Судьба

     Раздался телефонный звонок. Отложив журнал, Игорь взял трубку.
     - Сыночка, привет! Как дела? Когда приедешь? Я  соскучилась….
     - Мам, у меня всё хорошо и когда только успела соскучиться? Мы же все время на связи. Как ты?
     - Ну, как? В штатном режиме для своего возраста. Иногда давление скачет, так я научилась им управлять. Но речь не обо мне. Мне сегодня приснился странный сон. Я видела тебя в окружении молодых телочек. Ты их пас. В соннике я прочитала, что это к свадьбе.
     - Ну, ты опять за свое. Даю слово, что если я  решусь на такой поступок, то ты узнаешь первой, но похоже, что моя невеста ещё не родилась. И хватит об этом.
     - Да, сынок, ты не в папу. При таком то выборе, а ты всё холостой.
     - Мам,  хватит об этом. Будут тебе внуки.
     - Это хорошо. Уж больно хочется  побыть бабушкой. Спасибо за надежу, а она, кажется, появилась. Тебе пришло из Горького письмо, почерк женский. Взяв его в руки, я почувствовала волнение, которое не в силах была сдержать.  Я переслала его тебе. Прости, я знаю, что ты не любишь такие разговоры, но на этот раз мое сердце меня не обманывает  -  это твоя судьба. А может мне просто очень хочется, чтобы ты женился. Ну, пока. Привет от соседей.

     Пошли короткие гудки. На том конце положили трубку. Волнение матери невольно передалось и Игорю. Мама часто заводила разговор о невестах, но все это было на уровне непринужденного разговора "за жизнь".  А  тут сразу столько составляющих: и письмо из прошлого, да ещё женским почерком, и волнение мамы, и почти мистическое предсказание  - твоя судьба…..   Игорь  задумался. В Горьком у него точно  знакомых женщин не было. Вероятно какое-то недоразумение, подумал он, и решил заняться привычным для себя делом - составлять график лекций и практических занятий на следующий месяц, он преподавал в институте.

     Но разговор с  матерью мешал ему полностью сосредоточиться на своих графиках, хотя он это делал почти механически. Этот сон с телками, это письмо женским почерком, это мамино заклинание - судьба!
Он понимал свою маму. Да, странно, что взрослый состоявшийся сын живет один, и соседи надоели с вопросами, почему не жениться, заставляя маму испытывать чуть ли, не стыд и вину за поведение своего мальчика. Действительно, трудно объяснить, почему он не жениться?  Казалось бы, возможности безграничны. Преподавать в институте, где добрая половина студентов  -  девушки, готовые на любую интрижку с "предом" и не воспользоваться этим? В этом есть какая-то причина.
 
     Он нравился девушкам. Природа наградила его приятной внешностью, хорошим, не навязчивым характером.  Он был умен и интересен. А уж преподаватель он  был от бога. Прекрасно знал материал, всегда приводил жизненные примеры на заданную тему и даже ввёл интересное правило, которое многим нравилось, особенно отличникам. Объяснив новый материал, он тут же во время лекций давал практическую задачу на эту же тему и просил студентов её решить. Первых трёх, кто смог решить эту задачу, он заносил в свою записную книжку. Его практические задачи можно было решить, только зная  предыдущий материал. В конце семестра, он заглядывал в свой кондуит и если студент попадал туда три раза, то он автоматом ставил ему зачет и освобождал от экзамена. За  этот авангардизм в обучении его очень ценили, а он, заглядывая в свои памятки, не делил студентов по половому признаку. Со всеми был ровен, общителен, и не  только в пределах учебного заведения. Он просто был таким от рождения.

