Он вновь наблюдал за нею. Касался взглядом ее волос, скользил по ногам, ласкал плавный изгиб выше, пожирал глазами открывшуюся белую упругую грудь, шею, окунался в каждую тень, любовался лицом, прекрасным и без косметики, без этих огромных стрелок... Он любил даже все ее ужасные татуировки, которых, как она говорила, "Никогда не бывает много".
Он снова пил ее суть, а она тревожно спала и чувствовала каждое прикосновение. Однажды ей приснились его глаза, – это было прекрасным кошмаром. Его действительно звали Данте; он был высок, строен и красив как бог. Красивый голубоглазый бог с белыми волосами до плеч. Непослушные локоны падали ему на лицо, и от этого взгляд казался еще ужасней. Большие холодные глаза демона светились силой ожившего голубого камня. Они пронизывали Эми насквозь, заставляя ее душу дрожать и сжиматься в древнейшем страхе. Ни говоря о себе ничего, холодный камень читал ее как открытую книгу, а вслед за страхами Смерти и Неизвестности, душе ведом был лишь один страх, – страх полностью быть Прочтенной. И он читал ее, читал каждую ночь, причиняя этим страдания, покушаясь на первозданную сакральную тайну, лишившись которой, душу девушки ждала печальная участь. Существо, которым становится лишенная тайны душа, ужаснее любого кошмара, какой себе только может представить человеческий разум.
Когда же самая сокровенная часть Эми стала ему доступна? Возможно ли лишить девственности саму душу? Да, возможно, но виной этому не грехи, не слава и не наркотики. Последние – лишь маленький ключик, открывающий дверь в Преисподнюю немногим из тех, кто принадлежит этому странному миру. Если обреченный, услышав зов, сам не откроет двери, – в них станут стучаться нагло и грубо, и, в конце концов, – преграда все равно будет разбита. Первая земная любовь Данте не выдержала и лишилась рассудка.
Демон был терпелив. Получив обещание, он ждал, но оказался обманут. Освободившись от тела, его возлюбленная, хоть и была ведьмой, но испугалась вечности в Темном мире. Увидев Данте, почувствовав себя ничтожной и недостойной, прекрасная Адалинда ускользнула от него, как утренний сон, дымкой потянувшись к белому свету и растворившись в нем почти без остатка.
Данте был безутешен. Он ждал. Сотни лет он наблюдал за Землей, ожидая появления Адалинды, потому, что был очень умен и знал, что она не исчезла бесследно. Потрясая воображение художников, поэтов и ведьм, печальный демон появлялся в человеческих снах - ведь сны, это то место, где можно узнать о происходящем все без утайки в предельно короткий срок. Данте верил, что снова встретит свою возлюбленную, а вера демона – не пустой звук, но суть волшебная сила. Главная преграда между Гиенной и Ассией – время. Преисподняя и мы живем с разной скоростью, поэтому почти недоступны друг другу. Собрав всю свою волю в кулак и заглянув в человеческие грезы на считанные мгновения, демон отсутствует в своем мире долгие дни.
Триста земных лет понадобилось душе Адалинды для нового воплощения, – Данте в этот срок прожил тысячи лет. Менялись эпохи, династии, рождались и погибали великие кланы, росли и превращались в пыль города, а он ждал. При дворе его давно считали странным и даже безумным, но любой, имевший наглость посягнуть на его владения и его власть, быстро убеждался в обратном. Любую войну архидемон выигрывал легко и изящно, любые интриги решал как смешное затейливое уравнение.
И вот, однажды, с немалой выгодой закончив очередную дьявольскую игру, один из самых знатных рыцарей Преисподней взял долгожданный отпуск. Глубоко в своих темных угодьях, недосягаемый для врагов, Данте вошел в сапфировую пещеру прозрачного сна и сел на каменный трон. Ядовитые испарения подземелья помогали ему проспать столько времени, сколько было необходимо для продолжения поисков.
