из сказок для Мироши
(неДОсказка)
- Всем я хороша, - думала милая Шарлотта, стоя у старого зеркала в облачке золотой пыли. Шарлотта развела руки в стороны, и любовалась, как послушные пылинки, словно по мановению дирижёрской палочки, взметнулись вверх. Это похоже на ноту Си, - она могла бы звучать примерно во весь рост Шарлотты, а долетев до самой макушки, рассыпалась бы на сотни крохотных Си, и это была бы СИ-мфония... Из тех, на которые никогда не хватает голоса и лёгкости солнечной городским квартирам. Из тех, какими обычно зачаровывают ДО-ма.
До...
До-до-до всего, до всех, доооооо.... Нота ДО.
Шарлотта подпевала Симфонии, играя нотами и путая слова:
Счастливая нота, нота начала,
нота крыльца, - от нижней ступеньки
с коротеньким скрипом,
до самой калитки, и там - до конца,
до синего леса, где звонкую Си
проворные белки с собой унесли,
и в танце весёлом на ветке еловой
в прекрасную песенку ноту вплели!
Но СИ-мфонию разрушил лай Бэша, - белого пса- всех- самых- больших- пород- в -мире. Бэш умел лаять за всех собак на земле, - такой у него был голос. Бэш творил своим голосом чудеса, - едва он раскрыл пасть, как все пылинки разом осели на прохладный деревянный пол и, по трусливой привычке, забились в тоненькие щёлочки между половиц. Шарлотта опустила руки, отошла от зеркала и выглянула в окно. Бэш, весёлый, лохматый пёс, стоял прямо под её окном и лаял таким густым басом, что Шарлотта из сострадания к перепуганным букашкам, поселившимся в зелёной траве на их лужайке, проворно выпрыгнула в окно. Славно придумал её двоюродный братец Марк приставить к их окну колченогий табурет.
Табурет был неустойчив, но совершенно по-генеральски надёжен. Он имел такой важный вид, что казалось, что это не ДОм подпирает его, хромоного, а он, - Табурет, своим крепким надёжным плечом поддерживает стену ДОма. Шарлотта, собственно, именно так и считала, хотя Марк из упрямства частенько спорил с ней.
Шарлотта спустилась с Табурета на землю, подошла к Бэшу и поцеловала его в лоб. Ничто так быстро и коротко не усмиряло лай Бэша, как поцелуй Шарлотты. Шарлотта любила белого пса всех самых больших пород в мире. Если бы не Бэш, ни за что бы Шарлотте не довелось узнать, какие совсем малахитовые бывают у мальчишек глаза. Вот, у того, которого выдал пару дней назад Бэш, - у него малахитовые. Шарлотта видела его так коротко, что не успела сравнить ни с чем этот цвет. А бывает такой цвет, что ни за что не уснуть, если только не найти ему сравнения.
Так бывало у Шарлотты с первым карамельным пудингом, - его она сравнивала с полднем у реки, когда суетливые стрекозы с любопытными глазками всех цветов мира наполняют ДО-нышко луга своими стрекочущими сплетнями. Или треугольнички старого ласково-лоскутного одеяла в один из вечеров вдруг сложились в многоцветные конверты, - в конверты, в которые уместились все летние сны Шарлотты, и даже парочка осенних. А если бы у Шарлотты не нашлось времени все их сосчитать, ни за что бы она не узнала, откуда и кто приносит ей её сны, - и как бы увидела она, что цвета конвертов обязательно сочетают в себе что-нибудь с её сновидениями?
Например, кружевной оранжевый горошек снился ей в начале июля. На оранжевом поле в своём сне она помогала маленьким бельчатам спуститься с подсолнуховых крыш на бельевую верёвку, которая вела прямо к их домику на ветке Великолепной Сосны. Но малыши трусили, и Шарлотта в два счёта сама забралась сначала на щекотную семечковую поверхность подсолнуха, и оттуда прыгнула на верёвку. Придерживая подол длинной юбки солнце-клёш, она легко пробежала по верёвочке сначала до ветки, и потом - обратно, и уж тут малыши-бельчата бесстрашно последовали её примеру... И это был сон из самой середины лоскутного одеяла, сорок четвёртый конвертик по счёту!
Да, для сравнения нужно хоть немного больше времени. И смелости. О смелости Шарлотта узнала тогда же, когда не успела сравнить цвет глаз этого мальчишки ни с чем на свете... Смелость нужна, чтобы подольше посмотреть в глаза. Ну, или, чтобы попросить его: подожди, не моргай, я ищу сравнений! Какой мальчишка выполнит такую просьбу?.. Может быть, ни один не выполнил бы, а этот... Но Бэш в этот миг бросился вдогонку за воробьём, и все мысли Шарлотты сейчас же разлетелись в разные стороны.
