Случилось это после первого посещения храма Гроба Господня.
Взволнованные увиденным, мы ещё долго бродили по небольшой площади перед храмом, снова и снова подходили к колоннам у входа и с благоговением касались глубокой трещины, оставленной Благодатным Огнём в одной из них. Отец А. рассказал нам историю появления трещины в 1579 году, когда в Иерусалиме хозяйничали турки. Армяне пожелали получить Огонь единолично, без православных греков и арабов. Они подкупили турецкое начальство и в Великую Субботу оказались в храме, все же остальные, во главе с греческим патриархом, стояли во дворе в ожидании Благодатного Пламени. Оно снизошло, но не в храм, а вырвалось из колонны, и патриарх зажёг от него свои свечи. Арабские православные бурно отреагировали на событие, они с шумом носились по городу, оповещая жителей о чуде. И в наше время они эмоционально проявляются в храме в этот день, и никто не возражает против такого поведения, возможно, в память о событии.
Было жарко. В тени, в нише высокой стены стояло кресло, в нём отдыхал престарелый греческий монах. Ему было много лет – настоящий старец, убелённый сединами, торжественно-спокойный, благородный и, думалось, мудрый. Он невольно привлекал к себе внимание, мы то и дело поглядывали в его сторону.
Покидая святое место, батюшка с супругой подошли к старцу за благословением. Ранее у меня не было подобного опыта, я замешкалась и их примеру не последовала. Однако внутри было ощущение своей неправоты, чувствовалось непонятное волнение. Начала колебаться. К счастью, отец А. подтолкнул меня: «Подойдите, а то потом будете жалеть». И в тот же миг чудесная сила развернула меня и понесла к старцу.
Обратилась по-русски: «Благословите, батюшка». Я наклонилась, почти присела, чтобы ему было удобно, лодочкой протянула руки. Его лицо было у самого моего лица, оно не изменилось, по-прежнему печать спокойствия и торжественности лежала на его челе. Старец произнес молитву, перекрестил меня и наложил руку на голову. Соломенная шляпа помешала руке плотно лечь на темя, поэтому старец крепко надавил на донышко ладонью и коснулся головы. Я поблагодарила его и отошла. Нет, не отошла, а взлетела, как птица, так как за спиной выросли крылья, крылья лёгкости, радости, свободы, счастья!
Очередной день паломника завершался посещением Русской духовной миссии в Иерусалиме. Резиденция миссии обнесена забором из металлических прутьев, ворота заперты. На звонок вышел руководитель и благословил всех, кроме меня. Позже о. А. предположил, что дело – в шляпе, под которой, кстати, всегда носила православный платок.
Согласна, я походила больше на туристку, чем на истинную паломницу: на голове –соломенная шляпа, украшенная синим бантом, на ногах – кроссовки, спортивная хлопчатобумажная майка, юбка с тремя разрезами, но длинная. В храмах шляпа мешала, я снимала её, оставляла у входа или носила в руках. Этому предмету не было цены под солнцем Израиля. В конце поездки батюшка оценил мою экипировку: всё хорошо продумано.
Но дело не в этом. Вторая часть опыта помогла мне, во-первых, лучше понять первую, а именно: что такое Благодать, что ты при этом чувствуешь внутри, кто может передать Благодать человеку. Во-вторых, сделать важные выводы: иметь больше благодарности за хорошее, а то, что из второй части, должно проходить легко, без досады и осуждения, потому что паломничество – это не экскурсия, а труд. С тобой может случиться нечто непредвиденное, неожиданное, но ты обязан следить за собой, быть во всеоружии, чтобы достойно справляться с испытаниями. В-третьих, если хочется что-то понять, то нужно спрашивать, а не гадать на кофейной гуще. «Почему вы не благословили меня, батюшка?» – такой простой вопрос, а задать его трудно. Страшно услышать ответ – мало ли что он тебе скажет? Да, наверное. Хромает свобода общения? Точно, хромает!
Честно признаюсь: мне было неприятно. Где же твоё смирение, паломница? Хромает...