Светка сидела, уткнувшись лицом в колени. Ей было страшно. Страшно и одиноко. Девочка плакала теперь каждый день, с тех пор, как развелись родители. Отец тут же уехал на Север. Света осталась с матерью. Отец так и сказал- потерпи, дочка, вот я на новом месте обживусь и заберу тебя к себе. А пока поживи с мамой. Она же у нас хорошая.
Светка согласно кивала головой. Мама хорошая. Только зачем она вышла замуж за этого страшного дядю Толю. Света его боится. У него такой взгляд! Все руки в татуировках. Чего только мама в нём нашла? Папа в сто раз красивее. И лучше. Света его любит. А дядю Толю никогда не полюбит. Как бы мать не уговаривала.
Собственно, дядя Толя тоже не очень пылал любовью к новоявленной дочке. Но его устраивала Светкина мать. По всем статьям устраивала. Во-первых, после развода Надежде остался большой и хороший дом, в котором жили Степановы. Стало быть, есть, где перекантоваться.
Опять же, пожрать всегда в доме есть. Надька, баба понятливая, шустрая. А уж как за ним ходит! И постирает и погладит. Во-вторых, на Светку отец будет платить алименты. А судя по тому, куда Степанов свалил, алименты будут немалые. Так что, Светку Анатолий будет терпеть. А мнение этой пигалицы, никто не спрашивает.
Мать Светкиного мнения не спрашивала, а с появлением этого противного дяди Толи, и вовсе перестала внимания на дочку обращать, теперь ей есть, кого обнимать-целовать. Целыми днями вокруг него топчется. Толечка, покушай. Толечка, налить тебе пивка? Толечка, переодень рубашку. За Светкой бы так ходила. Третий день девчонка просит, чтобы мать подшила юбку и вставила новый замок-молнию. Она только отмахивается -потом. А что –потом?
Светка юбку булавкой пристёгивает и так в школу идёт. А вчера на уроке математики булавка расстегнулась и прямо в бок. Светка даже вскрикнула. А Наталья Петровна подумала, что это Славка Воротников её ударил и на него накричала. А Славка здесь ни при чём. Но Светка промолчала. Не будет же она всем рассказывать, что у неё юбка на булавке.
Девочка встала, тяжело вздохнула. Она попробует сама замок на юбку поменять. Света взяла маленькие ножнички и аккуратно, стараясь не порезать ткань, выпорола из юбки замок. Подумала, что, наверное, справится с такой тяжёлой задачей, поменяет неисправную деталь юбки. Но другого замка-молнии не было.
Света порылась в портфеле, там должны были остаться деньги от обедов. Мать в последнее время сунет дочке денег и говорит, чтобы Светка в столовой пообедала, а не мозолила дяде Толе глаза на кухне.
Света накинула курточку и бегом в магазин, дорогой переживала, что денег может не хватить. Радостно вздохнула, когда в магазине денег на молнию хватило, ещё и на нитки чёрные осталось. Почти бегом вернулась домой.
На уроке домоводства учили, как надо шить. На 8 марта девочки шили своим мамам в подарок фартуки. Но замок на юбку менять не учили. Ничего, попробуем справиться своими силами. По старым меткам, может и получится.
Ох, и трудная это работа! Но, несмотря на то, что она несколько раз уколола палец, и результаты работы были не идеальными, на душе у Светы пели птички. Она сама! Без чужой помощи! Справилась с такой работой! Вечером подошла к матери.
-Мам, посмотри, я замок в юбке сама поменяла.
Мать отмахнулась.
-Молодец! Давно пора было. А то ходишь за мной по пятам. Девка взрослая, а ничего делать не умеешь.
Мать угодливо заглянула в лицо ненавистного Светке дяди Толи.
-Скажи, Толечка, давно пора было уже всё уметь, нечего всё на мать сваливать.
Дядя Толя хмыкнул.
-А то! Тем более, что тебе теперь всякая работа противопоказана. Да, Надька? Ты уже сказала, что мы ей скоро ляльку родим?
Света посмотрела на мать. А ведь и правда, фигура у матери стала круглей, и живот появился. И как Светка раньше этого не замечала? Девочку такая перспектива не радовала. Мать всё на неё свалит, даже и думать нечего. Светка и так всё по дому делает, моет, убирает, бельё гладит. А теперь забот прибавится.
Прошло полгода, как отец уехал, письма пишет часто. В последнем письме написал, что женился. Женщина очень хорошая. Квартира у неё есть, так что он теперь не в общежитии живёт. Света это письмо перехватила, мать его даже не видела. Незачем ей знать, как отец написал, что если Света хочет, он её к себе заберёт.
А Света хочет. Только не знает, не будет ли ей там хуже. С мачехой. Они всегда злые. И в сказках ещё ни одной доброй мачехи не было. Хотя, если подумать, то она не может быть хуже противного дяди Толи. Потому что хуже просто не может быть.
