(Идея Владислава Максимихина)
Пролог
Вы когда-нибудь задумывались над тем, что в поликлинике можно собрать материал для произведения любого жанра? – Социальный роман – да. Психологический – такого скопления нервов, как в поликлинике, нет ни в одной драме. Семейный – стоя в очереди, можно успеть жениться и развестись. Мистический, фантастический, криминальный – деньги, выделенные на финансирование поликлиники, фантастическим, можно даже сказать мистическим образом куда-то испаряются, хотя здравый смысл указывает на криминал.
Не удивительно, что именно в этом рассаднике творчества и кладезе вдохновения Марат предложил Паше написать роман.
- О чем? – встрепенулся Паша, от волнения позабыв об очереди.
- О нас.
Паша больше всего на свете любил писать о себе и тут же согласился. Они предались творческим планам, не замечая ничего, разве что помня о необходимости взять справку у терапевта.
- Во люди пошли, - возмущался по этому поводу Паша. – Начало зимы. Они что, поверить не могут, что человек может заболеть. Бюрократы. Представляю, если в будущем, чтобы доказать девушке, что ты ее любишь, надо будет взять для этого справку у какого-то любвеолога.
- Не дай Бог, - мрачно сказал Марат.
- Да.
- Не дай Бог влюбиться. Тут уже тебе никакие справки не помогут.
Марата угнетали разговоры о любви. Благо, настроение подняло то, что подошла наша очередь. Терапевт на несколько страниц описал симптомы обычной простуды и отпустил парней на все четыре стороны.
После этой встречи понесся творческий процесс. Продумывались персонажи, сюжетные ходы, шутки. И все бы хорошо, если бы хоть что-то фиксировалось на бумаге.
Марата от написания постоянно отвлекали учеба, поиск подработки, отсутствие вдохновения, настроения, компьютерные игры, футбол, эпичные видяхи, фильмы, музыка. Как заядлый алкоголик, он говорил себе «Завтра начну писать», но стержень его ручки так и не оставлял чернил на бумаге.
Паша же в творчестве был плодовит, как кролик. Он постоянно подгонял Марата, давал ему дружеские пендели к развитию, но сам без идейного вдохновителя ничего написать бы не смог.
И так и осталась бы эта идея в головах наших героев, среди миллионов нерассказанных историй, если бы воплотить ее не взялась бы сама Жизнь.
***
На стадионе было одно место, которое наши герои очень любили.
Несколько ив, склонивших свои косы над рекой. Камыши. Илистая земля.
Казалось бы, самый обычный берег реки, но для Паши и Марата это было особым местом. Это было их детством.
Сколько они себя помнили, они лазили по этим худеньким деревьям, играли здесь в ловы, прятки, казаки-разбойники, выше земли, прятки, жмурки. Они купались в реке и бросались друг в друга илом. Сколько шуток и смеха хранила эта земля.
Когда Саша и Влад выросли, они приходили сюда, чтоб посмотреть на закат и подумать о чем-то смутном, что даже не оформляется в мысли.
И еще они приходили сюда, когда просто хотели подышать чистым воздухом.
***
Единственной отдушиной от надоевшей учебы, безденежья, любовных неудач и неизвестного будущего у парней был футбол. Паша с Маратом брали убитый мяч и шли на стадион.
Не нужно было кого-то звать – сам мяч, подобно Вифлиемской звезде, притягивал и совсем маленьких шкетов, и взрослых мужчин.
Так и в этот раз. Кожаная сфера объединила вокруг себя человек десять, которые играли на половине поля.
А какая была игра! Возможно, со стороны это бы показалось пробежкой разморенных солнцем людей, но Марат с Пашей ощущали себя мастерами дриблинга, особенно, когда удавалось проходить десятилетнего защитника. Но, тем не менее, редко когда в любительском футболе бывает столько удачных передач и, если не комбинаций, то попыток комбинировать, как в этой игре.
И, как часто бывает в дворовом футболе, парни не попадали в упор в пустые ворота, зато умудрялись забить от своих ворот.
Словом, парни оказались в идеальных условиях: ласковое солнце, зеленая сочная трава, по которой приятно ходить босиком, не напрягающие люди и, наконец, хорошо идущая игра. В такой атмосфере Паша и Марат могли бы пребывать до ночи.
Но тут на поле вошла группа взрослых, 40-50 летних мужчин в дорогих спортивных костюмах. Их было тоже человек 10.
- Игра окончена, ребята, - сказал один из них. – Сейчас серьезные дяди играть будут.
Марат, Паша и компания сделали вид, что не услышали и продолжили игру.
Тогда самый здоровый из «серьезных дядь» пошел вразрез поля и прямо во время игры отобрал у них мяч.
- Вам неясно сказано: игра окончена? – продолжил руководитель. – Я – мэр этого города, и все его объекты принадлежат мне.
- Это общественное место, - возмутился Марат.
- Это временно…
Наши герои, из-за нахлынувшего негодования, не ощутили рокового звучания этой фразы и продолжили отстаивать свои права.
- Вы же мэр. Вы сами обещали заботиться о спортивной культуре жителей города, а не даете нам поиграть, - продолжал Марат.
- А я, что, не житель города? Вот о своей спортивной культуре я и забочусь. Тем более, подаю пример другим, - ответил мэр с солидной интонацией, давясь от внутреннего смеха.
- Вот, мы хотели отдохнуть с пользой для здоровья, но теперь придется по старинке пить и курить, вредя и организму, и престижу города, - раздражался Паша.
- За курение и распитие алкоголя в общественных местах – штраф. Думаю, товарищ прокурор предупредит своих ребят, что в городе вечером произойдет массовое правонарушение.
- А я буду пить дома, - со странной гордостью ответил Паша.
- Ну, это не запрещено законом. Думаю, ты нашел идеальный вариант отдыха.
В пьесах XIX века состояние ребят передали бы репликой «народ ропщет». Ни доводы здравого смысла, ни возмущение, ни просьбы не доходили до этих толстокожих (и в прямом, и в переносном смысле) людей.
Когда парни стали расходиться, мэр с друзьями расположились на половине поля и стали вяло перекатывать мячик.
Злобе Марата не было предела.
- Одна половина пустует. Мы вам не мешаем. Какого… почему вы нас выгнали?
- Не ори на меня, я тебе в отцы гожусь.
Паша понял, что ломом здесь ничего не добиться, поэтому включил вежливость и дипломатию.
- А давайте мы с вами в футбол сыграем. Кто победит – того и поле.
- Так нечестно. Вы нас лет на двадцать моложе, вы точно победите.
- А честно детей с поля выгонять! – вскричал озлобленный Марат, закусывая губу, чтобы не оскорбить уважаемых людей.
Теперь уже действительно все. Аргументы исчерпаны, лишь острое чувство несправедливости переполняло всех. Парням осталось лишь со стороны наблюдать за игрой власть имущих, похожей на пробежки пингвинов.
Паша с Маратом попытались вспомнить еще место, где можно было бы поиграть в футбол, но все варианты отпадали. Остальные «поля» не были оборудованы для нормальной игры: мяч мог вылететь на проезжую часть, асфальта было больше, чем травы и добираться туда приходилось дольше, чем длилась сама игра. На маленьких же воротах можно было играть в одно касание, пенальти и что угодно, но не ФУТБОЛ.
Пока Марат с Пашей набрасывали альтернативные варианты, толстые лысеющие дяди выдохлись и оставили поле. Парни надеялись начать новую игру, но сторож стадиона запретил им выходить на поле.
Не удивительно. Мэр постарался…
Усталость после футбола – ничто по сравнению с усталостью от этого поражения. Парни пошли домой к Марту, перепассовываясь по дороге мячом.
- Нельзя не выпить, - грустно сказал Паша.
- Почему?
- Я же мэру пообещал. А я, в отличие от него, свои обещания выполняю.
Марат печально улыбнулся и взял в магазине пиво.
Вечером парни смотрели Премьер-Лигу, хотя играть в футбол, конечно, в сто раз лучше, чем смотреть его.
***
Вскоре угроза, на которую намекал мэр, была исполнена.
Стадион выставили на торги. Парни сильно переживали по этому поводу. Они долго думали, как можно их сорвать, и решили, что можно хотя бы перебить все предложения и выиграть время.
Для убедительности ребята подкосили под французов (у иностранцам в бизнесе почему-то доверие у наших людей больше).
Торги проходили в маленьком зальчике с мебелью и интерьером советских времен. Странным казалось, что здесь может произойти крупная сделка.
Начальная цена стадиона – 300 долларов. Немногочисленные покупатели набивали цену медленно, по 5-10 тысяч. По цифрам Марат и Паша тоже торговались вяло, но зато делали это гораздо эмоциональней.
- Мажоры, - не сдержался один бизнесмен, как оказалось впоследствии, кум мэра.
- Ми у нас во Франция не тратить родительский капитал, а преумножать его, - ответил Марат.
- Молодцы, - воскликнул другой, у которого сын и вправду был мажором.
Распорядитель попросил не устраивать из аукциона базар и продолжил торги.
Марат и Паша решили поиздеваться над противниками и стали прибавлять к их суммам по 100 долларов.
- Это провокация! – вскрикнул кум мэра. – Такие мелочи не солидны в торгах.
У них получилось вывести главного соперника из себя.
