*
Банжо был многоцветным и поэтому считал себя истинным хозяином клуба. И не без оснований. Всё-таки 30 лет в клубе со дня его открытия – это дорогого стоит! По доброй традиции, заложенной Младшим ангелом Лениным несколько лет назад, каждый новый игрок дарил Банжо что-нибудь на память. Таких подарков у него набралось около ста. В основном игроки дарили безделицы – старинные монеты, серьги, кольца, жемчужные ожерелья, хрустальные блюдца, мелкую серебряную посуду, бархатные мешочки и миниатюрные деревянные сундучки.
Но были и исключения. Самый дорогой подарок Банжо преподнёс настоящий хозяин клуба, которого за 30 лет никто ни разу не видел в глаза, не слышал в уши. В прошлом году, на своё пятидесятилетие Банжо неожиданно для себя стал обладателем роскошного трёхэтажного особняка, полностью выстроенного из канадского красного клёна. Дворец в стиле поздней готической архитектуры впечатлял дизайном и исполнением. Изящные резные двери на петлях из золота, вытянутые окна с венецианскими стёклами, перегородки и лестницы из плетеного ратана, колокольчики разного размера, развешанные под куполом, изящная медная ванная на фигурных ножках, резные замки и щеколды, огромное зеркало размером с два этажа – всё это производило сильное впечатление на гостей клуба.
Конечно, дворец нравился и самому Банжо. Он часами мог сидеть напротив зеркала, разглядывая свою не по годам стройную фигуру, то насвистывая разные мелодии, то довольно поцокивая языком.
Многие игроки перед баталиями любили разговаривать с Банжо, делясь с ним самыми сокровенными секретами. Банжо был очень внимательным, мудрым собеседником. Слушал, не перебивая, слегка наклонив голову, хлопал глазами, иногда чуть раскачивался из стороны в сторону. Особенно он любил пропускать через себя женские байки. Было в них что-то умиротворяющее урчащее. Если собеседник был эмоциональным - Банжо кивал; хладнокровным - одобрительно покрякивал. И почти всегда получал заслуженное вознаграждение...
Когда шёл дождь или снег, Банжо не мог усидеть на месте, и важно ходил взад и вперёд в своих пёстрых одеждах. В эти минуты он напоминал напыщенного генерала кавалерии. Возможно, он вспоминал свою молодость в лесах Бразилии, возможно, двухнедельное плавание в холодную Россию на яхте, когда он, появляясь на палубе, с ужасом оглядывался и не видел вокруг ничего кроме ревущей бескрайней воды.
Но сегодня никакого дождя не было, и Банжо спокойно сидел в своей кленовой клетке, уткнув клювом крыло в приятной полудрёме.
**
У подъезда затормозила черная Audi. Приехал Старший Ангел Ренар. Я смотрел на своего соперника через край портьеры. Густав почтительно приоткрыл заднюю дверь, слегка поклонился и приветственно изрёк:
- Великодушному - весь мир – родня!
Из салона показался черный лакированный ботинок.
- Наиболее виновные – наименее великодушны.
Старший Ангел, явно был в хорошей форме. Я уважал сильных соперников. Но никогда их не боялся. Проигрывая сильным, ты сам становишься сильнее. Бояться нужно проиграть слабому.
В этот закрытый клуб я попал три года назад. Сначала безнадежно проигрывал. Мне не хватало знаний, хватки, у меня не было стратегии. Но я умел придумывать на ходу. Поэтому после десяти поражений Совет Ангелов решил меня оставить в клубе на один год. Так я стал Бренным. Немного поколебавшись, взял себе имя Шоу. Теперь я мог задавать темы и играть с Защитниками и даже Младшими ангелами. У меня было всего 12 месяцев и 24 игры, чтобы одержать в них три победы и остаться в клубе еще на один год. Но главное, что теперь у меня был доступ к афоритеке. Каждую неигровую неделю я приезжал сюда и проводил по семь-восемь часов за книгами, сборниками, справочниками, словарями и просматривал лучшие игры.
Первую победу я одержал над Защитницей Кристи. Одной из немногих женщин, состоящих в клубе. Её не очень любили за неконтактность и подчёркнутую февральскую холодность по отношению к комплиментам и знакам внимания. Но уважали за острый ум и феноменально быструю реакцию. Она уже готовила ответ, когда ты только начинал делать свой ход. Конечно, Кристи давно должна была стать Младшим Ангелом. Но почему-то очень редко играла с игроками более высокого ранга. Вероятно, ей нравились гарантированные победы.
Счастливый день мне запомнился в мельчайших деталях. Бренным разрешалось приезжать в клуб только на «Волгах», играть в коричневых рубашках. Старинные английские часы пробили полдень, и Густав пригласил нас в бархатную игровую залу. Когда наши служители расселись, Густав представил соперников:
- Зеленый бархат – Бренный Шоу. Тринадцать-ноль. Служители: Младший Ангел Камю, Бренный Ларошфуко.
Густав внимательно посмотрел на меня своим знаменитым взглядом Оценщика. Я выдержал взгляд.
- Красный бархат – Защитник Кристи. Пятьдесят шесть-двадцать один. Служители: Защитник Берне, Младший Ангел Гегель.
Я посмотрел на красную сторону. Гегелю я проигрывал, с Берне был незнаком. Кинули кости. Первую тему выпало задать Кристи.
- Ложь.
Это была моя четырнадцатая игра. Я уже почти не волновался. Мои руки спокойно лежали на мягком бархате и не потели. Тема лжи была мне знакома.
- Правду всегда трудно сказать, ложь всегда легко слушать. – Я старался говорить спокойным ровным голосом.
- Если все кажется легким, работник мало искусен и работа выше его разумения. – моментально перехватила она.
- Кто? – спросил Камю, слегка подавшись вперёд.
- Леонардо да Винчи – отчеканила Кристи
- Живой человек, лишенный разума, страшнее чем мертвец – вспомнил я.
- Смерть – это не зло! Это единственное, в чём род людской равноправен.
Кристи показала мне сигарету. Я кивнул – пусть курит.
- Равенство враждебно свободе! Это сказал Камю. - Я оглянулся на моего служителя. Камю улыбнулся.
- Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого.
Мне показалось, что она сказала это осторожно, опасаясь перехвата. Но я не перехватил.
- Свобода – это зависимость от законов.
- В джунглях законов расцветает закон джунглей – Кристи пустила колечко дыма.
Гегель нажал красную кнопку. Я стал проигрывать 0-1. При счёте 2-2 произошло событие, повлиявшее на мой стремительный взлет. В залу вошёл Создатель, взявший себе имя Неизвестный Автор.
***
продолжение следует