Трансцендентная рекурсия
На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек…
ибо Ты крепость моя…
Псалтырь
Вечерело. Кварцевые ходики мерно постукивали и поскрипывали своими пластмассовыми шестеренками. От очень дальних соседей, через десятую стенку доносились еле различимые звуки музыки, которые навевали спокойствие и томную сонливость. Найда, уютно расположившись среди подушек и пуховых одеял, лениво дремала, чуть сомкнув веки с длинными изогнутыми ресницами. Она действительно была красивой, несмотря на привычку портить воздух и распускать слюни. Большие выразительные глаза притягивали взгляды окружающих. Сейчас она с удовольствием вспоминала о своем самом любимом человеке, о том, беспрекословное подчинение которому доставляло удовольствие и радость. Найда знала, что он тоже любил её, хотя проявлял свои чувства скупо и не часто. Зато каждое такое проявление было настоящим праздником и вселяло ощущение полного счастья. Когда тишину нарушил звук поворачивающегося дверного замка на входной двери, Найда встрепенулась и, покинув перину, резво бросилась к своему месту – поролоновому матрасику в прихожей, обшитому дерматином. Как вы догадались, Найда являлась собакой - трехгодовалой сукой боксёра.
Хозяин вошёл, и сразу стало видно, что он не в настроении. Собака заметила это и, желая развеселить его, завиляла всей своей задней частью тела из-за отсутствия хвоста. Она испугалась, что сама является причиной хмурости хозяина. Это было не безосновательно. Человек вошёл в спальню, оглядел взъерошенную постель, пощупал её и даже понюхал. После чего он направился к собаченции и отчитал её:
- Сколько раз я тебе говорил, говноедка, чтобы в постель не залазила?
Но при этом он не пнул, не шлёпнул тапочкой, как обычно. Посмотрев в большие испуганные и подобострастные глаза собаки своими полными заботы и печали глазами, он удалился на кухню. Спустя несколько минут, мужчина вынес провинившейся псине миску гречневой каши с мясными субпродуктами, погладил по голове, проговорив только: «пердуха-два-уха». И вновь удалился, теперь уже в спальню.
За окном окончательно стемнело, но никто не задернул гардину. Найда продолжала лежать на своем месте и размышляла о превратностях жизни, и о хозяине. Конечно же, мысли собаки совсем не похожи на человеческие, но для того, чтобы описать собачьи мысли точно, следует придумать собачьи слова и самому стать полканом. Поэтому нам придется довольствоваться человеческой интерпретацией. Впрочем, редко кому удаётся передать даже свои собственные переживания. Собака же, в первом приближении, думала следующее: «Хозяин – существо божественное, могущественное и жизненно необходимое для любого пса. Лишь хозяин имеет неограниченный доступ в холодильник с массой вкусных вещей. Но при этом не занимается постоянным обжорством, а хранит присущее лишь богу достоинство. Да! Только бог способен сопротивляться великому инстинкту насыщения. Хозяин-бог вездесущ, ибо знает всё и его бесполезно пытаться обмануть. Вот и сегодня он чудесным образом узнал, что я посмела лежать в его мягкой, священной постели, хотя сам при этом не присутствовал. Хозяин всемогущ, ибо он – источник пищи, крова и любви. Хозяин любит меня своей великой всепрощающей любовью, на которую способны только боги»
Найда уже почти спала, и даже, кажется, начала похрапывать во сне. Но её окончательно разбудили странные звуки из комнаты хозяина. Преодолев некоторый страх, но, не преодолев любопытства, барбосиха подошла к спальне и просунула тупую морду в приоткрытую дверь…
Лунный свет цвета стафилококкового гноя проникал через цветную тюль. Пресловутое небо в алмазах чернело угольной смолью в открытую форточку. Мужчина сидел на краю постели и, мерно раскачиваясь, чуть слышно бормотал что-то шёпотом. Если бы Найда понимала человеческий язык так же, как мы, то услышала бы его слова: «Господи, Господи, прошу Тебя, помоги ей. Ведь это ничего, что я к Тебе так по-простому? Если Ты – Бог и Ты есть, то Ты обязательно услышишь. Путь всё у неё будет хорошо. А всё плохое возложи на меня»