     Он не понимал, почему в общениях с женщинами он всегда  держал дистанцию. Сам себе он это объяснить не мог.  Сейчас модно отсылать все в детство.  Будто из детства и  идут все проблемы. Возможно. Игорь рос спокойным, послушным ребенком. С ним не было проблем, он мало гулял, больше сидел дома и читал, маме это было удобно. Но в старших классах поведение Игоря изменилось, ему понравилась девочка из параллельного класса. Он мог часами смотреть на неё, молча следя за ней, никак не проявляя своего чувства. Но однажды, он увидел в окно, что она сидит на лавочке у подъезда одна. Игорь схватил со стола свежий огурец, длинные такой, ярко-зеленый, экзотический по тем временам, и, выбежав из дома, направился к скамейке. Девочка спокойно посмотрела на него, а он возьми да и вручи ей этот огурец. Вмести с этим огурцом, он передавал ей свою преданность, любовь, обожание. А она захохотала, покрутила у виска пальцем и убежала. Это было полное фиаско. Спасибо, девочка ни кому не рассказала про этот случай, но стала сторониться его, а он всё больше замыкался в себе и с тех пор убедил себя, что все женщины коварны, особенно если остаешься с ними наедине. Наверное, психологи правы - все фобии из детства, только одни с ними справляются в легкую, а для других это стресс на всю жизнь.
 
     Закончив составление расписания занятий, Игорь аккуратно убрал своё рабочее место в деканате и уже собирался пойти домой, как вновь раздался телефонный звонок. На этот раз звонила  Ольга. С ней он был знаком уже два года. Она работала врачом в институтском профилактории,  куда  ему была выделена путевка на месяц. Раньше это практиковали: день на занятиях, а вечером в профилактории. Гимнастический зал с тренажерами, бассейн, полноценный ужин и комната, где можно отдохнуть, расслабиться и утром  снова на работу. Как-то вечером  у Игоря заболела голова, и он  пошел в кабинет к врачу  за таблеткой. Проверив давление и убедившись, что оно повышенное, она удивилась и частому сердцебиению.  Ольга дала ему таблетку, а вечером перед сном зашла проведать своего единственного пациента.  Голова его к тому времени  прошла, и у них с Ольгой  завязался интересный разговор, который имел продолжение.

     Ольгу  заинтересовал этот преподаватель, который очень выгодно отличался  от  других отдыхающих, студентов и  преподавателей этого института. Как правило, это были мужчины, привыкшие к обожанию женского пола. Вели себя уверенно, а где-то даже нагло, разрешая собою увлечься. Ольгу такие пациенты не интересовали, она спокойно лавировала между расставленными сетями их ухаживаний и со всеми была в хороших отношениях. Но вот появился Игорь. При атлетическом теле, уверенной походке, с явным интеллектом на челе, он  был  застенчив и скромен. Такое сочетание редко встретишь и не заметить этого Ольга не могла. Они подружились. После всех положенных процедур, когда посетители расходились по своим комнатам, они приходили в комнату релаксации, садились в удобные кресла, и начиналась задушевная беседа.

     Ольга была врачом, а Игорь пациентом. Это положение вещей его устраивало и совсем не настораживало. Каждый раз он удивлял её широким кругозором и хорошим вкусом  классической литературы. Его любимый поэт был Блок. Он его понимал, даже принимал его странный брак с дочкой Менделеева. В этот вечер в разговоре он перешел  запретную черту и поговорил о женщине, пусть это была жена Блока, но это было уже хоть что-то. До этого эта тема была табу.  Он мог говорить о чем угодно, но только не о взаимоотношениях мужчины и женщины. Здесь он терялся, пропадало его красноречие, в некоторые моменты он даже замыкался, не впуская в свою душу ни кого.

     У Ольги, как у каждой женщины - охотницы, появился спортивный интерес - я приручу его. Она не была замужем, а перспектива  стать женой будущего профессора, вдохновила её на смелые поступки. Игорь даже не заметил, как их отношения доктора и больного переросли в близость. Мягкая настойчивость Ольги,  неопытность Игоря,  сделали их любовниками. Если после этого Игорь  совсем замкнулся в себе, то Ольга показала весь свой нрав. Она была настойчива, активна, что всегда пугало Игоря в женщинах. Таких женщин, мужчины за глаза называли "вешалками " и старались побыстрее разорвать с ними отношения.  Игорь не стал исключением. Он очень жалел, что настойчивость Ольги испортила их доверительные дружеские отношения. Других он, на этом этапе жизни, и не хотел. Больше в этот профилакторий он не ездил. И вот звонок. Ольга решила напомнить о себе.
 
