В здании поселковой администрации районного центра всё равно, что в таёжном муравейнике, высота у которого почти в человеческий рост и необъятная ширина. Хоть сразу заноси такое чудо природы в книгу Гинесса с его рекордами неподдающимися осмыслению в нашей Сибирской глубинке мозгом коренных жителей. Вроде бы и диковинно, но зачем пуп-то рвать, показывая разную предельную возможность дурости человеческого организма и его не очень скромных деяний.
В общем, сегодня конторский народ суетится, бегает по этажам с бумагами да бланками, хлопает дверьми разных кабинетов, щёлкает нервно выключателями, дёргает за цепочки сливных бачков унитазов. Ещё бы не волноваться работникам государевой службы, раз в четыре года можно заняться и работой непосредственно вместо видимости.
Выборы сегодня Главы района.
На первом этаже административного здания установлены кабинки для голосования. На стенах развешаны портреты кандидатов на самое «рыбное» место районного масштаба.
Здесь же в холле работает буфет, в котором цены на пиво в стеклянной бутылке, выпечку и карамель «Гусиные лапки» снижены на три рубля от повседневной стоимости. А можно бы было и на пять рублей уменьшить ради такого события.
Но самое главное, что в переднем углу установлен заморский кофейный аппарат. Невиданной диковинкой заинтересованы поголовно все присутствующие. Счёт выдаваемого напитка по количеству идёт не стаканами уже, а вёдрами.
К нему-то самая большая людская очередь сегодня – всем охота попробовать напиток аристократов, царей и олигархов. Вот и тянется даже из далёких деревень района крестьянский электорат поглазеть на такое чудо. Всем хочется прикоснуться к частице мирового прогресса человечества в лице этой двух кубовой железяки.
Отстоять порядочную очередь к импортному чуду могут не все. Но только не товарищи-пенсионеры из деревни Нижняя Вихляевка.
Дед Егор с дедом Степаном благоухающие Тройным одеколоном, начисто бритые, в парадных пиджаках и новеньких картузах, ступая начищенными кирзовыми сапогами по ковровой дорожке замирают перед умной машиной.
– Ишь ты! – проговаривает дед Степан, нажимая кнопку с надписью «Кофе с сахаром» – Етит в дышло!
Аппарат, немного подумав, клокочет с бульканьем железными потрохами и выплёвывает порцию парящего тёмного напитка в граненый стакан, сохранившийся со времён Развитого Социализма, и дарящий по сей день радость людям.
Степан выдыхает в сторону и опрокидывает содержимое стакана в рот.
– Хорош зараза! – крякает удовлетворённо пенсионер и протягивает стакан деду Егору. – Пробуй! Понравится!
Напарник подставляет тару под хромированный сосок машины и так же вдавливает ту же самую кнопку.
Железяка гудит-шипит и наполняет гранёную ёмкость ароматным кофе.
– Будем здоровы! – поднимает стакан Егор.
Ещё некоторое время пенсионеры смакуют удовольствие от потребления бесплатного кофе.
– Ещё по маленькой? – спрашивает Степан у напарника, опростав седьмой стакан напитка.
– Ты как хочешь! – отвечает Егор, утирая носовым платком своё раскрасневшееся лицо. – А в меня уже не лезет!
– Ну, да! – соглашается Степан. – Кофе не пиво – много не потребишь! Пора и честь знать!
– Во-во! – вторит дед Егор. – Поехали до дома!
С десяток минут спустя сорок девятый ИЖ с двумя седоками уже пылит по весенней гравийке из районного центра в сторону Нижней Вихляевки.
Весеннее солнце щедро одаривает игривыми лучами деревенских путешественников облачённых от ветра в ватные телогрейки и каски-кастрюльки. Старенький мотоцикл с люлькой конечно не модный агрегат городского байкера с сотней лошадей на раме, но везёт честно и уверенно, изредка постреливая через трубу глушителя громким металлическим уханьем и клубами синего дыма.
Так как на ходу, да ещё и против ветра разговаривать не с руки, то Нижне-Вихляевским пенсионерам приходится напрягать голосовые связки, чтобы поговорить об увиденном чуде.
– Умный аппарат!
– Мозговитый!
– А кофе-то, какой вкусный даёт зараза!
– Не дурак железяку состряпал!
– Это точно!
– Жалко, что не пивная машина!
– Факт!
– Так бы ещё там поголосовали!
– Запросто!
– Когда там у них следующие выборы главы-то?
– Через четыре года!
– Долго ждать!
– Ничего не поделаешь! Порядки такие!
– Ага! Конституция!
Через полчаса мотоцикл с наездниками замирает перед воротами деревенского домика, что стоит в крайнем проулке у реки.
