Сталинский нарком Б.Л. Ванников.
(Продолжение. Предыдущая глава:http://proza.ru/2014/03/12/532)
В организации работ по созданию систем ПРО и ПВО тогда немалую роль сыграл другой знаменитый организатор советской оборонной промышленности Борис Львович Ванников.
Перед тем, как рассказать о том, как он проводил свои совещания, вспомним основные вехи его биографии.
Борис Львович Ванников (1897 — 1962) — советский государственный деятель. Один из первых трижды Героев Социалистического Труда (1942, 1949, 1954).
Б. Л. Ванников получил звание Героя Социалистического Труда в первой десятке награждённых этим высоким званием.
Стал первым в стране дважды Героем Социалистического Труда (!) и первым трижды Героем Социалистического Труда.(!!!).
Кратко о его довоенной биографии.
Родился Борис Львович в еврейской семье рабочего – нефтяника 26 августа 1897 года в г. Баку. До 1916 -1917 года был членом партии социалистов– революционеров (эсеров).
В ВКП (б) вступил в 1919 году, участвовал в подпольной работе на Кавказе 1919 -1920 годах. После установления Советской власти на Кавказе был направлен в Москву на учебу.
В 1924 году работал в Рабкрин. Закончил в 1926 году Московский государственный технический университет, получил диплом инженера, работал начальником цеха, инженером, затем техническим директором Люберецкого завода сельскохозяйственного машиностроения.
С 1928 года руководит Пермским машиностроительным заводом. В 1930 -1933 годах возглавил отдел автотракторного машиностроения, затем стал заместителем начальника Главного Управления сельскохозяйственного машиностроения ВСНХ СССР. С началом индустриализации СССР начал создавать мощный Оборонный Промышленный Комплекс (ОПК).
Карьера Бориса Львовича начала стремительно развиваться, его назначают директором Тульского оружейного завода. С этого момента и до конца своей жизни он работает на оборону страны. С декабря 1937 становится заместителем Наркома обороной промышленности СССР.
В январе 1939 Наркомата оборонной промышленности был разделен на четыре Наркомата : Наркомат авиационной промышленности (М.М.Каганович),,Наркомат судостроительной промышленности(И.Ф.Тевосян),Наркомат вооружений Б.Л. Ванников, Наркомат боеприпасов И.П.Сергеев.
7 июня 1941 года Ванников был арестован НКВД и на его место назначен директор ленинградского завода «Большевик» Д. Ф. Устинов.
История его ареста полна загадок и версий.
Причины ареста называют разные: кто пишет, что он был арестован сразу же после возвращения из Германии и был обвинен в шпионаже на Германию.
В других публикациях указано, что он был арестован якобы по доносу недоброжелателей.
В третьих публикациях указано, что он был арестован как не справившийся с работой.
Б.Л.Ванников был арестован НКВД, скорее всего за то, что будучи наркомом вооружений не подписал согласие на арест конструктора 82-мм. миномета Шавырина Б. И.
Кроме этого, НКВД нашло в Наркомате вооружений такие же недостатки как и в Наркомате боеприпасов. Была большая текучесть кадров, особенно административного и технического персонала, жалобы заказчиков вооружения.
Ванников позже признавал наличие этих недостатков, а также то,что не проявил достаточно твердости в отстаивании перспективных видов вооружений под влиянием давления военных.
Одним из тех, кто хорошо знал Ванникова и оставил воспоминания о нем был знаменитый заместитель С.П. Королева Борис Черток.
Он написал интереснейшие мемуары «Ракеты и люди», где так описывает Ванникова:
«Борис Львович был очень колоритной фигурой. Невысокого роста, очень подвижный, типичной еврейской наружности, иногда грубовато циничный, иногда очень резкий, а где надо и доброжелательный, он обладал совершенно незаурядными организаторскими способностями». (Б. Е. Черток Ракеты и люди. Т. 1.)
