Иконописец Алубаев
Культ иконы (от греч. – изображение, образ) зародился во 2 в. и расцвел в 4 в.; древнейшие сохранившиеся иконы относятся к 6 в. Особенно широкое распространение икона получила в Византии.
(Из истории иконы).
Более 200 икон написал константиновский художник-иконописец
Михаил Дмитриевич Алубаев. Эта – ни с чем несравнимая по силе творческого вдохновения работа вместилась в годы напряженного труда. Все началось непредсказуемо. Придя однажды к священнику
о. Борису Павленкову, настоятелю Покровской церкви города Константиновска, еще и не помышляя стать иконописцем, он был пленен обаянием этого замечательного человека, и надолго связал
с ним свою творческую судьбу. Случилось это в конце 1989 года. Михаил Дмитриевич, известный в Константиновске художник, представился настоятелю храма, прибывшему из Ростова, как мастер декоративных работ. Церковь только-только открылась, нужны были умелые руки профессионала для ее оформления. Он знал это.
И, будучи специалистом, настроен был выполнять чеканку, резьбу
по дереву,живопись. Беседа, протекала одухотворенно, обстоятельно, приятно. Собеседники, почувствовав родство душ, остались довольны друг другом. В качестве пробной работы Михаил Дмитриевич выполнил декоративные подставки для икон, стилизованные под мрамор, с резьбой, инкрустацией и золочением. Настоятель высоко оценил декоративное мастерство художника и дал следующее задание: отреставрировать икону «Николая Чудотворца». Работа оказалась выполнена наилучшим образом.
И оценена по-достоинству. Третье поручение – написать икону «Покров Богородицы», предназначавшуюся для установки ее над входом в церковь снаружи, художник не только выполнил, но даже превзошел задание: к созданному образу изготовил еще чеканный оклад. И это не могло не привести священника в восторг. Отец Борис воспылал идеей написать весь иконостас в древнерусском стиле. Митрополит Ростовский и Новочеркасский – владыка Владимир Сабадан, ознакомившись с воплощенным в образах мастерством Алубаева, одобрил работы и благословил художника трудиться на поприще иконописи. Это было официальным признанием. У творца будто выросли крылья. Одновременно в сознание вселилось чувство ответственности, стремление оправдать высокое доверие. А главное, возрос интерес мастера к приобретению недостающих знаний. Возникла необходимость углубленного изучения древнерусского искусства. И конкретно – иконописных стилей прошедших эпох. Где только можно было, Михаил Дмитриевич приобретал литературу по интересующей тематике. Совершал поездки в действующие храмы. Побывал в Троице-Сергиевой Лавре. Тщательно изучал подлинники – иконы кисти признанных иконописцев прошлого: Андрея Рублева, Дионисия, Даниила Черного, Феофана Грека. А особенно Рублева, крупнейшего мастера московской школы живописи, жившего и творившего, предположительно, в период между 1360-1430 годами. Литературные источники сообщают, что его произведения отличают глубокая человечность и возвышенная одухотворенность образов, идеи согласия и гармонии, совершенство художественной формы (икона «Троица»).
По благословению митрополита Киевского и Всея Украины Владимира Сабадана Михаил Дмитриевич вместе с о. Борисом Павленковым побывал в Киево-Печерской Лавре. (Существует предание, в числе других, собранных в «Киево-Печерском патерике» – сборнике рассказов о жизни выдающихся иноков первых поколений киевского монашества, а именно: о родоначальнике русского иконописания старце Алимпии. Алимпий считал даже сам материал своего художества – краски, освященными и целебными, и лечил больных, помазуя их кистью, которой писал. В этом предании проявляется идея целительной помощи от искусства, служения художника страждущему человеку.) Все это, как камертон для музыканта, дало высокий духовный настрой иконописцу Алубаеву. А в процессе письма, обобщив особенности древнерусской иконописи, он выработал свой стиль создания образов, что особенно ценно…
Творческая первооснова талантливого мастера, кажется, была заложена чудесной природой донского края и, в частности, Константиновского района, где он вырос.