     Игорь напрягся, ожидая очередного настойчивого приглашения посидеть в уютном месте и поболтать,  зная, чем это обычно кончалось. Но нет. Ольга сообщила ему, что встретила настоящего мужика и выходит за него замуж. Сколько торжества было в её голосе, она упивалась своей победой, наконец-то она взяла реванш  над мужской несостоятельностью Игоря. Такими женщинами пренебрегать нельзя, думала она, но понять, почему это произошло,  ей не хватило женской интуиции. Оскорбленная женщина вообще соображать не умеет.
 
     Ну, вот и закончился ещё один печальный опыт завести отношения с женщиной. После разговора с Ольгой, Игорь впал в ностальгию.  Лучший период его жизни - это студент института, в котором он преподает сейчас. А в пору его студенчества  заведующий одной кафедр был  некий Семён Миронович, который обратил внимание на студента, подающего большие надежды. Сейчас это уважаемый человек в научном сообществе, почетный член всевозможных обществ, автор многих трудов, членкор Академии наук. На заре своей карьеры Семен Миронович изобрел установку для нужд перерабатывающей промышленности. Идея была новаторская, расчеты правильные, но установка не пошла в дело. Она как заноза мешала ему, не смотря на большие достижения в его жизни. Заметив пытливого студента у себя на кафедре, он решил предложить ему разобраться в этом изобретении и довести его до ума. За все это время работы в институте, лично ему всё время было некогда, то одна диссертация, то другая, то выпуск учебников, а до не пошедшей в дело установке так и не доходили руки.

     Игорь с энтузиазмом взялся за разработку реального дипломного проекта. Это ему льстило и заводило, что плоды его труда будут воплощены в жизнь. Семён Миронович, используя свои связи, договорился, что его установку в новом варианте изготовят и проведут испытания. Игорь досконально изучил сделанную в своё время установку, все её грехи, из-за чего она не пошла в серию. Все субботы и воскресенья, вместо того чтобы кататься на коньках, он с утра до вечера сидел в политехнической библиотеке Москвы, измучив персонал списками необходимой технической литературы, где хоть что-то говорилось о подобном оборудовании. И он понял, в чём была ошибка его шефа, и предложил своё оригинальное решение. Как проклятый он сидел за чертёжной доской, разрабатывая свои узлы и механизмы установки.

     Его дипломный проект был готов на месяц раньше положенного срока, из-за чего пришлось собирать внеплановую комиссию, и он с блеском защитил свой диплом. А Семён Миронович, на следующий день после защиты, подхватил чертежи дипломника и ринулся на завод изготовитель, которому было поручено сделать опытный экземпляр установки. На заводе не верили, что эти чертежи сделал студент. Заводчане не нашли ни одной ошибки в чертежах и расчётах. Установка была сделана и прошла испытания, показав отличные результаты. У Игоря осталась фотография этой  установки, которая позволила  значительно повысить производительность труда и снизить себестоимость продукции. Можно было всё это оформить как изобретение и получить соответствующий патент, но Игорь был далёк от всего этого. Тем не менее, был и положительный эффект от его каторжного труда,  Семён Миронович взял Игоря к себе на кафедру, а разработку установки оформили, как кандидатскую диссертацию. С тех пор его карьера была на преподавательском поприще в институте, где он смог защитить и докторскую диссертацию и со временем заменил Семён Мироновича, когда тот ушёл на пенсию.
 
     Прошло несколько дней после звонка матери и, наконец, он получил  письмо в письме. Вытащив конверт, присланный  из Горького, Игорь обратил внимание на незнакомый каллиграфический почерк, который сразу внушал уважение. От него повеяло чинным благородством. С неким волнением он раскрыл письмо и прочитал его. К красивому почерку  прилагался и такой же благородный стиль. Каждая буковка дышала вниманием и почтение к читателю. Не надо было напрягать умственные способности, чтобы  разгадывать каракули "гениальности", написавшего это письмо.  В нём незнакомая девушка сообщала, что умер её отец, который просил её перед смертью разыскать Игоря и отдать ему все его труды. Он был заслуженным изобретателем, с массой опубликованных трудов и полученных патентов за конкретные изобретения.
   
