В пустом полуразвалившемся доме на болоте царила темнота. Здесь было несколько комнат, в окнах недоставало рам, они скорее напоминали дырки, через которые брезжил тусклый свет. Болотный запах чувствовался повсюду. Я стояла по колено в воде внутри этого дома, прижималась спиной к скрипучей влажной стене. Мерзко…
«Выйти! Скорее, подальше от этого места!!!» - без конца крутилось у меня в голове, а с места сойти никак не могла. Опасно…
И вот, наконец, одна моя нога зашевелилась, она играла с водой, готовилась сделать первый шаг; вторая нога уже становилась опорой. Но тело пока еще не хотело двигаться вперед, ему страшно было идти в темноту сырых комнат. Иди!
Пошла … Услышала ровное плюханье воды. Это звучали мои шаги.
В этой комнате было пусто, чуть подальше плавала какая-то мебель, в другой комнате только сверкало «дырявое окно», в третьей - стоял диван с женщиной… Что?! Диван с женщиной?! Я не сплю?! Тут живое существо?! Да какое!
На диване томно раскинулась молодая красивая женщина в вечернем платье с бокалом светлого вина. Она равнодушно посмотрела на меня, потом отвела взгляд на пустую гнилую стену, отпила вино и, глядя на бокал, спросила :
- Вас смущает мое присутствие здесь?
- Да, скорее ваше бездействие, почему вы не бежите отсюда?
- Куда бежать? Я здесь с мужем живу, он скоро придет, и, потом, мне некуда идти, а все неудобства можно легко перенести с бокалом этого чудесного светлого вина.
С этими словами красавица подняла над собой бокал со струящимися винными пузырьками. На секунду показалось, что вся комната стала светлее. Прекрасно…
Я все никак не могла отвести взгляда от лица этой женщины: правильные черты, плавные линии, - истинный образец для художества.
Вдруг ее лицо оживилось, по нему проскользило отвращение и брезгливость, линии стали резкими, не такими привлекательными, как казались раньше. Взгляд красавицы обращался уже не на меня, а на кого-то, кто был сзади. Да и моя спина уже почувствовала холодное движение, какую-то жуткую возню. Нестерпимо хотелось обернуться. Страшно…
Но тело осторожно повернулось… О Боже! И сердце во мне резко опустилось, оно застучало в ступнях, в пятках,- где-то внизу.
Передо мной стояло гигантское насекомое, напоминающее муравья. Его глаза-локаторы светились. Казалось, что в них сияет миллион электрических лампочек. Волосатые длинные лапы то и дело беспорядочно шевелились, задевали мою одежду и даже чуть-чуть касались кожи. Каждое такое касание вселяло в меня дикий ужас!
И вот это существо,наконец, заговорило. Жуткая пасть, неподдающаяся описанию, с трудом открылась, виной этому была вязкая слизь, заполняющая всю видимую полость насекомого. Звук, который издало чудище, был неожиданным. В природе таких звуков нет. Из пасти муравья доносились скорее механические звуки, они напоминали речь игрушечного робота, у которого вот-вот сядет батарейка. Все невнятные слова насекомого были обращены к красивой женщине. Она спокойно и брезгливо выслушивала их. Я в это время осторожно отходила назад, подальше от этих двоих…
Наконец, красавица стала реагировать на какие-то слова мерзкого гиганта, она говорила с ним резко и недовольно, высказывала претензии, мол, незаслуженно она находится здесь, рядом с ним, могла бы она иметь и большее, и лучшее…
И в этот самый момент я стала понимать, что это и есть ее муж. Муж?! Да-да муж, муж… У меня закружилась голова, почувствовала, что вот-вот могу упасть, опереться было не на что. Мне хотелось сосредоточить на ком-нибудь взгляд, чтобы прийти в себя. Я стала смотреть на женщину, потом на насекомое-мужа, снова на женщину, затем опять на насекомое. Не помню, сколько раз я так переключала взгляд, перед глазами смешались красота и уродство.
Теперь я перестала видеть красивое и уродливое: женщина мне казалась сейчас не такой красивой, а насекомое - не таким уродливым.
Я пришла в себя.
Вышла из дома на болоте и отправилась вверх по лестнице, которая чудесным образом оказалась перед моими ногами. С каждой ступенькой чувствовала прилив сил. Шаги частили. Я торопилась. «Опаздываю, как всегда опаздываю»,- шептала про себя и все выше и выше поднималась по мраморной лестнице. И вот он - последний этаж. Наткнулась на огромные массивные двери. Понадобилось немало усилий, чтобы открыть их.