Таким образом они договорились до 700-та тысяч. На этой сумме остались лишь кум мэра и Паша с Маратом.
С этого момента парни прибавляли по 1-2 тысяче долларов, но продолжали издеваться, уже по-другому. Теперь они увеличивали сумму как раз перед тем, как аукционер готовился сказать «Продано».
Издерганность кума не знала пределов. Он даже назвал Марата с Пашей жабоедами, а они попросту над ним смеялись. И вот когда дело дошло до 800-та тысяч, Марат поднял табличку с миллионом.
- Миллион долларов раз, миллион долларов два, миллион долларов три – продано.
Возможно, если бы к этому миллиону они пришли плавно – их противник продолжил бы торговаться. Но сам скачок спугнул его.
- У вас есть месяц на выплату.
- Ви-ви, - сказали парни так уверенно, будто у них действительно в загашнике имелось миллионов десять.
Миллион за месяц. Веселая задачка.
***
Парни долго думали, где достать денег. Нужную сумму, работая на обычной работе, не собрать за всю жизнь. В таком городе, где и на обычную работу устроится – большая удача. Пришлось, как Остапу Бендеру, перебирать относительно честные способы заработка.
- Я могу сдать преподшу, которая больше всех взяток в универе берет, - предложил Паша.
- А ты откуда знаешь?
- Так ты же сам сказал.
Марат откинул вариант, но Паша настаивал.
- Придется и тебя сдать. Как свидетеля.
Шутка одновременна и была неуместной, и разрядила обстановку.
Продолжили искать дальше.
- Можно твой скелет завещать музею, - предложил Марат.
- Или какие-то твои лишние органы продать.
- Паш, твой мозг можно. Ты им все равно не пользуешься.
Марат и Паша долго искали ненужные части тела друг друга, но таковых не нашлось.
- Можно досконально изучить Уголовный Кодекс, отыскать в нем лазейку и совершить крупное экономическое преступление, не предусмотренное законом, - размышлял вслух Паша.
- За месяц такое успеть трудновато, но мыслишь ты верно. С такой логикой тебе прямая дорога в депутаты.
- Точно. Создадим фиктивную партию или общественную организацию, пригласим инвесторов, соберем с них взносы и распадемся.
- Я же говорил – депутат.
Парни еще долго перебирали все виды афер: экстрасенсов, брак по расчету, религиозные секты, фиктивные фонды и так далее, но ни один из вариантов не покрывал и десятую долю затрат. Грубо говоря, даже если бы они решились на ограбление банка или самого богатого дома города, то и тогда бы не набрали нужную сумму.
- Может, кредит возьмем? – спросил Паша.
- Да. И наши пра- в двухсотой степени внуки его выплатят в 3000-ом году. Отличная идея.
- А мы им бизнес-план развернем. В противовес компании Apple будет компания Груша (именно Гэ). И если Джобс работал над высокими технологиями, то мы – над простыми вещами: грабли, лопаты, плуги. И лозунг: будущее в простых вещах.
Когда голова полнится такими идеями, значит, нужно выйти на улицу и проветрить ее.
Не успели парни на улицу выйти, как почувствовали преимущество жизни над комнатными идеями. На столбе висело объявление: «Куплю волосы».
- Ну, я грамм двадцать своих могу продать, - съязвил Марат.
Но Паше было не до язвы. Он знал, что людей, на волосах которых можно было неплохо заработать.
***
Провинциальная рок-группа их города мало чем отличается от большинства рок-групп. У них не было названия, хотя бы десятка песен, постоянного состава, репетиционной базы. Они месяц могли играть вместе – месяц быть в запое - месяц выяснять отношения – два месяца распадаться – распасться и вообще «навсегда» завязать с музыкой – потом снова забухать – и снова что-то играть. Весь этот мексиканский сериал им можно было простить за одно – за талант. Они играли тяжелейший дэш-трэш-тэрэрэш метал, от звуков которого коровы перестали бы давать молоко. Как ни надрывался солист, из слов песен можно было услышать только отголоски матов и дум-металическую фразу «Мы все умрем». Но при всем этом, когда Марата с Пашей все доставало, они напрашивались к ним на репетицию и на всю глотку орали «Долбанный универ», пока металлисты лупили по ударным и струнам.
Временами в парнях пробуждалось тщеславие. Они слали свои песни на радио и продюсерам, но чем больше их просили играть музыку полегче, тем жестче становились их новые песни.
К этим-то музыкантам Паша и Марат пошли за волосами.
Ребята находились в периоде полураспада, поэтому из их каморки доносились не звуки гитар, а выяснения отношений.
- Мы же просили тебя без мата песню написать. Чего ты опять материшься?
- А как я по-другому мог сказать, что она – нехорошая девушка?
- Так бы и написал – нехорошая девушка.
- Так не рифмуется.
Марат и Паша громким стуком прервали их дискуссию. Музыканты их радостно поприветствовали:
- Вот, в седьмой раз распадаемся. Будете свидетелями.
- А у нас есть то, что может помочь вам прославиться, - интригующе заявил Паша.
Парни, недоумевая, переглянулись, всем своим видом говоря «Ну».
Марат с торжественным видом достал машинку для стрижки волос и ножницы. Поговорка «смотреть, как баран на новые ворота» придумана именно для таких случаев. Музыканты требовали объяснения.
Паша включил менеджера, который может втюхать любую фигню, и начал рассказывать:
- Дело в том, что металлисты с длинными волосами – это норма, это слишком правильно. Это то же самое, что панк с ирокезом или гот в черном плаще. Нужно удивлять общественность, зацепить ее. Вот я не могу назвать ни одного лысого металлиста.
Парни странно смотрели на Пашу, но он не унимался:
- Среди творческих людей лысые – самые популярные. Брюс Уиллис, Вин Дизель, Джейсон Стэтхем, Федор Бондарчук, Гоша Куценко. А почему? – А потому, что лысина – это мужество. Извините меня, но я парней с длинными волосами со спины иногда с девушками путал. Нормально ли, чтобы музыкантов, играющих брутальную жесткую музыку, путали с девушками? – Если вы побреетесь, подобного не случится.
Девушки, которые отпустили длинные шикарные косы, поймут металлистов. Ладно, когда им предлагали постричься так, чтоб волосы не до пояса, а до плеч, но наголо!
- Паша, это жесть! – выразил мнение всей группы солист.
И тут проявилась великая сила слова. Конечно, солист имел в виду «ерунда», но само по себе слово «жесть» вызывает у рокеров позитивные ассоциации.
После небольшого ступора слово взял электро-гитарист:
- А, собственно говоря, что мы теряем? – Паша предлагает радикальные меры, но почему бы не попробовать? Мы будем первыми лысыми металлистами!
- Плюс экономия на фене, - добавил ударник.
- И на шампуне, - продолжил басист.
- И на расческе, - вздохнул солист. – Ладно, брейте нас.
Паше и Марату самим было больно лишать парней обильного волосяного покрова, но делать нечего. Полчаса щёлкания ножниц и жужжания машинки превратили заросших до предела парней в яйцеголовых (по правде говоря, лысина им совершенно не шла).
- Какая красота! – лицемерно воскликнул Марат.
Парням было не по себе, но они надеялись, что привыкнут. Пользуясь непонятностью их состояния, парни под шумок собрали все их волосы.
- А зачем вам? – удивлялся вокалист.
- Мы же ваши фанаты. Вот прославитесь вы, и мы будем говорить, что вы были раньше волосатыми, а мы вас направили на путь истинный, - ответил Паша.
Лесть – беспроигрышное оружие. Парни поверили и отстали.
Перед тем, как сдавать волосы, Паша предложил:
- Я слышал, что за волосы Бритни Спирс, когда она побрилась наголо, заплатили несколько десятков тысяч долларов. Может, и мы потом продадим и больше наварим.
- Я уверен, что они прославятся, но вряд ли всемирная популярность к ним придет в течение месяца. Так что сдадим сейчас.
«Путь длинною в 80 тысяч миль начинается с первого шага», - гласит китайская пословица. Наши герои сдали волосы и получили немного денег – первый шаг на пути к заветной цели.
***
Марат шел по универу злой, заспанный, уставший. Он высидел две пары и еще столько же ему предстояло высидеть. Это так угнетало, что если бы гнев в его глазах был огнем, он бы давно сжег университет за секунду.
Марат был настолько безучастным, что не заметил бы жар-птицу за окном. Тем не менее, девушку в красном пальто, спускающуюся по лестнице, он заметил.
У нее была легкая походка, миниатюрная фигура, длинные русые волосы, синие глаза. Слово, всё, как любил Марат, предпочитающий скандинавскую внешность.
«Будто ангел сходит с небес», - неожиданно даже для себя, произнес он вслух.
На девушку из окна упал солнечный луч, а Марату показалось, что это она сама излучает свет.
Она произвела на Марата такой эффект, какой производила Елена Прекрасная на троянцев – он забыл об усталости и пошел сражаться с преподавателями.
Марат испытывал любовное томление, убеждая себя в том, что это случайность. Но образ девушки не шел у него из головы, с каждым днем все больше и больше его занимая. Наконец, он не выдержал и рассказал обо всем Паше.
Нужно сказать, что разговоры о любви у Паши с Маратом шли по одной схеме: Паша рассказывал, что полюбил девушку на всю жизнь. Марат говорил, что эта девушка пустышка, а Паше нужно внимательней к ней приглядеться. Паша не слушал друга, обламывался, и в следующий раз все повторялось снова.