С речки доносились голоса детей, - в знойные полдни местная детвора во главе с Королём и Королевой непременно играли в пиратов у небольшого старого моста. Королевой была Зоя, - она умела изобразить из себя коронованную особу, не имея даже надлежащего головного убора. Поначалу Шарлотта не очень верила в её "королевость", но с тех пор, как Зоя нырнула за жемчугом с середины моста и вынырнула оттуда с настоящим жемчужным ожерельем, - не было причин сомневаться в её "королевости". Зоя, отжимая волосы, как бабушка Шарлотты отжимает бельё, выстиранное в речке, - скручивая каждую простынь на манер морского каната, - объявила, что сам Нептун помог ей добыть эту драгоценность на дне реки.
Королеву подобрал Король на плоту, и они спустились вниз по реке к песчаной ступени берега. Шарлотта мечтала поговорить с Нептуном, и уж тем более получить от него в подарок хоть пару жемчужин, - но Зоя снисходительно объяснила, что Нептун всё же Царь, а Цари к не-королевам на встречи не плавают... Такая досада с этими Царями, - свидания толком не назначишь, столько условностей!
Шарлотта размышляла весь вечер о такой несправедливости, но пришла к выводу, что Нептун, вероятно, - взрослый. У взрослых всегда в запасе найдётся сколько-нибудь правил, чтобы не сделать какой-нибудь простейшей вещи. Чего стоит этому Нептуну лишний раз доплыть до их моста и сказать Шарлотте два-три слова? Был бы он мальчишкой, как тот, с малахитовыми глазами... На этом мысль Шарлотты запрыгала по комнате солнечным зайчиком.
Шарлотта удивлённо следила за его прыжками и кружением, сообразив, что солнечные зайчики спят вот уж не меньше часа, а этот, похоже - лунный. Осторожно, чтобы не разбудить домочадцев, Шарлотта выбралась из-под ласково-лоскутного одеяла, на цыпочках подкралась к стене, по которой скакал лунный зайчик, и заметила в высоких кустах Пионов за штакетником яркий осколочек луны. Шарлотта в очередной раз мысленно поблагодарила братца Марка за Табурет под их окном, и быстренько спустилась во двор.
Из Пионов чей-то голос тихонько позвал: - Скорее же!
Шарлотта послушно прошлёпала по влажной тропинке к цветам. Жаль, как жаль, что ночью цвет глаз так смешивается с цветом неба, и совершенно невозможно отыскать ему никакого сравнения.
- Это ты? - удивилась Шарлотта, увидев Короля с несравненного цвета глазами в самом сердце Пионового куста. Король приложил палец к губам, и показал наверх. Наверху была Луна, много звёздных тропинок и какое-то лёгкое облачко, будто отбившееся от стаи вечерних облаков.
- Тайны хранить умеешь? - спросил Король с малахитовыми глазами.
Шарлотта собиралась рассказать Королю о каждой из хранимых ею тайн, чтобы уверить его в своём умении их сохранять, но быстренько передумала. И Королю ничего не оставалось, как поверить её тихому "да".
- Тогда идём.
Король взял Шарлотту за руку, и из её ладони в одно мгновение выскользнула ночная прохлада, свившая себе невесомое гнёздышко, едва Шарлотта спустилась из окна во двор. Так, держась за руки, они прошли к высокой яблоне по ту сторону штакетника, и Король помог Шарлотте забраться на верёвочную лестницу, которая была такой длинной, что вела, кажется, в самую гущу звёзд. Шарлотта собиралась струсить, но вспомнила, как бесстрашно во сне пробежала по бельевой верёвке к высокой ветке Великолепной Сосны, и стала забираться наверх. От ствола яблони исходило тонкое полуденное тепло, хоть и остывающее уже на перекрёстках больших веток. Король следовал за Шарлоттой. Наконец, миновав последнюю верёвочную ступеньку, Шарлотта ступила на гладкие тёплые доски.
- Что это? - тихо спросила она, и яблоня, будто очнувшись от глубокого сна, тут же уронила на землю несколько яблок. Они прозвучали, как шаги большой рыжей лошади Саяны. Шарлотта даже посмотрела вниз: может быть, Саяна тоже не спит?.. Нет, это были именно яблоки.
Король пожал плечами: - Это мой плот.
Ах, как же Шарлотта не догадалась сразу! Ведь Король, которого она видела на речке однажды утром, - он плыл на плоту под старым деревянным мостом!
В самой середине плота стоял связанный из гибких веток яблони, шалаш. Ветки обнимали края плота по бокам и завершались высоко над ним, перевязанные какими-то грубыми верёвками.
В шалаше стояла небольшая коробка. Она странно звучала, - так, будто собирается сказать что-то громкое, но никак решиться не может.
