Unum one/
«Эй, гнилой» - прозвучал крик, и вот я оказался на широкой дороге, по которой убегаю от людей, готовых с великой радостью поглумиться надо мной, а если эта толпа меня догонит, то шуточками дело не обойдется, обязательно дойдет до рукоприкладства, где каждый удар по мне чистый и сильный, как аккорд. И тело мое давно похоже на боксерскую грушу, и бегаю я быстро, очень быстро. Так, словно я газель убегающая ото льва, но к моему величайшему сожалению, я бегу не от животного, а от людей, а люди, как Вам может быть известно самые страшные хищники.. Сегодня я оторвался, но завтра все обязательно повторится. К моему величайшему сожалению Я не в силах прекратить эти вечные издевательства: ладно бы били меня за глупые шутки и длинный язык. Я бы себе, наверное, рот зашил, что бы столько тумаков не получать, да вот нет, бьют меня за то, что я не красивый. И так на протяжении многих лет.
Я был на столько страшен, что от меня отвернулись все, кто мог стоять ко мне лицом, и не бросаться обидно-язвительными фразочками ( А таковых, как вы могли понять было очень мало). Со мной по душам говорили только слепые, ну и я с собой говорил, тоже по душам. Я постоянно молчал, но внутри меня на куски разрывались вселенные. Нет, над людьми издеваться нельзя. Может и можно, но так изощренно, как надо мной, точно нельзя.
Я сижу в темноте и вдыхаю гнилье отлива. Давно стемнело, но мне совершенно не хочется уходить. В моей голове даже сыграл веселенький мотивчик из какой-то детской песенки, но сразу же после этого нахлынула великая печаль, и я попытался спрятать голову внутрь, подняв плечи, как делают это черепахи прячась в панцирь. Был бы я черепахой, я бы спрятался. Мне было чертовски обидно и грустно за то, что я не такой как все. По человеческим меркам я был некрасив настолько, что ни в одном словаре нельзя было найти точного описания моей внешности. В моей голове нарисовалась картина идеального самоубийства. Как сразу небо разорвалось, на тысячи осколков по округе разошелся дикий гул, что-то с невероятной скоростью упало в море. Я закрыл лицо руками, и содрогнулся. Все стихло. Я дрожал как трусливый щенок, медленно убирая руки от глаз увидел новь чистое море, все было по-прежнему, небо целое, море плещется. Галлюцинация? – Возможно, ведь меня не редко били по голове и порой мне что-то мерещилось. Я подскочил и пошел домой.
За моей спиной, шумит море, а я, пиная камушки, иду туда, где мне не рады. С неба срываются капли дождя, мне становится холодно и я начинаю идти чуть быстрее. Как позади поднимается ветер и снова, снова что-то гудит. Самолет, думаю я. Но гул переходит в, ядрёный крик. Я в ужасе замираю. Что бы это могло быть? Может упал самолет? Нет, люди так кричать не могут. Мне надо обернуться. Обернуться было трудно. Я риказываю себе: «Обернись».. Через пару мгновений я вижу позади спокойное море и над ним.. Боже видели бы вы над ним, что-то сияет ярко-желтым огнем. И подобно птице, оно полетело куда-то в сторону гор. Я был очарован. Резко развернувшись я побежал за этим чудным светом. Дождь усилился. Я пробежал через высокую траву, которая как казалось мне стала еще выше, я бежал уже по мелким лужам, спотыкаясь и падая. Я влез на гору, свет приблежался и мне хотелось скорее узнать, что таится под этим странным сиянием. Я догнал, свет слеил меня, подобно тому, как машины фарами бьют в глаза. Я протянул руку – свет потух. Вокруг стало темно на столько, что я не увидел собственных рук, собственного носа. Если Вы закроете глаза и отключите вооброжение, то у вас будет так же темно, как у меня, здесь и сейчас. Я сделал не уверенный шаг вперед, как что-то меркнуло в глазах и видимость вновь наладилось. Мне было страшно, одной рукой я нащупал здоровую палку, я был готов дать отпор тому, что мне предстояло увидеть, я стал, как казалось мне бесстрашен. Пара шагов. Три пары секунд. Я растаял, я увидел то, о чем не пишут в учебниках, не говорят в сказках.. я увидел то, чего не бывает. Я увидел того, кого не бывает.
