Есть желание и желание крепнет с каждым днём, но НЕ ДОЖДЁТЕСЬ!!!
Никакие грызуны, бритые испанки, локомотивы на колёсах не смогут сломать человека доброй воли - так кричал в горячечном бреду брсмовец Пётр Наливайко, положивший под йазыг китайскую марку, купленную на Главпочтамте. Марка не забирала, а хотелось уже чтобы в конце концов забрала, потому что это была единственная иномарка, которую он мог себе позволить. А ему говорили, что даже неотложки в страну завезли от Даймлера Крейцера. А уж он точно не местный, еврей наверное, - думал Петя.
- Врагу не сдаёоотца наш гордый Петро... - орал БРСМовец тихо под подушкой, чтобы не пришли милиционеры и не оштрафовали мать за распитие чая во время комендантского часа.
- Кролики, кролики, откуда вас столько, что ж вы так расплодились, как вас теперь всех прокормить? - всхлипывал он, рассматривая старый журнал "Кролиководство" - зима ить, травы-то нету, одна грязь кругом, и-и-и...
- Тихо, сынок, тихо, - мама мягко, но решительно прикладывала к месту на теле сына, что пониже спины, отцовский ремень, - и тебя вылечим, и Владимира с Димитрием, соседей наших, чтобы зря не бузили, я уже и околоточного позвала.
Околоточный околачивал баклуши у второго подъезда, заигрывая на аккордеоне с дебёлой девахой Пруденцией Юрис. Она была иностранка, с ней в округе никто не был знаком, кроме околоточного, да и тот объяснялся с ней на пальцах.
Пруденция не очень хорошо понимала знаки, поэтому предпочитала держать фиги в кармане, на всякий случай, чтобы если что, то руки у неё были бы заняты - алиби.
Смеркалось и наконец смерклось совсем. Уставший Петро закончил считать кроликов и уснул сном младенца, мать, запершись в ванной и на всякий случай законопатив даже вентиляционные отверстия, таки выпила чай. Околоточный не смог убедить Пруденцию вынуть руки из карманов и перестал заигрывать, комендантский час - для всех, а не для избранных, это он точно знал и не рискнул пригласить иностранку на чашку какао.
- Какое какао? - думал околоточный,- поколотить бы Пруденцию, да заволочь в участок, запереться с ней в обезъяннике и предаться греху - выпить горилки и закусить салом. Только это сразу расстрельная статья. А жить хотелось.
НЕ ДОЖДЁТЕСЬ - шептал околоточный, утирая ностальгическую слюну по салу.
НЕ ДОЖДЁТЕСЬ - думала мать, отмывая с кружки чайные разводы.
НЕ ДОЖДЁТЕСЬ - бредил Петро, устраивая во сне костёр из китайских иномарок.
НьЕ ДОЖДьЁТьЕСЬ - бормотала мадемуазель Юрис, поправляя подол юбки скрученными в фиги пальцами.
ДОЖДАЛИСЬ - кричали Вован с Димитрием, уезжая на неотложке от Даймлера Крейцера прямо в Жёлтый дом.
фото из интернета