- Все мои предки по материнской и отцовской линии, – благоговейно вспоминает Михаил Дмитриевич, – из хутора Кастырка. Я помню имена моих предшественников до шестого колена, начиная от отца – Дмитрия Савельевича: дед Савелий Степанович, прадед Степан Антонович, прапрадед Антон Павлович… Павел – наш корень. Дальше родословная по отцовской линии теряется в глубине времен. По материнской линии она полностью утрачена: состоятельные родители матери были репрессированы. Мать избежала злой участи только благодаря предварившему эту напасть замужеству её.
Упомянутый дед Савелий Степанович – замечательная личность. Казак мелеховского типа. В свое время немало помахал шашкой. Много сабельных ранений получил. Воевал в 1914- м. Был в Австрии. Моя бабка ездила к нему на двуколке. Отчаянная была женщина. В гражданскую дед не воевал, по ранению. Работал в лесничестве рядовым рабочим. До 85 лет пел и плясал – был здесь участником казачьего хора. Его даже фольклористы записывали. А какой был рыбак! Я с ним на рыбалке и в лесничестве «хвостом» ходил… Он был трудяга: плетни плёл, саженцы сажал, огороды выращивал, скотину лелеял. Все это и я рядом с ним познал с детства.
Детей в семье Алубаевых было четверо: три брата и сестра. Михаил самый младший. Он с сестрой Марией родился за Доном, в хуторе, который в ту пору назывался «Конезавод №36». Был голод. Отец ушел туда на заработки. Семья перекочевала следом. В Константиновск перебрались уже после войны, в 1946 году.
- Здесь прошло мое детство, – улыбается Михаил Дмитриевич и в глазах сверкает отблеск той давней, нелегкой, но счастливой поры, когда он ощутил в себе непреодолимую тягу к художественному творчеству.
После окончания седьмого класса, попытался поступить в Ростовское художественное училище имени Грекова. Не получилось. Чтобы не тратить время бесцельно, поступил в Новочеркасский электромеханический техникум. Превозмогая себя, проучился полгода. И бросил: «не мое это призвание, хочу рисовать». Сделал вторую попытку поступить в «Грековку». Снова не поступил. Но остался в Ростове. Окончил строительное училище по специальности плотник, не отказываясь от мечты стать художником. Работать направили в мостотряд №10. Числился плотником, а фактически выполнял художественно-оформительские задачи. Затем подоспела военная служба в Севастополе. Три года состоял в экипаже флота, с 1962 по 1965 год.
- Для меня это была не служба, а сплошной праздник: занимался любимым делом, – рассказывает Михаил Дмитриевич. – Художественное оформление территории части, стадиона, праздничных мероприятий… Писали панно, транспаранты, плакаты, лозунги. Для особо важных случаев, например, когда оформляли такие большие праздники как День Победы или День Военно-Морского Флота, сколачивались целые творческие группы умелых ребят, до двадцати человек. И для всех находилась работа. Изловчались обыкновенную автомашину превращать в «подводную лодку». Кроме этого, я очень любил спорт. Занимался легкой атлетикой. Бегал на длинные дистанции – пять-десять километров. Имел квалификацию кандидата в мастера спорта. Береговая служба давала возможность для систематических тренировок. На корабле за три года побывал раза два – на экскурсии. И это не шутка.
- Не могу удержаться, чтобы не упомянуть: был у нас, – продолжает Михаил Дмитриевич, – взвод сопровождения воинских грузов. Людей там часто не хватало. В таких случаях иногда брали нас с кадровой роты. Я тоже побывал более чем в десяти таких командировках: в Мурманске, Ленинграде, Перми, Риге, Минске, Москве (неоднократно). Выезжал на спортивные соревнования в несколько городов страны, в том числе Львов и Пензу. Эти поездки не только вносили разнообразие в жизнь военнослужащего, они расширяли и обогащали мои представления о нашей великой стране, усиливали самой природой заложенные патриотические чувства.
- Демобилизовавшись, я взял-таки в 1966 году прежде неприступную крепость – Ростовское художественное училище имени Грекова «штурмом», хоть и с третьего захода. Поступил на отделение промышленной графики. С благодарностью вспоминаю время учебы. Хорошие были педагоги. Резниченко Владимир Аврамович, наш классный руководитель, преподавал живопись и композицию. Одновременно был директором училища. А рисунок вёл Резниченко Иван Иванович, однофамилец. Вдумчивые, знающие, умелые специалисты. Они дали нам науку, а мы взяли ее кто как смог.
