PLAY

От автора:
Четыре связанные истории, происходящие в разное время и с разными людьми.

«The Punishment for Liberty has evoked the Awe yet…» 
«Наказание за Свободу все еще вызывает Страх…»

Часть первая
Punishment - Наказание

«Когда-то один великий человек сказал, что жизнь – это театр, и все мы в ней актеры. Я всегда считала, что это мысль, так точно подмеченная тем человеком верна до самого основания.
Однако, в наше время, более точно было бы сказать, что вся жизнь – это игра.
Одна большая, сложная, разнообразная игра, в которую нам – людям суждено сыграть до финального конца… »

Что может сказать о себе молодая, считающая себя даже более чем просто привлекательной, девушка двадцати лет?
Скажем прямо – ничего отрицательного вы, скорее всего, не услышите.
Я не являюсь исключением из правил. 
Однако, даже я могу вытащить из себя наружу множество своих пороков и недостатков, но не для других людей, а так, для собственного созерцания себя, ужасной и отвратительной.
Вообще, я думаю, что совершенных людей не существует. Просто некоторые умеют отлично скрывать свои недостатки.
Взять, к примеру, одну мою бывшую подругу.

Индира на протяжении нескольких лет была безупречной подругой. Тогда, она всегда была рядом со мной. Я доверяла ей свои самые сокровенные секреты, спрашивала советов, а порой, даже плакалась в ее «дружеское плечо». Мне казалось, что эта девушка была способна научить меня быть более смелой и раскрепощенной, чем я была в средних классах школы.  Однако тем единственным, чему Индире удалось меня научить на все сто процентов, стало убеждение, что людям верить нельзя.
Моя подруга всегда была для меня примером для подражания, ну или если не так прямо, то хотя бы человеком на которого хотелось равняться. Человеком, которому хотелось верить.
Как же я ошибалась…
А все именно из-за того, что я, будучи в то время слишком наивной, позволила себе быть также слишком доверчивой. Но главная причина крылась в том, что я вовремя не разглядела то, что подруга так тщательно скрывала от меня все те годы.
Свою зависть, свою безжалостность, свою злость, свое двуличие.
Я слишком поздно разглядела в ней все эти пороки, и дорого поплатилась за это.
Теперь, я могу с точностью сказать, что именно она стала причиной моих многочисленных конфликтов и ссор с моими парнями. Я просто не замечала, как симпатичная девчонка с милой ямочкой на щечке, и густой копной каштановых волос, могла за долю секунды превращаться в дымящую сигаретами, одетую в короткую мини-юбку, расчетливую стерву, с холодным взглядом карих глаз.
Это был отличный, запомнившийся мне, пожалуй, на всю жизнь, пример двуличия людей.
Это стало моим личным наказанием.

Наверное, не слишком близко подпускать к себе людей, со временем, вошло у меня в привычку. В этом мире по пальцам даже одной руки можно пересчитать тех немногих людей, которых я все-таки решилась запустить в свою душу. Людей, которые по-настоящему мне все еще дороги. Людей, которые еще по-настоящему не предавали меня.
Возможно, я опять ошибаюсь, поступая так, однако…
Человек, это такое глупое создание, которое до последнего верит в лучшее, даже в сотый раз, наступив на одни и те же грабли.
Видимо, я именно такой человек…
Хотя… я и не думаю, что это так уж плохо.
Что еще сказать о себе, кроме того, что я не больно доверяю людям, отлично умею скрывать свои настоящие мысли и чувства, умело меняя роли в спектаклях своей жизни?
Наверное то, что все-таки, не смотря на мое показное равнодушие к сплетням, что частенько роятся вокруг меня, не смотря на то, что я могу смеяться с одногруппницами на переменах в университете, или на то, что внешне хочу казаться решительной, уверенной в себе, но в то же время нежной и милой, розовой и пушистой девочкой, в глубине моей несчастной головушки сидит, скорчившись, порвав  на себе собственную кожу, вторая я.
Та Я, которой до смерти осточертели притворные улыбочки, наигранная вежливость перед людьми, на которых по сути мне плевать, и которых так и колется послать куда подальше. Другая Я вопит внутри меня, рвет свою плоть ногтями на куски, пытаясь вырваться наружу.
Вторая Я хочет послать этот чертов мир куда подальше, она хочет рассмеяться людям в лицо и презрительно скривиться в сторону мужчин, которых добивалась в течение всей жизни.
Другая Я – это стервозная сучка, которая хочет не просто соблазнять самых лучших, а главное богатых мужиков, но кроме этого доставлять им такое неземное наслаждение, чтобы они на коленях приползали обратно, всякий раз, когда надоедали мне настолько, что я просто вычеркивала их из своей жизни.

