Фото 7. «Тигры» на рубеже развертывания.
Игорь АБРОСИМОВ
ПРОХОРОВСКОЕ СРАЖЕНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ АРТИЛЛЕРИИ В БИТВАХ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Глава I. На пике противостояния.
Глава II. Преднамеренная оборона.
Глава III. Битва началась.
Глава IV. Наступление противника продолжается: Обоянь и Прохоровка
Глава V. Немцы наступают, но стабильность фронта сохранена
Глава VI. Кризис обороны.
Глава VII. На Прохоровском направлении.
Глава VIII. Вторая неделя сражения: Ожесточенность боев не спадает...
Глава IX. Легендарный бой на «танковом поле»: Накануне.
Глава X. Легендарный бой на «танковом поле»: «Надо отдать справедливость противнику - действует слаженно и напористо...»
Глава XI. Итоги: «Тут ни прибавить, ни убавить, - так это было на земле...»
Примечания.
Использованная литература.
Схема боевых действий Воронежского фронта 5 - 13 июля 1943 г - http://www.proza.ru/2011/07/29/1203
Схема операции на Прохоровском направлении 10 -15 июля 1943 г. - http://www.proza.ru/2014/02/12/1065
Глава VII. На Прохоровском направлении.
=======================================
1.
Начиная с 10 июля решающие события в полосе Воронежского фронта перемещались на Прохоровское направление. 2-й танковый корпус СС, завершив перегруппировку сил, перешел в наступление. Активность эсэсовцев продолжала нарастать в последующие дни. Дело в том, что авиаразведка противника зафиксировала выдвижение крупных стратегических резервов и для их отражения принимались экстренные меры. В частности, планировался захват выгодных позиций для отражения советского контрудара в междуречье Псела и Северского Донца. Именно поэтому в истории Второй мировой войны Прохоровское сражение на последнем этапе Курской оборонительной операции датируется периодом с 10 по 16 июля 1943 г.
Учитывая нестабильность ситуации, по настоятельным требованиям Н.Ф.Ватутина, поддержанным представителем Ставки начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза А.М.Василевским, который координировал действия Воронежского фронта, на южный фас Курской дуги выдвигались стратегические резервы. Из состава Степного военного округа Воронежскому фронту по решению Ставки, которое состоялось еще 6 июля, передавались 5-я гв. армия (командующий генерал-лейтенант А.С.Жадов) и 5-я гв. танковая армия (командующий генерал-лейтенант танковых войск П.А.Ротмистров). Армии были предназначены для развития успеха при контрнаступлении, Ставка с трудом согласилось на использование в ходе оборонительных боев своего стратегического резерва. Но риск потерпеть масштабное поражение был слишком велик, и Сталин вынужден был дать согласие на выдвижение резервных армий.
Не имея значительных сил артиллерии РВГК, которые можно было передать Воронежскому фронту, в первую очередь истребительно-противотанковых, а также гаубичных и тяжелых пушечных артиллерийских частей, Ставка надеялась выправить ситуацию, опираясь в первую очередь на танковые и механизированные войска с их крайне слабым штатным артиллерийским вооружением, но обладавшие высокой подвижностью и ударной мощью. Однако, при состоянии советской бронетехники летом 1943 г., без мощного артиллерийского щита, не имея достаточно сильной артиллерии усиления, трудно было рассчитывать на конечный оперативный успех, не сопряженный с тактическим неудачами и большими потерями.
Наиболее сложной задачей, с которой пришлось столкнуться при выдвижении к фронту стратегических резервов, была переброска на расстояние почти 350 км из района Старого Оскола частей 5-й гв. танковой армии. Марш проходил 7 - 9 июля своим ходом и закончился в целом успешно. Не обошлось без потери и отставания по техническим причинам некоторого количества боевых машин, ведь танк не приспособлен для столь протяженных переходов, он не является средством передвижения. Но иначе при перевозке железнодорожным транспортом подобной оперативности выдвижения танковой армии добиться явно бы не удалось.
Всего в ходе форсированного марша из 720 танков и САУ более 50 машин вышло из строя или после марша было отправлено в ремонт, еще некоторое количество подошло в район развертывания с опозданием или подлежало текущему ремонту, поэтому фактически в бои могло быть введено примерно 600 ед. бронетехники. Наименее организовано прошел марш 18-го танкового корпуса. Из 183 машин, числящихся в строю, 12 июля возможно было ввести в бой только 149. Для сравнения укажем, что в 29-м танковом корпусе, где технические службы, управление частями, разведка маршрутов движения, работа саперных подразделений в ходе марша были поставлены гораздо лучше, из 239 танков и САУ числящихся в строю, в бой было введено 226.
Соединения 5-й гв. армии должны были преодолеть при выдвижении в полосу обороны Воронежского фронта менее значительное расстояние от 60 до 80 км. Соединения двигались пешим порядком, причем недостаток транспортных средств для перевозки боеприпасов, техники, запасов продовольствия, различного имущества, всего сложного и громоздкого тылового хозяйства создавал немалые трудности. Начав выдвижение 7 июля, дивизии первоначального графика не выдержали и только к середине дня 11 июля вышли и развернулись на предписанных участках. Войскам предстояло оборудовать занятые позиции, наладить связь внутри частей и соединений и с соседями. Времени для этого не оставалось, в бой поэтому предстояло вступать практически с ходу. Не удалось, в частности, подвести и выложить на артиллерийских позициях достаточного колтчества выстрелов.
