Славянск
Знаменитый метеорит упал в Челябинской области утром 15 февраля 2013 года. В результате падения пострадали более полутора тысяч человек. В нескольких тысячах домов ударной волной выбило стекла. Был нанесён ущерб приблизительно на миллиард рублей. Первоначальная масса метеорита составляла десять тысяч тонн при диаметре в семнадцать метров.
Сила взрыва при входе его в атмосферу на высоте пятнадцати километров составила пятьсот килотонн в тротиловом эквиваленте. При последующих поисках был обнаружен самый крупный осколок весом семьсот килограммов и множество более мелких осколков.
В жизни каждого человека случается много странных вещей. Не совсем объяснимых, но влияющих на дальнейшую судьбу самым нелепым образом. Василий Копылов после возвращения из Венгрии продолжил жить прежней жизнью, разве что жена Ирина изменяла ему не так очевидно.
- А чем ещё заняться в Славянске красивой женщине?! - даже оправдывал он супругу.
Василий продолжал работать в фирме «Компьютерные технологии» и лишь недоразумения вносили разнообразие в повседневную рутину.
- Со скуки умереть можно… - пожаловался мне Копылов, когда я по служебным делам приехал в этот сонный провинциальный городок.
Василий был двоюродным братом моего давнишнего приятеля Сергея Копылова, поэтому с радостью предоставил мне временное жильё.
- Живи, сколько хочешь! - царским жестом разрешил он.
По блудливым глазам его жены я понял, что нужно знать меру их гостеприимству, поэтому поблагодарил хозяев и пошёл знакомиться с местностью. Накануне моего приезда на площади перед центральным универмагом Славянска поставили банкомат.
- Как раз сниму деньги! - решил я.
Красивый, с разными надписями на английском языке ящик при наборе мною пин-кода издавал приятные мелодичные звуки:
- Пам-пам-пам-пам.
Счётное устройство утробно заурчало и выдало деньги. Большинству местным гражданам он был без надобности, им зарплату если не задерживали, то платили наличными, а для меня банкомат пришёлся кстати.
- Цивилизация добралась в глухие уголки мира… - подумалось мне.
Пару следующих дней после работы я подъезжал к универмагу и снимал небольшую сумму, чтобы хватило вечером на ресторан. Однако стал замечать, что местные алкаши, прежде ошивавшиеся у игровых автоматов, расположенных перед универмагом, стали «кучковаться» у банкомата.
- Идёт! - при моём появлении они вежливо расступались, давая дорогу, и тихонько шептались в отдалении.
Я вначале опасался, что они деньги хотят отнять, а потом привык и
перестал обращать на них внимание. Как-то раз ко мне подошёл алкаш, делегированный своими друзьями, и спросил:
- Вы уж нас извините, но вы нам не подскажете, как вы в эту игру
играете? А то мы смотрим, вы всё время деньги выигрываете. Мы вот, сколько не пытались, ничего выиграть не можем.
Я засмеялся, поняв, что объяснять бесполезно и махнул рукой. Вернулся в Киев и оставил бомжей разгадывать тайну железного ящика с деньгами.
- Зато нескучно… - улыбался я, вспоминая их лица.
После моего отъезда Василий снова загрустил. На работе тоска, ничего интересного. Работал до вечера, когда за окном темнело. В их офисе люди собирались домой, дописывая последние документы. Открылась дверь, вошёл невысокий человечек в ярком комбинезоне, пластиковый инструментальный ящик в одной руке и складная лестница в другой. Вежливо спросил:
- Здравствуйте, я вам не помешаю?
- Нет-нет, пожалуйста! - обрадовался Копылов.
Тот подошёл к стене, не спеша раздвинул лестницу, развернул электрическую схему здания, долго смотрел. Потом достал складной метр и аккумуляторную дрель с длинным сверлом, отмерил расстояние от угла, поднялся на пару ступенек лестнички и включил дрель.
- Где-то здесь… - бормотал он задумчиво.
Сверло, негромко урча, вгрызлось в кирпичную стену. Через несколько секунд раздался приглушенный треск, и светильники на потолке погасли.
- Значит не здесь! - лениво уточнил ремонтник.
Наступила тишина и полумрак. В мерцающем свете от экранов мониторов было видно, как человек вытащил дрель из стены, не торопясь спустился на пол, включил маленький фонарик и при его свете снова терпеливо разглядывал схему здания.
- Может так… - прикинул он.
Потом перевернул её на сто восемьдесят градусов и опять долго смотрел. Снова взял метр и отмерил от другого угла. Повторилось восхождение на лестничку, и после утробного урчание сверла раздался треск.
- Не так! - мониторы погасли вместе с компьютерами.
Поднялся возмущённый гул работников с высказыванием дружеских напутствий человеку с лестницей. В полной темноте был виден лишь мечущийся лучик фонарика. Слышалась его возня с инструментами, после которой появился светлый прямоугольник открытой двери.
- До свидания! - сказал он и бесшумно ушёл.
Зрители остались сидеть, как в театре. Благодаря усилиям строителя Василий уехал домой пораньше. Он договорился с Ириной забрать её с работы и вместе проехаться по магазинам. Затарились они основательно, пора было уже к дому поворачивать, но Копылов вдруг вспомнил:
- Подожди, мне ещё в «Детский мир» надо заехать.
Жена слегка удивилась, но виду не подала.
- Что ему там понадобилось? - гадала она. - Ближайший детский день рождения у друзей - месяца через полтора, не раньше...
Своих детей у них не было, однако номинальный глава семьи безоговорочно повернул машину к «Детскому миру». Подъехав, припарковался, быстро вышел из машины и скрылся в дверях магазина.
- Интересно же. - Ирина посидела в машине, да не выдержала, отправилась вслед за супругом.