Какая из двух этих девушек настоящая я?
Хороший вопрос…
Вот только я вряд ли смогу ответить на него…
Или…я просто… не хочу отвечать…

Утро

Глядя на свое отражение в небольшом зеркале в ванной комнате, я вижу боль в своих туманно-зеленых глазах.
Сказал бы мне кто, какого они на самом деле цвета… Серые? Зеленые? Голубые? Бирюзовые? Скорее… всего понемножку…
Узкой ладонью с длинными, красивыми пальцами, убираю со лба мокрую, длинную прядь темно-рыжих волос.
Еще раз вглядываюсь в свое отражение.
Бледная, почти прозрачная кожа, под которой ясно видны голубоватые вены. Пухлые губы, выразительные глаза.
Взгляд скользит ниже.
Длинная шея, небольшая грудь, широкие бедра, длинные ноги…
И пусть фигура не вписывается в эти придуманные идиотами стандарты «90-60-90», я всем довольна. А главное, довольны те, ради кого можно было бы из-за дня в день добиваться совершенствования этой фигуры.
Довольны мои парни.
Закрываю кран с ледяной водой, и вытираю лицо пушистым, зеленым полотенцем.
- Хэлло, красотка, вот и утро! -
Жаль, отражение молчит в ответ на мое приветствие. В принципе, как раз обратное, было бы по-настоящему странным.
Выходя из ванной, прикрываю за собой дверь, и проскальзываю в свою комнату заставленную всевозможными полезными и бесполезными вещами. Говорят, о человеке многое можно сказать, тщательно осмотрев его комнату. Что ж… психолог явно отправился бы на перезагрузку, зайдя в мои апартаменты. Помимо очевидно нужных предметов, таких как кровать, письменный стол и шкаф для одежды, в моей комнате присутствует неисчислимое количество разнокалиберных предметов, предметиков и предметищ, предназначение некоторых из них понятное лишь избранным, в частности – мне. Стены комнаты настолько увешаны картинами моих подруг и знакомых, что истинный цвет обоев давно стал для меня загадкой. Помимо этого напротив моей кровати (да и на ней, в принципе) располагается целое полчище игрушек, подаренных мне в детстве. Над столом несколько полок занимает кавалерия статуэток кошек самых различных форм, структур и размеров, начиная от стандартных, фарфоровых статуэток, заканчивая деревянными, глиняными и даже стеклянными фигурками.
Коллекция открыток украшает глубины письменного стола, здесь же куча бесполезных (простите, очень важных!) вещей, лучшего места для которых просто не нашлось – пара игрушек, фото-рамки, вырезки из журналов и кое-какие цветные распечатки. Многоступенчатая полка в углу заставлена разнокалиберными шкатулочками со множеством сережек, браслетов, кулонов и бус. В самом низу – небольшая белая коробка с отпечатками собачьих лапок – подарок подруги (розовый набор кружевного нижнего белья в комплекте с подвязочкой).
Я люблю свою комнату – она как ничто другое отражает весь мой внутренний мир. Я люблю милые, воздушные, истинно девчачьи атрибуты, такие как мягкие, очаровательные игрушки. Мне, как любой девушке, нравятся дорогие, стильные украшения, одев которые я могу почувствовать себя стервозной бизнес-леди. Я обожаю искусство, особенно, когда близкие мне люди, рисуют для меня картины или пишут стихи. Ну и конечно, я люблю очаровывать и соблазнять привлекательных мужчин (особенно если они могут обеспечить меня всем вышеперечисленным))).
Может это и звучит расчетливо, однако я считаю, что девушка должна знать себе цену и не размениваться на всех подряд.
Открыв шкаф, долго не могу вспомнить, что я хотела одеть сегодня. Неужели новое черное платье с большим бирюзовым цветком возле пояса? Ах да, точно! Сегодня ведь день рождения моего нынешнего парня. Сколько ему исполняется? Могу поклясться, еще вчера я помнила… проклятая память… быть может это все из-за вина, которое я выпила перед сном – перед глазами все в тумане.
Не смотря на слегка шатающуюся передо мной комнату, я вытаскиваю из шкафа длинное черное платье, с невероятно сексуальным вырезом на спине, и тоненькими черными лямочками. Надев телесные чулки, и натянув через голову платье, подхожу к полочкам с украшениями и придирчиво их осматриваю. Через несколько минут останавливаю свой выбор на миленьком наборе из бирюзы – небольшие бусы и висячие сережки. Скалываю распущенные волосы маленьким крабиком в некое подобие «мальвинки», и прихватив небольшую черную сумочку и широкий, шелковый шарф на плечи, выхожу из комнаты.
Ставлю сумку на тумбочку в прихожей и прохожу на кухню, где мама уже заботливо готовит мне завтрак. Знаете, сколько бы вам ни было лет, все равно приятно, когда кто-то с утра готовит вам завтрак и провожает из дома в университет или на работу.
- Красавица моя, садись скорее завтракать, иначе в университет опоздаешь! –
Забота мамочки, как всегда, не знает границ.
- Я только кофе выпью. Не хочется есть – улыбнувшись, отвечаю я, беря в руки любимую чашечку, наполненную ароматным напитком.
Мама неодобрительно качает головой и поправляет крабик на моей голове.
- Спасибо, мамуль, я пойду – поставив чашку на стол, я быстро встаю из-за стола, мельком взглянув на экран своего телефона – еще чуть-чуть и я действительно опоздаю.
Мама провожает меня до двери, смотрит, как я обуваю черные туфли на высоком каблуке, подает мне сумку и целует на прощанье в щеку.
- Пока, мам! – выходя из квартиры я машу рукой, и отвернувшись, быстро сбегаю вниз по ступенькам.
Выбежав на улицу и захлопнув за собой дверь, вдыхаю запах ночного дождя полной грудью. Нет ничего прекраснее запаха листьев после дождя.
Поднимаю голову, и перед тем, как сделать шаг со ступеньки крыльца, успеваю заметить выглядывающее из-за пушистого, белого облачка яркое, утреннее солнце.

