ОЛЕГУ ПРОНЕВИЧУ - С
Несколько вводных абзацев
Часто доводится выслушивать людей. Да и люблю это дело. Писательско-журналистская привычка. Наш хлеб. Если набраться терпения, и уметь поддерживать разговор, много чего интересного можно услышать. Иные монологи достойны публикации.
Бывают они, монологи, разные, скажем, телефонные речи. Хотя это и занимает аппарат. Жена ворчит: ей позвонить надо. Иногда таких звонков бывает два-три от одного и того же человека. В этом случае их можно объединить в один большой телефонный монолог.
Приходят и эпистолярные монологи, так сказать, письма-исповеди. И тоже порой их приходит от одного человека пара-тройка. Тогда они также складываются в одно большое письмо.
Набралась таких монологов у меня целая папка! Я выбрал полтора десятка разнообразных. Уклон в пожилой возраст объясняется тем, что сам автор книги весьма немолод. Вот и тянутся к нему главным образом идущие с ярмарки, как говаривал великий еврейский писатель Шолом Алейхем.
Кстати, пусть не смущает читателя некоторый еврейский акцент в этой книжке. Зная, что я основал и издаю еврейскую газету «Штерн» (русскоязычную, неполитизированную, миролюбивую, с широким кругозором, с литературным и даже с юмористическим уклоном), потянулись ко мне лица этой национальности. Но собственно еврейской темы, как увидите, здесь практически нет.
Рассчитываю я, как автор, на лиц любой национальности. Если точнее, то национальности порядочной, умной, понимающей. Остальным читать, вероятно, не рекомендуется.
АНЕКДОТ НА ПОСОШОК
Пивком не угостишь, отец? Вот спасибочки, целых полбутыля, я не брюзгливый, уважаю пивцо, а ты читаючи газетку, что пишут-то хоть в мире? Я вот слышал - закон хотят внести, чтоб, значит, не сосали пиво в общественных местах, да еще из горла, культурно так сядешь в скверике на лавочке, читаешь газетку и попиваешь пивцо, а тебя хвать за шкирку и накажут, вот гадство, вот былядство, что хотят, то и делают. Как считаешь, отец, пройдет такой закон? У нас все может быть? Тоже верно, хорошо сказанул. А что пишут в газетках-то сегодня? Я ведь по мусорным свалкам часто шарю, выбираю не только разное барахлишко, потом загоняю для прокорма и пропоя, но нахожу и газеты, журналы, книги.
Книги бывают очень редкие, я их просматриваю, потом по дешевке продаю, часто дарю, вот тебе подарю, если еще встретимся, ты какие книги уважаешь? Интересные, это понятно, ну там, детективы, порнуху, фантазию, или стихи, серьезные? Ладно, понял – хорошие. У меня в ночлежке под топчаном целая куча книг лежит, одну помню – ЛЕДОКОЛ, говорят, мощная книга, про то, как этот усатый гад войну готовил, и другие есть серьезные, если не спёрли наши сволочи, принесу, покажу, выберешь.
У нас при церкви есть столовка благотворительная, там не только шалава жрет, есть и интеллигенты, навроде тебя, только спившись, ты-то сам не пьешь? Ну и правильно делаешь, не бери с меня пример. Извини, отец, если надоел, не надоел? Тогда еще по пиву сделаешь? Спасибо, не бойся, не убегу с твоими деньгами, ты какое пиво уважаешь? Рижское, ладно возьму два Рижских, это твоя вторая фамилия, мамина? Тоже красиво…
…Вот и я, а вот сдача, оставить себе? Спасибо, не откажусь, вот так я и живу, в магазинах подрабатываю грузчиком, в ночлежке сплю. Квартира? Была да сплыла. Я ведь монтажник по профессии, работал вахтенным методом на буровых, часто выезжал на Севера, в Тюменскую область, две недели на буровой, неделя дома, жена, ребенок, всё как у людей, однушка, но хорошая, копили деньги на двушку, потому и ездил по Северам, что хорошо платили. А монтажник я был классный, не хвалясь скажу, и сейчас еще руки при мне, тебе ничего отремонтировать не надо, отец? Сам умеешь, тоже молодца.
Жена у меня при столовой, сам понимаешь, всегда со жратвой, и тут стал кое-что замечать за женой, да и сосед просветил, знаешь анекдот, приезжает мужик из командировки, звонит в квартиру, не открывают, стучит, не открывают, ногой стучит, поворачивается, колотит задницей, ногами, открывается дверь напротив и соседка говорит, ты еще постучи рогами. Вот и у меня так же, только я дверь своими ключами открыл, дома никого, но в мусорном ведре окурочек-то я нашел не свой, и запах учуял, я другие курю, да и не было меня две недели дома, а запах от курева держится долго, ты не куришь? Молоток, отец, ты мне нравишься, нет, серьёзно…
…Ну маленько повоспитывал я жену, когда пришла поздно ночью домой, говорит – сына к маме отвозила, хотя я знал, сосед мне сказал, что она отвезла сына три дня назад. В общем, кое-как уладил это дело, вроде помирились. Через недельку уехал снова на Север, а она, сссука-былядь, оказывается уже всё подготовила, ее хахаль подписал за меня документы, ловко подделал подпись, я бы не отличил, если бы не знал, что ничего не подписывал. Продали они нашу квартиру, и даже сумела она развестись со мной, и все это за те две недели, что меня не было дома, сссука-былядь, и деньги из банка забрала, но там я сам лоханулся, на нее доверенность оформил.
Вернулся с вахты в Свердловск, да, верно, в Екатеринбург, ни кола, ни двора, ни квартиры, ни жены, ни ребёнка, вот сссука-былядь. Я к юристу, нет, говорит, всё правильно, вот ваша подпись на документах, но это не моя подпись, говорю, меня здесь вообще не было, ничего не знаем, вот ее заявление, вы её избивали, она зафиксировала синяки, вот вас и развели без вас, вы, мол, уехали за границу. Я - к ее матери, нету ее, говорит, вместе с пацаном уехала куда-то, а куда, неизвестно. Всё продумано было у них с хахалем, сволочей, ну перекантовался я у приятеля, у него же и заначку небольшую хранил, как чувствовал, что меня об..бут.
…Заначка меня спасала некоторое время, наш трест на Севере расформировали, работы нет, ночевал я на вокзале, ходил в милицию, спрашивал, что мне делать, там даже говорить со мной не стали, иди, говорят, подобру-поздорову, пока не сунули в обезьянник за бродяжничество. Сажайте, говорю, всё равно жить негде, вот такие мои дела, отец, может еще по пивку? Не хочешь, ну ладно, и я не буду, а бутылочки эти три я заберу, у меня в ночлежке заныканы еще штук десять, если не сперли, сволочи. Хочешь мне книжку подарить, о, спасибо, сам, что ли, написал, так ты выходит писатель, отец, ну и дела, как называется книжка-то: «ДОМАШНИЙ РЕЖИМ». Как раз для меня, бездомного, ты так и подпиши - бомжу такому-то в день знакомства.
