Глава третья. Суета вокруг мумии
Какое-то время друзья сидели на верхней площадке чугунной лестницы и прислушивались. Ничего подозрительного не происходило, и Брысь воспрянул духом, надеясь, что приятель не успел заметить его страха.
- Савельич, а как выглядит музейная сигнализация?
В прошлый раз он постеснялся спросить об этом у эрмиков – боялся показаться невежественным, а сейчас вдруг задумался, почему ночью по залам могут ходить только привидения и насколько коты на них похожи?
- Откуда мне знать, я в музее первый раз!
- А как ты считаешь, мы достаточно бестелесны?
Савельич окинул друга скептическим взглядом.
- Я вполне, а вот ты вряд ли.
Брысь обиделся – за прошедшие несколько дней (пусть даже в этом историческом отрезке и пролетело всего лишь мгновение!) ему пришлось столько пережить, что он наверняка сбросил пару килограммов. Кстати, для часто путешествующего кота совсем не лишних!
- На всякий случай ничего не трогай! А главное, не залезай ни в какие отверстия, чтобы не провалиться в другую эпоху! – всё ещё дуясь, посоветовал он менее опытному компаньону.
Тот хотел вернуться в Летний сад невредимым, а потому и без всяких предупреждений не собирался совать свой нос куда не следует. Тем более что там, где они очутились, все экспонаты были надёжно укрыты за стеклянными витринами, которые тянулись вдоль стен огромного помещения с арочными потолками.
- По-моему, мы в зале Древнего Египта, - прошептал начитанный Савельич.
Через небольшие полукруглые окна, расположенные высоко вверху, за перемещениями друзей следила Луна, выстилая на мозаичном полу голубоватую дорожку. В её холодном свете странные каменные фигуры отбрасывали причудливые тени и казались живыми.
- А должны были оказаться в Главном Буфете Дворца!
Савельич строго взглянул на приятеля:
- Ты опять о еде?! Посмотри – этим саркофагам несколько тысяч лет! Интересно, в них остались мумии?
Брысь, стараясь держаться поближе к знатоку древностей, боязливо поинтересовался, что это такое.
- А вот что! – Савельич указал на один из стеклянных ящиков.
Лучше бы он этого не делал!
При виде обтянутого тёмно-коричневой морщинистой кожей человеческого скелета отважный путешественник во времени кинулся наутёк, ударился об один из каменных постаментов и уронил стоявшую на нём статуэтку древнеегипетской жрицы.
В ту же секунду музейную тишину разорвал жуткий вой, и у экскурсантов, которые никогда не слышали звука сигнализации (конечно, если не считать автомобильной, частенько будоражащей спящий город), шерсть не просто встала дыбом, но чуть не осыпалась, как ржавые иголки с посленовогодних ёлок, заполняющих январские помойки и мешающих охотиться на крыс.
Вскоре раздался топот ног. Духи так шуметь не могли, а это означало, что приближалась потревоженная охрана. Друзья опомнились и юркнули за портьеру, служившую фоном для злосчастного экспоната.
Зал наполнился светом и голосами:
- Вижу только одну упавшую фигурку. А ты?
- Вроде бы всё в порядке.
- Кто-то же её уронил!
- На всякий случай посмотри за шторами.
Приятели не стали дожидаться, когда их обнаружат, и бросились вон из зала.
Вдогонку им полетел смех:
- Ну вот! Сегодня предстоит весёленькое дежурство!
Спрятавшись за одной из беломраморных колонн, незадачливые посетители ночного Эрмитажа наконец-то отдышались.
- Из-за тебя не увидел главную достопримечательность – статую фараона Аменемхета Третьего!
- Амене-кого? И вообще, кто там лежал?
- Жрец, которого похоронили в десятом веке до нашей эры. Кстати, из котов древние египтяне тоже делали такие штуки!
- Зачем?!
- Ну, они верили, что когда-нибудь душа снова захочет вернуться в тело, и пытались его сохранить.
- Хочешь сказать, что тот в стеклянном ящике может ещё понадобиться своей душе? – Брысь представил оживающую мумию, и его всего передёрнуло, а нос из мокрого и холодного стал сухим и горячим.
За высокими окнами проносились редкие автомобили, выхватывая фарами рельефные мышцы мраморных силачей. Луна переместилась вслед за друзьями и, отражаясь в многочисленных зеркалах, наполнила всё пространство фосфоресцирующим светом. С разрисованного потолка на крошечные фигурки равнодушно взирали боги Олимпа.
Савельич собирался вернуться в зал Древнего Египта, когда вызванная ими суматоха уляжется (его очень заинтересовали маленькие гробики для насекомых, которые он успел заметить на полках), но теперь восторженно замер перед лестницей удивительной красоты. Раньше он видел её только на картинках, и в натуральную величину она совершенно потрясла воображение философа!
- Парадная, или Иорданская лестница, ещё один шедевр Растрелли! – летнесадовский книгочей даже встал на задние лапы, а передние сложил, словно в молитве.
Такое неподдельное восхищение заставило Брыся в очередной раз устыдиться – он-то знал, что та лестница полностью сгорела в пожаре, а эту создал архитектор Стасов, он отвечал за восстановление внешнего облика и парадных залов нового Дворца. Оставалось надеяться, что зодчий воссоздал великое творение в первоначальном виде!
Но главным для бывшего Личного Кота был не сияющий позолотой шедевр, а то, что если подняться по нему на второй этаж и пробежать по Невской анфиладе, то можно добраться до Тёмного коридора и апартаментов Цесаревича Александра и принцессы Марии!
Брысь уже хотел поторопить Савельича, как вдруг их острый кошачий слух уловил далёкий лай. И доносился он явно не с улицы...
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/03/14/1649