Вечером дома был праздник. Пришли алименты от отца. Мать аж захлёбывалась от восторга! Денег было больше, чем Надька получала, работая продавцом в магазине. Но работу свою она не бросит. Это получка у неё небольшая. А за день она всегда на бутылочку пивка, да на дорогие сигареты для Толика наколотит.
Опять же, под получку всегда можно продукты взять в магазине, Надька запишет в тетрадку, что взяла, а потом втихушку вычеркнет и на напарницу глаза таращит, что деньги вносила. Или деньги внесёт, вычеркнет в тетрадке, чтобы напарница видела, а потом из кассы незаметно стянет. А чего стесняться, Валька, напарница, поди, тоже так делает.
А учёт у них всегда хорошо проходит, усушка-утруска всегда в норме. И ещё, Надька любила работать на выезде. Это когда весной огурцы свежие завозят, а в магазин столько народу не поместится, опять же толкотня и давка будет.
Тогда выносили весы на улицу и торговали там. Хорошее это дело! Тут уж не на бутылочку пивка денег хватает. Очередь орёт, напирает, все торопятся, боятся, что не всем хватит. А под шумок и обвесить не грех. Кто там смотреть на весы будет.
А осенью фрукты. Виноград, арбузы… Нет, что не говори, а работа в торговле-дело хорошее. Вот только беременность эта! Но что поделаешь, Толечка говорит, что надо бы ребёночка родить. А Надька не против. Почему не родить, если получилось. Тем более, что Светка есть, можно на работу раньше выйти. А Светка с ребёнком будет сидеть.
Повезло Надьке, такого мужика отхватила! Красивый, высокий! Ну и что, что сидел. С кем не бывает. Толечка сказал, что ни за что посадили. А Надька ему верит. Не мог Толечка ничего плохого совершить.
Знает Надька, что Толя за убийство сидел. Так тот мужик сам виноват, напоролся на нож. А Толечка защищался. Только прокурор, гад, не поверил. И десять лет ни за что дали. И потом ещё…Но это неважно.
Главное, что сейчас Толечка под присмотром. Под Надькиным чутким присмотром. И Надька его никому не отдаст. А как Толечка её любит! Он даже зарегистрировался с ней. И она теперь Гизовская Надежда. Звучит!
Светка только, зараза, нос воротит от Толечки и ни в какую папой его называть не хочет. Правда, и Толик не настаивает. Да и чёрт с ней! Главное, что Толечка Надьку любит. Конечно, любит. Иначе, не хотел бы, чтобы она рожала ребёнка. А Надька родит. И не одного. Никто не запретит.
Светке тоже с алиментов что-то перепало. Мать шоколадку купила и сказала, что в выходные пойдут и купят ей туфли на лето. Или босоножки. А может, сарафан или платье. А потом Светка поедет в пионерский лагерь. И не будет целый месяц видеть этого ненавистного дядю Толю. Скорее бы только выходные. А то мать все деньги потратит.
В воскресенье пошли по магазинам. Мать деньги не все потратила. Первым делом купили дяде Толе новую рубашку. У Светки даже сердце зашлось. Всё! Ей точно денег на обновки не хватит. Она уже собралась заплакать, но мать повела её в Детский мир.
Дядя Толя с ними не пошёл. Он сел на лавочке в аллее, напротив магазина. Сказал, что их там подождёт. Светка обрадовалась, взяла мать за руку и ощутила родное тепло. Даже глаза защипало. Она так свою маму любит. И мама её любит. И сейчас купит дочке что-нибудь красивое.
Светка с замиранием сердца мерила ситцевые платья, а сама не сводила глаз с шёлкового сарафанчика. Белый, красными маками. Вот бы Светке такой! Но мама посмотрела на ценник и тут же нахмурилась. Незачем такие деньги тратить. Светка вон как растёт, не угонишься.
Девочка даже хотела пообещать, что не будет расти, только бы ей купили этот сарафан. Но мама не купила. Два ситцевых весёленьких платья радовали душу, и ещё босоножки, но красные маки влезли в душу и там буйно цвели. Светке хотелось заплакать, но девочка побоялась, что мама рассердится и не захочет покупать больше ничего.
А мама и так больше ничего покупать не захотела. Из магазина девочка вышла расстроенной. Был бы папа, он бы обязательно купил ей этот сарафан. А у неё нет папы. Вместо него этот дядя Толя, а тому совершенно всё равно, чего хочет Света. Он её вообще в упор не видит. Потому что она ему -никто.
Дядя Толя развалился на скамейке с благостной улыбкой. Пока Надька с девчонкой шарились по магазину, он в гастрономе, что напротив, накатил стаканчик портвешка. Глянул на надутую падчерицу.
-А чего это у нас малявка недовольная?
Света вздёрнула голову, но голос предательски дрогнул.
-Там, сарафан…с маками…
И не сдерживая слёз, заплакала. Мать дёрнула дочку за руку.
-Чего рассопливилась! Два платья тебе купили. И босоножки. Чего ещё тебе надо!