Голос Марата стал для Паши голосом мрачного здравого смысла.
Но все-таки неприятно вечно ошибаться. И теперь у Паши была возможность сыграть уважаемую роль холодного разума направляющего заблудшие сердца.
- Марат, ты же ее не знаешь. Вдруг она клуша, блондинка, гламурка, мажорка, заучка.
- Паша, в том-то и дело: я так влип, что даже если она слушает Диму Билана и фотографируется с телефона в зеркале, я все равно от нее не отвяжусь.
Паша мог бы сказать другу, что это глупо, смешно и нелепо, но он знал на своем опыте, что слова здесь бесполезны. Что называется, залетела птичка в клетку.
- Марат, скажу честно: все, чем я могу тебе помочь – это выслушать тебя. Решение принимать тебе. Хотя, может быть, твое увлечение все решило уже за тебя и ты ничего не оспоришь.
- Спасибо. Что ж, посмотрим.
***
Легальных способов заработка не нашлось, поэтому парни пошли на радикальные меры. Как-то они вспомнили, что в детстве любили играть на окраине города у речки возле маленькой полянки, где росла конопля. Тогда они и подумать не могли, что это имеет какой-то темный подтекст. Возможно, что сейчас всю коноплю слямзили местные планокуры, но парни надеялись, что собрать удастся им и заработать хоть немного на покупку стадиона.
Парни не знали точной дороги, шли по наитию и велению смутной памяти. Так, блуждая в потемках, они чуть не наступили на человека, мирно лежащего на земле-матушке. Бомжеватого вида мужик, органично сливающийся с непримечательной местностью, нехотя поднялся и промолвил:
- Вам кажется, что я – препятствие на вашем пути, но на самом деле, это вы – опасность, надвигающаяся на мою безмятежность.
Нередко в жизни встречаются подобные чудаки. Влад и Саша улыбнулись и пошли дальше.
Парням часто казалось, что они знают свой небольшой город, как пять пальцев на руке, но это только казалось. Они вскоре запутались в высоких камышах.
Спецназ в таких случаях предлагает разделиться – парни поступили так же. Количество заблудившихся это не изменило.
Парни созвонились и вернулись к исходной точке. Казалось, им предстоит мучительный поиск других способов заработка, однако на помощь им пришел вышеупомянутый бомж.
- Чего шуршите, спать не даете? Заблудились?
Паша с Маратом признали свой низкий уровень навигации.
- Пацанва вы зеленая. Куда вам?
- Мы коноплю ищем.
- Ничего себе, а такие приличные ребята на вид.
«Приличные ребята» вкратце рассказали свою ситуацию. История зацепила бездомного и он, словно Вергилий для Данте, стал для них проводником. Дорога дальняя; мужчина, представившийся Семенычем, оказался словоохотливым и решил рассказать о своей жизни.
Истории взлетов и падений больше всего интересуют людей, поэтому самыми любопытными считаются биографии либо из серии «Как я стал миллионером», либо «Как я стал бомжом».
Проводник наших героев в прошлом был очень даже преуспевающим юристом, которого сгубила тоска по невзаимной любви. «Свет стал не мил», - как сказал он сам. Жизнь пошла под откос.
Паше захотелось помочь Марату не повторить ошибок нищего, и он спросил:
- А Вы не жалеете, что полюбили?
- А зачем жалеть? – Эта любовь дала мне смысл. У меня до конца дней будет человек, о котором я могу думать перед сном. Мне будет, что вспомнить на старости лет и рассказать таким оболтусам, как вы.
И тут они прозрели. Они могли ожидать проклятий в адрес той женщины или, в крайнем случае, ответа «Былого не воротишь», но такого парни не ожидали. Марат, вдохновившись исповедью бездомного, сказал Паше:
- Видишь, он не жалеет, а мне чего жалеть. Жизнь сейчас такая: сегодня бизнесмен – завтра нищий. Но если я отдамся своей любви – мне будет кому желать счастья, будет о ком заботится и что вспомнить в старости. Решено, я люблю.
С этими высокими словами на устах Марат вошел на конопляную полянку. Парни аккуратно собрали дурманящую траву и направились обратно.
Бомж, чтобы еще сильнее подбодрить Марата, добавил:
- В мире все взаимосвязано. Если б я не спился, вы бы тут заблудились, а так я вас вывел на верную дорогу.
Паша не мог не вставить свои пять копеек:
- Решено, я буду бухать.
Парни попрощались со своим помощником, не подозревая, какую роль он сыграет в дальнейшем в их истории. А пока они пошли искать клиентов, а их знакомый – опохмел.
***
Девушку, в которую влюбился Марат, звали Ниной. Она была дочерью богатых родителей и туссовалась среди таких же обласканных судьбой молодых людей. Паша попытался сыграть на этой струне, но Марат напомнил ему о Ромео и Джульетте.
Тем не менее, заслон все-таки был. Марат несколько раз пытался как бы случайно заговорить с ней, но у него никак не получалось сделать это из-за ее знакомых, которые вечно мельтешили возле нее, словно комары возле костра.
- У меня не получается протолкнуть интеллектуальные изыски, комплименты, юмор. Надо идти в решительное наступление и воздействовать на простейшие рецепторы восприятия, - бормотал Марат, шагая по комнате.
- Это очередной интеллектуальный изыск? – спросил Паша.
- Все девушки любят качков. Нужно просто накачаться, и она обратит на меня внимание.
Надо сказать, что Марат был стройным и подтянутым только в глазах Паши; таким он запомнился другу еще со школы. На самом же деле с каждым годом у него откуда ни возьмись появлялись килограммы. Как он сам сказал «Моя задница, как аэродром». Живот Марата еще не назовешь мамоном, но можно назвать мамончиком.
Сам Марат часто хотел заняться спортом, но от этого его отвлекали те же причины, что и от творчества. Теперь же у него появился настоящий стимул, и Марат взялся за дело.
Прокачивание персонажей RPG и закачивание роликов он заменил накачиванием своего тела. Подтягивание, отжимание, гири, бег стали его ежедневными нагрузками. Марат исключил из своего рациона алкоголь и любую вредную еду, заменив ее однообразной, но полезной пищей.
Чтоб не было скучно, он пристрастил к спорту Пашу. К сожалению, ничего, кроме усталости, физическая культура у Паши не вызывала. Если есть в мире что-то неизменное, так это Пашина худоба. Сколько бы он не ел – его вес не менялся. Кажется, если бы даже к нему можно было вживить 20 килограмм жира – они бы не прижились.
Поэтому Паша приходил к Марату, чтобы поддержать или подразнить друга, маяча перед ним и кушая бутерброд с колбасой.
Но Марата ничего уже не смущало. Лишний вес сгонялся быстро, мышечная масса наращивалась. Живот потихоньку превращался в пресс, на котором начали вырисовываться первые кубики.
Марат готов был предстать перед девушкой своей мечты с усовершенствованной фигурой, но жизнь снова внесла свои коррективы.
Однажды Марата пригласили на день рождения. Марат не хотел нарушать режим и думал прийти, поздравить и быстро уйти. Но огромный стол, заполненный мясом, рыбой, картошкой, макаронами, буквально пленил Марата. Он позволил себе попробовать куриное крылышко… а когда очнулся, оказалось, что он уже несколько часов подряд непрерывно ест. Захотелось просто сбежать от этого соблазна, но он даже чисто физически не мог встать.
А когда принесли десерт, он уже добровольно отдался чревоугодию, так как очень соскучился по сладкому.
Заходя к Марату, Паша ожидал увидеть подкачанного парня, который мог бы сниматься в «300-от спартанцах». Однако вместо гири Марат держал в руке пирожок.
Паша был поражен. Несколько недель самоистязания друга пошли насмарку. Он попытался вырвать у Марата пирожок, но тот чуть не откусил Паше палец.
Доев пирожок, Марат грустно процитировал Ленина:
- Мы пойдем другим путем.
***
Хранение и распространение наркотических средств – от двух лет лишения свободы. Уголовный кодекс сделал все возможное, чтобы наркотические вещества не хранили и не распространяли, а употребляли сразу же, словно йогурт, у которого завтра закончится срок годности.
Через знакомых знакомых парни отыскали торчка, который толкал коноплю. Темной ночью Марат и Паша назначили ему встречу на пустыре.
В этой повести Паша позиционируется как самый худой человек мира. Торчок, которого встретили наши герои, был раза в два худощавее. Мешковатые вещи висели на нем, как на пугале. Лицо у него было хитрое, подленькое. Во время беседы при упоминании навара глаза у него зажигались недобрым блеском.
Торчок постоянно сбивал цену. Парни не знали расценок черного рынка, но нюхом чуяли, что их хотят облапошить и стояли на своем. Паша даже попытался блефовать, используя подслушанное в американских комедиях:
- Чувак, эта дурь реально вставляет. Отвечаю, такого ты еще никогда не пробовал.
- Ты за кого меня принимаешь? – Я по глазам твоим вижу, что ты даже сигарет не пробовал.
Паша смутился. Марат почувствовал, что им придется согласиться с ценой торчка. И состоялась бы сделка, если бы тот не взболтнул лишнего:
- Вот три месяца назад мы такую дурь курили. Кабана так разнесло, что он за нами по комнате с ножом бегал. Чуть не убил. Хорошо, что Серега его сзади вырубил.
