Глава седьмая,
в которой у друзей появляются необыкновенные вещи
На другой день на прогулке друзья, как обычно, играли в «животные», Тирли уже не в первый раз в ответ на названия, которые предлагал Лансик, вспоминал слово «люди»:
— Орёл!
— Люди.
— Ибис, — продолжал Кари.
— Слон! — Носорог! — Гамадрил!
— Люди…
Все слышали от родителей и от слона Айка, что где-то здесь, в Африке, живут люди. Но Лансик, Тирли и Кари их пока ещё не видели.
Тирли от мамы знал, что люди очень похожи на шимпанзе — почти как родственники, — и он делился с друзьями:
— Совсем-совсем похожи. Такие же чёрненькие, как мы. Только у них нет мохнушек на туловище и, представляете...
— Как у слона? — перебил Лансик Тирли.
Шимпанзёнок отмахнулся:
— Ну, как-то так! …зато есть одежда…
— Как у черепахи? — снова перебил Лансик (ему становилось всё интереснее!) и снова услышал:
— Ну, как-то так! …а ходят они на двух задних лапах…
— Как Кари?
— Да что же ты мне слова не даёшь сказать?!! Не буду больше ничего говорить! — уже возмущённо завопил Тирли и отвернулся от жирафа.
В этот миг друзья поравнялись с одной акациевой рощей и на её краю увидели существо на двух ногах. Оно выглядело вполне безопасным и добрым, но кто его знает… На всякий случай друзья притаились в кустах, не сводя глаз с незнакомца.
У того была светлая кожа. И шерсти на туловище не наблюдалось, зато торчали колючки вокруг рта (что такое усы и борода, никто из малышей пока не знал), и затылок существа показался друзьям пушистым. Поверх туловища можно было рассмотреть ещё одну кожу, белую-белую, мягкую и свободно шевелившуюся от дуновений ветра. Если бы они уже поучились в школе, то представляли бы себе, что это и есть «одежда» — белые штаны и рубаха; на шее существа сзади на завязках болталась широкополая светлая шляпа. Существо стояло перед раскрытым деревянным треногим ящиком и плавно водило палочкой с мохнатым кончиком по большому белому листу.
— Это и есть «люди», — прошептал Лансик.
— Ну тебя, люди чёрные, — с сомнением почесал затылок Тирли. — А этот белый.
— Ну и что, жирафы пятнистые, а я белый! Но я ведь жираф!
— И правда! Значит, бывают белые люди?
— Ну конечно, и чёр-р-рные, и белые! — рассудил Кари.
— А что это делает «люди»?
— А что это за ящик?
— А что это за палочка с хвостиком?
Вопросов было много — и никакого ответа. Троица притихла, глядя из акациевых зарослей на завораживающие движения рук, оставлявшие разноцветные следы на белом листе. И не просто следы или пятна, а какие-то красивые знакомые очертания. «Люди» изредка поглядывал в сторону укрытия друзей. Лансику даже показалось, что не только компания наблюдает за «люди», но и наоборот.
Потом незнакомец отложил свою палочку в ящик — он притомился от жары и, видимо, решил прилечь отдохнуть.
— Ну, пойдёмте дальше гулять? — спросил Лансик, когда насмотрелся на «люди», и Кари согласно кивнул. Друзья направились на другой конец рощи. Тирли с неохотой поплёлся за ними.
Пройдя порядочное расстояние, Лансик оглянулся — и не увидел шимпанзёнка.
Лансик подумал, что друг всё ещё дуется на его жирафью невежливость (в самом деле, сколько можно перебивать такой интересный рассказ!), и позвал:
— Тирли-Тирли-Тирли!
Но тот не откликнулся. Несколько минут в полуденном воздухе стояло безмолвие, слышалось лишь чириканье птах и стрекотанье насекомых.
Кари встрепенулся:
— Куда он делся? Надо его обязательно найти, и как можно скорее. А то вдруг его поймает лев. Или этот… как его… «люди».