Получив свежие танковые, механизированные и стрелковые соединения, советское командование приняло радикальное решение, призванное переломить ситуацию и подорвать мощь наступающего противника сильным фронтовым контрударом. Опыт предшествующих боев Воронежского фронта показал, что пассивное сдерживание противника менее эффективно, нежели контрудары, поэтому был избран именно такой вариант продолжения оборонительной стратегической операции с использованием двух свежих гвардейских армий.
Особые надежды возлагались на 5-ю гв. танковую армию, которая действуя на острие планируемого контрудара в районе станции Прохоровка, должна была при участии соединений пяти армий – 5-й гв., а также 6-й гв., 7-й гв., 69-й общевойсковых и 1-й танковой, разгромить ударные части противника, отбросив его на исходные рубежи на всем протяжении Воронежского фронта.
Оперативное решение, связанное со столь мощным контрударом, не может быть признано оптимальным. Спланированная командованием Воронежского фронта и одобренная Ставкой фронтальная атака на Прохоровском направлении, направленная против группировки, вклинившейся в расположение советских войск, расходится в принципе с методами, которые могут считаться в подобных случаях эффективными. Нащупывание слабых мест в расположении противника и нанесение ударов во фланг с выходом в тыл, как правило, оказывало куда более сильное воздействие на противника, чем фронтальный контрудар. Срезание острия наступления фланговыми ударами не раз оправдывала себя в оборонительных операциях Красной Армии, тактика воздействия на фланги ударных группировок противника использовалась еще в ходе Московской оборонительной операции 1941 г. Удар во фланг и воздействие на тылы противника оказывали в подобных случаях решающее воздействие на стабильность его обороны. Тем более после Сталинграда командование Вермахта было весьма чувствительно к угрозам тыловым коммуникациям и к перспективе оказаться в «котле».
Полностью укомплектованная 5-я гв. танковая армия [VII-1], мощное подвижное объединение, насчитывающая около 43 тыс. личного состава при более 620 боеготовных танках и САУ, 760 орудиях и минометах, вполне могла выполнить задачу именно таким образом, остановив и отбросив наступавшего противника. Армия П.А.Ротмистрова была дополнительно усилена 2-м гв. Тацинским и 2-м танковыми корпусами, насчитывавшими к 12 июля до 200 боеготовных танков. При этом соединения и части общевойсковой 5-й гв. армии [VII-2], одновременно введенные в состав Воронежского фронта, насчитывающие около 63 тыс. личного состава при более чем 1800 орудиях и минометах, а также другие соединения Воронежского фронта, назначенные для наступления на соседних участках, вполне могли в этих условиях на своей полосе выполнить задачу по восстановлению утраченных позиций.
Трудно судить сегодня о возможности того или иного характера проведения операции. Тем более гадать об успешности удара, который мог быть нанесен, к примеру, на правом фланге 2-го танкового корпуса СС, в стык с 3-м танковым корпусом армейской группы «Кемпф», соседом справа. На этом участке, в полосе протяженностью 17 км, по западному берегу реки Липовый Донец оборона противника, несмотря на водную преграду, была относительно слабой. Развернутая здесь 167-я пехотная дивизия Вермахта могла противостоять советским войскам на участке прорыва шириной в 6 – 7 км силами не более одного - двух батальонов.
После прорыва обороны советским войскам неизбежно пришлось бы в этом случае столкнуться с подвижными частями 2-го танкового корпуса СС. Однако, во-первых, не так легко было снять с линии фронта более-менее значительные силы, связанные боем, а резервов у противника не было. И, во вторых, в трех танково-гренадерских дивизиях корпуса удавалось поддержать в боеспособном состоянии в разные дни не более 250 - 300 танков и штурмовых орудий, тогда как только в 5-й гв. танковой армии, усиленной двумя танковыми корпусами, имелось 860 боеготовных машин. Значительное численное превосходство советских войск давало реальный шанс на успех наступления и в глубине обороны противника.
Высказывается мнение, что у Н.Ф.Ватутина не было особого выбора при планировании наиболее выгодного рубежа для ввода в бой крупных танковых соединений. В частности, сложный рельеф местности в пойме Липового Донца и более благоприятные в этом отношении условия для танковой атаки в дефиле между рекой Псел и железной дорогой заставили отдать предпочтение последнему варианту. Однако, как показали последующие боевые действия в пойме Липового Донца, сложность условий и рельефа местности оказались преувеличенными. [VII-3]
Что касается необходимости надежно прикрыть фланги и тыл ударной группировки при наступлении в пойме Липового Донца, то задача эта неоправданно усложнялась советским командованием ввиду значительно преувеличенных разведданных относительно сил 3-го танкового корпуса группы армий «Кемпф». [VII-4] Своевременное укрепление угрожаемого направления с опорой на позиции по западному берегу Северского Донца позволяло не допустить форсирования реки и выхода немцев в тыл основным силам наступающей 5-й гв. танковой армии, если главный удар был бы нанесен именно на этом участке.
