4. Новая жизнь.
- Кто я?
Спросить об этом я хотела давно, но произнести удалось только через несколько дней после "пробуждения". Конечно, губы едва шевелились, и голос звучал сипло, словно скрежет ржавого механизма, который много лет не смазывали машинным маслом. Но тот факт, что я начала постепенно двигаться, не мог не порадовать. Профессор Кратер просто прыгал от удовольствия, как ребёнок, забыв о своём почтенном возрасте. Меня он тоже поторопился осчастливить:
- Ты - феномен! Человек будущего! Бессмертна, уникальна. Таких, как ты, ещё не делают.
Думаю, маленький учёный очень удивился бы, узнав, что я вовсе не разделяла его восторг. Честно говоря, имея выбор, я бы предпочла умереть. Если бы он у меня был! Увы, моего желания не спрашивали, награждая уникальностью. Я покорно кивнула, смиряясь с ещё одной попыткой, предоставленной мне судьбой.
Начинать жить сначала оказалось не так просто, как ожидалось. Если речевой аппарат восстановился довольно быстро, хотя своего нового голоса я пугалась ещё довольно продолжительное время, то овладеть новым телом получилось с трудом. Вставать, ходить, держать равновесие пришлось учиться заново, будто бы я, действительно, была новорождённым младенцем. Кормили меня по-прежнему с помощью инъекций, а вот поили совершенно по-человечески - из чашки. Вода, обогащённая различными химическими элементами, необходимыми мне, по уверению профессора, как воздух, казалась живительным нектаром.
Боль постепенно отступала, новое тело наливалось силой. Когда старая кожа полностью отвалилась, как штукатурка в доме, давно мечтающем о ремонте, моя новая внешность перестала пугать. Правда, иногда я напоминала резиновую куклу, без морщин или каких-либо изъянов. Черты лица приобрели стандартную идеальность. После того, как неизвестная чернокожая женщина нарастила, или точнее приклеила к гладкому черепу светло-русые волосы, а глаза снабдила длинными пушистыми ресницами, я и совсем приобрела товарный вид. Вглядываясь чужими медовыми глазами в своё отражение, судорожно мечтала проснуться, с ужасом понимая, что этот сон не имеет конца. Когда дантист - высокий, флегматичный англичанин, вставил мне идеально белые зубы, я даже попыталась улыбнуться. Ужаснувшись увиденной в зеркале гримасе, решила никогда больше этого не делать, опасаясь присниться себе в кошмаре.
Всё время, пока я знакомилась с новым костюмом для своей души, так называемой телесной оболочкой, часть моего сознания овладевала новыми способностями, которые так неожиданно проявились в момент смерти. Видеть с закрытыми глазами, совершать прогулки на невероятные расстояния с помощью мысленных усилий, и читать людей, изучая их ауры, с каждой попыткой удавалось всё легче и естественнее, словно я всегда умела это делать. Правда, новая я оказалась не такой уж и безобидной. Желание быстрее набраться достаточно сил и избавиться от опеки спровоцировало появление способности подпитывать себя за счёт жизненных сил других. Вначале я даже не осознавала, что пытаюсь тянуть энергию из людей. Просто некоторые ауры казались настолько привлекательными, что невольно хотелось прикоснуться к ним, впитать в себя свет и тепло, окружающие человеческие фигуры. Это было похоже на вдох, только при этом тебя наполнял не воздух, а сила, энергия, сама жизнь. Остановиться делать эти головокружительные "вдохи" было очень сложно. Ауры моих невольных доноров начинали тускнеть, менять цвета. Пострадавший от меня человек становился слабым, болезненным, нервным. В какой-то момент я поняла, что могу быть опасной, что могу убить владельца приглянувшейся мне ауры. Стало понятно, почему так нервничают окружающие, находясь подле меня. Чаще всего я видела юную Лору Картер - дочку профессора, рыжего Петю и моего создателя. Остальные сотрудники маленькой частной клиники, расположенной в Энфилде - самом северном районе Лондона, старались без крайней нужды близко ко мне не подходить, видимо, чувствуя опасность. Я честно пыталась сдерживать себя, не желая навредить хотя бы кому-нибудь. Привычка поступать правильно не исчезла даже после смерти. Я всё ещё помнила, что убивать людей плохо. Но иногда забывалась, начиная действовать неосознанно, видимо химических коктейлей профессора для полноценного насыщения моего организма было недостаточно.
В общем, вывод напрашивался сам собой. Дождавшись появления профессора в своей новой комнате, где меня поселили после "рождения", и которая отличалась от прежней лишь наличием нормальной кровати, я задала назревший вопрос:
- Профессор, вы сделали из меня вампира? - Задумчиво теребя край белой сорочки, единственный мой наряд, я надеялась услышать в ответ смех или хотя бы возмущённый протест. Но профессор лишь озадачено растрепал рукой седые пряди у себя на затылке.