Заходит в магазин и видит: стоит он у детского прилавка и о чём-то
разговаривает с продавщицей. Сам такой серьёзный, а перед ним на прилавке разложены три чёрных китайских пластмассовых автомата.
- А этот надёжный? - уточнил Вася.
Он вертел в руках копию американской автоматической винтовки М-16, осматривая со всех сторон, и чуть ли не внутрь хочет залезть. Жена трухнула за мужа, но виду не подала, подошла тихонько сзади и ехидно попросила:
- А мне тогда дайте вон тех двух «телепузиков»!
Супруг повертел в руках игрушку и расплатился. Весь вечер он возился с игрушечным автоматом. Долго проверял, как бьют круглые пульки величиной с мелкую горошину, что-то приматывал и подгонял прицел, комментируя:
- Вот теперь отлично!
Ближе к ночи вроде бы успокоился, но автомат перед сном поставил сбоку от окна. Тут Ирина всерьёз забеспокоилась:
- Такого ещё не было...
Она не знала даже, что, и подумать, но, от греха подальше, зарылась
в подушки и быстренько уснула. Ночью её разбудили частые сочные удары и сдавленные возгласы. Открыв глаза, она увидела чудовищную картину. Муж стоял у открытого окна в позе десантника и палил во двор, приговаривая:
- На, получи, гад, хочешь ещё?!
- Ну, всё, - поняла Ира, - мужик с ума сошёл. Не надо было ему так
упахиваться по работе последние годы. Он ведь почти не отдыхал. Да и
пил... Кому теперь звонить, куда везти?
Когда она отошла от шока, то поняла, что все здоровы, просто таким способом муж решил проучить крикливых уличных котов.
- Они уже, которую неделю собираются по ночам под нашими окнами и безудержно орут свои брачные серенады! - пояснил Копылов свои действия.
Он пристрелял винтовку так, что попадал котам со второго этажа точно по их яйцам. К верхней части ружья он приладил другую детскую игрушку - лазерную указку. Так, что винтовка у него получилась с натуральным лазерным прицелом. Смотрелся мужчина со всем этим стреляющим и сверкающим механизмом просто зверски. Особенно в трусах.
- Слава богу, памперсы мне этой ночью не понадобились, - вздохнула Ира, - а только корвалол.
- Вот и поохотился на котиков! - засмеялся Василий и лёг спать.
На следующий день был выходной, и жена за пережитый кошмар устроила ему бурный скандал. Он психанул и поехал в городской бар «Плакучая ива», где в усиленном темпе накидался водкой. Ближе к вечеру изрядно набравшийся клиент угомонился и решил шикануть. Поднял затуманенные алкоголем глаза и обратился к бармену:
- Мне одну «Кровавую Мэри».
Потом, немного подумав, добавил:
- Поменьше «крови», побольше «Мэри»...
Излишества больно ударили по его самочувствию, и Копылов решил выдвигаться домой. Он вышел на центральную улицу и доковылял до остановки общественного транспорта. Нужная маршрутка остановилась, нетрезвый клиент, нацелил палец на водителя:
- Пыф!.. Пыф... пыф...
Водила пошутил:
- Ну, всё, убил, убил, дверь закрой!?
- Пыф... по Фридриха едете? - выдавил Василий.
Злая судьба занесла в переполненную маршрутку. Как на грех, кто-то позвонил ему, а мелодия стояла «Hat Dance». Одну остановку проехали, вторую, товарищ попался настырный. Не выдержала пожилая тётенька:
- Милай, возьми трубу, а то мы сейчас все в пляс пойдём!
Копылов с трудом вытащил телефон и прекратил вакханалию. Он оглядел салон и прочитал объявление:
- «Вовремя оплаченный проезд сохраняет зубы лучше, чем дорогая зубная паста».
Вася торопливо передал деньги водителю и упал на освободившееся место. За окном мелькал родной город. Внезапно он увидел вдалеке плакат, где большими буквами было написано:
- «ЦРУ».
- Зачем ЦРУ реклама в Украине? - заинтересовался компьютерщик.
Когда подъехали ближе, оказалось, что на рекламном плакате написано:
- Центр Ритуальных Услуг.
Он успел задремать и когда проснулся, увидел интригующую надпись внутри маршрутки:
- «При аварии перебить все стёкла огнетушителем».
Копылов попросил притормозить на улице Фридриха Энгельса и выпал на остановке. «Газель» рванула дальше, а на задней двери чернела надпись:
- «Не можешь обогнать - перепрыгни!»
Ему захотелось пить, и он зашёл в супермаркет. Стал в очередь в кассу. Впереди женщина средних лет, а с ней бабуся древняя. Кассирша подносила продукты к машинке, которая считывала штрих-код. Бабуся выдала:
- Она понюхать чё ли ей даёт продукты?
Летом Славянск взбудоражила тревожная новость. В понедельник днём в милицию поступил сигнал о том, что на улицах города появилась птица, которая нападает на прохожих. В частности, жертвами агрессивной вороны стали женщина и маленькая девочка.
- Странная птица пикировала на них, пыталась вцепиться лапами и клюнуть! - рассказала мужу Ирина.
Все попытки отогнать хулиганку ни к чему не приводили:
- Едва отлетев, она разворачивалась и упрямо начинала новый «налёт»…
Когда стражи порядка прибыли на место происшествия, они выяснили, что стало причиной необычной агрессивности птицы.
- Ворона просто вдрызг пьяна, - удивились милиционеры.
Осмотрев близлежащие дворы, они нашли миску, в которой находился корм для кошек, размоченный в высокоградусном самогоне.
- Судя по всему, - утверждали сотрудники органов, - ворона нашла лакомство и не смогла удержаться от соблазна съесть его как можно больше.
