— Быстро, собирайтесь! Ну, что вы там копаетесь?!
Весь взъерошенный он бегал по дому, собирая сумки, бросая их в раскрытый зев багажника универсала, затем останавливался, беспомощно озираясь и пытаясь вспомнить, не забыл ли он чего-то важного. Мимо него, потешно болтая рюкзачками, бежали двойняшки Маша и Паша — его отцовская гордость и надежда.
На телеканале «Украина» первое лицо страны, провозглашённое после свершившейся революции, вещало одними губами, сохраняя при этом бесстрастное выражение лица:
«СОГЛАСНО ПОДАННОЙ МИНИСТЕРСТВОМ ОБОРОНЫ ИНФОРМАЦИИ, МИРОВОЙ АГРЕССОР — РОССИЯ РАЗВОРАЧИВАЕТ НА СВОЕЙ ТЕРРИТОРИИ РАКЕТНЫЕ КОМПЛЕКСЫ ДЛЯ НАНЕСЕНИЯ ЯДЕРНОГО УДАРА ПО УКРАИНЕ. ВСЁ НАСЕЛЕНИЕ ДО 14.00 ДОЛЖНО УКРЫТЬСЯ В БУНКЕРАХ И ДАЛЬШЕ СЛЕДОВАТЬ ИНСТРУКЦИЯМ»
В открытую дверь заглянула его жена — растрёпанная, испуганная.
— Ну, что у тебя всё?
— Да, кажется...
Он оглядел дом, в котором жил уже больше двадцати лет, и ему на глаза навернулись слёзы. Столько времени и сил отдать этому дому и вот теперь всё это превратится в пыль! Президент с седоватой щетиной на пухлых щеках продолжал что-то говорить, но он его уже не слышал. Схватив со стола медную статуэтку грузного китайского божка, он запустил её в экран — прямо между глаз президенту — и погасил его навсегда.
— Всё, поехали! — Подхватив свою сумку, он побежал к двери, где его уже ждала супруга, а из-за дверного косяка выглядывали две курносые мордашки.
Места в бункере они, конечно, зарезервировали заранее, так как ядерная угроза планировалась за три месяца. Тогда всю страну охватила лихорадка и, понимая, что все уехать не смогут, оставшаяся часть людей, принялась сооружать подземные убежища неподалёку от своих жилищ. При этом многие не верили, что такое может произойти, но всё равно строили бункеры — так на всякий случай. И вот теперь, когда о готовящемся ядерном ударе на всю страну заявил сам президент, пусть даже и самопровозглашённый, а такие люди не могут лгать, пришло время воспользоваться бомбоубежищами для всех, кто остался в этой горе-стране.
Зелёный универсал, в котором уместилась вся его семья, катил мимо опустевших улиц, домиков с серыми крышами за косыми заборами, мимо высоких столбов, а он всё думал, как бы не попасть в затор. Это было маловероятно, если учесть то, что жили они на окраине провинциального города, который со всех сторон окружали поля. Его супруга — Зина смотрела в окно, где перед её глазами разворачивалось мрачное будущее. Только их детей грядущая катастрофа нисколько не волновала. Маша с Пашей весело толкали друг друга, считая, что это будет очень здорово — прятаться от ядерной ракеты.
Через полчаса они подъехали ко входу бывшей военной части, на территории, которой находился бункер. О том, что здесь бункер свидетельствовали широкие стальные створки. За ограждающим его забором была старая хрущёвка, весь первый этаж представлял собой ряд из аккуратных магазинчиков, агентств и парикмахерских. Один из магазинчиков с детским названием «Ням-Ням» принадлежал ему и его жене, он открыл его в честь дня рождения двойняшек. Перед тем, как повернуть в широкий двор, он бросил быстрый взгляд на свой магазинчик и тут же отвернулся. Ему жаль было не только расставаться со всем, что так долго было частью его жизни и даже самой его жизнью, от одной только мысли, что ближайшие годы придётся провести в подземном бункере с затхлым воздухом без солнца и чистого неба над головой, у него внутри всё переворачивалось.