Спасибо, непременно прочту, а ты не русский что ли, я так и думал по лицу, а теперь и по фамилии, еврей, вот и у нас директор треста был еврей - Шварцман, евреи, они самые умные и работящие. Ты говоришь, надо в суд писать заявление, что подпись мою подделали, экспертиза легко определит, и то, что не мог я ее избивать, был на Севере, думаешь, имеются шансы? Паспорт у меня есть, адрес там указан, да ты прав, для таких как я есть бесплатные адвокаты, ну, допустим, выиграю я суд, квартиру-то не вернуть, точнее, полквартиры, половина-то ей принадлежит, или две трети, говоришь, если считать и сына, вот и начинаются юридические штуки. А как я соскучился по работе, по монтажному делу, знакомые говорили, что трест наш восстанавливают, Шварцман хлопочет на этот счёт, меня там помнят, примут, конечно, может, ты и правду говоришь - жизнь наладится, бабу хорошую найду, я ведь мужик еще ничего, в силе, надоели давалки-шалавы, знаешь анекдот, пришла баба на помойку ведро вынести, видит, лежит мужик пьяный вусмерть, она его осмотрела, ощупала, даже ширинку расстегнула, проверила, все ли на месте, и говорит: кто его сюда выбросил, с ним еще вполне можно жить, вот и я такой, со мной еще очень даже можно жить.
Ты приходи сюда завтра, отец, я тебе книги принесу, выберешь себе, ты тоже любишь анекдоты, даже издаешь сборники? Вот и замечательно, принеси, я это дело уважаю, и расскажу тебе сколь хочешь, ты запишешь и книжку выпустишь, так и назовешь, анекдоты от бывшего бомжа, ты меня вдохновил, отец, спасибо тебе, и за пиво и за книжку спасибо, я завтра же начну судебное дело, сссука буду.
…На посошок хочешь анекдот? Сидит бомж в переходе, захотел денег подсобрать, мимо идут пара крутых и говорят с издевочкой, мол, мы тебе, дядя, кинули бы денежку, но у нас одни сотенные баксы, так что извини. А ничего страшного, говорит нищий бомж, давайте поднимемся ко мне в офис, я вам разменяю. Годится тебе для книжки?
РАНО РОДИЛСЯ
Извините, здравствуйте, я вас знаю, читал, а вы меня не знаете. Вы ведь инженер по образованию? Да, конечно, вы правы, что считать образованием. Я читал, что вы инженер-механик по обработке металлов давлением, верно? Ну вот, и я тоже инженер-механик, но по холодной обработке металлов. В институте мы проходили и горячую практику, на молотах работали в кузнечных цехах. Да, я к тому и клоню, что вы-то работали на практике вообще молотобойцем на молоте. А мы на горячих прессах, там ручной работы нет.
Ну, ладно, это всё присказки, сказки впереди. Скажите, если не секрет: какая у вас пенсия? Почти такая же, как у меня. Мы ведь и по возрасту прочти ровесники. Вы с 33-го, а я с 35-го. В общем, нищенский у нас с вами получился пенсион. Кинуло нас родное наше государство. Вот именно, какое государство? Советский Союз или Россия? Заработали мы пенсию в Союзе, а получили от России. Но ведь она -преемница Советского Союза, верно? Вот и приходится выкручиваться, как угодно. Хоть на мелочах.
Вот, скажем, пользуюсь я кремом после бритья «ТЕТ-А-ТЕТ». Мой запах, и не дорого. Кончился крем, я не могу найти его в продаже. Что делать? Чувствую, что внутри тюбика ещё имеется по стенкам много крема. Как его достать? Обрезал задний конец, вскрыл - точно: крема ещё прилично! На неделю мне хватило, пока не нашёл в продаже.
Таким макаром стал вскрывать тюбики всех своих кремов. Их у меня несколько: для рук, для ног. Да и зубную пасту таким же способом продлеваю. Где-то я читал: мелочь плюс мелочь плюс мелочь равняется сумма. Сосед узнал про эти мои маленькие хитрости и тоже стал так делать. А у него кремы дорогие, не то, что у меня.
Покупал как-то картошку на рынке. Нашёл подешевле. Стою в очереди, вижу: привередливые покупатели отбраковывают картофелины - резанные, мятые, маленькие. Продавщица выбрасывает их в кусты. Я приметил это место. Когда стемнело, пошёл туда и подобрал целую сумку. Вполне нормальная, не порченная картошечка, подумаешь - порезанная. Вымыл, убрал резанные места, набралось килограмма три. На неделю мне хватило.
Или такое. Выбрасываю мусор на свалке и вижу: неподалёку стоит коробка со списанными бананами. Рядом большой универсам, он и выбрасывает массу отходов. Я видел, как бомжи роются в баках, вытаскивают испорченные продукты и тут же пожирают. Ужасное зрелище! Я не бомж, конечно, а скорее босс, но не в главном значении, а сам придумал. То есть без определённых средств к существованию. Лучше - оптимальных средств.
Так вот, стоит коробка с бананами. Они чуть почернели, продавать уже нельзя. Но есть вполне можно! Мне такие, чуть подвяленные, помягчевшие нравятся даже больше, чем обычные, твёрдые. Они, вкуснее, слаще. Знаете, можно это сравнить с женщинами. Я слышал, вы любите анекдоты, юмор. Должны меня понять, да и как мужчина - тоже. Для меня зрелые женщины приятнее, чем зелёные девочки, нимфетки, как их называл Набоков, помните? С ними, нимфетками, возни больше, а удовольствия меньше. Впрочем, вы правы, кому как, кому попадья, кому поповская дочка…
Да, так вот, оглянулся я, никого нет. Взял один банан их коробки, протёр его, почистил, попробовал. Смак! Они даже немного подбродили - вообще вкуснятина. При мне всегда мешок непрозрачный. Быстро перекидал в него всю коробку. Дома промыл, просушил, в холодильник сунул и всю неделю обжирался бананами. Там килограммов пять наверно было. Это, считайте с уценкой по тридцать рублей килограмм они стоят. Полторы сотни рубликов как бы нашёл, плюс к нищей пенсии.
Не испытывал ли стыда? Немножко было. Я же говорил, что оглянулся, не видит ли кто. Но по сути - нет, не стыдно. Сейчас многое выбрасывают. Вот и вы где-то рассказывали, что книжки на свалке берёте, чистите, подсушиваете и читаете. Кому что! Кому какая пища нужна. Никогда бы не подумал, что буду рыться на свалках…
Впрочем, я на свалке нахожу и нужные вещи. Даже инструменты находил. Недавно плоскогубцы отличные увидел! Отчистил, подправил и в дело. Я ведь инженер-то настоящий, в отличие, извините, от вас. Вы, наверно, уже и забыли, как напильником работать. Нет? У вас их много, напильников? Ну тогда хорошо, ещё раз извините.