Утро началось отлично…

День
 
- Эй, подруга, ты так и будешь всю перемену здесь сидеть? – соседка по парте «заботливо» тычет меня в бок локтем.
- Очень мило, спасибо за заботу! – недовольно глянув на одногруппницу, я потираю место, где еще совсем недавно были мои целые ребра.
- Нет, я серьезно! – воодушевленно продолжает брюнетка – Ты итак сегодня на вечеринку с занятий уходишь, давай хоть немножко поболтаем! –
Устало опускаю голову.
- Ну и о чем ты хочешь «поболтать»? – сдаваясь практически без боя, с явным отсутствием энтузиазма, спрашиваю я.
- Ну… ты видела нашего нового препода по английскому? Такой красавчик! Говорят, не женат. Клево, да? – соседка, по всей видимости, с утра кофеина налакалась – энергия так и прет.
- Ну и что с того? – с показным равнодушием, потягиваюсь, сидя за партой, и медленно поправляю огненные волосы.
Брюнетка на секунду лишается дара речи.
- Как… так… - недоуменно хлопает глазами она – Эй, что это с тобой? Тебя же всегда интересовали подобные субъекты? –
- Все меняется… - загадочно отвечаю я, и углубляюсь в изучение собственного сотового, ясно давая понять, что на сегодня мы уже достаточно «поболтали».
На самом деле, я уже несколько недель, как знаю о новом преподавателе. И действительно, он меня сильно заинтересовал. Исключительно в экспериментальных целях. Однако, я не собиралась распространяться об этом.
Это не мой стиль.
Я не говорю попусту, я просто сразу делаю.   
Ну, так бывает, когда хочется добиться внимания какого- то мужчины лишь для того, чтобы потом его бросить. Просто, чтобы доказать самой себе, что ты можешь это сделать. Что ты настолько привлекательна, умна и изобретательна, что с такой легкостью способна обвести вокруг пальца этих самых мужчин.
Это не стиль моей жизни, отнюдь…
Просто это одна из ее составляющих, которая не дает мне скучать…
Так было не всегда.
Когда-то я действительно верила в любовь. Возможно,  я даже смогу поверить в нее еще раз, когда-нибудь…
Просто, как я уже говорила, слишком много раз меня обманывали и предавали,  а я порой просто не понимала, почему так происходило? Из-за меня самой, или все же потому, что окружали меня одни двуличные твари?
В любом случае, я сама себя пытаюсь убедить в том, что теперь мне все нравится. Что мне действительно нравится играть с чувствами парней, мужчин.
Хотя… в свою заслугу могу поставить одно – я никогда им не лгала. На самом деле, они всегда знали, на что шли, заводя со мной отношения. Я всегда предупреждала их. Предупреждала о том, что никогда не смогу принадлежать всецело лишь одному из них.
А они, глупые мотыльки, все равно летели ко мне…
И все равно сгорали…
Рано или поздно…   
Видимо, это было их наказание…