И засмеялся неприятным, совершенно неуместным смехом.
- Мы не продаем, - сказал Паша и ушел.
Марат побежал за ним.
- Ты чего? Нам деньги позарез нужны.
- Марат, а если, накурившись нашей травой, какой-то Череп или Сиплый реально убьет человека?
Марат с неудовольствием согласился.
- Что тогда, выбросим траву? – спросил он.
- Нужно найти тех, кого трава просто расслабит, а не заставит бегать за людьми с ножом.
После этого парни начали перебирать всех своих знакомых, на кого бы трава подействовала благотворно. Они включили метод Зигмунда Фрейда. Так как наркотики действуют на подсознание, то им нужен был человек не просто добрый по поведению – это можно сознательно делать – а неагрессивный до глубины души.
- Так это же я! – довольно воскликнул Паша.
Но самому себе траву не продашь – пришлось искать другие варианты. Когда уже казалось, что ничего уже не найти, Паша предложил музыкантов.
- Паш, они же металлисты. Насквозь жесткая музыка.
- А ты не думал, почему у них песни не пишутся. Когда ты в своей стихии, музыка прямо-таки фонтанирует из тебя. Возможно, что они просто думают, что металлисты, и только подсознание знает их истинную сущность. Сто процентной уверенности не было, но, во-первых, нужны были деньги, во-вторых, нет другой возможности проверить.
На следующий день Паша и Марат направились к металлистам.
От сверкания лысин слепило глаза.
- Какие плюсы от новых причесок? – спросил Паша.
- Мы выслали продюсерам фото с нашим новым имиджем, но они все равно говорят неформат, - грустно сказал солист.
- У меня плюс. Я помирился со своей девушкой. Раньше мы ссорились из-за того, что я брал ее шампунь… - радостно сообщил басист.
- Ну, вот. А теперь мы бы хотели вам помочь. Мы принесли вам вдохновения, - словно заклинание, произнес Паша.
К Паше в этой каморке относились, будто киевляне к Леониду Черновецкому, разве что с большей симпатией. Это его предложение только подтвердило ожидания.
- Парни, что вас вдохновляет на песни? – спросил Паша.
- Бухло, - дружно ответили музыканты.
- А коноплю пробовали?
Барабанщик и басист дружно закивали головами.
- Я предлагаю вам собраться всей группой и курнуть. Тогда творческие идеи попрут сами собой.
Несмотря на отсутствие волос, Марату и Паше не удалось угадать, какие у музыкантов таятся мысли под черепушками.
- В принципе, бухло нас уже не вставляет, так что попробуем. Минимум, удовольствие получим, максимум – вдохновение, согласился солист.
Парни продали друзьям траву в два раза дешевле, чем собирались толкнуть торчку.
***
Наконец наступила оттепель. Нина начала узнавать Марата и даже иногда улыбалась ему. Но когда Марату показалось, что можно уже начинать наступление, к ней начал подкатывать один смазливый щеголь по имени Стас.
Марат рвал и метал. Ему с огромным трудом удалось добиться ее расположения – этот же слащавый красавчик с легкостью завладел ее вниманием.
Более того, если Марат был в оппозиции к ее окружению, то Стас нравился абсолютно всем ее друзьям и подругам.
Марат решил поговорить с ним с глазу на глаз, но у него ничего не получилось. Стас оказался из той редкой категории людей, с которыми совершенно невозможно поссориться. Ненавязчивыми приемами он мог бы переманить на свою сторону даже футбольных ультрас и религиозных фанатиков, агрессивно наступающих на него.
- Если я хочу поссориться с человеком – я с ним поссорюсь, - чуть не краснея от злобы говорил Марат. – Даже с тобой, моим другом, мне конфликтовать легче, чем с моим соперником. Он так мастерски обошел все острые углы, что мне даже зацепиться не за что. Вот угорь!
Он умудряется быть своим и для ботаников, и для раздолбаев, и для алкашей, и для трезвенников, и для попсовиков, и для рокеров.
Чем больше раздражался Марат, тем бессильнее был его гнев. Ну, ничего он не мог поделать с эти насквозь правильным человеком.
И тут Паша продолжил его логическую цепочку:
- Может, он свой и для натуралов, и для геев.
- Ты гений! - вскрикнул от восхищения Влад. – Как же я не догадался: эта пестрая одежда, эстетские манеры, елейный голосок. В нем точно есть что-то голубиное. Но зачем же ему тогда девушка?
- Тебе 20 лет, а ты как маленький. Для прикрытия.
Чтобы проверить гипотезу, парни начали искать Стаса на гей-сайтах. К удивлению, нашли быстро – у него был высокий рейтинг среди розовой аудитории.
- Эврика! Покажешь эту страничку ей – и всё, путь к ее сердцу снова открыт.
- А вот теперь ты спешишь, мой друг. Стас может сказать, что его подставили, а такое сейчас не редкость. Нужно поймать его на горячем. Я предлагаю ловлю на живца.
Стас обернулся, будто искал в комнате «живца».
- У меня нет знакомых геев, - с удивлением сказал он.
- А ты бы не хотел проверить свое актерское мастерство? – заговорщицки спросил Марат.
Паша смутился.
- Я понял, к чему ты клонишь, но я не буду изображать хомсека, чтобы ты ловил его на горячем.
Марат понимал абсурдность этой ситуации и недоумение Паши, но других вариантов у него не было. С серьезным лицом, не идущим к курьезности положения, он произнес:
- Паша, ему она нужна только для прикрытия, чтоб с дружками развлекаться, а мне она нужна как воздух. Чисто по-дружески прошу – помоги мне.
Восприимчивая Пашина натура не могла не откликнуться на столь пронзительную искренность. Он поставил Марату одно, сложнейшее для выполнения условие – не подкалывать его.
Марат держал в узде свою язву, когда Паша надевал розовую футболку и обтягивающее узкие джинсы. Он молчал даже тогда, когда его друг обильно смазывал волосы гелем.
Паша назначил свидание Стасу в самом гламурном кафе города. Рядом с их столиком, прикрывшись газетой, все снимал на камеру Марат.
Стас заказал мартини. Паша сидел, будто на иголках.
- Ты такой напряженный. Это у тебя первый раз свидание с нашими?
- Да. С девушками не везет, решил попробовать с парнями.
- Знакомая ситуация, хотя мне и с девушками везло, но с ними совсем не то. Только мужчина может понять мужчину, не так ли?
Паша от волнения залпом выпил бокал мартини, забыв, что любит растягивать удовольствия от алкоголя.
- Женщинам от мужчины нужны только деньги и свадьба, - продолжал он. – Есть мужская дружба, а женской дружбы нет. Есть ли и есть любовь между мужчиной и женщиной (в чем я сомневаюсь), то только благодаря мужчине. Женщины постоянно морозятся – ни один мужчина не морозился со мной.
«Какие убедительные у него аргументы, - думал Паша, осушив второй бокал. – Не удивительно, что он переманивает людей на свою сторону».
Марат давился от смеха, не забывая при этом снимать.
- Но пока наше движение под запретом – без женщин не обойтись. Они нужны для прикрытия. Я, например, прикрываюсь одной пустышкой по имени Нина, но ты не верь слухам – я только по мужчинам. Вот вступим мы в Европу!..
Марат мог бы долго еще наслаждаться «воркованием голубков», но стопроцентные доказательства уже получены и нужно было брать Стаса с поличным.
Как чертик из табакерки, Марат выскочил из-за столика и грубо обратился к Стасу:
- Эй, ты, розовый фламинго. Или ты отстанешь от Нины, или она узнает, что ты голубец, и ты будешь рядом с ней только в качестве подружки.
- А она, что, тебе нравится?
- Да.
- Так бы сразу и сказал, я бы отстал. Хотя очень жаль, что такой парень пропадает…
И тут пришла пора возмущаться Паше:
- Так ты не сказал ему, что хочешь быть с Ниной?
Марат замялся.
- Я хотел разобраться с ним, а чтоб разобраться, мне нужно было поссориться, а поссориться я не смог.
- Ну, ты… умеешь усложнить ситуацию.
- Мальчики, не ссорьтесь, - голубем мира встрял в разговор Стас.
В принципе, все сложилось как нельзя лучше, поэтому Паша долго не возникал. Тем более, Стас расщедрился и угостил всех мартини.
- Так, выходит, ты не наш? – спросил полупьяный Слава у Паши.
- Не-а.
- А так убедительно сыграл
- Убедительно, - повторил Марата и от смеха чуть не упал под стол.
Но Паша уже не обижался. Он дорвался до халявного алкоголя, и это притупило все остальные чувства.
На следующий день Стас отстал от Нины и пошел искать себе новое прикрытие.
***
Итак, у парней оказались две стопки денег. Одна «чистая» - за волосы, другая «грязная» - за траву. За эту сумму они могли бы купить, максимум, ворота от стадиона. Пришлось снова искать относительно честные способы заработка.
- Слушай, а давай напишем бестселлер. У нас же есть кое-какие литературные способности, - предложил Паша.
- Кто за месяц может написать роман? – с улыбкой спросил Марат.
- Достоевский «Игрока» за 3 недели написал.
