Завтра будет суббота…
Был вечер, и я возвращался домой после работы. Погода скверная. Наглый ветер то и дело трепал зонтик в разные стороны, то прогибал спицы, то выдергивал из рук. В принципе такой зонтик от дождя не спасал.
«Надо купить новый», - подумал я и по инерции опустил руку в карман в поисках кошелька. В это же время ярко сверкнула молния, и где-то там сильно громыхнуло, надеюсь, что это гром. К своему удивлению и сожалению кошелька я не нашел.
Как же так? Где он? Как я мог его потерять?
Прогнозируя наперед, я представил, что меня может ожидать дома:
Неразборчивая ругань пьяного папы, который, кстати, после каждого посещения дома Господня сразу посещает дом друга семьи дяди Изи.
Душераздирающие причитания матушки, которая, кстати, не любит визиты отца к дяде Изе. И вообще, считает, что в синагогу папа ходит, только ради выпивки с друзьями. И если уж начали говорить о них, то закончу: Папа все отрицает, объясняясь: «Молчи, женщина, я хожу в синагогу, чтобы молиться Богу за благополучие нашей семьи, а пью вместе с Изей, исключительно за твое здоровье».
«Нет, дружок, так дело не пойдет, надо вспомнить, где был, что делал. Вернусь, поищу! Может, где-нибудь обронил», - рассуждал я.
Хотя разгуливать в такую погоду со сломанным зонтиком ужасно не хочется. Но надо! Жрать-то охота.
Итак, исходя из того, что выбора у меня не было, я развернулся и пошел обратно. Я брел медленно и аккуратно, осматривая мокрый асфальт, вглядывался в каждую черную лужу, встреченную на моем пути. Завернув за угол большого белого здания, я увидел, что один мальчуган, в тонких штанишках и каких-то странных ботинках с интересом рассматривает мой кошелек.
- Эй! Мелкий, это ты стащил мой кошелек? – крикнул я и подбежал ближе.
- Нет, - пропищал мальчонка. – Я его здесь нашел. Я думал он ничей и хотел взять его себе.
Я осмотрел бедняжку с ног до головы и ужаснулся, он так замерз, что дрожал как осиновый лист. Мне стало его жалко.
- Хорошо, - выдохнул я, пересчитывая деньги. – Где твои родители, почему ты один на улице в такую погоду?
- У меня, их нет, - простонал мальчик.
- А братья или сестры? – спросил я, предугадывая ответ.
- Тоже, - он потупил взор на своих ногах.
- Ну а живешь-то ты где? – не унимался я.
- Там, - мальчик махнул в сторону кирпичного дома. – С бабушкой.
«Что же делать? Не оставлять его одного? Худенький, голодный. Возьму с собой, переночует, отогреется, а завтра отведу к бабушке» - рассудил я.
Я взял его на руки, объясняя, что сейчас будет теплая кроватка и вкусная еда, и понес домой.
А дома как обычно!
В общем, что здесь рассказывать? Родители сначала поругались, потом помирились и в последствии сделали вид, что ничего не случилось. Но! Когда я пришел, то все изменилось до неузнаваемости. Оба проявили ошеломляющую заботу к ребенку. Они пустили его безропотно, будто он их родной, даже не расспрашивали, откуда он взялся. И, как это делается в обязательном порядке, покормили, отмыли, спать уложили.
Я не ожидал от них такой заботы. Но потом, оба позвали меня в комнату, усадили за стол и начала первая мама:
- Михаэль, почему ты не сказал мне, что я уже бабушка целых пять лет? – настойчиво произнесла она и закидала вопросительными взглядами.
Я сначала не понял, но потом громко расхохотался.
- Я не понимаю юноша, что в этом смешного? Этому ребенку уже пять лет! От кого он? От Анны, Марии. Сколько тебе тогда было? Семнадцать, восемнадцать? – мама залилась слезами.
Отец в это время попыхивал трубкой и гладил густую бороду.
- Мама, - с улыбкой протянул я. – Спустись на землю. О каком ребенке ты говоришь? Ну, какой ребенок? И причем тут Анна или Мария, я с ними познакомился только вчера, - я перевел взгляд на папу, он расхаживал из стороны в сторону, пытаясь усвоить все сказанное. – Я его нашел. Жалко стало! Уличный это ребенок…
- Улица детей не рожает, - вставил отец и сделал вид, будто сказал, что-то по-настоящему умное и гениальное.
