Открыв дверь подъезда, Ксюша шагнула в снегопад. Он усилился, огромные хлопья бесшумно опускались и закрывали собой дома, пешеходов, создавая впечатление вселенского одиночества и вместе с тем чаруя зимней сказкой. Ксюша раскинула руки, запрокинула голову под щекочущие холодные снежинки и словно полетела, забыв, что всё ещё стоит.
Вдруг сзади её кто-то обнял. Она вздрогнула. Глянула – над нею высился Макс.
- Полетели вместе, да?
- Да ну тебя. Напугал только.
- А чего тебе меня пугаться? Не меня – других бояться надо! Где же твой ханорик-телохранитель? Почему он тебя не провожает?
- А тебе-то какое дело?
- Что-то я давненько тебя не видел. Где ты пропадала?
- Где надо, там и пропадала. А ты что - меня искал? Спешил сообщить, кто у тебя родился?
- Надо больно. Так, для порядка спросил, чтоб не забывала. Ладно, пока…
Макс исчез так же внезапно, как и появился. Настроение у Ксюши испортилось. Всё-таки она испугалась его, хоть и настроилась спокойно реагировать. Но он такой огромный, как медведь. Рядом с ним Глеб выглядел мальчишкой. Только о нём подумала, как он и позвонил:
- Ксюш, ищу тебя, иду навстречу. Был у тебя – там никого. Ты где?
- Плетусь домой. Подожди меня у входа в магазин, а то разминёмся, я минут через пять буду.
- А голос у тебя такой упавший почему?
- Да Макс настроение подпортил…
- А ты что с ним встречалась?
- Ох, Глеб, не встречалась я с Максом, успокойся. Я у Ланы была. Вышла на улицу, и тут он меня догнал. Спрашивал, где я была. Оказывается, искал… Представляешь? Но он уже ушёл, не волнуйся, я скоро подойду. Надо чего-нибудь на ужин прикупить, а то у меня в холодильнике шаром покати.
- Ксюшенька, я уже всё купил. Придём, я приготовлю, как ты любишь.
- Ой, я уже лечу, - весело защебетала Ксюша.
Скоро среди падающего снега высветилась витрина супермаркета, а ещё через минуту Ксюша увидела Глеба, и они двинулись к ней домой.
- Был сегодня в институте. Сессия раньше обычного, завтра уже занятия, - рассказывал за ужином Глеб. – А у тебя что?
- Лана советует сразу наведаться на прежнюю работу. Говорит, мало ли, ещё не взяли никого…
- А что ты думаешь – и такое вполне возможно. Времени прошло совсем ничего.
- Глеб, скажи, а где ты будешь жить?
Глеб, явно не ожидавший такого вопроса, перестал жевать, опустил глаза. А Ксюша продолжала:
- Пойми, мама в любой момент может нагрянуть. И не одна. Мне снова придётся ютиться на кухне. И потом. Я не хочу, чтобы соседи меня ославили на всю округу… В Ярославле меня никто не знал, поэтому до нас никому дела не было. А здесь меня сызмала знают. Представляю, что они могут обо мне разнести…
- Ксюш, но мне сейчас некуда деваться. В моей хате мать со своей семьёй. Мне там и приткнуться негде.
- Может, у кого из друзей, - неуверенно предположила Ксюша. – Ладно, сегодня оставайся, но я тебя предупредила. Мать имеет обыкновение являться неожиданно. И очень любит поскандалить. И даже подраться… Сначала кулаками машет, потом извиняется. И то не всегда. А если и соседка донесёт ей на меня, то нам с тобой мало не покажется.
- Ксюш, я завтра поспрашиваю…
- Ладно, Глеб, проехали… Мне, правда, очень неудобно, но и ты меня пойми.
- Я так понимаю, что ты мне тем самым даёшь от ворот поворот. Да?
- Глеб, не торопи меня.
- Конечно, Ксюшенька! Хотя я хоть сейчас с дорогой душой…
Среди ночи, как и предрекала Ксюша, вернулась из Таиланда мама со своим избранником. Молодёжь спала. В разных углах. Мама включила свет, увидела спящих:
- Ник, что я тебе говорила? От доченьки моей жди сюрпризов. Слава Богу, что хотя бы в разных постелях. А ну-ка поднимайтесь! – взвизгнула она. – Я вернулась и хочу спать!
Ксюша встала:
- Ма, можно не орать? Могла бы, вообще-то, предупредить, чтобы не нарываться.
- Ты меня ещё будешь учить, паршивка? – она подлетела к дочери с явным намерением поколотить, но Ксюша ловко увернулась.
- Глеб, нас выгоняют.
Глеб уже проснулся и молча натягивал брюки. Как говорится, ночь перестала быть томной, и от визга этой разъярённой женщины хотелось бежать куда глаза глядят.