Словно из ниоткуда возникли трое в камуфляжной форме, в чёрных масках и с автоматами и показали, где можно поставить машину. За бункером уже стояло с десяток машин, и он остановил универсал с краю, который оказался последним в ряду.
— Приехали! Все на выход!
— Уррра! — закричали Маша с Пашей, Паша дернул ручку, и они с сестрой вывалились наружу. — Бункер!
Зина посмотрела на мужа, который сидел, вцепившись в руль и все его мышцы, казалось, были напряжены до предела.
— Ты, как, в порядке? — в её голосе слышалось неподдельное участие, и он был благодарен ей за то, что после стольких лет она по-прежнему любит и ценит его. И пусть даже во всём происходящем его вины не было, его не покидали сомнения, и он уже не первый за сегодняшнее утро подумал, всё ли он правильно сделал. Но когда он посмотрел на машины, среди которых были дорогие внедорожники и седаны люкс-класса, то решил, что напрасно терзает себя ненужными страхами. Все эти люди, стоящие по рангу и социальному положению выше него, не могли быть круглыми дураками. Они также как и он, спасали себя и свои семьи, и это было единственным верным решением.
Они выгрузили свои вещи из универсала и в сопровождении вооружённых солдат направились к бункеру. Маша с Пашей первые подбежали к нему и заглянули в тёмный, похожий на бездонный провал.
— Дети, осторожно не упадите! — крикнула Зина.
— А еды точно на пять лет хватит? — спросил он военных и тут же осёкся, до того собственный вопрос показался ему нелепым.
— Хватит, хватит, — ответил военный и легонько, но настойчиво подтолкнул его к бункеру дулом автомата.
Он остановился и посмотрел на длинную, уходящую вглубь лестницу, сбоку от которой светились тусклые фонарики. Их освещение напомнило ему ствол шахты, в которой он когда-то работал.
— Ну, что дети, начинаем погружение?
— Да-а-а!!! — закричали Маша и Паша и от нетерпения запрыгали на месте.
Он подмигнул жене и через силу улыбнулся, хотя улыбка вышла довольно жалкой. Спуск не занял много времени, так как лестница была не длиннее эскалатора в метро. На последних ступеньках Маша и Паша, всё время подгонявшие, нагруженных сумками родителей прошмыгнули вперёд и остановились с широко раскрытыми глазами: они оказались в подземном бункере с секциями, объединёнными длинным общим коридором с бледно светящимися полосками ламп на потолке. Каждая секция была отгорожена стальными дверями, за которыми находились обычные квартиры с комнатой для каждого человека. В более крупных городах и столице бункеры представляли собой многоярусные подземные комплексы с лифтами и такой же инфраструктурой. Их часто показывали в разных передачах, которые они иногда смотрели всей семьёй.
— Папа, а где наша новая квартира? — Паша дёрнул его за рубашку.
— Ищи четыреста тринадцатый номер.
Паша схватил ключ с номером и понёсся по коридору, Маша побежала за ним. Их рюкзачки подпрыгивая, хлопали по спине. Он не разделял их энтузиазма и, отдуваясь, тащил сумку и чемодан. Время от времени из соседних секций кто-то выходил, и он рассеянно кивал знакомым и незнакомым лицам. Наконец, они остановились перед дверью с номером 413.
— Ну, что ж, по-моему неплохо, — сказала Зина, оглядывая их новое жилище. — Надеюсь, мы привыкнем к жизни при свете ламп.
Когда они включили свет, то увидели, что везде стоят экономки, отчего освещение казалось холодным. Двойняшки тут же забрались на плюшевый диван сизого цвета и начали вываливать на него свои игрушки. Тут Паша обнаружил, что одной не хватает.
— Мама, я оставил в машине ПиЭсПи!
— О, Господи! Ну, всё теперь тебе про него придётся забыть.
— Не-е-е-ет! Ну ма-а-а-ам, ну пожалуйста...
Он словно только этого и ждал, потому, что бункер своей замкнутостью уже действовал ему на нервы. Ему захотелось выйти и хотя бы последний раз взглянуть на тот светлый привычный ему мир и на магазин, в который он вложил столько сил. Он посмотрел на часы: до ядерного удара оставалось ещё четверть часа.