Так вот, Б. Е. Черток, в своих воспоминаниях рассказывает такую версию освобождения Ванникова. После того, как в начале войны начались сильные перебои с поставками боеприпасов, Сталин поинтересовался у Берии судьбой Ванникова. Ванникова, который содержался на Лубянке, срочно привели в приличный вид и доставили к вождю. Сталин предложил Ванникову пост наркома боеприпасов и просил «обиды за случившееся не держать».
Нечто подобное утверждал и сын А.И. Микояна Серго, говоря, что его отец тоже « принял участие и в том, что в начале войны Б. Л. Ванникова прямо из тюрьмы доставили в кабинет к Сталину и назначили наркомом вооружений».
Собственная версия освобождения изложена в воспоминаниях Ванникова, где говорится, что лично Сталин дал арестованному указание изложить свои соображения о мерах по развитию производства вооружений и боеприпасов.
Ознакомившись с "Запиской", Сталин приказал доставить к нему Ванникова.
Сталин сказал: "Ваша записка прекрасный документ для работы Наркомата вооружений. Мы передадим ее для руководства Наркомата Вооружений. Вы во многом были правы. Мы ошиблись. А подлецы вас оклеветали"
20 июля 1941 года Ванников был внезапно освобождён и назначен заместителем народного комиссара вооружения.
Как бы там ни было, но работал Ванников на посту наркома просто блестяще.
Какое -то время он, в соответствие со своей "Запиской", восстанавливал производство пулеметов "Максим", автоматов, пушек -"срокопяток", минометов 82 мм. и другого вооружения.
Но сложилась критическая ситуация с боеприпасами.
Осенью 1941 года выпуск боеприпасов едва достигал 50 - 60 % плана. Наркомат боеприпасов не справлялся с поставленными задачами.
Решением Политбюро ЦК ВКП (б) нарком П.Н.Горемыкин был освобожден от должности, и с 16 февраля 1942 года новым наркомом был назначен Ванников.
Ванников провел чистку директорского корпуса военных предприятий, которые не справлялись с заданиями, подобрал надежные, талантливые кадры.
По его личному представлению весной 1942 года были переданы в НКВД материалы на восемь директоров крупных вверенных ему предприятий.
Им были предъявлены обвинения, но не в шпионаже в пользу Германии, не в измене, а в нарушении исполнительской дисциплины, невыполнении заданий ГКО.
Еще с мая 1941 года, Постановлением СНК СССР были расширены права наркоматов в распределении и перераспределении материальных ресурсов между предприятиями, средств на капитальное строительство, на формирование фонда заработной платы, изменение норм выработки и сроков выполнения заданий.
Ванников воспользовался предоставленными правами, и работники начали поощряться за проявленные инициативы и повышение производительности.
Так среднемесячная зарплата рабочих в союзной промышленности увеличилась с 375 рублей в 1940 году, до 573 рублей в 1944 году, или на 52%.
У инженерно – технических работников во всей промышленности она выросла с 768 рублей в месяц в 1940 году, до 1209 рублей в 1944 году.
Наибольший рост был в восточных районах страны, на которые теперь падала основная тяжесть снабжения фронта. Здесь она выросла на 65 -.79%.
В ведущих отраслях промышленности устанавливались премии за экономию топлива, сырья, материалов, электроэнергии.
Доля премий в общей сумме заработной платы с 1940 по 1944 год возросла с 4,5%, до 8 %, а у ИТР - с 11 до 28%.
Особой формой материального стимулирования в годы войны стала дифференцированная система снабжения населения предметами потребления первой необходимости. Основной ее принцип – обеспечение более высокого уровня потребления за особо важный и ударный труд.
Для этого создавалась сеть подсобных хозяйств на предприятиях, отделы рабочего снабжения (ОРСы), через которые продавалось 55,% мясной и рыбной продукции, животными жирами - 42%, растительным маслом - 46,7%.
Все это, в комплексе, способствовало росту производительности труда, которая в промышленности не упала, а выросла за 1942 год на 19 %,за 1943 год еще на 7%, а в военной промышленности ее рост составил в 1942 году 31%, в 1943 году еще на 11%.