Тут уж Лансик не на шутку взволновался, и друзья хором закричали:
— Тирли-Тирли-Тирли!
Снова ответом им была тишина.
— Посмотри сверху, что там могло случиться, — попросил Лансик, и Кари взмыл над рощей, крутясь во все стороны. В ту же минуту в воздухе звонкой дробью и рычанием рассыпались громкие звуки.
— Ты слышал, Кари? Что это?
— Не знаю!.. — обеспокоенно ответил попугай.
— Что ты видишь?
— Ничего… Ой, погоди, там какой-то непонятный зверь, и жужжит, и стрекочет!
— О-ё-ёй! Он бежит мимо рощи…
Лансик пригнул шею под кроны акаций и увидел своими глазами, как по траве двигался жужжащий зверь с двумя рогами, за которые держался восседающий на нём «люди». Зверь урчал, рычал, ворчал, ослепительно блестел на солнце; пыль и дым клубились позади него. «Люди» оглядывался по сторонам и что-то выискивал, кружил вокруг акаций, потом, спустя некоторое время, укатил дальше в саванну. От рощи к роще.
— А скажи, — спросил Кари Лансика, — этот «люди» добр-р-рый или злой?
— По-моему, добрый. Только растерянный.
— А зачем так р-р-рычит?
— Ну нет, это не он рычит, а его зверь.
— Тот, на котор-р-ром он ехал?
— Ну да, тот самый…
— Вот уж он-то точно злой.
Лансик задумался. Потом обрадовался своей догадке:
— Нет, это не злой зверь, это — техника. У «люди» есть техника, помнишь, нам Айк рассказывал?
— Ага, вспомнил. На неё садятся вер-р-рхом, или даже залезают вовнутр-р-рь.
— Может быть, «люди» испугался эту технику? Может, она его вообще утащила? И надо было его спасти?
— Непохоже. Вон как ловко «люди» кр-р-рутился вокр-р-руг р-р-рощи. Тирли, когда едет на тебе вер-р-рхом, так ловко не может управиться!
Вспомнив о Тирли, друзья расстроились. Но не успели они придумать, где того искать, как он сам шумно прискакал, неся на ремне большой плоский ящик.
— Тирли, что это такое?
Шимпанзёнок положил ящик перед компанией и деловито сказал:
— Сейчас разберёмся!
Он покачал находку из стороны в сторону (внутри что-то погрохатывало), перевернул вверх тормашками (изнутри донёсся какой-то шурум-бурум), почесал затылок и вынужден был признать, что разобраться ни в чём не может.
Сбоку ящика был маленький крючочек — совсем как коготок у Кари, попугай первым заметил его. Он подцепил крючочек коготком, и ящик раскрылся.
— Ух ты! — разом выдохнули все.
— Сколько здесь всего! Глаза разбегаются! — воскликнул Лансик.
— Вот это да! Мохнатые палочки, — сказал Тирли.
— А это что такое разноцветное? — спросил Кари.
Друзья обмерли от удивления, когда увидели картину, лежавшую в ящике: знойная саванна, маленькая акациевая роща и трое любопытных зверушек, выглядывающих из кустов.
— Да ведь это мы все, смотрите: вон Кари, вон Тирли, а это я, — изумлённо произнёс Лансик.
— Вот это да! Вы как настоящие! А я — не похож! — заявил Кари. — Я гор-р-раздо кр-р-расивее на самом деле.
Лансик строго обратился к Тирли:
— Где ты это взял?
Тирли потупил взгляд и промолчал. Лансик спросил ещё строже:
— Откуда это? Чьё это?
Тирли пришлось ответить:
— Когда вы пошли гулять дальше, я стал смотреть, что будет делать «люди». А он лёг отдохнуть.
— А ты?
— А я подкрался тихонько и схватил ящик.
— Зачем?
— Ну что за глупости ты спрашиваешь? Потому что интересно! Вот!
— Но ведь это не твои вещи! Тебя что, мама не учила, что нельзя брать чужое?!