Король протянул руку и в коробке что-то зазвенело. Шарлотта присела на колени рядом с коробкой и посмотрела в ладони Короля, - тёмно-синий, как ночь, птенец, мелко пищал о чём-то, то съёживаясь от страха, то храбро раскидывая в стороны крылышки, как Шарлотта сегодня раскидывала руки в золотой нотной пыли.
Яблоки снова прозвучали шагами Саяны внизу, вдоль протяжных яблоневых веток.
- А кто он?
Король улыбнулся Шарлотте так долго, будто через всю ночь.
- Станет птицей, когда подрастёт. Теперь я не могу плавать на своём плоту и сказал всем, что он спрятан под дном одной из рыбацких лодок. Знаешь, что стоят за поворотом реки?
Шарлотта кивнула: ещё бы ей их не знать! В грозу они звенели цепями так, что даже храбрый Бэш поджимал хвост и тянул Шарлотту к дому... А ещё... А ещё Шарлотта вспомнила, как свита Королевы Зои ныряла под лодки, и Шарлотта с завистью думала, что они снова ныряют за жемчужинами, а на самом деле... Так это они искали плот!..
Король подышал на пригревшегося в его ладонях птенца и тот снова пискнул.
- Я спрятал его на твоей яблоне потому, что ты наверняка будешь кормить его по ночам. Ты же не боишься?
Шарлотта помолчала. Король вернул птенца в гнездо коробки, и снова долго, через всю ночь до самого розового рассветного пёрышка, улыбнулся и посмотрел на Шарлотту.
- Не боюсь. Только ответь мне на два вопроса.
Своим молчанием Король разрешил спросить. И Шарлотта спросила. На первый вопрос пришлось набрать побольше воздуха в лёгкие, и на всякий случай схватиться рукой за ствол яблони, иначе плот всё-таки уплыл бы из-под ног...
- А у тебя глаза... малахитовые?
- Я не знаю... Но, раз ты так думаешь, то скорее всего, малахитовые. Я разбираюсь в птицах, а в цветах... Ну, точно могу сказать, что лодка твоей бабушки - она синяя, - ответил Король.
- А почему Королева теперь ходит на речку не с тобой? Вы больше не дружите?
Король засмеялся. Все Короли смеются примерно одинаково, - Шарлотта догадывалась об этом уже давно, но сама впервые слышала королевский смех. Короли смеются не обидно. Весело и тепло. Про что-то, что им давно известно, а она, Шарлотта, ещё не дошла до этого известного-всем-королям... На этой мысли Шарлотта запнулась и убрала слова "все" и "всем" из каждой мысли по очереди.
- Зойка дружит с плотом, а не со мной. Плот понадобился птенцу, вот я и спрятал его от Зойки на вашей яблоне. Правда, твой пёс чуть не сцапал меня утром, когда я принёс сюда птенца... Это же ты меня из окошка засекла, да?
Шарлотта улыбнулась. Вот и сложилось, собралось, упало в шкатулку новых историй для сновидений, ласково-лоскутного конверта в конце одеяла... Мальчишка с малахитовыми глазами остался Королём, а Королева стала Зойкой, и плот на её яблоне хранил маленького птенца он ватаги, что ныряла под лодки в поисках королевского "корабля"...
Яблоки сова прошлись частым и глухим шагом по двору.
- Саяна, - тихо позвал Король, и лошадь под яблоней остановилась. Порывисто фыркнула, радостно и покато пронеслось по саду её узнавание.
- Ну, пойдём, я провожу тебя, и тоже домой. Про тайну не забудь. Особенно Зойке ни слова. Через неделю вернусь, - приду к тебе, лады?
Лады Шарлотта знала. Первый лад, второй, - те, что стоят тонкими порогами под струнами, как река под мостом...
Из ласково-лоскутного лета в сентябрь, в городскую квартиру без позолоченной нотной пыли, но с голубым туманом, что приходит в город навестить Шарлотту с большой реки, далёкой и долгой, как улыбка Короля, прилетел конверт.
Шарлотта прочла в нём о том, что её имя Королю рассказала её бабушка. Она удивилась Шарлотте, но хорошо знала Юлю. А яблоки в их саду, которые Юля рассыпала из подола на деревянном крыльце прошлым летом, - они и были для шарлотки.
Так что, Шарлотка, - это как если бы он увидел её именно в то утро на крыльце с рассыпанными яблоками и крикнул ей небрежно: - Шарлотта, привет!
И язык бы не повернулся сказать ей Юлька или Шарлотка. Так что, король начал своё письмо так:
"Здравствуй, милая Шарлотта"...
Из птенца выросла птица Вега, оказавшаяся ласточкой. Бэш привык к плоту на яблоне, - теперь они смогут в другом июне свить там шалаш для другого птенца, если вдруг ему нужен будет дом. Ну, а если нет, - они вернут плот на реку и поплывут под старым мостом за поворот, где звенят цепями лодки.