Нанести удар по слабому участку обороны можно было гораздо успешнее, чем бить там, где высокая концентрация войск дополнялась благоприятными для обороняющихся условиями местности и достаточно совершенной системой инженерного обеспечения боевых порядков. Как будет сказано ниже, накануне удара, спланированного на 12 июля, 10 - 11 июля противнику удалось обеспечить выгодное положение для своих войск, лишив советские войска удобных исходных рубежей для атаки. Развернуть в районе станции сотни танков и нанести ими мощный удар стало крайне затруднительно на местности, изрезанной глубокими балками. Кроме того немцы взяли под контроль возвышенности юго-западнее Прохоровки, а также приспособили позиции, обустроенные ранее как элементы рубежей тыловой полосы обороны Воронежского фронта, что позволило им быстро изготовиться для отражения удара.
Так или иначе, вариант наступления с ударом во фланг был отвергнут. Принимается решение нанести рассекающий удар именно в центре 2-го танкового корпуса СС, расколоть этим вклинившегося противника с выходом в район Яковлево. а затем под нажимом на открывшиеся фланги в западном и восточном направлениях, создав угрозу тылам расколотой на части вражеской группировки, заставить противника отойти на исходные позиции.
Вполне вероятно, у советского командования не возникло уверенности, что возможно успешно решить в данных условиях сложную задачу, связанную с фланговым контрударом и последующим глубоким охватом боевых порядков противника при одновременном надежном активном сдерживании его соединений по всему фронту. Высокий уровень управления войсками и организации взаимодействия танков, пехоты и артиллерии, необходимые для реализации подобных оперативных замыслов, не достигнутый Красной Армией, а также степень боевой выучки и тактической подготовки частей и подразделений, заставляли не рисковать и искать более простые, хотя не всегда оптимальные решения.
Стремительно меняющаяся оперативная обстановка, причем не в пользу наших войск, и связанные с этим изменения конфигурации передней линии фронта, делали необходимой постоянно корректировать предварительно намеченное. Войскам ставились дополнительные задачи, части и соединения выдвигались и перемещались во вновь намеченные районы сосредоточения, изменялся порядок их взаимодействия, что создавало значительные трудности еще на подготовительном этапе операции. При фронтальном ударе спланировать и ввести в сражение крупные войсковые соединения было существенно проще.
Немаловажное значение имело также следующее обстоятельство. Перемещения войск при их сосредоточении, боевом продвижении и действиях в глубине обороны противника, особенно на значительном оперативном пространстве, требуют четкой организации маневра боевых порядков артиллерийских частей. Быстрое и скрытное сосредоточение значительных сил при организации флангового удара, охват и выход в тыл противника с выстраиванием боевых порядков в условиях динамичного изменения обстановки, учитывая протяженность пространств, на которых планировалась операция, предъявляют к наступающей стороне особые требования. Ведь пехота и танки, оставленные без артиллерийского сопровождения, особенно при слабом развитии самоходной артиллерии, теряют свои боевые возможности и обречены на неудачу. Особую роль играло выдвижение противотанковой артиллерии, которая должна была быть в постоянной готовности прикрыть войска в случае танковых контратак.
Необходимо в этих условиях в строго ограниченное время не только осуществить транспортировку орудий, но поднять и переместить на значительные расстояния многие тонны боеприпасов, наладить устойчивую связь и систему управления артиллерийским огнем. При состоянии, характерном для средств тяги и транспорта, артиллерийские части, особенно вооруженные тяжелыми артсистемами, которые обеспечивали наиболее эффективное подавление очагов сопротивления и артиллерийских позиций противника, не удовлетворяли предъявляемым требованиям. Как показал опыт предшествующих операций, в том числе опыт последних боев частей Воронежского фронта, артиллерия в этих случаях почти всегда запаздывала. В условиях развертывания на новых позициях не удавалось достаточно быстро наладить систему огня и управления. При планировании широкомасштабных подвижных операций с ограниченной мобильностью артиллерии, основного ударного средства войск, приходилось считаться.
Не следует забывать, что при отсутствии штабной проработки вариантов операции и исчерпывающих разведданных, вскрывающих силы и возможности противника, командир не может должным образом оценить и сравнить перспективы в случае того или иного направления и характера наступления. Ведь оперативный кругозор проявляет себя только при наличии соответствующих штабных наработок, при всесторонней оценке обстановки. Указанное обстоятельство также, весьма вероятно, предопределило ошибки и связанные с ними крупные осложнения, которые возникли после выбора варианта и принятия решения на фронтальный фронтовой контрудар.
Решения на проведение боя естественным образом вытекали из общего состояния частей и соединений Красной Армии, из реальных возможностей вести маневренные крупномасштабные операции, которые, как представляется, вполне объективно оценивало советское командование. У него не было уверенности в способности войск вести на равных боевые действия, даже обладая численным преимуществом. Сказывался недостаточный уровень деятельности штабов, призванных способствовать выработке командованием зрелых оперативно-тактических решений. Ватутин и Василевский, последнему как представителю Ставки Верховный лично поручил проследить за вводом в сражение стратегических резервов, оба хорошо подготовленные военачальники, причем с большим опытом работы в качестве штабных руководителей, оказались заложниками всех этих непростых обстоятельств.
2.