Извините, покажите, пожалуйста, руки, ладони. Да, вижу, мозоли есть, уважаю. И лапа у вас мощная. У меня есть товарищ, тоже инженер, даже кандидат технических наук. У него ручки беленькие, маленькие, такие гладенькие, чистенькие, как у женщины. И вот он пылесос отремонтировать не может. Жена его просит меня направить пылесосик. А заодно и кофемолку дала мне в ремонт. А по пути я розетку подправил. Как в том анекдоте: «Дочка, в доме полно неисправной техники, а ты выходишь замуж за инженера…»
Отблагодарила ли жена инженера? Натурой. Нет, конечно, не тем, что понимается под натурой, Да и не молоденькая она уже. «Подвяленная»? Ах, да. Как те сладкие бананы… Нет, всё же жена товарища – это табу. Она меня отличным обедом накормила, даже с вином. Вообще - класс!
А тут и муж пришёл с работы. Мы с ним вместе посидели. Выпили, поговорили. Ему хорошо, пристроился в зарубежной фирме, работает программистом. А я компьютер слабо знаю, хотя механическую часть могу ремонтировать. Я им говорю: «Если ещё что-нибудь сломается, приглашайте, не стесняйтесь. И другим рассказывайте про меня, хорошо?».
Эти ремонты меня крепко выручают - в материальном смысле, да и в техническом: не теряю квалификацию. И морально приятно. После ремонта многие меня угощают. Иначе с моей пенсией тяжко жить. Одна квартплата сколько сжирает, вообще, коммунальные платы. В нашем доме многие знают, что я мастер на все руки. Часто просят что-то починить. Платят обычно не деньгами, а обедам, порой с выпивкой. Иной раз немного и денег дают. Я много и не прошу. А морально? Вроде как нужен людям. Когда работал на заводе, там этого чувства не испытываешь.
Эх, думаю, началась бы эта чертова перестройка лет на пятнадцать раньше, я бы свою ремонтную фирму основал - по бытовой технике. Я и сейчас в сумке с собой всегда инструмент ношу. Иногда захожу в ремонтную фирму и предлагаю свои услуги. Узнают мой возраст и отказывают. Говорю им: я настоящий мастер на все руки, можете меня проверить. Не берут. Я их понимаю: случись со мной беда, хлопот не оберёшься - возраст…
Вот вы писатель, я вам расскажу другое. Иногда захожу в библиотеку - газеты посмотреть. Выписывать сейчас не могу. Раньше-то я непременно по 6-8 газет выписывал, да пару журналов: «Техника и наука», «Наука и жизнь». А в молодости выписывал даже журнал «Юность», потом «Огонёк». Захожу в библии о -иотеку, там сразу направо – шкаф. И все кому не лень, сносят туда ненужные книги. А кто хочет, берёт читать без всякой записи. Можно не возвращать. Я иногда беру интересные книжки, потом обратно приношу.
А в тот раз, просматриваю книги и вижу - один мужик запихивает в свою сумку много книг, штук тридцать набрал. Детективы, фантастика, детские, мемуары. Одну прямо из моих рук чуть не вырвал: роман братьев Стругацких. Ишь ты, так я ему и отдал! Потом понял, зачем он так много набирает. Он их продаёт!
Я видел этого хитреца здесь на минибазарчике. Точно! Торгует, будто своими ненужными книгами. Как, бывает, старушки и старички распродают. Он меня не узнал. Увидел я у него даже одну вашу книгу, сборную, не помню как называется, в общем, очерки о нашем городе. Да, верно, «В одном городе»…
Говорю этому дельцу: «Я знаю автора книжки. Посмотрели мы - там действительно стоит ваш автограф: «Моим читателям на память о городе, в котором мы живём». Верно? Он обрадовался и давай кричать-зазывать: «Вот замечательная книга с автографом автора, очень дёшево!»
«Сколько это - дёшёво? – спрашиваю. «Да хоть двадцать рублей». Я её тут же купил, пока кто-то не перехватил. Она сейчас при мне, я предположил, что вы здесь будете, на Дне города. И возьму у вас именной автограф, а не просто общий. Вот - напишите, напишите, пожалуйста мою фамилию.
…Спасибо! Перед своей дочери похвастаю. А вообще я подумал в отношении того дельца. Он на мысль навёл. Таких библиотек с ненужными книгами много! Да и на свалки, на мусорки, на помойки выбрасывают сейчас тоже множество книг.
Была даже мысль: собирать выброшенные книги, ремонтировать их и по дешёвке продавать. По симво-лической цене: двадцать-тридцать рублей. Я бы разбил такие книги на три группы. Часть сразу сдавать в макулатуру. Как мы говорим, на растопку. Меня друзья иногда приглашают на дачу, и говорят: «Прихвати с собой немного старых газет, журналов, книг - на растопку печки». Особенно хорошо горят партийные брошюры…
Дальше, часть книг дешёво продавать - так и напи-сать: «Все книги по 10 рублей», символическая цена. И третья группа - самые ценные! На любителя. Вот я сам взял себе недавно томик статей Сталина за 1934 год. Нет, не подумайте, я не сталинист! У меня дядя был репрессирован за анекдот и умер в лагере. Знаю, какой это страшный был человек - Сталин. Но врага, как говориться, надо хорошо знать. А есть у нас и сталинисты-коммунисты. Они этот том с руками оторвали бы. Вот и ваша книга про город – тоже в этой группе была бы, на любителя, для краеведов.
Семья? Есть, точнее, была. С женой разбежались. Дочь с мужем и детьми живёт в другом городе. Когда мы разошлись, разменяли квартиру, я перешёл в коммуналку, чтобы жене оставить квартиру однокомнатную. Пришлось продать свою «Ладу». Она у меня хоть и старенькая был, но вполне на ходу. Даже с усовершенствованиями.
В соседней со мной комнате живёт старушка, хорошая такая бабуля. Мы с ней мирно ладим. Я ремонтирую ей всё по хозяйству, она меня подкармливает. Тоже подмога мне, хотя и сам умею готовить. Вот капусту нашинковал да засолил – ей на всю зиму хватит. И себе тоже заготовил.
Иногда потушу капусту с мясом - бигус называется, пальчики оближешь! Степановна моя очень любит, как я готовлю. Однажды позвала меня к себе в гости. Какой-то день был, Татьянин, кажется, а у неё дочь Татьяна, она и была у мамы. Посидели мы отлично, я приготовил свой коронной бигус. Выпили, поговорили, потанцевали с Татьяной.
И вот, танцуем мы с Татьяной, и я чувствую, как она ко мне прижимается. Прямо беда, я же всё-таки мужчина, хоть и в возрасте… Вроде замужем она. Но вспомнил, Степановна говорила, что мужик у неё пьёт. Такие мужья как мужчины слабые, если вообще что-то ещё могут. Вот Степановна-то и позвала меня к себе, дочери «на подмогу». Ну что же, как говорится, желание женщины - закон для мужчины…
Вышла Татьяна в коридор и, слышу, говорит по сотовому кому-то, видимо, мужу: «Я остаюсь у мамы ночевать». А ночью, когда мама уснула, пришла ко мне. Эх, ночка была! Сам не ожидал от себя такой прыти. И когда уже устал, сама Татьяна показала класс. Видать, соскучилась по мужику. Да и я давно без женщины. Помолодел с ней лет на десять.