- Я уверен, в отличие от других, ты, Ирис, сможешь контролировать эту способность: впитывать чужую энергию. - Русские слова он произносил чётко, но их смысл не сразу удалось осознать. В первое мгновение я растерялась, застыв на секунду безжизненной статуей.
- А что, есть и другие?
Пелена спала с глаз, стоило только припомнить свои наблюдения и сопоставить имеющиеся в подсознании данные о новом мире, в котором я очнулась.
- Да, есть... - ответ отыскался сам собой. - Лора, Петя - они такие же, как и я.
Только теперь я вспомнила то, чему не придавала особого значения. Дантистом осторожно поживилась дочка профессора, Петя не отходил от той чернокожей, которая украшала мою голову волосами. Их серая аура недвусмысленно намекала на склонность к вампиризму.
- Почти такие же, - уточнил профессор, не проявляя ни малейшего беспокойства по поводу моего открытия. - Они реборны - рождённые снова, ты же - ревайвд, что значит возрождённая. Подобных тебе, уверен, ещё нет.
- Не вижу разницы, - пожала я плечами. - Питаемся мы, во всяком случае, одинаково.
Глаза профессора фанатично вспыхнули, видимо я затронула весьма важную для него тему.
- Отличие заключено в том, что их тела функционируют только за счёт поступления жизненной энергии извне. Они беспрерывно должны питать себя, чтобы бесконечно регенерировать отмирающие клетки. Их удел постоянная борьба за жизнь, как свою, так и чужую. Ты же знаешь, как трудно остановиться? Do you understand me?( Ты понимаешь меня?) - Увлекаясь, профессор даже начал перескакивать на родной язык, но тут же спохватывался, снова переходя на русский, боясь, что я не пойму чего-то важного.
- То есть, мне нужны не только человеческие жизни, чтобы казаться живой? - Я честно пыталась разобраться в себе и окружающих. Получив второй шанс, я больше не допускала мысли о смерти. Вся моя сущность теперь отвергала подобный исход. Видимо, включилось чувство самосохранения. Все остальные эмоции во мне даже не пытались пробудиться. Я чувствовала себя не человеком, а скорее разумным роботом, жизненные ценности для которого определялись лишь старыми привычками.
Профессор согласно закивал головой, с таким неподдельным энтузиазмом, что я заподозрила наличие у него в шее пружины. Впрочем, учёный Сэм Кратер был стопроцентным живым человеком, на что настоятельно указывала его ярко-синяя аура, намекающая на недюжинный интеллект этой особи. Серебристые нити, вплетённые в синюю оболочку профессора, свидетельствовали о его способности видеть не только материальные объекты. Я поймала себя на мысли, что могу сама себя обучать. По мере необходимости знания приходят ко мне из глубин подсознания, словно просыпающиеся воспоминания, накопленные душой за время бесконечных перерождений. В общем, я не удивилась тому, что профессор знал о моей радужной ауре. Он умел видеть эти цветные плащи, укрывающие наши тела, без специальных приборов. Весьма редкая способность для обыкновенного человека.
- Iris - значит радужная оболочка. - Профессор окинул меня почти отцовским взглядом. Это напомнило, с каким восхищением смотрел на меня родной отец. Значит, он тоже умел "видеть" и моё прозвище не случайно. Я мысленно отмахнулась от воспоминания, продолжая слушать учёного:
- С такой аурой никто не рождается. Ты обладаешь равновесием всевозможных способностей от рождения. Простым людям, бывает, не хватает жизни, чтобы достигнуть столь высокого уровня развития. Тебе же, Ирис, достаточно лишь научиться владеть собой. Не могу даже представить предела твоих возможностей. Но у тебя впереди много времени для обучения, а может быть даже вечность. Я дал тебе уникальное тело. Если правильно заботиться о нём, оно сможет служить твоей душе столько, сколько потребуется.
- Значит, моя догадка о том, что у меня тело робота, верна? - Вряд ли этот факт мог вызвать во мне какие-то эмоции, ну разве что, интерес. - И что же, у меня теперь металлический скелет, искусственные внутренние органы и резиновая кожа?
- Не всё настолько кардинально, но доля истины в этом предположении есть, - профессор утешающее положил свою маленькую ручку мне на плечо. Ему, совершенно человеку, было сложно понять моё полнейшее равнодушие. - Не стану утомлять тебя подробностями. Скажу только, что органические ткани твоего тела были преобразованы под влиянием химических препаратов. Тебе остаётся лишь постоянно подпитывать их смесями из солей, минералов, консервантов, стабилизаторов, эмульгаторов и красителей. Современный мир уже готов к таким, как ты, - бессмертным людям будущего, которым не нужна органика для существования. Со временем ты научишься питаться самостоятельно, покупая в магазинах искусственно созданные продукты, состоящие, по сути, из химических пищевых добавок, так необходимых для тебя.
