Глава 4.
На Саянском хребте,
на заоблачной горной вершине
ночь. И небо - экран,
где скопленья галактик царят.
Тьма и холод. А там -
в беспределе межзвёздной пустыни-
Мириады миров
огоньками живыми горят.
Михаил Величко
Привычно перебирая руками капроновый репшнур, я уходил все ниже и ниже. Склон скалы становился все более крутым, и её горб с каждым моим шажком понемногу скрывал от меня Папу и друзей: вот они видны только по пояс, вот только лица, а вот еще шаг - и всё, я остался наедине со скалой в пронзительном летнем дне с одуряющими запахами горной тайги. А над головой - бездонно-голубое небо! И только тоненький капроновый шнур, напряженный и, казалось, позванивающий, убегал вверх, связывая меня с друзьями, связывая меня со всем миром. Да ещё голоса друзей, вполне отчетливо доносившиеся сверху, да становившиеся все громче крики кедровок, что склочничали где-то там, у подножия скалы, в вершинах елей и пихт.
Вот еще пара шагов, и уклон стал почти вертикальным. Я, держась за шнур, шагнул, и подойдя к самому краю скалы - туда, где она уходила в отрицательный склон - остановился. Глянул вниз. Место под скалой, где в глубине и было мумиё, еще не просматривалось. Теперь мне предстояло, повиснув на руках, спуститься по верёвке еще метра на четыре до склона, что снизу подходил к «отрицалке», и уже оттуда попытаться по склону подняться вверх - именно туда, где в горизонтальной щели меж двух скал – верхней и нижней – и находилось вожделенное мумиё!
Вдох-выдох … и, оттолкнувшись ногами, я скользнул вниз сразу на пару метров, раскачиваясь на веревке. Оглядел нишу. Да, там по всей её длине были массивные наслоения черного, как смоль, вещества! Да, это оно – легендарное мумиё. Оно то широкими потеками уходило вниз на метр, а то и больше, то тянулось узенькой полоской вдоль щели. Осмотрелся и с радостью понял, что встав туда, на крутую скалу, я смогу, держась за капрон, до самого длинного потёка добраться. Ура! … Пропуская шнур между ладоней, я спустился еще ниже и встал калошами на крутой склон. Попробовал… вроде держат неплохо. Теперь мумиё было немного выше меня и до него надо было подняться, обязательно подняться. Держась рукой за шнур и опираясь левой ногой о шершавый камень, я правой ногой нащупал неровность камня чуть выше, подтянулся рукой и … сверху послышался шуршащий, очень непривычный звук, в котором слышались позванивающие струнки. Еще не осознав в чём дело, я похолодел. Поднял голову и увидел, как тоненькие капроновые нити, из которых и был сплетен шнур, лопаются одна за другой, потом, винтообразно раскручиваясь, падают вниз, прямо на меня.
Все мысли исчезли, и я, ничего толком еще не осознав, упал плашмя на скалу, лихорадочно ощупывая руками, ногами и даже лицом малейшие её неровности, а на меня упал конец полностью разорвавшегося шнура.
Зацепиться … задержаться … остановить …вот, кажется, замер … нет, снова вниз потянуло! Уф … вот нога упёрлась в ямку… остановился. Лихорадочно стал ощупывать скалу… нет, все ровное, зацепиться не за что!
Повернул голову влево … там все круто… вправо – тоже … снова по сантиметру стало тянуть вниз! И тут я увидел, что справа, чуть ниже края, открывается щель, и, еще не осознав умом свои действия, я оттолкнулся руками, ногами, всем телом и метнул его вправо по крутому склону - туда, где была вожделенная щель… только бы дотянуться! Вот ноги пролетели мимо, сорвались за край - туда, где меня уже не будет…но нет, пальцы все же ухватили край! Какой он удобный, прочный и надёжный! Я, как на турнике, повис над пятидесятиметровой пропастью. Но все это была ерунда! Мне было плевать на пропасть, я её перехитрил. Я зацепился! Я удобно и надежно висел на руках. Тут же сделал выход силой на одну руку, на другую, закинул ногу и, встав на выступ, лёг всем телом на родную и близкую скалу, которая меня только что чуть не обманула! Я лежал и шумно, очень глубоко дышал так, что в какой-то миг испугался, чтобы от ударов сердца и судорожного дыхания меня не отбросило бы вниз…
- …овка! – вдруг донеслись до меня крики, – ты как???