Я очутилась в огромной светлой аудитории. Середину залы торжественно занимал огромный стол, за которым сидели люди, наверняка, ученые. Они разбирали какие-то бумаги, по их лицам с жадными глазами нетрудно было догадаться, что они крайне увлечены были своим занятием.
Эхом пронесся скрип открывшихся дверей, так что все сидящие за столом оглянулись. Мое появление многих обрадовало. Один из сидящих радостно вскочил, подхватил меня за руку и торопливо повел к столу, бормоча под ухо:
- Ну, где вы ходите, коллега? Мы без вас уже начали разбирать архив!
И он резко усадил меня на скрипучий рваный стул и побежал на противоположный край стола, где лежала высокая кипа бумаг. Внешне эти листочки напоминали школьные сочинения, но без помарок и ошибок. Мой сопровождающий с другого края стола как-то радостно и нетерпеливо бросил мне кучу листов со словами: «Читайте!!! Читайте!!!»
Вообще, за столом царила радостная оживленная атмосфера. Все были заняты своими бумгами и страстным чтением. Мне ничего не оставалось делать, как заняться тем же. Осторожно опустила глаза в листочек: красивый почерк, кажется, правильные предложения, ни одной помарки… Мне стало скучно, и я краем глаза начала наблюдать за «коллегами».
Они совсем не скучали: читали торопливо (это было понятно по тому, как быстро они перелистывали страницы), над чем-то смеялись, местами восклицали разные междометия, типа: "О! Ах! Вот это да-а-а-а! Ну, надо же!" Я делала вид, что читаю. Иногда поглядывала на «бесхозные» кучи исписанных листов. Видимо, их еще предстояло нам перечитать.
Наконец, мой сосед справа произнес восторженно:
- Ну, да! Вот это сочинение! Всем сочинениям сочинение! Оно принадлежит вам, коллега!
- О! Я помню его! Это конкурсное сочинение! Вам стоило тогда учить нас писать такие тексты, коллега!
- Вы получили за него Пушкинскую Премию!
- Почитайте его первой, потом нам передадите, мы насладимся чтением вашего труда чуть позже.
Обсуждаемое сочинение, по- видимому, когда-то принадлежало мне. Забросанная восклицаниями и похвальными словами, я взяла этот «золотой текст», который внешне ничем не отличался от других. С трудом заставила себя читать. «Все же хвалили, надо бы взглянуть, что же я такое писала много лет назад, что даже сегодня это вызывает восхищение у людей…»,- скорее занималась я своими мыслями, чем чтением.
В своих листочках все искала особенное, интересное, восхитительное… Но вот оно - последнее предложение - и пустота, белый листок. И это все?! Чему они восхищаются? Или восхищались? Да, конечно, сейчас они прочитают сочинение и поймут, что ничего особенного там нет, и не было. Как глупо все это! Раньше я тоже думала, что это замечательное мудрое сочинение. А сейчас?… Зачем они восхищались?! Зачем я восхищалась когда-то?!
Руки опустились, уронили листочки на стол, колени... Силы, которые были во мне, иссякли. Я с трудом встала. Листочки посыпались с колен на пол. Никто не заметил моего движения. И хорошо. Мне здесь больше нечего было делать.
Медленно и устало отправилась по лестнице вниз. Звуки своих шагов отражались от обшарпанных стен. В руках почувствовала злость и ненависть. С какой-то яростью сжимала кулаки и, вдруг, в ладони ощутила что-то твердое. Это был пистолет. Я держала в руках оружие. Мною тут же завладел страх! Сердце внутри снова упало в пятки. «Бежать!!! Бежать!!»- кричала про себя!
Как бешенная, спустилась в огромный холодный подвал, прижалась к одной из бетонных подпорок, приготовила пистолет (стволом вверх) у груди, и стала ждать…
Стук собственного сердца мешал прислушиваться к внешним звукам. Да еще волосы упали на глаза и не давали как следует разглядеть подвал. От частого дыхания волосы шевелились и щекотали лицо,невозможно было их убрать: любое движение могло стоить мне жизни.
И вот какой-то шорох за соседней бетонной колонной заставил меня оцепенеть от страха. Я стояла, как вкопанная, и ждала нападения с любой стороны. Мне было без разницы, кто нападет первым: он или я. Скорей бы закончилось ожидание!..
Вдруг чья-то мужская тень перебежала к соседней бетонной подпорке. Я оживилась. Началась охота на врага!
