Лена и Люся встретились в продуктовом магазине случайно. Поздоровались, немного поболтали и разбрелись по разным отделам. Лена отправилась покупать хлеб и молоко, а Люся, демонстрируя утонченный вкус, креветки и авокадо. Но на выходе бывшие одноклассницы снова столкнулись и пошли домой вместе. Жили они в одном микрорайоне.
– Как ты сегодня ярко выглядишь! – зажмурившись, воскликнула Лена, бросая опасливый взгляд на широченную зеленую юбку приятельницы, из разреза которой кипящим борщом выплескивалось что-то бордовое, желтое и розовое.
– Лето ведь, – кокетливо повела плечами Люся, взволновав под тонкой красной майкой грудь, безбожно стянутую тугим бюстгальтером. Пляжный наряд дополняла желтая шляпа с зеленой лентой и большим цветком мака на ней. Заметив подруг на крыльце, жаркий июльский ветер немного притих, тоже пораженный шириной Люсиной юбки, а потом засвистел, захулиганил. То резко уносил ее влево, то стремительно отбрасывал вправо, стреноживая хозяйку. Вот он приподнял и сильным толчком подкинул легкую ткань вверх, обнажив тонкие синеватые Люсины ноги. Она быстро ударила руками по подолу, стыдливо прикрывая далекие до идеала конечности. Но в большей степени ее волновали невероятные скидки в магазине одежды.
– Сходи обязательно, там продается хорошенькая сумочка, немного непонятного цвета, правда, а на ней семь стразиков Сваровски. Вот так, так и так.
Люся ткнула пальцем себе в живот, рисуя что-то похожее на дулю.
Подруги подошли к светофору и влились в небольшой поток собратьев, желающих оказаться на той стороне. Рядом широко шагал мальчишка с маленькой собачонкой на поводке. Навстречу, повиливая задом, трусила большая и тощая уличная собака, тоже соблюдающая правила уличного движения. Поравнявшись с малогабаритной «сестрой» на поводке, она сделала агрессивный выпад вправо и громко гавкнула, решив показать, кто здесь хозяин. Собачонка тявкнула в ответ и быстро юркнула под необъятную Люсину юбку, ища в ее недрах убежища.
Люся взвизгнула от неожиданности и что-то такое сплясала, наступив собаке на хвост. Моська хотя и подала истеричный вопль, но осталась под надежной защитой юбки. Мальчишка бросился туда же, разгребая ткань в надежде вызволить свою питомицу из плена, но запутался, упал на колени и в таком положении лягнул ногой большую собаку. Мгновенно образовался затор. Собака резко отскочила и оказалась под ногами ишака, который вместе с тележкой притормозил у перехода. Ишак затанцевал тарантеллу, стремительно подал назад, опрокидывая навзничь двух цыганок, которые ездили на нем по дворам, собирая дерево и металлолом.
Водитель одной из стоящих за тележкой машин, засмотревшись на ишачий танец, забыл сбросить скорость и ткнул в бок зеленую иномарку. Раздался треск, звон разбитого стекла и, как обязательное обрамление подобных происшествий, забористый мат. Владельцы машин вылезли, некоторое время орали друг на друга, потом переключили весь свой гнев на цыганок.
– Куда вы со своим ишаком! Претесь по проезжей части! Ваша телега всю дорогу перегородила!
Напрасно они это сделали. Осел, обезумевший от криков, кидался то в одну сторону, то в другую. В конце концов, он развернулся и стал поперек дороги. Цыганки соскочили со своей тележки, подбоченились, и теперь было слышно только их визгливые голоса. Напрасно машины сигналили, призывая очистить дорогу. Цыганки успешно отругивались от всех сразу.
Оказавшись, наконец, на противоположной стороне, Лена никак не могла успокоиться и все продолжала оглядываться, пугаясь одновременно скандала, затора и его последствий и с некоторым осуждением поглядывала на виновницу происшествия – Люсину юбку. Но та вела себя независимо, волнообразно покачиваясь то вправо, то влево.
Наконец, приехала дорожная полиция. Все начало понемногу успокаиваться. Цокая языками и махая кнутом, цыганкам удалось развернуть свое транспортное средство в нужном направлении. А Люся, бросив меланхолический взгляд на последствия произведенной кутерьмы, задумчиво произнесла:
– Знаешь, я тебе неправильно сказала. Стразиков на сумке не семь, а девять…