- Подозреваю, что натуральные продукты могут быть для меня ядовиты, - вскользь заметила я, прерывая полезную для себя лекцию учёного.
- Не могу исключить такой возможности, - согласился со мной профессор, и тут же намекнул на необходимость тестирования меня снова и снова. Я почувствовала, как всколыхнулась в моей ауре зелёная волна - потребность освободиться стала настолько острой, что была подобна боли. Конечно, я могла бы насытиться и уйти. Люди больше не были для меня помехой. Чтобы не начать действовать немедленно пришлось вспомнить о розовой нити, оплетающей мою многоцветную оболочку. Возвращение к равновесию мне понравилось. Уходить было ещё явно рано. Я слишком мало знала о себе и мире, окружающем меня теперь. К тому же профессор мог оказаться весьма полезным в качестве источника информации. Его холодная аура вовсе не выглядела аппетитной. Может быть, поэтому реборны обходили старика стороной, находя более привлекательные источники для насыщения.
- Таким образом, я могу жить, как обыкновенный человек, - мой внезапный вывод удивил профессора.
- Не думаю, что тебе стоит торопиться покидать клинику, Ирис, - тут же нахмурился он. - Тебе ещё нужно многому научиться. А самое главное, тебе следует удерживать равновесие. Ты ведь уже поняла, что химических коктейлей тебе не достаточно. А это значит...
- Это значит, что я не должна никого убивать, - спокойно прервала я нудные объяснения.
Профессор чуть смущённо развёл руками:
- Удерживать равновесие очень трудно. Реборны отбирают жизнь почти рефлекторно. Им сложно контролировать себя.
- I'm not born again.(Я не рождённая снова). I revived with iris. (Я возрождённая с радужной оболочкой). - Обозначив свою уникальность, я взмахом руки отмела опасения учёного. - А сейчас вы дадите мне одежду, документы, деньги и я уйду. Моё дальнейшее обучение будет проходить вне стен клиники.
Маленький профессор возмущённо вскочил на ноги, намереваясь снова запереть меня. Его, конечно, можно было понять - лишиться любимой игрушки, созданной своими руками, любому было бы жаль. Вот только я не была игрушкой. Я даже не шевелилась, а просто сидела и смотрела, как несчастный пытается противостоять моему желанию освободиться. Даже закрытые двери не спасали его от моих мыслей. К утру, профессор сдался, умоляя лишь о том, чтобы я позволила сопровождать себя.
Молчаливая Лора принесла мне одежду. Зелёный брючный костюм очень подходил к моему нынешнему свободолюбивому настроению. Тёплый серый плащ и в тон ему полусапожки напомнили о голоде. Я не стала оглядываться в поисках возможных доноров и решительно выпила коктейль, заботливо приготовленный мне профессором.
- Не волнуйся Сэм. Я буду помнить о равновесии, - заверила я учёного, пожимая его руку. - У меня есть ещё вопросы, и я вернусь за ответами.
Чёрный Бентли ждал нас во дворе клиники. За рулём машины сидел довольно ухмыляющийся Петя. Резкий холодный ветер растрепал мои светлые волосы. В Англию пришла зима, белые крупинки суетливо обсыпали мою одежду. Прежде чем нырнуть в тёплый салон автомобиля, я оглянулась на здание клиники. В узких окнах застыли тени. Люди боялись меня. Я чувствовала их облегчение. Если бы я могла, то, наверное, испугалась бы сейчас человеческой ненависти. Но страха во мне не было. Может быть, после я снова вспомню, что это такое. А теперь я всего лишь хотела жить. Поэтому, не раздумывая, села в машину. Петя вполне дружелюбно кивнул и протянул мне английский паспорт.
- Настоящий, - заверил он.
Я мысленно хмыкнул: ко всему прочему новое гражданство и новое имя. Ну что же, вполне закономерно. Открыв документ, я удовлетворённо вдохнула. Ирис Стеллар - мне нравится. Реборны насторожено оглянулись. Им тоже было неуютно рядом со мной.
- Поехали, - я посмотрела на прощающуюся с отцом Лору. Она что-то шепнула профессору, спрятала своё бледное худенькое личико в воротник чёрного пальто и покорно села в машину.
- Куда? - деловито скосил глаза Петя.
- We go to the new address(Едем по новому адресу), - совсем тихо прошептала моя спутница.
- В новый дом, - понимающе присвистнул Петя.
- В новую жизнь, - согласно покачала головой я, ещё не подозревая, что ждёт меня в этом призрачном завтра, но, уже радуясь тому, что оно всё-таки есть.