Владимир Кондаков
СЫНОВЬЯ ИАКОВА
Русская рок-хроника Смутного времени,
или
Фрагмент Ветхого Завета конца ХХ века
=Альбом–триптих=
Санкт-Петербург
2012
«…Мужество – главная черта человечества. Ибо жить, имея разум, зная, что умрёшь, - великое мужество…»
( Виктор Конецкий )
Посвящается «Битлз» («The Beatles»)
и памяти Николая Кондакова, отца
БЕЛЫЙ ДИСК
Сторона 2
Side 2
27. 10. 1984 г., 17 ч. 47 м., г. Минск.
- Галя, ты меня вообще слышишь? – всерьёз озаботился Волков и попытался обнять девушку за плечи.
Чернявая удачно увернулась от неуклюжих ухищрений кавалера и сохранила непроницаемое молчание, лишь невыразительно хмыкнув.
- Да-а-а, - констатировал гость города, - прямо как по Марку Твену: «нет ответа».
Упоминание великого имени подвигло Галину на подобие ответа:
- Ты о чём?
- О «Томе Сойере», - пояснил свою мысль Кирилл.
- Чудно, - задумчиво произнесла Галина. И, словно доказывая то, что она окончательно взяла себя в руки, девушка в извиняющем тоне затараторила: - Кирка, прости меня, ради Бога! Ты так натурально рассказал… Твой папка – супер! «Лермонтов, Чкалов и я» - это просто шедевр! Не разочаровывай меня – продолжай, пожалуйста!
После стольких восклицательных знаков Волков не мог не продолжить, но для профилактики внимательности решил уточнить:
- А на чём я остановился?
- На улице Ракова, бывшей Итальянской, - чётко подсказала чернявая с очаровательной улыбкой, которую можно было разглядеть даже в кромешной темноте.
- Ладно, - окончательно сдался Кирилл и сосредоточился на повествовании. - Итак, папашка стал рассказывать про улицу Ракова…
… 21. 08. 1982 г., 11 ч. 59 м., г. Ленинград …
… Экскурсовод, как и следует, вещал:
- Сейчас мы будем пересекать улицу Ракова, названную в честь героя Гражданской войны, бывшую Итальянскую. Если мы пойдём направо по этой улице, то выйдем к площади Искусств, к памятнику Пушкину работы нашего великого современника - скульптора Аникушина, к Русскому музею
- 496 -
- 496 -
и ряду театров. Слева мы можем наблюдать массив, некогда принадлежавший графу Шувалову, фавориту Екатерины Второй… - Александр Николаевич бросил затравленный взгляд в сторону знатока «братьев Орловых». Не дождавшись от того дополнений, продолжил: - От бывшей усадьбы Шувалова сохранился лишь дворец на углу с Малой Садовой улицей, который нынче занимает Ленгорздрав, то есть нечто, пытающееся организовать элементарное медицинское обслуживание в Ленинграде…
«Ну, папашка: «…Лермонтов, Чкалов и я»! Это же надо такое ляпнуть! Это что – «ловушка»?» - сам по себе недоумевал Кирилл.
Неожиданно для всех присутствующих в салоне автобуса раздался достаточно громкий и гулкий хлопок. Туристы с любопытством стали озираться по сторонам в поисках объяснения данного явления. Тогда к ним на помощь, как и полагается, пришёл экскурсовод:
- Товарищи, не волнуйтесь – вы только что услышали ежедневный полуденный выстрел пушки с Нарышкина бастиона Петропавловской крепости. Эта традиция заведена ещё со времён Петра Великого. Более подробно, если захотите, я могу рассказать на обратном пути. – Сделав необходимую ремарку, Александр Николаевич органично вернулся к прерванному рассказу: - Мы, дорогие товарищи, подъехали к главной улице нашего города, которую нам сейчас предстоит пересечь. И как же она называется? – спросил экскурсовод.
- Невский проспект! – достаточно дружно ответили туристы.
«Как он всё-таки быстро отвлёк их от темы «…Лермонтов, Чкалов и я», - изумился младший Волков уникальной способности части советского народа, замкнутого в пространстве автобуса, к всеобщему оболваниванию.
- «Нет ничего лучше Невского проспекта – по крайней мере, в Петербурге», - так считал великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь, - торжественно проговорил Волков-старший, поглядывая на водителя «Икаруса», возившегося с известной шофёрской ручкой.
«Похоже, что и Артур еле сдерживается от смеха, - подметил «стажёр». – Вон как напрягся, чтобы не расхохотаться – аж побагровел весь.
- 497 -
- 497 -
Но это же надо было придумать: «…Лермонтов, Чкалов и я»!» - Кирилл почувствовал, что у него начинается тихая истерика.
Между тем, Александр Николаевич исправно делал свою работу, не давая слушателям возможности расслабиться хоть на секунду:
- Итак, дорогие товарищи, мы выезжаем на Невский проспект! – с воодушевлением в голосе провозгласил он. – Это не просто главная улица города, но и одна из самых первых. Была проложена по заболоченной местности от Адмиралтейства до Александро-Невского монастыря. Современный вид здание Адмиралтейства с золочёным шпилем (вы его можете видеть в правые окна) получило в 1823 году благодаря архитектору Андрияну Захарову. Справа же и впереди – «Гостиный двор», крупнейший универмаг города, построенный по проекту архитектора Жана-Батиста Валлен-Деламота во второй половине XVIII века. Смотрим в левые окна, - резко переключил внимание экскурсантов Волков-старший. – В здании на углу Невского и Садовой располагается Государственная Публичная библиотека имени Салтыкова-Щедрина. Обратите внимание на изысканный строгий фасад с колоннадой, плавно изогнутой по дуге. Автором проекта этого здания, построенного в 1801 году, является архитектор Соколов. Главный вход в библиотеку находится со стороны площади Островского в корпусе, построенном Карлом Росси…
Автобус миновал перекрёсток и двинулся дальше по Садовой улице.
- Обратите внимание, дорогие товарищи, - уверенно вещал экскурсовод, - на дом номер 20, слева от нас. На его стене вы можете увидеть мемориальную табличку, из текста которой явствует, что в этом доме, принадлежавшем библиотеке, в течение 25 лет жил баснописец Иван Андреевич Крылов, долгие годы работавший в «Публичке». Кстати, - Волков-старший загадочно посмотрел на сына и подмигнул ему…
«Сейчас опять чего-нибудь отчебучит», - насторожился тот.
Александр Николаевич самозабвенно живописал:
- … Публичную библиотеку посещали достаточно известные вам, дорогие товарищи, люди. Например, здесь провели немалое время…
- 498 -
- 498 -
«…Лермонтов, Чкалов и я», - мысленно, против воли, заполнил паузу, мастерски сделанную родителем, Кирилл. Последние слова отца вызвали у него непредсказуемую реакцию, именуемую в научных кругах эффектом «дежа вю». С трудом контролируя себя, чтобы не разразиться гомерическим хохотом, молодой человек плотно зажал себе рот ладонью, втянул голову в плечи и мелко затрясся всем телом.
Прежде чем возобновить речь, Волков-старший, интуитивно почуяв неладное, повернулся к «стажёру». Увидев того в «разобранном» состоянии, немало удивился. Ободряюще похлопав сына по колену, он вновь заговорил в микрофон:
- …писатели Горький и Лев Толстой, критик Белинский, учёные Павлов, Сеченов, Менделеев, демократы Чернышевский и Плеханов. В 1893 -1895 годах постоянным читателем Публичной библиотеки был Владимир Ильич Ленин. Рекомендую, если будет возможность, и вам, дорогие товарищи, посетить это заведение – не пожалеете. Это ведь не просто книгохранилище. Вы увидите шикарные – прямо-таки имперские – залы, изысканное убранство, редкие картины, скульптуры. В общем, красиво, - банально заключил рассказчик, завершив устную новеллу о выдающемся социальном учреждении. Отметив про себя, что «Икарус» вновь застыл перед очередной трамвайной остановкой и фактически превратился в почётный эскорт красно-белого самоходного вагона 5-го маршрута, экскурсовод добавил к сказанному: - Могу похвастать, что мне в этой библиотеке удалось побывать.
«Ага, вместе с Лермонтовым и Чкаловым!», - молча осознанно съёрничал младший Волков и, не удержавшись, громко всхлипнул. Зажав рот уже обеими ладонями, он повернулся к окну и упёрся лбом в стекло.
Артур и Александр Николаевич, как по команде, повернулись лицом к «стажёру», а затем переглянулись между собой, одинаково подбросив вверх брови. В дополнение к мимике водитель ещё и развёл руками.
Отключив микрофон, отец осторожно притронулся к плечу сына и участливо спросил:
- Кирилл, что случилось? Заболел или ещё что?
- 499 -
- 499 -
- «Ещё что», - не поворачиваясь, ответил молодой человек, делавший безуспешные попытки унять охватившую его существо мелкую дрожь.
Дальнейшие расспросы не последовали, ибо Артур напомнил «шефу» о необходимости продолжения работы:
- Николаич, поехали!
Автобус тронулся с места и медленно покатил по своеобразной «колее» шириной в одну автодорожную полосу: слева – трамвай, справа – сплошная череда припаркованных к тротуару возле Гостиного двора частных легковушек. Спереди же, в «колее», степенно ехал деликатный «Запорожец» цвета спелого лимона, не решавшийся пойти на обгон рельсового транспорта.
- Да, а теперь мы уткнулись в зад этой «мыльнице», - раздражённо прошипел водитель «Икаруса», обязанный по определению ненавидеть малолитражные автомобили.
- Ничего, прорвёмся, - бодрячком отозвался старший Волков. Щёлкнув кнопкой микрофона, вновь заговорил для всех присутствующих в салоне: - Дорогие товарищи, смотрим налево, - предложил он большинству туристов, созерцавших аркаду Гостиного двора. - Сейчас мы с вами будем проезжать мимо очень интересного объекта – Ленинградского Суворовского военного училища. Вот уже впереди можно разглядеть литую чугунную ограду дворцово-садового ансамбля, построенного в лучших традициях европейского зодчества, специализирующегося в области обустройства резиденций для высшей знати. Присмотритесь, дорогие товарищи, и вы увидите в глубине сада бывший дворец канцлера России графа Михаила Илларионовича Воронцова, возведённый в 1749 -1757 годах великим русским архитектором Варфоломеем Варфоломеевичем Растрелли, сыном того самого скульптора Бартоломео Растрелли, обрусевшего итальянца, которого мы упоминали ранее как автора памятника Петру I у Михайловского замка. – Экскурсовод призывно взмахнул рукой. - Вот сейчас очень хорошо просматривается парадный вход во дворец. Видите?
- Видим! – дружно отозвались туристы.
- -
- 500 -
- 500 -
- А где же Суворовское училище? – не удержалась от очередного вопроса юная экскурсантка.
- Так вот в этом дворце оно и находится, - ответил Александр Николаевич.
- А где же тогда мальчики в форме? – удивилась девочка.
- Курсанты ещё находятся, как и все нормальные дети, на летних каникулах, - сухо пояснил Волков-старший. И, не дожидаясь новых вопросов, перешёл на скороговорку: - В нынешнем виде училище существует с 1955 года. До этого, с 1918 года, здесь базировалось военное училище имени Кирова, переведённое затем в Петродворец. А вот вплоть до Октябрьской революции, с 1810 по 1917 год, в Воронцовском дворце помещался Пажеский Его Императорского Величества корпус, привилегированное военно-учебное заведение, целью которого была возможность дать сыновьям заслуженных (а не богатых!) родителей общее и военное образование и соответствующее воспитание. Учились в этом корпусе достаточно известные вам, дорогие товарищи, люди. Например, здесь провели определённое время…
Экскурсовод сделал для себя привычную микроскопическую паузу и бросил интуитивный взгляд на сына, встретившись с ним глазами.
«…Лермонтов, Чкалов и я!», - ударила, словно молот о наковальню, прилипчивая фраза в мозг Кириллу. Отвернувшись к окну, он обмяк всем телом и затрясся в беззвучных «смехорыданиях».
Александр Николаевич заметно изменился в лице, но мужественно продолжил:
- …декабристы Пестель, Иванов, Свистунов, учёный и революционный деятель Кропоткин.
Последние слова старшего Волкова пришлись на очередное торможение «Икаруса» перед трамвайной остановкой у ближайшего перекрёстка улиц. Оторвавшись от руля, Артур буквально свесился со своего кресла к «шефу» и зашептал тому чуть ли не на ухо:
- Николаич, ещё немного постоим – ладно, да?
- -
- 501 -
- 501 -
В ответ экскурсовод лишь вяло отмахнулся и отключил микрофон. Развернувшись к «стажёру», толкнул его локтём в спину и угрожающе прошипел:
- Ты чего, Кирюша, белены объелся? Нельзя серьёзное мероприятие в балаган превращать.
Молодой человек попытался исправить положение. Шепнув:
- Да, пап, - он волевым усилием оторвался от окна и повернулся к отцу.
Следовало всего лишь слегка «пообезьянничать» - принять такое же суровое выражение лица, как у родителя - и церемонно помолчать. Но именно эта самая «суровость» и сгубила всё дело. В голове подлым филином предательски ухнула известная фраза «…Лермонтов, Чкалов и я!», чего вполне хватило для того, чтобы плечи «стажёра» вновь заходили ходуном, а его лоб уткнулся в до боли знакомое стекло окна.
Александр Николаевич растерялся и, по-детски надув губы, беспомощно развёл руками. По салону пробежал лёгкий шепоток. Некоторые внимательные туристы отметили, что с момента проезда мимо Ордонансгауза на Садовой, 3, не всё стало ладно на «капитанском мостике» - уж больно странные позы периодически принимал «стажёр», да и сам рассказчик щёлкал кнопкой микрофона едва ли не чаще, чем водитель «Икаруса» нажимал на тормоза. Тем временем, исподволь, посторонний шум в салоне автобуса нарастал по мере того, как с каждой секундой публика становилась всё более внимательной.
В критической ситуации, как уже не единожды бывало, спас положение наблюдательный и неунывающий Артур:
- Николаич, поехали! Продолжай!
Восприняв команду буквально, экскурсовод заговорил ровно и гладко, будто включил заранее подготовленную фонограмму:
- Итак, дорогие товарищи, мы сейчас пересекаем улицу Ломоносова, бывший Чернышёв переулок. Слева вы можете видеть старинные торговые ряды, чем-то напоминающие Гостиный двор. Данное сооружение называется аналогично – Апраксин двор. Построен он в 60-х годах
- -
- 502 -
- 502 -
прошлого века по проекту архитекторов Корсини и Кракау. Сейчас здесь располагается самый крупный в городе комиссионный магазин, где торгуют подержанными вещами, спортивным инвентарём, различной бытовой техникой, в том числе и бывшей в употреблении импортной аппаратурой, как-то: телевизоры, магнитофоны, радиоприёмники…
- А видеомагнитофоны здесь продают? – неожиданно вскочил с места в середине салона доселе индифферентный молодой человек субтильного телосложения с на редкость прыщавым лицом.
«Очередная «ловушка» - «надцатая», - съехидничал про себя Кирилл. И оказался прав.
- На этот вопрос я отвечу на обратном пути, - дежурно парировал Александр Николаевич. – А теперь смотрим в правые окна. Перед вами – одно из монументальнейших творений архитектора Джакомо Кваренги – здание бывшего Ассигнационного (Государственного) банка, построенного в 1783-1790 годах и выполненного в форме подковы, обращённой к нам двумя торцами, которые именно так и называются – «торцевые фасады», служащие для входа внутрь строения. Главный же – парадный – вход в банк, который мы сию минуту увидим в глубине сада за массивной чугунной оградой, Кваренги обустроил в середине «подковы» в виде портика из шести коринфских колонн. Сейчас будет хорошо просматриваться парадный вход вдоль центральной аллеи, идущей от Садовой улицы. И обратите, пожалуйста, внимание на памятник великому зодчему, автору этого здания, который установлен на данной аллее в середине сада. Итак, смотрим внимательно! – скомандовал Волков-старший. Подождав несколько секунд, вопросил: - Рассмотрели?
- Рассмотрели! – достаточно дружно ответствовали туристы.
В пику покладистым взрослым прозвучал удивлённый возглас их юной спутницы:
- А почему этот дядя архитектор выглядит как ребёнок?
Казалось бы, подобное любопытство может поставить в тупик любого всезнайку. Но не Александра Николаевича! Он не только ни на секунду не
- -
- 503 -
- 503 -
задумался и не растерялся, а наоборот - расплылся в не свойственной ему «голливудской» улыбке.
- Вот! – радостно воскликнул экскурсовод. – Как говорится, устами младенца глаголет истина. А ведь девочка подметила в памятнике очень важную деталь, которую, на мой взгляд, излишне выпятил скульптор. – Слегка заинтриговав публику, Волков-старший выдержал несколько мгновений технологической паузы, после чего огорошил присутствующих приватной подробностью: - Дело в том, что Джакомо Кваренги был карликом… Проще говоря, человеком очень маленького роста… - Не удовлетворившись формальным объяснением, рассказчик простецки присовокупил: - С ним в детстве приключилась какая-то болезнь, связанная с головой и неправильным обменом веществ в организме. В итоге Джакомо остановился в физическом росте на уровне 6-7-летнего ребёнка. Зато голова его продолжала развиваться более чем успешно. Короче говоря, он был карликом в физиологическом понимании и великаном – в профессиональном, - выкрутился в итоге Александр Николаевич из неловкого положения, в которое сам себя и загнал. Собственно, а чего он комплексовал перед экскурсантами от того, что Кваренги был карликом? Это ему, архитектору, надо было комплексовать. Успокоившись от последней мысли, экскурсовод подвёл черту под щекотливой темой: - Памятник Кваренги поставлен в советское время, в 1967 году, и выполнен скульптором Лазаревым.
«Икарус» продолжал двигаться по «колее» без шансов ускориться – впереди маячила неразлучная парочка, состоящая из трамвая с «Запорожцем». Правая сторона улицы была сплошь заставлена частными автомобилями, среди которых преобладала продукция ВАЗа.
«Здесь же, в «Апрашке», находится магазин, торгующий автозапчастями, а также автосалон, где «Жигули» продают, - вспомнил Кирилл ещё об одной функции известного заведения. – Хотя, не столько продают, сколько записывают в очередь на покупку, а потом в течение «энного» времени каждый год отмечают не пропавшее желание клиента, при его личной явке, потратиться на авто…».
- -
- 504 -
- 504 -
- Кстати, - напомнил о себе старший Волков, - справа мы можем видеть неширокую улочку. Это Банковский переулок, названный в честь находившегося поблизости банка. Аналогичное название имел и ближайший мост через канал Грибоедова (бывший Екатерининский канал) – Банковский мост, к которому был обращён тыльный (или задний) фасад Ассигнационного банка. После 1917 года многое поменялось, хотя старые названия переулка и моста сохранились. Это тем более странно, что банк в здании, построенном по проекту Кваренги, большевики упразднили, переведя его функции и структуры в новую («старую») столицу. А здесь какое-то время, по инерции, работал филиал советского Госбанка, но потом руководство города пришло к мысли, что шикарный комплекс зданий используется неэффективно и передало его под серьёзное учебное заведение. С 1930-го года в стенах бывшего Ассигнационного банка обитает Ленинградский финансово-экономический институт имени Вознесенского. Какая-никакая, а всё же преемственность, - витиевато завершил «банковский» «опус» Александр Николаевич. И не удержался от едкого символического замечания: - Правда, главным входом теперь стал бывший «чёрный», что с канала, а прежний парадный – так совсем закрыли за ненадобностью. Поправили, в общем, старика Кваренги…
Впереди автобуса наметилось некоторое оживление, что легко читалось по сосредоточенному лицу Артура и его впившимся в руль рукам. Благодаря удачному стечению обстоятельств – злосчастный «Запорожец» повернул направо, а трамвай замешкался перед очередным перекрёстком – «Икарус» вырвался вперёд, что не осталось не замеченным экскурсоводом:
- Итак, дорогие товарищи, слева – Апраксин переулок, справа – Мучной, - весело обозначил он перекрестье улиц. - А впереди нас ждёт Сенная площадь, которая ныне называется площадью Мира. Нетрудно из произнесённых сейчас мною городских названий заключить, что мы с вами находимся в центре торгового Петербурга XIX века…
Отключив микрофон, Волков-старший спустил левую ногу на устланное ковровыми половичками дно салона и, подавшись к водителю, зашептал:
- -
- 505 -
- 505 -
- Артур, надо сделать бытовую остановку на площади Мира возле автобусного вокзала. Хорошо?
- Чего – приспичило? – понимающе приглушённо хохотнул шофёр. Подмигнув в зеркало внутреннего обзора «стажёру», поспешил успокоить напарника: - Ладно, Николаич, специально для тебя остановлюсь на Сенной. – И неожиданно для коллег вдруг резко перешёл со спокойно-ироничного тона на взрывной: - Слушай, что сегодня за день такой, да? Все «красные» светофоры – мои! Вон ещё одна «морковка» сейчас повиснет перед Гороховой, - указал Артур обеими руками на очередного электрического регулировщика, переключившегося с «зелёного» света на «жёлтый», и с досады постучал по «баранке».
Александр Николаевич благодарно кивнул водителю и, щёлкнув кнопкой микрофона, водрузился на прежнее место.
- Итак, дорогие товарищи, - продолжил он привычным обращением, - мы подъехали к улице, воспетой многими русскими писателями. Но в особенности – Фёдором Михайловичем Достоевским. Некоторых персонажей своих произведений он селил именно на этой улице. Может быть, кто-то из вас подскажет мне её название? – не без жеманства вопросил экскурсовод и повернулся лицом к туристам.
Как и полагается приезжим людям, они стали нервно озираться по сторонам, ожидая подвига от соседа. И таковой герой нашёлся:
- А какое название подсказать: старое или новое? – заговорил уже знакомый редкобородый старичок.
«Вот как! – мысленно оживился Кирилл. – Попал папашка в ситуацию: за что боролся – на то и напоролся».
- А Вы скажите все названия, какие знаете, - с вызовом ответствовал Волков-старший.
- Ради Бога, - ровно отреагировал бывалый экскурсант. – Старое название – Гороховая улица, новое – улица Дзержинского.
На этот раз Александр Николаевич и не подумал жеманиться:
- Блестяще! – искренне похвалил он оппонента. – Именно так, как сказал товарищ, называлась эта улица с конца XVIII века. Дело в том, что в
- -
- 506 -
- 506 -
1756 году купец Горохов построил здесь каменный дом и завёл в нём большую торговую лавку и кабак, благодаря чему и прославился. Население близлежащей округи, мужчины и женщины, вне зависимости от потребностей и наклонностей, поначалу однообразно говаривало: «Пошли к купцу Горохову», делая акцент на личности, а позже упростило фразу на русский манер: «Пошли на Гороховую», имея в виду местность. Так родилось истинно народное название одной из центральных улиц города.
Экскурсовод переглянулся с водителем. Тот привычно развёл руками и негромко пробубнил:
- У Гороховой перед нами преимущество – за один «зелёный» не успеем проскочить. Да ещё эти «сардельки» вперёд влезли, - с неприязнью на лице кивнул Артур на свежевыкрашенный в жизнеутверждающие жёлто-красные тона двухвагонный трамвай 14-го маршрута.
Волков-старший понимал чувства коллеги, но заявление того, что «сардельки» вперёд влезли» не соответствовало действительности – они там уже были до «Икаруса». Тем не менее, сведения от водителя оказались ценными – следовало прибавить информации для экскурсантов на один лишний сигнал светофора.
Прокашлявшись, Александр Николаевич продолжил:
- Кстати, дорогие товарищи, история происхождения самой фамилии купца Горохова весьма интересна и типична для Петербурга. Как гласят достоверные источники, предок купца появился здесь, на берегах Невы, при Петре Великом в числе служащих иноземцев под именем Гаррах. – Рассказчик произнёс иностранную фамилию не без некоторой плотоядности в голосе. И с удовольствием повторил её: - И этот Гаррах в русской среде вскоре стал Горохом, а затем, обрусев и заведя наследников, и вовсе превратился в Горохова…
- Как здорово! – совершенно неожиданно вскричала долго молчавшая юная экскурсантка. – Значит, наша настоящая фамилия – Гаррах! – сделала она нетривиальный вывод, буквально ОГОРОШИВ всех присутствующих, но в первую очередь – собственных родителей.
«Да, Голливуд отдыхает», - мысленно восхитился Кирилл.
- -
- 507 -
- 507 -
Чтобы загладить возникшую неловкость и избавить чету Гороховых от излишнего назойливого внимания, экскурсовод решил сделать совсем уж неординарный ход, обратившись к недавнему оппоненту:
- Кстати, вот товарищ сказал нам два названия – старое и новое – улицы, перед которой мы стоим, - напомнил он, повернувшись внутрь салона и уставившись на знатока «братьев Орловых». И, как бы возрождая умершую интригу своего противостояния со всезнающим старичком, спросил с лукавым выражением лица: - А не могли бы Вы, товарищ, напомнить ещё два старых, царских времён, и одно новое, советское, названия этой же улицы?
Начавшееся было подхихикивание в салоне вмиг оборвалось. Внимание туристов переключилось с обескураженных Гороховых на благополучного пенсионера. Тот не спеша снял очки и в раздумье погрыз кончик одной из дужек.
- Ну, два старых царских названия я точно не знаю, - честно признался пожилой человек. – А что касается ещё одного нового, данного в советское время, то мне кажется, что Вы меня разыгрываете, – совершенно серьёзно ответил он на показную лукавость экскурсовода.
«Да, ребятки, вы даёте – такой сюжет закрутили», - отметил про себя «стажёр» и подмигнул в зеркало Артуру.
Водитель автобуса ответил своему сверстнику тем же, а для «шефа» приберёг жест правой рукой с вытянутым в сторону светофора указательным пальцем: мол, внимание, Николаич – скоро поедем.
Действительно, пока Волков-старший забавлялся очередной импровизированной викториной, «Икарус» стараниями его повелителя значительно продвинулся к обсуждаемой городской автомагистрали и уже стоял во второй шеренге от светофора, готовившегося вот-вот возобновить движение транспорта по Садовой улице.
Получив молчаливый сигнал от коллеги, Александр Николаевич прежде, чем заторопиться, возразил:
- Отнюдь, товарищ, я Вас не разыгрываю. – А затем перешёл на уже знакомый «пулемётный» темп речи: - В 1918 году большевики
- -
- 508 -
- 508 -
переименовали Гороховую улицу в Комиссаровскую. Новое название, однако, как-то не прижилось – местные жители продолжали пользоваться старым. А в 1927 году, после смерти Феликса Эдмундовича Дзержинского, долгие годы возглавлявшего Всероссийскую Чрезвычайную комиссию, которая до переноса столицы в Москву находилась на этой улице в доме № 2, Комиссаровскую нарекли именем знаменитого чекиста. – Экскурсовод перевёл дыхание, аккуратно выдохнув мимо включённого микрофона, и возобновил повествование: - Теперь о двух старых - дореволюционных - названиях. До Гороховой, с середины XVIII века, улица называлась Адмиралтейской, что объяснялось довольно просто – она начиналась от Адмиралтейства…
- Николаич, «жёлтый», - тихо, но бодро, подсказал напарнику Артур.
Привычно ответно кивнув в знак благодарности, Волков-старший поднял вверх руку, сигнализируя туристам о важности наступающего момента.
- Итак, дорогие товарищи, сейчас мы будем пересекать улицу Дзержинского, бывшую Гороховую. Смотрим направо – нам предстоит увидеть в перспективе знаменитый золочёный шпиль Адмиралтейства. Причём, заметьте, второй раз за последние несколько минут. А фокус здесь простой – наш город, в отличие от большинства других русских городов, строился по заранее намеченному (и утверждённому царём Петром I) плану, где центром было определено здание Адмиралтейства, от которого отходили под математически просчитанными углами три улицы-луча. Одна из них – перед вами! – торжественно провозгласил Александр Николаевич в тот миг, когда «Икарус» оказался в сердцевине перекрёстка. И не удержался от банального вопроса: - Шпиль Адмиралтейства видите?
- Видим! – весело и ладно отозвались туристы.
Воодушевлённый дружным ответом подопечных, экскурсовод заговорил более страстно, чем того требовала ситуация:
- Дорогие товарищи, продолжаем смотреть направо и разглядываем ближайший дом на углу, к которому мы подъехали. Да-да, этот самый дом,
- -
- 509 -
- 509 -
в полуподвале которого находится заведение под названием «Пирожковая» - вывеску вы видите…
- Видим! – заученно и нестройно протянули несколько экскурсантов.
«Забавно: Адмиралтейство, «Пирожковая»… - ряд какой-то несуразный получился», - промелькнуло в мозгу Кирилла.
С возникшей нелепицей Волков-старший покончил моментально:
- «Пирожковая» здесь не при чём, - отрезал он. – Интересен сам дом. Это постройка конца XVIII – начала XIX веков, представляющая собой смесь господствовавших тогда архитектурных стилей барокко и классицизма, что свидетельствует о непритязательности заказчика, каковым мог быть, с высокой долей вероятности, зажиточный купец. Так вот, - Александр Николаевич поднял вверх указующий перст, призывая слушателей к повышенному вниманию, - именно этот самый дом подробнейшим образом описан Достоевским в романе «Идиот» и преподнесён читателям как главная петербургская резиденция купца Рогожина, одного из главных героев произведения великого писателя.
Закончив важный для себя «архитектурно-литературный» монолог, который, к слову, туристы восприняли равнодушно, экскурсовод поёрзал на месте, ещё раз взглянул на порядком ему надоевшую вывеску «Пирожковая» и шёпотом обратился к водителю:
- А чего стоим?
Артур повернулся в кресле и демонстративно пожал плечами, не забыв пожаловаться:
- Слушай, дорогой, что я могу сделать, да? Перед нами стоят две двухвагонные «сардельки». Кроме «четырнадцатого» там ещё «двойка» впереди. Перед Сенной трамвайная остановка – люди выходят из вагонов, другие заходят. Вот и ждём – не давить же их. – Выплеснув эмоции, шофёр обнадёжил напарника: - Но через три минуты будем на месте. Клянусь, честный слово! – приправил он обещание крылатой кинофразой, произнесённой с нарочитым кавказским акцентом. – Потерпи, Николаич.
- Ладно, - кивнул Волков-старший. И, что-то вспомнив, торопливо заговорил в микрофон: - Я, дорогие товарищи, обещал вам рассказать обо
- -
- 510 -
- 510 -
всех прежних названиях нынешней улицы Дзержинского. Так вот, в соответствии с утверждённой Петром Первым планировкой города эта улица была первоначально названа Средней перспективой по отношению к радиально расположенным Большой перспективе (ныне – Невский проспект) и Вознесенской перспективе (сегодняшний проспект Майорова). Две бывшие «перспективы» мы уже с вами видели, а третья находится чуть в стороне от маршрута нашей экскурсии, - Александр Николаевич помахал рукой, указывая вперёд по ходу движения автобуса, - за площадью Мира.
«Икарус» заурчал и медленно покатил по мостовой.
- Что я говорил – Гороховую проехали, на Сенную выезжаем – скоро на месте будем, - оптимистично пробурчал себе под нос Артур. – Потерпи, дорогой.
В ответ экскурсовод хитро улыбнулся и поднёс микрофон к губам.
- И ещё, дорогие товарищи, - загадочно начал он, выстраивая в уме родившуюся импровизацию. - Ленинградцы, если вы заметили, достаточно консервативные люди. И добавлю от себя – страшно упрямые. Для них районы переименовывают, а они долдонят по-старому: Охта, Коломна, Голодай... Прежние названия рынков предпочитают современным, любовно выговаривая: Мальцевский, Андреевский… Улицы, носящие громкие имена, величают по-старорежимному: Введенская, Кирочная, Гороховая… Обновлённые названия старых площадей их не впечатляют – пользуются «нафталиновыми»: Преображенская, Покровская, Сенная…
- Вот вам – Сенная, будьте любезны! – громким голосом бывалого мажордома торжественно провозгласил Артур, выруливая на брусчатку просторной площади.
«У них с папашкой что – роли заранее расписаны?», - изумился Кирилл той органичности, с которой водитель автобуса вписался в гармонию литературной части экскурсии.
- Итак, дорогие товарищи, мы въезжаем на площадь Мира, - официально объявил Волков-старший. – Здесь нам предстоит сделать небольшую остановку на очень незначительный промежуток времени в исключительно гуманных целях. Поскольку наш путь от Сестрорецка до
- -
- 511 -
- 511 -
Павловска занимает порядка трёх часов, то, дабы не терпеть неудобства, вам предлагается на выбор: посетить туалет, покурить, съесть мороженое, попить водички или просто размять ноги…
Уловив в речи «шефа» точку, Артур мастерски превратил её в троеточие:
- Николаич, ты только скажи товарищам, что в салон с мороженым я никого не пущу, - предупредил он. – Кстати, где будем «парковаться»? – решил уточнить шофёр, максимально укоротив скорость «Икаруса» и озираясь по сторонам. – Может, поближе к зданию автовокзала?
- Ты прав, - согласился экскурсовод, положив микрофон на колени. – Чем ближе – тем лучше: туристам меньше гулять до туалета придётся и они быстрее соберутся.
Артур стал выворачивать «баранку» вправо, приговаривая:
- Сделаем всё в лучшем виде, начальник. Будь спокоен.
Александр Николаевич поднёс микрофон к лицу и возобновил свою основную деятельность:
- Итак, дорогие товарищи, пока наш уважаемый водитель подыскивает подходящую стоянку, я расскажу вам о площади, на которой мы сейчас находимся. Её возникновение относится к сороковым годам XVIII века, когда здесь на свободном участке было отведено место для торговли сеном, соломой и дровами. Как вы понимаете, основным видом транспорта в то время являлся гужевой. А лошадей, соответственно, следовало кормить. Вот и образовался рынок, который прозвали Сенным – по наименованию его главного товара. Позже ассортимент расширился – появились сельскохозяйственные продукты и ремесленные изделия. Рынок был самым дешёвым в Петербурге, а потому и многолюдным. Его территория значительно превышала размеры данной площади, которую без особых фантазий также стали называть Сенной. Между прочим, и сейчас недалеко отсюда – в пределах старой торговой зоны – находится осколок того прежнего рынка, который нынче гордо именуется «Октябрьский колхозный рынок» - по современному названию данного района города. Кстати, дорогие товарищи, - лукаво улыбнулся Волков-старший, - а
- -
- 512 -
- 512 -
попробуйте отгадать: как местные жители промеж себя называют этот «колхозный» рынок?
- Сенной! – дружным хором ответили туристы.
- Правильно, - подтвердил очевидное экскурсовод.
Он краем глаза наблюдал за манёврами Артура, выполнявшего со своим «железным конём» в области автовыездки воистину фигуры высшего пилотажа. Автобусный вокзал №1 занимал примерно около четверти территории площади Мира, но плотность машинного парка здесь всегда была запредельной, поэтому отыскать свободное место, да ещё рядом со зданием вокзала казалось делом безнадёжным. Но водитель экскурсионного автобуса имел на этот счёт иное мнение. Он определённо наметился на место между ЛАЗом с табличкой «Кингисепп» и готовым ехать в Нарву «Икарусом», занимавшими наивыгоднейшие позиции.
Почуяв пристальное внимание коллеги к его персоне, шофёр, не оборачиваясь, натужно прошептал:
- Потерпи, Николаич, ещё немного. Почти приехали, - заверил он, собравшись подать автобус задним ходом к тротуару площади.
Невольно заворожённый манипуляциями напарника, Александр Николаевич сделал над собой усилие, чтобы заговорить вновь:
- Итак, дорогие товарищи, продолжим рассказ о площади. В царское время, когда она называлась Сенной, её главной достопримечательностью являлся Успенский собор (именовавшийся в народе Спасом-на-Сенной), возведённый в середине XVIII века. К сожалению, до наших дней собор не уцелел. Простояв двести лет, он исчез с лица земли в угоду строившейся здесь станции метро «Площадь Мира». На месте, где некогда стоял собор, вы можете видеть наземный вестибюль данной станции – он прямо перед нами, - экскурсовод указал рукой вперёд, практически в спину Артуру, продолжавшему ювелирно вести «Икарус» задним ходом. - Эта станция была открыта в 1963 году. А переименование площади состоялось десятью годами ранее – в 1953-м. Как говорилось в постановлении: «… в знак борьбы советского народа за всеобщее и полное разоружение, за мир во всём мире»…
- -
- 513 -
- 513 -
«Ага, назвали площадь в честь Мира, а сами, сволочи, собор уничтожили, - мысленно возмутился Кирилл, ощутив приступ невесть откуда взявшейся злобы. И отметил: - А умеет всё-таки папашка мозги запудрить».
Автобус, медленно ползущий задом наперёд, вдруг слегка вздрогнул, словно встретился с преградой, и замер на месте.
- Всё – уткнулись в поребрик, - констатировал водитель удачное окончание задуманной им операции. Поставив машину на ручной тормоз, он повернулся к напарнику: - Николаич, можешь идти куда хотел.
Волков-старший привычно кивнул коллеге и обратился к туристам:
- Итак, дорогие товарищи, мы с вами остановились на площади Мира. Заканчивая рассказ о ней, надо сказать, что от прежней Сенной мало что осталось. Многие здания после войны перестроены и надстроены. Рыночные павильоны и Успенский собор с площади убраны. Сам рынок значительно усекли и спрятали между домами. И всё-таки одна подлинная частичка от старого Сенного рынка – его бывшая гауптвахта – каким-то чудом сохранилась! Смотрим налево…
При слове «гауптвахта» Кирилла будто ударило электрическим разрядом – он разогнулся в кресле и широко раскрыл глаза, наблюдая за указующей дланью отца. А тот уверенно продолжал:
- … Перед вами одноэтажное здание со стройным четырёхколонным портиком, построенное в стиле классицизма по проекту архитектора Беретти в 1820 году. Необходимость наличия здесь, в районе самой крупной торговой зоны Петербурга, такого заведения, как гауптвахта, диктовалась суровой действительностью. К рынку, самому по себе криминогенному объекту, примыкала обширная запущенная и неблагоустроенная территория с обилием кабаков и ночлежных домов, где собирался «цвет» общества обездоленных и опустившихся людей. Благодаря произведению писателя Крестовского данная часть города получила прозвище «петербургские трущобы». Как вы, дорогие товарищи, понимаете, на гауптвахте Сенного рынка вынуждены были провести некоторое время…
- -
- 514 -
- 514 -
Александр Николаевич затянул привычную театральную паузу, но при этом сделал абсолютно лишнее движение – повернулся к сыну и испытующе заглянул тому в глаза.
«… Лермонтов, Чкалов и я!» - тяжёлым колоколом бухнуло в голове Кирилла. Он попытался сдержать прежние полумальчишеские эмоции, понимая, что подводит отца самым подлым образом. И это почти удалось. Но… Смотреть в округлившиеся до неестественности глаза родителя – этакого экскурсионного мима – оказалось делом невозможным. И младший Волков привычно смалодушничал, отвернувшись к окну.
Экскурсовод и водитель переглянулись между собой. Артур в недоумении пожал плечами. Вся немая сценка заняла не более пяти секунд. Поморщившись, как от зубной боли, Александр Николаевич профессионально продолжил:
- … разные лихие люди: убийцы, грабители, мошенники, карманники, недобросовестные продавцы... Говоря современным языком, гауптвахта на Сенной – это был изолятор временного содержания (ИВС). Отсюда задержанных переправляли в СИЗО, то есть в следственный изолятор (например, в знаменитые питерские «Кресты»), для детального расследования преступлений и передачи дел в суд…
- Николаич, - тихо шепнул водитель «Икаруса» и выразительно постучал указательным пальцем правой руки по своим наручным часам.
Словно оправдываясь перед коллегой, Волков-старший произнёс в микрофон:
- О площади я практически закончил. – Но, вдруг встрепенувшись, он добавил: - Кстати, дорогие товарищи, вам сейчас придётся пройти именно в здание бывшей гауптвахты Сенного рынка. Конечно, тем, кто желает посетить туалет, - внёс существенное уточнение экскурсовод. – Теперь в «апартаментах» некогда репрессивного органа помещается администрация автобусного вокзала №1, на территории которого мы и остановились. А сейчас короткая инструкция…
- -
- 515 -
- 515 -
Встав со своего места и ступив в проход между креслами, Александр Николаевич развернулся лицом к слушателям и на полном серьёзе принялся стращать публику:
- Прежде, чем выпустить вас, дорогие товарищи, из автобуса, хочу подчеркнуть: наше пребывание здесь не является элементом или составной частью экскурсии – это всего лишь бытовая остановка на десять минут. Туалет – в двух шагах, остальное – по возможности. По просьбе нашего уважаемого водителя предупреждаю: вход в салон с мороженым запрещён! Особо отмечаю: если кто-либо из вас опоздает хоть на минуту, то нас на месте не застанет. Ждать никого не будем. Поверьте, это не шутка. У нас есть график и мы должны его выполнять. Для тех, кто опоздает, могу лишь подсказать, что вернуться в санаторий своим ходом несложно. Садитесь здесь на метро (станция «Площадь Мира») и едете до остановки «Чёрная речка». Затем выходите из метро и спрашиваете у любого прохожего как вам пройти до железнодорожной платформы «Новая Деревня». Оттуда вы на электричке доберётесь до Сестрорецка, а там – пешочком до санатория. И прошу в таком случае на меня не обижаться и жалоб не писать – у меня целый автобус свидетелей. Всем всё понятно? – командирским голосом вопросил бывший майор Советской Армии.
- Да-а-а, - вяло отозвались туристы.
- Тогда сверим часы, - деловито предложил Волков-старший и демонстративно вскинул левую руку к глазам. – Сейчас двенадцать часов двадцать две минуты. Таким образом, отправление автобуса назначается на двенадцать тридцать две. Время пошло – прошу на выход!
Покончив с необходимыми инструкциями, Александр Николаевич присел на привычное место. А экскурсанты повскакали с кресел и устремились наружу. На непродолжительное время даже образовалась небольшая толчея. Как истинный хозяин, порядок в салоне поддерживал Артур:
- Спокойно, товарищи, все успеют, - авторитетно заверял он.
- Как же – «успеют»! Стоянка – всего ничего, - беззлобно проворчала крупная блондинка предпенсионного возраста.
- -
- 516 -
- 516 -
Водитель «Икаруса» стоял на своём:
- То, для чего остановились, успеете.
Не дождавшись прочих проявлений недовольства, Артур понизил голос до шёпота и обратился к напарнику:
- Николаич, а ты чего сидишь? Сам же говорил, что очень надо – вот я для тебя и старался.
- Спасибо, дорогой, - тихо отозвался экскурсовод. – Я подожду, пока все выйдут, - добавил он и выразительно посмотрел в спину отвернувшегося к окну сына.
Салон автобуса стремительно пустел – туристы по достоинству оценили данные им инструкции, собираясь использовать предоставленную передышку максимально продуктивно для себя.
«И, похоже, никто из них не подумает опаздывать, - мысленно предположил Кирилл, разглядывая сосредоточенные лица выходящих из автобуса экскурсантов. – Ну, папашка – умеет же пугануть! «Отправление назначается на двенадцать тридцать две», - молча процитировал отца молодой человек. – Не тридцать, не тридцать пять, а именно – тридцать две! Прямо как расписание поездов дальнего следования. Силён папашка! И попробуй опоздай – попрёшься назад своим ходом. А жаловаться бесполезно – он ведь предупредил про целый салон свидетелей. Да, как говорится: «Мастерство не пропьёшь», - заключил «стажёр», «намотав на ус» толику родительского опыта.
Большинство туристов покидало автобус в спешке и, выйдя наружу, сразу же принималось искать глазами здание бывшей гауптвахты. Однако, как подметил младший из Волковых, некоторые из них не упускали возможности на ходу пообщаться с экскурсоводом.
Так, проходя мимо «капитанского мостика», неожиданно рассыпался в комплиментах редкобородый старичок:
- Александр Николаевич, спасибо Вам за прекрасную русскую речь и глубокое знание предмета. Я в восторге от экскурсии!
«Смотри-ка – а дедулька не такой уж «коммунястый», как показалось сначала. Возможно, профессор», - пронеслось в голове Кирилла.
- -
- 517 -
- 517 -
Его отец отреагировал на похвалу сдержанно:
- Да пока рано благодарить – я ведь ещё не закончил, - скромно заметил он.
Колорита в общую картину добавил седовласый мужчина в соломенной, почти ковбойской, шляпе, нещадно налегавший на звук «о»:
- Очень познавательно, очень интересно. Спасибо!
- Пожалуйста, - лаконично ответил Волков-старший.
Последними покидали салон Гороховы. Глава семейства прошмыгнул мимо представителей туристского цеха серой мышкой, даже не пискнув. Зато девчушка, внёсшая и свою лепту в происходящее действо, смотрела на мир чрезвычайно выразительно, буквально пожирая глазами «дядю экскурсовода». Казалось, несостоявшаяся фройлен Гаррах вот-вот о чём-то спросит, но против обыкновения она промолчала. И, наконец, замыкавшая процессию мадам Горохова взяла на себя труд пресс-секретаря фамилии:
- Александр Николаевич, я слышала о Ваших интересных экскурсиях от нескольких человек, поэтому мы поехали всей семьёй. И уже сейчас могу сказать, что я, муж и дочка очень рады, что не ошиблись – всё просто замечательно. Огромнейшее Вам спасибо!
- Пожалуйста, пожалуйста, - скороговоркой отозвался старший из Волковых.
Как только салон опустел, его радушный хозяин, уставший играть роль дипломата, обратился к напарнику с подкупающей прямотой:
- Николаич, ты в туалет пойдёшь?
- Нет, не пойду, - не менее прямо ответствовал экскурсовод. – А вот покурить – можно, - беспечно присовокупил он.
На лице Артура отразилась целая гамма чувств – удивлённое выражение быстро сменилось обиженной гримасой, которая вскоре трансформировалась в гневную маску.
- Я думал, что тебе лично приспичило, поэтому старался, а ты… - задохнулся водитель от возмущения и в бессилии лишь махнул рукой.
- Ладно дуться, дорогой, - принялся успокаивать коллегу Александр Николаевич. – Мне действительно надо было сюда заехать, чтобы серьёзно
- -
- 518 -
- 518 -
кое о чём поговорить, - он кивнул в сторону сына. – И без лишних свидетелей, - экскурсовод указал левой рукой на здание бывшей гауптвахты, куда отправилось большинство туристов.
«Лицедейство» шофёра продолжилось самым чудесным образом – крылья носа перестали трепетать, глаза прекратили метать молнии, взгляд увлажнился, а губы чуть разжались и вытянулись в трубочку.
- Ну, и? – своеобразно вопросил он с дозированной долей участия в голосе и мимике.
Поскольку вопрос оказался из разряда риторических, то Волков-старший ответил на него опосредованно:
- Кирилл, что с тобой происходит, что за тихие истерики?
Молодой человек посмотрел в глаза отцу, выдержав его тяжёлый взгляд, и попробовал отшутиться:
- Да так – смешинка в рот попала.
- И надолго попала? – требовательно поинтересовался Александр Николаевич.
Волков-младший неопределённо пожал плечами и не торопился с ответом. Гнетущую тишину, повисшую в салоне автобуса, нарушил Артур, придя на помощь своему сверстнику:
- Николаич, ты сам виноват - я же тебе говорил, что у Летнего сада надо было на Фонтанку поворачивать! Тогда бы мы полчаса времени выиграли, а не тащились бы за «сардельками». И не проехали бы мимо этой каталажки на Садовой, где ты сказал…, - водитель «Икаруса» демонстративно надул щёки, разыгрывая показную важность, а затем шумно выдохнул воздух. Достаточно испытав терпение «шефа», он продолжил фразу, перейдя на жутко-нарочитый кавказский акцент и сталинскую жестикуляцию: … «Зыдес сыдэли Лэрмантов, Чикалов и я!»…
Пародия Артура возымела ожидаемое действие: Кирилл в очередной раз сдержанно всхлипнул и отвернулся к окну, а его отец на некоторое время просто потерял дар речи.
Экскурсовод перевёл затравленный взгляд с шофёра на сына и обратно. Его напарник, в отличие от родственника, не отвернулся, но, судя
- -
- 519 -
- 519 -
по искрящимся глазам и напряжённо сомкнутым губам, был недалёк от припадка гомерического смеха.
- Значит, так – спелись уже, - отреагировал наиболее опытный из присутствующих на выходки молодых людей. И в задумчивости произнёс: - Видно, не судьба вам вместе доехать до Павловска.
Кирилл в ответ стремительно развернулся и с удивлением уставился на родителя. Эмоции Артура оказались схожими – он резко вскочил на ноги. Затем водитель повращал глазами по системе Станиславского, соображая, и вяло, без куража, пошутил:
- Николаич, ты меня увольняешь? Ладно, я пошёл…
- Хватит дурачиться, - возмутился Волков-старший. – Устроили вместо экскурсии балаган. Думаю, на сегодня достаточно шуток и смешков. Люди заплатили деньги не за то, чтобы смотреть как на переднем сидении, рядом с экскурсоводом, кто-то непонятный кривляется и хихикает. В общем, Кириллу придётся сейчас с нами попрощаться, - вынес окончательный «вердикт» Александр Николаевич.
Возникла неловкая для всех пауза. Старший из собеседников по возрасту, ожидая реакции на свои слова, склонил голову набок и искоса наблюдал за сыном. Артур, как настоящий кавказский человек, влезать в отношения отцов и детей не собирался в принципе. Тем более, что шуточный вариант разрешения размолвки им был исчерпан. Сам же субъект нездорового внимания молча рассуждал.
«Силён папашка, ничего не скажешь: сам меня сюда практически насильно затащил, а теперь сам же и выгоняет! – саркастически усмехнулся отправленный в отставку «стажёр». – Хотя его понять можно: действительно – люди деньги заплатили за нормальное полновесное зрелище с лёгким звуковым сопровождением, а их экскурсовод постоянно дёргается и нянчится с придурком-соседом. Но и сам хорош – такие «ловушки» ставить: «… Лермонтов, Чкалов и я!»... Ладно, всё было не так уж плохо, но пора и честь знать», - собрался с духом Кирилл и объявил:
- Намёк понял – готов на выход.
- -
- 520 -
- 520 -
Он изобразил попытку встать с кресла, но отец придержал его за локоть.
- Ты не обижайся…, - начал было Александр Николаевич.
Но Волков-младший цинично отверг потенциальные утешения:
- На обиженных воду возят. А я чувствую себя прекрасно. Вот вы сейчас в Павловск попрётесь, а я пойду на канал Грибоедова пивка попить. Неизвестно ещё кто из нас будет довольным, а кто - обиженным.
Подоспело время вставить пару словечек и Артуру:
- Молодец, джигит! – похвалил он своего сверстника за самообладание.
Александр Николаевич посмотрел в окно и отметил:
- Вот и туристы стали подходить. – Взглянув на часы, он всплеснул руками: - Надо же – пять минут до отправления осталось! Пошли, мужики, на перекур, - предложил экскурсовод и первым вышел из автобуса.
Вслед за ним потянулись и Кирилл с Артуром. Действующий шофёр приобнял бывшего «стажёра», дружески потрепал его по плечу и ободряюще шепнул на ухо:
- Ничего, Кирюха, мы ещё с тобой своё возьмём!
Жизнеутверждающий тезис водителя «Икаруса» не требовал конкретного ответа, поэтому Волков-младший просто благодарно кивнул.
Уже попыхивая папироской, Александр Николаевич поджидал молодых людей с открытой пачкой «Беломора» в вытянутой руке.
- Закуривайте, мужики, - по-свойски предложил он.
В ответ Артур принялся темпераментно жестикулировать:
- Ты что, Николаич, забыл, что я не курю? Убери от меня эту отраву!
Экскурсовод перевёл взгляд на сына.
- Что-то совсем курить не хочется, - признался тот. И протянул отцу руку. – Ты на меня, пап, не сердись за сегодняшнее – действительно, ты так здорово вёл экскурсию, что я не в меру развеселился. Ладно, счастливо вам доехать до Павловска. Пока! Увидимся.
- -
- 521 -
- 521 -
Молодой человек собирался попрощаться с шофёром, но родитель попридержал его руку в своей. С трудом подбирая нужные слова, Волков-старший заговорил:
- Знаешь, Кирилл, а ты сегодня со мной очень даже полезно съездил. Пожалуй, с гауптвахтой на Садовой я действительно хватил лишку. В экскурсии не должно быть ничего личного. Учту на будущее, - пообещал он. И, кинув взгляд на всё прибывающих туристов, заторопился: - Ладно, пока. Передавай привет Марине. Скажи ей, что я на неделе заскочу к вам погулять с Максимкой. Счастливо!
Экс-«стажёр» повернулся к водителю «Икаруса» для церемонии расставания, но у того имелись свои мысли по поводу этого ритуала.
- Давай-ка, Кира, я тебя немного провожу, - предложил Артур. Не встретив возражений, он попросил напарника: - Николаич, присмотри, пожалуйста, пока меня нет, чтобы никто с мороженым в салон не заходил.
- Ладно, присмотрю, - индифферентно кивнул экскурсовод.
Не успели молодые люди пройти и дюжины шагов в направлении тыльной стороны здания бывшей гауптвахты, как их окликнул, а затем и нагнал Александр Николаевич.
- Кирилл, так ведь идти надо на улицу Гривцова, - с уверенностью ментора произнёс он и показал рукой влево от себя. – И там, сразу за каналом Грибоедова, шикарный ларёк есть. Сам проверял: пиво всегда свежее и очереди почти не бывает.
«Ну, папашка – прирождённый экскурсовод! Ему что дворцы показывать, что пивные ларьки в центре города – всё едино», - мысленно восхитился младший Волков. Улыбнувшись, он объяснился:
- Понимаешь, пап, я подумал: а чего пиво пить стоя, как лошадь, если можно за столик присесть? И решил идти на Гороховую – там пивбар «Висла» есть. Заодно и съем чего-нибудь.
Последний аргумент сына, кажется, убедил родителя в правильности его выбора – по крайней мере, спорить он не стал. Лишь проворчал:
- Вообще-то лошади пиво не пьют. – И ещё раз попрощался: - Ладно, давай. Увидимся.
- -
- 522 -
- 522 -
Обменявшись крепким рукопожатием с отцом, Кирилл двинулся в сопровождении Артура в сторону улицы Петра Алексеева. Пройдя символическое расстояние в два десятка метров, шофёр остановился.
- Всё, дальше нельзя, - сказал он. Бросив взгляд вначале на свои наручные часы, а затем на громоздкий хронометр, подвешенный на углу площади и улицы имени каторжанина, добавил: - Через полторы минуты отъезжаем.
- Понимаю, - согласился бывший «стажёр». – Счастливо тебе, Артур. Рад был с тобой познакомиться, - проявил он дежурную вежливость.
Странно, но водитель «Икаруса» не очень-то и торопился. Он, словно школьник, переступил с ноги на ногу, шумно вздохнул и вымолвил:
- Жалко, что мы с тобой до Павловска не доехали.
- Не судьба, - банально поддакнул Волков-младший.
Посчитав вступление к разговору достаточным, шофёр принялся излагать тему, которая вынудила его отойти от любимого «железного коня»:
- Прошу тебя, дорогой – не злись на отца за то, что высадил из автобуса. Он у тебя классный экскурсовод и отличный мужик. Ты тоже нормальный «чувак» и скоро станешь хорошим экскурсоводом. – Заметив в глазах собеседника лукавые огоньки и приняв их за проявление недоверия, Артур авторитетно прибавил: - Точно станешь – у меня глаз-алмаз – я никогда в таких вещах не ошибаюсь. И запомни: мы с тобой ещё встретимся на общей работе! Я буду сидеть за «баранкой», а ты – болтать в микрофон.
Пока водитель «Икаруса» говорил, Кирилл нашёл логическое объяснение его неторопливости: «Куда ему спешить – без него автобус с места не тронется. Как бы не злобствовал Николаич». А вслух ответил:
- На этот раз у тебя промашка выйдет. Я просто не хочу становиться экскурсоводом.
Артур мельком взглянул на уличные часы и азартно воскликнул:
- Спорим?!
Волков слегка оторопел от неожиданного предложения, но по инерции, машинально, спросил:
- -
- 523 -
- 523 -
- На что?
- На бутылку армянского коньяка! – ожидаемо ответил армянин, долго живший в Азербайджане.
- Хорошего? – попробовал уточнить бывший «стажёр».
- Весь армянский коньяк – хороший! – безапелляционно заявил шофёр и воровато покосился на свои наручные часы.
- И дешёвый – «три звёздочки» - тоже хороший? – продолжил мучить собеседника вопросами Кирилл.
- Если армянского разлива, то хороший, - проявил завидное упрямство Артур. В его голосе зазвучали нотки раздражения: - Слушай, дорогой, я уже опаздываю. Будем спорить?
Волков усмехнулся:
- Будем, - и протянул водителю «Икаруса» руку для закрепления договорённости.
- Э-э-э-э, - специфически, по-южному, разочарованно протянул Артур. – Ты ведь жил в Кировабаде, я – в Баку. Давай по-кавказски «забиваться».
Бывший кавказец выставил на уровне живота бывшего временного кавказца согнутую в локте правую руку со смотрящей в небо ладошкой. Что делать дальше Кирилл знал. Он отпрянул на шаг, а затем с размаху приложился своей правой ладонью к длани, подставленной для удара. Раздался характерный звонкий шлепок, напоминающий пощёчину.
- Молодец, джигит! – похвалил Артур героя эпизода. И тут же заторопился: - Всё, я побежал. До встречи, брат!
Уже в спину убегающему на работу шофёру Волков успел крикнуть:
- Счастливо, брат!
Проводив глазами Артура до здания автовокзала, за которым он скрылся, Кирилл развернулся и направился в сторону бывшего Спасского переулка.
«Да, забавный армянин – прямо вылитый д’Артаньян: «Мы ещё встретимся!», - улыбнулся молодой человек. – И вообще сегодня всё было забавно: посадка в автобус с несравненным Николаем Яковлевичем, вопросы юной пионерки Гаррах, замечания непонятного знатока «братьев
- -
- 524 -
- 524 -
Орловых»… Но фраза…, - Волков замедлил шаг, сдерживая рвавшиеся изнутри него порывы смеха, - … «Здесь сидели Лермонтов, Чкалов и я» - это просто гениально!».
Кирилл подошёл вплотную к огромным уличным часам, напоминающим многократно увеличенный круглый будильник, подвешенный к стене дома, и машинально отметил: «Двенадцать тридцать пять. Да, немного опоздал братишка».
Заворачивая за угол в переулок, незаслуженно ставший улицей, молодой человек тихо прошептал себе под нос:
- И папаша предлагает мне в этом цирке поработать. Нет уж, увольте…
…27.10.1984 г., 18 ч. 02 м., г. Минск…
… - Такая вот «изюминка», - заключил Волков, обращаясь к своей единственной слушательнице.
Помолчав в задумчивости несколько секунд, Галина привычно тряхнула чудными смоляными прядями, словно сбрасывая вынужденное оцепенение последних минут. Чтобы лучше видеть компаньона, она стремительно перебралась на скамейку напротив него и эмоционально заговорила:
- Класс! Ты действительно сильный экскурсовод – так рассказать! У меня даже было ощущение, что я сама сижу в красном «Икарусе» и еду по Ленинграду. А каков Артур! Я его как живого представила. Но твой папка – это уникум! «Здесь сидели Лермонтов, Чкалов и я» - действительно гениально…
Девушка, не сдержавшись, звонко засмеялась. Кирилл с удовольствием присоединился к спутнице. Не останавливая процесс естественного веселья, Галя сквозь смех неожиданно спросила:
- А проспоренную бутылку армянского коньяка ты Артуру отдал?
- Нет, пока не отдал, - признался молодой человек. – Просто возможности не было – мы с ним на моей экскурсии ещё не «пересекались».
- -
- 525 -
- 525 -
После того, как стих смех, наступила пауза. Пока чернявая обдумывала следующий вопрос, Волков осмотрелся по сторонам – высунулся из «дупла», а потом заглянул за спину Галины, в окошко. Дождь закончился. Гроза отступила от города, напоминая о себе отдалёнными глухими раскатами грома. Несмотря на окончание непогоды, небо не очень-то просветлело – наступил осенний вечер. Странный, ранее неведомый запах заинтересовал Кирилла. Принюхиваясь с особым тщанием, он привлёк к себе внимание соседки. И, не дожидаясь, когда та облачит своё любопытство в слова, объяснился:
- Не пойму – чем это пахнет? Раз был дождь, то должна чувствоваться бодрящая свежесть озона. Вроде бы она есть, но не такая, как всегда. Ещё что-то примешивается – запашок, душок, амбре… Что скажешь, местный житель? – игриво вопросил гость города.
Прежде, чем ответить, Галя коротко хохотнула и уставилась на спутника. Волков видел в полутьме перед собой лишь контуры головы девушки, но вполне отчётливо мысленно представлял лукавое выражение её лица с горящими карими глазами и чуть приоткрытым в полуулыбке белозубым ртом.
Наконец, исчерпав паузу, чернявая заговорила вкрадчивым голосом:
- «Корешок», ты у нас, оказывается, не только глухая тетеря, не только слепая тетеря, но и… - Галина задумалась, подбирая продолжение фразы.
- Так-так, - подхватил Кирилл. И поторопил: - А что – «и»?
- Сама не знаю. Слова нужного не припомню, - призналась девушка. – Вот, например, человек, лишённый слуха – это глухой. Человек, лишённый зрения – это слепой. А вот человек, лишённый обоняния – это кто?
«Удивительный всё-таки у неё дар – превращать в вопросы собственные ответы, - в очередной раз молча восхитился спутницей молодой человек. – Опять викторина началась». А вслух ответил:
- В общем, я понял, что ко всему прочему являюсь ещё и «необоняющей» тетерей. Ну, а если ты «обоняющая», то объясни мне…
Осмыслив подобранный собеседником синоним, Галя не удержалась, чтобы не перебить того:
- -
- 526 -
- 526 -
- Молодец! Хорошее слово придумал, - одобрила она. – И тут же низвела лёгкую похвалу до серьёзной критики: - Хотя, я думаю, оно отсутствует не только у Ожегова и Даля, но и в орфографическом словаре. – Сообразив, что за поиском несуществующего слова она так и не объяснила гостю города специфику местных запахов, чернявая спохватилась: - А что касается душка, то это несёт от ближайшей кучи опавших листьев. Вот и получается «букет» - озон в сочетании с гнильцой.
Разочарованный такой простой разгадкой, Волков протянул:
- Да-а-а, - после чего попробовал оправдать собственную несообразительность: - У нас, в Питере, грозы бывают только весной и летом, ещё до того, как начинает опадать листва – поэтому я и не догадался.
Но Галина, казалось, не слушала оправданий кавалера, задумавшись о чём-то своём. Кирилл решил вывести её из этого сугубо эгоистического состояния, высокопарно заговорив:
- Кстати, гроза прошла, дождь закончился. В нашей избушке (или в шалаше?) чуть посветлело, но не настолько, чтобы здесь вести светские беседы. - И уж совсем выспренно молодой человек вопросил: - А не пожелает ли мадемуазель покинуть сию обитель и составить мне компанию в дальнейшей прогулке по стольному граду Минску?
- Пожелает с превеликим удовольствием, - в тон собеседнику ответила девушка. – Прошу месье быть первым.
«Ага, будет, если не застрянет как Винни-Пух, вылезавший из норки братца Кролика, - иронично подумал Волков, покосившись на пугавшее его «дупло». - Слава Богу, что мы ещё в этой избушке ничего не ели».
Внутренние сомнения, тем не менее, не помешали гостю города внешне выглядеть оптимистично:
- Благодарю мадемуазель за доверие, - браво проговорил он и ринулся на штурм «амбразуры».
Вновь, как и часом ранее, страхи молодого человека перед выходным отверстием оказались преувеличенными. Высунув голову из детского домика, он слегка поднапрягся всем телом, дурашливо приговаривая «Сим-сим, откройся!», и, против ожидания, сравнительно безболезненно, как
- -
- 527 -
- 527 -
пробка из бутылки, вылез наружу. Получив крупной каплей, скатившейся с голой ветки близстоящего дерева, по носу, Кирилл заметно взбодрился. Он вздохнул полной грудью, а затем, широко раскинув руки, сладко потянулся и, превозмогая невесть откуда взявшуюся зевоту, призывно обратился к спутнице:
- Галя, иди сюда! Здесь так здорово…
Впрочем, здорово Волкову было и в избушке. Да и вообще – весь вчерашний вечер, ночь и сегодняшний разнопогодный день.
- Действительно – здорово! – подтвердила слова компаньона чернявая, покинувшая временное пристанище от непогоды. Запрокинув голову, она посмотрела на стремительно темнеющее небо и беспечно спросила: - Опять пойдём на набережную?
- Конечно, - без раздумий согласился гость города и предложил даме руку. – Нам сержант Арцыменя именно по набережной советовал гулять.
С этими словами молодого человека пара праздных путников неспешно двинулась через двор. Держа кавалера за локоть и прижав голову к его плечу, Галина усмехнулась и, глядя в землю, невнятно пробурчала:
- Сержант Арцыменя нам много чего насоветовал. – Подняв глаза на спутника, она решилась на вопрос, мучавший её последние минуты: - Кир, а ты не пытался рассказы писать?
- Это ты к чему? – не понял Волков.
Его компаньонка принялась терпеливо разъяснять:
- Понимаешь, твоя последняя «изюминка» - это вполне законченный рассказ. Я бы даже сказала – новелла. И она нисколько не хуже того произведения про номенклатурные ботинки, которое я тебе пересказывала на площади Ленина. – Поймав на себе недоверчивый взгляд молодого человека, девушка едва не побожилась: - Честно! По крайней мере, для меня. Я, признаюсь, ещё подумала: а если объединить «изюминки», которые ты знаешь, то вообще получится целый цикл новелл…
- Ага, - перебил «самарско-минскую» мечтательницу «варяжский гость», - получится «Первый том собрания сочинений Кирилла Александровича Волкова»!
- -
- 528 -
- 528 -
Вопреки наметившейся тенденции Галя не стала обижаться на резкость оппонента. Она лишь убеждённо прибавила:
- Ай, ладно! У меня своё восприятие, а ты можешь думать как хочешь. Пошли, что ли? – дёрнула чернявая за руку зазевавшегося кавалера и потянула его в сторону Свислочи.
Вскоре молодые люди вышли на набережную. Река отдавала свежим болотом и радовала множеством огоньков-светлячков, отражавших многообразие уличного освещения. Субботний вечер вступил в свои права.
- Как красиво! – будничным тоном изобразила восторг девушка. Но тут же, словно сердясь на себя за произнесённую банальность, она упрямо мотнула головой: - Нет, Кирка, а почему бы тебе не перенести этот рассказ на бумагу? Ведь стихи ты пишешь. Или слабо? – не удержалась Галина от примитивной провокации.
- Мне – слабо?! – ожидаемо взвился Волков. – Может, и не слабо – просто прозой я не баловался. Школьные сочинения – не в счёт. А вот стихи… - Кирилл чуть подумал и, усмехнувшись, молвил: - Стихи по молодости всякий пишет, стоит только девушкой увлечься…
- Нет, не всякий! – возразила компаньону черноволосая, перебив того. – Романтические чувства, конечно, огромный стимул, но без определённой культурной базы, как говорит мой папка, на них далеко не уедешь. Без таланта, без образования и начитанности можно только на заборах писать, а не стихи сочинять…
Спутница Волкова выглядела со стороны чрезвычайно эффектно - её развивающиеся на ветру длинные волосы, а также пылающие румянцем щёки и блестящие от возбуждения глаза выдавали в ней увлекающуюся натуру. Молодой человек невольно огляделся по сторонам в поисках очевидцев наблюдаемого им великолепия. Не обнаружив поблизости никого, он ощутил ранее ему неведомое (но, оказалось, приятное) чувство собственника восточного мужчины.
Мысленно восхитившись девушкой: «Как у неё всё серьёзно!», - гость города решил сделать ей приятное:
- Я с тобой согласен, - кротко признался он
- -
- 529 -
- 529 -
- Честно? – наивно вопросила чернявая и ещё сильнее прижалась к спутнику.
«Вот так бы идти и идти…», - затянул было про себя старую песню Кирилл, но, почувствовав, что приятные объятья стали слабеть, моментально отреагировал:
- Ладно, я попробую написать прозу. Но не гарантирую, что получится.
- А спорим, что получится? – озорно воскликнула Галя.
- На что? – азартно подыграл компаньонке Волков.
Девушка остановилась, заглянула в глаза молодому человеку и бесстрашно заявила:
- На коньяк! – Секунду подумав, добавила: - На ящик.
Гость города иронично покачал головой и произнёс со скепсисом в голосе:
- Хорошо, поспорим. Но, помня твоё высказывание о спорщиках, один из которых обязательно должен быть простофилей, а второй – жуликом…
- Обманщиком, - мягко поправила кавалера Галина.
- Ну, в общем, ты поняла, - согласился с уточнением Кирилл. – Поэтому спорим символически, как с Артуром, на одну бутылку. Согласна?
Чернявая деланно хохотнула и разнузданно махнула рукой:
- Ладно! – И, как бы между прочим, съязвила: - Мельчают мужички.
Пропустив мимо ушей едкое замечание, Волков ощутил потребность в смене темы разговора. Повод для такого поворота представился незамедлительно. Пользуясь статусом гостя города, он полуторжественно вопросил, указывая на выросший перед его глазами мост:
- А что сие за переправа? – И, не давая спутнице возможности ответить, самонадеянно изрёк: - А проспект, пересекающий Свислочь, я полагаю – Ленинский?
Улыбнувшись чему-то своему, потаённому, Галя без рисовки призналась:
- Названия моста я, если честно, не знаю. – После чего она привычно перешла в наступление: - А вот с проспектом ты ошибся – Ленинский
- -
- 530 -
- 530 -
проходит над речкой даже не по следующему мосту, а через один. А здесь, насколько мне известно, с той стороны к Свислочи подходит улица Максима Горького, а отсюда и направо уходит улица Немига.
Получив отлуп в качестве экскурсовода по чужому городу, молодой человек, тем не менее, не угомонился. Романтично взмахнув свободной рукой, он попробовал оправдаться:
- Не знаю почему, но мне показались эти места знакомыми. Что-то мне подсказывает, что где-то рядом должен быть парк имени Янки Купалы, - вновь наобум предположил Кирилл.
В ответ на заявление компаньона брови девушки взмыли вверх, а её лицо вытянулось в маске удивления.
- Ну, «корешок»! – только и вымолвила Галина.
- Что – «корешок»? – услужливо подхватил Волков, учуяв интригу.
- Что-что, - передразнила чернявая кавалера. И указала на привычно горевший красным цветом очередной светофор: - Внимание, сейчас улицу переходить будем.
Спутники застыли перед мокрой от прошедшего дождя чёрно-белой раскраской асфальта, по которой туда-сюда деловито сновали переполненные автобусы и троллейбусы. Заметив данное нетривиальное обстоятельство – «час пик» общественного транспорта в выходной день – гость города вознамерился было спросить по поводу местной специфики, но не успел. Его лёгкое движение на месте мгновенно уловила Галя:
- Стоять! – строго приказала она, сжав локоть молодого человека. И, наконец, задала мучавший её вопрос: - Как это ты определил, что рядом парк Янки Купалы? Или наврал мне, что ходишь со мной по Минску первый раз в жизни?
Каким-то шестым чувством Кирилл определил – отвечать надо серьёзно, без дежурных шуточек.
- Я на самом деле хожу по Минску впервые и именно с тобой, - браво начал он. – Но надо отметить, что мы немного погуляли и вчера вечером, - напомнил гость города. – И я смог запомнить: парк имени Янки Купалы располагается в центре города, рядом со Свислочью. А сейчас мы находимся
- -
- 531 -
- 531 -
где-то недалеко от центра – как ты сказала, через мост от Ленинского проспекта. Кажется, логично? – обратился Волков к спутнице.
Та, сжав губы, задумчиво разглядывала загоревшийся «зелёный» свет для пешеходов. Почувствовав лёгкое пожатие компаньона, девушка встрепенулась:
- Пошли, что ли? – и потянула за собой неуклюжего кавалера. Пройдя большую часть «зебры», она согласно качнула головой и, будто про себя, проговорила: - Действительно, логично и очень просто. Банальная дедукция.
- Что я и говорил, - согласно поддакнул Кирилл, ступая на бордюр тротуара. И решил, что самое время задать вопрос на интересующую его тему: - Галя, а чего это у вас так много народа в общественном транспорте в выходной день, да ещё вечером?
- Можно подумать, что у вас по-другому, - огрызнулась чернявая. – Ты же только что отличился в логике, а простой вещи сообразить не можешь. В субботу вечером все нормальные люди ездят друг к другу в гости, на спортивные соревнования, на концерты, на спектакли. А все эти прелести, в основном, расположены здесь, в центре. К примеру, цирк. Он рядом, - указала Галина направо и вперёд, да так и осеклась с вытянутой рукой.
- Ци-и-ирк! – плотоядно протянул гость города, пытаясь разглядеть традиционный купол.
Осознав свою промашку, девушка попробовала исправить положение:
- Ну, он там, справа, за домами. А мы с тобой сейчас идём налево, в парк Янки Купалы, - скороговоркой выдохнула она. – Там сядем на лавочку, отдохнём, покурим. Может, ты мне ещё какой стих расскажешь, – с лукавым прищуром добавила Галя.
Заинтригованный упорным нежеланием спутницы даже слышать о цирке, Волков решился на «лобовой» вопрос:
- Я так понимаю, что ты в цирк идти не хочешь потому, что не любишь это «балаганное» искусство?
Высказанная молодым человеком мысль настолько поразила Галину, что она резко остановилась, словно вросла в землю.
- -
- 532 -
- 532 -
- Ну, ты даёшь, «корешок», - покачала головой чернявая. – Да я, если хочешь знать, обожаю цирк. – Поймав на себе удивлённый взгляд спутника, она объяснилась: - Просто я не верю во внезапное, неподготовленное, счастье. В том числе и в виде «лишнего билетика», не говоря уже о двух вместе. И мне не хотелось бы, постояв рядом с цирком, уходить оттуда, как говорится, несолоно хлебавши. Это будет для меня огромным разочарованием. Поэтому я лучше подготовлюсь – куплю билеты – и пойду в цирк с хорошим настроением. Не знаю, смогла ли я тебе объяснить…, - замялась девушка, подбирая нужные слова.
Кирилл поспешил ей на помощь:
- Смогла, смогла, - уверил он. И на кураже поинтересовался: - А рядом с цирком есть скверик со скамейками?
- Есть, - растерянно произнесла Галя. И мгновенно взяла себя в руки: - Значит, несмотря на моё мнение, ты хочешь сделать по-своему? – суровым тоном вопросила она.
В ответ Волков попытался добродушно рассмеяться – и это у него получилось почти натурально.
- Нет, мадемуазель, напротив – я пробую услужить Вам: хочу найти скамеечку, на которой мы сможем отдохнуть и покурить. Но поскольку я - товарищ приезжий, - подчеркнул гость города, – то хотел бы побывать в новом для себя месте, так как в парке имени Янки Купалы я уже был. А вот рядом с цирком не бывал и желал бы увидеть его, если не изнутри, то хотя бы снаружи.
Внимательно выслушав доводы компаньона, Галина вновь многозначительно покачала головой и, после непродолжительной душевной борьбы, сказала:
- Ладно, пошли. – Она взяла кавалера за локоть и, пройдя несколько шагов, доверительно шепнула ему: - Хорошо, мы посмотрим цирк снаружи. Только обещай мне две вещи.
- Какие? – с готовностью откликнулся молодой человек.
- Во-первых, что не будешь возле цирка устраивать клоунаду с поиском «лишнего билетика», - строго выговорила девушка и испытующе
- -
- 533 -
- 533 -
посмотрела в глаза спутнику. Выдержав дисциплинирующую слушателя паузу, она продолжила: - Во-вторых, ты расскажешь мне стих. Желательно собственного сочинения. Согласен?
Душа Волкова ликовала: он всё-таки добился своего – его оппонентка поддалась гуманному насилию. Дабы не искушать судьбу более, скромно потупившись, принялся неэмоционально отвечать:
- Согласен, конечно, - прогнозируемо ответил он. – Начну со «вторых». Стих я тебе расскажу прямо сейчас, на набережной – здесь романтичнее. – Отметив ожидаемый удивлённо-восхищённый взгляд чернявой, гость города снисходительно заверил: - А что касается «клоунады» у цирка, то это исключено. Ты меня переоцениваешь – я, если честно, вообще никогда в жизни не искал «лишнего билетика», - в довершении триумфального монолога соврал Кирилл.
Галя терпеливо выслушала компаньона и согласно кивнула. После чего, как водится, слегка посомневалась:
- Посмотрим, «корешок», на твоё поведение. – И моментально включилась в жизненные обстоятельства: - Кстати, набережная для тебя сейчас закончится. Видишь мостик впереди? Так вот, от него мы поворачиваем направо, к цирку. Если, конечно, идём к нему, - с лукавой улыбкой добавила девушка.
- Идём, идём! – вскричал Волков с особым воодушевлением.
Галина внешне не возражала. Подойдя к ажурной решётке набережной, она лишь уточнила:
- Здесь стих читать будем?
- Да! – образно ответил молодой человек, погружаясь вглубь себя. Покопавшись в анналах собственной памяти, он вдруг заговорил невнятным глухим голосом, который заставил его черноволосую спутницу напрячь слух: - Стих, который я хочу прочитать, не мой, но так запал в душу… Смешно, конечно, признаться, но я очень тяжело учу стихи. Так было в школе, так и сейчас. А для экскурсовода без стихов никак. Но этот стих просто вошёл в меня и остался. С одного прочтения…
- -
- 534 -
- 534 -
Кирилл непредсказуемо замолчал и уставился, опершись на чугунную ограду, на противоположный берег Свислочи. Вряд ли он там что-то целенаправленно разглядывал, поэтому, соблюдя минимальный церемониал, Галя поторопила событие:
- И что? – формально спросила она.
Оторвав руки от решётки, Волков с ностальгической грустинкой заговорил:
- Когда моя бабушка Катя переезжала на новое место жительства и мы с отцом помогали ей разбирать и упаковывать вещи, я случайно обнаружил в старинном серванте… Кстати, можешь себе представить сервант высотой в три с лишним метра? – неожиданно прервал своё повествование молодой человек, обратившись к девушке.
Галина для приличия удивилась:
- Ничего себе! – После чего задала естественный вопрос: - А что там со стихом?
- Вот именно! – подхватил посыл спутницы Кирилл. – В этом серванте оказалась масса всевозможных забавных вещей, в том числе и девичий альбом моей бабульки.
Кавалер так посмотрел на свою даму, что той не оставалось ничего иного, как задать очередной дежурный вопрос:
- Девичий альбом? – переспросила она. – Я думала, что подобные штучки были до революции. Хотя, - спохватилась чернявая, - может, я и ошибаюсь.
- Нет, не ошибаешься! – воодушевлённо поддержал компаньонку Волков. – Я тоже так думал, пока не спросил бабушку.
Молодой человек замолчал, словно воды полный рот набрал. Выждав положенное время, Галя выказала начало потери самообладания:
- Мы идём к цирку или…?
- «Или»! – воскликнул гость города. Для достоверности того, что он вышел из непонятного собеседнице душевного ступора, Кирилл подпрыгнул на месте и потряс плечами. – Это и был оставшийся от прежних владельцев квартиры альбом, но… Но! – подчеркнул молодой
- -
- 535 -
- 535 -
человек, подняв вверх указательный палец. - Но половина альбома – его вторая часть – была, в основном, исписана именно бабкиным почерком.
После данного заявления Волков вознамерился дождаться реакции Галины. Та привычно тряхнула смоляными прядями, помолчала в ожидании продолжения рассказа, а затем справедливо высказалась:
- Я ждала от тебя стих. Желательно, твоего сочинения. А ты начинаешь мне объяснять его происхождение. Вначале расскажи, а там уж я сама разберусь – запоминать его или сразу забыть.
Приговор для Кирилла казался серьёзным – по крайней мере, ещё ни одна особа доселе не смела покуситься на его творческое начало.
- Хорошо, обойдёмся без подробных предысторий, - согласился он. - Ладно, слушай:
Когда-то славный Галилей
Перед собранием судей
Смиренно голову склонил
И так собранью говорил:
«Я отрекаюсь от ученья
О вечности Земли движенья… -
Но тут же, топнувши ногой,
Промолвил словно сам не свой: -
Всего отрёкся я сполна,
А всё же вертится она!»….
Так я, исполненный сомнений,
Вам говорил без сожалений:
«В Вас всё искусность, всё обман.
Вы вся – как утренний туман.
Капризы Ваши надоели -
И Вас любить не вижу цели…» -
Но тут же молвлю про себя:
«А всё же я люблю Тебя!»…
- -
- 536 -
- 536 -
Закончив декламировать, молодой человек прямо уставился в глаза чернявой. И – о, чудо! – та отвела взгляд. Понимая своё временное преимущество перед девушкой, Волков демонстративно сохранил молчание. И дождался неочевидного восклицания:
- Это твои стихи! – утвердительно заявила Галя. – Не получив достойного отпора, она хитро спросила: - А в конце стиха слово «тебя» написано с большой буквы?
Кирилл с улыбкой ответил:
- Мне чертовски приятно, что ты заметила важную для меня деталь. Это очень символично: написать «Тебя» с большой буквы, учитывая, что с позиций русской орфографии и стилистики такое написание – очевидная ошибка. Ладно, как ты говоришь: пошли, что ли, к цирку? – обратился гость города к местной жительнице.
Предложенную им руку девушка мягко отвергла:
- Подожди, - ожидаемо возразила она. – Ты не ответил на мой вопрос. Это твои стихи?
- Нет, - решительно сказал молодой человек. – В том девичьем альбоме данное стихотворение было написано твёрдым мужским почерком и чётко подписано в конце: «Ал. Косунович».
- «Ал.»? – удивлённо переспросила Галина.
- Да, «Ал.», - кивнул Волков. – А вот как полностью расшифровывается имя автора – Александр, Алексей, Альберт или Альфонс – я не узнал.
Чернявая заметно развеселилась:
- Ну, ты и сказал – Альфонс! – коротко хохотнула она. И сделала промежуточный вывод, облачённый в вопрос: - Значит, этот «Ал.» был ухажёром твоей бабушки в её молодые годы?
- Я, честно говоря, так и не понял, - пожал плечами Кирилл. – Мой вопрос бабуля проигнорировала и забрала альбом. Больше я его не видел.
- Ну и ладно! – беспечно махнула рукой Галя. – Пошли, что ли?
Девушка взяла спутника за локоть и молодые люди повернули от набережной реки направо и чинно пошли по улице Янки Купалы в сторону
- -
- 537 -
- 537 -
Ленинского проспекта. Прошествовав буквально один квартал и миновав главную магистраль города, они остановились перед величественным зданием серого цвета с выдающимся куполом, спрятанным в глубине небольшого уютного сквера с двумя аккуратными рядами садовых деревянных диванов.
- А вот и скамеечки! – радостно воскликнул гость города. - Давай присядем там, поближе к ступенькам, - предложил он компаньонке, указав на шикарно оформленный парадный вход цирка.
- Надеешься, что там легче будет достать «лишние билетики»? – усмехнулась Галя.
Кавалер сделал вид, что глубоко задумался над словами дамы и молча довёл её до выбранного им места. Усевшись поудобнее, спутники закурили. Наконец, выпустив струю табачного дыма через нос, Волков ответил:
- Слово «достать» звучит совсем уж как-то буднично, обывательски,- философски заметил он. И назидательно пояснил свою мысль: – «Лишние билетики» надо «стрелять».
- Ага, как сигареты, - незлобиво съязвила чернявая.
Молодой человек согласно кивнул и вдруг озаботился вопросом:
- Кстати, а сколько сейчас времени? – поинтересовался он и стал засучивать левый рукав плаща…
…27.10.1984 г., 18 ч. 48 м., г. Минск…
- Скоро семь, - подсказала Галина. – До представления чуть больше получаса осталось.
- Не боись, управимся, - блеснул полузабытой фразой из какого-то серенького комсомольского кинофильма Волков.
И был моментально поставлен на место:
- А я и не боюсь, - с вызовом ответила черноволосая спутница, сверкнув карими огоньками глаз в наступившей темноте. – Вот докурим, как договорились, и пойдём.
- -
- 538 -
- 538 -
Её компаньон невольно поёжился – не столько от холода, сколько от «металла» в голосе собеседницы. И попробовал оправдать свою самонадеянность:
- Галя, я не в смысле того, что прямо сейчас побегу искать билетики. Да Бог с ними! Я же понимаю, что это дело в Минске – безнадёжное…
- Нет, это что-то с чем-то! – всплеснула руками девушка. – Ты думаешь, тебе билеты сюда, к скамейке, поднесут?
«Ничего не понимаю! – с раздражением подумал Кирилл. – Так идти или нет?». После секундного замешательства он неуверенно спросил:
- Ну, я пойду – попытаю счастья? – и медленно приподнялся с места.
Чернявая лукаво улыбнулась и нараспев произнесла:
- «По-пы-та-ю». – Почувствовав слово на слух, она удовлетворённо кивнула: - Ладно, попытай.
Гость города торопливо выбросил погасшую папиросу в стоявшую рядом с садовым диваном урну и направился к парадной лестнице цирка.
Будущие зрители уже вовсю хлопали массивными дверями храма синтетического искусства. А на ступеньках, словно воробьи на стылых электрических проводах, там и сям рассредоточились мужчины сурового вида с неестественно прямыми спинами. Между ними суетливо сновали сгорбленные особи мужского же пола и, подобострастно заглядывая «суровым» в глаза, что-то шёпотом у них спрашивали.
«Вот как «лишние билетики» здесь «стреляют»! – догадался Волков. – Но что-то ни одного положительного результата не видно».
Кирилл подметил, что головы «суровых», со стеклянным выражением глаз, обращённых в сторону подходов к лестнице, с завидной механичностью крутились перископами, обозревая местность под углом в 180 градусов. Периодически к ожидавшим мужчинам подходили с неизменными радостными восклицаниями нарядно одетые дамы, после чего, объединившись, пары исчезали в чреве цирка.
Простояв десять минут китайским болванчиком, гость города начал нервничать. У него появились сомнения в успешности затеянного им предприятия. Следовало напрячь все имеющиеся извилины.
- -
- 539 -
- 539 -
«Может, ошарашить всех – взять, да и крикнуть: - «Товарищи! Продайте, Христа ради, два «лишних билетика»!», - а? – прикинул в уме молодой человек и непроизвольно бросил пристыженный взгляд на спутницу. Та, как и следовало ожидать, внимательно наблюдала за подшефным. – Нет, Галя не оценит мой юмор – встанет и уйдёт. Тем более, что насчёт клоунады она предупредила».
Ничего не придумав, Волков продолжил пассивное наблюдение, надеясь на чудо – а вдруг?... Ну, не верилось ему, не хотелось верить, что так удачно складывавшийся день настолько бездарно завершится. Видимо, и вправду не стоило ввязываться в эту авантюру с цирком…
Время до начала представления таяло, подобно Снегурочке у костра, с катастрофической быстротой. Всё меньше оставалось на ступеньках «суровых» мужчин, всё больше суетились «сгорбленные». Поддавшись ажиотажу последних, задвигался и Волков. Правда, говорить что-либо ему не приходилось, ибо его постоянно опережали более шустрые конкуренты. А до половины восьмого оставалось всего пятнадцать минут.
«Ну, может, хоть спекулянт какой-нибудь подойдёт? – от безысходности помечтал гость города. И попробовал развить мысль: - Ведь они, спекулянты, по логике, должны ловить людей на отчаянии: вот осталось пять-шесть минут и вдруг тебе предлагают… И пусть по двойной цене, но…».
Запал Кирилла быстро иссяк – бессмысленно обманывать самого себя. Понятно, что спекулянты не такие дураки, чтобы тянуть до последнего, а потом вдруг остаться с носом – то есть с непроданными билетами на руках. Эти ребята такой риск исключают…
Внимание неудачливого иногороднего «стрелка» вдруг привлекла компания из двух мужчин и двух женщин в возрасте «давно за тридцать, но едва за сорок», именуемым иногда «средним», весело подвалившая к входу в цирк. Похоже, компаньоны объявились здесь после недавнего застолья, но выглядели они вполне пристойно. Один из кавалеров замешкался на входе, остановившись на верхней ступеньке лестницы. На оклик следовавшей с ним дамы он низким хриплым голосом ответил:
- -
- 540 -
- 540 -
- Девчата, идите с Иваном в гардероб, раздевайтесь. А я тут пока дело сделаю, перекурю.
«А голосина – как у Высоцкого, - автоматически отметил про себя Кирилл. И вдруг его осенило: - А ведь мужик сказал: «сделаю» и «перекурю» через запятую! Тире там не было!».
Волков инстинктивно подался вперёд, вверх, к заинтересовавшему его незнакомцу, и практически сравнялся с ним по ступенькам, отстав на одну единственную, составлявшую разницу между желающим и имеющим.
- Не позволите прикурить? – витиевато спросил гость города.
- Да за ради Бога! – радушно ответил задержавшийся «по делу и перекуру». – Хошь спички, а хошь – сигареты, - протянул он спросившему спичечный коробок и пачку «Космоса».
- Спасибо, - поблагодарил молодой человек, взяв спички. Прикурив, повторился: - Большое спасибо.
И вдруг он, к своему стыду, осознал, что не знает, как затеять разговор с потенциальным благодетелем. К счастью, тот заговорил сам:
- «Беломор», значит, куришь, - отметил незнакомец. И ностальгически прибавил: - У нас в армии «Беломор» питерские хлопцы курили. Им его в посылках присылали – какой-то свой, особенный.
- Фабрики Урицкого! – чересчур эмоционально подсказал Кирилл и моментально смутился от излишнего проявления чувств.
И тут случилось то, чего хотел добиться Волков – случайный собеседник обратил-таки на него самое пристальное внимание: брови на его лице сдвинулись, глаза превратились в два буравчика, а губы сложились в «сократовскую» улыбку.
- Так ты, хлопец, из Ленинграда? – не столько спросил, сколько утвердил незнакомец.
- Да, - скромно ответствовал молодой человек. И вдруг неожиданно для самого себя представился: - Меня Кириллом звать.
- А меня Виталей кличут, - с готовностью отозвался лже-Высоцкий и протянул для пожатия руку. Выполнив короткий мужской церемониал, он
- -
- 541 -
- 541 -
участливо поинтересовался: - А здесь, Кирилл, ты случайно не билетик в цирк ищешь?
Волков мысленно вспылил: «Нет, «мать-перемать», я здесь за пивом бесплатным стою!», но вслух, сдерживая раздражение, сказал:
- Вроде того. Только мне не один билет нужен, а сразу два вместе.
- И делов-то? – усмехнулся Виталий. И, словно в сказке, обернулся добрым волшебником: - Радуйся, хлопчик – у меня для тебя как раз два билетика вместе и есть. – Не давая гостю города опомниться, его благодетель проявил вполне объяснимое любопытство: - А где твой напарник?
- Скорее – напарница, - уточнил окрылённый удачей Кирилл. И кивнул в сторону своей компаньонки: - Вон она, на ближней скамейке.
Галя сидела в пол-оборота к разглядывающим её мужчинам и грациозно курила. Шикарные локоны девушки слегка перебирал лёгкий ветерок.
Виталий долгим оценивающим взглядом, как цыган лошадь, осмотрел чернявую и сделал вывод:
- Хороша дивчина! – А затем, выбросив сигарету, превратившуюся в окурок, деланно воскликнул, словно пропел: «Порвали парус!»: - Опаздываем, хлопец!
- Да, - потупившись от смущения, согласился Волков без прежнего энтузиазма.
Сообразив, что ещё не успел облагодетельствовать нового знакомого, Виталий проворно достал из кармана предмет вожделения гостя города.
- На, держи билеты, - сказал он, протягивая белые продолговатые листочки, испещрённые синенькими буквами.
Получив желаемое, Кирилл, что называется, одурел от навалившегося на него счастья, но интеллигентно попытался выдержать внешнее благообразие:
- Чем обязан? – высокопарно поинтересовался Волков и потянулся в карман за деньгами.
В ответ Виталий ухмыльнулся и кивнул на отданные им билеты:
- -
- 542 -
- 542 -
- Так ведь там написано.
Гость города мельком взглянул на драгоценные для него листочки, прочитав, что каждый из них оценён ровно в рубль. Достав денежный знак достоинством в три рубля, он протянул его новому знакомому со словами благодарности:
- Спасибо Вам огромное!
Но Виталий деньги не взял, объяснив свою заминку:
- Ты, хлопец, мне два рубля дай, а то у меня сдачи нет.
- Сдачи не надо, - вальяжно произнёс избитую банальную фразу Кирилл и предпринял новую попытку вручить собеседнику хрустящую зелёную бумажку.
Реакция недавнего незнакомца на последние слова Волкова оказалась для того неожиданной:
- Да ты шо! – с язвительной интонацией взревел Виталий голосом всенародного артиста, обратив на себя внимание отчаявшегося «сгорбленного» сообщества. – Ты шо – «на чай» мне, как официанту, даёшь?
«Всё – картина Репина «Приплыли», - пронеслось в мозгу молодого человека. – Если мне сейчас не повезёт, то это будет просто свинством». – И он, с мольбой заглядывая в глаза возможного благодетеля или потенциального палача, принялся исправлять незавидное положение:
- Виталий, простите, пожалуйста - я не хотел Вас обидеть, - начал гость города с извинений. – Честно! Просто у меня нет отдельно двух рублей. А два или три для такого удовольствия – невелика разница. Моя девушка так хотела попасть на это представление…
- Добре, хлопец! – оборвал словоизвержение собеседника владелец билетов. – Надо было бы тебя наказать за «кабанство» - вон сколько желающих, - кивнул он на суетливых мужчин на ступеньках, - но жалко твою дивчину.
- Вот спасибо! – поторопился с благодарностью Волков. Но, посмотрев на злосчастную трёхрублёвку, зажатую в его пальцах, он неуверенно спросил: - А как же нам рассчитаться?
- -
- 543 -
- 543 -
- Разменяешь и отдашь – наши места рядом, - в ответ пробасил Виталий и развернулся. Уже на ходу он пробурчал: - Меня «сябры» в буфете заждались.
Проводив глазами нового знакомого, скрывшегося за массивной парадной дверью, Кирилл посмотрел в сторону Галины. Она сидела в напряжённой позе и внимательно следила за своим кавалером.
Первой мыслью молодого человека была идея разыграть чернявую: медленно спуститься к ней, развести руки в стороны - мол, ничего не вышло, а потом, не торопясь, лениво достать из кармана желанные билеты. Но, взглянув на часы, он изменил заманчивое намерение. «Пять минут до начала представления, а я ещё буду выпендриваться», - самокритично рассудил Волков и побежал вниз по ступенькам с резвостью школьника.
Заметив необычайную активность компаньона, Галя встала со скамейки и сделала несколько шагов навстречу.
- Получилось? – вырвалось у неё.
- А то, - хвастливо отозвался Волков и помахал драгоценными бумажками перед носом спутницы. Затем он демонстративно выставил локоть левой руки и с торжеством в голосе произнёс: - Прошу Вас, мадемуазель!
Девушка схватилась за рукав плаща кавалера и слегка потеребила его.
- Ну, ты, Кирка, и даёшь! Кому скажи – не поверят! – выказала она своё восхищение поступком молодого человека. И, по обыкновению, моментально перешла к делу: - Ой, мы опаздываем! Пошли, что ли?
Спутники дружно, нога в ногу, энергично двинулись к манящей двери цирка, сопровождаемые завистливыми взглядами неудачливых охотников за «лишними билетиками». Находясь в чрезвычайно приподнятом расположении духа, гостю города захотелось блеснуть интеллектом:
- Кстати, помнишь высказывание Владимира Ильича про кино? – игриво спросил он.
- Ага, - слегка запыхавшись на ступеньках, выдохнула Галина. И по памяти процитировала: - «Важнейшим из искусств для нас является кино».
Волков манерно придержал компаньонку и томно уточнил:
- -
- 544 -
- 544 -
- И всё?
Находясь практически перед парадной дверью, чернявая недоуменно пожала плечами:
- А что ты ещё хотел услышать?
- У этой ленинской мысли имеется продолжение, - подсказал Кирилл не без доли загадочности в голосе. – Сдаёшься?
Галя подняла лицо и с некоторым сочувствием посмотрела в глаза молодому человеку. Тряхнув чудными чёрными локонами, она возразила:
- Нет, не сдаюсь. И хоть мы и опаздываем, я тебе отвечу. Полная цитата звучит так: «Важнейшими из искусств для нас являются кино и цирк». Правильно, «корешок»? – издевательски вопросила девушка.
Вот тут уж гостю города и в самом деле пришлось развести руками в знак удивления и пристыженно преклонить голову перед спутницей. А та, охладив неуёмный пыл кавалера, смогла проявить снисхождение к нему:
- Месье, откройте дверь, - по-простецки попросила Галина, забыв о сиюминутной победе.
В ответ Волков, щёлкнув каблуками, подобострастно кивнул:
- Пардон! – и, широко раскрыв парадные врата, голосом бывалого швейцара провозгласил: - Прошу Вас, мадемуазель!...
Цирк удивительно преобразил сдержанную Галю. Она искренне переживала за воздушных гимнастов и безудержно смеялась, глядя на проделки целой комплексной бригады клоунов, заполнявшей арену весёлым гамом в паузах между выступлениями мастеров рискованных жанров. Её спутник, как и все зрители, вовремя волновался и своевременно радовался. Но если бы его вдруг спросили, почему он так страстно сопереживает, то молодой человек, не колеблясь, ответил бы: «Потому, что так делает Она»…
По окончании представления Кирилл и Галина допоздна гуляли по городу. Посидели на лавочке в парке. Постояли в задумчивости на берегу тихой Свислочи. Волков проводил девушку только до известной троллейбусной остановки на Привокзальной площади, ибо сопровождать себя до дома чернявая запретила. Прощаясь, он спросил:
- -
- 545 -
- 545 -
- Когда мы опять встретимся?
Этот, казалось, естественный вопрос заставил Галю вздрогнуть.
- Может, не будем больше? – сказала она негромко. Робко взглянув на кавалера, девушка шёпотом поведала о своих опасениях: - Боюсь я, Кирилл. Всё, конечно, хорошо, но могут быть и дети.
Молодой человек нежно обнял спутницу. Она доверчиво прижалась к нему и Волков явственно ощутил, как тревожно и, вместе с тем, радостно бьётся сердце компаньонки.
- Но я же не требую от тебя… - Кирилл не нашёл как выразить словами то, что понятно без них и закончил фразу поцелуем.
Галина резко отстранилась, глаза её знакомо блеснули.
- Это – ты! Ты! – приглушённым тоном выкрикнула она. – А я? Я же не бревно какое-то, а живой человек! – в голосе чернявой проступили слёзы, хотя глаза оставались сухими.
- Так что же – всё? – высказал вслух мрачную мысль Волков.
Девушка притронулась к нему кончиками пальцев, как к раскалённой докрасна печке.
- Можно, я сама подумаю и решу? – Она подняла на компаньона глаза, полные грустной мольбы. – Но сию минуту обещать ничего не буду.
Нервно прикусив нижнюю губу, молодой человек покачал головой, а затем с нескрываемым сарказмом произнёс:
- Всё понятно. Как сказала одна оч-ч-чень известная певица, отказав своему поклоннику в контрамарке: «Постель – это ещё не повод для знакомства».
В ответ на едкое замечание спутника Галя привычно сверкнула глазами, но, против обыкновения, высказалась сдержанно:
- Если бы я тебя не знала, то могла бы на такую аналогию обидеться. Но я тебя понимаю. Кстати, а вот и троллейбус, - указала она на вырулившую к остановке электромашину бело-зелёного цвета.
И вдруг холодок пробежал между лопаток Кирилла: «Она сейчас уедет и всё закончится!». В отчаянии гость города спросил напрямик:
- Но ты ведь дашь мне свой номер телефона?
- -
- 546 -
- 546 -
В знак отрицания Галина выразительно помотала головой.
- Но как же я тогда узнаю о твоём решении? – справедливо вопросил кавалер с ноткой драматизма. И, кося глазами в сторону «отдыхающей» на подступах к остановке единицы городского транспорта, полез во внутренний карман плаща. – Вот! – торжественно произнёс Волков, демонстрируя извлечённую записную книжку. – Я чувствовал, что это понадобится, - загадочно присовокупил он.
- Что – «это»? – искренне удивилась чернявая, уставившись на блокнот, облачённый в коричневую обложку из кожзаменителя.
Продолжая краем глаза следить за неподвижным пока троллейбусом маршрута №3, молодой человек принялся сбивчиво рассказывать:
- В гостинице «Алгоритма», где я сейчас живу, в номерах телефонов нет, но имеется аппарат на вахте, у дежурной. Им можно воспользоваться, как гласит объявление, в случае крайней надобности. И я, на всякий пожарный, «срисовал» номерок. – Кирилл раскрыл записную книжку на нужной странице и, не долго думая, вырвал листок с необходимой информацией. Затем он достал ещё и шариковую ручку. Чуть подумав, гость города приписал к шеренге цифр ещё несколько слов. После чего протянул клочок бумаги Гале: - Держи!
Девушка взяла записку и попыталась разглядеть её содержание при свете неяркого уличного фонаря. Пробежав глазами по цифрам, она занялась буквами:
- «Позвать Волкова из сто шестого номера», - напрягая зрение, вслух прочитала Галина. И не удержалась от ироничного комментария: - О, так у вас там прямо отель – «сто шестой номер»!
- Ну, «номер» или «комната» - какая разница? – проигнорировал лёгкую насмешку молодой человек. – А начинается на «сто» потому, что гостиница находится на первом этаже. Над нами располагаются административные и учебные этажи, где помещения номеруются в соответствии с «высотой над уровнем мирового океана»: третий этаж – «трёхсотые» комнаты, девятый – «девятисотые» и так далее, – популярно объяснился Кирилл.
- -
- 547 -
- 547 -
- Понятно, - вяло отозвалась недавняя спутница.
«Что-то мне не нравится её настрой – совсем безразличной стала, - мысленно отметил гость города. – Надо бы расшевелить подругу», - решил он, посмотрев на бело-зелёную «опасность».
Троллейбус мирно стоял на месте, не подавая признаков жизни, словно понимал, что молодым людям следует дать время договориться. К их счастью, на остановке, где они беседовали, было безлюдно.
- Кстати, - взмахнул руками Волков и по-хулигански подмигнул Гале, - мы с моим напарником по комнате вообще называем наше нынешнее место жительства просто – «палата №6».
- Классно! – деланно развеселилась девушка. – Почти по Чехову, - критически добавила она и вдруг вздрогнула от звука, пришедшего от тихо стоявшей единицы транспорта.
Звук этот оказался исключительно технического свойства – водитель включил электричество: салон троллейбуса наполнился ярким светом, а фанерно-жестяные стенки машины зашлись противной дрожью.
Молодой человек торопливо заговорил:
- Мы всю неделю будем учиться во вторую смену, с половины второго до семи. Поэтому звони мне в любой будний день вечером после половины восьмого. Договоримся встретиться на выходные…
Казалось, Галина не слышит суетливого кавалера, сосредоточенно, и даже с некоторой долей недоумения на лице, разглядывая надвигающуюся на неё бело-зелёную махину. Ещё секунда-другая - и прямо перед носом чернявой, как по заказу, со скрипом распахнулись, сложившись в гармошку, дверные створки троллейбуса.
- Если позвоню, то не раньше пятницы, - глухим голосом, словно зомби, ответила бывшая компаньонка Волкова, буквально ошарашив того бессмысленно-холодным тоном. Встав на подножку электромашины, она чуть обернулась и, отчуждённо махнув рукой, прошептала: - Пока, Кирка. Спасибо за всё.
Прежде, чем двери троллейбуса захлопнулись, гость города успел оптимистично крикнуть:
- -
- 548 -
- 548 -
- До следующих выходных!
Внутренности «рогатого» вдруг разом перестали нелепо дребезжать – видимо, его агрегат вышел на оптимальный режим работы, и призывно и энергично загудели, будто зажужжали миллионы пчёл. Сорвавшись с места, почтенный труженик городских дорог, что называется, пошёл «в карьер» - принялся вписываться в поворот на Ленинградскую улицу.
Молодой человек ожидал, что Галя прильнёт к стеклу и будет махать ему рукой до тех пор, пока троллейбус не исчезнет из вида. Но ошибся – девушка повернулась спиной к бывшему спутнику и направилась в сторону кабины водителя, так и не оглянувшись.
Натужно проурчав на повороте, электромашина скрылась за углом…
Начиная со дня знакомства с Галиной, командировочная жизнь Кирилла приобрела реальную, каждодневную осмысленность. Расставшись с чернявой поздним вечером в субботу, он, всё время помня о будущем свидании, с удивительным для самого себя прилежанием и увлечённостью навалился на учёбу. Его больше не смущали ни заумные термины, выскакивающие из уст мудрых преподавателей, ни суета околоучебной «холостяцкой» текучки. Волков с необычайной лёгкостью наладил отношения со всеми, без исключения, однокашниками и за каких-то три дня прослыл среди них балагуром и мастером на всевозможные розыгрыши.
Он весь светился тихой внутренней радостью. Это заметил и его сожитель по номеру. В пятницу вечером, после занятий, перекусив в гостиничном буфете, Кирилл и Виктор прилегли отдохнуть и разговорились. В самый разгар незатейливой беседы Чечурин внезапно признался в своей тайной слежке за соседом:
- Вот смотрю я на тебя, Кирюша, и завидую. Приехал ты сюда каким-то забитым. Занимался так, будто тебя пакости заставляют делать. – Виктор потянулся к прикроватной тумбочке за пачкой сигарет. Не спеша закурил, после чего продолжил: - А тут как подменили тебя. Не иначе – кралю минскую завёл.
- -
- 549 -
- 549 -
Волков резко сбросил ноги на пол и сел на кровати. Пристально посмотрел на свои наручные часы.
…02.11.1984 г., 19 ч.27 м., г. Минск…
«Мне ведь сейчас Галя должна звонить! – вспомнил Кирилл о том, о чём не забывал в течение последней недели. – Надо выйти к Петровне, а то, не дай Бог, она про меня забудет», - решил молодой человек и встал в полный рост.
- Ой, да ты, похоже, на меня обиделся! – по-своему воспринял молчаливый демарш напарника Чечурин. И назидательно объяснился: - Между прочим, «краля» - это необидное слово. Если не ошибаюсь, то, кажется, по-польски «краля» - это «красотка», «красавица», - пояснил он, наблюдая за тем, как его сожитель по номеру напяливает на себя спортивную куртку.
Волкову не сильно хотелось отвечать на словесные изощрения соседа, но совсем уж хамом выглядеть он не пожелал:
- Извини, Витька, мне должны сейчас позвонить, - сказал он на ходу, вытаскивая кисть из рукава. – Потом поговорим, в том числе и о «кралях», - пообещал Кирилл и толкнул входную дверь номера.
- Ловлю на слове! – последнее, что услышал Кирилл от Чечурина, выходя в холл гостиницы.
Петровна, о которой Волков вспомнил минутой раньше, восседала за дежурной стойкой гостиницы. К ней и направился гость города.
- Валентина Петровна, наше Вам! – своеобразно, но заслуженно, поприветствовал хозяйку положения молодой человек.
- Да помню я, помню! – громко, как и подобает начальнице, ответила дородная женщина приятной наружности. И доброжелательно распорядилась: - Присаживайся на диванчик рядом со мной. Пока ещё тебя не спрашивали. – Петровна демонстративно показала на настенные часы гостиницы, висевшие так, чтобы их можно было видеть при входе в холл, и уверенно заявила: - Ты говорил, что тебе позвонит девушка ровно в
- -
- 550 -
- 550 -
половине восьмого. Плохо ты, милок, знаешь женщин! Если она и позвонит, то…
И в это самое время раздался телефонный звонок. Гостиничная матрона изящно взяла трубку и заговорила хорошо поставленным голосом:
- Гостиница научно-учебного центра «Алгоритм». Слушаю Вас.
Сказав заученную дежурную фразу, Валентина Петровна приготовилась со скучным видом слушать нечто обычное. Но через несколько секунд её лицо вытянулось в удивлённой гримасе.
- Вам всё-таки Волкова из сто шестого номера? – грустно уточнила женщина. Но выдержала взятый тон: - Пожалуйста, передаю трубку.
Кирилл бросился к вахте и мгновенно овладел нужным орудием.
- Да, Галя, слушаю тебя! Привет! – огорошил он девушку излишней экспрессией.
- Привет, - глухо отозвалась чернявая.
Переполненный чувствами молодой человек, в ущерб такту, когда следовало поинтересоваться делами собеседницы, с увлечением заговорил о собственных проблемах:
- Ты знаешь, я тут всю неделю корпел над книжками, прилежно учился и заслужил хороший отдых на выходные. Но нам, как назло, на завтрашнее утро назначили практические занятия на ЭВМ в машинном зале «Алгоритма». Придётся проторчать здесь до обеда. Но после двух часов я освобожусь. Давай встретимся в три? Называй место встречи! – с оптимизмом воскликнул кавалер.
Галина ответила не сразу. Волков расслышал тяжёлый вздох на другом конце провода и всерьёз озаботился.
- Я, Кирилл, не смогу, - тихо вымолвила девушка.
«Интрига умерла в зародыше», - пронеслась в голове молодого человека шальная мысль. Но, не желая мириться с очевидным отказом, он решил прикинуться простачком:
- Ну, если не можешь в три, то давай попозже – в пять, шесть, семь, - продолжил настаивать гость города.
- Нет, не смогу, - упорствовала Галя.
- -
- 551 -
- 551 -
Волкову ещё более понятно стало то, что происходит, но натура брала своё – с настойчивостью капризного ребёнка он принялся канючить:
- Ладно, если не получается встретиться завтра, то давай договоримся на воскресенье. Во сколько и где?
Ответ последовал не сразу. Да и не ответ вовсе:
- Знаешь, а я прочитала тот рассказ Юрия Нагибина, о котором ты говорил, - неожиданно заявила чернявая.
- «Требуются седые человеческие волосы»?! – уточнил молодой человек, да так громко, что невольно немало взволновал дежурную по гостинице.
Валентина Петровна, доселе рассеянно глядевшая на настенные часы, с этой секунды стала внимательно прислушиваться к тому, что говорит постоялец.
- Да. Название рассказа жутковатое, - отметила Галина. – Но он мне понравился, хоть и заканчивается печально. И ты верно подметил, что мы чем-то схожи с героями Нагибина. Знаешь…
Девушка запнулась и воцарилась неловкая пауза. Кирилл встретился взглядами с гостиничной начальницей и её любопытство резко бросилось ему в глаза. Не выдержав пытки молчанием, молодой человек предложил:
- Галя, а чего нам беседовать по телефону, если можно встретиться и нормально поговорить?
На этот раз чернявая отреагировала незамедлительно:
- Я поняла – телефон служебный и много по нему не поговоришь.
- Да, - немногословно подтвердил Волков, покосившись на Валентину Петровну.
- Но я уже почти заканчиваю, - витиевато сказала Галина. – Я решила, что не надо доводить ситуацию до той, какая описана в рассказе Нагибина. Посчитаем нашу встречу случайным приключением, лёгким и приятным флиртом. Спасибо тебе, Кирка, за те чудесные целые сутки, что мы провели вместе! – Голос девушки чуть дрогнул. – Ладно, не расстраивайся, что ли. Ну, прощай, Кирилл…
Ответить Волков не успел – в телефоне раздались короткие гудки.
- -
- 552 -
- 552 -
Положив трубку на рычаги аппарата, он машинально буркнул дежурной: «Спасибо», - и, как автомобиль на сдутых шинах, двинулся на «ватных» ногах к своему номеру. Наблюдавшая сиюминутное стремительное превращение пышущего оптимизмом молодого человека в жалкого вида сгорбленного мужичка, Валентина Петровна потеряла дар речи, застыв в эффектной царственной позе скульптурной аллегории реки Невы, что восседает у одной из Ростральных колонн Тома де Томона в Ленинграде. Кирилл буквально физически ощущал спиной «давящий взгляд» гостиничной матроны, пока не скрылся за спасительной дверью.
Оказавшись в комнате, Волков чуть было не столкнулся лоб в лоб с соседом, направлявшимся к выходу. И надо отдать должное Чечурину – физиономистом тот оказался отменным:
- Что, Кирюша, «облом»? – с видимым сочувствием в голосе спросил Виктор. Не получив ответа, он сменил тон на жизнеутверждающий: - Пошли в комнату отдыха – там сейчас по «телеку» фильм интересный показывать будут. Заодно в шахматы сыграем, - предложил напарник.
- Нет, - вяло отмахнулся Волков. – Заниматься надо.
- Ну-ну, - понимающе мотнул головой Чечурин и дипломатично исчез из виду.
Кирилл тяжко вздохнул и медленно опустился на стул возле стола, придвинутого к широкому окну. В спартанской обстановке гостиничного номера, состоявшей из двух кроватей, встроенного шкафа, трёх стульев и пары тумбочек, обычный стол выполнял несколько функций – он служил как местом трапезы постояльцев, так и помогал им во время учёбы, досуга и прочих забав.
В настоящий момент стол «отдыхал». На его фанерной поверхности мирно «бездельничали» настольная лампа и небольшой репродуктор городской радиотрансляции. Волков протянул руку к кнопке на основании светильника и включил лампу. Затем выключил. Опять включил…
«Интересно, а что там вещают по местному радио?», - подумал молодой человек и потянулся к ручке-колёсику громкоговорителя.
И репродуктор мужским бархатным голосом заговорил:
- -
- 553 -
- 553 -
- А теперь, по просьбе нашего слушателя Владимира Лихтаровича передаём песню с красивым названием «О, дорогая!», которую исполняет вокально-инструментальный ансамбль на английском языке…
«Неужели «битлов» в эфир пропустят? – искренне удивился Кирилл. – Это же «Oh! Darling» из альбома «Abbey Road», - предположил он.
И не ошибся. Из динамика раздался короткий начальный аккорд и Пол Маккартни нарочито хрипло завопил:
- Oh! Darling, please believe me
I’ll never do you no harm
Believe me when I tell you
I’ll never do you no harm…
Волков поразился происходящему с ним феномену – он не погрузился в привычное, при прослушивании песен «Битлз», блаженное состояние отрешённости от жизни, когда подпадаешь под магию мелодии, а напротив – стал напряжённо вслушиваться в английские слова и без труда переводить их:
«О, дорогая! Пожалуйста, поверь мне –
Я никогда не сделаю тебе зла.
Поверь мне, когда я говорю тебе –
Я никогда не сделаю тебе зла…».
Маккартни сыпал ранее непонятными Кириллу фразами, а слушатель внимал им, словно человек, родившийся в Ливерпуле:
«О, дорогая, если ты оставишь меня,
Ты сделаешь меня одиноким.
Верь мне, когда я прошу тебя, о-о-о,
Не оставлять меня одного…».
- -
- 554 -
- 554 -
Сумасшествие Волкова под обычную местную радиотрансляцию продолжалось. Во время исполнения припева у автора песни началась самая настоящая истерика:
- When you told me you didn’t need me anymore
Well you know I nearly broke down and cried
When you told me you didn’t need me anymore
Well you know I nearly broke down and died…
Поражённый смыслом припева, Кирилл усомнился в правильности собственного перевода и решил дождаться повтора. А «битлы» в лице Пола продолжали неистовствовать:
- Oh! Darling if you leave me
I’ll never make it alone
Believe me when I tell you
I’ll never do you no harm…
Всё бы хорошо, но песня была бы не полной без участия, хоть и в официальных скобках, наглого Леннона:
- Believe me darling! – фальцетом шаловливо добавил он.
А далее, после небольшого пассажа Харрисона и Старки, Маккартни продолжил издеваться над сосредоточенным Волковым:
- When you told me…, - заорал он.
«Вот и припев, - сообразил Кирилл. – Послушаем и осмыслим». И принялся переводить с чуждого языка на родной:
«Когда ты скажешь мне: ты не нужен мне больше –
Ты узнаешь: я почти сломался и кричу.
Когда ты скажешь мне: ты не нужен мне больше –
Ты узнаешь: я почти сломался и умер…
- -
- 555 -
- 555 -
«Прямо заклинание, - мысленно отреагировал Волков на поэзию Пола. И не преминул поехидничать: - Зачем иметь дело с девушкой, которая будет над тобой так изгаляться? Тёток выбирать надо правильно, - не без назидательности отметил молодой человек. И вдруг его осенило: - А песенка-то – в тему: «… верь мне…», «… не оставляй меня одного…». Почти про меня. Только мне уже сказали, что «ты не нужен мне больше», а этому, - Кирилл покосился на репродуктор, - ещё предстоит услышать подобное. Стихи – конечно, не Пушкин, но что-то есть…».
Тем временем, Маккартни допел последний куплет, в середину которого вновь втиснулся со знакомой фразой язвительный Леннон. Концовка песни, как и её начало, получилась буднично-простенькой, без особых музыкальных изысков.
«Всё гениальное просто», - молча констатировал Волков.
И в этот момент громкоговоритель перешёл на язык славян:
- Продолжаем нашу программу. А сейчас, дорогие радиослушатели, предлагаем вам по заявке Веры Ивановны Волощик песню из репертуара Людмилы Зыкиной – «Течёт река Волга».
Не дожидаясь величественных аккордов, Кирилл с кислой миной повернул колёсико репродуктора в крайнее левое положение. Выполнив несложную манипуляцию, он кивнул воображаемой певице и сказал вслух:
- Пусть течёт. – Затем молодой человек развёл руки в стороны и фальшивым тоном пропел: - По реке плывёт кувалда из села Кукуева…
Ограничившись лишь одной строчкой из народной частушки, Волков замолчал, облокотился на стол и положил голову на руки. В такой позе он просидел некоторое время, получая неизведанное ранее удовольствие от видимого безделья и искусственного одиночества. Можно сказать, что Кирилл пребывал в любимом состоянии русского человека – праздной нирваны и приятной задумчивости. Мысли роились в голове ленивыми полусонными пчёлами.
«Чертовщина какая-то – не везёт по-чёрному: там – развёлся, здесь – не сошёлся… И что же делать? Видимо, как предсказано в песне: если ты оставишь меня одного, то я буду кричать… Кричать от одиночества… Ага,
- -
- 556 -
- 556 -
очень хочется, - посопев носом, ухмыльнулся молодой человек. И вдруг, словно пронзённый электрическим разрядом, он резко поднял голову и упёрся руками в столешницу. – Какая шикарная рифма: «одиночество - хочется»… А не сплести ли мне стишок? Например, «В проклятом одиночестве мне чего-то хочется»… Чушь собачья, похабщина… Этим надо серьёзно заниматься, а не дурака валять».
Волков неосознанно потянулся рукой к лежащему на подоконнике, рядом со столом, полиэтиленовому пакету, в котором находились его письменные принадлежности. Достав тетрадку и шариковую ручку, он бросил их на стол и задумался.
«Вот вернётся Витька и застанет меня чёрти за чем: отверженный любовник, мучительно терзаясь, пишет своей пассии прощальные стансы. – Кирилл попытался улыбнуться, но смог изобразить лишь оскал. Это его раззадорило: - А почему бы, собственно, и нет? И напишу! И в конвертик положу. И домой к ней отнесу, в почтовый ящик опущу. В общем, дело за малым – осталось только написать…».
Приняв решение, молодой человек пружинисто встал. Поискав глазами нужную вещь, он извлёк из-под кровати портфель типа «дипломат» и, покопавшись в нём, вывалил на стол пару книг и несколько тетрадей с конспектами лекций.
«Вот – теперь Витёк точно поверит, что я занимаюсь, - с удовлетворением отметил Волков, придирчиво осмотрев стол. И слегка подтрунил над собой: - Пожалуйте, маэстро, творить»…
Долгое время ничего не получалось. Но в тот самый миг, когда у сочинителя наметилась некая «красная нить» будущего произведения, его уединение нарушил вернувшийся сосед по номеру.
- Зря, Кирюша, со мной не ходил – кино классное оказалось, - с порога приветливо сообщил Чечурин. Не дождавшись никакой реакции от потенциального собеседника, он, отбросив излишнюю чувственность, деловито осведомился: - Ты надолго засел? Спать не собираешься?
- Посижу ещё немного, - отозвался Волков, демонстративно теребя в руках книгу. – А ты, Витёк, ложись.
- -
- 557 -
- 557 -
- Ладно, - согласился Чечурин. Быстро раздевшись, он дежурно спросил: - Если тебе настольной лампы хватит, то я выключу общий свет?
- Да, конечно, - кивнул Кирилл. – Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, - ответил напарник.
Погасив свет, он улёгся в кровать, чуть поворочался с бока на бок и спустя пять минут уже благополучно похрапывал.
«Счастливый, - позавидовал способности соседа быстро засыпать Волков. А затем, посмотрев на лежащий перед ним исчёрканный листок бумаги, подзадорил себя: - Ну-с, маэстро…»…
Через два часа молодой человек с гордостью держал в руках продукт своего интеллектуального труда.
«Ну, кажется, вымучил, - вздохнул он. Потрепав усы, вдруг засомневался: - А нужно ли здесь вообще заглавие? Не слишком ли я подражаю великим? «Стансы. К Галине» - это что-то из собрания сочинений. И зачем указывать того, кому посвящены стихи? Никакой загадки. Можно подумать, что она не поймёт… – Кирилл решительно зачеркнул вторую половину заголовка. Чуть помедлив, подобным же образом он разделался и со «стансами». И в заключение пошутил: - А взамен нарисуем три «звёздочки», как у коньяка. И перепишем начисто»…
По прошествии пятнадцати минут всё было готово. Волков придирчиво пробежал глазами по ровным строчкам, выписанным с претензией на каллиграфию, и довольно улыбнулся: - «Кажется, всё. Можно паковаться и конверт подписывать. Правда, - заколебался молодой человек, - я не прочитал эти стишки вслух… - Он приподнялся со стула и внимательно присмотрелся к спящему Чечурину. – Вроде крепко «отрубился». Ладно, попробую».
Кирилл сел обратно, повернулся к настольной лампе, взял в руки листок с текстом и, сосредоточившись и облизнув пересохшие губы, принялся неистово шептать:
- -
- 558 -
- 558 -
- Мишурный блеск, шикарный жест
В который раз меня дурачат.
Хотел поднять я тяжкий крест,
Но это – ничего не значит.
И оттого мне хочется
Кричать от одиночества.
И вот такая незадача –
Отказа просто не понять.
Да, не по мне мадам Удача -
Её наивным не догнать.
И наплевать! Но хочется
Кричать от одиночества.
И пусть я снова носом в лужу,
К чертям собачьим грусть – вперёд!
Споткнусь опять – по новой сдюжу:
Ведь должен быть и мой черёд,
Когда мне не захочется
Кричать от одиночества.