Звонок прозвенел, и внезапно в кабинете стало на удивление тихо.
Я очнулась от своих мыслей и удивленно посмотрела на соседку по парте.
- В чем дело? – спросила я, подергав ее за рукав длинной белой кофты, привлекая внимание.
Повернувшись ко мне, брюнетка возбужденно ответила:
- Сейчас же инглиш будет! Все ждут нового препода! –
Я промолчала, и повернулась к двери.
Все разом отвернулись к доске, как только дверь в кабинет приоткрылась.
За спиной раздались тихие шаги.
- Здравствуйте, дорогие студенты, или… вернее будет сказать студентки! – взгляд внимательных, голубых глаз бегло пробежался по аудитории примерно из двадцати человек, которую составляли одни девушки.
Новый преподаватель оказался не таким молодым, каким мне его описывали.
Я бы дала ему лет тридцать-тридцать пять. Однако этот взрослый мужчина был довольно привлекателен. Высокий, в темно-сером костюме, с темно-русыми волосами и слегка насмешливой улыбкой.
Он понравился мне с первой минуты.
Группа нестройно ответила на приветствие преподавателя, а он, улыбнувшись, назвал свое имя.
Мило… простенько так…ему совсем не подходит.
Следом была стандартная процедура так называемого знакомства с группой. Поочередно называя имена, он что-то отмечал в своем органайзере, и улыбаясь каждой студентке, чье имя называл, медленно приближался к моему имени.
Дойдя до него и подняв голову, как только я подняла вверх руку, он на секунду остановил свой взгляд на моих волосах.
- Интересное имя… - улыбнувшись ничего не значащей улыбкой, наконец произнес он, и продолжил называть чужие фамилии и имена.
Черт, а меня это зацепило.
Урок начался как обычно. Наискучнейшее, надоевшее до смерти повторение известных мне настолько, что ночью разбуди – отвечу, времен, пассивного залога, отличия в составлении форм сравнительных степеней прилагательных – все это мы бегло повторили за время, отведенное на урок. Оставалось еще несколько минут до звонка, когда преподаватель попросил меня объяснить ему различие между пассивным и активным залогом прошедшего продолженного времени.
Сделав вид, что задумалась, я слегка спустила с плеча шарф, так, что стала видна голая полоска бледной, нежной кожи. Преподаватель попросил меня поторопиться, так как скоро должен был прозвенеть звонок, и я уже стала замечать медленно поднимающиеся руки, рядом с собой, тех девушек, которые хотели ответить.
Но несмотря на то, что времени оставалось мало и вокруг постепенно нарастал шум, я заметила…
Я успела заметить взгляд голубых глаз, медленно скользнувший по моей шее, вниз, к обнаженному плечу, тут же скрывшийся за веками.
Усмехнувшись про себя этой маленькой победе, я все-таки ответила на заданный вопрос, и смущенно посмотрела в голубые глаза.
А эти глаза… они будто спрашивали меня, чего же я хочу. Эти глаза… были такими задумчивыми…
В эту секунду прозвенел звонок.
Замечательно! Сейчас эти девчонки опять сбегут на перемену, а я попытаюсь тут кое-что провернуть.
Однако, к моему удивлению, одногруппницы, в большинстве своем, продолжили сидеть за партами, развернувшись друг к другу, и о чем-то увлеченно переговариваясь.
Преподаватель поднялся со своего места, собрал книги и органайзер, положил все в черный кожаный портфель, и, попрощавшись с девушками, направился к выходу из кабинета.
Ну, нет! Я не могу оставить все незаконченным! Это совсем не в моих правилах.   
Бросив пару незначительных фраз соседке, я быстро обошла свою парту, и не сбавляя шага, двинулась вслед за преподавателем.
Я нагнала его на углу, в тот самый момент, когда он хотел уже скрыться за дверью своего кабинета.
- Придержите дверь, пожалуйста! – дотронувшись до рукава его пиджака, без стеснения произнесла я. Мужчина удивленно обернулся, а узнав меня, казалось, удивился еще больше.
- Ах, это вы? Вы что-то хотели? – слегка нахмурившись, поинтересовался он.
Я включила свою улыбку на полную мощность.
- Может быть, поинтересуетесь у меня этим, впустив меня в кабинет? – нагловато предложила я.