- На третьем курсе я делал плакат «6-я Донская музыкальная весна». Он доставил мне не только творческую радость в процессе работы, но ещё и высокую оценку жюри. На выставке работ студентов специальных учебных заведений, проходившей в Казани, этот плакат занял призовое место. Я получил Диплом. Позже выполнил еще несколько плакатов с высокой оценкой. По заказу филармонии все они были напечатаны и использованы по своему прямому назначению в рекламных целях. Эти же плакаты составили основу моей дипломной работы.
- Защита диплома состоялась 3 июля 1970 года. А на следующий день в Константиновске играли свадьбу. Я с одного бала – на другой. Самолетом из Ростова привез своей невесте охапку цветов, чем доставил будущей учительнице, студентке математического факультета Ростовского пединститута Алле Васильевне неописуемую радость. (В те годы в Константиновск летали самолеты, было удобно.)
К работе Михаил Дмитриевич приступил в качестве главного художника города. Организовал художественно-производственную мастерскую. В её состав вошли Михаил Буравлев, Михаил Язепов, Виктор Дудник, Валерий Магилатов, Анатолий Брагин, Николай Овчинников. Образования у ребят не было: каждый из них являлся самодеятельным оформителем. Но было желание трудиться на ниве художественного украшения своего города. Школу получали от дипломированного главного художника Алубаева. Мастерская находилась в полном подчинении Константиновского райкома партии. Поэтому все элементы декоративно-оформительской работы носили агитационно-пропагандистский характер: лозунги, плакаты, транспаранты, панно типа «Слава КПСС!», «Партия – наш рулевой!», «Наша цель – коммунизм!», «Народ и партия – едины!». Особенно много работы было в праздники. С утра до ночи «пахали». А между праздниками оформляли кабинеты, интерьеры контор и промышленных предприятий.
- Творческий уровень мастерской в целом был довольно высокий, – говорит Михаил Дмитриевич. – Мы возили свои работы на выставки в Ростов. Регулярно надо было подтверждать достаточную степень идейно-оформительского мастерства. Хороший сложился коллектив. Все были молоды. Энергии – хоть отбавляй. Для работы время не меряли. Дружили семьями. Все культурные мероприятия, праздники проводили вместе. Общая веселость была фоном творческой жизни. По разным поводам, кроме обязательной работы, успевали рисовать шаржи. Я подписывал стихотворные текстовки. Вывешивали стенгазету. Устраивали шуточные парады костюмов дам. Это была веселая игра. Она состояла в том, что мужчины сами изготовляли костюмы из разных материалов (даже из ивовых прутьев) и делалось все без примерки, как подсказывала фантазия. При этом никто не знал, какой даме выдастся «счастье» надеть это чудовищное творение. Потом по жребию определяли: кто какую даму наряжает в свой костюм (за исключением своей супруги). Это зрелище представляло собой извергающийся Везувий смеха.
Такая дружба и сплоченность позволяла иногда, не в ущерб главной задаче, выполнять побочные работы. Для приработка. Говоря фигурально, каждый «трояк» такого заработка мы делили поровну. И все были довольны. Но как-то случайно прояснилось, что среди нас, как среди апостолов Иисуса, потихоньку выделился один, для кого личный материальный интерес был превыше дружбы и творческого братства. Это был Николай Овчинников (нынешний настоятель Семикаракорской Троицкой церкви). Мы побеседовали и расстались с ним. Он стал работать завхозом сначала в ДК, потом – завхозом в Покровской церкви…
В 1980 году в Константиновске открыли детскую художественную школу. Директором назначили Михаила Алубаева.