Завершив необычное чтение, Волков положил будущее послание на столешницу и, расслабленно откинувшись на спинку стула, задумался.
«А не слишком ли я нагнал эмоций? Эта мягкая агрессия и показушный оптимизм… Нет, что-то не то, - недовольно поморщился сочинитель. – И вообще – стишок начинается с претензии: мол, не поняли «корешка». Если эти «стансы» воспринимать всерьёз (а как же иначе?!), то они звучат грубовато и даже надменно. А на дружескую шутку они не тянут. Выходит, надо отказаться от этой затеи или написать другие стихи. Хотя…».
Молодой человек взял чистый лист бумаги и принялся писать. Движения его были судорожными и скупыми. Кирилл практически не задумывался над тем, что выходило из-под «пера» - текст в голове
- -
- 559 -
- 559 -
рождался в готовом виде и местами даже опережал возможности быстрых пальцев. Оставалось лишь записать то, что как будто бы диктовалось кем-то неведомым на телепатическом уровне.
Сколько времени длилось удивительное состояние озарения (или вдохновения?) Волков не помнил, но если исходить из человеческих возможностей правописания, то это продолжалось не более семи минут.
«Надо же, - вздохнул после трудов праведных молодой человек. – Мистика какая-то – никогда такого не было, чтобы вот так, без труда, что-то вышло… Хотя… Вот! Я в последний раз на этом и остановился. Значит, либо мне всё с неба свалилось, либо это продукт некоего параллельного, а скорее – подсознательного свойства. Тогда, выходит, я - адепт кого-то. Или чего-то… А кто автор? Кира, ты свихнулся? – спросил себя Волков и поискал глазами зеркало, которого в номере отродясь не присутствовало. – Ладно, перечитаем, - отважился молодой человек и потянулся за листком бумаги. – Значит, мы полезли чуть-чуть в XIX век?», - риторически спросил он сам себя. И принялся читать:
- Не смея на глаза являться,
Ничем тебя не огорчать,
Дерзнул я только написать,
Чтобы хоть как-то оправдаться.
Прошу прощение за тон,
Возможно, чуть высокопарный.
В письме хочу забыть кошмарный
Свой, надоевший всем, жаргон.
Ну, что ж – судьбе угодно было
Тебя со мной соединить.
Теперь ты требуешь забыть
Ту нашу встречу. Это мило…
- -
- 560 -
- 560 -
Куда уж проще: раз – и нет!
Пусть без души и без обмана
Ушёл я честным, тихим хамом,
А ты пошла держать ответ…
Я всё могу понять и взвесить,
Могу ругаться и молчать,
Но что прикажешь отвечать,
Когда не требуют ответить?
Сказать: «Мне больно!» - звук пустой.
Тебе, я знаю – ох, не сладко!
А мне лишь грустно и чуть гадко
За свой беспомощный покой…
«Ничего себе! – восхитился Кирилл. – И это написал я? – Он дурашливо осмотрелся и остановил взгляд на спящем Чечурине. – Ну, не Витька же. – Постучав костяшками пальцев по крышке стола, молодой человек пришёл к окончательному выводу: - Ладно, скажем спасибо Александру Сергеевичу и Михаилу Юрьевичу – кто-то из них нашептал мне с небес. И на этом закроем тему. Приберёмся к завтрашнему…».
Убрав лишнее со стола, Волков потянулся к пакету на подоконнике и извлёк оттуда конверт с маркой. Не долго думая, он надписал: «Фёдоровой Галине Николаевне», - и положил внутрь почтовой принадлежности оба листка со стихотворениями. Но заклеивать конверт не стал.
«Утро вечера мудренее, - решил Кирилл, воспользовавшись народной мудростью. – Всё, ложусь спать. Завтра куча дел.»…
…Утром Волков благополучно отбыл необходимую «барщину» по практике и вернулся в номер раньше своего соседа.
«Чтобы не было лишних вопросов, надо побыстрее собраться и «свалить», - подумал молодой человек и занялся подготовкой к походу в город.
- -
- 561 -
- 561 -
Достав заветный конверт, он проверил его содержимое и задумался.
«Написано, в принципе, нормально и выбирать что-то одно из двух не стоит – подходят оба текста. А переписывать на один двусторонний листок – эстетство и пижонство. Да и Витёк сейчас подойдёт – «достанет» вопросами», – рассудил Кирилл.
Окончательно решив «писательские» нюансы, он втиснул конверт во внутренний карман плаща, затем напялил на себя оное одеяние и бросился к выходу.
Но не тут-то было – по сложившейся в последние дни традиции соседи по номеру едва не столкнулись в дверях лбами.
- Кирюша, ты опять куда-то «намылился»? – с удивлением в голосе воскликнул Чечурин. – Никак, тебе твоя краля выдала индульгенцию? – витиевато поинтересовался он.
- Она не краля! – резко ответствовал Волков.
- Прошу прощения, - дурашливо поклонился Виктор, не освобождая, а намеренно заслоняя выход из комнаты. – Хотя я тебе объяснял вчера происхождение этого далеко не ругательного слова…
- Дай пройти, - грубовато потребовал Кирилл.
- Да без проблем! – добродушно отозвался Чечурин и нарочито медленно посторонился. – Прошу Вас, сэр. – И вдогонку прошмыгнувшему мимо него соседу по номеру крикнул: - Удачной тебе охоты!
Волков понял, что перебрал с таинственностью и, чуть притормозив, деловито ответил:
- Я не к крале, как ты говоришь, а на Главпочтамт за деньгами – мне вчера зарплату послали телеграфом.
- И я хочу в город! – завопил Виктор. – Подожди минуту – я сейчас переоденусь.
- Нет, - отрезал Кирилл. – Я спешу. Потом поговорим…
Помня наставления Галины в первый вечер знакомства, а также руководствуясь схемой городского пассажирского транспорта, Волков посредством автобуса маршрута «46д» за неполные полчаса добрался до известной ему Привокзальной площади. Дальнейший путь к главной
- -
- 562 -
- 562 -
официальной цели предпринятого путешествия – Главпочтамту – казался молодому человеку примитивно простым: пройти по Ленинградской улице, затем повернуть на улицу Свердлова и дойти до угла с Ленинским проспектом. Во временном измерении – десять минут, не более. Однако, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает…
Кирилл вряд ли толком смог бы объяснить, зачем, пройдя половину Ленинградской улицы, его потянуло на противоположную сторону. Проезжую часть он миновал благополучно, но, едва вспрыгнув на бордюр тротуара, услышал рядом громко сказанную знакомую фразу:
- Я, канеша, извиняюсь!
Гость города вздрогнул от неожиданности и поднял глаза - перед ним стоял здоровенный детина в милицейской форме. Волков вопросительно уставился на стража порядка.
- Сержант Ковбель, - представился тот, молодцевато приложив ладонь правой руки к козырьку форменной фуражки с красным околышем.
- Очень приятно, - приветливо отозвался Кирилл. И чуть было ответно не козырнул, но вовремя одумался.
Милиционер с нескрываемым на рябом лице подозрением вперил взгляд своих маленьких глаз-буравчиков в необычного пешехода. После непродолжительной паузы он заговорил, нещадно растягивая слова:
- Нарушаем, товарищ. Переходим улицу в неположенном месте. Придётся заплатить штраф за нарушение правил. С Вас один рубль.
Сержант деловито полез в кожаную планшетную сумку, висевшую у него на длинном ремешке на левом плече.
«Говорила же Галя…», - подумалось молодому человеку. Настроение стало стремительно портиться. Захотелось поспорить, оправдаться:
- Товарищ сержант, да ведь улица пустая была! – привёл он неубедительный аргумент. – Никакой опасности. К тому же я – человек приезжий, всех ваших правил не знаю. А Вы – сразу штраф…
Эмоциональный порыв Волкова сошёл на нет под пристальным взглядом милиционера, ставшим необычайно живым и заинтересованным, стоило лишь пешеходу признаться в иногороднем происхождении.
- -
- 563 -
- 563 -
Правоохранитель расплылся в истинно квазимодовской улыбке:
- Правила уличного движения во всём Советском Союзе одинаковые, - назидательно заметил он. И ожидаемо спросил: - А Вы откуда приехали?
- Из Ленинграда! – гордо ответил Кирилл, уверенный в том, что его заявление произведёт должный положительный эффект на сержанта.
Против ожидания, тот не только не «впечатлился», а наоборот, нахмурился и потряс перед носом гостя города извлечённой из планшетки бумажкой.
- Для ленинградцев у нас особенный штраф за переход улицы в неразрешённых местах, - зловеще объявил милиционер. – Предъявите, гражданин, паспорт и приготовьте три рубля.
- Как это - «особенный»? – изумился Волков и растерянно развёл руки в стороны. – И почему это не рубль, а три?
- А потому, что бардак у вас там, в Ленинграде – улицы переходите где только захотите. Вот мы здесь и учим ленинградцев правильно ходить с помощью повышенных штрафов, - достаточно цинично объяснил сержант Ковбель стратегию минской милиции. И напомнил: - Гражданин, предъявите паспорт!
Похоже, представитель закона начал раздражаться. Кирилл достал из внутреннего кармана пиджака документ и протянул его милиционеру:
- Пожалуйста!
Сержант молча кивнул и принялся изучать содержимое красной книжицы, неторопливо перелистывая её страницы.
- Ага, «Ленинград, улица Подрезова…», - почти по слогам, медленно прочитал он. И вновь вернулся к началу паспорта: - Значит, «Волков Кирилл Александрович»? – озвучил представитель правоохранительных органов текст первой страницы документа с вопросительной интонацией и сверху вниз посмотрел на проверяемого им гражданина.
- Так точно, - лаконично подтвердил гость города. Однако, зуд вопросов у него ещё не прошёл: - Кстати, а такое «особенное» отношение у вас только к ленинградцам? Или, может, ещё к кому? Вот, например, к москвичам – тоже «особенный» подход?
- -
- 564 -
- 564 -
- А як же ж, - хохотнул было Ковбель, но тут же прикрыл рот кулаком с зажатой в нём шариковой ручкой. Затем, пристроив планшетку на локоть и используя её будто крышку школьной парты, он принялся заполнять бланк, приговаривая: - Значит, пишем сюда: «Волков К.А.», сюда – «Переход улицы вне зоны пешеходного перехода», сюда – «Три рубля», а сюда – «03.11.1984». – Закончив приятные хлопоты, милиционер вложил заполненный квиток внутрь паспорта и демонстративно потряс им: - С Вас, гражданин, три рубля.
Волков предупредительно ответил:
- Одну минуту, - и полез в карман плаща за кошельком.
Наступившую неловкую паузу решил заполнить правоохранитель. Деликатно кашлянув в кулачок, он заговорил:
- Ленинградцы, конечно, недисциплинированные, но зато почти не ругаются, когда их штрафуешь. А вот москвичи – те орать начинают, спорить, оскорблять. Мы их редко на три рубля штрафуем, обычно – на пять…
Слушая тягучую речь сержанта, Кирилл достал кошелёк, раскрыл его и пересчитал наличность: «Трёшка, рубль, второй рубль. И мелочь. Да, негусто. А этот «мусорок» ещё хвастается как он нормальных людей обдирает», - мысленно психанул гость города. И вслух спросил:
- А если кто-то упрётся и не захочет платить?
Брови милиционера резко взмыли вверх, а губы вытянулись в трубочку. Недовольно поморщившись, он усталым голосом сообщил:
- Платят все – рано или поздно.
- Ну, а если не заплатят? – продолжал упорствовать Волков. – Например, у человека просто элементарно нет денег.
Ковбель недобро ухмыльнулся:
- Если нет денег, то треба трохи думать и ходить где положено.
«Смотри-ка, «мусорок» заговорил на местном диалекте», - машинально отметил про себя Кирилл, но не придал этому значения.
- Ну, а всё-таки? – потребовал он ответа.
- -
- 565 -
- 565 -
Сержант пожал плечами и посмотрел на странного гражданина как на малое дитя.
- Если не заплатят сразу, то сообщим на работу. И тогда вычтут из зарплаты. Но лучше заплатить сразу, - подчеркнул правоохранитель.
Однако, гость города не расслышал и второй тревожный «звоночек». Продолжая держать в руках раскрытый кошелёк, он сформулировал в уме самый длинный вопрос, словно забыл простую истину - «Милиционеры, как и врачи, не любят, когда им задают вопросы». И задал-таки его блюстителю порядка:
- Интересно, а на основании чего определяется сумма штрафа и почему она может увеличиваться в зависимости от места жительства?
Ковбель в очередной раз поморщился, затем распрямился в полный рост и вполне официально заговорил:
- Паважаны гражданин…
- Понял! – перебил сержанта Волков и, проворно сунув руку в кошелёк, достал трёхрублёвку и протянул её милиционеру.
- Добре, - смягчился тот и возвратил пешеходу документ. И прощально козырнул: - Бувайте здоровы.
Кирилл тронулся с места, когда его окликнул недобрый знакомый:
- Да! – пробасил сержант. – Насчёт Вашего вопроса… У нас такое правило: если человек нарушил и без пререканий расплачивается, то пусть живёт… А если начинает «борзеть», то получает по полной: вначале – три рубля, потом – пять, дальше – привод в отделение, посадка в «обезьянник». И если продолжит бузить, то может просидеть до утра, а дальше – суд: либо штраф, а то и сутки… - Самое удивительное в речи «законника» было то, что говорил он на приличного уровня русском языке. И в довершение «ликбеза» для странного гражданина поинтересовался: - Всё ясно?
- Более чем, - вежливо откликнулся Волков. И задал последний вопрос: - Я могу идти?
- Конечно! – благодушно ответствовал милиционер, убирая полученные деньги в планшетку. – Удачи на дорогах!
- -
- 566 -
- 566 -
Кивнув сержанту, Кирилл продолжил свой путь, огрызнувшись напоследок:
- И Вам того же.
«Ну, «сучара», поймал–таки, - неистовствовал про себя Волков. Но очень быстро переключился на позитив: - Хорошо, хоть хватило ума Галку вспомнить. Говорила же она: не связывайся с «мусорами». Хотя…».
Кирилл подошёл к улице Свердлова, как ему показалось, в самом неудачном месте. Чтобы её пересечь по пешеходному переходу, следовало вернуться на другую сторону Ленинградской улицы. Это казалось бы правильным, кабы не было забавным - он же за подобную миссию уже заплатил целых три рубля! И вот так, стоя на не очень оживлённой развилке двух улиц, одна из которых, безусловно, являлась центральной, гость города поймал аналогию: «А ведь это место очень похоже на кусочек Московского проспекта между площадью Мира и Сенным рынком!», - подумал он, поглядывая направо-налево на играющие огоньками светофоры. Ну, и по аналогии – когда с двух сторон включились запрещающие для движения транспорта сигналы – Волков двинулся к главной цели своего путешествия. И каково же было его удивление, смешанное с досадой, когда он услышал чертовски знакомую фразу:
- Я, канеша, извиняюсь!
«Мать моя – женщина! – пронеслось в голове Кирилла. – У меня ведь и денег расплатиться не хватит. А, может, в рубль уложусь?».
- Виноват, - деланно произнёс Волков, ещё не видя объекта своего внимания.
Тот дежурно оценил жертву и вынужденно представился:
- Младший лейтенант Телеш!
«Боже, как мне не везёт сегодня», - подумал гость города и поднял глаза на будущего своего обвинителя. Им оказался приятной славянской наружности молодой человек, которого даже не портила фуражка с красной окантовкой.
Кирилл понял, что спешить уже некуда и принял выжидательную позу. Естественно, разговорную эстафету пришлось принять милиционеру:
- -
- 567 -
- 567 -
- Вы, товарищ, нарушили правила перехода улицы, - заявил он.
- Признаю, - согласился Волков. – И готов платить штраф. – Недолго покопавшись в карманах, он извлёк наружу некую наличность: - Вот, пожалуйста, один рубль.
Реакция правоохранителя оказалась для гостя города крайне неожиданной:
- Мне не нужны Ваши деньги, - возмутился тот. – Можно подумать, что мы тут стоим за подаянием.
«А за чем вы, суки, стоите? – молчаливо изумился Кирилл – И что дальше?».
- У меня такое впечатление, что Вы, гражданин - приезжий. Может, не очень наши законы и порядки знаете? – вкрадчивым голосом вопросил младший лейтенант.
И вот тут-то у «варяжского» гостя сработала система собственной безопасности:
- Шо? Не-не, я – местный! - возразил он. – Просто трохи задумался.
- Добре, - удивительно легко согласился Телеш. – Ну, и? – риторически вопросил он, поглядывая на желтоватую бумажку в руках потенциального «клиента».
- Вот мои извинения, - цинично произнёс Волков, вручая милиционеру «законный» рубль. И не отказал себе в удовольствии, сопоставимом с блатным выражением «Сдачи не надо», рассчитаться с намёком на будущее: - Спасибо… А Главпочтамт там? – махнул он вальяжно рукой.
- Вам квитанцию надо? – дежурно вопросил блюститель порядка. – И сам же продолжил диалог: - Вот он – Главпочтамт! – с гордостью указал младший лейтенант на помпезное здание. - Вход – за углом, с Ленинского проспекта…
Расставшись к обоюдному удовольствию с либеральным милиционером, Кирилл мысленно мрачно пошутил: «На меня сегодня «мусора» лезут как мухи на липкое. А ещё говорят, что снаряд дважды в одну и ту же воронку не попадает. Оказывается, попадает…».
- -
- 568 -
- 568 -
Подойдя к главной магистрали города, Волков моментально узнал место, где провёл вместе с Галиной незабываемое время: «Слева – площадь имени Ленина. Ему же, Ильичу – и памятник-тотем перед партийным «храмом». Прямо – гостиница «Минск». Похоже, она здесь одна из самых-самых. Ну, и Главпочтамт – вот он, справа…».
Завернув за угол, составляемый улицей Свердлова и Ленинского проспекта, молодой человек пошёл вдоль фасада удивительно красивого и одновременно торжественного вида четырёхэтажного дома. Чтобы получше разглядеть понравившееся ему сооружение, гость города инстинктивно отошёл на самый край асфальтированного тротуара, граничащего с проезжей частью, и практически пошёл по гранитному бордюру.
«Ничего себе Главпочтамт – прямо дворец! – восхитился Кирилл. И принялся отмечать детали: - Это ж надо – колонны до третьего этажа через каждое окно! И действительно – настоящие колонны, а не какие-то там пилястры. С базами и капителями. Хотя… Пилястры-то вон они, выше – между окнами четвёртого этажа и мансарды. – Задрав голову вверх, молодой человек постоял несколько секунд, ловя на себе недоуменные взгляды прохожих. Затем он оценил здание в целом: - «Домик», как видно, строго симметричный. С этой стороны восемь колонн, с той, должно быть, столько же. А в центре-то – какой парадный вход! Прямо арочный портал с колоннами в стиле барокко, - заумно подумал Волков. И попробовал развить мысль: - Кстати…»…
Но не успел – сзади него раздалось предупредительное покашливание, после чего грозный голос заявил о себе:
- Я, канеша, извиняюсь!
В груди гостя города похолодело: «Картина Репина «Приплыли»! «Дец» всему – у меня же в кошельке последний рубль остался. А вдруг «мусор» захочет больше? Тогда, следуя логике Ковбеля, меня ждёт «обезьянник» и суд», - невесело вывел Кирилл и обернулся.
Перед ним стоял сухощавый, если не щуплый, белобрысый мужчина лет тридцати в казённой форме. Козырнув, он представился:
- Старшина милиции Лапин.
- -
- 569 -
- 569 -
- Здравствуйте, - ответно кивнул Волков. – Я что-то нарушил?
Правоохранитель неловко переступил с ноги на ногу и вновь дотронулся до козырька форменной фуражки, из-под которого у него выбивался непокорный мальчишеский чуб цвета спелой пшеницы.
- Пока нет, - не очень уверенно заговорил он, - но скоро нарушите. – Сообразив, что его заявление несколько абсурдно, милиционер объяснил свою претензию к пешеходу: - Вы, гражданин, идёте по краю тротуара – ещё малость и окажетесь на проезжей части. А это уже будет нарушение. Поэтому попрошу Вас отойти поближе к зданиям, - строгим тоном приказал старшина. И тут же смягчился, поинтересовавшись: - Вам, я вижу, наш Главпочтамт понравился?
- Очень! – облегчённо выдохнул Кирилл. Одновременно в его голове раздался щелчок: «Только не вздумай говорить, что ты – из Ленинграда!». И, собравшись с духом, гость города вопросил: - Значит, я могу идти?
- Конечно! – доброжелательно отозвался сотрудник милиции и суетливо приложился к козырьку. – Всего наилучшего!
- И Вам – всех благ! – не остался в долгу Волков и поспешил к парадному входу Главпочтамта.
Он шёл машинально, подобно зомби. И при этой роботизированной ходьбе у молодого человека возникло неизведанное ранее омерзительное ощущение, словно его дистанционно изнасиловали. Причём, три раза. И за очень короткий промежуток времени. Следовало срочно поднимать «боевой дух». Когда тебе нет тридцати, это сделать не так уж и сложно.
«Ещё один милиционер на моей дороге – и я свихнусь, - подумал Кирилл, разглядывая «проходную» Главпочтамта, которой ему предстояло в ближайшее время воспользоваться. – Да, почти барокко… Само же здание – «сталинский» ампир. Так сказать, послевоенная архитектура, близкая по стилю к московской. И арка, действительно, знатная, но что-то в ней не то. – Гость города сбросил скорость, перейдя на черепаший шаг. – Кажется, понял. Всю картину портит декоративная перекладина, отделяющая дугообразную часть арки от прямоугольной. И в чём смысл этой сложной конструкции с двумя дополнительными столбами, подпирающими
- -
- 570 -
- 570 -
перекладину? В том, чтобы на ней красовалась надпись «ПАШТАМТ», а сверху крепились несуразные квадратные часы?».
Волков задал мысленные риторические вопросы, на которые отвечать и не собирался. Хотя, имея приличный опыт изучения различных архитектурных шедевров, он мог бы это сделать. Понятно, что арка должна быть аркой, а не арочным окном без стёкол. И название учреждения вполне уместно и толерантно поместилось бы справа и слева от арки на двух изысканных табличках на белорусском и русском языках. А часы – скорее, круглой формы – логично вписались бы (при соблюдении разумных пропорций в размерах технического устройства и архитектурных деталей) под самую арку на оригинальной подвеске или строгом кронштейне.
Однако, несмотря на неприятие вида квадратного уличного хронометра, молодой человек заинтересовался многочисленными надписями на его циферблате, отметив про себя текущее время…
…03.11.1984 г., 15 ч. 09 м., г. Минск…
«Ага, значит, в Париже сейчас на два часа меньше, то есть 13.09, - прикинул гость города. И неожиданно увлёкся часовыми поясами: - В Рио-де-Жанейро ещё утро - 10.09. Нет, уже 10.10. А в Сан-Франциско вообще ночь – 04.10. Зато в Токио вечер в самом разгаре – 21.10…».
Поскольку Волков замер перед самым парадным входом в почтовое ведомство в позе раннего Циолковского – задрав лицо к небу и приставив ладонь к глазам, то очень скоро он стал ловить на себе ехидные взгляды прохожих. Сообразив, что его принимают за зеваку из захолустной деревушки, молодой человек резко засунул руки в карманы плаща, втянул голову в плечи и, чуть сутулясь, энергично шагнул под арку.
Войдя в здание, он оказался в сравнительно просторном холле, главными достопримечательностями которого были две, бросавшиеся в глаза, высокие ниши. В одном из углублений в стене замерла величественная – как всегда, с протянутой рукой – скульптура вождя мирового пролетариата. Другая же ниша вносила явный диссонанс в общую
- -
- 571 -
- 571 -
архитектурную гармонию – её занимала, хоть и большая, но всё-таки ваза с пучком искусственных красных цветов, выглядевшая очевидно «неродной» благодаря весёленькому орнаменту в противовес пастельным тонам помещения.
«Да, это, конечно, не Египетский вестибюль дворца в Павловске, - саркастически усмехнулся Кирилл. Присмотревшись к скромному убранству «прихожей» Главпочтамта, он отметил, визуально изучая объёмное изображение Ленина: – И «египтянин» здесь один. Хотя… - Взгляд гостя города вновь привлекла вторая – «полупустая» - ниша. И вдруг его осенило: – А ведь когда-то на этом месте стоял и второй «фараон»! И имя ему было – Сталин… - Сделав такой вывод, Волков непроизвольно поёжился и брезгливо наморщил нос, словно на него подуло холодным ветром с помойки. – Ладно, пойдём дальше. И нечего сравнивать вестибюли – в конце концов, здесь Камерон, Бренна и Воронихин не творили», - нашёл нужный внутренний компромисс молодой человек и продолжил путь…
Вид большого операционного зала минского Главпочтамта полностью компенсировал неудовлетворённость изысканного вкуса посетителя от несовершенства холла.
«Не хуже, чем в Ленинграде или в Москве», - своеобразно мысленно восхитился увиденным великолепием Кирилл.
И было от чего прийти в восторг! Огромное помещение идеально круглой формы выглядело одновременно торжественным, красивым, богатым и необычайно деловым. И хотя здесь туда и сюда сновали озабоченные клиенты, не рассмотреть под их ногами шикарный пол из звёздообразно уложенных мраморных плит или большую хрустальную люстру над их головами не представлялось возможным.
«Вот те на – а пол и люстра под куполом прямо как в Итальянском зале Павловского дворца! – провёл «экспертный» экспресс-анализ ленинградский экскурсовод. - А колонны – почти такие же, что и в Греческом зале, с претензией на малахит», - присовокупил фанатичный поклонник архитектурно-паркового ансамбля в долине реки Славянки.
- -
- 572 -
- 572 -
Колонны в зале были равно удалены от центра на половину радиуса и стояли друг от друга в пяти-шести шагах, образуя между собой почтовые конторки с разнообразными специализациями, отделённые от общего пространства декоративными перегородками из стекла и тёмного дерева. Отыскав глазами окошко с надписью «Телеграфные переводы», Волков уверенно двинулся к нему…
Легко справившись с несложными формальностями и получив положенную сумму, гость города быстрым шагом отправился дальше, потеряв всякий интерес к архитектурно-экскурсионной тематике.
«Теперь надо сесть на троллейбус и ехать к дому Гали», - решил он.
Выйдя наружу, Кирилл поднял лицо к небу и дурашливо прошептал:
- Вот оно – солнце Аустерлица!
Затем молодой человек быстро сориентировался на местности, уже достаточно ему знакомой, и направился в нужном направлении.
Наученный горьким опытом, он больше не стал «импровизировать» на минских улицах и прошёл к остановке троллейбуса 3-го маршрута в строгом соответствии с правилами – по пешеходному переходу.
Требовавшийся транспорт не заставил Волкова долго себя ждать. Вскоре подкатила электромашина цвета маргеланской редьки, сверкая лоснящимися зелёно-белыми боками…
Кирилл в точности повторил путь следования к дому Галины недельной давности. Проехав мимо гостиницы «Турист», он вышел на следующей остановке – «Колхозный рынок». Далее молодой человек, как законопослушный гражданин, перешёл Партизанский проспект по «зебре» пешеходной переправы и зашагал вдоль ряда красивых домов, построенных в послевоенные годы в соответствии с монументальными архитектурными пристрастиями того времени. Гость города без труда определил нужный промежуток между этими домами и проник в известный ему двор с детскими горками, качелями и каруселями. Наконец, он не без опаски быть уличённым в своей тайной миссии, вошёл в знакомый подъезд и сразу же увидел перед собой на стене упорядоченное нагромождение почтовых ящиков.
- -
- 573 -
- 573 -
«Оба-на! – щёлкнуло в голове Волкова. – А какой номер квартиры у Гали? – озадачил он себя вопросом. И поспешил самоуспокоиться: - Совершенно точно то, что она находиться на четвёртом этаже, справа от лестницы. Сейчас легко вычислим. Итак, какие здесь, на первом этаже, номера?».
Взбежав на ближайшую лестничную площадку, Кирилл последовательно, справа налево, изучил нумерацию квартир: «31», «32», «33».
«Выходит, если на каждом этаже по три квартиры, то у Галиной должен быть номер 40, - посчитал молодой человек. И тут же усомнился: - А где гарантия, что выше нумерация аналогичная, а не обратная? Вот, например, чётные и нечётные стороны улиц в Минске и Питере – зеркальная разница…».
Цепь мыслей Волкова неожиданно оборвали громкие звуки сверху. Явственно раздался шум пришедшей в движение двери, а затем и лязганье проворачиваемого в замке ключа. Секунды спустя по лестничным ступенькам застучали две пары торопливых ног.
«И что подумают люди, увидев постороннего в своей парадной рядом с почтовыми ящиками? – задался мысленным резонным вопросом гость города. И отчаянно махнул рукой: - Ладно, рискнём! Всё равно надо убедиться наверняка», - окончательно определился он и пошёл на решительный штурм лестничных ступенек.
Поднимаясь вверх, он поравнялся на площадке между этажами со средних лет мужчиной и женщиной – видимо, супружеской парой, которые по-разному посмотрели на незнакомца: дама – с нескрываемым любопытством, её спутник – с полным безразличием. В ответ Кирилл изобразил лицом деловую сосредоточенность и прибавил шаг…
Убедившись возле квартиры Гали в правильности своих вычислений, молодой человек не сразу отправился восвояси, а, наоборот, неосознанно подался вперёд и прислушался. И каково же было его изумление, когда он физически ощутил за дверью потенциальную энергию движения! Волков
- -
- 574 -
- 574 -
сорвался с места и ретировался со скоростью, которой позавидовал бы даже летучий Супермэн…
Возле почтовых ящиков гость города воровато огляделся, ещё раз прислушался, а затем извлёк из-за пазухи конверт и внимательно осмотрел его. Если графа «Кому» была заполнена исчерпывающе, то раздел «Куда» сиротливо пустовал. Для того, чтобы его заполнить, следовало выйти на улицу и определиться с номером, а, может, и с корпусом дома. Такая затея представлялась очевидно надуманной, учитывая анонимную доставку корреспонденции. Чувствуя писательский зуд в пальцах, сжимавших авторучку, появившуюся непроизвольно, Кириллу захотелось хоть что-нибудь написать на конверте. И в графе «От кого» он взял, да и просто поставил свой автограф. Но зуд в пальцах не прошёл. Тогда, чуть поразмыслив, отправитель добавил ниже фамилии, имени и отчества получателя глупейшую приписку, заключив её в скобки: «лично в руки».
Неизвестно, сколько бы ещё «колдовал» у почтовых ящиков молодой человек, если бы со стороны входной двери в подъезд не раздалось характерное шарканье ног. Волков никогда бы не поверил, что почтовый конверт можно заклеить ровно за одну секунду. Однако, именно это у него и получилось. В следующее мгновение гость города проворно сунул своё послание в щель ящичка, помеченного арабским знаком «40», и метнулся к двери. На выходе из подъезда он едва не сшиб с ног благообразную старушку, занимавшуюся ленивой чисткой подошв обуви с помощью металлической решётки, вмонтированной в асфальт перед крылечком…
Благополучно разрешив оба намеченных в городе дела, Кирилл рассудил, что достаточно испытывать судьбу в одиночку и поехал в гостиницу. Там он, в компании соседа по номеру, и провёл остаток дня: плотно поел в местном буфете, всласть посмотрел телевизор и до поздней ночи поиграл в шахматы с Чечуриным, которому, без затей, в великодушном порыве победителя опрометчиво пообещал завтрашнюю весёлую экскурсию по городу-герою Минску.
И завтра наступило! И пришлось выполнять обещание, несмотря на огромное желание поспать подольше – Виктор был неумолим: уж коли дал
- -
- 575 -
- 575 -
слово, так будь добр держать его. Волков, конечно, поначалу осерчал на соседа за его занудство, но вскоре смирился со своей участью. Вернее, постарался убедить себя в том, что достаточно забавно, предварительно походив по городу не более трёх раз, провести по нему ознакомительную экскурсию для абсолютного в этой области дилетанта.
И молодые люди погуляли на славу! Чтобы не изобретать велосипед, Кирилл отправился с Чечуриным по своему первому маршруту: вначале на автобусе до площади Якуба Коласа, потом – пешком по Ленинскому проспекту, показав коллеге площадь Победы, речку Свислочь, близлежащие парки, купол цирка. Далее новоявленный минский экскурсовод изменил путь следования, словно перекинул мостик во второй день знакомства с Галиной – он двинулся по главной улице города к самому её началу, к площади Ленина. Попутно приятели полюбовались зданиями ГУМа, Главпочтамта, гостиницы «Минск».
И вот здесь, в центре белорусской столицы, Волков почувствовал, что инициатива уплывает из его рук и намеченная им «обязательная» программа начинает превращаться в «произвольную» в исполнении напарника. Главная площадь республики произвела на Виктора неизгладимое впечатление. Он обошёл всё её огромное пространство и, как истый коммунист, придирчиво осмотрел партийно-советские строения и памятник Ленину. Больших трудов стоило Кириллу утащить товарища с понравившегося ему места, да и то с помощью хитрости – соблазнив сибирского провинциала предложением «покататься на метро». К счастью, одна из восьми его станций, открытых летом текущего года, находилась поблизости и называлась, естественно, «Площадь Ленина». Дотошный до всего Чечурин заставил компаньона побывать на всех, без исключения, действующих подземных платформах. И не собирался на этом останавливаться. В конце концов, ленинградец взмолился:
- Витёк, побойся Бога! Если мы прямо сейчас не сделаем перерыв на обед, то я больше не ходок.
Сибиряк согласился с предложением спутника, но поставил условие – столовую или кафе выбирает он сам. И, поднявшись из-под земли на
- -
- 576 -
- 576 -
станции «Октябрьская» и едва осмотревшись по сторонам, Чечурин уверенно ткнул пальцем:
- Вот здесь мы и пообедаем!
Волков посмотрел в указанном направлении, прочитал шикарную вывеску «Кафе-бар» и обомлел: «Так ведь это же та самая «Помойка», о которой мне официант Серёга говорил! Всё сходится: на Ленинском проспекте, рядом с ГУМом».
Попытка Кирилла отговорить товарища от его затеи – мол, в центре цены «кусаются» и можно, чуть в стороне, найти попроще и подешевле – лишь подзадорила того и убедила в обратном.
- Я угощаю! – самоуверенно заявил Виктор.
- Ну, и чёрт с тобой! – в сердцах выругался Волков.
И с удовольствием пообедал «на халяву». Как оказалось, кормят в «Помойке» довольно сносно и не слишком дорого. По крайней мере, днём. Как ни странно, но противник алкоголя Чечурин легко согласился на пиво. И по достоинству оценил белорусское качество – настолько, что предложил напарнику повторить по кружечке. Пока Кирилл колебался – пить или не пить? – сибиряк намекнул на возможность попробовать более крепкие напитки.
Вспомнив избитую истину «Не дай вам Бог увидеть во хмелю убеждённого трезвенника!», Волков категорически отказался от «продолжения банкета». Но сделал это достаточно деликатно и не без хитрецы, понимая, что вместо одной «игрушки», дабы не было у партнёра ощущения пустоты, надо дать другую забаву. И Кирилл изъявил желание сходить в кино на какую-нибудь комедию.
Виктор принял предложение на ура, но опять же выставил условие – кинотеатр, сеанс и художественный фильм выбирает лично он. Именно этот процесс выбора и довёл ленинградца до крайней степени молчаливого исступления. Поиск кинотеатра сибиряк доверил своей интуиции, наотрез отказавшись от карты города, протянутой ему Волковым. В итоге, компаньоны долго кружили по минским улицам, словно слепые, пока один из сердобольных случайных прохожих не помог им определиться.
- -
- 577 -
- 577 -
Французская комедия с Пьером Ришаром Кирилла вполне устроила, хоть он её уже и смотрел в Ленинграде. И вообще, какая разница, где и как сидеть, когда так гудят уставшие ноги? Зато Чечурин был в полном восторге от своего удачного выбора – на каждое действие неподражаемого комика он благодарно отзывался безудержным ржанием, будто застоявшийся в конюшне племенной жеребец. В результате кинопросмотра приятели получили удовольствие: Волков – отдохнул, Виктор – досыта насмеялся.
На этой мажорной ноте ленинградский инженер предложил коллеге завершить дневную культурную программу и отправиться отдыхать в гостиницу. В ответ сибиряк вроде бы согласно кивнул, но вслух произнёс:
- А на вечер у нас будет цирк!
Возражениям спутника Чечурин не внял. И, особо не церемонясь, потащил оппонента чуть ли не силой в сторону манящего купола, не видя его – пешком, наобум. Кирилл дивился на соседа, как кролик на удава: тот шёл по незнакомому городу так уверенно и бесцеремонно, словно гулял по родной тайге, изредка поглядывая на стремительно темнеющее небо.
И дошёл-таки упрямец до цирка! Но его искренняя радость быстро сменилась озабоченностью в связи с отсутствием билетов в кассе. Как водится в таких случаях, Виктор с показным оптимизмом стал бегать на пятачке перед парадным входом в поисках «лишнего билетика». А его напарник, напротив, принял статичное положение в сторонке и философски созерцал происходящее. Собственно, за неделю здесь ничего не изменилось: те же «суровые» мужчины с неподвижными лицами, стоящие истуканами на лестнице, и те же «сгорбленные» мужички, суетливо семенящие по кругу.
Наконец, судьба улыбнулась Чечурину – ему удалось выцыганить один билет.
«Слава тебе, Господи, что не два», - внутренне перекрестился Волков.
Словно подслушав мысли компаньона, сибиряк поспешил его обнадёжить:
- Сейчас ещё билетик найдём, а там, в зале, махнёмся с кем-нибудь местами, чтобы рядом сидеть.
- -
- 578 -
- 578 -
Такая перспектива совсем не нравилась Кириллу – он вообще не любил от кого-то или от чего-то зависеть. Тем более, от случая. Однако, именно на Его величество случай Волков в данный момент и положился.
За пять минут до начала представления Виктор вернулся к приятелю и растерянно заморгал, глядя тому в лицо. Волков не стал дожидаться оправдательного монолога коллеги и пришёл ему на помощь:
- Витёк, не расстраивайся! Я здесь неделю назад был и посмотрел программу. Какой смысл мне второй раз идти? Тебе же – самое то: посмеёшься – там клоуны «стебовые». Ну, а я поеду в гостиницу – отдыхать.
- Нет, честно – без обид? – повеселел Чечурин и мельком взглянул на свои наручные часы.
- Честно, - добродушно кивнул Кирилл. И, развернув сибиряка за плечи, подтолкнул того в спину: - Давай, «корешок», беги, а то опоздаешь.
Виктор в три прыжка преодолел ступеньки, отделявшие его от парадного входа, миновал колоннаду и исчез за массивной дверью.
«Слава тебе, Господи!», - натурально перекрестился ленинградский инженер и отправился на «кольцо» автобуса на Привокзальной площади…
…Войдя в холл своей временной обители, Волков машинально посмотрел на настенные часы…
…04.11.1984 г., 20 ч. 11 м., г. Минск…
«Да, недурно погуляли – считай, десять часов на ногах», - прикинул в уме гость города и присмотрелся к стойке дежурной по гостинице.
Сегодня на «вахте» сидела молодая симпатичная женщина, которую Кирилл видел впервые. Согласно правилам хорошего тона следовало познакомиться с местным начальством. Молодой человек подошёл вплотную к стойке и, прочитав надпись на значке, приколотом на лацкане пиджачка женщины, «Дежурный администратор Гончаренко Марина», с вежливой улыбкой поприветствовал её:
- Здравствуйте, Марина!
- Добрый вечер, - отозвалась «вахтёрша» и приветливо улыбнулась.
- -
- 579 -
- 579 -
- Вы – новенькая? - наивно вопросил Волков.
- Нет, я – «старенькая», - остроумно возразила дежурная. – Просто я сегодня вышла из декретного отпуска.
Гость города сконфуженно пожал плечами, но решил довести инициированный им процесс знакомства до логического конца:
- Понятно, - заметил он, подводя черту под первой частью разговора. А затем представился: - А меня зовут Кириллом. Я – из 106-го номера.
- Из 106-го?! – воскликнула женщина. И с металлом в голосе вопросила, уточняя: - И Ваша фамилия – Волков?
- Да, - выдохнул молодой человек.
Марина экспрессивно взмахнула руками:
- Так ведь Вам недавно звонили! Точнее, звонила девушка, - поправилась дежурная по гостинице. – Я стучала в 106-й номер, но там никого не было.
- Да, мы с соседом были в городе, - упавшим голосом поведал Кирилл.
Заметив, как резко побледнело лицо постояльца, мадам Гончаренко поторопилась его успокоить:
- Вы не волнуйтесь – девушка обещала перезвонить ровно через час.
- А во сколько был звонок? – оживился Волков.
Дама забавно закатила глаза вверх, вспоминая.
- В половине восьмого, - уверенно сказала она. И, бросив взгляд на часы, предположила: - Значит, перезвонит через десять-пятнадцать минут.
- Большое спасибо! – с чувством поблагодарил молодой человек. И прежде, чем убежать в номер, сообщил о своих намерениях: - Я сейчас быстренько переоденусь и вернусь.
- Вы не беспокойтесь – если что, я Вас позову, - пообещала Марина…
«Сработали стихи, сработали!», - билась в голове Кирилла одна и та же мысль, пока он судорожно снимал с себя верхнюю одежду и облачался в спортивный костюм.
Спустя три минуты Волков расположился на небольшом диванчике поблизости от «вахты». Поскольку дежурная деловито копошилась за стойкой, с видимым удовольствием занимаясь полузабытыми делами, и не
- -
- 580 -
- 580 -
выказывала явных намерений общаться со скучающим постояльцем, то гость города сосредоточил своё внимание на настенных часах. Ждать долго не пришлось – вскоре прозвучала телефонная трель.
Мадам Гончаренко манерным движением сняла трубку с аппарата и хорошо поставленным голосом принялась общаться с невидимым собеседником. Сгораемый от нетерпения, Кирилл энергично вскочил с места и ринулся к стойке. Но там его ожидало разочарование – закончив короткий разговор, дежурная будничным тоном объяснилась:
- Молодой человек, это не Вас.
Видимо, ещё не пришло время – на часах было без пяти минут половина девятого. Садиться обратно Волкову не захотелось и он неосознанно двинулся мелкими шажками по холлу, попутно рассматривая развешанные на стенах гостиничные аксессуары: календарь 1984 года с фотографией известной киноактрисы Александры Аасмяэ, оригинально подвешенные поделки макраме, несколько гравюр с изображениями берёзок, зубров, церквушек с покосившимися крестами, настенные часы…
«Ещё две минуты», - машинально отметил Кирилл.
Он подошёл к стеклянным дверям, выходившим в вестибюль первого этажа научно-учебного центра, и обозрел непривычную там пустоту.
«А в цирке сейчас первое отделение заканчивается, - почему-то подумалось молодому человеку. Он усмехнулся: - Витёк уже, наверное, животик от смеха надорвал, глядя на клоунов…».
- Кирилл, Вас к телефону! – громко объявила администратор Марина.
Волков поспешил к стойке дежурной по гостинице. Волнуясь, он взял трубку и робко произнёс:
- Да, слушаю Вас.
С другого конца провода послышался лёгкий нервный смешок, после чего раздался до боли знакомый молодому человеку голос:
- Ну, здравствуй, «корешок»!
Уловив в тоне девушки нарочитую насмешку, Кирилл смешался и односложно ответил:
- Привет!
- -
- 581 -
- 581 -
- Ты узнал, кто с тобой разговаривает? – последовал ехидный вопрос.
- Конечно, Галя, - немногословно ответствовал Волков.
- Какой-то ты сегодня квёлый, как Анюта говорит, - вывела чернявая. И сделала предположение: - Видно, тебе не очень удобно говорить?
Молодой человек покосился на мадам Гончаренко, которая увлечённо рассматривала картинки в журнале мод.
- В принципе, да, - признался он.
- Ладно, ты тогда молчи, внимательно слушай и запоминай, - велела Галина. – Анюта на ноябрьские праздники решила пригласить меня и тебя к себе в «общагу». Обещает специально для нас приготовить национальное белорусское блюдо – «певень», запечённый с «бульбой». То есть петух с картошкой. Она их из деревни недавно привезла. Ну, а с нас для праздничного стола причитается спиртное. Как тебе такое предложение?
Кирилл от радости чуть было не выскочил из спортивных штанов.
- Пять баллов! – гаркнул он, слегка напугав «вахтёршу».
Та вздрогнула, изучающе оглядела расшумевшегося постояльца, затем оправила идеальную причёску и вновь уткнулась носом в журнал.
Из трубки послышался звонкий смех:
- Ну, наконец-то! Узнаю прежнего «корешка», - своеобразно подбодрила собеседника девушка. И так же быстро, как развеселилась, посерьёзнела: - Ладно, слушай дальше. С утра и до часа дня центр будет закрыт: парад, демонстрация, гуляния. Часам к двум транспорт уже начнёт ходить исправно. Предлагаю встретиться ровно в три на троллейбусной остановке «Колхозный рынок» на Партизанском проспекте. Согласен?
- Согласен! – бодро отозвался Волков. И потребовал уточнений: - Но всё-таки – какого числа мы встречаемся, в какой день недели?
- Ну, «корешок», ты даёшь! – воскликнула Галя. – Совсем там заучился, что забыл, какого числа ноябрьские праздники. Напоминаю: 7-го и 8-го. Между прочим, 7 ноября будет через два дня, в среду.
Уловив паузу в речи чернявой, пристыженный молодой человек вознамерился реабилитироваться:
- Всё ясно! 7-го ноября, в среду, в три часа дня я буду…
- -
- 582 -
- 582 -
- Надеюсь, будешь, - мягко перебила Кирилла девушка. И тут же объяснилась: - Мы с тобой заговорились по казённому телефону – пора заканчивать. До встречи!
- До встречи, - эхом повторил Волков.
Он не торопился класть на рычаги аппарата трубку, ожидая, что вот-вот в ней раздастся сигнал «отбой», но взамен услышал:
- А стихи у тебя вышли классные…, - а уж затем – короткие гудки…
* * *
Галина пришла на свидание 7-го ноября. И в последующие дни, заранее оговоренные, она появлялась, строго и аккуратно одетая, точно в назначенное время. Чувствовалось, что девушка постоянно борется с собой, внутренне сдерживает себя. Кирилл догадывался об этом, хоть внешне она и старалась казаться весёлой и беззаботной.
Два дня ноябрьских праздников молодые люди провели в гостях у Анюты, в рабочем общежитии на юго-восточной окраине города, именуемой в народе Чижовкой. Золотоволосая хохотушка приняла друзей как настоящая радушная хозяйка. Праздничный стол буквально ломился от множества блюд, приготовленных Анной. Она, немного волнуясь, следила за тем, чтобы гости перепробовали всё, ею предложенное. И зарделась от похвалы Волкова:
- Анюта, если твоё кулинарное искусство оценивать по пятибалльной шкале, то я бы поставил шесть баллов.
Аня активно поддерживала дружеский оживлённый разговор, потом от души поплясала под аккомпанемент старенького магнитофона, взятого ею напрокат в соседней комнате. Но когда Анюта почувствовала, что молодые люди начинают ощущать понятную неловкость, она с шутками-прибаутками улизнула от них к соседкам, оставив Галю и Кирилла наедине на целые сутки…
Неумолимо бежали дни. Подходил срок окончания командировки и Волков думал об этом с затаённым ужасом. Он смутно догадывался, что
- -
- 583 -
- 583 -
прежний Кирилл Волков безвозвратно умер, но не был уверен в рождении нового полноценного тёзки и однофамильца. Общение с Галиной заставило его, оптимистичного пессимиста, посмотреть с горки прожитых лет на мир другими глазами. Кирилл вдруг прочувствовал и увидел весь трагический комизм своей прежней игры во взрослого, уверенного в себе, человека. Невольно сравнил себя с многочисленными друзьями и знакомыми и пришёл к поразительному выводу: он не проигрывал при сопоставлении с другими. Получалось, что он, Кирилл Волков, и его окружение представляли вкупе обыкновенный любительский театр, в котором каждый актёр мнил себя непревзойдённым профессионалом, втайне презирая искусство перевоплощения остальных. Раз и навсегда, выбрав подобающую роль, следовало играть её везде – в семье, среди друзей, на работе и даже во сне – и, по возможности, меньше фальшивить. И вот теперь апробированные блестящие монологи и диалоги, продуманные до мелочей мизансцены после знакомства с Галей полетели в тартарары. Образовавшийся вакуум требовал заполнения, что и выражалось у Волкова внезапными приступами раздражения и отчаяния. В таком состоянии он подошёл к последнему экзамену. Сдача прошла со скрипом, что и смазало у него общее благоприятное впечатление об успехе повышения квалификации.
Возвратившись после финального экзамена в номер гостиницы, Кирилл долго просидел у окна, наблюдая за тремя местными шустрыми пацанами, игравшими во дворе в снежки. За этим пассивным занятием его и застал «отстрелявшийся» Чечурин, который прямо с порога громовым голосом возвестил:
- Победа! Пять баллов и диплом в кармане. Как у тебя?
Волков нехотя ответил:
- Трояк, но тоже всё слава Богу. – Отвернувшись от окна, поинтересовался: - Витёк, а удостоверения завтра выдадут?
Сибиряк козырнул осведомлённостью:
- Завтра, в пятнадцать ноль-ноль. – Подойдя к товарищу, он положил тому на плечи свои здоровенные ручищи и деликатно кашлянул. – Ну, а у
- -
- 584 -
- 584 -
тебя, как я понимаю, сегодня рандеву с таинственной незнакомкой? Да, брат Кирюша, жаль, а то бы я в честь нашей полной аттестации нарушил бы «сухой закон», да, видно, не судьба. Когда побежишь-то? – дежурно спросил Чечурин и от неуёмного желания на радостях объять необъятное стиснул соседа беспощадными лапами и стал валить со стула.
Волков отчаянно сопротивлялся, но, оказавшись на полу, взмолился:
- Хорош рёбра ломать, медведь сибирский! – Освободившись от ослабшей мёртвой хватки Виктора, он посмотрел на часы. – В общем-то, у меня есть три часа в запасе. Можно и нарушить…
Не успел Кирилл договорить, как раздался робкий стук, дверь отворилась и в комнату заглянула симпатичная женская головка. Чечурин, сидя на полу рядом с напарником, удивлённо вытаращил глаза на гостью.
- Анка! – радостно воскликнул Волков, продолжая вести «половой образ жизни».
Девушка весело хохотнула:
- Гала, быстрее! Посмотри только – чем они тут занимаются.
Рыжеволосая втащила за руку в комнату Галину. Подруги несколько мгновений разглядывали растерявшихся парней, а затем, как по команде, дружно засмеялись.
Виктор проворно вскочил на ноги и, в полном смущении, принялся стряхивать с себя несуществующие пылинки. Кирилл же, напротив, упрямо оставался сидеть в прежней позе и блаженно улыбался. Лишь спросил:
- Как вы меня нашли?
- Палата номер шесть, - сквозь смех коротко объяснилась чернявая.
Дождавшись, когда девушки вволю насмеются, Волков дурашливо выкатил глаза и громко, подражая цирковому глашатаю, торжественным тоном заговорил:
- Аня и Галя! - указал он поочерёдно на каждую из подруг, представляя их соседу. – Следующий номер нашей программы! Сейчас перед вами выступит большой мастер своего дела – Виктор Чечурин! Прошу любить и жаловать! – Кирилл демонстративно ткнул пальцем в сибиряка.
- -
- 585 -
- 585 -
Виктор забавно кивнул японским болванчиком:
- Здрасьте, - выдавил он из себя хриплый фальцет.
Неловкое поведение соседа не вовремя рассмешило Волкова. К его голосу моментально присоединила свой хохоток Анна. Вскоре к импровизированному дуэту подключилась и Галина, а вслед за нею неестественно забасил вконец растерянный Чечурин.
Первой вышла из состояния лёгкого коллективного помешательства чернявая. Поборов минутную слабость, она с напускной серьёзностью набросилась на своего кавалера:
- Это так ты гостей встречаешь? Уселся на пол и доволен. – И для пущей убедительности пригрозила: - Вот возьмём и уйдём сейчас. Правда, Анюта?
- Конечно, - поддержала подругу золотоволосая хохотушка, сложив губки «бантиком».
Кирилл изобразил лицом испуг и театрально уронил голову на грудь:
- Государыня, не вели казнить, а вели слово молвить!
- Последнее, - сурово отозвалась Галина, пряча улыбку.
- Ну, тогда я кратко, - сбросил «маску» Волков. – За минуту до вашего появления, ясновельможные пани, мой сосед, великий трезвенник, подбивал меня нарушить «сухой закон». Каково? – Он уставился на девушек в ожидании их реакции на сенсационное сообщение.
Аня хихикнула в кулачок, но как-то неуверенно, по-сиротски, и покосилась на подругу. Галя обратилась к Виктору:
- Это правда?
- Ну… Ну, как бы…, - замялся сибиряк.
Чернявая не пожелала больше терпеть слабости сильного человека. И пришла ему на помощь:
- Друзья, а вы все-все экзамены сдали?
- Угу, - односложно подтвердил Чечурин.
- Так в чём дело?! – разрядила излишнее напряжение Галина. – Ну-ка, марш за шампанским! – И первой же рассмеялась.
- -
- 586 -
- 586 -
Молодые люди в мгновение ока организовали праздничный стол. Вскоре завязалась живая беседа. Кирилл насторожился, когда заметил, как загорелся его сосед, пытаясь понравиться Анюте. Гранёный стакан шампанского произвёл на Виктора примерно такое действие, какое одна капля никотина оказывает на лошадь. Правда, в отличие от гениального животного, сибиряк сидел на стуле и даже рвался на «подвиги».
- А хотите, магнитофон принесу? Я всё могу, - хвалился Чечурин, пробуя разорвать на груди рубаху и одновременно обнять Анну.
- Неси! – нахмурившись, сухо сказала чернявая.
Виктор вскочил, опрокинув стул, и исчез за дверью. Не успел затихнуть шум от упавшего предмета мебели, как в комнате заголосил Валерий Леонтьев. Разошедшийся «трезвенник» потребовал быстрых танцев и с наслаждением первым начал топтать пол. Девушки и Волков присоединились к нему.
- А хотите, я ещё шампанского принесу? – не унимался сибиряк, грозно надвигаясь поочерёдно то на Аню, то на Галю.
- Тебе уже достаточно, - с несвойственной ей резкостью бросила в лицо ухажёру Анюта.
- А я возьму! – упрямо гаркнул Чечурин и выбежал из комнаты.
Переглянувшись с девушками, Кирилл предложил:
- Может, пойдём на улицу?
- Нет, - отказалась чернявая. – Я хочу посмотреть на твоего дружка. – Галина села за стол, жестом пригласив остальных составить ей компанию. – Давайте посмотрим, что он ещё выкинет. Ведь не каждый день пьяных трезвенников увидишь.
Виктор не заставил гостей долго себя ждать. Вернувшись, он бухнул об стол двумя бутылками водки и с хмельным высокомерием заметил:
- Чечурин никогда не подводил! – Подсев к рыжеволосой, сибиряк пробасил протодьяконом: - Будем гулять «по-северному»: каждый наливает себе сколько хочет и когда хочет. – И наглядно проиллюстрировал сказанное: наполнил до краёв стакан и залпом выпил.
- -
- 587 -
- 587 -
Смачно крякнув, Виктор облапил Анну, несмотря на её попытки отстраниться от назойливого кавалера. Галина, сверкнув глазами, кинулась тигрицей на сибиряка и влепила ему звонкую пощёчину.
- Всё, молодой человек! Спектакль закончен. – Девушка храбро уставилась в вытянувшуюся физиономию Чечурина. – «Трезвенник»! Да последний горький пьяница не позволит себе такого обращения с женщиной. Пошли, Анюта! – Галя энергично кивнула подруге.
Вмиг протрезвев, Виктор попробовал выправить положение:
- Да я… Я так… Не со зла… Пошутил… Я…
Невнятный лепет недавнего кандидата в гусары окончательно вывел из терпения чернявую:
- Эх, ты! Мужчина называется! – Она подошла к вешалке и сняла своё пальто и куртку Ани. После чего повернулась к Волкову: - А ты чего сидишь, Кирилл? Или с другом решил остаться?
Как ошпаренный, молодой человек вскочил с места.
- Да я…, - собрался оправдываться он.
Галя, упрямо тряхнув смоляными локонами, перебила кавалера:
- Поедем сегодня к Анюте. Ты не против? – обратилась она к подруге. Дождавшись ответного кивка, девушка продолжила: - Вот и хорошо. Не здесь же нам с Кириллом прощаться. – Резко распахнув дверь, чернявая скомандовала: - Анюта, Кирилл! Выходите!
Выпроводив компаньонов, Галина прикрыла за ними дверь и отчётливо выговорила поникшему Чечурину:
- Ты, Виктор, сам виноват, что праздник у тебя не получился. Мой тебе совет: не пил, так и не пей, иначе дураком станешь. Будь мужчиной до конца. И, кстати, - девушка сардонически усмехнулась, - постирай свои носки, а то от них за версту несёт. Ну, а теперь – прощай!
Она выбежала в коридор и сразу же попала в объятья Волкова.
- Чего ты там с ним…
- Пустяки, - отмахнулась чернявая. – Попрощалась, да заодно посоветовала, чтобы носки почаще стирал. – И, взяв за руки спутников, увлекла их за собой, к выходу из гостиницы…
- -
- 588 -
- 588 -
Ночь и последующая половина дня пролетели для Кирилла и Гали как одно мгновение. И вот наступил тот час, о котором каждый из них втайне думал. Час, неумолимый, как рука палача.
Они сидели друг против друга за небольшим столом в крохотной Анютиной комнате. Перед ними стояла сковорода с остатками омлета, приготовленного Галиной. На тумбочке у кровати квадратный механический будильник с садистской изощрённостью аккуратно отстукивал убегающие из жизни секунды. Равномерное тиканье отдавало в настороженной тишине набатным гулом.
- Ты плохо поел, Кирилл, - тихо сказала девушка, чтобы хоть как-то нарушить затянувшееся молчание, порождавшее мистические ассоциации.
- Спасибо, Галочка, – чуть слышно поблагодарил Волков, устремив взгляд на будильник.
…14.12.1984 г., 14 ч. 12 м., г. Минск…
Чернявая подняла глаза на кавалера и попробовала улыбнуться ему, но попытка оказалась неудачной. Он впервые назвал её так: «Галочка». И девушка ждала, что молодой человек скажет ещё что-то такое нежное, ласковое, успокаивающее и сразу пропадёт жуткое ощущение потерянности и безысходности, от которого хотелось реветь и биться головой о стенку. Волков мучительно искал нужные слова, но не находил. Их просто не было. Они не существовали в природе. А те, что имелись, уже когда-то и кем-то говорились. И повторить их сейчас – означало обесценить своё отношение к Гале. Он посмотрел ей в глаза и почему-то спросил:
- А тебе ничего не будет за то, что ты сегодня не вышла на работу?
- Нет, Кирилл, - прошептала чернявая. – Я отработаю в вечер.
Опять наступило тягостное молчание, нарушить которое никто больше не решился. Оно тянулось до тех пор, пока не зазвонил будильник. Всё!
Молодой человек помог девушке одеться и сам накинул куртку. Они спустились вниз по лестнице. Сдали на вахте ключи от Анютиной комнаты.
- -
- 589 -
- 589 -
Вышли на улицу и направились к остановке. Как будто назло им, тут же вынырнул из снежной пелены красно-белый автобус.
В пустом салоне стоял арктический холод. Стёкла покрывал толстый слой серебрившегося инея. Молодые люди сели на заднее сиденье. Волков взял в руку ладонь своей спутницы и пожал её. Галина не ответила. Всё осталось позади. Впереди – лишь короткое прощание.
- Ты так и не дашь мне свой почтовый адрес или номер телефона? – с робкой надеждой взволнованно обратился Кирилл к девушке.
- Нет. Как мы говорили, если захочешь, то свяжешься со мной через Анку, - ответила Галя.
Компаньоны доехали до конечной остановки. Выйдя из автобуса, чернявая с напускной весёлостью сказала:
- Ну, пора прощаться. У нас только две минуты, иначе я опоздаю и на вторую смену.
Волков поспешно полез в карман и достал помятую бумажку, приготовленную им заранее.
- Вот, – он протянул девушке листок, исписанный явно второпях неровным мужским почерком, - возьми. Здесь все мои координаты. – Увидев, что недавняя спутница не собирается брать записку, молодой человек настойчиво попросил: - Пожалуйста, Галочка!
- Хорошо, - кивнула чернявая. – Но зачем?
- Ну, так, на всякий случай. Там адрес, телефон…
- Нет! – отрезала Галина. – Ни писать, ни звонить я не буду. Прости, но мне надо идти. – Она с тревогой взглянула на часы.
- Там есть и адрес «до востребования», - торопливо прибавил Волков.
Девушка на секунду задумалась, затем взяла протянутый ей листок.
- Ладно, Кирилл, - согласилась она. – Я тебе пришлю «до востребования» поздравительную открытку на Новый год. А теперь – прощай! Будь счастлив!
Галя повернулась, готовая уйти. Сделала шаг, второй. Молодой человек неосознанно двинулся за ней. Чернявая остановилась. И с отчаянием в голосе напомнила:
- -
- 590 -
- 590 -
- Но мы же договорились, что ты останешься на остановке! – Галина нахмурилась, но черты её лица сложились не в обычное, как в подобных случаях, строгое выражение, а в нечто пограничное между обиженным и испуганным.
Волков обречённо понурился и прошептал:
- Прощай, Галя. Спасибо тебе за всё.
Девушка приподнялась на цыпочки и поцеловала молодого человека.
- Мне было с тобой хорошо, Кирилл, - сказала она и быстро пошла прочь от остановки.
Сердце Волкова тоскливо защемило. Галина шла, чуть наклонив голову вперёд. Выбившиеся из-под шапочки непослушные чёрные пряди покачивались в такт движениям. Она ни разу не обернулась. Кирилл смотрел вслед девушке до тех пор, пока её фигурка не скрылась за углом высокого деревянного забора. Ему захотелось забежать за поворот и вновь увидеть Галю, но он не посмел нарушить их договор.
Заиндевевший автобус замерзал на «кольце». Волков вошёл в салон и сел на то самое место, где всего лишь несколько минут назад сидела Галина. Он взялся за поручень соседнего переднего сиденья и бессильно опустил голову на руки…
... 28.10.1989 г., 11 ч. 29 м., г. Ленинград…
…- «Кольцо», молодой человек! – раздался громкий голос с примесью «металла», усиленный динамиками радиотрансляции.
Кирилл поднял голову и огляделся. Его глаза выразили искреннее недоумение, затем они отразили мучительную работу мысли и, вспыхнув на мгновение ярким пламенем, тотчас потухли. Досадливо поморщившись, он очнулся от оцепенения и вмиг… постарел сразу на пять лет.
Подхватив хозяйственную сумку, Волков встал и направился к выходу в середине пустого салона. Пожилой водитель трамвая деловито хлопотал у передней двери на ступеньках, протирая куском материи зеркало, подвешенное снаружи рельсовой электромашины.
- -
- 591 -
- 591 -
- Вроде не праздник, а всё равно спят, - услышал спиной молодой человек, спрыгивая с подножки.
Обнаружив под ногами вместо привычного асфальта старую брусчатку, Кирилл присвистнул: «Куда это я заехал?», - и стал, как примерный пешеход, обходить трамвай спереди, одновременно оглядываясь по сторонам. Справа он увидел речку и переброшенный через неё старинный горбатый каменный мост с четырьмя затейливыми башенками.
«Фонтанка, Старо-Калинкин мост», - машинально отметил Волков.
Перейдя улицу, он ступил в небольшой сквер с редкими хилыми деревьями и напрочь вытоптанными газонами.
«Кажется, в народе этот садик называют Плешивым, - вспомнил молодой человек. И ещё раз решил проверить свою память: - А справа и сзади – проходная судостроительного завода, а за ней – куча огромных портовых подъёмных кранов».
Кирилл не поленился обернуться. Всё так и было. Он удовлетворённо улыбнулся, констатируя факт: «Итак, я в Коломне, на площади Репина. – Но самодовольство быстро сменилось досадой: - Это же надо – экскурсовод называется: сел сдуру, не подумав, на первый попавшийся трамвай! К метро захотел! Но ведь маршрут «двадцать первого» от Тучкова моста и досюда и близко к метро не проходит… Стоп! А надо ли мне метро? – засомневался горе-путешественник. И ожидаемо переключился на позитивное мышление: - Может, так даже и лучше? – Он переложил сумку из одной руки в другую. – Конечно, лучше! Здесь же автобус, «двойка», ходит! Вот я на нём до станции метро «Кировский завод» и доеду. А там, как объяснял Булат, два шага…».
За раздумьями Волков и не заметил, как пересёк Плешивый садик и точь-в-точь вышел к нужной остановке. Прикреплённая к фонарному столбу на трёхметровой высоте жёлтая фанерка извещала, что на этом месте следует ждать автобусы маршрутов №2 и №22.
Обречённый на временное бездействие, молодой человек неосознанно занялся визуальным изучением окружающей местности. В
- -
- 592 -
- 592 -
первую очередь он обратил внимание на необычное здание напротив автобусной остановки. Трёхэтажное мрачного вида строение грязно-бурого цвета очевидно претендовало на оригинальность благодаря большим готическим арочным окнам, переходившим на первом этаже в самые настоящие арочные ворота, а также возвышавшейся над крышей нелепой трёхъярусной каланче.
«Вот он – бывший съезжий дом Коломенской части Санкт-Петербурга: и полицейский участок, и каталажка и пожарная команда, - уважительно подумал Кирилл. И тут же опустился до снисходительности: - А сегодня – просто одна из пожарных частей Октябрьского района Ленинграда. – Взгляд праздного путника проскользнул по отмеченному им зданию и побежал по соседнему, более светлому и нарядному. – А в этом «домике», между прочим, жил и работал великий художник Репин. Правда, отсюда его окон не видно – они дальше, в конце дома, за углом…».
Оттуда, куда сию минуту смотрел Волков, должен был появиться ожидаемый автобус. Но он всё не шёл. И молодой человек вынужденно продолжил наблюдать и умозаключать: «А скверик-то этот, в центре площади, что-то типа «сухопутного» островка – он со всех сторон окружён автомобильным асфальтом и трамвайными рельсами. – Кирилл стал поворачиваться на каблуках, придирчиво оглядывая Плешивый садик. В итоге получился оборот на 180 градусов. Представший взору молодого человека изумительный вид на реку Фонтанку в строгих гранитных берегах и вычурный Старо-Калинкин мост заставил его вздрогнуть: - А ведь именно отсюда в XVIII веке начиналась дорога в загородную императорскую резиденцию «Петергоф»! И вон он – первый верстовой столб…».
Волков порывисто сорвался с места и энергичным шагом направился на угол скверика, смотревшего на мост. Как всегда, совершенно неожиданно в нём внезапно проснулся экскурсовод. И в данном конкретном случае Кириллом двигало не обычное обывательское любопытство, а настоящий профессиональный интерес.
Вот уже два с лишним года как он и его отец проводили экскурсии до Петродворца по новой теме - «Старая Петергофская дорога», которая
- -
- 593 -
- 593 -
заменила на этом направлении прежнюю – «Героическая оборона Ленинграда в годы Великой Отечественной войны». Смена темы представлялась Волковым делом жизненно необходимым, ибо возить людей по всем знаменитым пригородам Ленинграда – Пушкину, Павловску, Петродворцу – с одним и тем же, полным глубокого трагизма, рассказом они считали негуманно и непрофессионально. Александр Николаевич проявил недюжинное упрямство и терпение в продвижении новой темы, потратив на это уйму сил и времени. Два года он вместе со своей второй женой, Эльвирой Николаевной, искал интересные материалы, пропадая многие вечера в Публичной библиотеке. Супруги совместно написали текст. Далее они разработали методическое пособие, которое Волков-старший последовательно защитил в филиале Курортного района, а затем и в самом Городском экскурсионном бюро. Таким образом, новую тему экскурсии формально приняли, но с практическим применением попросили повременить. И лишь на третий год «горбачёвской перестройки», когда Генеральный секретарь ЦК КПСС устал повторять резавшее ухо советского человека слово «плюрализм», «Старой Петергофской дороге» дали «добро». Кирилл буквально влюбился в эту тему и никогда не упускал случая расширить для себя её диапазон…
Он подошёл к объекту своего сиюминутного интереса, названного им «верстовым столбом». В действительности перед молодым человеком предстало «декоративное архитектурное сооружение малых форм». Это был четырёхгранный обелиск из красного гранита, помещённый на облицованный белым мрамором пьедестал, опирающийся на квадратное ступенчатое основание из серого гранита. Внешний эффектный вид «столба» подкреплялся не менее впечатляющим «титулом», содержавшим в себе имя автора: «мраморная верстовая пирамида Антонио Ринальди».
«У первого и последнего «верстовых столбов» на Петергофской дороге, как, впрочем, и на Царскосельской, имелись отличия от остальных «пирамид». У них было по паре солнечных часов, располагавшихся на мраморных панно как с южной, так и с северной сторон, - вспомнил Волков подробный текст методического пособия по экскурсии. И с удивлением
- -
- 594 -
- 594 -
отметил: - А с этой-то, северной, стороны часов не видать! Только чёрточки. Что-то типа разметки циферблата. И мрамор какой-то потёртый, блёклый. Видимо, стёрлись цифирьки – смылись дождём и снегом. Но ведь хотя бы недвижная железная стрелка – гномон – должна была сохраниться. Нет её… Или его? Одна дырка осталась, - молча сокрушался экскурсовод. И попытался поднять себе настроение надеждой: - Но, может быть, с другой стороны что-нибудь осталось?».
И Кирилл пошёл хороводить у «пирамиды» как карапуз вокруг новогодней ёлки.
«Так, сбоку цифра «26», - заметил исследователь. И сразу же мысленно объяснил арабскую вязь: - Это – количество вёрст до Петергофа. – Оборотившись спиной к Фонтанке, он поднял глаза к южным солнечным часам «верстового столба». – О, что-то есть! И кое-какие римские цифири сохранились. И та самая недвижная стрелка в центре циферблата – кривая ржавая железка – вот она!» – обрадовался Волков находке и выглянувшему из-за тучи солнцу.
Тень от стрелки-гномона падала вертикально, почти посередине между едва видными знаками «XI» и «XII». Вновь поймавший хорошее настроение, молодой человек ненадолго забылся и расслабленно подурачился – изобразил знаменитый ленинский прищур и вслух картаво проговорил, обращаясь к циферблату солнечных часов:
- А катоый час, таваищь?
Неожиданно рядом раздался бархатный мужской низкий голос:
- Без двадцати двенадцать, - сказал случайный прохожий и торопливо прошагал мимо в направлении проходной судостроительного завода.
Кирилл оторопел от удивления, но машинально поблагодарил:
- Спасибо.
Некоторое время молодой человек пугалом простоял возле «столба», тупо уставившись на циферблат. Постепенно его взгляд стал приобретать осмысленность, а картинка перед глазами – нужную резкость и чёткость.
«Да ведь это же «двойка»! - щёлкнуло в голове Волкова, когда он рассмотрел из-за «мраморной пирамиды» подъезжающий к остановке
- -
- 595 -
- 595 -
двухвагонный «Икарус» цвета дряхлого мухомора. – Надо успеть», - приказал себе замечтавшийся экскурсовод и кинулся к открытым дверям автобуса.
Запрыгивая на подножку, он подвёл итог пребыванию на площади Репина: «Да, солидное сооружение эта «верста». Если верить папашке, то она шести с половиной метров в высоту. - Проходя по салону, Кирилл бросил прощальный взгляд на недавний предмет своего внимания, мимо которого покатил «Икарус»: - Здоровенная, зараза – намного выше автобуса. – И поймал себя на совершенно неожиданной, даже парадоксальной, мысли: - А ведь верстовой столб в Коломне на старой Петергофской дороге – это и есть «коломенская верста»! Самая настоящая…».
Автобус натужно заурчал, а затем и зарычал злой собакой, взбираясь на горб Старо-Калинкина моста. Свободных сидячих мест в салоне не оказалось. Волков мельком взглянул на серую рябь Фонтанки, на броскую надпись «Ленинградское адмиралтейское объединение» над проходной завода и остановился в середине салона, устроившись на круглой вращающейся площадке с металлическими поручнями. Откинув голову на «гармошку» эластичного межвагонного соединения и обхватив руками перила, Кирилл превратился в терпеливого пассажира. И вновь погрузился в воспоминания.
«А какой потом был май! Май восемьдесят пятого. Какой чудный май… Он не мог быть иным, потому что в нём обязательно должна была быть Галя. И была. Была! Как же всё тогда вышло? Здорово вышло…
А! Меня в командировку послали. В Смоленск. Да, на завод вычислительных машин. Доставал какие-то детали, бумажки подписывал. И всё думал, что так близко от Минска нахожусь, а торчу здесь. Правда, и в Смоленске неплохо время провёл. Везучий я тогда был. Нашёл там своего армейского друга Славку Кропачева. У него и расположился. Валентина, Славкина жена, хорошо меня приняла, душевно. Да, и по городу они меня поводили. Эх, красотища! Середина мая. Всё в цвету. Древний Кремль. Успенский собор. Церквушки. Настоящий старинный русский город…
- -
- 596 -
- 596 -
Помнится, разоткровенничался я тогда с Кропачевым. Про Минск рассказал, про Галю. А он и говорит: «А за чем дело стало? У тебя командировка до пятницы, а выходные дни – твои законные. Посажу я тебя ночью на поезд, а утречком будешь в Минске. Честь по чести погуляешь там целых два дня, а в понедельник дома будешь. А чтобы никаких нюансов не вышло, то позвони отсюда Галине и заранее предупреди, что приедешь. Смотришь, она тебя на вокзале и встретит. И делов-то!».
Да, так и сказал: «и делов-то»… Как Славка посоветовал, так и сделали. Разговор заказали на четверг. А тут ещё мне счастье привалило – именно в четверг я со всеми делами управился, а командировку закрыл по пятницу включительно. Целый день выиграл! Правда, с телефонным разговором морока вышла. Вызов-то я делал на Анкин адрес, благо хорошо запомнил его. А вот с фамилией Анюты неувязочка вышла. Прямо как у Чехова с лошадиной фамилией. Помню, что такая же, как у нашей второй космонавтки, только с разницей в одну букву. Мы со Славкой все варианты перебрали: Давицкая, Лавицкая, Мавицкая, Кавицкая, Навицкая, Тавицкая… А потом, как прозрение на меня нашло – Совицкая! Да, и ещё одна проблема была – как дать понять Ане, что это я? Тем более, что не из Ленинграда заказ, а из Смоленска. Вот и написал: «Позвать Совицкую Анну и Фёдорову Галину».
Ну, и потом на переговорном пункте поволноваться пришлось – больше часа ожидал когда Минск дадут. Уже собирался снимать заказ, а тут меня и объявили. Анка, конечно, молодчина – сообразила Галке сообщить. Я, как услышал голос Гали, так сразу и бухнул: «Требуются ли ещё седые человеческие волосы?». А она: «Да, да, да! Срочно! – И деловито уточнила: - Во сколько будешь в Минске?». Именно так: «во сколько», словно уже знала, что я приеду завтра. А у меня пока ни билетов, ни даже расписания поездов нет. Хорошо, Славка рядом оказался. Он сразу понял всё и подсказал: «В восемь утра». Я так и передал. Галинка и говорит: «Тогда до завтра. Я в восемь буду на вокзале. Чего больше болтать – завтра встретимся. До завтра!», - сказала она и повесила трубку. Как-то так буднично за минуту и договорились. Девушка-телефонистка, помню,
- -
- 597 -
- 597 -
удивилась: «Вас так и не соединили?». «Нет, - отвечаю, - всё в полном порядке!».
Но до полного порядка, оказалось, ох, как далеко было. С билетом на поезд такая волокита вышла, что я уж и отчаиваться начал. Если бы не Кропачев, то чёрта с два уехал бы. Хоть он и железнодорожник, да и у него не сразу получилось. До начальника станции дошёл, но билет для меня выбил. И ещё какой – «СВ»! Поезд, кажется, был «Москва – Берлин». Да… Славка, Славка… Когда опять случится свидеться?»…
… Автобус, растянув «гармошку», взобрался на неказистый мостик. В левом окне Волков увидел дымящийся отбросами производства глубокий шрам Обводного канала. Мелькнула жёлтыми башенками бывшего въезда Строгановской усадьбы проходная объединения «Красный треугольник».
«Каждая третья пара резиновой обуви, производимой в СССР, выпускается на «Красном треугольнике», - вспомнилась Кириллу бравая газетная строка. Он усмехнулся: - Куда веселее было бы слышать, что каждый третий советский человек носит резиновую обувь с фирменным знаком этого объединения. Ан нет! Все стараются покупать красивые и удобные резиновые сапоги. А на них стоят аккуратные метки: «Маде ин Югославия», «Маде ин Полэнд», «Маде ин Финлэнд» и так далее. И люди покупают импортные вещи, хотя наши в три раза дешевле».
«Икарус» круто завернул направо и, пробежав по тёмному Нарвскому проспекту, выскочил на простор площади Стачек. У Волкова перехватило дыхание от патриотической гордости при виде массивных Нарвских Триумфальных ворот – памятника в честь победы России над наполеоновской Францией в Отечественной войне 1812 года.
Вместе с тем, не переставая любоваться бессмертным творением великого русского зодчего Василия Стасова, молодой человек заметил, что рядом с ним освободилось одиночное место. Он сделал два стремительных шага и плюхнулся на мягкое сиденье. Продолжая смотреть на памятник воинской доблести, Кирилл вдруг вспомнил с раздражением: «А вояка-то мне тогда некстати попался. И надо же было ему пристать ко мне со своими чемоданами! В такой момент…»…
- -
- 598 -
- 598 -
…17.05.1985 г., 08 ч. 04 м., г. Минск…
Поезд медленно «плыл» вдоль перрона минского вокзала. Проводница открыла дверь вагона и, распахнув её до конца, заполнила своим пышным телом образовавшуюся амбразуру. Волков, чувствуя спиной энергию нетерпеливых пассажиров, столпившихся в тамбуре, выглянул наружу через голову железнодорожницы. Сзади монотонно зудел подполковник, сосед по купе:
- Кирилл, ты уж мне, старику, помоги с вещичками. А, Кирилл, поможешь?
- Помогу, папаша, помогу, - скороговоркой ответил Волков, внимательно разглядывая толпу встречающих.
- Ты уж, Кирилл, не обижайся, так сказать. Мы с тобой быстро управимся. Только до стоянки такси, так сказать, и всё. Поможешь, Кирилл? – продолжал гнусавить военный, тыча в бок молодому человеку углом объёмистого чемодана.
Ответить Волков не успел. Среди многоцветности рубашек и платьев мелькнули знакомые чёрные пряди, гордо развевающиеся под напором свежего ветерка. В тот же миг в глаза Кириллу пыхнул неукротимый карий огонь Галиных очей.
- Галя! – закричал он и, преодолев законное недовольство и сопротивление проводницы, выпрыгнул из ещё движущегося вагона на асфальт перрона.
Молодой человек подбежал к девушке и заключил её в объятья. Галина прильнула к Волкову и, уткнувшись лицом в его плечо, шепнула:
- А поезд твой на десять минут опоздал. Я уже стала волноваться.
В порыве нежности кавалер запустил свою пятерню в густые волосы чернявой и поцеловал её в щёку.
- А я, Галя… Я так…
Договорить ему не дал громкий командирский окрик:
- Кирилл! Кирилл, я жду! Кирилл!
Девушка подняла на Волкова удивлённые глаза:
- -
- 599 -
- 599 -
- Ты разве не один? – и возле её губ легли две обиженные складки.
Молодой человек в душе плюнул с досады и, сдерживая закипавшую внутри себя злость, постарался как можно мягче объяснить:
- Нет, Галочка, один я, один. Просто тут попутчик, совершенно посторонний человек, просил меня помочь ему вещи до такси донести.
Кавалер робко улыбнулся в надежде на прощение. Чернявая повела головой из стороны в сторону, разметав волосы по груди Кирилла.
- Чудно, - в задумчивости произнесла Галина, провожая взглядом носильщика с пустой тележкой, который со скучающим лицом неторопливо прогуливался вдоль поезда. – Неужели ему трудно нанять…
- Кирилл! Я тебя жду! – голосил подполковник.
Девушка тряхнула чудными чёрными прядями.
- Знаешь, - неожиданно весело заговорила она, - свои обещания следует выполнять. Пошли, что ли, поможем твоему попутчику, - решила Галя и потащила Волкова за руку к двери вагона.
Здесь стоял невообразимый гам, схожий с шумом восточного базара. Подполковник перегородил проход чемоданами и, ухватившись за поручни, вёл ожесточённую словесную схватку, временами переходившую в рукопашную, с напиравшими на него экс-пассажирами, стремившимися любыми доступными средствами покинуть пределы суперклассного поезда. Как только молодые люди поравнялись с огнедышащим жерлом вагона, последовали чёткие команды военного:
- Так, Кирилл, держи! Осторожно, осторожно! Там, так сказать, бьющееся. Нет, не так ставь. Наоборот! Правильно. Теперь вот этот, так сказать, чемодан. Осторожнее, он тяжёлый! Хорошо. Девушка, будьте добры, вот эту, так сказать, сеточку. Не тяжёлая? Вот и хорошо! Так, ещё чемоданчик. Ну, его можно класть как угодно. Теперь коробочку, так сказать. Нет, девушка, она тяжёлая. Это Вашему, так сказать, ухажёру. Кирилл, осторожнее! Ну, и последнее. Ты, Кирилл, прими, а я потом возьму.
Подполковник, кряхтя, слез на перрон и достал из кармана брюк большой носовой платок. Промокнул им вспотевший лоб, протёр шею.
- -
- 600 -
- 600 -
Волков саркастически усмехнулся, заметив, как военный демонстративно повернулся боком к угодливо улыбавшемуся носильщику, подскочившему на шум с профессиональным проворством. Галина, склонив голову набок, выжидательно посматривала то на своего кавалера, то на носильщика, то на офицера. Наконец, попутчик Кирилла отдышался и бодро проговорил:
- Ну, давайте разберём мои, так сказать, вещички. Вы уж, девушка, не обижайтесь на старика. Я у Вас только, так сказать, всего одну минуточку отниму. Вот дойдём до стоянки такси – и всё, так сказать.
Подполковник заискивающе заглянул в лицо чернявой.
- Ничего, ничего, - поспешно ответила Галя.
Разобрав вещи, вынужденные компаньоны двинулись мимо зданий вокзала и билетных касс к шумной Привокзальной площади. Стоянку такси нетрудно было определить издали по длинной очереди, выстроившейся вдоль металлических заграждений к «пятачку», откуда каждую минуту отъезжали украшенные «шашечками» жёлтые «Волги».
Военный, в силу возраста, немного отстал от спутников, но постоянно напоминал им о своём присутствии монотонным брюзжанием:
- Умных сколько развелось! Возьми, говорят, носильщика. Мол, нечего, так сказать, людей задерживать. Спешат все! Тут дела на одну минуту, а они: «Носильщика!». Вот Вы, так сказать, девушка, хозяйка будущая. Вы же со мной согласитесь, что из-за каких-то, так сказать, ста метров носильщика брать нет смысла. Логично? Ну, и вам, молодым людям, помочь старику не в тягость, так сказать. Верно я говорю?
Галина в полуобороте покосилась на «старца», которому едва ли было пятьдесят, и скривила губы в язвительной усмешке:
- Не знаю, - буркнула она и прибавила шаг.
Волков, стараясь не отстать от чернявой, крепче сжал ручки чемоданов.
- Осторожнее, Кирилл! – раздался сзади командирский голос.
«Вот ведь бывают «кадры»! – возмутился про себя молодой человек. – Привык в армии «на халяву» солдатами пользоваться, так и гражданских норовит «запрячь». Хотя, конечно, среди служивых попадаются и
- -
- 601 -
- 601 -
приличные люди», - справедливости ради мысленно уточнил Волков, вспомнив своего ротного - капитана Валеру Верещака, отдавшего подчинённым, уходившим на «дембель», добрую половину личного книжного шкафа для их расчёта с гарнизонной библиотекой.
Выйдя на площадь, «добровольные» носильщики быстро отыскали конец очереди и, поставив вещи на асфальт, облегчённо вздохнули.
- Нет, нет! – вскричал подоспевший подполковник. – Нам надо в самое начало. У меня, так сказать, права имеются, - заявил он и, подавая пример молодым спутникам, торопливо засеменил вдоль стены из чемоданов, сумок, ящиков, сеток, баулов и прочего добра.
Галя и Кирилл, как по команде, недовольно фыркнули. Это не укрылось от внимания их попутчика. Он обернулся на ходу и «сделал козью морду» - нахмурил брови, сжал губы и сверкнул глазами. Девушка и её кавалер обменялись недоуменными взглядами, досадливо выдохнули и продолжили движение.
Военный дожидался их на краю тротуара, ведя на высоких тонах переговоры с головкой очереди. Как только чемоданы оказались возле форменных армейских ботинок, их обладатель сухо отчеканил:
- Благодарю вас. – И, не сделав даже секундной церемонной паузы, он набросился на высокого мужчину, загородившего ему проход к подъехавшему такси: - А я говорю, что у меня, так сказать, права имеются! Вот я сейчас покажу…
Волков и Галина посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись. Взявшись за руки, они отбежали в сторону и, придя в себя, обменялись впечатлениями:
- Я представляю, как его жене несладко приходится, - высказалась чернявая.
- Да, - подхватил молодой человек. – А я подумал, как должно быть тоскливо его солдатам, - добавил он и скривил губы, изобразив маску драматического мима.
Спутники ещё раз дружно рассмеялись и мгновенно забыли о недавнем занудном попутчике. Да и могло ли быть иначе, когда ты
- -
- 602 -
- 602 -
чувствуешь горячее дыхание дорогого тебе человека, когда видишь, сколько вокруг милых, улыбающихся тебе прохожих, когда слышишь, как дзинькает, бибикает, тринькает, звякает и тутукает со всех сторон добрый Город, приветствуя тебя вне зависимости от твоих заслуг, а лишь потому, что ты живёшь?!
Ласковое солнце материнскими ладонями гладило по лицам людей, заглядывало ультрафиолетовыми глазами в их души и выметало электромагнитными мётлами грусть и тоску, превращало волшебными палочками-лучами зло в добро, а ложь в правду, разглаживало, подобно косметологу высшего разряда, предательские морщинки и вздёргивало поникшие носы, посыпая их несерьёзными веснушками.
- Кирилл, а ты как будто знал, когда приехать, – весело прощебетала чернявая, кокетливо хлопая длинными ресницами.
- Как это так? – предчувствуя неведомую удачу, воодушевлённо спросил молодой человек, обхватывая Галю за талию.
Девушка прильнула к нему и, задыхаясь от счастья, прошептала:
- А мои папка с мамкой укатили на съёмки далеко-далеко и я осталась совсем одна. – Она чуть отстранилась от своего спутника и, посерьёзнев, скороговоркой поинтересовалась: - Сколько ты пробудешь?
- Почти трое суток, - ответно выпалил Волков.
Галина радостно всплеснула руками:
- О, целых три дня! Три дня и три ночи. Мы никогда с тобой не были вместе так долго.
- Две ночи, - тихо уточнил Кирилл.
- Всё равно это целая вечность, - беспечно отозвалась чернявая. И, подхватив кавалера под руку, увлекла его в открытые двери остановившегося рядом троллейбуса: - Пошли, что ли?...
«Целая вечность» пролетела одним прекрасным мгновением весны. Со всем максимализмом, присущим молодости, Волков и Галя были уверены, что весь мир лежит у их ног. И он действительно лежал. Ровно три дня и две ночи.
- -
- 603 -
- 603 -
Они встретились так, будто только вчера расстались. Не говорилось между ними никаких высоких слов, торжественных фраз. Кирилл и Галина просто жили друг другом. В их распоряжении находилась огромная – так им казалось – квартира, где они ощущали себя полновластными хозяевами. Но даже в этом «дворце» не помещалось их счастье. Временами молодым людям начинало чудиться, что стены давят на них. И тогда они убегали, взявшись за руки, на улицу. А здесь было на что посмотреть. Минск во второй половине мая – почти Эдемский сад: всюду цветёт сирень, вовсю благоухают вишни, яблони, груши, на ветках каштанов появляются замысловатые «свечки», приторный запах черёмухи сводит с ума. Прогулки по набережным Свислочи и многочисленным паркам и скверикам доставляли истинное эстетическое наслаждение обоим спутникам.
Как оказалось, всё в жизни взаимосвязано: они откровенно любовались миром, а мир – не менее нагло рассматривал их. И было что рассматривать! Оба – молодые, высокие, осанистые, уверенные в себе. Оба – словно по заказу, дополняя друг друга, облачены в схожую одежду: девушка – в фирменное джинсовое платье-халат с короткими рукавами и большими металлическими пуговицами, мужчина – в стандартные джинсы и голубую рубашку. Волков с удовольствием отмечал восхищённые улыбки незнакомых пешеходов, адресованные ему и его компаньонке. Однажды, правда, где-то в глубине его души шевельнулось недоброе чувство, когда какой-то излишне самоуверенный парень уж чересчур долго глазел на Галю. Но, здраво рассудив – как бы он сам выглядел на месте данного субъекта – молодой человек быстро справился со своей минутной слабостью. И с ещё большим наслаждением стал ловить чужие завистливые взгляды.
Везде, где бы ни появлялись Кирилл и Галина, им нравилось и… тотчас надоедало. Они побывали и в баре, познакомившем их. Съездили в гости к Анюте. И даже сходили в кино.
Но вот прошло два дня. Минули две ночи. Заканчивался третий, их последний, день. А на сердце у обоих оставалось всё так же светло и безоблачно. Молодые люди не просто старались не вспоминать о
- -
- 604 -
- 604 -
предстоящей разлуке – они действительно об этом не думали. Их нисколько не тронула вокзальная суета. Казалось, Волков и его спутница забрели на вокзал случайно, понарошку. Оказавшись на перроне, они весело, даже беспечно, прогуливались вдоль железнодорожного состава до тех пор, пока поезд не тронулся. В их прощании отсутствовал малейший намёк на обещания, клятвы. Загипнотизированные словосочетанием «целая вечность», они уверились в том, что теперь расстаются ненадолго.
Вскочив на подножку вагона, Кирилл, радостно улыбаясь, долго махал Гале, живо откликавшейся ему с перрона. Когда же суровая проводница потребовала от молодого человека соблюдения порядка, то он с лёгкостью уступил ей и с увлечением заговорил о почётной миссии работников железнодорожного транспорта…
II. БОМБАРДИР.
«… Дан будет судить народ свой, как одно из
колен Израиля.
Дан будет змеем на дороге, аспидом на
пути, уязвляющим ногу коня, так что
всадник его упадёт назад…»
( Библия. Книги Ветхого Завета. Первая книга
Моисеева. Бытие. Глава 49 )
… 28.10.1989 г., 12 ч. 03 м., г. Ленинград…
«Какой это был чудный май! Был! Был…, - очарованный воспоминаниями, твердил про себя Волков. Но вдруг он встрепенулся, расслышав голос водителя из динамиков «Икаруса»: - Кажется, «Кировский завод» объявили. Пора!» - Молодой человек с сожалением покинул уютное, нагретое им, место и направился к выходу.
Бросив беглый взгляд на проходную знаменитого предприятия, Кирилл развернулся в обратную движению автобуса сторону и, сделав три
- -
- 605 -
- 605 -
десятка шагов, «нырнул» в подземный переход через проспект Стачек. Выйдя наружу возле монументального здания метрополитена, он остановился в нерешительности, осмотрелся.
«Булат говорил, что как выйдешь из метро, то сразу за угол. Дальше – пройти один квартал до улицы Маршала Говорова. И на перекрёстке будет магазин, - вспомнил Волков наставления друга. Но, посмотрев на строение с огромной буквой «М» на крыше, он засомневался: - А за который из двух углов заворачивать? – Увидев поблизости овощной ларёк, молодой человек сообразил: - Наверное, от магазина Булата. Там должны подсказать».
Кирилл заглянул в открытое окошко и встретился глазами с хозяином ларька, коим оказался симпатичный блондин лет тридцати.
- Корешок, не подскажешь, где находится ближайший овощной магазин?
Молодой мужчина, облачённый не в привычный грязный халат продавца, а в модный джинсовый костюм, в ответ дерзко вопросил:
- А чем Вас мой товар не устраивает?
Не ожидавший такого поворота в тривиальном уличном разговоре, Волков смутился, переложил сумку из одной руки в другую и, наконец, вынужденно признался:
- Я не товар ищу, а человека, работающего в овощном магазине в районе станции метро «Кировский завод».
Ларёчник изобразил лицом рекламу зубной пасты «Поморин» и с панибратской ноткой в голосе спросил:
- А как кличут твоего человечка?
- Булат Ахметов.
- О! – ещё больше расплылся в улыбке продавец. – Это наш заместитель заведующего, - доложил он с уважительной интонацией. И вкрадчиво поинтересовался: - А Вы к нему по делу или…
Вопрос казался незаконченным, но спросивший и не торопился что-либо прибавить, с любопытством уставившись на несостоявшегося клиента.
- «Или», - в тон собеседнику ответил Кирилл. И после небольшой паузы раскрыл карты: - Булат – мой друг. Захотелось повидаться.
- -
- 606 -
- 606 -
- «Повидаться» - это хорошо, - облегчённо выдохнул хозяин ларька. И, словно спохватившись, фальшиво запричитал: - Чего это я пристал с расспросами? «Повидаться» - это славненько! А магазинчик наш совсем близко. Вот по этой улочке Васи Алексеева, - блондин лениво ткнул пальцем в нужном направлении, - пойдёшь до пересечения…
- Дальше я знаю, - перебил торговца овощами Волков. И попытался закончить разговор: - Спасибо, - сказал он и повернулся лицом к бывшему Чугунному переулку.
- Послушай, уважаемый! – окриком остановил Кирилла ларёчник. Высунув голову из окошка, он попросил: - Передай, пожалуйста, Булатику, что я, то есть Вадик, подойду в магазин минуток через двадцать. Ладно?
- Добро, - кивнул Волков и тронулся в путь.
Тот квартал, который ему предстояло пройти, хоть формально и считался частью улицы, носящей имя рабочего-путиловца, одного из первых комсомольских вожаков города, фактически являлся всё тем же, как и до революции, промышленным переулком: сзади – завод, слева – огромный пустырь, справа – «жиденький» парк-скверик.
Отчасти ввиду тоскливости окружающего пейзажа, отчасти предвкушая встречу с другом, Кирилл снова ударился в воспоминания…
… С момента его знакомства с Булатом минуло вот уже 22 года. За это время многое случалось в жизни друзей: расставания, встречи, забавные приключения, буйные загулы, путешествия, удачи и осечки, дерзкие планы, частично воплощённые в реальность…
Начиная со дня, когда Волков и Ахметов впервые сыграли друг с другом в «Динамо», они провели три прекрасных года беспечной мальчишеской жизни. Учились в кировабадской школе №30. И достаточно прилично. Гуляли по древнему городу и его окрестностям. Не забывали ходить друг к другу в гости. Причём, большую часть домашних игр проводили в квартире Ахметовых. И, конечно, играли в футбол. И, даже выступая за одну команду, умудрялись соперничать между собой. Каждый патологически стремился быть лучше, заметнее друга. Хотя, если говорить объективно, повода для спора у них практически не было. Кирилла
- -
- 607 -
- 607 -
товарищи часто уговаривали встать в ворота, теша его самолюбие – мол, лучше тебя вратаря нет. Но иногда, в малозначащих матчах, ему удавалось поиграть и в полузащите. А вот амплуа Булата было однозначным и «железным» - центрфорвард. Забивал голы он исправно и помногу, за что получил справедливое прозвище «Бомбардир».
Самое первое серьёзное приключение в жизни юношей придумал для них, как ни странно, Волков-старший. В один из погожих вечеров ранней весны 1970-го года, мирно попыхивая папироской на ступеньках крыльца ведомственного домика, в котором он жил со своей семьёй, и глядя на распустившиеся виноградные листья, майор Советской Армии вдруг помечтал за сына в его присутствии. Оказывается, будь он на его месте, то махнул бы после окончания восьмого класса из этой «дыры» на историческую родину, в Ленинград, поступил бы в техникум, пожил бы весёлой студенческой жизнью, погулял бы с девочками, позанимался бы спортом, походил бы в театры, в оперетту, в цирк, наконец… Ну, и, естественно, Александр Николаевич предполагал окончание техникума своим отпрыском с обязательным «красным» дипломом, что станет фактически автоматическим пропуском в институт. В крайнем случае, рассуждал папаша, если сын и пойдёт в армию солдатом, то, по крайней мере, с крепкой специальностью в руках.
Как говорится, помечтал отец – и ладно. Но, хохмы ради, Волков-младший поделился ценной информацией с Ахметовым. Тот всерьёз задумался, а затем стал интересоваться деталями. В итоге, начали мечтать и юноши. Конечно, они полагали, что поедут в Ленинград вместе и все перечисленные одним из родителей прелести, как-то: весёлая жизнь, девочки, спорт и театры с цирком, разделят на двоих. И согласились молодые несмышлёныши – клюнули на наживку из ранней самостоятельности.
Но «захотеть» – не значит «получить». Совместная экспедиция на берега Невы не состоялась. Последнее слово осталось за родителями. Кирилл и Булат, возжелавшие «взрослой жизни», получили её эрзац. Первый – действительно, оказался в Ленинграде, в комнате коммунальной
- -
- 608 -
- 608 -
квартиры, вместе с бабушкой и дедушкой. Второй – обосновался в столице Башкирии Уфе, у родственников, которые его не очень-то и ждали. Таким образом, молодые люди расстались на долгих шесть лет, из которых: четыре года пришлись на учёбу в техникуме, а два – на службу в армии. Да-да, «красные» дипломы им не покорились – подготовки в азербайджанской школе не хватило для штурма серьёзных высот в учёбе.
Летом 1976-го друзья встретились вновь, в Ленинграде. Сюда Ахметов уже наведывался дважды в качестве гостя Волкова в пору учёбы в уфимском техникуме. Можно сказать – на разведку. Но этот его приезд имел сугубо практичную цель – поступление в институт. Стали сбываться мальчишеские мечты! Правда, до определённой степени. Кирилл понимал, что вместе с другом учиться ему не суждено. У Булата, как иногороднего, не было иного выбора, как поступление на дневное отделение. А Волкову-младшему учёба виделась исключительно в вечернем варианте, ибо он предполагал совмещать её с работой. Но с данным объективным обстоятельством категорически не согласился его отец. Словно чувствуя какую-то свою эфемерную вину за неудачу прежнего «совместного проекта» сына и его друга, Александр Николаевич принял самое активное участие в новом, взяв на себя часть расходов и сняв для молодых людей комнату у своего приятеля. Приёмные экзамены в институт проблемой для Кирилла и Булата не стали. Но сдали их они в разные ВУЗы!
Чем подтвердили главный тезис фатализма: «Природу (то бишь – судьбу) не обманешь». Спортивное соперничество друзей сказалось и на их жизненном выборе, основанном на всём предыдущем воспитании, опыте. Момент определения «своих» учебных заведений явился для Волкова и Ахметова моментом истины, практической материализацией сформировавшейся к данному времени личностной философией восприятия бытия. Выбор «Холодилки» (Ленинградского технологического института холодильной промышленности – ЛТИХП) и квалификации инженер-технолог по специализации «Технология производства продуктов питания» Булат объяснил просто: «Мне противно делать партийную или административную карьеру, лизать чью-то задницу, чтобы прокормиться и
- -
- 609 -
- 609 -
заработать на жизнь. Я хочу быть рядом с продуктами. Неважно: производить их, продавать или готовить. Я и моя будущая семья всегда будем сыты. Это главное. А удастся ещё подворовать – совсем хорошо». Кирилл, поступивший в «Политех» (Ленинградский политехнический институт имени М.И.Калинина – ЛПИ) на квалификацию инженера-системотехника по специализации «Электронно-вычислительные машины» (ЭВМ), объяснился ещё проще: «Я по этой специальности техникум закончил. А Политех – это «вышка»!».
Своё детское прозвище Бомбардир друг Волкова подтвердил, едва начав учиться в институте. Его приметили на первом же занятии по физкультуре, а спустя неделю он уже играл за сборную «Холодилки» в студенческом первенстве города по футболу. И пошло-поехало: Ахметов забивал в каждом матче и его слава «бомбардира» росла в узких спортивных кругах. А вот общеинститутскую известность выходец из Кировабада получил после первой же результативной сессии, которую сдал на одни «пятёрки». Причём, однокашники приметили следующую деталь: выходя из аудитории после успешной сдачи экзамена, на естественные вопросы окружающих он загадочно отвечал: «Отбомбился на пять баллов». За что и получил законный «псевдоним» – Бомбардир.
Секретом своих успехов Булат поделился только с Кириллом, да и то потому, что часть его приготовлений к экзамену тот, как сосед по комнате, где они жили, мог наблюдать воочию. А суть заключалась в следующем. При всех несомненных способностях к наукам, Ахметов никогда не утруждал себя излишней зубрёжкой и всегда делал ровно столько, сколько требуется для аттестации по конкретному предмету. Обычно, раздобыв билеты к экзамену, он аккуратно набрасывал ответы на отдельных листочках, которые в готовом виде именовались «бомбами». Затем эти «боеприпасы» в строго определённом порядке вкладывались в носовой платок, сложенный вчетверо и подшитый верхними уголками к подкладке пиджака. На экзамене, взяв билет и усевшись на любое свободное место, Булат с полчаса рисовал «китайские домики», потом отсчитывал нужный листок в «обойме» и шёл без страха и упрёка «бомбить» экзаменатора.
- -
- 610 -
- 610 -
Волков видел все преимущества ахметовского метода, но освоить его никак не мог по причине врождённой конфузливости в экстремальных ситуациях. Раз с треском провалившись, он решил перед каждым экзаменом забивать себе голову всеми требуемыми, необходимыми и бесполезными, знаниями.
В процессе учёбы друзья женились, причём, на местных жительницах: вначале – Кирилл, год спустя – и Булат. Окончив четыре курса, Волков перевёлся-таки на вечернее отделение и вполне удачно устроился работать по специальности. Ахметов же осилил дневное обучение.
Ко времени получения дипломов в семьях молодых людей уже росли и радовали родителей Максимка Волков, Рустамчик и Жанночка Ахметовы. Как отец двоих детей, Булат выхлопотал себе свободное распределение.
Узнав через пару месяцев куда и кем устроился его друг, Кирилл не очень-то и удивился. Не впервые он слышал о том, что некоторые предпочитают месту в аспирантуре «боевую позицию» за прилавком магазина или стойкой бара. Со временем Ахметов выбился в старшие продавцы. А затем перевёлся в более подходящий для себя овощной магазин на должность заместителя заведующего. До ближайшей вершины ему оставалось преодолеть одну-единственную ступеньку.
Теперь, по прошествии нескольких лет после окончания института, Волков подводил некоторые итоги, невольно сравнивая собственные достижения с успехами бывшего одноклассника. Сравнение было настолько условным, что Кирилл мог в любой момент в логической цепи рассуждений убрать или, наоборот, добавить звено таким образом, дабы его самолюбие не страдало. Они оба, в принципе, оставались всё теми же, с той лишь разницей, определяемой его величеством Временем – поднялись на более высокий уровень своего эволюционного развития.
Волков также вытребовал у жизни определённые блага. Уважив Закон, он перешёл на другую работу по той же специальности, получив к имевшемуся ранее званию «инженер» ласкавшую слух должностную приставку «старший» с соответствующим увеличением зарплаты. Но, пожалуй, главным событием последних лет для Кирилла являлся переезд с
- -
- 611 -
- 611 -
семьёй в отдельную квартиру. А вот Булату, ютившемуся у родителей жены, жилищную проблему ещё предстояло решать…
… За воспоминаниями Волков скоротал время в пути до улицы Маршала Говорова. Пропустив грохочущий на стыках рельсов трамвай, он перешёл оживлённую транспортную магистраль и предстал перед большими сверкающими витринами, сплошь уставленными стеклянными консервными банками и увешанными сочными рисунками, на которых красовалась в широком ассортименте свежая сельхозпродукция.
Кирилл понимал, что ему следует войти вовнутрь и спросить Ахметова, но какая-то непонятная робость сковала его.
«А, может, лучше с «чёрного хода» зайти? – подумал молодой человек. - Я как-никак знакомый, а не какой-нибудь с улицы», - развил он свою мысль и начал искать глазами проход во внутренний двор дома, в котором размещался овощной магазин.
Поиски быстро увенчались успехом. Проникнув на внутридомовую территорию, оставалось определиться с местонахождением «задней» двери. И эта задача оказалась несложной – Волков решительно направился к огромной куче пустых деревянных ящиков, высившихся естественным горным препятствием.
«А если…», - начал было сомневаться самонадеянный «сыщик», как увидел друга, грациозно восседавшего на ящике возле открытой двери.
Ахметов заметил товарища, но не выразил лицом никаких эмоций. Пришлось проявлять инициативу Волкову:
- Салют, Бул!
- Хай, Кир! – вяло отозвался замзавмаг, слегка привстав для рукопожатия. Приняв прежнее положение, он глухим голосом спросил: - Как голова, «старик»?
Раздумывая над ответом, Волков подыскал подходящий ящик и сел рядом с другом. Булат не стал соблюдать очерёдность реплик:
- Вот и я, Кир, говорю: хмурое утро – прямо как по Лёше Толстому, - тяжко вздохнул он, специфически потирая лоб.
- Чего же хмурое? Солнышко светит, птички поют, - возразил Волков.
- -
- 612 -
- 612 -
- Ну и ты запой, - ехидно предложил Ахметов.
- Не тянет.
Бомбардир хлопнул себя по коленкам и искоса взглянул на собеседника.
- Вот и я говорю… Ну, «ваще»!
Раз и навсегда покорённый одним незатейливым анекдотом, где вместо культурного «вообще» фигурировало образное «ваще», Булат с завидным постоянством пользовался понравившимся ему словечком. Причём, применял его как в комических, так и в трагических ситуациях, но с соответствующими, приличествующими конкретному эпизоду, интонациями. В данный момент «ваще» прозвучало философски.
После небольшого раздумья Ахметов неожиданно полюбопытствовал:
- Кир, как насчёт «стакашка»?
- Рановато вроде, - пожал плечами Волков. Почувствовав, что именно сейчас следует обосновать свой неофициальный визит, он деликатно кашлянул в кулачок и заговорил: - Я вот чего… Ты, помнится, грозился мне торговлю изнутри показать. И сегодня утром я, грешным делом, подумал: а почему бы не посмотреть? Да заодно и «затариться» у тебя на праздники не помешало бы. Как считаешь?
Почесав затылок, Булат рассудительно отметил:
- Был такой разговор. Ладно, покажу, - согласился он. И с усмешкой покосился на сумку товарища. – Да, «тара» у тебя, конечно, солидная. Ну, «ваще»! – На этот раз любимая присказка прозвучала весело. – А «стакашик» нам не помешает. К тому времени, когда работёнка наладится, ты трижды успеешь протрезветь. – Ахметов с беспокойством взглянул на свои наручные часы, покачал головой и бессвязно выругался: - Вот чёрт!
- Что такое? – насторожился Кирилл, озаботившись тревогой друга.
Тот обернулся к открытой двери, словно отыскивая в полумраке «чёрного хода» разгадку мучавших его сомнений. Помолчав, признался:
- Я сам сюда недавно приполз. Два дня в отгулах «ураганил». Вот надеялся, что Вадика встречу, да… - Бомбардир вскинул на друга агатовые, как чужая душа, глаза и заинтересованно спросил: - Ты у метро сейчас был?
- -
- 613 -
- 613 -
– Кивок Кирилла заметно раззадорил замзавмага. – Там, в ларьке, парня видел? Такого «хиппового», всего в «джинсе»?
- А! – вспомнил Волков недавнюю встречу с ларёчником. – Вадика?
Привстав с ящика, Булат вытаращился на бывшего одноклассника как на ожившего мамонта и с усилием прохрипел:
- Ты знаешь Вадика?
- Нет, - поспешил успокоить товарища Кирилл, усаживая того обратно. – Просто я у него дорогу сюда уточнял.
Ахметов понимающе кивнул и задумался. Произведя в уме сложные расчёты, он озвучил их результат:
- Надо за Вадиком идти, - и стал приподниматься с ящика.
- Зачем? – искренне удивился Волков. – Он сам обещал к тебе в магазин через двадцать минут подойти.
Новость оказалась для Бомбардира сногсшибательной – он бухнулся на прежнее место.
- Ничего не понимаю, - честно признался Булат, мотая головой. – Ты говоришь, что Вадика не знаешь. И, при этом, он тебе сказал, что будет здесь через двадцать минут?
- Думаю, уже минут через десять, - уточнил Кирилл и подставил собеседнику ладошку для шуточного кавказского ритуала.
Этот жест оказался как нельзя кстати. Ахметов не преминул случаем разрядиться от негативной энергии, от души хлопнув по руке друга.
- Ну, Кир, ты даёшь! – с придыханием сказал замзавмаг. И было бы странно, если бы он не добавил: - Ну, «ваще»! – Теперь от любимого словечка Булата повеяло оптимизмом. Потерев руки, он принялся мечтать: - Сейчас Вадик выдаст мне нужную информацию за два последних дня и…, - молодой человек поднял вверх указательный палец, подчёркивая важность последующего сообщения, - … организует «стакаш-ш-шик»!
Последнее слово Бомбардир плотоядно растянул, разорвав его фактически на два самостоятельных, образовавших смысловое сочетание.
Волков посмотрел на часы и в сомнении покачал головой:
- До открытия «лабаза» ещё больше часа.
- -
- 614 -
- 614 -
- Ха! – презрительно усмехнулся Ахметов. – Это для кого как. У Вадика здесь всё в округе «схвачено». Вообще-то я и сам могу, но… - Он не стал вдаваться в подробности. Вместо этого предложил: - Закурим? – и полез за сигаретами в карман франтоватой финской курточки.
Некоторое время товарищи просидели в полном молчании, в состоянии отрешённости, методично вдыхая едкий табачный дым. Когда же из-за эвереста нагромождённых ящиков показалась ладная джинсовая фигурка «источника информации», Булат ожил как душой, так и телом. Он пружинисто встал и, сделав несколько шагов навстречу высокому белокурому парню, бодро провозгласил:
- Наше вам! Как голова, «старик»?
«Видимо, здесь не особенно разнообразят приветствия», - подумал Волков, отвечая на крепкое рукопожатие вновь прибывшего.
- Это – Кирилл, мой бывший одноклассник, - представил Ахметов друга. И неуверенно прибавил: - Хотя, вы, кажется, уже познакомились…
- Отнюдь, голубок, - возразил шефу ларёчник. – Видеться – виделись, а вот знакомиться не довелось. Вадик, - манерно представился блондин. И повторил лицом рекламу «Поморина»: - Очень приятно.
- И мне – очень, - ответно буркнул Волков, вынужденно скаля зубы.
Отследив процедуру знакомства, Булат незамедлительно приступил к делу, обратившись к своему подчинённому:
- Кстати, Кирилл решил попробовать у нас поработать. Как, Вадик, берёшь его в подручные?
Белобрысый весельчак озорно подмигнул потенциальному помощнику и охотно подыграл Ахметову:
- Почему же не взять? Парень, я вижу, здоровый. Нам такие нужны. А, судя по рекомендации, можно понять, что и образование имеется. «Вышка», Кирилл?
- А як же ж, - включился в общую игру Волков.
- Вот и ладненько, голуби мои, - нараспев произнёс будущий наставник, присматриваясь к Бомбардиру. – Что, Булатик, головка «бо-бо»?
- Есть «малехо», - театрально поморщился замзавмаг.
- -
- 615 -
- 615 -
- Сейчас, голубь, поправим. – Вадим понимающе кивнул и протянул Ахметову портфель, сиявший искусной металлической отделкой. – На-ка, брось мой «дипломат» в раздевалку, а я мигом смотаюсь. – Затем он вскинул небесного цвета глаза на новоиспечённого подручного и заговорщицки подмигнул: - Ну, Кирилл, пошли?
Волков в нерешительности повернулся к Булату, но тот уже, показав спину, растворялся во мраке за порогом «чёрного хода». И Кириллу ничего не оставалось, как смириться с ролью «оруженосца» белокурого «информатора». Однако, не пройдя и двух десятков метров, Вадим остановился. Поразмыслив, он изменил прежнее решение:
- А знаешь, Кирилл, подожди-ка ты меня лучше здесь. А я – мигом, - пообещал блондин и, не дав «подручному» опомниться, исчез в подворотне.
Волоча ноги, Волков побрёл к горе ящиков. Присев на обжитое им место, стал терпеливо ожидать продолжения «торгового спектакля». Он уже успел порядком заскучать, когда из чрева овощного «храма» донёсся приглушённый женский смех, а чуть позже – игривое повизгивание и шум падающих предметов (видимо, ящиков).
Неожиданно над ухом Кирилла раздался громкий голос:
- А ты чего здесь торчишь, как бедный родственник? Надо идти другу помогать. Слышишь – не справляется?
Волков не заметил, как вернулся ларёчник, и вздрогнул.
- Ты же в ту сторону пошёл, - только и смог сказать он в своё оправдание.
Обладатель джинсового костюма самодовольно рассмеялся:
- Э-э-эх! Ну, а вернулся с этой. Земля-то – круглая. – Подмигнув, он деловито предложил: - Пошли, Кирилл. Сейчас быстренько «причастимся», да и Булата от Нинки надо успеть оттащить, а то это добром не кончится.
- Думаешь?
- А что тут, голубь ты мой, думать? Сам попозже увидишь, - скороговоркой бросил Вадим, переступая через низенький порожек.
Пристроившись вслед блондину, Волков вошёл в узкий коридор, стиснутый с обеих сторон ящиками с картошкой. Из-за кромешной тьмы,
- -
- 616 -
- 616 -
царившей в подсобном помещении, молодым людям пришлось пробираться с особым тщанием: «наставник» - наизусть, «подручный» - на ощупь. Внезапно слух Кирилла резанул умопомрачительный девичий фальцет:
- Вадичек, забери Булатика – умирает совсем!
Чья-то рука хлопнула Волкова по животу. Он замер на месте, пытаясь разглядеть фамильярную собеседницу.
- Ой, Булат, а это что такое? – пропищала невидимая девушка.
Наконец, подал голос и Ахметов:
- Это не «что», а «кто», - поправил он подругу. – Кирюша, мой кореш.
Глаза Волкова привыкли к темноте и он различил смутные очертания незнакомки. Её силуэт дрогнул в подобии реверанса:
- А я – Ниночка.
- Кирюша, - мрачно отозвалось «Что такое».
Кокетливо, если не «кокотливо», хихикнув, Нина проворковала:
- Очень приятно. Надолго к нам?
- Если по голове не стукнут, то до вечера, - невесело пошутил Волков.
- Ой, Кирочка, я нечаянно! – визгливо вскричала девушка. – Прости!
Молча взиравшему на всё происходящее Вадиму первому надоел банальный разговор в полумраке. Он без малейших признаков слуха, но с большой чувственностью в голосе пропел-продекламировал:
- Сегодня жизнь моя решается – сегодня Нинка соглашается…
Ниночка, без сомнений, знакомая с творчеством Владимира Высоцкого, тем не менее, враждебно отнеслась к крылатой песне современного классика. Она презрительно фыркнула:
- Пошляк! – и, резко развернувшись, заспешила, призывно цокая каблучками, по своим молодым делам.
Долго молчавший Булат, имевший начальное музыкальное образование по классу аккордеона, не смог отказать себе в удовольствии им воспользоваться:
- Вот и всё, что было. Вот и всё, что было. Ты как хочешь это назови…, - пропел он тоном Вахтанга Кикабидзе.
- -
- 617 -
- 617 -
Вадик ответил на вызов мгновенно:
- Кирилл! Ну-ка, наступи этому Бубе на пятки!
Трое приятелей благополучно добрались до цивильной подсобки, представлявшей собой помещение с окнами и мебелью. Эта комната всем своим видом выказывала полное расположение к частым застольям: на длинном, обитом жестью, столе лежали полбуханки чёрного хлеба, пара очищенных луковиц и несколько солёных огурцов в железной миске неопределённого цвета. Ахметов придирчиво осмотрелся по сторонам и глубокомысленно заключил:
- Вот так и живём, Кир. До нас здесь уже кто-то приложился. Ну, «ваще»! – фальшиво возмутился замзавмаг.
Предположение шефа хладнокровно опроверг ларёчник:
- Нет, господа. Мы с вами наблюдаем лишь жалкие остатки вчерашней роскоши. – Лукаво взглянув на Булата, он добавил: - Ты, кстати, и не знаешь, что тут было. Грузчики так надрались, что, боюсь, раньше обеда мы их не увидим…
Возникшая в разговоре пауза имела явно искусственное происхождение – подчинённый решил поиграть на нервах начальника. Понимая это, Ахметов демонстративно развёл руками:
- Видишь, Кир, как без меня распустились! В законные отгулы уйти нельзя.
Вадим принуждённо хохотнул, подмигнул Волкову и, кивнув в сторону Булата, смешно надул щёки и задрал вверх нос. Импровизированная пантомима блондина вызвала у его шефа «цепную реакцию» - тот словно с цепи сорвался:
- Чего клоунаду устраиваешь?! – заорал Бомбардир и зло стукнул о стол пустым стаканом. – Давай-ка лучше «банкуй»! Чем порадуешь?
- Сначала винцом, - спокойно заговорил ларёчник, - а там посмотрим.
Он ловко извлёк из-за пояса бутылку портвейна. Неуловимым движением Вадик откупорил её и расплескал бурую жидкость по стаканам, услужливо подставленным замзавмагом. Затем из карманов джинсовой куртки на стол перекочевали плавленые сырки. Далее бравый продавец с
- -
- 618 -
- 618 -
блеском продемонстрировал компаньонам несложный фокус: сдавив сырок поочерёдно со всех четырёх сторон, он изящно освободил его от фольги и положил перед собой. Примеру «фокусника» последовали остальные.
Доселе внимательно следивший за отточенными движениями подчинённого, Ахметов нетерпеливо кашлянул. Своеобразный сигнал начальника смекалистый блондин моментально перевёл в общедоступную форму:
- Ну, что ж, отцы, вздрогнем! За знакомство, Кирилл!
Все трое залпом выпили и набросились на незамысловатую закуску. Непродолжительное молчание первым нарушил Булат:
- Вот и хорошо! А теперь, Вадик, рассказывай про вчерашний «сабантуй». Значит, Саймон и Гарфункель надрались… - Он вперил чёрные «буравчики» в «информатора». – С какого такого праздника?
Ларёчник отмахнулся, доедая свою порцию закуски. Тщательно прожевав пищу, он вульгарно икнул и лишь тогда ответил:
- А здесь, как ты знаешь, каждый Божий день праздник, - сказал «информатор», смахивая белые крошки с фирменного «монтановского» свитера. Закатив глаза, «наставник» Кирилла не без загадки прибавил: - Но вчера был особенный.
- Не тяни! – рявкнул замзавмаг, начавший испытывать зуд нетерпения.
- Да не гони ты, дай заесть, - взмолился Вадим.
- Было бы чего.
- Пока хватит, - благоразумно заметил ларёчник. – А по поводу вчерашнего… В общем, так. У нашего «хозяина», то есть Георгия, вчера был траур. Кстати, он, то есть траур, наверное, и сегодня продолжается…
Терпеть далее тягомотину весёлого блондина Ахметов уже не мог:
- Вадик, ты меня «заколебал»: то праздник, то траур! С чего траур?
- А помнишь, неделю назад наш завмаг взял виноград?
- Ну?! – выдохнул Бомбардир.
- Из двух тонн одна была «левой»…
- Короче! – взревел, перебивая рассказчика, Булат.
- -
- 619 -
- 619 -
«Информатор» передёрнул плечами и потянулся к железной миске. Выбрав самый крепенький огурчик, он продолжил, демонстрируя чудеса самообладания:
- Итак, весь товар «хозяина», то есть виноград, стоял в его особой холодильной камере…
- Хорош издеваться! – прошипел Ахметов.
Уже невооруженным глазом просматривалось полное отсутствие у него элементарной выдержки. Ларёчник, не страдавший куриной слепотой, надел на лицо обезоруживающую улыбку.
- Растягиваю удовольствие, - честно признался он. – Самое смешное, что холодильники на неделе отключились. Ну, общую камеру мы, конечно, включили. А вот «хозяйская», сам понимаешь – не наша компетенция. Да и предохранители там, кажется, «полетели»… - Вадим посмотрел в налившиеся кровью глаза замзавмага и торжественно объявил: - Короче, весь товар «хозяина» задохнулся! Загнил, протух, прокис! Грубо говоря, «накрылся» известным половым органом. «Усёк»?
Булат вскочил со стула, постоял с полдюжины секунд с неподвижным каменным лицом, а затем, держась за живот, рухнул на стол. Всё его тело стало дёргаться в конвульсиях неудержимого смеха. Особенно выделялись движения плеч и лопаток. Казалось: наполнись сейчас подсобка водой, Ахметов против своей воли поплывёт баттерфляем. Он смеялся так заразительно, что вскоре вся троица изображала картину Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Кирилл, почти ничего не понимая, пытался остановить хохот, рвавший его лёгкие, и выяснить причину безудержного веселья, но, глядя на приятелей, заливался пуще прежнего, вытирая слёзы, набегавшие на глаза.
В дверь подсобки просунулась Ниночкина головка. Девушка что-то спросила. Не получив ответа, она «сделала глазки» и робко улыбнулась. Спустя ничтожный промежуток времени и её звонкий голосок присоединился к всеобщему сумасшествию местного масштаба.
Первым, как и положено по статусу, пришёл в себя замзавмаг. Всхлипнув несколько раз, он с трудом выдавил словечко:
- -
- 620 -
- 620 -
- «Булгар»?
Глотнув воздуха, «информатор» на одном дыхании выпалил:
- Его счастье, что не весь - наполовину с нашим виноградом. А то бы Георгия удар хватил.
Ахметов наморщил лоб, вычисляя в уме. Сосчитав, присвистнул:
- Где-то около «куска». Недурно. Тысчонка на дороге не валяется.
- А то! – согласился Вадим. – Вот Георгия до сих пор и нет.
- А чего? – не понял Булат.
- Ищет, - немногословно ответил ларёчник и прыснул в кулачок.
Все трое опять покатились со смеху. Ниночка посмотрела на них снисходительно и поспешила с уточнением:
- Уже нашёл! – И не без злорадства присовокупила: - Только после этого наш Георгий из шашлычной не вылезает.
Девушка кокетливо улыбнулась, чем вызвала недовольство начальства. Замзавмаг решил, что пора заняться делом:
- Нина, ты почему здесь? Ну-ка, девочка, давай в зал! Хватит языком чесать – лучше иди Светке помоги.