Уставшая птица угомонилась, и её поместили в скворечник.
- На следующее утро проспавшуюся ворону мучило тяжёлое похмелье! - закончила историю Ира. - Она выглядела растрёпанной и хотела пить.
- А давай заведём собаку! - неожиданно предложил Василий.
Они купили щенка добермана и искренне привязались к нему. Единственным неудобством было то, что собаку приходилось выводить два раза в день. В ноябрь Копыловы вместе вышли погулять с доберманом, шести месяцев от роду, который первый раз в жизни увидел снег.
- Смотри, как радуется! - сказал муж.
- Ты лучше глянь, - Ира ткнула рукой за гаражи, - что написали…
Василий посмотрел в указанном направлении и увидел надпись:
- «Мусор под забор не кидать. Прокляну!»
- Умеют в нашем городе убедительно писать… - подумал он.
Соседка, проходя мимо, сделала интеллигентное лицо и заметила:
- Глядя на вашу собаку, я вспоминаю рассказ Мопассана «Собака
Баскервилей».
Ира поговорила с ней о новостях. Соседка рассказала о болезни мужа:
- У него очень тяжёлое состояние. Врач даже сказал, что возможен
тотальный исход…
Он отстегнул поводок, и собака от восторга начала нарезать круги по маленькому дворику. Из-под арки вышли два «ханурика», которые громко и нецензурно спорили, размахивая руками.
- А я говорю, - горячился один, - там есть деньги!
- Нет там «бабок», - доказывал другой, - я на все кнопки тысячу раз нажимал…
Дойдя до середины дворика, они застыли в позе сиамских близнецов. Спина к спине, только башками крутили в разные стороны, наблюдая за стайерским забегом огромной псины.
- Коль, ты видел, красота какая? - прошептал один.
- Чё тут красивого?! - возмутился другой.
Копылов побежал ловить пса на поводок и услышал:
- Это ж олень!.. Ты в Славянске оленя видел когда-нибудь, придурок?
Утром Ира подошла к зеркалу в спальне. Долго разглядывала себя и вдруг бросила ему через плечо:
- Так тебе и надо!
В конце месяца от былой скуки не осталось и следа. В Киеве начались студенческие протесты, и вся страна снова прильнула к экранам телевизоров, дискутируя о новом Майдане.
- Бандеровцы зашевелились! - судачили местные жители.
Эти события совпали с новым загулом Ирины. Она открыто закрутила любовь с горячим кавказцем с рынка и Василий запил. В какой-то незнакомой компании ему предложили съездить в Киев.
- Разгоним проклятых «бандерлогов! - накручивал собутыльник, работавший таксистом.
Копылов от безысходности согласился и на следующий день они целым вагоном выехали в столицу. В купе, кроме него находилось три мстителя. Всю ночь они «квасили», угомонились лишь под утро. Таксист устроился на верхней полке, но вскоре переворачиваясь на другой бок, слетел вниз. Ударился всем, чем можно и обо всё что можно. На «автомате» встал, что-то пробормотал нецензурное и забрался обратно.
- Всё цело? - проснулся Василий, но тот не ответил.
Уже перед Киевом он решил выпить чая. Сверху сполз сонный таксист, сел рядом и, потирая шею, признался:
- Что-то шея болит!.. Продуло, наверное...
Слуга закона
15 апреля 2013 года на Бостонском марафоне произошёл террористический акт. На финише в зрительской зоне с интервалом произошло два взрыва, в результате которых погибло три человека и пострадало около трёхсот 280 человек.
Главными подозреваемыми, по заявлению американских спецслужб, стали братья Царнаевы, бывшие граждане Киргизии, имеющие смешанное чеченско-аварское происхождение. Во время операции спецслужб в Бостоне Тамерлан Царнаев погиб, а младший брат Джохар задержан и осуждён.
Года шли, а Алексей Леонидович Рябович продолжал тянуть нудную и неудобную милицейскую лямку. Особой карьеры он не сделал, для этого нужно было давать крупную взятку людям в министерстве внутренних дел Украины, а денег и желания для этого не было.
- Не для того я пошёл работать в правоохранительные органы, - оправдывался он перед сварливой женой.
- Взял бы денег у Николая, - настаивала она, - давно был полковником…
- Я у бандитов денег не беру!
После насильственной смерти сына сестры Евгении, погибшего по вине старшего брата, он прекратил всякое общение с Николаем.
- Ну и дурак! - вынесла приговор жена.
Размолвка между супругами произошла накануне, поэтому, когда Алексею перевели звонок из дежурной части, он был не в духе. Взволнованный женский голос сообщил, что в магазине жулик украл гору конфет и кучу мяса.
- Ну, короче, обычное дело, - скривился Рябович: - Вора задержали?
- Да, задержали.
- Не убежит?
- Нет, не убежит! Мы его заперли.
Наряд как раз выехал на другое происшествие, в другой конец города. Поэтому заместитель начальника следствия городского управления выехал на вызов сам. Там он быстро установил картину преступления.
- Обычное дело для нашего городка! - вздохнул Алексей.
Из мест заключения после пятой отсидки вернулся матёрый вор-рецидивист, по кличке «Цока». Гулял он беззаботно жарким летним днём по окраине города, поддавший хорошенько винца, и проходил случайно мимо магазина, закрытого на обед. Продавщицы парадную дверь заперли и собрались мирно покушать в служебной комнате.
- А вот заднюю дверь не только запереть, но и закрыть забыли... - отметил вор. - А нету ли там чего-нибудь путного?
Путного там оказалось много. Сразу оценив ситуацию, взял он коробку конфет «Кара-Кум», весом десять килограмм, отнёс её быстренько на стоянку машин у завода рядом с магазином, и сразу толкнул, не торгуясь, за сто гривен счастливому водителю, поджидавшей шефа.