- Мы начали, как говорится, с нуля. Ни опыта, ни материальной базы, – рассказывает Михаил Дмитриевич. – В период становления оказывал нам помощь директор Семикаракор-ской ДХШ Владимир Алексеевич Мартынов. Я и теперь вспоминаю это с благодарностью. Со временем, однако, получилась хорошая школа. Нас было два преподавателя – Шульга Сергей Викторович, который еще в мастерской с нами работал, и я. Я совмещал преподавание с административными обязанностями директора школы. Затем ДХШ объединили с детской музыкальной школой и назвали новое образование школой искусств. В ней стало три отделения: художественное, музыкальное и хореографическое. Директором оставили меня. Но я не видел в этом объединении хорошей перспективы. И через некоторое время ушел по собственному желанию, проработав в художественной школе и школе искусств около семи лет. Думаю, что самая главная причина такого шага была в том, что для творчества не оставалось времени. Его поглощали нескончаемые административно-хозяйственные хлопоты. Вернулся в мастерскую и еще пять лет работал там. А когда открылась Покровская церковь, я встретился с её настоятелем, о. Борисом Павленковым. Эта встреча дала новое направление моей творческой жизни, за что я очень благодарен ему. Сотрудничество наше продолжается уже значительно более десяти лет. Священник о. Борис давно уже является настоятелем Новочеркасского храма святого Александра Невского, что неподалеку от Войскового Собора. Освящена эта церковь была митрополитом воронежским в 1907 году. Пережила смутные времена и потрясения. Отец Борис Павленков принял ее под своё иерейское окормление в разрушенном состоянии. Но благодаря подвижническому усердию настоятеля, совместному труду прихожан, и добровольных жертвователей, теперь это хороший храм. Отец Борис, из всех кого я знаю, на мой взгляд, истинный священник, искренне верующий человек. Хорошо образованный. Духовно богатый. Интересный. (Светская специальность у него – русская филология.) На священническое служение благословлён митрополитом Владимиром Сабаданом, членом Священного Синода РПЦ.
- К этому времени, можно сказать, для Новочеркасской церкви святого Александра Невского я выполнил все необходимые задачи. Уже нет свободных мест для икон. Я благодарен судьбе, что довелось осуществить масштабную и цельную работу. На это ушло тринадцать лет. Среди 120 икон, которые я написал именно для этой церкви, есть несколько особенно дорогих моему сердцу. Это ощущение трудно объяснить. Оно не мотивировано размерами образов. Разве что особой сложностью письма …
К таким относится одна из последних икон – «Киевские похвалы Пресвятой Богородице».
Специалисты одобрительно отзываясь о завершенной работе, имея в виду не только иконостас, но также все иконы в настенных киотах, подчеркивают единый древнерусский стиль, строго выдержанный во всех образах храма, гармонично объединяющий интерьер. Они утверждают, что это единственная церковь в России, где все иконы написаны одной рукой. Отец Борис говорит, что три образа, а именно: «Параскева Пятница», «Покров Пресвятой Богородицы» и «Спаситель» стали мироточить… Всего за прошедшие годы от начала иконописания Михаил Дмитриевич Алубаев, повторюсь, написал более 200 икон. Есть они в Константиновской, Семикаракорской, Усть-Донецкой, Цимлянской церквах,
в Украине, Санкт-Петербурге, в Москве в частном владении.
К 60-летнему юбилею Патриарх Московский и Всея Руси Алексий Второй, высоко оценив деятельное участие в духовном возрождении донского края, наградил Михаила Дмитриевича Алубаева орденом Русской Православной церкви Преподобного Андрея Рублева II степени «За педагогическую деятельность и возрождение христианства» – так написано в удостоверении к награде. Иконопись стала смыслом его жизни, любимым делом, ради которого Михаил Дмитриевич основательно забросил некогда, казалось, непреодолимую страсть – рыбалку. Времени стало жаль на это тратить. А вот спорт… Спорт не отпускает. Михаил Дмитриевич и теперь непременный участник всех теннисных баталий. Он щедро одарен спортивными талантами. В молодые годы занимался легкой атлетикой, играл в футбол. В волейбол выступал за сборную Константиновска до сорока лет. Участвовал в областных соревнованиях. А в настольный теннис в составе команды сражается и теперь. «Еще поиграем!» – с задором говорит он и в решительном взгляде на мгновенье вспыхивает озорной огонёк.
С искренней любовью Михаил Дмитриевич отзывается о своей семье, супруге Алле Васильевне – уважаемой учительнице математики средней школы, дочерях Анджелике и Ларисе, и внуках – Антоне, Максимке и Эличке. Именно они составляют полноту и стабильность жизни – основу, являющуюся надежной предпосылкой для творческого вдохновения.