Высказываются мнения, которые основаны на показаниях, данных в американском плену генералом пехоты Ф.Фангором, бывшим начальником штаба 4-й танковой армии, что сражение в районе Прохоровки было, якобы заранее предусмотрено и спланировано германским командованием еще до начала операции «Цитадель». Подробно разбирая данное утверждение, а также отдельные положения из воспоминаний фельдмаршала Манштейна, также написанные после войны в американском плену, к подобным выводам приходит и военный историк В.Н.Замулин. В своих работах он утверждает, будто командование Вермахта, считая летнее наступление под Курском авантюрой Гитлера и не разделяя его оптимизма по поводу результатов «Цитадели» - окружение и уничтожение советских войск двух фронтов, поставило и успешно выполнило в ходе операции другую важную цель.
Зная о наличии в распоряжении Красной Армии крупных стратегических резервов, в том числе танковых и механизированных корпусов, Манштейн и Гот на совещании в штабе 4-й танковой армии приняли следующее решение. После прорыва рубежа обороны следует направить 2-й танковый корпус СС к Прохоровке, обеспечив его прикрытие с флангов, захватить удобную позицию для отражения танковой атаки советских войск и встретить именно там подход резервных сил противника с тем, чтобы уничтожить их с минимальными собственными потерями.
Анализ обстановки и географического характера местности, проведенный Готом, позволял якобы еще в начале мая, за два месяца до начала операции, такой план выработать и запланировать именно там уничтожение подвижных стратегических резервов Красной Армии. Командование группы армий «Юг» якобы неуклонно следовало намеченной линии без всяких указаний на то Гитлера и помимо подписанных им оперативных приказов Генерального штаба Главнокомандования сухопутных войск (ОКХ).
Нет ничего удивительного в том, что постфактум, желая утвердить свои заслуги, военачальники армии, потерпевшей поражение, представляют свою деятельность в выгодном свете. Позиция пленного генерала Фангора понятна. Так вели себя многие немецкие военачальники, которые подчеркивали свою оперативно-стратегическую прозорливость, сваливая на фюрера и его авантюристические решения всю вину за «утерянные победы». По утверждениям Фангора получалось, что задачи, поставленные перед собой военными накануне операции «Цитадель», успешно решены, так как выдвинутые Советами резервы не только отражены с большими потерями, но случилось это именно в том месте, где заранее планировалось, в связи с чем участвовавшие в решительном столкновении соединения Вермахта и войск СС свою боеспособность сохранили.
Однако ни в оперативных документах германской стороны, где некоторые исследователи пробуют обнаружить косвенные указания на подобные задачи, ни в воспоминаниях самого Манштейна не содержится конкретных указаний на существование «особого плана» германских командующих, тем более, о заранее спланированном сражении под Прохоровкой. Можно найти лишь упоминания на необходимость отражения подходящих с востока советских танковых и механизированных соединений, о наличии которых командование нашего противника не могло не знать. Для того, чтобы планировать рандеву с советскими корпусами именно в районе Прохоровки нужно было заранее и твердо знать о намерениях Ставки, которая решала когда и куда выдвигать свой резерв, причем не заранее, а исходя из сложившейся ситуации.
Будь сопротивление советских войск не столь упорным и организованным, соседи 2-го танкового корпуса СС – 3-й танковый корпус армейской группы «Кемпф» справа и 48-й танковый корпус 4-й танковой армии слева, несомненно, имели бы гораздо больший успех. Особое беспокойство немецкого командования вызывала 1-я танковая армия, которая не потеряла своих боевых возможностей и угрожала левому флагу эсэсовцев. 2-й танковый корпус СС, вклинившись в оборону советских войск и беспокоясь за открытые фланги, был вынужден поэтому прикрывать их собственными силами. Внедрение в глубину обороны на значительное расстояние и растягивание флангов ударной группировки создавало реальную угрозу коммуникациям вплоть до полного отсечения вырвавшихся вперед войск. Выйти на оперативный простор, даже преодолев тыловую полосу обороны на сравнительно узком участке фронта, не представлялось поэтому возможным. Не добившись успехов на Обоянском и Корочинском направлениях, особенно на Обоянском, трудно было рассчитывать на успех в направлении Прохоровки.
После прорыва обороны на двух отдельных участках 2-й танковый корпус СС и 48-й танковый корпус 6 июля сомкнули свои фланги в районе Яковлево. Овладев далее селом Лучки, дивизии СС «Рейх» и «Лейбштандарт» вынуждены были снизить наступательную активность на северном, Прохоровском направлении и в целях расширения полосы прорыва переключить часть сил для развития успеха на северо-запад, то есть на Обоянское направление. Дальнейшее продвижение на север без обеспечения левого фланга становилось опасным. Правый фланг, также значительными силами, фронтом на восток, прикрывала дивизия СС «Мертвая голова», так как 7-я гв. армия сдерживала наступление 3-го танкового корпуса группы армий «Кемпф». Образующийся в связи с этим разрыв в боевых порядках наступающих создавал угрозы тыловым коммуникациям 2-го танкового корпуса СС. Наращивать давление в северном направлении было просто нечем, направление главного удара в связи с этим само собой на определенный период смещалось на Обоянское направление.
Отсюда со всей очевидностью следует вывод - если бы Обоянское направление обеспечивалось исключительно силами 48-го танкового корпуса, а 3-й танковый корпус на правом фланге также более успешно справлялся с поставленными задачами на Корочинском направлении, эсэсовцы вполне смогли бы, как и планировалось, наступать на север в более высоком темпе и еще до подхода советских стратегических резервов продвинуться гораздо севернее Прохоровки. Не совсем понятно на какое время якобы планировалась встреча там с советскими стратегическим резервами, если уже 8 июля ударная группа 4-ой танковой армии должна была оказаться под Курском, а следовательно, пройти Прохоровку по крайней мере на сутки или даже на двое суток раньше.