Так и идёт у нас. «Остаюсь у мамы…» А сама, маму уложит и – ко мне. Даже речи начала заводить: мол, может, вообще сойдёмся? «Нет, говорю, Танечка, ласточка, я уже был дважды женат. Пока хватит с меня. Не приспособленный, видать, я для семейной жизни. Как сейчас есть, так и ладно. Отложим этот разговор на потом, хорошо?».
Заговорил я вас? Давайте тоже отложим наш разговор. Если не надоело слушать. Хотите подарить мне свою книгу? О, буду рад. «Буриданов осёл». Замечательно! Я, кажется, знаю, кто этот осёл. Подпи-шите. Здорово: «Такому-то от автора, который и есть Буриданов осёл». Потом станет ясно, почему вы осёл? Спасибо. Хорошо, непременно прочту, потом встретимся и я скажу своё мнение.
Если надо будет что-то отремонтировать, зовите, вот мой телефон. Сами умеете? И всё же, две головы -лучше. Я действующий инженер, а вы пишущий, ваше дело бумагу изводить.
Иногда я думаю с горечью: эх, рано я родился! Лет на десять-пятнадцать раньше времени. Вы тоже так ду-маете о себе? Вот и общее у нас. Счастлив ли я? Не знаю, не знаю. Иногда думаю об этом. В предложенных
обстоятельствах, при нищенской пенсии, с умением всё ремонтировать, со странной личной жизнью - мож-но считать себя даже немножко счастливым.
Глубоко думать об этом не хочется. Боюсь, чтобы не сглазить. Пусть всё идёт, как идёт…
В ОЖИДАНИИ ЗВОНКА
Ой, здравствуйте! Вот вы какой. По вашим книгам я представляла вас старым. Можно я вас потрогаю? Много о вас наслышаны. Ещё мой папа читал ваши очерки в газетах и журналах. Помните, как назывался жанр тех очерков? Да, социальный портрет. Папа говорил, что когда у них на журфаке читался курс очерка, там проходили ваши соцпортреты.
Папа ещё рассказывал, как вы выступали перед выпускниками. Вы им сказали: «Забудьте всё, чему вас учили. В жизни многое не так». Слушайте, вы после концерта свободны? Сможем поговорить? Спасибо. Я ещё и по другой причине хочу, чтобы меня кто-то проводил до дома. Потом расскажу.
У вас было такое, чтобы человек, о котором вы пишете, умер в процессе работы над статьёй? Именно от переживаний. Скорее нет, чем да? А вот у меня скорее да, чем нет. В общем было так.
Недавно ездила в командировку в Тагил – по письму одной фирмы. В ваше время это называлось, промните как? Да, командировка по письму в газете. Письмо было без подписи, точнее, стояла закорючка. А вы, конечно, знаете, что анонимки не рассматриваются. Наш завредакцией навёл справки по той фирме. Дело там было как будто невыдуманное. И послали меня на эту фирму, вроде как на разведку.
В двух словах – завелась там склока между «новым русским» и «старым русским». А «старый» оказался евреем, давно работал на этой фирме. И когда она акционировалась, его выбрали директором.
Хороший этот дядечка – Павел Моисеевич. Мы с ним быстро поняли друг друга. Вам это может быть интересно и по национальной части. Это не главное? Ладно. Так вот, замом у Павла Моисеевича был тот «новый русский», молодой человек. Он вознамерился свалить «старого» и занять его место.
…Ой, третий звонок. После концерта давайте встретимся у входа, хорошо? Я побежала на свой балкон. Ой, почитайте пока мой материал. Об этом случае. Он небольшой, меньше трёх страничек. Успеете просмотреть. Потом скажете своё мнение, хорошо?
… Ну как вам концерт? Этот хор Турецкого уже приезжал к нам в город, помните? Прекрасно поют,
правда? И анекдот сам Турецкий повторил. Мол, у него спросили, почему он свой хор называет смешанным? Ведь поют одни мужчины. Да, верно, но одни умеют петь, другие не умеют.
А писанину мою успели просмотреть? Что скажете? Не по сути - там многое изменено. По форме, по стилю. Явный уклон в литературу? Некоторые красивости? Мне об этом уже говорили. Я и писала как рассказ. А как было на самом деле? Пойдёмте потихоньку, я расскажу.
Приехала я в Тагил, устроилась в гостинице. Утром пришла на фирму, к «старому русскому», Павлу Моисеевичу. Так и так, говорю, есть сигнал о нарушениях финансовой дисциплины, уклонение от налогов и прочее. Хотя сама видела, что анонимка - фальшивка.
Павел Моисеевич мне понравился. Из старых интеллигентов, такие не жульничают. Он вызвал своего зама, «нового русского». Из молодых, да ранних, с бегающими глазками. Да, у меня в рассказе он выеден как Дима. А Пётр Абрамович – это, конечно, Павел Моисеевич. Попросил Павел Моисеевич Диму мне помочь. «Дима» попросил, отложить на завтра. Как я потом поняла, он решил с кем-то посоветоваться.
Вернулась я в гостиницу, позвонила в Екатеринбург, в свою газету. Рассказала завредакцией о ситу-ации. Он ответил: «Решай на месте. Если хочешь, разберись, потом напишешь статью. Не хочешь –
возвращайся».
Я решила попробовать разобраться. На другой день зашла в местную газету. Там работала моя однокурсница Людка, Людмила. Поболтали. Вспомнили нашу учёбу. Потом я спросила, не слышала ли она о конфликте в той фирме. Ой, говорит Людка, не ввязывайся! Там такие дела заворачивают. Хотят директора свалить, он им мешал. Человек он хороший, но, как бы сказать, не современный. Слишком честный. Я слышала, его хотят подставить, посадить. Лучше туда не соваться.
Но меня уже заело. Поехала на фирму, зашла в бухгалтерию, попросила показать мне отчёты. Без разрешения директора, говорят, не могут, а директора сейчас нет. Он в больнице, что-то с сердцем. За него Дмитрий Петрович, тот самый Дима. Я – к нему, он запретил что-то показывать. А у самого глазки бегают.
Вечером мне в гостиницу звоночек. И некто шепелявым голосом: «Шоветуем вам убраться отшюда, да пошкорее…» И положили трубку. Через пять минут
снова звонок: «Вам вшё понятно? Ш утречка и уезжайте, а то будет бо-бо…».
С утречка звоню на фирму. Дмитрия Петровича нет на месте, и вообще принять не могут. Я – в редакцию к Людмиле, посоветоваться. Вхожу из гостиницы. Подваливает какой-то тип и говорит, что поводит меня до вокзала. Не нуждаюсь, говорю. Когда потребуется, сама знаю дорогу. Ну смотрите, говорит. По голосу я узнала вчерашнего шепелявого.
Приехала к Людке, поболтали. Она ещё раз посоветовала не связываться с этой фирмой. И тут ко мне привязался её коллега, журналист. Он ещё вчера положил на меня глаз, сказала потом мне Людка. Расспрашивал её обо мне. Мужик он хороший, сказала Люда. Что-то у него в семье не ладно. Кажется, жена уходит от него.