Предо мной лежало большое животное, с длинной, треугольной головой, Огромными, серыми глазами. Длинными, вздернутыми ушами, из под которыми виднелись два причудливо загнутых рога. Кости шейного позвонка росли чудным рельефным узором. На широкой груди располагались две ноги, до боли похожие на конские. Холку венчали два огромных крыла, с аккуратной, золотистой каймой по краям выпирающих перьев. А от поясницы, до кончика хвоста он был – разрисованный, Дивные картинки украшали его, Вот тут Вы видите вселенные, планеты, облака, горы, леса, дома, людей и даже их живность.
Мне хотелось убежать, страх застрял в горле криком, комом. Я выпустил его шепотом, крикнул шепотом. Мне уже не страшно, мне любопытно, я уже возле него. У него приятная шкура, Шея похожа на элитный, кожанный кошалек, а ноги, на приятное, меховое манто. Он хрипит, стонет. Я сажусь рядом, начинаю с ним говорить: Привет, у тебя что-то болит, да? Рзумеется, он молчит. Холодно, да. Я снимаю с себя куртку и кладу на его шею. Он хрипит, и хрип его опускается до кончиков пальцев ног. Я не могу понять, что у него болит. Я не могу поверить, что это не сон. Я не могу ущипнуть себя, я боюсь боли. Я смотрю осталось ему не долго. Мне холодно и я ложусь рядом. Все сменяется абсолютной темнотой и спокойным молчанием.
Утро. Солнце ударило в глаза, я очнулся на верху этой горы. Местности я не знаю, но примерно помю как прибежал сюда. Какой дивный был сон, я подтянулся, зевнул, раскрыл глаза по шире . Или не сон? Если это был сон, то он был очень красив и правдоподобен.. а если все было в самом деле? Быть не может такого. Наверное моя фантазия вышла из берегов.. Я сорвал ромашку и медленно, с особым усердием начал выдерать листья: «Сон или не сон, сонне сон?» Справа от меня тяжело вздохнуло это существо. Я отпрянул. Он проятнул ко мне свою огромную морду, а я тиконько, кончиками пальцев коснулся его бахатного носа, и дрожь пробила мое тело. Я поднлся выше, по переносице к глазам и медленно опустил руку, я боялся, а он общался со мной без нот испуга. Я подкрался поближе, погладил по шее. Красивый, он самое красивое, что я когда-либоо видел. Мировой океан со своими дарами ни что по сравнению с ним. И я тоже, ничто. Удивительно, но мы резонировали. Я – идол уродства и он – внешнее благородство. Еще тогда я понял, что нам предстоит много времени провести вместе.
Он выглядел очень серьезным, а я на его фоне – убого. Он оказался замечательным, из строгого, гордого животного он превратился в понимающего друга. Мы вместе летали, он был спокоен, а я все боялся, что его-кто-нибудь увидит. Я не хотел отдавать его людям. Люди злые, я знал. Мы понимали друг друга, мы играли ночью, когда звездами закидало небо, мы бегали по краю гор, и каждый раз когда я срываюсь с носа горы, он меня ловит. Гордое животное стало щенком, гордое животное стало мне другом. И развалившись на спине, расправив крылья он плывет, как лодка по морю, а с ним и я. А с ним и я. Я говорил с ним, но не получал ответов. Я говорил с ним, я говорил. Мы долго пробыли вместе. Мы осмелели, В полнолуние – он танцует, танцует самые прекрасные, самые сокровенные танцы. Я рядом с ним танцую, танцую так же прекрастно.. Я потерял счет дням. Я путаю белое с черным. Я не хочу ходить к людям. Я называл его разрисованный, я дал ему имя. Я приручил того, кого не бывает на свете. Я приручил всю красоту этого мира. Я знаю это, я знаю. Он млечный, он искренний.
Однажды, он рассказал мне про планеты, что вертятся без меня. Рассказал про другие миры, от которых голова пошла кругом. Он показал мне, он открыл мне тайны всех миров, не проронив ни слова, он рассказал мне все, рассказал молча. Однажды он улетел, он обещал вернутся, сказал, что мы встретимся, весь мир эхом твердит: «Встретимся, встретимся», а земля до сих пор, по- тихоньку вертится.
Я рассказал миру, я рассказал детям, я написал в книге, я тебя нарисовал, разрисованный. Разрисованный. Мне не поверили, ведь на мне нет картинок. Я рассыпаюсь вернись ко мне, вернись ко мне.