Мама моментально перестала плакать.
- Да молчи ты еще, Беня. Что не видишь, наш сын от собственного ребенка отказывается? – она громко всхлипнула.
Папа принял вид упертого оленя и обиженно, но серьезно заметил:
- Женщина. Я глава семьи или нет? В конце концов, я должен сам принимать ответственные решения.
- Мужчина. Ты глава, тогда я шея! И я должна сама руководить твоими серьезными решениями – гневно выплеснула мама. – Господи, где я такого только нашла?
- Мама, Папа, успокойтесь, а то все шаббатнее настроение испортите, - пытался сменить тему, понимая, что скандала не избежать, уж лучше обсудить дядю Изю, чем уличного ребенка.
- О каком шаббате идет речь, сын мой? Ты глянь, у нас в коем-то веке семейная драма происходит, как в бразильских сериалах, а ты нам про шаббаты чушь несешь, - метала молнии мама.
- Не говори так про ШАББАТ! – отец Беня превратился из упертого оленя в упертого медведя.
- Ну, конечно. Для тебя шаббат – это каждая суббота в синагоге с бесплатной едой и водкой.
- Господи, где я нашел эту женщину? – взмолился он. – Ты просто ничего не хочешь понимать. Я же тебе объяснял, что выпить за здоровье человека – святое дело…
По-моему родители уже отклонились от разговора. Что ж, это радует. Хотя я вот с ними не согласен на счет семейных драм, мне кажется они у нас получше всяких бразильских.
- И вообще. Как? Ка-а-ак ты смеешь сравнивать, НАС, ЕВРЕЕВ, с бразильцами, - кричал отец, помахивая пальцем.
На столь резкое замечание мама лишь рассмеялась.
- Уууу. В том-то и дело, что не похож ты на еврея. Они-то умные, а ты только и знаешь, что пить водку с Изей и молиться в синагоге. А ты посмотри на Абрамовича или Кобзона. Они вон где, евреи эти. Их по телевизору показывают. А ты? Как был в черном квадрате, так там и останешься.
- Ты еще скажи, что сама на еврейку похожа.
- Да! Похожа. Подумаешь нос прямой и глаза голубые. Зато я в отличие от тебя, могу отличить Йом-кипур от Пурима, а ты даже этого не знаешь. Они для тебя все одно – пей водку с Изей и живи спокойно. – Закончила мама, прихлопнула руками и… и стала собой гордиться.
Папа, а он не ожидал, что сейчас его заденут за живое, превзошел все мои ожидания, сразив свою любимую жену на повал.
- Все! Молчать. Ты теряешь драгоценное время нашего любимого сына.
И она замолчала. «Неужели. Он не стал доказывать мне, что Изя пуп земли. Спасибо Боже, ты услышал мои молитвы. Лечится!» - наверняка подумала мама.
- Без тебя знаю, - лишь промолвила она, после минутной паузы. – Сыночка, родной мой, ну как ты можешь так говорить про свое дитя?
- Мама, ну кто вам сказал, что он мой сын?
- А разве не так? – в один голос.
- Нет. Не так.
- А почему он назвал тебя папой?
- Как назвал? – и тут я присел. Будто током трепыхнуло.
И как раз в это самое время, ровно в девятнадцать тридцать к нам в квартиру вваливается всеми любимый дядя Изя.
Папа радуется, мама недовольно пыхтит.
- Шаббат Шалом! Ребе Беня, - пропел Изя.
- Шаббат Шалом! Ребе Изя, - ответил отец.
Он подлетел к другу и обнял его. Потом они расцеловали друг друга со слезами на глазах, будто закадычные друзья не виделись лет двадцать. Вообще «Ребе» - они сами себя так назвали. Какие уж из них раввины?
- О, ну вот опять, - прошипела мама.
- Э. Что ты там бормочешь? Теперь-то нас двое.
- А если я всех подруг соберу? – тихо и грозно ответила мама. – Уж поглядим, в чью пользу овации будут.
…прошло таких часика три, возможно даже с половиной…
За это время я успел заснуть на диване, облокотившись на спинку.
- И ты понимаешь Изя, у нас такое горе. Такое горе! У нас такое произошло, - пап залился слезами. – Мой сын, Михаэль, отказывается от своего сына. Да где это видано? Что теперь мне скажет раввин, если узнает об этом?