Рост производительности труда повлек за собой снижение себестоимости военного производства. По всем его видам себестоимость снизилась в 2 – 3 раза.
Во второй половине 1942 года каждый артиллерийский выстрел стоил на 60%, а минометный на 50% дешевле, чем в 1940 году. Теперь на всех военных заводах каждый работал не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт. Появились так называемые комсомольско - молодежные фронтовые бригады.
Результаты работы каждого работника оценивались не в процентах, а в конкретных изделиях, деталях, снарядах, гранатах. На предприятиях промышленности боеприпасов широко развернулось социалистическое соревнование под лозунгом: «Все для фронта, все для победы на врагом»! Оно охватило 90% рабочих.
В годы войны широкое применение нашли такие прогрессивные методы как кокильное литье, закалка металла токами высокой частоты, внедрение штамповки вместо механической обработки.
Вместе с Д. Ф. Устиновым он содействовал изготовлению роторных линий для выпуска стрелковых пушечных патронов, что позволило увеличить их выпуск в сотни раз.
Был организован выпуск кумулятивных снарядов, противотанковых авиационных бомб (ПТАБ) – совершенно секретного оружия, которое наша авиация применила в ходе Курской битвы против новейших танков противника «Тигр» и САУ «Фердинант».
Архивные материалы свидетельствуют, что из промышленных предприятий, входивших к июню 1941 года в систему машиностроительных наркоматов, на выпуск боеприпасов и вооружений в начале войны перешло более 250 заводов.
К производству боеприпасов в 1941 году было привлечено еще 382 предприятия 34 наркоматов и ведомств, а в 1942 году уже 1108 предприятий 58 наркоматов.
Кадровые военные предприятия становились головными, сборочными предприятиями, а гражданские предприятия поставляли им в порядке кооперации отдельные узлы, детали, полуфабрикаты.
Кооперация и разделение труда между отдельными предприятиями Наркомата вооружений, гражданскими предприятиями, получила, благодаря усилиям Ванникова, широкое распространение в годы войны.
Доля поступавших со стороны полуфабрикатов в составе производственных затрат на снаряжательных заводах составляла более 60 - 70 процентов.
Кроме этого Ванников сумел организовать производство вооружений и боеприпасов в ремонтных мастерских, артелях промкооперации, на непрофильных предприятиях организовывались участки по производству боеприпасов. На этих предприятиях трудились пенсионеры, домохозяйки, подростки. Для организации труда на эти предприятия командировались для налаживания производства опытные инженеры и мастера. Ванников сумел объединить налаживание производства и средства технологического контроля, сумел заинтересовать людей в выполнении и перевыполнении плановых заданий. Подобных нестандартных решений со стороны Ванникова было много.
К концу 1941 года СССР удалось превзойти фашистскую Германию не только по темпам роста, но и по объему производства самолетов, танков, орудий, стрелкового оружия (винтовки, карабины, автоматы).
К концу 1941 года отставали мы лишь по производству боеприпасов более чем наполовину.
Это было связано с нехваткой взрывчатых веществ и порохов.
Ванников и тут попытался найти выход. В качестве взрывчатого вещества начали использовать гексоген.
Но уже к средине 1942 года в снабжении РККА боеприпасами наступил прелом. А к концу 1942 году предприятия наркомата производили продукции в 1,7 раза больше, чем в июле 1941 года.
За большую организаторскую работу по налаживанию производства вооружения, 3 июня 1942 года Борису Львовичу Ванникову было присвоено звание Героя Социалистического труда с вручение ордена Ленина и золотой медали «Серп и молот». С 1943 года армия уже не испытывала недостатка в боеприпасах.
Несмотря на серьезные проблемы с эвакуацией многих заводов, бомбежками, недостатком сырья, в конце 1942 выпуск боеприпасов в СССР вдвое превысил их производство в 1941, а в 1943 по сравнению с 1941 производство возросло втрое(!!!).
Значительно улучшились качество, баллистические характеристики выпускаемых боеприпасов.