Парни подумали и решили, что до Достоевского им далеко. Но после выдвижения нескольких еще более абсурдных версий, Марат победоносно вскрикнул:
- Точно. Игрок. Мы можем выиграть деньги в казино!
Дело в том, что Марат увлекался покером. Он никогда не играл на крупные суммы, но неплохо знал правила и даже мог использовать технику «Каменное лицо».
Паша согласился.
Игорных заведений в их городе не было, поэтому они отправились в областной центр.
В казино, как и полагалось, расслабляющая музыка, мягкое освещение, отсутствие часов, бесплатный алкоголь (что больше всего понравилось Паше) и общий комфорт делали все возможное, чтобы люди забыли о времени и без нервов проигрывали деньги.
Большинство посетителей могли себе позволить проиграть несколько тысяч долларов, но у Паши и Марата каждая гривна была на счету, поэтому они были максимально сосредоточены.
Марат взял «грязную» стопку и отправился за покерный стол. Паша, скрестив пальцы и попивая коньячок, наблюдал за другом.
С противниками Марату не повезло. Почти все они были матерыми игроками, кроме одного добродушного богача, который без сожаления проигрывал в начале сотни, а потом тысячи. Но Марат не напрасно пересмотрел кучу документальных фильмов о покере. На протяжении игры он заметил, что лысый мужчина, когда нервничает, вытирая со лба пот, блондин при блефе пытается незаметно почесать подбородок, и так далее. Марат улавливал малейшую деталь и знал почти наверняка, когда рисковать, а когда попридержать карту. Самого же Марата никак не могли вывести на чистую воду. Его лицо, обычно довольно богатое на мимику, в этот вечер было безэмоционально.
Марата настолько поглотила игра, что он не заметил, как заработал полмиллиона долларов. У Паши, который время от времени поглядывал на стол, зашкаливали нервы, и он несколько раз просил Марата забрать деньги.
- А где мы вторые полмиллиона возьмем? Выпей, успокойся, - отвечал на это Марат.
В итоге за столом остались лишь Марат с этим транжирой, который проиграл почти все партии, но у которого оставались деньги.
- Плохой завод сегодня продал, хочу всю прибыль с него спустить. Ва-банк! – беспечно выкрикнул мужчина.
Банальная осторожность предложила Марату отказаться, но он не послушался ее и направил свою стопку в центр стола.
Все посетители казино в этот момент устремили взгляды на их стол – не каждый день здесь играли на столь крупные суммы. Паша от волнения закрыл глаза.
В таких случаях принято подробно описывать блеск в глазах, прерывистое дыхание, дрогнувшие руки. Да-да-да, все это было, но пойдем против всех правил описания – Марат проиграл.
Дело в том, что сильнее «Каменного лица» только одна тактика – «Включение дурака». Его противник делал все возможное, чтоб создать себе репутацию бездарного игрока – и это в который раз получилось.
Марат, и сам обожающий включать дурака, не мог в глубине души не восхищаться противником. Но это – лишь примесь к безграничному гневу и разочарованию.
- Паша, я не знаю, что дальше делать, - безнадежно сказал Влад.
Так они и вернулись домой, как гласит поговорка, ни солоно хлебавши. ***
В борьбе с тоской Паша предпочитал классику – алкоголь. У Марата не было ни сил, ни желания сопротивляться, поэтому они оба отправились в одну из местных пивнушек.
После нескольких рюмок водки, ребятам стало немного легче. К Паше вернулось ощущение прекрасного, и он даже заметил милую девушку возле барной стойки.
- Девушка, а Вы знаете, что женский алкоголизм неизлечим? – попытался совместить пикап с КЭПом Паша.
- Знаю, меня пытались закодировать, но я все равно не бросила, - ответила она без улыбки.
- Вы шутите?
На это девушка ответила, что с затяжной депрессией она боролась с помощью алкоголя. Ее действительно водили по наркологам, но она все равно срывалась.
- Не может быть! Вы слишком красивы для алкоголички, - ввернул комплимент Паша.
Девушка и правда была красива особым обаянием увядания. До определенной степени алкоголь придает шарма, некоей развязной элегантности и наполняет обыкновенное с виду лицо лукавым прищуром, хмельной улыбкой, пьянящей легкостью. Словом, фотографию этой девушки можно было бы выставить на обложку сборника Омара Хайяма.
- За похвалу красоте, конечно, спасибо, но не стоит сомневаться в моих алкогольных способностях. Я Вас, молодой человек, с легкостью перепью.
- Тебя. Паша.
- Выпьем на брудершафт, будем на «ты».
Выпили. Девушка представилась Любой.
Ни одна девушка еще не грозилась перепить Пашу, поэтому он после небольших колебаний принял вызов.
- За выпивку платит проигравший, - сказала Люба, и это придало дополнительный стимул для победы.
Люба показала свое алкогольное достоинство уже тем, что предложила сражаться не одним напитком, а ассорти: шампанское, вино, водка, пиво и пару энергетиков.
Как говорилось в «Сорочинской Ярмарке» «Впервые увидел парубка, который выпил кухоль горилки и даже не поморщился». Так же поражался и Паша, видя девушку, которая пила не морщась, не занюхивая рукавом, не запивая и не закусывая лимоном.
Он пытался казаться расслабленным, но у него не получалось. Паша не успевал за девушкой, глубоко вздыхал и кисло улыбался.
Утром Паша проснулся в тяжелейшем состоянии. Марат гуманно протянул ему холодной минералки. На этом его гуманность закончилась.
- Ты – идиот. Ты пропил все наши деньги! Напился до потери сознания, и мне пришлось бабло доставать у тебя из кармана.
- Как стыдно! Меня впервые перепила девчонка. Моему самолюбию нанесен сокрушительный удар.
Марат еще долго пилил Пашу, прильнувшего к минералке, как к священному источнику.
Вдруг в комнате раздался звонок. Марат пошел открывать и встретил на пороге Любу с банкой рассола.
Паша не знал, что Люба вчера дотащила его вместе с Владом и утром пообещала навестить «больного».
- Оставь минералку. Только рассол после похмелья. Ну, или может, пивка? – обратилась она к Паше.
- Не упоминай при мне об алкоголе. Я никогда больше пить не буду, - взмолился Паша.
- О, и с таким неподготовленным организмом ты вступил в битву со мной!
Паша не знал, куда деться от стыда. Люба увидела это и решила подбодрить его.
- На самом деле, многие сдавались, когда хотели меня перепить, а ты боролся до последнего, не жалея себя. Ты заслужил медаль «За волю к победе».
Лицо Паши расплылось в идиотской улыбке. Кажется, он влюбился.
Это была экзотичная, но прекрасная любовь. Паша ходил к Любе не с цветами и конфетами, а с бутылками, бутылями, банками и чекушками. Теперь они уже не сражались, а наслаждались созданиями Бахуса. А со временем им нужно было все меньше алкоголя, ведь их пьянила сама любовь.
Так, у парней не оказалось денег и идей, но Саша был полон энергии и сил для борьбы.
***
В фильмах и книгах любовь пробуждает в людях смелость, мудрость, романтические порывы. На самом деле в большинстве случаев любовь толкает на идиотские поступки. Один из таких идиотизмов будет описан ниже, чтобы вы не повторяли такого в жизни (вообще, львиную долю вещей в этой повести повторять не следует).
Марата не отпускал феномен Стаса, сумевшего за день заинтересовать Нину больше, чем сам Марат за все время, что знает ее.
Он проанализировал образ Стаса и понял, что его успеху у девушек во многом способствует одежда. Встречают, как говорится, по одежке. Стас одевался пестро, довольно женственно, рискованно. Марат же, как и большинство парней, над своим гардеробом не заморачивался.
- А девушки же на этом заморочены, - говорил Марат Паше, хлопая себя по лбу. – Одежда Стаса может раздражать пацанов, но нравится девушкам. Моя одежда не раздражает и не цепляет никого. Как я могу заинтересовать Нину, если даже не прошел дресс-контроль?
Марат подсел на просмотры мужских коллекций. Несколько дней погружения в мир высокой моды сделали из Марата знатока трендов и табу в одежде. Теперь он мог спорить о Версаче, Гуччи, Кристиан Диор, Армани, Дольче энд Габбана, Карле Лаггерфельде и некоторых других дизайнерах.
В ходе исследований Марат наметил себе несколько костюмов, среди которых были и вполне элегантные. Даже Паше, далекому от высокой моды, понравился один строгий костюм, который он настоятельно советовал другу. Марат на это отвечал:
- Да, классика – беспроигрышный вариант, но именно ее беспроигрышность мешает по-настоящему зацепить. Смокинг и фрак идут любому, а мне нужно то, что подчеркнет мою индивидуальность.
Паша понял, что спорить бессмысленно и предложил вещи, в которых он встречалал Стаса. Марат согласился примерить, но они не подошли по размеру.
Денег на другую одежду не было. Но Марат не отчаялся и решил попросить у самого Стаса.
Стас невероятно обрадовался этому и дал Марату в полное распоряжение огромный шкаф, до краев набитый одеждой.
Марат воспользовался любезностью Стаса и взял напрокат остроносые красные туфли, такого же цвета обтягивающие брюки, бежевую рубашку с блестками, оранжевый пиджак и желтый шейный платок.
- Могу ли надеяться, что ты присоединишься к нашим? – спросил Стас, когда Марат собирался уходить.
