Я готова ради своего мужа на всё. Точнее, если признаться честно, ради стиля жизни, в котором он позволяет мне жить, пока я с ним. Мы ездим за границу 4-5 раз в год. Отдыхаем на лучших курортах мира. Живем в трехэтажной квартире со стеклянным потолком на Фрунзенской. В супермаркетах я покупаю всё, что заблагорассудится. В доме не переводится икра, и не какая-то там красная, осетрина, трюфели, не конфеты, конечно. Мяса иного, чем из коров, выращенных в Австралии, мы не едим. Вино только Grand Cru Classe, виски только Suntory Yamazaki 25 years. Часто бываем в ресторанах, куда мои бывшие подружки не попадут никогда в жизни: счет за ужин там равен их месячной зарплате. Мы ездим на очень дорогих машинах. У меня индивидуальный тренер по фитнесу. В гостиной у нас висят два Поленова и Брюллов. В счетах, которые оплачивает муж за выбранные мной наряды в Париже, Милане и Лондоне, стоят четырех-пятизначные числа. В евро и фунтах, разумеется.
В юности я мечтала работать в детской больнице. Люблю детей, общаться с ними люблю, заботиться, видеть, как они выздоравливают, веселыми становятся. Взаимопонимание у меня с ними. Хорошо нам вместе. И своих решила иметь не меньше трех. Но после медучилища я попала в частную клинику. Все говорили: вот повезло! Здесь зарплата в два раза выше, чем в детской государственной…
Год проработала. И правда, неплохо: и зарплата, и премии, и пациенты часто подарки делают или деньгами благодарят. Только душевной радости нет. Но про детей теперь вспоминаю реже...
Со Славой я познакомилась именно здесь. Он с простатитом лежал. Приятный такой, серьезный, уверенный в себе. Сразу чувствуется, при деньгах. Ну и что, что почти в три раза меня старше. Подтянутый после спортклуба, лицо тоже после косметолога нестрашное, ногти с маникюром… Сначала Слава попросил, чтобы именно я к нему на дом после выписки приходила уколы делать. Потом я уже и оставаться на ночь у него стала. Он ведь один жил в этой трехэтажной квартире: полгода назад с последней, пятой, женой развелся. И только через год я к нему переехала. Но еще не женой. Тут не было времени думать мне про детские больницы и про детей… Надо было думать, как закрепиться, как Славу посильнее к себе привязать. Первое время я вообще по ночам не могла заснуть: страх был, что скажет он мне утром «Выметайся!» Он ведь, как все богатые люди, самодур немножко.
Квартиру я Славину вылизывала до блеска. Ему это нравилось. Помню, однажды пришла в гости какая-то пара, муж партнер его, что ли. Так Слава повел гостью по всем трем этажам, желая поразить чистотой, напоминающей хирургическую палату. Подошли на кухне к плите. А на ней развод, слабенький такой, от моющего средства остался. Слава замер, глаза ледяные. Медленно пальцем по разводу провел, поднял палец вверх, как Папа Римский, обернулся ко мне и говорит: «Это что?» Спокойно так, отстраненно. Меня прямо затрясло. Тряпку схватила, извиняться стала, тру изо всех сил…
Друзья его, честно скажу, меня до сих пор не признали. Конечно, они все с институтами, университетами, из «приличных» семей. Мне первое время очень трудно было, когда они у нас собирались. Разговаривают по-русски, вроде, а для меня как филькина грамота. Не понимаю, о чем эти разговоры, поучаствовать в них не могу. Боюсь, глупость сморожу. А уж когда они шутили!.. Отдельная тема. Шутки их я так и не научилась воспринимать. Слишком уж изощренные.
Хотя я многое сделала, чтобы в компанию их влиться. За три года я выучила на курсах или с частными преподавателями английский, французский, немецкий, итальянский и испанский. Я, как мы со Славой год вместе прожили, работу в клинике оставила. И времени свободного у меня хватало. Я пошла в школу искусств, закончила курсы сомелье, французские кулинарные курсы, стала все новинки книжного рынка читать, что журнал «Космополитен» советует. Косметолог у меня свой появился… Однажды при гостях я сказала, что возмущена архитектором, который у нас в загородном коттедже ремонтом руководит. Все вдруг как по команде оторвали лица от только что поданной фуа-гра. Интерес в глазах. Может, в первый раз к тому, что я сказала. Я и продолжила: мол, спросила его, в каком стиле ремонт: барокко, готическом или, всё-таки, классицизм. У архитектора челюсть отвисла, он и ответить не смог. Представляете?... Я еще не договорила, а они все как захохочут. Аж давятся… И мне показалось, что не над архитектором. У Славы от смеха даже слезы на глазах выступили…
Тогда я ввела методику разделения. Чтобы всё собирающееся у нас общество не смеялось надо мной и не вело непонятных, унизительных для меня разговоров, я стала сразу после обеда или ужина уводить женщин в малую гостиную, для того, чтобы, якобы, обсудить недостатки или достоинства меню, про соответствие блюдам вин поговорить. Я года через три им вообще чуть ли не гастрономические дегустации устраивала с шикарными блюдами и винами. Как в мишленовских ресторанах. Меня, как могли, игнорировали, но к Славе на такую суперкомежку ходили…
Одна бизнесвумен, перепила, наверное, раз, очень внимательно на меня посмотрела и говорит: «Понимаю я, почему Слава с тобой живет. Очень ты на его первую жену внешне похожа». Это единственная из всех жен, от которой у него двое детей было. «Он ведь ее очень любил, - говорит. – Она же от него потихоньку сходить с ума начала. Ну, не совсем с ума, конечно… Но психика расстроилась малость. Стал он ее по психоаналитикам таскать. Деньги у него в то время уже приличные были. Она сопротивлялась. Стало попахивать разводом. И кто-то из врачей посоветовал ему выставить ей список требований. На бумаге написать условия, только при соблюдении которых она его женой останется. Он ей такой списочек передал… Помню, я ее уговаривать начала: «Ну, что ты, Кристина! Согласись! Ведь какие материальные блага сулит тебе и твоим детям жизнь со Славиком!» Она на меня пристально посмотрела и сказала задумчиво: «Но ведь тогда это буду уже не я»… Отказалась.