С 1943 года действующая армия практически не испытывала недостатка в боеприпасах.
Еще шла Великая Отечественная война, а Берия начал привлекать Бориса Львовича к делу №1, как начали именовать задачу по созданию в СССР ядерного оружия как наиболее талантливого организатора производства.
Работы по урану начались с принятием Постановления ГКО №7069 сс «О неотложных мерах по развертыванию работ, проводимых Лабораторией №2 АН СССР», датированного 3 декабрем 1944 года.
Но фактически уже были начаты 22 ноября 1944 года и возложены на Л.П.Берию.
Начинать эту работу пришлось с подбора физиков, которые были распылены по стране. Всего на конец 1945 года в физических институтах работало 340 физиков, а вопросами ядерной физики занималось только 140 ученых.
Берия видел, что Ванников мыслит перспективно. По его предложению в Москве был создан Московский механический институт боеприпасов. (Ныне Национальный исследовательский ядерный университет МИФИ), где началась подготовка кадров по проектированию, изготовлению и испытанию боеприпасов.
Весной 1945 года было выпущено 63 молодых специалиста, а к 1951 году в Вузах страны было подготовлено около 1500 физиков.
Так же в Ленинграде был создан Государственный проектный институт №11, который позже был передан из наркомата боеприпасов в ПГУ.
6 сентября 1945 года было создано Первое Главное Управление (ПГУ) при СНК СССР, а с марта 1946 года при Совете Министров СССР, которое сначала возглавил Берия. Вскоре после полного сосредоточения Берии на урановой проблеме был решен вопрос об отдельном, изолированном оружейном центре вне Москвы.
Его начали создавать в 1946 году в поселке Сарова, в 70 км. от Арзамаса. Ближайшими помощниками Берии в атомном проекте стали Б.Л. Ванников и А.П.Звенягин.
20 августа 1945 года при Государственном Комитете Обороны (ГКО) был образован Специальный комитет по руководству всеми работами по урановой проблеме род руководством Берии.
С этого момента ПГУ СНК СССР, стало фактически штабом по руководству всеми текущими вопросами по решению атомной проблемы, во главе которого становится Б.Л.Ванников.
Его ближайшими помощниками, заместителями стали так же опытные хозяйственные руководители А.П.Звенягин, М.Г.Первухин, В.А.Махнев.
Для предварительного рассмотрения научных и технических вопросов, вносимых на рассмотрение Спецкомитетом, был создан Технический совет, который также возглавил Ванников.
Позже главой технического совета становится Игорь Васильевич Курчатов. Ванников нашел общий язык с учеными, подбором которых он фактически занимался, консультируясь с Курчатовым, занимался и подбором для реализации «атомного проекта» инженерно – технических работников.
И Берия и Ванников понимали, что решение проблемы создания ядерного оружия в СССР потребует огромных усилий. Нужно заново создавать целые отрасли промышленности, которые будут работать в этом направлении.
Берия знал по донесениям советской разведки, что в США были заняты работой по созданию ядерного оружия 125 тыс. человек. И работы велись совместно с Англией с 1940 года.
Было построено два крупных завода и множество небольших для работы в этом направлении. При этом США имели хорошую научно-производственную базу, а наша страна была разорена войной.
Кроме подбора и подготовки новых научных кадров необходимо было решить проблему сырья. В СССР было известно одно месторождение урановой руды - в Фергане. Решено было наряду с поиском собственных месторождений использовать Германские и Чехословацкие месторождения.
Третьей проблемой, которую предстояло решить – это проблема получения тяжелой воды, строительство для этого заводов в кратчайшие сроки.
Четвертой проблемой была проблема обогащения урана, получение чистого металлического урана. А это требовало получение чистых химических реактивов и реагентов и десятки химических веществ, которые раньше не изготавливались в стране. И эту проблему надо было решить самостоятельно.
Пятая проблема возникала в ходе развертывания работ – проблема точного приборостроения высокой чувствительности. В США этой проблемой занималось 78 фирм!