Евгений мне понравился. Добрый, мягкий человек. Сводил меня в кафе. Потом проводил до гостиницы. А мне это необходимо было, стала я побаиваться того, шепелявого. Он и вправду сидел в холле, читал журнал, меня не заметил. Видимо, проверял, уехала ли я. Я тут же развернулась и выскочила на улицу. Долго бродили с Евгением по городу, он показывал мне город.
Появился у нас душевный контакт. Я рассказала ему о конфликте на фирме. Евгений снова проводил меня до гостиницы. Напрашивался ко мне в номер. Я извинилась, сказала, что завтра рано утром уезжаю, очень устала. Не хотела сразу идти на близкие отношения. Обменялись визитками, попрощались, Евгений поцеловал меня в щёчку.
Потом он звонил мне - на работу, домой. Шутил, рассказывал анекдоты. Назвал номера своей газеты, где напечатаны его материалы. Мне нравится его стиль. Его фамилия (названа). Да, это тот самый. Вам тоже нравится его манера письма? А он знает вас, читал много ваших очерков.
В общем, напросился Евгений на встречу. Выбил себе командировку в Екатеринбург. Устроился в одноместном номере в «Центральной» гостинице. Встретились. Катались на троллейбусе, теперь я уже показывала ему город. Кое-что он знал лучше меня, и рассказывал мне о моём городе.
Он старше меня лет на десять. Посидели мы в ресторане гостиницы. Потом уговорил меня Евгений подняться к нему в номер. Ну… и сами понимаете… С вами легко говорить, вы всё понимаете.
Да, было постель. Но у него не получилось, как он ни старался. Я ему помогала - и так и эдак, сами понимаете. В общем, у него оказалась… эта самая… Как вы сказали: эректильная дисфункция? А я считала - просто импотенция. Одно и то же? Вам лучше знать.
Он плакал у меня на плече. Говорил, что врач посоветовал ему найти такую женщину, с которой у него всё восстановится. Духовный разлад с женой привёл к разладу интимному. А у нас с ним, сказал Евгений, хороший контакт. И он надеялся, что у него со мной получится.
Я успокаивала. Говорила, что можно вылечиться, что сейчас много препаратов на этот счёт. Не нужно стесняться, я помогу. Рассказывал, что здесь, в Екатеринбурге, у него интересная тема. И что он начал писать книгу по истории дивизии, в которой воевал его отец и погиб. А ту тагильскую фирму он взял на заметку, будет её отслеживать. Слышал, что Пётр Моисеевич вышел из больницы, но на работу его не выписывают, лечат амбулаторно.
Позднее Евгений звонил из Тагила. Благодарил. Говорил, что лечение его идёт успешно, скоро приедет ко мне. А вот Пётр Моисеевич, увы, умер. Кто-то анонимно звонил ему домой. Угрожал. Кто звонил, сразу спросила я. Уж не шепелявый ли голосок? Да, шепелявый, удивился Евгений. Откуда я знаю? Да это тот самый гад, говорю, что и мне звонил в гостиницу, а потом караулил в холле.
…Ой, станьте вот так, загородите меня своей широкой спиной. Кажется, это он идёт, паразит шепелявый. Неужели выследил меня и здесь? Но ведь я ничего не написала! Нет, не он, обозналась. У страха глаза велики.
Чем кончилось? Тем и закончилось: нет человека – нет проблем. Вы ведь знаете, кто это сказал? Да, Сталин. Вам довелось участвовать в его похоронах? Как интересно! Тогда вы действительно, это самое, не очень молодой. Но здесь слова Сталина не подтвердились: человек умер, а проблемы остались.
На фирме такие дела идут, кошмар! Евгений сунул-
ся туда, его так отшили, так угрожали, что он пока отступился.
… Помните, я спрашивала, были ли у вас случаи смерти человека, о котором вы писали. Вот у меня и случилось, Хотя умер Пётр Моисеевич уже после излечения. Добили его угрозами.
… Вот мы и пришли, здесь я живу. Спасибо, что проводили. Ещё я хотела бы написать о вас. Я давно читаю ваши книги. Лучше написать о книгах? Согласна. Но книги неотделимы от автора? Или отделимы? Автор и «я» - не одно и то же. И да и нет?
ГРУСТНАЯ ТЕМА
Почему вы не были на похоронах Д-на? (Фамилия названа). Плохо себя чувствовали? А сейчас как, ниче-го? Я ведь врач, хоть и бывший, вижу, вы хорошо выг-лядите. Хотя и мешочки под глазами, спали неважно, верно? Знаете, я хочу сказать, что в нашем с вами воз-расте, (а мы с вами, практически одногодки, я знаю ваш год рождения) приходится быть готовым ко всему. Вплоть до остановки сердца, извините за грустную тему. И следует внимательно относиться к своему здоровью. Вот у меня за пару месяцев ушло пятеро добрых знакомых. И я всех проводил.
Практически каждую неделю-другую кто-то уходит. Ну, понятно, я многих знаю и меня знают многие. Если что-то с кем-то случается - мне сообщают. Я уже грустно шучу, что каждую две недели обедаю на поминках. Могу на эти «обеды» вообще жить. Я даже составил для себя список тех, кому в районе восьмидесяти и кто в плохом состоянии. Значит, можно ожидать разного... Нет-нет, не улыбайтесь, вас нет в этом списке.
Вот Александр Михайлович И., (фамилия названа). Ветеран войны, ушёл неделю назад. Ах, да, вы тоже были на похоронах, извините, я вас видел. Я предполагал, что он долго не протянет. И внёс его в свой «печальный список». Главное, мне говорили, что он перестал бороться за жизнь, а это одна из форм самоубийства. Только вы никому не говорите об этом, а то ещё скажут про меня, что я накликаю беду. Нет, нет, вас в моём списке нет, я же сказал, что вы хорошо выглядите. И живите сто лет, даже сто двадцать, так у вас, евреев, желают друг другу, верно?
Знаете, у меня уже дома большая стопка платков! Пишу на них фамилию, имя, отчество покойных. Штук тридцать скопилось платков. На последних не стал писать фамилию, грустно. Вот была такая хорошая писательница Н.П. (имя и фамилия названы). Рано заболела, долго лежала, ушла. Вы её знаете? Да, это она – Н.В.П. Не повезло ей в жизни.
Знаете, я читал книгу, кажется, Людмилы Улицкой – «Весёлые похороны», вы тоже читали? Как она сумела повернуть! Умирает человек, и у постели собираются его друзья. Вместе с ним вспоминают прошлое, шутят, смеются, рассказывают анекдоты. И похороны незаметно превратились в весёлую шумную встречу друзей.