- Он запретит тебе пить, - мрачно вставила мама.
- Она опять за свое! Изя, ты слышал ее? – папа повернул голову в сторону мамы и сумбурно произнес. – Ну, как ты не понимаешь! Водка – это жизнь. Это открытие алхимиков, эликсир жизни…
- Да-да конечно, а философский камень – это закуска?
- О! Золотые слова, кроме тебя так никто сказать не сможет! Твое здоровье, чтоб пришло счастье в ваш дом. Ле хаим. - Влез дядя Изя, якобы расставив «точки над и».
- Ле хаим, - неохотно повторила мама, в то время как отец и его лучший друг выпили.
- Так, вот что происходит. Он отказывается от собственной кровинушки. Изя, ты представляешь себе? От собственного дитятка, - папа громко заплакал, потом резко выдохнул и рявкнул, - за Твоих и Моих детей, - и хлестанул еще одну стопку.
- Ну, Бенечка не плачь. Мы что-нибудь придумаем. Хочешь, я с ним поговорю?
- О! Эврика. Изя, да ты гений. Сам Бог тебя послал нам. Я сразу говорил, надо позвать Изю, он специалист! Мы без тебя не справимся.
Мама в это время массировала себе виски и хихикала над отцом.
- Ну-ка, покажите мне провинившегося, - сказал дядя Изя.
- Вот он! Спит, - крикнул папа, так, что я проснулся.
- Сын мой, - надо мной повисло красное лицо дяди Изи. – Почему ты заставляешь так переживать своих родителей?
- И вы туда же? Ну почему? Вы все думаете, что он мой сын? – сонно пробурчал я.
- Потому что! Он похож на тебя! – утвердил отец, закурив трубку.
- Мы с ним разные. Он рыжий, а я темный!
- Хорошо-с. – Выдавил друг семьи. – Так-так-так, говоришь, значит, не похож? Да?
- Да! Ни капельки.
- Так давайте проверим, - возгласил дядя Изя и повернулся к маме с папой. – Где мальчик?
- Не надо. Спит дитя, - запричитала мама.
- Тцок. Опять ты лезешь, куда не надо? Молчи и не встревай, когда за дело берутся мужчины-евреи.
- Да сколько уж молчать?
Маминому возмущению не было предела, но как всегда ее негодование было пропущено мимо ушей, и ей оставалось следовать за бесстрашными мужчинами-евреями, как они себя только что нарекли. Я тоже поплелся следом за ними, но вдруг столкнулся с маминой спиной. Тишина… и недоуменный шепот дяди Изи: «А ребенок-то где?»
- Беня! Ты куда ребенка подевал? – спросил дядя Изя и развел руками.
И тут мама взяла все под свой контроль!
- Беня. Он же, правда, уличным был. Беня! Я тебе говорила, а ты уперся как осел. Да ты хоть глазом на него посмотрел? Ну, какой это сын нашего сына? Они и вместе не стояли!
Я громко рассмеялся.
- А вдруг он у нас деньги вытащил? – испугалась мама и побежала в другую комнату.
- Беня! Еда! Холодильник! Все утащит сорванец. Беня-Беня-Беня, бежим, все утащит, - в ужасе закричал Изя, и оба метнулись на кухню.
- Слава Всевышнему, сосиски целы, - вернулись мужчины-евреи.
Но тут послышались печальные всхлипы мамы.
- Господи, Беня, он нас обокрал. Сотню взял.
- Ну, что Беня-то сразу!? Я же тебе говорил, что он не наш внук, - разнервничался отец.
- Да ты только и умеешь говорить, а головой думать не научился. Дурак ты Беня.
Я все еще немного посмеивался, а дядя Изя подошел ко мне, улыбнулся и сказал: «Ну, сынок, будь здоров», - и убежал.
- Вот, я как всегда оказалась права, - ругалась мама.
- Нет. Прав оказался я, а ты как обычно говорила глупости…
Оставим их наедине. Пусть они ругаются, я знаю, что они любят друг друга и эх… знают же это прекрасно. Взрослые! Что с них возьмешь?
Да, обидно все-таки, что нас обокрал, какой-то пятилетний маленький мальчик, но пусть эти деньги принесут ему немного счастья.
Вот такая у нас веселая еврейская семья.