О неизлечимости глаукомы.
Профессиональные окулисты предпочитают кормить обывателями легендой о неизлечимости глаукомы. Дескать, если умерли рецепторы глазного дна, то восстановить их, в принципе, невозможно. Да, невозможно. В объёме тех знаний и того времени, которое общество предоставило рядовому врачу для оказания обывателю «квалифицированной» медицинской помощи. В действительности, всё не так безнадёжно, как кажется. Свидетельствую об этом не как профессионал, а как «окулист»-потребитель природной услуги «зрение», остановивший развитие глаукомы на собственных глазах.
Расскажу обо всём по-порядку. Однажды по весне (было мне тогда больше 60 лет), выходя на улицу, я почувствовал дискомфорт в нижней части левого глаза. Как-будто там слеза мешала мне отчётливо видеть. Будучи прирождённым лентяем, я быстренько успокоил себя доводом «само пройдёт» и жил «со слезой по утрам», примерно, год. «Слеза» стала проявляться не только утром и постепенно заполняла всё бОльшее поле глаза. Обратился в районную поликлинику. Там провели полное обследование, диагностировали глаукому, но предложили подождать с операцией, пока глаз не потеряет зрение полностью. Я и ждал.
Летом, в спортивно-моложёжном лагере Евгения Ивановича Куменко на Байкале я (убеждённый атеист-материалист) впервые столкнулся с медсестрой-экстрасенсом - Татьяной Ивановой Ероповой, поколебавшей мои атеистические убеждения. Поразила она мня тем, что, проведя беглый медосмотр ребятишек (откройте рот, вытяните перед собой руки), она диагностировала три случая ангины, один проблемный с почками и один случай – с сердцем. Ну, с ангиной понятно. А как быть с сердцем и почками? На вопрос Куменко, кто больные и что с ними делать, Таня ответила: «а это не ваша забота».
Решив, что «моя забота» вывести медсестру на чистую воду, я предложил ей провести «медосмотр» меня. Глянула Танечка на меня внимательно и выложила «на стол» результаты, которые полностью совпадали с выводами неделю обследовавшими меня в поликлинике врачами-специалистами. На мой вопрос, как она узнала о моих проблемах, Татьяна Ивановна ответила: «Я вижу цветную ауру вокруг человека, вокруг каждого его органа. Если орган не в порядке, его аура тёмная.»
Тогда я пошёл дальше, рассказал ей о вынесенном моему левому глазу «смертельному приговору» и спросил, правда ли это.
- За результат не ручаюсь, но попробовать лечить можно, хуже не будет.
Посредством метода «су-джок» Татьяна Ивановна активизировала проблемный глаз и провела три сеанса лечения, пока я не осознал, в чём его суть. Таким способом я лечился до конца лагерного сезона, а после возвращения в Иркутск прошёл повторное обследование. (Как мне и предписывали врачи.) Результаты следующие.
Левый глаз до лагеря – 65% рецепторов глазного дна абсолютно мёртвые, 15% - полуживые. После лагеря – 50% рецепторов мёртвые, 25% - полуживые, остальные – живые.
Правый глаз до лагеря – очагами: 25%, 15%, 10% - полумёртвые, остальные – живые. После лагеря – все рецепторы живые.
Отсюда я сделал для себя вывод: глаукома излечима, если её не запускать. И не ходить к врачам, ожидая, пока окончательно ослепнешь, а заняться самолечением.
С тех пор прошло около 20-ти лет. В левом глазу зрение постепенно снизилось до 10%, правый – абсолютно здоровый.