Кстати, 2-й танковый корпус СС, имея в своем составе три наиболее сильных и подготовленных подвижных соединения, пробил брешь в нашей обороне и вышел в район Прохоровки именно в эти сроки, прорвавшись к тыловому оборонительному рубежу в конце дня 6 июля. Но он не смог выйти на оперативный простор, вынужденный прекратить продвижение из-за обстановки на своих флангах. При самых стремительных темпах выдвижения стратегических резервов из района Старого Оскола, начнись оно даже днем 5 июля, советские подвижные соединения никак не смогли бы оказаться в эти сроки там, где их якобы планировал встретить и разгромить наступающий противник.
Корпус Хауссера, в свою очередь, не стал бы ожидать гвардейцев Ротмистрова в междуречье Псела и Северского Донца, у Прохоровки, как это якобы спланировали Манштейн с Готом. Более того, вполне вероятно, пройдя сравнительно узкое дефиле между реками Псел и Северный Донец, 2-й танковый корпус СС частью сил был бы развернут непосредственно к Обояни и Курску, оказывая содействие соединениям 48-го танкового корпуса. Наступать одновременно по двум расходящимся направлением означало разобщать свои силы, перед которыми стояла основная задача прорваться в район Курска, навстречу войскам группы армий «Центр», и рисковать получить рано или поздно удар в растянутый фронт между двумя ударными группировками. Тем более, стратегические резервы Красной Армии такой сценарий могли успешно отработать.
Мы уже не говорим о том, что при любом ходе операции, с учетом меняющейся обстановки, резервы вполне могли быть выдвинуты Ставкой в другое время и в другом месте. Как известно, 27-я общевойсковая армия, переданная фронту из резерва Ставки и усиленная 4-м гв. танковым корпусом, заняла позиции в Курском оборонительном районе с последующей задачей укрепить Обоянское направление. При выдвижении стратегических резервов из района Острогожск - Россошь, где располагались основные силы 5-й гв. танковой армии, они могли быть направлены на Корочинское направление, чтобы наступлением в полосе армейской группы «Кампф» обнажить фланг ударной группировки 4-й танковой армии и, создав реальную угрозу ее коммуникациям на юг, остановить дальнейшее продвижение и на Прохоровском, и на Обоянском направлениях. Фронтальный рассекающий удар мог быть нанесен не на Прохоровском и не на Корочанском направлениях, а западнее, на Обоянском направлении. Да мало ли иных вариантов использования советских стратегических резервов могло быть принято во внимание! Почему-то считается, что именно район Прохоровки был наиболее выгодным и чуть ли не единственно возможным участком для их ввода и активных действий. Однако, это далеко не так, что и продемонстрировал в дальнейшем весь ход событий.
Надо сказать, что доказательств, веских и без натяжек, подтверждающих некую фатальную неизбежность решительного столкновения именно в районе Прохоровки, сторонникам данной гипотезы обнаружить так и не удалось. Если предварительное обсуждение и даже договоренность между Манштейном и Готом, как утверждает Фангор, и могли иметь место, то не стоит поднимать данный сюжет до полководческого замысла, реализованного позднее целенаправленным ведением операции. Решающие коррективы в намеченное внесла стойкая оборона советских войск. Не ставя под сомнение военные способности Гота, который находится в ряду таких признанных танковых генералов Вермахта как Гудериан и Роммель, не следует наделять его сверхъестественными провидческими способностями.
На самом деле, в соответствии с планом ОКХ, главный удар группы армий «Юг» был намечен общим направлением на Курск, вдоль дроги Белгород — Курск в сторону Обояни, где наступал 48-й танковый корпус. В попытке обеспечить более глубокий охват основных сил Воронежского фронта, при конкретизации плана, Манштейн, как считается по инициативе Гота, в рамках принятых к исполнению директив, сместил направление удара 2-го танкового корпуса СС несколько восточнее, в направлении Прохоровки. Таким образом создавалась более значительная ширина прорыва, необходимая для взаимного обеспечения обеими корпусами флангов и создания надежного кольца окружения советских войск на Курском выступе. При этом фронт внутреннего обвода «котла» мог выстраиваться силами 48-го танкового корпуса, а внешнего - 2-го танкового корпуса СС.
Как уже отмечалось, накануне операции 48-му танковому корпусу был передан 39-й танковый полк, вооруженный 200 танками Pz.V «Пантера». По количеству танков, тем более, их боевым качествам, этот полк намного превосходил любую танковую дивизию. Стремление усилить ударные возможности 48-го танкового корпуса связано было с тем, что во втором армейском эшелоне, севернее 6-й гв. армии, была развернута 1-я танковая армия М.Е.Катукова. Полк «Пантер» был придан дивизии «Великая Германия», причем в трех танковых дивизиях корпуса танков и штурмовых орудий оказалось на треть больше, чем в эсэсовском корпусе.
Соединения 48-го танкового корпуса, как и предполагали Манштейн и Гот, столкнулись после прорыва главной полосы обороны с армией М.Е.Катукова, выдвинутой с целью противодействия наступлению противника и развернутой во второй оборонительной полосе 6-й гв. армии. Таким образом, с самого начала операции значительные усилия 4-й танковой армии Гота были нацелены на север и северо-запад, на Обоянь, а следовательно, направлением главного удара, и не только на взгляд советского командования, на определенное время стало именно оно.