А Таисия Петровна не желала себя сдерживать, нападая уже на Глеба:
- Сейчас же проваливай отсюда. Слышишь? Я тебя не знаю и знать не хочу. И побыстрее.
- Ма, куда он сейчас, среди ночи?
- А мне какое дело? Я хочу спать!
- Ты можешь и с Ником лечь, а Глеб останется на диване.
- Нигде твой Глеб не останется. Можешь вместе с ним проваливать. Тебе ясно?
- И куда мне идти, по-твоему?
- Привела мужика в дом… В мой дом, бесстыжая!
- А где мой дом? Я здесь прописана!
- А я завтра же тебя выпишу отсюда…
- Ма, давай доживём до завтра, а? А то весь подъезд поднимешь.
- Ух! Так бы и дала между глаз, дрянь этакая!
Слушавший всё это Глеб сдержанно вставил:
- Простите, но зачем же так обижать свою дочь? Она очень порядочная девушка и ничего лишнего себе не позволяет. Я здесь не живу, просто так получилось, что этой ночью мне некуда было идти – моя квартира полна гостей…
- Какое мне дело до тебя и каких-то там гостей? Я вернулась к себе домой и хочу лечь в свою постель. Что тут непонятного? И чтобы через пять минут я тебя здесь не видела, иначе полицию вызову – там найдётся для тебя спальное место…
Глеб кивнул и пошёл к выходу. Ксюша тоже.
- А ты куда?
- Ну, ты же меня тоже гонишь…
- Да делай, как знаешь! Взрослая уже…
Холёный Ник стоял, прислонясь к стене, и молча, с ухмылкой наблюдал за происходящим. Этот Ник был того же возраста, что и Глеб, но жил в своё удовольствие (весьма сомнительное, в глазах Ксюши и Глеба) в качестве альфонса у содержавших его дам обречённого возраста. Видимо, на этот раз никого побогаче Ксюшиной мамы ему не подвернулось, пришлось мириться.
Молодёжь вышла на улицу. Снег уже не шёл, но и луны не было, и только белая дорога под ногами светилась жёлтыми пятнами от фонарей, окна темнели, за ними люди спали, а тут было холодно – бр-р-р.
- Я тебя предупреждала…
- Но я и представить не мог, что до такой степени… Куда же нам деваться? Хотя бы до утра… Не представляю, как вы с ней жили…
Ксюша молча брела, подкидывая ногами ещё не свалявшийся пушистый снег.
- Пойдём в супермаркет, там тепло, - предложила она.
И тут они услышали странные хлопки.
- Стреляют, - предположил Глеб. - Может, магазин грабят?
Завыла приближающаяся сирена полицейской машины. Послышался звон стекла разбиваемой витрины.
- Там явно заварушка, - остановил Ксюшу Глеб, - давай в подъезде погреемся. Смотри, дверь открыта.
И они зашли в подъезд, прижались к батарее между этажами. Вдруг открылась дверь квартиры, оттуда высунулось заспанное лицо растрёпанной пенсионерки:
- Ребяты, тут неча ширяться, а то милицию позову…
- Бабуль, не переживай, мы не по этой части. Просто замёрзли и зашли погреться.
- Кто ж в эдакое время по улицам шастает? Хороший человек спит у себя дома, а вас невесть где носит нелёгкая.
- Бабуль, ты лучше бы нас чайком угостила, - пошутил Глеб.
И вдруг бабуля предложила:
- А заходите, угощу.
Ребята переглянулись и зашли в пахнувшую прокисшей старостью квартиру.
- Меня бабой Нюрой звать. Вижу, что вы не хулиганьё какое, а что-то у вас случилось. Выкладывайте, авось помогу.
- Бабуль, нам бы какую комнату снять хотя бы ненадолго, а то наши родичи нас выгнали - мы им мешаем. А вы не беспокойтесь, платить будем исправно, сколько скажете.
- Уж прям, сколько скажу… - недоверчиво посмотрела она на Глеба. - А если мильон попрошу?… Но это я так, шучу, - она уже усадила их за стол на кухне, налила в чашки чай с какой-то травкой, поставила варенье. Ребята переглянулись, она им напомнила Ксению Матвеевну. - Так и быть, сдам я вам комнатку, только и вы мне помогите. За продуктами сходить. По такой погоде ноги меня не слушаются, того и гляди, упаду и сломаю чего. А вы кто ж такие будете?
- Глеб учится в институте, а я завтра пойду устраиваться на работу.
- Ну вот и ладно. Видно, Господь мне вас послал. Я вам помогу, вы - мне, а чего ещё в жизни надоть?
После чая молодые улеглись: Ксюша на диванчике, Глеб на раздвижном кресле, так что пройти можно было с трудом. Но главное: у них была крыша над головой и постель. Они мирно уснули до утра.
Продолжение http://www.proza.ru/2014/03/21/1558