Марат решил не расстраивать щедрого товарища и дипломатично ответил:
- Не теряй надежду, Стас.
И вот в таком виде Марат направился к Нине. Смешки парней он списывал на зависть, а собственную неуверенность жестко пресекал.
- Нина, я решил поменять стиль. Как тебе? – спросил Марат.
- Ты одет, как павлин, - отчеканила Нина и засмеялась.
Марат стоял, как громом пораженный. Стас в подобной одежде вызывал одобрение Нины и восхищение ее подруг. Почему же он в этом виде смешон?
С этим вопросом он обратился к Паше, который попытался быть максимально толерантным.
- Понимаешь, Стасу в подобных вещах органично. Ты же – простой неманерный парень, и эта одежда совершенно не подходит твоей природе.
Марат с грустью слушал своего друга. Больно было в который раз оказаться неправым.
- Почему, черт возьми, у меня в любви все плохо, а ты свое счастье нашел в занюханной пивной?! – раздраженно спросил Марат.
- Такая уж судьба романтиков. Их или жестко динамят, или незабвенно любят.
- Извини, Паш.
Когда Марат вернул Стасу костюм, он искренно удивлялся, как его вещи могли не понравиться. На это Марат ответил:
- У нас с тобой одна беда. Ты хочешь понравится парню, а нравишься девушке, а я хочу понравится девушке, но нравлюсь парню.
- Какой ты умный.
- Скажи это Нине.
Ни в любви, ни в борьбе за стадион ничего не получалось. Марат медленно опускал руки.
***
Хотите мудрость? – Держите. Когда нет сил бороться, когда кажется, что бой проигран, когда хочется опустить руки… возьмите и опустите их. Поверьте, опустить руки и потом поднять их гораздо легче, чем держать их в напряжении в наполовину поднятом состоянии.
Несколько дней Марат пребывал в безучастном состоянии.
- Пусть стадион покупает кто угодно, пусть Нина встречается, с кем хочет. Мне все равно, - говорил он.
У Паши была энергия, но не было никаких планов. Он даже завербовал в ряды борцов Любу, но и она не подкинула новых идей. Кстати, вот как это получилось.
- Люба, зачем тебе пить? Ты умная, молодая, красивая девушка. Чего тебе не хватает? – спрашивал Паша, держа одной рукой ладонь любимой, другой – стакан вина.
- Ум есть, красота есть, молодость есть, - отвечала Люба без ложной скромности, - а вот дела, в котором можно применить все это – нет. Во мне, действительно, море энергии, которой я не вижу выхода.
Не в таком ли состоянии находится большая часть нашей молодежи? – Ее обвиняют в общественном равнодушии, пессимизме, безверии, но если предложить им интересное дело – сколько энергии они проявят! Но дела нет, и приходится пить, впадать в депрессию, сидеть в соцсетях и ждать новой серии «Интернов».
Паша рассказал ей о ситуации со стадионом. Вначале она восприняла это, как борьбу ребенка с рогаткой против дракона, но слова Паши ее переубедили:
- Если не остановить это рейдерство, то не останется на Земле ни заповедников, ни святых мест, ни очагов культуры. Все, что не приносит прибыль, будет безжалостно уничтожено. Вместо детских садов – казино, вместо музеев – сауны, вместо библиотек – клубы.
Люба выплеснула стакан с вином и громко сказала:
- Хватит киснуть. Я готова бороться.
Ее синие глаза блеснули живым огнем. В этот момент влюбился в нее во второй раз, еще сильнее.
Итого в борьбе с несправедливостью участвовали 2 энергичных человека и 1 опустошенный. Идей не было ни у кого. Но вскоре ее величество Жизнь подкинула им задачу, что помогла продвинуться дальше.
***
На берегу реки несколько десятилетий мирно располагалась баржа. Несмотря на старость, ржавчину и мусор внутри, баржа была довольно романтичным местом. Летом с нее прыгали в воду отчаянные дети; вечерами здесь можно было под звездами беседовать на вечные темы и признаваться в любви.
Это место любили и Паша с Маратом. По закону подлости, местам, которые были дороги парням, угрожала опасность. До них дошли слухи, что баржу хотели распилить на металлолом.
Марат рвал и метал. Его теория заговора подтверждалась. Казалось, неизвестные хотят уничтожить все, что он любит: любимые лавочки, деревья, поляны. Бездействовать было невозможно.
Днем Марат и Паша изведали обстановку. Их любимую баржу привязали тросами к небольшому буксиру, который патрулировали два охранника и собака.
В обед парни составили несложный план: Люба отвлекает охранников вином, Паша собаку – колбасой, затем они пробираются на буксир и топориками обрубывают канаты. Баржа уплывает на другой берег реки. Неизвестно, правда, какая судьба ее ожидает там, но в этом случае оставалась хотя бы надежда.
Вечером парни, закрыв лица шарфами и взяв рюкзаки с топорами, отправились на реку. Перед нападением они прислушались к разговорам охранников.
- А ты слышал, что по легенде, недалеко от этого места обитают кикиморы? – спросил один страж другого.
Парни чуть не покатились со смеху. Судя по этой фразе, охрана особым умом не блистала. Значит, можно ее перехитрить. Они дали сигнал Любе, и она взялась за свою часть работы.
Она подошла к буксиру и обратилась к охранникам:
- Извините, если отвлекаю, но вы не хотели бы со мной выпить вина?
Мужчины опешили. Женщины и обычно не часто первыми предлагают выпить, тем более на работе.
- Подозрительно это как-то, - сказал один из них.
- Я понимаю, что необычно. Просто пригласила мужчину на свидание, а он отморозился. У меня с собой литр вина. Пить одной не хочется, да и жаль добру пропадать.
Мужчины и сами были не прочь выпить, но нужно было сохранить лицо.
- На рабочем месте не положено.
- А мы не на рабочем. Тут недалеко отличная полянка.
- Ну, ладно, литр – это на зубок, не расслабит, а только взбодрит. Нам на полчасика хватит. А буксир пока Рекс посторожит.
Когда охранники с Любой пошли на полянку, Паша взобрался на буксир. Как и ожидалось, его встретил большой дворовый пес Рекс. Паша бросил ему кусок колбасы, но…
К счастью, Рекс не залаял и не спалил его. Он будто хладнокровный убийца, медленно направился к Паше. От волнения парень забыл, что у него за спиной рюкзак с топором, которым он мог отпугнуть пса.
Марат, думая, что у Паши получилось отвлечь собаку, взобрался вслед за другом. С удивлением он увидел Пашу, который прижался к углу буксира и ничего не мог поделать с надвигающимся Рексом. Марат готовился было напасть на собаку сбоку и помочь другу, но тут Паша протянул Рексу распростертую ладонь. Борясь со страхом, он открыл глаза и посмотрел прямо в светящиеся глаза Рекса. Секунда, другая…
Сторожевой пес лизнул Пашины холодные пальцы горячим слюнявым языком. У парней отлегло от сердца. Паша даже обнял Рекса. Он был настолько счастлив, что позабыл бы о барже и с удовольствием повозился бы с этой дворнягой. Но Марат спустил друга с небес на землю, и они на цыпочках направились к барже.
В это время один охранник, вспомнив о долге, вернулся посмотреть на буксир, хотя Люба уговаривала его остаться. В секунду, когда он взобрался на судно, парни как раз доставали из рюкзаков топорики…
Это был тот редкий случай, когда испугались обе стороны противостояния. После секунд оцепенения, парни перебросились на баржу с буксира, а охранник позвал напарника.
Марат разбил свой канат с двух ударов, Паша – с трех. Пока охранник добежал к краю буксира, баржа стала отплывать. Был бы охранник паркуристом, он бы перепрыгнул и задержал парней, а так он лишь кричал им вслед проклятия.
Казалось бы, победа! Но Паша с волнением сказал Марату, что не умеет плавать. Влад тоже не умел.
В этот момент положено паниковать, метаться, ломать пальцы. Но парни, готовые ко всему, прыгнули, пока не отплыли далеко.
В первый раз в жизни парни порадовались тому, что их любимая река так загрязнена. Казалось, они погрузились не в воду, а в ил и водоросли.
Холодная вода, впитавшаяся в одежду, помешал ребятам полностью отдаться радости от победы. Легкий для обычного положения ветерок пробирал до костей. Да и выглядели они как две нелепые зеленые
- Кикиморы! – радостно прошептал Марат, приготовив маленькую идею.
Охранники думали, что парни уже на том берегу, вместе с баржей. И когда один из них осматривал место преступления, до него донесся голос:
- Мы –кикиморы.
Охранник был очень суеверным, и исчезновение баржи связал с этим.
- Отдайте свою одежду или мы вас убьем.
Охранник сразу же разделся и позвал напарника. Напарник раздеваться не хотел, но когда Марат и Паша вышли из воды, протянули вперед руки, как и зомби и начали заунывно завывать (так протяжно, что им даже Рекс подвыл), и напарник сдался.
В итоге, они спасли баржу, оставили на ней топоры и приобрели форму охранников.
***
Наверное, никогда ни до, ни после парни не пытались настолько часто что-то придумать, как в этот месяц. Марат опять взялся за покорение Нины. Он попытался вспомнить все, что любят женщины, но не нашел ничего подходящего для себя.
- Я просто скажу ей, что чувствую, и будь что будет, - сказал он Паше.