И в довершение выговора шеф легонько подтолкнул сотрудницу в спину. Ниночка обиженно надула губки:
- Подумаешь… После Георгия – главный хищник…
Она с надеждой на заступничество покосилась на притихших кавалеров. Те промолчали. А Бомбардир остался непреклонен:
- Давай, давай, девочка, гуляй отсюда!
Проследив за тем, как Ниночка юркнула в коридор, Ахметов предпринял попытку встать. Вадик жестом остановил его, пояснив:
- Погоди, «старичок»! Я не всё сказал.
Благодаря неуловимому движению его руки на столе появилась новая бутылка вина. Вновь повторились все операции, сопутствовавшие первому тосту. Кирилл попробовал напомнить о своём существовании: «Ребята, может, пока хватит?», но Булат не обратил на замечание друга никакого внимания. Он поднял стакан и молча кивнул каждому из компаньонов. Так, без тоста, и выпили.
- -
- 621 -
- 621 -
Выбрав очередной огурчик, «информатор» принялся закусывать им. Издавая характерный хруст, он затрясся от смеха и заговорил в перерывах между жевательными движениями:
- Грузчики наши позавчера… почуяли дух из холодильника… Доложили Георгию… У того - истерика… Вначале всех нас обвинил… сгноили, мол, ему назло… Потом с базой разругался… гниль, мол, подсунули… Вернулся в магазин «бухой»… Приказал очистить холодильник… выбросить гниль на помойку… И пошёл в шашлычную… дальше «бухать»… А грузчики… бурную деятельность развили…
От процесса поглощения ларёчником закуски отдавало физиологией. Волков поймал себя на мысли, что в плане поведения и внешности Вадик у него ассоциируется с породой собак «русская борзая»: сама элегантность, гордая осанка, лёгкая походка, внешняя вальяжность и полное презрение к окружающим. В общем, с теми признаками, по которым определяют шпиона, охотника или аристократа. Одна беда – манеры борзой за едой ничем не отличаются от этикета дворняжки.
Похоже, и Ахметова раздражало «породистое» чавканье.
- Хватит жрать! – перебил он рассказчика. И потребовал объяснений: - Я не понимаю: какая связь между гнилью и «сабантуем» грузчиков? Беда-то у Георгия – вот он и «нажрался». Это логично. А грузчики – с какой радости? На какие «шиши», если зарплата на следующей неделе?
Пока начальник толкал речь, прожорливый блондин доел огурец. И стал озираться по сторонам.
- То-то и оно, что «с радости», - подчеркнул ларёчник выражение Булата. Взяв со стола луковицу, он подбросил её на ладони, а затем скаламбурил: - С радости от горя Георгия.
Замзавмаг с остервенением приложился кулаком к крышке стола.
- Понял! – вскричал он Архимедом. – Саймон с Гарфункелем по дешёвке «втюхали» гнильё Георгия местным бабкам. Допустим, по пять копеек за кило. И получился у них целый «полтинник»! – подсчитал на удивление собеседникам Бомбардир. И не поскупился на предсказание: - А на пятьдесят рублей ребятки могут не один день «гудеть».
- -
- 622 -
- 622 -
- Ничего себе комбинация! – восхитился Вадим. – Булатик, и где же ты раньше был?
- «Где, где», - передразнил коллегу Ахметов, самодовольно улыбаясь. – Сам знаешь где – в отгулах. Так, что-то я не понял, - вдруг посерьёзнел он. - Разве Саймон с Гарфункелем гниль не продавали?
Кирилл перевёл взгляд с друга на потенциального наставника.
- То-то и оно, что нет, - с грустью ответил ларёчник. – Они сами сделали вино из скисшего винограда.
- Чего?! – вскричал замзавмаг. – Как сделали? В ящиках?
- Зачем же в ящиках? – возразил Вадик. – Оказалось, что наши грузчики – прирождённые виноделы. Ещё бы: Саймон – «хохол», с юга Украины, а Гарфункель – хоть и «бульбаш», белорус то есть, но долго жил в Молдавии, где разве что младенцы вино не делают…
- Что значит – «делают»? – возмутился Булат – Я сам из Закавказья и знаю как виноград в чаны складывают, как его давят, процеживают сок, ставят на брожение, а потом заливают в дубовые бочки и хранят не менее года в подвале. Вино не делают, а выдерживают, - заявил Бомбардир. И, осушив стоявший перед ним недопитый стакан с портвейном, он назидательным тоном вывел: - «Делают» - только «бормотуху»!
- Ладно, - дипломатично кивнул лукавый блондин. – Так рассказывать или нет, как в нашем магазине грузчики вино делали? – Он обвёл взглядом присутствующих, ожидая их реакции.
- Да, конечно! – энергично отозвался долго молчавший Волков.
- Давай, - вяло махнул рукой умиротворённый портвейном Ахметов.
- Я вкратце, - многообещающе начал рассказ ларёчник. – Грузчики сделали всё грамотно. По крайней мере, нужного результата для себя они добились. Отдраили бочки из-под солёных огурцов. Вывалили туда из ящиков виноград. Подавили его. Процедили. Пока всё правильно по технологии? – обратился рассказчик к шефу.
Странно, но простой вопрос вывел Бомбардира из себя:
- Ты повторил то, что я сказал минуту назад, - нервно ответил он. – А дальше – технологический процесс, требующий достаточно много времени.
- -
- 623 -
- 623 -
- Но Саймону с Гарфункелем такого вина не надо! – непривычно для себя повысил голос Вадим. – Они мне объяснили, что хотели получить вино в течение первого дня, а чачу (или, если проще, самогон) – во второй день.
- Фантастика! – вырвался у Кирилла ироничный возглас.
- Ну-ну, - усмехнулся Булат. – Спирт с виноградным соком в пропорции один к пяти – это «вино», а в пропорции один к одному – «чача», - выдал он, как специалист в области технологии производства продуктов питания, готовые рецепты.
Ларёчник внимательно выслушал начальника и похвалил его:
- Идея хорошая! Но дело за «малым» - требуется спирт. Если бы он был у грузчиков, то вряд ли бы те возились с «коктейлями». Но спирт денег стоит. А они еле-еле на дрожжи с сахаром наскребли…
- Кажется, я понял, - вклинился в оживлённую дискуссию Кирилл. – Грузчики поставили брагу.
- В самое «яблочко», голубок, - насмешливо подтвердил догадку «подручного» его «наставник». – Раз ты знаком с темой, ответь мне на два вопроса. Первый: какие основные компоненты и в каких частях входят в будущую брагу? Второй: сколько времени готовится такая брага?
Оба бывалых торговых работника со снисходительными улыбками уставились на начинающего самогонщика. Тот нисколько не смутился, собрался с мыслями и стал отвечать как студент на экзамене:
- Первое. Основными компонентами будущей браги являются: вода, дрожжи и сахар. «Народный» рецепт: в трёхлитровую банку с тёплой водой кладутся стограммовая «палочка» дрожжей и кило сахара-песка. Ну, естественно, всё это хорошо перемешивается. На банку одевается полиэтиленовая крышка с длинной гибкой трубкой для вывода скапливающихся в банке продуктов брожения, то бишь – газов. Конец трубочки надо опустить в банку или бутылку с водой. Можно будет наблюдать за «бульками» и определить готовность браги, когда пузырьки перестанут появляться из трубочки. Взамен её, кстати, можно использовать грубую резиновую перчатку с проколотым иголкой средним пальцем. А ещё лучше – поставить брагу в молочной фляге. Или такой вариант…
- -
- 624 -
- 624 -
- Стоп, стоп! – перебил «докладчика» Вадим. – Видно подкованного товарища. Но пока нас не интересует технология. Вопрос был простой: как долго доводится брага до полной готовности?
- Около трёх недель плюс-минус три дня, - браво ответил Волков.
Не имевший некоторое время возможности участвовать в алкогольной дискуссии, Ахметов, как человек с математическим складом ума, нашёл к чему придраться:
- А чего такой разброс: минус три дня, плюс три дня? Шесть дней – это треть от трёх недель – многовато для погрешности.
- А это не погрешность, - возразил Кирилл главному специалисту по технологии пищевых продуктов. – Увеличение срока изготовления браги может быть связано с качеством компонентов и неточным соблюдением их пропорций. А уменьшение – применением катализаторов типа пшена, изюма и прочих «примочек».
У «бывалых торговых работников» вытянулись от удивления лица. Они переглянулись, после чего заговорил находчивый блондин:
- Да, Кирюша, а ты не так прост, как пытаешься казаться. Чувствуется, что антиалкогольная кампания тебя серьёзно коснулась. Гнал самогон?
- А як же ж, - признался самогонщик. И проявил чудеса проницательности: - Я, кажется, знаю, как грузчики ускорили процесс.
- Ну-ну, голубок, - едко усмехнулся Вадик, вновь напомнив Волкову его нелепое сравнение ларёчника с борзой собакой. – И как?
Неожиданно в диалог вклинился третий собеседник:
- Да всё понятно – для этого нужна центрифуга. Всего-навсего! – не без сарказма подсказал замзавмаг.
- Правильно! – согласился с другом Кирилл. И, заглянув в голубые глаза затаившегося блондина, предположил: – Я думаю, грузчики притащили в магазин старую стиральную машину. Так?
- Точно! – подтвердил догадку «подручного» его «наставник». Приметив недоеденный шефом плавленый сырок, указал на него: - Ты не будешь?
- А выпить больше нет? – нервно вопросил Булат.
- -
- 625 -
- 625 -
- Пока хватит, – разумно ответил Вадим.
После этих слов Ахметов демонстративно передвинул под нос подчинённого серебристого цвета упаковочную фольгу с раскрошенными на ней кусочками сыра и в сердцах произнёс:
- Бред какой-то – стиральная машина вместо центрифуги!
- Именно так, Булатик, - кивнул ларёчник. - И в течение первого дня Саймон с Гарфункелем «накрутили» несколько бидонов, которые взяли напрокат в ближайшем молочном магазине. А вчера они совсем обнаглели – притащили сюда самогонный аппарат…
- Где он?! – взревел замзавмаг.
- Не волнуйся, Булатик, - стал успокаивать начальника продавец. – После того, как я им «промыл» мозги, они унесли аппарат. Но сами, сволочи, весь день брагу пили и ходили на «автопилоте». Сегодня, видно, с утра самогон гонят. Но к обеду обещались подойти.
- По-нят-но, - задумчиво пропел Ахметов. После небольшой паузы он спросил: - А машина когда будет?
- Тоже где-то к обеду, - безразличным тоном сказал Вадим, взяв кусочек плавленого сырка. Но так и «завис» с ним. – Ты чего, Булатик, на овощебазу собрался?
- А куда же ещё?
- Так ведь я тебе сказал, что Георгий с базой в «хлам» разругался, - напомнил ларёчник. – Поехал туда и лично с Ашотом сцепился: мол, жулик армянский, мне гниль подсунул.
- И что?
- А ты как думаешь? – в свою очередь спросил обладатель джинсового костюма. – «Обсмеяли» его там. Теперь и ты можешь на базу не соваться – не дадут никакого «дюфсита», - сделал он окончательный вывод.
Выслушав «приговор», замзавмаг со злостью посмотрел на стаканы компаньонов с недопитым портвейном и нелогично поинтересовался:
- Вадик, а ты сам пробовал то, что грузчики «набодяжили»?
Блондин, начав жевать облюбованный им кусочек сыра, чуть было не подавился.
- -
- 626 -
- 626 -
- Бог миловал, - истово «открестился» он. Секунду поразмыслив, ларёчник лукаво улыбнулся: - Решил попробовать? Давай! Вон там бидон стоит, - указал он в угол подсобки.
Проследив за движением руки подчинённого, Ахметов покосился на одиноко стоявшую металлическую флягу.
- И это всё? – с удивлением вопросил он.
- Нет, конечно, - возразил Вадим. – Я же тебе говорил, что Саймон с Гарфункелем что-то с собой утащили, что-то наверняка подальше здесь припрятали. А эту посудину они оставили для постоянного употребления. Ну, так как – будешь пробовать?
- Куда там «пробовать» - ехать же надо! – решительно отказался от заманчивого предложения замзавмаг. – Давай, Вадик, собирайся.
- Ты чего, Булатик, считать до трёх разучился? – съехидничал продавец. – Если ты берёшь с собой Кирюшу, то я уже в кабину не влезаю. А ехать с грузом в фургоне, сам знаешь, запрещено. И тогда один из нас поедет с базы своим ходом.
Резко встав из-за стола, Ахметов принялся ходить поперёк подсобного помещения. Улучив момент, Волков попытался напомнить о себе:
- Похоже, что я зря сегодня приехал…
Булат остановился посередине комнаты, пнул ногой стул и зло процедил сквозь зубы:
- Ничего не зря.
С улицы донёсся звук автомобильной сирены. Ахметов вскинул голову, как бы стряхивая минутное онемение, и с деланной весёлостью провозгласил тоном бывалого дворецкого:
- Карета подана!
Кирилл дисциплинированно встал, оправил куртку и неосознанно полез во внутренний карман – ему явно мешали руки. Вадим подниматься не стал, но счёл необходимым продолжить общение:
- Я, как уже сказал, остаюсь здесь. Но я тебе, Булатик, хочу доложить как своему непосредственному начальнику об одной вчерашней неприятности…
- -
- 627 -
- 627 -
- И что же ещё вчера стряслось? – упавшим голосом спросил замзавмаг, устало опускаясь на прежнее место за столом.
А Волков так и застыл оловянным солдатиком, ожидая следующей команды.
- С арбузами у меня накладка вышла – какой-то полковник из очереди накатал «телегу» в «Книгу жалоб», - без обиняков начал излагать суть ларёчник. – И всё из-за Саймона! Он к концу дня арбуз от головы этого полковника отличить не мог, а с «блатными» целую вторую очередь с заднего хода устроил. Я за весь день «пахоты» копейки поимел. Представляешь? – Продавец выразительно посмотрел на Бомбардира. – Только и хватило на мороженицу с Нинкой, да на «тачку» до дома. И всё!
Ахметову, похоже, начали надоедать нерадостные новости. Он в сердцах махнул рукой и пообещал:
- Ладно, от «телеги» я тебя «отмажу». Саймону – «вставлю фитиль». Готовься с нами поработать, когда мы с базы вернёмся.
- Если «пробьёшь» арбузы, то помогу их продать, - без энтузиазма согласился Вадим. – Да и то – ради Кирилла. Чтобы ему тоскливо не было. – После ничтожной паузы блондин прибавил с некоторой долей назидательности: - Но сегодня, голубь ты мой, тебе кроме лука, мятых помидоров, яблок и болгарского перца ничего не «светит». Ашот – злой мужик! Так что, Булатик, не наш сегодня день.
Из жизненного опыта Волков знал, что не так-то просто сломить упрямство его друга. Тот страшно насупился и, втянув голову в плечи, усиленно соображал. Топнув ногой, он «по-бомбардирски» самоуверенно заявил:
- Спорим на две «белых», что я сделаю?
Продавец посчитал ниже своего достоинства подбирать «перчатку», брошенную ему начальником. Он лишь отмахнулся, нехотя подтвердив приём информации от оппонента:
- Ладно, я возьму, но ты потом расплатишься. Как вернётесь, то приходите прямо ко мне в ларёк. Я пока остатки распродам.
Молча кивнув, Ахметов направился к выходу из подсобки.
- -
- 628 -
- 628 -
Кирилл намеревался последовать его примеру, но, шаря под ногами в поисках хозяйственной сумки, замешкался, чем и воспользовался Вадим:
- Кстати, всё хотел тебя спросить, - вкрадчиво заговорил он, вытаскивая из миски очередной огурчик, - а чего у тебя в куртке – магнитофон?
- С чего ты взял? – разыграл удивление потенциальный подручный.
- Когда ты к моему ларьку подходил, на тебе наушники были, - просто объяснил своё любопытство наблюдательный блондин.
«Да, а паренёк-то – шибко зоркий!», - отметил про себя Волков и, распахнув уже расстёгнутую куртку, похвастался:
- Вот здесь мои сокровища!
От множества карманчиков с разноцветными кассетами у ларёчника зарябило в глазах.
- Да-а-а, - восхищённо протянул он. – А магнитофон – импортный?
- А где ты видел отечественные такого размера, а главное – качества? – вопросом же ответил Кирилл и вынул предмет своей гордости из кармана.
- «Грюндиг»! – с нескрываемой завистью воскликнул Вадим.
В самый кульминационный момент демонстрации достижений передовой зарубежной электроники из коридора донёсся крик:
- Кир! Долго тебя ждать?
Продавец с сожалением оторвал руку от заветной вещицы.
- Ладно, иди, а то начальник на дерьмо изойдёт, - напомнил он о Булате. И не без заискивания спросил: - Может, оставишь «маг» - я послушаю?
- Нет, самому нужен, - ожидаемо отказал Волков. И в свою очередь поинтересовался: - А чего это вы грузчиков Саймоном и Гарфункелем прозвали?
Завистливый блондин грустно усмехнулся:
- Уж больно складно они поют, когда напьются. – И, спохватившись, поторопил: - Иди – Булатик страшен в гневе с «бодуна» и «недопития».
В подтверждение слов ларёчника раздался повторный, ещё более нервный, зов:
- -
- 629 -
- 629 -
- Кир! Иди быстрее!
Подхватив хозяйственную сумку, Волков кинулся к выходу. На удивление легко преодолев полутёмный коридор, он вышел во двор, где его ожидал нетерпеливый товарищ. Ахметов стоял возле автофургона и разговаривал с невзрачным худощавым мужчиной среднего роста и средних же лет.
- Вот, Кир, познакомься – наш водитель Гена, - буркнул Булат.
Молодые люди пожали друг другу руки и сухо представились:
- Кирилл.
- Геннадий.
- Вот и ладненько, - потёр ладонями Ахметов. Завершив церемонию знакомства, он обратился к шофёру: - В общем, Ген, гоним на Софийскую. Мы с Киром проедемся в кузове, ладно?
- Ради Бога, - согласился Геннадий. – Там откидная скамейка есть. – И с внешней суровостью предупредил: - Но только туда! Обратно в кабине поедете. Мне неприятности с «гаишниками» не нужны.
- Договорились, - кивнул Булат водителю. И прикрикнул на друга: - Давай, Кир, шевелись! А то не дождёшься тебя.
Залезая в автофургон через задний борт машины, Волков попытался оправдать свою медлительность:
- Да вот с Вадиком «языками зацепились». Он увидел у меня магнитофон и попросил послушать…
- И ты дал? – возмущённо взвизгнул Ахметов, отшатнувшись от протянутой ему дружеской руки.
- Нет, конечно, - поспешно ответил Кирилл. И сделал попытку проявить галантность: - Давай, что ли, руку – помогу забраться.
- Не баба – сам залезу, - отказался Булат.
Пока друг преодолевал борт автомобиля, Волков продолжил «отчёт»:
- Заодно я у Вадика спросил - с чего это вы грузчиков так зовёте…
- Саймон и Гарфункель? - усмехнулся замзавмаг и на кураже прошёлся чечёткой по полу кузова. – И он тебе рассказал?
- Не успел. Ты так раскричался, что…
- -
- 630 -
- 630 -
- Ладно, ладно, - перебил товарища Ахметов. И не смог не распорядиться: - Вон лавка – откидывай её и садись.
После того, как компаньоны удобно устроились, Булат постучал кулаком о стенку кабины и зычно приказал:
- Гена, трогай!
Машина заурчала и медленно поползла по двору.
- Ну, что – какую «музычку» ставим? – спросил Кирилл тоном профессионального шарманщика и расстегнул куртку.
Игривый настрой напарника Ахметов с готовностью поддержал:
- «Эль кондор паса» в исполнении Саймона и Гарфункеля! – изощрённо пошутил он.
- Кстати, - оживился Волков, - а грузчики эту песню поют?
Бомбардир театральным жестом изобразил почёсывание затылка.
- Ага, значит, Вадик всё-таки сказал, что у нас поющие грузчики, - язвительно вывел он и покачал головой из стороны в сторону. – После того, как мы их так прозвали, было бы стыдно не выучить «коронку» своих прототипов на языке оригинала. Поют, конечно. И хорошо, подлецы, поют. Давно бы их за пьянки уволили, но как запоют…
Автофургон выполз из тесного двора и стал выворачивать на улицу Маршала Говорова.
- Ну, а назвали мы их так вынужденно, - продолжил рассказ Булат. – Когда они к нам устроились, буквально – один за другим, года два назад, то оказалось, что имена и отчества у них одинаковые – Иваны Петровичи оба. Фамилии, правда, разные – Сучкевич и Кравчук. Но завмаг рекомендовал их по фамилиям не называть: мол, как бы беду не накликать – они однофамильцы (а вдруг – родственники?!) каких-то «шишек» из братских славянских республик. – Ахметов поднял вверх указательный палец, призывая собеседника к вниманию. – А Георгий, наш заведующий, член КПСС, единственный в магазине. Сам понимаешь, чтобы у нас возглавить что-то и приблизиться к «кормушке», где можно безопасно воровать, вначале требуется вступить в партию. И Георгий у нас вроде парторга на общественных началах: собрания проводит, линию партии блюдёт…
- -
- 631 -
- 631 -
«Да, развезло Булатку с двух стаканов, - мысленно подметил Волков. – Это же надо – грузчиков с «линией партии» увязать!».
Машину несколько раз сильно тряхануло, словно она попала под артиллерийский обстрел. Но данное обстоятельство ничуть не смутило друзей, которые знали о главных достопримечательностях улицы имени командующего Ленинградским фронтом – огромных колдобинах. Молодые люди лишь сильнее вцепились руками в скамейку, на которой сидели.
- Завмаг мне задачу и ставит – надо придумать какие-нибудь необидные «кликухи» для грузчиков, - возобновил повествование Ахметов. И пояснил причину спешки начальника:– Учитывая то, что они уже вовсю стали обзывать друг друга по национальной принадлежности: Бульбаш и Хохол. Вот Георгий и орёт: «Ты хочешь, чтобы они завтра назвали тебя Татарином, меня – Грузинским Евреем, Вадика – Вепсом, Нину – Кацапкой, Свету – Чухонкой и так далее?»…
Совершенно невпопад и не к месту Кирилла разобрал смех.
- Ты чего? – деланно возмутился Бомбардир. – Думаешь, мне приятно было слушать бредни этого еврейского грузина? Мол, в нашу братскую семью народов нельзя вносить мелкобуржуазный бытовой национализм и…
Волкову показалось, что сейчас он лопнет от рвавшегося наружу утробного смеха. А вошедший в раж Булат продолжил притворно стенать:
- Ага, тебе бы только поржать над бедным татарином! А мне каково? Дать грузчикам клички и чтобы они ещё не обиделись…
Неожиданно замзавмаг оборвал речь и впал в глубокую задумчивость. Пауза затягивалась. Весёлость Кирилла исчезла сама по себе.
«Понятно – «керосин» у «бомбардировщика» кончился. «Хмурое утро» плавно перешло в «хмурый день», - молча грустно пошутил он. Приличия ради вслух следовало дежурно спросить:
- И ты такие клички придумал?
Ахметов утвердительно кивнул, но ответил парадоксально:
- Вадик подсказал.
- Вадик? – удивился Волков. – Он – меломан?
- Может, покурим? – невпопад предложил «бедный татарин».
- -
- 632 -
- 632 -
- Нет! – решительно отказался его компаньон. – Приедем на место и там спокойно перекурим. - И вернул разговор в прежнее русло: - Значит, Вадик-меломан «кликухи» грузчикам придумал?
Казалось, Булат потерял всякий интерес к инициированной им же теме. Сделав над собой видимое усилие, он ответил:
- Вадик такой же меломан как ты - продавец-ларёчник: «Битлз» от «Лед Зеппелин» не отличит. А тут приходит и говорит: «Грузчики у меня в ларьке такую классную песенку спели – прямо хор имени Пятницкого». И вдруг – откуда слух взялся? – насвистывает «Эль кондор паса»! Вот отсюда – «Саймон и Гарфункель».
- Да?! – ещё больше удивился Кирилл. – Значит, грузчики уже знали «Эль кондор паса»?
Пришёл черёд смеяться Бомбардиру:
- Ну, ты и тупой! Грузчики знали репертуары «Песняров» да Софии Ротару с Николаем Гнатюком. «Эль кондор паса» они целый месяц учили под моим чутким руководством. Понял?
- Сам дурак! – огрызнулся Волков. – Ты же сказал, что Вадик тебе насвистел «Эль кондор паса»!
- Вот именно что – «насвистел»! – подчеркнул развеселившийся замзавмаг. – Вадику на ухо не медведь наступил и даже не слон, а самый крупный динозавр: он, оказывается, тогда насвистывал «В лесу родилась ёлочка»…
- А что такого? – заступился за музыкального блондина-наставника его потенциальный подручный. – Мы, например, с тобой пели «Дом восходящего солнца» на слова «В лесу родилась ёлочка». Разве нет?
- Мы-то пели, - легко согласился Ахметов. – Но ты попробуй те же слова, но не на музыку «Энималс», а на мотив «Эль кондор паса» наложить. Посвисти или подпой, - предложил музыкальный знаток.
Пришлось Кириллу сосредоточиться. Собравшись с духом, он надул щёки и попытался засвистеть. Получилось скверно. Тогда молодой человек попробовал напеть. Мелодия обозначилась отчётливо, но звучала недолго.
- Слова забыл, - честно признался несостоявшийся исполнитель.
- -
- 633 -
- 633 -
Откровенно дурачась, Булат с ехидцей в голосе принялся декламировать:
- В лесу родилась ёлочка,
В лесу она росла,
Зимой и летом стройная,
Зелёная была…
- Хватит, достаточно, - перебил товарища Волков. И попросил: - Дай мне немного сосредоточиться.
Закрыв глаза, он беззвучно пошевелил губами, затем глубоко вздохнул и принялся мелодично мычать, кивая в такт головой. Но хватило «исполнителя» только на две строчки – дальше он запнулся, захлебнулся, закашлялся, стал пускать слюнявые пузырьки и, в конце концов, зашёлся в гомерическом хохоте.
Не отстал от компаньона и Ахметов. Друзья так громко гоготали, что водитель автофургона, предположив недоброе, решил остановиться. Скорость машины упала до пешеходной. Шофёр стал выбирать место для парковки. Но замзавмаг опередил его, крикнув:
- Гена, всё нормально! Не тормози!
- Не шалите! – глухо раздалось из кабины.
- Ладно! – громогласно заверил Геннадия Булат. Затем, посмотрев за борт, он сообщил напарнику: - Мы уже половину Краснопутиловской улицы проехали. Сейчас свернём на Ленинский проспект, а дальше – по проспекту Славы до Софийской улицы, где и находится овощебаза, - обнародовал Бомбардир весь маршрут. – Ещё минут пятнадцать-двадцать и мы у цели. - И вдруг спохватился: - А чего мы музыку не слушаем?
- Так я же предлагал, - напомнил Кирилл и распахнул куртку. – Сегодня у меня «День «Битлз». Что тебе поставить?
- Ну, «Rubber Soul» ты, конечно, уже «крутил»? – деловито осведомился Ахметов.
- Конечно, - подтвердил догадку друга Волков.
- -
- 634 -
- 634 -
- А «Abbey Road»? – последовал очередной вопрос.
- Это можно, - согласился новоявленный диск-жокей и потянулся к многочисленным карманчикам. Выбрав кассету в упаковке с чёрно-красным «корешком», он ловким движением вставил её в магнитофон. После чего протянул один из проводков с наушником Булату: - На, вставляй в ухо, - и сам же со вторым проводком наглядно продемонстрировал, как надо это делать.
Пристроив миниатюрное устройство по назначению, Бомбардир тоном знатока уточнил, любовно проверяя свою безупречную память:
- Первая песня – «Come Together»?
Обладатель «Грюндига» экономно кивнул и, поднеся палец к клавише «Воспроизведение», вопросительно посмотрел на Ахметова. Тот ответно мотнул головой и застыл в позе роденовского «Мыслителя». Прежде, чем запустить магнитофон, Кирилл глубокомысленно изрёк:
- «Come Together» - это символично: давненько мы с тобой не «ходили вместе», - и нажал на нужную клавишу.
В наушниках раздалось четырёхкратное специфическое шиканье, после чего зазвучал голос Джона Леннона в несвойственной ему манере жёсткого речитатива, фактически воспевающий себя, любимого:
- Here come old flat top
He come grooving up slowly
He got joo-joo eyeball
He one holy roller
He got hair down to his knee.
Got to be a joker he just do what he please…
Под последовавшее после первого куплета очередное четырёхкратное шиканье Волков впал в состояние лёгкого забытья – задумался о превратностях судьбы…
… Каждому приходилось, хоть однажды, бывать на овощебазе. Многие работали здесь по нескольку раз. Некоторым посчастливилось повидать на
- -
- 635 -
- 635 -
своём веку не одно овощехранилище. К последней категории относятся «летуны» - любители к перемене мест работы, а, следовательно, и овощебаз, сферы влияния которых разделены по территориально-производственному принципу.
Кирилл имел все основания хвастаться, что у него есть «своё» овощехранилище. Фатум заставлял его менять адреса жительства, учёбы, работы, но, несмотря на разнообразные житейские передряги, Волков из года в год оказывался на одной и той же овощебазе. Казалось, его пожизненно «приговорили» к ней.
Сидя плечом к плечу с Булатом на скамеечке автофургона, Кирилл внимательно присматривался к местности, открывавшейся в щель между тентом и задним бортом машины. Вначале перед глазами бежали назад строгие ряды солидных каменных домов, затем они сменились «шахматной» неразберихой блочных зданий. Когда же Волков увидел обширные пустыри, усеянные искусственными бетонными холмами, сердце его ёкнуло так, как бывает при ожидании встречи с хорошим, но безнадёжно больным товарищем. И на этот раз Кириллу не удалось обмануть судьбу…
… Друзья, поглощённые музыкой «Битлз», не сразу сообразили, что их автопробег до овощебазы благополучно завершился. Они подпали под обаяние «блюз-рокового» голоса Джона Леннона, изображавшего душевные муки любвеобильного кролика:
- I want you,
I want you so bad.
I want you,
I want you so bad.
It’s driving me mad,
It’s driving me mad…
Из состояния «культурного» транса молодых людей вывел вышедший из кабины Геннадий:
- -
- 636 -
- 636 -
- Куда теперь, Булат? – спросил он, едва выглядывая из-за заднего борта машины.
Нехотя сняв наушники, Волков и Ахметов спрыгнули на грешную землю овощехранилища, отдававшую благородным перегноем. Объяснив водителю его место дислокации, замзавмаг двинулся по хорошо ему знакомой территории. На ходу он в нескольких выражениях дал понять другу, что миссия их будет не из лёгких, ибо отношения с Ашотом Акоповичем – местным «боссом» - видимо, испорчены Георгием донельзя.
Но вначале следовало разыскать «босса». И друзья двинулись прогулочным шагом вдоль каменных складских бараков. Кирилл, являвшийся «специалистом» по данной овощебазе, впервые выступал здесь сторонним наблюдателем. Он шёл, засунув руки в карманы куртки, за озабоченным Булатом эдаким «адъютантом», рассматривая много раз виденные картинки овощебазовских ударных будней.
Накопленный с годами опыт позволял Волкову судить об изменениях, происходивших в области хранения сельхозпродукции. В техническом отношении прогресс практически отсутствовал. Как и 15-20 лет назад, главной движущей силой оставалась мускульная энергия единовременных работников, одним из которых являлся и сам Кирилл. Причём, со временем их становилось всё больше и больше, в противовес газетному оптимизму. Однако, почему-то количество никак не могло перейти в качество. В этом убеждался всяк, посещающий овощные магазины. О преходящих даровых рабочих на базе проявляли заботу. Им в помощь придавались автопогрузчики и ленточные конвейеры, имевшие привычку ломаться в самый неподходящий момент. Организация труда обычно не вызывала восхищения у Волкова. Он перебывал практически во всех складских помещениях, перепробовал различные варианты трудовой «терапии». Варьировалась работа в зависимости от времени года. Кирилл вспоминал, как ему приходилось втроём сколачивать одним молотком разломанные ящики, вчетвером подметать одной метлой сгнившие полы. Так отмечали на овощебазе весну. Наибольшее удовлетворение Волков получал осенью, когда сюда прибывали железнодорожные составы с яблоками, помидорами,
- -
- 637 -
- 637 -
перцем, арбузами, дынями. Разгрузка вагона – это настоящая мужская работа. Но спорилась она лишь при участии постоянных работников базы, точнее – водителей автопогрузчиков. В «эпоху застоя» временный «рекрутский» контингент, как правило, начинал страдать из-за «отказа» техники с 11-ти часов. Именно во столько тогда открывался ближайший винный магазин. Перестроечный «пьяный» Указ заставил технику работать, в соответствии с изменением режима виноторговли, до часа-двух. С введением же талонов на алкоголь график работы автопогрузчиков стал непредсказуем, как ленинградская погода. Есть у «техники» талоны – она «ломается». Зато «бесталонная техника» давала возможность Кириллу и его сотоварищам справиться с заданием досрочно, что оборачивалось выигрышем в личном времени. Больше всего Волков не любил зимние посещения овощебазы. Труд в промёрзших насквозь каменных «мешках» вызывал у него тупую ненависть. Всё, что собрали на полях и доставили сюда на хранение, в холодные дни подвергалось примитивной ревизии. Прогнившие, смёрзшиеся овощи разбирались по принципу «Плохое – отдельно, совсем плохое – отдельно». Через руки Кирилла и его сослуживцев проходили тонны и тонны лука, картошки, капусты, сгноенные умелой рукой. «Что-то за этим стоит, - не раз думал Волков. – Кому-то это выгодно. Кто-то с этого имеет. И очень-очень хорошо имеет». С подачи Лёньки Серова, товарища Кирилла по работе, многие стали называть овощехранилище «овощегноилищем».
Но сегодня, как заметил Волков, на базе царило приподнятое настроение. Данное обстоятельство легко объяснялось: осень – пора заготовок, пора надежд, что подразумевает наличие оптимизма.
Неподалёку от платформы, где проходила разгрузка вагонов с арбузами, Ахметов подтолкнул компаньона:
- Вон Ашот, - и кивнул на субъекта, упивавшегося узаконенным бездельем. – Видишь, какая «морда лица»?
Ашот Акопович одним своим внешним видом представлялся неприступной скалой: невысокого роста, но дородный, мужчина среднего возраста с обширной шикарной лысиной, обрамлённой серебром прежней
- -
- 638 -
- 638 -
роскоши. Казалось, вся его фигура, облачённая в безукоризненный светлый костюм и белоснежную рубашку с тёмным, повязанным старомодным толстым узлом, галстуком, испускала невидимые лучи ухоженности и благополучия.
Булат медлил, подбирая необходимые слова приветствия. Кирилл же, не обременённый никакими заботами, с любопытством разглядывал «босса», пытаясь определиться в собственном отношении к нему по первому впечатлению. И это оказалось непростым делом. Поскольку Волков имел втайне полную уверенность в том, что сам никогда не оплешивеет, то созерцание лысой головы почему-то всегда вызывало у него появление двух противоречивых чувств к её владельцу – уважения и брезгливости, из которых одно вытесняло другое по мере наблюдения за субъектом, а тем паче – контакта с ним.
«Интересно, а хотелось ли Ашоту стать лётчиком?», - неожиданно подумалось Кириллу, наивно полагавшему, что каждый в детстве мечтает стать непременно лётчиком. Вот так, исподволь поймав внутренний кураж, он расслабился и обратился к непривычно оробевшему другу:
- Пошли, что ли, к «боссу», Бул?
- Придётся, - вздохнул Бомбардир. Махнув рукой, он не без пафоса произнёс: - Хоть лысый голодному не товарищ, но отступать некуда, - и решительно направился к местному начальнику.
Молодые люди уже достаточно сблизились с заведующим складом, чтобы начать общаться с ним. Но тот, заметив приближавшихся просителей, повернулся к ним спиной. Ахметову пришлось предпринять обходной манёвр и выбежать навстречу «боссу». В ответ Ашот резко развернулся и практически столкнулся «лоб в лоб» с Волковым, а точнее – уткнулся своей благородной головой ему в грудь.
Вовремя подошедший Бомбардир отрезал будущему оппоненту пути к отступлению, взяв того в настоящую футбольную «коробочку». Мгновенно оценив выгоду создавшейся ситуации, Булат решил сразу «брать быка за рога»:
- Ашот Акопович, наше вам!
- -
- 639 -
- 639 -
В умных карих глазах завскладом отразилась вся столетняя скорбь армянского народа.
- Чито тэбе надо? – взбрыкнул «бык» с чудовищным кавказским акцентом.
Повисла церемонная пауза, в течение которой Кирилл успел подумать: «Лысина – это одно из блестящих достижений природы. Причём, «блестящих» - в прямом смысле».
- Как здоровье, как жена, как дети? – продолжил Ахметов с вежливостью забойщика скота свою незадачливую «корриду».
Казалось, перед носом «босса» помахали красной тряпочкой:
- Ти с тиридцат сэдмова? – грозно вопросил он.
Бомбардир попытался объясниться:
- Да я же…
- Да свидання!
Заложив руки за спину, завскладом двинулся гусиным шагом мимо опешившего «тореадора». Но не таков был друг Волкова, чтобы после первого неудачного приступа отказаться от дальнейшей борьбы.
- Ашот Акопович, дорогой, ты меня не узнал? Что случилось? Три дня назад ты другой был, - спровоцировал Булат оппонента на ответ.
- Тыри дыня назад я бил нармалным человэком, а вчэра стал «пародыя на армяна», - зло выпалил «босс», сверкнув жгучими глазами.
- Что за чушь? – Ахметов преданно заглянул в лицо собеседнику.
Ашот Акопович энергично вскинул правую руку.
- У своего Георгия спроси, - раздражённо бросил он.
«Надо же – без акцента сказал», - молча подметил Кирилл, временно изображавший мыслящую декорацию.
Бомбардир в недоумении поднял плечи.
- А я в чём виноват? – возмутился новоявленный «тореадор», пытаясь ухватить «быка» под локоть.
- Он вчера прибежал, наорал. Сказал, что я не армянин, а пародия на армянина… - У завскладом от волнения перехватило дыхание и он замолк.
- Из-за винограда? – спросил Булат с глубоким сочувствием в голосе.
- -
- 640 -
- 640 -
Излишняя сострадательность лишь ещё больше раздражила «босса»:
- Э-э-э-э, - прорычал он и взмахнул руками как маленькими крыльями, словно пингвин, пытающийся взлететь. И вновь заговорил на плохом русском: - Ти зинаешь – зачэм сипрашиваешь, да? Чито тэбе надо?
Наступило тягостное молчание. Ашот Акопович, наполовину отвернувшись от просителей, менее всего собирался его нарушить. Ахметов беспомощно озирался по сторонам. А Волкову оставалось молча умствовать.
«Крепкий мужик – Ашот! Такого фиг с места сдвинешь. Наверное, образцово-показательный семьянин, - уважительно отметила про себя кандидатура в продавцы. – Посмотреть бы хоть одним глазком на его сына, - продолжил бесплодные умозаключения Кирилл, необъяснимо уверенный в том, что объект его исследований обязательно должен иметь наследника – Вачика, Хачика, Левоника, а то и всех троих разом. – Интересно, мечтает ли он стать лётчиком?».
Пауза в разговоре застигла собеседников возле вагонов с арбузами. Платформа перед зданием склада напоминала бахчу совхоза-миллионера. Полосатые красавцы, нахально вздёрнув поросячьи хвостики, улыбались своими жёлтыми подслеповатыми глазищами грустному северному солнцу.
Разгрузка, производимая лучшими научными кадрами города, прикреплёнными к данной овощебазе, шла споро и весело. Булат, невольно заразившись царящей здесь атмосферой жизнерадостности и упоения трудом, и отчасти досадуя на неудавшуюся «корриду», решительно махнул рукой в сторону вагонов, как бы выбрасывая не нужное больше «красное полотнище»:
- Арбузов надо!
Завскладом резко повернулся к замзавмагу. Несколько мгновений он жёг просителя взглядом выразительных карих глаз, затем демонстративно поднял обе руки вверх и, чуть подвинувшись к платформе, показал на полосатые горы:
- Э-э-э-э! Видишь, ара, нэт арбузов!
- Как…, - оторопело вымолвил Бомбардир и, запнувшись в самом начале вопроса, вопрошающе уставился на «босса».
- -
- 641 -
- 641 -
- Гилаза ест?! – во всё горло заголосил Ашот Акопович. – Сымотри! Нэ-э-э-э-эт арбузов!!!
Ахметов отпрянул на полшага назад. Волков протёр глаза. Дальнейший разговор потерял всякий смысл, но Булат предпринял отчаянную попытку спасти свою беспроигрышную репутацию:
- Что с тобой, Ашот Акопович? Со мной зачем ругаться, дорогой? Я тебя не обижал…
- А-а-а, ладно, - смягчился заведующий складом. – Я так скажу: я из твоего Георгия сделаю то, что мне надо. Если я пародия на армянина…, - оратор употребил непереводимую на русский язык связку из кавказского фольклора, - … то он у меня станет рафинированным эфиопом. Клянусь, я ему устрою… Он у меня план будет делать на одной гнилой капусте… А тебя, дорогой, - карие глаза Ашота впились в лицо Ахметова, - по-хорошему прошу: не приезжай ко мне, пока он у тебя завмагом будет.
- А сегодня? – упавшим голосом спросил Булат.
«Босс» поправил узел галстука и, выпятив нижнюю губу, задумался. Замзавмаг покорно ожидал «августейшего» решения. А Кирилл еле сдерживался, чтобы не рассмеяться – настолько глупой и надуманной представлялась создавшаяся ситуация. На его взгляд, сформировавшийся к данной минуте, Ашот не относился к типу людей с тонкой душевной организацией. Правда, Волков понимал, что ничего наверняка утверждать не следует, ибо помнил любимую притчу-прибаутку своего друга Кости Никконена: «Первое впечатление обманчивое», - сказал ёж, слезая с сапожной щётки».
- Ну, ладно – мы, пожалуй, поступим так, - заговорил после весомой паузы на чистом русском языке, которому позавидовал бы даже академик Лихачёв, местный начальник. – Бери тонну: половину – помидорами, половину – болгарским перцем. А капусты и лука можешь взять сколько захочешь, - подчеркнул заведующий складом, прищурив глаза и нагнав на широкий лоб волны морщинок. Затем он многозначительно посмотрел на просителя снизу вверх и доверительным тоном прибавил: - Только ради тебя, дорогой. Понял?
- -
- 642 -
- 642 -
За то время, когда осатаневший от «щедрот» Бомбардир собирался с благодарственным ответом, в голове «мыслящей декорации» промелькнуло: «А ведь как Вадик говорил, так и вышло! Булатик, кажется, «влетел» на две «беленькие». Факт».
Наконец, Ахметов обрёл дар речи:
- Спасибо, Ашот Акопович! Спасибо, дорогой, - униженно запричитал он. Отыскав на лице «босса» некое подобие улыбки, курчавый авантюрист не удержался от «последней попытки»: - Только…
- Чито «толко»? – бесцеремонно перебил просителя завскладом и грозно сдвинул брови на переносице, вбив тем самым последний гвоздь в гроб своих отношений с заместителем заведующего магазином №37.
«Прямо хамелеон словесный! – мысленно восхитился Кирилл. – Как милиционер в Минске: по-русски говорит хорошо до тех пор, пока всё идёт по его воле, а нет – переходит на тарабарщину».
Глядя на то, как его друг по-рыбьи бессловесно раскрывает рот и, словно плавниками, помахивает в стороны руками, Волков решил поддержать его хотя бы шуткой:
- Ара, инча, катар вум!!! – сказал он в спину уже развернувшегося к просителям задом Ашоту. Сказал, как оказалось, слишком громко.
Реакция «босса» вышла, несмотря на его внешнюю неуклюжесть, молниеносной как у породистой служебной собаки – он резко развернулся на каблуках и, практически встав в боевую позицию, исподлобья изучающе уставился на нарушителя спокойствия.
«Чем-то он на чистокровного английского бульдога похож, - принялся оценивать потенциального оппонента Кирилл. – Взгляд – вон какой – бульдожий. Как и хватка».
И, надо сказать, Волков данным сравнением не обидел британскую собачку. Как и она, заведующий складом обладал достаточно массивным телом в сравнении с короткими конечностями, большой головой и выразительной, по меткому выражению Булата, «мордой лица» с чересчур крупными чертами, среди которых особо выделались солидный нос и сильно развитые челюсти.
- -
- 643 -
- 643 -
Пока местный начальник придирчиво разглядывал Кирилла, Ахметов снисходительно усмехнулся и втихаря показал большой палец напарнику: мол, давай, дружище. Он-то прекрасно знал смысл произнесённой Волковым фразы – «Слушай, что делается!» - из популярной кинокомедии.
Достаточно разглядев незнакомца, Ашот Акопович оскалился в бульдожьей улыбке и вкрадчиво спросил:
- А Вы знаете армянский язык?
Кирилл слегка смутился и невпопад ляпнул:
- Я знаю Фрунзика Мкртычана.
«Босс» забавно повращал глазами и попытался наморщить лоб. Чувствуя, что завскладом вот-вот начнёт экзаменовать его товарища по незнакомому тому языку, Булат угодливо подсказал:
- Это артист из фильма «Мимино».
Ашот Акопович ещё мгновение посоображал и улыбнулся шире прежнего – что называется «Голливуд отдыхает».
- Молодец! – похвалил он незнакомца и протянул ему руку. – Ашот.
- Кирилл, - представился молодой человек, пожимая пухлую ладошку импозантного мужчины. – Очень приятно.
- И мне очень приятно, - вежливо ответствовал «босс».
Повисла неловкая пауза: как говорится, лёд треснул, но окончательно не растаял. И Бомбардир не был бы самим собой, если бы не воспользовался представившимся ему новым шансом:
- Кстати, Ашот Акопович, а Кирилл у нас – большой знаток футбола. В начале семидесятых годов он просто «балдел» от игры ереванского «Арарата», - на одном дыхании выпалил Ахметов.
Услышанная новость из прошлого несколько озадачила заведующего складом. Он с недоверием покосился в сторону Булата, а затем перевёл взгляд на нового знакомого. И в этот момент Волкова пронзила мысль: «Теперь я – тореадор! Маэстро, Ваш выход на арену!», - подбодрил он себя и с энтузиазмом подхватил почин друга:
- Да! «Арарат» в те годы – это было что-то! Их тогда по всей стране называли «кавказскими бразильцами». Помните, Ашот Акопович?
- -
- 644 -
- 644 -
- О, конечно! – с радостью подтвердил «босс». И «августейше» разрешил: - Кирилл, называйте меня просто Ашотом.
Непроизвольно друзья коротко переглянулись. Становилось очевидным, что на «арене» происходит удивительная метаморфоза – «бык» начал заметно добреть. И новому «тореро» оставалось лишь наращивать своё преимущество. Что он и принялся делать с явным воодушевлением:
- А какая команда была в 1973-м году! Чемпион СССР и обладатель Кубка СССР! Тренер – сам Никита Симонян. В воротах – Алёша Абрамян. Вот такой вратарь, - Волков повторил жест Бомбардира, только не втайне, а нарочито открыто, показав собеседникам большой палец правой руки. – Центр обороны – непроходимый Ашот Хачатрян. В середине поля – хитроумный Аркадий Андреасян. Под нападающими – двужильный Оганес Заназанян. Центрфорварды – элегантный Левон Иштоян и техничный Эдуард Маркаров. А ещё какие мастера: Николай Казарян, Сергей Погосян, Назар и Самвел Петросяны, Сергей Бондаренко… - Кирилл фальшиво задохнулся от восторженных перечислений.
Уловив паузу в рассказе футбольного знатока, Ашот Акопович повернул своё «наполеоновское» лицо к Ахметову и с изумлением молвил:
- Слушай, он всё знает.
- А то! – с гордостью за друга отозвался замзавмаг.
Подумав три секунды и погладив лоснящуюся лысину, местный начальник негромко распорядился:
- Ладно, можешь взять полтонны арбузов.
- Спасибо, - покорно кивнул Булат.
Развернувшись к Волкову, «босс» галантно расшаркался:
- Извините, я Вас перебил.
- Ничего страшного, – скороговоркой ответил молодой человек. И продолжил пытать «несчастного быка», который и не подозревал, что участвует в «корриде»: - А помните, Ашот, как «Арарат» играл в Ереване на «Раздане»в европейском кубке с англичанами?
Заведующий складом закатил глаза кверху, вспоминая, но быстро справился с непростой задачей:
- -
- 645 -
- 645 -
- Да, в семьдесят пятом, с лондонским «Вест Хэмом». Сыграли вничью – 1:1, - обнаружил он недюжинные энциклопедические познания.
- Точно! – подтвердил правильность ответа Кирилл. – А помните, как Самвел Петросян гол забивал? – задал очередной вопрос футбольный знаток и едва не рассмеялся, прикрыв рот рукой.
Ашот Акопович хлопнул ладошками – внешней стороной о внутреннюю - в характерной кавказской манере и со смехом подыграл новому знакомому:
- Ай, молодец, что вспомнил! Это же был цирковой номер! Вратарь англичан поймал в руки мяч и пошёл к линии штрафной его выбрасывать своим игрокам…
- А рядом с ним Самвел Петросян бегает…, - попытался вмешаться в разговор «мэтров» воспрянувший духом Бомбардир.
Но слова ему не дали:
- Э-э-э-э! - раздражённо заревел «бык» на бывшего «тореадора». – Ара, не мешай, да?! – полувопросительным-полуутвердительным тоном осадил он оппонента. Завершив воспитательную процедуру, «босс» развернулся к собеседнику и мягко обратился к нему: - Я слушаю, дорогой.
- Так ведь это я Вас слушал про Самвела, - напомнил Волков.
- Ах, да, - спохватился завскладом. И с видимым удовольствием продолжил прерванный Ахметовым рассказ: - В общем, прыгает Самвел около вратаря, которому он головой только до плеча достаёт. А тот шутит – играет как кот с мышкой: мяч то в одну руку возьмёт, то в другую. А Самвел – ловкий и хитрый парень – взял и выбил головой мяч, который к воротам покатился. Так покатился – еле-еле. – Ашот нарисовал в воздухе руками перед носом Булата воображаемый кожаный «снаряд». – Петросян хотел к мячу бежать, чтобы его в ворота забить. Но англичанин его за футболку схватил. Оба упали на траву. Тогда Самвел встал на карачки и пополз к мячу. Вратарь – за ним, тоже пополз, и схватил армянина за трусы…
Рассказчик сделал манерную паузу и в знак внимания поднял вверх указательный палец правой руки. Никто из слушателей не посмел нарушить целостность словесного «шедевра». Испытав терпение молодых
- -
- 646 -
- 646 -
людей, прекрасно знавших все нюансы упомянутого футбольного эпизода и многократно видевших эту забавную сценку в записи по телевизору, «босс», азартно сверкая глазами, продолжил:
- … Самвел изловчился и прыгнул как кошка, оттолкнувшись от газона руками и ногами. Его трусы остались в руках англичанина. А мяч, как шар в бильярде, влетел в угол ворот, как в лузу, от головы Петросяна, как от наконечника кия!
Необычайно гордый метафоричным финалом своего рассказа, Ашот замер в позе древнегреческого оратора в ожидании заслуженных комплиментов.
«Но как, подлец, излагает по-русски – прямо Ираклий Андроников! – мысленно восхитился Кирилл. – Про трусы, правда, приплёл. Но талантливо приплёл».
Поскольку друг говорить не торопился, петь осанну местному начальнику пришлось Бомбардиру:
- Да, классный гол получился! – вдохновенно соврал он. И решил чуть прибавить лести: – А про трусы, Ашот Акопович, Вы здорово рассказали – как будто на стадионе сидели рядом с «английскими» воротами.
Уловив в голосе замзавмага фальшь, граничащую с неверием, заведующий складом разволновался:
- Ара, килянусь, радом сидел! Мамой килянусь! – стукнул он себя кулаком в грудь.
Новый поток тарабарщины не на шутку встревожил Булата:
- Верю! Верю, Ашот Акопович! – истово, как заклинание, выговорил недавний «тореадор». И для пущей убедительности прибавил: - Я сам видел, как вратарь с Петросяна трусы снял. Клянусь! Вот и Кирилл не даст соврать, - обратился Ахметов за помощью к напарнику. – Правда, Кир?
Две заинтересованные пары глаз в упор уставились на Волкова.
«Вот кретины! – молча выругался молодой человек. – Дались им эти трусы Петросяна!». А вслух, широко улыбнувшись, заговорил, осторожно подбирая каждое слово:
- -
- 647 -
- 647 -
- В общем-то, трусы, конечно, вратарь с нападающего стянул, но мне показалось, что не снял до конца…
- Нет, снял! – капризно возразил Бомбардир. – Я сам видел!
- Стоп, стоп! – вмешался в начинавшийся спор между друзьями Ашот. И театрально погладил лысину. – Я вспомнил! Кирилл прав – англичанин снял трусы с Самвела не до конца. Где-то до колен. Примерно так, - показал на себе «босс», чуть нагнувшись к носкам импортных ботинок.
Булат внимательно проследил за телодвижениями завскладом и по-обезьяньи повторил их. Постучав себя по коленкам, он восторженно изрёк:
- Точно – трусы на гетры упали! Я ещё хорошо помню, что Петросян остался в синих плавках.
- Ара, в каких синих? – искренне возмутился Ашот Акопович. – В белых плавках Самвел был.
«Ага, с трусов на плавки перешли, - мысленно отметил динамику в разговоре Волков. – Ну, дебилы!».
- Точно – в белых, - легко согласился замзавмаг.
Неожиданно в диалоге торговых работников произошла заминка: Ахметов хранил молчание потому, что откровенно не желал спорить с местным начальником, а тот, в свою очередь, впал в глубокую задумчивость по непонятной собеседникам причине. Кирилл на правах гостя решил инициативы не выказывать.
Затянувшуюся паузу разорвал в клочья язвительный тон Ашота:
- А ты игру «Арарата» с «Вест Хэмом» на «Раздане» смотрел? – обратился он к Бомбардиру с вопросом, которого тот не ожидал.
- Нет, - в растерянности промямлил Булат.
Не давая оппоненту опомниться, «босс» спросил о, казалось бы, сущей нелепице:
- А у тебя в семьдесят пятом году был цветной телевизор?
Пока товарищ обдумывал ответ, Волкова вдруг осенило: «Похоже, попал Булатик с плавками Петросяна как кур во щи. И вообще – в семьдесят пятом он, как и я, в армии служил. А тогда там цветными телевизорами и не пахло».
- -
- 648 -
- 648 -
- А какая разница? – пожал плечами Ахметов и, бросив на друга затравленный взгляд, напустил на себя флёр безразличия.
- А такая, дорогой, - взревел заведующий складом. – Цветные телевизоры в 1975-м году мало кто имел. И если ты смотрел игру не на стадионе, а по чёрно-белому телевизору, то синие плавки увидеть не мог.
Несмотря на пригревающее осеннее солнце и комфортную плюсовую температуру, Бомбардир зябко поёжился, запахнул расстёгнутые полы куртки и вяло, без эмоций, объяснился:
- Я тот матч у дяди Азгара смотрел по его цветному телевизору.
По всем внешним признакам «коррида» заканчивалась не в пользу «тореадоров»: одного из них «бык» практически забодал, а второму следовало лишь попрощаться с «рогатым», помахав ковбойской шляпой.
Поняв, что терять практически нечего, Кирилл решил, дабы сохранить лицо, пошутить напоследок:
- Ашот, а Вы в курсе, что на следующий день после победы «Арарата» в первенстве Союза одному из героев – Левону Иштояну – в его родном городе памятник поставили?
Выяснилось, что расшевелить двух загрустивших мужчин не так уж и сложно – достаточно сообщить им с умным видом какую-нибудь ахинею, приправленную историческим фактом.
Но если Булат отреагировал на слова напарника молча и сдержанно, лишь сверкнув глазами, то Ашот Акопович показал весь свой темперамент.
- Да?! – изумился он, взмахнув руками. – Честно говоря, я не знал. Надо у друзей из Ленинакана спросить.
- Обязательно спросите, - кивнул молодой человек. – Они Вам расскажут, что на следующий день после победы в чемпионате… - Волков прервал рассказ, повторив недавний жест Ашота – поднял вверх указательный палец правой руки. После короткой церемонной паузы он продолжил: - Кстати, общую победу «Арарат» оформил в последнем матче чемпионата, выиграв в Ереване со счётом 3:2 у нашего, ленинградского, «Зенита». Так вот, назавтра после этой игры люди в Ленинакане с самого утра страшно веселились в самом центре города, на площади Ленина,
- -
- 649 -
- 649 -
танцуя вокруг памятника вождю мирового пролетариата. Оказалось, что какой-то обезумевший от счастья болельщик «Арарата» и почитатель таланта местного воспитанника Левона Иштояна ночью залез на памятник и нарисовал яркой масляной краской на спине Ильича большую жирную цифру «8». Краску, конечно, вскоре отмыли. Но с тех пор жители Ленинакана стали звать этот памятник «Левоником».
Закончив рассказ очевидной антисоветчиной, Кирилл с вызовом оглядел собеседников. Наученный горьким опытом, Ахметов молча отказался от комментариев и лишь исподтишка подмигнул товарищу. Зато «босс» оказался воистину благодарным слушателем:
- Ай, молодец! – воскликнул он и подставил Волкову ладошку для дружеского шлепка. Получив таковой, продолжил: – Хорошо сказал про «Левоника». Я, кстати, что-то похожее слышал.
- И я тоже, - моментально присоседился к большинству уловивший благоприятно складывающую конъюнктуру Бомбардир.
Кириллу показалось странным, что после поведанной им забавной истории почти сразу наступила тягостная пауза. Неведомое шестое чувство подсказало молодому человеку не торопить события. Он переглянулся с Булатом, который в ответ лишь слегка пожал плечами.
Молчание нарушил Ашот Акопович:
- Да- а-а, - тяжело вздохнул он. – Когда-то в Ленинакане было весело, а сейчас город лежит в руинах.
- Да, там в прошлом году крупное землетрясение произошло, - подхватил новую тему замзавмаг.
Оставаться безучастным Волков, естественно, не мог:
- Да, эпицентр землетрясения был в Спитаке, но Ленинакан совсем рядом, - негромко сказал он. И посочувствовал: - Сколько людей погибло…
- Да, жалко людей, - поддержал друга Ахметов.
Заведующий складом кивнул в знак благодарности за сочувствие и прервал наводящее тоску «даканье»:
- Ладно, будем жить дальше – пора возвращаться к работе, - в тезисной форме выразился он. После чего развернулся к Булату и деловито
- -
- 650 -
- 650 -
спросил: - Яблоки брать будешь? «Джонатан». Из Венгрии. Не в ящиках, а в фирменных сетках, - для убедительности прибавил Ашот.
- Спасибо, - односложно ответил Бомбардир.
Безразличная интонация в голосе просителя раззадорила «босса»:
- «Спасибо» – «да»? Или «спасибо» - «нет»?
- Конечно, «да», - исправился Ахметов.
- Ладно, - успокоился Ашот Акопович, - скажи, что я разрешил взять. Полтонны хватит?
- Хватит, - поспешно отозвался Булат. Поколебавшись несколько мгновений, он с решимостью камикадзе на лице, заговорил: - А если…
- Чито эсли? – перебил замзавмага завскладом.
- Понял, - кивнул оловянным солдатиком Бомбардир. – Беру яблоки.
«Босс» удовлетворённо покачал головой и повернулся к Волкову.
- Рад был познакомиться со сведущим человеком, - напыщенно начал он процедуру прощания, протягивая руку новому знакомому. – Жалко, что времени нет, а то попили бы у меня в кабинете чайку. – Ашот покосился на пожиравшего его глазами Ахметова. – Ну, да как-нибудь в другой раз. Приезжайте к нам весной, когда ранние овощи пойдут, зелень…
Несмотря на то, что акт рукопожатия сторонами был совершён, а по протоколу прощания оставалась лишь пара взаимных вежливых фраз, Кириллу захотелось ради красного словца нарушить этикет:
- Кстати, о зелени. Если хотите, я напоследок Вам одну умную вещь скажу, только Вы не обижайтесь, - произнёс молодой человек чужой текст.
Заведующий складом неестественно высоким тоном хихикнул и мягко шлёпнул ладошкой по плечу Булата, призывая того в свидетели:
- Ара, а он точно как Фрунзик говорит! – Так же быстро, как и возбудился, «босс» успокоился. И спокойно сказал: – Я слушаю, дорогой.
Ничтоже сумняшеся, Волков спросил:
- Скажите, Ашот, как Вы думаете, когда можно считать, что мужчина превратился из любовника в мужа?
- И когда? – риторически переспросил завскладом.
- Когда вместо цветов он начинает покупать зелень.
- -
- 651 -
- 651 -
Для приличия немного посмеявшись над шуткой Кирилла, Ашот Акопович вслух оценил её:
- Действительно, умная вещь. - И практически тут же окончательно попрощался, слегка стиснув пятерню Волкова: - Ладно, дорогой, увидимся. – После чего обратился к жаждущему общения Ахметову: - В общем, если хочешь, можешь взять ещё полтонны арбузов. Короче говоря, сегодня я добрый – бери как обычно. Другу своему, Кириллу, «спасибо» скажи.
- Спасибо, - машинально произнёс Булат, «стрельнув» глазами в сторону напарника, и стремительно посторонился, уступая дорогу «боссу».
Завскладом устремился колобком по платформе, на деле показывая свою занятость. Отойдя на два десятка шагов, он остановился, развернулся и скороговоркой иронично бросил:
- Передай пиривет ефиёпу!
- Кому? – не понял Бомбардир.
- Георгию! – пояснил Ашот Акопович и окончательно удалился из жизни Волкова и на небольшой промежуток времени – из бытия его друга…
Дальнейшие события на базе выглядели непримечательными и откровенно скучными: подгонка машины к эстакаде, погрузка, оформление документов. Выполнив свои профессиональные обязанности за полчаса, Булат скомандовал компаньонам:
- Всё, мужики – по поням! Погнали в магазин.
Лишний раз уговаривать водителя и друга Бомбардиру не пришлось – те с видимым удовольствием забрались в тёплую кабину автофургона.
- Кажется, хорошо «затарились»? – дежурно поинтересовался Геннадий, вставляя ключ зажигания и привычно поворачивая его.
Вначале аккуратно закрыв дверцу, Ахметов нехотя ответил:
- Нормально. – Чуть подумав, он подтолкнул плечом соседа: - Но если бы не Кир, то хрен бы мы так «затарились». Объявляю тебе благодарность. – На этом выражении позитив у Булата иссяк и он дал волю чувствам: - Ну, Георгий – ну, идиот! Пародия на завмага! – Досталось и заведующему складом: - Ну, пародия на армянина – ну, Пулемёт Окопович!
- -
- 652 -
- 652 -
В конце концов, машина вырулила на городскую магистраль и, словно молодой орловский рысак, заскучавший по простору, резво побежала прочь от недавних проблем. Дабы хоть как-то развеселить друга, Волков нашёл беспроигрышный ход – решил рассказать ему скабрезную байку, до которых тот был большим охотником.
- Бул, слышал анекдот про армянского Иванушку?
- Чего?! – вскричал Бомбардир и пристально посмотрел в глаза напарнику. – Кстати, а ты знаешь какая фамилия у Ашота?
- Нет, - с обидой пожал плечами Кирилл. – Мне это не интересно.
- А ты угадай с трёх раз, - проявил странную настойчивость Ахметов.
- Хорошо, - без энтузиазма согласился Волков. Ему было всё равно какую фамилию назвать – лишь бы кончалась на «ян». И он решил подурачиться: - Ну, допустим: …Овощебазацян!
- Шутишь? – усмехнулся Булат. – Ты, наверное, прочитал табличку с его фамилией и решил со мной поиграть. Ладно, скажем: «горячо».
Неожиданно вклинился в беседу пропустивший её начало шофёр:
- Мужики, а вы во что играете?
- Да уже закончили, - досадливо поморщился замзавмаг.
- Как это? – изумился Кирилл. – Из трёх попыток я использовал только одну.
- И почти угадал, - с напускной мрачностью объяснился Бомбардир. И окончательно убил интригу: - Товарацян – его фамилия! То есть: «цян» к «товару», а у тебя – к «овощебазе». Что почти одно и то же…
Ахметов замолчал и погрузился в состояние лёгкой задумчивости. Ситуацию выручил Геннадий:
- Так чего у нас там с анекдотом про армянского Василия?
- Иванушку, - поправил водителя будущий рассказчик.
- Армянского Иванушки не бывает, - отрезал Булат. – Вот Аванес или Вано – другое дело.
«Кажется, корешок чуток развеялся, - отметил про себя Волков. – Ну, держись – сейчас развеселю по полной программе». И принялся осуществлять задуманное:
- -
- 653 -
- 653 -
- Иванушки бывают разные: русские, армянские, гренландские, еврейские, татарские… - Кирилл выразительно повёл глазами в сторону напарника. – На то он и анекдот, чтобы каноны рушить…
- Во даёт! – восхитился Бомбардир. – Заговорил: «каноны»! Ты из себя профессора не корчи. Давай-ка, анекдот рассказывай.
- В общем, - привычно для себя начал Волков, - жил-был армянский Иванушка…
- Ашот Акопович, его мать, - неожиданно вырвалось у Ахметова.
Его друг обиженно надул губы:
- Мне продолжать или заткнуться?
- Продолжай, - махнул рукой Булат.
И Кирилл возобновил повествование:
- Подходит, значит, армянский Иванушка к избушке на курьих ножках и говорит: «Изьбюшка, изьбюшка, - Волков принялся изображать армянский акцент, начисто перепутав его с азербайджанским, - павэрьнысь ка лэсу пэрэдом, а ка менэ задом…, - рассказчик выдержал намеренную паузу, подчёркивающую важность последующей фразы, и с воодушевлением закончил: - …и джють-джють нагнысь!».
Эффект анекдота превзошёл все ожидания Кирилла – Бомбардир смеялся значительно громче и дольше, чем того следовало ожидать. Видимо, он всё ещё продолжал мысленно мстить Ашоту Акоповичу. Но вскоре всхлипы Ахметова смолкли. И раздался, как гром среди ясного неба, вопрос водителя автофургона, доселе сосредоточенно молчавшего:
- А чего здесь смешного? Я вообще не понял – зачем избушке надо было поворачиваться задом к Иванушке, если в сказке наоборот?
У замзавмага появились первые признаки настоящей истерики – он стал ловить ртом воздух, пытаться размахивать руками и биться головой о заднюю стенку кабины. Прежде, чем отключиться на время, он сказал:
- Гена, но Иванушка-то – армянский, - и откинулся на сидении, уткнувшись головой в стекло дверцы.
- А какая разница – армянский, русский или украинский? – с ещё большим недоумением спросил шофёр.
- -
- 654 -
- 654 -
«Всё! Это - «клиника», - подумал исполнитель анекдота. – Сейчас Булатка из машины выпадет». И вслух доходчиво объяснил:
- А у армянского Иванушки юмор такой: как только избушка на курьих ножках повернётся к нему задом и чуть-чуть нагнётся, то он ей поджопник даст.
Сказав сущую глупость водителю автотранспорта, Волков зарёкся на всю оставшуюся жизнь шутить поблизости от человека за «баранкой» в процессе его работы. Геннадий так восхитился примитивным юмором, что потерял контроль над машиной, которая выскочила на встречную полосу. Лишь по счастливой случайности на крайне оживлённом всегда проспекте Славы в данный момент оказалось разряжённое пространство, куда и «вписался» автофургон с плодоовощной продукцией.
Пережив нешуточный стресс, Ахметов скомандовал:
- В дороге больше не шутим и вообще не разговариваем! – Повернувшись к другу, попросил: - Ставь вторую сторону «Abbey Road» и давай мне второй наушник.
Подготовить аппаратуру к работе Кириллу не представилось сложным. И уже спустя минуту страстные поклонники «ливерпульской четвёрки» наслаждались бессмертным творением Джорджа Харрисона, в котором он восхищался восходом солнца, сравнимым с улыбкой любимой:
- Here comes the sun,
Here comes the sun.
And I say: «It’s all right.
Little darling, it’s been a long, cold, lonely winter.
Little darling, it feels like years since it’s been here»…
…За время отсутствия друзей в магазине произошли некоторые перемены, о которых Ниночка бесплатно поведала на бегу:
- Булат, тебя Георгий искал. Я ему сказала, что ты на базу за товаром поехал. Он – в кабинете. Саймон с Гарфункелем – в подсобке. Они уже Вадика «довезли» до ларька. Если тебе грузчики нужны, - девушка
- -
- 655 -
- 655 -
выразительно кивнула в сторону автофургона, - то хватай обоих за «хоботы», пока они не «накачались».
Ахметов тотчас переварил ценность полученной информации. Он стремглав кинулся в коридор, бросив Волкову:
- Кир, за ящики не берись – их наши грузчики примут. Подожди здесь или сходи в торговый зал к девчонкам. Хотя… Лучше покури у входа…
Вскоре во двор из дверей магазина вывалились две экзотичные фигуры. Волков безошибочно определил, что это и есть «тёзки» знаменитых музыкантов и решил попробовать отгадать кто из них кто. Но его затея, не успев толком родиться, тут же с треском провалилась. Один из грузчиков – сухой длинный мужик в комбинезоне спорного цвета и, одетой поверх него, кокетливой морщинистой куртке из кожзаменителя с рваными локтями – крикнул в ухо другому:
- Хохол, ты «Беломор» захватил?
В ответ Кравчук лишь махнул рукой и поковылял (одна нога у него не сгибалась, а ступня была неестественно вывернута наружу почти под девяносто градусов) к заднему борту автофургона.
- Закурить не найдётся? – Сучкевич уставился немигающими бесцветными глазами куда-то поверх Кирилла.
Тот молча вынул сигареты и протянул их спросившему. Пачка «Родопи» дёрнулась в костлявых пальцах и превратилась в кулёк с макаронами. Грузчик неспешно взял две сигареты – одну положил за ухо, другую зажал в зубах – и вернул остальные владельцу.
- Мерси! – Бульбаш небрежно кивнул и направился к кабине машины.
«Циркач, - подумал Волков и тоже достал сигарету. Собираясь закурить, сообразил: - А ведь кто из них Саймон я так и не знаю».
Рядом, сзади, что-то щёлкнуло. Кирилл резко обернулся и увидел прямо перед своим носом огонёк зажигалки – вернулся Булат.
- Ну, как ты тут – скучаешь? – участливо поинтересовался он и ободряюще улыбнулся. – Ничего, ещё немного и я тебя развеселю. Ну, «ваще»! – прибавил любимую прибаутку Бомбардир, показав тем самым, что окончательно восстановился после овощебазовского «нокдауна».
- -
- 656 -
- 656 -
Ахметов глубоко затянулся и, выпустив дым колечками при помощи умелых манипуляций губами, сделал знак водителю фургона: «Разворачивай!». Потом он подошёл к Сучкевичу и что-то ему шепнул на ухо. Грузчик согласно кивнул и, приняв озабоченный вид, стал командовать подгонкой машины к «чёрному» входу. Прежде, чем вернуться к Волкову, замзавмаг потрепал по плечу второго грузчика и показал ему большой палец. Кравчук заученно покивал головой и захромал на помощь коллеге.
- Пока, Кир, всё, - заметил Булат, возвратившись к другу. – Сейчас товар разгрузят, отсчитают наши ящички, бросят их на весы и позовут нас. Это займёт полчаса, не меньше. А пока мы пройдёмся с тобой по магазину, с девочками пообщаемся.
- Девочки-то, небось, пенсионного возраста? – не без иронии предположил Волков.
- Не все, - возразил Бомбардир с загадочной улыбкой. – Думаю, что пара штук тебе понравится.
- Посмотрим, - смиренно согласился Кирилл. – Сегодня я в твоём распоряжении…
К удивлению Волкова торговый зал не походил на потревоженный улей. Осмотревшись, он сделал логичный вывод: «Всё понятно – спрос опережает предложение». Среди массивных железных клеток с пародией на продукцию сельского хозяйства сновали редкие покупатели, преимущественно старушки, пытавшиеся скрыть безрадостное одиночество за бутафорией занятости.
У кассы, при выходе из магазина, две девушки в белых халатах весело обсуждали какой-то забавный эпизод из их личной молодой жизни. «Ага», - тихо произнёс Ахметов, кивнув в сторону кассы, и повёл друга через зал, принимая на ходу расслабленно-бульварный вид. По дороге Кирилл попробовал удовлетворить проснувшееся любопытство:
- А что, они здесь только вдвоём работают?
- Остальные на кухне. Ведь недавно обеденный перерыв закончился, - доходчиво поведал Булат количественную сторону ответа на вопрос товарища. И перешёл к качественной: - А «ваще»-то на самообслуживании
- -
- 657 -
- 657 -
в такой день, без дефицита, можно и вдвоём работать: одна – на кассе, другая – на зале. Но через час, когда «выбросят» на прилавок то, что мы привезли с базы, здесь будет полный магазин и покупателей и продавцов.
- А что значит «работать на зале»? – не унимался Волков.
Его друг терпеливо пояснил:
- Это значит, что надо смотреть за покупателями. Случается, воруют…
Молодые люди вплотную подошли к кассе. Разговор «белых халатов» прервался на полуслове. На секунду повисло церемонное молчание, которое с непринуждённой лёгкостью нарушил Ахметов:
- Наше – вам! День добрый, красавицы. Как жизнь молодая?
Продавщицы живо откликнулись:
- Привет, Булат!
- Здравствуй, голубок, ещё раз.
Брюнетка Ниночка – она, конечно же, была здесь – игриво улыбнулась и бесстыже уставилась выразительными карими глазами на спутника замзавмага. Бомбардир посчитал необходимым соблюсти общепринятые формальности:
- Вот, девочки, нового «кадра» вам привёл. Знакомьтесь: Кирилл, мой корешок. А это, Кир, наши «звёзды» - Ниночка и Светочка.
Волков конфузливо поклонился:
- Здравствуйте. Кирилл.
«Звёзды» снисходительно представились:
- Света.
- Ниночка, ещё раз.
Редко встречаются такие люди, имя которых находится в полной гармонии с их внешностью. Волкову показалось, что Светлана – из тех немногих: гибкая, стройная, белокурая и голубоглазая. Именно она и поддержала начавшийся разговор:
- А что, Булат, «кадр» к нам надолго или только за «дюфситом»? – озорно спросила голубоглазая.
- А как ему понравится, - дипломатично ответил Ахметов, улыбнувшись девушке.
- -
- 658 -
- 658 -
Затем он повернулся к другу, как бы приглашая того ввязаться в общую словесную игру. Голубые глаза также обратились к Кириллу:
- И как, нравится?
Волков пожал плечами:
- Помаленьку. Пока анализирую.
В голубеньких «блюдечках» появился лукавый огонёк, от которого зажглись карие Ниночкины «фонари»:
- Он вот недавно на головку жаловался…
Девушки переглянулись и, как по команде, рассмеялись – происшествие в полутёмном коридоре уже стало достоянием хорошо освещённого торгового зала. Кирилл, собравшись с мыслями, хотел ответить в тон наметившейся весёлой словесной перепалке, но, к его огорчению, блеснуть остроумием не позволили прозаические обстоятельства. Завязавшуюся было романтическую беседу бесцеремонно оборвали торопливые старушки-покупательницы:
- Безобразие!
- Десять минут стоим!
- Шуры-муры на работе!
Этих замечаний оказалось достаточно, чтобы Светочкины тонкие пальчики со свежим маникюром виртуозно забегали по клавишам кассового аппарата, а молодые люди вспомнили о помидорах, болгарском перце и астраханских арбузах…
Погода, с утра безветренная и солнечная, начала портиться: небо заволокло тучами, подул свежий ветерок с Финского залива, что говорило о приближении скорого дождя.
Под стать природным катаклизмам происходила разгрузка автофургона. Друзья подоспели к апогею разыгравшейся здесь драмы: только что Сучкевич ненароком уронил один из ящиков на здоровую ногу Кравчука. И тот выразил справедливое неудовольствие:
- Ну, Бульбаш – ну, сука! Одно слово – Гарфункель!
Второй грузчик, доселе выражавший лицом глубокое раскаяние, после нелестных слов товарища позволил себе грубо ответить:
- -
- 659 -
- 659 -
- Сам ты – Саймон! – Подумав пару секунд, Сучкевич ядовито усмехнулся и мрачно пошутил: - Зато теперь хромать не будешь.
Далее последовали более крепкие славянские выражения из бело и малоросского фольклора. Булат решил не вмешиваться в разыгрываемый его подчинёнными спектакль. Он лишь подмигнул Кириллу и направился вглубь внутреннего дворика, пригласив жестом следовать за ним.
«Ну, вот - я теперь знаю, кто из них Саймон», - подумалось Волкову.
Удобно устроившись на детской скамеечке, подвешенной на цепях, молодые люди закурили.
- Эх, Кир, прошли детство, юность. Да и молодость, как говорится, на исходе, - с неожиданной печалью в голосе вымолвил Ахметов.
- Чего это ты? – насторожился Волков.
Булат вздохнул и сдунул столбик пепла на сигарете.
- Да так…, - неопределённо сказал он и, склонив голову набок, мечтательно закатил глаза. – Сейчас бы взять совочек, ведёрко и полезть в эту песочницу…
По интонации друга Кирилл почувствовал некую недосказанность. У него мелькнула догадка и он решил её проверить:
- …и начать всё с самого начала? – подсказал молодой человек.
- Ага, - мотнул головой Ахметов и погрузился в раздумья.
Последние несколько слов собеседника явились для Волкова полным откровением. «Вот-вот! – возрадовался он, внимательно вглядываясь в погрустневшее лицо давнишнего приятеля. – И у тебя душа болит! На людях-то всё прекрасно: на машину новую копишь, на кооператив, погуливаешь в своё удовольствие… Но ведь не всё эти проклятые «бабки» решают! Что-то и для души надо». Тщательно продумав каждое слово, Кирилл с участием спросил:
- Булат, что-нибудь дома случилось?
- Нет, тылы у меня надёжные, - нехотя ответил Ахметов.
Волков призадумался. Поскольку его компаньон не проявлял желания объяснить не свойственное ему поведение, то Кирилл отбросил деликатность и пошёл напролом:
- -
- 660 -
- 660 -
- А по какому случаю хандра? Если бы всё с самого начала – было бы по-другому?
Бомбардир поднял глаза на друга. В его взгляде появились проблески осмысленности.
- Нет, нет, - выпалил Булат с излишней поспешностью. И опять впал в непонятное состояние оцепенения, задумчиво присовокупив: - Пожалуй, что так же…
Волков сообразил, что больше спрашивать не следует. Если товарищ испытывает те чувства, которые он предположил, то объяснение последует. Если же нет… «Тогда какого чёрта?» - возмутился про себя Кирилл.
Сделав последнюю глубокую затяжку, Ахметов запустил окурком в урну. И не попал. Тряхнув чёрными кудрями, вившимися мелким бесом, он исподлобья взглянул на бывшего одноклассника.
«Как он на чёрного пуделя похож! – совершенно неуместно промелькнула в уме Волкова парадоксальная аналогия. – Чёрный, кудрявый, с острой мордочкой. Внешне добродушный – комнатная собачка – и почти игрушечный, но, однако же, с зубами. И, по идее, может укусить».
- Чего это ты мне допрос устроил? – строго спросил Бомбардир. – Давай лучше о тебе поговорим, а то нам с тобой потолковать уже несколько лет недосуг. Не удивлюсь, если в следующий раз такая возможность представится в очереди за пенсией.
- Ну-ну, - только и смог пробубнить Кирилл, поражённый резкой перемене в настроении друга.
Булат остановил мерное покачивание скамейки. Широко расставив ноги, он нагнулся и стал чертить сломанной веткой на песке. Волков различил цифры «1», «9», «5». За ними последовало изображение, напоминавшее крест.
- Сколько у тебя, Кир, премия? – поднял голову Ахметов.
Начиная понимать смысл «песочной живописи», Волков растерянно ответил:
- Сорок процентов.
- -
- 661 -
- 661 -
- В месяц? – последовал банальный, но резонный, вопрос.
- Разумеется, - подтвердил Кирилл. Проникаясь подробностями, он исчерпывающе пояснил: - Выдают её, правда, раз в квартал. Все сто двадцать процентов. При условии, конечно, что за эти три месяца всё было в ажуре, то есть без нарушений.
Внимательно выслушав собеседника, Булат возобновил свои священнодействия на песке. Вслед за крестом появилась «семёрка» с «восьмёркой», диагональная черта и трёхзначное число «273». В завершение, Ахметов ткнул веткой в последние, выведенные им, цифры:
- Правильно? - и разогнулся, откинувшись на спинку скамейки.
Волков усмехнулся:
- В математике ты по-прежнему силён.
- Кир, брось трепаться! – взорвался Бомбардир, не выдержав проверку иронией. – У меня к тебе серьёзный разговор. Больше к этой теме я возвращаться не буду. Итак, ты согласен выслушать меня без дураков? – В глазах Булата появился самодовольный блеск, подбородок его приподнялся, а губы плотно сжались.
- Валяй, - согласился Волков.
Ахметов достал из кармана куртки пачку импортных сигарет.
- Будешь курить? – спросил он друга. – Ну, как хочешь…
Весело вспыхнул огонёк французской зажигалки. Забросив ногу на ногу, Бомбардир принялся демонстрировать присущую ему логику рассуждений:
- В общем, Кир, я так понимаю, что тебе своих «бабок» хватает как раз на то, чтобы дожить от получки до аванса, затем от аванса до получки и так далее. Я доступно излагаю? – в свою очередь съехидничал Булат.
- О, «вэл»! Доступно, дорогой, - не остался в долгу в части иронии второй собеседник. – Правда, когда я три года назад получал на тридцать с лишним рублей меньше, то было то же самое. – Закинув ногу на ногу по примеру товарища, Волков добавил с пафосом философа-практика: - Потребности растут вместе с возможностями.
- -
- 662 -
- 662 -
- Об этом я и говорю, - хитро улыбнулся Ахметов. – Твой максимум – ставка ведущего инженера. Кстати, сколько у него?
- Потолок, если не ошибаюсь, где-то в районе двести сорока, - бесстрастно сообщил Кирилл.
- Так, прикинем. Получается больше на сорок пять «рэ» плюс премиальные… восемнадцать «рэ». Шестьдесят три «тугрика», - быстро подсчитал Бомбардир. – Так себе, не густо. Чтобы накопить на средней паршивости «тачку» надо лет десять каждый месяц по ползарплаты откладывать. А на остальную половину постараться прожить…
«Да, Булатик в своём репертуаре – успешность и достаток автомашинами меряет», - подумал Волков. Но в ответ на раскладки собеседника промолчал и лишь пожал плечами.
Ахметов, словно подслушав мысли товарища, солидно продолжил:
- Я понимаю, что не всегда можно измерить в деньгах любимую работу. И не сомневаюсь, что ты достигнешь определённых высот по технической части. В придачу с теми несчастными шестьюдесятью тремя рублями. – Булат скривился в сардонической усмешке. – Но выше тебе не прыгнуть – совесть не позволит.
Кирилл подскочил на месте.
- В каком смысле? – вскричало его уязвлённое самолюбие.
Бомбардир назидательно разъяснил:
- Зарплату, большую, чем у ведущего инженера отдела, имеют его более продвинутые по должности коллеги.
- Ну-ну! – Волкова покоробило от банальности, высказанной другом. – Удивительная прозорливость и знание жизни.
- Кирочка! – воскликнул Ахметов с отеческой теплотой в голосе. – Ты хоть знаешь про номенклатуру, про обойму руководителей, про конъюнктуру? Я уж про блат не говорю. Здесь же надо быть не семи пядей во лбу, даже не обязательно умным, а хотя бы ушлым. Кстати, почему ты в своё время не вступил в КПСС?
Чёрные «буравчики» впились в физиономию Волкова.
- Я – честный человек! – напыщенно провозгласил тот.
- -
- 663 -
- 663 -
В ответ на самонадеянное заявление Булат рубанул рукой воздух и шумно выдохнул Пифагором:
- Что и требовалось доказать! Для дела можно было и вступить. А сейчас – в зависимости от обстоятельств – честно выйти. Конъюнктура и карьера, пахнущая деньгами, вещи нераздельные. Это первая заповедь советского руководителя. А тебе, если честно, руководить не дано. Вон, даже дома поставить себя не можешь…
Кирилл почувствовал, что хорошее настроение начало испаряться: то ли от неприятного напоминания о домашних притеснениях, то ли прекращалось действие выпитого спиртного. Не дожидаясь, пока Ахметов обсудит его семейные и производственные проблемы, он резко оборвал друга:
- Ты, кажется, хотел говорить о деле.
- Ладно, Кир. Извини, если что не так ляпнул, - мгновенно сориентировался Булат, сменив не только тон голоса, но и позу, в которой сидел. Развернувшись к Волкову, он с исключительной серьёзностью сказал: - Есть вариант иметь тебе, для начала, сотни на две в месяц больше, чем сейчас.
- Чего? – Кирилл натужно рассмеялся. – Ты предлагаешь мне должность директора Кировского завода? А, может, кресло первого секретаря горкома партии?
- Нет, - пропустив мимо ушей явную иронию, спокойно ответил Бомбардир. – Место старшего продавца в моей фирме… Ну, скажем, пока не в фирме, а… в моём магазине.
- Твоём? – искренне удивился Волков.
- Да. Собственно, у меня уже давно была и есть возможность взять «точку», но…
- Точку? – переспросил Кирилл, ничего не понимая.
Ахметов придержал товарища за руку, давая тем самым проникнуться тому важностью последующего сообщения.
- Да, Кир. Я могу стать в любой момент заведующим одного из магазинов нашего торга. Объясняю: в последние годы я не только торчал за
- -
- 664 -
- 664 -
прилавком и оформлял накладные. В позапрошлом году я окончил курсы повышения квалификации работников торговли при институте имени Энгельса и имею в настоящий момент право взять «точку». Мало того, сам директор торга меня «напрягает»…
Булат взял явно намеренную паузу и заглянул собеседнику в глаза. Тому ничего не оставалось, как вынужденно спросить:
- И что?
- А ты Лазаряна знаешь? – с хитрецой поинтересовался Бомбардир.
В голове Волкова пронеслась буря ассоциаций, но ничего в итоге не сложилось в единую картину. И он решил дежурно пошутить:
- Ара, инча, катар вум?
В ответ друг разочарованно развёл руками:
- Шутка, конечно, хорошая, но она слишком затянулась.
Кириллу захотелось реабилитироваться:
- Ты сегодня «достал» меня армянами.
- Лазарян не просто армянин, - поправил собеседника Ахметов. – Это директор «Плодоовощторга», где я работаю. – Поскольку ответа не последовало, замзавмаг продолжил: - Короче говоря, Лазарян уговаривает меня взять один магазин, но я пока не хочу.
Брови Волкова поползли вверх:
- Странно, - в задумчивости произнёс он. - Мне казалось, что чем выше по служебной лестнице, то тем лучше, - чистосердечно признался Кирилл.
- Да, - подтвердил Бомбардир. И тут же внёс существенную поправку: - Но в том случае, если ступеньки у лестницы не гнилые. Уже два года меня подбивают взять полную «материалку»…
- «Материалку»? – перебил говорившего Волков.
Он с интересом посмотрел на Булата. Тот на мгновение удивлённо вытянул губы, поражённый полной «безграмотностью» друга, но затем, мотнув головой, терпеливо объяснил:
- Ах, да… Жаргон местный, специфический. В общем, в магазине есть определённый круг лиц, подписавших в торге документ о материальной
- -
- 665 -
- 665 -
ответственности. Она может быть полной, как у завмага, а может и не совсем, как, например, у меня. Это тебе что-нибудь говорит?
Ахметов спросил с таким расчётом, чтобы разом покончить со всеми неясностями. Он приготовился более детально изложить смысл сказанного, но сам в следующую минуту немало удивился бурной реакции товарища.
- Обижаешь, командир! – воскликнул Кирилл. – Ты меня совсем за идиота принимаешь. Всё-таки во время учёбы в институте я больше года подрабатывал ночным приёмщиком в молочном магазине. И мне там приходилось подписывать бумажку на материальную ответственность. Кстати, в торге «Ленмолоко», на втором этаже «Апраксина двора».
Булат облизал Волкова уважительным взглядом.
- Так, так, - оживился действительный торговый работник. И полюбопытствовал с еле заметной ухмылкой: - А приходилось из-за какой-нибудь глупости свои денежки выкладывать?
- Один раз пришлось, - хмуро подтвердил бывший приёмщик. – Тридцать шесть «рэ» как в сортир выбросил из-за путаницы с флягами. Мне вместо алюминиевых подсунули железные…
- Стоп! – вскричал Ахметов и вскинул вверх руку, требуя внимания. – Ну, «ваще»! Ну, даёт! – Молодой человек вдруг болезненно сморщился. Сделав порывистое движение, он обжёг палец сигаретой, выкуренной до ободка фильтра. Не целясь, швырнул окурок в урну. Бросок оказался удачным, что доставило Бомбардиру видимое удовольствие. Он лукаво посмотрел на Кирилла и с явным подвохом спросил: - Три фляги?
- Двенадцать.
- Ну, «ваще»! – восхищённо выдохнул замзавмаг. – Силён мужик! Ну, ты, Кир, даёшь! Разница между «алюминием» и «железом», как мне помнится, двенадцать рублей за штуку. Всего получается, что ты «погорел» на… сто сорок четыре «рэ», - в уме подсчитал Булат. – У тебя же – тридцать шесть «рэ» убытка. Значит, купил у грузчиков по «трёхе». Я прав?
- Ты прирождённый аналитик, - уклончиво ответил Волков.
Бомбардир, казалось, не обратил внимания на ехидную похвалу друга.
- -
- 666 -
- 666 -
- А ты знал, - продолжил он свои выкладки, - что эти фляги – ворованные: либо с молочного завода, либо с другого магазина?
- Смутно догадывался.
- Вот и хорошо, - Ахметов хлопнул Кирилла по плечу. – Значит, ты немного знаком с нашей «системой». Это для тебя большой плюс. Я, пожалуй, тебя беру. Согласен?
- И ты можешь представить меня за прилавком? – вопросом на вопрос ответил Волков.
Булат встал со скамьи и сладко потянулся. Затем он поднял с земли небольшой камень и по-баскетбольному, «крюком», бросил его в урну. И точно попал в цель. Видимо, данное «упражнение» вдохновило будущего завмага на эмоциональный ответ:
- Ну, это, голубь ты мой, не проблема – минут через двадцать мы сможем исправить данный пробел в твоей биографии. Но разговор у меня к тебе другой. Мне нужен надёжный человек… - Ахметов взял в руку ещё один камешек и стал мять его в ладонях. – А ты – как раз тот, кто мне нужен. За прилавком я тебя представлять не собираюсь.
Эвентуальный кандидат в старшие продавцы вскинул голову и вопросительно посмотрел на потенциального босса.
- Да, Кир, да. Ты будешь честно оформлять все документы. Выходить за рамки дозволенного тебе не придётся, - успокоил товарища Бомбардир. И на правах ведущего в разговоре поинтересовался: - Есть вопросы?
- Слишком мудрёно для меня, - признался Волков. – А за что же тогда, если не воровать, лишние две сотни?
- Две – это только для начала, - подчеркнул замзавмаг и загадочно улыбнулся. – Ну, а за что – это мои «заморочки». Дело техники, так сказать. Но ты будешь со всех сторон чистеньким. Неужели не подходит?
Кирилл хлопнул в ладоши:
- Кажется, я понимаю. – Он помолчал, что-то припоминая. – Если говорить на футбольном языке, то мне будет отведена роль хавбека, а точнее – опорного полузащитника. Похоже?
- -
- 667 -
- 667 -
- Ну, «ваще»! – радостно выкрикнул Булат. – Ты – умница, Кир. Именно полузащитника! Причём, по большей части в твоё амплуа будут входить защитные функции, а уж «бомбить» предоставь мне.
Почесав затылок, Волков выдавил из себя сомнение, мучавшее его:
- А почему именно я? Только потому, что я в торговле дилетант?
Казалось, подобные вопросы должны были рассмешить Бомбардира, но произошло обратное – он присел на корточки перед другом и, глядя тому в глаза, ответил со всей серьёзностью, на которую был способен:
- И «да» и «нет». В тебе я уверен, понимаешь?
- А Вадик?
Лицо Ахметова приняло жёсткое выражение.
- Ему я не верю, - проговорил он сухо. – Не совсем, не до конца верю. Полностью положиться на него нельзя – подведёт, продаст. Не потому, что он плохой человек. Нет, он – отличный мужик. Сам увидишь. Но борется только за себя и, потому, здорово себе на уме. У него нет твоего чувства…, - Булат замолк, подбирая нужное слово. Поморщившись, махнул рукой: - …коллективизма, что ли. У Вадика слишком развит инстинкт самосохранения.
Кирилл насторожился и не удержался от очередного вопроса:
- А это разве плохо?
- Плохо – не то слово! – отчеканил Бомбардир. – Осторожность надо соблюдать даже лёжа в кровати. Но Вадик может вместо собственной задницы подставить под удар любую другую. И не подумает, что выгоднее.
- Были варианты? – живо спросил Волков, усомнившись в предрасположенности голубоглазого блондина к мерзким поступкам.
Но Ахметов не собирался шутить.
- Потому и говорю, - лаконично покончил он с устной характеристикой ларёчника. – Ну, а насчёт дилетантства ты перегнул палку. Это до поры, до времени. Ты – парень толковый и моментом прикинешь нос к рылу. Ну, как?
- Что ж, посмотрим, - неуверенно и неопределённо сказал Кирилл и неестественно рассмеялся.
- -
- 668 -
- 668 -
Со стороны магазина послышался молодецкий свист, явившийся для Булата условным сигналом. Он громко ответно крикнул: «Сейчас!», - и, взяв собеседника под руку, проговорил, подводя итог недолгому деловому разговору:
- Так что, думай. Я тебе не всё рассказал, но главное. А чтобы думалось лучше, то имей в виду, что в моей фирме будут работать очень хорошие и известные тебе люди. Олежка Воронов, например…
- Олег?! – изумился Волков.
- Да. И нечего этому удивляться. Сам знаешь, что он всегда готов приличную деньгу зашибить. Собственно, это наша с ним общая идея – организовать торгово-закупочный кооператив…
- Кооператив?! – эхом повторил Кирилл.
- Да, - подтвердил Бомбардир, чему-то смутившись. – Только ты пока это особенно не афишируй. Чтобы не сглазить. И «ваще», ТЗК – это просто вывеска. – Он подмигнул и, бросив взгляд на часы, заторопился. – Ладно, сейчас не время подробно говорить. Ну, а информацию для размышления я тебе дал. Думай. В тридцать три года – возраст Христа – пора определяться. Надо делать какой-то выбор. Пора приобретать соответствующую солидность: и в лице, и в одежде, и в поступках…
- Прямо как у Чехова, - вклинился Волков в монолог друга.
- … и в карманах, - со значением добавил замзавмаг.
- Существенное дополнение, - не без сарказма отозвался Кирилл. – Это уже чисто ахметовское. – Он насмешливо повёл глазами на новоявленного «классика». – Ладно, Бул, делай последний бросок.
- Ты о чём? – в свою очередь изумился Ахметов.
- У тебя камешек в руке скоро сотрётся в порошок. Поражай «корзину», - подсказал Волков, кивнув на урну.
Бомбардир прицелился и бросил – «снаряд» пролетел мимо импровизированной «мишени». Кирилл посочувствовал товарищу:
- Ничего – 50% попаданий тоже неплохо. – Расслышав нетерпеливые возгласы, доносившиеся от магазина, предложил: - Хорош баловаться. Веди на «арену», а то я уже соскучился: то портвейн, то Ашот, то «баскетбол»…
- -
- 669 -
- 669 -
Волков подбежал к злополучному камешку и, ловко «подработав» его под себя, хлёстко пробил левой ногой в пространство между опорами скамьи.
- Браво, хавбек! От тебя ещё что-то осталось, - не поскупился на похвалу Ахметов. – Ну, пошли к Вадику на подмогу, - сказал он и быстрым шагом направился к маячившему за деревьями «чёрному» входу.
По дороге к магазину Кирилла осенила мысль, бившаяся у него в голове загнанной птицей в течение последнего часа: «Нет, не мечтает сын Ашота стать лётчиком или космонавтом! Какие там, к чертям собачьим, далёкие звёзды и заоблачные дали, когда перед ним реальная – можно потрогать! – перспектива сделать блестящую карьеру заведующего складом, а то и целой овощебазой»…
III. НЕГОЦИАНТ.
«… Вениамин – хищный волк, утром будет есть
ловитву и вечером будет делить добычу…»
( Библия. Книги Ветхого Завета. Первая книга
Моисеева. Бытие. Глава 49 )
…28.10.1989 г., 14 ч. 52 м., г. Ленинград…
… Обещанные ящики с товаром «от Ашота» покоились на больших грузовых весах, подле которых «колдовал» Георгий Георгиевич – «пародия на завмага». На Волкова он не произвёл ровно никакого впечатления: слишком заурядная, да ещё и небритая, физиономия, неприметная одёжка (тёмный, в полоску, костюм-тройка), усталая – одна рука в кармане брюк, другая - на рамке весов – поза. Словом, не чета Ашоту. И в отличии от эмоционального и открытого завскладом Георгий выглядел бесстрастным и угрюмым, с затаённой злобой в карих глазах. Этакий «чёрный человек».
«Чего-то меня сегодня на «собачьи» сравнения потянуло, - подумал Кирилл, подглядывая за местным боссом. И вынес тому «приговор»: - Ну, а
- -
- 670 -
- 670 -
завмаг – вылитый ризеншнауцер: достаточно крупная особь, обросшая чёрной шерстью, с умными, но недобрыми глазами».
Тем временем, Георгий Георгиевич лениво черкнул в школьной потрёпанной тетрадке простеньким рейнольдовским хи-фи-фломастером, показал свою мазню Булату и, взвесив Волкова невидящим взглядом, с гордо поднятой головой удалился в кабинет заведующего.
Саймон с Гарфункелем исправно доставили товар к большому крытому ларю и занялись разгрузкой. Ахметова и Кирилла на пороге радушно приветствовал Вадим. Мельком взглянув на ящики, он тактично умолчал о недавнем споре и провёл друзей внутрь помещения.
Задняя комнатка, скрытая от любопытных глаз покупателей, представляла собой образцовую помойку. На полу, в углах и даже на стенах красовался всевозможный хлам и догнивали отбросы продуктов, продававшихся в обозримом прошлом: арбузные корки, пучки засохшего сельдерея, раздавленные помидоры, хвосты огурцов, а также валялись солидные окурки «Мальборо» и, выкуренные до предела, двухмиллиметровые «бычки» «Астры» и множество других атрибутов и артефактов несвободной хозяйственной деятельности.
Вадик являл собой сплошную вежливость:
- Прошу к нашему «шалашу». Нет, Кира, не туда. Вот ящички вместо кресел, а вот ящичек-стол. Булатик, загляни в «бар».
Ахметов протянул руку в угол комнатки. В картонном ящике из-под чешского пива находилось всё необходимое для застолья: две бутылки «Русской», полдюжины «Пепси-колы», кулёк с мясным салатом из ближайшей домовой кухни, несколько жареных котлет оттуда же, половина круглого ржаного хлеба и с десяток солёных огурцов.
Однако, ларёчнику показалось всего этого недостаточным:
- Кира, выбери помидорчиков получше.
Выполнить данное поручение Волкову не составляло труда, ибо ящики с сочными томатами усилиями грузчиков перекочевали с тележки прямо под правую руку «практиканта». Тут же топтались и Гарфункель с Саймоном. В конце концов, замзавмаг заметил их.
- -
- 671 -
- 671 -
- Мужики, чего с утра «поддавали»? – спросил он тоном официальной фамильярности.
- Самогонку, - кратко и кротко ответил Сучкевич и от избытка чувств вывернул наизнанку свою кепку, которую теребил в руках.
- С водкой мешать будете? – лениво, как бы невзначай, бросил Бомбардир.
Белорус скромно потупился, шаркнул ножкой и неопределённо пожал плечами. Ему на выручку пришёл напарник-украинец:
- Булат, мы уж лучше как обычно. – Кравчук с усилием переступил с ноги на ногу и сложил на животе мозолистые кисти рук.
Порывшись в карманах, Ахметов достал трёхрублёвую бумажку. Но отдавать её не спешил.
- Мужики, не забудьте, что вечером нас надо будет с ларька «снять». – Начальник посмотрел на каждого из подчинённых так, чтобы те прониклись до конца работы чувством ответственности. – Держи, Гарфункель, - он протянул «зелёненькую» грузчику, - как обычно. Значит, мы вас вечером ждём, - напомнил Бомбардир. – Не подведите.
Получив денежный знак, Сучкевич обрёл дар речи, простив про себя напарнику ненужную поспешность:
- Какие разговоры! – воскликнул он и изобразил подобие книксена. – Всё будет в лучшем виде, шеф. – Кокетливо взмахнув засаленной кепкой, долговязый Иван совершенно случайно въехал локтем в ухо хромому тёзке и поторопил его: – Чего «телишься», Саймон? Давай реверс…
Закрыв после ухода грузчиков дверь на крючок, друзья уселись перекурить. Кирилл ожидал, что сию минуту Бомбардир потребует «стакашек» и Вадик логично поддержит его, но случилось обратное. Торговые работники лениво переговорили о своих делах – что выставить на продажу тотчас, что придержать до времени, а что вообще оставить на завтра – и собрались, как ни странно, торговать. Волкову даже обидно стало – про его «подвиг» на овощебазе никто и не вспомнил. Но справедливость всё же восторжествовала, благодаря природному любопытству ларёчника:
- -
- 672 -
- 672 -
- Булатик, значит, я тебе «проставляюсь» за Ашота? – спросил он прежде, чем занять место за прилавком.
- Не мне, - мрачно возразил Ахметов. – Это мы с тобой Киру будем «проставляться».
- А при чём здесь Кира? – искренне удивился джинсовый блондин.
Что-то припомнив, Булат усмехнулся и размеренно заговорил:
- Если бы не он, то я сейчас выглядел бы как тот конюх, которого «поимела» лошадь. И мы бы уже «нажрались» с горя без «дюфсита». Но Кир умудрился «заболтать» Ашота и тот расщедрился.
Вадим одарил «практиканта» долгим и внимательным взглядом, в котором одновременно читались удивление, недоумение, недоверие и скрытая насмешка.
- Да уж, - протянул он, - Ашот просто так арбузы с «Джонатаном» не даст. Ну, раз не вышла «халява», то, тем более, на обед надо заработать. – С этими словами продавец ловко подхватил фирменную сетку с яблоками и понёс её в торговое отделение ларя. На ходу крикнул: - Кира, забери с собой масляный обогреватель, а то мы здесь околеем!
Действительно, необходимости во включённом электроприборе в пустой подсобке не было, зато он оказался совершенно незаменим в содружестве со своим собратом под прилавком. Пока Волков возился с обогревателем, его компаньоны выставили на видное место товар, открыли окошко для общения с внешним миром и заняли «боевую позицию». Соединив электрические «папу» с «мамой», «подручный» присел рядом с Ахметовым на стопку пустых ящиков.
Покупатели ещё не успели набежать и Вадик решил воспользоваться свободной минуткой. Его внутренний «червячок» вылез наружу:
- Надо признать, голуби мои, что вы сегодня знатно «затарились». Уж не говоря про импортные яблоки и астраханские арбузы, но болгарский перец и помидоры – просто блеск. Хотел бы я знать на будущее то волшебное слово, которое Кира сказал Ашоту, чтобы такой товар получать.
Ответить Волков не успел – за него это сделал Булат:
- О футболе они говорили, о ереванском «Арарате».
- -
- 673 -
- 673 -
- Ничего себе! – присвистнул ларёчник. – Футбол для меня – тёмный лес. Вот бокс или самбо – другое дело.
- Значит, и говорить тебе с Ашотом не о чем, - съязвил Бомбардир. И добавил «перцу»: - Ну, разве что – о бабах…
- Всё! – перебил начальника Вадик. – Покупатели подошли. Пора «бабки» отрабатывать.
В считанные минуты у ларька выстроилась очередь, состоявшая преимущественно из женщин. Представительницы прекрасного пола оживлённо переговаривались меж собой, периодически поднимая риторический вопрос «Кто за кем?». Немногочисленные и немногословные мужчины степенно молчали. Очередь как очередь. Но всё же она представлялась Кириллу особенной, не похожей на другие. Парадокс заключался в том, что молодой человек имел отношение к очереди, но не стоял в ней. Волков впервые в жизни оказался по другую сторону «баррикады». Перед ним начали раскрываться все сложности «механики» тёмного доселе торгового аппарата.
Замзавмаг и его подчинённый соревновались в ловкости обслуживания «восемьдесят шестых», проявляя чудеса изобретательности. Они услужливо обхаживали пенсионеров, чуть небрежно вели себя с покупателями среднего возраста, шутливо, с прибаутками, делились товаром с молодыми женщинами и беззастенчиво «бомбили» зевак-мужчин.
Так «исторически» сложилось, что встать за прилавок всерьёз Кириллу никак не удавалось. Стараясь сбыть в кратчайшие сроки побольше товара, его компаньоны основной труд взяли на себя, оставив «практиканту» роль «подносчика снарядов». Он то и дело реагировал на их просьбы-приказы:
- Кир, набери в этот мешок примерно два кило перца!
- Голубок, подбери арбузик средненький с засохшим «хвостиком»!
- Десяток хороших помидоров, Кир!
- Кира, дорогуша, насыпь килограммчик яблочек!
- Кир, кило лука и три головки чеснока!
- -
- 674 -
- 674 -
В какой-то момент Вадим бросил взгляд на свои наручные часы и удивлённо-восторженно провозгласил:
- Голуби мои! А у нас юбилей – мы работаем ровно два часа и двадцать две минуты.
Ахметов осмотрелся по сторонам, затем заглянул в подсобку. Большая часть привезённого недавно из магазина товара перекочевала в бездонные кошёлки и сетки почитателей богини Флоры.
- Намёк понял, - с некоторой задержкой ответил Булат и направился к входной двери ларька.
Выйдя на улицу, он обратился к очереди:
- Товарищи, а кто у нас здесь последний?
- Я – крайняя! – раздался из задних рядов голос пожилой женщины.
- Скажите, пожалуйста, чтобы за Вами не занимали, - строго обратился молодой человек к «крайней». И потребовал гарантий того, что его не обманут: - Давайте-ка мне Вашу сумку. Когда подойдёт Ваша очередь, я Вам её верну.
Будущая покупательница, как истинная советская гражданка, безропотно отдала Бомбардиру свою «авоську»…
Торжественный возврат «залога» состоялся ровно через полчаса. Обслужив с видимым удовольствием «последнюю» любительницу овощей и фруктов, замзавмаг подал команду:
- Тайм-аут!
Ларёчник закрыл окошко и прилепил к нему картонную табличку с лаконичным текстом «Ушёл за товаром». После чего он галантным жестом пригласил коллег занять места в «шалаше».
Обед, как пишут в газетах, прошёл в тёплой, непринуждённой обстановке. Были произнесены здравицы в честь героической советской торговли, «За удачу», «За взаимопонимание между народами». Кроме того, Волков прослушал доходчивую двадцатиминутную лекцию о психологии торговли. Выходило, что каждый слой общества, дифференцированный по возрастному и культурному уровням, требовал особого подхода. Продавец –
- -
- 675 -
- 675 -
психолог в считанные секунды должен оценить клиента и дать тому ровно столько, сколько заслуживает его физиономия.
Булат приправил теоретические выкладки конкретным примером:
- Заметил ли ты, Кир, как я бабульку в синем платочке ублажил? Она чуть не прослезилась – я ей лишние сто граммов взвесил. – Ахметов окинул «стол» взглядом оценщика-старьевщика, выбрал самую поджаристую котлету и отправил её в рот целиком. Сдвинув и раздвинув несколько раз челюсти, он продолжил: - А всё психология: бабка так следила за стрелкой весов, что не дай Бог…
Обнаружив в рассуждениях друга слабину, Волков с азартом иронично вопросил:
- А если бы очередь на все сто процентов состояла из бабулек в синих платочках?
Вадик поперхнулся солёным огурцом и потянулся за бутылочкой с «Пепси-колой». Булат кивнул в его сторону:
- Видишь, как ты парня не вовремя рассмешил… А что касается «синих платочков», то и этот вариант предусмотрен. Вот он как раз и есть специалист по технической части, – Бомбардир указал рукой на хозяина «шалаша». – Ты ведь, Кир, технарь? Ну, и скажи-ка мне, за что тебе деньги платят? Не только же за то, что ты на работу не опаздываешь и раньше положенного оттуда не уходишь?
- Это само собой, - согласился Волков. – Если моя ЭВМ перекроет лимит времени на ремонт, то можно и премии лишиться.
Ахметов бросил в миску с салатом ложку, которую поднёс было ко рту.
- Вот-вот! – оживился он. – У Вадика то же самое, только в обратную сторону: премию сам себе начисляет. А наша ЭВМ – вот она!
Замзавмаг показал на прилавок. Кирилл проследил за движением товарища. Обшарив глазами половину ларька, он тупо уставился в одну точку, слегка приоткрыв рот.
- Счёты? – наконец, раздался его, осипший вдруг, голос.
Ларёчник свалился с ящика и, подёргивая ногами, залился здоровым смехом:
- -
- 676 -
- 676 -
- Мужики, вы меня сегодня с ума сведёте! Я так в цирке на Никулине не «ржал». – Перестав крутить педали воображаемого велосипеда, он добродушно бросил Ахметову: - Булат, хватит Кире лапшу на уши вешать. Голубь ты мой, - обратился Вадик к «подручному», - нет у нас никакой ЭВМ. Дядя пошутил. Зато есть дрессированные весы. – Блондин лукаво подмигнул Бомбардиру и достал из кармана джинсовой куртки красно-белую пачку импортных сигарет. – Прошу!
Волков проигнорировал предложение продавца и закурил свои «Родопи».
- Зря, «старичок», - понимающе улыбнулся Вадим. – Кури «Мальборо» - здоровее будешь. Ну, а с этой нашей «химией» ничего особенного: просто весы у нас «заряжены».
Сделав глубокую затяжку, Кирилл вопросительно взглянул на доброжелательного собеседника. Тот хлопнул его по плечу:
- Да хватит тебе дуться!
- А что вы из меня дурака строите? – возмутился Волков. – «Заряжены», «ЭВМ», «дрессированные», «бомбить», «психология»… Я тоже могу кучу терминов вам наговорить, да что толку – всё равно ни фига не поймёте. А, ладно…, - он в сердцах плюнул себе под ноги. – Ну, и что такое эти ваши «заряженные весы»?
- Сущая мелочь, голубок. Они показывают на сто - сто пятьдесят граммов больше, чем есть на самом деле, - пояснил Вадик.
- Значит, на весах, к примеру, килограмм…, - начал вслух размышлять Кирилл.
- … а фактически меньше на те самые граммы, - подхватил «специалист по технической части». – Достигается такой эффект несложной регулировкой. Причём, - ларёчник жестом показал важность следующего сообщения, - в исходном состоянии мои «заряженные» весы показывают ноль, как и все нормальные.
«Практикант» подумал и «выстрелил» в «десятку»:
- А если проверка?
- -
- 677 -
- 677 -
«Наставник» всплеснул руками, затем прижал их к груди и, опустив голову, визгливо проголосил:
- Извини, начальник, разрегулировались! Не досмотрел, прости. Но это дело поправимое – сейчас мы их отремонтируем и всё будет в лучшем виде. – Подняв глаза на Волкова, «лектор» в заключение «весовой» темы прибавил: - Ну, могут, конечно, ещё денег попросить. Но это уже крохоборство со стороны инспекторов – они-то понимают, что если здесь, на лотке, честно работать, то ещё должен останешься.
- Кому? – живо поинтересовался «подручный».
- Да тому же завмагу, - вяло ответил блондин.
- Кстати, - не унимался Кирилл, - а если вам вместо механических весов дадут электронные? Такие, как в универсамах стоят.
- Ну, и что? Испугал ежа голой попой, - усмехнулся Вадим. – Во-первых, если когда-нибудь и дадут, то не очень скоро. А во-вторых, и электронные весы регулируются. Это я тебе как торговый работник говорю.
«Как у него всё просто: знай, обвешивай – и вся наука», - мысленно заключил «практикант», а вслух произнёс:
- Ясно. Значит, подкрутил весы – и «бабки» потекли рекой.
Ирония дилетанта возмутила профессионала:
- Если бы только подкрутил! А про «заряженные» гири ты слышал? А про «заряженные» чашки?
- Нет, - признался Волков. – А что это такое?
Откровенная наивность «подручного» заставила его «наставника» сменить гнев на милость. И он принялся доходчиво объяснять:
- «Заряженная» гиря, – это гиря в один, два или пять килограммов, которую облегчают на «энное» количество граммов путём высверливания снизу части металла и замены его более лёгким материалом. Например, пластилином или парафином. – Вадик посмотрел на реакцию своего оппонента и, поскольку тот весь превратился во внимание, продолжил: - А «заряженные» чашки – это чашечки от весов, куда на дно или на низ с внешней стороны на магните крепятся дополнительные, то есть утяжеляющие, железные пластины. Эта «механика» понятна, голубок?
- -
- 678 -
- 678 -
- Понятна, - ответно буркнул Кирилл.
В завершение торгового «ликбеза» ларёчник подытожил:
- Таким образом, имея подобный «арсенал», можно удачно «бомбить» и кое-что зарабатывать. Особенно удобно «играть в четыре руки», как только что мы работали с Булатиком: один забалтывает, отвлекает, а второй использует «технику». И всё должно быть с улыбочкой, вежливо и уважительно.
Вадим смолк, откинулся спиной на стенку ларя, вытянул ноги и, задумчиво скрестив руки на груди, принялся изучать наклейку на картонной коробке из-под пива. Кирилл докурил сигарету и потушил её об угол деревянного ящика. Облокотившись на псевдостол, он почувствовал, как по всему телу разливается приятная истома. И подумал: «Ничего же не делал, а ощущение такое, будто устал зверски. Наверное, от выпитого. А как другие?».
Оказалось, что компания уменьшилась на одну человеческую единицу. В подсобке отсутствовал Булат.
- А где наш шеф? – полюбопытствовал «практикант».
Блондин шмыгнул носом и легкомысленно пощёлкал пальцами.
- Готовит сани.
Волкову стало не по себе.
- Опять секреты фирмы? – обиженно спросил он.
- Слушай, - встрепенулся Вадик, - давай ещё по «сорок капель», а? Ну, как знаешь, - разочарованно протянул он, встретив отказ. Приняв прежнюю ленивую позу, объяснил причину исчезновения замзавмага: - А Булатик побежал к девчонкам «зондировать почву» на предмет «ночного рандеву на бульваре Роз». Там сейчас весело. – Ларёчник развернулся к собеседнику и посмотрел на него испытующе, в упор, едва ли не впервые за весь день серьёзно. И неожиданно выпалил: - Осуждаешь нас… - Заметив протестующий жест «подручного», «наставник» скривился в едкой усмешке. – Да брось! Я-то знаю. А всё, голубок, намного сложнее, чем ты думаешь. У тебя сейчас на уме: вот, мол, попал в компанию к торгашам, а они выкаблучиваются, как только могут. Показывают, как здорово живут…
- -
- 679 -
- 679 -
Кирилл открыл было рот, чтобы попытаться «оправдаться», но Вадим проигнорировал его благие намерения.
- Я, голубь ты мой, всё понимаю. Мы с тобой примерно одного возраста. Думаю, много у нас в прошлом общего. Я ведь тоже когда-то в институте учился – в Политехе. Но ушёл с четвёртого курса…
- В армию загремел? – не удержался от вопроса Волков.
- Нет. У меня к тому времени не только жена имелась, но и двое малолетних оглоедов по лавкам.
- Понятно, - безразлично отозвался «практикант».
- А что «понятно»?! – взорвался ларёчник. Его лицо исказила гримаса неприязни, даже враждебности. – Понятно ему! Попробовал я тогда «инженерить» и на вечернем лямку тянуть. Не вышло! Жена первая же и взвыла. Говорит, мало того, что перебиваемся от получки до аванса, так ещё и мужа по целым дням не видно. Бросил учёбу. Стал искать работёнку посолиднее в смысле денег. Тут мне случайно и предложили в сезон, на время, арбузами поторговать. В первый раз нажгли капитально – мои «благодетели» постарались. А я уже «фишку» «рюхнул». Обозлился на всех, но не бросил. Потом втянулся. Вот так и до сих пор. Если со всех сторон посмотреть, то и не жалею.
- А жена? – проявил заметное любопытство Кирилл.
Его собеседник ухмыльнулся и наигранно вскинул голову.
- Лучше всех! Что ей до того, что я в дерьме копошусь? Лишь бы «бабки» были. Я вначале думал, что ей скоро надоест видеть меня через день «под мухой». Нет, голубь ты мой! Когда я прихожу домой совсем «никакой», но кладу на стол перед женой два-три «чирика», то я для неё – добытчик, мужчина, глава семьи. И такая мелочь, вроде сивушного амбре, воспринимается, ни много – ни мало, как естественное приложение, издержка производства. Вот ты со своей скандалишь, когда приходишь домой «на бреющем»? – неожиданно спросил Вадик.
В ответ Волков лишь пожал плечами. Блондин понял его по-своему. И стал развивать мысль дальше:
- -
- 680 -
- 680 -
- Скандалишь! Я, - он ударил себя кулаком в грудь, - я-то знаю. Сам таким был. А теперь у нас в семье тишь да гладь, да Божья благодать. «Исключительная благодать…», - фальшиво пропел ларёчник хрипловатым басом. – Бывает, прошвырнусь с девочками… А «кошёлки», когда ты при «бабках», всегда найдутся. Прошвырнусь, значит, с ними по кабакам… Загляну к кому-нибудь «насчёт картошки дров поджарить» и… И – домой на «тачке», к любимой жене. Ночью! И что? – Вадим уставился на Кирилла, оценивая его реакцию. – Ни-че-го! Я же не пустой заваливаюсь. К примеру, с сапожками «Аляска» для своей суженой. И она – ни слова, ни гу-гу. Знает, умница, что сапожки доставал для неё. И – в чём соль – возможно, ночью…
«Наставник» замолк и потянулся к кучке неправдоподобно красных, словно сбежавших с рекламного натюрморта, помидоров. Взяв один из самых спелых плодов, он подбросил его на ладони, потом поднёс к глазам, будто проверяя его несомненно высокое качество. И только после столь сложного церемониала впился зубами в нежный бок овоща. Во все стороны брызнул полезный для здоровья томатный сок. Отерев большим пальцем запачкавшиеся белёсые усы, ларёчник назидательно изрёк:
- Деньги, Кира, в наше время большую власть над женщинами имеют. Слышал каламбур: «Имеешь много денег – имеешь много женщин»? – Вадик деланно рассмеялся. – Ну, правда, ещё одна малость нужна – уметь себя преподнести. Если этого нет, то пойдёшь по себестоимости, что получится значительно дешевле. В общем, надо иметь и уметь. – Блондин поочерёдно выбросил из кулака указательный и средний пальцы и поднял руку на уровень своего лба. Получилась буква «V» - «victory», «победа». После многозначительной паузы он уверенно вынес приговор «текущему моменту»: - Так что, голубь ты мой, в наше время с «бабками» ты можешь практически всё.
Волкова точно прошило электрическим током – сегодня он уже слышал подобное сакраментальное выражение. Передёрнув плечами, «подручный» закатил вопросом прямо в лоб «наставнику»:
- А что, Вадик, если загремишь?
- -
- 681 -
- 681 -
- Нет, парень, это ты врёшь! – яростно огрызнулся ларёчник. – Я не мальчик для битья Я – калач тёртый. Это дилетанты считают, что у нас золотое дно. Дилетанты-оптимисты, - уточнил продавец. – Есть ещё дилетанты-пессимисты, которые кричат, что нас, торгашей, уже раздавили или сделают это в ближайшие годы. Нет, голубь ты мой! Построенный в течение десятилетий организованный хаос постановлениями не отменишь. Дураки попадутся, а для умного только лучше будет. Я, например, никогда не зарываюсь. Наглеть излишне нельзя. Нельзя и не надо грубить, когда всё можно оформить аккуратненько, с улыбочкой. Лично я никогда не рискую, но свой «тридцатничек» в день имею. Как та обезьянка. Помнишь анекдот? – внезапно спросил Вадим притихшего слушателя. Не дожидаясь ответа, он снова «переключился»: - На «материалку» меня «Жигулями» не заманишь. Ну, а если с кем и сцеплюсь, то работу в тот же день новую найду. Ещё и получше прежней.
- По этому же профилю?
- Только по этому! Я уже на другое не гожусь, да и жену с детьми избаловал. – Блондин в раздумье провёл рукой по своим шикарным волосам, а затем нерешительно сообщил: - И, если честно, торговое дело – это моё. Живи я на Западе, то наверняка стал бы бизнесменом. Кстати, родичи говорили, что мой прадед являлся купцом какой-то неслабой гильдии. Он был очень образованным и начитанным человеком. Между прочим, слово «купец» терпеть не мог и просил называть его негоциантом. Можешь, Кира, смеяться, но я сам себя ощущаю негоциантом. Или, вернее, хотел бы себя таким видеть в будущем…
«Поплыл Вадька от водки, совсем с «катушек» съехал – возомнил себя коммерсантом, - мысленно отметил Волков. – Каждому маляру кажется, что он немного Рембрандт».
Увидев лёгкую усмешку на губах «практиканта», ларёчник нервно поёжился, мотнул головой, но продолжил довольно сдержанным тоном:
- Вся моя предыдущая суета в торговле – подготовка к будущей работе в своей фирме…
- Своей?! – изумлённо воскликнул Кирилл.
- -
- 682 -
- 682 -
Вадик заметно смутился.
- Ну, пока это планы, - поспешил он смягчить громкое заявление, - но пора когда-то начинать работать на себя. Тем более, что появились разные формы частных организаций: кооперативы, товарищества… Кстати, может, слышал такую хохму? «Дурак работает на дядю. Умный работает на себя. А мудрый – это дядя». Неплохо сказано?
- Неплохо, - согласился «подручный».
- Вот именно, - подчеркнул «наставник». – Работать на «дядю» надоело. Хотелось бы поработать на себя, а со временем стать «дядей».
Поскольку собеседник взял паузу, Волкова стали одолевать навязчивые мысли: «Прямо наваждение какое-то, «дежа вю». Уже второй будущий бизнесмен за день. Правда, этот не вербует. Но он меня и не знает. А чего этот «негоциант», собственно, задумал? Ну-ка, растормошим его».
