Ранее печаталось на andersval.nl
Это случилось на уроке литературы в 9 "б" классе. Ученик сказал учительнице эту омерзительную фразу, - я вас манал. Но начнем по порядку. Молодая учительница русского языка и литературы Татьяна Петровна Илларионова была несовременной женщиной. Она терпеть не могла нецензурные выражения. Когда на улице какой-то пьяный начинал материться, она останавливалась и выговаривала хулигану, что она об этом думает. Пьяные пугались такой агрессии на их привычный лексикон, извинялись, и некоторые даже обещали больше так не делать, что было, разумеется, нереальным.
Ученики школы, где работала Татьяна Петровна, рассказывали смешной случай, как во время диктанта, в теплое весеннее время, в наступившей на какое мгновение тишине с улицы, где шла стройка, раздался голос, - Васька, блин, где алебастро, сука?
Эти слова были встречены учащимися средней школы дружным и продолжительным смехом. Реакция же Татьяны Петровны была совсем другой. Открыв окно пошире, она отчитала рабочих за использование ненормативной лексики вблизи детского учреждения, и пригрозила милицией на тот случай, если подобные слова еще повторятся. Это подействовало, поскольку сразу после окончания лекции по культуре речи с улицы раздался тот же голос, - Василий, будьте так любезны, скажите, пожалуйста, куда вы поставили алебастро?
Что было встречено учащимися следующим приступом смеха.
И вот такой нетерпимой к непристойным словам учительнице ученик 9 б в ответ на угрозу поставить два в четверти заявил, - я вас манал.
Что-о-о-о? - протяжно проговорила Татьяна Петровна. Весь класс замер и посмотрел на Борисова, который это сказал.
Борисов побледнел, и начал было оправдываться, - а ч-че я такого сказал-то?
- И он еще спрашивает, - возмутилась Татьяна Петровна, - а ну ка пойдем со мной.
- Куда? - испугано спросил Борисов.
- А вот сейчас увидишь.
Это был последний урок в субботу и все уже разошлись, она отвела Борисова в кабинет директора, ключ от которого он милостиво ей предоставлял, и принялась звонить в милицию.
- Да, матом, ... прямо на уроке... да прямо в классе, - долетал до перепуганного Борисова голос учительницы.
Милиционер появился довольно быстро.
- Ну что, допрыгался? - сказал милиционер, как только вошел, безошибочно определив нарушителя.
- А ч-че мне за это будет? - спросил Борисов.
- А вот увидишь, - сказал милиционер, раскладывая на столе какие-то бланки, которые еще больше напугали уже итак перепуганного Борисова.
- Так, Татьяна Петровна, можно вас на минутку, - сказал милиционер и они вышли.
Когда они отошли на некоторое расстояние от кабинета директора, милиционер спросил, - так что же он сказал?
- Ну знаете, я как-то вот так не могу. Что ж мне повторить это?
- Ну можете написать, если стесняетесь - сказал милиционер.
- Ну нет, ну что вы, такое писать.
- М-да, ну что ж делать-то, я должен знать, за разные слова - разная ответственность. Ну давайте, не стесняйтесь, я, знаете-ли, много чего на работе слышал, не все, знаете-ли, с нами любезны как вы.
- Ну хорошо, - сказала Татьяна Петровна и, вздохнув, произнесла, он сказал: я вас манал.
- Я вас..., простите, что? - переспросил милиционер.
- Ну манал, манал, понимаете? Он меня манал.
- А это как? - опешил блюститель порядка.
- Ну, господи, ну что вы не понимаете, он просто переделал слово, он имел в виду: я вас... ну того... е... (и тут Татьяна Петровна впервые в жизни произнесла нецензурное слово).
- Ну знаете, гражданка, а вот сейчас я вас за такое слово могу доставить в отделение.
Слово «гражданка» дало понять, что статус Татьяны Петровны начал меняться, и она уже как-бы не потерпевшая. Она это видела в детективных фильмах: человек в начале допроса свидетель, а в конце уже подозреваемый.
- Ах так, значит, достаточно слегка переделать слово и можно человека оскорблять безнаказанно, - возмутилась Татьяна Петровна.
- Ну нет, я понимаю, - смягчился страж правопорядка, - слово какое-то нехорошее, но за него ничего не будет, вашего Борисова отпустят и посмеются, а мне от начальства попадет за неправильный привод. Давайте его просто попугаем и домой отправим.
Так они и сделали. Нагнав на Борисова страху, и заставив его расписаться в куче бланков, его отпустили и мирно разошлись по своим делам.
Придя домой, Татьяна Петровна почувствовала страшную усталость. Она налила себе стакан вина, забралась в теплую ванну и расслабилась, отмокая в теплой водичке. Алкоголь и вода сделали свое дело, стало полегче.
- Почему, собственно, она решила, что слово манал плохое. А может оно хорошее, к примеру:
Я вас манал, мана еще быть может ...
- О боже, какая гадость. Тут больше подойдет пошлая пародия:
Я вас манал, а что в том толку
Манаться хочется как волку.
- О господи, Александр Сергеевич в гробу сейчас переворачивается.
Задумавшись о словообразовании по подобию, Татьяна Петровна забыла про свою ванную. А ванная у нее была необычная. Как у всех ванн, у нее было два отверстия. Одно внизу, а другое наверху. Когда вода проходила в нижнее отверстие, то ничего необычного не происходило. А вот когда вода попадала в верхнее отверстие, она заливала соседку снизу, видимо потому, что эта труба где-то прохудилась, а где и куда эта труба идет водопроводчики понять не могли и просто рекомендовали не допускать перелива воды в ванной, чтоб она не поднималась до уровня верхнего отверстия. Татьяна Петровна всегда об этом помнила и не допускала, но сегодня, после всех этих событий, забыла, и оставила открытым кран, что и привело к очередному мини потопу на нижнем этаже. Поняла, что это уже произошло, Татьяна Петровна только тогда, когда услышала серию резких звонков в дверь, чередующихся с ударами. Быстро закрыв кран и открыв нижнее отверстие, Татьяна Петровна наскоро вытерлась, накинула халат и пошла открывать дверь для неприятного разговора с соседкой.
- Ну ты чо творишь? Ты чо творишь-то, а? - орала соседка, - ну только ремонт сделали, денег столько вбухали, ну ты мне за это ответишь, ты мне сама потолок белить будешь, поняла, я тебя через суд заставлю все выбелить... поняла? Нет, ну ты спустись глянь, чо натворила, я все сфотографировала, у меня теперь документ есть, и число и время стоит, как раз для суда.
- И тут Татьяна Петровна произнесла это, - а я вас манала.
- Что-о-о-о? - протянула соседка.
Татьяна Петровна закрыла дверь, пошла в кухню, села у открытого окна и закурила. Со двора доносился голос соседки, жалующейся кому-то во дворе:
- А я грю ... а она грит ... а я грю ... а она грит ... а я вас манала.
- Ай-ай-ай, - раздался голос другой соседки, - что, так и сказала?
- Именно так, я вас манала... А еще учительница.
Татьяна Петровна погасила сигарету, закрыла окно и подумала, что если будущий филолог будет заниматься этимологией глагола манать, то вряд ли им удастся восстановить полную картину во всех деталях и ее задача как профессионала это задокументировать для будущих поколений.