…Я давно давал клятву, что, если когда-нибудь эта дверь снова предстанет передо мной, я войду в нее. Уйду от этой духоты и пыли, от этой блестящей мишуры, от этой бессмысленной сутолоки. Уйду и больше не вернусь…
Герберт Джордж Уэллс «Дверь в стене»
Лионель Уоллес спал и видел сон. Ему снился его прекрасный дом и сад, освещенный вечерним солнцем. Его любимые пантеры прижимались к ногам и терлись своими круглыми ушами о его руки, когда он шел по аллее между мраморными скамьями и скульптурами, постепенно удаляясь от террасы, на которой светлел силуэт бесконечно дорогой ему Мэри. На душе было хорошо и спокойно.
Как-то незаметно все изменилось. Стало тревожно. Внутренний голос твердил – надо вернуться. Но вопреки этому чувству Уоллес шагал вперед, туда, где в обрамлении красных листьев дикого винограда, белела стена.
Когда он подошел к ней, солнце почти село, и в его алых лучах стена показалась ему залитой кровью. Взгляд его скользнул вдоль нее и уткнулся в провал двери. Даже во сне Уоллес знал наверняка, что дверь была зеленой, но в этот вечерний час и она, и листья винограда показались ему черными на фоне пламенеющей стены. Медленно дверь перед ним отворилась, как бы приглашая войти, и он шагнул в темноту.
И сразу же исчезли залитые заходящим солнцем его дом и чудесный сад, а он оказался в царстве ночи, в странном уродливом городе с тесными улицами и мрачными домами, освещаемыми редкими фонарями. На него навалилось страшное осознание того, что он, Лионель Уоллес, является представителем самого ответственного департамента страны, без пяти минут министром, с массой обязанностей и неотложных государственных дел. А самое страшное то, что он обречен влачить суетливое и бессмысленное существование в этом чуждом ему жестоком мире, опутанным нелепыми условностями и предрассудками общества.
Резко развернувшись, он бросился назад, туда, где царят гармония и покой.
Но дверь в его мир исчезла. Там, где она была, простирался какой-то дощатый забор. Пройдя вдоль него несколько шагов, Уоллес увидел наспех сколоченную калитку и устремился к ней, в полной уверенности, что за этой калиткой он увидит белую, увитую диким виноградом стену, и заветную, зеленую дверь.
Но за калиткой его ждала кромешная темнота. Сделав несколько осторожных шагов, он почувствовал, что проваливается в пустоту, из которой возврата нет. И тогда он закричал…
Лионель Уоллес проснулся от собственного крика. Холодный пот стекал с его лба, сердце стучало так, что, казалось, вырвется из груди. Он сидел в кресле на террасе своего дома. Перед ним за бассейном и фонтанами, простирался изумрудный газон, над которым возвышалась увитая виноградом стена.
Уоллес встал и медленно двинулся туда, где на фоне алеющей в лучах вечернего солнца стены, чернел зовущий его провал двери.