Тем временем, Вадим успел «поколдовать» с бутылкой водки, налив себе желаемые «сорок капель» и не забыв при этом компаньона.
- Будем, - кратко провозгласил он.
Не дожидаясь, пока Кирилл возьмёт стакан, продавец формально звякнул своей ёмкостью о чужую и залпом выпил. Воспользовавшись занятостью собутыльника поглощением закуски, Кирилл поинтересовался:
- А ты собрался торгово-закупочный кооператив открывать?
Вадик перестал жевать котлету и с подозрительностью уставился на собеседника. Глотнув «Пепси-колы» прямо из горлышка бутылки, он без энтузиазма ответил:
- Ещё не знаю. Может, ТЗК. Может, товарищество. Главное, чтобы в уставе «конторы» было побольше различных функций.
- И команду свою набирать будешь? – продолжил расспросы Волков.
- Угу, - кивнул ларёчник, возобновив «священнодействие» с котлетой.
- А Булата взял бы в команду? – не унимался «практикант».
Недоеденное изделие из мясного фарша и чёрствой булки сделало своё чёрное дело – прожорливый блондин нешуточно подавился. Закашлявшегося товарища поспешил выручить его «мелкий» (в плане торговли) друг – он постучал «наставника» по спине.
- -
- 683 -
- 683 -
- Спасибо, - поблагодарил пришедший в себя Вадим. И ожидаемо возмутился: - Нашёл, тоже мне, такие вопросы задавать! Какой Булатик?! – Видимо, осознав, что он говорит, в какой-то степени, с ангажированным человеком, примирительным тоном добавил: - Булат, конечно, мужик неплохой…, - но опять задумался, подбирая нужные слова.
Возникшую очередную паузу легко заполнил Кирилл:
- … только ссытся и слепой.
- Ну, голубок, ты не прав – так про своего друга, - возразил ларёчник. – Но Бог тебе судья. А что касается приглашения Булатика в собственную фирму… Ну, во-первых, он не пойдёт под начало бывшего подчинённого, сам захочет руководить. Во-вторых, Булат – товарищ рисковый, склонный к авантюризму. А я тупо рисковать не хочу и не буду. Негоциант должен соблюдать определённые правила игры и просчитывать всё наперёд до мелочей. Это понятно? – менторским тоном поинтересовался продавец.
- Понятно, - кивнул его «подручный», а сам подумал: «Здорово же у парня «башню заклинило» по прадедушкиной теме».
- Вот, кстати, что ещё хотел сказать, - продолжил «учительствовать» будущий негоциант. – Ты думаешь, благополучие торгашей только на «бабках» держится? Это, конечно… Но! – Он поднял вверх указательный палец правой руки, согнул его и скрестил с одноимённым пальцем левой руки. – Вот! Понимаешь?
Волков в очередной раз согласно кивнул. «Наставник» удовлетворённо потёр ладонью о ладонь.
- Да, Кира, в наше время поговорка «Хочешь хорошо жить – умей вертеться» актуальна как никогда. Да, несмотря на море слов и ураганный «ветер перемен». Связи – великая штука! Так было при Юлии Цезаре, так будет и в послеперестроечном кооперативном социализме с «человеческим лицом». – Вадик саркастически улыбнулся, довольный собственной формулировкой далёкого будущего. – Ну, а наша работа за прилавком – это лишь часть айсберга, а остальное, и большее, под водой. Как у Пугачихи: «… под чёрною водой», - фальшиво пропел ларёчник на мотив «В лесу родилась ёлочка». – Сейчас многое в нашей жизни престижно: женщины,
- -
- 684 -
- 684 -
шмотки, знакомства, курорты, жратва, машины, дачи, спектакли, концерты, спортивные соревнования… Вот ты, голубок, к примеру, был на футбольных матчах Олимпиады на стадионе Кирова?
В ответ Кирилл лишь отрицательно помотал головой.
- Вот видишь, - хмыкнул Негоциант. – Хотя я знаю, что ты, как и Булат, любитель футбола. А моя супружница вопрос ребром поставила: хочу, мол, посмотреть и всё тут. Сама вратаря от судьи отличить не может, но ей, видите ли, было престижно побывать там, где «все люди» будут, нарядами похвастать. То же самое и с концертом Пугачёвой – ей обязательно надо было сидеть в первом ряду. И что? Сидела, конечно! «Тряпки» на ней – только фирменные: «Маде ин Ненаше». А откуда? Думаешь, я это, - Вадим схватился за полы джинсовой куртки, - у морячков загранплаванья покупаю? Нашёл дурака! Всё это, голубь ты мой, делают связи. Простой торгаш среднего ума может добиться больше профессора математики – вот в чём фокус. Так сказать, феномен сегодняшнего дня…
«Наставник» закурил новую фирменную сигарету и на десяток секунд задумался, подбрасывая на ладони простенькую зажигалку «Ронсон». Затем, плюнув себе под ноги, как-то обмяк всем телом и, отвалившись спиной к стене, усталым голосом «прочитал» заключение «лекции»:
- Всё, голубок, делается непросто и достаётся недёшево. Приходится порой гордостью поступиться, а иногда и совестью. Вот, бывает, получишь, к примеру, клубнику, малину, бананы, ананасы, абрикосы, персики или ещё какую-нибудь экзотику. И закручивается «карусель». Звонишь чёрти кому и чёрти сколько во все соседние продовольственные и промтоварные магазины, всем мало-мальски полезным тебе людям, чтобы предложить свой товар за будущие хорошие отношения. Как тебе обмен? Самый, что ни на есть натуральный. «Не подмажешь – не поедешь»! Вот и вся наука, голубь ты мой. А тому, кто скажет, что всё это делается легко и просто, плюнь в рожу.
Собеседник Волкова в задумчивости полез во внутренний карман куртки и извлёк оттуда бумажник. Раскрыв его, ларёчник стал с блуждающей на губах улыбкой что-то рассматривать внутри денежного
- -
- 685 -
- 685 -
аксессуара. Таинство странного ритуала продавца чрезвычайно заинтересовало Кирилла, но он не стал торопить события. Через некоторое время Вадику наскучило торжествовать в одиночку и он развернул бумажник перед носом «подручного». Волков увидел цветное фото, вмонтированное под плёнку внутреннего разворота миниатюрного портфельчика, с которого образцово-показательно улыбалась забавная троица блондинов – миловидная молодая женщина и двое детей-погодков младшего школьного возраста.
- Вот ради них я и «карячусь», - с гордостью произнёс Негоциант. И не удержался от банального вопроса: - Симпатяги, правда?
- Да, - односложно согласился Волков.
Обладатель шикарного импортного бумажника с неприязнью покосился на немногословного собутыльника и нарочито тяжко вздохнул, вслед за чем мгновенно преобразился, став прежним весельчаком:
- И чего это мы с тобой раскисли? Надо брать пример с Булатика. Вот кто никогда не унывает. – Вадим заглянул за перегородку и посмотрел на улицу, где начал моросить нудный октябрьский дождь. – А вот, кстати, и он собственной персоной. Долго жить будет. Сто против одного, что сейчас выдаст свою коронную фразу «Подъём, мужики!».
Дверь ларька с шумом распахнулась и на пороге вырос мокрый и раскрасневшийся от быстрой ходьбы Ахметов.
Прогноз Негоцианта сбылся ровно наполовину.
- Рахат лукум! – странно поприветствовал присутствующих замзавмаг.
- Лукум рахат! – резво отозвался ларёчник.
«У этих пацанов всё не слава Богу с головой», - успел подумать Кирилл, как его давнишний друг проорал:
- Подъём, мужики!
Насладиться своей прозорливостью голубоглазому блондину не довелось – уж больно быстрым и острым на язык оказался его начальник. Увидев в руках подчинённого знакомый бумажник, который тот не успел убрать на место, Бомбардир обнаружил знание его содержимого:
- -
- 686 -
- 686 -
- Между прочим, фотография жены и детей в бумажнике напоминает о том, что на её месте могло бы быть гораздо больше денег.
- Сам такой! – огрызнулся ларёчник и быстро спрятал предмет своей гордости.
Булат игриво выкатил глаза почти на самый лоб и поделился с друзьями хорошим настроением:
- Ну, «ваще»! – с оптимизмом начал он отчитываться за временное отсутствие. – Всё «хоккей»! Светкин рогоносец укатил в «дальнобой». Куда-то на Кавказ. Сына она подкинула мамаше. «Хата» свободна! Я замолвил и за вас словечко. А сейчас мы с вами ещё хорошенько «побомбим», подзаработаем «бабулек», а вечером от души у Светки посидим.
- Как «побомбим»? – удивился Вадим. И, указав на импровизированный стол, объяснился: - Я думал, что мы всё это «приговорим» и разбежимся, как тараканы. И если честно, Булатик, то торговать-то уже нечем. И времени до конца работы – чуть больше часа.
В ответ Ахметов широко улыбнулся:
- Мужики, я обо всём подумал. Товар у Георгия отгрузил. Его уже везут Саймон и Гарфункель. Тётки на улице только и спрашивают, когда мы торговать начнём. Так что, предлагаю «вмазать» по «сорок капель» пока никто не мешает.
Волков, простая душа, не поленился встать и выглянуть на улицу. Действительно, возле ларька «дежурили» несколько женщин пожилого возраста с зонтиками наперевес. Повернувшись к Негоцианту, он заговорщицки кивнул. Тот неопределённо передёрнул плечами. В итоге, Бомбардир подвёл итог несостоявшемуся спору:
- Вот и договорились. – Осмотревшись по сторонам, словно он впервые попал сюда, замзавмаг заметил: - Дурака здесь валяете, а девчонки там не знают, как кроссворд разгадать.
«Эта тема явно ко мне», - сообразил Кирилл и вынужденно спросил:
- А какие проблемы с кроссвордом?
Инициатор «проблемы», хитро глядя на ларёчника, пояснил:
- -
- 687 -
- 687 -
- Там был такой вопрос: «крупный хищник» на четыре буквы. Но «волк» не подходит. Кстати, «тигр» - тоже. Вторая буква - «ё».
- Тёща! - вскричал Вадик и с остервенением стал разливать остатки спиртного по гранёным стаканам.
В самый ответственный момент – «распития» - в дверь постучали.
- А вот и Саймон с Гарфункелем, – обнародовал предсказуемую новость Булат. – Подъём, мужики!
Быстро приняв товар и наказав грузчикам явиться ровно через час, заместитель заведующего магазином жестом пригласил компаньонов к прилавку. Пока Вадим «отдраивал» окошко, Ахметов принялся «прихорашивать» витрину, любовно раскладывая в ней аппетитные овощи. Волков застыл за спинами «старших товарищей» в позе подносчика снарядов.
Уже начав обслуживать первую из стремительно сбежавшихся покупательниц, Бомбардир вдруг вспомнил:
- Кир, а чего это мы без музыки работаем? Поставь что-нибудь «заводное». Например, альбом «Revolver».
- Действительно, голубок, поставь-ка музычку повеселее, - поддержал шефа ларёчник.
Выполнить просьбу новоявленных коллег Волкову не составило труда. Он вынул из-за пазухи миниатюрный магнитофон и отстегнул от него проводки с наушниками. Распахнув куртку, обладатель «Грюндига» убрал временно бесполезный аксессуар в один из многочисленных карманчиков, а из другого достал шнур электропитания, которым деловито соединил магнитофон с розеткой «220 в». Считанные секунды ушли на поиск нужной кассеты и определение её в кассетоприёмник. Проверив клавишей «Перемотка влево», правильность установки на начало альбома, Кирилл бодро и звонко, как матрос командиру подводной лодки, доложил:
- Аппаратура к работе готова!
Странно было бы, если бы Булат не блеснул своей памятью:
- Первая песня – «Taxman»? – риторически спросил он, высыпая из чашки весов в полиэтиленовый пакет клиентки кучку болгарских перцев.
- -
- 688 -
- 688 -
- Да, - экономно ответил Волков.
- Забавно, голуби мои, - хмыкнул Вадик, щёлкая костяшками на допотопных счётах. – Значит, слушаем песенку про таксиста? Ладненько!
Данное замечание блондина Кирилл встретил лёгкой презрительной усмешкой. Ахметов же не удержался от уточнения:
- Не про таксиста, а про сборщика налогов.
- А ты что – по-«импортному» понимаешь? – мимоходом поинтересовался ларёчник. И бросил в окошко старушке в тёмном платочке: - Мадам, с Вас семьдесят восемь копеек. Или ещё чего желаете?
«Конечно, пожелаешь после такого обращения», - загадал Волков. И оказался прав – польщённая вниманием, пожилая женщина заказала ещё лук и помидоры. Бомбардир, набирая в чашку чудные томаты, ответил:
- По-английски я кое-что кумекаю, - скромно похвастался он. – И песен «Битлз» много переводил и слушал. Вот, например, сейчас, в самом начале альбома Маккартни скажет: «Раз, два, три, четыре». Его перебьёт, кашлянув, Леннон. И Маккартни повторит, сосчитав до трёх. А потом Харрисон мерзким голосом заорёт: мол, я – налоговый инспектор, всё отниму и всех раздену.
- Надо же, какие мы учёные, - нарочито покачал головой Негоциант, одновременно передавая покупательнице взвешенный лук.
Покосившись на манерного коллегу, Булат махнул рукой:
- Кир, запускай «шарманку», - и принялся взвешивать помидоры.
«Подручный» нажал клавишу воспроизведения. Из динамика «Грюндига» раздалось: «One, two, three, four…». Бодрого счетовода перебил короткий кашель. Затем счёт возобновился: «One, two, three», а за ним раздались и первые всамделишные «заводные» аккорды.
Всецело сосредоточенный на работе с «восемьдесят шестыми», Вадим вдруг оторвался от костяшек на счётах и пристально посмотрел на патрона.
- Ну, и память у тебя, Булатик, - потрафил он замзавмагу.
- А то! – весело отозвался Ахметов.
Тем временем, Джордж действительно мерзким голосом «тэксмэна» затянул песню протеста против высоких британских налогов:
- -
- 689 -
- 689 -
- Let me tell you how it will be:
There’s one for you, nineteen for me,
‘Cos I’m the Taxman!...
Далее, на «подпевке», выстрелила тяжёлая артиллерия:
- Yeah, I’m the Taxman! – прогнусавили Пол с Джоном…
...До конца рабочего дня Волков под гениальную музыку «Битлз» осваивал премудрости торгового дела, но только чисто теоретически. Подойти к весам он так и не решился – сказалась врождённая робость и отсутствие навыков «бомбардира».
Саймон и Гарфункель прибыли точно в срок. Правда, выглядели крайне неважно – подавленными и молчаливыми. Во время погрузки на телегу пустых ящиков они даже не поругались. Лишь в самом конце, видимо, от безысходности, грузчики обменялись беззлобными колкостями:
- Ну, ты и Ванька!
- От Ваньки слышу!...
Надо отдать должное торговым работникам – обернулись они с делами буквально за минуту: собрали тару, оставшийся товар, посчитали вырученные за продажу деньги и прибрались в подсобке. Выйдя на улицу и заперев дверь в ларьке, Вадик оптимистично провозгласил:
- «Погнали», голуби мои! Нас ждут великие дела.
Булат и его друг последовали за голубоглазым блондином, озираясь по сторонам. Блёклый ленинградский осенний вечер вступил в свои права. Уличные фонари едва освещали путь. Дождь прекратился, но напоминал о себе множеством луж, на которые постоянно натыкались спутники. Шедшие впереди молчаливые грузчики с тележкой изображали в миниатюре картину Репина «Бурлаки на Волге» с той лишь разницей, что легко гружёный «корабль» шествовал впереди процессии.
- Чего это они такие квёлые? – кивнул Кирилл на работяг.
- «Допинга» много «на грудь» приняли, - просто объяснил Ахметов.
Ларёчник не упустил случая поспорить:
- Булатик, «забьёмся» на «стакашик», что они сейчас петь не будут?
- -
- 690 -
- 690 -
Долго уговаривать Бомбардира не пришлось – он легко поддался на провокацию:
- «Забьёмся»! – Повысив голос, замзавмаг зычно скомандовал тоном бывалого сержанта впереди идущим: - Саймон! Гарфункель! Кончайте тоску разводить. Давайте-ка нашу строевую. За-пе-вай!
И – о, чудо! – грузчики преобразились: они распрямили спины, подняли головы и практически перешли на строевой шаг. Несколько секунд спустя Саймон разродился необычайно красивым грудным голосом:
- I’d rather be a sparrow than a snail.
Yes I would, if I could, I surely would.
I’d rather be a hammer than a nail.
Yes I would, if I only could, I surely would.
Спев первый куплет, грузчик выразительно посмотрел на коллегу. И тот не подкачал, взяв на себя «партию Гарфункеля» - принялся подпевать «вторым голосом»:
- Away, I’d rather sail away
Like a swan that’s here and gone.
A man gets tired out to the ground,
He gives the world.
It’s saddest sound,
It’s saddest sound…
На взгляд и слух Волкова звуковая картинка, представшая перед ним, была впечатляющей. Голоса рабочих, занимающихся погрузкой и разгрузкой, не уступали вокалу самых знаменитых исполнителей песни перуанских индейцев, а в плане чувственности, пожалуй, превосходили их. Правда, окружающие не разделяли восторга Кирилла. Его друг увлёкся разговором с Вадимом. А обычные прохожие равнодушно отворачивались от поющих грузчиков, словно те исполняли не всемирно известную «Эль
- -
- 691 -
- 691 -
кондор паса», а примитивный русский романс «Шумел камыш, деревья гнулись». Впрочем, такая путаница напрашивалась, ибо темп пения, заданный советскими рабочими, был медленнее оригинала раза в полтора.
- Ну, как тебе, Кир – похожи на Саймона и Гарфункеля? – дежурно поинтересовался Ахметов по окончании песни, возле магазина.
- Пять баллов! – не поскупился на оценку Волков.
Дабы избежать участия в пустой болтовне компаньонов, ларёчник сыграл на опережение:
- Голуби мои, я - к Георгию отчитываться по товару. А ты, Булатик, девчонок поторопи, - наказал он и исчез за дверью «чёрного хода».
Официальности заняли несколько минут. Нину и Светлану ни торопить, ни ждать не пришлось – они появились сразу же, как только исчез блондин. И скромно отошли в сторонку, дожидаясь своей участи. Пытаясь скоротать время, Кирилл без умысла спросил:
- Интересно, а какая у него фамилия? – и кивнул на дверь.
- Угадай с трёх раз, - неоригинально (второй раз за день) предложил собеседник.
Волков в недоумении пожал плечами и развязно ответил:
- Я бы дал ему фамилию «Огоньков» - с огоньком парень живёт.
Лицо Ахметова приняло выражение морды кенгуру, увидевшего белого медведя.
- Кир, ты меня уже пугаешь, - наконец, вымолвил он. – Ты опять практически угадал: его фамилия – Окуньков.
- Ага, - ухватился доморощенный «прорицатель» за новую тему. – В этом что-то есть – маленький хищник…
Развить мысль Кириллу не удалось. Рассчитавшись с обезумевшим от горя Георгием Георгиевичем, вышел на улицу блондин с лёгкой озабоченностью на лице. Почесав белобрысую макушку, он сказал:
- Я думал, что «навара» побольше будет, - и выразительно потряс портфелем «дипломат». А в довершение своего эффектного выхода съязвил: - Прав Булатик – честно воровать становится всё труднее.
- -
- 692 -
- 692 -
- Ничего, завтра доберём, - успокоил коллегу Бомбардир. И кивнул на ожидавших в сторонке продавщиц: - Девчонки тебя заждались. Пора «водка пить, земля валяться», - прибавил он с характерным акцентом.
- Да уж, голубок, пора, - поддакнула шефу Ниночка.
- На чём едем? – практично осведомилась светловолосая Светочка.
Вадик сделал вид, что задумался. Затем принялся рассуждать вслух:
- Конечно, на метро было бы интеллигентнее. Но! – возразил он сам себе и перекинул портфель из одной руки в другую. – Мы не настолько нищие, чтобы не прокатить понравившихся нам женщин на «тачке»…
- Прямо кино «Москва слезам не верит», - хохотнула брюнетка.
- Хорош трепаться! – нарочито психанул замзавмаг. – Вперёд!
Компания дружно двинулась в сторону станции метро. Девушки шли, взяв друг дружку под локоть, впереди молодых людей. Это обстоятельство позволило окончательно расставить все точки над «ё», что сделал Булат со свойственной ему деловитостью:
- Кир, мы тут с Вадиком уже всё обсудили. Остаётся с тобой выяснить. – Патрон заглянул в лицо бывшего «практиканта». – Едешь с нами?
- Не знаю даже, - замялся Волков. – А я не помешаю? Ведь у нас в раскладе нестыковка получается, - кивнул он на беззаботно щебетавших продавщиц. – Их - всего две, а нас - целых трое.
Ахметов пожал руку другу и доверительно поведал:
- Мы это учли. Расклад получится точным, поверь старому счетоводу. У Светки в квартире есть соседка, Тамара. Нужный, кстати, «кадр» - в местной жилконторе работает техником-смотрителем. – В голосе Бомбардира звучала абсолютная уверенность. - Ты с ней поладишь.
- Да, Кира, - вступил в разговор ларёчник, - имей в виду, что от тебя зависит успех нашей «стыковки». Мы с Булатиком подумали и решили «допинг» сейчас не брать. Томка приторговывает спиртным после закрытия магазинов. У неё всегда есть «золотой запас». Мы им должны воспользоваться. Теперь понимаешь, сколько от тебя зависит? – Окуньков дружески похлопал по спине будущего соблазнителя.
- -
- 693 -
- 693 -
- Да, но…, - продолжал проявлять нерешительность Волков. – Но я… Бул, а что ты дома скажешь? – обратился он к «старому счетоводу».
- Ревизия внеплановая, - чётко отрапортовал Бомбардир.
Кирилл перевёл взгляд на Вадима.
- Ну, а у меня совсем просто, - рассмеялся блондин. – Во-первых, я не на всю ночь, а как всегда. Ну, а во-вторых, я обычно имею что-то про запас, чтобы удивить супружницу. – Он вновь потряс своим «дипломатом».
«Может быть, домой позвонить? – подумал Волков в полной растерянности. – Марина волноваться будет: ушёл с утра в магазин и пропал. Но звонить – это, значит, опять в скандал ввязаться. Сыт по горло! Да и какая разница, когда теперь возвращаться? Даже если сию минуту домой поеду, то всё равно объясняться придётся. А, к чёрту! Если уж отвечать, то по делу. Гулять - так гулять!». – И вслух повторил:
- Гулять – так гулять, мужики!...
Компаньоны подошли к стоянке такси, расположенной возле станции метро. И лишь тогда, когда подъехала машина с зелёным огоньком, выяснилось, что воспользоваться услугами таксомотора не удастся. Один человек оказывался лишним.
- Спокойно, голуби мои, - прогудел ларёчник, рисуясь перед девушками, - я сейчас частника поймаю. С ним легче договориться.
Окуньков принялся размахивать руками возле потока автомашин. Интуиция и богатый опыт не обманули его ожиданий. Вскоре нашёлся смельчак, готовый взять пятерых пассажиров. Он самолично распорядился о распределении «груза» в салоне собственного транспортного средства:
- Самого крупного из вас, - водитель ткнул пальцем в Кирилла, - садим спереди, а троим на заднем сидении кладём на колени того, кто помельче. Думаю, вот эту девушку, - показал частник на блондинку.
Усаживаясь на указанное ему место, Волков беззлобно проворчал:
- Тоже мне – нашли самого крупного.
Чем предоставил Вадику шанс блеснуть остроумием перед дамами:
- Не комплексуй, Кирюха! Настоящий мужчина считается зрелым, когда он перестаёт выделяться среди беременных женщин.
- -
- 694 -
- 694 -
Импровизация ларёчника оказалась не более чем «бородатым» анекдотом, что подтвердила реакция его спутников – девушки дежурно хихикнули, а Булат так и вовсе промолчал.
Тем временем, нанятый «жигулёнок» уже проделал часть пути: пробежал по проспекту Стачек и, миновав псевдоклассическое здание станции метро «Автово», увенчанное капитолийским куполом, завернул налево и остановился.
- Где «хата» ? – развязно попытался уточнить водитель.
- «Чувак», ты не «заморачивайся» - двигай куда покажу, - не менее развязно ответил Негоциант и показал рукой в требуемом направлении.
Пока машина ехала, Вадик изрёк:
- Да, господа-товарищи, как говорит наш Булатик, честно воровать с каждым днём становится всё труднее и труднее…
- Это вообще-то Жванецкий сказал, - поддел ларёчника Волков.
Но тот продолжал, словно не было враждебного высказывания:
- Сука всё-таки этот Георгич – «нагрел» на таре: пока я на вас смотрел, он мимо весов семь или восемь ящиков из-под помидоров пронёс. А Саймон, гад ползучий, «хохол» недоделанный, «падла», откинул мои ящики, будто их не было вовсе. Короче, рубликов на пять-шесть «кинули». В общем, Булатик, завтра разберёмся, - пришёл к общему выводу голубоглазый блондин. И резко скомандовал: – Всё, шеф, стоп!
Самое забавное, что водитель автомашины остановился за секунду до того, как раздался окрик ларёчника, и интеллигентно обратился к пассажирам:
- Пожалуйста, господа-товарищи.
- Держи, «чувак», - протянул Негоциант водителю машины «трёшку».
«Сильны ребятки – ехать-то одну остановку на метро, а они «тачку» берут, - отметил про себя Волков, вылезая из сияющих, как пасхальное яичко, «Жигулей». – Автовская улица», - прочитал он надпись на табличке, прикреплённой к дому, возле которого остановились компаньоны.
- За мной! – громко произнесла Светлана и, подхватив под руку подругу, быстро зашагала внутрь уютного полутёмного дворика,
- -
- 695 -
- 695 -
заваленного собранной в огромные рыхлые кучи опавшей листвой, отдававшей запахом прелой соломы.
Кирилл заметил, что его попутчики поотстали и решил их подождать. Поравнявшись с Волковым, замзавмаг и его подчинённый прервали оживлённый разговор. Ахметов закашлялся, отвернувшись в сторону. Вадим неопределённо хмыкнул, а затем деланно рассмеялся:
- Булатик, а у меня есть свеженькая идейка! - Ларёчник обнял начальника и взял за локоть его товарища. – А что, если нам устроить «рыцарский турнир»?
Бывший подручный в недоумении захлопал ресницами. Ахметов недовольно буркнул:
- Опять, как в прошлый раз, в хоккей?
- Именно, голубок! – радостно подтвердил Окуньков. – Только не вдвоём, а втроём. – Блондин игриво подтолкнул шефа. – Всё будет по справедливости: кто выиграет – тот выбирает. Второе место – сам знаешь. Ну, а последний…
- …Томку берёт, - перебив ларёчника, умозаключил Булат. Поразмыслив, он согласился: - Видимо, так будет правильно. Ты, конечно, не против, Кир? – обратился замзавмаг к другу.
Волков растерянно замычал, не зная, что ответить. Вадик с готовностью пришёл ему на помощь:
- Тут, Кирилл, такое дело. Булатик хочет Светку. Я – тоже. Ну, а потом я подумал, что и ты бы не отказался. Или я не прав? – спросил Негоциант больше для связки слов, чем для получения формального ответа. – Вот я и предлагаю устроить сейчас турнир по настольному хоккею.
Разъяснение блондина вызвало у Волкова неподдельный интерес. Он решил уточнить:
- Значит, если я займу не последнее место, то развлекать Тамару будет кто-то из вас?
Вадим в ответ рассмеялся. Ахметов согласно кивнул:
- Это ты верно вычислил. Только ещё и занять надо.
Окуньков счёл необходимым окончательно согласовать условия игры:
- -
- 696 -
- 696 -
- Мужики! Давайте сразу договоримся, что проигравший будет честно выполнять свои обязанности. Томку надо «раскрутить» и «растрясти», а для этого кому-то из нас придётся здорово постараться. Противно, конечно, но надо. Итак, считаем, что мы договорились?
Вадик повертел головой, обращаясь поочерёдно к каждому из «рыцарей».
- Конечно, - быстро поддакнул Булат. Чему-то развеселившись, он гаркнул: - Ну, «ваще»!
- Я – как все, - кротко согласился Кирилл.
Организатор «рыцарского турнира» с воодушевлением воскликнул:
- Вот и ладненько! А теперь, джентльмены, давайте девчонок догонять, а то будет нам «турнир» на свежем воздухе. – Подтолкнув «рыцарей», Негоциант смело ринулся через кучу растительного вторсырья, разбрасывая во все стороны сморщенные сырые листья.
Переступив порог Светочкиной квартиры, Волков сразу почуял забытый «аромат» коммунального общежития. Тусклая лампочка освещала узкий коридор, оклеенный блёклыми, оборванными в нескольких местах, обоями.
- Вот, пожалуйста – вешайтесь, - радушно предложила хозяйка, указав гостям на прибитое к стене сооружение, сплошь облепленное всевозможной верхней одеждой разного «калибра».
В конце коридора открылась дверь и из-за неё выглянула взлохмаченная женская голова.
- О, Царица Тамара! – вскричал Окуньков, театрально воздев руки к потолку. – Привет! Гостей принимаете? – игривым голоском спросил молодой человек, одновременно обшаривая Светочкину вешалку в надежде найти свободный крючок.
- Привет, привет, - отозвалась, как зевнула, Тамара. – Чего ищешь-то? У Светки никогда нет места на вешалке. Пользуйтесь моей. – И голова исчезла за закрывшейся дверью.
- -
- 697 -
- 697 -
Воспользовавшись любезностью второй хозяйки, компаньоны разделись. И остановились в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу. Светлана вскинула на молодых людей небесного цвета глазки:
- Что, будем в коридоре стоять? – Она протянула Ахметову связку ключей. – Булат, вы пока в комнате посидите, а мы на кухне приготовим чего-нибудь. – Повернувшись к подруге, позвала: - Пошли, Нинок!
Девушки шагнули в боковой коридор, ведший на кухню. Вадик крикнул шёпотом им вдогонку:
- А как насчёт Тамары? Мне с ней поговорить или вы сами?
- Сами! – бодро откликнулась Светочка. – Но можешь и ты пару ласковых ей сказать, если хочешь.
Бомбардир провёл друга по главному коридору и замер у двери, расположенной в аккурат против «царицыных покоев». Процедура открывания заняла у него считанные мгновения.
- Прошу! – уверенно пригласил Ахметов, входя в комнату первым.
Небрежно, на память, махнув рукой, он зажёг в комнате свет.
«Прямо как у себя дома», - подумалось Кириллу.
Окуньков, задержавшийся в коридоре, коротко бросил:
- Я сейчас, - и стал стучаться в дверь напротив.
Волков осмотрелся. Обстановка, в которой жила Светочка, ничем не выделялась из сотен других, виденных им, интерьеров. Типовая блок-стенка, цветной телевизор, музыкальный «комбайн», стол, стулья, шкаф…
- Кир, присаживайся, - по-хозяйски распорядился Булат, показав на диван, а сам прошёл к широкому трёхстворчатому окну.
Включив телевизор, он открыл другую дверь, которую Кирилл сразу не заметил, и скрылся во второй комнате.
Оставшись один, Волков принялся рассматривать висевшую над диваном картину, выложенную соломкой. Улыбающаяся белокурая юная красавица несёт на коромысле две деревянные бадьи. В правом нижнем углу было выгравировано: «Дорогому Сашеньке в день тридцатилетия».
- Димка, гангстер малолетний, запихал игру под кровать. Еле нашёл, - пожаловался, появившийся с большой коробкой в руках, Бомбардир.
- -
- 698 -
- 698 -
- Димка? – переспросил Кирилл.
Ахметов, раскрывая коробку, объяснил:
- Димка – это Светкин сын, а Сашка, - он кивнул на соломенную девушку, - её муж. Наш ровесник. Гулял я у них здесь три года назад на Сашкином тридцатилетии. - Замолчав, замзавмаг принялся сосредоточенно вынимать из пакетика плоские фигурки игрушечных хоккеистов.
Волков ещё раз взглянул на дарственную надпись и усмехнулся:
- А ты, выходит, у них - «друг семьи»? – не без ехидства спросил он.
- Вроде того, - хохотнул Булат, тщательно проверяя плавность хода длинных рычажков, к концам которых крепились потешные спортсмены.
Внезапно распахнулась дверь и из полумрака коридора в комнату смерчем влетел ларёчник.
- Всё в порядке, голуби мои! «Царица» готовится к выходу в «свет», – сообщил он благую весть. – А это от неё – будущему соблазнителю, - Окуньков ловко достал из рукава бутылку марочного вина «Кюрдамир» и бухнул ею об стол.
- Мне? – изумился Кирилл.
- Разбежался! – поёрничал Вадим. – Это право ещё надо заслужить. Ну, приступим, что ли? – Негоциант нетерпеливо потёр ладони, присаживаясь на диван рядом с бывшим подручным.
В знак согласия Бомбардир наклонил голову и глубоко выдохнул:
- Кто начинает?
Окуньков почесал затылок и хитровато прищурил глаза.
- Давай, шеф, ты, - предложил он, - а потом я с Кирюхой. Лады? – обратился организатор к остальным участникам соревнования.
- Согласен, - без эмоций отозвался Ахметов. И показал Волкову на подготовленную к игре «арену»: - Выбирай.
- Мои – «красные», - не долго думая, решил Кирилл, заметив, что его друг придвинул к себе ворота с красной фигуркой в решётчатой маске.
Булат молча установил игру на журнальный столик, стоявший возле дивана, и развернул её в соответствии с пожеланием товарища. Тот сразу же схватился за рычажок вратаря, подёргал его из стороны в сторону
- -
- 699 -
- 699 -
- Стоп! – подал голос ларёчник. – Надо о правилах договориться. Думаю, так: вбрасывание шайбы делаем только в начале матча, а после гола игра продолжается от защитников. Я буду судить. Кстати, с судьёй прошу не спорить. – Негоциант шутливо погрозил пальцем «игрокам». – Теперь о времени. Десяти минут на каждый матч хватит?
- Вадик, ты с ума спятил! – возмутился Ахметов. – Мы сюда играть пришли или…
- Или! – горячо согласился Окуньков.
- Тогда пяти минут достаточно, - отрезал замзавмаг.
Но его подчинённый и не собирался уступать:
- Нет, десять! За пять минут даже освоиться не успеешь. Правда, Кирилл? – обратился Вадим за поддержкой к «нейтральной стороне».
Волков про себя уже решил, что ответить, если потребуется его мнение. И бодро отрапортовал:
- Я думаю, надо остановиться на семи минутах и тридцати секундах.
- Ну, «ваще»! – восхитился Бомбардир. – Кир, ты – дипломат!
- Вот и ладненько! – Негоциант расстегнул браслет на часах и положил хронометр на колено. Взяв в руку игрушечную шайбу, он поднял её над центром хоккейного поля и скомандовал: - Приготовились!
- Стоп, машина! – резко возразил Булат. – Давай-ка, «голубок», вначале «побанкуй», - он указал на принесённую ларёчником бутылку.
Уже приготовившийся руководить своим красным центрфорвардом, Кирилл вынужден был расслабиться и наблюдать за сотоварищами. Вадик с молчаливого потакания Ахметова достал из буфета-стенки три хрустальных стакана и с величавостью бывалого сомелье разлил содержимое «царского» подарка. После чего преданно уставился на шефа. Тот не заставил себя долго ждать, провозгласив:
- Поехали!
Компания выполнила запрограммированную функцию. Поскольку закуска отсутствовала, Окуньков не стал делать церемонную паузу и подал новую команду:
- Внимание! Старт!
- -
- 700 -
- 700 -
Шайба упала на картонку, расчерченную синими и красными прямыми линиями, окружностями и полуокружностями. Не успел Волков сообразить какой из рычагов надо дёрнуть, как в его ворота влетел пластмассовый кругляш.
- 1:0! – весело проорал блондин и поставил ползунок на синих счётах на цифру «1».
Расстроившись, Кирилл неуклюже развернул своего защитника.
- 2:0! – констатировал судья.
«Надо собраться», - подумал потенциальный «царский» фаворит и с головой ушёл в игру. Сопротивлялся он отчаянно, но отсутствие навыка в таких состязаниях не могло не сказаться. В отличии от суетившегося друга, Булат играл неспешно. Со стороны он выглядел бесстрастным. На губах затаилась микроскопическая улыбка. Руки Бомбардира двигались с поразительной чёткостью, сравнимой разве что с безошибочностью высокоорганизованного робота.
После пяти пропущенных шайб Волкову удалось-таки забить свой первый гол. Радость охватила его. Игра приняла характер ожесточённого сражения. До слуха Кирилла долетали отдельные звуки. В один из моментов он расслышал, как телевизор сурово упомянул о бесхозяйственности и разгильдяйстве, недопустимых в наше время революционных перемен в сознании всех и каждого.
«Программа «Время», - догадался Волков. – Кто это там так красиво распинается?». Он бросил молниеносный взгляд на голубой экран, рассмотрев дородный бюст политического обозревателя с зачёсанными назад волосами, стукнувшего в порыве благородного гнева кулаком по столу.
- Кирилл, ты не в «ящик» смотри, а в свои ворота, - съязвил ларёчник. И объявил новый счёт: - 6:1!
К концу игры Волков освоился. Растерянность первых минут исчезла и он понял, что манипулировать миниатюрными хоккеистами не так сложно, как показалось поначалу. Его очередную атаку на ворота «противника» прервала судейская трель.
- -
- 701 -
- 701 -
- Тр-р-р! Финиш! – возвестил Вадик и потрогал счёты, где в рамках застыли синяя «девятка» и красная «четвёрка». – 9:4 в пользу Булата.
Ахметов встал и, потягиваясь и зевая, предложил Окунькову:
- Садись на моё место.
- А можно мне туда? – торопливо спросил Кирилл.
Ларёчник расплылся в добродушной улыбке:
- Ладненько, голубь ты мой, садись.
Уже устроившегося на новом месте, Волкова вдруг осенило:
- Мужики, а ведь не я должен сейчас играть!
- С чего ты это взял? – насторожился Бомбардир.
- Если я сейчас проиграю Вадику, то умрёт главная интрига – Тамара будет «разыграна», - резонно объяснился главный кандидат в «фавориты».
- Точно! – весело подтвердил Окуньков. И в свою очередь привёл контраргумент: - А если я сейчас проиграю Булатику, то «разыгранной» будет Светка.
Кирилл буквально вскипел:
- А мы вообще-то кого «разыгрываем»?! Кто на улице болтал про справедливость, про то, кто будет ублажать Тамару? Можно подумать, что «турнир» устроен ради Светочки, а…
Договорить Волков не успел – в комнату заглянула Ниночка.
- Не скучаете? – поинтересовалась она, нарочито застенчиво застряв на пороге. Стрельнув глазами в сторону порожних стаканов и едва недопитой бутылки, она всплеснула руками: - О, да вы тут неплохо устроились, голубки! Ладненько, отдыхайте пока, но скоро мы вас позовём, - проворковала девушка и растворилась за дверью.
Лицо Кирилла вытянулось как у фокусника, собирающегося достать изо рта шарик для пинг-понга. За ничтожный промежуток времени, пока длился монолог Нины, он успел рассмотреть женщину, выглядывавшую из-за спины девушки. Вид её поразил Волкова. По отдельным репликам своих товарищей он составил примерный словесный портрет соседки Светочки. Догадывался, что Тамара отнюдь не красавица, однако, не предполагал, что судьба уготовит ему столь серьёзное испытание. Женщине можно было дать
- -
- 702 -
- 702 -
лет сорок пять. Даже с расстояния пяти-шести шагов бросался в глаза нездоровый цвет её опухшего лица. Общую неприглядную картину дополняли лоснившиеся сальные волосы, собранные в пучок на затылке, и безвкусный цветастый халат, облегавший чрезмерно развитые, практически рубенсовские, формы пышного тела.
- Кир, ты будешь играть? – откуда-то издалека донёсся до Волкова голос Ахметова.
- Это была Тамара? – невпопад спросил Кирилл.
Вадим, изготовившийся к нешуточной схватке, от души расхохотался:
- Ты чего, голубок, бредишь? Нинку не узнал?
Волков со злостью посмотрел в глаза ларёчника:
- Сам ты, «голубок», бредишь! – ответил он. – За Нинкой другая баба стояла – в синем халате.
- А-а-а, - протянул Окуньков. – Да, это – Тома. Во всей своей красе. - Он повернулся к Булату и ласково попросил: - Вбрасывай, голубок.
Демонстративно развернувшись к игре спиной, Кирилл уверенно заявил:
- Мужики, либо вы сейчас играете между собой, либо я отказываюсь участвовать в этом фарсе и еду домой.
- Фарсе?! – на лету подхватил малознакомое слово Вадик. – А если…
- Стоп, господа гусары! – взревел замзавмаг. – Кир прав! Мы здесь не на Светку собрались играть, а на Томку. – Ахметов развернулся к своему подчинённому и с ленинской лукавостью в глазах спросил: - «Голубок», а скажи-ка мне: а кого бы ты сам из двоих выбрал - Нинку или Тамару?
После небольшой паузы ларёчник вымученно ответил:
- Глупый вопрос…
- Вот и договорились, - подвёл итог спору Бомбардир. И деловито распорядился: - Итак, Вадик садится на моё место, я – на Кирино, а Кир – отдыхает. Точнее, - поправился Булат, - судит матч. Вбрасывай, Кир!
Волков выполнил просьбу товарища после того, как игроки заняли «боевые» позиции, схватившись за рычажки и сгорбившись над игрушечным полем. И соперники разыграли настоящий спектакль в жанре
- -
- 703 -
- 703 -
трагикомедии. Не уступая друг другу в мастерстве манипулирования железными марионетками, они шли на различные ухищрения, дабы вывести противника из состояния психологического равновесия.
Правда, начальная минута матча прошла классически – в напряжённом молчании – и завершилась миром, хоть и с заброшенными шайбами: 1:1. Выгребая резиновый кругляш из своих ворот, первым на хитрость сподобился Негоциант:
- Птица счастья завтрашнего дня прилетела, крыльями звеня! – заорал Вадим припев известного шлягера таким гнусавым тоном, что его соперника пробрала нервная дрожь и он впал в лёгкий ступор.
Небольшой заминки шефа с лихвой хватило Окунькову. Под оглушительный собственный крик: «Выбери меня, выбери меня!», он вколотил в противоположные ворота две шайбы подряд.
Кирилл с любопытством взглянул на Булата, оставив на время мучавшую его мысль о возможной миссии «соблазнителя» Тамары. Ахметов, обладавший абсолютным музыкальным слухом, скривился так, будто сидел на приёме у стоматолога.
«Делай что-нибудь, Бул!», - молча подбодрил друга Волков.
Как только шайба вновь оказалась в игре, ларёчник вновь заголосил:
- Птица счастья завтрашнего дня…, - но вдруг осёкся, поражённый ответной реакцией.
- … прилетела, крыльями звеня! – во всю мощь лёгких зарычал «вторым голосом» замзавмаг.
Психологическое преимущество перешло к Бомбардиру, что нашло отражение в счёте, который рос в пользу «второго голоса». Но Вадик поборол минутную оторопь и, напрягая голосовые связки, принялся вести настоящую войну сразу на двух фронтах – псевдохоккейном и псевдомузыкальном.
На призывный рёв самцов, как водится в природе, отозвались самки – прибежали из кухни Светочка и Ниночка. Поначалу они попытались утихомирить крикунов, но затем, повалившись на диван, залились
- -
- 704 -
- 704 -
безудержным смехом, добавив в импровизированный хор сумасшедших и свои высокие нотки.
За две минуты до конца увлекательного матча, минимально ведя в счёте, Ахметов неожиданно для противника сменил «тактику» - он перестал петь идиотский текст и принялся декламировать глубоким басом - в стиле «поповского речитатива» - не менее идиотские стихи:
- Камень - на камень,
Кирпич – на кирпич:
Умер наш Ленин
Владимир Ильич…
Такого коварства от начальника Негоциант не ожидал и отдал тому инициативу в игре, напрочь позабыв напевать фартовую песенку. Булат на кураже, с образным «кирпичом» на воображаемом «гербе», ещё более упрочил преимущество и завершил «рыцарский» турнир триумфатором.
- Стоп! – скомандовал Кирилл, отрывая взгляд от наручных часов.
Бомбардир вскинул вверх кулак и запрыгал по комнате Марадоной:
- Первая рыбка - моя! Первая рыбка - моя! – дурашливо пропел он.
Да, замзавмаг ожидаемо победил – 8:5 – и завоевал Светочку. Волкову показалось, что девушки поняли всё. Они тихо захихикали, причём, блондинка с сочувствием украдкой взглянула на удручённого неудачей блондина. Тот в показном изнеможении откинулся на спинку стула и искусственно улыбался торжествующему шефу.
- Ну, голубки, пошли на кухню, - позвала молодых людей Ниночка.
- Кажется, они ещё не доиграли, – выразила сомнение Светочка.
- Действительно, мужики, - встрепенулся Ахметов, - надо заканчивать, а то вино прокиснет. Кир, Вадик – к барьеру!
Поскольку Окуньков уже восседал за игрой, устраиваться пришлось Волкову. У него мелькнула мысль согнать соперника с насиженного места, на что Кирилл, как вновь входящий, имел полное право, но в дело вмешался случай. Бывший подручный поймал на себе откровенно
- -
- 705 -
- 705 -
похотливый взгляд брюнетки, которая, уловив ответный интерес молодого человека, нагло подмигнула тому «пиковой дамой» из известного пушкинского произведения. Смутившись, Волков промолчал.
- Пацаны, приготовились! – скомандовал Булат и «завис» с шайбой в двух пальцах над центром настольной игры. Всмотревшись в циферблат своих часов, он выждал несколько секунд, а затем объявил: - Старт!
Как только началась нешуточная схватка двух аутсайдеров, девушки встали и, демонстративно поводя бёдрами, отправились на выход.
- Когда закончите, голубки, то сразу идите на кухню. У нас там практически всё готово. Дело за вином, точнее – за Тамарой, - уходя, томно проворковала Ниночка.
Услышав имя той, из-за которой был затеян турнир, Кирилл вздрогнул и сделал неловкое движение, загнав шайбу в собственные ворота.
- 1:0! – весело провозгласил Бомбардир. И не преминул пошутить: - С такой игрой, Кир, Вадик вообще может рычаги не трогать.
Замечание друга лишь обозлило Волкова. Он с несказанным остервенением принялся гонять по картонному льду своих красных марионеток, пытаясь попасть по непослушному кругляшу. И преуспел в усердии – не только сравнял счёт, но и вышел вперёд. Кирилл играл с таким бешеным азартом, словно от этих семи с половиной минут игрушечного боя зависела вся его дальнейшая жизнь. В один из кульминационных моментов поединка Волкова поразило ощущение дежа-вю: словно с ним нечто такое уже бывало и, кажется, печально закончилось.
«Точно! – пронзила молодого человека шальная мысль. – Была похожая игра в детстве – когда бились в «Зенит» с тем же Булатом. И мы тогда с сыновьями десантников хорошо по задницам получили».
Игра шла, что называется, «очко в очко»: соперники поочерёдно выходили вперёд, словно трековые велосипедисты в гонке преследования. И на финишной прямой Кирилл уступал самую малость. Но его титанические усилия выправить положение оказались напрасными. Энтузиазм редко побеждает мастерство. Чуда не произошло.
- -
- 706 -
- 706 -
- Стоп! – выкрикнул Ахметов, оторвав взгляд от стрелки часов. – 7:6 в пользу Вадика.
«Да, судьбу не переиграешь», - фатально констатировал неудачник.
Ларёчник вскочил на ноги и, копируя движения шефа, побежал по кругу, громко и гнусаво напевая:
- А вторая рыбка – моя! А вторая рыбка – моя!
Волкова охватило чувство безысходной обречённости. И будто вколачивая гвозди в голову новоиспечённого «соблазнителя», Окуньков с расстановкой, смакуя каждое слово, торжественно объявил:
- Хахаль…для…Томочки…нашёлся!
- О, какая женщина! – съехидничал Бомбардир. – Ну, «ваще»!
Как говорится, если часто поминать чёрта, то он таки и появится. Молодые люди не заметили, как открылась дверь в коридор.
- Чего это вы тут разорались? – раздался низкий женский голос.
Тамара, грациозно облокотившись на косяк, выставила вперёд толстую голую ногу. Беглого взгляда было достаточно, чтобы определить – её халат, как минимум, на два размера меньше объёма живого манекена. Казалось, необозримый бюст дамы вот-вот попросится наружу.
- О, Ваше величество! – дурачась, воскликнул Вадик и пошёл навстречу Царице. – А мы тебе, Томочка, кавалера привели. Пошли знакомиться. – Ларёчник взял женщину под руку и церемонно подвёл к бывшему подручному. – Вот, знакомься: Кирилл.
Волков вежливо встал с места и молча кивнул головой.
- А я – Тамара, - представилась соседка Светочки.
И почти обошла «кавалера» кругом, пристально присматриваясь.
«Прямо как цыган коня разглядывает, - подумалось объекту пристального внимания женщины. – Сейчас прикажет зубы показать».
Воцарившееся молчание нарушил Окуньков:
- Ну, как – годится? – цинично поинтересовался он.
- Вполне, - немногословно ответила Тамара и вопросительно посмотрела на Ахметова.
Тот достаточно быстро нашёлся:
- -
- 707 -
- 707 -
- У меня есть предложение, поражающее своей новизной, - произнёс Булат и загадочно ухмыльнулся.
- Понятно, - кивнула Царица, - выпить надо. Я, собственно, по этому поводу и зашла. Пошли-ка, Вадя, со мной, - обратилась она к ларёчнику сообразно торговой субординации. – Поможешь вино до кухни донести.
- А чего своего «кавалера» не зовёшь? – жеманно удивился блондин. И тут же превратился в Б/У (бабского угодника): - Я к Вашим услугам!
Проводив глазами экзотичную парочку, Бомбардир разочарованно выдохнул:
- Зря, Кир, не пошёл. Посмотрел бы «обШарпанную» комнатку Томы.
Волков изумлённо захлопал ресницами:
- Обшарпанную?! Неужели всё так плохо?
В ответ Ахметов натурально, без ехидства, рассмеялся:
- Да нет, Кир! Наоборот, всё очень классно. Это словечко у нас такое специфическое. «ОбШарпанная» комнатка – это помещение, где кругом «Шарп»: телевизор – «Шарп», холодильник – «Шарп», кофеварка – «Шарп», магнитофон – «Шарп», видео – «Шарп», посуда – «Шарп», вилки с ложками – «Шарп», швабра – «Шарп»…
- И швабра?! – искренне удивился будущий «соблазнитель».
Увидев округлившиеся глаза собеседника, Булат и вовсе расхохотался:
- Ну, Кир, ты даёшь!... Умора!... Я не могу!... – Наконец, успокоившись, он объяснился: - Ну, насчёт посуды, вилок и швабры я, конечно, «постебался». А в остальном – так и есть. Сам увидишь, - оптимистично напомнил Бомбардир другу о его нелёгкой миссии. – Ладно, пошли «водка пить, земля валяться», а то нас там уже заждались.
Накрытый для товарищеского ужина стол занимал середину стандартной девятиметровой «сталинской» кухни. Воспользовавшись организационной неразберихой, Волков прокрался к дальнему концу стола и забился в самый угол помещения. Когда рядом уселись Светочка и Вадик, он облегчённо вздохнул – удалось избежать близкого соседства с Тамарой. Увидев, как досадливо переглянулись между собой Ахметов с Окуньковым, Кирилл со злорадством отметил: «Проморгали, «режиссёры» хреновы! Всё
- -
- 708 -
- 708 -
продумали, а вот упустили сущую мелочь – посадить меня с Царицей. Надо быть начеку – они используют любой удобный случай, чтобы подставить мою задницу…».
В левом ухе Волкова раздался оглушительный шёпот:
- Голубок, может, махнёмся местами? – Вадим выразительно посмотрел на своего соседа и многозначительно подмигнул.
- Чего уж теперь, когда расселись, суетиться в такой тесноте. Нормально сидим, - пожав плечами, тихо ответил Кирилл и повернулся к Светочке со слащавой улыбкой. – А вы, красавицы, оперативно поработали. Всё такое вкусное, - показал он на стол, уставленный продукцией овощного магазина ( капуста «Провансаль», варёная картошка, огурцы, помидоры, болгарский перец, яблоки ) и его близлежащих собратьев ( варёная колбаса, шпроты, сыр ), а также запасами из винного «погреба» Царицы ( бутылка портвейна «777» и ёмкость с марочным вином «Акстафа» ).
Польщённая хозяйка смущённо похлопала ресничками и заговорила. Волков, не слушая девушку, кивал в такт её соловьиному аллегро, а сам погрузился в глубокое раздумье.
«Вот и первый «звоночек». Вадик на этом не остановится. А Булат – тем более. Нашли мальчика! – молча возмущался потенциальный половой партнёр Тамары. – Мальчика… А что, если прикинуться «шлангом»? – мелькнула у него спасительная мысль. – Этаким несмышлёнышем, дурачком. Пусть сами пляшут! А я посмотрю. Только, Боже упаси, лезть мне во всякие умные разговоры. Молчи, Кира!», – приказал себе Волков и осклабился, поскольку секундой раньше засмеялась Светлана.
Вместе с тем, будущему «соблазнителю» удалось рассмотреть свою «избранницу» вблизи. Первое, что бросилось ему в глаза – театрально-показательный макияж Царицы, перед которым блекла маскировка лица американского морского пехотинца. Сравнение с «морским котиком» она выигрывала однозначно. Второй внешней особенностью «августейшей» особы оказались её волосы. Ранее собранные в безликий пучок на затылке, они преобразились в лучшую сторону – оказались распущены и не просто расчёсаны, а ещё и франтовато начёсаны. И, что наиболее примечательно,
- -
- 709 -
- 709 -
волосы эти были красновато-рыжего цвета, что возможно только в случае использования натуральной природной краски «хна».
Таким образом, компания, собравшаяся за столом, оказалась в прямом смысле слова разношёрстной: голубоглазая блондинка, кареглазая брюнетка, сероглазая шатенка (в простонародье – «рыжая»), а также курчавый брюнет, седеющий шатен (он же – «русый») и блондин обыкновенный.
Тамара, нетерпеливо ёрзавшая на табуретке, зажатой стульями Ахметова и Ниночки, решила проявить хозяйскую инициативу.
- Так и будем сидеть и похихикивать? – громогласно вопросила она и толкнула локтем зазевавшегося Бомбардира. – Давай-ка, второй муженёк, командуй. – И совершенно неправдоподобно сама хихикнула тоненьким голоском.
Булат бросил презрительный взгляд на малочисленные сосуды со спиртным и выбрал для начала застолья марочное вино. Разлив его по шести стаканам из прессованного хрусталя, в результате чего каждому из присутствующих досталось по сто граммов десерта, замзавмаг подчёркнуто внимательно рассмотрел «на свет» пустую бутылку и неторопливым движением убрал её под стол.
Дождавшись окончания «священнодействий» друга семьи соседки, Царица Тамара провозгласила штоколовским басом:
- Ну, со свиданьицем! Вздрогнем! – и первой показала, как это делается.
Все «вздрогнули». Дружно зазвенели вилки. Кухня наполнилась звуками умеренного чавканья. Но умиротворение едой продолжалось недолго. Первым успел закусить Ахметов, для которого сто грамм вина – что слону дробина. Он произнёс дежурную фразу:
- Поздно выпитая вторая рюмка – это напрочь загубленная первая!
Ларёчник, поддакивая шефу, разродился народной мудростью:
- Между первой и второй – промежуток небольшой!
Собутыльники дружно обратили свои взоры на главного виночерпия. Тамара слегка смутилась от такого пристального к ней внимания.
- -
- 710 -
- 710 -
- Да наливайте, - беспечно махнула она рукой и хихикнула в кулачок.
Бомбардир бросил ещё более презрительный, чем тремя минутами ранее, взгляд на оставшуюся в единственном числе бутылку портвейна, с некоторым остервенением открыл её и расплескал содержимое по стаканам. Выполнив «святую» обязанность «официанта на общественных началах», он демонстративно стукнул пустой стеклянной тарой о стол, красноречиво посмотрев на Окунькова. В тот же миг Волков почувствовал, как ему больно наступили на ногу. Не глядя на Вадика, он дёрнулся всем телом и развернулся к Светочке.
Тем временем, Булат держал гроссмейстерскую паузу, ожидая действий Царицы. А та, словно блаженная, продолжала тихо хихикать в кулачок. Присутствующие стали переглядываться, недоумевая по поводу возникшей заминки. Наконец, и сама виновница эпизода заметила, что слишком увлеклась собственным богатым внутренним миром.
- Да я тут анекдот вспомнила, - призналась она в своё оправдание. – Очень смешной, но, правда, похабный. Сантехники сегодня рассказали.
- Ваше величество, - ожил Негоциант, - поведайте же его и нам.
- Не знаю даже, – неестественно засмущалась Тамара, сложив губы бантиком и скрестив руки на груди.
Следовало уговорить потенциальную рассказчицу, что и случилось:
- Ну, Тома, – проворковала Светочка.
- Голуба, расскажи, - попросила Ниночка.
- Тамара, не трави душу - рассказывай анекдот, а потом говори тост, - лаконично изложил две мысли в одном предложении Ахметов.
Лишь Кирилл не стал домогаться от Царицы милости, промолчав, за что получил очередные болезненные ощущения в левой ноге.
- Ладно, слушайте, - снизошла Тамара до чаяний публики. – Значит, дело происходит в деревне. Лето. Прекрасный солнечный день. Представьте себе огромный зелёный луг с сочной травой, на котором пасётся стадо коров. Посередине луга лежит и спит пьяная доярка. Очень пьяная. И вот, одна из коров, пощипывая траву, встала прямо над дояркой так, что своим выменем стала возить по лицу женщины. И это доставило ей неудобство.
- -
- 711 -
- 711 -
Она, спросонья, ничего не понимая, вдруг как заорёт: «Мальчики, мальчики, только не все сразу!!!».
Закончив рассказ, не дожидаясь реакции на него слушателей, Царица зашлась в лёгкой истерике, закрыв лицо руками и чуть повизгивая. После некоторой паузы, связанной с усвоением текста, прыснули со смеху Ниночка со Светочкой. С удовольствием погоготал ларёчник, хоть и чувствовалась в его веселье лёгкая наигранность. Волков вежливо скривил губы. Бомбардир хохотнул ровно столько, сколько следовало, чтобы не обидеть рассказчицу, и плавно перешёл к следующему пункту «заседания»:
- Тамара, с тебя тост, - напомнил он, подняв вверх полупустой стакан.
Вторая хозяйка квартиры согласно кивнула и выдала явно заготовленный заранее призыв:
- Гениталии всех стран, соединяйтесь!
Лозунг был принят на ура – все дружно выпили и принялись закусывать. Кирилл тоже выпил, но едва не подавился.
«Вот влип! – подумал он. – Тётка-то серьёзная».
- А по «телеку» сейчас фильм про войну, - невпопад прошамкала Царица набитым ртом. – Можно принести сюда мой «Шилялис», - предложила она и добавила, игриво поведя бровями: - А кто мне поможет?
- О, государыня! Ваши милости безграничны! – театрально вскричал Окуньков, а Волков ощутил, как тяжёлый каблук ларёчника кузнечным молотом бухнул по пальцам его левой ноги.
- Ладно уж, - довольно ухмыльнулась Тамара и, шумно приподнявшись со скрипучей табуретки, царственно поплыла синим лебедем к выходу из кухни, грациозно виляя бёдрами.
Проследив за движениями «августейшей» особы, скрывшейся в коридоре, Булат подскочил на месте и практически прошипел:
- Ки-и-ир! Ну-у-у! – он указал на дверь другу, который судорожно запихивал в рот тарелку с мясным салатом.
- Голубь ты мой! – взвизгнул Вадик и принялся тормошить соседа за рукав свитера. – Хватит жрать! Не за тем тебя… - Не закончив фразу, блондин обратился к Ниночке: - Ну-ка, вылезай быстрее.
- -
- 712 -
- 712 -
Девушка проворно поднялась, не забыв вставить словечко:
- Да, голубок, старайся, раз вызвался.
Волков выпучил глаза и, вырываясь из загребущей пясти ларёчника, воспользовался языком глухонемых:
- М-м-м!
Ахметов нетерпеливо топнул ногой.
- Ну! – повторил он, грозно сдвинув чёрные густые брови.
- М-м-м! – был ответ.
- Ну, «ваще»! – Бомбардир сверкнул глазами и, отпихнув табуретку, бросился в коридор.
Девушки и Вадим осуждающе уставились на Кирилла, который, усердно работая челюстями, изображал народного артиста, показывающего зрителям третьего яруса процесс принятия пищи.
- Да-а-а, - коротко прокомментировала случившееся Светочка.
- Ну, голубок…, - проворковала её подруга.
- За такие фокусы…, - начал обвинительную речь Негоциант, но вдруг осёкся, ненадолго задумавшись. Он взял вилку и воткнул её в тарелку с кружочками колбасы. – Слово надо держать. Сам видишь, что Томка жмётся, а если мы её не «раскрутим», то будем сидеть «сухими», - заключил Окуньков, показав «орудием производства», с трепыхающимися на его конце двумя розовыми ломтиками, на пустую бутылку.
- М-м-м, - продолжал мычать Волков, соображая, что уже молотит зубами воздух. Чмокнув губами в последний раз, он виновато изрёк: - Да я что… Я не против…
Из глубины квартиры послышались приближающиеся возбуждённые голоса. Первой на кухне появилась Тамара.
- А вот и мы! – наивно сообщила она девочкой Дюймовочкой.
Следом за ней ввалился Булат, держа на вытянутых руках жёлтый пластмассовый ящичек. Повращав глазами, он остановился в нерешительности.
- Сюда ставь, на холодильник, - подсказала Царица.
- -
- 713 -
- 713 -
Убедившись, что телевизор занял устойчивое положение, она щёлкнула тумблером. Спёртый воздух кухни задрожал от визга бомб, лязга танковых траков, свиста пуль. Экран осветился яркой вспышкой и, словно на фотобумаге, на нём проявилось изображение поля боя, усеянного лежащими, бегущими, горящими, двигающимися людьми и машинами.
- Шумят-то, шумят. А тоже – воюют, – перекрывая грохот рвущихся снарядов, прогудела Тамара и довольно шмыгнула носом, предвкушая успех придуманной ею шутки. – Ха! А я для вас тоже «бомбу» приготовила. – И достала из глубокого кармана халата бутылку вина.
- О, мадам, Вы неотразимы! – воскликнул Вадик, вошедший в роль «придворного льстеца». – Я Вами…
Но договорить ларёчник не успел. В прихожей раздались четыре пронзительных длинных звонка.
- Спокойно, ребята! – грубовато сказала Царица. – Это ко мне, - коротко пояснила она и вышла из кухни, плотно прикрыв за собой дверь.
Ахметов и Окуньков повернулись к Светочке. Девушка молча кивнула. Кирилл, сбитый с толку загадочностью происходящего, подумал вслух:
- Странно, в квартире два съёмщика, а звонят четыре раза.
- Это условный знак. Код. Клиенты пришли, - доверительно прошептал Негоциант соседу. – Я же тебе говорил про Томкин «золотой запас». Смотри, как бы нам после твоих «фокусов» не сесть на «мель».
Придав лицу выражение крайнего любопытства, Волков простодушно восхитился:
- Надо же! И не боится ничего. А ведь сейчас за такие дела можно и схлопотать. Она, кажется, в жилконторе работает?
- То-то и оно, - своеобразно подтвердил Вадим. – У неё всё в округе «схвачено» - она и с милицией дружит, и с магазинами и с алкашами. Гарантия безопасности – сто процентов. Это же – винный Клондайк! «Усекаешь», голубь ты мой, – Окуньков с иронией посмотрел на «третьего рыцаря», - кто перед нами? А после того, как ввели талоны на спиртное, Томочке сам Бог велел с Рокфеллером посоревноваться. – Ларёчник обратился к Светлане: - Как, недурно она с этого имеет?
- -
- 714 -
- 714 -
Голубоглазая блондинка испуганно покосилась на дверь. И тихо-тихо прощебетала:
- Я сама удивляюсь. За последний год она совсем озверела. Каждый месяц что-нибудь дорогое покупает. Вчера, например, хвасталась, что японский видеомагнитофон достала…
- «Шарп»? – не по-джентльменски перебил девушку Кирилл.
- А ты-то откуда это знаешь? – натурально удивилась Светочка.
- Это не важно, - пришёл на помощь другу Бомбардир. – Ну, и?
Хозяйка несколько опешила, но разговор поддержала:
- Тише, тише, - прижала она палец к губам, прислушиваясь к происходящему в прихожей. – Много ли она имеет? Сами подумайте. Если к ней приходят раз пять за вечер, а если считать с ночью – и все восемь-десять, то мало не покажется. И берут не по одной бутылке.
- А по сколько? – не сдержал напора любопытства Волков.
- В среднем, за раз - не меньше трёх бутылок, - уточнила Светочка.
Негоциант принялся подсчитывать:
- Возьмём, голуби мои, минимальный вариант. Значит, пять «ходок» по три бутылки. Всего - пятнадцать «фуфырей». Берёт Томка самую дешёвку, типа: портвейна «13», «33», «Иверия», «Лучший», «Золотистый». Это «добро» стоит в пределах двух «рябчиков» с полтиной. А «сдаёт», как минимум, в три-четыре раза дороже…
- И находятся покупатели по такой цене? – с ехидцей в голосе усомнился Кирилл в словах ларёчника.
- Когда «трубы горят» мелочиться не будешь, - парировал «счетовод». И возобновил свои выкладки: - Таким образом, минимум, который Царица имеет за сутки – это семьдесят-восемьдесят «рябчиков». Подчёркиваю, минимум! А в погожие деньки, думаю её доход от сотни до двух. Значит, за месяц «набегает» от трёх до шести тысяч. Прикинь, Кирюха - десять твоих зарплат. Вот это, я понимаю, бизнес!
- Это – спекуляция! – возразил Волков.
- Думай, как хочешь, - пожал плечами Окуньков. И произнёс гениальную по цинизму фразу-кредо: - Деньги, конечно, зло, но на них
- -
- 715 -
- 715 -
можно купить много всякого добра. Или ты скажешь, что не в деньгах счастье? Правильно! Счастье – в их количестве.
- Цыц! – прикрикнул на товарищей Ахметов и прислушался к шуму в прихожей. Различив глухой стук закрывшейся наружной двери, он протянул руку соседке. – Светик, иди сюда.
В следующий миг на кухне объявилась улыбающаяся Тамара. Открыв рот для новой шутки, она так и застыла в изумлении, наблюдая за вихрем промчавшимся мимо неё Бомбардиром, буксировавшим не упирающуюся Светочку. Проводив парочку глазами, Царица подбросила вверх остатки рыжих бровей и причмокнула толстыми губами.
- Что – припёрло? – кивнула она в направлении коридора, обращаясь сразу ко всем присутствующим.
- Булатик не вытерпел, - хихикнула Ниночка.
- Какой мужчина! – мечтательно проговорила Тамара и плюхнулась на табуретку. Посмотрев на стол, на каждого из сидящих, набросилась на Вадика: - Чего скис? Теперь ты за Булата будешь. Обслуживай! Видишь, люди скучают. – И она вцепилась хозяйским взглядом в притихшего потенциального «соблазнителя».
Глаза Кирилла забегали по сторонам и, наконец, остановились на телевизоре. С завидным прилежанием он стал разглядывать экран, туго соображая, почему и за что там кого-то расстреливают.
Ларёчник исправно выполнил свои новые «придворные» обязанности. С сожалением повертев иссякший «источник», он выдержал церемонную паузу, соответствующую «царскому этикету», подобострастно посматривая на «бизнесменку». А та, подперев голову ладонью, сосредоточенно изучала канальные переключатели телевизора, не удостаивая вниманием «второго рыцаря», но исподтишка косясь на «третьего». Окуньков моментально разобрался в примитивных хитросплетениях «квартирного романа» и, улучив минуту, наступил Ниночке на ногу. Пара «голубков» переглянулась, безмолвно – без тоста и чоканья – выпила вино и бесследно исчезла из кухни английским ночным
- -
- 716 -
- 716 -
бризом. Мозг Волкова дрелью просверлила фатальная мысль: «За всё надо платить!».
- Что-то не нравятся мне краски у этого «лилипута», – в задумчивости проговорила Тамара и перевела взгляд с «Шилялиса» на соседа по столу. – Наврали мне, что маленькие «телеки» показывают не хуже больших. – Женщина замолкла, ожидая вступления в разговор «кавалера». Но он хранил упорное молчание, как советский разведчик на допросе в гестапо. Тогда Царица взяла инициативу на себя: - Знаешь… Как тебя?
- Кирилл, - робко представился «соблазнитель».
- Ах, да – Кирилл! – шмыгнув носом, улыбнулась хозяйка. – Ну его, этот «Шилялис». Пошли ко мне «Шарп» смотреть. Это тебе не наше барахло – Япония! – похвасталась она.
- Да я…, - растерянно залепетал Волков и запнулся.
Тамара по-своему истолковала нерешительность собеседника и покровительственно протрубила:
- После фильма будет зарубежная эстрада. У меня и посмотрим. А ещё…, - женщина величественно надула щёки, - … ещё могу тебе поинтереснее чего показать. По «видику». Пока у меня только три кассеты, но пара американских боевиков там есть. А ещё, если хочешь, покажу «порнуху» западных немцев. – Она поднялась с табуретки и протянула Кириллу руку. – Пошли!
- Да я… - Волков беспомощно заморгал, озираясь кругом, словно хомяк в трёхлитровой стеклянной банке.
Хозяйка внимательно проследила за взглядом «ухажёра» и торжественно объявила:
- Пошли! А если ты ещё хочешь выпить, то мы у меня «сообразим». Хватит этих гавриков поить, - кивнула она на воображаемых торговых работников.
Не отдавая себе отчёта в происходящем, Кирилл, как бычок на скотобойню, проследовал за Царицей.
- Постой пока, - распорядилась женщина, втащив спутника в тёмную комнату.
- -
- 717 -
- 717 -
Отпустив руку «кавалера», она растворилась в непроглядной тьме. Вскоре раздался резкий щелчок и в глубине помещения алым поникшим тюльпаном вспыхнул торшер. Волков осмотрелся. «Дворец» Тамары с одинаковой степенью недостоверности можно было принять за склад готовой продукции, за вещевую кладовую ломбарда или за фантастический комиссионный магазин – в зависимости от воображения наблюдателя. Здесь с исключительной посредственностью ужились вместе два века – прошлый и настоящий. Среди нагромождения предметов с трудом угадывалась узкая «тропинка», ведущая к торшеру и соседствующему с ним модерновому дивану.
«Антиквар – это, видимо, наследство, - решил «соблазнитель». - А остальное она, наверное, сама нахватала. Как Светка говорила, каждый месяц…».
- Чего стоишь? – громко спросила Тамара. – Иди сюда, не бойся – не укушу. Садись на диван, а я пока нам десерт приготовлю. – Она ткнула пальцем в переднюю панель супертелевизора и открыла другой рукой дверцу бара, встроенного в шикарную импортную блок-стенку.
Кирилл засуетился и, не удержав равновесия в узком коридоре мебельных «джунглей», стукнулся лбом о резную дубовую розу громадного буфета в стиле ампир.
- Осторожней, медведь! – взвизгнула Царица. – Не в лесу.
Едва дыша, «кавалер» счастливо миновал все «преграды» и с облегчением повалился на диван. С экрана телевизора на него неприветливо посмотрел мужчина в строгом костюме.
«Сам ты…», - мысленно ответил телесубъекту Волков, одновременно прислушиваясь к хлопотливой возне Тамары.
- Всё готово, - сообщила хозяйка, скрипнув подвигаемым к дивану низким столиком на колёсиках, на котором проглядывалась её «соблазнительность». - Сейчас мы… - Она не договорила интимную фразу, поскольку её внимание привлёк голубой экран. Скучного диктора там сменил белобрысый длинноволосый гитарист. Царица самодовольно ухмыльнулась: - Я же сказала, что будет зарубежная эстрада. – И, сбросив в
- -
- 718 -
- 718 -
уме со своих плеч лет тридцать, женщина с необыкновенной для её комплекции ловкостью прыгнула на диван, навалившись на «ухажёра» тяжёлым бюстом.
Обескураженный Кирилл сделал неуверенную попытку освободиться от непосильного бремени. Но тщетно. Не ослабляя натиск, хозяйка дыхнула на молодого человека перегаром:
- Сейчас мы…, - и чмокнула безмолвную жертву в ухо.
Волков ощутил, как увесистая рука Тамары легла ему на колено и стала забираться вверх. Кровь бросилась в глаза мнимого кавалера, сердце его взорвалось в груди атомной бомбой, родив ударную волну убийственного омерзения. Собрав все силы, он отшвырнул студень ненавистного тела. Царица отлетела к подлокотнику дивана, шлёпнувшись на него гигантской медузой.
- Ты чего? – взревела женская особь плаксивым контральто.
В ту же секунду сиреной «скорой помощи» четыре раза прогудел в прихожей входной звонок. Тамара проворно вскочила на ноги и властно скомандовала обидчику:
- Марш за шкаф!
Кирилл повиновался. И стал прислушиваться, предвкушая будущее действо. Через минуту в комнате раздался простуженный голос пришельца:
- Телевизор смотришь, Томочка? Я…
- Сколько тебе? – зло оборвала гостя Царица.
Волков услышал, как где-то рядом в замке проворачивается ключ. Затем скрипнула открываемая дверца.
«Ага! Значит, буфет старинный у неё используется в качестве винного погреба», - сообразил «третий рыцарь».
Невидимый мужчина вежливо кашлянул и ответил:
- Пять, Томочка.
- А что ты мне даёшь, «гопник»?
- Так ведь, если пять по восемь…
- По десять! – рявкнула хозяйка. – По десять!
- Вчера же было по восемь…
- -
- 719 -
- 719 -
- А сегодня - по десять! Если не берёшь, то вали отсюда.
- Лады, Томочка. Просто у меня была тема на пять бутылок…
- …а получилось на четыре, - логично завершила выкладки пришельца Царица. – Есть возражения, Витёк?
- Я – Валёк, - возразил собеседник хозяйки «винного погреба». – А Витёк в прихожей остался.
Настала тягучая пауза. Кирилл представил себе, как Тамара в упор уставилась на мнимого Витька. Наконец, она произнесла:
- Ладно, Валёк, давай «бабки».
- Это мы завсегда, - ответил мужчина и зашуршал ценной бумагой.
Далее послышался перезвон укладываемых в полиэтиленовый пакет бутылок. После напряжённой тишины Царица констатировала:
- Положил? Проваливай!
Вслед за коротким монологом хозяйки раздались шаркающие звуки шагов и скрип «дворцовой» двери.
«Вот ведь какая стерва – прямо как месье Бонасье цены меняет! – в сердцах подумал Волков. – А что она сейчас мне продаст? Какую свинью подложит?».
Молодой человек с надеждой уставился в телевизор. И происходящая на экране сценка – выступление группы «ABBA» - расшевелила его.
- Чего развеселился? – полюбопытствовала вернувшаяся Тамара. Рассудив по-своему, она подошла к «роликовому» столику и наполнила два хрустальных фужера по своему усмотрению - до краёв - и подала один из них собеседнику. – Пей!
Кирилл отстранился.
- Не буду! – с заметной твёрдостью отказался он.
- Пей, я сказала! – угрожающе надвинулась женщина на вот-вот готового соблазнителя. – Пей, а то за шиворот вылью.
- Только попробуй, - неопределённо пригрозил Волков, не привыкший к подобному скотскому с ним обращению.
Взбешённая Царица занесла фужер над головой «фаворита» и угрожающе прошипела:
- -
- 720 -
- 720 -
- Пей, а то вылью!
- Да пошла ты…, - отмахнулся непокорный «соблазнитель».
В тот же миг молодой человек почувствовал, как по его спине потекла липкая жидкость. Тяжёлый воздух комнаты резанул острый запах дешёвого портвейна. Кирилл инстинктивно взмахнул рукой – раздался жалобный звон упавшего фужера.
- Теперь мы квиты, - приподнимаясь с дивана, спокойно произнёс гость.
Тамара с окаменевшим лицом разглядывала хрустальные осколки.
- Квиты или нет? – с настойчивостью безумного спросил Волков, вплотную приблизившись к бывшей «повелительнице».
Она подняла на него глаза, полные слёз.
- Проваливай, - устало бросила женщина и села на диван семидесятилетней старухой.
«Легко отделался», - подумал про себя Кирилл и принялся пробираться к выходу, натыкаясь на шкафчики, буфетики, комодики и прочие «…ики». Подойдя к двери, он не отказал себе в удовольствии язвительно попрощаться:
- Счастливо оставаться!
Толкнув дверь напротив «царицыной» комнаты, Волков расслышал знакомые четыре звонка. Войдя в Светочкины апартаменты, он стал шарить рукой по стене в поисках выключателя, но его опередил энергичный голос ларёчника:
- Не включать!
Кирилл застыл в позе приговорённого к расстрелу. С «хоккейного» дивана до него донёсся приглушённый шёпот блондина: «Можешь не верить, Нинок, но чует моё сердце, что этот придурок там дров наломал». Диван тяжко охнул. В темноте угадывались лёгкие порывистые движения одевавшегося Вадика. Наконец, послышалось шлёпанье босых ног.
- Что случилось? – вопросил невидимый Ахметов.
- Да вот, Булатик, твой дружочек явился, - сообщил новость Негоциант.
- -
- 721 -
- 721 -
- Я сейчас, - коротко бросил Бомбардир.
В наступившей тишине раздался дежурный шум – Тамара выпроваживала очередного посетителя. Ухнула наружная дверь, затем тяжёлые шаги нарушили покой коридора и затихли в соседской комнате.
- Выходи, - рука Вадика толкнула Волкова.
- Только тихо, - таинственно прибавил подошедший Ахметов.
На кухне мужчины уселись за стол и закурили.
- «Махнём» оставшееся? – лихо предложил ларёчник, ткнув пальцем в доминанту стола – бутылку непортугальского портвейна.
- Запросто, - экономно ответил Булат и уставился на друга.
Процесс распития занял ничтожный промежуток времени. Поскольку начальник не горел желанием заводить неприятный разговор, пионером выступил Окуньков:
- Ты «чё», голубок, белены объелся? – развязно спросил он.
Чёрные «буравчики» Бомбардира впились в Кирилла, буквально сверля его насквозь.
- Да пошла она…, - в сердцах объяснился «третий рыцарь».
Ларёчник хлопнул себя по коленям:
- Я так и думал! Пусти козла в огород…
- Полегче! – огрызнулся Волков.
Но Вадик лишь больше обозлился:
- Его как человека попросили. И обещал…, - почти натурально задохнулся обличитель. – Вот до чего «халява» доводит! Мы его целый день поили, а он нам…
Кирилл резко вскочил с места, отпихнув руку Ахметова, пытавшегося его успокоить, и с вызовом вопросил:
- Чего, «голубок», выпить хочется? Я тебе сейчас…
- Не помешаю? – громко заявил о себе субъект в обличии Тамары.
Царица царственно, по-царицынски, прошествовала к царицыну месту в центре комнаты и величественно, по-царицынски, произнесла:
- Он – полный говнюк! – указав на несостоявшегося «соблазнителя».
- -
- 722 -
- 722 -
- Ха! – воскликнул Негоциант. - Вот и Тамарочка подтверждает мою мысль, - не упустил он случая поддеть оппонента. И риторически поинтересовался: - Чего пить-то будем?
- А то, что этот «козёл» предложит, - кивнула Царица на Волкова.
Повисла дурацкая пауза. Не менее дурацки Кирилл и ответил:
- А вот у тебя, «киска», я и куплю. Почём сегодня опиум для народа?
- Сто рублей за бутылку, - забавно оттопырив губы, ответила Тамара.
«Ара, нэт арбузов!», - неожиданно пронеслась в голове незадачливого «покупателя» шальная аналогия.
Колорита в щекотливую ситуацию добавил ларёчник:
- Ну, что, придурок, допрыгался? – с нескрываемой неприязнью обратился он к экс-подручному.
Волков, как ужаленный в интимное место, вскочил на ноги и грозно надвинулся на обидчика.
- Ты кого придурком назвал, «негоциант» хренов?
Почуяв грядущую беду, Тамара моментально забила тревогу:
- Булат! Булатик! – завизжала женщина. - Они мне сейчас всю квартиру разнесут! Сделай же что-нибудь!
Бомбардир сию секунду предпринял необходимые меры для профилактики возможных правонарушений, зычно скомандовав:
- Брэк, господа гусары! – Он вклинился между потенциальными драчунами и назидательно провозгласил: – Бокс – это вам не шахматы: здесь думать надо! – Ахметов выразительно постучал себя по лбу. – Ты чего, Кир, «заводишься»?
Нервно всплеснув руками, Волков эмоционально заговорил:
- А что вы из меня постоянно дурака строите? Я и «халявщик», и «козёл», и придурок и должник до гроба. Попил-поел на дармовщинку. Ну, и сколько и кому я должен?
- Ночь – Тамаре, - объявил цену долга Окуньков.
«Театральщина какая-то, - подумалось Кириллу. – Ночь с царицей Тамарой! Хорошо ещё, что не ночь с царицей Клеопатрой…».
- -
- 723 -
- 723 -
Пока старинный друг молча умничал, Булат жестами пригласил присутствующих присесть за стол, который некоторое время назад являлся центром веселья, а ныне становился ареной тяжёлых переговоров. В отличие от мужчин, занявших привычные места, Царица предпочла устроиться в углу кухни и наблюдать за «сражением» со стороны.
- Значится так, - Бомбардир рубанул кулаком по крышке многострадального стола, ярко напомнив окружающим, как движением, так и фразой, телегероя Жеглова-Высоцкого. – Вот как мне видится ситуация. Я буду абсолютно объективным, поэтому ты, Кир, и ты, Вадик, - Ахметов поочерёдно ткнул пальцем в сторону каждого из переговорщиков, - будьте мужиками и не обижайтесь на правду. Договорились?
- Само собой, - первым отозвался Негоциант.
- Ладно, - согласился Волков.
- Ага, - односложно вякнула из угла Тамара и почему-то послюнявила большой и указательный палец на правой руке.
- Добре, - как-то не по-татарски подытожил Булат. После чего уставился на бывшего одноклассника своими чёрными, как антрацит, глазами. – Значится так, Кир. Мы здесь провели игру, в которой были сделаны совершенно конкретные ставки…
- Так это же был «стёб»! – возмущённо перебил арбитра Волков.
- Это была игра на интерес, - жёстко поправил товарища Ахметов. – Как, например, в карты. А такие долги, как ты понимаешь, надо отдавать…
- Маразм крепчал! – эмоционально вскричал Кирилл, вновь прервав рассуждения друга. – Настольный хоккей - это… это… - «Третий рыцарь» не смог подобрать нужное слово и лишь нервно пощёлкал пальцами.
Окуньков, надо отдать ему должное, сидел молча и в споры не встревал. А Булат, выдержав вынужденную паузу, степенно продолжил:
- Настольный хоккей – это, в нашем случае, инструмент разрешения спора. И ты, Кир, ставки принял и играл серьёзно. А если бы ты первое место занял? – Бомбардир недобро, исподлобья, смотрел на оппонента. – То, не сомневаюсь, с удовольствием удалился бы со Светочкой ночевать. И скандалов не устраивал бы. Разве не так?
- -
- 724 -
- 724 -
Вопрос казался риторическим. Однако, на него последовала реакция:
- Так, так! Век воли не видать, - откликнулся Вадим.
- Ага, - язвительно буркнула Царица.
Из-за двери кухни раздался сдавленный смех – очевидно, что там затаились и беззастенчиво подслушивали Ниночка со Светочкой.
- А ну-ка, брысь отсюда! – беззлобно скомандовал замзавмаг своим подчинённым.
Те замолкли, но ретироваться не собирались.
«Бред, бред…, - продолжал молча ругаться Волков. – И Булат, друг ещё называется, против меня настроен».
Окружающие смотрели на Кирилла, ожидая от него ответа.
- И ты бы, Вадик, - наконец, заговорил «ответчик», - и ты бы, Бул, - Волков метнул злобный взгляд в угол, где в засаде сидела «царственная особа», а затем и указал на оную, - пошли бы с ней?!
- Конечно! – с наглой уверенностью откликнулся Негоциант, удостоившись плотоядной улыбки Тамары. – Уговор есть уговор. Мужики должны отвечать за свой «базар».
Выслушав краткую речь ларёчника, Кирилл уставился на бывшего одноклассника. Тот немного подумал и, слегка ухмыльнувшись, молвил:
- А как же, Кир! Надо уметь проигрывать.
- Понятно, - резюмировал Волков. – Значит, я у вас в должниках?
- Не у нас, а у Тамары, - внёс существенную поправку Окуньков.
И, кажется, допустил явную и грубую ошибку – по крайней мере, реакция его патрона оказалась хоть и молчаливой, но эмоционально бурной: он из этакого полусонного вальяжного сытого домашнего кота превратился в подвального Пирата, сменив расслабленную позу на настороженную. Недаром Кирилл с Ахметовым были давнишними друзьями и зачастую понимали друг друга с полуслова и с полужеста не только на футбольном поле.
- Нормально! – провозгласил Волков повеселевшим голосом. – Значит, проиграл я вам, господа хорошие, а «священный долг» отдавать должен тому, кто участия в споре и в игре не принимал? Не вижу логики.
- -
- 725 -
- 725 -
- Логика есть, - возразил Булат и повернул голову в угол кухни. – Тамара, сколько мы здесь выпили?
Царица непроизвольно послюнявила большой и указательный пальцы на правой руке, шмыгнула носом и, закончив внутренний умственный процесс, ответила:
- Две бутылки марочного вина и одну бутылку портвейна я Ваде давала. Ещё один портвейн сама принесла.
- Значится, четыре, - подвёл итог замзавмаг. – И, между прочим, Кир, мы за это, как и за закуску, ничего не платили. По договорённости с Томой, она нам «проставилась» за «жертву», которой оказался ты, Кир.
- А мог оказаться и другой, - резонно дополнил шефа ларёчник.
- Вот именно, - согласился Бомбардир.
Волков начинал терять терпение – его загоняли в угол, которого, как ему казалось, не существовало.
- Пошли вы в задницу со своей «жертвой»! – психанул он. – Мы разыгрывали не «жертву», а «тёлок». Изначально предполагалось, что мы играем не на то, кто будет обязан под знаком смерти ублажать Тамару. Мы разыгрывали «призы»: №1 – Света, №2 – Нина, №3 – Тамара. И я, получивший №3, просто не имею прав на №1 и №2. А вот что я буду делать с №3 – это мой личный выбор. И телом «торговать» я не обязан. А расплатиться за выпитое и съеденное – пожалуйста! Сколько с меня?
«Переговорщики» очень внимательно выслушали несостоявшуюся «жертву». Ахметов глубоко задумался. Заминкой воспользовался Вадим, перехватив инициативу:
- Хорошо, - спокойно начал он. – Давай «врубим» логику. Вот, например, играют люди в карты. И ставка – убить первого попавшегося прохожего. Того, кто не выполняет условия игры, самого «мочат»…
- Нормально! – Кирилл перебил говорившего и подмигнул Булату. – Значит, за то, что я не «трахнул» первую попавшуюся прохожую, - молодой человек кивнул в сторону Царицы, - сейчас меня «мочить» будут?
Бомбардир встал со стула и сладко потянулся, выбросив вверх согнутые в локтях руки. Затем он прошёлся по кухне. Подойдя к входной
- -
- 726 -
- 726 -
двери, плотно прикрыл её. Вернувшись к столу, замзавмаг опёрся на плечо своего подчинённого и негромко заговорил тому прямо на ухо:
- Вадик, действительно – куда тебя понесло? «Мочить» - не «мочить»! Мы что, в самом деле играли на то, чтобы кто-то кого-то «замочил» или «трахнул»?
Вопрос шефа оказался для Окунькова нежданным и неприятным.
- Булат, ты, в натуре, встал на его сторону?! – вскричал «преданный» коллега. – Получается, «жертва» может посылать всех на три буквы?
«А всё-таки Булатка – мой друг», - с теплотой подумал Волков, хотя ситуация была ещё далека от благополучного разрешения.
Ахметов уверенно кивнул:
- Да, Вадик. Результатом игры являлся выбор партнёрш. А вот что с ними делать, мы конкретно не оговаривали. «Жертва» вправе отказаться от постели, но… - Бомбардир выполнил деланную паузу, после чего изрёк тоном судьи районного масштаба: - … но обязана оплатить все издержки хозяйки…
- … в полном объёме, - завершил фразу начальника ларёчник, вовремя смекнувший, что худой мир всяко лучше доброй ссоры.
Понимая значимость происходящего, Ахметов торжественно прошествовал в угол кухни и старомодно расшаркался:
- Ну, что поделаешь, Тамара? Только без обид.
- Какие обиды, Булатик, - шмыгнула носом Царица. – Разобрались – и слава Богу. – Желая показать, что она находится в прекрасном состоянии духа, женщина неожиданно для присутствующих пошутила: - И за что только мы, бабы, плохих танцоров любим?!
В отличие от кисло усмехнувшегося Кирилла, торговые работники, для приличия, дружно и коротко хохотнули. Похожее действо произошло и за дверью кухни. Покончив с душевным, Бомбардир перешёл к мирскому:
- Итак, Тамара, сколько мы тебе должны?
Смиренное доселе выражение лица хозяйки квартиры трансформировалось в зловещее. Сделав над собой усилие, она внешне спокойно заговорила:
- -
- 727 -
- 727 -
- Да вы, Булатик, мне ничего не должны. Здесь должен один – он! – Царица вытянула руку по направлению к несостоявшейся «жертве».
Волков принялся было шарить по карманам брюк и машинально спросил:
- Сколько?
Тамара непроизвольно послюнявила большой и указательный пальцы правой руки и скривилась в лукавой ухмылке.
- А ты мне рублики-то не суй, - прошипела она с нескрываемой ненавистью. – Ты мне товар верни.
- Как это так? – не понял Волков.
Рассмеявшийся вдруг Окуньков пояснил, перейдя на «феню»:
- А ту «хавку» и «бухло», что на столе было.
- Что – и закуску? Сейчас, ночью? – растерялся Кирилл.
Ахметов решил вступиться за друга:
- Тамара, продукты я беру на себя. На днях подвезу. Ладно?
- Ладно, - кротко согласилась хозяйка.
Почуяв слабину, Булат ещё похлопотал:
- И знаешь, Тамара, боюсь я, что с портвейном ночью будет «напряжённо». А местных «точек» Кир не знает.
- А мне-то что? – отмахнулась Царица. – Это теперь его трудности.
- Ну, Тамара, - продолжил настаивать на своём Бомбардир. – «Портвешок» я тоже тебе на днях подвезу. Пусть Кир купит у таксистов бутылку водки. На этом и разойдёмся.
Женщина только взмахнула руками и сдалась:
- Ладно, ладно, Булатик! Не могу я тебе отказать.
- Вот и ладушки, - потёр руками замзавмаг. – Кир, твой выход! – скомандовал он.
Волков нехотя поднялся и направился в коридор, где столкнулся со Светочкой и Ниночкой, которые посмотрели на него крайне недружелюбно.
«Ишь ты, какие мы фифы», - мысленно поддел №1 и №2 молодой человек и снял с вешалки свою куртку.
Уже уходя, он услышал уверенный голос Негоцианта:
- -
- 728 -
- 728 -
- Кирилл, оставь, пожалуйста, нам свой «Грюндиг»!
- Зачем? – удивился Волков.
- В залог.
Такого ответа Кирилл не ожидал и растерянно вопросил с попугайским упорством:
- Зачем?
Вслед за Вадимом в коридор вывалились и остальные «переговорщики»: за спиной Окунькова пристроилась Царица, а чуть поодаль, в дверях, обосновался Ахметов.
- А затем, что за «базар» ты не отвечаешь – вот Тамару обидел, - назидательно пояснил Негоциант. – Можешь сейчас с «бухлом» и нас «прокинуть» - «свалишь» под шумок домой и был таков.
Волков вопросительно посмотрел на Булата, но тот лишь молча пожал плечами и отвёл глаза в сторону.
- Ладно, - вынужденно согласился потенциальный беглец и принялся с остервенением вытаскивать из внутреннего кармана куртки магнитофон.
Вынув его, положил на пригардеробную тумбу.
- А теперь я могу идти? – язвительным тоном уточнил Кирилл.
- Оставь нам ещё парочку кассеток, - нагло попросил ларёчник. – Пока ты там «шаришься», мы музычку послушаем.
Несостоявшийся кандидат в «жертвы» выполнил неприятную просьбу, затем легко, словно бывалый «медвежатник», открыл замки обители Царицы и молча удалился на поиски спиртного.
Застегнув на ходу куртку, Волков выскочил на лестничную площадку и нос к носу столкнулся с двумя небритыми субъектами, топтавшимися перед дверью Тамариной квартиры. Незнакомцы вежливо посторонились. Сбегая по лестнице, Кирилл отчётливо расслышал знакомые четыре звонка.
Выйдя на улицу, молодой человек поднял глаза на беззвёздное серое небо, устало присевшее на крыши домов и голые кроны высоких деревьев. Дождь не шёл и даже не полз – он висел, крепко обнявшись с плотным студёным воздухом, пропитанным ароматом загнивающей осени. Жадно глотнув несколько «порций» дурманного «гидроаэрокиселя», Волков
- -
- 729 -
- 729 -
медленно побрёл через двор, загребая ногами опавшие листья. Насупившиеся дома смотрели на одинокого путника подслеповатыми глазками редких светящихся окон.
«Поздно уже, - подумал Кирилл и, спохватившись, подбросил вверх левую руку. – Двенадцатый час. Да, вариант с рестораном отпадает. Попробую «стрельнуть» у таксистов. В лепёшку разобьюсь, а что-то достану. Этот спор принципиальный. Надо показать «торгашам», что не только они всё умеют. Проигрывать я не имею права», - решил «гонец» и резко прибавил шаг.
Сообразив, что стоянка такси должна находиться вблизи станции метро, Волков без труда разыскал её. Около десятка модно одетых юношей и девушек толпилось здесь, оживлённо переговариваясь друг с другом.
«Чего это они все такие весёленькие? – удивился Кирилл. Но, посмотрев на противоположную сторону проспекта Стачек, быстро сообразил: - Ресторан «Нарва». Понятно – они оттуда».
К первому же, подъехавшему вскоре, такси Волков бросился с непоколебимой уверенностью в счастливом исходе своего предприятия. Встав перед машиной, он через лобовое стекло «просигналил» водителю кулаком с двумя оттопыренными пальцами. К великому изумлению «сигнальщика» известный международный жест произвёл на таксиста катастрофический эффект: тот скривил лицо, будто разом проглотил ящик лимонов вместе с тарой, и энергично замахал на молодого человека, как на прокажённого, обеими руками.
«Странно. Наверное, я неправильно себя веду, - начал осмысливать причину неудачи Кирилл. – Видимо, надо подойти поближе и спросить тет-а-тет, не привлекая внимания. И, естественно, без рук», - сделал он вывод и направился к другой машине, отмеченной зелёным огоньком.
Однако, и новая «тактика» не принесла желанной удачи. Одни таксисты отмахивались от «гонца» как от назойливой мухи, другие отрицательно мотали головой, третьи – наиболее разговорчивые – бросали: «Нет», - и отворачивались. И лишь девятая или десятая попытка, хоть и не увенчалась успехом, внесла определённую ясность.
- -
- 730 -
- 730 -
- Ты что, парень, издеваешься? С луны свалился или вчера родился? – вскричал в ответ на запрос незадачливого «промысловика» «девятый или десятый» водитель. Заметив искреннюю досаду на физиономии несостоявшегося «клиента», он несколько смягчился и дал полезный совет: - Ты бы отошёл лучше отсюда. Здесь «ловить» бесполезно. Пройди немного вперёд. Ну, хотя бы до ближайшего перекрёстка. Там и пробуй, но тормози только «частников». Они этим делом любят баловаться. А мы уже давно ничего не возим. Сейчас в городе не найдёшь ни одного «заряженного» такси. Я и забыл, когда водяру «толкал», а ты спрашиваешь… Теперь с этим круто. Ну, бывай, «охотник»!
Волков внял словам таксиста и поменял свою «дислокацию». Стоя у пересечения двух улиц, он периодически поднимал правую руку, не переставая удивляться: «Кажется, ещё недавно можно было спокойно остановить любую «тачку» и «затариться». А теперь вот порядок навели. И как они бояться! Видимо, жёстко их прихватили. Вот так бы и остальных жуликов…».
…Странно, что прирождённый аналитик, коим себя считал Кирилл, не подумал о том, что в городе с некоторых пор ввели талоны на водку – две бутылки в месяц на каждого взрослого. И для таксистов их попутный приработок просто стал обузой. «Пьяным бизнесом» целенаправленно занялись совершенно другие люди…
Рядом с Волковым, пронзительно взвизгнув тормозами, остановился серого цвета «Москвич». В ответ на «жгучий» вопрос водитель печально развёл руками.
«Интересно, а ведь он как будто и сам расстроился не меньше моего», - подметил «охотник» и замахал проезжавшему мимо синему «жигулёнку».
И эта машина остановилась. Из приоткрытого окошка спросили густым басом:
- Куда надо?
Кирилл нагнулся к стеклу и рассмотрел внутри салона солидного мужчину средних лет. Блестевшие на носу очки в дорогой оправе и седые волосы владельца машины явно не предвещали удачи.
- -
- 731 -
- 731 -
Но Волков всё же спросил:
- Выпить не найдётся?
- Садись, - коротко бросил очкарик.
Приютив «гонца» на переднем сиденье, автомобиль тронулся с места и, проехав сотню метров, завернул в переулок. Не выключая двигателя, водитель оторвался от руля и перегнулся через спинку сиденья, разыскивая что-то сзади.
- У меня водка, - объявил он, демонстрируя извлечённую «из-под полы» бутылку. – Давай деньги.
Неискушённый в прелестях «бизнеса», Кирилл смешался под тяжёлым взглядом «бывалого» человека и начал судорожно рыскать по карманам брюк, затем перешёл к «исследованию» содержимого куртки. «Частник» снисходительно улыбнулся и, достав сигарету, закурил, выказывая расположение к «клиенту». Наконец, кошелёк отыскался.
- Сколько с меня? – спросил Волков, расправляя на ладони мятые «пятёрки» и «трёшки».
- «Тридцатничек», - сквозь сладкую зевоту пробасил владелец бутылки.
- Да Вы что…
В полутьме блеснули стёкла очков, после чего раздался гневный голос «бизнесмена»:
- Ну-ка, ты, «ханыга», вылезай, а то…
Кирилл нажал на ручку дверцы, но, прежде чем выйти из машины, ответил со сдержанной яростью:
- Полегче, старый хрен! А то вот запишу номерочек твой, а там посмотрим, кто из нас «ханыга»…
«Вон оно как получается, - размышлял «охотник», возвращаясь на прежнее место «засады». – Одних поприжали, так другие «раскрутились». «Тридцатничек»! Очкарик, пожалуй, ещё похлестче Тамары будет: та хоть три цены сверху «накручивает», а этот – все пять…».
Вынужденная прогулка оказала на Волкова благотворное влияние. Несмотря на преследовавшие его неудачи и свежий ветерок, забиравшийся
- -
- 732 -
- 732 -
под куртку, он развеялся, как-то незаметно сбился с мыслей о негативных явлениях в повседневной жизни и принялся разглядывать редких прохожих.
«Спешат куда-то и даже по сторонам не смотрят. А ведь стоит иногда так, от нечего делать, просто побродить по городу, подумать. Я вот себе променаж устроил, - усмехнулся Кирилл. – Конечно, не белые ночи, но… Кстати, давненько я не гулял ночью. Нет, года три-четыре назад. С Мариной. А ещё раньше – когда институт закончил. Точно! Я тогда с Вовкой Антоновым познакомился…».
IV. МОРЯК.
«…Завулон при береге морском будет жить, и
у пристани корабельной, и предел его до
Сидона…»
( Библия. Книги Ветхого Завета. Первая книга
Моисеева. Бытие. Глава 49 )
В жизни каждого человека есть счастливые дни. Правда, случается, таковыми мы начинаем считать их по прошествии многих лет. Однако, существует и вполне определённое, конкретное, запланированное счастье: первый учебный день, получение паспорта, последний школьный бал, первая получка, день свадьбы, рождение ребёнка…
Одним из таких счастливых событий явилось для Волкова завершение учёбы в институте, увенчанное вручением ему диплома о высшем техническом образовании. 30 июня 1983 года запечатлелось в сознании Кирилла жёлто-розовым расплывчатым пятнышком. Он не помнил подетально всех обстоятельств того радостного дня, поскольку они слились воедино и не мыслились врозь друг от друга. Как по заказу, не переставая, трудилось в три смены высокое жаркое солнце. Вполне уместно оно торжественно заглядывало в широкие сводчатые окна актового зала во время церемонии вручения дипломов. Покончив с официальностями,
- -
- 733 -
- 733 -
новоиспечённые специалисты гуляли гурьбой по городу, утонувшему в расплавленном асфальте, наслаждаясь непривычным бездельем и ожиданием неведомого ближайшего будущего. Но в глубине души каждый из них продолжал оставаться студентом. И стоило кому-то предложить: «Поехали купаться в Солнечное!», - как этот клич с энтузиазмом подхватили остальные. Завершался день товарищеским ужином в ресторане «Невский». Места заказывались заранее, поэтому вечер удался на славу. Прекрасный стол, отличная музыка, добрые лица друзей…
Истекали последние минуты студенческого июня. Между ним и июлем новой самостоятельной жизни сохранялся лишь хрупкий мостик в одну короткую летнюю ночь. Белую ночь! Не удивительно, что все бывшие студенты пожелали перейти Рубикон вместе и отправились бродить по гранитным набережным величавой Невы до утра.
Волков находился в кругу друзей, но одновременно ощущал приятное одиночество. Такое случалось с ним нечасто и почти всегда именно в период белых ночей. Он давно уверился в мысли, что всю прелесть этой необыкновенной поры может понять только коренной ленинградец. Один заезжий чудак как-то сказал Кириллу: в идеале место Питера на берегу Чёрного моря, объясняя свою позицию уж слишком суровым здешним северным климатом. Но разве возможно представить подобное? Нет. Город Святого Петра немыслим без Невы, без Ладоги, без Финского залива. Его существу противна сама слащавость щадящей южной погоды. Суровость и строгость – стиль Ленинграда. А одной из главных достопримечательностей родного города, считал Волков, являются белые ночи, за которые без излишней щедрости не жаль дать сто очков вперёд умеренным широтам – всем, вместе взятым. Лишь на пару часов солнце прячется за крыши домов, предоставляя праздным зевакам шанс насладиться прелестью бессонницы. Разница между ночью и днём улавливалась по двум, резко бросающимся в глаза, обстоятельствам: большему, чем днём, количеству гуляющих по набережным и отсутствию шума от движения общественного транспорта. Электрическое освещение бездействует – его отключают на время белых ночей. И увидеть горящие лампочки можно только на габаритах
- -
- 734 -
- 734 -
разведённых мостов, да на мачтах разнообразных кораблей, спешащих вверх-вниз по Неве…
...01.06.1983 г., 02 ч. 17 м., г. Ленинград…
Кирилл не заметил как и где потерял однокашников. Но чувство сиюминутной растерянности, возникшее от образовавшейся вдруг пустоты, сменилось диалектическим воодушевлением.
«Какая разница когда расставаться! Формальности выполнены, всё позади», - решил он, оглядываясь по сторонам.
Рядом маячил в задумчивой позе бронзовый адмирал Крузенштерн.
«Ага, набережная лейтенанта Шмидта», - сообразил Волков и неспешно двинулся вдоль Невы, вверх по её течению.
Он уже успел продумать весь путь до своего дома, когда его внимание привлекли мелодичные звуки гитары, доносившиеся с одного из кораблей, прижавшихся к берегу Васильевского острова.
«Никак Антонова играют», - разобрал Кирилл знакомую мелодию, остановился и опёрся на парапет.
На палубе судна типа «река-море» трое молодых людей, приткнувшись к стенке высокой рубки, увлечённо тянули: «Море, море…». Внезапно пение оборвалось. Один из парней встал и быстро зашагал к трапу с верёвочными перилами, переброшенному с корабля на набережную.
- Славка, да хватит тебе «заводиться»! – крикнул вдогонку уходившему высокий стройный парень с гитарой в руках.
- Я быстро! – ответил Славка, спрыгивая на берег поблизости от Волкова.
На секунду их глаза встретились. Кирилл успел прочитать на лице незнакомца бешеное желание добиться задуманного. Поняв, что он оказался здесь лишним, Волков продолжил путь по заранее определённому маршруту. Матрос выбрал то же направление. Он опередил Кирилла и, широко расставляя ноги, вперевалку затопал перед ним.
- -
- 735 -
- 735 -
«Видать, загуляли морячки, - вывел Волков из беглого осмотра внешнего вида Славки. – Вот этот и побежал за добавкой».
Впереди идущий сбился на мелкий шаг и вскоре Кирилл обогнал его. Однако, в ту же минуту, моряк резво обежал случайного попутчика и вновь показал тому свою широкую спину с влажной потной полоской между лопатками, проступавшей на синей материи модной рубахи, сплошь утыканной металлическими заклёпками.
«Смотри-ка, хоть и «тёпленький», а здоров бегать, - позабавился про себя Волков и, сделав несколько широких шагов, перегнал «соперника».
«Вот так-то!», - с удовлетворением отметил Кирилл.
Вздохнув полной грудью, он уже собирался полюбоваться на египетских сфинксов, прилёгших возле спуска к Неве у Академии художеств, как опять оказался в роли догоняющего. Славка с завидным упорством рвался в «лидеры». Волков долго видел перед собой его потную рубашку. Поравнявшись со зданием Меншиковского дворца, Кирилл пошёл на очередной «обгон». Матрос делал отчаянные попытки выдержать темп, предложенный ретивым пешеходом, но, в конце концов, отстал.
- Слушай, «карифан»! – донеслось до Волкова сзади тяжёлое дыхание. – Погоди чуток!
Кирилл остановился. К нему подошёл недавний «соперник».
- Чего это ты гонки устроил? – напрямик спросил моряк, смахивая со лба капельки пота.
- Я? – искренне удивился Волков, пожимая плечами. – Я своей дорогой иду, а ты вот всё меня перегнать норовишь.
Славка задумался на секунду, а затем ещё раз полюбопытствовал:
- А чего тебе, «карифан», ночью не спится?
- Да, знаешь, я тут случаем институт закончил. Ну, и естественно…, - с гордостью объяснился Кирилл. – Вот только ребятишек своих я растерял.
- Пошли к нам, земляк! – решительно предложил матрос и взял молодого специалиста под руку. – Мы вчера из рейса пришли. Из Гамбурга. Тоже загуляли, но что-то мало показалось. Может, тормознём «тачку»? – совсем по-дружески обратился Славка к собеседнику.
- -
- 736 -
- 736 -
- Неохота что-то, - признался Волков. Стукнув себя ребром ладони по горлу, пояснил: - Да уже и «набрался» я сегодня.
- Правильно! – неожиданно поддержал моряк случайного знакомого. – И нам хватит. Ну, пошли, «карифан»…
По дороге на корабль Кирилл подумал: «Интересно, как там воспримут моё появление? Ведь Славик совсем не за тем ходил».
Опасения оказались напрасными. Недавних «гонщиков» встретили на палубе одобрительными возгласами.
- Ну, слава Богу! - вскричал мужчина лет тридцати пяти. Крепко придерживая руку гостя, он представился: - Анатолий.
- Кирилл.
Парень с гитарой бережно положил свой инструмент на невысокую скамеечку и шагнул навстречу гостю.
- Спасибо, Кирилл – приятным голосом проговорил он, протягивая руку для дружеского пожатия. – Меня Володей зовут.
- А за что же спасибо? – удивился Волков, с видимым удовольствием сжав крепкие пальцы гитариста.
- А за то, что нашего «гонца за бутылочкой винца» вернул живого и невредимого, - пояснил Владимир. Обернувшись к бывшему «сопернику» Кирилла, он беззлобно усмехнулся: - Есть у механика Степанова одна слабость – по ночам в «ментовку» попадать. Потом всей командой ходим его выручать. Ну, успокоился? – обратился гитарист к Вячеславу.
- Ладно тебе, - лениво отмахнулся тот. – Кстати, - Степанов подмигнул гостю, - мы с тобой так ещё и не познакомились. Слава.
- Кирилл, - улыбнулся в ответ Волков. Взглянув на каждого из своих новых знакомых, неуверенно попросил: - Ребята, спойте чего-нибудь.
- Это можно, - легко согласился Володя.
- Давай, Антонов! – поддержал коллегу Анатолий.
Услышав популярную фамилию, Кирилл недоверчиво покачал головой. Этот молчаливый скепсис не остался без внимания гитариста. Он задорно пробежал пальцами по грифу струнного музыкального инструмента и весело прикрикнул-пропел:
- -
- 737 -
- 737 -
- Всё верно, Кирилл! Ошибки нет. Я – Антонов. Правда, не Юрий. И не моя беда, что я люблю песни Антонова, а из яблок уважаю только «Антоновку». – Тряхнув буйным каштановым чубом, Владимир, запел:
- По седым просторам моря…
Волков задохнулся от восторга – настолько песня отвечала его мыслям и чувствам. Раньше ему никогда не приходилось слышать пение «на натуре». Конечно, существуют походные, туристические песни с костром и прочими «бродячими» атрибутами. Но то было естественно, почти по-домашнему. Здесь же: настоящий корабль, на котором Кирилл оказался впервые в жизни, настоящие моряки – «морские волки», орущие солёными голосами настоящую морскую песню. И что самое важное – ощутимое, почти осмысленное, движение Невы, слегка покачивавшее судно. Над широкой гладью реки повисла лёгкая дымка предутреннего тумана, прикрывшая на непродолжительное время очертания противоположного берега. Это и создавало «эффект моря». Ну, а что до самой песни, то лучше моряка её не исполнил бы и «настоящий» Антонов.
Песни сменяли одна другую. Быстрые и медленные, весёлые и грустные, шуточные и лирические…
- Кажется, всё, - задумчиво произнёс Володя, положив ладонь на струны гитары. Повертев головой по сторонам, он рассмеялся: - А мужички-то наши разбежались!
Только теперь Волков заметил, что нет рядом ни Славика, ни Анатолия. Он вопросительно взглянул на моряка.
- Толик побежал к себе на «двадцать девятый» вахту сдавать, - предположил Антонов, - а Славка, наверное, уже в каюте дрыхнет.
Кириллу показалось не всё ясным в объяснении гитариста.
- А что такое «двадцать девятый»? – поинтересовался он.
Владимир привстал со скамеечки и потянул за собой гостя.
- Видишь, вон там, надпись на «морде»? – указал моряк рукой.
Нос соседнего корабля украшали белые буквы: «Балтийский-29».
- -
- 738 -
- 738 -
- А, понятно, - протянул Волков.
Антонов не удовлетворился простым ответом и дополнительно пояснил:
- Мы с Толиком сегодня на вахте. Он на своём «пароходе», а я – на своём. На «полтиннике», то бишь. – Увидев очередной вопрос в глазах Кирилла, добавил: - У нас – такая же надпись, только с цифрой «50».
- Понятно, - повторил Волков. И с сожалением определил, что пора и честь знать: - Ну, Володя, пойду я…
- А чего так срочно? – живо спросил Антонов.
Гость моряков поёжился от лёгкого порыва свежего утреннего ветерка и просто, без затей, сказал:
- Не то, чтобы срочно, но идти когда-то придётся.
Владимир отставил в сторону гитару и протянул руку новому знакомому.
- Что ж, рад был познакомиться…, - начал он традиционную вежливую прощальную фразу, но вдруг оборвал её. – Знаешь, Кирилл, оставайся с нами. Тем более, мосты ещё не свели. А у меня через несколько минут вахта заканчивается. Ляжем спать у нас в каюте. Места всем хватит. А днём мы тебя на камбузе покормим и отпустим. Небось, ты харчей моряцких ещё не пробовал? – с улыбкой полюбопытствовал гитарист.
- Честно говоря, нет, - признался Волков и улыбнулся в ответ. – А что, Вов, давай так и сделаем?
- Порядок, - кивнул Антонов и посмотрел на часы. – До смены «караула» семь минут осталось. Пошли Гарика будить, а то он сам не встанет. – Моряк взял гитару и скомандовал Кириллу: - Не отставай!
Молодые люди ввалились в эллипсовидный проём металлической двери, с тяжёлым вздохом открывшейся, и пошли по длинному коридору, освещаемому лампочками, закованными в решётчатые железные каркасы. Не дойдя несколько шагов до конца коридора, Володя постучался в правую дверь, а затем и открыл её.
- Гарик! – громко позвал он. – Гарик!
- Какого чёрта? – раздался из глубины каюты сонный голос.
- -
- 739 -
- 739 -
- На вахту пора, - спокойно сказал Антонов. – Встаёшь, что ли?
За дверью вспыхнул яркий свет.
- Хорошо, Вова. Отдыхай, - внятно проговорил проснувшийся Гарик.
- Тогда я пошёл «отбиваться», - весело пропел Владимир и закрыл дверь. – Пошли, - обратился он к Волкову и возглавил шествие.
Идти пришлось недолго. Толкнув следующую дверь, моряк жестом пригласил гостя войти первым.
- Входи, Кирилл. – Закрыв за собой каюту, он бережно повесил гитару на крючок возле входа и обвёл комнату руками. – Вот так мы и живём.
Волков осмотрелся. Ему сразу же бросился в глаза иллюминатор, створка которого, подобно забралу средневекового рыцаря, была откинута вверх. Слева гость увидел две жёсткие полки, расположенные одна над другой. «Как в поезде», - подумал он и тут же рассмотрел за полупрозрачной занавеской ещё одно спальное место, похожее на обыкновенную тахту.
- Что я говорил – дрыхнет! – В подтверждение своих слов Антонов показал на торчавшие из-за занавески ноги Славика. – Я думаю, Кирилл, ты на низ ляжешь, а я – повыше, - деловито распорядился моряк и проворно взобрался на верхнюю полку. Устроившись там, сквозь зевоту извинился: - Уж не обессудь, что постель без принадлежностей. Все они – под Славкой. А будить его, если честно, не хочется. Ничего, Кирилл? – Владимир свесил голову вниз.
- Ничего, ничего! Нормально, Володя, - отозвался Волков и стал укладываться на нижнюю полку.
С некоторым удивлением он отметил наличие в каюте, рядом с дверью, умывальника. Прежде, чем уснуть, Кирилл успел подумать: «Наверное, и туалет здесь есть, но я что-то…»…
…Проснулся Волков от ощущения неловкости. Выпростав из-под себя затёкшую правую руку, он принялся сжимать и разжимать пальцы, одновременно восстанавливая в памяти события последнего дня. Через полуприкрытые веки Кирилл рассмотрел, что каюта обезлюдела. Гость уже хотел приподняться на локтях, как неожиданно скрипнула дверь.
- -
- 740 -
- 740 -
Мимо распростёртого на полке тела гостя, осторожно ступая на цыпочках, прокрался Славик, одетый в тёмный промасленный комбинезон. Он повозился у «тахты», что-то разыскивая под ней, и так же тихо, как вошёл, удалился.
Волков проворно вскочил на ноги и подбежал к двери. Слегка приоткрыв её, он через узкую щёлку подглядел, как моряк проскользнул в боковой коридор и скрылся из виду.
Недолго поколебавшись, Кирилл отправился следом за Вячеславом. В конце второго коридора его ожидало испытание на сообразительность и решительность. Предстояло выбрать один из двух возможных вариантов дальнейшего продвижения. Коридор изгибался коленом и продолжался вправо. Слева же находилась массивная железная дверь, из-за которой доносился надрывный гул мощных агрегатов. Внимание Волкова привлекли плакат и табличка на заинтересовавшей его двери. Стандартный плакат, выполненный в контрастных красно-чёрно-белых тонах, строго-настрого запрещал: «Стой – опасно для жизни!». Для пущей убедительности данный текст дополняла красная молниеобразная стрела. А табличка, хоть и висела выше сочного плаката, являлась по отношению к нему вторичной благодаря серости исполнения и содержания. «Посторонним вход воспрещён», - прочитал гость корабля вторую надпись. И сделал логический вывод из увиденного и услышанного: «Володя называл Славу механиком. Раз! Степанов сейчас в рабочей робе. Это – два! Здесь, похоже, машинное отделение. Три! Следовательно, мне сюда».
Кирилл с усилием приоткрыл дверь и мгновенно оглох от невообразимого механического шума. Навалившись всей тяжестью тела на неподатливое железо, он вошёл внутрь помещения и осмотрелся. Пол под ногами противно вибрировал. В глазах зарябило от многообразия форм и красок, что вкупе с гулом, свистом и лязганьем создавало общую картину, способную ошеломить любого, впервые попавшего в машинное отделение. Однако, органы слуха и зрения Волкова, имевшего достаточный опыт работы на силовом оборудовании за период службы в армии, быстро освоились в кажущемся хаосе красок и звуков. Он сразу определил, что
- -
- 741 -
- 741 -
стоит на верхней площадке высокой металлической конструкции. От него вниз сбегала крутая лестница с блестящими, будто специально отполированными, перилами. Сверху хорошо просматривались, построенные в аккуратные ряды, агрегаты, размалёванные всеми цветами радуги. Правда, в отличие от армии, здесь преобладали не тёмные, а яркие тона – в основном, белый и красный.
Кирилл вытянул шею и прислушался. «Дизель на «холостом ходу» гоняют, - определил он, уловив знакомый надсадный свист. – А где же ребята?». Незваный гость присмотрелся более внимательно и справа, в конце зала, увидел две взлохмаченные шевелюры, торчавшие из-за мощного тела машины, похожей на гигантскую, поваленную на бок, бочку. Волкова тоже заметили. Антонов на время оторвался от работы и, выразительно ткнув пальцем в направлении нового знакомого, покрутил рукой в воздухе и махнул в свою сторону.
Расшифровать язык жестов труда не составило. Повернувшись, Кирилл плотно закрыл дверь и принялся осторожно спускаться по лестнице, бившейся мелкой дрожью.
Подойдя к морякам, Волков с интересом начал следить за их действиями. Владимир, не прекращая работу, подмигнул ему и локтем подтолкнул Славика. Тот повернул голову к гостю и сдержанно улыбнулся.
Кирилл сообразил, что его новые друзья выполняют профилактические мероприятия, аналогичные тем, которые ему самому не раз приходилось делать в армии. Антонов, сидя на корточках, «колдовал» у торца машины над круглым «окошком», из которого выглядывал большой подшипник. Руки и лицо гитариста были перепачканы густым тёмно-синим веществом. «Понятно, - определил Волков, - смазку меняет». Второй механик склонился над металлической коробкой, прикреплённой к телу агрегата сверху, и сосредоточенно ковырял там отвёрткой, периодически меняя её на наждачную шкурку, надфиль или напильник. «Распределительный узел проверяет, зачищает подгоревшие контакты», - легко «прочитал» действия Степанова сторонний наблюдатель. Кирилл
- -
- 742 -
- 742 -
хотел было предложить морякам свои услуги, но понял, что это излишне, поскольку работа очевидно подходила к концу.
Набив подшипник новой смазкой, Владимир закрыл «окошко» фланцем и, ловко орудуя торцевым ключом, ввернул в станину четыре болта. Поднявшись с пола, он вытер руки ветошью и что-то крикнул в ухо напарнику. Вячеслав согласно кивнул и несколькими уверенными движениями приладил крышку коробки на прежнее место. Затем механики внимательно осмотрелись вокруг себя, подобрали разбросанный на полу инструмент и, сделав знак Волкову, направились к выходу из машинного зала.
Выйдя в коридор, Кирилл не удержался от распиравшего его желания продемонстрировать новым знакомым свою осведомлённость в технических вопросах:
- Что, регламент полугодовой проводили? – спросил он и посмотрел на Славика, опередившего Антонова, замешкавшегося у двери.
- Текущий, - скупо ответил моряк. И в свою очередь спросил: - Кирилл, а сколько времени?
Волков бросил взгляд на часы.
- Без десяти два, - проговорил он и застыл от удивления, поражённый резкой переменой в поведении Степанова.
Тот встрепенулся, расправил плечи и торопливо зашагал по коридору. Не оборачиваясь, крикнул:
- Полундра, «карифаны»! Догоняйте!
Кирилл повернулся к другому моряку за разъяснением.
- Для Славки обед – священный ритуал, - с улыбкой стал отвечать Володя на немой вопрос гостя. – А тут он на целых двадцать минут задержался. Но это хорошо, - философски заметил Антонов. – Сейчас он «забьёт» для нас на камбузе «рублёвые» места, а мы без спешки подойдём.
У двери каюты молодые люди столкнулись с уже умывшимся и переодевшимся Степановым.
- Видал, Кирилл, какие скорости! – засмеялся Владимир. Пропустив вперёд себя нового знакомого в комнату, он предложил: - Давай ты первым
- -
- 743 -
- 743 -
умоешься. Вот зубная паста, щётка, мыло, станок… - Заметив нерешительность Волкова, моряк добродушно прибавил: - Это мои личные принадлежности, не заразные. Дерзай, не стесняйся. – А сам принялся сбрасывать с себя на пол рабочую одежду.
Наведение необходимого «лоска» заняло у мужчин четверть часа. Когда они, надушенные пахучим французским одеколоном, объявились в столовой, Славик уже расправлялся с компотом, выуживая со дна стакана разбухшие сухофрукты. Он приветливо улыбнулся и широким жестом пригласил друзей за свой столик.
Столовая оказалась небольшой – 4 х 5 метров – комнатой, но очень уютной. В углу, вместо иконы, висел телевизор. Именно висел, хитро вмонтированный в стены, украшенные обожжёнными досками. Каждый из пяти обеденных столов предназначался на четыре персоны. Посредине белоснежных скатертей стояли миниатюрные вазочки с букетиками «анютиных глазков» и «васильков». Кроме Вячеслава в столовой находились ещё двое мужчин, оживлённо беседовавшие в углу.
- Пошли к раздаче, - сказал Антонов и легонько подтолкнул своего спутника в спину.
Из кухонной «амбразуры» на Кирилла смотрели шельмоватые глазки упитанного юноши, облачённого во всё белое. «Кок!», - сообразил гость корабля. Доблестный рыцарь поварёшки расплылся в широкой улыбке, приветствуя Владимира:
- Разрешите мне вам на танец? – произнёс он, как показалось Волкову, полную бессмыслицу, принимаясь ворочать половником в большой кастрюле со свекольником.
Однако, Володя считал иначе и ответил повару так, как произносят шпионы-разведчики отзыв на пароль:
- Не «вам», а «вас».
- Мню?! – радостно вскричал кок, подавая механику первое блюдо, щедро сдобренное сметаной.