Брови мужчины поползли вверх, в то время как на его лице стала медленно расползаться скептическая улыбка.
- Ну, давайте попробуем! – наконец предложил он, и распахнул передо мной дверь, предлагая войди в кабинет первой.
Пройдя в кабинет, я обернулась, дожидаясь, пока преподаватель не закроет за собой дверь и не сядет за свой стол.
- Садитесь – кивком головы, предложил он мне.
Я, проигнорировав предложение сесть напротив, медленно обошла стол, скользя пальцами правой руки по краешку стола, и остановилась в полушаге от мужчины.
- Вы что-то хотели мне сказать? – все так же насмешливо улыбаясь, поинтересовался он.
В тот момент я подумала, что пока не сотру с его лица эту самодовольную улыбочку, не выйду из его кабинета.
- М-м-м, да… я хотела поинтересоваться… вы ничем не заняты вечером, скажем… послезавтра? –
- И зачем, могу я спросить, вам эта информация? – не меняя выражения своего лица, усмехнулся он.
Черт!
- Хм… просто… я подумала… что вы, наверное, были бы не против провести несколько приятных часов в моем обществе… -
- Действительно? – насмешливо выгнул брови мужчина.
Черт! Черт! Черт!!!
- А вы… против? – наигранно удивилась я, и надула губки.
Преподаватель усмехнулся, и прикрыв глаза, опустил голову.
- Что-то не так? – заботливо поинтересовалась я, слегка дотронувшись до его плеча.
Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел в мои глаза.
Будто пытаясь прочесть мои мысли.
- Я хочу тебе кое-что показать… - наконец произнес он. Как-то вдруг преподаватель перешел со мной на «ты». Мужчина, отодвинув нижнюю тумбочку стола, достал из-под стопки аккуратно сложенных листов бумаги, небольшую фото-рамку.
- Кто это? – поинтересовалась я, удивленно разглядывая фотографию молодого, милого парня, с глубокими, карими глазами и светлыми, пшеничными волосами.
- Мы встречаемся – внимательно глядя на меня, ответил преподаватель.
До меня не сразу дошел смысл того, что он сказал.
Минуту, я в ступоре тупо пялилась на фотографию в своей руке, а затем медленно подняла на мужчину обескураженный взгляд.
- Что, простите? – не веря, переспросила я.
- Я и этот парень, с фотографии, встречаемся. Причем уже давно. Прости, но ты не ослышалась – без тени улыбки, повторил преподаватель.
Я медленно положила фото-рамку на край учительского стола.
- Как… так… - растерянно произнесла я.
Мужчина вздохнул, и беспомощно развел руками.
- Вот так! Ты уж действительно, извини. Если бы мне нравились девушки, поверь, я бы сам тебя соблазнил –
Я вспыхнула.
- Я совсем не… -
- Да ладно, перестань! – жестом остановил меня преподаватель – Твои намеренья, мысли и желания настолько ясно написаны на твоем милом личике, что даже не нужно смотреть в твои глаза, которые говорят даже о большем. Хотя… у тебя неплохо получается для твоего возраста. Однако, опыт приходит со временем – мужчина покровительственно похлопал меня по плечу.
- Я… вам не нравлюсь… жаль… - тихо произнесла я, опуская голову.
Преподаватель отрицательно покачал головой.
- Дело не в тебе. Ты очень красивая, молодая девушка, поверь, тебе еще встретится куча таких мужчин, как я. Надеюсь, они окажутся той ориентации, которую ты будешь ожидать – усмехнулся он.
Я улыбнулась от таких слов.
- А вы, похоже, неплохой человек – продолжая улыбаться, изрекла я.
Преподаватель рассмеялся.
- Стараюсь, дорогая! –
Я еще раз улыбнулась и посмотрела на наручные часики.
- Думаю, мне пора идти. Приятно было все разъяснить – произнесла я.
Мужчина встал, протягивая мне руку. Его ладонь оказалась широкой и теплой.
- Надеюсь, ты не будешь распространяться о том, что здесь узнала –
Я отрицательно покачала головой.
- Будьте во мне уверены! –
Преподаватель улыбнулся, отпуская мою руку.
- Благодарю. Знаешь, наверное это мое личное наказание, не испытывать настоящего влечения к таким восхитительным девушкам, как ты –
На этот раз усмехнулась я, и попрощавшись с преподавателем, вышла из его кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь.

