Похищение Аделии Картер стало настоящий ударом для членов ее семьи. Преступники, действуя хладнокровно и расчетливо, увезли женщину прямо среди бела дня и теперь требовали у её мужа десять миллионов долларов. Пожилой Уильям Картер бросил все силы на то, чтобы вернуть свою супругу: обращение в полицию, ФБР, задействование всех связей не давало должных результатов, время неумолимо утекало, похитители теряли терпение. Такая сумма не была немыслимой для главы автомобильного концерна, однако ее нельзя было вывести так быстро и без вреда для бизнеса. Злоумышленники были хитры и постоянно путали свой след, перевозя жертву из одного места в другой, не давая тем самым полиции и шанса обнаружить себя. Положение становилось критическим...
Дом Уильяма Картера, 12 часов дня
«Что делать, что делать, что делать?!» - лишь этот вопрос занимал мысли пожилого мужчины с серебристыми от седины висками. Мужчина, как тигр, метался по комнате, обитой дубовыми панелями. Ситуация все больше казалась ему безвыходной. От бессилия наорав на своего финансового директора, Уильям с ужасом понимал, что такой суммы ему не достать. На исходе были последние сутки; на сегодняшний вечер преступники назначили передачу денег, иначе Аделию ждала смерть. Казалось, ситуацию могло исправить лишь чудо – и чудо произошло.
Никто не заметил, как к роскошному особняку подкралась тщедушная фигурка. Неясно было, как этой худой женщине удалось беспрепятственно проникнуть на территорию. Лишь садовник удивленно проводил взглядом незваную гостью, одетую в свободную черную майку, камуфляжные штаны и высокие, туго зашнурованные военные ботинки. Коротко стриженые волосы то и дело летели в лицо, и тогда женщина сердито отбрасывала их.
Она направилась прямиком к безутешному мужу, не зная, как начать разговор. Прибегла она к своему излюбленному средству – обезоруживающей прямоте.
- Я знаю, что случилось с вашей женой, - с порога заявила Генриетта, по привычке опуская руку на пистолет. – И я хочу предложить вам свою помощь.
Мужчина со скорбно опущенной головой медленно поднял взгляд на свою необычную посетительницу.
- Каким же образом, позвольте поинтересоваться?
Не дожидаясь приглашения, немка опустилась на обитый бархатом стул.
- В Лос-Анджелесе у меня есть свои люди. Вместе с ними мы дождемся того, как бандиты с вашей женой подъедут к месту, где назначена передача денег. Там мы их и схватим. Ваша задача – четко назвать мне адрес, где будет проходить сделка.
- Кто вы такая? Почему решили мне помогать? – Как и любой бизнесмен, Уильям видел подвох в любом акте бескорыстия.
- Меня зовут Генриетта фон Риттерман. Ваш сын, - тут она запнулась. – очень дорогой мне человек. Поэтому я брошу все силы на то, с вами и вашей семьей все было в порядке.
До того, как стать честным предпринимателем, Уильям имел серьезные проблемы с законом и не стеснялся обращаться за помощью к бандитам и даже киллерам. Именно поэтому он сейчас так неуютно чувствовал себя в своем царственном кресле. Мистер Картер уже не раз видел такие омертвевшие и фанатично горящие глаза, коими обладала непрошенная гостья. Это были глаза убийцы. Однако ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться требованиям Генриетты.
- Будет сделано, - по-военному чётко бросила странная женщина, поднимаясь и поправляя оружие. – Можете на меня положиться.
Сад Джеймса Ирвина, 23:55
Столь поздний час ничуть не смущал жителей мегаполиса: по автострадам сновали автомобили, а в парке прогуливались люди. В карманах некоторых из них торчали бутылки с горячительными напитками, что свидетельствовало о весьма серьезных планах на вечер.
- Все всё поняли? – Генриетта оглядела пятерых крепких парней, что сидели с ней в неприметном “Опеле”. – Надеюсь, всё пройдет без срывов. Помните: вы ответственны за жизнь человека.
Коротко кивнув, один из мужчин бесшумно вылез из автомобиля и направился на перекресток, изображая случайного прохожего. Оттуда открывался великолепный вид на дорогу, по которой вот-вот должны были проехать похитители. Наконец вдали показался неприметный черный автомобиль с заляпанными грязью номерами. Наблюдающий демонстративно поднес к своей сигарете пламя спички – условный знак. Знак того, что всё начиналось.
Черная машина медленно катила по прогретому за день асфальту. Аделия – чуть полноватая испанка с растрепанными волосами – сидела на заднем сиденье, пристегнутая наручником к своему охраннику. Она уже боялась плакать и полностью покорилась своей судьбе. В следующую секунду из-за угла вылетел микроавтобус, мастерски перекрывая путь. Вынужденно затормозив, бандиты чуть не влетели в лобовое стекло, отчаянно матерясь. Дверцы “Опеля” распахнулись и оттуда вылетели люди в одинаковой камуфляжной одежде и черных масках.
- Давай назад! – в испуге заорал один из похитителей, но было уже поздно: воздух с шипением покидал колеса.
- Я… я не могу!
- Попытайся!
Один из налетчиков, самый невысокий и субтильный, приставил к лобовому стеклу черную коробку и нажал на кнопку. Вспыхнул красный огонек.
- Твою мать!!! Мина, ребята! Сейчас рванет, выходим!
Это уже предчувствовали. Мужчины в масках крепко держали дверь машины, но потом на миг приоткрыли ее и швырнули что-то внутрь. Раздался громкий хлопок, и салон заволокло густым и едким дымом. Вслед за этим на машину опустился брезент. Аделия отчаянно закричала и тут же закашлялась. Окончательно дезориентированные, напуганные и оглушенные вымогатели бились в полнейшей темноте, которую рассеивал лишь красный огонек прилепленной к лобовому стеклу мины.
Дверцы распахнулись неожиданно. Ослепленные светом мощных фонарей, похитители вываливались из машины, как бобы через прореху в мешке. Их встречали наточенные перед боем ножи. Живая плоть скользина по ним, как подтаявшее масло. Встретив последнего, мужчины перехватили кусачками цепь от наручников, которые приковывали труп к руке бьющейся в истерике Аделии.
- Успокойтесь, прошу вас, успокойтесь, - раздался тихий женский голос. Тонкие ручки удержали ее на ногах, не позволяя упасть в лужу черной крови.
- Возьмите, промокните глаза. Вам станет легче. – в руке мученицы оказался кусок бинта, пропитанный каким-то едко пахнущим раствором.
- Но… кто вы?
- Я от вашего сына. Не бойтесь. Теперь все будет хорошо.