— Но ведь интересно же!
— Ну вот как с тобой дружить?! Ты просто как ворюга какой-то, — чуть не плача сказал Лансик. Но Кари предложил:
— Ну, зачем так р-р-ругаться, давайте лучше отдадим это обр-р-ратно «люди». Он обр-р-радуется. Я-то думал: что он такой р-р-растер-р-рянный?
— Да, он крутился-крутился, искал-искал… Это он ящик искал…
— Я же взял только посмотреть... — Тирли выглядел искренне озадаченным. — Я же не насовсем... Вам бы показал и отдал обратно… Я только испугался, когда «люди» сел на своего зверя, уж очень страшно стало. Вот я и спрятался.
— Давайте вернём ящик?
— Давайте вер-р-рнём!
— Давайте, — тихо согласился Тирли.
Но возвращать ящик было некому. «Люди» на своей технике укатил неизвестно куда и не приезжал обратно. Просидев до заката в роще, друзья отправились домой. По пути они решили назавтра навестить мудрого Айка, чтобы спросить его совета — что делать. Заодно побольше разузнать об этом «люди».
Ведь это и правда было очень интересно.
Глава восьмая,
о том, что такое «рисовать»
Айк действительно всё знал. И сразу понял, о ком говорили ему зверята:
— Когда-то я служил у людей, их много и они очень разные — чёрные и белые, добрые и злые, умные и… в общем, всё как у зверей. Они живут далеко отсюда и к нам в саванну забираются редко. Запомните: если у людей за спиной или в руках длинные железные палки — ружья, то это охотники, от них надо скорее прятаться, потому что они очень опасны. Если люди с мешками-рюкзаками за спиной, то это разные учёные (у них работа такая — собирать что-нибудь в саванне: кто ищет камни, кто растения, а кто и бабочек с жуками), или ещё туристы — они просто любопытные — и любят на всё смотреть, а то ещё и фо-то-гра-фи-ро-вать (ну, это я вам потом объясню). А того, который с ящиком, я помню очень хорошо. Он художник. Это добрый человек. У него усы и борода, он в белой рубашке и штанах. И он ездил по всей саванне на мотоцикле…
— На ком? — переспросил Лансик.
— …на мотоцикле, — это такая техника — железный зверь, который возит людей… Художник любовался нашей прекрасной саванной и разными зверями и птицами. Потом раскрывал точно такой ящик — он называется мольберт — и рисовал.
Слон стал рассказывать зверятам, как на простом белом листе (а таких листов в ящике оказалось много-премного) художник рисовал красками — свой дом, дерево, дорогу, саванну, слона, людей — всё-всё-всё, что только можно себе представить.
Тирли показал Айку лист, на котором были нарисованы зверята под акациями.
— Да-да! Именно так он и рисовал!..
— Только я не похож!.. — проворчал Кари. Ему всё казалось, что он гораздо красивее.
— Как это — рисовал? — спросил Лансик.
Слон указал на большие разноцветные тюбики и обратился к Тирли:
— Это тюбики с краской. Открой любой из них. — Все знали, что пальцы шимпанзёнка были самыми ловкими.
— А который?
— Тот, что больше нравится!
Тирли взял тюбик с краской лимонного цвета, отвернул крышку и немного надавил на тюбик. На лапу Тирли попал густой жёлтый «сок», который шимпанзёнок, по привычке, сразу же слизнул.
— Фу, какая гадость! — сморщил он мордочку, и все засмеялись.
— Это не едят, — сказал Айк, и Тирли подхватил:
— Да уж, да уж… Что же вы раньше-то не сказали?
— Эх, Тир-р-рли, всё бы тебе ср-р-разу в р-р-рот тащить, — с укором прочирикал Кари. — Это ведь не для еды, а для кр-р-расоты!
У слона на конце хобота были два «пальца», и он взял ими кисточку (то, что Тирли поначалу назвал мохнатой палочкой). Макнул её в выдавленную краску и нарисовал на белом листе круг, а от него провёл прямые линии во все стороны:
— Что это?