Ванников добился выполнения от производственников жесточайших технических требований, которые иногда казались невыполнимыми.
На все время работ для руководства на местах, на строящиеся объекты, были командированы все члены Спецкомитета, которые контролировали возведение объектов атомной промышленности СССР.
Необходимо по достоинству оценить усилия Правительства СССР, наиболее талантливыми и яркими представителями которого были Л.П.Берия И Ванников Л.Б., как главные руководители атомного проекта. Все строящиеся объекты надо было обеспечить сырьем, строительными материалами, новыми марками стали, стекла, обеспечить транспортом.
СССР разрушил ядерную монополию США, создал свое ядерное оружие к 1949 году.
Все участники атомного проекта были отмечены правительственными наградами. А Ванников был отмечен особо. Ему, первому в СССР, за большой вклад в организации работ по созданию советской атомной бомбы было присвоено звание Героя Социалистического труда второй раз.
А за создание водородной бомбы, в 1954 году он стал трижды Героем Социалистического труда.
Страна высоко оценила результаты его работы. Генерал-полковник инженерных войск Ванников Б.Л. награжден пятью орденами Ленина, дважды стал лауреатом Сталинской премии (1951 и 1953 г.г.)
Даже в этих скупых строках официальной биографии Б.Л. Ванникова виден масштаб его личности и его огромные заслуги перед страной.
Надо сказать, что Л.П. Берия нередко использовал талант и незаурядные способности Б.Л. Ванникова в качестве «кризисного менеджера», поручая ему разбираться в самых сложных и запутанных технических и организационных вопросах.
О том, как оригинально он, в таких случаях, проводил рабочие совещания, в своей книге вспоминает Г.В. Кисунько.
Надо сказать, что тогда вопросы радиолокации, обнаружения и сопровождения целей на больших высотах, были делом новым и малоизученным. Возникало множество трудноразрешимых научных и технических проблем. Для решения одной из них в Третьем Главном Управлении (ТГУ) и было созвано совещание, на которое лично прибыл заместитель Л.П. Берии Б.Л. Ванников:
«В кабинете Калмыкова меня ждали, кроме самого Калмыкова, начальник ТГУ Василий Михайлович Рябиков и начальник ПГУ Борис Львович Ванников. О Ванникове я много слышал, но видел его впервые.
Его фамилию вышколенные на секретности люди вообще старались не произносить, а называли его «условным обозначением» по инициалам: БЛ (так же, впрочем, как мы называли Рябикова его инициалами: ВМ).
Поздоровавшись со мной, Ванников начал задавать мне вопросы, как будто именно он, а не Рябиков и Калмыков, был хозяином в этом кабинете ТГУ.
Признаться, я изрядно оробел, оказавшись перед легендарным начальником Первого Главного управления при Совмине СССР, ведавшего всеми атомными делами в СССР. Но это быстро прошло, и я доложил об организации экспериментальных работ на двух площадках, а затем, разложив свои блокноты, перешел к графикам и таблицам.
– А вот из этого графика видно, что...
– Из этих графиков мне и подавно ничего не видно, – перебил меня Ванников, – если даже вам, доктору наук, приходится ломать над ними голову.
Вы лучше скажите, когда будут готовы откорректированные чертежи антенн с этими, как их... законцовками?
– Это пока что трудно сказать, потому что...
– Ну, сколько пудов вот такой бумаги вам надо еще подкинуть, чтобы не трудно было сказать? – снова перебил меня Борис Львович, при этом как бы взвешивая на руке один из моих блокнотов.
– Дело не в бумаге, а в необходимости изготовления разных вариантов и подвариантов макетов, на которых потом наши антенщики должны провести электрические измерения и выбрать наилучший вариант. Да и для измерений не хватает стендов.
– Василий Михайлович, – обратился Ванников к Рябикову, – у тебя все ученые такие застенчивые? У него мало стендов, людей, ему медленно изготавливают макеты, а он стесняется нажать на своих начальников.
