Приехал я в Рязань поступать в Университет, но не знал, где остановиться на постой. Не долго думая, отправился в Троицкий монастырь, который находится на территории города, если двигаться в сторону московского шоссе. Именно в этом монастыре Сергий Радонежский примерил двух князей, придя сюда из Загорска пешком.
Монастырь в начале двухтысячного только реставрировался, пару зданий находились ещё в относительно нормальном состоянии, а остальные в плачевном. Отвели меня там, в так называемую гостиницу, и выделили кровать в одной из комнат, где проживало уже человек семь-восемь, и все они священники. Все батюшки, при этом, были разные: кто-то был строителем по образованию и помогал как архитектор; другой отбывал срок за пьянку; третий приехал как на перевалочную базу… В то время священники были простые, больших денег они не видели, светское начальство их притесняло, и потому с ними легко было общаться, поговорить по душам.
В Университете начались занятия, и я нуждался в общежитии, ибо в монастырской комнате кроме кровати у меня ничего не было, ни стола, ни тумбочки; нельзя было почитать, что-либо написать, таковое не представлялось возможным. Отправился к заведующей кафедрой, которая оказалась моей землячкой; я попросил её походатайствовать о предоставлении для меня места в общежитии. Она позвонила завхозу, которая оказалась тоже женщиной, и направила меня к ней.
Здание хозчасти – это маленький одноэтажный домик посреди многоэтажных корпусов Университета, и выглядел он как буксир на пристани в окружении многопалубных кораблей.
Я постучался в дверь, зашёл, представился, сказал, что я от В… Александровны. Реакция завхоза была нулевая, она бросила мельком быстрый взгляд и продолжала подписывать бумаги. Я смиренно сел ожидать, когда сия почтенная госпожа освободится. И вдруг, сбоку, со стороны завхоза падает картина, которая была под стеклом. Стекло лопнуло и разлетелось вдребезги. Вид завхоза моментально изменился. Ощущалось, что она испугалась меня и вежливым тоном предложила комнату люкс в номере для вип гостей. Я, не раздумывая, согласился. Я встал и хотел помочь убрать стекло, но она не позволила этого сделать, и я удалился, взяв адрес общежития. Номер действительно был наилучшим: шелкография, жалюзи, холодильник, телевизор, отдельный душ и туалет,.. а по соседству через стенку жила японка, которая приехала для широкого изучения русского языка.
Чувство было неловкое, выглядело так, что это из-за меня упала картина. Взгляд завхоза был испуганным, как будто я обладал невероятными сверхспособностями мистического порядка. А ведь всё произошло как-то случайно и естественно, не оригинально,.. но эффект испуга произошёл. Я и так воспринимаю себя иногда трансцендентно миру, находясь в некой таинственной пространственности, а здесь, как нарочно, материальные предметы создают дополнительное напряжение. В конечном итоге, я, конечно, рад элементарному падению картины, так как приятно было учиться, имея хорошее жильё, но для этого нужна была, видимо, стеклянная жертва.