Без лишних расспросов он обслужил и Кирилла. Когда молодые люди подсаживались к заскучавшему Степанову, смешливый юноша в белом
- -
- 744 -
- 744 -
халате и белом колпаке проворно выскочил в зал и поставил перед клиентами две тарелки с аппетитным салатом из свежих огурцов и помидоров.
- Ну, Кеша, ты даёшь! – восхитился Владимир. – Спасибо, родной!
- «Спасибо» в стакан не нальёшь, - скороговоркой скаламбурил кок и исчез за дверью камбуза.
Славик уныло посмотрел на тарелки, расставленные на столе, и вяло бросил:
- Пойду я…
Но договорить ему не дал, стремительно ворвавшийся в столовую, молодой человек в потёртых джинсах и рубашке цвета хаки с эмблемой «US Army» на рукаве. Он закричал прямо с порога:
- Стёп, ты на «болтуне» у «Альбатроса» был?
- А, Гарик! – заметно оживился Вячеслав. Его глаза загорелись, а лицо просветлело. – Был, да только…
- Как там чеки идут? – резко спросил Гарик, бухнувшись на стул между Степановым и Волковым.
Славик помялся и решил начать издалека:
- Да я, в общем-то… - Но, посмотрев на напряжённо ожидавшего ответа «американского армейца», сдался: - Один к двенадцати, но я…
Гарик перебил коллегу:
- Знаю, что ты не сдаёшь. – Помолчав некоторое время, моряк сделал для себя неутешительный вывод: - Слабенько, конечно.
- Гарик! – крикнули из дальнего угла зала. – Если хочешь, то могу устроить до пятнадцати. Есть один маклак на примете.
- Ладно, Лёха! – благодарно кивнул Гарик. – Я подумаю.
После чего «американец» направился к окошку камбуза. Взяв тарелку с холодным борщом, он с чувством знатока бросил коку:
- Кеша, вместо второго дай мне лучше двойной салат.
Когда пришедший уселся за стол, Антонов спросил его:
- Ну, как вчера?
- -
- 745 -
- 745 -
- А-а-а! – отмахнулся Гарик, зачерпнув полную ложку борща. – Как всегда: «газ-керогаз-дым-коромыслом», - выговорил он одним духом, умудрившись одновременно проглотить намеченную порцию еды. Затем он обратился к Вячеславу: - Знаешь, Стёп, похоже на то, что «пролетели» мы с тобой с этими чёртовыми коврами. Надоумил нас Лось, а сам куда-то смылся. Ты его не видел?
- Нет, - растерянно отозвался Славик. – А с чего ты так решил?
- С чего, с чего, - передразнил собрата по ремеслу обладатель модной «армейской» рубашки. - «Фуфло» мы взяли в Гамбурге, а не вещи. Правильно нам Вовка говорил, - Гарик с уважением посмотрел на Антонова и только теперь заметил сидящего рядом с ним Волкова. – А это что, пополнение к нам прибыло? – уставился моряк на Кирилла. Не дожидаясь ответа, протянул руку. – Игорь.
- Кирилл, - ответно представился Волков.
Владимир поспешил с уточнением:
- Нет, это не пополнение. Просто наш товарищ зашёл нас проведать.
- А-а-а, - протянул Гарик и потерял к гостю всякий интерес.
Последний раз зачерпнув ложкой красноватую жидкость с кусочками мяса и дольками свежего огурца, он отодвинул тарелку. Не успел моряк и глазом моргнуть, как перед ним оказалась двойная порция салата. Игорь отреагировал мгновенно:
- Кеша, пиво с меня.
- Ну-ну, - иронично протрубил кок. – Уже четвёртая банка с тебя, а я ещё ни одной не видел. Не надейся, что забуду, - предупредил работник общепита и отправился на рабочее место.
- Такие, Слава, дела, - продолжил прерванный разговор Гарик. – Лучше бы мы ещё по паре джинсов на себя напялили или засунули к тебе в воздуховоды. Джинсы идут по «два рубля» и даже выше…
Игорь замолк и полностью сосредоточил своё внимание на тарелке со свежими овощами. Степанов не торопился обрывать затянувшуюся паузу, ожидая инициативы от Гарика. Антонов подался к Волкову и шепнул тому на ухо:
- -
- 746 -
- 746 -
- Пошли, покурим на палубе…
Выйдя на свежий воздух, гость корабля вздохнул полной грудью и невольно зажмурился от яркого солнечного света.
Присев на скамеечку, молодые люди закурили.
- А про какого это болтуна Игорь говорил? – поинтересовался Кирилл, мало что понявший из всего разговора в столовой.
Благо время позволяло, Владимир принялся подробно объяснять:
- «Болтун» - это не человек, а место. Это «пятачок» перед магазином «Альбатрос», что находится у морского порта. Возле него постоянно «болтается» всякая «фарца» типа морячков загранплаванья, различная шушера, гоняющая за «бугор» и прочие спекулянты. Здесь же «болтаются» и покупатели - любители импорта. Чтобы отовариться в «Альбатросе», надо иметь особенные «деньги». Они называются «чеки» или «боны». Такие бумажки водятся и у нас, моряков, после рейса за границу. А как пример для тебя - в «Альбатросе» можно купить самые фирменные джинсы в пределах от восьми до двенадцати «чековых» рублей. «Усекаешь»?
- Кажется, да, - уверенно кивнул в ответ Волков. – И меняются там, на «болтуне», чеки, как сказал в столовой Слава, один к двенадцати. То есть, выходит, - Кирилл закатил глаза и смешно выпятил губы, явно что-то подсчитывая в уме, - что приличные джинсы в «Альбатросе» можно купить за 100-150 простых советских рублей. А с рук не самую лучшую «джинсуху» дешевле 180-200 «рэ» не купишь. Как говорится, выгода налицо.
- Ай, молодца! – забавно похвалил гостя Антонов. – Быстро соображаешь.
- Да не совсем, - самокритично возразил Волков. – Я не понял, что имел в виду Игорь, говоря о джинсах по «два рубля». Это другая «валюта»?
Володя эмоционально всплеснул руками:
- «Точняк»! Другая, но не «валюта», - скаламбурил моряк, легонько хохотнув. – Гарик имел в виду, что на продажу в Союз надо было привезти побольше джинсов и тупо толкнуть их по двести рублей…
- Кажется, понял, - перебил собеседника Кирилл. – Это сленг: «двести рублей» - «два рубля», «триста рублей» - «три рубля» и так далее.
- -
- 747 -
- 747 -
- Правильно, - подтвердил очевидную догадку Антонов. И, хитро блеснув глазами, спросил: - А что такое «чеки» и как они появляются у моряков, ты знаешь?
Волков предсказуемо пожал плечами и уклончиво ответил:
- В общих чертах. Но хотелось бы узнать от сведущего человека, - признался он.
- Считай, что тебе повезло, - игриво толкнул плечом соседа Владимир. – Ну, слушай тогда. Деньги, выраженные в «чеках», грубо говоря, это почти валюта, хотя и не совсем так. – Увидев округлившиеся, почти тюленьи, глаза гостя, моряк смекнул, что перебрал с оборотами речи. И дальше продолжил попроще: - Это вознаграждение за ударный труд вдали от Родины. Я, например, в валюте имею в сутки третьим механиком всего-навсего девяносто восемь копеек. Славка, как второй механик, имеет на десять копеек больше…
- А кто имеет максимум? – против воли Кирилла вырвалось у него естественное любопытство.
Володя грустно усмехнулся и риторически вопросил:
- А как ты думаешь? – И сам ответил: - Начальство, конечно же. Командир судна, да его помполит. Они, если не ошибаюсь, рубля по три или даже по три с полтиной имеют.
Благодарный слушатель интеллигентно присвистнул.
- Нехило начальнички имеют – считай, по «сороковничку» в день, - быстро подсчитал он доходы руководства. И вновь обнаружил в себе рецидив пытливости: - Кстати, а что это за зверь такой – «помполит»?
Оценив шутку Волкова, моряк ответно хохотнул и уже сам разродился вопросом:
- Если ты в армии служил, то помнишь, что за зверь – «замполит»?
- Конечно! Это – «заместитель командира по политической части», - без всякого юмора отрапортовал Кирилл.
- Ну, вот! – развёл руки в стороны Антонов. – То же самое и у нас, только не «заместитель», а «помощник». Куда же нам без «ума, чести и совести нашей эпохи»? – зло процедил сквозь зубы третий механик.
- -
- 748 -
- 748 -
- Понятно, - дежурно протянул гость корабля, озираясь по сторонам в поисках места, куда бы он мог пристроить потухший окурок.
Владимир достал из-под скамеечки железную банку, куда бросил собственный «бычок», а заодно выручил и соседа.
- Кирилл, как ты думаешь, много ли для взрослого мужика, имеющего семью, то есть жену и ребёнка, получать 128 рублей в месяц?
Предчувствуя подвох, Волков дипломатично ответствовал:
- Мужиков с такими заработками в природе не существует. Возможно, это только оклад. А к нему ещё плюс столько или «полстолько» - премия…
- Ошибаешься, - возразил моряк. – Я как раз столько – 128 рублей в месяц – и получаю. – Прочитав на лице нового знакомого удивление вперемежку с недоверием, он продолжил: - Многие почему-то считают, что моряки загранплаванья в золоте купаются. Это далеко не так. Ну, про начальство я уже говорил. А вот простые моряки… Мой оклад ты уже знаешь. А премия – те самые 98 копеек в сутки, которые я нахожусь за «бугром». Я могу их там потратить, получив по курсу в валюте, а могу получить «чеками» здесь. Вот и получается, что валюту я обязан так использовать, чтобы потом в Союзе её можно было с максимальной пользой реализовать в виде тряпок, купленных за границей. Именно поэтому и таким образом мы, моряки «загранки», становимся торгашами. Вот почему Гарик теперь и бесится, что клюнул на дешёвку, понадеявшись на то, что в прошлом году ковры у нас шли прилично. Но, мало того, что мужики не «просекли», что коврами сейчас все комиссионки завалены, да и в магазинах они появились, Гарик со Славкой взяли в Гамбурге такое «фуфло»…
Не в силах выразить словами оценку «фуфла», Антонов развёл руками и замолчал. Чтобы подвигнуть его на продолжение разговора, Кирилл полюбопытствовал:
- Так и что же теперь мужики будут делать с этими коврами?
- Наверное, себе оставят или подарят кому-нибудь из родственников. – Володя пожал плечами. – Не сдавать же их по себестоимости. Вот и
- -
- 749 -
- 749 -
придётся Славке с Гариком, чтобы свести концы с концами, «чеки» свои продавать маклакам.
- А это кто такие? – не удержался от нового вопроса Волков.
- Спекулянты-валютчики, те же перекупщики, которые и «делают погоду» у «болтуна», - пояснил моряк. – Вот кто в золоте купается! Устраиваются куда-нибудь ночными сторожами, а днём здесь промышляют. Ведь ты, Кирилл, уже заметил «выгоду налицо» - если купить на «чеки» и тут же продать с рук…
- Ну, и…, - вынужденно промычал Волков, заполняя паузу погрузившегося в нирвану собеседника.
- Понимаешь, Кира, - доверительно заговорил Антонов, - всё не так просто. Ты думаешь, что собрались мы со Славой и Гариком, взяли «чеки» и пошли в «Альбатрос» отовариваться…
Поскольку Владимир вновь замолчал, призадумавшись, Волков по-простецки подзадорил:
- Ну, и?
Сообразив, что он излишне драматизирует ситуацию, моряк принялся излагать предельно доступно:
- Да я тебе, Кира, пытаюсь объяснить, что там работает настоящая мафия. Мафия – без всяких кавычек. Для примера могу сказать, коли уж ты так быстро «врубился» в тему. Покупаю я в «Альбатросе» на «чеки» приличные джинсы «Wrangler» и выхожу торговать ими на «болтун»…
Очередная дурацкая пауза спровоцировала Кирилла на срыв:
- Ага, а там вас уже ждут маклаки, которые в наглую отбирают у вас джинсы или заставляют продавать их за 50 копеек, - в запале вывел он.
На удивление спокойно выдержав нападки нового знакомого, Антонов протянул оппоненту сигаретку «Winston» из своего заветного запаса и примирительно изрёк:
- Почти так. Только не за 50 копеек, а по цене «чеков»…
- То есть «навара» здесь не будет? – нетерпеливо вопросил Кирилл.
- А зачем же тогда нужна мафия? – усмехнулся Володя.
Волков попытался посопротивляться:
- -
- 750 -
- 750 -
- А милиция?
- Куплена, - коротко парировал Антонов.
- Понятно, - резюмировал гость корабля. – Значит, они на вас, не сходя с места, фактически две цены делают?
В который раз, разведя руками, Владимир смиренно кивнул:
- У них всё «схвачено». По крайней мере, «менты» - ручные, прикормленные. Как и «кордон» при входе в «Альбатрос» и сами продавщицы. Кстати, - моряк поднял вверх указательный палец, - я не единожды был свидетелем, как маклаки достают там такие вещи, которые нам и не снились. Причём, «работают», как ты сказал, в наглую, на глазах у всех. Так-то, Кирилл – всё покупается.
- Значит, «бабки» на «чеках» по-простому не сделаешь, - вывел Волков.
Антонов грустно улыбнулся и отрицательно помотал головой.
- Нет, Кирилл. Во-первых, я вообще спекуляцией не занимаюсь. Честно признаюсь: я не умею это делать. И не хочу. Семью одеваю «от» и «до». Сам, как видишь, тоже не раздет. Ну, а отдельные вещички из-за границы у меня с руками отрывают родственники и подружки жены. С Божьей помощью на жизнь хватает. – Владимир перевёл дыхание и неспешно продолжил: - А во-вторых, что самое главное, те же маклаки возле «Альбатроса» не дадут никому «чужому» ничего свободно продать. Здесь два возможных варианта. Они либо сдадут тебя в «свою» милицию, либо прикинутся покупателями и… - Моряк развёл руками в разные стороны. – В общем, заведут в парадную, якобы для примерки, и там пригрозят или сразу морду набьют, а товар «конфискуют».
- Даже так?! – удивился возмущённый Волков.
- Да-да, - рассеянно проговорил Антонов и посмотрел на часы.
Кирилл вежливо поинтересовался:
- Ты спешишь?
- Честно говоря, пора домой собираться, - признался Владимир. – Мне сутки дали на встречу с семьёй. А послезавтра мы уже в Каспийское море двинем.
- -
- 751 -
- 751 -
Волков встал.
- Тогда счастливо тебе. Может быть, ещё когда-нибудь увидимся, - начал прощаться загостившийся гость.
Моряк взял его за локоть и попросил:
- Подожди меня минутку, - и юркнул в дверь, исчезнув в нутре судна.
Вернулся Антонов с записной книжкой.
- Давай-ка я зафиксирую твой адрес и, если есть, телефон, - сказал он и щёлкнул фиксатором авторучки.
Кирилл продиктовал нужные данные. Когда же Владимир попытался записать ему свой домашний телефон, гость корабля деликатно отказался:
- Нет, Володя, мне совестно навязываться. Честно говоря, я рад нашему знакомству. Будет здорово, если мы ещё когда-нибудь встретимся. Но у тебя, наверное, столько знакомых… Можешь подумать, что я клюнул на тряпки, которые ты привозишь…
- Да ты что! – запротестовал Антонов.
Но Волков настоял на своём:
- Если ты со мной свяжешься по телефону в следующий раз, когда будешь в Питере, или заедешь прямо домой, то тогда я уже без всяких церемоний. А пока… Спасибо тебе. Ну, до свидания?
- Договорились, Кирилл, - искренне сказал моряк, крепко пожимая руку нового знакомого. – До скорого! ...
… С тех пор Волков по нескольку раз за год виделся с Антоновым. С каждой встречей тот открывался ему всё больше и больше, оставаясь при этом всегда чуточку неразгаданным. Между новыми друзьями легко решился и «вопрос о тряпках», к которому щепетильный Кирилл относился особенно принципиально. Эта проблема практически не поднималась. Разве что, Владимир счастливо реализовал давнишнюю мечту Волкова, привезя ему из пресловутого Гамбурга давно желанный «Грюндиг».
Как оказалось, моряку не всё время, даже учитывая «королевские» заграничные суточные, хватало на жизнь, хотя он и старался всячески изображать внешнее благополучие. На почве постоянного денежного дефицита молодые люди ещё теснее сблизились. Когда Антонов
- -
- 752 -
- 752 -
возвращался из очередного рейса, то обычно сообщал Кириллу об этом, добавляя, что «имеет целую кучу отгулов и безумное желание где-нибудь подхалтурить». Друзья перепробовали массу всевозможных вольнонаёмных работ: разгружали вагоны, лили бетон, убирали строительный мусор, долбили промёрзлую землю отбойными молотками, расчищали железнодорожные пути…
Волков обратил внимание, как лихо и весело, не взирая на тяжёлые условия, работает Володя. Но он видел также и другое. Например, как без тени сожаления его друг оставляет часть трудовых денег в захудалом пивном баре, единственной достопримечательностью которого является холёное лицо бармена с «бабочкой» под челюстью и «ромбиком» на лацкане финского пиджака.
Антонов всегда дорожил временем, постоянно торопился домой, не забывая посокрушаться на притеснения со стороны домашних. Казалось, Владимир коллекционировал в себе все противоречия человеческой натуры, вместе с тем, посмеиваясь над собой, а заодно и всем миром. Самую малость чего-то не понимал, не улавливал в новом друге Кирилл. Вдвойне интересным представлялось ему то, что Антонов не строил из себя загадочной личности, а, наоборот, являл образец открытого, прямого, добросовестного мужчины…
… 28.10.1989 г., 23 ч. 34 м., г. Ленинград…
… Волков весь скрючился под напором неласкового осеннего ветра, продувавшего насквозь обезлюдевшие улицы, но с настойчивостью безумца он продолжал размахивать руками перед проезжавшими мимо автомашинами. «Железный поток» иссякал с каждой минутой. Ещё дважды Кириллу улыбнулось призрачное счастье – останавливались «заряженные частники». Но, словно насмехаясь над «вольным стрелком», они заламывали непомерно высокие цены. В последний раз бутылка водки «тянула» на половину аванса Волкова – тридцать пять рублей. «Естественно, - принялся рассуждать молодой человек, подсчитав
- -
- 753 -
- 753 -
наличные деньги, - мне надо иметь резерв в рублей пять – на «тачку», ибо придётся наверняка убираться из Светочкиной «малины». И очень скоро. А у меня всего двадцать восемь «рэ». Не ахти. Значит, на водку мне можно тратить не больше двадцати трёх. Найдётся ли «благодетель»?».
Кирилл попытался ещё выше поднять и без того торчавший воротник не гревшей его куртки. Мелкие капельки дождя-сеянца собирались на лице «гонца» в более крупные и, достигнув критической массы, скатывались по щекам и неприятно щекотали шею. Не видя пока «объекта» для «охоты», Волков вновь ударился в воспоминания.
«Да, Антонов, Антонов… Сколько же тебе сейчас лет? – подумал Кирилл. – Разница между нами – три с половиной года. Значит, уже тридцать. Да… А тогда, выходит, было в пределах двадцати шести. Вроде бы совсем «салага» в житейском понимании, а как он мне тогда выдал…»…
* * *
… Минул почти год, как Волков впервые оказался в Минске. Он часто вспоминал Галину. Причём, не последнюю феерическую встречу с ней в мае, а самую первую – знакомство в баре. Теперь Кириллу многое казалось нереальным. Он часто задавал себе вопрос: «А если бы тогда ей подвернулся не я? – и болезненно кривился от слова «подвернулся». – А если бы я тогда встретил другую девчонку? – снова и снова пытал себя молодой человек. И не мог представить иную ситуацию: - Кретин, ей Богу. А если бы я родился в Штатах негром?».
Встреча с Галей заставила Волкова посмотреть на жизнь другими глазами. И только… Вернувшись в родные пенаты, он закружился в водовороте привычных хлопот, продолжая вести изнурительную «битву» с уже бывшей женой за своё мужское самолюбие. С остервенением мыл грязную посуду и бегал по продовольственным магазинам. По вечерам до рези в глазах вглядывался, лёжа на диване рядом с Мариной, в слепое око телевизора, маясь при мысли, что бездарно убивает минуты, часы, дни, месяцы лучшей части своей жизни. Какая-то глупая ярость давила ему на
- -
- 754 -
- 754 -
душу, но причину её появления Кирилл никак не мог понять. Особенно докучали ему постоянные напоминания Марины о хороших мужьях её подруг: Витя занимается с сыном, Олег мастерит для дома мебель, Саша готовит обеды, Булат приносит домой большие деньги…
Волков попробовал себя в качестве воспитателя Максимки, но тут же встретил тройной отпор. Жена и тёща в один голос запротестовали против раннего «жёсткого» мужского воспитания. Третий голосок принадлежал самому Максиму, который, несмотря на дошкольный – 5 лет – возраст, быстро разобрался в «текущем моменте» и своевременно примкнул к большинству «правящей партии».
В конце концов, настал момент – когда бывшая жена и экс-тёща получили в начале осени очередные отпуска – мнимый глава «ячейки общества» был обвинён в бойкотировании интересов семейства в области культурно-оздоровительного досуга, поскольку ему, взрослому мужчине, не достало духа вытребовать у собственного начальства внеочередной отпуск. Выказав Кириллу свои «фу», родственники укатили встречать «бархатный сезон» в страну пальм, белых пароходов и смуглых брюнетов…
Как принято, отпускники отбыли на отдых на поезде «Ленинград – Адлер» в ближайшую же пятницу, которая оказалась ещё и 13-м числом. А оставленный в Северной Венеции «без присмотра» Волков по обыкновению обиженных жизнью русских мужиков примитивно напился. Причём, пил один и у себя дома. В субботу он продолжил это занятие, за которым его застал телефонный звонок Ахметова. Старинный товарищ понял всё с первого полуслова Кирилла и поспешил к тому на помощь. И поскольку Булату захотелось не просто «развеять» друга, а ещё для него «из были сделать сказку», то торговый работник среднего звена воспользовался своим служебным положением – прихватил с собой несколько бутылок вина и двух молоденьких продавщиц.
Излишне говорить, что вся эта весёлая компания осталась у Волкова на ночь. В воскресенье «сказка» продолжилась. К середине дня гости так утомили хозяина, что тот, не решившись их выпроводить, но желая хоть как-то передохнуть, вызвался сходить за вином. Компаньоны приняли
- -
- 755 -
- 755 -
предложение Кирилла на ура, а разгорячённый, как молодой жеребец, Ахметов так и вовсе насильно впихнул в карман другу несколько мятых трёхрублёвых бумажек.
Выйдя на улицу, Волков глубоко вздохнул, привычно посмотрел на небо и тривиально прошептал:
- Вот оно - солнце Аустерлица!
Особо не размышляя, молодой человек двинулся в сторону универсама на проспекте Щорса, рассчитывая убить сразу трёх зайцев: прогуляться на свежем воздухе, купить в магазине вина и выпить кружечку пива у ларька поблизости. Но едва завернув налево на узкую улочку (не оправдывавшую свой официальный статус) имени пламенного большевика, и пройдя два крохотных квартала, Кирилл остановился как вкопанный, прочитав надпись на неброской табличке: «Почта – телеграф – телефон», прикреплённой на фасаде старинного здания, застывшего на углу с улицей имени другого пламенного большевика - Анны Ульяновой.
«А лихо я в мае из Смоленска Гале позвонил! – вспомнил он сравнительно недавнюю историю. – Здорово мне тогда Кропачев подсказал. И всё получилось… - Волков ненадолго задумался, одновременно прислушиваясь к своим ощущениям. И вслух произнёс: - Да, от себя не убежишь. А, может, действительно – повторить тот номер?
Ещё несколько секунд молодой человек в нерешительности постоял перед входом в почтовое отделение связи №136, а затем уверенно потянул за ручку массивной двери. Войдя внутрь, он оказался в небольшом холле. Пол здесь был устлан изрядно истоптанными грязно-белыми мраморными плитами. Взору Кирилла предстали три двери – две, что по бокам - с табличками, а третья, напротив – совершенно «голая». Посетитель почему-то сразу понял: вход без надписи – служебный. Поэтому он наугад подался в левую дверь. Она оказалась заперта. Лишь после неудачи Волков соизволил ознакомиться с тем, куда он пытался попасть. Оказалось, это почта, у которой в воскресенье выходной.
«Вот всё и решилось само собой, - с облегчением вздохнул молодой человек. – В воскресенье они не работают, поэтому авантюра отменяется. –
- -
- 756 -
- 756 -
Он уже направился к выходу, как вдруг его осенила исключительно простая мысль: - А какого тогда рожна у них парадный вход открыт?».
Кирилл развернулся и приблизился к ранее проигнорированной им двери. Прочитав незатейливую надпись «Телеграф. Междугородный телефон» с указанием удивительного режима работы с 9 до 21 часа, без перерыва и без выходных, незадачливый потребитель услуг связи с сомнением покачал головой и осторожно надавил на дверную ручку.
Телеграф действительно работал! В неярко освещённом помещении было абсолютно безлюдно. За деревянно-стеклянной административной перегородкой угадывалось некое одушевлённое присутствие. Не отходя от входной двери и облокотившись на прикреплённую к стене полку-столешницу, Волков пригляделся. Из-за стойки на него смотрел затылок, эффектно оформленный «конским хвостом», хозяйки телефонного узла. Похоже, она не заметила появления редкого в воскресенье посетителя.
Молодой человек уже хотел было громко поздороваться, чтобы нарушить непривычную для телеграфа тишину, как это сделали за него. Из-за перегородки полилась удивительная музыка.
Первые же аккорды взорвали мозг Кирилла: «Альбом «Rubber Soul»! «Michelle»! Ну, Пол, давай!».
И Маккартни, как всегда, не подкачал:
- Michelle, ma belle.
These are words that go together well,
My Michelle.
Michelle, ma belle.
Sont Les Mots Qui vont tres bien ensemble,
Tres bien ensemble.
I love you, I love you, I love you.
That’s all I want to say.
Until I find a way
I will say the only words I know that
You’ll understand…
- -
- 757 -
- 757 -
Словно из укрытия, продолжая наблюдать за отвернувшейся от него связисткой, Волков рассмотрел достаточно убогую, окружающую его, обстановку: полку-столешницу, протянувшуюся почти до стойки администратора, давно не крашенные и местами обшарпанные стены, три телефонные кабинки в углу, напротив входа, покрытые тёмным лаком, местами облупившимся, продолговатый стол в середине с фанерным верхом, да полдюжины давно отслуживших своё стульев.
И вот среди всего этого великолепия звучала Божественная музыка. Звучала ровно две с половиной минуты. Наконец, Пол пропел:
- I will say the only words I know that
You’ll understand, my Michelle, -
- и наступила гнетущая тишина.
Понимая, что сейчас телефонистка уличит его в подсматривании, молодой человек гаркнул от порога:
- Здравствуйте!
Женщина за перегородкой вздрогнула от неожиданности и засуетилась, что-то убирая с видного места.
«Магнитофон прячет», - сообразил потенциальный клиент, подходя к административной стойке.
Покончив с временными неудобствами, связистка повернулась к посетителю. Кирилл отметил, что его будущая собеседница молода и не лишена привлекательности. Удивительно, но её причёска – «конский хвост» - поразительным образом гармонировала с крупными чертами лица. Смущённо улыбнувшись, девушка с большим опозданием ответила:
- Добрый день. Что желаете?
Испытывая дефицит нормального человеческого общения, Волкову вдруг захотелось пофлиртовать.
- Как Вам французский язык Пола Маккартни? – невпопад спросил он, кивнув в ту сторону, где минуту назад стоял магнитофон.
Глаза связистки округлились от удивления. Она искренне изумилась:
- -
- 758 -
- 758 -
- Какой французский? – И уверенно заявила: - Песня была на английском языке.
Неординарный посетитель снисходительно усмехнулся:
- Но, знаете ли…, - попытался он возразить.
Однако, его перебили самым официальным тоном:
- Простите, Вы вообще по какому поводу? – сухо спросила телефонистка, сурово нахмурив брови.
«А всё-таки есть в ней что-то лошадиное», - с мгновенно возникшей неприязнью подумал молодой человек и в ответ дежурно улыбнулся:
- Да вот, хотелось бы телефонный разговорчик заказать.
- С каким городом? – деловито осведомилась девушка.
- С Минском, - по-солдатски отрапортовал Кирилл.
Хозяйка административной стойки, прищурившись, посмотрела на лежащий перед ней на столе, под стеклом, некий список, а затем огорошила возможного клиента неожиданным для него вопросом:
- Говорить будете прямо сейчас?
- А можно? – с глуповатым видом выдохнул Волков.
Пришёл черёд усмехнуться «конскому хвосту»:
- Если у Вашего абонента есть телефон, то по автоматической связи всё можно.
Озадаченный молодой человек в задумчивости почесал макушку.
- То-то и оно, что телефончика-то нет.
- Тогда делайте предварительный заказ на адрес абонента, - предложила связистка. – Ему придёт уведомление явиться на ближайший телефонный узел в тот день и то время, которые Вы укажите. – Девушка с явной иронией посмотрела в глаза собеседнику и с нескрываемой издёвкой вопросила: – А Вы хоть адрес-то его помните?
«И-го-го! – заржала лошадка, - молча передразнил оппонентку Кирилл. – Заметила, стерва, что я подшофе – вот и изгаляется», - отметил он и сердито буркнул:
- Это не он, а она.
Данная поправка вывела телефонистку из себя:
- -
- 759 -
- 759 -
- Какая разница: он или она?! Я про абонента говорила. – Чуть поостыв, она переспросила: - Так Вы её адрес помните?
- Обязательно, - с вызовом ответил Волков.
Связистка покопалась за столом и, чуть привстав, выложила перед клиентом набор канцелярских принадлежностей, приговаривая:
- Вот вам бланк, вот ручка. Напишите полный адрес Вашей абонентки, а также день и час, в которые Вы желаете с ней переговорить.
Молодой человек, не отходя от стойки, принялся прилежно заполнять данную ему бумагу. Сие занятие занимало его не очень долго.
- Готово, - весело провозгласил он, шлёпнув бланком перед носом телефонистки.
Та с брезгливым видом взяла листок и со скукой на лице стала его изучать. По мере чтения её нарочитое безразличие вначале сменилось лёгким удивлением, а под конец изучения «клинописи» Волкова девушка и вовсе была готова расхохотаться. Она почти игриво взглянула на клиента.
- Скажите, а «Минск – Чижовка» - это юмор такой? Типа «Москва – Петушки»? Вы случайно не Венедикт Ерофеев? Или его родственник?
«Вот лошадка и разыгралась, - мысленно отметил Кирилл перелом в словесной баталии не в свою пользу. – Пора под уздцы брать», - решил он. А для начала вошёл в придурковатый образ и простовато возразил:
- В Минске нет Петушков, там – Чижовка. И вообще - при чём здесь Петушки? И я – не Ерофеев. И родственников с такой фамилией у меня нет.
Неожиданно «конскому хвосту» стало совестно.
- Простите, я не права, - извинилась она. – Ассоциация, видите ли. Ерофеев - это писатель, который написал смешную вещь под названием «Москва – Петушки». А тут Вы с «Минск – Чижовка».
«Интеллектуалка хренова», - выругался про себя Волков, а вслух, мило улыбаясь, закивал, продолжая играть юродивого:
- Да, да! Понятно. Очень смешно.
- Ладно, с Чижовкой разобрались, - примирительно вывела связистка. И вернулась к рецензированию «рукописи» посетителя: - А дальше у Вас прямо как у Чехова про Ваньку Жукова – «на деревню, дедушке»…
- -
- 760 -
- 760 -
- Прям так? – усомнился молодой человек, начинавший стремительно терять присущее ему чувство юмора.
- Так! – уверила его телефонистка. И с воодушевлением принялась цитировать: - Вот смотрите, как указан у Вас адрес: «Минск – Чижовка, общежитие, комната 69, Ане». – Девушка с укоризной посмотрела на собеседника. – Разве не «на деревню, дедушке»?
- И где здесь ошибка? – заупрямился Кирилл.
Его оппонентка два раза ткнула пальцем в лежащий перед ней листок бумаги и злорадно прошипела:
- А где здесь улица? А где фамилия?
Волков стоически принял поданную ему бумажку и легко заполнил её. И с вызовом подал обратно:
- Что дальше?
Телефонистка с недоверием покачала головой:
- А насчёт Голодеда Вы ничего не перепутали?
- Это улица в городе Минске, - уверенно ответствовал посетитель.
- Ладно, - вынужденно согласилась девушка. И продолжила водить пальцем по бланку:– Так, номер дома есть, общежитие, номер комнаты есть… А где фамилия? – радостно воскликнула строгая рецензентка, будто уличила молодого человека в супружеской неверности. – Одной Ани мало.
Неординарный клиент весело щёлкнул пальцами:
- А вот здесь Вы меня поймали! – фамильярно признался он.
И получил моментальный отпор:
- Гражданин, не морочьте мне голову! Я здесь работаю, а не в «угадайку» играю, – возмутился «конский хвост». – Ваше счастье, что пока нет других посетителей…
Связистка задохнулась от негодования и резко замолчала. Кирилл сообразил, что пора спасать ситуацию. И с детской наивностью спросил:
- А можно без фамилии? Ей Богу, не могу её вспомнить. Хоть убейте. Да и одна там Аня в 69-й комнате.
- А вдруг эта Аня поменяла комнату? – привела телефонистка убийственный аргумент. И прибавила ещё несколько доводов: - Или,
- -
- 761 -
- 761 -
может, поменяла общежитие, уволившись с одной работы и перейдя на другую? Или в другой город переехала? Или, вообще, замуж вышла, поменяла фамилию и живёт с супругом в его квартире?
Пока молодой человек с трудом «переваривал» вопросы, вылетевшие из уст девушки в течение десяти секунд, входная дверь телефонного узла противно скрипнула и в помещении появилась новая фигура. Вошедшая пожилая женщина, лучезарно улыбаясь, уверенно направилась к стойке.
Не доходя двух-трёх шагов до Волкова, она хорошо поставленным, практически театральным, голосом поинтересовалась:
- Милочка, у Вас есть конверты без марки, которые по одной копейке?
Кирилл и связистка переглянулись между собой. Молодой человек был уверен, что сейчас девушка покажет ему «фи», с лёгкостью переключившись на новую клиентку. Но та проявила благородство:
- Извините, гражданка, но я пока занята, - отрезала телефонистка.
Реакция посетительницы на слова хозяйки стойки поразила Волкова. Из почтенной светской дамы она мгновенно превратилась в благообразную старушку, промямлив, обиженно надув губы:
- Простите. Я подожду.
Молодому человеку по непонятной ему причине вдруг стало совестно перед пожилой женщиной. И он великодушно провозгласил:
- Я не спешу, поэтому вполне могу подождать. Покупайте, мадам, конверты и не торопитесь.
Девушка впервые посмотрела на клиента с должным уважением. Женщина слегка оторопела, но быстро нашлась:
- Вот спасибочки! Вот выручили. Я ведь очень спешу, - запричитала она, заискивающе заглядывая в глаза Кирилла. Но, развернувшись в сторону связистки, вновь превратилась в надменную особу: - Ну, так, милочка, есть у Вас конверты по копейке?
- Есть, есть, - поспешно ответила телеграфистка. – Сколько Вам?
- Двадцать, - уверенно заявила дама и полезла в сумочку за кошельком. Рассчитавшись за покупку, она вновь обратилась к Волкову: - Спасибо Вам, молодой человек. Выручили. А то у меня «солдатские»
- -
- 762 -
- 762 -
конверты кончились. Дело в том, что мой внук Тёма в армии служит. Вот я сейчас весточку ему и пошлю. Ещё раз спасибо. Храни Вас Бог!...
Проводив взглядами забавную старушку, молодые люди вернулись к прерванному разговору. Инициативу проявил Кирилл:
- И что же нам делать с телефонным разговором с городом Минском?
После церемонной паузы девушка заговорила:
- Мне сейчас пришла на ум интересная мысль. Ваш вопрос вполне разрешим, - в самом начале монолога обнадёжила она клиента. – Принять у Вас заказ на телефонный разговор я не могу категорически, поскольку абонент не идентифицирован. Но выход есть – пошлите Вашей Ане телеграмму, где укажите свой телефон и попросите её Вам позвонить.
Внимательно выслушав связистку и слегка споткнувшись на слове «идентифицировать», Волков пришёл в полный восторг:
- Пять баллов! Очень толковая идея. И что мне делать?
- Взять бланк телеграммы, - хозяйка стойки указала на стопку бумаг перед собой, - и просто написать. Только, пожалуйста, присядьте за стол. И не торопитесь, как Вы бабушке советовали. Да, и адрес свой обратный не забудьте внизу написать.
- Спасибо, - с чувством поблагодарил молодой человек телефонистку за идею, за бланк и принялся за дело.
Шесть минут творчества – и «шедевр» готов! Кирилл с гордостью просунул в окошко связистке свой «труд». Та принялась его внимательно читать, забавно шевеля губами. Наконец, «вердикт» был вынесен:
- Ну, адрес Ани мы с Вами уже обсудили. Ваш обратный адрес мы вообще обсуждать не будем – это не так уж важно для телеграммы. А вот сам текст…
Девушка замолчала и задумалась, вновь пробегая глазами строчки, изобретённые неординарным клиентом. Волков насторожился:
- Что-то не так? Подскажите как надо и я перепишу.
- Не то, чтобы не так, - медленно заговорила связистка, - но больно уж длинно. Так телеграммы не составляются. Вот, например, здесь упоминается ещё какая-то Галя, которую надо позвать. Это обязательно?
- -
- 763 -
- 763 -
- Так ведь без Гали мне Аня и не нужна! – чересчур эмоционально ответил Кирилл.
- Хорошо, хорошо. Оставим Галю в тексте, - легко согласилась телеграфистка. И взялась за критику прочих, как ей казалось, изъянов в «творении» молодого человека: - А есть ли смысл указывать два Ваших телефона? Да ещё и помечать их: «рабочий», «домашний»?
«Ответчик» нервно почесал макушку, мысленно приказал себе успокоиться и внешне ровно ответствовал:
- Есть смысл указывать и помечать. Я именно так хочу, чтобы всё было предельно понятно.
- Ради Бога, - кивнула девушка. – Только я Вас предупреждаю, что телеграмма получиться недешёвой.
- Это не имеет значения, - чуть высокомерно заявил клиент.
- Хорошо, - вновь согласилась связистка. – И последний вопрос. Вы не указали дату и время, когда будете ждать звонок.
Тут уж неординарный посетитель не удержался от необидного смеха:
- Вы предлагаете мне сделать текст ещё длиннее? – Успокоившись, он объяснился: - Собственно, я и сообщил два телефона для того, чтобы Галя и Аня позвонили мне в любое удобное для них время – днём или вечером.
- Логично, - не стала упорствовать телеграфистка. Пробежав шариковой ручкой, зажатой в тонких пальчиках со свежим маникюром, по злополучным строчкам, она объявила: - С Вас ровно 2 рубля 50 копеек…
Выйдя на улицу после непростого разговора, Волков, по сложившейся привычке, не стал оригинальничать:
- Вот оно – солнце Аустерлица, - устало сказал он, почти не посмотрев на небо, но истово перекрестившись.
Затем наш герой элементарно сходил в магазин за вином, выпил в своё удовольствие пива у ларька напротив, как он и предполагал, а дальше вернулся к своим заждавшимся друзьям и великолепно закончил день, как этого и следовало ожидать, в отсутствии своей уже незаконной супруги. Надо отметить, что посещение Кириллом телеграфа не оставило у него глубокого впечатления – так себе, эпизод из жизни…
- -
- 764 -
- 764 -
…Спустя некоторое время, когда Волков изнывал на работе от бесперебойного функционирования вверенной ему техники, его позвали к телефону.
- Слушаю, - недовольно буркнул он в трубку.
- Мне нужен Волков. Кирилл Волков, инженер, - еле слышно донеслось с другого конца провода.
Кирилл дунул в микрофон и с раздражением ответил:
- Я и есть Волков! Говорите погромче!
- Кирилл, здравствуй! – более чётко раздалось в телефоне.
У Волкова сжалось сердце: голос был женским и до боли знакомым.
- Здравствуйте, - механически произнёс он.
В трубке пискнуло, затем противно затрещало. Сквозь шум помех Кирилл разобрал несколько раз повторённую фразу:
- Это Аня! Аня из Минска. Ты слышишь меня, Кирилл?! Это Аня…
- Анка, привет! – радостно закричал Волков. – Как поживаешь?
- Кирилл, - с заметным надрывом ответил далёкий голос, - я передаю трубку Галке.
- Алё, - взволнованно позвал Волков. – Фу-у-у, - дунул он в микрофон и на всякий случай встряхнул трубку.
- Кирилл, ты слышишь меня? – спросила Галина.
- Галя, здравствуй! – рявкнул Волков.
- Не кричи, сейчас хорошо слышно, - отозвалась девушка. – Кирилл, я тут ещё раз перечитала Нагибина…
- Ты о чём? – искренне удивился молодой человек.
- Сейчас всё поймёшь. Слушай внимательно. – Галя на несколько секунд замолкла, а затем ровным голосом отчеканила: - Мне требуются седые человеческие волосы!
- Тебе? – переспросил Волков, догадываясь о смысле сказанной девушкой фразы. – Когда?
- Срочно!
Кирилл задумался. На другом конце провода воцарилось напряжённое молчание.
- -
- 765 -
- 765 -
Наконец, инженер с удивительной для самого себя решимостью сказал:
- Сейчас же еду на вокзал!
- Тогда до завтра, Кирка! – радостно воскликнула Галина. – Приезжай сразу к Анке в «общагу». Я буду там тебя ждать. До завтра!
В трубке опять затрещало, а затем слух Волкова резануло отчаянное мышиное попискивание. Молодой человек медленно опустил руку на рычажки телефонного аппарата. Тотчас раздался длинный пронзительный звонок. Тупо уставившись на телефон, Кирилл подумал: «Сегодня четверг. На завтра нужен отгул. Нужен отгул…».
- Волков, ты чего там – уснул? – прозвучал рядом голос начальника отдела.
Кирилл сбросил с себя минутное оцепенение, успев сообразить: «Как говорится, на ловца и зверь».
- Марк Анатольевич, мне на завтра отгул нужен! – прокричал он в ухо начальнику, словно тот страдал тяжёлой формой глухоты.
- Вот человек! – с возмущением проговорил Марк Анатольевич и ткнул рукой в сторону телефона, заливавшегося соловьиными трелями. – Возьми же, наконец, трубку!
Скорчив страдальческую гримасу, инженер потянулся к телефону.
- Слушаю! – выдохнул он в трубку, продолжая пристальным взглядом сверлить своего начальника. – Ну, я – Волков! Что дальше? – раздражённо спросил Кирилл невидимого собеседника. Услышав ответ, смягчился: - А, это ты, Вовчик… Да… Да… Да…, - рассеянно кивал он, но думал только об одном – как выбить проклятый отгул. Сообразив, что телефонная беседа затягивается, Волков решил не деликатничать: - Володя, ты извини, конечно, но я очень спешу… Нет, не по работе. Я как раз собирался отпроситься. Что? Ты здесь, у моей проходной? Совсем хорошо. Я минут через десять подойду. Дождёшься? Ну, тогда до встречи.
Бросив трубку, Кирилл подступил к столу начальника, заваленному множеством бумаг и папок с технической документацией.
- -
- 766 -
- 766 -
- Так как же, Марк Анатольевич, насчёт отгула на завтра? – повторил он вопрос, оставшийся ранее без ответа.
Начальник отдела Марк Анатольевич Винштейн снял очки с горбатого носа, потёр переносицу и посмотрел на разгорячившегося инженера долгим усталым взглядом.
- А у тебя есть отгулы? – последовало после томительной паузы.
Волков нервно мотнул головой:
- Ну, допустим, нет! И что теперь – «обсмеяться» и не жить?
Марк Анатольевич скосил глаза в сторону. Его оппонент непроизвольно обернулся. Находившиеся в комнате два инженера и механик притихли и с любопытством наблюдали за сценой, разыгрывающейся у стола начальника.
- Кирилл, у тебя «Беломор» есть? – поинтересовался Винштейн и, не дожидаясь ответа, встал и пошёл к выходу, увлекая за собой Волкова. – Давай-ка покурим в коридоре…
Закурив, начальник отдела прищурился и напрямик спросил:
- Тебе этот отгул очень нужен? – И, как бы извиняясь, объяснил свою дотошность: - Я интересуюсь потому, что с утра ты ничего не говорил.
- Очень! – выпалил Кирилл, загораясь надеждой. Секунду-другую поразмыслив, он решительно присовокупил: - Так нужно, что я готов на всё. Хоть на отгул за последующую отработку, хоть за свой счёт, хоть… В общем, вплоть до того, что просто прогуляю завтра, если по-хорошему не выйдет…
- Стоп! – перебил подчинённого Марк Анатольевич. – Не городи чепуху. Давай по делу. Кто завтра вместо тебя смену закроет?
- Серов! – без раздумий ответил Волков.
Лицо Винштейна приняло землистый оттенок.
- Мало того, что он не инженер, а механик, так ещё и работает эту неделю во вторую смену! – в запале возразил начальник.
Почувствовав угрозу конечному успеху разговора, Кирилл решил применить испытанный метод (он же и кредо) Остапа Бендера: «Больше цинизма – люди это любят». Несмотря на разницу в возрасте около 12 лет, Марк Анатольевич позволял инженеру Волкову в беседе с ним тет-а-тет
- -
- 767 -
- 767 -
величать его по имени и на «ты». Подобная фамильярность, как полагал Винштейн, позволяла ему считаться среди технарей «своим парнем». Вот один из них и решил сыграть на слабости своего руководителя:
- Слушай, Марк, не развалится наш вычислительный центр из-за отсутствия в течение одного дня одного несчастного инженера. – Кирилл панибратски обнял начальника отдела за плечо. – И Серов не развалится, если один день отработает две смены. Я с ним договорюсь.
Марк Анатольевич задумался. Засунув руки в карманы брюк, он сделал несколько шагов взад-вперёд по коридору.
- Суду всё ясно, - загадочно улыбаясь, проговорил Винштейн. – Если в деле замешан ещё и Лёнечка, то здесь женским духом пахнет. Не так ли? – Начальник уставился смеющимися глазами на смутившегося инженера.
- В общем-то…, - замялся Волков. – Но Лёнька тут ни при чём. Это мои «заморочки», - признался он, глядя на ботинки собеседника.
- Ладно, оправдываться будешь в милиции, - добродушно пошутил Марк Анатольевич. – Давай по делу. Во-первых, - он несколько раз качнулся, перенося тяжесть тела с пяток на носки и обратно, - кроме завтрашнего дня есть ещё и день сегодняшний. Ты же собрался прямо сейчас убегать? – решил наверняка уточнить начальник.
Подчинённый скромно потупился и кротко кивнул.
- Вот, - подчеркнул Винштейн, взмахнув правой рукой с оттопыренным указательным пальцем. – Сейчас ты позовёшь сюда Василия Петровича. Если он не будет против, то и я не стану возражать. Главное – работа должна быть обеспечена бесперебойно на все сто процентов. Постой! – Марк Анатольевич придержал за локоть Кирилла, собравшегося бежать за начальником машины. – Я ещё не закончил. Всё упирается в некоторые официальности. По закону я должен направить тебя к директору. Но Галины Александровны сегодня, к сожалению, не будет.
- И что тогда? – упавшим голосом спросил Волков, лицо которого приняло унылое, почти скорбное, выражение.
- Да, такие дела, - развёл руками Винштейн, словно расписывался в своей беспомощности. Но тут же смилостивился: - Но, так уж и быть, пойду
- -
- 768 -
- 768 -
тебе навстречу. Напиши мне бумагу на отгул и положи на мой стол. Мол, прошу и так далее. Да, имей в виду: не за отработанное время, а в счёт будущей отработки, - подчеркнул начальник. Посмотрев на часы, он заметил: - Кстати, твой друг на проходной заждался. Давай, беги. Нет, Кирилл, вначале в машинный зал. Мы же договорились, что ещё надо от Васи получить «добро», а потом и для меня бумаженцию написать, - напомнил обезумевшему от радости инженеру строгий Марк Анатольевич.
Подбежав к двери с табличкой «Зал ЭВМ», Волков остановился и резко обернулся.
- Марк, а у кого здесь можно разжиться расписанием поездов?
- Зайди к программистам. Кажется, у Иры Мальгиновой под стеклом на столе, - подсказал начальник отдела…
Уладив все формальности, Кирилл прибежал к проходной, жадно хватая ртом воздух. Проходя мимо вахтёра, он услышал громко сказанную фразу:
- Лёгок на помине! Я говорил, Слава, что эти электронщики необязательные люди. Пожалуйста – вместо десяти обещанных минут мы торчим все двадцать пять…
Волков крепко пожал руки ожидавшим его Антонову и Степанову.
- Тысяча извинений, мужики, - с притворным смущением произнёс инженер. – Откуда прибыли? – задал он дежурный вопрос, чтобы хоть как-то загладить свою вину.
- Из страны Суоми. Есть там порт Котка. Слышал про такой? – поддел «сухопутного» гражданина Владимир.
- Счастливые, - механически позавидовал Кирилл.
Антонов лукаво улыбнулся и потрепал электронщика по плечу.
- Эх, ты, - сказал он с грустью в голосе. – Мы со Славкой вырвались к тебе, а ты вот спешишь. – Моряк покачал головой и развёл руками. – Ты, кстати, Степанова сто лет не видел.
- Виноват, мужики, но…, - Волков сконфуженно переступил с ноги на ногу. – Чего же ты, Слава, так долго прятался?
Степанов рассмеялся мелкой дробью и объяснился:
- -
- 769 -
- 769 -
- Да мы, Кирилл, с Вовкой случайно встретились сегодня на Герцена. Мы с ним теперь ходим на разных пароходах. Меня на этой неделе в отгулы выгнали. А он в Выборге ремонтируется после Котки.
- Точно так, - подтвердил слова коллеги Антонов и мечтательно закатил глаза. – Я сюда приехал кое-какие бумажки подписать. Времени дали два дня, да ещё плюс выходные. Мои домашние на даче. Неохота туда тащиться на один день. Тем более, что скоро развяжусь с Выборгом и в отпуск пойду. Вот я и вспомнил про «карифана» Кирюху. Мы со Славиком, грешным делом, без тебя уже всё обсудили. После того, как узнали о тебе достоверную информацию.
- Интересно, от кого? – полюбопытствовал Волков.
- От Андрюхи, дружка твоего. Мы с ним на Невском столкнулись. Он нам и сказал, что все твои уехали на юга. Вот мы и раскатали губы: лучшего варианта собраться, чем у тебя, не найти. Гарик должен был подъехать. Помнишь, Кира, «газ-керогаз-дым-коромыслом»?
- Как же, помню, - живо отозвался Волков и тяжко вздохнул. – Но я прямо сейчас собрался ехать в Минск.
- Ты до сих пор продолжаешь развивать ту романтическую тему? – съязвил Владимир.
- Да, она только что мне звонила, - простодушно признался Кирилл.
Антонов многозначительно переглянулся со Степановым, переложил из одной руки в другую броский полиэтиленовый пакет с рекламой сигарет.
- Слава, ты совершал когда-нибудь необдуманные поступки? – театрально обратился моряк к бывшему напарнику. Подбросив вверх руку, он хлопнул себя по лбу. – Хотя, чего это я… Конечно, совершал.
- Начинается, - недовольно проворчал Степанов и резким движением поправил пышный чуб, спадавший ему на глаза.
- Так, так, так…, - Владимир легонько постукивал себя опять же по лбу, раздумывая над какой-то сложной проблемой. Между делом поинтересовался, обратившись к Волкову: - А билет у тебя на руках?
- Нет, - ответил недоумевающий инженер. – Пока нет.
Антонов просиял лицом.
- -
- 770 -
- 770 -
- А нас ты не хотел бы захватить с собой в Минск? – спросил он, искоса взглянув на Славика.
- Ты серьёзно? – Кирилл оторопело уставился на потенциального попутчика. Сообразив, что его разыгрывают, с вызовом бросил: - Поехали!
Владимир чуть выкатил глаза от удивления, но быстро справился с эмоциями и вновь погрузился в размышления. Волков понял, что «выстрелил в десятку» и собрался было подвести итог шуточному разговору, как вдруг всех удивил Степанов, громко провозгласивший:
- А я поеду! – Сардонически улыбаясь своему морскому собрату, он кратко объяснился: - Мне всё равно делать нечего, времени навалом – почему бы не составить компанию хорошему человеку? – Но, вдруг спохватившись, моряк решил уточнить: - Кира, а ты не против?
Ждавший подобного повторного вопроса, Волков отчаянно ответил:
- А почему бы и нет?! Тем более, Галина велела мне подъезжать в «общагу» к своей лучшей подруге Анюте. Кстати, Слав, девчонка просто красавица и незамужняя, - подчеркнул главный кавалер.
- Так и я не женатый! – с воодушевлением воскликнул претендент на роль второго кавалера. А затем, понизив голос, деликатно поинтересовался: - А меня в «общаге» примут?
- Запросто! – с необъяснимой для себя уверенностью заявил Кирилл.
- Тогда погнали! - не менее уверенно предложил Степанов и, взяв Волкова под руку, начал двигаться к выходу заводской проходной.
Долго молчавший Антонов откровенно возмутился:
- Эй, ходочки! Вы не сильно разбежались?! А я уже не в счёт?!
Вячеслав остановился и, обернувшись, насмешливо сказал:
- Можно подумать, что Вовчик тоже в Минск собрался…
- А чем я хуже вас?! – взвился Антонов, перебив друга. – Я там, кстати, никогда не бывал. А, между прочим, Минск – родина Юрия Антонова, моего любимого певца и композитора.
- Да? – искренне удивился инженер, минский «завсегдатай».
- Ну, так ты едешь? – нетерпеливо поторопил коллегу Степанов.
- А во сколько поезд? – вопросом на вопрос ответил Владимир.
- -
- 771 -
- 771 -
Всё, произошедшее за последние три минуты, стало для Кирилла полным откровением. Вконец растерянный, он неубедительно промямлил:
- В восемнадцать часов с небольшими «копейками».
Антонов проворно взглянул на часы и взял ситуацию в свои руки:
- У нас в запасе пять часов. Надо определиться с билетами и с деньгами. Понятно, что ни у кого из нас нет сейчас денег на поездку. Я так соображаю, что если мы уедем сегодня, то пробудем в Минске пятницу, субботу и часть воскресенья. Надо определиться – сколько брать с собой денег? Кира, сколько стоит билет до Минска?
- Рублей двенадцать-пятнадцать.
- Будем считать, что пятнадцать, – определил Владимир. – Значит, на поездку туда и обратно каждому требуется «тридцатничек». Считайте, что трое суток надо питаться. Плюс «газ-керогаз». Перед девчонками в грязь лицом нельзя ударить. Плюс «тачки». Думаю, что «сотка» на «рыло» - это самый минимум. Как считаете, мужики?
- Согласен, - немногословно ответствовал Вячеслав.
Озноб пробежал по телу Волкова: он совсем не подумал о деньгах. А получка (точнее – аванс) только через четыре дня.
«Попробую занять у Олега. Если у него не будет, то спрошу у Булата. Хотя, кажется, он всё на книжку кладёт – на машину копит. Ещё «стрельну» у кого-нибудь. Должен сотню набрать», - мысленно посчитал инженер.
- Кира, ты как? – напомнил о себе Антонов.
- Конечно, согласен, - поспешно ответил Волков.
- Вот и хорошо. Слава, у нас касса в два открывается? – обратился Владимир к товарищу. Степанов кивнул. Антонов продолжил: - Мне там кое-что причитается.
- Поехали вместе, - предложил Вячеслав.
- Добро, - отозвался коллега. И задал последний и главный вопрос в данном разговоре: - Кира, во сколько и где встречаемся?
Волков прикинул в уме наихудший вариант.
- В половине шестого у расписания поездов дальнего следования при входе на Витебском вокзале, - сказал он, просчитав все возможные «ходы».
- -
- 772 -
- 772 -
– Это в левом крыле, если смотреть на вокзал со стороны Загородного проспекта. Первый этаж…
Последующие пять часов показались Кириллу сущей пыткой. Олега найти не удалось. У Ахметова, как и ожидалось, наличных денег не оказалось. В ход пошла записная книжка.
Волков уже отчаялся, когда дошёл до буквы «Ю», но неожиданно удача улыбнулась ему. Бывший однокашник по Политеху Юра Куприянов пообещал помочь, хотя и не располагал сию минуту нужной суммой. Кирилл подъехал к проходной Кировского завода, где его ожидал работавший здесь Юрий. Он успел обежать всех своих знакомых коллег по вычислительному центру и набрал восемьдесят рублей. Куприянов начал смущённо оправдываться: «Больше никак. Если дождёшься конца смены, то я могу ещё и в общежитии спросить…», - но Волков готов был расцеловать его и за то, что он вообще отозвался на просьбу о помощи. Кроме того, в кармане у Кирилла имелся и собственный «червонец» с мелочью, поэтому имевшаяся сумма практически приближалась к идеалу…
В 17 ч. 58 м. Волков на такси подкатил к восточному подъезду Витебского вокзала. У расписания поездов томились Антонов и Степанов.
- Быстро на второй этаж, в кассу! – скомандовал Владимир.
Молодые люди подбежали к окошку, из которого выглядывала миловидная головка девушки, занятой обработкой своих ногтей.
- Красавица, три билета на минский поезд! – выкрикнул, тяжело дыша, Кирилл.
Он проворно полез в карман куртки и неловким движением выдернул оттуда несколько «красненьких». Деньги выскользнули из рук и бабочками разлетелись по полу. Слава бросился подбирать их.
Дама в окошке улыбнулась Луи де Фюнесом и кокетливо спросила:
- Вам на субботу? – И сама же ответила: - Касса предварительной продажи находится…
- Мы знаем, - резко перебил её Антонов. – Нам нужно на «сейчас».
- Поезд уже ушёл, - отрезала кассирша, обиженно поджав губы.
- Что?! – взревел Волков. – Как ушёл?!
- -
- 773 -
- 773 -
Первым пришёл в себя Владимир.
- Бежим! – предложил он. – Может, ещё успеем.
- А билеты? – непонимающе протянул Кирилл.
Антонов кинулся к выходу из зала.
- Быстрее, мужики! С проводницей договоримся, - бросил он на ходу.
Степанов и Волков побежали за своим другом. На перроне тот остановил носильщика:
- «Карифан», где посадка на минский?
- Так он уже ушёл, - пробасил мужчина, поправляя бляху на груди. И показал рукой вслед удалявшимся красным огонькам на торце последнего вагона. – Раньше надо было суетиться. Как говориться, поезд ушёл.
Носильщик довольно крякнул, восхищённый своей шуткой, и двинулся дальше, налегая животом на ручку пустой тележки.
Первым философски выругался Славик:
- Клёпаные конструкции!
Кирилл же стал поносить кого-то одного, но не конкретно – то ли человека с бляхой и тележкой, то ли себя:
- Вот кретин, идиот, маразматик, тупица, клоун…, - в слепой ярости причитал он, сплёвывая себе под ноги после каждого слова.
Владимир по-дружески обнял инженера-импровизатора.
- Спокойно, Кира. Не делай из этого драмы. Уедем на другом поезде, - принялся увещевать он отчаявшегося товарища.
- Я завтра утром должен был! – не унимался Волков.
- Позвоним вечером твоей подруге и…
- У неё нет телефона! – парировал главный неудачник.
- Пошлём телеграмму, - настаивал на позитиве моряк.
- А-а-а! – махнул рукой Кирилл.
Неожиданно подал надежду Степанов:
- Мужики, есть выход! – Он заговорщицки подмигнул спутникам и с завидной основательностью стал излагать план действий: - Пока мы тебя, Кира, ждали, я очень внимательно изучал карту железных дорог. Она висит рядом с расписанием, - пояснил Вячеслав. – Напрямую сегодня в Минск
- -
- 774 -
- 774 -
уже не уехать, но есть выход. Я видел, что в расписании по этому направлению значится ещё несколько поездов. Они идут ночью. Можно на них доехать поближе к Минску, а там уже на электричке или ещё на чём…
- На метле! – перебил бывшего напарника Антонов.
- Подожди ты! – раздражённо прикрикнул на Владимира начавший обретать призрачный шанс на успех Волков. – Славочка, продолжай.
- Вот, значит, таким образом…, - начал блуждать в словах Степанов, сбитый с толку неуместным замечанием коллеги. Наконец, он ухватился за потерянную нить предыдущих рассуждений: - Идея такая. Доехать пока можно будет, например, до Новосокольников, или до Орши или… - Моряк задумался, но ненадолго. – Надо карту посмотреть. Да! Ещё до Смоленска можно.
- Точно! – обрадовано подхватил Кирилл. – До Смоленска! Ну, Слава, ты и голова…
- … садовая! – закончил фразу Антонов и протестующее поднял вверх руки. – Мужики! Я прошу меня выслушать без эмоций. То, что Степанов предложил – это самая настоящая авантюра. Я прошу меня не перебивать! – повысив голос, потребовал Владимир, заметив, что его друзья готовы схватиться с ним в жарком споре. – Если мы и уедем в минском направлении, то не факт, что приедем раньше, чем завтрашний поезд. Объясняю для особо одарённых. – Антонов по очереди оглядел каждого из своих компаньонов. – В провинции с билетами не так просто, как вам кажется. Вот будет хохма, если мы где-нибудь в Орше с перрона посмотрим на проходящий мимо нас ленинградский поезд. Это первое, что я хотел сказать. Второе. Я не уверен, что на «перекладных» мы вообще доедем до Минска. Славка первым же предложит организовать «газ-керогаз» в вагоне-ресторане или на ближайшей скамейке. И очнёмся мы, в итоге, в каком-нибудь фирменном вытрезвителе славного города Мухосранска в одних трусах и без копейки денег…
- Да иди ты…, - огрызнулся понурившийся Степанов. – Скажи ещё, что в минском поезде нет вагона-ресторана, где приличные «карифаны» могут слегка «поураганить».
- -
- 775 -
- 775 -
В ответ на реплику оппонента Владимир развёл руками.
- Пожалуйста, Кира, - кивнул он на коллегу. – Я-то уж, слава Богу, научен горьким опытом. Ладно, - смягчился обличитель, видя, что его нравоучения неприятны Вячеславу, - я предлагаю сделать так. Сейчас идём в кассу и покупаем билеты на завтра…
- Минский поезд ходит через день, - язвительно заметил Славик.
- … Отдыхаем у тебя, Кирилл, - как ни в чём ни бывало продолжал Антонов, словно не расслышал замечания компаньона, - а потом спокойно собираемся и садимся в поезд как белые люди. А сегодня с Гариком пообщаемся. Да, кстати, Кирилл, у меня для тебя кое-что есть, - загадочно произнёс моряк, приподнимая на уровень груди полиэтиленовый пакет. – Журнальчики интересные, проспектики. Могу для твоей жены журнал мод на будущий год подарить. Кажется, я всё сказал. Ну? – вопросил Владимир, обводя товарищей взглядом победителя.
- Но Слава же сказал, что…, - неуверенно завозражал Волков.
- Понял, - мотнул головой Антонов. – Дело в том, что Слава у нас хороший географ, но плохой наблюдатель. Правильно, минский поезд ходит через день. Но! – «Хороший наблюдатель» выдержал небольшую церемонную паузу. – Но есть ещё брестский, который ежедневно отправляется в шестнадцать часов десять минут.
Степанов наморщил лоб и вынужденно признался:
- Да, Кира, он прав. Давай так и сделаем.
- Ну, что ж поделаешь, - вздохнул Волков. – Пошли телеграмму Галке отправим, а потом в кассу…
Друзьям достались далеко не лучшие билеты. Видимо, симпатичная кассирша не простила молодым людям неучтивого с ней обращения и определила будущих путешественников в плацкартный вагон, на боковые места рядом с туалетом.
Вечер, ночь и половину следующего дня Кирилл провёл в возбуждённом ожидании. Он успокоился только тогда, когда оказался в тамбуре вагона. Рядом с ним стояли Володя и Славик, которые не могли без улыбки слушать весёлую болтовню Гарика, топтавшего перрон.
- -
- 776 -
- 776 -
- Ну, мужики, вы даёте! – пыхтел «Газ-керогаз». – Я бы с вами прокатился, да мой домашний боцман все «бабки» у меня «тю-тю». Можно, конечно, занять, но Она знает, что я в отгулах до ноября. Эх, дурак, проболтался! Знал бы раньше… Ну, мужики, вы даёте!...
Волков боялся, что время в пути потянется бесконечно. Однако, всё получилось как нельзя лучше. Вначале компаньоны посидели на своих местах, с упоением глядя в окно. Когда же это занятие им наскучило, как часто бывает в дороге, выяснилось, что у соседа нашлась колода игральных карт. Кирилл, Владимир и Вячеслав с несказанным удовольствием приняли самое активное участие в игре и опомнились лишь тогда, когда их соседи стали готовиться к ужину с последующим отходом ко сну. Общим советом, в котором, конечно же, председательствовал Степанов, было решено посетить вагон-ресторан.
Правда, перед тем, как отправиться в питейное заведение, друзьям пришлось принять участие в небольшом спектакле. Они, конечно, заметили, что при посадке в Ленинграде в их вагон вносилась куча всякой аппаратуры, а также входила масса чрезвычайно интеллигентных людей. Причём, проводница Надя (из брестской бригады) с придыханием сообщила молодым людям, что эта публика - рабочая группа киностудии «Беларусьфильм», возвращающаяся домой с натурных съёмок в «колыбели трёх революций». Оказывается, им сильно не повезло – администратор прошляпил мягкие и купейные места. И, в итоге, творческим людям придётся довольствоваться вынужденным общением с простым народом. «С быдлом, то есть», - ещё подумалось Волкову. Степанов же ответил Любе по-простому:
- Мне эти «ботаники» вообще «по барабану».
И, что самое смешное, перед выходом компании в ресторан, именно к Славке пришла целая процессия с просьбой поменяться местами – с бокового нижнего на верхнее с общей стенкой с туалетом – с заслуженной артисткой БССР, которая боится высоты. Степанов ответил ожидаемо:
- Мне «по барабану» - пусть ложится на моё место.
Этим небольшой спектакль и закончился…
- -
- 777 -
- 777 -
Далее молодые люди проследовали в желаемом ими направлении.
К их удивлению, в вагоне-ресторане оказалось достаточно уютно и немноголюдно. Посетители занимали не больше половины посадочных мест и располагались группками строго через стол.
Друзья сели на то место, что соседствовало с буфетной стойкой. Вскоре подошла в меру симпатичная, лет тридцати пяти, официантка. Положив на стол фирменную картонку, она приветливо заговорила:
- Добрый вечер. Ознакомьтесь, пожалуйста, с меню. Когда будете готовы, то позовёте меня.
Как и следовало ожидать, командование принял Антонов:
- Значит так, девушка, меню мы смотреть не будем, а доверимся Вам. Кстати, а как Вас звать?
Видимо, данный вопрос оказался для официантки сверхбанальным.
- Люба, - с некоторым вызовом представилась она и поправила пластиковый кружок, приколотый к жабо на её белоснежной кофточке.
Волков присмотрелся к содержанию значка и не без труда прочитал белорусскую вязь: «Старший официант Курбанёва Любовь». Не терял времени даром и Степанов, оглядываясь кругом и примечая малозначительные детали. А Владимир гнул свою линию:
- Очень приятно, Люба. А я вот – Володя. А это мои друзья: Слава и Кирилл. Нам бы хотелось хорошенько покушать, а также в меру выпить. Отдохнуть, так сказать, от трудов праведных. Что можете предложить?
- Так ведь меню есть – из него и выбирайте, - со скучающим видом ответила официантка.
Самым забавным показалось Волкову, что в то время как один из моряков упорно пытался очаровать официантку без меню, второй «карифан» занялся подробным изучением картонки.
- Нет, Люба, давайте по-простому, - настаивал Антонов, - Хотите, я скажу, что в Вашей бумажке написано? – Владимир изобразил лицом самодовольного сфинкса. – Я так понимаю, что бифштекс рубленый с яйцом и жареной картошкой у вас есть?
- Конечно, - односложно ответила Люба. – Что ещё?
- -
- 778 -
- 778 -
- Надеюсь, у вас найдётся три салатика с помидорами и огурцами для таких прекрасных ребят, - Владимир показал на Кирилла и Славу, - которые умирают от голода.
- Конечно, - кивнула официантка и сделала пометку в небольшом блокнотике, извлечённом ею из кармана передника. И неожиданно проявила инициативу: - Если вы такие голодные, возьмите ещё по солянке.
- Вот это правильно! – вступил в разговор Степанов, оторвавшись от изучения меню. – Соляночка – это то, что нужно. А вот насчёт алкоголя я чего-то здесь не понял. Его продажа ограничена?
Видимо, Люба уже устала от подобных вопросов и с невыразимым безразличием на лице принялась выдавать заученный текст:
- Вы прекрасно знаете, что с мая этого года в нашей стране началась борьба с пьянством и алкоголизмом. Возможно, скоро вообще запретят продавать спиртные напитки на всех видах транспорта, включая железнодорожный. А пока ввели ограничения. В нашем меню написано, что в продаже имеется вино «Улыбка». Его отпуск: 200 граммов на человека, но не более одной бутылки на трёх посетителей...
- Интересно, а есть ли у вас в продаже пиво? – подал голос Волков.
- Есть. Но только один сорт – «Жигулёвское», - доверительно поведала официантка.
- Жалко, что не «Беловежское», - с видом знатока вздохнул Кирилл.
- И на пиво у вас ограничения? – не унимался дотошный Вячеслав.
Люба улыбнулась Джокондой и сообщила позитивную информацию:
- На пиво ограничений нет.
Сообразив, что беседа-заказ затянулась, Антонов решил подытожить:
- Значит, Люба, мы пока остановимся на: трёх солянках, трёх салатах, трёх бифштексах, хлеба побольше…
- Бутылке вина и трёх бутылках пива, - прибавил Степанов.
Официантка несколькими короткими движениями зафиксировала в блокноте пожелания клиентов. Для проформы поинтересовалась:
- Это всё?
И тут вылез наружу мучавший Славика вопрос:
- -
- 779 -
- 779 -
- Девушка, я не до конца «врубился» - за столами сидят по три-четыре человека, в основном – мужики, распивают исключительно одну бутылку «Улыбки», некоторые (но не все) пьют пиво, балуются минеральной водой «Ессентуки-17», но практически большинство из них в очень хорошем подпитии. В чём здесь фокус?
- Вам тоже хотелось бы так выпить? – по-простому спросила Люба.
- А как же! – хором ответили молодые люди.
Официантка с некоторым сомнением, манерно, покачала головой:
- Ладно, - смилостивилась она. – Ждите. Сейчас к вам выйдет один парень, его Борисом зовут. Вот с ним и поговорите.
Заинтриговав клиентов, Любовь скрылась за дверями хозяйственного помещения, откуда через минуту вышел молодой человек в чёрных брюках, белом коротком халатике и белом же колпаке на голове. Он прямиком направился к столику, где сидел Волков с компаньонами. Поставив перед посетителями соломенную тарелку с тонко нарезанными треугольниками кусками хлеба, человек в колпаке, не разгибаясь, шёпотом представился:
- Я – Борис. Люба сказала, что вы хотели меня видеть.
Инициативу вновь взял на себя Антонов:
- Тут, Боря, вот какое дело, - заговорщицки тихо начал он. – Мы с друзьями решили культурно посидеть, а нам предлагают одну бутылку вина на троих. Выручай, Боб! Что у тебя есть?
Молодой человек наклонился к Владимиру и тихо произнёс:
- Водка «Особая», горькая настойка.
- Подойдёт, - зашептал Степанов, придвинув голову к Антонову. – Неси-ка нам, Боря, две бутылки водки.
- Водка по «пятнашке», - сообщил цену «огненной воды» предприимчивый работник вагона-ресторана. - Итого с вас будет тридцать рублей. И деньги – вперёд. Такие правила.
Получив необходимую сумму, Борис собрался уходить, но, «зависнув» над столом, сделал ещё одно необходимое сообщение:
- Да, хочу заранее предупредить, что в целях безопасности водка перелита в бутылки из-под минералки…
- -
- 780 -
- 780 -
- Ага, - перебил Слава коммерсанта и кивнул на соседний столик с весёлой компанией. – «Ессентуки-17»?
- Да. Приходится, как говорил Ильич, пья-яв-ять конспи-яцию, - неожиданно для компаньонов прокартавил предприниматель и лёгкой ленинской походкой, с обязательной рукой в кармане брюк, прошествовал в рабочее помещение.
Разговор на голодный желудок у друзей не клеился. Смотреть в окно оказалось бессмысленно – уже настолько стемнело, что можно было констатировать ночь. Оставалось ждать пиршества.
К счастью, очень скоро стол стал наполняться гастрономическим содержанием. Вначале появилась дымящаяся и ароматно пахнущая солянка, которую друзья поглотили на одном дыхании. Следом объявились бифштексы с салатами и пиво, которые удачно дополнили друг друга. Последней на столе водрузилась бутылка вина.
- А где же водка? – риторически спросил Степанов, сытно икнув.
- А ты винца выпей, - предложил Владимир, потягивая пиво.
- Нельзя мешать «красное» с «белым», - благоразумно заметил Вячеслав. – Я лучше Борюсика дождусь. А вот и он, - обрадовался моряк…
Потрогав ёмкости с пометкой «Ессентуки-17», Антонов и Волков в один голос обратились к товарищу:
- Слава, «банкуй»!
Но Степанов не торопился, растягивая удовольствие. Мало того, он принялся внимательно рассматривать этикетку, а затем и вслух читать:
- «Ессентуки-17» - это лечебная минеральная вода хлоридно-гидрокарбонатного состава. Рекомендуется при хронических гастритах с секреторной недостаточностью, хронических колитах…
Кирилл с ехидной улыбкой наблюдал за чудачеством Вячеслава, чего нельзя было сказать о его коллеге. Тот буквально зарычал:
- Слав, кончай дурака валять! «Банкуй»!
На этот раз Степанов послушался. Выпив и закусив, молодые люди закурили, благо это ещё в ресторанах разрешалось. Неожиданно Владимир сосредоточился – что называется, навострил уши – и сказал:
- -
- 781 -
- 781 -
- Кира, рядом с тобой трансляция – сделай, пожалуйста, погромче.
Сидевший рядом с окном, Волков потянулся к радиоточке и покрутил колёсико потенциометра. Из динамика над окном раздались знакомые звуки – инструментальное вступление к известной песне. Пока Кирилл силился вспомнить название, Антонов опередил его:
- «Битлз»! «Let it be»!
Волков вывел громкость на максимум, чем обратил на себя внимание остальных посетителей ресторана. Через несколько секунд к шикарным аккордам добавился голос Пола Маккартни:
- When I find myself in times of trouble
Mother Mary comes to me
Speaking words of wisdom, let it be.
And in my hour of darkness
She is standing right in front of me
Speaking words of wisdom, let it be.
Let it be, let it be, let it be, let it be.
Whisper words of wisdom, let it be…
Примечательно, что большинство клиентов питейного заведения заметно притихло, перестав стучать ножами и вилками. Практически за всеми занятыми столиками были включены ранее молчавшие радиоточки. Некоторые люди, разогретые спиртным, стали шёпотом подпевать «битлам», другие – молча раскачивать головами в такт музыке, а мужчина с женщиной в конце зала так и вообще пустились всерьёз танцевать. Магия Божественной мелодии завораживала:
- And when the night is cloudy,
There is still a light that shines on me,
Shine on until tomorrow, let it be.
I wake up to the sound of music,
Mother Mary comes to me,
- -
- 782 -
- 782 -
Speaking words of wisdom, let it be.
Let it be, let it be, let it be, let it be.
There will be an answer, let it be.
Let it be, let it be, let it be, let it be.
Whisper words of wisdom, let it be.
Вполне ожидаемо музыкальный шедевр сменился примитивной поделкой. Радио проворковало женским голосом: «А теперь, дорогие товарищи, послушайте в исполнении вокально-инструментального ансамбля «Пламя» песню «Не надо печалиться», - после чего все регуляторы звука в вагоне-ресторане ушли в глубокое левое положение.
Как только настоящая музыка закончилась, Антонов с Волковым пожали друг другу руки, а Степанов им внутренне посочувствовал. Друзья ещё раз налили, выпили, закусили и… загрустили. Тем не менее, отчаянно скучая, Вячеслав умудрился заказать мясное ассорти.
Кирилл стал подумывать о том, чтобы предложить компаньонам завершить приятный вечер, как вдруг...
Всё забавное и примечательное (не говоря уже о плохом) всегда начинается с этого «вдруг». Уж где–где, но не в питейном заведении Волков ожидал встречи с Его Величеством Откровением. Но прежде, обдумывая речь о достойном окончании застолья, он успел посмотреть на часы.
… 20.09.1985 г., 21 ч. 17 м., между Ленинградом и Минском…
У буфетной стойки наметилось некое оживление. Там объявилась неординарная личность в форме десантника. «В форме» - это сильно сказано. Молодой человек был облачён в парадные брюки и расстёгнутый китель, из-под которого торчала бело-голубая тельняшка. Обувь военного составляли тапочки-шлёпанцы, одетые на босую ногу. Солдат производил впечатление сильно нетрезвого человека. Поначалу он пытался договориться с буфетчицей шёпотом, но вскоре перешёл на более громкое общение.
- -
- 783 -
- 783 -
- Шли бы вы все к Бениной матери! – горячился десантник, заметно заикаясь. – Человек за вас кровь проливал, а они ему бутылку вина жалеют.
- Слушай, солдатик, - устало отвечала хозяйка буфета, - иди-ка ты отсюда подобру-поздорову, пока мы тебя в милицию не сдали и не высадили на ближайшей остановке.
- Эх, вы – тыловые крысы! – продолжал ругаться военный. – Мамаша, ну что тебе стоит продать мне всего лишь одну бутылку вина? – перешёл на просительный тон молодой человек.
Обескураженная фривольным к себе обращением, буфетчица не на шутку рассердилась:
- Тоже мне – «сынуля» объявился! Хорошо ещё не внучек. Да если бы у меня был такой родственничек, то я бы повесилась на первом же суку.
- Ладно, мамаша, не ругайся, - попробовал пойти на мировую солдат.
Очередная попытка «породниться» вышла ему боком. Женщина стукнула кулаком по стойке и истошно заорала:
- Боря! Боря! Иди сюда! – Когда из-за двери кухни выглянула голова в колпаке, хозяйка буфета скомандовала: - Срочно связывайся с милицией. Будем этого ярого дембеля «паковать».
Уже практически все посетители ресторана наблюдали за разворачивающимся у стойки фарсом. Когда же ситуация из комичной начала превращаться в свою полную противоположность, народ в вагоне стал неодобрительно шушукаться.
- Пропадёт сейчас боец ни за что, - предположил Степанов.
- Похоже, спасать пацана надо, - заметил Кирилл.
Антонов, как всегда, привёл мнение друзей к общему знаменателю:
- А что, мужики, позовём его к себе? У нас и местечко свободное есть и бутылка вина целая. Да и водка ещё осталась.
- Давай, - пожал плечами Слава.
- Конечно, - согласно кивнул Волков.
Приподнявшись со стула, Владимир обратился к коммерсанту:
- Боря, не надо милиции! – Затем сказал буфетчице: - Мадам, всё нормально. – И, наконец, он позвал солдата: - «Земеля», иди к нам!
- -
- 784 -
- 784 -
В течение нескольких секунд обстановка в вагоне чудесным образом переменилась: голова в колпаке вновь убралась на кухню, хозяйка буфета демонстративно принялась что-то считать на калькуляторе, зеваки потеряли интерес к происходящему и вернулись к гастрономическим предпочтениям, а десантник направился к позвавшей его компании.
Правда, буфетчица постаралась оставить последнее слово за собой:
- Смотрите, хлопцы, не напоите его до смерти. Заберёте, если что.
- Договорились, мадам, - весело отозвался Антонов.
Против «мадам» у буфетчицы возражений не оказалось и она окончательно успокоилась в обществе электронных счётов.
- Ребята, вы – брестские? – неординарно поприветствовал солдат новых потенциальных знакомых.
- Нет, мы – питерские, - слегка разочаровал военного Владимир. И сделал широкий жест, указывая на свободное место: – Присаживайся к нам. Ты, кажется, хотел выпить? Что будешь – вино, водку?
Десантник робко присел на краешек стула и неуверенно ответил:
- Вообще-то я хотел купить бутылку вина. Меня там, в купе, напарник ждёт. Хотя… - Солдат как-то неестественно замешкался, словно соображал – стоит ли доверять незнакомым людям «военную тайну»? Наконец, решился: - И не ждёт уже меня Лёха, а дрыхнет пьяный. И не напарник он мне, а всего лишь сопровождающий. И ничего я ему не должен…
Когда «задумка» бойца затянулась, Антонов напомнил ему:
- Так чего ты будешь – вино или водку?
- Вообще-то мы всё время вино пили, - признался военный. – А «красное» с «белым» лучше не мешать.
- Золотые слова, «карифан», - вступил в разговор Степанов. – Значит, тебе вина. – Он потянулся за бутылкой и свободным фужером. Обслужив вновь пришедшего, провозгласил: - Ну, взвизгнем от радости!
Выпив, десантник занюхал кусочком хлеба и, глядя в сторону буфета, со злостью выпалил:
- Мы таких говнюков, как эти, танками давили.
- Так уж и давили? – иронично поддел гостя Владимир.
- -
- 785 -
- 785 -
- Давили! – с пьяным упрямством настаивал солдат. – Я вам такого могу порассказать, что волосы дыбом встанут.
- Ладно, ладно, - решил успокоить вояку Антонов. – Ты давай-ка закуси, а то так и действительно свалиться можно, а нам с тобой потом возиться. – Он пододвинул десантнику тарелку с мясным ассорти. – Кстати, мы ещё не познакомились. Меня Володей зовут. А это, - моряк поочерёдно ткнул пальцем в друзей, - Кирилл и Слава.
Неожиданно для компаньонов солдат встал в полный рост и представился с вычурной официозностью:
- Рядовой Козловский, наводчик танкового орудия, воин-интернационалист, участник боевых действий в Афганистане. После ранения и контузии следую из госпиталя по демобилизации домой, в крепость-герой Брест.
- Дембель – это хорошо, - вздохнул Степанов. И выговорил недавнему военному: - А чего ты вскочил как прыщ на носу? Садись. Давай ещё выпьем – за дембель. Кстати, рядовой Козловский, а имя у тебя есть?
Солдат, будто по команде, сел и отрапортовал:
- Есть! Николай. – Сообразив, что перебрал с официальностью, он в первый раз улыбнулся новым знакомым. – Можно – просто Коля.
Пожав друг другу руки, молодые люди по настоянию Николая выпили за знакомство. Настал черёд подать голос и Волкову:
- Коля, я чего-то не понял. Ты ходишь в форме десантника, а говоришь, что ты – танкист, так? – задал Кирилл мучавший его вопрос.
Козловский хитро усмехнулся и несколько раз мотнул головой.
- Подмечено верно, - сказал он после небольшой паузы. – Десанту по штату танки не положены. У него другая техника – БМД – боевые машины десанта. Но в Афгане к воздушно-десантным частям прикрепляют, или прикомандировывают, танковые подразделения. Вот и получилось, что полевая форма у меня была танкистская, а парадная – десантная.
«А парнишка-то неглупый – хоть и пьяненький, а язычком складно работает», - оценил Волков ответ солдата.
- А на каком танке воевал? – ожидаемо спросил Вячеслав.
- -
- 786 -
- 786 -
- На среднем - Т-55М, то есть модифицированном, - доложил Николай.
- И сколько времени ты пробыл в Афгане? – не удержался от своего вопроса второй моряк. – Много ли пришлось воевать?
Танкист неопределённо пожал плечами и потянулся к фужеру с недопитым вином. Сделав глоток, он поморщился и без особой охоты, словно делая одолжение компаньонам, заговорил:
- Я вообще не должен был оказаться в Афганистане. Это – стечение обстоятельств. – Бывший военный запнулся, сообразив, что объясняется слишком путано. Подумав несколько секунд, он продолжил: - Понимаете, я не совсем из Бреста. Я – из Брестской области. С малолетства возился с разной техникой. У меня отец – тракторист с приличным стажем, да и механик он классный. Многому меня научил. Я уже в четырнадцать лет «на раз» трактор водил. После восьми классов пошёл учиться в техникум, в Бресте, по части механики и сельхозтехники. Получил квалификацию «техник-механик». А тут подошло время в армии служить. Я, конечно, мог спокойно от неё откреститься: во-первых, у меня с детства гастрит с постоянными обострениями, а во-вторых, как ценный работник в области сельского хозяйства имел возможность просто получить бронь. Но тут у меня взыграло дурацкое самолюбие: отец три года срочную трубил, старший брат два года честно Родине отдал – а я чем хуже? Да и в военкомате меня ещё обнадёжили – мол, такие спецы нам очень нужны, пошлём в танковую «учебку» молодняк натаскивать. Вы же понимаете, что танк – это тот же трактор, только чуть посложнее? – неожиданно для слушателей обратился к ним техник-механик.
- Само собой, - поддержал диалог Степанов. К данному моменту он успел налить спиртное, поэтому поторопился провозгласить ранее проигнорированный тост: - Ну, за твой дембель, Колян!
В то время как питерские путешественники и искатели приключений дружно осушили свои рюмки с водкой до дна, абориген Брестской области лишь пригубил, для видимости, немного вина.
«Непростой хлопчик», - мысленно отметил Кирилл.
- -
- 787 -
- 787 -
- Ну, вот, - продолжил рассказ Козловский, - и оказался я в танковой «учебке». Только не где-то здесь, поблизости от дома, а хрен знает где – в Узбекистане, в городе Термезе, на границе с Афганистаном. Представляете, выходишь на крутой берег Амударьи (с местного переводится как «Бешеная река»), а на том берегу, чуть левее, афганский городок Хайратон. И мост недостроенный между нами. Вот так…
Николай замолк и задумался – видимо, образно представляя картину того места, которое только что упомянул. Моряки и Волков переглянулись между собой. Слава, по сложившейся за столом традиции, занялся разливом алкоголя. Покончив с этим, он уже собирался предложить следующий тост, как танкист возобновил повествование:
- В общем, пробыл я в «учебке» чуть больше года. Прошёл курс молодого бойца, отучился почти одновременно на наводчика орудия и механика-водителя. Через полгода службы мне присвоили звание младшего сержанта и я сам стал обучать «молодых» и помогать офицерам. Всё было хорошо, если не считать сумасшедшую жару под 50 градусов и высокую влажность. Я служил уже второй год и мог себе кое-что позволить: выпить, сходить в увольнение, приударить за девчонками, служившими в части. На этом и погорел. В общежитии у телефонисток напился и набил морду одному «борзому» «старлею». Вы не смотрите на то, что я внешне не очень здоровый, даже средненький, - вновь обратился солдат к собутыльникам. – Рука у меня, как у тракториста, тяжёлая. «Старлея» с переломом челюсти и сотрясением мозга отправили в госпиталь. Поднялся шум. Мне по быстрому предложили «сваливать» в Афган с группой новых специалистов. Или, если откажусь, попаду в тюрьму. В лучшем случае – в дисбат (дисциплинарный батальон то есть), что тоже тюрьма, только военная. В общем, «интернациональный долг» в Афганистане я выполнял почти год, - ответил Николай на первый вопрос Антонова. – Что касается того, как много мне пришлось воевать…
Молодой человек в очередной раз глубоко задумался. Проникшись к нему искренней симпатией, Степанов решил сделать небольшую передышку, предложив:
- -
- 788 -
- 788 -
- Ну, «карифаны», давайте помянем тех, кто полёг в Афгане.
Выпив, не чокаясь, компаньоны принялись молча закусывать мясным ассорти. Первым, естественно, прожевал Вячеслав, чем и не замедлил воспользоваться, задав напрашивавшийся вопрос:
- Колян, я так понимаю, что тебя не только сослали на войну, но ещё и разжаловали? – и кивнул на девственно чистые десантные погоны.
- Так точно, разжаловали в рядовые, - подтвердил Козловский. И с иронией прибавил: - Меня уже на войне дважды к сержанту представляли, но оба раза отказывали. Видимо, наверху сидел очень информированный товарищ. Ну, и чёрт с ними – главное, что домой живой возвращаюсь.
Поскольку солдат не выказывал большого желания распространяться о своих подвигах, Кириллу захотелось его расшевелить:
- Коля, просвети нас о военных действиях в Афгане. Все знают, что там стреляют, гробы цинковые оттуда приходят. Но в газетах про это не пишут, по телевизору не показывают. Одни слухи и сплетни. А ты – очевидец событий. Так расскажи нам! Или это военная тайна? Может, с тебя подписку о неразглашении взяли?
Николай непроизвольно поёжился от неприятных вопросов, но вскоре выпрямился на стуле и посмотрел в глаза спросившему.
- Да плевать я хотел на их подписки! Шли бы они к Бениной матери! – резко выпалил танкист. – Я – не из КГБ, не из спецназа: в политику не играл, преступлений не совершал. Я участвовал в обычных войсковых операциях, в основном – охрана или оборона военных городков, опорных пунктов, блокпостов, сопровождение колонн машин с продовольствием, техникой, людьми. И чтобы вы понимали, какая война идёт в Афганистане, расскажу одну историю. Только давайте немного выпьем, - неожиданно проявил инициативу рассказчик.
- Запросто! – согласился Слава и на ура исполнил обязанности бармена.
Утолив внезапно возникшее желание, Козловский заговорил:
- Вы, ленинградцы, знаете о Дороге Жизни, которая проходила по Ладожскому озеру во время войны с немцами. По ней в блокированный
- -
- 789 -
- 789 -
Ленинград доставляли продовольствие, а обратно вывозили раненых бойцов и жителей…
«Он нам ещё и ликбез по блокаде Ленинграда проводит», - подумал дипломированный экскурсовод Волков и снисходительно усмехнулся.
Тем временем, бывший военный продолжал:
- В отличие от войны с фашистами, в Афганистане нет сплошной линии фронта. Здесь идёт партизанская война и каждое племя воюет на своей земле. Территории, которые контролируют советские войска, разбросаны кусками, между которыми проходят горные и полупустынные дороги. В основном, грунтовые. Для того, чтобы снабжать наши части, а заодно и местное население, надо доставлять по этим дорогам всё необходимое. Поэтому их надо контролировать, что для нас практически не реально, так как надо ставить через каждые 500 метров серьёзные блокпосты. Так вот, основная война ведётся как раз на стратегических дорогах. На такой, например, как Хайратон – Кабул. Наши называют их Дорогами Смерти. Самая-самая из них – между Кабулом и Кандагаром. Однажды мне пришлось по ней пройти туда и обратно. Эта операция была самой трудной из тех, в которых я участвовал. И длилась она – только в один конец! - шесть или семь суток (честно говоря, сбился со счёта), хотя просто проехать несчастные 490 км можно за один день, если тебе никто не мешает. А тут «духи» словно с цепи сорвались…
- Духи? – удивлённым возгласом перебил рассказчика Кирилл.
- Ах, да, - спохватился Николай. – Это слово специфическое, жаргон. Происходит от «душман», что у местных означает «враг». Так официальная власть называет своих противников, мятежников то есть. Ну, а мы упростили – «дух», «духи». Есть и свои русские словечки – «бабай», «бабаи». Сами же «духи» называют себя «моджахедами», то есть «борцами за веру». Кстати, нас они обзывают «шурави» - «советы», «советский». И ведут они с нами, неверными, не просто боевые действия, а «джихад» - «священную войну». По их идеологии, душа благоверного мусульманина только тогда сможет войти во врата рая, если он примет участие в «джихаде» и будет убивать неверных…
- -
- 790 -
- 790 -
Поражённый тем, как пьяненький танкист ловко жонглирует словами и излагает неведомые ему вещи, Степанов вопросительно воскликнул:
- И кто это тебя, Колян, так натаскал на мусульманскую тему?
Козловский нервно передёрнул плечами и помотал головой.
- А на что нужны замполиты? – ответил он вопросом на вопрос. – Сами знаете, что в армии два раза в неделю (обычно во вторник и в четверг) проводятся политзанятия. Там нам очень много рассказывали про обычаи афганцев, про их веру. Даже несколько выражений заставили выучить: «Сдавайся», «Брось оружие», «Руки вверх!», «Встать на колени!», «Лечь на землю!». Хотите услышать?
- Нет, нет! – поспешил отказаться от демонстрации тарабарщины давно молчавший Антонов. – Ты хотел рассказать историю, - напомнил он.
- Ну, да, - кивнул танкист. – В общем, по дороге в Кандагар «духи» несколько раз серьёзно нас атаковали. А надо ещё представить себе транспортную колонну из двухсот гружёных тентовых МАЗов и КАМАЗов с её боевым охранением. А это - ни много, ни мало: три мотострелковых батальона, четыре разведывательных роты, два танковых взвода, артиллерия, подразделения обеспечения, не менее десятка самолетов (штурмовиков-бомбардировщиков) и десяток-полтора вертолётов…
«Во как парнишку-то шибануло на войне – может теперь спокойно в военной академии преподавать», - мысленно поёрничал Волков.
А Николай увлечённо продолжал:
- Быстро ли такая махина может передвигаться? – сам себя спросил он. Сам же и ответил: - Большую часть маршрута – со скоростью пешехода, то есть 5 км в час. На отдельных – хорошо защищённых участках – побыстрее. Представьте картину: танки и артиллерия в особом порядке идут в колонне, разведчики бегут впереди, слева и справа от колонны, за ними идут сапёры. Колонна периодически останавливается – когда сапёры обнаруживают на дороге мины и фугасы, а также тогда, когда самолёты профилактически бомбят ближайшие господствующие высоты, а артиллерия обстреливает «переднюю» «зелёнку» (то есть густые зелёные заросли деревьев и кустарника, где могут прятаться «бабаи»). Движение
- -
- 791 -
- 791 -
происходит строго только в светлое время суток. И, естественно, ночевать приходится в полевых условиях. Хорошо, если место ночной стоянки заранее оборудовано, то есть там стоит наша сторожевая застава или хотя бы блокпост. Но бывает наоборот, да и «душманы» периодически громят наши опорные пункты. Вот и приходится в чистом поле, окружённом горами, сооружать на ночь походный военный городок на сотни машин и единиц боевой техники, а главное – на тысячи бойцов. Такую ораву накормить надо и спать уложить. Но это – мелочи. Основное – организовать боевое охранение городка. Когда колонна на марше, то оно считается «походным», а в режиме отдыха – «сторожевым». Здесь уже требуется обеспечение «круговой защиты» - надо организовать «караульные наряды» (то есть часовых и патрульных с бодрствующей и отдыхающей сменами), а также «внутренние наряды» в самих подразделениях (ротах и батальонах)…
«А ты, оказывается, горазд – «трижды младший сержант» Коля», - с уважением, хоть и не без толики ехидства, подумал Кирилл.
А мнимый десантник чесал как по писаному:
- Итак, дело было в начале апреля. Мне до дембеля месяц оставался. Можно сказать, эта операция по проводке транспортной колонны была для меня «дембельским аккордом». Вот, значит, располагаемся мы на развалинах нашей бывшей сторожевой заставы, раздолбанной «бабаями». По всему периметру полевого лагеря были выставлены на визуальной видимости боевые посты. Их укомплектовали часовыми - по два солдата и сержант на каждый, с бодрствующей и отдыхающей сменами, чередующимися каждые два часа. Окопы рыли все солдатики, свободные от других работ. Ребята очень прилично вгрызлись в землю, восстановили старые укрепления. Боевые посты представляли собой окопы с бруствером из набитых землёй мешков, со смотровыми щелями и огневыми «точками». На каждый расчёт, кроме автоматов АК-74, приходилось по ручному пулемёту ПКМ. В общем, всё было готово к «тёплому» приёму «гостей». И они пришли в самое неподходящее время – между тремя и четырьмя часами ночи…
- -
- 792 -
- 792 -
Очередная «задумка» Николая позволила вставить словечко Славе:
- Может, по сорок капель? – предложил он.
- Было бы неплохо, - глуховатым голосом отозвался танкист.
Степанов быстро обслужил компаньонов. Кирилл подметил, что в его обращении с бутылками появился некоторый профессионализм. После того, как молодые люди выпили, наступила неловкая пауза – путешественники ждали возобновления повествования, которое прервалось в самом начале интриги, а рассказчик тупо уставился в одну точку, прокручивая в голове кадры случившейся трагедии.
- Ну, так чего там насчёт «гостей»? – первым не выдержал испытания молчанием Владимир.
Козловский вздрогнул, словно его огрели плетью, и заговорил:
- «Духи» подползли к одному из постов и бесшумно «сняли» двух часовых, перерезав им глотки. Третий боец, сержант, оказался более бдительным и подобраться к себе не позволил. Он открыл стрельбу по нападающим и тем самым поднял тревогу в лагере. Правда, сержант не намного пережил своих товарищей – когда необходимость в тишине исчезла, один из «бабаев» бросил в нашего воина гранату. Далее афганцы напали и на два соседних поста. Заняв окопы, они завоевали плацдарм для атаки на лагерь. Пошли в ход гранатомёты, ухая тут и там. Заполыхали бензовозы, освещая бегающих, ползающих и лежащих людей. В общем, кошмар. Пока мы раскачивались, занимали боевые позиции, стрельба резко, как началась, так и оборвалась – «бабаи» исчезли, будто сквозь землю провалились…
Николай вновь прервал рассказ, решив промочить горло пивом. На этот раз никто из слушателей не стал торопить его.
- В этом бою, - после паузы заговорил солдат, - прямым попаданием снаряда из гранатомёта был убит один из молодых офицеров-танкистов, который являлся зятем командира танкистов и всей колонны. Находясь под впечатлением гибели родственника, наш начальник задумал сровнять близлежащую деревню («кишлак» по-ихнему) с землёй. То, что именно туда отступили «духи», никто не сомневался. Просто в радиусе десяти
- -
- 793 -
- 793 -
километров не было никаких других населённых пунктов. Ну, и в данной местности не было серьёзных гор и прочих естественных укрытий. Кстати, одной из особенностей кишлаков в Афгане – это постоянная готовность к войне. Как к внутренней – между племенами, так и к внешней. Вот такой пример. Под каждым домом у них имеется подземное укрытие – типа бомбоубежища. А между этими укрытиями прорыты подземные ходы для сообщения со всеми домами. Также ещё делаются такие ходы и в сторону от деревни – для отхода.
Пока мы устраняли результаты набега душманов – тушили бензовозы, оказывали первую помощь раненым, собирали убитых – стало светать. К этому времени наш шеф, полковник Тулинцев Геннадий Николаевич, с горя «вмазал» не менее чем полкило водки (точнее – разведённого спирта) и решил мстить за смерть зятя…
Между прочим, - отвлёкся от рассказа танкист, - когда люди попадают в чуждую среду, как говорил нам замполит, они поневоле подстраиваются под неё и даже перенимают некоторые привычки, а то и традиции чужого народа. Известно, что в Азии существует обычай кровной мести, когда родственники лишённого жизни человека просто обязаны (по крайней мере, мужчины) ответно «грохнуть» убийцу или кого-то из его ближайших родных. Наши вояки «усовершенствовали» этот обычай. Афганские дехкане (крестьяне то есть) прекрасно знали, что если в сторону колонны советских войск раздастся хоть один выстрел, то их несчастный кишлак раскатают танками на глиняные кирпичики. И таких примеров было достаточно, чтобы «духи» нападали на нас в стороне от своих населённых пунктов. Кстати, душманы-моджахеды ничем не отличались внешне от местного населения – те же длинные, навыпуск, рубахи, чёрные жилетки, чалма или паколь. Разве что, в руках они постоянно держали автомат, чаще – «Калашников», обычно – китайского производства. Хотя, если честно, и у всех дехкан было оружие – просто они им не козыряли, а прятали далеко в подпол. Таким образом, любой крестьянин мог превратиться в «бабая» за две минуты – следовало только достать автомат. И получалось, что днём он – примерный дехканин, а ночью – образцовый моджахед.
- -
- 794 -
- 794 -
Дав необходимую справку, Козловский вернулся к повествованию:
- Полковник Тулинцев, изрядно приняв «на грудь», распорядился сформировать «экспедиционный отряд» (а по сути – карательный) в составе четырёх танков и двух БМД, укомплектованных бойцами спецназа под самую «завязку». Кстати, вы когда-нибудь слышали о воздушно-десантных подразделениях специального назначения?
Вопрос Николая застал слушателей врасплох. Пока те обдумывали ответ, танкист пьяно поухмылялся, а затем сам же и объяснился:
- Это страшные люди! Здоровые, «накачанные», все владеют приёмами рукопашного боя – из нашего самбо, из восточных единоборств (карате, дзюдо, айкидо и прочие). По большому счёту, им и огнестрельное оружие не очень-то нужно – голых рук хватит. А что они могут вытворять с сапёрными лопатками – это отдельная песня…
Демобилизованный солдат мечтательно чмокнул губами и покачал головой. Слушатели замерли в ожидании кульминации истории.
- Командир объявил ближайшую деревню нежилой, - возобновил рассказ Козловский, - бутафорской, служащей для укрытия бандитов. Такой «ненаселённый» пункт не должен существовать, решил он, и приказал его уничтожить… Подошли мы к кишлаку в предрассветной полутьме. Контуры домов и дувалов (это глинобитный забор по-ихнему) просматривались достаточно отчётливо, хотя мелкие детали типа хозяйственных построек терялись в утренней дымке…
«Во парнишка «заливает» - прямо поэт утренней зари, - с ехидцей подумал Волков. – Пушкин с Авророй отдыхает».
- Не доходя метров 500-700 до «околицы» кишлака, - продолжил вносить свой вклад в современный разговорный жанр Николай, - полковник, который находился в командирском танке, по рации остановил «отряд». Боевым машинам было приказано предварительно «обработать» селение. Двум танкам дали задание парой-тройкой выстрелов проложить «дорогу» через ближайшие дувалы и дома. Двум другим танкам отвели роль бегло обстрелять селение для общего устрашения местных жителей, если они там вообще есть. Мне пришлось стрелять по заборам. Свою задачу
- -
- 795 -
- 795 -
я выполнил – раздолбал ближайшие дувалы. Когда отстрелялись два вторых танка, то по переговорному устройству последовала новая команда полковника:
- Внимание! Я – Первый. Входим в кишлак. Я и Второй идём по левому ряду домов, Третий и Четвёртый - рушат правый ряд. БМД идут за нами по обычной схеме. Когда танки пройдут весь посёлок, разворачиваемся и проходим ещё раз. Главное – отутюжить дома так, чтобы завалить все их ходы сообщения и укрытия. Не забудьте развернуть орудия взад. Как поняли меня? Второй!
- Первый! Я – Второй. Вас понял. Готов к выполнению боевой задачи.
- Третий! – выкрикнул Тулинцев.
- Первый! Я – Третий. Вас понял. Готов к выполнению боевой задачи.
- Четвёртый!
- Первый! Я – Четвёртый, - ответил наш командир танка Серёга Дорофеев, молоденький лейтенант. – Вас понял. Готов к выполнению боевой задачи.
- Ну, сынки, с Богом! – проникновенно скомандовал полковник. – Отомстим бандитам за смерть наших товарищей! Вперёд! Ура-а-а!
Мы и попёрли. Когда наш танк прошёл через первое глинобитное строение, легко развалив его, я подумал, что домик и в самом деле бутафорский – людей видно не было, а от гусениц боевой машины лишь, махая крыльями, убегали представители куриных. Только после разрушения четвёртого дома мне показалось, что кишлак обитаем – от танка метнулись две тени, похожие на человеческие. Мою догадку вскоре подтвердили автоматные очереди – наши десантники определились с живыми мишенями. Разрушив последнее строение по правой стороне улицы, наш танк стал выполнять приказание командира по уничтожению подземных ходов и укрытий. Боевая машина принялась, кружась на месте, утюжить гусеницами крайний двор кишлака. Покончив с этим делом, танк направился к следующему «объекту». И тогда бывший предпоследний дом ожил – из-под него с дикими криками, сливавшимися в единый жуткий вой, стали вылезать люди: дети, женщины, старики…
- -
- 796 -
- 796 -
Поскольку к предрассветной дымке добавились клубы дыма от горящих деревянных хозяйственных построек и буквально облако пыли, накрывшее посёлок, возникшее от разрушенных в прах домов, то обитатели кишлака больше угадывались по издаваемым ими звукам, чем визуально.
Вот я и заорал нашему механику-водителю ефрейтору Ибрагимову:
- Фарид, здесь куча детей и женщин!
- Сам вижу! – зло ответил тот и снизил ход машины до малого. Повернувшись к командиру танка, Ибрагимов в растерянности сказал: - Товарищ лейтенант, тут люди. Что делать?
- Мать вашу перемать! – выругался молодой офицер. Включив переговорное устройство, он закричал: - Первый! Первый! Я – Четвёртый!
- Я - Первый! – отозвался полковник. – Что случилось, Четвёртый?
- Первый! Из-под домов вылезают люди, - доложил Дорофеев.
Командир колонны непроизвольно икнул (видимо, ещё «добавил») и, игнорируя принятую в армии форму спецсвязи, зарычал диким зверем:
- Какие, мать твою, люди?! Это бандиты! Давить всех к Бениной маме!
Лейтенант попытался вразумить начальника:
- Первый! Я вижу женщин и детей. Бандитов среди них нет.
- Да шёл бы ты к Бениной маме! – неистовствовал Тулинцев. – Я повторяю: перед нами - бандиты и их пособники. Ваше дело – утюжить дома и ходы сообщений. Это – приказ! И здесь – война! Что касается живой силы противника, то ею занимаются автоматчики. Понятно, лейтенант Дорофеев? – Не дожидаясь формального ответа Четвёртого, Первый истерично завопил на весь эфир: - Всем! Всем! Всем! Никакой пощады врагу! Отомстим за смерть наших товарищей! Это – карательная операция! Я приказываю: вперёд! Ура-а-а!
Лейтенант Серёга, как и остальные командиры танков, автоматически ответил «Есть!» и скомандовал экипажу:
- Мужики, включаем сирену, чтобы люди шарахались от нас и бежали из кишлака. Особое внимание механику-водителю - Фарид, идём помалу, людей пропускаем, не давим. Утюжим, как «батя» приказал. – Повернувшись ко мне, Дорофеев сказал: - Коля, будь наготове, но без
- -
- 797 -
- 797 -
команды не стрелять. То же самое и пулемётчику. Наше дело – только утюжить…
Бравый рассказчик смолк и как-то сразу, в один миг, превратился в неприметного, почти жалкого, человечка в полувоенной форме. Он втянул голову в плечи, вытянул руки вдоль тела, вцепившись пальцами в стул, и подтянул под себя ноги. Кирилл отметил метаморфозу, происшедшую с новым знакомым и, решив его расшевелить, впервые за время нахождения в вагоне-ресторане проявил инициативу:
- У меня есть предложение, поражающее своей новизной, - сказал он известное выражение с загадочной интонацией.
Загрустивший от невесёлого рассказа солдата Антонов безошибочно и с удовольствием подыграл товарищу:
- Согласен с Кирой – пора немного выпить. «Банкуй», Слава, - обратился он к коллеге.
Как и следовало ожидать, Степанов отреагировал энергично:
- Это мы запросто, - оптимистично сказал он и выверенными движениями разлил алкоголь. Поставив на стол практически пустые бутылки, моряк многозначительно подмигнул Козловскому: - Колян, выше нос! Давай-ка «втюхаем» по маленькой! А я потом ещё возьму.
Безучастный доселе танкист вымученно улыбнулся и взял фужер.
- Спасибо, Слава, - умеренно поблагодарил он и чокнулся питейными ёмкостями со своим «благодетелем».
Пока компаньоны усваивали «натуральный продукт», Степанов, даже толком не закусив, встал в полный рост, готовый к решительным действиям. Его попытался урезонить Владимир:
- Славик, а, может, не надо?
Моряк отделался крылатой фразой из знаменитой кинокомедии:
- Надо, Федя, надо, - и отправился к двери кухни, где вскоре скрылся.
Проводив коллегу взглядом, Антонов обратился к товарищу:
- Вот, Кира, и начинается то, о чём я тебе вчера говорил – Степанов поймал кураж. Следующая наша остановка – фирменный вытрезвитель славного города Мухосранска.
- -
- 798 -
- 798 -
- Очень не хотелось бы туда, - искренне сказал Волков.
- И мне тоже, - проявил неожиданную солидарность бывший солдат. И дополнительно признался: - Хочу побыстрее приехать домой.
Владимир рассмеялся и поспешил успокоить собутыльников:
- Ладно, мужики, пошутил я, - признался он. – Будем приглядывать за Славкой - тогда всё будет нормально. – И вдруг моряк решил добавить свежей струи в вялотекущий ручеёк разговора: - Кстати, Коля, а ты, честно говоря, очень удивил меня своим рассказом. Причём, не содержанием, не смыслом, а твоим языком. Очень уж ты складно говорил – прямо как писатель какой-то или телевизионный корреспондент…
- Вот-вот! – поддержал спутника Кирилл. – Николай, я уже третий год экскурсоводом в Питере подрабатываю и меня трудно удивить хорошим владением русским языком. Где это ты так насобачился?
Необыкновенно польщённый оценкой его талантов более старшими товарищами, Козловский расслабился – робко улыбнулся, поднял голову и расправил плечи.
- Да ничего особенного, - начал он стеснительно объясняться, - просто я с детства очень много читаю, многим интересуюсь. Не только техникой – это по папиной части. А русский язык и литература – буквально профессия моей мамы. Она – учительница в школе по этим предметам. Вот и всё, - закончил объяснения молодой человек. Но тут же, что-то вспомнив, он лукаво усмехнулся и обратился к собеседникам: - Кстати, у нашей семьи (мамы, папы, меня и брата) имеется один пунктик – мы очень любим историю и постоянно отыскиваем что-то новенькое, необычное, как бы соревнуясь друг с другом. Ходим в свободное время по библиотекам, смотрим старые подшивки газет, копаемся в архивах неравнодушных людей. Многие называют нас «не от мира сего». В общем, колхозники-интеллектуалы - как вам это нравится?
Волков с Антоновым многозначительно переглянулись. Моряк откровенно пожал плечами. Отвечать взял на себя труд Кирилл:
- Нормально, Николай. Всяко лучше, чем «водку пьянствовать». С русским языком всё понятно. Ну, а чего вы с семьёй в истории «нарыли»?
- -
- 799 -
- 799 -
У сельского всезнайки загорелись глаза и он натурально расцвёл. Ещё раз лукаво усмехнувшись, бывший танкист манерно спросил:
- А вы знаете, например, сколько людей было расстреляно за покушение на Ленина в 1918 году?
Что интересно, в Козловского будто вновь вселился тот злой бес, с которым он явился в вагон-ресторан и сцепился с буфетчицей. Он опять заговорил много громче того, чем требовалось и, естественно, привлёк внимание посетителей за соседними столиками. Те дружно развернулись в сторону человека в форме десантника и приготовились его слушать.
- Ну, боец, а ты всё воюешь?! – гаркнул подошедший не с пустыми руками Степанов. Поставив на столешницу две бутылки с вином и «минералкой», а также тарелку рыбного ассорти, он назидательно пожурил: - О политике, Колян, надо трепаться шёпотом и на своей кухне. А то до дома не доедешь, - и моряк выразительно показал глазами на притихших соседей.
Владимир на возвращение коллеги и появление новой партии спиртного отреагировал предсказуемо:
- Ай, молодца! «Карифан» сделал второй шаг к вытрезвителю.
- Типун тебе на язык, - отмахнулся от приятеля Вячеслав и занялся откупориванием ёмкостей с алкоголем. Покончив с первым этапом подготовки к выпивке, он моментально перешёл ко второму. Моряк с чувством внутреннего достоинства наполнил фужер и три рюмки, а затем провозгласил: - Я требую продолжения банкета! Выпьем за то, чтобы у нас всё было, а нам за это ничего не было!
Волков, задержавшись с питием, отметил интересную особенность: если Степанов с Козловским выпили практически залпом и до дна, то Антонов лишь помочил водкой губы.
«Правильно, Вовчик – одного «бухого» Славика нам хватит», - мысленно похвалил Кирилл товарища и сам едва пригубил спиртное.
Пока Николай и Вячеслав баловались рыбкой, Волков придумал по какому руслу направить компанейский разговор, но его опередил Антонов:
- Коля, так кого там расстреляли за покушение на Ленина?
- -
- 800 -
- 800 -
- Так ведь это я вас спрашивал, - парировал с набитым ртом солдат. – Вот Кирилл – он же экскурсии водит – может, расскажет?
Итак, перчатка Волкову была брошена – следовало её поднять.
- Покушение на Ленина в Москве и убийство Урицкого в Питере были совершены 30-го августа 1918 года, - издалека начал экскурсовод. – В ответ на эти события появилось воззвание ВЦИКа (то есть Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета) «Всем, всем, всем!», подписанное Свердловым, в котором советская власть объявляла беспощадный МАССОВЫЙ террор всем врагам революции…
- Ну, это понятно, - в нетерпении перебил старшего товарища Козловский. – Ты начал объяснять что такое «красный террор». Но скажи мне не в общем, а конкретно, в цифрах, сколько людей в Питере расстреляли за покушение на Ленина?
- Точную цифру? – с ноткой удивления переспросил Кирилл.
- Именно, - с пьяной издёвкой подтвердил Николай.
«Да, забавный хлопчик, - подумал дипломированный экскурсовод. – А ведь таких цифр я и не знаю». И честно признался вслух:
- Нам на курсах темы покушения на Ленина и «красного террора» не давали. Я это знаю в общих чертах – где-то читал, что-то слышал на лекциях в институте. Такие цифры, понятное дело, не афишируют.
- Именно! – заезжей пластинкой подхватил дембель. – А я вот покопался в подшивках старых газет и обнаружил в «Известиях ВЦИК» от 3 сентября 1918 года, что в ответ на покушение на Ленина чекисты за раз расстреляли в Петрограде 512 дворян - представителей старой элиты: бывших сановников, министров, профессоров. Из документальных книг я узнал, что всего в Питере в эти дни без суда и следствия было казнено около 800 безвинных человек, а с учётом Кронштадта – порядка тысячи. Вот так! – торжествующе заключил недавний солдат.
Воспользовавшись возникшей паузой, Степанов быстренько «обновил» рюмки и фужер. На правах тамады он заявил:
- Мужики, вы меня уже «забодали»! Застольные темы у вас какие-то «гнилые» - сплошные трупы. Лучше бы о бабах потрепались.
- -
- 801 -
- 801 -
- Кстати, о бабах, - чокаясь с компаньонами, заговорил Владимир. - Я слышал такую байку, что Ленин помиловал Фаину Каплан, стрелявшую в него, и её сослали в Сибирь. Так, Коля?
- Клёпаные конструкции! – в сердцах ругнулся Слава и с яростью набросился на рыбное ассорти.
Козловский же, напротив, гордо приосанился и задрал нос выше прежнего. С видимым удовольствием он стал отвечать:
- А вот и не так! По Фанни Ефимовне Каплан (в девичестве – Фейга Хаимовна Ройдман) у меня куча материала. Кроме газет и разных мемуаров главным документом является редкая книга, выпущенная в 1968 году московским издательством «Молодая гвардия». Называется она «Записки коменданта Кремля». Автор – этот самый бывший комендант – Павел Мальков. Он очень подробно описал как лично расстреливал Каплан в помещении кремлёвского гаража под шум заведённого автомобильного двигателя. Произошло это событие 3-го сентября 1918 года в 16.00 в присутствии нескольких латышских стрелков, охранявших Кремль. На казни также присутствовал известный пролетарский поэт Демьян Бедный, напросившийся на неё самолично – «для остроты ощущений». Труп Каплан затолкали в железную бочку, облили бензином и сожгли у кремлёвской стены. И что символично – жгли в аккурат под окнами кабинета Председателя Совета Народных Комиссаров (то есть Ленина). А 4-го сентября 1918 года в газете «Известия ВЦИК» появилось краткое сообщение: «Вчера по постановлению ВЧК расстреляна стрелявшая в тов. Ленина правая эсерка Фанни Ройд (она же Каплан)». Вот такая, в отличие от байки, быль, - назидательным тоном завершил краткий экскурс в историю Николай.
Дождавшись финальной фразы танкиста, Вячеслав решительно постучал вилкой по заранее наполненной (как и остальные «кубки») рюмке. Получив необходимое внимание компаньонов, он сказал:
- Мужики, заканчиваем трепаться о трупах. Тем более, что мы едем не на похороны, а на встречу с девчонками. По крайней мере, Кира – точно. Предлагаю выпить за женщин, которые нас понимают!
- -
- 802 -
- 802 -
Молодые люди, хоть и не гусары, выпили стоя – видимо, уже сказывался приличный объём потреблённого ими алкоголя. Приметив данный элемент фрондёрства, буфетчица решила указать гостям их место:
- Хлопцы, мы в одиннадцать закрываемся. Осталось десять минут, поэтому закругляйтесь понемногу.
- Хорошо, мадам! – вежливо отозвался Антонов. – Закругляемся.
- Действительно, мужики, - кивнул Волков. – Пора «завязывать». Поезд в шесть утра в Минск приходит – надо хоть немного поспать.
Вроде бы аргумент прозвучал весомый, но Степанов усомнился:
- Может, пока «лавочка» не закрылась, ещё бутылку взять? Как думаешь, Колян? – спросил он компаньона, но не спутника.
Пока Николай раздумывал над ответом, вновь подал голос Владимир:
- «Карифан», ты хочешь сделать третий шаг к вытрезвителю? – попробовал он урезонить коллегу. – Или проспать Минск? Да и деньги ведь у нас ограничены – дальше что, лапу сосать будем?
- Деньги – не проблема, - с пьяной самоуверенностью заявил Слава. – Я на всякий пожарный случай сверх сотни ещё полтинничек прихватил. Ну, так как думаешь, Колян? – настойчиво повторил моряк.
Судя по мимике лица Козловского, тот для себя определился.
- Во-первых, Слав, у нас есть ещё что выпить, - он показал на стоявшие перед ним недопитые бутылки. – На посошок хватит. Во-вторых, ребята правильно говорят – мы в Минск прибываем в шесть утра и надо его не проспать. Это я лично могу дрыхнуть до Бреста ещё лишних почти пять часов. Поэтому, в-третьих, я попрошу взять в буфете бутылку пива. Мне-то эта стерва не даст. Вот и всё, - логично завершил свои выкладки дембель.
- Золотые слова, – поддержал Николая Антонов.
«А ведь хорошо солдатик сказал», - подумалось Кириллу.
Пришлось пойти на компромисс и Степанову. Он молча и сосредоточенно разлил спиртное, после чего всем приказал:
- Будем здравы! – А затем, выпив до дна и бросив взгляд на часы, поспешно встал и спросил у присутствующих: - Всем - по бутылке пива?
- Мне не надо, - открестился от «десерта» Владимир.
- -
- 803 -
- 803 -
- Мне тоже не надо, - добавил Волков.
- Да как хотите, - махнул рукой Вячеслав. – Возьму четыре, а там разберёмся, - пообещал он и отправился к стойке буфета.
Оставшиеся за столом молодые люди церемонно помолчали, каждый думая о своём. Кирилл осмотрелся по сторонам. Посетители ресторана потихоньку дисциплинированно потянулись к выходу. Лишь в дальнем от буфета конце вагона оставались занятыми два столика: один - весёлой компанией из трёх человек, другой - одиноким гражданином, заснувшим практически на блюде.
«Пора двигать в койку», - успел подумать Волков, как услышал:
- Народу много, а выпить не с кем, - негромко произнёс Козловский.
Чем немало удивил Антонова, подвигнув того на вопрос:
- Ты ещё хочешь выпить?!
- Да я не буквально, - вяло ответил танкист. – Так, накатило. Это – Жванецкий.
Вернувшийся с полными руками бутылок с пивом Слава спросил:
- Я тут ничего не пропустил?
- Нет, всё нормально, - поспешил успокоить коллегу Владимир. – Ладно, давайте «примем» на посошок и пойдём спать, - предложил он.
- Давайте, - согласился Степанов, основательно усаживаясь на прежнее место. Взяв в руку ёмкость с этикеткой «Ессентуки-17», он пьяно ухмыльнулся: - «Карифаны» вам по чуть-чуть, как всегда?
Кирилл с Антоновым переглянулись. Моряк подал инженеру утвердительный знак. Взвесив взглядом остатки водки, Волков заявил:
- Зачем же по чуть-чуть? «Банкуй» на посошок по серьёзному – всё, что осталось.
- Да запросто! – бесшабашно ответил Вячеслав. Исполнив привычную в этот вечер для себя обязанность, он обратился к бывшему военному: - Колян, ты чего загрустил? Давай-ка примем «на грудь» на посошок…
- Давай! – перебил вальяжного «банкира» Николай и судорожным движением, не дожидаясь собутыльников, вылил вино в глотку.
Питерская диаспора компании обменялась недоуменными взглядами.
- -
- 804 -
- 804 -
- Ну, ладно, мужики, – примирительным тоном заговорил Владимир, - давайте по последней и на боковую – завтра будет непростой день.
Ленинградцы чокнулись, выпили, занюхали амбре кусочками хлеба (единственным, что осталось от закуски) и дружно посмотрели на часы.
- Пора, - подытожил Антонов и встал из-за стола.
Вслед за ним поднялся Кирилл. Степанов несколько замешкался, пытаясь расшевелить Козловского, который словно впал в ступор. Танкист откинулся на спинку стула, обездвижил и уставился, не мигая, в одну точку, глядя поверх голов новых знакомых. Первое, что пришло на ум Славе – это помахать ладонью с растопыренными пальцами перед лицом Николая, на что тот никак не отреагировал, продолжая изображать памятник Вольтеру. Неудачные манипуляции моряк дополнил звуковым рядом:
- Клёпаные конструкции!
Недремлющее и всевидящее око буфетчицы не замедлило себя обнаружить:
- Хлопцы, я же говорила! Не надо было наливать солдатику, - напомнила женщина. – Теперь берите его на руки и тащите. Вы хоть знаете с какого он вагона, с какого места?
- Клёпаные конструкции! – неоригинально повторился Вячеслав.
Владимир подошёл к возникшей проблеме более конструктивно:
- Коля пришёл оттуда, - указал он в направлении коридора, шедшего от буфета мимо кухни в сторону локомотива.
- Ага, - усмехнулся Волков, - уже легче - нам с ним идти в одну сторону. Правда, впереди – всего восемь вагонов.
- А вы из какого? – поинтересовалась подошедшая официантка Люба.
- Из четвёртого, - лаконично ответил Антонов.
- А я – из пятого, - неожиданно для всех произнёс Козловский, не меняя своей идиотской позы.
Степанов радостно всплеснул руками.
- О, заговорил! – пришёл он в дикий восторг, будто рядом с ним сидел воскресший Лазарь. Понимая важность текущего момента, моряк поспешил уточнить: - Колян, а место у тебя какое?