День сегодня был очень странным… 

Вечер

Не то чтобы я очень любила шумные компании малознакомых мне людей, но все-таки я должна была признать, что на вечеринке по случаю Дня Рождения моего парня действительно было весело.
А ведь веселье – это как раз то, что было мне так необходимо за все предыдущие дни…
Столько всякого негатива накопилось за прошедшую неделю, что теперь просто необходимо было хотя бы немного развлечься.
Моему сладкому понравилось мое платье, особенно вырез на спине – слишком уж долго он не отрываясь, гладил меня сзади по шее и плечам.
В его просторной квартире было до одури много народу. Какие-то его друзья со своими подружками, несколько знакомых с работы, и даже двоюродный брат (откуда взялся – совершенно непонятно, мне мой сладкий никогда о нем не говорил).
Всюду гремела модная клубная музыка, лишь изредка сменяясь на что-то спокойное, вроде «медляка». Море закусок, выпивки и уютных местечек, где набравшиеся под завязку парочки могли уединиться, сделали свое дело – уже ко второму часу ночи половина гостей бессовестным образом посапывала в разных частях квартиры, а вторая половина, существенно убавив музыку, допивала остатки спиртного и вела какие-то заунывные беседы.
И все-таки мне было весело. Я тоже прилично набралась, и поэтому решила, что и мне неплохо бы уединиться со своим законным парнем, в его законной комнате на не менее законной кровати.
Отыскав его, к своему удивлению, почти трезвого, я без лишних слов потащила парня вглубь квартиры, и чуть только он переступил порог собственной спальни, захлопнула за нами дверь и закрыла ее на ключ.
- А ты я смотрю, уже готова делать все, что я попрошу – зарывшись носом в мои волосы, прошептал субъект моих сегодняшних, ночных фантазий.
Я коротко кивнула и обвила руками его шею.
Почему то перед глазами всплыл образ преподавателя английского языка. Его темные волосы, чуть прищуренные голубые глаза…
Нет! Все, все, все, перестаю в эту же секунду! Мы там, кажется, все выяснили, и тему закрыли. Пора переключиться в свою реальность.
От парня исходил приятный, чуть терпкий запах миндаля – его одеколон со странной отдушкой, которая безумно нравилась мне, и едва уловимый запах табака, от выкуренной несколько минут назад сигареты.
Парень медленно, нехотя отстранил меня от себя, и развернул лицом к широкой кровати.
Я наощупь знала каждую складочку белоснежного белья на этой кровати.
- Сегодня, я приготовил небольшой сюрприз… - внезапно охрипшим голосом, произнес он.
Я затуманенным взглядом пробежалась по контурам кровати, и вдруг наткнулась на незнакомый мне предмет, свисающий с ее кованой спинки.
Вглядевшись в этот предмет, я вдруг поняла, что это такое.
По спине забегали мурашки…
Но не от страха… от предвкушения…
- Надеюсь, тебе понравится… - прошептал мне на ухо сладкий, и подняв меня на руки, осторожно положил на мягкую кровать.
Я потянулась к нему, но парень нежно отвел мои руки за голову, и скрестил запястья.
Щелкнули металлические наручники.
- Сегодняшняя ночь станет для тебя особенной… - прошептал он, нежно целуя меня в шею.