И следом разбойничий, залихватский посвист Махрыча. .
- Нормально, – очень тихо, неожиданно осипшим голосом ответил я. Но они услышали:
- Ура!!! …. Ты хорошо, прочно держишься? Сейчас чё-нить придумаем! Держись, не дрейфь!
- Да нормально, нормально, – уже спокойно, но слегка невпопад ответил я и огляделся. Слева от меня - там, где я только что был, ловить было нечего. Справа щель немного расширялась и в нескольких метрах упиралась в вертикальную скалу. Осторожно переступая, я двинулся туда. Та-а-к…
- А сверху-справа, пожалуй, есть хорошая площадка, на которой можно не только стоять, но и прилечь, – подумал я. Ведь неизвестно, сколько времени им потребуется для того, чтоб меня отсель вытащить.
Тут я встрепенулся и нащупал часть верёвки, что осталась на поясе. Оглядев место разрыва, я недоумённо пожал плечами. Концы нитей были разлохмачены так, будто они длительно и старательно тёрлись обо что-то. Но ведь такого быть не могло. И весь репшнур мы тщательно осмотрели до спуска. Это аксиома аксиом – подготовка страховочных концов. И если бы была повреждена хоть одна ниточка, никто бы вниз не пошел! На рывок этот шнур выдерживает до двухсот пятидесяти килограмм! А во мне-то всего шестьдесят килограмм, не более. Да и рывка не было! Непонятно! Еще раз недоумённо пожав плечами, я обмотал оставшуюся часть шнура вокруг пояса – чтоб не мешался! - и примерился: ладонь заклинить в узкой вертикальной щели … подтянуться, упираясь левой ногой в пологую скалу … другая ладонь в щели и чуть выше …. снова подтянуться … носок правой калоши тоже в щели … подтянуться, и - вот моя голова поднялась над площадкой. Еще через пять секунд я уже комфортабельно растянулся на плоской и горизонтальной площадке, и лёжа на спине, глядел в бездонное голубое небо! Жизнь была удивительна и прекрасна!
- Ты как, сын? – внезапно раздался тревожный Папин голос. От неожиданности я вздрогнул и, глянув вверх, увидел, что Папа стоит со страховочным концом выше меня метрах в пяти-шести, цепко оглядывает и меня, и то место, где я нахожусь. Видимо, увиденное ему понравилось, и он уже спокойно сказал:
- В общем, непонятно, что случилось с твоей верёвкой, но тебе придется здесь долго куковать. Нам надо будет вернуться на плот за основной веревкой.… Этого шнура до тебя не хватит.
- Но вам за сегодня уже не успеть и туда и обратно!
- Да, мы уже прикинули это. Если через часок выйдем, то назад засветло не успеть. Так что тебе придется здесь ночевать, а мы выйдем обратно - только сереть начнёт, и около шести утра будем здесь. Продержишься?
- Ну, Пап! А чё здесь держаться-то? – обиженно ответил я. – Здесь и поспать можно спокойно, и посидеть, и гимнастичку для разогрева сделать можно. Все равно, отсюда скатиться – это умудриться надо!
- Ладно, ладно! Не строй из себя … сиди здесь тихонько! Поскучай … или лучше подумай о том, что я вам в первый день говорил! Мы сейчас соберем одежду, пить-есть, сбросим всё это тебе и пойдем к плоту. Ты легко здесь переночуешь. Место нормальное - я и сам вижу. Он еще раз внимательно посмотрел на меня, ушел по верёвке вверх.