- Я фартовый! - похвалил себя «Цока».
Он вернулся в магазин и схватил первое, что попалось на глаза. А именно большой алюминиевый поднос с двадцатью килограммами сырого мяса, и так же понёс его сбывать. Тут его и увидела продавщица, совершенно случайно взглянувшая через окно. Естественно, у неё возникло подозрение, что поднос мяса из магазина в обеденное время выносился незаконно.
- Нас грабят! - побледнела она.
Все продавщицы, издавая подобающие случаю вопли и визги, толпой понеслись за вором. Он, увидев погоню, попытался бежать, но ему не повезло. Ввиду лёгкого опьянения и неудобной громоздкой ноши, ноги его заплелись, и грохнулся он, как мамонт на землю.
- Мясо рассыпалось... - жаловались продавщицы.
Они плотным кольцом окружили несчастного и потребовали немедленно собрать и вернуть украденное, пригрозив:
- А то будем вызывать милицию!
Тёртый вор «Цока» прикинул, что лучше будет отнести мясо обратно и тихо смыться, чем сразу бежать и дождаться гарантированного вызова ментов с последующим описанием им его внешности.
- Не шуми хозяйка, - пообещал он, - я отнесу обратно!
В магазине заведующая строго указала ему положить мясо в морозилку. Ничего такого скверного не подозревающий рецидивист занёс его туда, и тут за ним захлопнулась толстая железная дверь.
- Вы чо?! - заверещал вор.
Оказался бедолага запертым в магазинной морозилке, размером примерно два квадратных метра, с температурой минус двадцать градусов.
- Ох, и проклинал, наверное, «Цока» коварство всех женщин на свете, свою бесподобную наивность и несчастную судьбу! - прикинул Рябович.
Тот был в одной майке и спортивных брюках, не считая сандалет.
- Не рассчитывал на такую резкую перемену сезона... - улыбнулся он.
Алексей, выслушав рассказ хозяйки, поинтересовался:
- Не буйный ли он?
Она заверила, что бандит сначала сильно бушевал, бился в истерике об стенки, но уже давненько его не слышно.
- Видать успокоился, так что бояться не надо... - уточнила она.
Однако, зная нрав известной ему личности, Рябович принял меры предосторожности. Поставил сбоку водителя с оружием наготове и только потом осторожненько приоткрыл дверь и велел:
- Выходи!
«Цока» тихо сидел в углу морозилки, принявший позу эмбриона - колени и кулаки прижаты к подбородку, пятки к жопе. На команду «встать» он никак не отреагировал. Двигались только его обезумевшие мутные глаза.
- Оглох что ли?! - поторопил его оперативник.
Когда его втроем вытащили на улицу и отогрели, смог он выпрямить ноги и руки, и издал первый звук:
- Сссууукккиии…
Главным развлечением отдела на следующий день было читать показания пойманного вора, особенно с точки зрения орфографии.
- Чисто Сердечное признание! - написал раздельно «Цока».
- Думал, наверное, что обычные лохи пишут: «Сердечное признание», - смеялся Алексей, - а крутые «Чисто сердечное».
Когда его привезли для проверки показаний на месте, он охотно показывал, где что взял, где продал, куда бежал, но, когда дело дошло до вопроса, куда вернул мясо, в глазах засветился неподдельный дикий ужас.
- Я туда не полезу! - он издалека дрожащей рукой показал злосчастную морозилку и наотрез отказался подойти поближе, чтобы сфотографировать.
- Воспоминания, видать, были ужасными, да слишком свежими и яркими... - переглянулись милиционеры.
Напоследок тот признался:
- Невыносимо стыдно, что самого «Цоку» перехитрили какие-то бабы!
Рябович шёл домой после следственного эксперимента и радовался, что живёт обычной человеческой жизнью.
- А может и хорошо, что я не сделал выдающейся карьеры в милиции?! - размышлял он. - Только больно скучно в нашем муравейнике…
В сонном городе Чернигов интересных дел действительно было мало. В основном преобладала «бытовуха». Алексею даже однажды пришлось расследовать кражу кур.
- Съезди в Чернухино, - велел начальник. - Мне звонил мой приятель, директор тамошней птицефабрики и просил найти вора.
Скрипя сердцем Рябович поехал в замызганный пригород, где располагалось предприятие. Как заведено на любом предприятии, рабочий люд помаленьку пытался спереть с него материальны ценности.
- Несут себе и несут, - сообщил директор с грустным лицом.
Иногда начальство делало строгое лицо и устраивало показательные проверки, ужесточения режима на проходной и вызов работников милиции.
- Страна такая… - обтекаемо сказал Алексей и пошёл ловить злоумышленников за проходной.
Он увидел, как некий Петрович тащил две доски-сороковки шириной сантиметров двадцать и длиной, как положено, шесть метров. Проволокой их связал и, поскольку тяжело, тащил за собой, волоча один конец по земле.
- Удача сама идёт мне в руки! - обрадовался Рябович.
Уже покинув территорию, Петрович увидел на дорожке наряд милиции во главе с руководством. Тогда он цепляет проволоку за хлястик телогрейки и продолжает приближаться, держа руки на виду. Примечателен его ответ на
резонный вопрос милиционеров:
- Петрович, а что же это у тебя сзади?
- Ой, ну надо же, зацепилась! То-то мне идти тяжело...
После обеда Петрович ехал на тракторе мимо проходной, а кабина была набита курами. Ему сделали знак остановиться. Он остановился, открыл дверь кабины и замахал руками, выгоняя кур:
- Кыш, кыш!.. Поналетели анчихристы...
Алексей задержал любителя дармовой курятины и вернулся к городским заботам. Чтобы немного развеяться, он поехал в Киев на матч сборной Украины. Требовались милиционеры для охраны общественного порядка.
