Долгими зимними вечерами, набегавшись на улице, мы заходили к кому–то из ребят, и занимались различными играми. Самой распространённой была игра в карты. Играли в подкидного дурака, в козла, в очко. Деньги на кон не ставили, а вот битьё по носу картами и щелбаны в лоб, были в ходу. Также любили играть в шашки ( Чапаева, поддавки, уголки), и в шахматы. Своих шахмат у нас не было. Мы учились и играли, обычно, в гостях.
Однажды брат Вова сказал.
– Пора нам завести свои шахматы, для этого нужно найти штук пятьдесят катушек без ниток. Дома и у друзей двадцать катушек нашли. Брат разрезал катушку пополам, и получалось две пешки. На крупные фигуры, ладья, офицер, и другие, уходило по целой катушке.
В деревне жило несколько бабушек, которые занимались шитьём одежды. Мы обратились к Марфе Кожевниковой, у которой постоянно водились клиенты, и она отдала нам штук тридцать катушек. В течение нескольких дней, шахматы были сконструированы и покрашены. Нам они служили более десяти лет, затем наш родной дядя Миша подарил фабричные шахматы, которые служат до сих пор.
Сначала мне разрешали только смотреть, как играют старшие, но когда не было партнера брату, то приходилось играть со мной. Первое время я позорно проигрывал, но в течении одной зимы так навострился, что стал обыгрывать всех соперников. Брат нашёл безотказный способ, выводить меня из спокойного равновесия и проигрывать, даже, имея значительное преимущество. Как только он видел, что судьба партии решается в мою пользу, он доставал папиросу и закуривал ,пуская дым на меня и на доску. Я просил его.
– Вовка, не дыми на доску, а то играть не буду, в другой раз, а то и сейчас уйду.
Если играли первую партию, он мог и выбросить папиросу, но если вторая, тем более третья, да ещё он и проигрывал, то уговоры были напрасны, он дымил, я проигрывал.
Как-то незаметно, стал выигрывать большую часть игр среди ребят и взрослых в своей деревне. В пятом классе месяц был в пионерском лагере. Там среди ребят мне тоже не было равных, от всех выигрывал. Кто-то сказал директору лагеря, что есть хороший шахматист. Директор, выиграв две партии подряд, потерял ко мне интерес. Через три года получив путёвку в Ленинград, в дом отдыха «Трудовые резервы». Там проводился шахматный турнир, в котором я занял место где-то посередине списка участников. Был удивлён плохим результатом, и попросил победителя турнира сыграть со мной.
Сели играть, менее пятнадцати ходов потребовалось сделать моему противнику , чтобы поставить мне мат. Подумав, что зевнул какой-то детский мат, предложил.
– Давай, Игорь сыграем ещё,- расставили снова фигуры, и я опять проиграл почти мгновенно.
Не понимая происходящее, предлагаю.
– Сыграем ещё одну партию,- думаю, внимательнее буду играть. Предложил другое начало, но результат был, печальный, мат на восемнадцатом ходу.
– Может, попробуем сыграть снова? – Попросил я Игоря.
На что тот ответил.
– Больше играть с тобой не буду, не интересно. Я кандидат в мастера спорта по шахматам, а ты играешь на уровне второго разряда. Мне с тобой играть слишком просто и не интересно.
Вот тут-то я и понял, что в шахматах обыкновенный ноль. Мне стало самому не интересно играть в шахматы. Я надолго забросил эту замечательную игру, которой был так увлечён в детстве.