- -
- 805 -
- 805 -
- Тринадцатое, - глуховатым голосом ответил танкист.
- Вот и славненько – адрес вы знаете, - констатировала Люба.
- Ладно, понял…, - начал было Слава, но был нещадно перебит:
- Мужики! – завопил благим матом Николай. – Сделайте милость – налейте убогому чарочку!
Выражение лица официантки из устало-бесстрастного трансформировалось в агрессивно-задорное.
- Оба-на! – воскликнула она. – Вторая серия начинается. Мы это уже днём проходили. Тоже «нажрался» и про какие-то танки орал. Выносить его пришлось. А вы, ребятки, ему наливайте – ещё веселее будет.
- Нет, мы больше не пьём, - решительно возразил Владимир. И обратился к друзьям: - Кира, Слава, берём «клиента» под руки.
Но вояка и не собирался подчиняться чужой воле. Он схватился руками за стул и стал сучить ногами, нащупывая опору. И при этом вдруг жалобно запричитал:
- Ну, что – вам жалко налить солдату несчастный стакан вина? Я ведь много не прошу – всего один стаканчик…
- Всё! – взорвался Вячеслав. И неожиданно блеснул остроумием: - Вечер перестал быть томным. Вова, помогай выносить тело.
Моряки взяли Козловского под руки и легко вывели из-за стола.
- Вы бутылки свои забыли, - напомнила официантка.
- Точно! – отозвался Степанов. И скомандовал: - Кира, забери.
Волков взял со стола две бутылки пива и засунул их в карманы брюк. Остальные две ёмкости с пенным напитком он намеревался нести в руках. Присмотревшись к посудинам из-под алкоголя, Кирилл заметил:
- Кстати, у нас ещё немного водки и вина осталось.
Слава остановился и развернулся в сторону «пивоноса». После недолгого раздумья он предложил:
- А давайте «махнём» остатки?
- Так я же говорил, - вновь заканючил танкист. – Давайте…
Возникшую дискуссию резко прервала Люба:
- Никаких «давайте»! Ресторан закрыт. Возьмите остатки с собой.
- -
- 806 -
- 806 -
Официантку горячо поддержал Антонов:
- Действительно, мужики, пора и честь знать. Кира, забери эти «долбанные» остатки – пусть «карифаны» «бухнут» в тамбуре.
Взяв две бутылки с пивом в левую руку, Волков правой рукой собрал «остатки» и двинулся вслед за компаньонами. Образовалась в некотором роде процессия с выносом тела, которую замыкал «обутыленный» Кирилл. Проходя мимо стойки, он услышал как буфетчица озадачила выглянувшего «на огонёк» мужчину в белом колпаке:
- Боря, иди в конец зала и попроси тех хлопцев заканчивать. Да, пусть они заодно и алкаша заберут, который рядом с ними заснул.
«Каков диапазон у Борюсика, - молча восхитился Волков. – Он и повар, и «коммерсант» и, оказывается, ещё и вышибала».
Ближайший к ресторану вагон был купейным. Коридор оказался пустынным и друзья достаточно легко и быстро миновали его. Следующий вагон также являлся купейным и не представил большой сложности для компаньонов. А вот вагон №6 – плацкартный – доставил путникам массу неприятностей: в отличие от предыдущего, где они шли словно по глубокой колее, здесь их стало бросать на полки спящих людей, а Кирилл, вдобавок, чуть было не разбил бутылки. Поэтому он, оказавшись в тамбуре, логично предложил:
- Мужики, давайте покончим, как вы хотели, с остатками водки и вина. А то сейчас мы войдём в вагон Николая и… Сами понимаете.
- Давайте, - больше безразлично, чем заинтересованно сказал Владимир. И сразу же предупредил: – Но я – пас.
- А я буду, - в пику коллеге ответил Вячеслав и взял у Волкова бутылку с небольшим количеством бесцветной жидкости.
Козловскому хватило ума не вмешиваться в перепалку моряков, за что он получил в награду от Кирилла оставшуюся толику вина. Понятно, что пить жаждущим пришлось из горлышка бутылки. Занятие это (если в нём не участвуешь непосредственно) мало приятное для глаза. Дабы не смущать пьющих, «сачкующие» Волков и Антонов решили заняться другим вредным «делом» - закурили.
- -
- 807 -
- 807 -
Первым победил «остатки» Слава. Поставив пустую бутылку в угол тамбура, он последовал примеру друзей и закурил. А Николай, напротив, решил растянуть удовольствие, периодически пуская пузыри внутрь ёмкости с вином. Видимо, ему больше нравился сам процесс, а не результат.
«Ну, вот, - принялся спокойно мыслить Кирилл, - сейчас допьём, докурим, Мыколу на место доставим и – спать, спать, спать. А завтра я Галю увижу… - Неожиданно цепь приятных предвкушений молодого человека оборвалась. - Ага, у этого клоуна, кажется, опять истерика начинается», - сообразил Волков, присмотревшись к солдату.
Лицо танкиста представляло собой маску древнегреческого артиста-трагика: губы сжались и скривились, крылья носа раздулись, глаза влажно заблестели и в их уголках появились настоящие слёзы, готовые вот-вот поползти по раскрасневшимся щекам.
Почуяв неладное, путешественники обменялись меж собой озабоченными взглядами. Степанов собрался было заговорить с Николаем, но тот опередил его:
- А вы вообще поняли то, что я рассказал про Афган?! – заорал воин-интернационалист. – Что мы, Советская Армия, там делаем? Вы поняли, что мы с афганской деревней сотворили?
Успев сделать один глоток, Козловский требовательно уставился на недавних собутыльников. Слегка опешившие, Владимир и Кирилл промолчали, но Вячеслав за словом в карман не полез:
- Как «что»? – возмутился он. – Сам же говорил, что раздолбали деревню, сровняли с землёй.
- И ты, Слава, так спокойно говоришь: «сровняли с землёй»? – ехидно подчеркнул фразу моряка дембель и вновь хлебнул из бутылки. – Кишлак, полный людей, просто «сровняли с землёй»? А все жители, ты думаешь, живы остались?
Степанов в растерянности пожал плечами.
- Но ты же сам сказал, что ваш лейтенант приказал включить сирену и людей не давить, - неуверенно возразил он.
После очередного глотка танкист потерял контроль над собой:
- -
- 808 -
- 808 -
- Да когда воет такая сирена, с ума сойти можно! Думаете, случайно придумали, чтобы у неё был звук рёва боевого слона, идущего в атаку?! И представьте людей, которые под такую «музыку» мечутся между танками и «бээмдэхами». И попробуй в таком аду никого не задавить. Особенно, когда командирский танк гоняется как бешеный охотник и давит всех подряд. Говорили, что сам полковник Тулинцев управлял им после нового стакана. И попробуй объехать кучи мертвецов, «нащёлканных» автоматчиками. До сих пор перед глазами стоит жуткая картина: трупы детей, женщин и стариков, лязг танковых гусениц, наматывающих кишки на траки, хруст человеческих костей под натиском многотонной махины, а вокруг – кровь, огонь, дым и регулярные автоматные очереди… - Николай резко оборвал свою речь и судорожным движением вновь приложился к бутылке. Переведя дух, он более спокойным тоном продолжил: - Мы когда в лагерь вернулись после этой карательной операции, то ни говорить, ни есть до следующего дня не могли. Особенно после того, как выполнили приказ нашего «литёхи» Серёги – вымыть гусеницы танка. А там было что посмотреть: на траках и между ними – кровища, мелкие кости, мозги, кишки. Фарид, когда такое увидел, то тут же и блеванул…
Козловский с жадностью присосался к горлышку бутылки.
«Как можно так долго мусолить несчастные сто граммов», - искренне внутренне осудил солдата Волков.
Проникшийся рассказом танкиста, Вячеслав решил приободрить его:
- Ладно, Колян, убиваться. А что ты мог сделать? Отказаться приказ командира выполнять? Причём, на войне. Да ты ведь и педали не нажимал, и по людям не стрелял.
С видимым сожалением разглядывая опустевшую бутылку, Николай в задумчивости произнёс:
- Но три выстрела по забору и ближайшему дому я сделал.
К процессу умиротворения солдата присоединился Антонов:
- Ты, Коля, ни в чём не виноват. Если кто и совершил военное преступление, то это – ваш полковник, приказавший давить и расстреливать мирных жителей. И сам, кстати, активно убивавший их.
- -
- 809 -
- 809 -
- А мне от этого не легче, - зло огрызнулся Козловский. – Мне, можно сказать, «кровавые мальчики» каждую ночь снятся. Особенно, если не выпью как следует. – Боец осмысленно посмотрел на «пивоноса» и униженно попросил: - Может быть, вы меня ещё и пивком угостите?
Кирилл молча протянул танкисту бутылку с пенистым напитком. Тот взял её и за три секунды открыл зубами. Припав губами к горлышку, он принялся жадно глотать жидкость, словно бедуин, добравшийся до оазиса. Глядя на процесс потребления слабоалкогольного продукта, Слава облизал губы и, глубоко вздохнув, сказал:
- Ладно, Кира – давай-ка и мне «пузырёк».
- И мне, - психанул давно уставший от пития Владимир.
Раздав друзьям «десерт», Волков ощупал в кармане последнюю, оставшуюся у него бутылку, и выразил своё настроение избитой фразой:
- Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец, - после чего и сам «отоварился» пивом.
Мужчины принялись молча и сосредоточенно посасывать горький напиток. Первым насытился Николай. И воспользовался своим преимуществом, ударившись в пространные рассуждения:
- Я не понимаю, что я делал в Афганистане. Со временем будут говорить, что мы там были в качестве туристов. По крайней мере, меня сейчас пытались не просто уволить в запас (хотя мой дембель был в мае, то есть четыре с половиной месяца назад), а комиссовать по язве желудка. Будто у меня не было ни ранения, ни контузии. Будто я не валялся в госпиталях Ташкента и Ленинграда, не лечился в Военно-медицинской академии. Почти пять месяцев! А мне лапшу на уши вешают: увольняем, мол, по болезни...
- Что, так и уволили – по болезни? Комиссовали? – сочувственно полюбопытствовал Степанов.
- Фигушки! – по-детски возразил бывший солдат. – Я им сказал: если хотите меня комиссовать, то увольняйте не по болезни, а по ранению в условиях боевых действий. Так мне подсказал один толковый офицер, лежавший со мной в одной палате. И предупредил: такую формулировку
- -
- 810 -
- 810 -
тебе не дадут, но хотя бы просто уволят в запас, как отбывшего полный срок службы. И ещё сказал, что при выписке надо не только взять формальные медицинские бумаги, но и справку о ранении и контузии, полученных при выполнении служебных обязанностей…
- А что эта справка даёт? – не удержался от вопроса Антонов.
Козловский хлебнул из бутылки, пьяно подмигнул и объяснил:
- Если у меня в будущем возникнут проблемы со здоровьем, то я могу на сто процентов рассчитывать на пенсию по инвалидности от Министерства обороны.
- Видишь, какой молодец – все проблемы решил, - похвалил танкиста Кирилл и стал подбирать слова для окончания беседы.
Но вошедший в раж Николай и не думал о прощании, а лишь, всё больше распаляясь, продолжил выказывать претензии непонятно кому:
- Нет, я не понимаю, что я делал в Афганистане! За что я проливал кровь? Ради чего убивал людей? Какую помощь и кому я оказывал? Во имя какой справедливости эта мясорубка? Какое право мы имеем лезть в чужие дела? Зачем мы вмешались в гражданскую войну, встав на одну из сторон? И, в итоге, мы поддерживаем горстку марионеток, воюя с целым народом. Нас начинают ненавидеть во всём мире. Мы превращаемся в диких зверей, наподобие фашистов в Белоруссии или американцев во Вьетнаме…
- Эй, «карифан», а ты не перебираешь со сравнениями? – возразил вояке уставший от разговоров Владимир, но считавший себя патриотом.
- Отнюдь, - изящно ответил Козловский и сделал очередной глоток. – Если помните, то немцы у нас тысячи деревень сожгли вместе с жителями. Особенно они лютовали в Белоруссии. Про Хатынь, кажется, все слышали. Кстати, недавно вышел кинофильм Элема Климова «Иди и смотри» - теперь можно и художественно посмотреть как это примерно было в Хатыни. А во Вьетнаме американцы своей дикостью «прославились» - прикончили всех жителей (женщин, детей, стариков) деревушки Сонгми и сожгли все дома дотла…
«Интеллектуал колхозный, - выругался про себя Волков. – Всё то он знает. А всё ли?» - И вслух заметил:
- -
- 811 -
- 811 -
- А в местечке Неммерсдорф воины Красной Армии «позабавились» - всех немецких тёток изнасиловали, потом прибили гвоздями к амбарным воротам, да и сожгли вместе со всей деревушкой. Ну, ты об этом наверняка знаешь. Ведь так? – подмигнул Кирилл своему визави.
Танкист словно остолбенел, замерев с открытым ртом и поднесённой к нему бутылкой. Антонов со Степановым переглянулись и молча чокнулись наполовину опорожненными ёмкостями. Волков напряжённо ждал ответа. Наконец, Николай сбивчиво заговорил, вопрошая:
- Ты хочешь сказать, что наши солдаты зверствовали как фашисты?! Что это за местечко, где оно находится? Когда это было? Точно ли там были красноармейцы? Откуда данные, что насиловали немецких женщин и жгли дома? Какие документы это подтверждают?
Когда поток вопросов иссяк, Кирилл многозначительно помолчал, отпил пива из бутылки, незаметно кивнул Владимиру и стал отвечать:
- Неммерсдорф – маленький городок в Восточной Пруссии – был первым немецким населённым пунктом, в котором немецкое гражданское население оказалось во власти Красной Армии. Здесь впервые выплеснулась месть советских бойцов – месть за три с лишним года немецкого насилия. Погибли более 60-ти женщин и детей. Произошло это 21 октября 1944-го года, когда в Неммерсдорф вошли наши танки… – Волков вдруг понял, что, кичась своими знаниями, выглядит со стороны не лучше пьяненького Козловского. Поэтому он умерил экскурсоводческую интонацию, перейдя на язык попроще: - Что касается документальных подтверждений, то их несколько. Во-первых, мемуары очевидцев. Во-вторых, имеются свидетельские показания в материалах Международного трибунала в Нюрнберге. Если интересно, то посмотри архивы, - с лёгкой издёвкой посоветовал дипломированный экскурсовод историку-дилетанту.
Выслушав внимательно Кирилла, недавний солдат сделал из его рассказа неожиданный вывод:
- Значит среди нас, советских, мы (кто был в Афгане) – не единственные уроды, - сказал он, смешался и принялся прятать своё смущение за поглощением пива.
- -
- 812 -
- 812 -
К этому времени остальные компаньоны практически расправились с янтарным напитком, оставив «на посошок» по паре глотков. Все путешественники уже физически ощущали необходимость в немедленном отдыхе. Их общее настроение выразил Вячеслав:
- Ладно, Колян, не бери в голову. Ты сделал то, что мог. Слава Богу, что жив остался. Давайте допьём пиво и пойдём баиньки. Я уже с ног валюсь, - пожаловался моряк и натурально зевнул.
Мужчины дружно запрокинули головы, выполняя пожелание второго механика. От излишнего усердия Николай даже поперхнулся. Поставив под ноги пустую бутылку, он негромко с грустью признался:
- Вот поговорил с вами про Афган и как-то получше стало. Как говорится, облегчил душу. Спасибо вам, ребята!
- Да не за что, - автоматически ответил Антонов. И очевидно излишне прибавил: - Знаешь, Коля, а напиши-ка ты об этом книжку. Язычок у тебя – будь здоров. Облегчишь душу, заодно деньжат заработаешь, а ещё и знаменитым станешь.
Лицо Козловского вытянулось от удивления и он принялся усиленно соображать, отчаянно вращая полубезумными глазами. Предчувствуя продолжение и так затянувшейся дискуссии, Степанов грозно рявкнул:
- Мужики, за мной! – и рванул на себя ручку двери, ведущей в соседний вагон.
Компаньоны дружно последовали за новоявленным вожаком, включая поникшего танкиста.
«Паренёк совсем плох – вот-вот свалится», - подметил следовавший за Николаем Волков.
Пройдя первым купе проводников, Слава принялся вслух считать:
- Так, здесь места с первого по четвёртое…
Сложность определения будущего места отдыха Козловского затруднялась тем, что его вагон перешёл на ночное время жизни – основное освещение погасло во благо отдыхающих пассажиров, а помогающие случайным прохожим тусклые иссиня-тёмные лампочки лишь подчёркивали ненужность лишних перемещений.
- -
- 813 -
- 813 -
- Здесь – с пятого по восьмое…, - продолжил счёт Степанов. - Кстати, у Коляна какое место – тринадцатое или пятнадцатое? – для пущей точности поинтересовался моряк у спутников.
- Тринадцатое, - услужливо подсказал лидеру его коллега.
- Где-то здесь, - неуверенно определился Вячеслав.
В подтверждение его слов из темноты условного купе зашептали:
- А вот и нашего солдатика привели!
Вслед за этим последовал звонкий щелчок и справа от путешественников загорелся экономный «читательский свет» над нижней полкой. В ореоле скудного освещения молодым людям предстала розовощёкая старушка в тургеневском чепце и с чеховскими претензиями:
- А я уж здесь испереживалась вся, - запричитала она. – Ушёл солдатик и как в воду канул. А дружок его напился пьяным и дрыхнет без задних ног, - бабулька ткнула пальцем в верхнюю полку.
- Так точно – это Лёха, - подтвердил Николай, навалившись руками на спальное место, где возлегал его сопровождающий в полной парадной форме. В соответствии с законами пьяного куража, танкист принялся тормошить спящего: - Лёха, подъём! Знакомься с ребятами! Лёха!
- Да не кричи ты на весь вагон – спят люди, - прошипела старушка.
- Действительно, Колян, «завязывай» орать, - поддержал пожилую женщину Слава. – Давай-ка спать. Которая койка твоя?
Вопрос оказался риторическим – из четырёх мест условного купе лишь одно оставалось свободным. Прежде, чем сесть на него, Козловский ещё раз обратился к попутчику, потрепав того по голове:
- Лёха! Ты живой? Лёха!
Потревоженный солдат открыл глаза и несколько секунд рассматривал коллегу. После чего низким голосом ответил ему:
- А шёл бы ты к Бениной маме, - и отвернулся лицом к стенке.
«Да, разнообразием ругательств ребята не блещут», - отметил про себя Кирилл. К всеобщему удовлетворению, танкист мгновенно успокоился и рухнул на предназначенную ему полку. Чем заслужил похвалу Степанова:
- Ай, молодца! Ну, спи, «карифан». А мы «почапали» к себе. Пока!
- -
- 814 -
- 814 -
- Ну, бывай, «карифан»! – попрощался Владимир. – Удачи тебе!
- Спасибо, - вяло отозвался Николай, вытянувшись на ложе.
Волков также принялся раскланиваться:
- Счастливо тебе, Коля! – Не забыл и про старушку: - Всего Вам доброго, мадам!
Бабулька слегка опешила, но быстро нашлась:
- И вам, хлопчики, всего лучшего! Храни вас Господь.
Ритуал прощания был полностью соблюдён и молодые люди двинулись по коридору. Неожиданно подал голос, казалось, забывшийся уже Козловский:
- Кирилл, можно тебя на минутку?
Озадаченный запоздалой просьбой, Волков вернулся к танкисту.
- Слушай, - зашептал тот, - я вот что хотел вам сказать. Вы, наверное, думаете, что советские люди разных национальностей ничем друг от друга не отличаются? Особенно славяне. Ошибаетесь. Даже между русскими и белорусами есть различия: у каждого – своя гордость. И не дай вам Бог в Минске кичиться тем, что вы – питерские. Вас там уважают, не в пример москвичам. Но будьте людьми – уважайте хозяев. – Изложив сумбурно свою мысль, Николай в бессилии откинулся на подушку, успев лишь прибавить: - Счастливо вам, ребята.
- Пока, - буркнул Кирилл и удалился вслед за друзьями.
Нагнал он их в тамбуре, где моряки собрались ещё раз, перед сном, перекурить. Волков также решил принять участие в дурном занятии. Вячеслав любезно дал ему прикурить и бесстрастно спросил:
- И чего тебе там Колян наговорил?
- Да так, ничего особенного, - отмахнулся Кирилл. – Мол, не ходите в чужой монастырь со своим уставом.
- Это в каком же смысле? – механически поинтересовался Антонов.
Волков расслабленно пожал плечами и вынужденно ответил:
- Сказал, мол, не надо на всех углах Минска бить себя пяткой в грудь и орать, что мы – питерские. Мол, у белорусов особенная гордость.
- Понятно, - кивнул Слава и выбросил окурок. – Ладно, пошли спать.
- -
- 815 -
- 815 -
Второй механик эдаким доминантным самцом возглавил шествие, а остальные путешественники потянулись за ним гуськом в конец вагона №4, где находились их спальные места. Надо отметить, отправляясь в ресторан, они предусмотрительно застелили постели, дабы не заниматься этим подшофе. А потому сам процесс отхода ко сну молодых людей представлялся простым, быстрым и тихим. Кто бы мог подумать, что случится иное. Хотя… Когда более половины мест в плацкартном вагоне занимают «народные» и «заслуженные» артисты, то от комедии до трагедии – один шаг.
Припозднившиеся пассажиры ступали в свете редких тусклых ламп осторожно, передвигаясь почти на ощупь. Весь их вид говорил о том, что они находились уже наполовину во сне, однако ноги и руки автоматически пытались довести дело до целого. Кириллу показалось забавным, что оба моряка, шедшие впереди него, ещё до подхода к заветным постелям принялись синхронно расстегивать ремни на джинсах и слегка приспускать их. Подойдя к третьей от конца вагона боковой нише с пустыми, но аккуратно застеленными местами №41 и №42, Степанов заметил:
- А вот, мужики, ваши постельки, - и легонько похлопал рукой по будущему ложу Антонова.
Волков немало подивился неожиданной для него резвости Владимира, который буквально взлетел на полку, помеченную цифрой «42». Мало того, моряк чуть ли не на лету сбросил с себя кроссовки и стянул джинсы, после чего с видимым удовольствием свесил вниз голые волосатые ноги и стал шаловливо болтать ими. Наблюдавший через плечо за коллегой, Слава воспринял его «акробатизм» как руководство к действию. Подойдя к боковому месту №37 уже с обувью в руках, он, как бывалый стриптизёр, ловким движением руки оголил нижнюю часть своего тела, а затем в прямом смысле слова «нырнул» в желанную «постельку»…
- А-а-а!!! Помогите!!!- разнёсся на весь вагон надрывный женский крик, перешедший в визг. – А-а-а! Насилуют! Помогите!!!
В условных купе и боковых нишах с поразительной быстротой и регулярностью электрических гирлянд на новогодней ёлке стали
- -
- 816 -
- 816 -
зажигаться лампочки личных «ночников» пассажиров. Вагон превратился в потревоженный курятник, обитатели которого невпопад кудахтали:
- Кто кричит?
- Кто насилует?
- Безобразие!
- Кого насилуют?
- Это к Леночке пристали!
- Позовите второго режиссёра!
- Где Фёдоров?
- Николай Сергеевич! Подойдите в конец вагона!
А прямо над головой присевшего на полку Волкова раздалось:
- Славка, кажется, опять вляпался, - подосадовал Антонов. И, тяжело вздохнув, позвал: - Пошли, Кира, выручать его, а то не миновать нам фирменного вытрезвителя славного города Мухосранска.
Не успевший разоблачиться Кирилл последовал за не совсем одетым Владимиром. Зрелище в конце вагона, на месте №37, им представилось не жутким, не жалким, а театрально-искусственным: забившаяся в угол ниши немолодая женщина с безумными от страха глазами, закутавшаяся в простыню, и сидящий на краешке полки обнажённый красавец-мужчина (он же – Вячеслав Степанов), страшно сконфуженный и непривычно молчаливый, закрывший свою физиономию обеими руками.
- Картина Репина «Не ждали», - пошутил на ухо Волкова его спутник.
Эту «картину» дополняли свесившиеся с соседних полок головы коллег «пострадавшей» и сбежавшие на её отчаянный крик доброхоты, топтавшиеся возле «главных героев». Пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля, Антонов поспешил перехватить инициативу:
- Слава, ты чего – перепутал места?
Степанов оторвал ладони от лица и нервно ответил:
- Ничего я не перепутал! Просто кто-то занял моё место. – И для пущей убедительности добавил: - Я всегда запоминаю цифры по каким-то событиям. У меня было место 37 – год смерти Пушкина…
- Что здесь стряслось? – послышался сзади Кирилла строгий голос.
- -
- 817 -
- 817 -
Народ, включая Владимира и Волкова, посторонился и пропустил в образовавшийся «круг» новое действующее лицо – сухощавого мужчину среднего роста с выразительными карими глазами и чёрной, как у цыгана, шевелюрой, слегка тронутой сединой.
- Вот, Николай Сергеевич, насильника задержали, - услужливо доложил начальнику плюгавенький мужичок в мятой пижаме.
«Ага, это, видимо, и есть второй режиссёр Фёдоров», - сообразил Кирилл и непроизвольно вздрогнул, почуяв некий душевный дискомфорт.
Тем временем, Николай Сергеевич подтрунил над подчиненным:
- Не ты ли, Горшков, задержал?
- Это кто тут кого задержал? – возмутился Вячеслав. – Прихожу на своё место, а оно занято, - молодой человек покосился на «захватчицу», которая отошла от шока и внимательно рассматривала «обидчика». – Я её к себе не звал. И уж тем более, никого насиловать не собирался.
Фёдоров перевёл взгляд со Степанова на артистку и обратно.
- А где ж ты, мил человек, до сих пор был? – спросил он.
- Где, где…, - зло огрызнулся Слава. – В вагоне-ресторане.
- Точно! – неожиданно встряла в разговор «потерпевшая». – Я же с Вами до того, как Вы пошли в ресторан, местами поменялась.
- Да?! – искренне удивился моряк. – Ну, и где же мне спать?
- Как где? – не менее искренне удивилась актриса, обнаружив в нотках своего голоса элемент кокетства. – На моём «бывшем» месте – номер 36. – Женщина указала на верхнюю полку, имевшую общую стенку с общественным туалетом.
Вячеслав в задумчивости почесал макушку и, выдержав многозначительную паузу, в течение которой все собравшиеся затаили дыхание, примирительно вымолвил:
- Ладно, 36 – так 36. Как говорится, год сталинских репрессий, «ежовщина». – Посмотрев вокруг себя, он усмехнулся и ехидно заметил: - Что, так и будем стоять – глазеть на голого мужика? Может, поспим?
Компания зевак дружно уставилась на сурового начальника. Тот поспешно кивнул и обратился к «насильнику» и «потерпевшей»:
- -
- 818 -
- 818 -
- Так, Лена и Вы, мил человек. Считаем инцидент исчерпанным?
- Считаем, - согласился Степанов.
Его энергично и с показным великодушием поддержала Елена:
- Конечно, конечно! Молодой человек просто ошибся. Бывает.
Николай Сергеевич удовлетворённо потёр руки и провозгласил:
- Ну, вот и хорошо. Тогда вы укладывайтесь согласно договорённости, а остальных, - Фёдоров медленно обвёл взглядом всех присутствующих, - прошу разойтись по своим местам. Отбой!
Люди стали расходиться не торопясь, с некоторой печатью досады на лицах – скандал не получился. «Грамотный мужик», - мысленно похвалил Волков чужого начальника и занял полку в соответствии с купленным билетом. Такой же манёвр предпринял и Антонов. Третий компаньон, главный герой забавного происшествия, больше не стал испытывать судьбу и, забравшись на указанное ему место, мгновенно впал в забытьё.
Заснуть подобным образом Кириллу не удалось. Поворочавшись с боку на бок, он решил проверить бдительность соседа сверху:
- Володь, ты не спишь?
- Нет, - экономно ответил Антонов.
- Я тут, глядя на нашего Славика, вспомнил выражение одного писателя. Кажется, Виктора Конецкого. Интересно?
- Ну?
- «Тигры, например, уважают львов, слонов и гиппопотамов. А мандавошки – никого!», - продекламировал Волков и затаился.
Сверху послышался вежливый лёгкий хохоток, а затем последовала короткая похвала:
- Классно! – Помолчав пять секунд, Владимир сладко протяжно зевнул и, растягивая слова, предложил: - Ладно, давай спать.
- Давай, - не возражал Кирилл и ответно зевнул.
Неожиданно с соседней нижней боковой полки донёсся шёпот:
- Я, конечно, извиняюсь, мил человек, но то, что Вы процитировали, написал не Виктор Конецкий, а Сергей Довлатов. Извините ещё раз и спокойной ночи.
- -
- 819 -
- 819 -
- Спасибо, - поблагодарил Волков. – Спокойной ночи.
Мозг молодого человека напрягся и судорожно заработал: «Мы с этим Фёдоровым Николаем Сергеевичем, оказывается, лежим голова к голове… Фёдоров…Николай… Режиссёр… «Беларусьфильм»… Неужели это Галин отец?.. Она – Фёдорова и, к тому же, Николаевна. И отец – режиссёр «Беларусьфильма». В забавную историю я попал».
Совершив неожиданное для себя открытие, Кирилл натянул на голову простынь и отвернулся к окну. Монотонное покачивание вагона и равномерный стук колёс вызвали у него естественное состояние оцепенения, перешедшего в нормальный здоровый сон…
… 21.09.1985 г., 06 ч. 19 м., г. Минск …
… Великой Китайской стеной высился в темноте на фоне светлеющего неба поезд «Ленинград – Брест». Трое прибывших пассажиров нерешительно переминались с ноги на ногу на мокром асфальте минского перрона. Наконец, один из самых нетерпеливых прервал затянувшееся молчание:
- Клёпаные конструкции! Кира, командуй! Куда дальше, командир?
Пока «командир» раздумывал, заговорил третий компаньон:
- «Карифаны», посмотрите-ка на часы. – Дождавшись, пока спутники рассмотрят стрелки на циферблатах своих хронометров, он уверенно продолжил: - Понятно, что ехать прямо сейчас в «общагу» - это, мягко говоря, не очень интеллигентно…
Степанов резко перебил говорившего:
- А что, интеллигентнее бродить по тёмному и незнакомому городу голодным, как собака, и дрожать от холода, как овечий хвост?
- Какие метафоры! – ехидно восхитился Антонов.
Настало самое время вступить в разговор Волкову:
- Мужики, кончайте лаяться! – повысив голос, сказал он. – Володя прав – рано ещё ехать в общежитие. Думаю, часикам к 12 – в самый раз. Но и Славик прав – надо где-то пожрать и согреться…
- -
- 820 -
- 820 -
- Ну-ну! – вновь не выдержал Нетерпеливый. – И где мы всю эту прелесть найдём в такое время и в этой провинции?
Вопрос повис в воздухе. Моряки напряжённо уставились на инициатора путешествия. Тому пришлось изобразить фальшивое возмущение:
- Провинция?! Это столица республики – провинция? Да если хотите, Минск ничем не отличается от Питера и ничем не хуже его…
По сложившейся традиции, Вячеслав перебил товарища:
- Надо ещё убедиться, что мы в Минске…
- … а не в славном городе Мухосранске, - с желчью прибавил Антонов.
Волков манерно передёрнул плечами, перебросил с одной руки в другую портфель «дипломат» и указал свободной дланью:
- Вначале мы выйдем на Привокзальную площадь.
Пройдя здание вокзала насквозь, Кирилл оказался с друзьями на улице и с удовольствием вдохнул полной грудью. Осмотревшись, он с некоторой неуверенностью сказал:
- Ну, вот мы и в Минске. Кажется.
- Ничего себе! «Кажется»?! – взорвался Степанов и принялся оглядываться кругом себя.
Не в пример коллеге, Владимир не стал проявлять излишние эмоции, а лишь вперил в «главного провожатого» выжидательный взор. Тем временем, Волков рассмотрел за простором пустынной площади знакомую троллейбусную остановку, а также неоновую вывеску ресторана «Радуга». Приободрившись, молодой человек повернулся налево и увидел ту самую стоянку такси, где в мае он и Галя попрощались со злосчастным подполковником. Кириллу вспомнилось, что где-то рядом находится и вход в метро, которым он, собственно, и пользовался от силы пару раз. Довольный результатами «рекогносцировки», «главный провожатый» решил поделиться радостью с друзьями, но очередная экстравагантная выходка Славика помешала ему это сделать.
Надо отметить, услышав слово «кажется», Степанов, не терпевший никакой неопределённости, захотел самостоятельно установить своё
- -
- 821 -
- 821 -
местонахождение. Он принялся рыскать глазами по сторонам в поисках «разумной жизни», но тщетно – приехавшие брестским поездом пассажиры давно разбежались, а с прочими гражданами как-то не везло ввиду раннего времени. Но, наконец, удача улыбнулась Вячеславу – по самой середине площади прямо к нему браво вышагивал редкий прохожий. Сгорая от нетерпения, моряк не выдержал и бросился навстречу «судьбе». Выбежав практически в центр огромного свободного пространства, он всерьёз озадачил пешехода:
- Эй, «карифан», как этот город называется?
Пожилой мужчина остановился, приоткрыл рот и, рассмотрев за спиной спросившего ещё две не выспавшиеся опухшие физиономии, развернулся и побежал через площадь к мигавшему на другой стороне светофору.
- Чего это он? – набычившись, вопросил Слава.
Волков с Антоновым в один голос расхохотались.
- Погляди на себя в зеркало, - шутливо посоветовал коллеге Владимир. – И спроси заодно: «Как тебя зовут, «карифан»?».
- Да иди ты…, - беззлобно выругался Степанов. Но через секунду он расплылся в блаженной улыбке. – Точно – Минск! – радостно сообщил второй механик и ткнул пальцем в пять огромных букв, оседлавших крышу вокзала…
Покончив со своей географической идентификацией, компаньоны принялись более детально обсуждать ближайший распорядок до полудня.
Как всегда, самым радикальным оказался Вячеслав:
- Я жрать хочу как сто китайцев. И прямо сейчас. Поэтому предлагаю простой выход. На вокзале, надеюсь, есть круглосуточный буфет. Хотя бы кофе с молоком и пирожков «похаваем». Заодно и согреемся. А если бы ещё и бутылочку на троих «банконуть»… - Степанов мечтательно закатил глаза.
- А почему бы и нет? – поддержал морского собрата Антонов. – Кстати, вон там стоянка такси, - указал он в нужном направлении. – Если здесь не хуже, чем в Питере, то у таксистов, по идее, можно разжиться спиртным. Что скажешь, Кира?
- -
- 822 -
- 822 -
Волков дипломатично кашлянул в кулачок и ожидаемо ответил:
- В принципе, можно. Только…
- Что «только»? – взвился Нетерпеливый.
- Да то! – повысил голос Кирилл. И пожурил торопыгу: - Слушать, Слава, надо не желудком, а мозгами…
Наблюдавший за стихийной перепалкой друзей, Владимир решил выступить третейским судьёй:
- Кира, Слава хочет элементарно «похавать» и, если повезёт, чуток «бухнуть». Это, в принципе, возможно?
- А почему нет, мужики? – ответно подскочил Волков. – Я просто хочу сказать, что не надо лезть напролом и долбать хозяев…
- Типа как тебе тот танкист наплёл? – съязвил Степанов.
- Слава! – выкрикнул Антонов. – Дай Кире слово сказать! Ведь это он нас с тобой сюда привёз – ему и решать.
- Да ладно, - незначительно обиделся Вячеслав. – Давай, Кира, «ботай» где пожрать и прочее.
Дождавшись абсолютной тишины, Владимир провозгласил:
- Всё, Кира – Славик заткнулся.
- Спасибо, - механически ответствовал Волков. – Предложение простое – подойдём к таксистам и «побазарим». Единственное, что бы я хотел уточнить: мы только берём у них «бухло» или…
- Что «или»?- как всегда не вытерпел Степанов.
- Т-с-с-с! - прошипел Антонов коллеге и прижал палец к губам.
- Ладно, пошли! – психанул Кирилл и направился к стоянке такси. По дороге он высказал созревшую у него мысль: – Значит, так, мужики. У нас есть деньги на то, чтобы спокойно снять приличный номер в гостинице. Я думаю, что десяти рублей вполне хватит. Я в прошлом году в Сочи с семьёй в «Чайке» восемь тридцать платил. Между прочим, с телефоном и душем…
- Ну-ну, - скептически изрёк второй механик и покачал головой.
А вот третий механик по достоинству оценил предложение Волкова:
- Душ – это то, что надо! Не идти же к девчонкам грязными.
- Ты ещё в баньку сходи, - шутливо посоветовал Вячеслав.
- -
- 823 -
- 823 -
- А почему нет? – поддержал общую тему инженер. – Времени у нас – вагон и маленькая тележка. Славка – молодчинка! Даже если нам не повезёт с гостиницей, то мы можем перекантоваться в бане: согреемся, поедим, выпьем и чуть-чуть помоемся…
- А что – в бане «бухло» с «хавкой» подают? – с издёвкой поинтересовался Степанов.
- Если там не подают, то с собой принесём, - парировал Кирилл.
Нетерпеливый демонстративно постучал по наручным часам:
- В это время? Магазины откроются не раньше, чем через два-три часа. А спиртное здесь тоже с двух продают?
- Кажется, - неуверенно ответил «главный провожатый». – Сейчас уточним, - добавил он, кивнув на автомобиль с «шашечками».
На стоянке такси образовалась своеобразная толчея из трёх «Волг». Водитель первой в очереди машины (что можно было определить по близости к официальному флажку с буквой «Т») курил на свежем воздухе, привалившись к капоту своего «скакуна». Волков посчитал это хорошим знаком, чтобы начать разговор:
- Здорово, «шеф». Свободен?
Пожилой мужчина среднего роста с пышными пшеничными усами расплылся в улыбке:
- Будь здрав, хлопчик. Шо треба?
Владимир с Вячеславом переглянулись между собой: всё-таки иностранный язык. На правах полиглота Кирилл продолжил разговор:
- Мы – люди приезжие, поэтому у нас несколько вопросов.
Водитель машины выбросил окурок и деловито спросил:
- И откуда вы, если не секрет?
Расслышав вполне приемлемую русскую речь, Антонов мастерски превратил диалог в беседу:
- Не секрет. Мы - из Питера!
- Из Ленинграда, - поспешил с поправкой Волков.
- Хороший город. Бывал там, - доброжелательно произнёс таксист. И заговорщицки подмигнул: - По Минску хотите покататься?
- -
- 824 -
- 824 -
На лидирующую роль в компании вновь выдвинулся Владимир:
- Это, конечно, можно и нужно, но…, - начал он говорить и сделал манерную паузу. – Но вначале хотелось бы решить пару-тройку вопросов. Может быть, Вы нам поможете? Кстати, как Вас величать?
Водитель авто усмехнулся в усы и добродушно ответил:
- Зовите меня просто Петровичем. И на «ты». Когда меня зовут на «вы», то я начинаю себя чувствовать старым дедом, и настроение портится.
- А я – Володя, - представился моряк и протянул таксисту руку.
Остальные компаньоны последовали примеру друга и отведали крепкого рукопожатия Петровича. Тот, завершив процедуру знакомства, перешёл к делу:
- Ну, спрашивайте свои вопросы. Чем смогу – помогу.
Антонов вопросительно посмотрел на Кирилла и, не дождавшись от него инициативы, продолжил «допрос с пристрастием»:
- Петрович, где можно прямо сейчас перекусить и немного…, - моряк щёлкнул себя согнутым указательным пальцем по кадыку. – Кстати, а таксисты в Минске водочкой приторговывают?
- Кто как, - неопределённо сказал водитель. – Я лично – нет. Но, кажись, я знаю, где вы сейчас сможете выпить и закусить.
- Но это ещё не всё, - торопливо присовокупил Владимир. – Нам бы номерок в какой-нибудь гостинице снять, да в баньку приличную сходить.
- И билеты на завтра обратные купить, - добавил Волков.
Таксист потрепал себя за усы, хмыкнул и рассудительно заговорил:
- Да, хлопцы, вопросики у вас. Вам повезло, что на меня попали. Значит так. Здесь, в центре, в гостиницы соваться не стоит – «Минск» и «Беларусь» всегда забиты. А вот там, куда я хотел вас везти покушать и выпить, можно, если повезёт, и номер снять. Это – гостиница «Турист»…
- «Турист»?! – вырвался у Кирилла радостный возглас.
- Да, - подтвердил Петрович. – Она находится на Партизанском проспекте. У них там имеется «блатной» буфет – для работников гостиницы и их знакомых. У меня в «Туристе» есть свои люди. Они помогут. Что касается приличной бани, то есть такая – лазня на улице Козлова…
- -
- 825 -
- 825 -
- Лазня? – переспросил долго молчавший Степанов.
- Ну, да, - кивнул водитель авто. - «Лазня» по-белорусски и есть «баня». А вот что касается билетов… Во сколько завтра ваш поезд?
- Где-то в семнадцать с минутами, - подсказал Волков.
Таксист посмотрел на свои наручные часы и, вздохнув, сказал:
- В кассах вокзала продают билеты на текущие сутки. Значит, здесь вам до «семнадцати с минутами» их не купить. Тогда заедем в городе в кассы предварительной продажи, - логично предложил Петрович. И подвёл итог разговору: - Кажись, все вопросы обсудили. Ну, что – поехали?
- Поехали! - с готовностью отозвался Антонов, вошедший в роль вожака, и пошёл устраиваться на переднем сиденье, рядом с водителем.
Кирилл с Вячеславом удобно уселись сзади и почти сразу, в комфортных условиях тёплого салона, впали в состояние полудрёмы. Волков успел рассмотреть на «торпеде» такси табличку с фотографией «хозяина» и его идентификацию: «Шерпа Леонид Петрович».
Пассивность «заднего сиденья» косвенно повлияла на настроение остальных обитателей авто. Дабы развеять гнетущую тишину, Петрович стал показывать Владимиру город, периодически кивая на «проплывающие» мимо здания. Сообразив, что экскурсовод из него никудышный, он сделал самый беспроигрышный в таких ситуациях ход:
- Мне недавно новый анекдот рассказали. Хотите послушать?
- Конечно! – за всех откликнулся Антонов.
- Значит, так, - начал рассказ таксист. – Хлопцы, а вы знаете, кто был первым гаишником в древней Руси?
- Нет, - ожидаемо ответил Владимир. – И кто же?
- Соловей-разбойник, - кратко ответил водитель и приготовился к следующему прогнозируемому вопросу.
Неожиданно подал голос, казалось бы, совершенно индифферентный Степанов:
- Это почему же?
Петрович усмехнулся в усы и исчерпывающе объяснил:
- Потому, что он сидел у дороги, свистел и всех грабил.
- -
- 826 -
- 826 -
Шутке шофёра следовало посмеяться, что попутчики и сделали, но не достаточно убедительно. С некоторой обидой Шерпа заметил:
- Уже подъезжаем. Скоро вам будет и кофе с молоком и водка с пивом.
Кирилл тотчас оценил правдивость слов хозяина салона, когда машина подпрыгнула на крохотном мостке над ручейком, пересекающем Партизанский проспект. После небольшой паузы Петрович принялся давать необходимые инструкции:
- Значит так. Первым делом подходите ко входу и, если он закрыт, легко стучите. Должен подойти швейцар. Сегодня дежурит мой старый знакомый – Никитич. Показываете ему через стекло «рваный». Рубль, одним словом, - пояснил «инструктор». – Когда Никитич откроет, то скажите ему «пароль»: «Никитич, тебе привет от Солёного Партизана». Он всё поймёт и проведёт вас в тот самый буфет, где вы сможете выпить и закусить. Не удивляйтесь, если Никитич спросит: «Вам в бар?». Старику нравятся иностранные слова. Он и гостиницу свою «хотелем» называет.
- Дед, похоже, смотрит по «телеку» «Вечера юмора в Останкино», - хохотнул Антонов.
- Все смотрят, - деловито отрезал водитель, - когда больше смотреть нечего. Значит так, хлопчики. Я думаю, часа вам, чтобы покушать и распить бутылочку хватит. Так?
- Вполне, - согласился Владимир.
Петрович утвердительно мотнул головой и удовлетворённо изрёк:
- Значит, договорились. Сейчас, - он мельком глянул на наручные часы, - шесть часов пятьдесят восемь минут. Так?
Антонов вынужденно осмотрел свой хронометр и констатировал:
- Так.
- Значит, тогда я вас буду ждать у «Туриста» в восемь пятнадцать, Так? - приказным тоном заметил шофёр.
«Вот молодец! Прямо как мой папашка – с точностью до минуты, - мысленно отреагировал Волков. – Видно, тоже в прошлом военный».
Тем временем, Владимир дежурно ответил:
- -
- 827 -
- 827 -
- Так, - и с показным равнодушием стал рассматривать гигантскую стеклянную «шоколадку», приткнувшуюся слева от проспекта.
«Чёрт побери! Вот и «Турист», - отметил про себя Кирилл. – Здесь рядом Галя живёт. Можно сказать, я уже с ней одним воздухом дышу. А мне ещё придётся выпендриваться, куда-то ходить, с кем-то разговаривать. Вот взял на свою голову этих морячков. Хотя…».
Додумать организатор путешествия не успел. Петрович, сделав на проспекте «винтовой» поворот, плавно подрулил к гостинице. Поставив машину на тормоз, он повелительно-доброжелательно молвил:
- Вперёд, хлопцы!
Поразительным диссонансом тону водителя прозвучал голос его пассажира с переднего сидения:
- «Шеф», чем обязаны?
- Не понял, - с абсолютным недоумением ответил Петрович.
«Какая-то дурость назревает», - успел подумать Волков.
- Ну, сколько нам сейчас надо заплатить за то, что Вы нас сюда довезли? – простодушно пояснил свою мысль Антонов.
- Я чего-то не понял, - продолжал недоумевать шофёр. – Мы дальше в лазню поедем или моя работа на этом закончена? – вопросил он.
Владимир сообразил, что задел самолюбие коренного минчанина, но не смог перебороть своё «эго»:
- Да Бога ради, Петрович, не обижайтесь! – миролюбиво заговорил он. – Мы ведь не отказываемся ехать дальше в лазню. И ещё дальше…
- А это куда? - заинтересовался водитель.
Возникшее неудобство пришлось ликвидировать Волкову:
- После лазни нам хотелось бы поехать в Чижовку.
- Так нет вопросов! – воскликнул Петрович и с вызовом посмотрел на соседа.
Антонов почувствовал некую не комфортность ситуации и попытался из неё вывернуться:
- Петрович, ты нас довёз. По моим понятиям – я должен заплатить за классную работу. Я хочу дать тебе за это денег. Разве я не прав? – Не
- -
- 828 -
- 828 -
встретив возражений, Владимир усугубил проблему: - Так сколько мы Вам должны?
Коренной минчанин не остался в долгу, практически перейдя на родную мову:
- А ты шо, хлопчик, счётчик не бачишь?
Поскольку машина уже стояла на автостоянке возле отеля, то Кирилл, на правах временного «аборигена», посчитал нужным вмешаться в разговор, ведший в никуда:
- Петрович, Володя просто хотел «промежуточно» рассчитаться. Мало ли что – вдруг мы как-то разминёмся или ещё чего.
- Ну, в принципе, логично, - с тяжёлым вздохом согласился водитель.
Его сосед проворно достал из кармана трёхрублёвку и протянул шофёру. Тот мельком взглянул на счётчик, где застыли цифры «1 руб. 92 коп», взял деньги и сказал:
- Сейчас сдачу дам.
- Сдачи не надо! – высокомерно заявил Антонов.
Услышав до боли знакомую фразу, Волков мгновенно представил, что последует далее, благо уже сам участвовал в подобной сценке возле минского цирка чуть менее года назад. Поэтому он поспешил опередить прогнозируемые события, не дав ответить коренному минчанину:
- Петрович, Володя просто имеет в виду, что прямо сейчас сдачу давать не имеет смысла, поскольку мы ещё наше сотрудничество не заканчиваем и потом, в итоге, всё посчитаем. Хорошо?
- Добре, - кивнул Шерпа. – Значит, часик у меня в запасе есть – можно куда-нибудь смотаться. Ну, хлопчики, с Богом! – скомандовал он.
Путешественники дружно потянулись на свежий воздух. Уже закрывая дверь снаружи, Антонов вдруг спохватился:
- Петрович, а если нас оттуда попрут?
- Не попрут, Вова, - уверенно ответствовал шофёр. – Главное – скажите Никитичу так, как я вам говорил. А я, на всякий случай, вас здесь подожду минуток десять.
- Спасибо, Петрович! – успокоился Владимир и захлопнул дверцу.
- -
- 829 -
- 829 -
Молодые люди без труда взбежали по пологим ступеням отеля и попытались проникнуть внутрь оного. Дверь оказалась заперта. Наступил «звёздный час» Антонова – компаньоны разом посмотрели на него в ожидании действий. Третий механик, в соответствии с инструкциями Петровича, легонько постучал кулаком с зажатым в нём рублём по стеклянным вратам. В ожидании ответного действия друзья приняли статичные позы. Вынужденное бездействие несколько скрасил Степанов, кивнув на соседствующую табличку:
- А забавно гостиница называется – «Турыст». Прямо как Папанов говорил в «Бриллиантовой руке». Кстати, он не белорус?
Ответить спутники не успели, ибо с противной стороны наметилось движение. Седой пожилой мужчина в синем костюме с галунами и в шикарной фуражке с кокардой в виде буквы «Т» и позументом принялся отворять двери. Сняв железную «П»-образную заглушку, он открыл одну из створок, предупредительно заслонив проход своим телом.
- Шо надо, хлопцы? – дежурно поинтересовался привратник.
Пока Владимир, на правах лидера, подбирал нужные слова, неожиданную для всех инициативу проявил Вячеслав:
- Никитич? – тоном прокурорского работника спросил он.
- Да, Никитич, - не без подобострастия ответил бравый старик.
- Тебе привет от Солёного Помидора! – огорошил Слава швейцара.
Тот поморгал глазами, насупился, приняв суровый вид, и собрался закрыть дверь, но Антонов успел помешать ему, поставив в открытый пока проход ногу. Затем моряк поспешил исправить оговорку коллеги:
- Никитич, наш друг неудачно пошутил. Тебе привет от Солёного Партизана.
Озабоченность с лица ряженого старика исчезла и он позволил себе незначительно осклабиться, показав редкие зубы.
- Ну, это другое дело, - пропел он хриплым прокуренным голосом. – Людей от Петровича мы уважаем. Вам чего - в бар провести?
- Хотелось бы, - вновь заговорил Степанов.
- Заходи, хлопцы, - скомандовал швейцар, освободив проход.
- -
- 830 -
- 830 -
Миновав привратника первым, Владимир чудесным образом расстался с заготовленным заранее рублём, даже не заметив, как это произошло. Оказавшись в холле гостиницы, Волков внимательно осмотрелся. Помещение показалось ему достаточно большим, но чересчур заставленным кадками с фикусами, пальмами, лимонами и прочей флорой, представляя собой если не филиал тропических джунглей, то подобие уголка ботанического сада – точно. Никитич, молодец, службу свою знал отменно – закрыв дверь, он в очередной раз скомандовал:
- Туда, хлопцы – к лифту, - и показал рукой нужное направление.
Проходя мимо безлюдных в столь ранний час административных стоек, Кирилл прочитал фирменную табличку с надменной надписью «Мест нет» и состроил ей «козью морду». Швейцар заметил озорство молодого человека, но никак его не прокомментировал. Подведя «клиентов» к шикарному лифту, он со значением заявил:
- Я, хлопцы, довезу вас до служебного бара, а дальше – вы уж сами.
Всё-таки это находка, когда в компании есть такой человек, как Слава.
- Никитич, а ты хоть познакомишь нас с этим «баром»? – незатейливо спросил он.
Привратник, находясь уже в кабине подъёмника и нажав нужную кнопку, хозяйским глазом осмотрел оппонента и величаво ответил:
- Я лично проведу вас к Иришке, которая вам всё сделает, - пообещал ряженый дедушка. – А если шо... – Никитич задумался и не договорил. Вскоре лифт остановился, его дверки открылись. - Вперёд, хлопцы! – сказал швейцар тоном отставного сержанта строительного батальона и сам же возглавил шествие.
Как оказалось, путешественникам пришлось преодолеть длиннющий коридор с массой дверей по обеим сторонам. По пути Волков не заметил ни одного указателя, говорящего о наличии где-то поблизости питейного заведения. Но вот Никитич остановился перед последней в левом ряду дверью, аккуратно отворил её, поправил свою фирменную фуражку, а затем уверенно ступил через порог с задорным приветствием:
- Утречка доброго всем!
- -
- 831 -
- 831 -
В небольшом обеденном зале на пять столов с буфетной стойкой не было ни души. Этому обстоятельству старик так несказанно удивился, что растерянно вопросил:
- Есть кто живой?
Пока швейцар разговаривал с духами, его спутники внимательно осмотрелись по сторонам. Их внимание привлекли полки буфета, почти сплошь уставленные ёмкостями с берёзовым соком. Бутылки были стандартными, пол-литровыми, как из-под лимонада, и с невзрачными блёклыми этикетками. Заполняя небольшую паузу, Антонов тихо напел:
- И Родина щедро поила меня…
- …берёзовым соком, берёзовым соком, - допел Степанов.
«Дурдом», - молча оценил ситуацию Кирилл.
- Ау, люди! – вновь напомнил о себе привратник.
Рядом со стойкой скрипнула дверь, после чего из недр подсобки послышался грозный мужской бас:
- Это кто там аукает?
Лицо ветерана гостиничного сервиса вытянулось парниковым огурцом и приобрело цвет недоспелого баклажана.
- Закоптелов! – прорычал он.
В мгновение ока за буфетной стойкой вырос настоящий гусар в форме, ещё более впечатляющей, чем у Никитича. Казалось бы, всё то же: синий костюм, фуражка с буквой «Т», галуны, позумент, но с небольшими отличиями в лучшую сторону – металлические пуговицы и кокарда до блеска начищены, галстук завязан более толстым узлом. Да и вообще, понятно, что на молодом теле форменная одежда всегда сидит ладно и привлекательно. А «гусар» был значительно младше своего коллеги, если не годился ему в сыновья. Поэтому он не без пиетета отозвался:
- Что случилось, Никитич? - и для солидности потрепал собственные натуральные «гусарские» усы.
- Как что, Валера? – взвился старший по возрасту швейцар. – Я тебя отпустил на пять минут за сигаретами, а ты полчаса чёрт знает где болтаешься. Вот пришлось вход на «автопилоте» оставить…
- -
- 832 -
- 832 -
- А что – я? – ушёл в глухую защиту Закоптелов. – Меня Чупрова попросила товар в подсобке переставить. Вот уже и освободился…
- «Освобождаются» с зоны, - заметил «дед» «молодому». И по-стариковски проворчал: - Его Чупрова попросила… Кстати, а где она сама? – оживился привратник, вспомнив о цели своего визита в «бар».
Валерий кивнул на дверь в подсобку:
- Сейчас выйдет, - обнадёжил он. И спросил разрешения: - Я пойду?
- Да гони, пока я…, - воскликнул Никитич и обернулся к жаждущим завтрака. - Сейчас, хлопцы…
Не успел один из швейцаров договорить, а другой скрыться, как из подсобки, словно из-за кулис, на «сцену» (то бишь за буфетную стойку) вышел новый «персонаж» - эффектная дама средних лет в накрахмаленном белоснежном переднике, в меру упитанная и ухоженная. Поправив свои, зачёсанные наверх и свёрнутые в тугой узел, шикарные каштановые волосы, она томным голосом обратилась к мужчинам:
- Ну, чего вы тут, хлопцы, разорались? Никитич, что случилось?
- Да вот…, - неожиданно смешался привратник, пряча за спину руки.
Хозяйка буфета игриво улыбнулась во все тридцать два зуба и подбодрила старика:
- Ты, Никитич, смелей будь. Говори - за чем пришёл, что надо?
Швейцар с досады махнул рукой и, прокашлявшись, прохрипел:
- Мне-то ничего не надо, а вот хлопцам…, - привратник кивнул на гостей. – Им бы чего закусить и… Ну, ты, Ириш, сама знаешь…, - вновь замялся старик.
Ирина перевела взгляд с привратника на молодых людей и своеобразно обратилась к ним в третьем лице:
- А хлопцы-то откуда?
- От Петровича, - машинально сказал Никитич.
Не удовлетворённая ответом, буфетчица уточнила:
- Хлопчики, видно, не местные. Так откуда приехали?
Уставший молчать, Антонов с готовностью откликнулся:
- Из Питера, мадам.
- -
- 833 -
- 833 -
- Из Ленинграда, - поторопился поправить друга Кирилл.
Женщина понимающе покачала головой и не без романтизма вымолвила:
- Хороший город. Бывала там. – После чего она поправила причёску, приняла «боевую» позицию и спросила: - Значит, перекусить хотите?
- Очень бы хотелось, - признался третий кавалер. И, показав на витрину-холодильник, поинтересовался: - Можно выбирать?
Путешественники успели заметить, что скудость буфетных полок с лихвой компенсировалась широким ассортиментом холодных закусок.
- Можно, - игриво отозвалась Ирина.
Готовый к подобному ответу, Слава выпалил пулемётной очередью:
- Три винегрета, три селёдочки с картошкой, три яйца под майонезом, три ветчины с зелёным горошком и… - Степанов пощёлкал пальцами, раздумывая. Наконец, нашёлся: - А что у нас есть из горячего?
Слегка ошарашенная аппетитом моряка, Чупрова заученно ответила:
- Бифштекс, поджарка, гуляш. Гарнир – «бульба».
- Гарнир – что? – с недоумением на лице переспросил Вячеслав.
Вновь, на правах «аборигена», поспешил вмешаться Волков:
- Картошка, Слава, - объяснил он спутнику чудное слово.
Степанов благодарно кивнул и принялся раздумывать над выбором горячего блюда. Паузой воспользовалась отошедшая от шока буфетчица:
- Для особенных посетителей есть «карп в сметане», - с вызовом заявила она.
- Вот! – радостно воскликнул Нетерпеливый. – И три карпа, пожалуйста. – Довольный своим выбором, он отодвинулся от витрины, уступая место коллеге. – Ну, а напитки Вова пусть выбирает.
После уверенного выступления второго механика Антонов чуть смутился, но общее дело довёл до логического конца:
- Ну, под карпа и ветчинку надо бы бутылочку водки, не больше, - резонно отметил он, загнув на руке один палец. – Селёдочка с «бульбой» потребует по бутылочке пива. – Моряк загнул ещё три пальца и обратился к застывшему памятником швейцару: - Никитич, «махнёшь» с нами?
- -
- 834 -
- 834 -
- Нет, нет! – горячо запротестовал привратник, подняв руки. После секундного размышления он присовокупил: - Разве что – бутылочку пива.
- Хоккей, - согласился Владимир. И завершил заказ: - И ещё, Ирина, пиво для Никитича. Пожалуй, всё.
Буфетчица утвердительно кивнула. Первым она «отоварила» старика, который тотчас исчез, озаботившись службой. Далее женщина проворно достала из холодильной витрины заказанную закуску и выставила её перед клиентами, сопроводив свои действия пожеланием-рекомендацией:
- Забирайте пока, хлопцы, это. Ещё – пиво, - прибавила она, определив на прилавок три бутылки из тёмного стекла. – А водку и горячее я принесу вам попозже.
- Спасибо, Ира, - поблагодарил Степанов, взял в обе руки по две тарелки и стал искать глазами достойное для компании место.
Остановив свой выбор на столике в углу зальчика, моряк двинулся к нему, но был обездвижен повелительным тоном хозяйки буфета:
- Хлопцы, не сюда! Идите-ка вы в соседнюю комнатку, - она указала на закрытую дверь, не замеченную ранее путешественниками. – Мы её называем «залом для курящих». - Когда мужчины отправились в заданном ею направлении, Чупрова сказала замешкавшемуся Антонову: - Да, не удивляйтесь, но водка будет в бутылке из-под берёзового сока.
Третий механик натужно улыбнулся и с грустью ответил:
- А в поезде, в вагоне-ресторане, нам подавали водку как минералку.
- Ну, а что же делать, когда там, - буфетчица указала глазами на потолок, - с пьянством борются?
- Да ничего не поделаешь, - согласился Владимир. После чего вполне уместно поинтересовался: - Итак, Ирина, сколько с нас причитается?
Хозяйка буфета беспечно отмахнулась и добродушно бросила:
- Идите пока, ешьте. Потом рассчитаемся.
- Как скажете, - не стал упорствовать моряк и поспешил к друзьям.
Те уже успели перенести закуску и пиво в уютную комнату, вмещающую три стола. Вячеслав встретил коллегу коротким вопросом:
- Расплатился?
- -
- 835 -
- 835 -
- Нет, Ирина сказала, что позже рассчитает.
Антонов уселся на место и потянулся за бутылкой с янтарным напитком. Второй моряк, успевший перепачкать усы пеной, проговорил:
- «Карифаны», есть «тема», - и повернулся за поддержкой к Волкову. – Кира, тебе не кажется, что этот «шустрила» слишком много на себя берёт?
- Не понял, - честно сознался организатор поездки и в свою очередь посмотрел на Владимира.
- И я не понял. – Антонов пожал плечами и набросился на Степанова: - Ты чего темнишь, туман наводишь?
Слава хладнокровно изложил «тему»:
- Я думаю, «карифаны», нам надо объединить наши финансы, а то нехорошо получается. Вова всё пыль в глаза пускает: бросает «бабки» в вагоне-ресторане, в такси, швейцару… Вот и сейчас хотел расплатиться. – Степанов усмехнулся. – Скоро его возможности иссякнут. И нам всё равно придётся сбрасываться. Так уж лучше это сделать сейчас. Кира, я прав?
- Да-да, правильно, Слава, - согласился Волков. И смущённо добавил: - Вот только у меня, вы же знаете, чуть меньше…
- Чушь говоришь, - перебил товарища Владимир. – Давайте выберем «кассира». Предлагаю Кирилла – как старшего по возрасту.
- Нет, мужики! – принялся горячиться Волков. – Я – против.
- «Карифаны»! Не надо базар устраивать, - строго оборвал «прения» Вячеслав. – Раз Кирилл не хочет, то «кассиром» будет тот, кто «подход имеет», - голосом коллеги пропел второй механик. И протянул тому пачку купюр. – На, держи!
Волков последовал примеру Степанова. Приняв деньги, Антонов хлопнул себя по разбухшему карману и примирительно провозгласил:
- Ладно, я – «кассир». А ты, Слава, у нас, кажется, «банкиром» был? – Третий механик указал на бутылку предполагаемой водки с этикеткой «Берёзовый сок», которую принесла буфетчица. – Ну, так – «банкуй»!...
… В общем и целом, друзья позавтракали на славу. Особенно им понравилось фирменное блюдо «Карп в сметане». Когда всё было выпито и съедено, Владимир посмотрел на часы и заторопился:
- -
- 836 -
- 836 -
- Мужики, уже начало девятого – пора закругляться. Петрович нам велел быть в восемь пятнадцать. Пора!
Молодые люди докурили, тепло попрощались с хозяйкой «бара», пообещав «забегать на огонёк», и двинулись к выходу. Выйдя из лифта, они наткнулись на знакомого пожилого швейцара.
- О, Никитич! – обрадовался встрече Антонов. – Не подскажешь, а можно здесь, у вас, номерок снять?
Польщённый вниманием, старик приосанился и браво отчеканил:
- А чего ж нет? Вон администраторша уже встала, сидит в окошке. Пошли, познакомлю с ней, - позвал за собой Никитич.
Действительно, за стойкой с надписью по-русски «Администратор» и, чуть ниже, по-английски – «Reception», сидела моложавая дама средних лет со специфической копной волос цвета «аргентум» и в гостиничной униформе. Кирилл придирчиво осмотрел одеяние главного специалиста по заселению туристов: синий пиджачок поверх белой рубашки с чёрным шнурком-галстуком – в общем, ничего особенного. Внимание любопытного молодого человека привлёк значок, приколотый к левому лацкану пиджака женщины. Приблизившись вплотную к стойке, он прочитал содержимое этого атрибута: «Дежурный администратор Ещенко Елена».
Тем временем, привратник принялся рекомендовать гостей:
- Вот, Леночка, привёл тебе добрых хлопцев, - начал он за здравие. И перешёл к конкретике: - Надо бы им помочь, если можно.
Владимир нагнулся к окошку и поприветствовал хозяйку положения:
- Доброе утро, мадам!
- Доброе, - вяло отозвалась женщина, сдерживая зевоту.
- Нельзя ли нам, - моряк указал рукой на друзей, - снять у вас номерок всего на сутки?
- У вас есть командировочные предписания? – последовал ответный дежурный вопрос.
- А если без них? – проявил завидную настойчивость Антонов не без чувственности в голосе, игриво подмигнув – намёк был налицо.
Ещенко, пристально присмотревшись к собеседнику, ответствовала:
- -
- 837 -
- 837 -
- Если бы у вас на руках были командировочные, то я прямо сейчас смогла бы что-то дать из брони. Ну, а раз их нет – приходите к 12 часам. Может, кто-то съедет и я придержу для вас номерок. Вам один?
- Да, мадам, - школьником выпалил Владимир. Поскольку администратор посчитала разговор законченным, моряк счёл необходимым соблюсти приличия: - Спасибо Вам. До свидания…
На выходе из отеля Антонова придержал за локоть швейцар, затеяв с ним разговор. Волков со Степановым, напротив, вышли на свежий воздух и стали дожидаться товарища на ступеньках гостиницы. Боковым зрением Кирилл отметил, что такси Петровича уже поджидало его с компаньонами.
Владимир выскочил на улицу с таким одухотворённым лицом, словно и не было только что досадного отказа гостиничной матроны. Поравнявшись с друзьями, он, чувствуя себя явно в ударе, с мягкой назидательностью стал изъясняться:
- Я вам, мужики, много раз говорил, что к женщинам, «халдеям», «торгашам» и прочей мнительной шушере надо подход иметь. – В доказательство к словам Антонов вытянул перед глазами Волкова и Славы руку и медленно разжал пальцы. – Вот!
Увидев на ладони спутника мятый клочок бумаги, очевидно, оторванный от края газеты, Степанов усмехнулся:
- Никитич тебе визитную карточку дал? – съязвил он.
Проигнорировав иронию коллеги, Владимир продолжил:
- Здесь записан телефон и адрес хороших знакомых Никитича, которые могут нас приютить, если будет в этом необходимость. – Моряк со значением посмотрел на Кирилла, будто «необходимость» всецело зависела от него. – Во-вторых, дед посоветовал взять заранее билеты на обратную дорогу. Он написал адрес, где мы это провернём за пять минут, без очереди. Ну, и последнее. – Антонов замолк, переводя дыхание, и осмотрелся. – О! А Петрович-то уже на месте, - показал он влево и начал энергично спускаться, перепрыгивая через две ступеньки, к стоянке такси.
Махнув «карифанам» на «корму» машины, лидер компании уверенно рванул на себя ручку передней дверцы и уселся рядом с водителем.
- -
- 838 -
- 838 -
- В лазню? – коротко и уверенно поинтересовался Петрович.
- В принципе – да, но…, - неожиданно замямлил Владимир.
- У нас изменились планы? Что-то получилось не так? Вас хреново приняли? – выстрелил вопросами таксист.
- Да нет, отец, всё по кайфу, - оптимистично возразил Слава. – Просто Вовик до сих пор балдеет от того, как его принял Никитич.
- Да? - воскликнул местный житель. – Вас хорошо приняли?
Чувствуя излишнюю интеллигентную подоплёку разговора, Степанов решил действовать наверняка:
- Нормально, Петрович. Давайте-ка поближе к бане, - предложил он.
- Добре, - весело отозвался водитель и привёл свой агрегат в полную готовность. – Ну, шо – погнали? – риторически вопросил он и стартовал как застоявшийся жеребец.
- Погнали! – не менее весело сказал Вячеслав. Понимая, что ненароком обидел коллегу, добавил: - А вот Никитич подкинул Вовке вариант с обратными билетами…
- А-а-а, - буквально на лету схватил таксист, - Никитич может. Шо он предложил?
Антонов молча протянул «визитку».
- Ха! – коротко рассмеялся Шерпа. – А мы туда зараз и едем. Минск – город большой, но только трохи маленький.
Восприняв во всей абракадабре водителя одно-единственное слово, долго молчавший Антонов, с интересом глазевший по сторонам, «выдал на гора» пошлый образчик монолога заезжего столичного барина:
- А всё-таки Минск – красивый город!
Волков поразился изумительной по оттенку реакции Степанова:
- Ага, лёгкий алкоголь прибавил городу красок, - отметил тот…
Процесс приобретения обратных железнодорожных билетов занял незначительное количество времени. Отправившиеся за «добычей», местный житель и «кассир» вернулись с необходимыми «трофеями» так быстро, что сидевшие в машине Кирилл и Слава едва успели перекурить.
Усевшись на переднее сиденье, Антонов победно потряс билетами:
- -
- 839 -
- 839 -
- Поедем как белые люди – не просто в купейном вагоне, а все вместе.
- Вот это дело! – искренне обрадовался Степанов. – Хоть никто орать не будет. – Сообразив, что сейчас шофёр может уцепиться за его фразу и примется расспрашивать об инциденте в поезде, моряк нарочито потянулся и в сладкой истоме выдохнул: - Ну, Петрович, гони. Страсть как хочется помыться, - на манер вшивого признался он…
Дорога до храма мыла и мочалки заняла несколько минут.
«Действительно, - подумалось Волкову перед тем, как выйти из машины, - Минск – город «трохи маленький».
Сидевшие рядом, Шерпа и Антонов конструктивно договорились о дальнейших совместных действиях. Резюмируя, водитель объявил:
- Значит, я здесь, хлопцы, жду минуток десять – вдруг вас не примут. Тогда поедем на другую «хату». А примут – буду тут через два часа. Поедем дальше, в Чижовку. В общем, встречаемся, - шофёр посмотрел на часы, - в одиннадцать часов плюс-минус пять минут. Добре?
- Добре! – хором отозвались друзья с заднего сиденья.
Уже выходя из авто, Кирилл не удержался от мучавшего его вопроса:
- Петрович, подскажешь нам потом, после бани, где нам выпивку купить? У вас же тоже магазины торгуют алкоголем с двух часов?
- Добре, подскажу и покажу, - кивнул Шерпа…
Подойдя к дверям бани, Владимир приостановился убедиться, что на них написано «Лазня», а затем лихо скомандовал:
- За мной, орлы!...
В холле несколько мужчин и женщин скучали в небольшой очереди у кассы. Волков с Антоновым пристроились за широкой спиной розовощёкого здоровяка с холщёвой сумкой в руке, из которой кокетливо торчал шикарный берёзовый веник. Вячеслав, уединившись в углу, занялся внимательным изучением красочного прейскуранта цен на многочисленные услуги «мокрого сервиса». Лицо его выражало полное безразличие к происходящему вокруг. Казалось, моряк спит с открытыми глазами. В отличие от коллеги, Владимир выказывал недюжинный темперамент. Он успел перемолвиться с соседями по очереди, а со
- -
- 840 -
- 840 -
здоровяком так и вовсе завязал настоящее знакомство, договорившись, в случае нужды, воспользоваться его берёзовой «драгоценностью».
Когда обладатель веника заполучил необходимую проштампованную бумажку, Антонов переключил всё внимание на средних лет кассиршу, завитую мелким барашком. Но пустить в ход своё неотразимое мужское обаяние «умельцу ладить» помешали чрезвычайные обстоятельства.
Степанов тигриным прыжком покрыл расстояние от прейскуранта до кассы и крайне невежливо потеснил морского собрата. Не дав опомниться изумлённой публике, он перегнулся через барьер, отделявший его от казённой дамы, и с невиданной проникновенностью обратился к ней:
- Здравствуйте, Галя! Я – Боровский!
Наступила знаменитая гоголевская пауза. В течение её Кирилл успел сообразить, что Нетерпеливый придумал очередной авантюрный ход и ринулся в атаку.
«Но как Славка узнал её имя?! – недоумевал Волков. Приподнявшись на цыпочки, он заглянул через плечо Владимира и увидел значок на кофте кудрявой женщины. – Всё понятно: «Старший кассир Кобельке Галина». Редкая фамилия, но зато имя до боли знакомое», - про себя заметил молодой человек и приготовился к созерцанию нешуточного действа.
Выслушав приветствие неординарного клиента, кассирша расправила плечи и села по стойке «смирно». Наморщив лоб, она быстро-быстро заморгала ресницами. В этот миг Кирилл готов был поклясться, что расслышал, как зашевелились мозги женщины, попавшей в затруднительное положение. Впрочем, возможно, данный звук издавали и ресницы. Антонов застыл перед стойкой кассы срочной фотографией, сладенько оскалив зубы.
Не дождавшись ответа, Вячеслав ещё больше подался вперёд и на девять десятых исчез из очереди. Теперь его ничего не отделяло от онемевшей «жертвы морского террора». Приблизив к ней вплотную своё лицо египетского сфинкса, Степанов вкрадчивым голосом зашептал:
- Галя, Вам должны были насчёт меня позвонить. Мне обещали в этом заведении предоставить «люкс». Сегодня, на девять утра.
- -
- 841 -
- 841 -
Поскольку оставшаяся снаружи десятая часть моряка готовилась перевалиться через барьер, «жертва» осознала серьёзность происходящего. Она немного пришла в себя, что выразилось в суетливых движениях её рук, забегавших по столу. Женщина перевернула все бумаги и бумажки и даже приподняла телефонный аппарат, заглянув под него. Наконец, она устремила на посетителя честные глаза и интеллигентно пропищала:
- Вы знаете, у меня ничего не записано.
- Ну, я как чувствовал! – громко пробасил Слава и с досады хватанул кулаком по барьеру. – Ну, Вячеслав Иванович…
Галина Кобельке с участием посмотрела в искренне расстроенное лицо «Боровского», но вдруг спохватилась и сбивчиво затараторила:
- Вы, молодой человек, не переживайте. Бывает, что люди за делами забывают позвонить. Вы бы лучше… Да мы бы, конечно… Но ведь…, - она задохнулась и сконфуженно улыбнулась, сразу помолодев лет на двадцать, - … ведь у нас есть один свободный «люкс». Про запас, как говорится. Вы хотите пойти прямо сейчас?
Степанов вывалился из окна кассы и подпрыгнул на месте.
- Конечно, Галя, сейчас! – радостно вскричал он. – Не знаю, как Вас и благодарить…
- Пустяки, - смущённо отмахнулась кассирша. – Что будете заказывать? – кокетливо вопросила она, вооружившись шариковой ручкой.
- Всё, что Вы прикажете. Всё-всё-всё, что положено трём мужчинам, пришедшим к Вам с голыми руками, - игриво ответил Слава и повернулся к коллеге. – Вова, расплатись, пожалуйста, - сказал он другу добродушным тоном, в котором проклёвывались отеческие нотки…
В «люксе» молодых людей поджидала сорокалетняя приятная женщина в белом халате. Лицо её одновременно выражало строгость и радушие. Окинув клиентов оценивающим взглядом, она официально продекламировала:
- Сеанс длится два часа. К вашим услугам бассейн, душевые, русская парилка, финская сауна, а также туалет, умывальник, телефон, фен и прочее. – При слове «прочее», произнесённым с особым ударением,
- -
- 842 -
- 842 -
казённая дама указала на полдюжины металлических стульев с кожаными сидениями и стол с подносом, уставленным десятком гранёных стаканов и столь же гранёным графином. – Если вы пожелаете меня вызвать, то вот звонок. – Женщина показала на кнопку у входной двери, а затем задала формальный вопрос: - Будете что-нибудь заказывать?
- А что ещё можно заказать? – удивился Вячеслав, взявший на себя на время руководство компанией. – Здесь для полного счастья только пива не хватает, - дурашливо заметил он.
- Сколько вам? – бесстрастно раздалось в ответ.
- Чего? – бестолково осведомился Славик.
Хозяйка «люкса» укоризненно покачала головой.
- Чего, чего, - передразнила она моряка. – Пива, конечно. – Сообразив, что молчание затягивается, женщина деловито добавила: - Ну, три литра, шесть, девять…
- Ого! – вырвался у Степанова возглас восхищения. – Нам, пожалуй, пока трёх хватит. Вова, твой выход – «банкуй».
Антонов отреагировал мгновенно – казалось, он только и ждал случая, чтобы вложить мятую купюру в руку жрицы храма мыла и мочалки. Та согласно кивнула и, бросив короткий взгляд на поданный ей ранее кассовый чек, провозгласила:
- У вас тут ещё заказаны простыни, полотенца, веники, шлёпанцы и шапки для парилки. Каждой позиции – по три. Правильно?
- Так точно, - расплылся в улыбке Владимир, вновь почувствовавший себя хозяином положения. – Кстати, мадам, а как Вас величать?
Почуяв конкретный интерес к своей особе, «жрица» повернулась к «умельцу ладить» анфас и выставила «на прямую наводку» свой замечательный бюст. Антонов не сразу разгадал манёвр дамы, заподозрив подвох. Более привычный к минской среде Волков принялся неосознанно искать глазами на груди женщины разгадку её поведения и вскоре обнаружил значок с надписью «Банщица высшей категории Слесаренко Людмила». Менее внимательный Владимир вскоре получил ответ:
- -
- 843 -
- 843 -
- Люся, - коротко отрекомендовалась хозяйка «люкса». И тут же скомандовала Антонову: - Айда со мной за простынями и остальным!...
Пока «кассир» выполнял свойственные ему функции, Кирилл с Вячеславом быстренько обежали «люкс». Вернувшись в раздевалку, которая представляла собой холл со стульями, столом и огромным колпаком-феном, они обменялись впечатлениями от увиденного:
- Как Люся сказала, так и есть: бассейн, парилка, душ, сауна, - отметил Степанов. И признался: - Если честно, то я в таких «люксах ещё не бывал.
- Я – тоже, - поддержал восторг товарища Волков. – У нас есть приличные бани – на Таллиннской, на площади Мужества, на Марата, на Фонарях, но там эти услуги на всю толпу, а здесь – на трёх человек…
Влетев вихрем в «люкс», Владимир бросил на один из стульев ворох банной атрибутики и с ходу ввязался в разговор друзей:
- Мужики, мне Минск нравится! А баня – просто «супер»! У нас таких нет. По крайней мере, для простых людей. Между прочим, - Антонов подмигнул спутникам и сделал широкий жест рукой в сторону стола и стульев, намекая на их количество, - здесь и большей компанией можно помыться. И погулять. С девочками, например…
- Смотря с какими! – неожиданно взорвался Кирилл.
- Хорош «базарить»! – прикрикнул на товарищей Вячеслав. – Время уже пошло! Приступим, «карифаны»? – предложил он и начал раздеваться.
Поскольку Волков уже исподволь разоблачался в процессе дружеской беседы, Владимир был вынужден автоматически согласиться:
- Приступим, - кивнул он и расстегнул пуговицу на джинсах.
Но дальше дело у гитариста не пошло – что-то вспомнив, он залился нервным смехом и повалился на один из стульев рядом с Кириллом.
- Клёпаные конструкции! – в сердцах выкрикнул раздевшийся до трусов Степанов. – Ты чего, «карифан», в баню «ржать» пришёл? – набросился он на коллегу.
Несмотря на серьёзное замечание, Антонов продолжал мелко трястись и издавать нечленораздельные звуки. Наконец, понимая, что скоро останется в холле в гордом одиночестве, он выдавил из себя:
- -
- 844 -
- 844 -
- Нет, кому расскажешь, как мы попали в «люкс» бани города Минска – не поверят. Как говорится, Гоголь с «Ревизором» отдыхают…
- Ну, и ты отдыхай, - грубовато бросил Вячеслав и с помощью последнего отточенного движения облачился в костюм Адама.
Волков, не отстававший от второго механика в искусстве бытового стриптиза, уже готов был последовать за Славой в глубь «люкса», когда его окликнул Владимир:
- Кира! Ты хоть меня подожди, - взмолился тот.
- Ладно, - ленивым тоном ответил инженер. И более весело прибавил: - Но давай как в армии – не больше сорока пяти секунд.
Заинтригованный происходящим, Степанов остановился возле душевых кабин, прислушиваясь к разговору друзей.
Третий механик не подвёл – уложился в норматив с запасом. Присоединившись к компаньонам, он продолжил восторгаться:
- Подумать только, Кира, - подчёркнуто обратился Антонов именно к Волкову, - какой артист погибает в нашем общем друге! Как это он… А! Вот: «Здравствуй, Маша! Я – Дубровский!».
И Владимир вновь скрючился в очередном приступе лилипутского хохота. В ответ Слава снисходительно усмехнулся и назидательно поправил:
- Ну, допустим, не Маша, а Галя. И не Дубровский, а Боровский.
Антонов расслабленно взмахнул рукой:
- Какая разница? Главное, что эффект был такой же, как у Пушкина, - дёргаясь всем телом, резюмировал «кассир». – А Вячеслав Иванович – это ты сам?
- Естественно, - подтвердил догадку морского собрата Степанов, после чего зашлёпал босыми ногами по кафельному полу к манящему бассейну.
Кирилл тоже имел вопрос к Вячеславу Ивановичу, но задать его смог только по прошествии нескольких минут. Первым делом молодые люди опробовали бассейн. Температура воды здесь регулировалась самым простым способом - с помощью двух больших кранов с красной и синей ручками. Причём, Волкова приятно поразил тот факт, что из «красного» крана текла горячая вода, а из «синего» - холодная.
- -
- 845 -
- 845 -
Моряки непритворно блаженствовали, бултыхаясь в ласковой влаге, и на все лады хвалили своего «сухопутного» товарища.
- Ну, Кира, ты – гений! Я эту поездочку всю оставшуюся жизнь вспоминать буду, - изливал нежные чувства Владимир.
- Да, Кирилл, я в такой бане первый раз, - вторил коллеге Вячеслав. – Не знаю, что у нас дальше получится, но я так думаю, в Минск мы уже не зря съездили. Это точно!
Нетерпеливый оттолкнулся руками от стенки бассейна и медленно поплыл вверх животом к противоположному краю «водоёма». Волков повторил манёвр Славы. Поравнявшись с ним, задал тот самый вопрос, который не давал покоя:
- А почему ты назвался Боровским?
- Что? – автоматически переспросил Степанов, жмурясь от получаемого им удовольствия. – А, ты про комедию с кассиршей? - догадался моряк. – Я, Кирилл, пока читал тот список услуг, всё думал – с чего начать? Идея-то появилась сразу, как «люкс» вычитал. Вот, думаю, попасть бы туда. Чем мы хуже торгашей, спортсменов или партийной сволочи, которые каждую неделю торчат с девочками в таких заведениях? Дай, думаю, разок попробовать ставриде акулой прикинуться. Соображаю – кто из минского «Динамо» в сборной играет? В общем, так вышло.
- Недурственно вышло, - похвалил «импровизатора» подплывший Антонов. – Но я никак не пойму – откуда такой артистизм? Я сам чуть не поверил, что ты – Дубровский…
- Боровский, - вяло поправил друга Вячеслав. И подмигнул, как знатоку, Волкову: - Вова у нас в футболе ни бум-бум…
- Ты мне зубы не заговаривай! – шутливо возмутился третий механик. – Признавайся: никак, в самодеятельность при клубе моряков записался?
Слава схватился за перила железной лесенки, спускавшейся в воду.
- Шуточки у тебя, Антонов, как у того боцмана, дурацкие, - огрызнулся он, вылезая из бассейна. – Пошли-ка лучше в парилку.
- Годится! – радостно согласился Владимир. И продемонстрировал редкую умиротворённость: - Только за шлёпанцами и шапками сбегаю…
- -
- 846 -
- 846 -
Усевшись на верхнюю полку, Степанов прислонил голову к стене и закатил глаза от наслаждения.
- Ой, мужики, я с ума сойду. Какой кайф! – счастливо прорычал он и самодовольно улыбнулся. – А всё-таки я – молодец! Неизвестно, смог бы на моём месте Гарик так «прогнуться»…
- А-а-а! – протянул, перебив коллегу, Антонов, осенённый догадкой. – Так это, оказывается, «артистическая школа» нашего «Газа-Керогаза»…
Несколько раз молодые люди прошли по маршруту «бассейн – парилка – душ – бассейн – сауна – душ – бассейн», пока не остановились на трёхлитровой банке холодного минского пива в холле «люкса».
- Надо же – и сдачу оставила, - с нескрываемой ехидцей показал Владимир на деньги, аккуратно лежавшие рядом с банкой. – Ай да Люся!
- Да хрен с ними, с деньгами, - логично высказался Степанов. И повернулся к морскому собрату: - Не обольщайся, Вальдемар, - заговорил высоким штилем Вячеслав, – эта подруга своё возьмёт. Ты думаешь, она «бабки» делает на твоих «чаевых»?
- Ладно, - не стал спорить Антонов. И фиглярски прикрикнул на товарища: - Я не понял: кто из нас «банкир» - ты или я? Пиво киснет, а он лясы точит. «Банкуй»! – приказал «кассир». Между тем, пока второй механик расплёскивал пиво по стаканам, Владимир стал постукивать пальцами по столу, выбивая одному ему ведомый ритм, затем попугаем произнёс: - Ай да Люся! Ай да Люся! Ай да Люся! – после чего, продолжая «барабанить», сильным и высоким голосом запел:
- Lucy in the sky with diamonds,
Lucy in the sky with diamonds,
Lucy in the sky with diamonds,
A-a-a-a-a-a-a-a-h…
В наступившей тишине послышалось отчётливое журчание струйки, не попадавшей в стакан.
- Хорош пиво переводить, - одёрнул «банкира» Антонов.
- -
- 847 -
- 847 -
Степанов поставил банку на стол и, повернувшись к «сухопутному» товарищу, спросил:
- Кира, а что это было? – и кивнул на морского собрата.
Волков как по писаному отчеканил:
- Песня «Люси в небесах с алмазами» группы «Битлз» из альбома «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера».
Гитарист не упустил случая рассчитаться за недавнюю обиду, едко заметив:
- Слава у нас в музыке ни бум-бум…
…Сеанс подходил к своему логическому завершению. Кирилл последним из компании сушил волосы. Моряки, полностью одетые, развалились на стульях и с удовольствием дышали табачным дымом. Вячеслав указал на банку с пивом:
- «Карифаны», ещё почти литр остался. Допивайте.
- Честно говоря, пиво люблю, - признался Владимир, - но сегодня что-то не лезет. Вот так банька!
- Да, - согласился Волков, выглядывая из-под колпака фена, - я тоже большой любитель этого напитка, но сейчас – пас.
Товарищи Кирилла переглянулись между собой – их друг явно лукавил, пытаясь сохранить себя трезвым для встречи с дамой сердца.
- Как хотите, - обобщил мнения присутствующих Степанов и разлил остатки пива по стаканам. Выполнив свою «святую» обязанность, он философски изрёк: - Применим принцип социалистической демократии: кто хочет – выпьет, кто не хочет – отдаст ближнему…
- А «ближний» - это ты, Слава? – усмехнулся гитарист.
«Банный распорядитель» пропустил мимо ушей очередную колкость, отхлебнул из гранёной ёмкости янтарного напитка и осведомился:
- Кира, ты закончил? – Получив утвердительный ответ, Вячеслав на удивление легко и просто передал бразды правления компанией коллеге: - Вова, что делаем дальше?
Антонов потушил сигарету о дно стеклянной пепельницы и, загибая пальцы, стал излагать свои соображения:
- -
- 848 -
- 848 -
- Ну, во-первых, многое мы уже сделали: позавтракали, «поправились», помылись в шикарной баньке и – самое главное – купили хорошие обратные билеты. А дальше? Идём к Петровичу, - Владимир мельком взглянул на часы, - который уже должен подъехать. Он нас везёт за «бухлом», а потом – к девчонкам. Надеюсь, нас там примут?
Моряки вопросительно уставились на «организатора» поездки.
- А то! – вызывающе уверенно ответствовал Волков, предвкушавший через час встречу с Галей. – Примут по высшему разряду. Вот увидите! Я даже догадываюсь, какая на столе будет «дичь», то есть горячее.
- И какая же будет дичь? – необыкновенно заинтересовался Слава.
- Огромный певень, запечённый в духовке по-деревенски, с бульбой и с белым соусом, - по памяти ответил загадкой Кирилл.
Пришло время заинтересоваться Антонову:
- Ну, то, что «бульба» - это «картошка», мы уже знаем. А дичь, я так понимаю, что-то вроде лося или зубра?
- Ишь, губы раскатал, - подал ехидную реплику Степанов.
Довольный тем, что сумел заинтриговать компаньонов, Волков выдержал классическую паузу и достаточно просто пояснил:
- «Певень» - «петух» по-белорусски. Но, смею вас уверить, что петух, приготовленный Анютой – это произведение искусства.
Первым не выдержал испытания кулинарной темой второй механик:
- Ладно, мужики, погнали, а то я сейчас слюной захлебнусь…
В момент прощания молодых людей с хозяйкой «люкса» случился непредвиденный конфуз, оставивший в душе Владимира незаживающую рану. Моряк, как и в эпизоде со швейцаром, принялся пристраивать благодарственную ассигнацию, с достоинством приговаривая:
- Спасибо, Люсенька! Спасибо, милая.
Однако, Людмила демонстративно спрятала руки за спину и с не меньшим достоинством отвечала:
- Пожалуйста, хлопцы, пожалуйста.
Убаюканный мягким тоном собеседницы, Антонов попытался просунуть своё трёхрублёвое «спасибо» в верхний кармашек белого халата,
- -
- 849 -
- 849 -
не подумав о пикантности его расположения и назначения. Глаза женщины округлились, щёки побагровели, губы затрепетали. Она отпрянула от Владимира, словно от сексуального маньяка, изготовившегося её обесчестить. Речевая реакция банщицы высшей категории последовала незамедлительно. Правда, секундой позже того, как ретировались Кирилл и Вячеслав. На улице к ним присоединился, запыхавшийся от бега, незадачливый «меценат».
- Психованная баба! Милицией пригрозила, - пожаловался Антонов в надежде на сочувствие спутников.
Степанов щёлкнул языком и садистски пробубнил:
- Нашёлся «купец»! Ты думаешь, она не разобралась, что с нищетой дело имеет? Нужно ей пачкаться, если у неё своих проверенных клиентов хватает? Не «гопота» вроде нас…
Верный Петрович со стальным «скакуном» в «шашечках» ожидал путешественников в условленном месте.
- Ну, как вам лазня? – с заметным интересом полюбопытствовал он.
- Просто высший класс! – не поскупился на похвалу Владимир, усаживаясь в кресло рядом с шофёром.
Одного мнения местному жителю показалось недостаточно и он опросил пассажиров на заднем сидении:
- Так шо, понравилась банька?
- Супер! – воскликнул Слава. – Я в такой бане никогда не бывал. Спасибо, Петрович, что сюда привёз. Одно слово – «люкс»!
- Так вы в «люксе» мылись?! – удивился водитель. – Ни хрена себе! Так ведь туда не попасть – одни блатные ходят.
Антонов развернулся в пол-оборота и указал пальцем на Степанова:
- А у нас свой «блатной» есть – Вячеслав Иванович. Он и провёл.
- Славка?!! – брови Петровича от изумления взлетели в крайнее верхнее положение. – Так ведь он в Минске первый раз! Как это? Неужели, за деньги получилось?
Нетерпеливый самодовольно улыбнулся и степенно молвил:
- Как раз за деньги одному нашему «купцу» милицией пригрозили.
- -
- 850 -
- 850 -
- Хорош «базарить» - пора за водкой ехать! – чересчур эмоционально воскликнул Владимир.
- Понял, - кивнул шофёр и завёл машину. Осмотревшись по сторонам, он осторожно тронул авто, приговаривая: - За водкой – так за водкой.
Почувствовав неловкость за резкость обмишурившегося «купца», Волков принялся объяснять:
- Тут, Петрович, такое дело было. Славик там перед кассиршей комедию разыграл: мол, я – такой-сякой, вам должны были позвонить и зарезервировать мне на девять утра «люкс»…
- Так кто ж из блатных в такую рань ходит?! – рассмеялся Шерпа. – Потому, наверное, у вас и получилось – всё равно номер простаивал.
Молодые люди согласно кивнули. А Кирилл продолжил:
- Ну, а когда мы уходили из «люкса», Володя решил отблагодарить банщицу и стал ей совать денежку куда ни попадя…
- Ой, умора! – натурально развеселился Петрович. – Вы, хлопцы, с нашими дивчинами поосторожнее: деньгами не хвалитесь, матом не ругайтесь, раньше времени - пока сама не захочет - руками не «лапайте», - тоном бывалого донжуана посоветовал таксист. Почувствовав дискомфорт соседа, он дипломатично сменил тему: - Да! Вы, хлопцы, решите, шо из спиртного брать будете. Мы можем сейчас заехать к моему хорошему знакомому в большой продуктовый магазин. Здесь недалеко. И купим всё без «накруток». А если вам надо шо-то особенное, то тогда поедем в кафе, шо по дороге, как раз, в Чижовку. Там у меня кума работает. Но в кафе будет наценка. Ну, так шо?
Антонов благодарно кивнул водителю и переспросил:
- А что значит «что-то особенное»?
-Ну, мало ли, - пожал плечами Шерпа, - вдруг вам захочется рижского бальзама, эстонского «Вана Таллинна» или французского «Наполеона»?
- Ну, батя, ты и силён! – уважительно ухнул с заднего сидения Степанов. – «Наполеон», конечно, штука хорошая, но это «перебор».
- Действительно, - поддержал коллегу Владимир, - нам бы чего попроще: пару шампанского, пару водочки и пару недорогой «конины».
- -
- 851 -
- 851 -
- Конины? – слегка удивился ко всему готовый Петрович.
Пока Антонов подбирал слова для объяснения того, почему он в пищевой цепочке путает производное от флоры с производным от фауны, его подменил немногословный компаньон:
- Вова так коньяк называет, - подсказал Вячеслав.
- А-а-а, - закивал таксист. – Ну, дагестанскую или армянскую «конину» мы найдём. И шампанское, - уверенно пообещал он. – Шо касается «чарнил» или «свинины», то их всегда навалом. Едем в магазин. Ещё немного осталось. Через пять минут будем на месте.
Озадаченный сленгом местного жителя, гитарист повернул к друзьям растерянное лицо. Выступить в качестве «переводчика» пришлось Волкову:
- «Чарнилами» здесь называют «бормотуху», - объяснил он происхождение первого термина. Но споткнулся на втором: - А вот что означает «свинина»…
На помощь пришёл еле сдерживавшийся от смеха Шерпа:
- Ну, если гнедой коньяк – это «конина», то беленькая водка – это «свинина». Логично, хлопцы?
- Логично! – весело отозвался Степанов и подмигнул Владимиру.
«Купец» презрительно фыркнул и демонстративно отвернулся к окну. Мимо проплывали витрины кафе и магазинов, в том числе и продуктовых, но Петрович вёл такси всё дальше и дальше. Наконец, он резко бросил машину вправо и лихо затормозил возле широких дверей с надписью «Гастроном».
- Вот здесь мой дружок работает, - указал водитель на парадный вход в магазин. И поторопил гостей: - Так вы решили, шо покупать?
Антонову пришлось обрести дар речи:
- Значит, «чарнила» мы всерьёз не рассматриваем, - первым делом определился он. А дальше принялся загибать пальцы: - Берём два «шампусика», две «конинки» и две «свининки». Хватит, мужики?
- А конфеты в коробках для девчонок? – подсказал товарищу Кирилл. – Да и шампанского надо на бутылочку больше взять. Всё-таки с дамами встречаемся, а не с Гариком.
- -
- 852 -
- 852 -
- Точно! – поддержал соседа Слава. – Можно ещё бутылку водки про запас взять, чтобы ночью не бегать. Ну, и посмотри там насчёт колбаски копчёной, ветчинки, рыбки – в общем, сам знаешь.
Дождавшись окончания пожеланий спутников, Владимир заметил:
- В вашем списке только цветов не хватает.
- Так мы их у рынка, по дороге в Чижовку, купим, - успокоил гитариста Шерпа. И взял инициативу на себя: - Значит, так. Мы с Вовой идём в магазин, а вы, хлопцы, - обратился таксист к Степанову с Волковым, - перекурите здесь пока…
В итоге, все желания оказались исполненными и, в какой-то счастливый момент времени, машина Петровича оказалась именно в том месте, куда последние три дня стремился Кирилл.
Путешественники очень тепло попрощались с таксистом. Правда, как всегда, задержавшись, Антонов чуть было не поругался с Шерпой, пытаясь всучить тому благодарственную трёхрублёвку. Но гордый шофёр настоял на своём. Догнав спутников, Владимир привычно пожаловался:
- Что здесь за народ! Деньги не берут. Ту «трёху», что я ему в первый раз дал, Петрович сосчитал и взял по минимуму.
- Вот и хорошо, - сказал Вячеслав. И полюбопытствовал: - А деньги-то ещё остались?
- Что есть – всё наше, - загадочно ответил Антонов и похлопал себя по карману. – Думаю, до Питера хватит, а там…
Поскольку разговор происходил возле ступенек у входа в общежитие, терпение Кирилла лопнуло и он резко оборвал товарища:
- Мужики! При чём здесь Питер?! Мы только в Минск приехали. И нам предстоит встретиться с девчонками. Имейте в виду – вахта в «общаге» серьёзная. А как вы поняли, местные жители наши шутки не очень понимают, поэтому предлагаю не «стебаться». Договорились?
- «Замётано», - простецки ответил Степанов.
- А я что? – лениво возмутился гитарист, поймав на себе пристальный взгляд организатора путешествия. – Я – как все. Молчу, в общем…
- -
- 853 -
- 853 -
… 21.09.1985 г., 11 ч. 57 м., г. Минск…
Но «прокололся» на вахте сам Волков. Увидев за административной стойкой знакомое лицо, он невольно воскликнул:
- О, тётя Тоня! Здравствуйте!
В ответ женщина среднего возраста в очках на каменном лице строго возразила:
- Кому тётя Тоня, а кому и Антонина Владимировна! - Вахтёрша встала и показала пальцем на, приколотый на левом лацкане пиджака, прямоугольный бэйджик.
Кирилл присмотрелся к тексту на значке. «Старший вахтёр Щурова Антонина Владимировна», - прочитал он. И решил исправиться:
- Антонина Владимировна, Бога ради простите за фамильярность, - изысканным языком принялся изъясняться Волков. – Я просто немного знал Вас – в прошлом году. Не помните?
- И что? – строго вопросила казённая дама, поправив очки.
Кирилл переглянулся с друзьями. Те недоумённо пожали плечами. Сообразив, что дальнейшее пикирование бессмысленно, молодой человек, как говорится, раскрыл все карты до конца:
- Вас, Антонина Владимировна, должны были предупредить, что сегодня приедут три…
- … чудака из Ленинграда, которые будут сильно «выёживаться», - органично вписалась в текст гостя вахтёрша. – Так?
- Так, - потупившись, скромно ответствовал организатор путешествия.
Далее произошла приятная для компании метаморфоза: госпожа (в просторечии – товарищ) Щурова расплылась в фирменной улыбке, показав великолепные протезы, и добродушно определила:
- Так вы к Аньке Совицкой! – И, ткнув пальцем в Волкова, вопросила: - Так ты – Кирилл?
- Так точно, - солдатиком ответил Волков.
Вахтёрша поверх очков оценила гостя пристальным взглядом, а затем ту же процедуру произвела и с его спутниками. В итоге, она резюмировала:
- -
- 854 -
- 854 -
- Вас ещё вчера ждали. Ну, да ладно. Давайте ваши паспорта. Комнату Аньки ты помнишь? – вновь обратилась женщина к Кириллу.
- Да, номер 69, - с подчёркнутой скромностью ответил тот.
- Хорошо, - кивнула Антонина Владимировна, взяв документы компаньонов. После недолгой процедуры записи данных гостей в особый журнал, она вернула паспорта с забавной присказкой: - Вообще-то у нас мужчины могут пребывать до 23 часов. Передайте Аньке, чтобы она подошла ко мне пораньше, что б милицию не вызывать. Ну, идите!
Поблагодарив вахтёршу, спутники отправились к главной цели путешествия. Комнату Анны Волков нашёл по памяти, поскольку запомнил, что если даже встать на голову перед знакомой дверью, то её цифровой код останется неизменным. Волнуясь, как абитуриент перед первым экзаменом, он постучал костяшками пальцев по гладкой серой поверхности. Дверь открылась и взорам молодых людей явилась во всём своём блеске золотоволосая хозяйка.
- О, Кирилл! Привет! – Анюта улыбнулась Волкову и с любопытством посмотрела на его товарищей. – Явился – не запылился! А мы тебя ещё вчера ждали…
- Ань, но я же телеграмму послал, - попытался оправдаться Кирилл.
Девушка по-женски обаятельно усмехнулась и едко заметила:
- А ты, как обещал в телеграмме, не один. - Красавица демонстративно осмотрела гостей и по-своему высказалась: - Может, представишь?
Долго ждавший возможности пообщаться с противоположным полом, Антонов чувственно заговорил:
- Аня, извините, что я пока не представлен Вам. Но у меня есть предложение - может быть, мы войдём?
Совицкая расплылась в щедрой улыбке:
- Да Бога ради, входите, - пригласила она. А пока молодые люди шествовали мимо неё, шепнула на ухо Волкову: - Кирилл, ты надолго?
- Завтра в семнадцать двадцать отправляемся обратно, - последовал печальный ответ. – Уже и билеты взяли.
- -
- 855 -
- 855 -
- Ну, проходи, - вздохнула девушка. – Галка скоро подойдёт.
Войдя в комнату, путешественники немного оробели, сбившись в кучку и переминаясь с ноги на ногу. Заметив нерешительность мужчин, Анна не удержалась от лёгкой иронии:
- Такие видные хлопцы, а ведут себя, как красны дивчины. Давайте-ка, ребята, раздевайтесь для начала. Вон вешалка, рядом с холодильником, - указала хозяйка в угол помещения. Пока гости снимали верхнюю одежду, она представилась: - Как вы слышали, меня Аней звать. И я не кусаюсь. – Девушка ободряюще улыбнулась морякам, а затем обратилась к Волкову: - Кирилл, ты ребят за стол усаживай, а сам помоги мне. Вон там хлеб лежит. Порежь его. Здесь, - рыжеволосая открыла холодильник, - сметана, масло, колбаса, сыр и остальное. Тарелки в тумбочке. Поставь это всё на стол. А я пока первое разогрею. – Анюта взяла кастрюлю и вышла за дверь.
В отсутствии Совицкой, Волков взял на себя роль распорядителя:
- Мужики, выставляем стол на середину, а кровати двигаем в дальний угол, к окну. – После того, как механики безропотно повиновались инженеру, выполнив пожелание менее чем за минуту, тот подал новую команду: - Слава берёт из холодильника то, что сказала Анка, я ставлю на стол тарелки, а Володя достаёт нашу провизию и «газ-керогаз».
- Весь? – наконец, вставил слово и Антонов.
- Зачем весь? – возразил Степанов. – Каждого сорта – по бутылке, а дальше – как пойдёт.
- Логично, - поддержал Нетерпеливого «распорядитель». – Кстати, ещё где-то у нас цветы и конфеты «заныканы».
Владимир кивнул на полиэтиленовый пакет, оставленный им у входа:
- Там, на тумбочке лежат, в которой «твои» тарелки…
Возвратившаяся из кухни с кастрюлей в руках, Анна была приятно удивлена активности гостей и искренне их поблагодарила:
- Молодцы, хлопцы! Я хотела вас попросить, а вы уже сами всё сделали. И, я смотрю, вы серьёзно подготовились! Колбаса копчёная, ветчина, рыба красная, шампанское, коньяк, конфеты, - перечислила девушка разложенные на столе советские деликатесы. - Просто шик!
- -
- 856 -
- 856 -
- Да, кстати, меня Володей звать, - представился, поднявшись со стула, Антонов. – Это для Вас, - протянул он Анюте коробку конфет.
Золотоволосая слегка зарделась от оказанного ей внимания.
- Спасибо, - сдержанно кивнула она, приняв символический подарок. И встречно предложила: - А давай, хлопцы, перейдём на «ты»?
- Тогда надо шампанского на брудершафт выпить, - не моргнув глазом, нагло заявил гитарист.
От неожиданности глаза девушки округлились и она не нашлась, что ответить. Помощь пришла со стороны, откуда она не ожидала:
- Вова у нас большой шутник, – громко провозгласил Степанов. После чего он протянул красавице букет цветов и слащавым голосом прибавил: - Анечка, это тебе! А меня Славой звать.
- Ой, Слава, спасибо тебе, - душевно поблагодарила кавалера Совицкая. И, вспомнив о своих планах, запричитала: - Что ж я нескладная такая! У меня борщ стынет, а я лясы точу. Ну-ка, хлопцы – живо за стол!
Не успели путешественники опомниться, как уже сидели перед тарелками с дымящимся наваристым борщом. Стараясь потрафить хозяйке, Антонов демонстративно плотоядно, с посвистом, «откушал» ложку супа и с видом гурмана заявил:
- А борщ-то знатный! Если я не ошибаюсь, он называется «Украинский»? – обратился покоритель женских сердец к Ане.
Та вновь замешкалась, поставленная вопросом неординарного гостя в тупик. И вновь ей на помощь пришёл, поймавший кураж, Вячеслав:
- Извини, Анечка, но Вовик у нас перепутал Белоруссию с Украиной. Я-то знаю, что этот борщ называется «Белорусским», - не менее нагло, чем его оппонент минутой назад заявил второй механик, никогда не пробовавший ранее белорусского борща. – Или я не прав?
Волков и не ожидал, что личико Анюты может заиграть такими яркими красками. «Кажется, Степанов начинает превращаться в рыцаря», - невольно пришло на ум Кириллу, думавшему о Гале.
- Ой, Слава, спасибо тебе, - забавно повторилась рыжая. - Конечно, мой борщ – белорусский! И я бы хотела узнать, насколько он хороший.
- -
- 857 -
- 857 -
Пока коллега не наговорил лишнего, первым с необыкновенной готовностью отозвался Нетерпеливый:
- Такой, Анечка, что язык проглотить можно, - справедливо похвалил он стряпню хозяйки, не отрываясь от тарелки, уже наполовину опустошённой.
- Борщ замечательный, - скромно поддакнул другу Антонов.
Совицкая перевела взгляд на Волкова. Тот шумно выдохнул:
- Анюта, как всегда – пять баллов!
- Ну, вот и хорошо, - удовлетворённо отметила девушка. – Ладно, вы пока ешьте, а я пойду на кухню второе блюдо в духовку ставить. Кстати, хлопцы, а чего водку не наливаете?
- А дождёмся, когда все за стол сядут, тогда и нальём, - резонно ответил Вячеслав. И, в свою очередь, полюбопытствовал: - А что у нас сегодня на второе?
Анна игриво улыбнулась и с гордостью объявила:
- Сегодня у нас день белорусской кухни! И на второе будет «Гусь по-белорусски», запечённый в духовке с яблоками и «бульбой».
Лукаво усмехнувшись, Владимир заметил:
- Получается, Кирилл не угадал – он нам «певня» обещал.
За организатора путешествия азартно заступился Степанов:
- Почти угадал! Он говорил про птицу, запечённую в духовке вместе с картошкой. А гусь ещё и получше петуха будет.
- Правильно, Слава, - поддержала своего «рыцаря» Анюта. – Кирилл почти угадал – он уже у меня пробовал «певня» по-деревенски. А теперь будет гусь по-деревенски. И гусь, конечно, повкуснее. Я на той неделе ездила в деревню мать навещать и привезла оттуда гусака и «бульбу». Угадала, что Кирилл приедет.
С этими словами, девушка подошла к холодильнику и вынула из его нутра огромное блюдо с солидной тушкой, покрытой пупырышками. Хозяйка собралась было уходить, но Вячеслав задержал её новым вопросом:
- А чем отличается гусь по-белорусски от русского или украинского?
- Хотите, чтобы я раскрыла секрет? – хохотнула Совицкая.
- -
- 858 -
- 858 -
- Хотим! – хором ответили мужчины.
Анна с некой вальяжностью посмотрела на оппонентов и сказала:
- Легко! Так вы и без меня можете посмотреть это в кулинарных книгах. Но если вы настаиваете…
- Мы настаиваем! – потребовал, вошедший в раж, Степанов.
- Ладно, - безропотно согласилась девушка и поставила тяжёлую ношу на тумбочку. И принялась тоном лектора разъяснять: - Все славяне готовят гуся примерно одинаково. Чаще всего запекают с яблоками…
- С «Антоновкой»? – не смог удержаться от вопроса Антонов.
Товарищи Владимира осуждающе посмотрели на него. И возмутитель спокойствия вынужден был сделать извиняющий жест рукой.
- Да, обычно с ней, родимой, - подтвердила догадку гитариста рыжая. И продолжила «лекцию»: - Иногда запекают с капустой. Мы, «бульбаши», любим ещё и «бульбу» запекать. Правда, её добавляют к гусю уже ближе к концу готовки. Но до того, как поставить «птичку» в духовку, - Аня демонстративно побарабанила пальцем по гусиной тушке, - её надо как следует обработать: натереть внутри специальной смесью из соли, чеснока и разных специй, плотно начинить яблоками и зашить нитками. Так вот непросто. А наш, белорусский, запечённый гусь отличается от других такой тонкостью – в ту специальную смесь, которой натирают птицу внутри, добавляют ещё толчёные можжевеловые ягоды. Такая вот тонкость. Сами скоро, часа через три, оцените.
Выслушав «приговор» гусю, моряки своеобразно отреагировали на него:
- У меня уже слюнки потекли, - признался Вячеслав.
- А чего так долго – три часа? – удивился Антонов.
В ответ Совицкая загадочно улыбнулась и пояснила Владимиру:
- Это тоже тонкость белорусского рецепта. Готовка идёт не на большом огне. И ещё: гуся несколько раз вынимают из духовки, чтобы полить его же накапавшим жиром, а в конце, как я говорила, чтобы добавить «бульбу». Ладно, хлопцы, что-то я заболталась с вами – пора гуся ставить. Скоро девчонки придут. Вы пока борщ доедайте, а я скоро вернусь.
- -
- 859 -
- 859 -
Завершив монолог, хозяйка взяла блюдо с тушкой и величественно упорхнула из комнаты. Проводив девушку восхищённым взглядом, Антонов шаловливо присвистнул.
- Да, Кира, неслабо тебя здесь принимают, - заметил он не без некоторой доли зависти.
- Угу, - поддакнул Слава, стуча ложкой по дну тарелки. Завершив труд, он поднял голову. – Кирилл, а добавки можно?
- Степанов в своём репертуаре! – съязвил заметно отставший в соревновании едоков Владимир.
Проигнорировав замечание гитариста, Волков поддержал «рыцаря»:
- Нужно, Слава! Давай тарелку – я налью. – Умело управляясь с поварёшкой, «заместитель хозяйки» назидательно изрёк: - Здесь, мужики, надо быть проще. Меру, конечно, знать следует, но выделываться не стоит. В общем, надо просто быть самим собой. – Кирилл встал из-за стола. – Я пойду Анке помогу и заодно поговорю с ней, а вы понемногу осваивайтесь. Кстати, Вова, подлей себе ещё борща.
Волков не ожидал, что его дежурное предложение может вызвать такую бурю эмоций. Началось с того, что Антонов вальяжно-пренебрежительно заметил:
- Знаешь, Кира, а борщ-то так себе. Я немного польстил Анюте.
- А я не польстил – борщ действительно классный! – экзальтированно возразил Вячеслав. И перешёл в полномасштабную атаку: - Вовик, кончай к Аньке «клеиться»! Ты уже женатый, а я пока – нет. Может, это моя судьба?
Заявление коллеги вызвало у Владимира мелкий истерический смех. Он показал Волкову рукой на оппонента и язвительно заметил:
- У Славика «судьба» в каждом порту. Ой, умора!
- Нет, - упорствовал Степанов, - Аня – это отдельный случай.
Антонов продолжил юродствовать:
- Ага, взял наш Славик и на Анюте женился! Смех, да и только.
- А почему нет?! – взвился Вячеслав. – У Ани – всё при ней. Внешность – дай Бог каждому. А как она готовит!
- Во-во! – подхватил Владимир. – Степанову лишь бы пожрать.
- -
- 860 -
- 860 -
Перед походом на кухню Кирилл решил примирить друзей:
- Мужики, кончайте ругаться. Вова, наверное, подумал, что из девчонок здесь будут Галя и Анюта…
- А разве нет? – перебил товарища Антонов.
- Да ты что – тупой? – принялся грубить Слава. – Аня ведь русским языком сказала, что «скоро придут девчонки». Девчонки! Это не одна Галя, а, как минимум, ещё одна подруга.
- Вот и слава Богу, - подхватил порыв Нетерпеливого Владимир. – А то я подумал: Кира – со своей дамой, а мы со Славкой, как два тополя на Плющихе…
Улучив момент, Волков улизнул из комнаты. Он объявился на кухне в тот самый момент, когда Анна, стоя возле газовой плиты и по-женски подбоченясь, решала в уме какую-то задачу. Завидев гостя, она воскликнула:
- Ты чего, Кирка, помогать пришёл?
Обращение «Кирка» несколько удивило молодого человека, ибо подобным образом к нему обращалась только Галина. «Видимо, они, как две подруги, плотно общаются», – сделал вывод Волков. И ответил:
- Меня очень вдохновил твой рассказ о белорусском гусе. Захотелось лично поприсутствовать. Но, мне показалось, ты хотела со мной о чём-то поговорить?
- Правильно показалось, - кивнула в задумчивости Аня.
- Но, я так понимаю, есть проблемы на кухне? – прозорливо вопросил молодой человек. – Давай объём работы!
Девушка качнула головой, слегка разметав свои рыжие пряди.
- Молодец, что пришёл, - похвалила она дежурного кавалера. – Я думала, что Галка или Пивоварова Катька пораньше подойдут, но…
- Так в чём проблемы? – резво отозвался Волков.
Совицкая манерно покачала головой и похоронным тоном ответила:
- Проблемы серьёзные – надо «бульбу» чистить.
- Ха! – вскричал молодой человек. – Чистить картошку – это моё хобби. Я в этом занятии в армии раз триста упражнялся.
- -
- 861 -
- 861 -
Услышав достаточно ободряющие слова, Анна воспрянула:
- Вот и хорошо! – Взяв «случайно» находившийся рядом нож, она подала орудие производства молодому человеку и чувственно наставила: - Давай, хлопец, отличись в триста первый раз!
Чистить картошку Волкову даже нравилось – сидишь себе тупо на одном месте и… думаешь. А, между тем, и пользу приносишь. Все полагают, что ты выполнил некую повинность, а ты, на самом деле, кайф поймал.
Поскольку пауза в разговоре несколько затянулась, Кирилл, глядя на непривычно скучную Анюту, решил её расшевелить:
- А кто такая Катька Пивоварова? – задал он простенький вопрос.
- Катька живёт в 83-й комнате, - машинально ответила девушка. И вдруг необычайно оживилась: - Её соседка уехала на выходные в область к родителям. Как и моя. Между прочим, вы с Галкой в Катькин номер уйдёте. Мы так решили.
- Ага, без меня меня женили, - едко заметил Волков. И вспомнил: - Кстати, тётя Тоня на вахте просила тебя подойти к ней до 23-х часов, ибо…
- Можешь не продолжать, - перебила молодого человека Аня. – С тётей Тоней я все вопросы решу. А что касается Катьки, то она будет подругой для твоего шустрого Вовика.
- Ага! – вскричал, воспользовавшись безлюдностью на кухне, Кирилл. – Значит, ты выбрала Славика?
Тем временем, золотоволосая оперативно «разобралась» с гусем, уложив его на противень, который немедленно проследовал в духовку, уже предварительно разогретую. И лишь тогда ответила:
- А есть выбор?– философски вопросила Анна. - По крайней мере, Славка больше мужик, чем его друг. Кстати, Кир, а чем они занимаются?
- Так это ж те моряки, про которых…
- Понятно, - перебила собеседника Анюта. - Галка говорила. - И как-то загадочно произнесла: - Ну, ничего…
Вот чего категорически не терпел Волков в разговоре – так это недосказанности. И в данный момент он почувствовал: не сказано что-то важное.
- -
- 862 -
- 862 -
Покончив с первой частью своих хлопот, Аня присела рядом с молодым человеком и составила ему компанию по чистке картофеля. А Волкову захотелось адреналина:
- А ты в курсе, что мужики сейчас из-за тебя чуть не подрались? – провокационно спросил он, явно преувеличив масштаб конфликта.
Анюта заметно оживилась. Кирилл даже подумал: «А не зря я всё-таки сюда пришёл». И, в итоге, дождался нужной реакции золотоволосой:
- Это кому ж я больше всех пришлась по вкусу?
Жеманно пожав плечами, Волков исчерпывающе отчеканил:
- Славик от тебя вообще без ума. Особенно – от борща. Попросил добавки. А Вовчик – это прирождённый бабский угодник. Женатый, кстати.
- Понятно, - кивнула девушка, продолжая упорно чистить картошку. – Один – бабник, а второй – придурок. Ну, и компания у тебя, Кирка.
Волков ответно кивнул и притворно-тяжко вздохнул:
- Да я и сам не понятно кто: вроде уже не женат, но и до конца не холост. Одним словом, ребус-кроссворд.
Анна как-то странно – слишком серьёзно для себя – посмотрела на собеседника. Чувствовалось, что она мучительно борется с собственными сомнениями. Её пальчики, державшие маленький хозяйственный нож и крупные отборные клубни, мелькали в воздухе с поразительной быстротой.
- Это хорошо, что ты сам заговорил о непонятности твоего положения. У меня к тебе есть важный разговор, - осторожно, даже робко, начала девушка излагать одолевавшие её мысли. – Может быть, это и не моё дело. Прости, если что обидное скажу. И ещё. – Аня заглянула Кириллу в глаза. – Не говори об этом разговоре Галке.
- Хорошо, - покорно согласился молодой человек. – Я обещаю тебе.
Хозяйка в порыве благодарности дотронулась тыльной стороной ладони до локтя гостя. После непродолжительной паузы она заговорила вновь:
- Галка вот-вот подойдёт, поэтому я попробую поскорее сказать то, что думаю. Она сейчас в таком состоянии, что…, - Анюта наморщила лоб, соображая над выбором подходящего слова, - … что от неё всего можно
- -
- 863 -
- 863 -
ожидать. Ты знаешь, Кирилл, какая она гордая. Я вот не уверена, что смогла бы на её месте тебе позвонить. А она… Сам должен понять. Что-то я всё не о том говорю, - досадуя на себя, воскликнула девушка и принялась за новую картофелину. Немного успокоившись, она продолжила, перейдя на шёпот: - Галка сама тебе, конечно, скажет, но… Не знаю, правильно ли я делаю, - опять засомневалась Анна. Но, застыдившись своей нерешительности, она заговорила с такой твёрдостью, на которую только была способна: - У неё появился парень. Познакомились они три месяца назад. Кстати, его хорошо знают родители Галки. Сам понимаешь, как ей приходится. А парень очень хороший. Примерно твоего возраста, институт тоже закончил. И всё у него есть. Пока живёт с родителями, но они обещают ему купить отдельную кооперативную квартиру. Ещё он собирается машину скоро купить. – Аня увидела, как слегка задрожали руки Волкова и замолчала, ожидая от него какой-нибудь реплики. Но молодой человек не спешил поддержать разговор. Золотоволосая протяжно выдохнула: - А-а-а… Конечно, материальные блага – не самое главное. Но, я думаю, и не самое последнее. Понимаешь, Кирилл, парень-то он хороший. Он любит Галку. Бегает за ней как собачонка. И очень скромный. Дотронуться до неё боится. За такого любая бы пошла…
- А Галя как к нему относится? – резко спросил Волков.
- Мечется она, - вздохнула Анюта. – Её все уговаривают, а она только фыркает. Говорит, что как ей идти за него, если душа не лежит. И я ей говорила. Ведь когда муж любит жену по-настоящему, то любая женщина это оценит, даже если вначале и «душа не лежит» А Галка заладила: «Не хочу его обманывать»…
Девушка дочистила последний клубень и встала. Подошла к раковине и, подставив кастрюлю под сильную струю воды, вымыла овощи и определила посудину на кухонный стол.
- Пусть «бульба» пока постоит. Пошли в комнату, - позвала Анна молодого человека и медленно двинулась по коридору. Перед тем, как открыть дверь, она в задумчивости проговорила: - Не знаю, Кирилл, что-то будет. Такой вот «треугольник» у вас получился. Многое, конечно, зависит
- -
- 864 -
- 864 -
от Галки самой, но не всё. Ты же не мальчик и должен понимать это. Да, кстати, а парень тот про тебя знает. Я говорила Галке, что она дура, но такой уж она человек, что врать не умеет. Даже тогда, когда это необходимо…
Галина пришла тогда, когда застолье было в полном разгаре, а Волков уже отчаялся её увидеть. Познакомившись с моряками, она присела рядом с Кириллом. Тот с ходу принялся оправдываться:
- Ты извини, что вчера не приехал. Не смог.
Но чернявая пожала молодому человеку руку и шепнула на ухо:
- Главное, что приехал…
За окном стало темнеть. Хозяйка включила бра и торшер, разнесённые в противоположные углы комнаты. Окружающая обстановка располагала к задушевности. Одним из первых это прочувствовал Антонов:
- Девчонки, а гитару у вас в общежитии достать можно?
- А как же! И гитару и девушку в придачу, - озорно хохотнула рыжая. – В нашей компании женского пола не хватает, а моя хорошая подружка Катя сидит одна и скучает. У неё и гитара есть. Я сейчас, - сказала Аня и проворно выскочила в коридор.
Вскоре в комнате, с гитарой в руках, объявилась новая женская «единица». Прямо с порога она звонким голосом сказала:
- Здравствуйте! Я – Катя, - и скромно замерла у входа.
Догадливый и обходительный Владимир мигом подскочил к смущённой девушке, назвался сам и представил друзей, после чего посадил её за стол рядом с собой. По заведённой у славян традиции, опоздавшей налили «штрафную» стопку и заставили произнести тост. Покончив с формальностями, Пивоварова осмелела и полюбопытствовала:
- А кто из вас на гитаре играть будет? Что мы споём?
Антонов самодовольно улыбнулся и с достоинством ответствовал:
- На музыкальном инструменте из нас играю только я. А петь мы будем что-нибудь из Юрия Антонова. Между прочим, это ваш земляк.
Неожиданно для всех обличителем коллеги выступил Степанов:
- Естественно, что Антонов будет сегодня исполнять песни Антонова под гуся с антоновскими яблоками.
- -
- 865 -
- 865 -
По лицу Совицкой пробежала блуждающая улыбка, словно говорящая: «Ах, вот оно что!». Но вслух она произнесла банальность:
- Да, действительно – пора гуся проведать и «бульбу» к нему доложить. Галка, поможешь?