На твоем месте я бы хорошенько взбодрил и Еляна, и директора завода, чтобы лично помогали своим антенщикам.
А что касается сроков, то, поскольку вам его трудно назвать, придется это сделать мне: через неделю чертежи доработанных антенн должны быть готовы.
Мне Лаврентий Павлович поручил только заглянуть в ваши дела и доложить ему свое мнение. Так вот, я доложу, что этот срок назвал ты, Василий Михайлович, со своим доктором наук. Ровно через неделю я прибуду к тебе, чтобы присутствовать при подписании чертежей общего вида».
Вот так, без лишней наукообразной болтовни, по- деловому решались тогда серьезнейшие вопросы.
Ставились конкретные сроки, назначались ответственные за исполнение, которым с одной стороны, предоставлялись все необходимые ресурсы, силы и средства, а с другой – осуществлялся жесткий ЛИЧНЫЙ контроль со стороны компетентных и уполномоченных принимать решения лиц.
Как правило, такая система и организация работ, помогали решать все проблемы.
О том, как действовал Ванников, когда «предложенных мер» недоставало, - другой рассказ Г.В. Кисунько о совещании под руководством Бориса Львовича:
«На головной завод сплошным потоком шли приказы на изменения конструкторской документации, нередко отменяющие друг друга, и это еще более обостряло кризисную ситуацию на заводе. Кое-кто злорадствовал: мол, говорили же мы, что «АЖ» не будет работать.
В этих условиях завод, имея жесткие сроки выпуска аппаратуры, контролируемого и министерством, и ТГУ, и специальным аппаратом при Берия, не выпустил ни одного координатного шкафа.
В связи с этим в КБ-1 по личному заданию Берия приехали Ванников и Рябиков. По их указанию в кабинет Еляна были вызваны начальники отделов КБ-1 и ведущие специалисты, представители заводов и министерства.
– Что же вы, голубчики, опять пустили коту под хвост всю программу завода по координатным блокам? – спросил Ванников.
– И опять Василия Михайловича и даже меня впутали в это дело. Или вы думаете, что у меня своих дел нет?
Ванникова Берия уже не первый раз подключал по «пожарным» делам к «Беркуту», словно бы не полагаясь на Рябикова или желая ему помочь опытом Ванникова, приставленного правительством к Курчатову и поднявшего на ноги атомные дела.
Сам Рябиков вряд ли был в восторге от такого шефства, навязываемого ему сверху, но внешне этого не проявлял, тем более что Борис Львович осуществлял свою миссию ненавязчиво, с большим тактом. Он был человеком большого ума, большого опыта, динамичным и внешне и внутренне, остроумным, вносившим непередаваемую неугомонность и живость во всякое дело, к которому прикасался.
– Вам что? – продолжал он. – Написал приказ на изменение чертежей, послал на завод, бумага все стерпит. А на заводе – железо, оно не терпит таких фокусов, железо стонет от ваших бумаг. Вы завод поставили на карачки. Вы хоть понимаете это? Все, что сделано, – на свалку, и начинай сначала. Когда-нибудь кончатся эти изменения?
– Мы все это понимаем. Но если ничего не менять, то аппаратура не заработает, – ответил Павел Николаевич Куксенко.
– Ну, знаешь, если нам, старикам, каждый день менять, да еще молодых, то и у нас заработает. Но это уже не та работа.
Все присутствующие грохнули хохотом, кроме Павла Николаевича, который заерзал на стуле, пожевал губами и с гордой осанкой откинулся назад, как бы высказывая возмущение столь глупой по его понятиям шуткой.
А Ванников, кругленький, подвижный, укоризненно покачал выбритой лысой головой, прищурил и без того узкие щелки глаз, прогнал с лица редкозубую улыбку, с деланной строгостью набросился на смеющихся:
– Регочете, потому что молодые и глупые. А нам от таких шуток плакать хочется. Но я ведь без смеха, Павел Николаевич. Неужели все изменения так необходимы? Может быть, можно доработать аппаратуру, не выбрасывая задел?