— Ой, это же солнышко с лучами! — воскликнул Лансик.
Потом слон взял зелёную краску и ниже солнышка изобразил листья дерева. Коричневой краской дорисовал ветки и ствол и под ним — опять зелёной — траву.
— Пальма! — запрыгал Тирли (его родичи жили в дальних несаванских лесах, где росли такие деревья, и мама Чита много рассказывала об этом).
Лансик закружился, а Кари запорхал от радости.
— Вот это да! Вот это волшебный ящик!
— Он совсем не волшебный. Но того, кто научится со всем этим управляться, точно можно будет назвать волшебником.
Лансику сразу захотелось почувствовать себя на месте художника, и он робко спросил слона:
— А у меня так получится?
— А ты попробуй!
Лансик обратился к Тирли:
— Ты помоги мне, пожалуйста, а то я сам не смогу открыть этот… как его… тюбик!
— Конечно! Какой тебе?
— Синий!
И, взяв кисть губами, на том же листе, где уже было солнце, Лансик нарисовал синее небо — и все сразу узнали то, что он нарисовал.
— Ура! Получилось! — обрадовались друзья.
Напоследок Айк сказал:
— Как же теперь художник будет без мольберта? Надо бы ему вернуть краски!
Пообещав помнить об этом, все попрощались с Айком, поблагодарили его и побежали на дальнюю лужайку, где никто не смог бы им помешать заниматься делом.
Раскрыли ящик, разложили кисти и краски. И тогда Тирли предложил:
— Слушайте, мы пока ещё не умеем рисовать. А бумага может кончиться. Если мы все листы разрисуем и у нас получится плохо — будет их жалко.
— И что же делать?
— А давайте рисовать прямо на себе!
— На себе?
— Ну да. Смотрите, какой Лансик белый, а станет цветным — зелёным, как трава.
— Не хочу как трава!
— А как лимон?
— И как лимон не хочу.
Тут выступил Кари:
— А что если мы тебя выкрасим в полосочку? Будешь как тигра из зверопарка!
— Не из зверопарка, а из зоопарка! — поправил Лансик. Малыши никогда не видели тигру, только слышали, что эта загадочная заморская зловредная зверюга живет у людей в клетке, и они ходят на неё смотреть. — Ой! А это не опасно?
— Э-эх, чего ты боишься? Что тебя встретит тигра и посчитает своим родственником?
— Ну ладно, уговорили, — сказал Лансик и послушно прилёг на землю.
Кари и Тирли взяли кисти, краски и на пару выкрасили шею и спину Лансика оранжевыми и чёрными полосками.
— Смотрите, мы теперь можем превратиться в любых зверей! — радостно воскликнул Тирли, затанцевал вокруг мольберта с красками, заухал и захлопал в ладоши. — Кем бы ты хотел быть, Кари?
Попугай ответил:
— Гепардом! Он такой же яркий, как тигра, только пятнистый.
Лансик макнул кисть в жёлтую краску и раскрасил Кари, потом поставил ему чёрные кляксы на спине, крыльях и ярком хвосте, превратив друга в чудо в перьях. Тирли попросился тоже в тигры — в компанию к Лансику, и тот разрисовал его полосками апельсинового цвета. А чёрные полоски получились сами собой там, где не было краски.
Тирли встал на задние лапы, грозно замахал передними и попытался зарычать своим детским голоском.
Заигравшись, компания не заметила приближения ночи: солнце село за горизонт как-то слишком неожиданно, и очень грустно было признавать, что этот день закончился. К грусти примешивалась боязнь предстоящей ночи в саванне — недалёкая родная роща потонула во мраке, и никто не захотел пробираться туда сквозь глухие потёмки.
Тирли надел на шею Лансика мольберт и сказал:
— Береги его. Это здорово!
— И мы обязательно отдадим его художнику, правда?
— Правда.
Втроём улеглись спать в траве.