Еще одна «подруга» рассказала мне про Славину пятую жену. Та была некрасивой, но очень умной. Вместе с ним бизнесом занималась. Это именно она квартиру на Фрунзенской «построила» из первоначально расселенной коммуналки на одном этаже. Так эта пятая, когда они расстались, всё, что на нее оформлено было, себе забрала, делиться со Славой не захотела. Сказала, что у него и так достаточно. А она во всё это вложила свои мозги и силы.
Я сделала выводы. И когда у нас в первый раз дошло до разрыва, я сказала Славе, что согласна и считаю себя обязанной вернуть ему автомобиль, драгоценности и соболиную шубу. Я его поймала. Он растрогался и не бросил меня. Наоборот, через полгода мы брак зарегистрировали.
Уже десять лет, как мы вместе. Детей у нас нет. Слава сказал, что ему достаточно тех двоих. Я молчу. Я постоянно занята мыслями, что нужно сделать, чтобы привязать к себе мужа. Чувствую, он от меня уставать начал… На разных курсах и в спортзалах я встречаю много новых людей. Я всегда внимательно их слушаю. Мне нужны новые идеи. Кто-то рассказал мне про свинг-клубы. Сначала я подумала, что клубы эти называются не по аналогии с музыкальным стилем, а свин-клубами от слова «свинья», потому что сексом там можно заниматься с разными партнерами в присутствии того, с кем ты пришел на вечеринку. И правда, как животные… Но тема меня заинтересовала. Я почувствовала, что нашла крючок, на который поймаю Славу. Я рассказала ему про возможность воплотить свои скрытые фантазии в сексе, в разных формах и с разными партнерами, в этих клубах. Он сказал, что слышал про них, но никогда не посещал. Он явно заинтригованным выглядел. Мне показалось, даже на меня посмотрел по-иному. Конечно, запретный плод сладок… Такая приманка мне и была нужна.
Мы поехали в свинг-отель на Ямайку. Отель класса люкс. Сначала Слава перепугался. Я это поняла. В лаундж-залах и мужчины и женщины были одеты в эротическое белье, а кто и обнажен, частично или полностью. Мне пугаться было нельзя. Я его успокоила. Первую поездку мы в групповом сексе не участвовали, начали с вуайеризма. Даже не вживую подглядывали за чужим сексом, а через глазок в стене. Потом Слава постепенно расслабился: присутствовали при чужих совокуплениях совсем рядом. Я стала позволять другим мужчинам ласкать меня в присутствии мужа, правда, без «проникновения». Честно, мне было противно. Но так было надо. Слава смотрел масляными глазами и после в номере всю ночь мне покоя не давал. Потом осмелел. В третью нашу поездку он занимался сексом при мне сразу с двумя женщинами. Я улыбалась. Гадко, разумеется, но после он возвращался ко мне. И благодарен был за новые ощущения. Которые придумала для него я… За несколько лет поездок на Ямайку мы перепробовали в свинг-отеле всё, он он мог нам предложить. Слава начал уставать. Это хорошо. Другие женщины после секса в отеле, даже самые красивые и молодые, ему уже неинтересны. Приелось. Мне чуточку спокойнее. Теперь я могу расслабиться. Я почти уверена, что Слава от меня никуда не денется. Только иногда, проезжая на своем Порше мимо детской площадки, я чуть-чуть притормаживаю. Детские голоса и смех дергают меня за какую-то глубоко спрятанную в душе струну. Но если закрыть окно до конца, никакие звуки с улицы не слышны. Я смотрю на роскошную панель своего суперкара и думаю, что нужно напомнить мужу о появившейся новинке в линии Порше. И цвет я хочу другой.
(из сборника "100 рассказов про тебя")