     Игорь долго напрягал память, пытаясь вспомнить этого изобретателя. Несколько раз перечитал письмо, пытаясь что-то осознать, но так, ни к чему и не пришёл. В письме был телефон Светланы, так звали девушку, написавшую письмо. Он набрал номер и услышал певучий говор с явным горьковским оканьем.
     - Я слушаю.
     - Света, здравствуйте! Это говорит Игорь Маслов. Вы мне писали?  Правда, там не было Пушкинских строк: « Я вам  пишу, чего же боле?»  Простите, это я от волнения и от стыда, что не могу вспомнить дела минувших лет и вашего отца.  Но я вам благодарен, за этот привет из прошлого и очень вам сочувствую. Я всё вспомню, просто от неожиданности и непонятного волнения  я сейчас растерялся.
     - Бывает. Игорь, простите, не знаю вашего отчества, но я попытаюсь напомнить, что вы, будучи студентом, обращались к отцу за помощью, когда  делали курсовой проект канавокопателя и что-то у вас не ладилось. Папа писал вам свои рекомендации, и он тогда поразился уровнем ваших знаний.

     И тут у Игоря всплыло яркое озарение далёкого прошлого. На кафедре теории машин и механизмов тогда работал Нефёдов Николай Дмитриевич, довольно оригинальный преподаватель, который терпеть не мог ординарного мышления. Он любил импровизацию, даже в технике. И давая темы курсовых работ, он  вёл группу на Сельскохозяйственную выставку в Москве, где всегда были образцы отечественной техники. Подходя к изготовителям или изобретателям этой самой техники, он просил  описать их недостаток. В это время вся студенческая группа слушала этот технический разговор, и когда он заканчивался, Нефёдов обращался к кому-то из студентов и говорил, что устранение недостатков этого механизма и есть тема его курсовой работы.

      Игорю достался канавокопатель с дисковой фрезой на базе мощного трактора, предназначение которого было рытьё траншей для прокладки кабеля или трубопровода небольшого диаметра. Изобретателем этого механизма и был отец Светланы. Игорь, познакомившись с ним, долго расспрашивал обо всём, о недостатках  этого канавокопателя и взял на всякий случай домашний адрес изобретателя, к которому несколько раз писал про свой курсовой проект и советовался по некоторым вопросам.  Игорь решил в корне изменить конструкцию канавокопателя, поменяв цепной  привод фрезы на гидравлический, установив гидродвигатель непосредственно в корпусе фрезы. Это давало огромную массу преимуществ, исключало  механические поломки привода и самого механизма, особенно  в случае попадания траншеи на скальные образования в грунте или даже простого булыжника. В такие моменты в гидросистеме привода мгновенно возрастало давление и срабатывал перепускной клапан гидравлического привода  и механизм просто переставал работать, не выходя из строя. Кроме этого Игорь предложил заменить громоздкую фрезу на цепной канавокопатель, что впоследствии и было использовано на практике отечественными машиностроителями. А для него это был обыкновенный курсовой проект, про который он со временем, и думать забыл. Но в тот момент, когда делал этот курсовой проект, то неоднократно советовался с отцом Светланы, ведя с ним активную переписку.

      Игорь попросил разрешение у Светланы перезвонить ей  и окончательно договориться о встрече.  Положив трубку, Игорь почувствовал смутное чувство неловкости за то, что сразу не вспомнил такого хорошего человека. Но не только это чувство не давало ему успокоиться. Простой, без всяких цветочков конверт с четко написанным  адресом, лежал  перед ним,  как начальная страница чего-то большого и настоящего. Манера письма, спокойный голос и правильная речь давали такой простор воображению, что у него даже зачастил пульс. На следующий день, он договорился на кафедре, подменить его и решительно набрал номер Светланы.   
      - Я еду к вам. Ждите, Лана.
      Почему он назвал её Лана? Это производное от Светланы но, как говориться, не для общего пользования, а вот он взял и выпалил. И это было так естественно, как будто он знал её всю жизнь.
      - Алло, Игорь, как вы меня назвали?  Вы вспомнили, что так меня звал папа? 
      - Нет. Это получилось непроизвольно. Простите меня за мою смелость, которой я сам удивляюсь, и разрешите в  будущем звать вас также.
      - Я согласна. Жду вас.
 
