Павлик Морозов был бы очень доволен, узнай он, что на улице его имени в Симферополе построили стадион "Динамо", куда каждый день приводят школьников из лучшей в городе физико-математической школы - побегать по гравийным дорожкам, пометать копья и гранаты, попрыгать с разбега в песочницу, да мало ли что ещё поделать! Главное - школьников усердно готовят к труду и обороне родины. Чтобы каждый из них, получая аттестат несомненной зрелости, мог сказать: готов! У означенной готовности есть вполне определённые нормы, они так и называются - нормы ГТО.
В моём аттестате значилось, что к труду и обороне я готова отлично. И проблем со спортом в институте не ожидалось. Но первая же зимняя сессия, к моему огорчению, грозила несдачей: нормы ГТО в Москве состояли не только из бега, тут был ещё и двухкилометровый пробег на лыжах...
Лыжи я, конечно, видела! По телевизору. И катались на них красиво и просто. Ррраз! - взмах рукой, держащей смешную палку с острым концом и колёсиком внизу, - и лыжа, пристёгнутая к ноге, легко скользит по лыжне... Несложно же, да? Когда умеешь. Но я-то не умела!
На лыжный пробег нас вывезли электричкой в Замоскворечье. Всем было весело, как на празднике. И только я угрюмо стояла в стороне.
Первые лыжники резво заскользили по лыжне и очень скоро, обогнув небольшой лесок, где-то финишировали и вернулись к старту. На старте уже стояли следующие. Я тоже была одной из следующих. Ни лыж, ни обуви для них у меня не было, потому сердобольная однокурсница из первых снабдила меня своими уже изрядно промокшими и слегка маловатыми мне ботинками и лыжами. Я бодро взмахнула палкой и попыталась заскользить лыжей. Она почему-то потянула мою ногу назад... Вторая попытка тоже не удалась - лыжи двигаться вперёд упорно не желали. Пришлось втыкать острия палок в снег и идти, высоко поднимая ноги. Вся группа уже давно скрылась за поворотом, а я, шагая почти с нулевой скоростью, наступая концом одной лыжи на другую и с трудом удерживая равновесие, едва-едва прошла метров сто. Два километра пути показались непреодолимыми. Но не вылетать же из вуза из-за какой-то физкультуры! А значит, придётся схитрить.
Финиш, как мне представлялось, находился примерно там же, где и старт, только с противоположной стороны леса. Выходит, если я пересеку лес насквозь по прямой, у меня есть шанс выйти к финишу или недалеко от него. И я, убедившись, что позади меня все заняты обсуждением своих и чужих результатов - счастливчикам было что обсуждать, - а в мою сторону никто и не смотрит, совершаю почти акробатический трюк, направляю загнутые концы лыж в сторону леса и всё той же неуклюжей походкой протаптываю дорожку к ближайшим елям.
Идти по снегу оказывается проще, чем по лыжне. Снег не очень глубокий и лёгкий, лыжи не скользят, а только вминают его длинными продольными полосками, а от палок остаются красивые круглые следы с дыркой посередине. Я кажусь себе странной экзотической птицей - эдакой однопалой белоголовой красной цаплей - на мне ярко-красная куртка и белая кроличья шапка-ушанка, - по ошибке очутившейся в зимнем лесу, в котором я единственная теперь и обитаю. Лес удивлённо молчал, и только я пыхтела и сопела от усердия.
Продвижение к финишу проходило довольно успешно, и хитрость моя, вероятно, благополучно прошла бы незамеченной, когда прямо передо мной появилось препятствие - невысокая кочка. Можно было, конечно, обойти её справа или слева, но я уже так расхрабрилась, что решила на эту кочку взобраться и съехать с неё вниз, как с горки.
Высоко задрав правую ногу, я поставила её на макушку кочки, упёрлась палками по сторонам и попыталась подтянуть на кочку вторую ногу. Но тут левая лыжа въехала передним концом в основание кочки, я дёрнулась, правая лыжа таки съехала вниз и воткнулась в кочку задним концом. И я уселась верхом на заснеженную макушку моей несостоявшейся горки, растянувшись в шпагат.
Не самое приятное ощущение - сидеть в тонких спортивных штанах на снегу. Я, конечно, попыталась расстегнуть крепление на правой лыже (до левой-то было не дотянуться!), но оно крепко примёрзло к ботинку и никак не поддавалось. А моё ёрзанье вогнало концы лыж в снег ещё глубже. Мне стало страшно - неужели я тут так и замёрзну насмерть? Наверное, через часик-другой меня и хватятся, начнут искать, но никто ведь не знает, где я! Походят по лыжне вокруг леса, не найдут и подумают, что домой уехала. А я тут! Замерзаю потихоньку... Как обидно-то! И я стала звать на помощь - громко, изо всех сил! Только услышать меня было некому.
Сидела я так, сидела, оплакивая неминуемую кончину, как вдруг метрах в трёхстах впереди увидела три тёмные фигуры.
- Помогииите! - завопила я. - Спасите!!!
И - о, радость! - фигуры двинулись в мою сторону. Конечно, это были три добрых молодца! Вначале эти молодцы повалились в снег и хохотали, тыча в мою сторону пальцами, будто это и в самом деле так смешно: девица, сидящая на кочке враскоряку.
Лыжи они отстегнули, но поставить меня не смогли - ног я уже не чувствовала.
Тогда двое сложили руки в сиденье, на которое я взгромоздилась не без труда, третий взял лыжи с палками, и минут через десять мои спасители вынесли меня к лыжному финишу.
Физрук тоже долго смеялся, слушая мой рассказ, в котором сама я не находила ничего смешного. Но самое главное - зачёт поставил. Правда, с условием: я обязана научиться ходить на лыжах. И я честно попыталась - купила ботинки и лыжи и ночами, чтобы никто не мешал, отправлялась с ними в ближайший парк - там я их выгуливала: нужно же было с чего начинать! Ещё дома смазывала лыжи мазью, а в парке ставила на них ботинки с квадратными носами и выступающими бортиками, защёлкивала крепление и толкала ногой - они легко скользили по снегу, оставляя гладкий ровный след. Со стороны, должно быть, казалось, что я иду вслед за лыжником-невидимкой...
Возможно, когда-нибудь я и решилась бы оказаться на месте этого невидимки, и катание на лыжах стало бы моим любимым видом спорта. Возможно. Но зима кончилась, снег растаял, а в следующем году лыжный пробег мне заменили плаваньем.
27.03.14
Хайфа