Щелк. Мы знаем, что это означает. Мы – это ты, я и старина Джеки. Три щелчка назад нас было шестеро, а четыре щелчка назад с нами была Хлоя. Отважная и обаятельная Хлоя, напевающая себе под нос незамысловатые мелодии. Она не боялась смерти в отличие от нас. Не боялась щелчков…
И вот блеклый ламповый свет ослепляет нас, извещая о начале очередного вечера.
Помещение заполняется музыкой. Играет приятный джаз. Огромные врата открыты. Клуб ждет гостей. Ждет зрителей. Вместе с вратами с неприятным скрипом открываются дверки наших деревянных клеток. Наших тесных однокомнатных квартирок. Сегодня еще одна квартирка опустеет. Опустеет, но ненадолго. Вскоре там появится еще кто-то из нас. Как мы оказались здесь – неизвестно. Что было до первого щелчка остается нашей загадкой. Загадкой, ответа на которую не существует.
Мы выходим на освещенную площадь, которая похожа на гладиаторскую арену. В воздухе повис густой едкий туман. Мы щуримся, кашляем, сплевывая на искусственный песок кровавую жижу, скопившуюся в легких. Глаза уже не слезятся от тумана, как несколько щелчков тому назад. Сквозь толщу дыма на нас смотрят жаждущие зрелища глаза. Двое. Четверо. Шестеро. Зрители со всех сторон. Мы можем видеть лишь их налитые кровью глаза, их довольные и коварные улыбки. Музыка становится громче. Пожалуй, это единственный плюс. Музыка заглушает их голоса, заглушает наши крики.
Старина Джеки подмигивает нам, потирая боевую отметину в виде шрама на правой щеке. В глазах сверкает озорная искорка. Джеки хочет вновь стать звездой вечера и прожить до следующего щелчка с кем-то из нас. С тобой или со мной. Он раззадоривает публику, которая его любит. Джеки пережил чертовски много щелчков и давно сбился с их счета. В его клетке висит старый плакат вечно молодой Мэрилин Монро – такое поощрение сделал ему сам хозяин.
Мы уже слышим громкие аплодисменты, непонятные выкрики, заглушающие музыку. Как и полагается, мы расходимся в разные стороны. Джеки улыбается, разминая кулаки и готовясь к поединку. Туман рассевается. В лапе одного из зрителей мелькает огромная золотая монета, другой же размахивает купюрой с римскими цифрами на фоне непонятного сооружения. Они по очереди передают друг другу темную бутылку с невзрачной ветхой этикеткой и делают несколько жадных глотков, роняя на арену капли пьянящей жидкости. Когда к арене подходит хозяин, гости приветствуют его, щелкая зажигалками и предлагая поджечь сигару, которую хозяин достал из блестящего портсигара.
Каждый щелчок - новый сценарий. Каждый раз мы замечаем все новые и новые подробности, а Джеки знает все. Вечерами он часто рассказывает нам о том, как устроен их мир. Он называет его миром животных, миром драных собак, облезлых кошек. Миром могущественного рогатого кролика*. Иногда Джеки бредит и будит нас среди ночи, дабы рассказать о мире, где все наоборот. Иначе.
Хозяин хлопает, приказывая всем замолчать. Тишина. Страшная тишина, предвещающая начало новой схватки. Старина Джеки, не обращая внимания на происходящее, продолжает разминаться, изредка бросая взгляд в нашу сторону. Хозяин томным голосом приветствует всех, обнимая даму в вечернем платье.
Мы готовы. Как только зазвучит музыка, мы бросимся друг на друга. Как бы мы того не хотели, нам придется убить одного из нас. Тебя. Меня. Или Джеки. Таковы правила, нарушив которые можно поплатиться жизнью. Бездействие также может повлечь наказание. Так говорил Джеки, рассказывая, как разорвали на части одного из нас, а после съели, запив виски.
Раз. Два. Три. Под громкую музыку и аплодисменты опьяненных зрителей мы бежим друг на друга, крепко сжав кулаки. Мы сталкиваемся в центре арены и начинаем битву. Старина Джеки хитер и изворотлив, как сам дьявол. Он пытается что-то сказать, но твой кулак затыкает его, разбивая нос и откидывая назад. Жадно бросаемся на него, толкая друг друга. Победитель получит награду. Плакат с девушкой, дополнительный обед или даже призрачную свободу, о которой часто грезит Джеки. Он перехватывает мой кулак, оттолкнув тебя ногой. Из его носа хлещет кровь. Он сжимает мою руку, пытаясь восстановить дыхание и что-то сказать. Аплодисменты и крики заглушают и без того невнятную речь. Черт! Зрители бросают в воздух шляпы, а пустые бутылки разбивают, бросая вниз, тем самым сотрясая арену. Старина Джеки ловко откидывает нас и бежит прочь. Мы поймаем его. Он наша жертва. Хозяин заливается смехом, наблюдая за нами. За тобой. За мной. За бегущим от нас Джеки. Мы почти догоняем его, готовясь раз и навсегда покончить с легендой, превратив его в кровоточащую отбивную. Извини, старина Джеки, кажется, это твой последний щелчок. Он, словно умалишенный, мчится прямо к стене и со всего маху врезается в нее. В этот момент арена сотрясается и, кажется, сдвигается с места. Старина Джеки поднимается с земли и, помахав нам рукой, указывает на стену, в которой образовалась небольшая вмятина. Мать твою, старина Джеки! Что ты задумал? Неужели ты думаешь, что это сработает? Зрители поглощены происходящим и, к счастью, не обращают на это внимание. Мы толкаем друг друга. Бьем, размазывая выступившую кровь по вспотевшему лицу. Мы отвлекаем их, приближаясь к стене, где нас уже ждет Джеки. Последний рывок. Встретившись взглядами, мы вместе бежим, готовясь к удару. К удивлению, стена оказывается вовсе не твердой. Даже немного мягкой. Нужно повторить снова. И снова.