Так он и сделал. Он подошел к ней на перемене, когда она стояла у окна. Перед тем, как говорить, Марат ощутил нечто похожее на то, что чувствовал перед прыжком с баржи. Вот только ее отказ будет холоднее речной воды…
- Нина, я не умею красиво говорить. Я не знаю, как обратить к себе твое внимание, как заинтересовать тебя.
- Ты уже заинтересовал, - перебила она Марата.
- Как уже? – удивился он.
- Я всегда считала тебя интересным умным парнем, но ко мне каждый раз подходил не ты… Ты слишком хотел произвести впечатление, а это совсем не твое.
- Просто я, такой как есть, интересен очень немногим.
- К этим немногим прибавился еще один человек.
Если верить, что любовь – история бесконечного идиотизма, то Марат в очередной раз подтвердил это своей улыбкой, настолько идиотской, какая бывает только у по-настоящему счастливых людей! Улыбка Нины тоже была глуповатой, но для Марата она была прекрасней всех картин великих живописцев, вместе взятых. И в этом алогизме была своя правота.
Маленькая победа на любовном фронте придала Марату сил для дальнейшей борьбы.
***
Ладно, не будем вас мучить. Из способов заработать деньги не нарушая закон и не прилагая титанических усилий осталось два: выиграть в лотерею или найти клад. О том, где можно найти клад парни не имели ни малейшего понятия, поэтому решили рискнуть с лотереей. В принципе, такой, чтоб выиграть миллион, наверное, не было, но можно было хотя бы внести часть денег.
Парни на все деньги купили лотерейных билетов различных компаний. Они жадно смотрели каждый розыгрыш, но ни один из них не принес им даже минимального выигрыша. Влад со злостью разорвал все билеты и разбросал их по комнате. Мелочь напрочь выбила их из колеи.
***
До конца выплаты оставалось несколько дней, а парни уже не в силах были что-то придумать. Ну, не шла мысль, как ни бились они! Они признали поражение де-факто и старались над ним не зацикливаться.
Они пошли грустить. Самым подходящим для этого местом была заброшенная колокольня, стоящая отдельно от церкви. Вид руин всегда печален, а учитывая то, что эту колокольню разрушило не время, а вандалы, то можно было вообще затосковать.
Биоэнергетика руин настраивала на высокий строй мыслей. Неуместно было переживать из-за денег внутри этого небольшого, но все же величественного здания. Парни попытались прочувствовать его и рассматривали каждый его камешек внимательно, будто археологи. У Паши даже родилась мысль бросить все и уйти в археологию.
- Прекрасно ведь: ни людей, ни компьютеров, только ты и история. Несколько недель изнурительного поиска под снегом или палящим солнцем. Ты грязный, уставший, измотанный, и вдруг ты находишь наконечник скифской стрелы и понимаешь, что все эти недели прошли не напрасно!.. И тебе вдруг становится понятнее и ход истории, и твоя непутевая жизнь.
И вот когда парни уже собрались уходить, Марат наткнулся на какую-то материю между камней. Его лицо от этой находки засияло ярче, чем его слабенький фонарик. Он отгородил камни и взял маленькую смятую вещь, на ощупь похожую на холст. Марат развернул ее. На ней были надписи на непонятном языке и контуры. Кажется, это была карта!..
Внутри карты была вложен небольшой клочок бумаги с текстом на том же непонятном языке.
Парни долго думали, что делать с находкой (они в этой повести так долго думают, что могли и философскую концепцию за это время придумать), и решили отнести ее в музей к знакомому историку, Богдану Николаевичу.
***
Богдан Николаевич был из тех скромных бессребреников, о которых забывают из-за их тихого нрава, и которых нужно неустанно напоминать обществу, чтобы оно не утонуло целиком в мещанстве и потребительстве. Богдан Николаевич по-настоящему фанател от истории, и один на своих плечах держал развитие этой науки в своем маленьком городе. Седенький лысеющий старичок с сократовским лбом обладал энергией, большей, чем у двадцати молодых и уже уставших от жизни парней. А ведь он переживал не только за свою жизнь – он переживал за огромное количество людей из прошлого и настоящего.
Парни постучались к нему в музей среди ночи (к их счастью, он нередко задерживался допоздна). Он вышел к ним полусонный, но все равно приветливый.
- У нас важная находка, - воскликнул Паша.
Богдану Николаевичу часто обещали находки с большой научной значимостью, которые оказывались на деле не столь важными. Но он все равно продолжал верить в успех, и попросил парней показать ее. Увидев карту, он буквально не смог ничего выговорить от переполнявших его эмоций.
- Это же карта с кладом Стефана Мамалыжного, которую я ищу уже несколько лет.
Парни вошли вместе с историком внутрь вечно холодного музея, где и узнали об этой легендарной личности.
Стефан Мамалыжный был единственным за всю историю румынским капитаном пиратского судна. Он жил во времена Френсиса Дрейка, когда подавляющее число пиратов переходило на службу английской королевы и вообще максимально «социализировалось». Подобное предлагали сделать и Мамалыжному, но он отказался, считая себя альтернативщиком до мозга костей. Из-за этого «официальные» пираты устроили на него травлю. Мамалыжный, зная, что рано или поздно его найдут, заранее спрятал свои сокровища…
Мамалыжного настолько ненавидели власти, что предали его самому страшному наказанию, которое может получить великий пират – забвению. За то, что он не поддержал ни одно правительство, его имя вычеркнули из всех возможных документов. О нем нельзя было даже говорить. И эта непризнанность длилась и по сегодняшний день – храброго оппозиционного пирата официальная наука считала выдумкой.
И еще одно – корабль Стефана Мамалыжного «Брынза» - единственное пиратское судно в мире, на котором хранился не ром, а румынское вино. За это его не любили даже «вольные» пираты, но он не предавал любимого напитка.
Богдан Николаевич знал румынский и перевел послание Мамалыжного. Оно гласило, что пират хочет, чтоб его сокровище люди потратили исключительно на добрые дела.
- Значит, не случайно он оставил карту именно на колокольне. Наверное, он надеялся, что в скором времени клад найдут именно священники. К сожалению, вскоре после его гибели и церковь, и колокольню разрушили татары, и его мечтам не суждено было сбыться. А сокровища, думаю, были немалые…
Кстати, интересно, что я исследовал это место часами и ничего не нашел, а вы случайно наткнулись. Что ж, в истории, как и в квартире, когда ищешь потерянную вещь намеренно – ничего не найдешь, а через месяц она будто сама находится.
Парням было интересно слушать историка, но еще интереснее было узнать, где же хранится клад. Они ненавязчиво подтолкнули Богдана Николаевича к этому вопросу.
Историк посмотрел на карту взглядом мастера и печально сказал:
- Клад находится на территории, где сейчас расположен завод. Хуже не придумаешь. Его начальник, кум мэра, вряд ли разрешит раскопки – я его знаю, - а если и разрешит, то заберет сокровища себе, не оставив ничего для науки. А добрых дел, о которых мечтал Мамалыжный, он точно не сделает… Но парни и не думали унывать. План действий у них созрел реактивно. - Богдан Николаевич, скажите нам, как нравственный авторитет: спасать место, где прошло твое детство от захвата – это доброе дело?
- Конечно, - ответил он.
- Тогда мы проберемся на завод, добудем клад и исполнил волю Мамалыжного.
Богдан Николаевич с одной стороны не хотел подвергать риску ребят, но какой-то огонек азарта блеснул в его по-детски синих глазах, и он сказал им:
- Моя школа.
***
***
Завод их города был классический заводом постсоветской индустриальной эпохи. Он дышал на ладан, с него уже украли все, что могли, но все еще продолжали красть, он выпускал что-то раз в несколько лет, на нем месяцами не выплачивали зарплату. Его рядовые работники жили от зарплаты до зарплаты, постоянно где-то занимая и перезанимая деньги, при том, что начальство умудрялось каким-то образом богатеть.
Парни несколько раз были на территории завода из-за того, что туда перелетал мяч, когда они играли в футбол. Однако выкопать клад немного сложнее, чем за несколько секунд достать мяч и перелезть обратно. И было бы парням совсем тяжело, если б не маленькое преимущество – у них была форма охранников.
Итак, наши герои в форме охранников, со спрятанными совковыми лопатами в штанах отправились к заводу. На входе их встретили настоящие охранники.
На недоумение стражей Паша ответил, что с этого дня охрана усиливается вдвое, и они с Маратом будут патрулировать здание изнутри.
- А почему нам начальство не доложило? – возмутился один.
- А когда оно нам что-то докладывает? Вечно что-то решают у себя наверху, а мы в последний момент узнаем, - возмутился его напарник, тем самым упростив задачу парням.
Провинциальная халатность сыграла Марату с Пашей на руку. Они вошли внутрь и сразу направились на окраину завода, где под огромным тополем и было спрятано сокровище Мамалыжного.
Нервы были натянуты, как струны. Марат и Паша то и дело оглядывались назад, когда копали. К счастью, земля оказалась нетвердой, а клад Стефан Мамалыжный зарыл не слишком глубоко. Времени на радость снова не было; парни только крепко пожали друг другу руки и отправились назад.
И тут они наткнулись на человека… Парни уже посчитали себя разоблаченными и бросились бежать, но оглянулись и увидели, что человек побежал в другую сторону с ведрами в руках. Выходит, не одни они сегодня ночью незаконно находятся на территории завода.