После 9 июля, не сумев прорваться к Обояни, но связав боями и сильно потеснив 1-ю танковую армию, что в какой-то степени обезопасило левый фланг 2-го танкового корпуса СС, германское командование получило возможность усилить давление и ускорить продвижение на Прохоровском направлении. Тем более, план операции «Цитадель» к тому времени рухнул, а противник раскрыл район выдвижения советских стратегических резервов. Вечером 9 июля, когда 5-я гв. танковая армия уже сосредотачивалась в 20 - 25 км севернее Прохоровки и ее бригады начали выходить непосредственно к линии фронта, тем самым прямо обозначив свои намерения, командование 4-ой танковой армии поставило конкретную задачу своим соединениям на перегруппировку сил с целью обеспечить выгодные условия для предстоящего столкновения. Немцы принимали меры для противодействия удару советских войск к югу и юго-востоку от Прохоровки.
Однако и тогда Обоянское направление не переставало оставаться одним из двух важнейших, на котором не прекращались активные действия противника, и где советские войска отражали наступление в предельно сложных условиях. Там наступали четыре танковые дивизии из шести, и только с 10 июля все три дивизии 2-го танкового корпуса СС сосредоточились на Прохоровском направлении. Недаром, как уже упоминалось, для укрепления обороны на Обоянском направлении 8 и 9 июля приказом Ватутина в оперативное подчинение 1-й танковой армии Катукова были переданы 5-й гв. Сталинградский и 10-й танковые корпуса, снятые с Прохоровского направления.
Благодаря сложному сплетению самых разных и заранее не подлежащих учету обстоятельств, зависящих от действий обеих противоборствующих сторон и срочных решений и мер, принимаемых командованием, сложились начальные условия, определившие решительное столкновение с противником именно на Прохоровском направлении. Причем условия эти смогли проявиться лишь накануне, а решения состояться отнюдь не за два месяца до рассматриваемых военных событий.
3.
На левом фланге 2-го танкового корпуса СС в начале дня 10 июля готовилась к наступлению дивизия «Мертвая голова». Вдоль реки Псел, в ее излучине, от Васильевки и далее на запад, «Мертвой голове» противостояли 51-я гв. стрелковая дивизия генерал-майора Н.Т.Таварткиладзе, 52-я гв. стрелковая дивизия, командира которой заменял подполковник Г.Г.Пантюхов, а также оставшийся на месте после перехода 10-го танкового корпуса в полосу 1-й танковой армии его 11-я мотострелковая бригада полковника П.Ф.Бородкина. Ответственность за оборону на данном участке возлагалось на 6-ю гв. армию И.М.Чистякова. Предполагалось, что удержать позиции в этом районе позволят сложные условия местности, создаваемые заболоченной поймой реки.
От Васильевки (искл.) к югу, до участка восточнее Тетеревино, захваченного противником, и далее к МТС Беленихино оборону держал 285-й стрелковый полк полковника А.К.Карпова 183-й стрелковой дивизии 69-й армии. На этом участке фронта, в центре боевых порядков эсэсовского корпуса, должна была наступать дивизия «Лейбштандарт», а справа, обеспечивая прикрытие фланга, разворачивалась дивизия «Рейх». Растянутый до 9 км. фронт обороны полка подкреплялся выдвинутым во второй эшелон 2-м танковым корпусом генерал-майора А.Ф.Попова, переданным в оперативное подчинение командованию 69-й армии В.Д.Крюченкина, на которую была возложена ответственность за оборону на данном участке. Северо-западнее Беленихино находился также готовый к действиям 2-й гв. Тацинский танковый корпус полковника А.С.Бурдейного, Считалось, что танковые корпуса бронированным обручем скрепят оборону советских войск.
Позднее оказалось, что сил этих было явно недостаточно. 2-й гв. Тацинский и 2-й гв. танковые корпуса понесли потери в боях предшествующих дней. В их составе числилось боеготовными около 260 танков (141 и 116 танков соответственно), но примерно 40% боевых машин в танковых бригадах были легкие танки Т-70. В то же время 2-й танковый корпус СС насчитывал утром 10 июля не менее 250 танков и штурмовых орудий. Таким образом, несмотря на численное равенство бронетанковых сил, с учетом качественного состава танкового парка, существенное преимущество в бронетехнике было на стороне противника. В тяжелом состоянии находились полки 51-й гв. и 52-й гв. стрелковых дивизий, потерявшие за предыдущие дни до трех четвертей личного состава.
Учитывая критическое состояние обороны на Прохоровском направлении и прогнозируя намерения противника, Н.Ф.Ватутин приказал выдвинуть вторым эшелоном танковый и механизированный корпуса подходившей к линии фронта 5-й гв. танковой армии. Кроме того 12-я минометная бригада подполковника Б.М.Немова из состава армии П.А.Ротмистрова, имевшая на вооружении 132 полковых 120-мм минометов, была придана для усиления огневых возможностей 52-й стрелковой дивизии. Удары по местам скопления войск и заградительный огонь минометчиков призваны были срывать вражеские атаки.