- Зато бесплатно футбол посмотрю! - аргументировал он своё решение перед женой.
Матч был вечером, поэтому днём Рябович погулял по Крещатику в гражданской одежде. Он снимал на видеокамеру, ставшую знаменитою на весь мир площадь Независимости или по-простому - Майдан.
- Наши клиенты! - в поле зрения оказался дядя, который шикарным жестом уронил ему под ноги пачку «баксов» в полиэтиленовом пакетике.
Тут же подскочил второй соучастник, поднял мешочек, подошёл к нему и, подмигивая, ласково спросил:
- Как делить будем?
Алексей достал отработанным жестом из широких штанин служебное удостоверение. Сунул под нос прохиндею и приказал:
- Да зовём напарника сюда и ждём наряд...
Дядя осознал ошибку и буркнул:
- Прости, начальник!.. Обознался!
Бросил ему пакетик и растворился в толпе прежде, чем Рябович успел сообразить, зачем вообще он его сунул. Потом внезапно дошло:
- Камера! Подумал, что я его запечатлеть успел. Взяткодатель!
В пачке было пятьдесят настоящих однодолларовых купюр. И две сотенных, сверху и снизу.
- Тоже хлеб, - обрадовался следователь, - жене сгодятся…
В хорошем настроении он пошёл на стадион «Олимпийский» и проследил, чтобы фанаты соперничавших команд не подрались между собой. Однако после матча случилось непредвиденное.
- Влип! - расстроился он.
Поздним вечером мягкий свет фонарей освещал не особо мирную картину. Три доблестных милиционера пытались задержать семерых бритых «амбалов», терроризировавших торговый люд национального спортивного комплекса.
- Бей ментов! - «быки» просто стали не по-детски драться.
Милиционеры оказались старой советской закалки, и отступать не собирались. Бритые скоро просто стали избивать сотрудников и запахло особо тяжким преступлением. Но тут из близлежащего подземного перехода вышла толпа фанатов, которую сопровождал Рябович.
- Работает ОМОН! - он бросился на помощь.
- Наших ментов бьют! - фанаты тоже налетели на «братанов» и просто-напросто смяли их в кучу и долго ещё топтали.
Оклемавшиеся служители закона повязали бритоголовых и отвезли в КПЗ. Фанатам в отделении выписали благодарность «за содействие».
- Сколько живу, - признался Алексей, - никогда такого не видел!
За хлопотами он опоздал на все виды транспорта следовавший домой и был вынужден остаться в Киеве. Его позвали переночевать в милицейскую общагу спасённые фанатами менты.
- Переночуешь у нас, - предложили они, - а утром уедешь.
Его поселили в комнату, где за столом уже сидели двое. Один из них был бравый старшина, умудрённый опытом, а второй салабон, видимо только после армии, который решил в столице карьеру сделать.
- Помог нам сегодня сильно! - шепнул им сослуживец со свежим синяком под глазом.
- Прошу за стол! - расцвёл старшина.
Рябович поел и выпил водки. Старшина пил стаканами, но не хмелел, а его напарника развезло почти сразу, и начал он своего наставника пытать:
- Вась, вот ты мне скажи, мы менты или не менты?! А если менты, то
почему бандюков не ловим?
- Так, а как мы их поймаем, если они откупаются, гады! - отреагировал
старшина, видимо не желая вступать в дискуссию.
- А я вот с девчонкой познакомился, так она достала меня, мол, расскажи, как вы бандитов задерживаете!.. А что я ей расскажу? - не унимался рядовой.
- Докапывается, говоришь? - принимая очередной стакан, стал серьёзным старшина, - а ты, кстати, у неё документы проверял?
- Нет?
- Так ты проверь, и, если нет, так ты по почкам ей. Они после этого понятливыми становятся, глупых вопросов не задают! - засмеялся старшина.
После очередной рюмки, для него она была уже, наверное, десятой, он начал баловать присутствующих историями из жизни бойцов ОМОНа.
- Недавно одну путану заловили. Борзая, блин! Затащил её к нам в
автобус, она и там борзеет. Слышь, говорю, подруга, ты чё такая борзая, в натуре? Ты сколько палок выдержишь?.. А она отвечает: «Да хоть двадцать!»
- Ну и что? - спросил гость.
- Ну, я её двадцать раз дубиной и отхерачил…
Это признание заставило замереть всю компанию в немом вопросе.
- Тебе Вась хорошо, у тебя дом есть! - загундосил рядовой, - а мне опять в общаге оставаться! Ты не поверишь, но я сплю в носках!
От этих слов старшина, принимающий очередной стакан, чуть не подавился недопитой водкой.
- Что, болезнь, что ли какая? - ошалело глядя на напарника, и обводя непонимающим взглядом собутыльников, поинтересовался он.
Ответ рядового свалил всю компанию не хуже гранаты.
- Да какая нахрен болезнь! - буркнул молодой. - Как сниму, сопрут!
Утром Алексей в «гражданке» уехал домой пригородной электричкой. При посадке он заметил, что в тамбуре вагона стоял новенький импортный холодильник. Оживлённо галдела разогретая пивком молодёжь. Когда поезд подошёл к станции, бабулька обратилась к молодым людям:
- Сыночки, не поможете холодильник вынести на платформу?
- Какие проблемы, бабуль?!
Агрегат живо вынесли на платформу, двери закрылись, поезд тронулся.
Тем временем в вагоне группа здоровенных мужиков продолжала обмывать покупку нового холодильника.
- Милиция! Милиция! - закричал хозяин холодильника, провожая глазами стоящий на перроне агрегат.
- Поздно пить «Боржоми», - мстительно подумал Рябович, - когда почки отказали…
Он вышел на вокзале Чернигова и поспешил к стоящей на углу бочке со знакомой с детства надписью:
- «Квас».