      Игорь не узнавал себя, но он чувствовал, что в его душе растворяется, рассасывается пелена сдержанности и  неуверенности, которая так долго мешала ему общению с женщинами. Весь многолетний  страх перед этим незнакомым племенем у него исчез. Он больше не боится их.  А уж свою Лану, как он отметил про себя, что назвал её имя с нежностью собственника, он просто обожает. Даже из короткого разговора с ней, он понял, что эта милая девушка ни собственница, ни хищница, ни охотница, ни агрессор в юбке, а его судьба. Мама оказалась права. Не заходя домой, он заехал на вокзал и купил билет до Горького. Билеты были только в CВ, но это его не смутило. Насвистывая любимую мелодию, он собрал дорожную сумку и отправился в путь, испытывать свою судьбу.
 
      В купе уже сидела молодая женщина в спортивном костюме. Приветливо ему улыбнулась и ту же пригласила за столик, где уже дымился горячий чай в стаканах с подстаканниками.
      - Будем знакомы. Дорога у нас долгая, хотелось бы знать с кем едешь.  Игоря уже ни что не смущало. Он чувствовал себя на уровне, женщин он больше не боялся, а лишний опыт общения с ними не помешает. Женщина оказалась тренером женской команды по гимнастике. Вот кто знает про женщин все! Это опять судьба. Лариса, так звали женщину, оказалась удивительным человеком. За эту поездку он столько нового узнал, а главное он рассказал ей всё, что  накопилось у него с того самого  первого презента  девочке. Рассказал и то, что не расскажешь даже маме.  Она так хохотала, но не удивилась.
      - Если бы ты только знал, на что способны мальчики в момент первой своей влюбленности. Тут не только огурец подаришь, но и на заброшенную парашютную вышку вскарабкаешься, и огромными буквами разрисуешь тротуар. Всё бывало с моими девочками.
       Дорога  подходила к концу. Он ехал к своей судьбе совсем другим человеком, с полностью открытым забралом.

      Приехав в Горький, с Ларисой они расстались почти друзьями, обменявшись телефонами. Город произвёл на него неизгладимое впечатление. Стены древнего кремля, красавица Волга, старинные купеческие особняки создавали какую-то странную фантасмагорию, будто он попал в другое временное пространство. С трудом отыскав указанный адрес, он, не без внутреннего волнения, нажал кнопку звонка. Ему открыла старушка, производящая впечатление божьего одуванчика. Вся такая чистенькая, будто только что переодевшаяся в отглаженную одежду в мелкий горошек в забавном чепце позапрошлого века.
      -Здравствуйте, вы, наверное, Игорь, будь ласка, проходи в хату. Света скоро придёт с работы.
      -Добрый день, я действительно Игорь. Можно попросить попить, что-то жажда замучила.
      -Конечно, мил человек, сейчас я вас родниковой водой угощу. Дочь каждый день приносит с работы. Там у них родник бьёт прямо у проходной.  Старушка шустро развернулась и устремилась внутрь помещения, призывно махнув рукой. Открыв холодильник, достала графин и налила бокал.
      -Какая вкусная вода, а главное прохладная. Спасибо.
      -Она не только вкусная, а ещё и полезная. В ней серебра много и кто пользуется этим родником, никто раком не болеет, вот только моего Витюшу не спасла.

      В это время открылась дверь и на пороге появилась Света, стройная девушка, с пышной прической, удивительно милой улыбкой, за которой сразу проглядывался бесхитростный характер, чуточку наивный и прямой. Поражали её распахнутые глаза, в которых всегда стоял вопрос.
      -Здравствуйте! Мама, человек с дороги, а вы его водой родниковой поите, надо накормить.
      -Ой, доченька и правда, вообще бабка из ума выжила, сейчас я мигом, - мать Светы устремилась на кухню.
      Наступила напряжённая минута, и никто из них не знал, как прервать это затянувшееся молчание. Первым его нарушил Игорь.
      -А когда случилось несчастье с Виктором Сергеевичем?
      -Почти месяц назад. Инсульт и одновременно инфаркт, его даже до больницы не довезли. Возраст берёт своё, да и жизнь у него была не сахар, всё хотел её улучшить, лез в каждую бочку, даже туда, куда и не надо было. Да и ранение на войне сыграло свою роль.