Окутанный клубами желтого серного пара, демон спал, но впервые за три тысячи лет на лице его блуждала улыбка. Он слышал песню, и голос ласкал его слух. Данте не мог ошибиться - ее пела Она, его Адалинда...
Эми вздрогнула и проснулась. Потеря бойфренда совсем выбила ее из седла. Даже не думая, она проглотила, как чайка добычу, четверть стакана доброго виски и только после этого отправилась в душ. О своих снах она не рассказывала никому. Эта была единственная часть ее жизни, недоступная для друзей, окружающих и широкой публики, благодаря мелкому шакалью папараци, к которым она была до странности обреченно-добра. Ее любили все, кто хоть немножечко знал, даже те, кто спешил над ней посмеяться из зависти или просто от злости. Любовь - это проклятие, которое она принесла с собою из прошлой далекой жизни. Если бы только она сама могла полюбить себя столь же сильно... Но Ее любовь принадлежала другому, была обещана ему очень давно, и отменить эту зловещую магию не смог бы и сам Люцифер.
Данте очнулся. Выбравшись из пещеры, нетвердой походкой он подошел к своему коню, поднялся в седло и безжалостно погнал скакуна, до крови вонзая ему в бока золотые шпоры. Спустя сутки, загнав насмерть лучшего из коней, архидемон стоял на колене, склонив голову перед вновь взошедшей на трон первой истинной королевой Ада.
— Приветствую тебя, рыцарь, – сказала Лилит. – Встань и присядь рядом, нам нужно поговорить. Мне ведомы твои беды. В отличие ото всех, я знаю и о твоих поисках.
Лицо Данте оставалось бесстрастным.
— Ты достойный представитель своего древнего рода, и я буду только рада его продолжению. Брак рыцаря Преисподней – событие государственного масштаба, если слово государство применимо для союза наших независимых княжеств, которыми нам приходится управлять. Я даю тебе свое согласие на извлечение. Но, когда тысячи лет назад ты заключил договор с Адалиндой и скрепил его своей и ее кровью, ты создал новый Закон. Закон – соглашение, по которому мы имеем право забирать избранных лишь по достижению ими двадцати семи лет.
— Как могло такое случиться? – Данте посмотрел в глаза дьяволице и не отвел взора.
— Бюрократия… Твой случай был записан не в ту книгу. Действия твои одобрены. Историю прочел Самаэль. Ему эта идея показалась весьма справедливой, и он внес поправку. Еще две подписи скрепили созданный договор. Теперь это правило непреложно, – терпи. Я знаю, что ты захочешь наблюдать за своей Адалиндой. Тебе будет необходимо мое покровительство, поэтому, – вот, прочти.
Вошедший слуга безмолвно положил на стол пред демоном документ – приказ о назначении на королевскую службу.
— Это как раз тот случай, когда я не в силах отклонить предложение, – усмехнулся Данте.
— По мне, так все справедливо, – пожала плечами Лилит. – Ты, наконец-то получаешь свою возлюбленную, а мы – твой меч.
— Если бы только мечом вершилась судьба нашего мира, – вздохнул демон, подписывая пергамент.
— Вот и добавь при дворе перевес в сторону чести, – парировала дьяволица. – Уверена, что мой не в меру щедрый и справедливый супруг, – сказала она с легким сарказмом, – снова дарует тебе свободу, как только дела наладятся. Держи, маленький подарочек от меня, – добавила Лилит напоследок, собственноручно протягивая Данте музыкальную табакерку.
Открыв малахитовую резную крышечку, печальный демон вдохнул понюшку жгучего табака. Его голова закружилась, а перед глазами возник прекрасный поэтический образ. Возлюбленная демона стояла напротив костела на кладбище перед своею могилою и пела красивую грустную песню.
We only said good-bye with words
I died a hundred times
You go back to her
And I go back to...
***LCF***