– Тут уж ничего не поделаешь. Мы в самом начале предупреждали, что запуск серийного производства до проведения испытаний головного образца чревато бросовыми работами. Нам сказали, что на это придется пойти, потому что время – деньги.
– Оно-то чревато, но такое чрево нагулять – это тоже надо уметь. Давайте так договоримся: вы на завод никаких бумаг не посылали, а завод их не получал. Пусть заводские и ваши конструкторы соберутся вместе и прожуют эти бумаги так, чтобы задел не выбрасывать. Оставить только минимум изменений, действительно необходимый для того, чтобы все, как вы говорите, заработало.
А конструкторам за сохранение задела подкинем премию. Правильно я говорю, Василий Михайлович?
– Оно-то правильно, но мы уже все варианты перепробовали и убедились, что сделанную партию аппаратуры придется выбросить. Лучше начинать новую партию по новой документации, – ответил за Рябикова Куксенко.
– Тогда слушайте меня внимательно.
Я уразумел из нашего разговора и собираюсь доложить ЛП, что все вы здесь забыли, что такое ответственность.
Поэтому надо заставить КБ-1 отвечать за выпуск первой партии изделий на заводе. Пока эти изделия примет военная приемка, за их выпуск спрос будет с вас, а не с завода.
Завод клепать железки научился, как ему скажут, так он и сделает. Вы, разработчики, должны настроить первую партию изделий, показать заводчанам, как это делается, причем не по липовым инструкциям, а делом.
И переезжайте на это время на завод хоть всем своим КБ и со всеми вашими немцами. А представители министерства и завода учтите, что выпуск первой партии блоков взамен выброшенных будет запланирован вместе со второй партией, так что для завода и министерства вместо индульгенции будет двойная программа.
– Но нам и заводу нужна кое-какая помощь, – отозвался Елян.
– Вы избаловались и думаете, что вам все дозволено. Вам давали все, что вы просили, без всякого разбору. Думаю, что вам отдали бы даже коней с Большого театра, если бы попросили. А теперь хватит, теперь выдавайте. И мне тоже надо по своим делам.
А вы уже без меня маракуйте насчет двойной программы».
Как видим, и здесь также обошлось без нервов, крика и угроз, хотя ситуация с производством антенн для «Беркута» была настолько критичной, что Л.П. Берия поручил вмешаться в нее лично Б.Л. Ванникову, несмотря на всю его загруженность делами по Первому Главному Управлению (где тоже хватало своих проблем и забот).
Ванников спокойно, но жестко разобрался с ситуацией, поставил конкретные задачи и промышленности, и науке, намекнул им на их ЛИЧНУЮ ответственность за срыв заданий и отправился заниматься своим атомным проектом.
Очень жалко, что такой великий организатор производства был отправлен Хрущевым на пенсию, где преждевременно, и умер.
Люди того поколения не умели сидеть без дела…
"В заключении хочу добавить следующее: Ванников оставался всегда порядочным человеком. Он был первым из немногих, которые не присоединились к клеветнической кампании против Л.П.Берии.
Ванников, который столько лет проработал рядом с ним, не запятнал свое имя клеветой на Берию.
После гибели Берии, к хору его хулителей из верхушки ЦК и Правительства присоединились А.П.Звенягин, В.А.Махеев, но не Ванников.
За что он прослыл «Сталинистом» и в 1958 году был освобожден Хрущевым от обязанностей Министра среднего машиностроения, которое руководило атомной промышленностью СССР.
Умер Л.Б.Ванников в 1962 году...
PS: В 1962 году, в СССР начала издаваться Советская Историческая Энциклопедия. В ней я не нашел ни одной строки посвященной Л.Б.Ванникову – Выдающемуся Сталинскому Наркому."
Б.Л.Ванников скончался 22 февраля 1962 года в Москве.
Ему было тогда всего 64 года…
Урна с прахом Б.Л. Ванникова погребена в Кремлёвской стене на Красной площади.
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/03/17/460