32. визит незнакомца

 
Яковлев ложился спать  далеко за полночь, готовя заметки в газету. Последнее время гонорар, хоть и не большой, платили. К концу месяца  рублей двести-триста набегало. Конечно, это были не деньги, но все же лучше, чем ничего.
Сегодня допоздна его задержал доклад по расследованию. Жена и дочь давно спали.
Закончив писать, он лег на диван, собираясь заснуть. Из головы не уходил напряженный день. Дело шло к завершению, оставалось лишь уточнить кое-какие детали; что из этого получится – покажет время.  Сделано многое. Может, не все. Но то, что оказалось ему по силам, он сделал. Постепенно дрема стала одолевать его.
Уже засыпая, увидел свет в  окно, которое захватывало угол дороги. Любая заезжающие в поселок машина или мотоцикл еще издали давали о себе знать ярким блуждающим светом фар. Вот и сейчас комната осветилась так, будто кто-то специально направил луч про прожектора  в окно. "Не спится же кому-то! – подумал он. – И другим спать не дают". Спустя несколько минут, когда затих шум проезжающей машины, в комнате снова стало темно. Неожиданно до слуха донесся резкий стук  в дверь. Проснулась жена.
– Кого там еще носит?  – проворчала она, увидев, что Андрей собирается идти открывать, предупредила: – Вначале, спроси, кто там?
«Да кто там может быть, – подумал он, выходя на веранду, - кроме пьяного соседа».
 Сосед Ивана, часто в пьяном состоянии, как мотылек, летел на свет в окне, не разбирая который час, чтобы спросить закурить. Иногда обращались действительно за помощью. Но чаще всех, конечно, беспокоил Иван. Напившись, он стучал за сигаретой. Андрей уже не раз отчитывал его за столь бесцеремонное поведение. Когда сосед трезвел, искренне извинялся, но когда снова принимал "гpaдycы",  не разбирая времени, буквально ломился в дверь...
Яковлев не успел еще дотянуться до включателя, как услышал голос за дверью:
– Здесь Яковлев живет?
– Да! – как можно громче ответил Андрей. – Подождите, сейчас открою.
Он, наконец, включил свет и открыл дверь, не думая о последствиях. Жена его отчитывала за такое поведение, на что он отвечал:  У кого серьезные намерения, наша дверь не спасет. Железные, двой¬ные и тройные двери не спасут, а что говорить об его "фанере"!
На пороге стоял незнакомый мужчина.
– Что вы хотели?
– Я хочу одного, чтобы ты попридержал коней. Если будешь совать нос, куда не следует,  тебе его откусят. Запомни!
Яковлев хотел спросить, от кого исходят такие недвусмысленные угрозы, но незнакомец,  резко повернувшись, исчез в темноте.
 Вскоре послышался звук отъезжающей машины.
 "Интересно, – подумал Андрей. – Очень даже интересно разворачиваются события... Кто это мог быть? Heт, скорее всего, кто подослал этого человека? Погрозил и уехал... Значит, цель была только припугнуть. – Он горько усмехнулся: – Задал я  неизвестному типу задачку! Если бы у меня был телефон, он бы пригрозил по телефону. А так пришлось ехать ко мне домой... "
Яковлев постоял на пороге еще несколько минут, затем пошел в дом. 
– Кто приходил? – спросила Ольга, она уже была на ногах.. – Мне показалось, что тебе кто-то угрожал?
– Никто не угрожал. Тебе, наверное, послышалось…
– Не ври! Я же не глухая… Так, кто, все-таки, приходил?
– Перестань сочинять! Все чего-то боишься.
Ольга встала с дивана, зачем-то выглянула в окно и, подойдя к Андрею вплотную, выпалила со злостью:
– Я тебе говорила, что допрыгаешься со своими статейками да рассле¬дованиями! Прихлопну¬т когда-нибудь. И никто не узнает, где могилка твоя.      
– Отстань! – резко произнес Яковлев. – Только ныть и можешь   
– А как не ныть? Куда ты лезешь?
– А что я, по-твоему, должен при каждом окрике, как трусливая собака поджимать хвост? – Яковлев, казалось, говорил сам себе. – Сегодня скажут: "Не суй свой нос, куда не следует"! А завтра – чтобы вышел из партии,- такие намеки уже были... –  Если все выполнять, то, что от меня останется? Ничего. И буду я до конца жизни, как затравленная  крыса метаться из угла в угол, ища выход... А ходов в жизни с загогулинами – уйма. Замучаешься прыгать. Не лучше ли идти прямо. Здесь, либо - ты, либо - тебя…
– Как мы  высокопарно говорим! – Ольга ехидно процедила. – Прямо как с трибуны. Ты о дочери подумал?
- Я думаю о дочери. Я обо всех думаю.
- Ты идиот. Не дай бог, что с ней случится, я сама тебя прибью
Словно не слыша ее слов, он продолжал размышлять вслух:  "Нет, выход всегда есть. Если нет сил противостоять злу, а еще хуже – желания, то лучше бросить все: сложить депутатские полномочия, перестать писать критические материалы… Это более честно, чем делать свое дело наполовину, ища оправдания своим поступкам с оглядкой на чье-либо мнение.
Он молчал. Молчала и Ольга.
Повернувшись,  друг к другу спинами, каждый думал о своем.
"Чего он Bce-таки добивается? – Ольга никак не могла понять, как при его способностях и возможностях жить в таком  доме, без телефона. – Другие и работу высокооплачиваемую имеют и квартиры хорошие... Если бы не конфликтовал, и он бы все имел. Другие приспосабливаются, а он, видите ли, не может... Вот сейчас лежи и дрожжи от страха за жизнь..."
Андрей никак не мог выкинуть из головы посещение незнакомца. Вначале он был уверен, что это дело рук главврача, но затем усомнился. Расследование, это было видно, не настолько пугало Статенина, чтобы  он прибегал к насилию. Подумал в адрес жириновцев.  Но так же отверг:  последнее время ничего критического  в их адрес не писал…
"Неужели, Завьялов? Этот мог. Хотя на что он надеялся?"
Только к утру Яковлев смог заснуть, так и не найдя одного точного для себя ответа. Проснулся весь разбитый, освежил голову холодной водой, быстро попил чаю, и сказал жене:
– Я в суд.