А ведь вечер начался всего с одного бокала шампанского…

Ночь

Я проснулась среди ночи от шума за окнами.
Вылезать из-под теплого одеяла до ужаса не хотелось, однако осознав, что пока не узнаю причины этого шума – не засну, я все-таки решилась выбраться из своего уютного гнездышка.
Я резко села в кровати, но тут же дернулась назад от боли – запястья все еще были пристегнуты к кровати наручниками. Я попыталась осмотреться в темноте, но не добилась почти никакого результата – ровным счетом ничего не было видно.
Выругавшись, я прокляла свою беспечность (нужно было заранее уточнить у парня, куда он положил ключ от наручников) и свою привязанность к дорогому, красному вину (вечером, на вечеринке, я выпила изрядное количество именно этого спиртного напитка, вследствие чего и имела сейчас небольшую проблемку).
Я попыталась успокоиться, и тщательно все обдумать.
Если бы я была безмятежно храпящим существом на соседней подушке, то куда бы я дела ключ?
Скажу честно, раздумья меня далеко не привели, так что я решила действовать наугад. Вытащив правую ногу из под теплого одеяла, я моментально почувствовала, насколько в комнате было прохладно – кожа в тот же миг покрылась маленькими мурашками. Сделав для уверенности глубокий вздох, я медленно просунула ногу под ту часть одеяла, что скрывала обнаженное тело моего парня, и сжала пальцами ноги тонкую ткань пододеяльника. Досчитав про себя до трех, я резко дернула за одеяло, и оно в тот же миг сползло ровно настолько, чтобы я смогла почувствовать небольшое углубление в центре кровати. Нога нащупала что-то холодное, и впереди замаячила надежда на то, что это мог быть мой путь к спасению.
Осторожно сжав пальцами холодный предмет, я подтянула его поближе.
Теперь, оставался один вопрос – что же я собираюсь делать дальше?
Не раздумывая долго над тем, что делаю (быть может, я думала, что у меня настолько длинные пальцы на руках, что я смогу в полете поймать тот предмет), я резко подкинула этот предмет вверх, и лишь на мгновенье позже до меня дошло, какую глупость я совершила. Однако, разглядеть куда приземлился тот самый загадочный предмет в темноте, оказалось невозможно.
Но видимо судьба сегодняшней ночью была на моей стороне, поскольку повернув голову налево, щекой, я почувствовала что-то холодное на подушке. Возликовав про себя, я еще немного повернула голову и обхватила губами предмет, оказавшийся, как я и надеялась, ключиком, через секунду надежно зажав его между зубов. Извернувшись самым немыслимым способом, я  чуть-чуть подтянулась к металлической спинке кровати, и расслабив руки, позволила кистям, скованным наручниками, скатиться вниз по одной из перекладинок. Расставив локти в стороны, я заставила наручники натянуться до предела, максимально развернув к голове скважину, куда должен был вставляться ключ. Задрав голову вверх настолько, насколько это было возможно, я зубами, осторожно попыталась вставить ключик в скважину. Это у меня получилось далеко не с первого раза, и я уже почти отчаялась самостоятельно освободиться, как внезапно почувствовала, как ключик вошел в замочную скважину. На радостях, я даже не сразу сообразила, что делать дальше, но уже через секунду сосредоточившись, стала медленно поворачивать ключ, сжимая его зубами, и немного помогая себе языком.
Через несколько минут, когда у меня, наконец, все получилось, я услышала, показавшийся мне тот момент самым прекрасным, звук.
Наручники тихо щелкнули, и я почувствовала, как мои запястья освободились.
Блаженно упав всем телом на кровать, я поднесла затекшие руки к лицу, и стала растирать распухшие запястья.
Неплохо мы вчера повеселились, но в следующий раз пусть он сам себя наручниками пристегивает.
Я тихо поднялась с кровати, и ежась от холода, натянула рубашку своего парня на голое тело.
Тихонько подошла к окну и вгляделась в ночную тьму.
А за окном творилось что-то неописуемое…
Дождь хлестал по толстому стеклу, будто пытаясь разбить его на мелкие кусочки, и ворваться в просторы темной комнаты, лишь изредка освещаемой вспышками молний.
На крыше завывал ветер, в своем гневе вторя ночному дождю.
Всюду шатались деревья, загорались молнии и грохотал гром.
Я отодвинула в сторону длинную, прозрачную тюль, и потянувшись к ручке балконной двери, открыла ее и вышла на застекленный балкон. Скорее, это место можно было назвать застекленной лоджией, чем балконом из-за его огромных размеров.
Прикрыв за собой дверь, я сделала еще несколько шагов, и приложила ладони к толстому, холодному стеклу.
Шум и тишина.
Это то, что окружало меня в то мгновенье.
В квартире было удивительно тихо, не раздавалось ни единого звука.
Снаружи, на улице, все было абсолютно по-другому – шум, казалось, окружил все вокруг, и из-за всех сил старался ворваться в квартиру.
Выбить стекла.
Залить водой пол.
Порывом ветра сорвать с гардины шторы, и в мелкие клочья разорвать тюль.
Завыть в твоей голове.
Стать с тобой одним целым…
Секунду обдумывая свое решение, я все-таки потянулась, и открыла большое окно – последнюю преграду отделявшую меня от ярости стихии.
Природа, казалось, возликовала.
Ветер взвыл, и с грохотом, настежь распахнув окно, ворвался на балкон.
Ветер окружил меня, заставляя сжаться в маленький комочек на полу.
Дождь яростно обрушивал на меня потоки воды, которым не было конца. Рубашка промокла насквозь, и я каждой клеточкой своего тела чувствовала  холодный гнев стихии.
Почему природа гневалась?
Я не знала. Я действительно не знала, чем на этот раз разозлили ее глупые людишки.
Я не знала, могла ли это быть сама я, или кто-то другой.
Но я, будто понимала, чего она хочет.
Я медленно поднялась, и расставив руки в стороны, прикрыла глаза.
Я ощущала прилипшие к лицу, длинные, рыжие волосы. Я слышала свое сбившееся дыхание, и бешеный стук сердца.
Приоткрыв глаза, я подняла голову к ночному, темному небу, но не смогла увидеть ничего, из-за непрерывно льющегося дождя.
И тут…
- Прости меня… прости, если я неправильно себя вела… прости за то, что я такая лгунья… прости за то, что я люблю ненавидеть… прости за мое двуличие… я не знаю, чем именно могла разозлить тебя… и была ли это вообще я… просто… передай ему… что я прошу прощения… за все… за всю свою жизнь… -
А ветер, он будто услышал меня, и вдруг, подул совершенно в другую сторону.
Дождь начал медленно прекращаться.
Вот вспыхнула последняя молния, и вместо яростного ливня, снаружи заморосил мелкий, летний дождик.
Я широко распахнув глаза, вновь посмотрела вверх, и внезапно поняла, что наконец могу видеть ночное небо… и самую яркую ночную звезду…