Света неожиданно расхрабрилась.
-Папка семьдесят три рубля прислал! Я знаю! А ты…ты…ты мне только на двенадцать рублей купила! Я всё ему напишу, что ты мне ничего не покупаешь!
Надькино лицо пошло пятнами.
-Ах ты, зараза! Мать учить будешь! Ну, я тебе задам сейчас дома! Вот только погоди, приедем домой, я возьму ремень…
Неожиданно Светкину сторону принял дядя Толя.
-Надька, а ты чего, и правда, ей сарафан не купила?
Мать подбоченилась.
-А ты знаешь, сколько он стоит?
-Что уж, так много, что ли?
-Да не мало! Восемь пятьдесят! Прям, как взрослое платье!
-Ну и купи ты ей этот сарафан. Поди, не обеднеешь.
Надька выпучила глаза на неожиданного заступника. Потом повернулась к дочери.
-И чего, снова мерить пойдём?
Светка от счастья задохнулась и только часто-часто закивала головой. Она сейчас готова была любить всех вокруг, и даже дядю Толю, который не возражает, если у Светки будет такой сарафан. Через десять минут торопливой примерки, словно боясь, что мать неожиданно передумает, Света стала обладательнице самого распрекрасного в мире сарафана. Белого, с красными маками. Даже мать улыбнулась, глядя на счастливое лицо дочери.
В пионерский лагерь девочка ехала с радостью. Там весело и интересно. Мама достала путёвку в лагерь санаторного типа, на целый месяц. А там так хорошо кормят. Дома тоже хорошо. Но в лагере веселее. И столько новых друзей!
Вернувшаяся домой Света мать не узнала. Надька стала совсем толстой, лицо покрыто коричневыми пятнами, как будто она неровно загорала. У Светки всё лицо тоже коричневое, но ровно загорелое. И ноги, и руки. И вообще, Светка замечательно отдохнула.
Мать Светкиному возвращению обрадовалась, потому что ей всё труднее становилось живо двигаться. Она почти ничего не делала по дому, только лежала и стонала. А Светке пришлось отрабатывать шёлковый сарафан по полной программе. Мать, чуть что, сразу тыкала, что она все дочкины капризы исполняет, захотела Светка сарафан, ей его купили, от семьи такие деньги оторвали.
И дочка теперь крутилась по дому, как волчок, и стирка и уборка, всё на ней. Девочка только вздыхала. А потом мать увезли в родильный дом. И она родила Наташку. Дядя Толя по этому случаю устроил дома гулянку, пригласил дружков, и они два дня пили водку. А Светка за ними убирала. Потому что все курили прямо в доме и посуду за ними по пять раз за день мыть приходилось.
Хорошо, что пришла тётя Вера. Это сестра дяди Толина. Она быстро разогнала всех дружков. Дядя Толя пробовал возмутиться, но тётя Вера его сразу осадила.
-Заткнись, братец. И ж…прижми. А то опять накосепоришь, а мне снова с передачками по колониям мотаться.
Дядя Толя спорить с сестрой не стал. Тётя Вера помогла девочке сделать дома уборку, поставили кроватку для маленькой Наташки и стали ждать мать из больницы. Вместе с сестрёнкой. Радости это возвращение Светке не принесло. Одни проблемы. Наташка получилась у матери жутко горластая, орала день и ночь, никому не давала спать. Дядя Толя злился и кричал на мать. Та в свою очередь, срывала всю злость на Светке.
И тогда Светка написала отцу, чтобы он забирал её немедленно. Больше она жить тут не хочет. Через две недели приехал отец и Светку забрал. Надька сначала возмутилась, что ей помогать некому будет, но потом махнула рукой. Чёрт с ней, пусть уезжает.
Правда, сильно расстроился дядя Толя. Потому что таких алиментов больше не будет. А это очень большой урон семейному бюджету. С другой стороны, недолго и до греха. В последнее время он всё чаще поглядывал на Светку другими глазами.
И даже, как-то, когда девочка спала, подошёл к её кровати, стянул с неё одеяло и занялся рукоблудием, глядя на разметавшиеся по постели голые ноги падчерицы.. Хорошо, что быстро управился и Надька ничего не заметила. Нет, пусть валит к отцу. А то не дай Бог…
Толян-мужик серьёзный, а масть менять из-за этой говнюшки не стоит. А Надька, вот только оправится после родов, всегда найдёт способ его ублажить. Короче, и думать нечего, девчонку от греха подальше пусть отец увозит.
Рассказывать Надьке, что Светланин отец дал ему втихаря денег, не стал. Собственно, Толян сильно и не просил. Намекнул, что жить тяжело стало, ребёнок вот родился. И Степанов, хоть и без видимого удовольствия, но дал ему пятьдесят рублей. Одной бумажкой. Толик эти деньги сныкал, как-нибудь пригодятся. Запас карман не тянет.
http://www.proza.ru/2014/03/26/1138продолжение