Около полудня дивизия «Лейбштандарт» атаковала советские войска. Оборона 185-го стрелкового полка, была прорвана, но его батальоны до конца дня, несмотря на вынужденный отход при столкновении с превосходящими силами противника, истекая кровью, продолжали отбивать вражеские атаки. Достигнув на ряде участков железной дороги, вдоль которой планировалось наступать на Прохоровку, боевые группы обеих эсэсовских дивизий встретили хорошо организованную противотанковую оборону 2-го танкового корпуса. Они с большим трудом преодолели стойкое сопротивление 169-й танковой бригады подполковника И.Я.Степанова и вынуждены были отбивать контратаки 26-й танковой бригады полковника П.В.Пискарева. На усиление последней выдвинулся батальон из состава 25-й гв. танковой бригады подполковника С.М. Булыгина 2-го гв. Тацинского танкового корпуса. Немцами были захвачены совхоз «Комсомолец» и хутор Ивановский выселок, советские войска отступили на 2 - 2,5 км. Дальнейшее развитие вражеского наступления в результате ожесточенных боев удалось к вечеру заблокировать .
Весь день продолжались бои на левом фланге эсэсовского корпуса в излучине Псела. Дивизия «Мертвая голова» к 19 час. форсировала реку захватила береговую полосу шириной до 800 м и пытались расширить плацдарм. Решительными действиями воинов 52-й гв. стрелковой дивизии к 4 час утра 11 июля противника удалось потеснить. Полностью очистить излучину от врага не представлялось возможности.
В контратаках участвовали 151-й гв. стрелковый полк, учебный батальон дивизии и рота 245-го отдельного танкового полка подполковника М.К. Акопова, вооруженная восемью американскими танками М3с и М3л. Это было единственное танковое подразделение, принявшее участие в боях в полосе наступления «Мертвой головы». Правда в связи с невозможностью переправить через реку танки и самоходные орудия эсэсовской дивизии, они в течение дня оставались на противоположном берегу Псела и участия в бою не принимали.
Захват плацдарма на правом берегу Псела и захват важного опорного пункта - совхоза «Комсомолец» ухудшили положение советских войск, но достигнуть поставленной цели, овладеть станцией Прохоровка, врагу не удалось. Оборона выдержала очередное испытание на прочность.
Большой вклад в отражение наступления противника внесли действия артиллерии. Отличились гвардейские минометных части «катюш», особенно в полосе наступления дивизии «Мертвая голова». Дивизионы 66-го гв. и 316-го гв. минометных полков вели огонь по скоплениям войск противника, переправам через Псел и стреляли прямой наводкой непосредственно по атакующим. По противнику было выпущено более 1 тыс. снарядов М-8 и М-13. При обороне совхоза «Комсомолец» отличился 80-й гв. минометный полк, который поддерживал подразделения 285-го стрелкового полка.
По указанию командующего фронтом в бои вводилась 5 гв. армия А.С.Жадова. Для укрепления обороны на Прохоровском направлении в излучину Псела с рассветом 11 июля вышла 95-я гв. стрелковая дивизия полковника А.Н.Ляхова. Выдвинутое из резерва Ставки полностью укомплектованное соединение, имея стоявшие впереди 52-ю стрелковую дивизию и 112-ю мотострелковую бригаду, спешно обустраивало свои рубежи. Левофланговый 287-м гв стрелковый полк подполковника В.И.Соловьева, усиленный 109-й отдельной штрафной ротой. занял боевые порядки на правой половине дефиле между рекой Псел и железной дорогой в полосе от Псела до окраин совхоза «Октябрьский». Слева, до хутора Ямки в два эшелона выстраивались боевые порядки 9-й гв. воздушно-десантной дивизии полковника A.M.Сазонова. Правофланговый 26-й гв. воздушно-десантный полк подполковника Г.М.Кашперского оборонял участок фронта от совхоза «Октябрьский» на восток, перекрывая железную дорогу и грейдер западнее совхоза и далее вплоть до села Лутово, что южнее Прохоровки.
Таким образом 287-й гв. стрелковый полк и большая часть сил 26-й гв. воздушно-десантного полка составили второй эшелон обороны дефиле. В первом эшелоне окопались 99-я и 26-я танковые бригады отступившего накануне 2-го танкового корпуса А.Ф.Попова, 169-я танковая бригада этого корпуса прикрыла полосу в районе поселка Сторожевое, по другую сторону железной дороги. Корпус А.Ф.Попова понес накануне потери и насчитывал боеготовными 74 машины, из них 35 легких танков Т-70. Боевые порядки корпуса усилили значительно поредевшие подразделения 285-го стрелкового полка и перемещенного на этот участок 227-го стрелкового полка 183-й стрелковой дивизии полковника А.С. Кострицина. Утром подошла 58-я мотострелковая бригада 2-го танкового корпуса, насчитывавшая до 3 тыс. чел., что позволяло значительно укрепить оборону за счет пехотной составляющей. Бригада, несмотря на предельную усталость личного состава после многокилометрового пешего марша, с ходу выдвинулась на позиции и приступила к их обустройству, которое к началу вражеской атаки закончить не удалось.
Основным недостатком обороны первого и второго эшелона семикилометровой полосы на участке Васильевка = Сторожевое, между рекой и железной дорогой и далее на юг, непосредственно прикрывавшей станцию Прохоровка, явилось их построение за счет частей и подразделений из состава нескольких соединений, взаимодействие между которыми не было налажено. Тем более, не было создано единого органа управления, ответственного за столь важное направление. Боевые порядки во многих случаях выстраивались уже на рассвете, буквально на виду у противника, под обстрелом. При недостаточном опыте командиров положение не могло быть исправлено за считанные часы. Все это обернулось неприятными последствиями в ходе столкновения с одним из самых боеспособных соединений противника.