Марат и Паша не могли не воспользоваться этим и, переборов внутреннее стеснение, крикнули «коллегам»: «Держи вора!». И пока Паша с охранниками гнались за похитителем ведер, Марат незаметно вытащил клад за пределы завода. Паша тем временем, помог скрыться человеку с ведрами и выбежал сам.
***
Марат и Паша не верили своему счастью. Они, как два Горлума, зачарованно смотрели на золотые монеты, перстни, ожерелья, жемчуга и другие украшения, которые хранились в небольшом сундучке. Марат не был антикваром, но ему казалось, что этого вполне должно хватить, чтобы выкупить стадион…
Тем парадоксальнее выглядела сейчас его осторожность.
- Мы должны сдать клад государству, - сказал он, и Паша чуть не выронил ожерелье из рук.
Логика Марата была проста. Если они выкупят стадион, налоговая заинтересуется, где они взяли деньги… Доходов у них не было, и им мог угрожать реальный срок. А 25-ти процентов, полагающихся нашедшим клад, могло хватить на стадион.
Поборов искушение, утром парни отправились в милицию. Оказывается, там их ожидали – о приключениях Паши и Марата на барже доложили охранники.
- Сдаваться пришли? – спросил их майор, когда они вошли в кабинет к «главному».
- Сдавать, - филологически убрав «ся», ответил Марат.
Он поднял сундук на стол и раскрыл его, повергнув в шок видавшего виды майора и его секретаря.
- Мы, как сознательные граждане… - начал было включать дипломатию Паша, но Марат его перебил сухо и практично:
- 25% наши.
Майор достал из вороха бумаг заявление охранников и демонстративно разорвал его. Секретарь жадно смотрел на сундук, и в его глазах явно читалась мысль «Вот бы мне хоть один перстенек». Неизвестно, обладал ли товарищ майор телекинезом, но он кинул секретарю кольцо со словами «Ты ничего не видел».
Майор на глаз выдал парням четверть клада, и отпустил их с миром.
***
Парни снова отправились в областной центр, на этот раз в поисках антиквара. Времени на длительные поиски не было, и они ломанулись в первый попавшийся ломбард. Парням попался действительно отличный знаток, знающий цену реликвиям.
- На какую сумму рассчитываете, молодые люди? – спросил он.
- Миллион долларов. И чем скорее, тем лучше, - сказал Марат.
Антиквар улыбнулся, видимо подумав про себя, что на этих парнях можно навариться.
- Товар у вас разношерстный, клиентов сразу на все скоро не найти. Я, в принципе, могу вам выдать миллион, но тогда за мои услуги и срочность вам придется 3% отдать мне.
- Это 30 тысяч долларов, – мрачно сказал Марат.
- Поверьте, вам нигде не предложат таких выгодных условий.
Влад и Саша не знали структуры антикварного дела и поэтому поверили. Торговаться было несолидно, и они получили 970 тысяч долларов. ***
Влюбленные делят и горе, и радости. Марат, как истинный влюбленный, попросил у Нины поделиться 30-ю тысячами долларов. Нина согласилась обратиться к отцу за помощью. Так как отец у нее был, прямо скажем, жадный, то эта помощь должна была состояться в виде бизнес-предложения, которому требовался стартовый капитал.
- Без юриста здесь не обойтись, - сказал Марат Паше, когда они собирались на сделку.
- Но у нас нет ни одного знакомого.
Однако парни подумали лучше и отправились на Дунай. Семеныч не поменял место своей дислокации, поэтому нашли они его относительно легко.
Семеныч рад был видеть парней, и они тоже поддались сентиментальным порывам и даже обняли его.
- Как у тебя с любовью? – сразу спросил он Марата.
- Огромное спасибо. Я не сразу, но последовал Вашему совету. А если бы сразу последовал, то избежал бы многих глупостей.
- Ну, без глупостей было бы гораздо скучнее. Так что ты послушал меня вовремя.
Парни еще раз удивились философскому отношению к жизни Семеныча.
Паша тоже не хотел таить радость и сказал:
- Я тоже люблю и любим. Я пьян от любви во всех смыслах.
- А я просто пьян, - грустно, даже с тоской сказал Семеныч.
И тут парни поняли, что не только Семеныч может им помочь, но и они могут помочь Семенычу.
- Вы не забыли юридических навыков? – спросил Марат.
- Можно пропить штаны, но не ум. Я хоть сейчас готов защищать интересы хорошего человека, - воинственно ответил Семеныч.
- Тогда у нас есть для вас есть дело, что может вернуть Вас в высшую лигу, - чуть переборщил с пафосом Паша.
- В бой.
Перед боем Семеныч помылся, постригся, побрился, надел солидный костюм, и теперь уже никто бы в нем не угадал бездомного.
Марат, Паша, Нина и Семеныч – вот дрим тим, которая должна, наконец, выиграть битву за стадион.
***
Удивление и спад боевого духа ждали наших героев сразу же после того, как они переступили порог кабинета отца Нины. Он оказался кумом мэра!..
Вначале захотелось повернуться и уйти, потом парни понадеялись, что их не узнают, но кум, он же отец, мгновенно их раскусил:
- Ах, Тоня, посмотри, к нам французы пожаловали.
В комнату вошла его жена. Странно, но она резко контрастировала со своим полным, презрительно-равнодушным к людям и жизни мужем. В ее образе переплеталась живая жизнь и тяготение статусом жены богатого циничного человека.
Если бы парни не были сбиты с толку ситуацией, они бы заметили, как в Семеновиче все перевернулось и он тихо прошептал про себе «Тоня».
- Папа, мне нужны 30 тысяч, - сказала Нина, которая была еще не в курсе ситуации.
- Тебе – без проблем, а вот этим обманщикам – шиш с постным маслом. + 100 баксов! Знаете, я вырублю все деревья возле реки и забетонирую все к чертям! Детям не дают играть в футбол, ай-ай-ай. Шуруйте во двор, не мешайте зарабатывать деньги.
Лицо отца Нины из глуповатого превратилось в ожесточенное. Оно бы испугало любого чиновника, но не парней.
- У Вас, наверное, у самого не было детства, если Вы лишаете детства ни в чем не повинных ребят. На кого Вы так озлобились, что ради прибыли убиваете все лучшее, что есть в этом городе? – спрашивал Паша.
- Даже если ты выкупишь стадион, мы подключим журналистов, экологов, юристов (Семеныч поднял глаза) и не дадим тебе сделать того, что ты хочешь. Ты собрался бетонировать не траву – ты бетонируешь наше детство, к которому не смеешь прикасаться своими жирными грязными пальцами, - жестко чеканил слова Марат.
Наверное, сложнее всего в этой ситуации было Нине. Но при этой сложности ее душа была всецело на стороне парней…
- Пшли вон, - проскрежетал зубами отец Нины.
Они ушли, но без ощущения поражения. Марат впервые озвучил, что даже если стадион выкупят – борьба продолжится.
***
Пока Марат, Паша, Нина, Семеныч и Люба под вино обдумывали новый план борьбы, к ним домой вошла Тоня. В руках у нее было 30 тысяч долларов…
- Вы должны выкупить стадион, - сказала она и протянула деньги Марату.
Марат от удивления даже не знал, как выразить благодарность. А Тоня тем временем прошептала одно имя:
- Алеша…
И тут уже Алеша, он же Семеныч, бросился в объятия женщины, с мыслью о которой засыпал каждую ночь.
- Я развожусь с этим чудовищем, - сказала она.
Молодежь оставила влюбленных наедине. Им было о чем переговорить. Встретились два мира – нищеты и роскоши – миры мужчины и женщины, - которые при всех их разности, не могли друг без друга…
***
Что ж, теперь мы можем поговорить о том, чем все закончилось. Ребята все-таки выкупили стадион. Его директором стал Алексей Семенович, который вскоре женился на Тоне (она в свою очередь благодаря нему отсудила у мужа половину имущества). А одним из сторожевых псов стал тот самый Рекс с буксира.
Интересная судьба была у металлистов. Товар Паши и Марата принес им просветление, и они стали играть кришнаитскую музыку. Огромной славы это не принесло, но зато у музыкантов появилась постоянная аудитория. Единственное, что объединяло их прежнюю и новую музыку – минимализм текстов.
Люба окончательно вышла из депрессии. Нина порвала с гламурной средой. Слава продолжал искать свою любовь и девушку для маскировки.
Богдан Николевич благодаря карте и посланию Стефана Мамалыжного подготовил фундаментальный научный труд о великом румынском пирате, который прославил его далеко за пределами города.
Баржу на другом берегу никто не трогал.
И, самое главное, теперь дети могли беспрепятственно играть в футбол.
Эпилог
На берегу реки сидели Марат, Паша, Нина и Люба. В речке, наконец, охладилось пиво, которое достал Влад и разлил всем. Саша, держа баклажку с золотым напитком в руках, произнес:
- Марат, а помнишь, мы в поликлинике хотели автобиографическую историю написать? – А теперь как будто сама Жизнь услышала наши желания и предоставила нам такой хороший художественный материал.
Марат приподнял свою баклажку и ответил:
- Теперь мы ее обязательно напишем.
Вот так вот. Свои биографии мы пишем сами, и никто за нас этого не сделает.