Из раздела «СВАУЛ, Топчиха, 808 УАП»
Сидим на предварительной подготовке. Каждая группа в беседке – восьмиграннике с крышей из дранки. По периметру беседки скамья. Низ беседки до уровня плеч сидящих обшит досками. В соседних беседках другие группы, над деревянными ограждениями видны головы курсантов и по пояс инструктора, как правило, стоящие за своими столиками-пюпитрами. Удобно начальству следить за учебным процессом.
Предварительная подготовка предназначена для изучения задания следующего дня и проработки на земле всех элементов предстоящего полёта. Но первая часть – итоговая. Досконально обсуждаются ошибки в полётах дня нынешнего. Здесь уж достаётся всем и каждому. И по заслугам, и без заслуг. Но обид нет, мы понимаем главную цель инструктора: научить нас летать грамотно.
В нашей группе задание на завтрашние полёты разноплановое: двоим, осталось добить полёты по кругу, двоим вывозные полёты в зону на пилотаж на спарке, двое, получившие эти полёты сегодня, полетят в зону самостоятельно на МиГ-15. Кадыков заработал повторную проверку на спарке из-за ошибки сегодня на посадке. Рассчитал с «недомазом», долго подтягивал и плюхнулся, едва убрав газ. Естественно, с «козлом».
Так уж получилось, что группа идёт по программе не кучно. Скорее всего, такова тактика инструктора. Вначале гнал вперёд половину группы, чтобы обеспечить и первый в АЭ самостоятельный вылет и «кучное» представление на вылет. Теперь начал подтягивать остальных. И всё равно все мы вылетели в течение двух недель, в то время как в других группах ещё идут вывозные. Соревнуются инструкторы друг с другом, – что поделаешь?
Каждый из нас с дюралевым макетиком в руках подробно «выполняет» свой предстоящий полёт, сходу отражая коварные вопросы инструктора.
Проработка всего полёта на земле так же стара, как и сама авиация. Задача её – довести до автоматизма и чувства, и ощущения, и всю работу организма. И главное – убрать все пустоты, все заминки в последовательности действий, не допустить пауз. Такая проработка на земле обязательна для каждого типа полёта. А уж полёт в зону на отработку фигур высшего пилотажа…, – тут уж и говорить не о чём! Топтание с моделькой в руках со стороны кажется смешным, но это очень серьёзно.
На весь полёт отведено 25 минут. Из них взлёт, выход из круга, полёт до зоны с набором заданной высоты, снижение с выходом из зоны, вход в круг, расчёт, посадка занимают от 10 до 15 минут. На пилотаж в зоне остаётся 10 с небольшим. За это время по заданию предусмотрено выполнить десяток классических фигур сложного и высшего пилотажа. Чтобы успеть, надо пилотировать без пауз. Так, чтобы окончание одной фигуры переходило в начало второй. В этом случае можно успеть сделать что-то и дополнительно.
Ст. лейтенант Овчинников – инструктор с невеликим стажем, мы – его четвёртая или даже третья группа. Конечно, как и большинство молодых инструкторов, он грезит о строевой части, мечтает о личном росте, полётах на классность. Но понимает, что вырваться из училища можно только со скандалом, а со скандалом разве попадёшь в хорошую часть?
Он не смирился, считает, что случай ещё представится. Отправляли же инструкторов не так уж давно на стажировку в Корею. Многие вернулись в училище на командные посты, но были и закрепившиеся в строевых частях, частях ПВО и даже подавшиеся в испытатели. Поэтому старлей не проклинает судьбу, ждёт своего часа, а заодно шлифует высший пилотаж, обучая курсантов. Отрабатывает кое-какие фигуры, не предусмотренные программой обучения курсантов.
Редкие элементы он показывает и нам в полёте на спарке, взяв предварительно слово, что не будем пытаться повторить.
Мы знаем: новые фигуры, как и изменения в классических, родились в боях в Корее. Появившийся «Сейбр» F-86 превосходил наш «МиГ» на вертикальном маневре. До этого МиГи превосходили их F-80 и F-9. В ответ на «супера» у нас родился «бис», приравнялись.
Превосходство решала и техника и мастерство пилотов. Некоторые новые маневры называли «кожедубовскими», хотя участие его дивизии в боях в Корее отрицалось даже после перемирия. Но нас обучают воздушному бою именно на опыте корейских схваток лётчиков дивизии Кожедуба. Конечно, негласно: фамилия Трижды Героя не упоминалась.
Конец предварительной смазывается приходом КЗ. Капитан поочерёдно обходит группы своего звена, беседует с теми, с кем завтра ему предстоит летать. У нас он обсуждает с Колей предстоящую проверку расчёта на посадку.
Затем начинается и назидательная политбеседа. Крутится вокруг недавнего события: к нам невзначай заехала комиссия Алтайского крайкома КПСС, проверяющая целинные совхозы. Был с комиссией и секретарь ЦК КПСС (кажется, Беляев?) Он-то и поинтересовался, сколько топлива сжигает наша АЭ за лётный день. А когда комэска доложил, что около тридцати тонн, кто-то в этой толпе, одетой в коверкотовые плащи и велюровые шляпы, от удивления крякнул и заявил: «Да мне этого топлива на половину уборочной хватило бы!»
Интересно, что он понимал про топливо и куда бы он заливал наш ТС-1, в комбайны, что ли? Вместо солярки?
Комзвена объяснил нам, что это был первый секретарь крайкома, озабоченный снабжением уборочной техники горючим. А мы горючку жжём немерено. Поэтому должны стараться в учёбе, потребляя столь много горючего, необходимого для сельхозмашин.
Пичкать нас политикой капитан стал недавно – с тех пор как его избрали парторгом АЭ. Вот и сейчас, в оставшееся время, он нас «политически подковывает».
А обычно в конце ПП мы травили анекдоты. Порой и про политику.
Август 1956г.