      В этот момент их обоих позвала мама Светы на кухню, где она уже наметала стол. Удивительно, но Игорь в присутствии этих женщин, которых практически видел впервые, чувствовал себя абсолютно расковано и свободно. Такое было с ним впервые. За столом велась беседа о положении в стране, о разгуле бандитизма, о родителях Игоря, про которых спросила Настасья Филипповна, мама Светы. И Игорь, с не свойственной ему раскованностью рассказывал про пуританские привычки отца, который, к сожалению, умер, про чуткость и тактичность мамы. Эти разговоры создавали удивительную атмосферу семейной встречи после долгой разлуки, когда один, перебивая другого, старается вспомнить что-то интересное и смешное, произошедшее за прошедший период расставания. Когда Игорь хотел поехать устроиться в гостиницу, то женщины буквально взбунтовались и никуда его не пустили, а уложили спать в гостиной, на диване.

      Утром, когда все позавтракали, то Света предложила поехать на дачу, где и хранились все записи отца. Дача представляла собой небольшой аккуратный домик из брёвен, с множеством деталей с красивой резьбой по дереву. Бросались в глаза фигурные наличники на окнах, резные ставни, точёные столбики крыльца с витиеватыми перилами большой открытой веранды, откуда открывался прекрасный вид на Волгу, на песчаные плёсы у кромки воды.
      -Господи, красота, то какая! Всё Лана, уговорила, остаюсь…, - сказав это, Игорь посмотрел на Свету, которая от его шутки залилась краской.
      -Да не волнуйся, я пошутил.
      -А, правда, оставайтесь. Поживите с месячишко, за это время и с бумагами папы разберётесь.
      Непосредственность Светы-Ланы просто поражала, и Игорю это было приятно. Он с ней разговаривал как с младшей сестрой, слегка подтрунивая и заводя, видя, как она на это реагирует. Лана привела Игоря в кабинет папы, где все стены были в книжных полках, на которых стройными рядами стояли многотомные справочники машиностроителя, учебники по металловедению и другая техническая литература, без которой инженеру не обойтись. Точно такие справочники были и у него, эта литература, была знакома Игорю ещё со студенческих лет. Всю свою сознательную жизнь он тоже собирал её по крупицам, покупая везде, где только что-то попадалось.

      На столе, в кабинете Виктора Сергеевича так и осталась та обстановка, в которой он в последний раз работал. На столе лежала раскрытая тетрадью с какими-то выкладками, а на тетради косо лежала логарифмическая линейка, здесь же был раскрыт справочник по подшипникам и сопромат. Игорь сел в удобное кресло с подушечкой под попой, выдвинул по очереди ящики стола, которые были буквально забиты исписанными бумагами и рулонами чертежей. Окунувшись в знакомый мир, Игорь потерял счёт времени, и очнулся только тогда, когда к небу обратилась Лана, нерешительно стоявшая на пороге кабинета.
      -Игорь Николаевич, давайте пообедаем, ужасно хочу кушать, а вы как прилипли к креслу, так вас и не оторвать, точно как папа.
      -Ой, Лана, прости! У тебя папа был уникальный человек, у него столько идей, прямо какой-то генератор.
      -Игорь Николаевич, сегодня суббота, а завтра мне придётся уезжать, хочется чуточку и отдохнуть. Может, сходим искупаться после обеда.
      -Запросто, только, чур, купаться без купальников, - Игорь глянул на Лану, которая и на этот раз залилась краской.
      -Да, ладно тебе краснеть, я же шучу и шучу специально, чтобы увидеть, как ты краснеешь, ты в этот момент становишься такой беззащитной и одновременно просто красавицей, хотя тебя бог не обидел красотой и без этого.

