Розовые волосы

12 сентября


Ночь. Все темно, в этом мире нет настоящего света, настоящего тепла, только ночью можно это понять. Не днем, когда на вас светит искусственное солнце, и вы начинаете воображать, что вам тепло. Ночью особенный воздух, свежий, ни на что не похожий, на ум приходит слово «ночной», да возможно его можно назвать таким словом. Луна светит мне в лицо, у луны мягкий свет, не то, что у солнца, который режет глаза и дает нам лживые фантазии. Кружка кофе в моих руках обжигает кожу. И пусть я тепло одета, ветер все равно продувает меня насквозь. Я жду. Скоро рассвет.

        Я допиваю кофе и сильнее заворачиваюсь в плед. Со мной кто-то садится, я знаю кто это. Я знаю цвет ее волос, цвет глаз, ее привычки, запах. Мне кажется это достаточным, хотя я даже не знаю ее имени.
Она, по нашему обычаю, протягивает руку, и я кидаю ей свой запасной плед. Она заворачивается в него. Она опять тянет руку, я вздыхаю и передаю ей зажигалку. Я слышу, как она зажигает сигарету и затягивается. Сейчас она откроет свой блокнот и начнет что-то писать. Она никогда не показывает, что пишет или рисует, да и я не спрашивала. Нас двоих устраивает это молчание.

               После смерти мамы, я всегда по ночам забиралась на эту крышу, смотрела на звезды, встречала рассвет, думала о своем. Мне нравился такой образ жизни. Два месяца назад, на крыше появилась Она. Она держалась на расстоянии, всегда курила и что-то писала у себя в блокноте. Однажды я увидела, как  она плачет, тогда я подошла к ней, села рядом и протянула  сигареты, она всегда  курила такие, я заметила. Поэтому на всякий случай купила пачку. В тот день она заснула у меня на коленях. Мне было жаль ее.  С тех пор она подсаживается ко мне.
      После того как солнце взойдет, я уйду, а она останется, возможно опять будет плакать, я не знаю.




13 сентября

             Сегодня у меня день рождение. Я задержалась на работе и по пути заскочила в магазин, купила какой-то торт, на всякий случай. Я всегда беру что-нибудь «на всякий случай». Поэтому я пришла на крышу позже, чем обычно. На моем месте уже сидела Она, это меня удивило, ведь обычно она приходит за полчаса до рассвета. Она не курила, не писала, она просто сидела и смотрела на город. Я подошла к ней сзади и накинула ей на плечи плед и села рядом.  Она смотрит на меня. Ее розовые волосы развевает ветер. Она протягивает мне листочек, он вырван из того блокнота, я это знаю. Я разворачиваю его, на нем, аккуратными буковками написано слово «Спасибо».  Я улыбаюсь, протягиваю ей руку, и она дает мне ручку, чтобы я написала ответ. Я склонилась над бумагой и поняла, что не знаю, что мне написать. Я начинаю вспоминать каждый день с того момента как она впервые пришла. Я теряюсь, она не  смотрит на меня, на листочек капают слезы. Я еще не поняла что они мои.  Она повернулась ко мне, и обняла меня, это было еще одной странностью. Я доверилась ей, положила свою голову на плечо и плакала. Она гладила меня по спине. Я попыталась успокоиться, оторвалась от ее плеча и начала рыться в своем рюкзаке, достала, еще один плед, помятый торт и термос с кофе. Мы расстелили мой плед и сели на него, вторым укрыли ноги и начали есть торт, нам обоим кусок в горло не лез. Но мы почему-то продолжали его есть. После еды я убрала мусор и посуду. Я сидела и смотрела на ночной город, она положила свою голову ко мне не плечо, мы с ней так и заснули.

             Когда я проснулась, она еще спала. Я ушла домой, оставив ее одну. Весь день на работе мысли о розоволосой не давали мне покоя.




30 Октября.

   Сегодня, как и последние месяцы, я и Юля сидим на крыше, мы редко разговариваем. Но как видите, я знаю ее имя, а это уже не плохо. Оказывается, она пришла тогда на крышу, что бы сбросится с нее, но почему – то не сделала этого. Она показала свои записи, она писала какие-то рассказы, могу сказать, что у нее талант. Ей очень понравился вид с крыши, он ее вдохновлял. Я убедила ее отдать ее рассказы в печать, она долго не соглашалась. Сейчас она пишет книгу про нас, мне кажется это очень милым. Может, когда-нибудь Юля прославится и перестанет приходить на крышу, может, забудет меня. Я буду ее ждать. Всегда. Вечно.