— Я принесу, время ещё есть, — И, не дожидаясь протестов супруги, он выскочил в коридор, в котором царило необычайное волнение. Все собрались напротив большого экрана, по которому передавали последние новости. Теперь уже никто не сомневался, что для мир наверху они действительно будут последними.
Он пробежал по коридору и уже порядком взмокший принялся взбираться по лестнице. С каждым шагом к живому и яркому свету его пульс становился всё чаще и к тому времени, когда он выбрался наверх, его сердце едва не выпрыгивало из груди.
У входа в бункер никого не было. Солдаты Национальной гвардии отошли к забору о чём-то переговаривались и отдавали какие-то распоряжения водителям подъезжавших грузовиков. Те останавливались возле дома напротив, возле которого происходило какое-то непонятное движение: люди в масках ломали роллеты, выбивали двери, что-то выносили. Дверь его магазинчика с разбитым стеклом была распахнута настежь, и человек в чёрной маске, стоя на крыльце, жестикулировал водителю «Газона», который медленно подъезжал кузовом вперёд. С раскрытым ртом он замер на последней ступеньке, наблюдая за происходящим. Тут один из военных обернулся и быстрым шагом направился к нему
— Ребят, а что это вы не прячетесь? Ядерный удар же скоро!
— Мы прячемся в самую последнюю очередь, когда убедимся, что вокруг нет ни одного гражданского. А вам нельзя здесь находиться, не положено.
— А что это они там делают? — он показал на дом и грузовики. — Это же мой магазин! Что они оттуда выносят?
Человек в маске побарабанил пальцами по автомату.
— Всё ценное надо спрятать в подземных складах.
— В каких ещё подземных складах?
— Это запрещенная информация и она не подлежит разглашению.
— Послушайте, мой сын забыл кое-что в машине. Вы позволите мне забрать?
Боец нервно переминался с ноги на ногу.
— Не положено.
— Но это всего лишь игрушка! Две минуты ничего не решают, я мигом...
Человек в чёрной маске только покачал головой. От группы новоприбывших военных отошёл толстяк в каске и с жёлтой ленточкой в нагрудном кармане, которая очевидно служила знаком отличия, и направился к ним.
— Эй, ну чего вы тут базар развели! Время, давай закрывай.
— Всё спускайтесь!
Ясная и чудовищная мысль появилась в его голове, появилась и тут же исчезла словно погасшая искра.
— Скажите, а с кем я могу поговорить...
— Со мной можете, но мне сейчас некогда, — сказал толстяк и по-хозяйски широко расставил ноги. — Давай, пошёл вниз, а то створками сейчас зашибёт!
Он махнул рукой ещё одному бойцу и тот, придерживая автомат, лёгкой трусцой побежал к бункеру. Он всё ещё стоял на верхней ступеньке, чувствуя, как его сотрясает мелкая дрожь.
— Но, послушайте, вы не имеете права!
— Вниз! — скомандовал толстяк и толкнул его подошвой ботинка.
Он едва успел ухватиться за перила, чтобы не скатиться по ступенькам. Подбежавшие бойцы в чёрных масках ухватились за распластанные на земле створки бункера и с лязгом опустили их. Первый боец подтащил засов, и его задвинули в уключины.
— Теперь, они там ковыряться в замочке могут сколько угодно! — сказал командир. — Всё, как говорят — разделяй и властвуй! Давно уже такой халявы не было!
Другой военный высокий и в бронежилете, закурил сигарету.
— Степаныч, а когда им газ пустят?
— Когда команда с Киева придёт. Ещё не все бункеры заполнены. Ничего, уже скоро...
— Да, жаль этих бедолаг...
— Мне тоже, но приказ есть приказ. Всё равно — лучше так, чем задохнуться или от голода.
Толстяк отошёл от бункера и набожно перекрестился.
— Ну, всё парни, хватит сопли распускать! Слава Украине!
— Героям Слава! — подхватили бойцы и вслед за своим командиром побежали к стоянке, чтобы выбрать машину по своему вкусу.