      Впервые в жизни он перестал краснеть в присутствии женщин, заставляя это делать Лану, и это доставляло ему несказанное удовольствие, будто он избавился от глупой привычки, переложив это на других. Они пообедали и, взяв одеяло, отправились на Волгу. Стояла послеобеденная дрёма. Природа блаженствовала под лучами жаркого солнца. Даже было не слышно треньканье птиц в зарослях черёмухи, росшей на склоне берега. На пляже никого из дачников не было. Раздевшись, Игорь и Лана нырнули в прохладную свежесть реки и, наплававшись, улеглись на расстеленном одеяле. Игорь даже задремал. Его разбудил протяжный сиплый гудок парохода, проплывавшего по реке.

      Глянув на лежащую рядом Лану, он отметил прелести её телосложения и удивительную стройность, и пропорциональность фигуры с волнующими переходами от талии к бедрам. Из этой пропорции чуточку выбивались груди, с глубоким желобком посредине.  Глядя на эту прелесть, он тут же решил пошутить над Ланой.
      -Лан, нескромный вопрос. Ты зачем силикон запихала в груди?
      Лана от такого вопроса так растерялась, что аж задохнулась от возмущенья, не в силах от обиды вымолвить ни слова, но потом воскликнула:
      -Мозги у тебя с силиконом, а у меня всё натуральное, - и как всегда залилась краской.
      Глядя в смеющиеся глаза Игоря, она схватила полотенце и сделала замах. Игорь перехватил руку, но Лана пыталась вырваться. Завязалась борьба, которая неожиданно прекратилась, когда лицо Игоря нависло над головой Ланы. Их взгляды встретились, а губы слились в поцелуе.

      Возвращаясь с реки, они не разговаривая, их обоих смутил этот позыв, неизвестно откуда появившейся нежности между ними. Вечером с реки дул влажный ветерок, который разогнал комаров, и Игорь с Ланой сидели на веранде, боясь встретиться взглядом. Оба понимали, что за этим поцелуем на реке должно последовать что-то более серьёзное, они кожей чувствовали взаимное притяжение. До этого в жизни каждого из них, такой взаимной симпатии не было.  Напряжённость возрастала пропорционально сгущающимся сумеркам. Не в силах бороться с этим, Игорь встал с кресла качалки, на котором сидел, перешёл и сел рядом с Ланой, положив ей руку на плечи и слегка прижав к себе. Она не отстранилась, а наоборот прижалась к Игорю, положив голову ему на плечо. Им не надо было ничего говорить, они понимали скупой язык жестов, и удивительное умиротворение нашло на обоих. Игорь посадил Лану к себе на колени, и она безропотно уютно устроилась, прижавшись к его груди. Когда она подняла голову, их взгляды встретились, и глаза всё сказали друг другу без слов.   

      Утром, вставая с постели, Лана увидела нежный взгляд Игоря и, смутившись, произнесла:
      -Отвернись, я не привыкла ещё к такому, но это удивительно приятно.
      Игорь схватил Лану, такую нежную и тёплую со сна и покрыл всё её лицо поцелуями и затих, зарывшись в её грудях. А она гладила его по голове и из её глаз катились слёзы счастья.   
               
       К вечеру они вернулись в город, и Настасья Филипповна сразу заметила перемену в поведении дочери и Игоря. Ей, еще в тот момент, когда она впервые увидела Игоря, то у неё мелькнула мысль, что вот бы было хорошо, если между дочерью и Игорем всё бы сладилось. Игорь производил очень приятное впечатление. Они явно подходили друг для друга. Вечером, на семейном совете, все почти единогласно решили, что Игорю лучше перебраться сюда. С его знаниями устроиться на работу будет не сложно, а главное есть и квартира и дача. Привести молодую жену в общежитие преподавательского корпуса было явно не комильфо. К тому же, если честно, то Игорю не нравилась его работа, и он хотел живого дела на производстве. Игорь срочно уехал  в Москву, чтобы рассчитаться в институте, а заодно заехать к маме в подмосковный городишко, где она жила, и порадовать её, что наконец-то он обрёл семейное счастье и через девять месяцев она точно будет бабушкой.