Это там кто-то рассказал еврейский анекдот. На кладбище Рабинович подошёл к одной могиле и горько произнёс несколько раз: «Почему ты так рано ушёл!..» «Это кто-то из ваших близких?» - спрашивают его. «Нет, это первый муж моей второй жены». Не сразу поймёшь смысл. Вы поняли? Да, не повезло Рабиновичу со второй женой, лучше бы жил с ней сам покойный…
А ещё вспоминается замечательный рассказ грузинского автора. Дело происходит в деревне. Очень
старый грузин вышел из дому во двор. Поговорил с одним соседом, с другим, зашёл в сарай, поговорил там с бара нами, потом поговорил с собакой, зашёл обратно в дом, и вскоре оттуда раздался выстрел.
На похоронах сын сказал: «Отец прожил сто четырнадцать лет, устал жить, решил уйти, вышел из дому, попрощался со всеми, вошёл в дом и застрелился. И соседи стали вспоминать, что им сказал старик. Действительно – прощался…
Как вообще напечатали этот рассказ - ещё в советское время! Вообще, вас не смущает грустная тема? Такой уж у нас возраст, не про нас с вами будь сказано. Я помню, вы нам в клубе рассказывали анекдот в тему: Рабиновича спрашивают, пойдёт ли он на похороны Абрамовича. «Нет, не пойду. Он же на мои не пойдёт…» Я вообще люблю еврейские анекдоты, они такие остроумные, мудрые, хотя бывают и грустные.
Ещё помню, вы рассказывали про писательницу из города Ангарска, как её – да, Инна Фруг. Она по профессии тоже врач, хорошо знала свой диагноз. Во время болезни измучилась и считала, что и близкие с ней замучались. Когда её не стало, выяснилось, что она сознательно приняла повышенную дозу снотворного и уснула вечным сном. А до самого конца вела на дому клуб медицинских сестер – «Свеча». Потрясающе!
Помните, как в прошлом году вы отпустили бородку и стали походить на Хемингуэя. На день вашего рождения мы подарили вам книгу этого писателя с надписью: «Будьте похожи на этого замечательного писателя не только внешне…» А помните, как вы ответили? Да, за литературный смысл – спасибо, хотя это и невозможно, он же Нобелевский лауреат. Но в жизненном смысле вы бы не хотели походить на Хемингуэя: немножко съехал он с катушек и застрелился.
Слушайте, вы ведь знали Соркина Юрия Эммануиловича? Да, врача, историка медицины. Я слышал, что у него было четыре инфаркта. Пять?! И пятый его добил. Ужас! Он ваш одногодок? Значит и мой. Умер лет десять назад. Говорят, он написал книгу-справочник про медиков Екатеринбурга. У вас есть эта книга? О, вы её и издавали? Здорово! А меня там нет, не знаете? Только про евреев? Тогда меня там не может быть. Ну, неважно. Действительно, половина медиков Екатеринбурга – евреи.
И ещё, я читал, это не ваш ли родственник прожил сто один год? Тесть, отец жены, да, да. В газете была ваша статья. Я даже название помню: «Добрые живут долго». Это верно, хотя и имеет обратную сторону: добрые иногда не сильно переживают события, вот и не изнашиваются у них нервы и сердце. Вы не согласны? Ну, это отдельный и долгий разговор, как-нибудь в другой раз поговорим на эту тему.
Одно могу сказать, что статистический средний возраст у российских мужчин – пятьдесят семь лет – это именно за счёт нерусских: евреев, которые пьт не много, за счёт мусульман, которые вообще не пьют. Если взять только русских, то средний возраст у них пятьдесят три-четыре. А у евреев не знаете сколько? Лет около семидесяти? Я так и думал. Вот в среднем и выходит меньше шестидесяти, то есть не доживают русские мужики даже до пенсии.
На будущий год нам с вами стукнет по восемь десятков. Вам когда, в октябре? А мне – в августе. И добавят нам по тысяче рублей к пенсии. Как говорится, для поддержки штанов. И на том спасибо. Помните, как мы пионерами салютовали: «Спасибо товарищу Стали-ну за наше счастливое детство!» Сейчас можно сказать: «Спасибо родному правительству за наше «счастливое» (в кавычках) деДство», через «д».
Вы что-нибудь слышали об этих больницах для безнадёжных? Про хосписы – у нас в России? На Западе уже давно они есть. Там уходящим обеспечен мягкий уход со всеми удобствами. И видимо, там, на западе, скоро решат вопрос и с эвтаназией. Всё это более гуманно, чем оставлять неизлечимо больных мучиться самим и мучить родных. Вы согласны? Да, спорно, я согласен. Но решать что-то нужно, это я вам как врач говорю.
И последнее. Читали ли вы книгу Ильи Мечникова «Этюды о жизни»? Да, это наш физиолог, нобелевский лауреат. Отличные этюды, у меня есть, могу дать почитать. Там очень важная мысль есть: так же, как за день человек устаёт и вечером с удовольствием ложиться спать, так и вообще в жизни: долго живущий устаёт жить и с удовольствием думает о «вечном сне».
…Ладно, утомил я вас своим негативом, минором, грустной темой. Спасибо, что так долго меня слушали. И живите сто двадцать лет, как у вас, евреев, принято желать. Спасибо, я тоже постараюсь. И давайте пожелаем друг другу пореже встречаться по печальным случаям, а чаще по случаям весёлым, радостным. Как у вас, точнее, у иудеев, говорят: Омен, так? А у христиан - Аминь, так тому и быть!
А ВДРУГ ВОЙНА…
Позвольте сделать маленький обзор Вашей книги «Мазл тов или Счастья вам!». (Еврейские мотивы). Сразу скажу, что книга мне очень понравилась. Я её дважды перечитывала и даже давала читать знакомим. А так как я увлекаюсь иудаикой и знаю идиш, то заметила несколько шероховатостей.
Первое – в заголовке книги неточность. Слово «Мазл тов пишется слитно: мазлтов, Также как известное «шлимазл» – недотёпа, несчастливаец. Ведь основа у слов одна и та же: «мазл».
Дальше. Количество Героев Советского Союза – евреев действительно колеблется от 130 до 150 человек. По еврейским канонам национальность определялась по отцу-кормильцу. Вот и получается, что пару десятков Героев – евреи по матери, и Израиль считает их полными евреями. Например, Цезарь Куников, Герой Малой Земли – еврей по маме, а по отцу русский.
Другое дело, что евреям часто не присваивали звание Героя Советского Союза как «инвалидам пятой группы». У нас был знакомый лётчик Эзеров, Вы конечно, знаете его. На него трижды подавали документы для присвоения звания Героя Советского Союза, и ни разу не дали. И вообще, по всем заслугам евреев-Героев было в 2-3 раза больше, чем 130-150 фактических.
Одного из руководителей Вашего завода, о котором Вы пишете, что он еврей по маме, я узнала. Это верно – он, конечно, еврей, но никогда не признавался в этом. Моя мама знала его маму – врача, хорошая женщина, но сына записала по отцу – русским. Это не ошибка Ваша, а моё пояснение.
Насчёт того, что Вы пьёте только пиво «Рижское» как якобы Ваше «фирменное»: мол, так как Ваша фамилия по маме – Рижский. Это не более как красивая фраза, игра словами. Мой знакомый, он же и Ваш знакомый, говорил мне, что Вы пьёте чаще пиво «Жигулёвское» как самое дешёвое. Я правильно говорю?