- Запросто! Пошли, - с игривой весёлостью отозвалась подруга и приподнялась с места.
- Погодь, - остановила её золотоволосая и заговорщицки подмигнула. – А мы вначале песню послушаем. Или свою споём? У нас ведь тоже есть кому на инструменте сыграть! Катька, что скажешь?
Пивоварова слегка смутилась от заманчивого предложения и принялась, жеманясь, качать головой, пожимать плечами и причитать:
- Да я и не знаю, девчонки. Как-то неудобно – гости попросили гитару, а играть буду я. Пусть лучше они начнут, а там посмотрим…
- Ладно, ломака, посмотрим, - перебила притворные стенания соседки по общежитию Анна. И в упор уставилась на Владимира: - Ну, так что?
- А мы чего? – усмехнулся гитарист. – Заказывайте песенку!
Пока хозяйка и Катерина размышляли, их опередила Галина:
- А слабо «У берёз и сосен» исполнить? – с вызовом спросила она.
Антонов ещё больше развеселился и, взяв в руки гитару, изобразил несколько антоновских аккордов, после чего заявил:
- Нет ничего проще! – Далее он подтянул несколько струн и ещё раз нестройно побренчал на инструменте. Наконец, изготовившись, гитарист кивнул коллеге: - Стёпа, не подведи, - и высоким сильным голосом затянул:
- У берёз и сосен тихо бродит осень,
Облака плывут большие.
Ничего не скажем, ничего не спросим,
Словно мы, словно мы, словно мы совсем чужие…
Волков исподтишка наблюдал за слушательницами. Девушки, заворожённые чистотой и силой голоса певца, смотрели на него с нескрываемым восхищением, не боясь показаться со стороны наивными, и
- -
- 866 -
- 866 -
откровенно любовались настоящим мастерством. Галя напомнила Кириллу себя саму годичной давности – ту, что в кафе «На ростанях» мысленно танцевала седьмой самурайкой. Анюта так и вообще выглядела комично – с открытым ртом и выпученными глазами. Спокойнее всех оказалась Катя – она лишь качала головой в такт музыке.
«Ну, девочки, держитесь, – злорадно подумалось Волкову, - не зря ведь Вова Славку Стёпой назвал». И оказался прав! В припеве к высокому тону Антонова присоединился низкий голос Степанова, в результате чего получился совершенно изумительный дуэт:
- А за нами где-то
Середина лета,
И прошедших встреч тепло.
У берёз и сосен
Тихо бродит осень…
Неужели всё прошло?...
«А у Стёпы-то голосок – дай Бог каждому», - молча оценил вокальные данные второго механика Кирилл. Похоже, такого же мнения придерживались и девушки, переключившие всё внимание на обладателя более низкого голоса. И Слава в прямом смысле лез из кожи, стараясь не проиграть в «певческом» соревновании, что лишь способствовало успеху друзей. А дальше дуэт сотворил обыкновенное чудо – стал исполнять вокальную партию без слов, вставленную Ю. Антоновым в свою песню то ли из озорства, то ли от безумной любви к «The Beatles»:
- А – а – а – а – а – а – а – а – а – а,
А – а – а – а – а – а – а – а – а – а,
- на одном дыхании пропели моряки, явно умилив присутствующих дам. А затем случилось необыкновенное чудо. Видимо, желая вернуть внимание окружающих к своей персоне, Владимир вдруг заиграл не в той
- -
- 867 -
- 867 -
тональности, которой от него ожидал коллега, приготовившийся исполнять второй куплет. И, сыграв несколько «чужих» Ю. Антонову аккордов, он вдруг продолжил «A
Day in the Life» в оригинале:
- I heard the news today oh boy
Four thousand holes in Blackburn, Lancashire
And thought the holes were rather small
They had to count them all
Now they know how many holes it takes
To fill the Albert Hall.
I’d love to turn you on…
«Ну, и как ты, Вова, теперь вылезешь из тех дебрей, куда залез?» - вновь мысленно позлорадствовал Волков. И явно недооценил гитариста по фамилии Антонов. Тот едва ли не превзошёл Харрисона и виртуозно вернулся к вокальной партии без слов:
- А – а – а – а – а – а – а – а – а – а, - где к нему плавно присоединился Степанов. И вновь восстановленный дуэт дружно заголосил:
- А – а – а – а – а – а – а – а – а – а!
Не давая слушательницам опомниться, друзья вернулись к музыке Юрия Антонова и словам Игоря Шаферана:
- Ветер тронет лужи
И листву закружит
Там, где шли с тобой когда-то.
Пусть в обиде каждый,
Но поймём однажды,
Что любовь, что любовь, что любовь не виновата…
- -
- 868 -
- 868 -
Кирилл почувствовал, что на него очень пристально и как-то жалостливо смотрят. Повернувшись к Галине, он перехватил её взгляд, чем немало смутил девушку. Немного поколебавшись, она придвинулась к Волкову и прижалась головой к его плечу. Молодому человеку стало необыкновенно хорошо. Божественно хорошо…
Тем временем, моряки спокойно, без экспериментов, довели песню до авторского завершения, дважды исполнив оригинальный припев:
- Только где ж ты,
Где ты, середина лета?
В полевых цветах земля.
У берёз и сосен
Тихо бродит осень,
А в глазах… А в глазах – уже зима…
«Да уж, мужики – навели грусть: «тихо бродит осень», « а в глазах – уже зима». Тоска, да и только, - промелькнуло в голове Кирилла. И вдруг его осенило: - А ведь эту песню заказала Галя! Галя! Вот оно что – решила мысленно, в последний раз со мной, прогуляться вокруг Комсомольского озера: «ветер тронет лужи и листву закружит там, где шли с тобой когда-то…». А я-то ведь здесь! Вот он – я, - бушевал внутри себя молодой человек. И, прежде чем присоединиться к всеобщей овации в связи с музыкальным успехом моряков, он отметил: - Кстати, о «здесь» и «не здесь» - во время песни Галя часто смотрела на часы».
- Ну, хлопцы, вы меня удивили, - призналась Анна, искоса хитро поглядывая на Галину. – Только я одного не поняла – у Юрия Антонова, кажется, не было того, что Володя по-английски спел. Так, девчонки?
- Так, - подтвердила Пивоварова. – Но всё равно – классно! Я, правда, до конца не поняла откуда это было – из «битлов» или «роллингов»?
Владимир слегка потрепал гитару, словно любимого спаниеля, после чего пробежался взглядом по Вячеславу и остановил его на Волкове. Тот вздрогнул, облизал губы и дал лаконичную справку:
- -
- 869 -
- 869 -
- Песня «День в жизни» группы «Битлз» из альбома «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера».
А затем, отключившись от общей музыкальной дискуссии, Кирилл шёпотом обратился к соседке:
- Галя, ты всё время смотришь на часы. Что-то должно случиться?
Чернявая приподняла голову и с изумлением посмотрела в глаза кавалеру:
- Чудно, - произнесла она любимое слово Волкова и задумалась. Розовой краской стало заливаться лицо девушки. Словно устыдившись чего-то, она упрямо мотнула головой, отбросив назад буйные чёрные волосы. – Знаешь, Кирилл, я недавно познакомилась… - Галина вплотную приблизила свои глаза к глазам молодого человека и виновато улыбнулась. – Я тебе потом всё расскажу, а сейчас мне надо на час уйти. У меня свидание с Валерой. Если захочешь, то Анка тебе про него расскажет.
Волков обиженно поджал губы и отвернулся от девушки. Но, однако, она ещё ближе придвинулась к кавалеру и горячо прошептала тому на ухо:
- Только на час. Я обязательно вернусь. Ведь у нас сегодня запечённый гусь в яблоках и с «бульбой», - попыталась пошутить чернявая.
- Ага, я понял – у тебя сегодня свидание с гусем, - мрачно констатировал молодой человек.
Пришло время надувать щёки и поджимать губы Гале. Но сделала она это шутливо. А затем мягким тоном повторила прежде сказанное:
- Кирка, всего лишь на один часик. Не обижайся. Так надо. Я только скажу Валере, что приехал ты. И быстренько вернусь.
- Святая наивность…, - попытался протестовать Волков, польщённый тем, что его назвали «Киркой».
В ответ девушка лишь прижала свою ладонь к губам молодого человека и совершенно серьёзно заявила:
- Позволь мне решать свои проблемы самой. Ещё раз говорю: я отойду только на час. И потом я – твоя. А гусь здесь - не при чём.
С этими словами Галина отправилась к Ане. Объяснившись шёпотом, подруги ретировались за дверь комнаты. Впрочем, находилась там рыжая
- -
- 870 -
- 870 -
недолго. Едва собутыльники переглянулись между собой, как хозяйка предстала перед ними в привычном обличии:
- Хлопцы, а чего мы не наливаем? – хохоча, спросила она.
«Кажется, в двери проворачивался ключ? – насторожился Волков. – Неужели Галя нас закрыла? Подумала, что я увяжусь за ней?».
Заинтересовавшись пикантностью ситуации, Кирилл решил проверить свою догадку и прямиком направился к двери. Путь ему преградила Анюта.
- Кирилл, не надо, - попросила девушка. – Она скоро вернётся.
Но молодой человек имел на этот счёт собственное мнение. Он нажал на дверную ручку и обнаружил, что комната заперта.
- Что это значит? – нахмурив брови, спросил Волков хозяйку.
- А то, что на всякий случай мы посидим час под замком, - ехидно ответила Анна. – Чтобы ты не побежал куда не надо.
Поскольку разговор стал достоянием общественности, то круг его участников быстро расширился:
- А как же гусь в духовке? – всполошилась Катерина.
- А если в туалет захочется? – практично заметил Вячеслав.
- Во-во! – подхватил Владимир. – Степанову лишь бы… - Сделав небольшую паузу, гитарист глубокомысленно изрёк: - Хотя… А если действительно припрёт?... Да и птичку жалко.
Аня поспешила успокоить разволновавшуюся публику:
- Ну, за час сильно не припрёт. А с гусем мы договорились…
- С гусем договорились? – ехидно хихикнул Кирилл. И нарисовал перспективу: - Он сильно постарается, чтобы нас дождаться.
- Ага, - поддакнул Слава. И развил мысль товарища: - Только когда дождётся, то так загорит, что негром станет.
Золотоволосая игриво поморщилась:
- Фу, какие вы, хлопцы, придирчивые! Оговориться нельзя. Я хотела сказать, что мы с Галкой договорились о гусе. Она сейчас на кухне его обработает – обольёт жирком, перевернёт, «бульбу» добавит – и поставит на маленький огонёк. А мы пока здесь без неё повеселимся.
- -
- 871 -
- 871 -
- Действительно, - поддержал девушку Антонов. – Час быстро пролетит. Эй, «банкир», не спать! – обратился он к коллеге. – Выпьем, закусим, песни попоём…
Компания дружно приняла предложение моряка. Комната наполнилась звоном бокалов, лязганьем вилок по тарелкам, а затем и дружным многоголосием…
Волков поднёс к глазам левую руку. Уже полтора часа длилось его томительное ожидание, а Гали всё не было. Компаньоны перепели всего Юрия Антонова, которого знал Антонов Владимир. Исподволь иссяк и первоначальный энтузиазм гитариста. В конце концов, он прекратил активное пение и лишь вяло перебирал пальцами струны, издававшие печально-жалобные звуки. Беспокойство испытывал не один Кирилл. Около получаса мужественно ёрзал на стуле Степанов.
- Аня, а у тебя ещё ключ есть? – прервав своё продолжительное молчание, обратился он к хозяйке.
- Нет, - лаконично ответила Анюта без привычной обворожительной улыбки.
«Врёт, - почему-то подумалось Волкову. – Просто марку держит».
Похоже, Слава мыслил одинаково с товарищем - он скорчил страдальческую гримасу и с поразительной наивностью заговорил:
- Ань, а ты только одного меня выпусти. – Боясь, что его неправильно поймут или до конца не выслушают, моряк поспешил с горячим уверением: - Аня, ты не волнуйся. Кирилл никуда не пойдёт. Правда, Кира?
- Угу, - односложно подтвердил Волков, уставившись в потолок.
Анюта прижала руки к груди и с чувством воскликнула:
- Хлопцы, честное слово даю, что у меня другого ключа нет. Я и сама… - выговорила она половину фразы-признания.
«Ну-ну, - иронично покачал головой Кирилл. – Давал Павлик Морозов клятву пионера».
Присутствующие без труда домыслили оскоплённое предложение, застрявшее в горле хозяйки. Степанов качнулся на стуле и развернулся к окну. Отодвинув занавеску, всмотрелся в непроглядную темень.
- -
- 872 -
- 872 -
- Третий этаж, - в задумчивости произнёс он и покосился на Волкова. – В форточку, что ли?
Кирилл заметил, как в глазах Лже-Боровского блеснули искорки зарождающейся отчаянной решимости. Девушки приглушённо, принуждённо и пристыжено хихикнули.
- Счастливый. Да-а-а, - протяжно выдохнул Владимир, демонстрируя при этом инструментальный вариант песни «Вот как бывает».
- Нет, это самая настоящая пытка! – возмутилась скромная Катя, высказав общее мнение. – Ой! – радостно вскрикнула она. – Кажется…
В наступившей гробовой тишине праздничным салютом прогремели вкрадчивые звуки проворачиваемого в замке ключа. Наконец, дверь открылась. В тот же миг недавние «узники» повскакали с мест и устремились в коридор мимо изумлённой Галины. В считанные секунды «камера» опустела. Последним выходил Волков.
- Заждались мы тебя, - сквозь натужный смех сказал он девушке. – Видишь, как все рванули.
Лицо Гали выразило святую наивность.
- Кирилл, а что случилось?
Молодой человек, уже отбежавший от двери на значительное расстояние, остановился и, сложив ладони рупором, дурашливо пояснил:
- Воды много выпили…
Когда компания вновь собралась после счастливого «антракта», веселье возобновилось с ещё большим размахом. В центре стола воцарился запечённый с яблоками гусь, дождавшийся наконец-то своего звёздного часа. Правда, «царил» он не долго. В считанные минуты «дичь» разошлась на нехилые порции. Они поедались с необыкновенными быстротой и смаком, что, в принципе, несовместимо. Но не в данном конкретном случае. Присутствующие отдали должное кулинарным способностям радушной хозяйки, плотоядно причмокивая, посапывая и издавая нечленораздельные звуки в знак невероятного гурманского удовлетворения.
Всеобщий восторг едоков выразил Владимир, который, как известно, был достаточно скептически настроен в отношении светлого будущего
- -
- 873 -
- 873 -
Аниного гуся. Расправившись со своей долей птицы, он спел самую настоящую осанну в честь «кормилицы», завершив речь исключительно торжественно:
- Предлагаю всем выпить за здоровье самого лучшего в мире кулинара – за нашу красавицу Анюту! Мужики, точнее – гусары, пьют стоя!
Далее вечеринка протекала по стандартному сценарию: выпивка – закуска – танцы – песни –анекдоты… И вновь – по кругу…
Антонов превзошёл сам себя, а заодно и знаменитого однофамильца. На щеках Анны и Катерины играл румянец здорового азарта. Галина с удовольствием подпевала разбушевавшемуся гитаристу, изредка поглядывая на Кирилла с затаённой грустью, спрятавшейся в уголках её тонких губ. И даже внешне невозмутимый Слава преобразился. Пристукивая ладонями по столу в такт мелодии, он напрягал голосовые связки, когда дело доходило до припева…
В какой-то момент Гале вдруг захотелось прервать заколдованный ход веселья и придать ему некую политизированную окраску. И она стала действовать в лучших традициях КПСС: «Если нельзя предотвратить пьянку, то надо её возглавить», обратившись к компаньонам:
- Кстати, ребята, а как вы относитесь к «перестройке», гласности, демократии, плюрализму? И вообще – как относятся к Горбачёву в Ленинграде? Поддерживают ли там его?
Надо отдать должное чернявой – попытка провокации собутыльников на неординарные высказывания ей удалась. За столом загалдели:
- Ага, - криво усмехнулся Степанов. - Мишка Меченый – болтун и придурок. Ничего хорошего он не сделает, а только дров наломает. Одна его антиалкогольная кампания чего стоит – виноградники вырубают, а народ стал самогон гнать. Разве это не идиотизм?
- Во-во! – поддержал коллегу Владимир. – Вы только вдумайтесь: в Питере стали гнать самогон! Вот в чём демократия и плю… - Гитарист запнулся и в сердцах плюнул: - Тьфу! Ну, в общем, вы меня поняли.
Неожиданно в стройный «хор» моряков встрял звонким колокольчиком голосок золотоволосой хохотушки:
- -
- 874 -
- 874 -
- Подумаешь! У нас в деревне самогон всю жизнь гнали, гонят и будут гнать, - каламбурно сказала она, перефразировав поэта Маяковского.
- Анка, вот ты взяла и всё опошлила, - одёрнула подругу Галина. А затем, повернув голову к Волкову, спросила: - А ты что помалкиваешь?
Кирилл неопределённо пожал плечами и лениво ответил:
- А о чём тут говорить, если про эту долбанную «перестройку», про «Горбатого» и его борьбу с «зелёным змием» каждый день новые анекдоты появляются? Про Брежнева столько баек за 18 лет не сочинили, сколько про этого деятеля за полгода.
Совицкая и Пивоварова разом вскричали:
- Так расскажите хоть одну!
- Да без проблем! – быстрее всех отозвался на просьбу девушек Антонов. – Вот, например, про антиалкогольную кампанию. – Моряк осторожно положил гитару на соседнюю кровать. – Узнал лев – царь зверей – про Горбачёва и его чудачества. Подумал и решил: а почему бы и ему не попробовать? Созвал на поляну всех зверей и объявил: «С сегодняшнего дня у нас демократия, гласность, плю…ра…лизм и борьба с пьянством. Если встречу кого в непотребном состоянии, то лично «схаваю». Всем понятно?». – «Всем, - отвечают звери. И спрашивают: - А как же тогда веселиться?». - «Как-как, - задумался лев. – Да так: «врубаем» музыку и пляшем на поляне в трезвом состоянии». В общем, как в армии: приказ начальника – закон для подчинённого. На следующий день пошёл Лёва порядок проверять. Смотрит: зверюшки подсуетились – танцы на полянках организовали, пляшут себе «на сухую». Ни одного пьяного в лесу. Благодать!... Вдруг видит – среди берёзок кто-то мечется. Присмотрелся – заяц! Такой «хорошенький», что еле на лапах стоит. Берёт лев «косого» за уши и спрашивает: «Ты мой Указ вчерашний слышал?». – «Лёвушка, гадом буду – не слышал. Занят был», - врёт длинноухий. – «Ладно, бывает, - соглашается царь зверей и отпускает уши. – Так вот, морда косая: если ещё раз тебя пьяным увижу, то «схаваю» как бутерброд без суда и следствия. Понял?». – «Так точно!», - козыряет зверёк и убегает в чащу… На следующий день всё повторяется, как под копирку, только заяц уже не просто «хорошенький», а
- -
- 875 -
- 875 -
в полный «хлам», еле шевелится. Собрался уже его лев съесть, но тот взмолился: «Лёвик, я больше не буду! Дай мне последнее китайское предупреждение и я исправлюсь». Лев был не голоден, поэтому с лёгкостью отпустил жертву, пригрозив будущей расправой… Третий день антиалкогольной кампании в лесу ничем не отличался от первого и второго: кругом одни трезвые зверюшки – пляшут, прыгают, резвятся. Лёве даже противно стало – никакой интриги, всё скучно и пресно. И тут хищник вспомнил про зайца и принялся искать его. Но «косого» нигде не было - тот словно испарился. Лев уже отчаялся найти старого «приятеля», как вдруг оказался возле лесного озера. Солнце уже почти село, едва выглядывая из-за стены деревьев. Позолоченное умирающим светом дня зеркало озера чуть подёрнулось мелкой рябью от налетевшего лёгкого ветерка. Неожиданно царя зверей заинтересовал необычный небольшой предмет в форме латинской буквы «V» («виктория» - то бишь «победа»), торчавший из воды. Не долго думая, лев дёрнул за странный пучок и… вытащил зайца. Каково же было удивление хищника, когда он понял, что его «подшефный» мертвецки пьян. Это обстоятельство привело «царя» в неописуемое бешенство. Он поднёс жертву к своей пасти и напоследок сказал: «Прощай, косая морда! Я тебя предупреждал». Заяц открыл глаза и наивно спросил: «А ты - кто?». Лев опешил от невиданной наглости, но с достоинством ответил: «Я – Лев!». – «А кто такой Лев?» - не унимался «косой». - «Лев – это царь зверей!», - громко объявил хищник. «Вот и иди… к своим зверям, - послал заяц «царя» и сладко зевнул, - а рыб – не трогай!!!».
Последние слова Владимир произнёс с оглушительно-картавой интонацией, чем ввёл слушателей в непродолжительный ступор. Осмыслив сказанное, они жиденько посмеялись и стали обсуждать услышанное:
- Нет, девки, я не могу слушать этих питерских! – хохотнула Анюта. – Да разве ж так анекдоты рассказывают? Это ж прямо Чехов с Гоголем! Как там Володя сказал? – Золотоволосая сделала над собой усилие, напрягая память. – Ах, да! «Солнце уже почти село, едва выглядывая из-за стены деревьев». Шедевр! Только куда оно «село»? На унитаз, что ли?!
- Анка! – попыталась остепенить подругу Галя.
- -
- 876 -
- 876 -
Но тщетно – мало того, что хозяйка не сдерживала своих чувств, так она ещё и заразила гомерическим хохотом Катю и Славу. И по «закону домино», Пивоварова не удержалась от дальнейшего цитирования:
- Девки, а как вам это: « Позолоченное умирающим светом дня зеркало озера чуть подёрнулось…». Как там дальше, Володя? – взвизгнула в азарте Катерина.
Антонов высокомерно и принципиально промолчал. Желая сгладить наметившиеся жёсткие углы, чернявая подсказала:
- Что-то типа: « … чуть подёрнулось лёгкой рябью от налетевшего ветерка». Так, Володя? – переспросила гитариста Галина.
Как показалось Кириллу, второй раз промолчать Владимиру не удастся. И оказался прав.
- Всё по смыслу правильно, - практически согласился рассказчик. Но всё-таки сделал маленькую ремарку: - В оригинале так: « … чуть подёрнулось мелкой рябью от налетевшего лёгкого ветерка».
Не осталась в стороне от литературной дискуссии и Совицкая:
- Нет, всё-таки умора - эти питерские хлопцы! Наши-то, «бульбаши», говорят покороче, да с матом. А эти…
- А это плохо или хорошо? – прервал молчание Степанов, явно пытаясь заигрывать с лучшим кулинаром в своей жизни.
Пококетничать Анюта не успела. Первой, кому надоела бессмысленная перепалка, оказалась Галя. Она примирительно спросила:
- И это все ваши анекдоты про «перестройку»? – после чего пристально посмотрела на Волкова.
- Почему все? – возразил молодой человек. – Вот Славик вам их кучу расскажет, - перевёл он внимание на компаньона.
В ответ Степанов как-то особенно усмехнулся, кивнув на «сухопутного товарища», и, чеканя слова, высказался:
- Если вы хотите всё по порядку – то есть, от начала «перестройки» и до её закономерного конца, то начинать надо с анекдота Кирилла…
Словесная эквилибристика первой надоела Галине:
- -
- 877 -
- 877 -
- Перестаньте умничать! О каком логическом конце может идти речь, если мы ещё о начале толком не знаем, – логично заключила она.
- Ну, и пребывайте в своём невежестве, - явно кого-то процитировал Антонов и демонстративно скрестил руки на груди и надул губы.
Сообразив, что невинные прибаутки, рождённые в разных концах Союза, могут испортить праздник, Анна резко скомандовала:
- Так, хлопцы, кончай ругаться! Кирка, говори свой анекдот!
Волков подивился дальновидности хозяйки и не стал ей перечить.
- Значит, дело происходит на следующий день после апрельского пленума ЦК КПСС, - браво начал он и сделал паузу. – Кстати, Галя, а какого точно числа проходил этот «эпохальный» пленум? – с лёгкой ехидцей поинтересовался молодой человек у единственного в компании партийца.
Товарищ Фёдорова чуть нахмурила – для порядка – брови и без запинки ответила:
- Двадцать третьего апреля 1985 года.
- Спасибо, мадемуазель, - невинно подурачился Кирилл. И с воодушевлением продолжил рассказ: - Итак, утром 24 апреля 1985 года в некотором вычислительном центре (сокращённо – ВЦ) некоторого города собрались в курилке два человека, которые стали обсуждать решения пленума ЦК партии, состоявшегося накануне…
Речь Волкова прервал мелкий смех, вырвавшийся из груди рыжей хохотушки. Желая оправдаться перед остальными, она простодушно объяснилась:
- Нет, девки, я со смеху подохну от этих питерских! Они там, у себя, пленумы обсуждают в курилках…
- Анка! – перебила подругу чернявая. – У тебя как с юмором? Ребята ведь анекдоты травят. – Повернувшись к рассказчику, девушка попросила: - Кирилл, продолжай, пожалуйста.
Волков согласно кивнул и возобновил повествование:
- И вот возник у них спор: а была ли «перестройка» или подобное ей явление когда-то раньше? Один из мужиков – назовём его…, - Кирилл выразительно посмотрел на Степанова, - … Славой – орёт: …
- -
- 878 -
- 878 -
Нарочито сделанной паузой в рассказе следовало (для усиления эффекта правдоподобия) воспользоваться Вячеславу, что он и сделал:
- Была! – рявкнул моряк.
- Вот именно! – продолжил Волков. – Слава орёт: «Была!», - и при этом утверждает, что такие явления (только под разными названиями) происходят в России регулярно – чуть ли не каждые 20 - 25 лет – и всегда заканчиваются плачевно. А второй мужик – назовём его…, - рассказчик одарил Антонова красноречивым взглядом, - … Володей – кричит: …
Кирилл сильно удивился бы, если бы гитарист не гаркнул:
- Не было!
- Вот именно! – повторился рассказчик. – Володя утверждает: «Не было у нас никогда такого великого события как «перестройка». Это высшее достижение человечества!». – «Глупость это высшая, - отвечает Слава, – вначале загадить всё кругом, а потом начать слегка прибираться, да ещё и орать, при этом, на весь мир о своей чистоплотности». В общем, так мужики языками сцепились, что, того и гляди, скоро на кулаки перейдут. И в этот момент в курилку входит умудрённый опытом человек, программист по профессии…
Микроскопической паузы Волкова, облизавшего пересохшие губы, хватило его товарищам, чтобы вклиниться в ткань рассказа:
- Во-во! – подскочил на месте Антонов. – И назовём мы его…
- Кириллом! – подхватил порыв коллеги Степанов.
Выждав, пока девушки тихонько похихикают, Волков продолжил:
- Прислушался Кирилл к разговору двух инженеров и, дабы не допустить примитивной драки, говорит им: «Мужики, и чего вы как базарные бабы ругаетесь? Без аргументов, без доказательств. У вас в руках такая мощная техника – ЭВМ, обладающая сумасшедшей памятью, с помощью которой можно узнать обо всём, что раньше было. Ну, а зная прошлое, можно и будущее спрогнозировать». Инженеры, естественно, заинтересовались дельным предложением. И тут же признались: мол, и хотели бы, да как же спросить машину – мы ведь «железом» занимаемся, а тут программирование надо знать. «Не беда, - отвечает Кирилл. – Я вот
- -
- 879 -
- 879 -
одну программку «надыбал», которая вам может пригодиться. Айда к машине – проверим». Пошли мужики в зал ЭВМ. Программист взялся за дело – спросил машину: «Была ли когда-нибудь раньше «перестройка»?». Та поморгала лампочками и выдаёт на печатающем устройстве: «Была». Ну, Володя, понятно, в истерике: «Что значит «была»? А где аргументы, доказательства? Или, хотя бы, ссылки на какие-то документы». Кирилл согласился, что ответ ЭВМ не корректен. И подправил программу. Опять ввёл данные в память машины и попросил дать ссылку. Та вновь печатает: «Была». Программист ещё поколдовал над своим детищем. И, наконец, как водится в русских сказках, с третьего раза получается некий результат: «Была. Смотри книгу «Золотой ключик», страница 17, третий абзац сверху». Мужики с ног сбились, но книжку достали. Развернули её на нужном месте и читают: «Солнце ещё не успело встать, а в Стране Дураков уже все вспотели».
После секундного замешательства негромко засмеялась Пивоварова, за ней хохотнула Совицкая. А вот Фёдорова анекдот оценила без эмоций:
- Смешно, - сказала она. – И очень образно – словно в курилке вычислительного центра побывала.
- Ну, у Володи было ещё более образно, - возразила Аня.
Не осталась в стороне от обсуждения талантов кавалеров и Катерина:
- Но зато у Кирилла анекдот расписан «по ролям», - отметила она.
Начавшуюся дискуссию безжалостно оборвала Галина:
- Кажется, теперь очередь Славы рассказывать?
Степанов согласно кивнул и без раскачки взялся за дело:
- Заходит, значит, Николай Иванович в кабинет к Михаилу Сергеевичу и говорит: «Слушай, Миша, тут такое дело. Купил я для супружницы Людмилы дачу на 101-м километре…»…
- Стоп! Стоп! – прервала рассказ моряка Анюта. – Я что-то не понимаю. Раз анекдот политический, то получается, что Михаил Сергеевич – это Горбачёв, генсек, а Николай Иванович – это Рыжков, главный в правительстве. А при чём здесь тогда дача на 101-м километре? Насколько известно, на 101-й километр высылают преступников и проституток. Так
- -
- 880 -
- 880 -
зачем Рыжкову там покупать какую-то халупу, если ему положена шикарная государственная дача возле Москвы с обслугой и охраной?
Пока Вячеслав осмысливал вопрос, за него ответила Галя:
- Анка, у тебя сегодня и правда кризис с юмором. Пойми, ребята анекдоты травят! А там возможны разные допущения и преувеличения.
- Во-во! – вступился за друга Владимир. – И вообще – Слава никого не называл Горбачёвым или Рыжковым – просто абстрактные Михаил Сергеевич и Николай Иванович беседуют между собой.
Анна махнула рукой:
- Ладно, травите дальше.
Степанов с лёгкостью продолжил:
- Ну, Николай Иванович и объясняет свою проблему: мол, решили с Людой на даче кур завести, чтобы свежими яичками питаться. Купили цыплят. Начали их растить, но случилась беда – птички стали дохнуть. Вот и решили к Мише обратиться – он ведь в юности к земле поближе был, пару раз на тракторе сидел: как спасать цыпочек? Почесал Михаил Сергеевич лысину и строго вопросил: «А загон для прогулки цыплят имеется?». – «Так точно! – по-солдатски отвечает Николай Иванович. – Лично сам проектировал и сколачивал». – Его собеседник хитро прищурился: «А какой геометрической формы загон?». – «Квадратный, как учили!»- рапортует любитель свежих яичек. Михаил Сергеевич глубоко задумался, несколько раз прошёлся из конца в конец по своему большому кабинету и, наконец, объявил: «Значит так, Коля. В загоне из одного угла в противоположный надо острым колом прочертить диагональ». – «И что – поможет?» - удивился Николай Иванович. – «Зуб даю», - заверил Михаил Сергеевич… - Вячеслав сделал намеренную паузу в ожидании вопросов.
«А ведь Слава не так прост, как хочет казаться, - подумалось Волкову. – Так излагает, что девчонки заслушались».
Поскольку никто не пожелал перебивать рассказчика, тот возобновил повествование с ещё большим воодушевлением:
- После выходных приходит Николай Иванович на работу и первым делом направляется к шефу. «Что-то не получилось у нас, - докладывает он.
- -
- 881 -
- 881 -
– Цыплята продолжают дохнуть». – «А ты диагональ в загоне, как я говорил, провёл?». – «Так точно!» - последовал чёткий ответ. Михаил Сергеевич немного помолчал, соображая, а затем буквально просиял лицом: «Так я ведь тебе, Коля, забыл сказать – диагоналей-то должно быть две! Проведи вторую диагональ», - приказал шеф. – «И что – поможет?» - с надеждой вопросил любитель свежих яичек. «Зуб даю», - убедительно пообещал Михаил Сергеевич…
Степанов вновь прервал рассказ и внимательно посмотрел на каждого из слушателей. Те, как заворожённые, сохраняли церемонное молчание. Моряк, польщённый подобным вниманием к его персоне, продолжил:
- После следующих выходных, вернувшись с дачи, Николай Иванович опять с утра пораньше идёт к Михаилу Сергеевичу. И с печалью сообщает: «Дохнут цыплятки, дохнут». – «Дохнут? – изумился шеф. – А ты вторую диагональ провёл?». – «Так точно!» - привычно отвечает хозяин цыплят. Его шеф по обыкновению задумался, но очень быстро справился с задачей. «Значит так, Коля. Если ты сделал загон на 100 процентов квадратным, то впиши-ка туда круг». – «И что – поможет?» - по инерции поинтересовался Николай Иванович. «Зуб даю», - с оптимизмом ответствовал шеф…
По сложившейся за последние минуты традиции, Слава прервался на ритуальную передышку. На этот раз слушательницы слегка зароптали: Катя нервно хихикнула, а Совицкая шепнула на ухо Фёдоровой: «Прямо сказочка-песенка «У попа была собака». Не дождавшись прямых упрёков и возражений, Вячеслав «запел» очередной «куплет»:
- Ровно через неделю Николай Иванович поутру заявляется к Михаилу Сергеевичу: «Ещё три цыплёнка подохли», - доложил он. Патрон выразил лицом официальное соболезнование и машинально спросил: «А ты вписал, как я говорил, круг в квадрат?». – «Так точно!» - козырнул дачник. Михаил Сергеевич потёр тыльной стороной ладони голову в районе родимого пятна и решительно заявил: «Думаю, что если ты, Коля, впишешь в круг равносторонний треугольник, то это будет правильно». – «И что – поможет?» - вздыхает Николай Иванович. Шеф поморщился, словно от зубной боли, но марку выдержал: «Зуб даю», - сквозь зубы заверил он…
- -
- 882 -
- 882 -
Необычайно довольный своей тавтологической импровизацией, Степанов с высокомерным видом оглядел аудиторию. Реакция девушек, не оценивших по достоинству «зубную тему», его чуточку разочаровала. На сей раз ропот оказался погромче и поотчётливее прежнего. Распиравшую от геометрического любопытства Анюту было не удержать:
- Интересно, а что можно вписать в равносторонний треугольник? – обратилась она к рядом сидящей Катерине.
Вопрос соседки вызвал у Пивоваровой натуральный столбняк, но она сделала над собой волевое усилие и механически пошевелила губами:
- Кажется, круг.
В диалог подруг резко вмешалась Галина:
- Девчонки, давайте помолчим! – Повернувшись к рассказчику, она попросила: - Слава, пожалуйста, продолжай.
Дождавшись абсолютной тишины, моряк заговорил:
- Прошла ещё неделя. Утром в понедельник Николай Иванович приходит в кабинет Михаила Сергеевича и ставит тому на стол фирменную (с «винтом») бутылку водки «Столичная». Главный борец за трезвость начал было хмурить брови, но дачник разъяснил ему причину своего неординарного поступка: «Миша, я предлагаю помянуть моих цыпляток – вчера сдох последний». – «Да?!!! – искренне удивился неприятной новости патрон. И не менее искренне посочувствовал: - Жаль, очень жаль. – Затем Михаил Сергеевич скорбно покачал головой и с печалью в голосе прибавил: - Жаль! А ведь у меня ещё столько интересных мыслей».
Завершив повествование, Степанов взял со стола стакан с лимонадом и жадно осушил его. Кирилл и Владимир, уже слышавшие ранее рассказанный их другом анекдот, сидели молча в ожидании мнения дам. Те отозвались не сразу. После некоторого раздумья первой хохотнула Аня:
- Хорошо, что не пришлось в треугольник круг вписывать!
А вот Катя неожиданно высоко оценила словесный шедевр Славы:
- Философский анекдот. Я бы даже сказала, это почти притча.
Стало очевидным – наступил черёд Гали. Она в задумчивости, неторопливо, поправила чёрные локоны и тяжко и протяжно вздохнула:
- -
- 883 -
- 883 -
- Да-а-а… Тоскливые у вас, питерские хлопцы, анекдоты. Неужели вы так ни во что и не верите? Неужели «перестройка» вас ничем не зацепила?
Вопросы чернявой показались Степанову и Волкову настолько наивными, что они лишь пожали плечами. Пришлось отдуваться за всю мужскую часть компании Антонову. И сделал он это достойно.
- Я, Галя, не мастак анализировать и прогнозировать, - осторожно начал гитарист. – Но зная, что было и видя, что есть, трудно быть оптимистом. Отвечу тебе устной цитатой современного мудреца (фамилию не помню): «Понятие «перестройка» означает всего лишь то, что «медведь перевернулся на другой бок».
«Кажется, вечер перестаёт быть томным», - мысленно с грустью пошутил Кирилл и с надеждой посмотрел на хозяйку. Анюта восприняла взгляд молодого человека как руководство к действию:
- Чего-то я не понимаю – у нас сегодня вечеринка или открытое партийное собрание? – подчёркнуто насмешливо риторически спросила девушка. И тоном, не терпящим возражений, приказала: - Ну-ка, хлопцы, наливайте! И не забывайте, что вы – кавалеры и должны нас развлекать.
Порыв золотоволосой моментально подхватил Владимир:
- Анечка, мы пренепременно будем вас развлекать, - пообещал он.
Слащавое выступление коллеги явно не понравилось Вячеславу. Встав со стула, он взял бутылку и стал выполнять привычные обязанности «банкира». При этом, прежде, чем обслужить Антонова, второй механик достаточно грубовато к нему обратился:
- Давай, что ли, рюмку, «кавалер»!
Слово «кавалер» было произнесено с такой издевательской интонацией, что все окружающие восприняли это как опосредованное предупреждение сопернику. Возникшее напряжение в отношениях гостей на этот раз взялась снять Галина. Подождав, пока все выпьют и закусят, она заговорила с нескрываемой иронией:
- Сегодня рано утром приезжает из командировки мой папка. Между прочим, приезжает из Ленинграда. – Девушка выразительно посмотрела на Волкова. – После душа он, как всегда, пошёл на кухню пить чай. Ну, и мы с
- -
- 884 -
- 884 -
мамкой присели – послушать его рассказ о поездке. А папка вдруг как засмеётся! Мы его спрашиваем: что, командировка весёлая была? Нет, говорит, командировка оказалась сложной, а вот возвращение – очень даже весёлым. Съёмочной группе пришлось ехать в плацкартном вагоне…
Галя произвела паузу, чтобы посмотреть на реакцию молодых людей. Кириллу под её взором стало неуютно, поскольку он окончательно убедился, что в поезде «Ленинград – Брест» действительно ехал с отцом чернявой. Моряки, хоть и не поняли нелепости положения, но, на всякий случай, как по команде, изобразили лицами непогрешимую невинность и нарочито наивно выкатили глаза (Нэнси Рейган – отдыхает!). Пробежав длинным взглядом по лицам мужчин, Галина что-то отметила про себя, но продолжила говорить в прежней тональности:
- В том же вагоне ехали трое питерских парней, которые моему папке показались вполне приличными и даже интеллигентными. Вначале они поиграли с попутчиками в карты, а вечером «наладились» в вагон-ресторан. А вот когда вернулись оттуда…
Казалось, рассказчица мстила прежним повествователям за их вальяжные паузы и показную недосказанность. И сейчас, поглядывая на прячущих глаза «кавалеров», она уже испытывала лёгкий привкус сатисфакции. Почему и дала возможность молодым людям всласть пообщаться между собой на уровне глухонемых. А затем Галя без затей спросила напрямую:
- Признавайтесь, ребятки – это вы в поезде бузили?
- Что значит «бузили»? – взвился Нетерпеливый. – Они там хрен знает как койками меняются, а я виноват?
В детективном азарте чернявая аж подпрыгнула на месте:
- Вот, оказывается, кто прыгнул без штанов в постель «заслуженной артистки БССР» Елены Малышевой! – Шерлоком Холмсом заявила она.
Слава пристыжено потупил глаза и лишь развёл руками.
- Вот они, мужики – все такие! – убеждённо вывела Совицкая.
Пока Степанов обдумывал слова оправдания, за него яростно вступилась Фёдорова:
- -
- 885 -
- 885 -
- Анка, ты всё неправильно поняла! Там ничего особенного не было – просто Славка полки перепутал. До того, как пойти в вагон-ресторан, он поменялся с артисткой Малышевой местами. Та сама его об этом попросила, так как у Славы была нижняя боковая полка, а у неё – верхняя у туалета. И наш «рыцарь» любезно согласился. Но забыл об этом, когда вернулся из ресторана, и…
- Вот, наверное, визгу-то было! – с хохотом предположила Анна.
Почувствовав, что напряжение спало, Вячеслав взглядом поблагодарил чернявую и с удовольствием присоединился к разговору:
- Не то слово! Эта баба как заорёт: «Помогите! Насилуют!».
Но вместо того, чтобы ещё больше расхохотаться, золотоволосая насторожилась и, сложив губки «бантиком», резонно вопросила:
- А как это Славка нырнул в койку к Малышевой без штанов? Ведь когда их снимаешь, то садишься на полку. И он не почувствовал, что там кто-то лежит? Насколько я помню, Малышева – женщина в теле.
Урегулировать возникшее недоразумение вновь взялась Галина:
- Вот это как раз и рассмешило моего папку! Когда ребята возвращались из ресторана, то двое из них стали раздеваться прямо по дороге, в коридоре вагона. Поэтому Славик, сняв одежду «по ходу пьесы», и нырнул в койку «без разведки».
- Понятно, - неуклюже протянула Совицкая, лишившаяся интриги.
Зато у Катерины появились свои вопросы:
- Интересно, а кто из них второй раздевался «по ходу пьесы»? И почему они это делали до коек? Тем более, в общественном месте.
- Да я это был! – с некоторым отчаянием признался Антонов. И моментально объяснился: - У нас на пароходах так принято: «отпахал» вахту – идешь «баиньки» и потихоньку раздеваешься. Привычка такая.
Решив вторую «непонятку», девушки в лице Гали взялись за третью:
- Интересно, а кто это с моим папкой на высокие материи на ночь разговаривал? Уж не ты ли, Кирилл?
- Там высоких материй не было, - возразил Волков. – Просто я Вовчику, сообразно ситуации со Славиком, решил процитировать кого-то из
- -
- 886 -
- 886 -
современных классиков. Как мне показалось, я выбрал Конецкого. А твой папашка поправил – мол, это Довлатов. Кстати, мы с ним спали на нижних боковых полках буквально голова к голове, - похвастал молодой человек.
Наивным откровением товарища, не моргнув глазом, воспользовался неунывающий гитарист:
- А поэтому, Кира, ты, как порядочный человек, должен…
- Что и кому должен Кирилл, он сам разберётся, - перебила кавалера Анюта. И решила подвести черту под состоявшимся разговором: - А не пора ли нам, ребятки, немножко выпить?
Рыжая с надеждой взглянула на потенциального рыцаря. Степанов молча кивнул и принялся «банковать». И в этот «ответственный момент» из-за стола поднимается Галина и спокойно говорит:
- Ребятки, нам с Киркой надо отойти. А вы тут пока гуляйте и наслаждайтесь жизнью. До завтра!
«Так просто и так ясно!», - удивился Волков и также поднялся в полный рост. А золотоволосая хозяйка лишний раз показала своё радушие:
- Галка, возьмите с собой бутылочку шампанского!
- А как же вы? – половинчато возразила чернявая.
- Действительно, - эхом отозвался Владимир.
Анна залихватски махнула рукой и по-простецки объяснилась:
- Хлопцы, да зачем нам шампанское, если у меня есть деревенский самогон! Или я в чём-то не права? – обратилась она за поддержкой к Славе.
- Права, права, права! – экзальтированно вскричал Вячеслав и потянулся к Анюте целовать её ладошки.
Паузой воспользовался Антонов:
- Во-во! Степанову лишь бы…
Дослушивать дружескую перепалку Галя с Кириллом не стали. Прихватив с собой шампанское, они взялись за руки и тихонько вышли из комнаты. Молодые люди молча поднялись на следующий этаж, чуть прошли по коридору и остановились возле двери с цифрами «83».
- Я знаю, что твой поезд завтра в пять вечера, - не поворачиваясь к спутнику, заговорила девушка. – За нами зайдут в час. Анка на вахте обо
- -
- 887 -
- 887 -
всём договорилась. У нас с тобой вся ночь и половина дня. – Галина звякнула ключами и толкнула легко поддавшуюся дверь. – Проходи…
… Данная ночь оказалась особенной для обоих. Видимо, каждый из них подспудно понимал, что пути расходятся, но в это не хотелось верить. И говорить об этом не хотелось тем более. Поэтому кавалер и дама общались с необычайной нежностью старым, как мир, способом – с помощью жестов, поцелуев и объятий. Где-то среди ночи, Галя попросила молодого человека:
- «Корешок», а слабо налить шампанского?
- Без проблем, - с готовностью отозвался Волков и принялся откупоривать бутылку, дожидавшуюся своего часа на прикроватной тумбе.
Пока «банкир» не спеша подливал игристое вино в бокалы, терпеливо дожидаясь исчезновения пузыристой пены, девушка молча наблюдала за несложным процессом, а в конце его мечтательным тоном сказала:
- Помнится, ты мне обещал когда-нибудь показать «фотку» сына.
На несколько мгновений Кирилл замешкался, соображая. Самое забавное, что фотография его Максимки лежала тут же, в сумке. А стоило ли её показывать чернявой – вопрос. Дабы выиграть время, кавалер решил блеснуть хорошими манерами:
- Прошу Вас, мадемуазель, - он протянул Галине ёмкость с шампанским. – Давайте выпьем…
Вместо того, чтобы взять бокал, девушка зажала ладонью рот молодому человеку, заставив того замолкнуть, и резонно заметила:
- Выпить мы ещё успеем, а вот «фотку» я могу и не увидеть. Давай-ка, «корешок», «колись» - я ведь чувствую – фото сына у тебя с собой?
Под пристальным взором Гали, как и годом ранее, Волков отвёл глаза в сторону, вздохнул и вынужденно признался:
- Да, с собой, - и полез в сумку, лежавшую возле кровати.
Взяв в руки цветное изображение наследника Кирилла, чернявая вначале слегка ойкнула, а затем, словно заворожённая, выдохнула:
- Чудно. – После внимательного осмотра фотографии она призналась: - А ты заешь, именно таким – белобрысым симпатягой – я твоего сына и представляла. Интересно, а сколько ему уже?
- -
- 888 -
- 888 -
- Сейчас – пять, а на фото – четыре годика. Даже чуть меньше, - исчерпывающе ответил молодой человек. И напомнил своей даме: - Кстати, как насчёт шампанского?
Та нарочито оживилась, взяла бокал и с наигранной весёлостью провозгласила:
- Ну, за всё хорошее! За тебя! За сына!
- За тебя, Галя! – добавил Волков и сделал несколько глотков вина.
Девушка поддержала компанию, отхлебнув из своей чаши. Потом она ещё некоторое время рассматривала фотографию, а напоследок нагнулась к ней и прошептала:
- Счастливый ты, Максимка. Слава Богу, твой папка – не предатель.
- Что ты сказала? – не разобрав, вопросил Кирилл, принимая из рук чернявой фото сына.
Галина резким движением отбросила назад чудные чёрные волосы и, заложив одну руку за голову, задумалась, устремив глаза в потолок. Молодой человек не решился нарушить молчание и терпеливо ждал ответа или итога размышлений компаньонки. Наконец, та негромко и медленно, продолжая глядеть вверх, заговорила:
- В последнее время я почему-то чего-то боюсь, хотя, как ты знаешь, я не робкого десятка. Чего боюсь – не понимаю. Может, это и не боязнь, а что-то типа тревоги – какое-то щемящее чувство…
Как только в речи чернявой образовалась пауза, Волков моментально вклинился в её мистический монолог:
- Я не узнаю оптимистку Галю! Что за реквием ты запела?
- Чудно, - не поворачиваясь к кавалеру, произнесла девушка. – Какое точное слово – реквием – торжественное и печальное…
Кирилл бережно взял Галину за плечи и слегка потряс её.
- Чего это тебя, подруга, на реквием потянуло?
Чернявая вырвалась из объятий молодого человека и, сев на кровати и откинувшись на спинку, принялась излагать то, что тайно держала в уме:
- Я всегда, сколько себя помню, думала о времени. Почему всё хорошее очень долго ждёшь, а оно очень быстро проходит? Почему нельзя
- -
- 889 -
- 889 -
быть счастливой постоянно? Почему нельзя жить вечно? Почему, вырастая и набираясь ума-разума, человек в итоге умирает?
«Эко её проняло!» - мысленно усмехнулся гость города. Несмотря на то, что вопросы являлись риторическими, Волков вдруг сообразил – ответа ожидают именно от него. И попытался отшутиться:
- Вообще-то есть такие люди, которые думают, что живут вечно. И, что примечательно, они постоянно и абсолютно счастливы…
- Ты про сумасшедших? – резко перебила кавалера Галя. И приняла обиженную позу, отвернувшись от Кирилла. – Спасибо тебе, «корешок».
Стало совершенно очевидно, что Волкову предстоит изощрённо извиняться. И для начала он уткнулся носом в спину девушки, промямлив:
- Прости. Я «ляпнул» глупость.
К удивлению молодого человека чернявая не стала жеманничать.
- Ладно, принято, - просто сказала она, но «обиженного» положения не изменила. И вновь взялась поверять свои тайные мысли: - Я на самом деле много думаю о времени. Вот смотри: сейчас мы вместе, а через некоторое время окажемся врозь. Через сутки я уже буду вспоминать, что сутки назад я была с тобой. Получается, сегодня – это завтра, о котором думалось вчера…
- Пять баллов! – против воли вырвался у Кирилла восхищённый возглас. – Просто гениально! Надо бы запомнить. Сама придумала?
Уловив нотки сарказма в голосе кавалера, Галина молниеносно развернулась в его сторону и заглянула в глаза. На сей раз, Волков выдержал проверку карими глазами. Не обнаружив подвоха со стороны компаньона, девушка успокоилась и ответила:
- Ну, это, как ты мне говорил, всего лишь дедукция, логика. – Чуть подумав и бросив на собеседника испытующий взгляд, Галя продолжила откровенничать: - Философы и учёные называют время одной из форм (наряду с пространством) существования бесконечно развивающейся материи. К сожалению или счастью – для кого как – время имеет необратимую направленность, то есть, говоря языком поэтов, «каждое мгновение приближает нас к Вечности»…
- -
- 890 -
- 890 -
Чернявая замолкла и в упор посмотрела в лицо молодому человеку. Кирилл смутился и спрятался за банальным вопросом:
- А почему ты думаешь именно о времени?
- В каком смысле? – не поняла Галина.
Волков сделал умную физиономию и, ничтоже сумняшеся, пояснил:
- Ну, в плане практического применения.
Пожав плечами, девушка поцарапала ногтем спинку кровати, покачала головой, а затем неуверенно заговорила:
- Я не понимаю, зачем Всевышний, если он есть, придумал меня красивой? И почему от этого я должна мучаться?
- Не понял, – в свою очередь выразил недоумение гость города. – И что же тебя гложет?
- Меня не гложет, - парировала Галя. – Мне просто обидно, что это тело, - чернявая бесстыдно откинула одеяло и предстала в абсолютно обнажённом виде, - через некоторое ВРЕМЯ…, - девушка сделала именно ту паузу, прервать которую её кавалер был не в силах, - … вначале обрюзгнет, пожирнеет, покроется «апельсиновыми» пупырышками, а потом и вовсе превратится в полный прах.
- Картина Репина «Приплыли», - мрачно пошутил молодой человек.
На большее его не хватило. Видимо, сообразив, что наговорила лишнего, Галина тряхнула головой, забросив волосы за спину, протянула к Волкову руки и призывно прошептала:
- Иди ко мне…
… Ровно в час дня за Галей и Кириллом зашла Аня и позвала обедать. Накрытый стол сиял великолепием, присущим хозяйке. Причём, как оказалось, большую помощь оказали Анюте моряки, которые легко переквалифицировались в кухонных рабочих и официантов по совместительству. Благодаря стараниям Антонова и отчасти Славика, заметно повеселевшего, обед прошёл живо и непринуждённо.
После успешного завершения официальной части застолья Владимир привычно взялся за гитару. Галина словно только этого и ждала. Она встала и, слегка дотронувшись до Волкова, с притворной весёлостью сказала:
- -
- 891 -
- 891 -
- Вы, ребята, отдыхайте пока, а мы с Кириллом пойдём одеваться. В три часа встречаемся на выходе из общежития…
Поднявшись наверх, Волков с новой силой ощутил то щемящее душу чувство, которое захлестнуло его накануне. Они сидели друг против друга, как в тот памятный декабрьский день почти год назад. Так же мерно стучал будильник, вычёркивая из жизни секунды и минуты. Кирилл опустил голову и не решался её поднять, зная, что Галя смотрит на него. Несколько раз девушка порывалась открыть рот, но слова умирали, так и не родившись. С нескрываемой мукой в глазах она глядела на понурившегося молодого человека и ждала, ждала, ждала… Наконец, бросив отчаянный взгляд на будильник, чернявая проговорила:
- Ты стал каким-то другим. Ожесточённым, почти злым…
Волков распрямился и с волнением спросил:
- Я тебя чем-то обидел?
Галина грустно покачала головой.
- Нет, Кирилл, ты меня ничем не обидел, - ответила девушка с нежностью в голосе. – Наоборот. Мне никогда не было так хорошо, как вчера и сегодня. Даже год назад. Я почему-то подумала, что так, наверное, прощались, когда уходили на войну. Ведь ты со мной прощался, Кирилл?
В глазах чернявой вспыхнул огонёк слабой надежды на то, что ответ окажется отрицательным.
- Я не знаю, Галя. Честное слово, я совсем запутался. У меня голова идёт кругом, - признался Волков. С ещё большей искренностью он присовокупил: - И так – плохо, и так… По всем раскладам я выгляжу подлецом…
- Нет! Нет, Кирилл, - горячо запротестовала Галина. – Это – жизнь, Кирилл. Нормальная жизнь, от которой никуда не спрячешься. Но я не о том… - Девушка сделала паузу. – Со мной ты был прежним и даже лучше. Но я заметила, что ты стал другим на людях. Раньше, год назад, в тебе было столько восторженности, наивности… Может быть, ты просто повзрослел. Но лучше бы оставался прежним…
- Наивным? – против воли вырвалось у молодого человека.
- -
- 892 -
- 892 -
- Хотя бы восторженным, - уточнила чернявая. Неожиданно для собеседника она спросила: - Дома плохо?
Вопрос застал Волкова врасплох. Поморгав ресницами, он растерянно пробурчал:
- Почему ты так подумала?
- Это очень просто. После курсов на работе тебя должны ценить, поэтому там всё хорошо и может измениться только в лучшую сторону. С друзьями у тебя, наверное, всегда будет полный порядок. Ну, и остаётся последнее – семья, - подробно изложила ход своих мыслей Галя и пристально всмотрелась в лицо Волкова. – Я права, Кирилл?
- Да, - хмуро отозвался он.
Девушка протянула руку через стол и вложила свои пальцы в ладонь молодого человека.
- Не обижайся на меня, - тихо сказала она. – Мы никогда с тобой об этом не говорили. Если хочешь, обсудим что-нибудь другое…
- Нет, от чего же, - вяло возразил Волков.
- Хорошо. Скажи, только честно, почему у тебя там не получается? Или… - Галя отвела глаза в сторону.
Рука чернявой дрогнула, пальцы выскользнули из не цепких объятий Кирилла.
- Я скажу, - торопливо отреагировал на потерю кавалер. – Наверное, я просто плохой муж. Не соответствую тому идеалу, который она себе представляет. У нас практически нет общих интересов. Кроме сына, естественно. Она не понимает меня, а я – её. Мы привыкли друг к другу. Иногда я начинаю сомневаться, что мы когда-то мечтали встретиться. Например, когда я служил в армии. Единственное, что нас крепко связывает – это Максимка…
Волков замолчал. Высказав наболевшее в душе, он почувствовал некоторое облегчение. Галина в задумчивости посмотрела на будильник и печально вымолвила:
- А время бежит…
- -
- 893 -
- 893 -
- Кстати, - неожиданно и не логично воспрянул духом молодой человек, - когда ты ночью говорила о времени, у меня возникла ассоциация, которая опять всплыла только что.
Намеренная пауза, сделанная Кириллом, заставила его даму заметно оживиться:
- И что ты вспомнил?
- В прошлом году ты меня многому научила, - многообещающе стал объясняться кавалер и игриво взглянул на собеседницу.
Та с удовольствием приняла вызов:
- И чему же я тебя, такого многоопытного, могла научить?
- Ты открыла для меня Джорджа Оруэлла, - честно признался Кирилл. – И я практически всё из него прочитал.
- Ой ли? – хохотнула чернявая.
Сообразив, что перебрал со «всем», Волков уточнил:
- Ну, может, не всего, но всё, что было в библиотеке.
- Библиотеке Ленинградского военного округа? – не преминула показать свою феноменальную память Галя.
- А где же ещё? – наконец-то проявил нотку наивности молодой человек. – Не получив возражений, он продолжил: - Я и «Скотный двор» прочитал и статьи его кое-какие. Но самое главное – роман «1984».
Совершенно логичную «технологичную» паузу заполнила Галина:
- Неужели ты смог эту заумную и тягомотную вещь дочитать до конца? – усомнилась она.
- Ну, не запоем, конечно. Вечера за три, не больше.
- Чудно, - произнесла девушка своё любимое слово, тряхнув шикарными чёрными прядями. – Это же сколько у тебя терпения! Я лично скакала через десять страниц и не нашла ни одного интересного абзаца. Какая-то злость, политика…
- Ты бы хоть его биографию почитала, - взвился Кирилл, забыв о правилах хорошего тона. - Ведь, судя по дате, он окочурился в аккурат после того, как написал «Скотный двор», «постебавшись» над советской властью и Сталиным. Видимо, Сосо его и приговорил…
- -
- 894 -
- 894 -
- Ничего себе! - возмутилась чернявая. – Чем докажешь?
- Вот, наконец, я услышал голос не девочки, а серьёзной женщины, - выспренно провозгласил Волков. – Доказывать не буду. Скажу лишь, что Оруэлл умер в сравнительно молодом возрасте – 47 лет – и у него была достаточно загадочная смерть – скоропостижная, неожидаемая, в полном одиночестве и в глухой провинции.
Галя внимательно выслушала молодого человека, но, против обыкновения, спорить не стала. Бросив очередной взгляд на будильник, она спокойно спросила:
- Так что за ассоциация у тебя возникла?
- Ах, да! – хлопнул себя по лбу Кирилл. – Когда ты говорила о времени, то у меня встали перед глазами цифры «1984». А это ведь название романа-антиутопии Оруэлла, где в жутких условиях тоталитарной страны, очень похожей на Советский Союз, развиваются отношения молодого мужчины и девушки. Писатель придумал название «от балды». Просто прибавил к текущему ВРЕМЕНИ сорок лет и представил себе коммунистическое будущее…
Поскольку Волков замолчал, раздумывая над тайнами ассоциативного мышления, его поторопила Галина:
- Ну, и? – Вдруг девушка порывисто встала и подошла к окну. Разглядев бегущие по озеру барашки, она предположила: - Видимо, скоро пойдёт дождь – вон какой ветер. - Не поворачиваясь к собеседнику, чернявая объявила: - У меня, кажется, тоже ассоциация возникла. Наверное, такая же, как у тебя. Прошлый год, когда мы с тобой познакомились, был 1984-м. И как в романе Оруэлла у нас «развиваются отношения». Правда, там всё печально закончилось…
- А говорила, что не осилила эту вещь, - заметил молодой человек.
- Всю не читала, но общий смысл поняла, - объяснилась Галя. Посмотрев на часы, она засуетилась: - Кирилл! Мы уже опаздываем!
Волков помог девушке надеть плащ и сам быстро облачился в куртку. Они подошли к двери, готовые поспешить к друзьям, ожидавших их на улице. Однако, Галина почему-то медлила.
- -
- 895 -
- 895 -
- Кирилл, а ты бы мог ещё на один день задержаться? – неожиданно спросила она, резко повернувшись к своему кавалеру.
Мысли в голове молодого человека закружились в бешеной пляске. «А как же билет, Вова, Слава?» - молча вопросил он в первую очередь. Наконец, сообразив, что это не главное, высказал вслух другое сомнение:
- А как же быть с работой? Я ведь завтра в утро…
- Но может когда-нибудь человек подумать и о себе?! – взорвалась искренним негодованием Галя. – Послать всё к чертям и прожить хотя бы один день так, как он хочет…
Посмотрев в глаза девушке, Волков понял, что выбора у него нет.
- Хорошо, я остаюсь, - бесстрастно сказал он.
Чернявая вся просияла.
- Кирка, как здорово! – радостно захлопала она в ладоши. – А билеты на поезд у тебя? Нет? Ну, тогда ты оставайся здесь, а я сбегаю на улицу и попрощаюсь с твоими друзьями и скажу им… - Галина осеклась, взглянув на аморфно-обмякшего кавалера, превратившегося в урну для голосования. – Знаешь, Кирилл, я не права. Тебе надо ехать сейчас. Всё против нас. И на работе будут неприятности, и друзей бросать некрасиво… - Девушка нажала на ручку двери и переступила через порог. – Пошли…
- Галинка, я придумал, как лучше сделать, - словно оправдываясь, оживлённо затараторил Волков. – Я вернусь в Питер и возьму отпуск, или неделю в счёт отпуска или за свой счёт. И сразу же приеду к тебе.
- Да, да…, - вяло отозвалась чернявая.
Она тщательно заперла дверь на ключ и, взяв спутника за локоть, увлекла его на лестницу. Спустившись на этаж, Галя остановилась и прижалась головой к плечу молодого человека.
- А сегодня ты можешь остаться?
Кирилл не сразу понял смысл вопроса. Достаточно зная девушку, он, тем не менее, попытался найти в её словах скрытый подтекст. Поочерёдно на физиономии кавалера проявилась целая гамма чувств: от удивления и растерянности до слепой покорности судьбе.
- Хорошо, Галя, я остаюсь, - повторил он сказанное минутой ранее.
- -
- 896 -
- 896 -
- Пошли, что ли, а то нас заждались, - напомнила чернявая. Отсчитав пару десятков ступенек, она поинтересовалась: - А как же работа?
Успев подумать об этом, Волков представил готовый ответ:
- А мы сейчас сходим на почту и подадим телеграмму…
Молодые люди, не проронив больше ни слова, преодолели оставшиеся лестничные пролёты, миновали вахтёршу и вышли на улицу.
- Ну, вы и копаетесь! – пожурил с милой улыбкой Антонов опоздавших. Картинно выставив напоказ левую руку с электронными часами знаменитой заграничной фирмы, он заметил: - Времени в обрез.
Компания двинулась к автобусной остановке в определённом порядке: впереди шествовали рука об руку Владимир и Катерина, за ними на минимальном расстоянии – Анюта и Вячеслав, а замыкали «процессию» Галина и Кирилл. Внезапно Волков поймал себя на мысли, что шагает быстрее Гали. Он попробовал приноровиться к темпу ходьбы своей спутницы, которая шла всё медленнее и медленнее. Вскоре девушка и вовсе остановилась.
- Я только тебе и себе нервы порчу, - проговорила она, стараясь выглядеть спокойной. – Завтра будет то же самое. Всё равно придётся прощаться. И тебе лучше ехать вместе с ребятами. – Галина посмотрела вслед удалявшимся парам и потянула Кирилла за руку. – Пошли быстрее, а то они уже волнуются.
Волков окончательно запутался в хитросплетениях мыслей, порождённых последними событиями. Ещё полчаса назад он отчётливо представлял своё будущее на ближайшие несколько часов. Неожиданная просьба чернявой заставила его изменить намеченный план действий. Однако, не успел молодой человек свыкнуться с неизбежностью грядущих мелких неприятностей, как всё опять встало на прежнее место. Возвращение Гали к, казалось, «похороненной» теме, поначалу заставило его врасплох, но сиюминутная растерянность сменилась на ощущение необходимости «послать всё к чертям». Кирилл начал смутно понимать не столько умом, сколько сердцем, что надо остаться. И вдруг Галина с удивительной лёгкостью перечёркивает решение, давшееся ему с таким
- -
- 897 -
- 897 -
трудом. «Странная она сегодня какая-то, - отметил про себя Волков. – Не знает сама, чего хочет. Договорились, что я остаюсь – так и ладно. А если поеду сейчас, то можно вместе подумать, когда ещё приехать, чтобы и ей и мне было удобно…».
- Ну, ребятки, вы и ходить! – раздался рядом голос Антонова. – Вы передвигаетесь как две большие морские черепахи.
Подняв голову, Кирилл увидел, что уже находится на автобусной остановке. Его друзья беззаботно шутили, развлекая спутниц. Девушки прилагали невероятные усилия сдержать рвущийся наружу смех, но это им практически не удавалось. Глядя на подружек, улыбнулась и Галя.
- Хорошие у тебя друзья, - тихо сказала она и стала прислушиваться к весёлой болтовне Владимира.
Волков не сразу разобрал, что говорил Антонов, но постепенно смысл очередной байки моряка дошёл до его сознания. Гитарист на редкость оригинально играл роль балагура. Хлопнув в цыганской манере себя по груди, коленям и пяткам, он закончил рассказ под оглушительный взрыв хохота благодарных слушательниц. Кирилл сдержанно рассмеялся, подумав: «Ну, и трепач!».
Он с опозданием сообразил, что Галина тянет его за рукав и что-то шёпотом говорит. Молодой человек повернулся к девушке и виновато заморгал ресницами. Она, не мигая, смотрела ему прямо в глаза. Уголки её тонких губ чуть приподнялись, да так и застыли.
«Какая странная улыбка, - мелькнула у Волкова непрошенная мысль. – Кого же она мне напоминает?».
На лоб и щёки чернявой упало несколько крупных капель внезапно начавшегося дождя. Кирилл расслышал, как игриво взвизгнули Аня и Катя, отбиваясь от кавалеров, стремившихся овладеть их зонтиками, но продолжал смотреть в лицо Гали, так поразившее его. Они стояли, взявшись за руки, и весь земной шар выродился для них в крохотную пядь, которую занимали молодые люди. «Какая она красивая! Какая она красивая…», - зазвенели, закружились в голове Волкова три слова, вытеснив весь его скромный лексический запас.
- -
- 898 -
- 898 -
И словно откуда-то из заоблачных далей донёсся до него слабый Галин голос:
- И ты бы мог остаться, если бы я захотела?
Кирилл вздрогнул, будто от пощёчины. Досадуя на свою прежнюю нерешительность, он обнял девушку и горячо зашептал ей на ухо:
- Да, Галочка! Я остаюсь…
Чернявая отстранилась от молодого человека и внимательно вгляделась в его лицо, словно увидела впервые. Губы Галины дрогнули, отчего Волков догадался, что с них слетела короткая фраза или длинное слово. Но какое?
- Что ты сказала? – спросил он.
Галя покачала головой и отвернулась.
- А вот и автобус.
Проследив за взглядом девушки, Кирилл поспешил с уточнением:
- Но он едет в другую сторону.
- Какая разница, - безразлично возразила Галина. – Тут до «кольца» одна остановка. Через три минуты он подъедет к нам. Кирка, я отойду на секундочку к девчонкам. Хорошо? – сказала она с неожиданным воодушевлением и направилась к подружкам.
- А я с ребятами поговорю, - бросил вдогонку чернявой Волков.
Отозвав от Катерины и Анны моряков, Кирилл напрямик заявил им:
- Мужики, мне надо здесь на один день задержаться.
Степанов промолчал и лишь неопределённо пожал плечами. Реакция Владимира получилась как прогнозируемой, так и более энергичной:
- Это, «старик», уже перебор, - осуждающе выговорил он. – Но как знаешь. Кстати, - Антонов суетливо полез по карманам, - тебе надо «бабки» оставить. Вот держи, - моряк протянул товарищу несколько «ассигнаций».
- Вова, не надо, - запротестовал Волков и убрал руки за спину.
Вместе с тем, он прислушался к разговору девушек, напоминавшему ссору местного значения. Тем временем, Владимир более внимательно рассмотрел имевшиеся у него наличные, нарочито подмигнул Вячеславу, и уверенно ещё раз протянул компаньону часть денег:
- -
- 899 -
- 899 -
- Кира, раз такое дело, то тебе «бабки» нужнее, чем нам, - рассудительно заметил гитарист. Чтобы успокоить «дезертира», он добавил: - У нас кое-что останется, да и билет твой мы сейчас на вокзале сдадим. Да, Слава? – обратился моряк к коллеге.
- Действительно, Кирилл, - подтвердил слова товарища Степанов. И попытался аргументировать: - Тебе это сейчас нужнее, чем нам. Но, когда мы с Вовиком доедем до Питера, то сможем прислать ещё. Правда?
Обращённый к Антонову вопрос он соответственно интерпретировал:
- Без проблем, Кира – пришлём. Ты только сообщи.
- Да я, мужики, на один день только задержусь, - попробовал упорствовать Волков.
Но последнее слово осталось за гитаристом:
- Так у кого ж ты денег возьмёшь, если не у нас? Занимать у дамы – верх неприличия, - выспренно заметил он. – Забирай свою долю!
Вынужденный признать правоту друзей, Кирилл взял деньги. Вскоре послышался рокот приближающегося автобуса. К молодым людям подбежала Галина и почти истерично прокричала:
- Ребята, попрощайтесь с подругами! Они на вокзал не едут, - более сдержанно добавила она. – Кирка, пошли, а девчонки здесь останутся.
- Как же так? – за всех мужчин ответствовал Волков. – Ведь Аня с Катей собирались нас провожать до вокзала?
- Кирка, мы так с девчонками договорились, - сухо парировала Галя.
Лица моряков вытянулись от удивления, словно на их глазах джейран спарился с кайманом. Чертыхаясь, они бросились к своим дамам. Волков расслышал, как Владимир несколько раз настойчиво повторил Кате: «Вы же хотели…», а Вячеслав разочарованно ахнул: «Вы же обещали!»…
И в этой какофонии раздался голос чернявой:
- Кирилл, я проеду с вами четыре остановки, - взволнованно проговорила она и подтолкнула Волкова к открывшейся задней двери автобуса. – Заходи быстрее. – Поднявшись вслед за спутником, Галина строго позвала: - Володя! Слава! Вас ждут, поторопитесь!
- А я разве не остаюсь? – вконец растерялся Кирилл.
- -
- 900 -
- 900 -
- Нет, так будет лучше для всех, - отчуждённо ответила Галя.
- Так ведь я с девчонками не попрощался, - возмутился Волков.
Чернявая протиснулась вверх мимо молодого человека и перилами, на ходу предложив:
- А ты возьми и отсюда попрощайся.
Кирилл высунулся из автобуса и, мешая забираться по ступенькам морякам, закричал:
- Анюта! Спасибо! Всего тебе наилучшего! Катя! До свидания!...
Антонов и Степанов помахали девушкам через заднее стекло, а затем прошли в середину полупустого салона и развалились на сиденьях. Волков и Галина остались стоять на задней площадке, облокотившись на поручни. Кириллу не давали покоя две фразы, сказанные Галей в момент суетливой посадки. И он с заметной иронией спросил:
- А с какой стати я вдруг, во-первых, не остаюсь, а, во-вторых, почему ты едешь с нами именно четыре остановки?
Задетая за живое тоном молодого человека, девушка с ледяной откровенностью и подозрением на цинизм развязно объяснила:
- Во-первых, я сказала, что завтра будет то же, что сегодня. И не стоит продлевать «агонию» - так лучше для всех. А, во-вторых, четыре остановки – это как раз расстояние до Валеры. Ему сейчас хуже всех.
- Понятно, - хмуро буркнул Волков и бессмысленно уставился на билетный компостер, дребезжавший от каждого толчка при качке, сопровождавшей движение автобуса по пересечённой местности, именовавшейся когда-то деревней Чижовкой.
Кирилл почувствовал, что к грусти расставания добавился неприятный осадок, представлявший собой смесь досады и раздражения. «Вот и проехали одну остановку», - мысленно отметил он, рассматривая полную женщину, штурмующую умеренный проём двери автобуса, рассчитанный на среднестатистического пассажира. Искоса взглянув на задумавшуюся Галину, Волков содрогнулся: «Неужели мы вот так и разбежимся, как чужие?». Словно прочитав этот невесёлый вопрос,
- -
- 901 -
- 901 -
чернявая резким движением головы отбросила за спину свои густые длинные волосы и нарушила тягостное молчание:
- Кирилл, я не думала, что мы так… Не знаю… - Она задохнулась от волнения, но огромным усилием воли заставила себя говорить: - Не знаю, встретимся ли мы ещё когда-нибудь. Мне кажется, я это чувствую, что нет…
В голосе Гали Волкову почудились слёзы. Он пристально всмотрелся в её лицо и впервые почти выдержал испытание немигающего карего взгляда. Глаза девушки оставались сухими, но излучали они бескрайнюю печаль. Благодарно кивнув своему оппоненту за то, что он не перебил её никчёмными оптимистическими возражениями, она продолжила:
- Я не думала сказать тебе то, что скажу сейчас. Да и не представляла раньше, что женщина может так говорить с мужчиной. Может быть, я просто ненормальная. Но это только с тобой, Кирилл. Надеюсь, такое больше не повторится. Очень тяжело говорить, - призналась Галина. И с беспокойством заметила: - Ещё одна остановка. Две остались. Кирилл, я должна успеть всё сказать. Я задумала, загадала так. Ты не будешь меня перебивать? – спросила она с мольбой в голосе.
- Да, Галочка. Я готов… В общем, как ты захочешь, так и…, - путано согласился молодой человек. Волнение девушки передалось и ему.
- Как ты захочешь…, - задумчиво повторила чернявая. Но тотчас, яростно тряхнув смоляными прядями, она очнулась от мимолётного оцепенения. – Так вот знай, Кирилл, что лучше, чем с тобой, у меня ни с кем никогда не было. И как с человеком и как с мужчиной. Когда я разошлась с Сашей, то думала, что у меня в жизни ничего хорошего больше не будет… Конечно, мы с девчонками как-то развлекались, но… В общем, это не важно. И вдруг появился ты, Кирка. Я ничего не могла с собой поделать. Мне с тобой было очень хорошо…
- Было?! – перебил Галину Волков, нарушив обещание молчать.
- Да. Уже меньше двух остановок осталось, поэтому так можно говорить. Нужно привыкать…, - как-то пресно, до обидного буднично, сказала девушка, словно Кирилла на самом деле не существовало для неё более. – Спасибо тебе, что ты заставил меня снова полюбить жизнь. Ты
- -
- 902 -
- 902 -
меня сразу ошарашил своим стремлением показать из себя не того, кем ты есть. Как тогда, в баре… И я поняла, что за этим кривлянием ты пытаешься спрятаться от других. Но ты настоящий намного лучше. Кирилл, я несу сплошную ахинею, но скоро всё кончится. Вот осталась одна остановка… - Галя посмотрела на открывшиеся двери. – Я должна сказать всё, - с жаром продолжила она, глотая отдельные слова и не заботясь больше о стройности своей речи. – Ты поймёшь меня, Кирилл. Только потом, когда-нибудь позже, не сравнивай меня с Татьяной Лариной, а себя – с Евгением Онегиным. Ты не праздный бездельник, а я не провинциальная дурочка. Но Пушкин прав: «Чего же боле?». Я не люблю и не хочу говорить громкие и красивые слова. Знай, что мне очень трудно будет без «седых человеческих волос». Я много думала о том рассказе Нагибина, который ты для меня открыл. Я прожила его. Я психовала, возмущалась, топала ногами и всё время спрашивала себя: «Почему люди не хотят быть счастливыми?». Но потом поняла, что это – жизнь, что не через всё можно переступить. Но то время, что мы с тобой провели вместе, и когда мне было хорошо – оно моё навсегда. Я могу в любой момент об этом вспомнить и погреться от давно потухшего огонька… Всё, Кирилл, я приехала. Прощай!
Чернявая двинулась к выходу. Взялась за поручень. Спустилась на ступеньку… И замерла у открытой двери. Она как будто ждала чего-то…
Створки гармошкой захлопнулись, издав жалобный звук. Девушка повернулась к Волкову.
- Я загадала, но не смогла, - мрачно прошептала она. Словно оправдываясь, решительно добавила: - Выйду на следующей. И раз мы с тобой на три лишних минуты оказались вместе, то надо ещё сказать… Встреча с тобой останется для меня лучшим, что со мной было. И мне хотелось бы, чтобы ты был счастлив. Для меня в тебе почти нет недостатков, но… - Галина задумалась, напряжённо всматриваясь вперёд. Вдали замаячила роковая остановка. Девушка вздохнула и, мучительно подбирая слова, торопливо заговорила: - Вот ты сказал: «Как ты хочешь». Нет, Кирилл! Надо – как ты сам хочешь. Сам! И всегда оставайся только самим собой. Я заметила, что даже по сравнению с маем ты изменился.
- -
- 903 -
- 903 -
Понимаешь, жизненный опыт – это не накопление зла. Его, зла, просто не должно быть. А если тебя что-то злит, то терпеть это нельзя. Радоваться жизни надо каждый день, а не ждать чуда. И последнее… Мы мало с тобой говорили о той нашей жизни – о твоей, о моей. Но я вижу, что ты смиряешься, покоряешься, падаешь. Ты же мужчина, чёрт побери! Кто, если не ты, должен сделать свою семью счастливой? Не благополучной, нет. Счастливой! Или возьми себя в руки или… Не знаю, будь я на месте Марины… Ты говорил, что Максимка для тебя – всё. Не ври себе. Если не чувствуешь, что сможешь, то… Нельзя же искусственно жить! Твой сын не будет счастлив, если его отец дома не идол, не Бог, не царь. А таким надо быть, но это не всегда получается. Даже при огромном желании. Нельзя мучить людей надеждой на что-то. Возможно, у тебя когда-нибудь появится и другой ребёнок. И, может быть, не от Марины. Никогда не поздно начать сначала, оставаясь человеком и в прошлом и в настоящем. Будь счастлив, Кирилл! – Галя приподнялась на цыпочки и стремительно поцеловала молодого человека. Бросившись к открывшейся двери, она на ходу, не оборачиваясь, выкрикнула: - Володя! Слава! До свиданья!
- Счастливо! – бодро отозвался Антонов.
- Пока, - бесстрастно ответил Степанов.
Волков оторопело смотрел вслед чернявой. «Как же так? Почему так? Что делать? Что делать?» - пронеслась в его мозгу вереница вопросов.
Галина перебежала улицу и пошла через пустырь, заваленный живописными кучами строительного хлама, к разноцветным кубикам домов недавней постройки.
Со зловещим скрипом сдвинулись створки дверей и автобус тронулся с места. Вцепившись в поручень, Кирилл прильнул к окну, размазав нос по стеклу. Фигурка Гали становилась всё меньше и меньше. Девушка быстро шла, чуть наклонив голову вперёд, не обращая внимания на тугие струи дождя, хлеставшие её по лицу, плечам, спине.
Два человека заговорили в Волкове. «Опомнись! – кричал один. – Ты совершаешь свою самую большую в жизни глупость. Что ты стоишь? Почему медлишь? Останови автобус и беги, беги, беги за ней!»… Второй же
- -
- 904 -
- 904 -
вкрадчиво увещевал: «Не суетись. Всему своё время. Успокойся. Надо всё хорошенько обмозговать»…
Галя превратилась в едва различимое серое расплывчатое пятнышко, а вскоре и вовсе исчезла за пеленой дождя…
- Кирилл, иди к нам! – донеслось до слуха Волкова из середины салона.
Владимир приветливо улыбался и призывно махал рукой, показывая на свободное место рядом с ним. Вячеслав сидел против коллеги и, уткнувшись в стекло головой, мирно дремал. Лишь только Кирилл присоединился к друзьям, гитарист пожаловался:
- Вот сижу здесь, как в одиночной камере. Ты там амуры разводишь, а Славик здесь в пожарного играет – «косяка давит».
Степанов поёжился и, не раскрывая глаз, пробурчал:
- Вот клоун! Всю ночь дурью маялся с гитарой, спать людям не давал, а теперь я ещё и виноват.
Антонов внимательно присмотрелся к Волкову.
- Да ты, парень, совсем скис. – Моряк обнял соседа за плечи и душевно заверил: - Ничего, сейчас мы «газ-керогаз» в кают-компании устроим, после чего ты повеселеешь. – Заметив, что его не слушают, Владимир серьёзно спросил: - Ты чего, Кира? Случилось что?
- Понимаешь, Володя, - медленно выговаривая каждый слог, начал отвечать Волков, - она мне сейчас такое сказала, что… Ну, я не знаю… Наверное, женщины мужчинам так не говорят. Как будто мы местами, то есть ролями, поменялись.
Гитарист помолчал, собираясь с мыслями. Он мгновенно оценил состояние, в котором находился его друг, и сообразил, что время для шуток далеко не подходящее.
- Давай, Кирилл, договоримся так. Вечерком поговорим об этом. У меня есть кое-какие мыслишки. Мне думается, тебе стоит меня выслушать. Кстати, ты не забыл где нам выходить? – встрепенулся Антонов, но тут же успокоился под уверенным взглядом организатора путешествия. – А всё-таки хорошо, что ты не остался. Ладно, попозже поговорим…
- -
- 905 -
- 905 -
…Осмотрев свои места в вагоне, молодые люди высказались одобрительно по адресу белорусского сервиса. На сей раз, им предстояло воспользоваться всеми прелестями «купированной» опочивальни. Причём, их нисколько не смутило соседство румяной старушки, горячо наставлявшей целый выводок родственников, слезливо прощавшихся с ней. По предложению Владимира путешественники вывалились на перрон и стали лениво прогуливаться вдоль поезда.
- А ты в курсе того, что твоя Галя запретила девчонкам нас провожать? – обратился Антонов к Волкову с лукавой улыбкой. – Но, если честно, то мы с Катей договорились…
- Клёпаные конструкции! – возмутился Вячеслав. – Да о чём ты там с Катькой мог договориться до того, как Анка объяснила: Галка нам, то есть подругам, запретит на вокзал ехать…
- И что? – принял вызов третий механик. – Это Катя сказала, что…
- Заткнись, - грубо перебил коллегу второй механик, всматриваясь вдаль по направлению к зданию вокзала. – Вот спорим, что сейчас первой появится Анка? – неожиданно предложил он забавное пари другу.
- «Брэк», «карифаны»! – по-боксёрски попытался вмешаться с постным лицом в разборки товарищей Кирилл. Не долго думая, он решил укрепить компанию, «вызвав огонь на себя»: - А чего это вдруг вы…
И был беспощадно перебит сумасшедшим от любви Степановым, который, зорко наблюдая за перроном, при первом удобном случае заорал на весь вокзал:
- Анюта!!! Анюта!! Мы – здесь!
Девушки бежали по платформе, проталкиваясь сквозь толпу провожающих. Шикарные волосы Анны развевались золотым полотнищем. Едва поспевая за ней, рядом семенила воздушная Катерина.
- Уф! Успели, - тяжело выдохнула запыхавшаяся Совицкая. – Слава Богу, что все на месте. - Пробежав глазами по лицам молодых людей, она остановила взгляд на Волкове. – Кирилл, можно тебя на минутку? – Мельком посмотрев на явно обидевшегося Вячеслава, она одарила его незабываемой улыбкой: - Славочка, я сейчас освобожусь для тебя.
- -
- 906 -
- 906 -
Взяв Волкова под локоть, Аня отвела его в сторону и без предисловий выпалила:
- Я к тому, о чём мы с тобой уже говорили. Честно скажу, я желала, чтобы вы с Галкой больше не встречались. Так я думала вчера.
- А разве за одни сутки что-нибудь изменилось? – резко спросил молодой человек и неприязненно исподлобья взглянул на собеседницу.
- Да, Кирилл! – убеждённо ответила Анюта. – Только не думай, что это обычные женские «штучки». Если Галка узнает, что я… - Девушка с сомнением покачала головой, но затем, несвязно, по-молодецки махнула рукой. – А, теперь всё равно! Я прибежала, чтобы сказать тебе, что… Нет, так нельзя. Это не моё дело, - остановила она свой эмоциональный порыв. И спокойно продолжила: - В общем, я скажу о том, что вижу. Для тебя Галка всегда одинаковая. Я её знаю давно и почти каждый день мы с ней общаемся. С того момента, как вы познакомились, с ней что-то случилось. Я её перестала понимать. Ты уехал, потом приехал и опять уехал. И теперь вот… Я вижу две Галки: одна – без тебя, другая – с тобой. Я надеялась, что Валера… А, чёрт! – в сердцах выругалась Анна. – Опять я… В общем, я вчера поняла, что только с тобой она настоящая. Что ты собираешься делать? – напрямик спросила золотоволосая и впилась взглядом в лицо Волкова.
- А что я могу сделать? – огрызнулся Кирилл. – Она же сама…
- Какой наивный мальчик! – язвительно воскликнула Аня. – Ты сам-то соображаешь, что так больше нельзя? Она, конечно, не подарок в смысле характера. Но это для кого угодно… Например, для меня. Но только не для тебя. Неужели ты сам не видишь, что девчонка с ума сходит? Сколько тебе надо времени, чтобы разобраться в себе? – деловито осведомилась девушка, посмотрев в сторону ожидавшего её кавалера.
- Месяц, - бухнул Волков и сам подивился своей решительности.
Анюта задумалась. Сейчас никак нельзя было распознать в ней ту милую хохотушку, с которой Кирилл впервые встретился в баре.
- Хорошо, - согласилась Анна, делая в уме какие-то сложные вычисления. – Для солидного мужика месяца на раздумья должно хватить. И для нас это хорошо. Помню, после твоего отъезда, в мае, Галка как раз
- -
- 907 -
- 907 -
месяц приходила в себя. Значит, договорились. Я тебе обещаю, что на это время возьму Галку на себя. Глупостей никаких не будет. Кстати, вот возьми, - Аня протянула молодому человеку клочок бумаги. – Здесь два телефона записано. Первый – это мой, в «общаге». Позовёшь Совицкую из 69-й комнаты…
- А если не позовут? – усомнился Волков, наблюдая за компаньонами.
Те находились в неравных условиях. Если Владимир и Катя весело щебетали волнистыми попугайчиками, то Степанов, в противовес им, зло нахохлился, изнывая от тоски и ревности.
- Это исключено, - отрезала рыжая, одновременно обольстительно улыбаясь Нетерпеливому. – Позовут обязательно. Но, на всякий случай, я тебе второй телефон написала – Галкин домашний. Пусть она на меня обижается, но когда такое дело… В общем, быстрее думай, Кирка. И приезжай к нам. Чем раньше – тем лучше. Ладно, давай я тебя поцелую. – Девушка чмокнула Волкова в щёку. – Счастливо тебе. – Развернувшись, она игриво позвала: - Славочка, иди ко мне!
Кирилл почувствовал необыкновенный прилив сил и, набравшись наглости, подошёл к Катерине и, прощаясь, поцеловал её на глазах у фальшиво возмутившегося Антонова. Оставшиеся до отхода поезда пять минут Волков провёл в обществе молоденькой проводницы, настойчиво уговаривавшей его подняться в тамбур…
После сытного ужина в вагоне-ресторане молодые люди вернулись в своё купе. Здесь царил умеренный полумрак, отдававший загробной синевой. Розовощёкая соседка похрапывала, продолжая и во сне поучать непослушных внучат. На столе лежали старомодные очки а-ля Макаренко и наполовину разгаданный «Весёлый Крокодильский Кроссворд».
Не долго думая, Степанов разделся и полез на верхнюю полку, отметив на ходу удивительное событие:
- Надо же, здесь уже и кроватка застлана. Как в лучших домах…
Владимир сделал «большие глаза», передразнивая морского собрата, и заговорщицки подмигнул Кириллу, собираясь сказать что-то интересное. Однако, голос сверху опередил его:
- -
- 908 -
- 908 -
- Ты там не моргай. Нашёлся мне тут Юрий… Как его? А! Юрий Куклачёв. Слышь, Кира, - вниз свесилась лохматая голова Вячеслава, - ему точно в цирке работать надо, а не на пароходе. Такой ночной концерт устроил, что… Ну, клоун! – с восхищением произнёс Слава любимое слово. – Я всё гадал: «Когда же мы с девчонками спать ляжем?». А этот всё резвится. Ну, надеюсь, надоест когда-нибудь. И что ты думаешь, Кирилл?
Волков с любопытством следил за словоухищрениями Степанова: данный его монолог являлся, пожалуй, едва ли не самым длинным из слышанных им за всё время знакомства со вторым механиком.
- И что же?
- А ни-че-го! – рассмеялся Славик. – Так до утра и пропели.
- Как это? Совсем-совсем ничего? – Кирилл недоверчиво покосился на Антонова, затем перевёл взгляд на его коллегу.
- Ну, так себе, - замялся Вячеслав, - баловство одно. Да, Кира, - моряк опять оживился и наполовину высунулся в проход между полками, - я хотел тебе сказать, что ты, земляк, двенадцатибалльный мужик. Прокатились мы королями, по высшему классу. А какая банька была! Ну, и отдохнули у девчонок неплохо. А какой был гусь! Анка – просто царица. Я бы, если честно, женился бы на ней…
Долго молчавший Владимир взорвался возмущённым возгласом:
- Ну, вот – приехали!
- Как – приехали?! Что, молодые люди, уже Ленинград? – встрепенулась соседка-бабулька и села на полке.
Заспанными близорукими глазками она уставилась на «клоуна». Тот изобразил полупоклон и, прижав руку к груди, вежливо проворковал:
- Нет, мадам. Это в соседнем купе приехали, а нам с Вами ещё далеко. – Повернувшись к Волкову, Антонов шепнул: - Пошли в тамбур, покурим.
Друзья вышли из купе и аккуратно задвинули за собой дверь. Первым тронулся по вибрирующему коридору моряк. Стараясь не отстать от него, следом шёл Кирилл. Он заметил, что пол коридора покрывала ковровая дорожка, которая создавала иллюзию одомашнивания казённой обстановки, придавала вагону солидность и даже праздничность. Ступать
- -
- 909 -
- 909 -
по мягкому покрытию представлялось приятным занятием. Владимир остановился на небольшом пятачке возле туалета и щёлкнул зажигалкой. Обслужив Волкова, гитарист прикурил сам, а затем присел к окну на своеобразный подоконник, являвшийся фактически крышкой мусорного ящика.
- Дался ему этот Куклачёв! – с притворным негодованием воскликнул Антонов, исподтишка наблюдая за расстроенным товарищем и внутренне готовясь к нешуточному разговору с ним.
Считая себя достаточно квалифицированным психологом, Владимир рассудил, что прежде, чем говорить о вещах серьёзных, следует подготовить слушателя, поколебать его мрачное состояние духа. И моряку показалось, что он нашёл приемлемый вариант «реанимации» для данного «клинического» случая.
Кирилл, не подозревавший об умственных изощрениях друга, апатично отозвался:
- Подумаешь. Ну, пошутил парень…
- Хорошенькие шуточки, - возразил Антонов. Он всё больше и больше распалял себя. – Если бы в первый раз! Он же эту «бородатую» клоунаду использует как таблицу умножения. А ты что, раньше никогда не слышал эту «басню»? – Гитарист подождал реакции собеседника. Убедившись, что его старания не приносят должного результата, Владимир прикинулся обиженным. – Мальчишки наши на пароходе уже смеются надо мной. Говорят, мол, своди его в цирк, чтобы Степанов новую фамилию выучил, а то у него «пластинка заела». Стоит с ним сходить на берег и с бабами покрутиться, как начинается: «Куклачёв, Куклачёв…».
- А при чём здесь бабы? – с заметным любопытством спросил Волков, забыв на секунду, что он «не в духе».
Антонов вскрикнул про себя: «Клюнул!», - и с виртуозностью бывалого рыболова начал развивать наметившийся успех. Начисто игнорируя вопрос Кирилла, он ударился в общие рассуждения:
- Приходим мы на пароход, и Славик заводит «пластинку». Кстати, набор слов у него всегда один и тот же. Как сегодня, например. Я уже
- -
- 910 -
- 910 -
наизусть выучил его «текст». – Моряк процитировал, имитируя тембр голоса и манеру Степанова держаться: - «Нашёлся мне Юрий… Как его? А-а-а! Юрий Куклачёв. Ну, клоун!», - а затем своим приятным тенором добавил: - А мужики наши со смеху покатываются. Тьфу, пакость какая! – Владимир натурально плюнул на пол и замолчал, обиженно надув щёки.
Волков против воли рассмеялся. Его развеселила вольная импровизация товарища, а также сам вид Антонова – «униженный и оскорблённый». Однако соль рассказа для Кирилла оставалась тайной, поэтому он потребовал разъяснений:
- Володя, я что-то не «врубаюсь». Какая связь между Куклачёвым и вашими со Славкой бабами?
- Самая прямая, - нарочито лениво отозвался моряк. Потушив сигарету о железную пепельницу, прикреплённую к стене, он задал встречный вопрос: - А чем, кстати, особенно знаменит Куклачёв?
- Известный клоун. Своеобразный. Ни на кого не похожий, - принялся перечислять достоинства артиста Волков тоном колхозного агитатора. Щёлкнув языком, он отметил главное: - Да! Куклачёв, кажется, единственный в стране, если не в мире, кто обычных кошек дрессирует!
- Вот именно! – подхватил Владимир. – А наш Стёпа периодически выражения Гарика себе присваивает. Повадился тот баб «кисками» называть, а Славик сразу ухватился и свой «номер» придумал.
Догадка сгладила морщинки на лбу Кирилла.
- А-а-а! Теперь понятно. Что ж, недурно, - похвалил он «баснописца», соревновавшегося в данный момент с бабулькой-соседкой по программе художественного храпа.
Внимательно присмотревшись к собеседнику, Антонов удовлетворённо хмыкнул и достал пачку американских сигарет.
- Давай ещё по одной, - предложил он. Между прочим, заметил: - А в Минске очень даже неплохо с фирменными сигаретами.
После небольшой паузы, вызванной заминкой с закапризничавшей вдруг зажигалкой, гитарист перешёл к более активным действиям, словно переключился с рассеянного «кантри» на концептуальный «рок».
- -
- 911 -
- 911 -
- Я смотрю, Кира, ты совсем скис после встречи с Галей. Даже «газ-керогаз» на тебя не подействовал, - начал осторожно Владимир. Медленно выдохнув ароматный дым, он вкрадчивым голосом поинтересовался: - Она тебе там, в автобусе, в любви признавалась?
- Ну, знаешь! – возмутился Волков с излишней горячностью. Поразмыслив, уклончиво уточнил: - Не совсем так. Нельзя так говорить.
- Ладно, - мягко согласился Антонов, - может быть, я не совсем правильно выразился. Но суть я, кажется, понял. Ну, допустим, она сказала, что ты для неё – идеал мужчины, человек с высокими моральными качествами…
- Вова! – перебил моряка Кирилл, закипая от злости. Но вовремя спохватился: «Ведь он со мной как друг делится, а я…». Немного успокоившись, попросил: - Хорошо, продолжай. Пусть будет по-твоему.
Антонов, не спеша, поднёс сигарету ко рту и, запрокинув голову, жадно затянулся. Затем он поднял одну ногу и поставил её на сиденье. Одновременно Владимир сменил позу на более удобную, усевшись в пол-оборота к окну, черневшему нетронутой школьной доской. Задерживая дыхание, гитарист неторопливо выпускал на стекло тоненькую струйку дыма через вытянутые и плотно сжатые губы, наблюдая отражение Волкова в окне. Сполна испытав терпение собеседника, он заговорил:
- Ну, хорошо. По крайней мере, мне ясно, что ты Гале не безразличен. Допустим, что и она тебе нравится или даже больше. И сейчас я, нарываясь на неприятности, спрошу тебя в лоб: ты думаешь уйти из семьи и жениться на Гале? – Антонов повернулся к Кириллу и честно заглянул ему в лицо.
- А почему бы и нет?! - предсказуемо вопросил Волков.
- Вот, «карифан», здесь-то и вся «фишка», - удовлетворённо отметил Владимир. – Я к этому и веду. Я понимаю, что тебе не очень приятно, когда лезут в твои личные дела, но…
- Володя, стоп! – вскричал Кирилл. – Ты никуда не лезешь. Как друг, ты можешь мне просто подсказать.
- Добро, - почти по-белорусски ответил Антонов. – Допустим, ты с Галей решил, мягко говоря, сойтись. Здесь, естественно, напрашивается
- -
- 912 -
- 912 -
вопрос: что вам мешает? Ответ известен – твоя семья. Из всего этого следует, что выбираешь ты. Да, - моряк поднял вверх сигарету, зажатую между двух пальцев, - о её мальчике мы пока помолчим.
- Ты и о нём знаешь? – невольно вырвалось у Волкова.
Аккуратно стряхнув столбик пепла в настенную металлическую коробочку, Антонов посмотрел на товарища так, будто тот предложил ему искупаться в сухом бассейне.
- По-моему, это ещё вчера понял даже Слава, когда примерялся к форточке. Ну, а я у Кати с Анкой кое-что выведал, - объяснил Владимир. И с новой силой стал плести паутину рассуждений: - Теперь необходимо прикинуть твои «за» и «против». Никто спорить не будет, что Галя – красивая девушка. Это я, Кира, плюсы перечисляю, - уточнил моряк. – Итак, красива. Молода. Умна, - он поочерёдно загнул на левой руке три пальца и замолк в ожидании выступления оппонента.
Волков не заставил себя долго ждать.
- А это разве плохо? – спросил он, предчувствуя возможный подвох.
- Это как посмотреть, - со значением произнёс Антонов и вытянул перед глазами собеседника руку с загнутыми пальцами. – А ты уверен, что когда-нибудь не появится какой-нибудь сверхмужчина, который ей понравится больше тебя? Тогда-то она этими плюсами и воспользуется.
- Нет, - уверенно заупрямился Кирилл, - ты забыл ещё одно. Ты это можешь и не знать, а я, слава Богу… Галя – честный человек!
- О! – воскликнул гитарист и демонстративно поцеловал кончики своих пальцев, как повар на рекламе шашлыка. – Тогда она честно пошлёт тебя к чёрту.
Подобная мысль Волкова не посещала и он задумался. Его минутной растерянностью мастерски воспользовался Владимир.
- А теперь посмотрим с другой стороны, - предложил он. – Что на что ты хочешь поменять? Сейчас у тебя есть квартира. Жена не гуляет. Сын – не урод. Всё сложилось, всё благополучно…
- Чего же здесь благополучного, когда мы развелись? – эмоционально возразил Кирилл.
- -
- 913 -
- 913 -
- Бывает, - хладнокровно ответил на выпад оппонента Антонов. – Как развелись – так и «сведётесь». Сам виноват, - напомнил он товарищу о неприятном эпизоде из его жизни. Сообразив, что начинает скатываться к морализированию, гитарист сменил «аккорды»: - Хорошо, допустим, тебе удастся создать новую семью с Галей. Но ведь ты и старую не забудешь. Ну, по крайней мере, сына. А каково разрываться на две стороны – выдюжишь ли? – Владимир испытующим взглядом окинул Волкова. – Но это, как говорится, полбеды. Моральный аспект. А есть ещё и материальный…
- Не думаю, что это проблема, - высокомерно перебил Кирилл собеседника. – Я в двух местах работаю – в вычислительном центре и в экскурсионном бюро. Могу ещё что-нибудь придумать или подыскать более денежную «халтурку». На жизнь и на алименты хватит.
Потушив очередную сигарету, моряк скептически пожал плечами и встал рядом с компаньоном, повернувшись лицом к окну.
- Тебе-то – да. А хватит ли Гале? – выстрелил он вопросом.
- Это мы решим положительно, - самоуверенно ответствовал будущий алиментщик. И банально прибавил: - Не в деньгах счастье.
- Точно! – подхватил слова оппонента Антонов. – Счастье – в их количестве. – Заметив явное неудовольствие на физиономии Волкова, гитарист поправился: - Ладно, шучу. Но материальное – это не только заработок. Есть ещё одна штука, которая по мнению писателя Булгакова очень сильно портит людей.
Всё существо Владимира излучало очевидное лукавство – поставит ли он задавалу-инженера в тупик? Но тот, оказалось, читал роман «в списках».
- Да-да! – оживился он. И по памяти процитировал кусочек монолога Воланда из «Мастера и Маргариты»: - «Обыкновенные люди… квартирный вопрос только испортил их».
- Вот-вот! – подтвердил моряк догадку товарища. – А у тебя возникнет не просто «квартирный вопрос» - где жить? – но и в каком городе… Не думаю, что ты захочешь проживать в квартире Галиных родителей, - невесело усмехнулся Антонов. И сделал существенную поправку: - Хотя сам по себе Минск – городок достойный. Жить здесь можно вполне.
- -
- 914 -
- 914 -
- Спасибо на добром слове, - ответно съязвил Кирилл. – Но, честно говоря, мне из Питера уезжать не хотелось бы.
Молодые люди помолчали, ожидая встречной инициативы. Причём, пауза, взятая Владимиром, выглядела более чем объективной – тем самым он давал понять собеседнику: ты ещё сам ничего не решил и окончательно не определился. Но поскольку тот вообще замолчал с подозрением на «задумку», словно ожидая своей очереди в диалоге, то гитарист был вынужден развивать наметившуюся «импровизацию».
- Вот видишь – ты уже тянешь одеяло на себя, - подхватил Антонов. И предположил: – А, может, Галя не захочет переезжать в Ленинград? – Перехватив недружелюбный взгляд Волкова, моряк смягчился: - Ну, ладно – допустим, вы решили жить в Питере. Но где? Снимать жильё – накладно, да и вечно это продолжаться не может. Значит, размениваться с женой? Ей с сыном – комнату в коммуналке, тебе – то же, только поменьше и похуже…
Облокотившись на дверной косяк, Кирилл уставился в пол и ещё больше ушёл в себя. Только что он услышал то, о чём не решался и думать. Но когда-то ведь надо начинать! И лучше обсудить такие непростые вещи с другом, чем пустить всё на самотёк, а потом являть миру чудеса личной изобретательности. Уловив виртуальным шестым чувством возможную пользу от разговора, Волков поднял голову, благодарно посмотрел на Владимира и призывно промычал:
- Ну-ну…
Но гитаристу послышалась в голосе товарища ироничная мелодия.
- А чего «ну-ну»? – оскорбился он. – Правда глаза колет? Нет, ты послушай меня сейчас и не обижайся. В другой раз я тебе этого не скажу.
- Так говори! – громко и внятно произнёс Кирилл. Для пущей убедительности прибавил: - Во-первых, я не девочка, чтобы обижаться. А, во-вторых, мне очень важен твой совет.
- Совет? – переспросил Антонов. И в задумчивости повторил: - Совет… Для того, чтобы дать тебе настоящий совет, мне надо встать на твоё место…
- Так встань! – с вызовом заявил Волков.
Володя неопределённо пожал плечами и полез в карман за сигаретой.
- -
- 915 -
- 915 -
- Ладно, - кивнул он. И предложил фирменную «цигарку»: - Будешь?
- Нет, - отказался Кирилл. – Уж больно часто мы «смолим».
В ответ на замечание собеседника моряк демонстративно закурил. Медленно выпустив на оконное стекло струйку дыма, он заговорил:
- Ну, сам напросился – тогда слушай. Правда, начать хотелось бы издалека. Мне довелось побывать в нескольких западных странах (которые чаще всего называют цивилизованными) – таких, как например: Франция, Голландия, Германия, Финляндия. И я знаю, как там живут простые люди. Недавно, вот, стояли на приколе в «импортном» порту рядом с пароходом под либерийским флагом. Команды на берег пошли в «увольниловку», а я на вахте «чалился». У соседей тоже один вахтенный остался. Он выставил на палубе раскладной стол, пару же складных стульев, принёс упаковку пива – в общем, устроился как на даче, в своё удовольствие. Я ещё подумал: «Ничего себе – вахта!». Да, а бутылочки пива у него были оригинальные – ёмкостью по 0,33 литра с длинными горлышками, покрытыми жёлтой фольгой, как у шампанского…
- Хлопцы, да разве ж здесь курят?! – раздался рядом грозный голос.
Молодые люди вздрогнули от неожиданности – они не заметили, как к ним подкралась проводница их купейного вагона. Но надо отдать должное Антонову – тот моментально нашёлся:
- Ой, Ирочка, извините ради Бога! А где же нам курить?
В голове Волкова беспорядочно запрыгала мысль: «Откуда он знает, что её звать Ирочкой? У неё что – на лбу написано? Или ещё где? – И чисто интуитивно Кирилл стал бесстыже разглядывать девушку, которая была примерно одного с ним возраста или на два-три года моложе. Проводница оказалась хоть и невысокой, но ладненькой, аккуратненькой и белобрысенькой. И на лацкане её тёмно-синего пиджачка обнаружился ожидаемый значок с лаконичной надписью: «Старший проводник Земцовская Ирина». Прочитав немудрёный текст, молодой человек саркастически усмехнулся: - И чего это у них в Белоруссии все «старшие» - и банщики, и администраторы, и продавцы и даже проводники?».
Земцовская приняла ухмылку на свой счёт и резче прежнего сказала:
- -
- 916 -
- 916 -
- Идите в тамбур! Там, на дверях, банки для пепла и окурков висят – смотрите, не промахнитесь. В вагоне должна быть идеальная чистота.
Выполнив свой профессиональный долг, Ирина исчезла ночным бризом. А друзья вынужденно переместились в нерабочий (есть такая дефиниция) тамбур. Осмотревшись в новом, прохладном и полутёмном, помещении, Владимир произнёс тоном бывалого рассказчика:
- Так на чём я остановился?
- На маленьких бутылках пива, похожих на шампанское, - подсказал Волков. И выразил недоумение: - А при чём здесь я?
- Не гони коней, - осадил товарища Антонов. – Всему своё время. Или, может быть, ты сильно торопишься? И всё для себя уже решил?
- Извини, Володя, - поспешил исправиться Кирилл. – Продолжай.
Моряк иронично покачал головой и примирительно молвил:
- Ладно, попробую покороче. В общем, после пары пива позвал меня вахтенный с соседнего парохода к себе. А у меня как раз смена к концу подходила. Подумал-подумал, да и пошёл в гости. Парень тот немцем западным оказался. Впрочем, как и вся команда того парохода…
Увлёкшись рассказом друга, Волков невольно перебил его:
- Но ведь ты сказал, что это был либерийский корабль!
В ответ Владимир самодовольно улыбнулся, словно поймал слушателя на невежестве, и терпеливо разъяснил:
- Я не говорил, что это был либерийский корабль. Я лишь сказал, что рядом с нами стоял пароход под либерийским флагом. А это не одно и то же. Тут вот какой фокус. В ФРГ, как и в других цивилизованных странах, чем больше получаешь прибыль или зарабатываешь, то тем больше платишь налоги. Но есть некоторые страны (назовём их «банановыми»), налоги в которых копеечные и они предлагают иностранцам вести бизнес через них. Многие судовладельцы этим пользуются и регистрируются в таких странах. В выигрыше все: «банановое» государство, владелец парохода и его экипаж. Первое получает «бабки» практически из воздуха, не потратив ни гроша. Второй – экономит на налоге на прибыль. А моряки получают зарплату раза в полтора-два больше, чем дома. Все довольны…
- -
- 917 -
- 917 -
- Кроме Родины, - с пафосом заметил Кирилл.
- Так Родине жадничать не надо! – с претензией на мораль вывел Антонов. – Немцы – не мы: за 98 копеек в сутки работать не будут. Между прочим, в среднем они получают раз в десять больше, чем мы. Продукты у них стоят примерно как у нас, а шмотки - в два-три раза дешевле. Вот и посчитай, насколько лучше люди за «бугром» живут.
Волков состроил недоверчивую гримасу.
- Это тебе тот «либерийский» немец наплёл?
В ответ моряк по-лошадиному фыркнул и саркастически хохотнул.
- Всё-таки здорово нам «коммуняки» мозги загадили! – воскликнул он. – Очевидные вещи понимать не желаем. Конечно, тот немец мне много чего рассказал. Но он, в основном, больше хвастался своими достижениями. Ну, и чуть меня поспрашивал – мол, сколько у меня автомашин, сколько спален в моей квартире, есть ли загородный дом…
- А у него всё это уже есть? – ехидным тоном перебил Кирилл друга.
- Представь себе – да, есть, - не менее ехидно ответил Владимир. – «Хатка» у него в Гамбурге с двумя спальнями, дом в пригороде с бассейном и оранжереей, две машины – рабочая «БМВ» и представительский «Мерседес». И всё это куплено им, Куртом (как он назвался), на собственные заработанные деньги. Большей частью – в кредит, половину которого он уже погасил. За оставшееся надеется рассчитаться в ближайшие пару лет. Вот так вот, Кира, живут там люди, - отметил Антонов. Не дождавшись встречной реплики, он продолжил: - А пацан-то – Курт - где-то моего возраста – лет 27-28. И биографии наши – один в один: школа, мореходка, армия и работа на пароходах. Только Курт уже давно живёт самостоятельно и имеет всё, что хочет. А я обитаю в двухкомнатной «хрущёвке» родителей своей жены. Кстати, мои «предки» с сестрой вообще ютятся в комнате в «коммуналке». Ну, а я нахожусь в тесной компании мамы, папы, младшего брата Юльки, её самой и сына Сашки. И просвета в решении жилищной проблемы лично для меня нет никакого – очередь на жильё почти не двигается, а денег на кооперативную «хатку» пока не набрать. Вот такая разница оказалась между мной и Куртом...
- -
- 918 -
- 918 -
Моряк замолчал и бросил потухший окурок в подвешенную на двери консервную банку из-под томатной пасты. Волков подумал, что должен в данный момент выразить словами какое-то сочувствие, но не знал, как это сделать. В конце концов, он решился на известный каламбур:
- Вот и задумаешься: почему побеждённые живут лучше, чем победители?
И, казалось бы, попал в цель.
- Кстати, тут недавно такая хохма была, - оживился гитарист. – Стояли мы на рейде у свободного города Гамбурга. Ну, погуляли слегка, шмоток прикупили. И вот - отчаливаем. Вечер. Город огнями играет – красиво. Посмотрели мы назад, попрощались и пошли по каютам. Ну, естественно, кроме тех, кто на вахте. А Гарик, наш «Газ-керогаз», как будто прилип к перилам и всё смотрит на город. И, что редко бывает, грустный такой – слов нет. В общем, зову я его, а он в ответ, глядя на гамбургские огни: «Я «торчу», как они «загнивают»…
- Это ты насчёт процесса «загнивания капитализма», подмеченного классиками коммунизма? – весело подыграл товарищу Кирилл.
Но Антонов весёлость не поддержал, вернув друга на грешную землю.
- Мне откровенно наплевать на соревнование социализма с капитализмом, - цинично заявил он. – Я ведь пытаюсь тебе подсказать...
В ответ на укоризну Волков поспешил расшаркаться:
- Володь, извини! Так, к слову пришлось.
- Ну, раз так, то слушай, - примирительно сказал Антонов. – Я ж тебе западную байку не просто так рассказал. Грубо говоря, это аналогия. Можешь обижаться на меня, можешь - нет, но суть брачных отношений кроется в простых вещах – что мужик может сделать для своей бабы…
Поскольку пауза затянулась, то Кирилл поторопил моряка:
- Ну, и…
- Да как бы тебе помягче сказать, чтобы не обидеть, - объяснил Владимир свою нерешительность. – Ладно. Вот, допустим такую ситуацию, что я оказался на твоём месте, - вернулся гитарист к прежним «аккордам».
- Допустим, - принял вызов Волков.
- -
- 919 -
- 919 -
После непродолжительного глубокомысленного молчания Антонов непроизвольно поёжился и манерно усмехнулся.
- Нет, ты даже не представляешь, как у меня сейчас ёкнуло! – признался он. – А вдруг я тоже когда-нибудь попаду в точно такое же положение? Вдруг я встречусь и влюблюсь в молоденькую смазливую девчонку из другого города?...
Однако, процессу виртуальной реинкарнации моряка суждено было прерваться. В тамбур с шумом ввалился новый экзотический «персонаж». Он не очень уверенно держался на ногах по причине явной нетрезвости, а посему, вполне естественно, жаждал «простого человеческого общения». Закурив сигарету, незнакомец придвинулся вплотную к молодым людям и, желая завязать разговор, с вызывающей простотой поинтересовался:
- Мужики, не слыхали как вчера «Зенит» сыграл?
- Нет! – резко ответил Владимир и демонстративно отвернулся к стеклу боковой двери, подав знак товарищу сделать то же самое. Для усиления эффекта неприятия, он прибавил: - Мы – не болельщики!
Получив неожиданный отпор, «зенитовец» пьяно ухмыльнулся:
- Да и хрен с вами! – достойно ответил он и повернулся лицом к симметричной двери.
Далее беседа друзей проходила более чем романтично – шёпотом.
- На чём я остановился? – привычно спросил Антонов.
- Ты встал на моё место, - напомнил Кирилл.
- Вот–вот! – воспрянул гитарист. И выдал ожидаемую «тему»: - Значит, я влюбился. И должен ещё рассуждать, - забавно произнёс Володя и задумался. Не дождавшись несуществующих возражений, он продолжил: - И рассуждать: остаться мне в Питере или ехать в Минск? Мне – коренному питерцу? – Моряк вынужденно подурачился с помощью клоунских жестов и жёстко ответил в лицо другу: - Нет, я бы из Питера не уехал!
- Хороший выбор, - иронично подхватил Волков. – И дальше?
- А дальше – уже выбор за моей девушкой, - скаламбурил Владимир. – Ехать ли ей в Питер или нет?
- Ну, допустим, ехать, - неуверенно подсказал Кирилл.
- -
- 920 -
- 920 -
- Хорошо, - легко согласился Антонов. – Значит, надо будет определиться – где жить? Некоторое время, если финансы позволят, можно пожить на съёмной жилплощади. Но сколько это может продолжаться? – задал сам себе риторический вопрос оратор.
И неожиданно получил ответ в стиле социалистического реализма:
- До тех пор, пока не построится кооперативная квартира.
- Опаньки! – вскричал Владимир рыбаком, почуявшим на крючке серьёзную добычу. – Построится? Сама собой?
Волков недоумённо пожал плечами:
- Ну, конечно, не сама собой, но со временем…
- Лет через двадцать? – ехидно перебил мечтателя гитарист.
- От чего же, - возразил Кирилл, - вон моя тёща – лет за пять управилась. Ну, правда, ещё лет несколько ей придётся эту квартиру выкупать. Но главное – она в ней уже живёт.
Моряк по-отечески потрепал товарища по плечу и заметил:
- Допустим, что пять лет твоя тёща только строила, а вот добивалась этого права и ждала – те же двадцать. Или я не прав?
Вопрос повис в воздухе. Последние несколько мгновений Волков спиной чувствовал некий дискомфорт и принялся прислушиваться к собственным ощущениям, игнорируя внешние. Чисто интуитивно, он обернулся и посмотрел на «зенитовца». Тот с необыкновенным любопытством и нескрываемой злобой уставился молчаливому оппоненту в глаза и демонстративно смачно высморкался на рифлёный железный пол.
«Да, брутальный малый – ничего не скажешь», - мысленно охарактеризовал Кирилл незнакомца. И попробовал не уступить тому в прямоте взгляда.
Чужак, по-пьяному, ухмыльнулся и принялся «хабарить» наполовину выкуренную сигарету. Утопив окурок в пепельнице-банке, он двинулся к выходу, подмигнул Волкову, рванул дверь и театрально произнёс:
- «Педиков» развелось – плюнуть некуда!
Романтично настроенный Владимир наивно возмутился:
- Это он к чему?
- -
- 921 -
- 921 -
- Это он к тому, - кивнул Кирилл другу на положенную ему на плечо руку, - что мы на педерастов смахиваем: шепчемся и обнимаемся в уголке.
- Как? – натурально удивился Антонов и брезгливо отшатнулся от компаньона. – Этот ухарь про нас, что ли, вякнул?
- Нет, про выдающихся руководителей партии и правительства Горбачёва с Рыжковым, - не упустил возможности отдать должок ехидности товарищу Волков. И попытался вернуть того к истокам разговора: - Ладно, с жильём я, допустим, разберусь. Что ещё?
Вопрос слегка покоробил Владимира. И он загнанным голосом вскричал:
- Что ещё?! Да ни-че-го! Просто жилищная проблема…
- …как говорил Булгаков…, - попытался сострить Кирилл.
- …решает всё! – продолжил Антонов, игнорируя возможные инсинуации собеседника. – Надо понимать, теоретически ты уже победил все жилищные проблемы. Но начинать тебе придётся с неприятной «мелочи» - лишить своего сына отдельной квартиры и загнать его в «коммуналку»…
- Ну, ты, Володя, и…, - только и прошипел в ответ Волков.
- Сам напросился, - позлорадствовал гитарист. И принялся нагнетать, перейдя на «тяжёлый рок»: - Итак, ты будешь жить с красавицей-женой в маленькой комнате большой коммунальной «конюшни», допустим, у Пяти углов. И будешь периодически проведывать сына в другой «коммуналке» где-нибудь на Петроградке. Возможно, ты переборешь комплекс вины перед прежней семьёй. И в этом тебе наверняка поможет молодая жена, которая будет всегда и во всём поддерживать супруга. Когда через год-два у вас закончится «букетно-конфетный» период, вы уже всерьёз задумаетесь о будущем. Естественно, она захочет ребёнка. Всё ляжет на плечи мужика. Тут уж не до «кооператива» станет – прокормить бы семью. И тогда «бытовуха» просто задавит. Если сказать высокопарно, то не секрет, что не один перспективный и потенциально-счастливый семейный корабль разбился о скалы примитивного быта…
В самый разгар сурового монолога моряк вдруг замолк и задумался.
- -
- 922 -
- 922 -
- Ничего – прорвёмся! – самонадеянно-оптимистично заявил Кирилл, посчитавший неприятный разговор законченным. Дабы потрафить другу, он предложил: - Ну, что – перекурим ещё по одной и на боковую?
- Давай, - вяло отозвался Антонов и повторил все предыдущие манипуляции с сигаретами и зажигалкой. Закурив, он привычно выпустил тонкую струйку дыма на стекло двери и, не глядя на соседа, спросил: - Ну, а сколько-то времени у тебя есть на то, чтобы подумать и всё взвесить?
- Месяц, - молодецки отрапортовал Волков. – По крайней мере, мы так с Анютой договорились. Она мне и телефоны для связи дала.
Владимир грустно улыбнулся и задумчиво медленно покачал головой.
- Да, Анка, конечно – это большая сила, - шутливо заметил он. И уже серьёзно прибавил: - Но решение принимать всё равно тебе.
- Да уж, - формально ответствовал Кирилл и по-своему задумался.
Молодые люди некоторое время покурили молча. Казалось, поздний вечер для них канул в синем тумане табачного дыма. И попытка Антонова оживить умирающую интригу выглядела более чем наивной:
- Значит, всё у нас хорошо, - бесстрастно констатировал он. И неожиданно, но в тон прежде сказанному, выразил давно, видимо, родившуюся мысль: - А я всё-таки думаю, что время нам, в какой-то мере подвластно.
Волков готов был и пропустить мимо ушей замечание моряка, но у него, в который раз в этой поездке, вдруг возникло чувство дежа-вю.
- А при чём здесь, собственно, понятие времени? – спросил он.
Прежде, чем ответить, Володя бесстрастно усмехнулся и с внешней неохотой пояснил:
- Знаешь, Кира, ничего не бывает случайно. Всё имеет свою историю: с чего-то что-то начинается и чем-то логичным заканчивается. – Антонов с некоим высокомерием взглянул на товарища и, на его взгляд, добил оппонента готовой формулой: - Понимаешь, если крупно подумать, то настоящее – это завтра, о котором ты думал вчера. Вот что такое время!
«Невероятно! – пронеслось в мозгу Волкова. – Это же самое ночью мне сказала Галя». И в протестной форме обратился к другу:
- -
- 923 -
- 923 -
- Да туфта - твоё время! Решает не время, а мозги!
- Согласен! – эмоционально принял вызов гитарист. И не менее страстно определил: – Я тебе и пытался объяснить: прежде, чем совершить очевидную глупость – подумай!
Кирилл сообразил, что спор пошёл на третий круг и примирительно предложил:
- Ладно, Вовка, пошли спать.
- Это ты хорошо сказал, - согласился Антонов. – Только договорить я могу? Кажется, я тебе, вроде бы, советую? Или я не прав?
- Валяй, - снисходительно согласился Волков.
Моряк согласно кивнул, затем пошарил по карманам – возможно, в поисках курева. Далее он нелогично и неожиданно отдёрнул руки от брюк и с рафинированной злостью заявил:
- Знаешь, Кир, я бы и сам не хотел бы услышать то, что сейчас тебе скажу. Но суть заключается в простой вещи: Время (с большой буквы), конечно, рассудит, однако, мы можем им управлять…
- Ты, вообще, Вов, понял, что сейчас сказал? – перебил друга Волков.
- Именно сейчас я говорю с тобой так серьёзно, что…, - Владимир задохнулся от нахлынувших на него чувств. Прокашлявшись, гитарист благодарно кивнул собеседнику за его уместное молчание и продолжил: - Я тебе пытаюсь, может и неуклюже, объяснить возможный – свой, твой ли – уход из семьи. Одно дело – ты осиротил бывшую жену и сына. Здесь возможны прекрасные превращения – а вдруг, избавившись от тебя, они с другим «папой» обретут счастье...
- Ты чего, «карифан», совсем обалдел? – возмутился Кирилл.
В ответ на эмоции товарища Антонов снисходительно улыбнулся и с забавной наивностью поинтересовался:
- А хочешь, Кира, я не буду больше обалдевать и пойду спать?
- Вот уж хрен тебе! – упёрся Волков. – Давай-ка выкладывай до конца!
Усмешка Владимира приобрела гипертрофированные размеры.
- Добре, как говорят в Минске, - козырнул приобретённым выражением он. – Только я попрошу тебя помолчать.
- -
- 924 -
- 924 -
- Добре, - вторил собеседнику Кирилл.
Антонов принял шуточный тон, но разговор повёл серьёзно:
- Знаешь, Кира, есть такое народное выражение: «Не всё золото, что блестит». Это я не в отношении твоей красавицы Гали. Всё с точностью до наоборот. Про одно дело – с твоей бывшей семьёй – я уже упоминал. Дай Бог, чтобы им попался достойный «папа». – Владимир откровенно взглянул в глаза оппоненту и, не дождавшись словесной реакции, продолжил: - А второе дело… Мне, честно говоря, не очень удобно тебе об этом говорить. Ты старше меня на три года, а, соответственно, мудрее…
Волков не выдержал «реверансов» товарища и откровенно психанул:
- Кончай тянуть!