Продавцов, очевидно, решил как-то выделиться на фоне остальных, и, подойдя ближе, Алексей увидел надпись, сделанную красной краской:
- «Квас, леденящий душу!»
- Ужас какой-то! - притворно поёжился он, но прохладного напитка всё же выпил и пошёл на работу.
До самой зимы его не покидало хорошее настроение. Только когда в Киеве начались народные протесты против Януковича, он приуныл:
- Как бы нас не заставили силой разгонять новый Майдан…
В начале февраля его вызвал непосредственный начальник и сказал:
- От нашего горотдела формируется сводный отряд для наведения порядка в столице.
- А я здесь причём?! - удивился Рябович.
- Так за неделю работы там дают тысячу «баксов», - шепнул начальник, - а у тебя с деньгами не густо…
Алексей пришёл домой и, посоветовавшись с женой, решил записаться в этот отряд милиции. Ему даже в самом страшном сне не могло присниться, что он не вернётся из обычной, казалось бы, командировки.
Евромайдан
Вечером 21 ноября 2013 года, вскоре после обнародования решения правительства приостановить процесс подготовки к подписанию соглашения об ассоциации Украины с ЕС, в социальных сетях начали распространяться призывы выйти на акции протеста на центральную площадь Киева.
В ночь на 30 ноября произошло одно из самых неоднозначных событий революции. Именно оно вдохнуло жизнь в умирающий протест. Накануне с Майдана убрали аппаратуру и разобрали сцену. Около четырёх часов утра сотрудники «Беркута» силой разогнали немногочисленных протестующих студентов. В результате разгона были травмированы десятки людей.
После конфликта с родными Павел Казарцев уехал учиться в Киевский университет и не общался с отцом и старшим братом более полугода. Он продолжал при любой возможности встречаться со своей двоюродной сестрой Настей Тарасенко и вскоре она забеременела.
- Что нам делать? - звенящим от напряжения голосом спросила она, когда летом приехала в Киев.
- Растить будем, - буркнул Паша, которому недавно исполнилось восемнадцать лет.
- А жить нам где? - по-женски всхлипнула она.
- Придётся нам мириться с родными… - вздохнул он.
После того как они порознь переговорили с родственниками и выдержали не один домашний скандал их отцы успокоились.
- Тогда окончательно породнимся! - подумал каждый из них.
«Портос» и «Арамис» по-прежнему не общались друг с другом, но обещали молодым всестороннюю помощь:
- Скинемся деньгами и купим им квартиру!
Паша и Настя свадьбу решили делать под самые роды, будущей весной. А пока они учились в своих городах. Младший Казарцев подрабатывал, где только возможно, поэтому, когда ему предложили за определённую плату подежурить в палатках на Майдане, он согласился.
- За всё нужно платить! - подумал он, проведя несколько ночей в холодной палатке посредине Крещатика.
В ту злополучную ночь он также дежурил и одним из первых встретил решительно настроенных бойцов «Беркута». Его ударом дубинкой по голове повалили на землю, и кто-то несколько раз наступил на неловко вывернутую ногу, сильно повредил колено правой ноги.
- Больно! - вскрикнул он.
- В тюрьме полечат… - заржали два милиционеры в балаклавах и, взяв его под руки, потащили его в «воронок».
Павел сумел тайком дозвониться отцу и тот сразу же примчался из Харькова. Его усилиями и денежной помощью правоохранительным органам сына отпустили под подписку о невыезде и следующий месяц Иван Петрович жил вместе с ним, усиленно леча травмированную ногу.
- До свадьбы заживёт! - поддерживал он сына.
В начале февраля нога почти зажила, и они вместе присоединились к протестующим товарищам Павла.
- Мы не может в такой исторический момент остаться в стороне! - пафосно заявил мне Иван.
- Ты уже был на одном Майдане… - напомнил я, - и к чему хорошему это привело?
- Сейчас совсем другое дело! - возразил он.
- Как бы, не стало хуже…
- Ты просто боишься смотреть правде в лицо! - заявил «Портос» и без прощания отключил мобильный.
Он вернулся в обжитую палатку и вскипятил закопчённый чайник на электрической печке. Электрические провода, как тощие бесконечные змеи пересекали во всевозможных направлениях бурлящий лагерь.
- Иди чай пить! - позвал Казарцев стоящего невдалеке сына.
Через минуту он едва не поперхнулся обжигающим чаем, который пил из большой эмалированной кружки и выдохнул:
- Бывает же такое!
- Батя, ты чего? - спросил Павел, сидящий рядом в потрёпанной армейской палатке.
- Просто вспомнил кое-что…
- Нашёл время! - буркнул Паша.
Они уже вторую неделю находились на киевском Майдане Независимости и понемногу привыкли к ритму и распорядку этого необычного места.
- Все говорят, - продолжил отец, - нельзя войти в одну реку дважды. Но я вспомнил конец 2004 года, когда стоял здесь же и чувствовал почти тоже.
- Неужели через десять лет повторилось то же самое?
- Нет, - твёрдо ответил он, - тогда мы стояли за, а сейчас против.
- Как это?
- Тогда мы боролись за Ющенко, за будущее Украины и за новую жизнь. А сейчас против Януковича, коррупции и бюрократии. Против жизни «по понятиям», а не по закону!
Пока они разговаривали, в палатку заглянул сотник их сводной сотни Самообороны Майдана Петренко. Это был сорокалетний, житель Запорожья, учитель по профессии.
- Отдохнули Казарцевы? - спросил он.
- Да! - ответил за двоих отец.
- Идите, подмените Каськива и Горгадзе.
- Что там слышно? - спросил командира Павел и стал собираться.