Сильный анекдот, когда Брежнев прибыл в Казахстан и ему кричали: «Салям алейкум!». А он знал, что нужно отвечать обратной фразой: «Алейкум салям!». И так несколько раз. Потом кто-то крикнул: «Архипелаг ГУЛАГ!» И Брежнев важно ответил: «ГУЛАГ архипелаг!» Смешно и грустно, тем более, что в Казахстане мноого было лагерей, уж Вы-то это знаете, сами жили в столице КАРЛАГа – в Караганде.
В этом анекдоте так и просится, чтобы кто-то крикнул ему ещё: «Шолом Алейхем!» И он бы ответил по привычке: «Алейхем Шолом!». Эти приветствия очень похожи («Салям алейкум» и «Шолом алейхем») – оба означают одно и то же: «Всем привет!». И показывают они родство мусульманского и иудейского народов, имеющих общие семитские корни.
О том, что знаменитая афроамериканская актриса Вупи Голдберг – Ваша дальняя родственница, я читаю уже не первый раз. Я немного изучала теорию вероятности, и скажу, что вероятность такого родства очень и очень мала. Потому что вероятность того, что Ваш двоюродный дед Гольдберг, уехавший сто лет назад в Америку, и родной дед Вупи Голдберг – это одно и то же лицо, примерно, одна тысячная. Голдбергов в Штатах сотни, верно, вот и считайте сами. Но вообще-то иметь евреи такую родню – было бы очень забавно.
Хорош, конечно, анекдот, когда Рабинович говорит жене: «Ну что ты сидишь? Помогла бы мне книжки перенести в шкаф. Подними свою задницу. – «Мне врачи запретили поднимать тяжёлое…». Но он мелкий, хотя и слабоэротичный. Мне муж рассказал похожий анекдот, так сказать, обратный и более серьёзный.
Жена делает уборку квартиры, мучается, моет полы, протирает пыль. Запыхалась, устала и говорит мужу: «Ну что ты сидишь и смотришь телевизор? Помог бы мне! Видишь же, как я пурхаюсь, взмокла вся…» – «Ну хорошо, допустим, я стану помогать тебе, а вдруг война! Меня сразу призовут, а я буду очень усталый. Ты об этом подумала?»
О ненормативной цитате из книги Игоря Губермана «Прогулки вокруг барака» мне, женщине, говорить сложно, сами понимаете. Я слушала «живого» Губермана, и там он, правда, предупредив нас, тоже выражался круто…
Понравился «Один день», о котором рассказала Вам женщина. Я тоже могла бы в подробностях описать свой день. А лучше день моего мужа – для комплекта. Если надо – сообщите, сделаем с мужем.
Очень хорош и глубок афоризм: «В каждой бочке народов есть ложка евреев». То есть народ – мёд, а евреи – дёготь. Но ведь можно и обратно понять: В каждой бочке народного дёгтя есть ложка еврейского мёда. Так-то оно лучше…
И ещё. Может быть, хватит Вам уже писать книги про евреев. Ситуация сейчас в стране сами видите какая…
ТРОЙНАЯ ЖЕНА
Извините за нескромность, я слышала, вы часто записываете рассказы людей о себе. Не запишете ли и мой рассказ? Ой, спасибо! О чём расскажу? О себе, о своей истории.
Почему именно к вам обратилась? Очень просто: я – русская, у меня было три мужа, и все оказались евреями. Представляете? Подруги смеются и зовут меня еврейкой. Мол, столько во мне еврейского. Это правда, я так много от них переняла. Даже слова знаю. А данк – спасибо, правильно? Цорес – несчастья, верно? Всё же тридцать четыре года с еврея ми прожила, если в сумме взять.
Ну что, подойдёт мой рассказ? Ой, спасибо! А данк! Тогда слушайте. С первым мужем мы учились в УПИ. Хороший парень был Паша. Сынок у нас родился – Аркашенька. Потом влюбился мой Пашенька в другую, в еврейскую девушку. Говорил, на почве сионизма. Увлёкся он историей еврейского народа, языком, даже религией. Читал эту, как её, да – Тору.
Ушёл Паша к ней, и решили они уехать в Израиль. Я страшно переживала, не хотела давать развод. Он пришёл и на коленях просил дать развод, и я сдалась. Отъезд – дело серьёзное, зачем мешать? Переехали они потом из Израиля в Канаду. Паша написал мне, что не смог перенести жар-кий климат. До сих пор иногда пишет и звонит мне из Канады, представляете?
Про второго мужа я не знала, что он еврей. Отставной подполковник, красавец. На шестнадцать лет старше меня. Но – сердечник, был уже инфаркт до меня, когда умерла жена. Двое взрослых детей живут отдельно. Сын – в Израиле, стал просить отца переехать к нему.
Мы ездили в гости, как Савва говорил – на разведку. Мне там понравилось, климат я легко перенесла. И относились ко мне там хорошо. Я же, видите, натуральная блондинка, а к блондинкам в Израиле относятся лучше, чем в России. Мужу не понравилось – не географический климат, а моральный. Он военный, всю жизнь был против сионистов.
К тому же его сын меня не принимал, именно как русскую. Случайно я услышала, как сын говорил отцу: «Не мог еврейку найти, что ли? Вон сколько их без мужей!» - «Она очень хорошая женщина», - ответил муж. – «Вот и живи с ней», - сказал сын.
Вернулись мы домой, в Екатеринбург. Хотя я была бы рада переехать в Израиль. Вот парадокс, правда? Еврей не хочет жить в еврейской стране, а русская хотела бы. К сожалению, муж умер - от второго инфаркта. Перед смертью признался мне, что сильно ошибался с сионизмом. Он встречался с Давидом Драгунским, да, дважды Героем Советского Союза, да, председателем Антисионистского комитета. И тот ему по секрету сказал, что этот Комитет – был сплошная липа, пропаганда, и что его вынудили встать во главе Комитета.
Под влиянием Драгунского мой Савва протрезвел, как он выразился. Стал нормальным евреем. Но побыл им недолго. Мой сын Аркаша, да, от первого брака, очень хорошо к нему относился. И переживал, когда «дядя Савва» умер. А ещё Савва успел сказать мне, что его сын хотел, чтобы он переехал к нему в Израиль из-за того, что у отца большая пенсия...
В общем, осталась я жить в семье своего родного сына Аркаши. Лет мне тогда было под пятьдесят. Выглядела я моложе. Хотелось всё же иметь свою семью. Однажды сын мне говорит: «Мама, у нас на работе есть пожилой мужчина, вдовец, еврей. Давай познакомлю вас? Ты же уважаешь евреев».
Познакомил Аркадий нас. Неплохой человек, положительный. Тоже на пятнадцать лет старше меня. Поговорили мы с ним несколько раз. Походи ли в гости друг к другу. Были в театре. И решили пожениться. Я переехала к нему жить. Первое время всё было хорошо.