- Ладно, - устало согласился гитарист. И наиграл «тяжёлый блюз»: - Второе дело – это то, что я пытался подсказать тебе и уйти в сторону. Но коли так… - Долгий и пристальный взгляд пронизал Кирилла. Тот подумал, что должен поддержать диалог, но стыдливо промолчал. А в итоге Антонову пришлось импровизировать далее: - Я уже давно для себя уяснил: чтобы в нашей стране стать счастливым (или хотя бы благополучным), надо быть не просто эгоистом и циником, а настоящей законченной сволочью. Ибо трудом ты ничего заработать не можешь. Остаётся один выход – воровать. Ты, Кира, будешь, если надо, воровать?
- Это, интересно, кому может понадобиться, чтобы я стал воровать? – взвился Волков.
Его товарищ снисходительно усмехнулся и дерзко ответствовал:
- Да тебе самому! Чтобы быть счастливым в новом браке с молодой женой. – Удивившись, что не последовало агрессивной отповеди, моряк решил аргументировать своё заявление: - А теперь мы можем вспомнить о Галином мальчике. Насколько мне известно, он имеет полный «джентльменский набор» - квартиру, машину, дачу. Я ничего не путаю?
- Не путаешь, - сквозь зубы зло процедил Кирилл.
- Вот-вот! – подхватил Владимир. – А тебе, чтобы поиметь такой «набор», очень сильно придётся подсуетиться. И, возможно, поворовать…
Волкову порядком надоел разговор, навевавший тоску.
- -
- 925 -
- 925 -
- Ладно, пошли спать, - резко предложил он и развернулся к выходу.
- Пошли, если хочешь, - удивительно легко согласился гитарист, словно безвольно выпустил из рук туго натянутые струны…
Уже подойдя к двери своего купе, Кирилл обернулся и спросил:
- Ты, кажется, ещё что-то хотел мне сказать?
- Только одну мысль, - не стал лукавить Антонов. – Конечно, осчастливить кого-то – большое дело и радость. Но не всё в наших руках, если учитывать, что мы живём в самой дерьмовой стране. Это я тебе как моряк говорю, - подчеркнул Владимир. А затем произнёс, видимо, главное из того, что хотел сказать напоследок: - И поэтому я считаю высшей доблестью не осчастливить кого-то, а не причинить несчастья близкому человеку. Здесь как у древнего врача Гиппократа: «Не навреди», - то есть не делай того, о чём потом можешь пожалеть…
… 29.10.1989 г., 00 ч. 10 м., г. Ленинград…
… - Не делай того, о чём потом можешь пожалеть, - вслух проговорил Волков и вздрогнул. Собственный голос напугал его. Осмотревшись по сторонам, он с облегчением подумал: «Хорошо ещё - никого нет рядом, а то бы решили, что я из дома «Хи-хи» сбежал».
За последние полчаса погода окончательно определилась. Заметно похолодало. Романтичный белёсый туман рассеялся. Взамен щадящих висячих атмосферных осадков небо стало швырять на землю увесистые капли настоящего дождя, грозившего превратиться в нешуточный ливень. За несколько минут лёгкая куртка Кирилла промокла насквозь, а на джинсы, впитывавшие воду как губка, не позарился бы даже Плюшкин. Теперь главный атрибут мужественности представлял собой жалкое зрелище: выше колен, особенно на бёдрах, брюки впились в озябшее тело хозяина, внизу же материя, наоборот, топорщилась и, собираясь в гармошку, бессильно спадала на кроссовки.
Процесс нахождения поздней осенью на свежем ленинградском воздухе не может вызывать излишнего оптимизма, особенно – если это
- -
- 926 -
- 926 -
нахождение вынужденное и малоприятное. Как южная река в засушливое лето, иссяк поток машин. Казалось, Её Величество Ночь всюду развесила круглые «кирпичные» знаки. Удача отвернулась от Волкова. Он уже не пытался изображать из себя того самонадеянного «охотника», который родился на стоянке такси, а лишь лениво поднимал руку до уровня плеча в надежде на появление спасительного авто.
Вскоре отчаяние сменилось в душе молодого человека тупым безразличием. Он напоминал сейчас кем-то забытого несовершенного робота. Ощущение времени и места исчезло у «добытчика», а на сердце уселась омерзительная жаба-тоска, царапая его своими «гусиными» лапками.
«Не делай того, о чём потом можешь пожалеть, - автоматически мысленно повторил Кирилл и попробовал пошевелить мозгами. – О чём пожалеть? О том, что ушёл? Или о том, что остался? – Он посмотрел себе под ноги и обнаружил неладное – солидный старший инженер вдруг превратился в одинокую скалу посреди лужи-океана. В два прыжка Волков достиг «берега» и, скрючившись от холода и прочих неприятностей, замер в позе портального крана. Как ни странно, но несложное физическое упражнение вывело агонизирующего «охотника» из состояния оцепенения и дало толчок к дальнейшим размышлениям: - Месяц… Месяц… Как же я тогда думал? И думал ли вообще? Как тот месяц прошёл? Приехали мои с юга… Конец сентября – начало октября… Деньги у Воронова занимал… Стоп! Ведь именно тогда и случилась та история. Тёща как раз к себе домой уехала. Мы уже без неё жили. Олег ещё без бабы маялся – ему, как всегда, жены не хватало. А тут мне Марина и говорит: «Давай его с Надькой познакомим?». Бедная Синичкина! Знала бы она… А, впрочем, если бы и знала наперёд, то тем более… Да, как раз в тот день и произошла их смычка, которая потом превратилась в случки. И, конечно, у нас дома. Я ещё Марине сказал, что на дверь нашей квартиры надо повесить табличку «Дом свиданий». А она: «Вот у Надьки ничего светлого в жизни нет, а ты юродствуешь. У них драматическая любовь». Драматическая! Сильнее не скажешь. Как же, помню! После начала их любви мы с Мариной в
- -
- 927 -
- 927 -
больницах оказались. Вначале она, а потом и я… Как же это всё произошло? «Газа-керогаза» мы с Олегом набрали на две смычки. «Больше – не меньше. Чтобы потом не бегать, если что», - так он сказал. Началось всё хорошо. Воронов умеет бабам нравиться. Особенно любит на разные «скользкие» темы поболтать, анекдоты про обманутых мужей… Точно! Марина ещё тогда «завелась» - то ли юг на неё подействовал, то ли тёща… А Олег ей здорово подыграл, да и Синичкина расхихикалась не в меру. Я и психанул: этот «супермен» своим автомобилем хвастается и «мужскими» заработками, моя дура меня поносит, как хочет, а другая кивает как китайский болванчик. Да, а Марина всё: «Вот найду такого дельного мужика, как Олежка, и уйду к нему. Или буду с ним на машине кататься, а ты и не узнаешь». Что-то ещё обидное говорила – мол, уже и варианты есть… Мне бы, идиоту, сесть на поезд и уехать в Минск, а я на неё попёр. И ведь не по-настоящему, а так – по принципу Паниковского: «Держите меня, а то прольётся море крови!». Прыгали, прыгали и допрыгались: она меня огрела чем-то, я – её и, как говорится, понеслась душа в ад… Да, а Олег сообразил, что дело запахло керосином и – был таков: Надю – «в руки» и – привет! Ушёл по-английски. А потом под этот поступок ещё и весомую базу подвёл: «Я – сторонник английских законов о браке и семье. Там даже полиция в «разборки» между супругами не лезет. Но если бы я знал…». Да, если бы он знал! Марину на следующий день в больницу на Костюшко с сотрясением мозга уложили – сам «Скорую» вызывал. А меня – через неделю увезли в Нахимсона, на Большую Подъяческую, где мой питерский дед умер. Якобы – инфаркт миокарда! Слава Богу, диагноз до конца не оправдался. Но кто знает – вон у Вовки Высоцкого – пять или шесть микроинфарктов было… Хотя, чего это я о высоком… Так, хоть и подстраховались, но пару дней меня в реанимации, для уверенности, продержали. Молодцы! И ещё пару недель – с «уткой» под кроватью и «блокадной» пайкой на жратву. На этих харчах я с дюжину кило и сбросил. А когда выписывали, то завотделением сказал: «Если будешь, батенька, пить и курить, то и месяца не протянешь, а станешь следовать нашим рекомендациям, то, смотришь, годик проживёшь, а то и больше». Класс! И
- -
- 928 -
- 928 -
время, которое мне Анюта дала, как раз в больнице и закончилось. Судьба? Скорее всего. Зато никому не навредил, как советовал Вовчик».
Кирилл посмотрел по сторонам – ни машин, ни событий.
«А когда я из больницы вышел, то уже и решать было нечего. Куда, думал, инвалидом к Гале ехать, - продолжил вспоминать Волков. – Лучше дома помирать. Да и перед Мариной подлецом выглядел. Надо было хоть напоследок её с сыном порадовать… Вот и выжил… Вот и порадовал… Полгода, как умная Маша, в рот не брал, да Олежка уму-разуму научил: «Норму надо знать. А если будешь слушаться того врача-паникёра, то загнёшься просто от одних мыслей». Вот и выжил, мать ети!» …
Мимо проскочило «лимонное» такси, никак не отреагировав на немые крики о помощи Кирилла…
«И чего я здесь выделываюсь? – резонно подумал Волков, глядя вслед удаляющемуся автомобилю. – Разве что, за свой «Грюндиг», который остался у Царицы Тамары. Да, допрыгался я – вон какую свинью мне Булатик подложил. Кстати, о Булатике. А ведь та драка произошла в том числе и из-за него, родимого. Помнится, Марина на пьяном кураже вдруг про Ахметова вспомнила: мол, давно он ко мне «клинья подбивает», по телефону звонит и предлагает встретиться наедине в укромном месте. Но Марина раньше это как шутку преподносила. Говорила, что Булат ей противен. А тогда её понесло: «Заманчиво. Обещает скоро на собственной машине покатать. Подумаешь, если за удовольствие пару раз с ним пересплю». И Воронов подтвердил, что во время «поддачи» Ахметов при нём несколько раз звонил Марине. Вот я и сорвался… Да, скорее всего, Булатик и до сих пор не успокоился. Как же – ему, хозяину жизни, и отказывают! А, может…».
Совсем рядом с Кириллом раздался пронзительный визг тормозов, а затем чей-то насмешливый голос окликнул его:
- Эй, неизвестный прохожий! Тебе куда надо?
Волков поднял голову и увидел красный пикап «Жигули». Из открытой дверцы выглядывало улыбающееся лицо, показавшееся очень знакомым. Подойдя к машине поближе, Кирилл с разочарованием
- -
- 929 -
- 929 -
подумал: «Нет, я его не знаю, но кого-то этот мужик мне напоминает». И от того, что Волков уже похоронил в себе ловца удачи, а, может быть, под впечатлением вновь пережитых событий четырёхлетней давности, он со злостью ответил вопросом на вопрос:
- А ты, шеф, часом не от бюро добрых услуг?
- Грубишь, парниша, - не переставая улыбаться, афоризмом ответил водитель. – Я сам по себе. Увидел промокшего молодого человека и решил ему помочь.
Скривив губы в иронической усмешке, Кирилл с издёвкой поинтересовался:
- И без денег можешь помочь?
Его собеседник на миг задумался,
- Да за ради Бога! – наконец, добродушно откликнулся он. – Тебе куда?
«Да за ради Бога, - мысленно повторил Волков. И вспомнил: - Он же на официанта минского похож. На Серёгу. Может, тоже гэбист?» - не отказал себе в удовольствии молча поёрничать вдруг возродившийся «охотник». Улыбнувшись незнакомцу, он обратился к нему с видимой симпатией:
- Извини, «корешок», но у меня другая трудность. Я в глупейшее положение попал. Сам понимаю, что выгляжу идиотом, но… Короче говоря, у тебя с собой спиртного нет?
Водитель неопределённо покачал головой.
- Бутылочка водочки у меня припасена, - сказал он. – Лично для себя, - поспешно уточнил счастливец. Окинув Кирилла насмешливым взглядом, заметил: - Но она же денег стоит.
- Деньги есть! – радостно воскликнул «добытчик». – Правда, всего двадцать три рубля, - добавил он с меньшим энтузиазмом.
- А мне и двадцати хватит, - вновь заулыбался незнакомец. – Садись. Отъедем в сторонку, а то меня из-за твоих трудностей прихватят.
Предстоящий церемониал «натурального обмена» Волков уже знал. Поэтому он заранее подготовил нужную сумму и рассеянно следил за
- -
- 930 -
- 930 -
действиями водителя, разглядывая его в профиль. «А точно – очень смахивает на Серёгу», - подумалось Кириллу. Перед его мысленным взором с калейдоскопической быстротой замелькали картины последней поездки в Минск. И когда шофёр остановил машину и, немного повозившись за сиденьем, повернулся к «клиенту», тот выпалил:
- Джоконда! – Волков смотрел на незнакомца, на протянутую ему бутылку водки, но видел только Галино лицо с капельками дождя на щеках. – Мона Лиза! – убеждённо присовокупил Кирилл и хлопнул себя ладонями по коленям.
Физиономия Лжесергея вытянулась в струнку.
- Ну, мастер, - сдавленно произнёс он, потрясённый увиденным и услышанным. – Если это пароль, то ты ошибся адресом. Я на иностранную разведку не работаю.
До Волкова дошёл смысл чудовищной фразы, которую он сказал незнакомому человеку. И, как бы избавляясь от наваждения, он попробовал исправиться:
- Извини, «корешок». Это я так, про себя. – «Охотник» смущённо улыбнулся и с наивной доверчивостью признался: - Плохой у меня сегодня день. Связался с торгашами и вот… В общем, надо им бутылку отнести, да и валить домой. Иначе там лишние «заморочки» будут.
Произведя «натуральный обмен», Кирилл сообразил, что пора и честь знать. Но его остановил добродушный водитель:
- Всё понятно, - констатировал он, - Так давай я тебя до той «хазы» подброшу. Отнесёшь «горючее» и давай обратно. Я тебя подожду. Давай, действуй, - с подкупающей искренностью предложил владелец «Жигулей».
- Нет, спасибо, - отказался «вольный стрелок». – Кто знает, а вдруг я там засижусь. Спасибо тебе, Серёга, огромное. Ну, бывай, - попрощался он и стал выбираться наружу.
- Вообще-то меня Эдиком зовут, - откликнулся водитель. И тоном бывалого человека посоветовал: - Ты уж бутылочку припрячь – мало ли…
- Спасибо, Эдик! – крикнул удачливый «охотник» своему благодетелю и зашагал по знакомому маршруту, проложенному между чужими домами.
- -
- 931 -
- 931 -
Шёл Волков быстро и даже весело. Мысль его работала на редкость чётко. «Улыбка Джоконды – вот, что меня всё время мучило, - вспоминал он. – Загадка веков. Именно такой была тогда Галя. Она сознанием отказывалась от меня, прощалась со мной, но, как говорится, в сердце питала надежду. Но я чудес не совершил. Галя ждала от меня действий, а я, как телёнок на привязи… И не зря она меня спрашивала трижды: «А мог бы ты остаться?». Она проверяла меня! Мои чувства. А я жил разумом. И последняя проверка – это когда она пропустила остановку. Я обязан был выскочить из автобуса. И к Валере Галя шла не потому, что хотела наступить на мою «любимую мозоль», нет. Она понимала меня. Поэтому-то мне с ней всегда было легко и хорошо. Я думал, что тоже её понимаю. И она, наверняка, желала так думать. И, кажется, прошептала: «Поздно», - тогда, на остановке. В ней не досада говорила, а именно чувство понимания боли другого. Галя это сама ощутила – и пошла к Валере. Туда её повёл не разум, а сердце. Она поняла, что нужна ему в данный момент, когда он места себе не находит. Вот как бывает: простые вещи доходят до взрослого мужика спустя четыре года, - сделал самокритичный вывод Кирилл. – И Анюта тогда во всё «врубилась» и прибежала к поезду мне, дураку, втолковать, что пора определиться. А я-то возомнил: «Суетятся девчонки, торопят». Эх…».
Волков подошёл к дому Светланы и вспомнил о том, что ему сейчас предстоит. Злость закипела с новой силой: «Хозяева жизни! Отдыхают они культурно. На девочек играют. Не в такой ли «укромный уголок» Булатик мечтает затащить мою Марину? Во гад! А я ушами хлопаю. Утром же она мне говорила, что опять он пьяным звонил. Ещё сказала: «Вот какие у тебя дружки. Булат – самый лучший, с детства. А что тогда про других говорить?». Ладно. Погоди же, любимец Фортуны, разберёмся и с тобой. Тут вопрос ребром надо ставить: или-или…»…
Молодой человек стремительно поднимался по лестнице. Ему оставалось преодолеть последний пролёт, когда сверху раздался щелчок, а затем послышался скрип открываемой двери. Инстинктивно почуяв неладное, Кирилл буквально взлетел на площадку, где столкнулся с
- -
- 932 -
- 932 -
сомнительного вида мужчиной, сжимавшего в руках заляпанную краской и чернилами холщёвую сумку, украшенную изображением некогда модного певца Демиса Руссоса. Незнакомец отшатнулся в сторону. Его ноша отозвалась на это движение жалобным стеклянным перезвоном. Из-за открытой двери настороженно выглядывали поросячьи Тамарины глазки. Волков сообразил, что должно произойти в следующую секунду и с быстротой молнии метнулся к вратам «храма Бахуса». «Царица» сделала попытку захлопнуть дверь, но тщетно – нога молодого человека выполнила роль стопора, оставив щель шириной с кулак.
- Ты чего здесь хулиганишь? – с ненавистью прошипела женщина. – Хочешь, чтобы я милицию вызвала? – пригрозила она, возвысив голос.
Потенциальный милицейский клиент беспечно улыбнулся и с детской непосредственностью воскликнул:
- Тамарочка! Если бы я знал, что тебе нужны «мусора», то привёл бы пару-тройку штук. Им тут есть на что посмотреть. Может быть, пока не очень поздно, сходить за ними? – спросил он с нескрываемой издёвкой.
- Что ты хочешь, хам? – в свою очередь осведомилась хозяйка, но без прежнего темперамента.
Кирилл потянул на себя дверь и, продолжая удерживать на лице слащавую улыбку, спокойно ответил:
- Я не к тебе, милая. Сама отойдёшь или тебе помочь?
«Царица» фыркнула ёжиком, развернулась и «покатилась» по коридору. Волков посмотрел ей в спину и невольно подумал: «Морпех USA по сравнению с Тамарой – просто ботаник». Затем он вошёл в квартиру с основательностью бывалого «медвежатника» и по-хозяйски повесил свою мокрую куртку поверх Светочкиного плаща. Заметив свет на кухне, он без раздумий направился туда.
За столом, заставленным грязной посудой с остатками ужина, сидели девушки и пили чай с печеньем. Одёрнув пёстрые халатики, они с неприязнью уставились на вошедшего.
- Чаёк попиваем? – с искусственной непринуждённостью поинтересовался молодой человек.
- -
- 933 -
- 933 -
- С твоей помощью, - огрызнулась Светлана.
- С твоей, голубок, с твоей, - поддакнула Ниночка и уткнулась носом в чашку.
Отодвигая по дороге стулья, Кирилл шумно прошёл на середину кухни. Засунув руку под свитер, он достал из-за пояса раздобытую им бутылку и не без гордости поставил её на стол перед девушками.
- Вот, пожалуйста, - торжественно объявил Волков. – Фирма веников не вяжет! – Не дождавшись криков восторга, «добытчик» полюбопытствовал: - А где наши мужики?
- Там, - вяло отмахнулась молодая хозяйка, - в комнате…
Настольный хоккей – первое, что увидел Кирилл, переступив порог Светочкиных покоев. Игра по-прежнему занимала журнальный столик. Рядом сидели на мягких стульях в усталых позах Ахметов и Окуньков. Их лица выражали полярные эмоции. Булат умиротворённо улыбался, подёргивая рычажок с вратарём. Ларёчник же бессмысленно рассматривал пол и нервно покачивал ногой.
- О, а вы так и не успокоились, - сказал вновь пришедший, кивнув на игрушечных хоккеистов. И радостно провозгласил: - Дело сделано – «горючее» на кухне, - не удержавшись от соблазна обнародовать свой успех.
Вадим, не меняя позы, лениво откликнулся:
- И то хорошо, голубок. – Чуть помолчав, он ехидно поинтересовался: - А чего и сколько ты взял?
- Бутылку водки, - с достоинством сообщил «вольный стрелок».
Именно такого ответа и ожидал Негоциант, на который у него, как у сильного шахматиста или умелой хозяйки, имелась «домашняя заготовка»:
- Вот уж действительно: пошли дурака за бутылкой – он одну и принесёт, - с вызовом заявил белоголовый балагур.
Ахметов с каменным лицом хитроватого сфинкса наблюдал за начинающейся словесной баталией, не выказывая особого желания участвовать в ней, а лишь вращал глазами влево-вправо, словно следил за игрой в пинг-понг. Но, встретившись взглядами с Волковым, Бомбардир нутром почуял угрозу серьёзного скандала и подал голос, весомо заявив:
- -
- 934 -
- 934 -
- Вадик, Кирилл выполнил наш договор! Что заказывали, то и принёс.
Приготовившийся к противостоянию, ларёчник недовольно поморщился, но подчинился воле начальника:
- Ладно, - кратко согласился он. И, в своём неповторимом стиле, произвёл замысловатые вычисления: - Выходит, я должен Кириллу, а Булат – мне. Значит, с Булата причитается два «фуфыря» в пользу Киры. Кроме того, я брал утром… - Окуньков повернулся к Ахметову. – Кстати, тоже не по госцене. И брал ещё днём. А твой «друган», «шеф», отличился сейчас. А до этого ты с Тамарой договорился. - Вадим выдержал паузу, а затем уверенно завершил «подведение итогов»: - Значит, считаем, что Кириллу никто не должен и он – никому. А ты отдаёшь мне «двадцатничек». Правильно?
- Правильно, - мгновенно согласился замзавмаг.
Волков с безразличием отнёсся к выкладкам ларёчника. Окинув взглядом притихших компаньонов, он выказал интерес по другому вопросу:
- А на что вы только что «рубились»? – и кивнул на настольную игру.
Окуньков болезненно скривился и промолчал. Его партнёр лаконично ответил за двоих:
- На «чейндж».
- Не понял, - чистосердечно признался озадаченный Кирилл.
Булат приглушённо рассмеялся.
- Ты же, Кир, английский лет десять учил: в школе, в техникуме, в институте, - с укоризной напомнил он. – Любитель хоккея, к тому же. Помнится, наши с канадцами играли на «Кубок вызова». «Челендж кап» по-ихнему. А Вадик предложил мне разыграть «Чейндж кап» - «Кубок обмена». Понятно?
Простой советский инженер широко раскрыл глаза и пожал плечами в знак непонимания простого советского торгового работника. Ахметов не стал больше изощряться в словесности и без обиняков объяснился:
- Вадик всё на Светку зарится. Предложил мне обменяться, но опять проиграл.
- А, может, ещё разок? – оживился ларёчник, преданно заглядывая в глаза замзавмага.
- -
- 935 -
- 935 -
В ответ Ахметов протестующе вытянул перед собой руки.
- Нет, Вадик, - отрезал он. И в оправдание отказа привёл веский аргумент: - Времени мало. Надо принять по рюмочке и напоследок со Светкой пошептаться.
Видя разочарование голубоглазого блондина, Волков решил его приободрить:
- Ничего, Вадик, потом отыграешься, - сказал дружелюбно бывший «подручный». Вспомнив эпизод в подсобке, он скаламбурил языком самого же Окунькова: - Так что, голубь ты мой, не твоя сегодня ночь.
Ларёчник взвился как в прямом, так и в переносном смысле. Вскочив со стула, он подбежал к «пародисту» и закричал тому в лицо:
- А ты бы, «падла», молчал в тряпочку! Умник нашёлся! Испоганил весь отдых и доволен…
- Брысь, торгаш! – зыкнул взбешённый Кирилл и толкнул противника в грудь.
Оценив обстановку как угрожающую, Булат поспешил встать между не в меру разошедшимися товарищами.
- Мужики, успокойтесь, - ровным голосом произнёс он.
- Я спокоен, - отозвался Вадим. Выглянув из-за спины Бомбардира, погрозил кулаком: - У, чистоплюй! Если бы не Булат, то я бы сейчас тебя «уделал».
Волков демонстративно-едко усмехнулся и нарочито ткнул пальцем в направлении ларёчника:
- Этот «марамой» меня «уделал» бы? – со злой иронией спросил он у Ахметова.
Окуньков предпринял попытку сблизиться с обидчиком, но его цепко держал в своих объятиях Булат.
- Не обращай внимания – пусть говорит, - мягко сказал замзавмаг подчинённому. Затем метнул строгий взгляд на бывшего одноклассника: - А ты, Кир, лучше не «заводи» Вадика, а то он точно «уделает». Он это очень хорошо умеет. Ты сам виноват, что…
- -
- 936 -
- 936 -
- Чего?! – перебил друга Волков. – И ты туда же? Ишь разошлись, торгаши поганые! Да я… - молодой человек задохнулся от волнения, подбирая слова похлестче.
Вадим и Ахметов переглянулись. Ларёчник ухмыльнулся и, пошарив за спиной, не глядя, уселся на стул. Булат же шагнул навстречу Кириллу и, сдерживая ярость, предупредил:
- Заткнись, а то это может плохо кончиться. Мне тоже…
- Булатик, погоди! – выкрикнул Окуньков с непредсказуемой весёлостью. – Ты сам-то не «заводись». Давай лучше спокойно выслушаем то, что дружок твой о нас скажет. Ведь он же тебе одно говорит, а думает са-а-авсем другое. Сдаётся мне, что мы сейчас сможем услышать нечто особенное – «клиент» как раз «созрел». А впрочем… - Вадим скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу и обратился к Волкову: - Ну, голубок, продолжай. Мы остановились на «Да я…».
Кириллу стало ясно, что в порыве слепого гнева он зашёл слишком далеко. В данной ситуации, подумалось ему, вполне естественным образом напрашивались безобидно-шутливые интонации. Видимо, подобная мысль посетила и Ахметова. Предвкушая скорую развязку, он улыбнулся и сел рядом с ларёчником, невольно скопировав позу коллеги.
В наступившей напряжённой тишине Волков расслышал тиканье будильника, стоявшего на телевизоре. Этот мерный перестук вдруг отозвался в его душе тупой болью, а сознание потрясла, выплывшая из тайников памяти, фраза: «Только не ври себе… Не ври себе!».
- Да я плевать на вас хотел! – бросил в лица своих слушателей Кирилл. – Хозяева жизни! Супермэны! Боги гнилой капусты! Да вы видите весь мир через окошко ларька. «Тридцатник» в день – вот ваше счастье. Пахать на вас надо, а они абрикосы с персиками взвешивают, бабулек в синих платочках обдирают. Психологи! Распустили вас – вот вы и обнаглели. «Бабки» они делают! И ещё над работягами смеются: «гегемоны»! «Бабки»-то разные бывают. Вы думаете, что на них всё купить можно? Украл, выпил, покувыркался с бабой… Так и бабы у вас такие же, как вы сами. Одно слово – «чейндж»!
- -
- 937 -
- 937 -
- Ты всё сказал? – резко оборвал Волкова Ахметов. Не давая тому ответить, зло процедил: - Тебя за язык никто не тянул. Иди домой к любимой жене и проспись как следует. А когда надумаешь, приходи ко мне. Но вначале тебе придётся извиниться…
- Постой, Булат! – в свою очередь не дал договорить Бомбардиру Кирилл. – Ты какого чёрта моей жене звонишь и предлагаешь встретиться в укромном месте?
Не готовый к такому повороту событий, Ахметов смешался и потерял разом весь респектабельный вид. Неожиданно ему на помощь пришёл Вадим:
- А твоё какое собачье дело? – набросился он на противника.
Ошарашенный бесцеремонностью и наглостью ларёчника, Волков лишился дара речи. Данным обстоятельством умело воспользовался Булат:
- С чего ты взял, что я звоню твоей жене? – поинтересовался он, возвращая на лицо снисходительную улыбку. – Я звоню тебе, а Марина берёт трубку. Как воспитанный человек, я с ней немного говорю: что, чего, как, почему… А то, что она фантазирует – твоя проблема.
- Она фантазирует?! – возмутился Кирилл. – А наш друг – Олег Воронов – тоже фантазирует?
Глаза Бомбардира налились кровью, губы мелко задрожали. Раздумывая над ответом, он повернулся к Окунькову. Тот мгновенно заполнил паузу:
- Это не твоё дело, голубок, а их. Её и его, - ларёчник кивнул на замзавмага. – Раз ты не можешь, то не мешай людям. Приличная баба повода не даст, чтобы к ней приставали. Как говорится в народе: «Если сучка не захочет, то кобель не вскочит». Правильно, Булат?
- Правильно, - поспешно согласился Ахметов и с вызовом посмотрел на бывшего одноклассника. – Ну, «ваще»! – добавил он неопределённо.
Потрясённый услышанным, Волков несколько секунд тупо разглядывал лицо некогда близкого человека. А затем, тяжело ворочая языком, глухим голосом заговорил:
- -
- 938 -
- 938 -
- Вот и объяснились. Надеюсь, что теперь ты к ней приставать не будешь. Больше мы не друзья. Общайся вот с такими…, - не найдя существительного для характеристики ларёчника, Кирилл просто махнул рукой в его сторону, - … и с «кошёлками» типа Светочки и…
- Ах ты, «рогоносец»! – раздалось сзади гостя «весёлой» квартиры.
Волков обернулся. В дверях стояли, придерживая полы халатиков, девушки. Щёки Светланы буквально пылали, глаза метали молнии.
- Ну-ка, вон из моего дома! – истошно заорала она. – Мальчики, помогите мне, - обратилась блондинка к собратьям по прилавку.
- В этом нет нужды, - ледяным тоном возразил Кирилл. – Я и сам уже собрался уходить из этого притона. – Молодой человек не спеша двинулся к выходу из комнаты. Девушки (а здесь безусловно присутствовала Ниночка) козочками отпрыгнули в сторону, уступая дорогу дебоширу. На пороге Волков задержался и показал на соломенную красавицу, висевшую на стене: - А ты, Света, лучше бы о «рогах» своего Сашеньки подумала.
Вывалившись в коридор, Кирилл едва не столкнулся с Царицей Тамарой, которая отбежала от него в сторону с проворностью бегемота. Надев куртку, беспокойный гость взялся за ручку входной двери и собрался выйти из квартиры, но вдруг передумал и пошёл на кухню. Здесь он распечатал злосчастную бутылку, налил полную рюмку водки и залпом выпил. Удовлетворённо крякнув, Волков закусил кусочком колбасы, после чего, игнорируя косые взгляды бывших компаньонов, высыпавших в коридор, со смешанным чувством досады и ликования направился к выходу. Закрыв за собой дверь, он не без гордости подумал: «Видела бы Галя, так наверняка похвалила бы»…
События минувшего дня и, последовавшего за ним, длинного вечера развивались вне зависимости от воли и желаний Кирилла. Так или иначе, но это давило на его психику, рождало ощущение неуверенности и безотчётного беспокойства. Сейчас же, оставшись наедине с собой, он испытывал приятное облегчение от того, что может поступать так, как ему вздумается.
- -
- 939 -
- 939 -
«Хоть и посреди ночи явлюсь домой, но это лучше, чем вообще не прийти, - справедливо рассудил молодой человек и, подняв воротник куртки, нырнул в ночную мглу. – Сейчас проблема будет такси поймать – не каждый ночью поедет через Неву: мосты-то ещё, кажется, разводятся. Кстати, а который час?»…
V. ФАНТАЗЁР.
«… Неффалим – серна стройная; он говорит
прекрасные изречения…»
( Библия. Книги Ветхого Завета. Первая книга
Моисеева. Бытие. Глава 49 )
… 29.10.1989 г., 00 ч. 57 м., г. Ленинград…
Дворик и дома, обступившие его, спали сном праведника. Очертания каменных громадин угадывались благодаря ленивой луне, пробивавшейся сквозь рваные тучи, да тусклому дежурному сиянию, лившемуся из парадных.
Выйдя на улицу и пройдя два десятка метров, Волков оглянулся. На четвёртом этаже Светочкиного дома светились два окна.
«Хорошо сидят. И меня, наверное, обсуждают, - предположил недавний дебошир. – А пошли бы они…», - выругался он и быстро зашагал по знакомой дороге.
Кирилл любил ходить на предельной скорости. Стремительная ходьба дисциплинировала, давала возможность сосредоточиться, а главное – располагала к размышлениям, но не общим и пространным, а конкретным и практичным. И на этот раз он не изменил привычке выстроить мысленно в ряд факты и версии, которые в ближайшем будущем должны стать эпизодами его жизни.
«Завтра дома опять «разборки» будут. И как она не понимает, что одним «кнутом» ничего не добьётся, - досадливо поморщился Волков. –
- -
- 940 -
- 940 -
Она любит заставлять меня делать то, что мне не хочется или не нравится. Что из того, что она делит домашнюю работу пополам? Ну, мою я посуду, бегаю по магазинам, отвожу и забираю Макса… А потом сама же обижается, что ремонт квартиры не закончен, ножи не заточены, гвозди не вбиты. Когда мне об этом думать, если мы всё время делимся и не дай Бог кто-то прогадает. Мужчиной, видите ли, в доме не пахнет, - возмутился Кирилл, вспомнив излюбленное изречение жены. – Как же, запахнет! Она только и думает, как бы из меня всё мужское выбить. И Макса натаскала: «Вот, мама, посмотри – как папа плохо посуду помыл». И тарелкой под нос тыкает. Игра одна, а не семейная жизнь. Галя говорила, что мужик должен быть царём и даже Богом. А Марина этого никогда не поймёт. Сама рвётся к власти, как Троцкий. Ей бы мужчиной родиться, да в армию прапорщиком… Интересно, а если бы я, например, жил с Галей? Была бы у меня семья, дети. Как было бы?».
Волков никогда ранее не задавался подобным вопросом. Он копил в себе обиды, возмущения, несбывшиеся мечты, но считал издержки домашнего бытия неизбежными. Ему казалось, что если и можно изменить сложившееся статус-кво супруга, то лишь в сторону ухудшения. И вдруг…
Острота и бескомпромиссность возникшего вопроса повергла Кирилла в состояние глубокой задумчивости, что немедленно отразилось и на его внешних действиях: молодой человек вначале перешёл с «галопа» на «иноходь», а вскоре и вовсе поплёлся «короткой рысью».
«Замечено, что женщины в замужестве меняются, - рассуждал Волков, - но эти изменения зависят от их характера. Ведь и у Марины я видел многое из того, что сейчас мне поперёк горла встало. И тогда бросалась в глаза её пассивность. Она считала, женщину надо уважать только за то, что она таковой родилась. И никакой инициативы, а одни недовольства и кивки на других: «Вот это муж, вот это отец!». А самое противное – стоит мне оступиться, так она никогда не поддержит. Куда там! Ещё и добьёт. Думает, что методом «от противного» можно получить положительный результат… А Галя? С ней я чувствовал себя мужиком. Почему с ней так, а с Мариной иначе? Потому, что Галя намного младше
- -
- 941 -
- 941 -
меня? Нет, не то… Заложено так в человеке. Её натура противится всему искусственному. Вот поэтому я с ней был самим собой. А теперь снова стал марионеткой… Мечтаю всё: вот будет, будет, будет… Что будет? Права Галя – надо сейчас жить, а не потом. Потом – только два квадратных метра, да полтора в глубину… И насчёт сына она права оказалась. Я для него – лишь прислуга, а воспитателей и так хватает. Вырастят они из него самодовольного нежного придурка…».
Весь в раздумьях, Кирилл вышел к стоянке такси. Здесь одиноко маячил металлический столбик со светящимся диском, в центре которого красовалась большая буква «Т». Волков встал в очередь, являясь одновременно первым и последним. Сама обстановка располагала его к дальнейшим размышлениям.
«Нет, Галя не превратилась бы в скандальную бабу, - решил молодой человек. И попробовал обосновать своё утверждение: - Во-первых, она не унизилась бы до того, чтобы поставить под сомнение собственный выбор. Уйти – это запросто, правильно Антонов заметил… А во-вторых, она чётко различает мужчин и женщин. Для неё мужчина, муж – это Мужчина. Галя хорошо даёт это понять. И если бы я «зафинтил», то она меня быстро на место поставила бы. Да и женщина для неё – это Женщина. Сама же и пример подаёт. Причём, активно! Да… Каждому человеку выпадает в жизни счастливый шанс. Мы все думаем, что ещё не время – как говорится, не вечер, что всё впереди. А что впереди? Два квадратных метра, да полтора в глубину… Может, Галя – это и был тот единственный счастливый шанс? Мой шанс… И я его упустил, так и не поняв. Да, теперь осталось только вспоминать. Если тогда был вариант «22 плюс 28», то сейчас расклад другой: «33 минус 27». И никак не иначе… Что-то долго такси нет. Не проторчать бы мне тут до утра. – Кирилл озабоченно осмотрелся по сторонам, переложил сумку из одной руки в другую. И вдруг вспомнил: - Я же «затариваться» поехал, а вернусь пустым! И деньги все промотал. Объясни попробуй, что так получилось. Марина из-за этих проклятых «бабок» мне всю плешь проест. Эх, занять бы у кого-нибудь… А что, если у Воронова? Ночь, правда уже… Но ведь он тоже к нам не всегда в детское
- -
- 942 -
- 942 -
время с Надькой приходит. Что делать, если я в такое дурацкое положение попал? Да и стоит Олежку привлечь в качестве «парашюта», чтобы дома «отмазаться» - он на Марину влияние имеет. Иначе – скандал: дома не ночевал!... Так, где здесь телефон-автомат?».
На счастье горе-заготовителя нужная будка оказалась рядом со стоянкой такси. Набрав номер друга, Волков приготовился к терпеливому долгому ожиданию – как-никак ночь на дворе. Но Воронов словно сидел у телефона и ждал звонка – через три длинных гудка он бодро отозвался:
- Да, слушаю!
- Олег, привет!
- О, Кира! Здорово!
- Выручай, Олежка. Ты не будешь против, если я сейчас приеду и у тебя переночую? – без предисловий спросил Волков.
- Один или с дамой? – полушутливо поинтересовался Воронов.
- Один, один!
После небольшой паузы собеседник на другом конце провода выразил некоторое сомнение:
- Да я-то не против…
- А что, Валентина будет против? – логично спросил Кирилл.
- Да при чём здесь Валя! – повысил голос Олег. – Ты вообще в курсе, что я на острове живу? А мосты в Питере до конца октября разводят.
- А-а-а, - облегчённо протянул Волков. – Тогда я еду?
- А ты где находишься? – деловито осведомился Воронов.
- В Автово.
- Ну, в принципе, ещё время есть. За тридцать-сорок минут успеешь, - устно прикинул Олег.- Деньги на «тачку» у тебя есть? Или мне выйти тебя встретить?
- А вот и такси! – выкрикнул Кирилл. – Ладно, Олежка, жди меня…
Повесив трубку на рычаги, молодой человек кинулся к подъехавшей жёлтой «Волге» с зелёным фонариком. Он уверенно открыл дверцу и повалился на сиденье рядом с водителем, коротко бросив:
- На Голодай!
- -
- 943 -
- 943 -
- На Васильевский? – переспросил таксист. Получив утвердительный кивок клиента, он выразил явное недовольство: - Нашёл куда среди ночи ехать. Сейчас же мосты разведут.
Волков нервно передёрнул плечами и попросил:
- Давай-ка, «шеф», побыстрее, а то и в самом деле разведут. – Кандидат в пассажиры посмотрел на часы. – У нас ещё минут сорок-сорок пять есть. Успеем проскочить.
- Вот именно – проскочить! – нарочито подчеркнул шофёр. – Туда, может быть, и проскочим, а вот обратно… Два часа у разведённого моста куковать – извини, я уже не в том возрасте.
«А в каком это он таком возрасте? – задался вопросом Кирилл и стал искать глазами табличку с реквизитами таксиста. Найдя её на лицевой части «торпеды», прочитал: «Меньшиков Александр Васильевич».
- Слушай, Александр Васильевич, а мы в Радиополитехникуме вместе не учились? – неуверенно спросил Волков, разглядывая фото водителя.
Человек на фотографии был явно старше возможного клиента, что он сам и подтвердил:
- Не имел чести! – вначале чопорно ответил он. Затем прибавил: - Да у нас с тобой, парень, разница в возрасте не меньше «червонца».
- Жаль, - дежурно огорчился молодой человек. И напомнил о цели своего пребывания в машине: - Ну, так чего – едем, Василич?
Панибратская нотка в голосе Кирилла насторожила таксиста.
- Ага, буду я сейчас гнаться, как угорелый, - пробурчал он, покосившись на соседа по салону. – А деньги-то у тебя имеются?
- А как же. – Волков полез в карман. – «Пятёрки» хватит?
- До Голодая?! – вскричал Меньшиков и усмехнулся. – Днём, может быть, и хватило бы. А ночью, извини, ставки повышаются. Поищи другую «тачку» - вдруг кто благотворительностью и займётся.
- А сколько надо?
- Хотя бы «червончик».
Как будто что-то оборвалось внутри Кирилла. Зажав в кулаке деньги, он пристыжено признался:
- -
- 944 -
- 944 -
- У меня ещё «трояк» есть. Последний, - мягко отметил молодой человек. И принялся униженно канючить: - «Корешок», будь другом, выручи за восемь рублей. Прости, но больше просто нет.
Водитель по-птичьи склонил голову набок и задумался, закатив глаза.
- Ладно, уговорил, - сказал он после завершения умственных упражнений. – Давай «бабки»…
Наконец, машина тронулась с места.
- Да, «мастер», я счётчик включать не буду, раз мы с тобой договорились, - предупредил таксист. – Если что – только сел. А вместо счётчика мы лучше музычку наладим…
Покрутив колёсико радиоприёмника, «шеф» остановил свой выбор на первой же попавшейся станции. Салон огласился звонким тенором популярного певца Николая Гнатюка:
- Птица счастья завтрашнего дня прилетела, крыльями звеня!...
- Фу, пакость какая! – с раздражением вслух подумал Волков, ощутив какой-то непонятный дискомфорт, близкий к панике.
- Не проблема! – воскликнул Меньшиков и принялся дальше «мучить» ручку радиовещания. – Вот, кажется, это тебе понравится.
Из динамика раздалась с детства знакомая Кириллу мелодия, которую с садистской точностью дополнил голос Пола Маккартни:
- Yesterday,
All my troubles seemed so far away,
Now it looks as though they’re here to stay…
- Идрит-ангидрит твою перекись водорода! – выругался, перебив мерное течение песни, Волков, вспомнив про очевидную утерю.
- Что, и эта песенка не нравится? – мгновенно отреагировал шофёр. – Ща-а-с поправим…
В знак протеста Кирилл поднял вверх обе руки.
- -
- 945 -
- 945 -
- Не надо, Саш, - перешёл он на фамильярный тон. – Оставь – песня классная. Просто я в гостях свой магнитофон переносной оставил.
- Что за марка? – заинтересовался Александр.
- Фирменный – «Грюндиг», - похвастался утратой пассажир.
Водитель громко присвистнул и участливо спросил:
- И дорогой, наверное?
- Да уж, - вздохнул Волков. – Почти цена цветного телевизора.
- Так, может, вернёмся? – вошёл в положение Александр Васильевич.
- А мосты? – напомнил неординарный клиент.
- И то – верно, - согласился водитель. – Так чего – едем дальше?
- Едем! – чересчур уверенно провозгласил Кирилл. – И «музон» сделай, пожалуйста, погромче!
Таксист выкрутил нужную ручку радиоприёмника на максимум.
- Yesterday,
Love was such an easy game to play,
Now I need a place to hide away,
Oh, I believe in yesterday… -
- продолжал вещать незаменимый Пол.
Волков откинулся на спинку сиденья и впал в естественную задумчивость: «Если Ахметов не окажется законченной сволочью, то поможет вернуть «Грюндиг». Если, если… Да… Из старых друзей, самых-самых, у меня теперь остался один Олег. С Булатиком мы сегодня славно распрощались. В какой-то степени прав оказался Антонов: не всё золото, что блестит…»…
* * *
… Олега Воронова Кирилл знал без малого два десятка лет. Познакомились они на легкоатлетической дорожке Зимнего стадиона, во время тренировки техникумовской команды, членами которой состояли по воле тренера-энтузиаста. Учились будущие друзья на одном отделении, но Воронов был курсом старше. Возрастная разница в полтора года,
- -
- 946 -
- 946 -
существенная по юношеским меркам, не помешала им сблизиться в короткий срок. Олег понравился Волкову с первого взгляда: высокий, худощавый, прыгучий – идеальный бегун на средние дистанции с интеллигентным, не лишённым мужественности, открытым лицом. Под стать внешним данным были мысли и суждения Воронова – прямые, без позёрства, в сдержанных тонах, преисполненные чувства собственного достоинства, но без малейших намёков на какую-либо исключительность. Гармония в человеке внешнего и внутреннего обликов – явление не частое. Вполне естественно, что Кирилл искал встреч со своим новым знакомым. Впрочем, общение молодых людей доставляло радость обоим. Безоглядная юность жаждала свежих впечатлений, неизведанных ощущений, весёлых приключений – всего того, что даётся в избытке в начале жизненного пути. Олег, родом из деревни в Калининской области, имел значительно больший, чем Волков, житейский опыт, что позволяло ему раз за разом поражать младшего товарища удивительным природным даром – логикой парадоксов. Вот он терпеливо выслушивает, усмехаясь в пышные усы, наивную утопию юного друга, изредка вставляя куцые фразы-поправки, ничего не опровергая, а лишь уточняя суть конечных выводов, которые к концу разговора принимают в устах Кирилла вороновскую «земную» окраску, как вдруг… Олег в любую секунду мог чудесным образом перевоплотиться и обрушить на собеседника бурю фантастических идей и проектов, по сравнению с коими мечтательность Волкова выглядела воробьиным чириканьем.
Незабываемые юношеские беседы-откровения во многом помогли Кириллу утвердиться в правильности выбора будущей профессии. Воронов с таким неподдельным азартом говорил о вычислительной технике и её блестящих перспективах, что его слушатель невольно проникался уважением к электронному «монстру». Правда, со временем, постепенно, ореол таинственности, сиявший над полученной специальностью, стал рассеиваться, а на смену слепой восторженности Волкова пришла настоящая увлечённость и уверенность в завтрашнем дне.
- -
- 947 -
- 947 -
Теперь, окончив, в отличие от Олега, ещё и институт, Кирилл на равных беседовал с другом, имевшим уже достаточный опыт работы в одном из научно-исследовательских институтов (НИИ).
На первых порах молодых людей интересовали исключительно технические проблемы, но вскоре им пришлось столкнуться с вопросами личного материального благосостояния, что давало повод для серьёзных размышлений.
Поскольку первым женился Воронов, то ему и выпала честь раньше Волкова познакомиться с прозаическими заботами о хлебе насущном. Спустя год, став родителем многообещающего (по всем антропометрическим параметрам) Александра, он поделился своими планами на будущее с Кириллом, подавшим к этому времени с Мариной заявление во Дворец бракосочетания на набережной Красного Флота.
Беседа проходила в крошечной комнатке Марины, находившейся в мансарде дома на Лахтинской улице – в «шалаше» будущих молодожёнов. Невеста, как заправская хозяйка, хлопотала вокруг кандидата в «подкаблучники» и его товарища. Марине нравилось абсолютно всё: и новые заботы, и оклеенная свежими обоями комната, и обстоятельный тверской говорок Воронова, не говоря уже о самом будущем муже, и дружеский разговор, не отягощённый «тонизирующими» излишествами. И в этой беседе Марина чувствовала себя равной среди равных. Она живо интересовалась наследником Олега, чем немало льстила самолюбию молодого папаши… При этом, любимец местной публики прилюдно нарисовал примерную картину предстоящей счастливой жизни: благоустроенное жильё, сын-красавец, занимающийся музыкой и хоккеем, необходимое средство передвижения – автомобиль «Жигули», жена-хлопотунья и многое-многое другое…
Всё было хорошо. Однако, в какой-то момент, собеседники почувствовали некую недоговорённость, витавшую в воздухе. И, уловив это обострённым женским чутьём, секундой раньше других, Марина материализовала «воздушный» вопрос во вполне «земную» реплику:
- -
- 948 -
- 948 -
- Вы, мальчики, молодцы. Но как всего добиться, где достать средства на все эти прелести?
Волков уставился преданным взглядом на Олега. Тот пригладил метёлочки усов и подмигнул собеседникам.
- Толковый вопросик. Не скажу ничего нового – «крутиться» надо.
Жених повернул голову к своей избраннице и победоносно посмотрел ей в глаза. Но хозяйка и не думала сдаваться.
- Ты, Олежка, не виляй, - сказала она с лёгкой иронией. – Сам-то ты что придумал?
Пряча улыбку в усы, Воронов спокойно заговорил:
- Деньги, конечно зло, но без них… - Он развёл руками. – Чтобы иметь квартиру, машину и прочее в нашей стране одной зарплатой не обойдёшься…
Сдерживавшая до сих пор законное нетерпение, Марина ехидно рассмеялась.
- Я вас, друзья мои, раскусила: обо всём – в общем, а конкретно – сплошная «вода». Я общие фразы каждый день слышу и на работе, и в трамвае, и по радио, и по телевизору и по другим нагревательным приборам… - Девушка презрительно скривила губы и капризным голосом спросила: - Ладно, Олег, а что же дальше?
Уличённый в пустозвонстве, Воронов притворно-конфузливо потупился и взглянул на друга исподлобья. Кирилл досадливо поморщился и, выразительно посмотрев на будущую жену, толкнул локтем компаньона.
- Ну-ка, Олег, выдай ей!
И Воронов монотонно, почти без точек и запятых, начал выдавать:
- Если не пить, то в месяц можно откладывать энную сумму из основной зарплаты. Если устроиться по совместительству – ещё одна статья дохода. Кроме того, можно подрабатывать попутно. – Олег перевёл взгляд с Волкова на Марину и, прочитав недоумение на лицах хозяев, пояснил последний тезис: - Чего удивляетесь? Есть такая штука – рационализаторское предложение. За один раз можно до двухсот рубликов отхватить. Это я говорю о том, что на поверхности лежит. Ну, как?
- -
- 949 -
- 949 -
- А реально, на своём примере? – не унималась девушка.
Воронов развалился на стуле и снисходительно улыбнулся.
- Пожалуйста, - с готовностью откликнулся он. – На днях я устроился по совместительству. Буду рисовать афиши в кинотеатре. А на основной работе «нашлёпал» две «рацухи». Встал в очередь на жильё – в кооператив. Сейчас копим на первый взнос. Думаю, через три-четыре года мы получим трёхкомнатную квартиру. Ну, а там и о машине подумаем и о даче…
… Через четыре с половиной года в прекрасной трёхкомнатной квартире на Васильевском острове Вороновы весело отпраздновали долгожданное новоселье.
Волков любил забегать к Олегу «на огонёк». Правда, поселившись в одном из самых престижных районов города и начав копить на машину, тот стал терять интерес к фантазиям и если и удивлял друга, то больше практичными, а порой и вовсе прозаичными, идеями. Но однажды…
Погожим летним вечером, оказавшись неподалёку от дома Воронова, Кирилл решил навестить товарища, а заодно и проконсультироваться по жилищному вопросу.
Дверь открыла Валентина, жена Олега. На шумное приветствие Волкова она лишь всплеснула руками, затем прижала указательный палец к губам и молча увлекла опешившего гостя в ближайшую комнату. Усадив того на диван, хозяйка плотно прикрыла дверь и, как бы опасаясь, что ей не дадут выговориться, «выстрелила» пулемётной очередью:
- Кирилл, хоть ты мне объясни, что происходит с Вороновым? Вторую неделю со мной почти не разговаривает, ходит мрачный, во сне матом ругается, чего раньше за ним не водилось. Всё время сидит дома. Даже телевизор не смотрит…
Волков попытался раскрыть рот, но Валя не обратила на это обстоятельство ровно никакого внимания.
- Меня и Сашки как будто для него не существует, - продолжала «строчить» хозяйка. – Когда Олег идёт по коридору, то мы разбегаемся в разные стороны, чтобы он нас не затоптал. Любимое занятие – торчать в ванной. Представляешь?
- -
- 950 -
- 950 -
Обращённое к гостю восклицание позволило ему подать голос:
- В ванне?!
- Именно в ванне! – плаксиво, с надрывом, выкрикнула Воронова и уселась на диван рядом с Кириллом.
Тот с сочувствием посмотрел на жену друга. Её удручённый вид заставил Волкова перейти на мягкий, почти вкрадчивый, тон.
- И что он там делает? – с участием поинтересовался молодой человек. – Моется?
В ответ Валентина только безнадёжно махнула рукой и задумалась. Кирилл сообразил, что должен помолчать. Но хватило его ненадолго.
- А где Олежка сейчас? – спросил он и непроизвольно приподнялся с дивана.
- В ванне, - угрюмо бросила хозяйка и погрузилась в ещё большее самосозерцание.
Для полноты картины ей оставалось лишь подобрать под себя ноги. И тогда можно было бы утверждать, что Валя впала в состояние медитации.
Дабы как-то скрасить тоскливость ситуации, Волков подошёл к окну и посмотрел на улицу сквозь тюлевые занавески. Небольшая группа подростков, словно воробьиная стайка, облепила невысокую ограду детского сада. Один из мальчиков усердно лупил по струнам гитары, остальные старательно выводили ломающимися голосами задорную мелодию.
«Белые ночи…, - с грустинкой подумалось Кириллу. Вовремя спохватившись: - Чего это я? Олег – в ванной, но какого…», - он вслух поинтересовался:
- Но какого чёрта торчать в ванне без дела?
Воронова усмехнулась и вконец озадачила новоявленного репортёра:
- Думаю, что он там делом занимается, - сказала она, особо выделив слово «дело». – Исходя из его понятия о деле.
- ? ? ? – вытаращил глаза гость.
- Ничего удивительного, - начала объяснять Валентина, наслаждаясь растерянностью, написанной на лице Волкова. – Для него не является
- -
- 951 -
- 951 -
делом купить мебель в пустую квартиру, достать стиральную машину, поставить задвижку в туалете. А вот покупать у пацанов на Неве мальков по десять копеек и запускать их в ванну – это дело…
- И когда это «мальки» успели так дико подешеветь? – с дурашливым видом пошутил Кирилл. – Вроде бы тенденция у нас обратная.
Хозяйка отмахнулась от иронии Волкова как от назойливой мухи:
- Я ему говорю: хочешь держать рыбок, то давай купим аквариум и запустим в него что-нибудь приличное, как у людей. А этот… - Валя ненадолго замолчала, вновь переживая разговор с супругом. Видимо, события последних дней сильно действовали ей на нервы. Со слезами на глазах Воронова пожаловалась: - Каждый Божий день тащит в литровой банке каких-то полосатых «колючек», а вечером спускает их в унитаз…
Последние слова Валентины потонули в судорожных всхлипываниях. Кирилл и рад был бы утешить её, но не знал с какого конца подступиться. Любопытство молодого человека достигло критической точки. Повинуясь желанию хоть что-то выяснить и оказать посильную помощь жене друга, он сделал робкий шаг в направлении двери. Затем другой. Третий. На пороге обернулся и посмотрел на Воронову. Та сидела в прежней позе, закрыв лицо ладонью. Волков шагнул в коридор. Прикрывая за собой дверь, он прислушался к голосу хозяйки, глуховатому и осипшему от невыплаканных слёз:
- Иди, Кирилл. Попробуй связаться с этим «подводником». Меня он в ванну не пускает, а тебе, может быть, удастся вытащить его оттуда, если, конечно, он тебя туда не втащит…
Оставив Валю наедине с невесёлыми мыслями, Волков стремительно преодолел коридор и стал подавать звуковые сигналы у двери ванной. В ответ раздались приглушённые отрывистые выражения, затем послышался шум падающих на пол предметов и, наконец, противно заскрежетал отодвигаемый засов. В проёме открывшейся двери показалась лохматая голова Воронова.
- Привет, Олежка! – бодро воскликнул гость.
- -
- 952 -
- 952 -
Хозяин посмотрел на друга чужими округлившимися глазами, будто видел того впервые. Постепенно взгляд «подводника» нормализовался и принял осмысленное выражение.
- А-а-а. Здорово, Кира, - меланхолично отозвался Олег. – Ну, заходи.
Волков протиснулся между Вороновым и раковиной-умывальником и попытался присесть на край ванны. Однако, хозяин его предостерёг:
- Осторожно, не попади под «напругу»! – И предложил: - Если хочешь, то садись вон туда, - Олег показал на корзину для грязного белья, стоявшую в углу комнаты.
Последовав совету друга, Кирилл устроился поудобнее и начал внимательно осматриваться вокруг. Первое, что бросилось ему в глаза – в ванне мирно плавало с десяток мелких рыбёшек, среди которых преобладали резвые окуньки и колючие ёршики. На полу в беспорядке извивалось несколько разноцветных проводов. Одними концами они тянулись к чёрному ящичку, поставленному на тумбочку возле умывальника, другими взбирались на ванну. Волков успел рассмотреть необычное приспособление, напоминавшее детский сачок для ловли бабочек. В отличие от оригинала непрочную марлю здесь заменяла густая металлическая сетка, соединённая с одним из проводов.
После вынужденной паузы Воронов возобновил свои «священнодействия»: поправил чёрный ящичек, взялся свободной рукой за штепсель и, подмигнув Кириллу, соединил между собой электрические вилку и розетку. Тотчас погас свет, а через секунду за дверью раздались справедливые негодующие возгласы хозяйки. Олег молча покинул пределы ванной комнаты. По сердитому сопению друга и специфическим звукам, доносившимся из коридора, Волков определил, что экспериментатор забрался в распределительный щиток и накручивает «жучок» на перегоревшую пробку. Через минуту Воронов вернулся к прерванному занятию.
Первым делом он аккуратно перетрогал все провода, переложил по-другому «сачок». Почесав в задумчивости затылок, хозяин пододвинулся к чёрному ящичку.
- -
- 953 -
- 953 -
- Так-так, - произнёс Олег, придирчиво осматривая свою «установку». Закончив визуальную проверку, он с удовлетворением потёр руки. – Кажется, всё о’кэй. Повторяем.
На этот раз штепсель вошёл в розетку без приключений. Воронов осторожно взял «сачок» и опустил его в воду. Кирилл со всё возрастающим интересом следил за действиями друга. Тот несколько мгновений удалял и приближал «инструмент» к обитателям ванны, затем жестом попросил Волкова подержать «сачок», а сам занялся чёрным ящичком – покрутил ручки, щёлкнул тумблером. Оставшись вполне довольным произведёнными манипуляциями, Олег принял из рук Кирилла странное приспособление и вновь окунул его в воду. Низко нагнувшись, экспериментатор некоторое время напряжённо приглядывался к «подопытным», постоянно меняя ориентацию плоскости дужки «сачка».
И вдруг долгое молчание, вся гнетущая тишина ожидания разлетелась в пух и прах от радостного крика Воронова:
- Смотри, Кира, получилось! – Он толкнул приятеля локтем и кивнул на рыбок: - Смотри, Кира! Виктория! – напыщенно провозгласил «подводник», пританцовывая на месте.
Волков уже обратил внимание на необычное поведение подводных жителей: они суетливо завиляли хвостиками и начали медленно двигаться в одном направлении – в сторону «сачка». Причём, постепенно плоско-параллельное движение перешло в строго направленное. К изумлению Кирилла вскоре на его глазах образовалась миниатюрная модель очереди за импортным дефицитом в «Гостином дворе», только в рыбном варианте – первым шёл небольшой ёршик, в хвост ему пристроился симпатичный окунёк, а замыкала строй флегматичная плотвичка…
Олег отключил чёрный ящик и свернул провода. Положив свои «снасти» на антресоли в коридоре, он увлёк гостя на кухню.
В холодильнике обнаружились две бутылки настоящего чешского пива. Валентина порезала кусок голландского сыра и, не дождавшись от мужа приглашения, сослалась на срочные дела и вернулась в гостиную. Оттуда немного погодя донёсся простуженный голос Утёсова – по
- -
- 954 -
- 954 -
телевизору в третий раз за последние полгода показывали советский киношедевр – комедию «Весёлые ребята».
С видом большого знатока Воронов посмотрел на чешский «янтарь» в чешском же бокале и, растягивая удовольствие, стал отпивать пиво маленькими глоточками, после каждого закатывая глаза и блаженно улыбаясь. Волков имел собственный подход к напиткам, утоляющих жажду. Отставив на середину стола пустой бокал, он нарушил затянувшееся молчание:
- Ты чего, Олежка, совсем спятил?
Широко раскрыв глаза, хозяин уставился на друга. Его реакция на прозвучавший вопрос вряд ли имела аналог. Разве что, если бы вдруг видавший виды холодильник «Ока» заговорил на чистом литературном английском языке.
- А-а-а…, - нежно хлопнув себя по лбу, отозвался Воронов. – Нет, Кирочка, я в норме. – Показав рукой в направлении ванной, он прибавил: - Если ты про это, то не обращай внимания. Просто я разминаюсь, чтобы не умереть со скуки.
Немногословно объяснившись, Олег припал губами к краю бокала и продолжил «дегустацию» пенного напитка, одновременно наблюдая за пальцами гостя, барабанившими по крышке стола. Молодые люди достаточно хорошо изучили друг друга, поэтому Волков счёл излишним задавать очередной наводящий вопрос, а Воронов понимал необходимость дальнейших пояснений.
- Я, кажется, говорил тебе, Кира, что мы с мужичками на работе одно время шабашками занялись? – Не обнаружив у собеседника желания подтвердить им сказанное, Олег принялся подробно излагать: - Ну, собирали кое-что по мелочи. Усилители делали, цветомузыку, магнитофоны-полуфабрикаты из «Юного техника» до ума доводили, а потом «толкали» по сходной цене. Сейчас спрос удовлетворили. Ищем другие варианты. От безделья пари заключаем. Я с Коротковым Вовкой, нашим инженером, поспорил, что смогу удочку электрическую «сбацать». Он у нас рыбак заядлый, - отметил рассказчик как бы между прочим и
- -
- 955 -
- 955 -
рассмеялся. – Не верил, Фома! Вот и поспорили на два ящика чешского пива. Ты же знаешь, Кира, как я пивко обожаю, особенно – чешское, - напомнил Воронов о своей слабости. Заметив, что посудина компаньона опустела, он поспешно предложил: - Кстати, наливай ещё. Вон вторая бутылка.
Высказавшись, Олег возобновил «священнодействие» над бокалом. А внутренний «червячок» Волкова полез наружу:
- Помнится, ты когда-то говорил про рацпредложения, расписывал как это здорово: до двухсот рубликов за раз.
Обожатель пивка нехотя оторвался от «янтаря».
- Пустое, - небрежно бросил он, брезгливо выпятил губы и наморщил нос. – Пока сделаешь, пока оформишь, пока пройдёшь все инстанции… Ну, а попутно ещё какой-нибудь «мэн» (а то и несколько) на «хвост» сядет…
Почуяв интригу, Кирилл беззастенчиво перебил говорившего:
- То есть? Что за «мэн»? Какой «хвост»?
Воронов передёрнул плечами, дивясь про себя наивности товарища, но ответил исключительно корректно:
- Всё очень просто. Любителей стать «на халяву» соавторами – как грязи. Особенно среди многочисленных начальничков: здесь для них престиж и – что иногда важнее – «бабки». Откажешься от «соавтора» - эффективность «зарежут» и получать будет нечего. Копейки. А кормить бездельников у меня охоты мало, - сухо объяснил Олег. Более весело он прибавил, обнародовав тезис, над реальным воплощением которого последнее время трудилось его буйное воображение: - Думаю, лучше в частном порядке подсуетиться.
Поведав потаённое, Воронов с самодовольным видом посмотрел на друга, только готовившегося штурмовать бюрократические бастионы производственной крепости и имевшего всего лишь год самостоятельной практики.
- А небо в клеточку не боишься увидеть? – с максимализмом неопытного инженера вопросил Волков.
- -
- 956 -
- 956 -
Грубое замечание собеседника застало Олега врасплох. Причём, в самый ответственный момент – в тот непродолжительный отрезок Вечности, за который глоточек пива переносится из бокала во внутренние органы. Воронов поперхнулся. Прокашлявшись, он набросился на оппонента:
- Ну, Кира, ты хватил! У меня всё законно. Да и, если честно, мелочь это. Даже «суета» с цветными телевизорами. – Олег отставил опустевший бокал на середину стола и испытующе посмотрел в глаза приятеля. – Есть у меня одна недурная идейка: взяться дома рубить в новых садоводствах. Заказчиков уйма. В той же Мшинской, в Дивенской. «Бабки» должны быть бешеные! – воскликнул Воронов, мечтательно чмокнув губами. Но тут же спохватился: - Ладно, об этом позже, когда вариант созреет. Сейчас главное – не сглазить. Ну, а как налажу шабашку, то тогда и поговорим…
* * *
… Со временем друзья стали видеться всё реже и реже, лишь по дням рождений, да по большим праздникам. Олег медленно, но верно продвигался к цели, намеченной в ранней молодости. Правда, в секцию хоккея его Сашка не прошёл по конкурсу из-за избыточного веса. В музыкальную школу он не захотел сам. А вот в изобразительную студию Александр стал ходить с огромным удовольствием – всё-таки сказались гены папы-художника. Валентина по-прежнему хлопотала, но ворчала значительно меньше. Предметом её исключительной гордости являлась купленная по записи мебельная блок-стенка, эффектная и добротная, хоть и отечественная. Появилась у Вороновых и машина – «Москвич» типа пикап красного цвета, приобретённый на паях с тестем и записанный на него же.
Волков замечал определённые перемены, происходившие с другом: заметно поубавилось жизнерадостности, непосредственности, вовсе исчезли смешные выходки-импровизации, язык принял деловую сухость и конкретность, появилась эдакая солидность, подкрепляемая густой смоляной бородкой, предательски наметился животик…
- -
- 957 -
- 957 -
… 29.10.1989 г., 01 ч. 28 м., г. Ленинград…
Такси резко затормозило. Сила инерции бросила Кирилла к лобовому стеклу. К счастью, он успел инстинктивно выставить вперёд руки, избежав возможного сотрясения мозга.
- Ты чего, «шеф», совсем…, - не найдя подходящего продолжения, Волков красноречиво постучал указательным пальцем себя по лбу.
- А что я?! Придурок какой-то под колёса полез! – возмущённо выкрикнул водитель и кивнул в сторону. – Да вон он!
Элегантный мужчина средне-поздних лет, облачённый в тёмную шляпу с широкими полями и тёмный длинный плащ, между лацканами которого на фоне белой рубашки вызывающе красовался галстук «бабочка», заглянул в окно пассажира. Кирилл заметил, что «пижон» держит в руках чемодан, похожий на футляр музыкального инструмента.
Прежде, чем открыть дверцу, Волков внимательно присмотрелся к местности и с облегчением подумал: «Театральная площадь. Мост рядом. Успеем».
Незнакомец нагнулся, обдав Кирилла букетом из запахов одеколона «Шипр» и дешёвого коньяка.
- Простите меня великодушно…, - начал он хорошо поставленным голосом, обращаясь к шофёру.
Меньшиков не успел проникнуться великой душевностью, поскольку всё ещё находился во власти пережитого волнения.
- И обязательно под колёса лезть надо? – грубо перебил он мужчину с футляром. – Что надо?
- Понимаете ли, - заискивающим тоном продолжил незнакомец, - я бы никогда так не поступил, если бы не чрезвычайные обстоятельства. У меня через полчаса поезд отходит. Подвезите, пожалуйста, на Московский вокзал, - попросил он. И со значением присовокупил: - Я хорошо, очень хорошо заплачу.
Таксист почесал затылок и задумчиво произнёс:
- -
- 958 -
- 958 -
- Московский вокзал… Может, подбросим товарища?
Это он уже обратился к пассажиру. Волков опешил, чем незамедлительно воспользовался «пижон»:
- Да, знаете ли, сделайте милость, - скороговоркой бросил он и рванул на себя ручку задней дверцы.
Тон, манеры незнакомца, а также нарочитая нерешительность водителя заворожили Кирилла. Но когда кандидат в попутчики занял место на заднем сиденье, он взорвался негодованием:
- Лихо, ребятки, у вас получается! Договорились между собой, словно я – пустое место. Ты чего, «шеф», забыл, что сейчас мосты разведут?
- А, может, уже их и не разводят? Конец октября всё-таки, - высказал предположение Меньшиков.
Сзади раздалось сочное нетерпеливое замечание:
- Товарищи, нельзя ли побыстрее – я опаздываю!
- И опоздаете, если не освободите машину. Ловите другую, - резко посоветовал Волков. – Через десять минут разводится мост, а мне надо на ту сторону.
Мужчина с футляром презрительно фыркнул и нравоучительно пропел:
- Я, молодой человек, не с Вами разговариваю, а с товарищем шофёром. – Затем он снисходительно заметил, обращаясь к таксисту: - Молодёжь, знаете ли… Вы же, товарищи, у себя, а мне необходимо завтра утром дома быть. А мост как разведётся, так и сведётся, - бесстрастным голосом философски заключил «пижон».
Водитель избрал выжидательную политику и с некоторой долей иронии наблюдал за первым пассажиром. Это окончательно вывело из себя Кирилла.
- Знаешь, «шеф»… Я «тачку» нанимал, а не он, - молодой человек небрежно махнул рукой на заднее сиденье. – И будешь ты сейчас торчать у моста, пока его не сведут. Я порядки знаю, - заверил пассажир №1, ткнув пальцем в «портрет» хозяина на «торпеде» его машины, - Александр Васильевич Меньшиков из третьего таксопарка, что находится на
- -
- 959 -
- 959 -
Витебском проспекте, дом 9. – Сам заварил кашу, так сам её и расхлёбывай. И лучше по-хорошему. Высаживай этого «левого»!
Таксист повернулся к человеку с футляром, демонстративно пожал плечами и развёл руки в стороны.
- Сами видите, - извиняющимся тоном пробормотал он. – Придётся Вам другую машину искать.
- Да где же мне её взять?! – воскликнул отвергнутый.
Волков показал в правое стекло:
- Там, за Мариинкой, стоянка такси.
- Я и там был, но…, - попробовал упорствовать «левый».
Но Кирилл решительно оборвал рассуждения назойливого кандидата в пассажиры:
- Значит, будем здесь вместе сидеть, пока оба не опоздаем! – Взглянув на часы, он ледяным тоном констатировал: - У меня осталось всего восемь минут. – Неожиданно на ум молодому человеку пришла спасительная мысль. И он моментально обнародовал её, обратившись к Меньшикову: - Кстати, Василич, а ты со вторым клиентом о сумме договорился? Помнится, со мной ты поторговался прежде, чем ехать. А этот, москвич с чемоданом, - Волков пренебрежительно кивнул назад, - шепнул: мол, не обижу – ты и уши развесил. На «трёху» позарился…
- С чего это вдруг на «трёху»?! – взвился водитель.
Неожиданно на помощь младшему скандалисту пришёл его более пожилой коллега:
- А что, молодые люди, такса от Кировского театра до Московского вокзала изменилась? Ещё летом, помню, днём было полтора рубля, а ночью – двойной тариф. Выходит, что три рубля и есть, - окончательно вывел кандидат в пассажиры.
В ответ Кириллу достало ума промолчать. Зато обрёл полную уверенность Александр Васильевич:
- Послушайте, уважаемый, - обратился он к «заднему сидению», - а парень прав. Вам бы лучше выйти. Вот, пожалуйста, - кивнул таксист на проезжавшую мимо машину, - ездят. Не я же один сегодня на весь город. Да
- -
- 960 -
- 960 -
и «частника» можно, при желании, поймать. Вот он, может быть, за три рубля и довезёт, - позлорадствовал напоследок Меньшиков.
Сзади послышалось тяжёлое кряхтение, затем раздался резкий щелчок открываемой дверцы.
- Эх, Вы, молодой человек! А ещё, наверное, ленинградец, - зло процедил незнакомец и с треском захлопнул дверь.
Водитель надавил на педаль газа, такси рванулось с места. Положив машину в крутой левый вираж, шофёр глянул в зеркало и бодро отметил:
- А мужик-то остановил «тачку»! И уже договорился. Сел, - доложил он о своих наблюдениях. Покосившись на пассажира, слегка смутился. – И надо было ему «базар» разводить. Ничего, парень, не переживай – успеем, - пообещал таксист. С фальшивым возмущением добавил: - Ещё скандалит – мол, ленинградцы! Ишь ты, интеллигенция нищая…
- А если не успеем? – мрачно вслух подумал Волков.
- Успеем, - уверенно ответствовал «автокучер». Лукаво улыбнувшись, он пояснил причину безудержного оптимизма: - Если не успеем на мост Лейтенанта Шмидта, то проедем по Дворцовому – он на двадцать минут позже разводится.
Успокоившись, Кирилл попытался сосредоточиться на собственных мыслях. Это оказалось сделать не так просто, ибо, переживавший комплекс вины, таксист не на шутку разболтался…
«Интересно, как меня Вороновы примут? Среди ночи заявлюсь, - думал ночной визитёр, испытывая естественные совестливые чувства. – А с Олегом у нас в последнее время отношения странными стали. Без дела практически не встречаемся. А у него на девяносто процентов все «дела» с моим участием касаются Надьки Синичкиной. Пришёл, выпил, победил! Да и выпить – одно название. У него же «тачка»!... Когда же Олежка в последний раз фантазировал? Года три назад, наверное. Даже немного больше. Да, точно – на дне рождения Булата…»…
* * *
… На свой день рождения Ахметов собрал не только интернациональную, но и социально разнородную толпу. Здесь были
- -
- 961 -
- 961 -
русские и таксисты, инженеры и грузины, милиционер и украинцы, узбек и продавцы, азербайджанец и работники искусства. И даже бармен из гостиницы «Советская» - какая же свадьба без генерала! Единственное, кого явно не доставало, так это цыган с гитарой семиструнною.
Естественно, Волков с Вороновым в сопровождении своих половин также присутствовали на торжествах друга.
До третьего тоста проходил процесс «акклиматизации», после которого социальные грани стёрлись. Однако, они вновь обозначились в районе седьмой здравицы, а окончательно установились после девятой – «За доблестных рыцарей советского прилавка!».
Промежуток между пятым и шестым тостами заполнил поголовный перекур на лестнице. Всё шло своим чередом, как обычно: рассказывались «бородатые» анекдоты, вспоминались общие знакомые… Но привычная праздничная монотонность непредвиденно нарушилась захмелевшим именинником, проявившим уникальные способности масштабно мыслить. Правда, свидетелей ахметовского феномена оказалось немного – Волковы и Олег. Произведённого на них Булатом впечатления, без сомнения, хватило бы на всех гостей.
Так вышло, что Ахметов незатейливо попросил Кирилла о пустячной услуге, чем привёл Воронова в первобытный восторг. Булату всего лишь на полчаса понадобился ключ от квартиры Волковых для того, чтобы потолковать в спокойной обстановке с одной из многочисленных подружек жены. На вопрос Кирилла: «А не мало ли полчаса? Мы ведь с Мариной скоро собираемся домой ехать», - последовал убедительный ответ: «Вполне достаточно. Я же такси возьму: десять минут – туда, десять минут – обратно, десять минут – там»…
Развеселившийся Олег и поведал тогда Волкову последнюю фантастическую идею, посетившую его светлую голову.
- Кира, ты когда-нибудь клюкву собирал? – неожиданно спросил он.
Волков с недоумением ответил:
- Единожды имел глупость, - и приготовился услышать нечто необычное.
- -
- 962 -
- 962 -
Предчувствие не обмануло Кирилла. На лице друга появилась печать загадочности, предвещавшая скорую «идейную бурю». Фантазёр участливо улыбнулся:
- Тяжело? – и заговорщицки подмигнул.
- Не то слово, - кивнул Волков. – Тяжело и далеко.
Его собеседник заметно оживился:
- Я на днях съездил с тестем на болото и за один раз «четвертной» заработал, - сообщил он.
- Да? – Кирилл недоверчиво покосился на Воронова. И задал наводящий вопрос: - А за какое время?
Сообразив, что скептицизм приятеля голыми цифрами не пробить, Олег ударился в подробные объяснения:
- Ну, сам понимаешь, на «тачке» всё гораздо проще, чем на своих двоих, - снисходительно отметил он. – Местечко мы нашли чёткое, ещё не обобранное. Его мало кто знает. Ехать часа полтора, а идти до болота недалеко – от силы с полчаса. Клюквы – навалом, - Воронов разбросал руки в стороны, словно собирался обнять всю лестничную площадку. – Я набрал два полных ведра и ещё где-то с полведра. А за какое время? – Олег закатил глаза, прикидывая в уме. – Ну, часов семь-восемь – рабочий день, короче говоря, не считая дороги. От рассвета и до заката, как говорится. В общем, потратил целый день, но зато «бабок» заработал.
- Кстати, - втянулся в активный разговор пессимистично и пассивно настроенный Волков, - а ты ведь прогадал. Маловато получается за два с половиной ведра. Я не говорю про рынок, но даже в государственных приёмных пунктах клюква идёт по два с полтиной за кило.
Воронов призадумался, подсчитывая постигшие его потери.
- Начнём с того, что одно ведро я взял себе, - подчеркнул он. – Остальное тесть «толкнул», причём, на рынке. А поскольку я сам с продажей не связывался, то всё путём – тесть просто «отстегнул» себе за суету. Имеет же он право бутылку раскатать… - Олег обезоруживающе улыбнулся. – Я хотел сказать о другом. Львиную часть времени пожирает сам непосредственный процесс сбора ягод. Есть мощная идея
- -
- 963 -
- 963 -
механизировать эту канитель, - высказал сокровенную мысль Воронов и замолк в ожидании критических замечаний.
И они последовали незамедлительно.
- Вот-вот! – бросился в спор постоянный оппонент Фантазёра, срывая маску нейтрального слушателя. – Такие, как ты, и гробят клюкву. А ты знаешь, сколько времени требуется, чтобы эти кустики стали плодоносить? – спросил Кирилл, держа левую руку в кармане брюк, а правой оттягивая модную красную брючную подтяжку, и демонстрируя профессиональный прищур члена ЮДБ (юного друга болота).
Будто нашкодивший «меньшевик», Олег непроизвольно отпрянул на шаг от агрессивного защитника трясин и мшистых кочек.
- А-а-а! – уловив суть дела, протяжно пропел он. – Ты имеешь в виду «комбайны» - эти допотопные примитивные приспособления, которыми ягоды вместе с кустами выдираются?
- А что же ещё? – растерянно отозвался Волков, смутно догадываясь, что остановился вблизи «капкана», приготовленного для него неистощимым на выдумки другом.
Тот выдержал недолгую паузу и, когда молчание должно было прерваться, мастерски поставил двоеточие:
- Я, Кирочка, неправильно выразился. Не «механизировать» процесс, а «автоматизировать» его, - поправился Фантазёр. После чего воззвал к воображению собеседника: - Представь себе агрегат наподобие обычного бытового пылесоса…
- Бездарно, - отрезал Волков. – Во-первых, нужен источник энергии. Ты что, будешь пылесос питать от автомобильного аккумулятора? – со скрытой издёвкой полюбопытствовал критик.
На бородатом лице Воронова не дрогнул ни один мускул. Игнорируя иронию приятеля, он живо поинтересовался:
- А во-вторых? – как бы подливая масла в огонь разгоревшейся жаркой схватки.
К спорящим мужчинам подошла Марина и сделала попытку вникнуть в разговор, но её вежливо отослали к Валентине.
- -
- 964 -
- 964 -
Отделавшись от жены, Кирилл возобновил наступление:
- Достаточно и «во-первых», но если хочешь…, - с пионерской готовностью подхватил он. – Пожалуйста. Во-вторых, твой пылесос, или «клюквосос», либо вообще не будет ничего всасывать, либо потащит в себя всё подряд – и ягоды, и листья, и мох, а то и целые кусты. В-третьих, входное отверстие будет постоянно забиваться всяким хламом... Этого, надеюсь, пока хватит?
Олег внимательно выслушал доводы друга. Получив слово, он скрестил руки на груди и принялся выговаривать тоном бывалого лектора:
- Во-первых, процесс преобразования переменного тока в постоянный и обратно изучен досконально. Здесь нам ничего изобретать не нужно. Возражений нет? – формально полюбопытствовал Воронов для связки предложений. Не дожидаясь ответа, он продолжил: - Это я к слову. А вообще-то можно посмотреть на всё ещё проще. Есть двигатели постоянного тока. Я правильно излагаю?
На сей раз, требовательный взгляд Олега прошил Волкова насквозь. Тот лишь легко кивнул, чувствуя, что его уверенность начала таять, а приведённые им «железобетонные» аргументы не выдерживают испытания, рассыпаясь карточным домиком. Однако, любитель «царской ягоды» и не собирался щадить свою «жертву».
- Опасения, что входное отверстие будет в процессе работы засоряться, конечно, существенные, - согласился Воронов и вскинул перед носом слушателя указательный палец. – Но! Придумать кое-что можно и здесь. Но зачем? Не проще ли периодически прочищать это отверстие?
- Ну, Бог с ним, с отверстием, - благодушно отмахнулся Кирилл. – Ты лучше скажи, как регулировать мощь воздушного потока, а точнее – отсоса?
Сквозь бороду Фантазёра проступила самодовольная улыбка.
- Да ты, Кира, уже сам и ответил на свой вопрос, - сказал он и дружески похлопал пессимиста по плечу. – Надо будет опытным путём подогнать эту мощь с расчётом, чтобы ягоды отрывались от стеблей, а стебли не отрывались от кустов. Каково? – Олег победителем посмотрел на повергнутого «противника».
- -
- 965 -
- 965 -
Волков понял, что практически он положен на обе лопатки, однако, предпринял бесполезную попытку избежать очередного «туше».
- Но ведь это получится не обычный пылесос, а совершенно другое устройство! – воскликнул Кирилл с деланным воодушевлением.
В ответ Воронов от души рассмеялся.
- А ты хотел на болото с «Вихрем» идти? – сквозь смех спросил он. Чтобы не обидеть друга, Олег подавил в себе торжествующие нотки и перешёл на деловой тон: - Я говорю о самой идее. Она проходит. В принципе, такое устройство сделать можно. Назовём его по-твоему – «клюквосос». Представляешь, сколько «бабок» можно заколотить с такой машиной!...
* * *
… Больше Воронов за клюквой не ездил и о «клюквососе» не вспоминал. Его увлекла старая-новая идея, которая в отличие от прочих прежних оказалась «золотоносной». Теперь он значительную часть времени проводил в пригородных лесах – там, где развернулось грандиозное строительство «пятистенков» и «времянок» на месте будущих садов и огородов. Олег смекнул, что члены растущих как грибы товариществ необычайно заинтересованы в помощи квалифицированных специалистов по строительству загородных «резиденций» и с радостью на них раскошелятся.
И Воронов стал замечательным архитектором, прорабом, мастером и рабочим. Он создал свою бригаду и с жаром принялся за дело. Члены садовых кооперативов – эти городские крестьяне на добровольных началах – по достоинству оценивали труд вороновских «орлов» и самого бригадира. Стрелка барометра материального благосостояния Олега твёрдо и прочно замерла на отметке «Ясно». Он приобрёл на своё имя лучшую модель «Жигулей» и оборудовал машину первоклассной японской радиоаппаратурой. Валентина перестала допекать мужа попрёками в невнимании к нуждам семьи, поскольку за три года супруг превратил их свежеотремонтированную квартиру в выставку последних достижений зарубежной мебельной индустрии и бытовой техники.
- -
- 966 -
- 966 -
Следующей в очереди «всех благ» стояла дача. Воронов уже присмотрел кое-что в районе Лисьего Носа на берегу Финского залива. Правда, его несколько смущала строящаяся поблизости дамба. Но ведь не сошёлся же свет клином на Лисьем Носу: были ещё и более престижные Солнечное, Репино, Комарово, перенаселённые «торгашами» и «слугами народа». А раз в нашем мире всё продаётся и покупается, рассуждал Олег, то до осуществления мечты ему не хватало каких-то несчастных пятнадцати-двадцати тысяч.
Кирилла радовали успехи друга, но, вместе с тем, он чувствовал какую-то натянутость в их нынешних отношениях. Иногда Волков спрашивал себя: «А, может быть, я просто завидую?», - и поспешно отвечал: «Нет! Не в этом дело. Если и завидую, то самую малость». Он не был в обиде на приятеля за то, что не прошёл «по конкурсу» в вороновскую бригаду. Олег честно заявил: «Работа в лесу должна стать нашей основной. А с той, что значится в трудовой книжке (для стажа), надо по-умному уладить. Я, например, появляюсь в своей «конторе» только по понедельникам на несколько минут. Там должны знать, что я – живой и здоровый. Ну, и ещё - в день получки - отдать начисленные мне «бабки» нашим мужичкам, которые меня прикрывают. Тоже мне – «бабки»! Я такие копейки в лесу за два дня сделаю. Ты так сможешь, Кира?». Волков не смог.
Теперь друзья виделись редко. И каждая такая встреча оставляла у Кирилла грустный осадок. Он тосковал по умершему Фантазёру. Волков заметил, что Воронов всё больше и больше тяготеет к общению с Ахметовым. У них появились свои общие интересы, свои общие увлечения. И хотя друзья по-прежнему выказывали Кириллу расположение, он не столько умом, сколько сердцем ощущал всю обречённость союза с ними и подсознательно ждал фатальной неизбежности разрыва.
«С Олежкиной головой в науку надо было идти, а не брёвна таскать», - с горечью порой думал Волков, обычно – за два дня до получки…
… 29.10.1989 г., 02 ч. 12 м., г. Ленинград…
- -
- 967 -
- 967 -
… Распрощавшись с таксистом, Кирилл направился к парадной Вороновых. Краем глаза он приметил машину салатного цвета, прижавшуюся к газону возле дома. «Это «тачка» Олега», - машинально отметил Волков с некоторым облегчением. Не меньшее удовлетворение доставило ему и другое открытие – лифт работал исправно. В считанные секунды чудо техники доставило ночного посетителя на шестой этаж.
Странную робость испытал Кирилл, оказавшись у двери квартиры Вороновых, но быстро переборол себя. Нажимать долго кнопку звонка не пришлось – Олег ждал гостя. За дверью послышалось шарканье шлёпанцев, после чего пришла в движение сложная система замков и запоров. Наконец, глазам пришельца явилось усталое лицо хозяина.
- А, это ты, Кира, - щурясь от яркого света, пробормотал Воронов и посторонился. – Проходи.
Волков на цыпочках вошёл в прихожую, оклеенную финскими пейзажными фотообоями. Постарался вкратце оправдать поздний визит:
- Ты, Олеж, извини, но так получилось. С Булатом мы немного загуляли, а домой я сейчас не могу… - Кирилл смешался, соображая как преподнести главную причину своих затруднений. Заметив, что друг скривился в болезненной гримасе от его многословия, выложил начистоту: - В общем, что хотел бы у тебя переночевать, я сказал по телефону. Но и…
- Ладно, Кира, давай куртку! – скомандовал, потеряв терпение Воронов. Повесив верхнюю одежду гостя, он предвосхитил дальнейшие мучения визитёра: - Вижу, хорошо погуляли. Видимо, с «бабками» появились проблемы?
- Да, - признался Волков. – Хотел бы у тебя занять…
- Займёшь, - перебил за ненадобностью дальнейшую речь собеседника Олег. – Ты тапочки надень. Пошли на кухню – у меня пивко финское есть. Заодно и перекусишь. Голоден?
- Нет, спасибо, – неожиданно отказался Кирилл. И выразил сиюминутное главное пожелание: – А можно сразу спать?
- Ради Бога, - легко согласился хозяин. – Иди в гостиную – там тебе уже постелено на диване…
- -
- 968 -
- 968 -
Через три минуты Волков блаженно вдохнул запах накрахмаленных постельных принадлежностей и, расслабленно вытянув ноги, тотчас забылся глубоким сном…
… И привиделось ему, будто сидит он вместе с Булатом в огромной песочнице на большой куче золотого песка. На обоих – коротенькие штанишки с лямкой через плечо. В руках – ведёрки и совочки. Рядом лежат формочки для приготовления куличиков. Много формочек. И самых разных. Но куличики почему-то рассыпаются.
- Кирюша, нужна вода, - догадался Ахметов.
Посмотрев в ведёрко, Волков увидел, что оно до краёв наполнено синей-синей водой. Друзья опрокинули ведёрко на песок. Теперь куличики стали очень хорошо получаться. Вот только выглядели они странно – походили на головы людей.
И вдруг эти головы повернулись к Кириллу. «Откуда я их знаю?», - подумал он и вздрогнул – вдруг заговорил куличек, ближний к нему.
- Знаешь, голубок, знаешь, - улыбнулась песочная голова и вытаращила голубенькие глазки. – А почему вы не собираете золото? Вы же на нём сидите.
Волков взглянул на Булата и захотел сказать ему что-то смешное, но друг оттолкнул его и начал подгребать под себя песок.
- Моё! Всё моё! – истошно закричал Ахметов и Кирилл удивился тому, что голос товарища стал грубым как у взрослого.
Не успел он так подумать, как щёки Булата покрылись чёрной щетиной и он превратился в огромного дядьку.
- Что ты делаешь? – в страхе пропищал маленький Волков.
- Ма-ла-десь! Пиравилно дэлаешь, ара! – с сочным кавказским акцентом проговорил второй куличек. Бешено вращая выразительными карими глазами, он пригрозил Кириллу: - А из тебя я сделаю рафинированного мальчика.
- Так его, гаврика! – завизжал грубым женским голосом третий куличек. – Будет знать, как обижать честных одиноких дам.
Хором завопили две дальние песочные головы:
- -
- 969 -
- 969 -
- Да, голубок, так-то вот!
- У, «рогоносец» несчастный!
Далее внимание Волкова привлекло ведёрко Ахметова, которое стало увеличиваться в размерах и превратилось в гигантскую бочку. Владелец ведёрка-бочки уже собрал весь песок в ненасытную ёмкость и смотрел, раздумывая, на говорящие головы. Маленький Кирилл почувствовал необходимость пожаловаться большому Булату на своих обидчиков. Но не успел он раскрыть рот, как Ахметов подбежал к куличикам и принялся топтать их ногами.
- Вот спасибо! – пискнул Волков и в порыве благодарности схватил спасителя за руку.
Но товарищ опять оттолкнул его.
- Моё! Всё моё! – заорал густым басом Булат.
Упав на колени, он начал собирать песок, оставшийся от куличиков, в горсти и швырять его в бочку. Маленький Кирилл обиделся и вцепился в большое-пребольшое ведро. Оно оказалось очень лёгким. Волков обрадовался и отбросил его далеко-далеко в сторону. Ахметов замахнулся, чтобы ударить друга, но не успел.
- Руки вверх! – донёсся откуда-то сверху грозный окрик.
Кирилл, уже не маленький, с удивлением осмотрелся. Он стоял рядом с Булатом и Окуньковым посреди пустыни. Сзади них высился забор, выложенный из больших бетонных блоков, перемежавшихся с толстыми брёвнами, поставленными вертикально.
- Сейчас мы будем вас судить, - сказал тот же голос и Волков увидел перед собой продавщицу Зину с пивным краном в руках.
Возле неё вытянулись по стойке «смирно» два красноармейца в будёновках с автоматами Калашникова наперевес. Чуть поодаль чернела странная фигура, облачённая в тёмную мантию с белым жабо и четырёхугольную тёмную шляпу с красным помпоном наверху.
«Так эти же двое – грузчики Саймон и Гарфункель, - догадался Кирилл. – А тот, весь в чёрном – завмаг Георгий Георгиевич, «рафинированный ефиёп».
- -
- 970 -
- 970 -
- Вы приговариваетесь за воровство к высшей мере наказания! – провозгласила Зина и повернулась к солдатам. – Чего рты разинули? Приступайте – люди ждут, - она махнула пивным краном в сторону невесть откуда взявшейся толпы.
Красноармейцы синхронно и симметрично встали в «позу Кобзона» (широко расставив ноги и положив руки сверху на автомат) и… запели. В принципе, Волков понимал умом, что Саймон и Гарфункель обязаны петь «Эль кондор паса», но он не ожидал этого на русском языке:
- На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой,
А молодого командира
Несли с пробитой головой…
… После двух куплетов песня оборвалась. Щёлкнули предохранители автоматов… Среди скопления народа, со скукой взиравшего на происходящее, Кирилл рассмотрел Марину. Ему захотелось крикнуть ей, но из горла вырвались лишь бессвязные хриплые звуки. Жена смотрела на него печальными глазами и качала головой. Рядом передёрнули автоматные затворы.
- Мы не виноваты! – разом завыли Ахметов с Вадиком и бухнулись на колени. – Прости, начальник! Это всё он! – дружно затыкали «негоцианты» на своего «подручного». – Он нас запутал! Прости, начальник! – умоляли, ползая перед Зиной, молодые люди.
«Крановщица» взглянула на них и с укором проговорила:
- Хорошо, что хоть осознали. – Развернувшись, обратилась к старичку с пивной кружкой в руке: - Простим их, Петрович?
Нежданная радость захлестнула Волкова: «Это же – Алексей Петрович, художник!».
Старик подумал, отпил из кружки и бодро ответил:
- Простим, Зинуля. – Показав пальцем на Кирилла, добавил: - Можно и этого простить, ёк-макарёк, если он согласится со мной «раздавить».
- -
- 971 -
- 971 -
Вдруг все закричали и побежали врассыпную. Ахметовское ведёрко дрогнуло и поехало, лязгая гусеницами. Сквозь смотровую щель танка на Волкова уставились знакомые глаза.
«Так это же – моя тёща! – возликовал молодой человек. – Сейчас она всех этих гадов раздавит».
Но машина обогнула зрителей, проехала мимо «военного трибунала» и направилась прямо на Кирилла.
«Что она, ненормальная, делает?! – возмутился он. – Ведь дочку вдовой сделает, а внука – сиротой…».
И с ужасом понял, что ошибся – «глаза» танка были Тамариными.
«Эта не пожалеет, - подумал Волков, дрожа от страха. – Неужели некому за меня заступиться?».
За спиной рухнула стена, а на её месте разверзлась бездонная пропасть. Гусеницы зловещей машины нависли над головой Кирилла. Он отпрянул на шаг и почувствовал, что ноги не нашли опоры. Проваливаясь куда-то вниз, Волков вспомнил: «А Воронов?», - и заорал что есть мочи:
- Олег! Олежка!!!...
… - Что случилось, Кира? – раздался сверху знакомый голос.
Волков открыл глаза и увидел Воронова, нагнувшегося над ним.
- Чертовщина какая-то приснилась, - пробурчал Кирилл, усаживаясь на диване. Смахнув со лба холодные капли пота, он спросил первое, что пришло на ум: - А который час?
Олег сложил губы в ироническую усмешку:
- Силён ты, однако, спать. Да уж скоро четыре будет. – Покончив с вводной частью, он деловито проинформировал лежебоку: - Я позвонил Марине – сказал, что мы вчера с тобой чуток усугубили и я тебя уложил спать у себя. С тебя причитается, - пошутил Воронов с доброй улыбкой.
- Спасибо, дружище, - благодарственно прохрипел Волков.
- Кстати, недавно звонил Булат, - таинственным тоном сообщил хозяин. Заметив возникшее на лице гостя напряжение, он поторопился его успокоить: - Знаю, что вы «набухались» и слегка переругались. Но главное - он сказал, чтобы ты насчёт магнитофона не дёргался: «Грюндиг» - у него.
- -
- 972 -
- 972 -
- А вот за это – отдельное спасибо! – заметно повеселел Кирилл.
Церемонно кивнув другу, Олег принялся распоряжаться:
- Так, вставай и быстренько одевайся! Дальше – умывайся, чисти зубы. Если хочешь, можешь побриться. Всё необходимое – в ванной. Даю на это пять минут. – Заметив попытку Волкова возразить, новоявленный командир моментально пресёк её: - И прошу не спорить! Времени в обрез. Нам ещё надо плотненько пообедать, пивка попить. И свалить из дома до прихода Вали с Сашкой. Ты в курсе, что я сегодня еду к тебе?
- Да, - экономно ответил сиюминутный гость и будущий хозяин.
- Тогда действуй, - приказал Воронов. – А я пошёл обед разогревать…
Жена Олега была кулинаркой от Бога, в чём Кирилл лишний раз убедился, отведав украинский борщ и котлету по-киевски. Когда тарелки исчезли со стола, Воронов подмигнул приятелю и полез в новый двухкамерный холодильник последней модели Минского завода.
- А сейчас мы с тобой пивка попьём, - провозгласил Олег, водружая перед носом Волкова две бутылочки с иностранными наклейками, похожими одновременно и на шампанское и на «Пепси-колу».
- И ты будешь пить пиво? – удивился гость. – Ты ж на «тачке»!
Хозяин со смехом показал на этикетки:
- Это, Кирюша, фирма! Финское безалкогольное. Но смею уверить, тебе понравится больше нашего, алкогольного.
Поставив на стол финские бокалы из цветного хрусталя, Воронов не отказал себе в удовольствии дополнительно пояснить:
- Тут пришлось на одного дипломата поработать – срубить ему рыбацкую избушку на берегу Финского залива, в Лебяжьем…
- В погранзоне? – проявил осведомлённость Волков.
- Молодец, «сечёшь» тему! – похвалил товарища бригадир шабашников. – Шикарное, скажу я тебе, место! Рыбалка – «супер»: судак, щука, окунь! Когда-нибудь я там и для себя домик построю. Позову тебя порыбачить… - Почувствовав, что чересчур увлёкся, Олег закончил начальную мысль: - Ну, в общем, мне тот дипломат ящичек фирменного пивка – 12 бутылок – и подарил за отличную работу.
- -
- 973 -
- 973 -
Разлив содержимое бутылочек по бокалам, Воронов приподнял свой «кубок» и, развернув его к окну, взглянул через него на свет.
- Вещь! – с восхищением произнёс он. Затем, словно вспомнив о роли гостеприимного хозяина, поинтересовался: - Ну, как поживаешь, «старый»?
Быстро расправившись со своей порцией, Кирилл осторожно отставил пустой бокал и неопределённо промычал:
- А так… Как всегда… - После ничтожной паузы он сообразил, что насущные проблемы решать требуется немедленно: - Вот вчера задумал совместить приятное с полезным – поехал повидаться с Булатом, а заодно у него продуктами для дома «затариться»…
- Ага, - подхватил Олег, - деньги потратил, а домой нести нечего?
- Точно! – подтвердил Волков догадку друга. – Поэтому мне придётся у тебя занять. Ну, и, надеюсь, поможешь мне отовариться в универсаме на Наличной и довезёшь до дома?
- Да без проблем, - дежурно ответил Воронов.
- Вот и договорились, - успокоился гость. И вознамерился поддержать вежливый разговор: - А сам-то как поживаешь?
Олег сделал маленький глоток и сдержанно сказал:
- Тоже как всегда. То есть хорошо. – Приподняв бокал, он любовно посмотрел на финский «янтарь», искрившийся в финском хрустале. – Ты, кстати, удачно заехал – завтра я опять на шабашку «сваливаю» на недельку-другую. Доделаю ещё домик, а там… Передохнуть надо, да идейку одну проверить, - загадочно закатив глаза, проговорил Фантазёр и допил пиво. – Может быть, в машине поговорим, если время будет. – Воронов встрепенулся, кинув взгляд на часы. – Ладно, погнали…
На улице Кирилл столкнулся с Валентиной, возвращавшейся с сыном после занятий в изостудии. Они поприветствовали друг друга, после чего Воронова обратилась к супругу с коротким вопросом:
- Когда приедешь?
Проворачивая ключ в замке машины, Олег молодецки отчеканил:
- Ближе к двенадцати. Готовь ужин…
Пристегнув ремень безопасности, Воронов помог в этом и товарищу.
- -
- 974 -
- 974 -
- Да, кстати, денег-то тебе сколько надо? – деловито осведомился он.
- Думаю, «четвертного» хватит, - поскромничал Волков.
Достав бумажник, Олег отсчитал три «десятки».
- Вот, держи, - протянул он деньги другу. На его немой вопрос пояснил: - «Пятёрка» - с меня. Возьмём бутылочку сухого вина и торт. Ну, что – в ближайший универсам?
- Да, - согласился пассажир. И сдержанно поблагодарил: - Спасибо, выручил. Через месяц отдам.
- Мелочи, - отмахнулся Воронов. – Я тебя не «напрягаю». Когда сможешь, тогда и отдашь…
«Затарившись», компаньоны взяли курс на Петроградку. Машина плавно скользила по мокрому асфальту. Мимо пробегали угрюмые здания старинных особняков, заводские корпуса. «Жигуль» слегка подпрыгнул на горбатом мостике через Смоленку и, пробежав пару сотен метров, нырнул в водоворот перекрёстка у Малого проспекта.
- А знаешь, Олеж, я хочу тебе одну важную вещь сказать, - после недолгого молчания заговорил Кирилл, полный нежных дружеских чувств. – Только с условием, что это останется между нами.
- Какие разговоры! – беспечно воскликнул Воронов.
Волков мотнул головой, как бы соглашаясь с абсурдностью своих опасений в неблагонадёжности старинного приятеля.
- Мне Марина сказала, что Надя собирается от тебя рожать, - выпалил он одним духом. – И срок уже приличный. Кажется, почти три месяца. Ты что думаешь делать?
- Что делать? – Олег метнул через зеркальце выразительный взгляд на соседа. – Ей рожать – ей и думать. – Фантазёр пожал плечами. – Я уже предлагал, пока не поздно… Денег мне не жалко, да и люди нужные есть. Но она заладила: «Хочу ребёнка. И только от тебя». В общем, это её дело, - отрезал Воронов и включил на полную громкость магнитофон, давая понять, что неприятная ему тема исчерпана.
И Кирилл получил счастливую возможность оценить импортную радиоаппаратуру Олега, которой оказалась нашпигована вся автомашина.
- -
- 975 -
- 975 -
Последний «писк» для меломанов – система «квадро» - здесь была представлена в полной мере: два динамика – спереди, пристроенные в дверцах и два динамика – сзади, за сиденьем.
Судьба приготовила Волкову приятный сюрприз – со всех сторон на него обрушились любимые «битловские» аккорды, а вскоре Пол Маккартни с присущим ему темпераментом запел:
- Lady Madonna, children at your feet
Wonder how you manage to make ends meet.
Who finds the money when you pay the rent?
Did you think that money was heaven sent?...
«И эти туда же – «money-money» - «деньги-деньги», - с раздражением передразнил Кирилл «битлов». Но вдруг, слушая вполне весёленькую музыку, он сообразил, о чём поют его кумиры. В мозгу молодого человека, не чуждого общению со словарём, без всякой посторонней помощи, словно титры, пошёл перевод: - Леди Мадонна, дети у тебя. Удивительно, как ты сводишь концы с концами? Кто найдёт денег, когда надо оплачивать квартиру? Думаешь, эти деньги небо пошлёт?...»…
По ранней молодости Волков не вдавался в смысл песни, а лишь повиновался её ритму. И тогда ему казалось, что мифическая Леди Мадонна – это жизнерадостная девушка, танцующая все дни недели, кроме субботы, не упоминавшейся «битлами». А тут вдруг выяснилось, что у неё куча детей, которых надо кормить, завязывать шнурки, штопать чулки и постоянно думать о проклятых деньгах, коих всегда не хватает…
«Воистину понимание начинается тогда, когда возникают общие проблемы», - не без сарказма подумал Кирилл, впитывая в себя знакомые звуки, лившиеся со всех сторон. И согласно кивнул, взмахнув в такт рукой, последней мысли Пола, с которой он, собственно, начинал:
- Lady Madonna, children at your feet
Wonder how you manage to make ends meet.
- -
- 976 -
- 976 -
Олег по-своему понял жест пассажира и, ткнув пальцем в кнопку, выключил магнитофон.
- Ты что-то хотел сказать? – предупредительно заметил он.
- Понял что-нибудь из того, что они пели? – вопросом на вопрос ответил Волков и иронично улыбнулся.
Поскольку машина остановилась перед светофором на углу Пионерской и Щорса, водитель получил несколько десятков секунд передышки. Воронов перевёл взгляд с дороги на приятеля и внимательно посмотрел тому в глаза.
«Похоже, он меня за идиота принимает», - оценил Кирилл взгляд товарища. И оказался не далёк от истины.
- Вообще-то я немецкий язык изучал, - резко ушёл от необязательной полемики Олег и нажал на педаль газа. – Кстати, мы уже к твоему дому подъезжаем – через пять-семь минут будем на месте, - напомнил он. И, казалось бы, без всякой связи поинтересовался: - Тебе Булат что-нибудь говорил о перспективах? Ну, предлагал, к примеру, сменить работу?
- Ты про кооператив при Кировском заводе? – блеснул понятливостью и осведомлённостью Волков.
- Ну-ну, - мотнул головой Воронов. – И что ты думаешь?
Суровая серьёзность друга выдавила из Кирилла дежурный смех.
- А я ещё не думал, - признался он. – Слишком много «но»…
- Перечисляй, - коротко приказал Олег.
Волков растерялся от такого неожиданного напора.
- Когда Булат сказал, что и ты собираешься в его «фирму»…
- Это не его «фирма», - жёстко перебил Воронов, - а наполовину моя и наполовину Васи, моего земляка. Ты его, кстати, знаешь.
- Вася Иванов? – припомнил Кирилл.
- Он самый, - подтвердил Олег. - И мы с Васей ещё не решили, вводить Булата в число учредителей или оформить просто работником. Так что, Кира, я собираюсь в «фирму», идею которой сам и предложил.
- Ты это серьёзно? – изумился Волков.
- -
- 977 -
- 977 -
- Серьёзней не бывает, - сквозь зубы процедил основатель «фирмы». – Перечисляй свои «но».
С трудом осмыслив свежую информацию, Кирилл монотонно замямлил:
- Ну, во-первых, в свете последних внутриполитических веяний торгово-закупочным кооперативам недолго осталось жить. – Так как собеседник не выказал желания возразить, пассажир продолжил: - Во-вторых, новый род деятельности поставит крест на предыдущей. Закроют, например, кооператив – и останешься у разбитого корыта. В-третьих, дело это грязное, если честно. «Загреметь» можно.
Закончив перечисления «но», Волков приготовился выслушать привычные, давно обдуманные, и от того кинжально-язвительные, опровержения.
- Имеет смысл начать с конца, - сухо сказал Воронов. – В нашей жизни слишком много грязного. Если ты думаешь прожить всю жизнь чистеньким и не запачкаться, то могу со стопроцентной вероятностью предсказать твоё будущее. Не обидишься?
- Валяй, - с вызовом бросил Кирилл.
Олег через силу улыбнулся.
- Расслабься, не бери в голову. Не будем лезть в дебри. Короче говоря, лучше, чем сейчас, ты жить не станешь. Если, конечно, вовремя не подсуетишься.
«Всё-таки ушёл от прямого разговора, - мысленно подметил Волков. – Деликатности у него побольше, чем у Булата». А вслух спросил:
- А чем же тебе разонравилась строительная шабашка, что ты решил так шибко, не долго думая, податься в кооператоры?
- Подумав, Кирочка, подумав, - возразил Воронов. – Крепко подумав. В лесу, слов нет, «бабки» шли неслабые. Просто здесь больше получается. Пример? Пожалуйста! Мы с Васей и Булатом уже провернули одно дельце. Пробный камень, так сказать. Наняли в Крыму рефрижератор, закупили там в совхозе персиков и винограда по тридцать копеек и сдали здесь по полтора рубля. Причём, документально – всё в полном ажуре. Два «куска»
- -
- 978 -
- 978 -
отдали водителям-дальнобойщикам. Часть деньжат на «негров», то есть продавцов, ушла. Налоги заплатили. И самим по тысчонке досталось. Каково? – самодовольно заулыбался Олег, подмигнув компаньону.
- Да-а-а, - неопределённо протянул Волков. – За какое время?
- За неделю, - ответствовал Воронов. – За такие «бабки» я торчу в лесу не меньше двух недель, да ещё корячусь, как зек. Во всём себе отказываю. А здесь: заказали товар, получили его, наняли «негров» и – считай денежки. Заполняй бумаги без ошибок. А перспективы какие! С Крымом связь уже есть. Намечается серьёзный «канал» с Молдавией. Вася в Белоруссии родственников «подписывает». У меня в запасе «тема» с Болгарией имеется. Всё без обмана, чистенько. А ты говоришь: «во-первых», «во-вторых», «в-третьих», - с укором завершил эмоциональные выкладки будущий торговый начальник.
- А всё-таки? – проявил упорство Кирилл.
- Ладно, в двух словах объясню, - согласился Олег, внимательно присматриваясь к местности в районе улицы Ленина. – Во-первых, как ты, наверное, догадался, кооператив уже зарегистрирован и начал работать. Какая за ним мощная сила стоит, ты знаешь. Вася там больше десяти лет «отпахал». Будь уверен, что сдуру такие дела не делаются. Слишком много серьёзных людей подключено. И если официально прикроют ТЗК – торгово-закупочные кооперативы, то бишь – мы просто сменим вывеску. Строго официально, - подчеркнул Воронов. – Во-вторых, насчёт специальности ты излишне мудришь. А если честно, то нужна ли такая специальность, если ты с ней семью прокормить не можешь? В нашей великой стране нет проблем с работой, если голову имеешь. В-третьих, пора бы привыкнуть к грязи: при социализме пока живём…
С этими словами Олег принялся выворачивать машину направо, на улицу Подрезова. Отеческий тон товарища задел самолюбие Волкова.
- А совесть? – по-мальчишески вспылил он.
От неожиданности Воронов чуть было не выпустил руль из рук. Справившись с управлением, он аккуратно припарковался возле дома Кирилла, после чего дал волю чувствам – буквально вульгарно загоготал.
- -
- 979 -
- 979 -
- Ты неподражаем! – прохрипел он. – Сейчас придём домой и ты с Мариной поговоришь про совесть. Ладно, не дуйся, - мгновенно отреагировал Фантазёр, переборов смех, на перемену в лице друга. – Уладим мы с Мариной. А насчёт совести… У меня совесть (она же – душа) должна болеть за своих родных и близких. По своей специальности мне честно денег не заработать. Горбатиться в лесу – здоровье гробить. Значит, надо либо воровать, либо менять специальность. Я выбираю второй вариант.
Олег вынул ключ зажигания и собрался открыть дверцу машины, когда его настиг очередной вопрос Волкова:
- Значит, торговля?
- А почему бы нет? – пожал плечами Воронов и в упор посмотрел в глаза оппонента. – Неужели ты не понял, что произошло за последние четыре с половиной года горбачёвской «перестройки»? Идеи коммунизма сменил культ «золотого тельца»: наживайся, как можешь. К примеру, большинство видеосалонов, где крутят самую «чёрную» «порнуху» - это «бизнес» крупных комсомольских деятелей и деток номенклатуры. Посмотри, сколько развелось всяких частных «контор», ларьков, кафе, которые «окучивают» бандиты и милиция. Появилась новая специальность – вымогать деньги. Знаешь, как она по-иностранному называется?
- Рэкет? Рэкетир? – выстрелил вопросительными ответами Кирилл.
- Вот именно, - язвительно усмехнулся Олег. – Всё разваливается, бардак в стране. Наша с тобой электроника может накрыться известным органом, а вот торговля – никогда. Она вечна. Кстати, вот тебе, как знатоку блокады Ленинграда вопрос – кто, в основном, тогда в том ужасе выжил?
- Слишком общий вопрос – конкретизируй, - потребовал экскурсовод.
Воронов потрепал бородку, посмотрел на наручные часы и сказал:
- Проще сразу ответить. Блокаду пережили начальство и хлеборезы. В переводе на наше время, на начальников мы не тянем, а вот в хлеборезы – в самый раз, - сделал очередной парадоксальный вывод Фантазёр. И многозначительно прибавил: - Хотелось бы немного поучаствовать в празднике жизни… Ну, а сейчас, Кира, пошли сдаваться…
- -
- 980 -
- 980 -
К удивлению Волкова, его появление в родном доме жена встретила спокойно. Видимо, на неё возымели действие убедительные доводы Олега. Кроме того, Марина просто не могла физически подготовиться к «мозговой атаке» - её одиночество скрашивала Надежда Синичкина.
«Ах, ну да – у них сегодня смычка со случкой, - вспомнил Кирилл вчерашний утренний разговор с супругой. – Потому Олег и сказал Вале, что вернётся домой к двенадцати. Всё просчитано – не то, что у меня…».
В полном составе компания посидела около часа. Попили чай с тортом, слегка пригубили сухого вина, поделились меж собой скудными анекдотами. Отдав дань застольному гостеприимству, Марина ненадолго вышла из кухни, но вскоре вернулась, подав таинственный знак Наде и Воронову. Не разгадав намерений жены, хозяин встал из-за стола вместе с компаньонами и собрался направиться с ними в гостиную. Однако, Марина остановила его:
- Подожди минутку, Кирилл. – Проследив за тем, как закрылась дверь за гостями, она демонстративно постучала кончиком указательного пальца себя по виску. – Ты чего, Волков, совсем от пьянки с ума спятил? Или спрыгнул, как ты выражаешься. Не видишь – людям надо поговорить без свидетелей, а ты…
Кирилл перебил супругу:
- А ты им уже и постельку приготовила? – съязвил он.
- А как же, - подтвердила догадку мужа Марина. – Для хороших людей ничего не жалко.
Обиженно надувшись, Волков двинулся мимо жены в детскую комнату. Но хозяйка перегородила ему дорогу.
- Ты куда? – повысив голос, риторически спросила Марина. – Приведи сначала себя в порядок, проспись как следует, а потом к ребёнку суйся. Нашёлся воспитатель! Я тебя к Максиму не пущу. И вообще, - она грозно сдвинула брови, - пока ты мне справку из кожно-венерологического диспансера не принесёшь, будешь спать на кухне. Понятно?
- Чушь какая-то, - в полной растерянности огрызнулся Кирилл. – Какая справка, если я у Воронова ночевал?
- -
- 981 -
- 981 -
Хозяйка приняла позу, не сулившую её супругу ничего хорошего – она вызывающе запрокинула голову, выставив вперёд волевой подбородок, и демонстративно подбоченилась.
- А вот это, как ты любишь говорить, не очевидно, - с издёвкой произнесла она. – Ты мне ни вечером, ни ночью не позвонил. Что касается Олега, то звонок от него был в двенадцать дня. И, между прочим, он тебя к телефону не позвал – сказал, что ты спишь…
- Да я действительно спал! – истерично воскликнул Волков.
Марина прижала палец к губам, а затем язвительно зашептала:
- Может, ты у Олега, как в том анекдоте про мужскую солидарность, ещё и ванну принимал? – Поскольку Кирилл ответил лишь болезненной гримасой, его жена продолжила наступать: - Понятно, что он тебя не выдаст. Может, ты к нему сегодня днём заявился? А, может, вы вообще здесь, у нашего дома встретились? Так что, дорогой, справочку из КВД ты мне предоставь.
С этими словами Марина собралась уходить в детскую комнату, но её задержал наивный вопрос супруга:
- А что же мне сейчас делать? Я хотел телевизор…
- Обойдёшься, - сказала, как отрезала, хозяйка и удалилась в нужном ей направлении.
С минуту Волков простоял в задумчивости возле соседствующих друг с другом дверей в гостиную и Максимкины покои. Неожиданно его слух резанули скрип и протяжный стон, раздавшиеся из большой комнаты.
«Поехали», - машинально отметил Кирилл и, чертыхаясь, вернулся на кухню. Взобравшись на табуретку, он пошарил рукой по верхней крышке навесного посудного шкафа и извлёк оттуда прямоугольный свёрток. Развернув его, положил на подоконник большую красную тетрадь – личный дневник, который вёл с поразительной неаккуратностью, делая записи исключительно по своим «чёрным дням». Но сегодня писать не захотелось. Тогда, чтобы убить время, Волков решил почитать им же написанное. Как читателя его хватило меньше, чем на час. Лениво помусолив страницы, испещрённые мелким неровным почерком, он забросил дневник обратно.
- -
- 982 -
- 982 -
Помаявшись бездельем – так не хватало телевизора, и от прочей безысходности молодой человек расставил раскладушку, с тоской подумав о постельных принадлежностях, хранившихся в гостиной, и улёгся в спортивном костюме лицом к стене. Но сон не шёл. Кирилл слышал, как шумно ушёл Воронов, напомнив Волковой не судить строго мужа, как в двух шагах от него пили чай и беззаботно шептались женщины. Почувствовав лёгкое движение за спиной, понял, что Синичкина отправилась спать в гостиную.
- А ты, Волков, гад, - зловеще прошипела, нарушив тишину, Марина. – Зачем растрепался Олегу про Надьку?
«Вот тебе и «какие разговоры»! – мысленно возмутился Кирилл вероломством Воронова. – А я гадом стал из лучших побуждений. Предупредил, называется, мужика, а он…». Сообразив, что жена всё равно от него не отстанет, пока не добьётся ответа, процедил сквозь зубы:
- А я хотел, чтобы он задумался. Нельзя быть хорошим сразу в нескольких местах…
- Чего-чего? – повысила голос Марина.
Лёжа спиной к супруге, Кирилл явственно представил её лицо, искажённое едкой усмешкой.
- Ты, Волков, - продолжила Волкова, - строишь из себя ангелочка, а сам… - Она задохнулась от возмущения, после чего фальшиво восхитилась: - Олег – вот это мужик! Везде успевает: и там и здесь. А тебя зависть берёт. Вот и строишь людям всякие гадости. Надька любит Олега и больше ей никто не нужен. И поэтому она хочет от него родить, хотя знает, что Олег никогда не бросит свою семью. Ну, а я уверена, что Олег и Надюху не бросит, будет помогать ей. И не потому, что его совесть замучает. Как честный мужик, он её сразу предупредил. Кстати, он тоже без неё не может. Сам знаешь, что Вали ему не хватает. Эх, да что тебе говорить!
Кирилл представил, как Марина манула рукой и это его задело.
- Ишь, какой любвеобильный! – ехидно буркнул он.
- Да, а тебе завидно! – выкрикнула жена. – Он, может быть, как настоящий мужик понимает, что Надьке без него никак. Вот и жалеет её…
- -
- 983 -
- 983 -
- Ха! – выдохнул, как плюнул, уязвлённый Волков. – Пожалел ворон синичку…, - скаламбурил он, удачно обыграв фамилии предметов разговора. Не больше секунды потребовалось ему, чтобы развить мысль: - … и выклевал ей глазки!
В ответ раздался шорох подвигаемой табуретки и лёгкие шаги. В порыве любопытства Кирилл обернулся, заскрипев пружинами раскладушки. Марина замерла на пороге кухни, о чём-то раздумывая.
- И вообще, кстати, это не твоё собачье дело, - проговорила она и вышла за дверь.
Волков успел принять прежнее положение на жёстком брезентовом ложе, когда из коридора донеслось:
- Не твоё волчье дело!...
… Сон чертовски не шёл. Кирилл ворочался с боку на бок, успокаивая себя: «Понятно, переспал у Олежки. Но, надеюсь, под это долбанное радио усну…». Радиотрансляция в семье Волкова имела давнюю традицию – ещё со времён его питерской бабушки Кати: она была постоянно включена, словно вот-вот объявят воздушную тревогу. И теперь радио работало. Обычно оно наводило на Кирилла лёгкую тоску, близкую к полусонному состоянию. Вот и ныне, невольно слушая традиционную по воскресеньям передачу «После полуночи», Волков впал в состояние, близкое к отдохновению. Он даже не сразу разобрал объявление диктора: «А сейчас, напоследок, прослушайте композицию группы «Битлз»…»… Но раздавшиеся следом звуки заставили его «включить» душу:
- Help! I need somebody.
Help! Not just anybody.
Help! You know I need someone.
Help!...
Мысли в голове молодого человека, близкого ко сну, вдруг зашевелились ленивыми червяками: «Помогите? Мне? Мне нужен кто-то? Я никому не нужен? Вы знаете, мне нужен кто-то? Глупость какая-то…».
- -
- 984 -
- 984 -
Песня закончилась. Диктор радио сонным голосом сказал: «Спокойной ночи, товарищи», - и скромно заткнулся. Волков, уже окончательно проснувшийся, даже расстроился: «А где же гимн Советского Союза?», запамятовав, что его в воскресенье играют до «После полуночи»…
Не услышав знакомых с младых лет аккордов главной песни Александрова, Кирилл задумался: «А как же теперь заснуть?». И быстро придумал лёгкую «закидуху»: «А, может, посчитать чего-то, как пишут в английских романах? Слоны? Чушь… Верблюды?... Абсурд… Пора переходить на копейки. Одна, две, три…»…
Март 1984 г. – январь 1991 г., Ленинград.
Апрель 2008 г. – сентябрь 2012 г., Санкт-Петербург.
Сторона 2 закончилась.
Side 2 over.
Конец «Белого диска».
End of «White disc».
Продолжение следует… To be continued…
Ваши отзывы и предложения принимаются автором по
E-mail: vkon1953@yandex.ru и по телефонам:
8(921)400-47-25 и 8(812)295-02-68
- -
- -
- -
- -
- -
- -
- -
- -
- -
Владимир Кондаков
СЫНОВЬЯ ИАКОВА
Русская рок-хроника Смутного времени,
или
Фрагмент Ветхого Завета конца ХХ века
=Альбом–триптих=
Санкт-Петербург
2013
«…Мужество – главная черта человечества. главная черта человечества. Ибо жить, имея разум, зная, что умрёшь, - великое мужество…»
( Виктор Конецкий )
Посвящается «Назарет» («Nazareth»)
и памяти Николая Ковкова, друга
ЛАЗОРЕВЫЙ ДИСК
Сторона 1
Side 1
Предисловие к «Лазоревому диску»
Учитывая сказанное ранее, не все интересные мне пластинки 70-80-х годов возможно было приобрести в магазинах, где продавалась исключительно продукция всесоюзной фирмы грамзаписи «Мелодия». Но даже этот монстр-монополист не мог устоять перед музыкальными веяниями времени и периодически допускал в 70-тых годах «проколы», выпуская под безликим словосочетанием «вокально-инструментальный ансамбль» синглы-миньоны уже великих «The Beatles» и «Rolling Stones», немало при этом зарабатывая. В начале 80-х руководители «Мелодии» перестали стесняться названий указанных выше групп и, игнорируя авторские права и компонуя пластинки на собственный вкус, принялись штамповать диски на продажу за приличные деньги. Но даже в период «горбачёвской перестройки», когда было разрешено почти всё, когда выпускались целые серии «архивов популярной музыки», одна группа, едва ли не самая популярная в СССР, замалчивалась. И их диски «из-за бугра», как в брежневскую «старину», приходилось приобретать с рук. И каков же был восторг публики, пришедшей на концерт своих любимцев, когда они «вживую» услышали знакомые до боли гитарные рифы и удивительный хриплый тенор:
- We are animals… We are animals…