- Наших утром страшно побили в Мариинском парке, - коротко ответил он. - Много убитых и раненых. Двум пленным «титушки» отрубили головы!
- Вот сволочи! - сжал кулаки Иван.
Их сотня стояла на самом Майдане и участия в битвах на баррикадах на улице Институтской пока не принимала.
- Силовики выдавили всех наших бойцов к Крещатику… - хмуро сказал сотник. - Значит, следующая ночь будет очень напряжённой.
Петренко оказался прав. Под давлением агрессивного окружения набожный президент Украины принял вариант силового разгона Майдана. К центру Киева были стянуты около двадцати тысяч милиционеров, и они плотным кольцом затягивали удавку на шее украинского народа.
- Держись рядом! - велел «Портос» сыну. - Зря не высовывайся…
- По-другому не получится, - пошутил тот. - Скоро места не оставят.
Ближе к ночи их положение осложнилось до крайности. «Беркут» прорвал все кордоны митингующих и оставшиеся в строю, бойцы Самообороны едва остановили разъярённых силовиков.
- Бросайте всё в огонь! - кричал в микрофон на сцене кто-то из ведущих нескончаемого митинга. - Только огонь может остановить зверя!
Казарцевы с двух сторон схватили стоящую рядом с ними бочку с горящими внутри поленьями и бросили её под ноги наступавшим. Даже сквозь плотные строительные перчатки они почувствовали нестерпимый жар от её раскалённых боков.
- Срывайте палатки, тащите поддоны! - призывал тревожный голос, и они несколько последующих часов поддерживали хилую огненную преграду, лёгшую между ними и «Беркутом».
Один конец её упирался в угол «Дома профспилок», а другой в фонтан-памятник основателям Киева.
- Как символично! - прошептал Иван Петрович. - Древние герои оказались на передовой…
- Им хорошо, - пошутил Павел, - они каменные!
- Вы харьковчане следите за огнём! - приказал им легкораненый Петренко, - а другие ребята будут отпугивать противника камнями.
Началась настоящая война. Рядом с ними погибла пара товарищей. Один от взрыва гранаты, другого нашла пуля. Медпункты были переполнены. Противостояние продолжалось, но бойцов Самообороны становилось всё меньше. Получив ранения, на передовую возвращались единицы.
- Наших побратимов осталось на площади совсем немного, - оглянулся вокруг отец.
- «Свободовская гвардия» куда-то пропала... - сказал закопчённый как кочегар Пашка.
Вокруг них всё горело, огонь перекинулся на Дом профспилок. Политики, которые до этого были на сцене, быстро разъехались. Настойчивый «Беркут» продолжал атаковать. Люди дико устали, Казарцевы едва держались на ногах.
- Нога болит! - тихо пожаловался сын.
- Терпи сынок! - подбодрил отец.
В полночь силовики подогнали водомёт. Он быстро загасил слабое пламя и в образовавшийся прорыв бросились несколько десятков бойцов «Беркута». Они яростно заработали дубинками и несколько человек мешками свалились им под ноги.
- Только не поворачивайтесь к ним спиной! - призывал со сцены голос.
Из последних сил Казарцевы бросились навстречу и палки в их руках встретились с жестокими дубинками. Их порыв поддержали майдановцы и совместными усилиями они отбили атаку. Даже взяли пару пленных.
- Видишь, Пашка! - немного отдышавшись, сказал отец. - С нами Бог!
Над притихшей площадью торжественно и величаво звучала молитва. Несколько священников всех концессий Украины дружно молились о мире на многострадальной земле.
- Как же он мог допустить такое?! - устало огрызнулся сын.
Под утро митингующих осталось совсем мало, буквально несколько измученных сотен. Они всё также бросали в силовиков камни и «коктейли Молотова», но держались уже из последних сил.
- Завтра будет ещё хуже, - сказал Петренко, подавая Ивану очередную шину, - поступила информация, что нас решили уничтожить физически.
Он принялись укреплять баррикаду и жечь оставшиеся шины. Дым мешал силовикам видеть их. Когда шины закончились, начали жечь одежду.
- Со стороны улицы Институтской идут «титушки», - сообщили подошедшие ребята. - Их несколько тысяч, все вооружены.
- Что нам делать? - растерянно спросил Павел.
Отец не знал, что ответить ему. Было понятно, что это конец. Около пяти часов утра положение стало совсем отчаянным. Передовую майдановцев снова потеснили. Теперь сплошная цепь силовиков стояла прямо вдоль Крещатика, у стеклянной стены торгового комплекса «Глобус».
- Люди, куда же вы все пропали? - осматривая опустевшие улицы, сказал Павел. - Говорили ведь, что будете стоять до последнего!
- Но мы же с тобой не отошли… - прошептал «Портос».
Они остались стоять ровно на том же месте, где впервые встретились лицом к лицу с яростным «Беркутом».
- Это наш Сталинград, сынок! - заметил батя. - Там погиб мой дед.
Товарищи всё время спрашивали его, что делать, когда «Беркут» перейдёт в активное наступление. Договорились, что будут сражаться.
- Всех дома ждут жёны, дети, родители, - вздохнул мужчина по фамилии Заяц. - Но раз пришли, нужно стоять до последнего. А там - будь что будет…
Им было страшно. Нет ничего хуже, чем ждать опасности и знать, что не сможешь с ней справиться. Их товарищи начали звонить родным.
- Не могу долго говорить, - дрожащим голосом сказал кто-то, разговаривая по мобильному телефону. - Со мной всё в порядке, но, если через пару часов не сможете ко мне дозвониться, знай, что я тебя любил.
- Началось! - вдруг закричал сотник. - Идут!.. Кажется, «титушки» …
Обернувшись, Иван Петрович увидел, как в их сторону приближаются человек сто со щитами и битами.
