Пробравшись по протоптанным тропинкам леса, укутавшийся в кафтан пожилой мужчина оглядывался на уже появившийся в синеве неба закат: "Уж и осень не за горами..."
Он вышел к деревенским домам. Постучавшись в один из них, он оглянулся на проходящую мимо молодую женщину, на плечах которой качалось коромысло с полными вёдрами воды...
– Нет, не она, – шепнул он себе под нос.
– Давай же, – открыла ему дверь старушка и ещё плотнее завязала на голове старый платок.
– Благодарствую, – вошёл он в сени, вытерев сапоги о деревянный порог.
Сев перед старушкой к столу, он замотал головой на готовый там самовар:
– Чаёвничать не буду, времени нет. Боюсь, к темноте не успею назад в имение.
– Ничего, Яков, успеешь, – махнула рукой старушка, допивая ещё до гостя налитый себе чай. – Чего опять пришёл-то?
– Барин написал, спрашивает, не вернулись ли они, – потёр рукой лоб тот и уставился на спокойную старушку. – Близки они были с тобой, Алевтина, а мне весточки не шлют, будто и не отец я им... Знаешь ли ты чего?
– Ты чуть ли не каждый день наведываешься с одним вопросом. Устала я от тебя, – покачала головой она. – Знаю я, знаю, всё у них хорошо!
– Ищу я их и надеюсь, что вернутся... Хотя бы сюда, в деревню. Не узнает барин, а всё рядом с домом, со мною. Старика-отца пусть пожалеют, – взволнованно говорил Яков и достал из-за пазухи сложенный лист бумаги. – На, – положил он его перед удивлёнными глазами Алевтины. – Отошли им моё письмо!
– Совсем из ума выжил?! – зашептала поражённая та, отодвигая письмо обратно к нему. – Куда я отошлю?!
– Тебе же они пишут! Ты мне не говоришь, где они, так шли сама! – удивлялся Яков.
– Слушай, братец, уходи, пока ночь тебя в лесу не застала! Не ведаю адрес ихний! Знаю только, что всё хорошо, что Милана в актрисы готовится, – высказалась Алевтина. – Не надо им возвращаться. Пускай там ищут счастье. Там им лучше будет! Я их поддержу!
– Дура ты, – не соглашался с ней Яков. – Тётка, а зла желаешь?
– Иди-ка ты подобру, поздорову, – нахмурилась Алевтина в недовольстве. – Барину, что ль, твоему их молодость отдавать?! Нашёл щёголя!
– При чём тут барин?! – вскочил в подступающем гневе Яков. – Он не желал зла! Я не так понял его слов, все не поняли! Он помочь хотел и дальше всё скрывать, а не выгонять или уж какие страсти выказывать!
– Да, да, ступай! – махнула рукою на дверь Алевтина. – Узнаю чего, сама приду!
– Адрес их узнай, – вымолвил просьбу Яков и медленно вышел из дома.
Оглянувшись на окно и видя, как брат удаляется обратно к лесу, Алевтина придвинула к себе оставшееся от него письмо. Покачав головою, она облокотилась щекой на ладонь и смотрела вновь в окно.
– Ой, девки, – вздохнула она.
– Баб, – жалостливо прозвучал голос Ивана.
Он вышел из-за уже много раз залатанной шторы у печи и сел рядом с Алевтиной, совсем не обращающей на него внимания. Иван крепко обнял за плечи и прижал её к своей груди.
– Прости нас, – сказал он, обнимая тихо заплакавшую старушку.
– Отца бы пожалели девки! Ну мне-то грех пред богом уж скоро вымаливать, а им-то ещё жить надо!
– Ушёл? – прокралась в дом довольная Ольга. – Я-то думала, увидит, спряталась у рябины!... Тётушка, – завидев слёзы той, кинулась она её обнимать и целовать. – Прости нас, прости, но нельзя иначе!
– Ой, заварили же вы кашу! – погрозила пальцем Алевтина и принялась вытирать слёзы уголком передника.
Жалостливо переглянувшись с Иваном, Ольга пожала плечами.
– Я должен вернуться в Петербург и найти их, – сказал Иван. – А до тех пор...
– Нет! Я не вернусь к барину! – прервала его вскочившая Ольга. – И тебе нельзя! Что, если снова схватят?! Снова не убежишь уже! Не отдам, – захватила она вдруг поднявшегося Ивана в свои объятия.
– Что ты, – несмело взглянув на следившую за ними Алевтину, шепнул тот и поскорее вышел на двор.
Побежавшая следом Ольга остановилась возле полной тяжёлых плодов старой яблони.
– Я поеду с тобой, – решительно сказала она, не сводя глаз с Ивана, что стоял и с тревогою смотрел в ответ. – И даже если откажешь, убегу за тобой, – развязала она платок на голове. – Измучилась...
– Это ты, – обняв ствол яблони, приблизился к ней Иван. – Измучила мою душу, – завязал он платок на ней обратно. – Никуда мне без тебя...
– Не пущу, – опустила печальный взгляд Ольга.
– Заберу, – шепнул ласково Иван, и они больше ничего не стали говорить, забыв, где они, и что люди могут увидеть...
Только губы послушно следовали зову сердец, сливаясь в сладость первого поцелуя... А он... Он уносил их мысли в высь хлынувшей из душ любви друг к другу...
Не раз,
Я видела тебя во сне не раз.
И ты,
Ты был снова рядом.
Каждый день со мной,
Каждую ночь,
Я звала тебя и вновь зову судьбой.
Что ж,
Судьба ещё не раз проверит нас,
И мы
Мы её изменим
Так, как надо нам,
Как просит нас
Любовь наша своим пением.
Прости, что раньше не пришла,
Прости, что смелость не нашла,
Что во времени пропав, забыла я,
Как была с тобою раньше счастлива.
Там,
За речками, за чащами разлук.
Там,
Где не видно счастья,
Убегала я от твоих рук.
Что я виновница всех мук,
Я не понимала...
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/03/23/1746