ЧТО ИМ НЕЧЕГО БОЛЬШЕ ХОТЕТЬ.
Шурпа зашла в апартаменты Императора и, не обращая внимания на толпящихся замов и помов, спросила напрямую:
- Па, ну, я те дочь или где?
Равана оторвался от годового или какого-то другого финансового отчёта, с которым к нему так некстати, по мнению Шурпы, припёрся главный банкир, он же до кучи министр финансов и пахан теневой экономики Инок Энтий, и, абстрактно взглянув на дочку, честно признался:
- А кто ж его теперь разберёт, девочка.
- Не, ну ты чё, па, ваще, в натуре?
Равана наморщил лоб, искренне пытаясь что-то вспомнить, но за последние 456 лет своего августейшего, по единогласному мнению всех без исключения подданных, правления, в течение которого он, кроме вступления в многочисленные счастливые браки, неизменно заканчивающиеся разводами, имел честь лично участвовать в неисчислимых победоносных войнах, столько всего произошло, что такую мелочь, как имена своих дочерей, он запомнить просто физически был не в состоянии. Точно так же, как автор настоящего опуса не в состоянии дважды на память воспроизвести предыдущее предложение.
- Ну, не помню я! – Равана, словно оправдываясь, развёл руками.
- Тогда срочно вспоминай! А то у меня дело к тебе – первейшей важности!
- Что за тон?
- А чё? Нормальный тон! Я к тебе пришла или зачем!?
- Дочка! Не выводи меня из себя!
- Значит, всё-таки, дочка? – оскалилась Шурпа.
- Это я так, с твоих слов. Не мешай! Видишь, я работаю?
- Значит, работа для тебя важнее, чем родная дочь?!
Равана заревел от бешенства и, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, нанёс стоящему рядом с годовым отчётом в руках Иноку Энтию хук правой с разворотом. Энтий хрюкнул, упал на спину и скончался в страшной агонии.
- Назначьте нового министра финансов, да поживее! – распорядился светлейший император.
Место Инока Энтия, с которым мы на этом месте и распрощаемся (и навсегда!) занял невзрачного вида мужчина в роговых очках и бухгалтерских нарукавниках. Он патриотично щёлкнул костяшками деревянных счётов, украденных, очевидно, при бандитском налёте на отдалённое сибирское райпо, и пробормотал:
- Я здесь, мой император!
- Молодец! – похвалил его Равана.
- Служу императору и короне!
- Короне можешь не служить!
- Слушаюсь! Корону вычёркиваю, – произнёс новый минфин и в рабочем порядке произвёл запись в амбарной книге.
Шурпа подошла вплотную и воткнула длинный нож для колки льда новоявленному минфину в основание черепа. Тот упал навзничь. Агония этого министра финансов была даже более страшной, чем у предшественника.
- Назначить!.. – хотел было крикнуть Равана, пока охранники за ноги уволакивали из апартаментов два свежих трупа, но претендентка в дочери перебила его:
- Па, ну, не выпендрёживайся! Так мы с тобой только кучу народа зазря положим, а мы же не отморозки какие-нибудь, правда?
- Это точно, ваше высочество! – раздался весёлый жизнерадостный голос из толпы приближённых. За фразой последовал здоровый смех молодого, полного сил и энергии и хорошо вымуштрованного смеяться придворного.
Шурпа резко обернулась и выстрелила наугад. Из дула кольта лениво выползла струйка дыма. Пока дочка Раваны привычно продувала ствол оружия, в толпе раздался звук упавшего наземь тела. И тут же прозвучал язвительный голос:
- Вы не того пристрелили, мэм!
Шурпа выстрелила на голос. Упало ещё одно тело. Поскольку комментариев больше не последовало, девчонка весело озвучила своё умозаключение:
- Похоже, на этот раз того!
- Дочка! Ты срываешь государственное совещание, – капризным голосом произнёс Равана.
- Па, знаешь, как надоели эти твои примочки? Из-за твоих бесконечных совещаний простая рублёвская девчонка не может 5 минут с родителем поговорить!
Подданные сочувственно загудели.
- Вот видишь, па? И народ меня поддерживает. 5 минут – и парься дальше со своими министрами.
- Ладно, что там у тебя?
- Па, я замуж хочу.
- Так выходи! Какие проблемы?
- Па, меня в этой стране замуж больше никто не берёт!
- Так не выходи! Какие проблемы?
- А я хочу, понимаешь? Чтоб по-настоящему, чтоб жили долго и счастливо – и умерли в один день.
- Ну, вторую часть просьбы могу выполнить хоть сейчас. Кто из присутствующих тебе нравится?
Шурпа обиженно подобрала красивые пухлые губки и сказала:
- Ну и шуточки у тебя, папочка! Тем более, при посторонних!
- Так! – заорал Равана. – Всем срочно заткнуть уши!
Он принялся с пристрастием смотреть на приближённых, которые всем своим видом и талантом устремились демонстрировать, как тщательно они могут затыкать уши. Выстрел прозвучал не неожиданно. Глядя на упавшего, Шурпа произнесла:
- Мне показалось, что этот подслушивал, – потом оглядела барабан, крутанула его пальцем и с сожалением сказала: – Блин! Патроны кончились!
По залу пронёсся единый вздох облегчения.
- Обманула-обманула! – радостно закричала Шурпа и стала разряжать обойму в толпу. Насколько ни были дисциплинированными приближённые величайшего из императоров, но и они утратили профессионализм государственных служащих и в панике побежали вон из апартаментов.
Шурпа игриво повернулась к отцу и сказала, заговорщически подмигнув:
- Ну вот, теперь можно нормально поговорить, папуля!
Равана вышел из себя и заорал:
- Ты что себе позволяешь, дура?! Это же – лучшие из лучших! Кого ты мочишь, скотина? С кем я работать буду?
- Ладно, па, расслабься!
- Нет! Я тебя накажу!
- Как? Пальчиком погрозишь? Или в угол поставишь?
Равана схватился за сердце и, громко задышав, пробормотал:
- Где валидол?
- На фиг тебе валидол? – в бешенстве заорала Шурпа. – У тебя же нет сердца! Дочь, можно сказать, умирает, а он… Валидол!
- От чего дочь умирает?
Шурпа мгновенно сменила настроение и, всхлипнув, пожаловалась:
- От любви!
- От какой, на хрен, любви?!
- Если бы я сама знала! – в этом месте Шурпа безутешно разревелась, упав отцу на грудь.
Равана с минуту стоял ошарашенный. Потом стал гладить её по красивым чёрным волосам, приговаривая:
- Ну, будет, дочка! Не плачь! Щас папка что-нибудь придумает.
Вдруг глаза его радостно заблестели и он воскликнул:
- Ура! Придумал! Вот тебе, доченька, ключики от вимана «666». Заводи его – и лети на север, да подальше. Там тебя ещё мало кто знает: авось, какой-нибудь сердобольный мужичонка и отыщется.
- Какой ты у меня молодец, папусик! – просияла Шурпа, схватила ключи от самолёта, поцеловала родителя и стремглав бросилась на улицу.
- А ты, правда, моя дочка? – успел спросить вослед император.
Уже в дверях Шурпа остановилась, повернулась на длинных стройных смуглых обалденных ногах и честно призналась:
- Вообще-то, я тебе – родная сестра, Рави. А так классно выгляжу только потому, что профессионально занимаюсь фитнесом и хатха-йогой.
- Ну, ладно, – успокоился Равана, – всё равно близкая родственница, – и, чтобы замять неловкость, добавил: – Об этом я просто так спросил, без подоплёки.