- Конец! - подумал он, майдановцев оставалось не больше двадцати…
Они шли быстро и уверенно. Преодолевая боль в колене, Павел наклонился, поднял какой-то камень. Он уже готов был его бросить, однако метрах в пятнадцати от них незнакомцы почему-то остановились.
- Ребята, это же наши! - неожиданно закричал «Портос». - Посмотрите на их лица. Такие лица могут быть только у наших людей!
- И действительно… - зашептались вокруг. - Вроде бы с битами и щитами, но глаза не озлобленные, добрые…
- Хлопцы, вы откуда? - крикнул им Петренко.
Вперёд, громыхнув щитами, выбежали четверо мужчин лет пятидесяти и упали перед ними на колени.
- Брати! - закричали они. - Пробачте, що так довго їхали!
Это была «львовская сотня». Увидев их искренние лица, Казарцев почувствовал, как защемило сердце. Плакали все. Только что они были одни и начали прощаться с родными, а тут такое подкрепление.
- Словно сам Бог послал сюда этих ребят на помощь! - облегчённо выдохнул он.
- Нас не пускали в Киев милиционеры… - сказал по-русски какой-то русоволосый парень. - Несколько раз останавливали на Житомирской трассе. Но мы смогли прорвать оборону и приехали.
- Куда идти? - спросил другой. - Готовы на передовую!
Всё ещё пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, «Портос» показал, с какой стороны наступали спецназовцы. Дважды повторять не пришлось. Уже через минуту «львовская сотня» была на боевом месте.
- Пошли в медпункт! - сказал отец. - На этих ребят можно положиться.
Пока им оказывали помощь, оказалось, что их руки были все в волдырях от ожогов, они уснули. Остаток дня прошёл относительно спокойно. Майдановцы и милиционеры стояли друг против друга, изредка тревожа противника бросками свето-шумовых гранат и камней.
- Бандеровцы! - кричали силовики.
- Слава Украине! - отвечали активисты.
Между оппозицией и Януковичем шли напряжённые переговоры. На 20 февраля назначили День национальной скорби по погибшим на Майдане.
- Издевается гад! - сказал им Петренко, принесший эту весть. - Сам нас стравил друг с другом, а теперь скорбит…
- Каждый получит по заслугам! - заметил Иван Петрович.
- Сегодня отдыхайте, - распорядился сотник. - Заступите на пост утром.
Казарцевы плотно поели, и всё оставшееся время проспали в каком-то административном здании рядом с Майданом. Несмотря на то, что они спали прямо на полу, сон их был крепок и спокоен.
- Знатно отдохнули! - признался «Портос», когда утром прибыли на старое место обороны.
Ровно в девять часов стоящие перед ними шеренги бойцов внутренних войск вдруг начали отходить. Горячие парни бросились преследовать врагов.
- Назад! - крикнул он Пашке. - Это может быть ловушкой...
Однако сын безоглядно рванул вперёд, и отец выпустил его из вида. Затем он услышал странные хлопки.
- Хотя звук немного странный… - засомневался Иван.
Силовики отходили всё дальше и всё больше протестующих бежали за ними с победными криками. Вышел вперёд и он. Из-за дыма Казарцев не сразу увидел, что происходит вокруг. Вдруг ему под ноги безвольно упал какой-то человек.
- Наверное, потерял сознание от перенапряжения, - подумал он.
«Портос» начал бить его по щекам, но увидел аккуратную дыру у него в виске. Из раны сочилась кровь.
- Парня застрелили! - ахнул доктор страшной догадке.
В следующую секунду рядом с ним упал ещё один мёртвый майдановец.
- Я недавно видел этого мужчину среди львовян, - машинально отметил он.
Ребята падали один за другим. Остальные пытались прикрываться щитами или тем, что попадало под руку. Он машинально успел пригнуться, и рядом свистнула пуля. Кто-то из боевых товарищей сбил его с ног, другие начали закрывать деревянными щитами.
- Кажется, снайпер! - дико закричали они.
Увидев, что их сотник Петренко ещё жив, они с Зайцем, пригибаясь от пуль, потащили его к медпункту. При них ещё двоих раненых погрузили в машину и повезли в больницу. Они нашли ещё одного пострадавшего и понесли его в гостиницу «Украина».
- Когда я уходил десять минут назад, здесь было четверо погибших! - прошептал потрясённый Заяц. - А теперь их уже двенадцать.
Пол в холле гостиницы был основательно залит кровью. Туда каждую минуту заносили искалеченных людей. Медики-волонтёры делали пострадавшим массаж сердца и искусственное дыхание. Мёртвых накрывали окровавленными простынями с головой.
- Нужно срочно вытащить других раненых! - автоматически подумал Казарцев.
Он побежал в эпицентр противостояний и начал оттаскивать многочисленных раненых. У всех были ранения в шею, в голову и в сердце. Тогда ему окончательно стало понятно, что по ним работали снайперы.
- Выродки! - рычал он от собственного бессилия.
Затаскивая в холл отеля новых убитых, Иван уже плохо понимал, что происходит. Всё было как в кошмарном сне. Неожиданно он вспомнил, что давно не видел сына. Казарцев начал судорожно поднимать простыни, которыми были накрыты тела погибших.
- Павлик! - простонал он, увидев лицо одного из них.
Опустившись на колени, отец дрожащими руками стал снимать с мёртвого сына простреленный навылет мотоциклетный шлем. Врачи пытались оттащить его в сторону, но Иван никого не замечал.
- Нет!.. Нет! - бормотал отец.
Он сдёрнул со своей головы солдатскую защитную каску, схватился чёрными от гари руками за мгновенно побелевшие волосы и страшно завыл, словно одинокий смертельно раненый волк.
продолжение
http://www.proza.ru/2014/12/03/7