Увидит и не удержится, к ладони щекой прильнет.
Бледная и напугана, а глаза словно тонкий лед.
И знает ведь, стоит сделать шаг и ко дну пойдет,
А держалась который год.
В этой жизни я был - кремень, а она - гранит.
Купидон нас за эту жизнь на чем свет бранит.
Она тянет меня наверх, словно в ней магнит.
Но я тверд и венком накрыт.
И спросить бы, ну как ты, милая? Как твой сын?
Куда собираешься в отпуск? Египет? Крым?
Она плачет.
Мост Боровской был единственным понятым.
Попрощаемся, помолчим.