Музыка становится громче. Огромная лапа хозяина тянется к нам. Мать твою, старина Джеки! Теперь нам точно не поздоровиться! Глупая идея, дружище! Но он, лишь лукаво улыбнувшись, опять врезается локтем в стену и тут… арена уходит у нас из-под ног. Мы отчаянно хватаемся друг за друга. Песочная лавина ползет со всей арены, осыпая нас с головы до ног. Мы закрываем глаза, теряя из виду старину Джеки. В следующий момент мы резко взмываем в воздух. Мы в лапе хозяина. Он выпускает острые, как бритва, когти, едва не пронзив нас насквозь. Бросив испуганный взгляд вниз, видим, как арена вместе с нашими однокомнатными квартирками вдребезги разбивается об твердую поверхность. Зрители поглощены действием. Наш седьмой щелчок войдет в историю! Девушки в вечерних платьях смотрят вниз, боясь сдвинуться с места. Пока они панически кричат, их кавалеры, опустившись на четвереньки, ищут Джеки. Хозяин сжимает нас в лапе, будто боясь, что мы сможем пробраться через когти. Он что-то громко произносит, кажется:
- Мать твою, старина Джеки!
В помещении продолжает играть музыка. Мы вдыхаем сигаретный дым, пытаясь найти Джеки и, черт побери! Мы его находим. Он выползает из-под обломков своей квартирки, таща за собой плакат с красоткой Мэрилин. Увидев его, все зрители замолкают. Перестает играть даже собачий оркестр. Они отложили в сторону музыкальные инструменты, наблюдая за доблестным походом Джеки. Точно никого не замечая, Джеки напевает себе под нос песенку, которую слышат буквально все, даже та томная девчонка у барной стойки. Джеки поет:
- I hauled my trunk down to Tennessee
I hauled my trunk down to Tennessee
it’s hard to tell about a man like me*
Один из гостей берет в руки старину Джеки и, пустив дым ему в лицо, тут же выбрасывает его в открытое окно под одобрительные аплодисменты собравшихся. Теперь все внимание приковано к нам. К тебе и ко мне, мой друг. Хозяин, пожав плечами, представил нас перед всеми. Теперь мы видим их во всей красе. Тех, кого Джеки называл животными. Псы джазмены и алкоголики. Коты, курящие трубки и распивающие старое виски вместе со своими кошками в вечерних платьях. Они смотрят на нас, не скрывая улыбок. Затем хозяин запускает нас в окно следом за стариной Джеки.
Удачно приземлившись, мы отряхиваемся от песка и земли, не в силах поверить в чудо. Мы стоим на перепутье нескольких дорог, скудно освещаемых огромными фонарями. Куда идти? Я не знаю, как и ты. Вдалеке мы видим силуэт. Да, да. Это старина Джеки, тащащий за собой плакат красотки Мэрилин. Мы кричим ему вслед:
- Мать твою, старина Джеки! Подожди! Ты рассказывал о людях, таких же, как мы! Где их, черт побери, найти?
Он оглянулся, пожал плечами и, достав из кармана фляжку, сказал:
- Думаете, я знаю? Если это так, то я вынужден вас огорчить, ребята.
- А куда ты идешь тогда?
- Навстречу попутному ветру. Все дороги ведут домой. Домой, где меня ждет Лори. Знаете, у нее есть домашний пес, которого она зовет Бродягой. И он, Бродяга, только заприметив меня, сразу рвется в драку, так и норовя сорваться с цепи. Она говорит, что спустит пса на меня, если я не перестану выпивать вечерами. Да, дома все иначе.
- Если есть другой мир, то, какого черта мы делаем здесь и как мы собираемся выбираться отсюда? – спрашиваем мы, догнав его.
- А это уже совершенно другая история.
Нам ничего не остается, кроме как сказать…
The end.
1. Отсылка к произведению Артура Финча «Сказка о рогатом кролике»
2. В рассказе приведен отрывок из песни Хью Лори –«Police Dog Blues», перевод которого звучит примерно так:
Я притащил свой чемодан в Теннеси,
Я притащил свой чемодан в Теннеси,
Трудно рассказывать о человеке, таком, как я.