Я радовалась: наконец-то мне повезло. Потом стала замечать у Матвея признаки «лёгкого схода с катушек». Видимо, на почве ревности – к каждому столбу дико меня ревновал. И ещё - на возрастной почве, ну, понимаете, перестал он функционировать как мужчина, понимаете? Меня это не беспокоило, а его сильно убивало. Вот и стал ревнивцем. На этой почве «сошёл с катушек». Начал даже меня поколачивать!
Я думала, что только русские мужики бьют жён, по принципу: бьёт – значит любит. А мой бьёт и сам же ревёт. Мне не столько больно, сколько стыдно и обидно. Сама же его успокаиваю. Терпела я, потом сыну всё рассказала. Он говорит: «Я тебя познакомил, я тебя и раззнакомлю». И взял меня обратно к себе, пока муж успокоится.
А Матвей мой от всех этих переживаний вовсе свихнулся. Открыл газ на кухне, закрыл форточки. Ещё чуть-чуть и угорел бы насмерть. Соседи почувствовали запах газа, вызвали милицию, дверь взломали, окна открыли, перекрыли газ, а Матвея увезли в больницу.
Откачали его, потом определили вялотекущую шизофрению. И увезли на Агафуровские. Там он долго пролежал. Я его навещала. А после приехала из Украины его дочь и забрала к себе. «От этой антисемитки подальше, - как он сказала. – Папочка от неё и свихнулся…» Это я-то антисемитка! Которая «тройная еврейская жена».
Вот такая у меня история. Теперь, когда мужчины узнают, что у меня было три мужа, что один ушёл, другой умер, третий свихнулся якобы из-за меня, они обходят меня стороной.
Знаете, недавно я прочитала детективный рассказ – зарубежный. Женщина выходит замуж за богача, оформляет на себя завещание, хитро убивает мужа - отравляет его, забирает наследство, переезжает в другой штат, меняет фамилию, снова выходит замуж за миллионера, убивает его подобным же способом. И так три раза. Её выследили – по тому веществу, которым она отравляла.
Неужели и про меня думают примерно так же? Потому, мол, от неё отскакивают мужья. А мне просто не везёт, прав да же? Ой, спасибо, что понимаете меня. Всех своих мужей я любила, и до сих пор люблю. Но – видно, не судьба.
Нет, ещё не всё. Решила я последний раз испытать судьбу. Хочу дать объявление в вашу газету. Почему в вашу? По тому что она – еврейская, а я хотела бы выйти замуж снова за еврея. Хочу доказать всем, и себе тоже, что я ни в чём перед ними не виновата. Сможете дать такое объявление? Ой, спасибо!
Да, конечно, надо написать объявление без подробностей. Тому, кто заинтересуется, вы сами объясните, хорошо? Буду надеяться, что наконец мне повезёт. И стану я настоящей еврейской женой.
ОДИН ДЕНЬ
Хотите узнать, как я провела один день? Ну хорошо, расскажу. С утра делала завтрак, заодно и обед и ужин, чтобы уже не возиться у плиты. Поела. Потом, кажется, посмотрела телевизор – новости. Спустилась на площадку, вынула из почтового ящика газеты, письмо.
Просмотрела газеты, в том числе «Пенсионер». В этой газете много полезного, я даже сделала две вырезки – по лечению маслом живицы. Решила купить это масло и попробовать полечить свои болячки. И может быть, как пенсионерка, напишу в эту газету.
Потом позвонил сын, спросил, может ли он вечером с внучкой придти ко мне в гости. Конечно! Я сразу же пошла в магазин, купила теста, картошки и сделала пирог с картошкой. Внучка очень любит мои пироги.
Затем читала письмо от подруги из Челябинска. У неё проблема с дочерью: что-то с психикой или с нервами. Чуть не избила мать за то, что внуку, то есть сына дочери, дала почитать «дурацкую» книжку – «Приключения барона Мюнхгаузена», этого «сумасшедшего идиота и вруна», как она выразилась.
Это Мюнхгаузен-то идиот! Мировая классика. А у дочери моей подруги что-то действительно с головкой. Подруга не знает, как себя вести с дочерью. Но там есть и другая причина того, что дочь злиться а свою мать. Подруга, она ещё не старая, выглядит моложаво, муж у неё умер два года назад. И вот появился у неё мужчина, военный, полковник, вдовец, который стал ухаживать за ней. Дело там идёт к заключению брака. Подруга спрашивала моё мнение.
Я порадовалась за подругу. Не выдержала и позвонила ей в Челябинск. И снова услышала взволнованную речь подруги – в отношении дочери. Когда та узнала о возможном замужестве матери, устроила очередной скандал с истерикой. О своём мнении я сказала, что, так как не знаю «жениха», то советовать не могу. Подруга спрашивала, как у меня на личном фронте. Мыс мужем развелись пять лет назад. И пока у меня нет «кандидатов», хотя мысли на этот счёт бывают. Может быть, даже дам объявление в вашу газету…
Моя подруга бывшая учительница литературы, до сих пор консультирует детей, репетиторством. Я ей полнос-тью доверяю, и пусть не слушает дочь. Вы же знаете, что еврейские женщины часто очень эмоциональны, порой излишне, и порой даже до истеричности. Я тоже еврейка, вернее, половинка, и, наверно, поэтому не сильно эмоциональна, и уж совсем не истерична.
Что ещё делала в тот день, это позавчера?
Пообедала, легла отдохнуть, подремала немножко, ещё почитала газеты, посмотрела телевизор. И стала готовиться к приёму дорогих гостей – сына с внучкой. Прибрала квартиру, постелила свежую скатерть.
Между делом отвечала на звонки – три или четыре человека звонили. В том числе насчёт того, буду ли я голосовать в областную думу. Буду, но ещё не читала биографии кандидатов.
Был звонок из синагоги. Пригласили на собрание клуба «Интеллектуал» на такое-то число. Иногда я хожу на эти собрания, когда там ожидается интересный концерт.
А вечером пришли сын с Машенькой, был у меня маленький праздник. Потом внучка смотрела свой сериал, а мы с сыном секретничали: приближается юбилей его жены, моей невестки Галины. Что ей подарить. Кое-что я присоветовала.
Отношения у меня с невесткой нормальные, но жить с ней вместе я бы не смогла. Уж очень она оригинальная женщина. С сыном они живут хорошо, тьфу-тьфу, не сглазить бы.
А ещё сын обрадовал меня: намечается у них ещё одно дитё! На сей раз мальчик. Хотя мне хлопот будет больше, но всё равно: новый ребёнок – это всегда радость. В своё время я не решилась на второго ребёнка, сделала аборт, извините. Потом жалела, но было уже поздно, муж стал болеть, не до детей стало.
Вот такой был у меня тот день. И спасибо вам, благодаря вашей просьбе я вспомнила этот день и даже кратенько записала себе в дневник. Иногда я веду дневник, если что-то интересное случается. Не хочу ли потом издать книгу на основе своего дневника? Ой, не знаю, не думала об этом. Потом посоветуюсь с вами…