Развал обороны на этом участке предотвратила насыщенность боевых порядков советских войск артиллерией. На огневых позициях в семикилометровой полосе стояло не менее 100 артиллерийских орудий и 170 минометов. При этом 45-мм и 76-мм пушки войсковой артиллерии частей и соединений, а на также выдвинутого на усиление 301-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, который прибыл в составе 5-й гв. армии, плотно прикрыли танкоопасные направления. Однако, как это всегда бывает при поспешном занятии оборонительных рубежей, не все и в этой части было сделано должным образом, с учетом особенностей рельефа местности и оперативной обстановки. Огневые позиции на танкоопасных направлениях зачастую не позволяли наблюдать подход танков к переднему краю и изготовиться к ведению прицельного огня. Тем более, во многих случаях противотанковая артиллерия оказывалась бессильной поразить германскую бронетехнику, а танки и штурмовые орудия противника, фиксируя место расположения огневых позиций, били с дальних дистанций.
Начав атаку рано утром 11 июля, боевая группа дивизии «Лейбштандарт» - танково-гренадерский полк при поддержке более 40 танков, в т.ч. 4 «Тигров», прорвала на узком участке позиции 227-го стрелкового полка майора В.Е. Сажинова и 26-й танковой бригады полковника П.В.Пискарева. Продвигаясь вдоль железной дороги, немцы вышли ко второму рубежу у поселка совхоза «Октябрьский». Отметим, что в составе бригады П.В.Пискарева находилось в строю 3 танка Т-34 и 9 - Т-70, а полк В.Е.Сажинова после ночного 30-км марша к бою подготовиться как следует не успел.
Немцев остановили воины 26-го гв. воздушно-десантного полка Г.М.Кашперского. Помимо полковой артиллерии, десантников поддержала батарея 122-мм гаубиц и две батареи 76-мм пушек дивизионного артполка и батарея 45-мм пушек 301-го истребительно-противотанкового артполка. Отличился также истребительно-противотанковый артдивизион 58-й мотострелковой бригады, вооруженный 76-мм пушками, который вступил в бой с марша, встретив атакующие вражеские танки и отбив их атаку по направлению к южным окраинам Прохоровки. Обратив особое внимание на усиление противотанковой обороны левого фланга, где действовала дивизионная артиллерия и противотанкисты 58-й мотострелковой бригады, командир полка и командир дивизии допустили слабое артиллерийское прикрытие полосы обороны от поселка совхоза «Октябрьский» до железнодорожной насыпи.
Бой за поселок отличался особой ожесточенностью. Только в 15 час. противнику силами двух батальонов мотопехоты при поддержке танков удалось его захватить. Контратакой, организованной командиром 9-й воздушно=десантной дивизии, положение было восстановлено, однако, ударом во фланг контратакующих немцам удалось вновь ворваться в «Октябрьский». Одновременно противник атаковал, захватил и закрепился на господствующей высоте 252.2 к востоку от железнодорожной насыпи. Захват этих опорных пунктов, как и потеря накануне поселка Комсомолец, ухудшило положение войск на Прохоровском направлении, что не могло не сказаться на успешности нанесения фронтового контрудара, спланированного на 12 июля.
В ходе двухдневных боев 10 и 11 июля решительного успеха противник не имел, в связи с чем продолжение лобовых атак на Прохоровку было признано нецелесообразным. Хауссер пришел к выводу, что без овладения левофланговой дивизией «Мертвая голова» господствующих высот западнее станции, откуда по атакующим вели убийственный артиллерийский огонь, и подавления авиационными ударами противотанковой обороны успеха не достичь. Между тем наступление на левом фланге корпуса 11 июля развивалось без особых результатов. Плацдарм, захваченный накануне дивизией «Мертвая голова» в излучине Псела, расширить без участия бронетехники не было возможности. Переправу немцам навести не удалось, под обстрел артиллерии попала и вынуждена была отойти в укрытие мостовая колонна, которая двигалась к Пселу. Только к вечеру переправа была наведена, но сильные дожди помешали 11 июля проходу танков по заболоченной долине реки.
Силы эсэсовцев действовали поэтому на левом берегу Псела, где они вытеснили 99-ю танковую бригаду подполковника Л.И.Малова, правофланговую в оборонительных порядках 2-го танкового корпуса, из Васильевки к Андреевке. Командир бригады получил ранение и был отправлен в медсанбат, в командование вступил начальник штаба. В Андреевке бригада и отошедшие с ней подразделения 285-го стрелкового полка попали в кольцо и заняли круговую оборону. Стойкое сопротивление советских войск не позволило развить успех и на левом берегу Псела.
(Продолжение следует)
Примечания [I-1] - [IX-6] – см. http://www.proza.ru/2011/07/29/1203
Примечания [X-1] - [XI-9] – см.http://www.proza.ru/2014/02/12/1065
Использованная литература - см. http://www.proza.ru/2011/06/16/555
Продолжение - см. http://www.proza.ru/2014/03/24/1651
Начало очерка - см. http://www.proza.ru/2012/06/22/933