Осторожно обошла свою колонну – никого! Справа внезапно услышала резкое движение, направила пистолет туда - никого! « Та-а-ак! Теперь он сзади, это точно, целится в меня, гад; а я на открытом месте, дура! Сейчас я быстро прижмусь к ближайшей колонне и резко повернусь назад и… неужели выстрелю?! Сначала сделаю первые два действия, а потом посмотрю по обстановке»,- по-женски размышляла я в эту свою мужскую минуту. Действуй!..
Прижалась! Повернулась! Вот он!!! Стрелять?!
Его пистолет задевал мою щеку, а мой - его. Мы сделали несколько круговых движений, целясь друг в друга. Его шальные наглые глаза буквально врезались в меня. Я тоже пристально смотрела на врага. Казалось, это будет длиться вечно.
Наконец, я не выдержала, опустила взгляд на его губы, мой пистолет повис. Неприятель будто этого и ждал. Он цинично улыбнулся мне в лицо и встал сзади. Моя шея чувствовала его неровное дыхание. Пистолетом провел он по моей спине, мурашки пробежали по всему телу. Внутри все дрожало от страха, а внешне было нестерпимо приятно от этих опасных ласк. Я будто разрывалась рядом с ним, моим страстным врагом. Наконец он резко прижал меня к себе, даже через одежду почувствовала его горячую кожу, это обезоружило меня полностью. Опасно…
И в этот страстный момент я осмелилась отойти от мужчины. Обернулась, чтобы посмотреть на горячего любовника. Рядом с ним вместо меня была другая. Другая женщина занималась сексом с моим врагом.
"Мой враг - моя страсть", - сказал кто-то рядом, и я бросила пистолет в ноги любовников и в сопровождении томных стонов вышла из подвала.
Солнечный свет внезапно ослепил , так что мне пришлось закрыть глаза.
Воздух! Воздух! Вдыхаю свежий осенний воздух! Как хорошо! Слышны детские веселые голоса и звон велосипедного колокольчика! Какие чарующие звуки!
- Мама, мама! Смотри, я еду! Слышишь, мой велик сигналит!
И снова этот велосипедный звон! Я открыла глаза и увидела маленьких ребятишек рядом. Их было невероятно много. Мы ехали с ними в кузове грузовика по лесной дороге. Кругом красовались желтые березы, сияло чистое голубое небо и светило яркое солнце. Мы с детьми смеялись оттого, что сидели в открытом кузове, так здорово было ехать с ветерком!
И снова услышала радостный велосипедный звон!
- Мама, мама! Посмотри на меня! Я еду рядом с тобой! Смотри, как быстро!
Наконец, я увидела своего ребенка! Это мой Вовочка! Сам ехал рядом с грузовиком и ловко поспевал за быстрой машиной. Он улыбался мне и махал рукой. Какой молодец, мой сынок! Он уже такой взрослый и самостоятельный!
Мы ехали по проселочной дороге, нас хорошенько трясло. Ребятишки прижимались ко мне. Я обнимала их и радовалась за сына!!!
Куда мы едем? В какие еще комнаты мы едем с этими маленькими детьми? Кто знает? Может быть, знает мой ребенок? Навряд ли… Он просто едет рядом (сам!) и весело звонит в свой колокольчик.
Дзынь-дзынь-дзынь…
***
Этот сон про три моих открытия.
В первой комнате рушатся все личные представления о красоте. В моем Прекрасном раньше я не видела уродливости, а в уродливом не замечала прекрасного. Это как в восточном символе «Инь-Янь», где в светлой стороне есть частичка темного, а в темной - частичка светлого, гармония, одним словом. И эту гармонию в настоящем представлении о красоте я, кажется, обрела, поэтому и «пришла в себя».
Во второй комнате я ставлю под сомнение то, что когда-то считала мудрым. Параллельно с этим нахожу любое восхищение бессмысленным, так как все представления меняются, а восхищение опасно тем, что с изменением представлений оно легко превращается в разочарование. В конце концов, мои восхищения связаны только с моими представлениями в данный момент. Поэтому стоит ли восхищаться? Во второй комнате я просто завалила себя этими вопросами)))
И, наконец, третья комната раскрыла тайну моей ненависти: то, что я ненавидела в других, оказалось моей страстью.
Эти открытия сделали меня чуть взрослее, поэтому мой внутренний ребенок, который появляется в конце сна в образе Вовочки, стал более самостоятельным и взрослым, чем был раньше. Он сам едет на велике и радуется этому. А я (реальная я) и мои маленькие дети, которые олицетворяют мои «не созревшие открытия», пока еще беспомощны. Ведь меня кто-то везет и по дороге, которую не я выбрала. Но я радуюсь за своего ребенка, за его самостоятельность, то есть за свои первые шаги к познанию себя, потому что это залог моей реальной свободы.