Кафе. Поздний вечер. Тихая инструментальная музыка рисует свои матовые узоры звуком. Музыка возникает из ничего и распустившись, как загадочный цветок, исчезает в тишине. И снова, новый узор и новая линия протянулась, завертелась и рассыпалась на мелкие осколки. Но вот и она исчезла и сменилась новой, кружащейся и вспыхивающей разными брызгами – чуть удлиненными или желтовато-коричневыми.
- Как всегда, кофе без сахара и сливок? – тихо спросил официант.
Я подняла на него глаза и кивнула. Да, этот красивый паренек всегда помнил своих постоянных клиентов. Никогда не лез со своими расспросами и советами.
- Лера, давно ждешь? – вновь услышала я.
- Нет. Тут красивая музыка. Вот…- смутилась я. И в самом деле, не помню, сколько прошло времени. – кофе себе я заказала. Все в порядке?
- Да. Конечно. А что, могут быть проблемы? – усмехнулся Антон.
- Если спрашиваешь, давно ли я тут – значит, ты опоздал и теперь срочно заглаживаешь свою вину.- улыбнувшись ответила, и уже тихо добавила - Но, ты опаздываешь очень редко и у тебя всегда есть важная причина для этого… И часто, эта причина не очень приятная…
- Эх, причина, пыль да туман… - проговорил он и оглянулся в поисках официанта.
- Ваше кофе – проговорил непонятно откуда возникший парень. – Вам тоже как всегда? – обратился он уже к Антону.
- Хм… А ты интересно двигаешься. Но в залах я тебя не встречал. И да, как всегда. – ответил Антон.
Официант смутился. Торопливо кивнул и быстро развернувшись, ушел выполнять заказ. А музыка звучала. Клайдерман. Кажется «Любить, как…» Россыпь и ленты звуков рисовали узор. Музыка, похожая на иней. Иней, который раскрывается цветком. Белое на черном. Фортепьянные звуки то становились мягкими и округлыми, матовыми лентами, то вдруг рассыпались яркими блестящими мелкими шариками и застывали в воздухе.
- Лер, я тут. Ау… - тихо прозвучал голос.
Я подняла глаза на Антона. Улыбнулась и призналась, что не слушала его. Тоха кивнул и показал на кофе.
- Остынет и покроется льдом. А как известно уже, холодный кофе ты не уважаешь. На работе устала?
- Не очень… - ответила я и глотнула кофе. Да еще чуть и кофе действительно мог остыть. Вздохнула – Тох… мне странно. Черное и белое. И опять те сны. Мне они не нравятся. Мне кажется, что очень скоро ты уедешь… Скажи, скажи, что я ошибаюсь…
Антон молчал. И его молчание стало понятнее всяких слов.
- Когда? – мой голос вдруг охрип.
- Через два часа я должен выехать отсюда.
- Но почему? Почему? Зачем тебе это?
- Лера… - голос Антона стал глухим – Я сам выбрал эту работу и я знал, на что иду. Пойми это…
В тот вечер мы мало говорили с Антоном. Мы бродили по городу, смотрели на предновогодние сумерки и молчали. С ним удивительно было молчать. Не было чувства скованности или неловкости. Это было молчание, похожее на тихий разговор двух… А потом он сел в свою машину и уехал… Я смотрела на дорогу и во мне рождался вновь черно-белый круговорот. На улице мела метель. Декабрьская метель.
Через год я снова зашла в это кафе. Звучала инструменталка. И те же черно-белые тона музыки окутывали почти пустой зал.
- Ваш кофе. Как всегда – без сахара и сливок… - знакомый официант поставил чашечку кофе и в стакане розовую розу. – Это Вам. Розы всегда должны быть розовыми, потому и называют их розами.
Он помолчал и на мой вопросительный взгляд тихо добавил – «Сегодня мы всем девушкам дарим розы. И кофе за счет заведения» Быстро повернулся и исчез, оставив меня в недоумении.
Я пила кофе, слушала музыку и смотрела на розу. На ее лепестках блестели капельки росы и вся она была похожа на маленькое чудо весны декабрьским холодным вечером. Маленьким огоньком свечи в черном пространстве и белом кружеве звуков фортепьяно.