– Егор! – дед Степан выбирается из люльки ИЖа, подкуривает папироску и строит заговорщицкую физиономию. – Мысля пришла пока трёсся!
– Стоящая? – дед Егор также затягивается табачным дымом, снимая мотоциклетный котелок-шлем. – Без последствий как в те разы?
– Не боись! Всё будет на высшем уровне! – Степан успокаивающе вытягивает правую руку ладонью вперёд, растопырив пятерню. – Как в областном ресторане!
– Рассказывай! Только не завирайся!
– Пошли ко мне чего-то покажу!
Пенсионеры минуют ограду и выходят в огород, на котором ещё лежат местами снеговые кучки, уменьшающиеся прямо на глазах из-за задорных лучей солнца.
– Вот! – торжественно произносит Степан, указывая на недостроенный сортир, светящийся свежими боками из тесин. – Мысля моя!
– Тю… – Егор, бросив взгляд на уборную, взмахивает с сожалением рукой, сплёвывает под ноги, разворачивается и хочет уйти.
– Так и знал, что сразу не сможешь уловить полёт моей мысли! – тараторит Степан. – Ладно, даю подсказку! Кофейная машина! Она самая! Остаётся самое малое! Дверку выпилить под стакан и краник вывести!
Дед Егор останавливается и, вникая в суть идеи, оборачивается, внимательно смотрит на соседа по проулку, растягивая в улыбке рот.
– Во! Чувствую, уловил! – облегчённо выдыхает Степан.
– Ага! Только это! Не забесплатно же кофе раздавать?
– Боже упаси! За стакан по десять рублей само мало!
– Тогда моржа будет о-го-го! – Егор чешет кадык.
– Не то слово! – запальчиво продолжает Степан. – А ежели ещё и самогон предлагать? Чуешь? У тебя же есть в заначке ради такого дела? Тогда вообще копейка попрёт!
– Да есть немного.
– По рукам?
– По рукам!
Апрельское утро в шесть часов ещё укутано тишиной, но уже светло, чтобы ранний пешеход без опаски шёл по деревенской дороге, не всматриваясь под ноги.
С окраины Нижней Вихляевки, направляясь к центру деревни, по проулку осторожно ступают два человека. У каждого в руках по два эмалированных ведра. Дед Степан, кутаясь в клубах пара, несёт кипяток. Дед Егор, втягивая ноздрями аромат первача, несёт самогон.
– Егор, правильно, что аппарат ночью установили!
– Ну, да! Зачем нам лишние свидетели!
– Сейчас спакойненько всё приготовим и начнём, бизнес клепать!
– Ты первый в аппарате сидишь?
– Ну а кто? Самогон-то мой!
Так с разговорами за жизнь, за проблемы в крестьянском хозяйстве старые товарищи доходят до конца проулка. Дальше уже видна центральная улица Нижней Вихляевки.
– Стой. – шепчет Егор, ставя вёдра на землю. – Смотри.
– Етит в кочерыжку. – в сердцах ворчит Степан. – Опять немцы под Москвой.
А там по центру улицы возле магазинчика в столь ранний час уже толпится народ…
Понятно, что праздник на дворе. Пасха. Но не с половины же седьмого утра…
– Соблюдаем порядок граждане сельчане! – жителей деревни успокаивает участковый капитан Брюхов, стоящий на крыльце сельского магазина. – Этот объект конфискован мной по закону! Я опечатываю его, имея все права данные мне властью! А по прибытию машины загружу его и увезу в участок до выяснения всех обстоятельств. Виновные в данном самоуправстве будут найдены и наказаны.
– И что? – слышатся людские голоса сразу с нескольких сторон. – Выходит зря очередь занимали? Попробовать-то охота кофе из этой машины!
– Товарищи! – продолжает вразумлять жителей Нижней Вихляевки блюститель порядка, указывая рукой на незаконно появившийся откуда-то объект. – Вы внимательней посмотрите! Разве это машина, выпущенная на каком-то заводе? Разве это по закону? Это же чья-то отсебятина чистой воды! Так что не шумите и расходитесь по домам справлять праздник! Христос воскрес!
Народ с сожалением рассматривает ничейное чудо техники.
Сбоку от магазина возле деревянной скамьи красуется небольшое дощатое строение похожее на среднестатистический деревенский сортир. Правда надпись коричневой краской на его нежно-голубом корпусе даёт ясно понять, что же это такое на самом деле: «Аппарат кофейный»
По центру передней стенки виднеется выпиленное окошечко с торчащим водопроводным краником. Выше проёма прикреплены три бытовых электрических выключателя с надписями: «Кофе», «Самогон» и «Кофе с самогоном».
Утро продолжается.
Назад в свой проулок, стараясь быть незамеченными, спешат неудавшиеся бизнесмены.