Смотрю в окно на бодрых собак и сонных хозяев.
Собаки бегают по снегу, шныряя между кустами, путают поводки. Недовольные хозяева лезут в кусты, поругивают и придерживают хулиганов, а те норовят ещё и удрать. Люди в догонялки играть не хотят, демонстрируют сердитость и неохотно идут на поводке.
Пью свой утренний чай. Безвкусный, что неважно, но горячий, иначе не проснусь. Хорошо, что у меня нет собаки. В Смотрю в окно на бодрых собак и сонных хозяев.
Собаки бегают по снегу, шныряя между кустами, путают поводки.
Недовольные хозяева лезут в кусты, поругивают и придерживают хулиганов, а те норовят ещё и удрать. Люди в догонялки играть не хотят, демонстрируют сердитость и неохотно идут на поводке.
Пью свой утренний чай. Безвкусный, что неважно, но горячий, иначе не проснусь. Хорошо, что у меня нет собаки. В остальном... Да-да, всё так плохо: он не звонит, уже месяц.
Редкие крохи: «завалили работой», «дома бардак» и «ничего не успеваю».
Мне не надо объяснять, что это значит. Если мужчина никак не может найти
для меня время, значит, не хочет. Автоматически перевожу: «мне работа важнее тебя», «дома интереснее, чем с тобой» и «твой номер шестнадцатый».
Подруга после очередного разговора, когда я мямлила и всхлипывала, но клялась, что всё хорошо, пришла в бутылкой полусладкого шампанского, коньяка и сухого красного вина.
- Не знала, что будешь пить. Но пить будешь! Страшна ты в депрессии. Сейчас ещё и выложишь мне всё, как на исповеди. Посмотри на себя… - договорить я не дала, ушла в туалет и там долго спускала воду. Надо переждать это торнадо «щас я тебя спасу».
Когда решилась выйти, Дина уже вскипятила чайник, налила коньяк, открыла вино и приготовилась открывать шампанское - ждала меня. Всегда хохочет, когда я прячусь за дверь – боюсь хлопка пробки. И вообще боюсь громких ударов, выстрелов и лопнувших шариков.
Вот и сейчас, стою за дверью, жду хлопка, как сигнала, что можно выйти из укрытия. А хлопка нет.
- Что она там возится? И кому нужно это шампанское? Сама не пьёт, я тоже – осторожно приоткрыла дверь в кухню, заглянула.
- Долго будешь от меня бегать? Всё уже готово. Садись, рассказывай.
Как можно рассказать, что больно мечте, что она умирает? Мечта быть красивой от счастья.
- Он молчит.
- Что, опять уже семь часов не звонил? Или восемь? – шутит, но не смеётся.
- Я больше не нужна.
- Диагноз может быть ошибочным. А что подтверждает?
Дина не врач, Дина больная.
Столько недугов и операций на единицу человечества, явный перебор. Но эта единица оказалась уникальной по стойкости. Впечатление, что природа ставит опыт, сколько напастей может пережить ранимая и деликатная женщина, не растеряв доброты, весёлости и решимости отстаивать близких в любой беде.
- Подтверждает моё нежелание унижаться – размазываю сопли-слёзы – Понимаешь, я уже чувствую, что выпрашиваю у него любовь.
- Да, противно смотреть, когда унижаются – Дина щедро набивает рот зефиром – Чай у тебя ароматный.
- Да? А я вкуса не чувствую.
- Вот-вот, ты и к жизни вкус потеряла. Выпей коньячку, вкуууусненький – продолжая уминать зефир.
- Знаешь, вот смотрела утром в окно, как маются собачники. Хорошо, хоть этой напасти у меня нет.
- Помнишь анекдот «купи козла»?
- О, нет! И не вздумай. Я окажусь жестокой и выгоню её на мороз, одну, навсегда!
- Да нет, не бойся. Не стану я тратиться на собаку для такой неблагодарной – принялась за халву.
- Ага, надо поискать, что у меня ещё есть хорошего в жизни. Ты вот, например.
Дина вздохнула, потянулась за чайником.
- Да ты лопнешь. Куда в тебя лезет?
- Это я наперёд. На днях снова операция, месяца два буду на воде и кашке сидеть.
Снега сошли, весна хозяйничает в кустах, где собаки снова путают поводки.
Звонков по-прежнему нет, но уже и не жду.
К чаю вернулся вкус, в жизни появилось место борьбе: одолеваю новую графическую программу.
Дина может есть уже не только кашки. Но анекдот про «купи козла» я ей припомнила - теперь в квартире подруги хозяйничает Вальтер, кудрявый кролик.
- Ставь чайник, сейчас зайду. У меня от монитора уже бешенство делается и неприличный лексикон.
- Зефир принеси, мы с Вальтером это дело уважаем
Голос у Дины ещё слабый. Ничего, я и халву прихвачу. Откормим.