38. Рыболовлевы

Александр Якунин
Предыдущее - http://www.proza.ru/2014/03/13/2319


По современным понятиям Алексей Ильич Миляев имел для делового человека непростительную слабость: он увлекался чтением бумажных книг и, при этом, не признавал интернета.

Свой кабинет в новом доме в Колотилово, по сути, он превратил в большую библиотеку, составленную из книг, хранившихся в его московской квартире, в офисе - на работе, а также принесённых, с разрешения Марты Анатольевны, из старого дома собрания сочинений практически всех русских классиков.

Миляев взял за правило – один день в неделю обязательно выбираться в книжные магазины. Он любил копаться в развалах, где нередко по бросовой цене можно было найти ценный экземпляр. Миляев увлекался мемуарами. Последней его удачей явилось приобретение «Воспоминаний» М.М. Осоргина. Спокойный, простой и в то же время изящный авторский стиль письма завораживал Миляева. От книги, как от электрического рефлектора, исходило тепло правды прошлой, давно от нас ушедшей жизни, давая разгадку причин гибели царской России. Книга захватила Миляева настолько, что при первой возможности он сбегал с работы, чтобы усесться за стол и продолжить чтение.

Щемящая боль о духовной красоте безвозвратно ушедшей жизни, о катастрофичности того, что произошло в России в начале девятнадцатого века и, что до сих пор определяет нынешнее убогое состояние страны и россиян, равнодушных к Богу, к начальству и друг другу… И боль эта была настолько сильной, что не позволяла Алексею Ильичу продолжать чтение.

Вот и сейчас, водрузив очки на лоб (иногда подводило зрение) и заложив сцепленные пальцами руки за голову, он подолгу всматривается в даль. Через окно кабинета видна прекрасная панорама поля и дальнего леса. Он с грустью любуется изгибами грунтовой дороги, тянущейся вдоль противоположного низкого берега мелководной Пахры. Скоро дороги не станет. Как, впрочем, и поля, и леса. По всем признакам, местные власти готовили эти последние свободные земли к продаже под коттеджную застройку. Другие территории вокруг Колотилово были уже освоены: сотни каменных дворцов обступили бедную деревеньку с трёх сторон. Причём, большинство строений годами стояли незаселёнными, пугая маленьких детей пустыми окнами.

Вдруг сквозь закрытую дверь кабинета влетел крик:

- Заинька, Галюня, ты где?! А-у-у! Отзовись!

В доме Миляевых дня не проходило без того, чтобы Андрей Сергеевич, не вёл поиск своей жены. Часто это проделывалось им по нескольку раз, рождая подозрение, что для него это стало, своего рода, забавой. В этом не было ничего дурного. Немного раздражало лишь то, что, отыскав жену, чему Миляев был свидетелем, Рыболовлев никогда не мог ответить – зачем её искал. Андрей Сергеевич лишь пожимал плечами и глупо улыбался, всем своим видом давая понять, что единственным мотивом было острое желание увидеть любимого человека.
Алексей Ильич не находил данному феномену иного объяснения, чем психической реакцией человека, всю жизнь ютившегося в стеснённых условиях, на большие пространства дома.

Ещё одной, не то, что раздражавшей, но обращавшей на себя внимание, была привычка Рыболовлева громко напевать. При полном отсутствии у него музыкального слуха, это уже походило на пытку, поскольку все песни выходили на один манер.
По мнению Миляева, Андрей Сергеевич, таким образом, пытался скрыть, что ему не совсем комфортно в доме. «Что ж, это вполне естественное состояние людей, живущих не в своём доме», - думал Миляев.

Дверь кабинета Миляева неожиданно открылась. На пороге стоял Андрей Сергеевич с двумя дорожными сумками в руках

- Как, ты дома?! – удивился Рыболовлев. – Твоя секретарша сказала, что уехал к заказчику. Ну, ты, директор, даёшь! Как в том анекдоте: жене сказал – к любовнице, любовнице – к жене, а сам в библиотеку – читать, читать и читать.

- Что в сумках? – спросил Алексей Ильич, прекращая неприятный для него разговор.

Рыболовлев вошёл в кабинет и водрузил сумки посредине комнаты.

- Это моя фильмотека, - сказал он. – Тысяча фильмов на любой вкус. Вот, привёз. Сам всё пересмотрел. Подумал, вдруг тебе тоже захочется. Хочу кассеты пристроить в твоём кабинете. В нашей с Галей комнате места нет, а у тебя полно. Куда прикажешь положить?

Миляев растерянно улыбнулся:

- Андрей, мне кажется, для твоей фильмотеки нужно найти другое место.

- Не понял?! Ты против, что ли? - изумился Рыболовлев.

- Против. Согласись, что у каждого из нас должен быть свой уголок, куда другие, даже самые близкие люди. не должны вторгаться.

- Вот оно что?! Ага! Ну, извини. А я-то, наивный, полагал, что в этом доме всё наше, общее. Ладно, как скажешь. Позволь спросить, что за кабель тянется от нашего дома?

- У соседа проблемы с электричеством, попросил временно запитаться от нас, - ответил Миляев.

- И ты позволил?!

- Почему нет?

- Ну, знаешь, не нахожу слов от возмущения! – сказал Рыболовлев и, схватив сумки, вышел.

Вскоре раздался громовой голос Рыболовлева:

- Заинька, Галюня моя, ты где?! А-у-у! Отзовись!



Продолжение - http://www.proza.ru/2014/03/15/1267