Сегодняшняя ночь была самой таинственной в моей жизни…

« Я не знаю, какой в дальнейшем будет моя жизнь. Выйду ли я замуж за своего нынешнего парня, или найду еще кого-нибудь, рожу ли когда-нибудь кучу детей, или еще долгие годы буду жить единственным «ребенком» со своими родителями.
Я без понятия, как сложится моя судьба.
Да что там, я даже не знаю, что будет со мной завтра… и тем не менее… все-таки… продолжаю на что-то надеяться… продолжаю о чем-то мечтать…
Наверное, это свойственно всем людям… люди любят мечтать…
А еще людям свойственно делать глупости… люди любят делать глупости…
Даже зная, что за эти «глупости» их потом будет ожидать наказание…
Каждому – свое… что поделать, если нас, людей, не изменить…
Мы будем мечтать о счастливой, беззаботной жизни, продолжая совершать глупые поступки, продолжая играть с чувствами родных нам людей, продолжая причинять боль самим себе… в перерывах мечтая о той самой «счастливой и беззаботной жизни», хотя в глубине души каждый из нас хотя бы раз задавал себе вопрос: «А достоин ли я, после всех тех глупостей, что совершил за всю свою жизнь, этого счастья?»…
Хотя… быть может… кто-то его действительно достоин…
А кто-то… на самом деле… достоин лишь наказания…» 


Часть вторая
Liberty – Свобода

( Письмо из прошлого…)

"Меня всегда интересовало, может ли одной девушке понравится другая девушка?
Не в том извращенном смысле, в котором привыкли воспринимать этот вопрос.
Скорее, может ли одну девушку эстетически привлекать в другой ее красота, очарование, запах ее волос, длинные пальцы на руках, загадочные, холодные глаза...
Может ли нравится ее умение правильно вести себя практически в любых ситуациях, желание помочь тебе, ее сочувствующий взгляд и таинственное, совсем не напряженное молчание, когда ей нечего сказать…
Может ли стать объектом твоего восторженного взгляда ее безупречное умение хорошо одеваться, скорее в силу врожденного чувства стиля, чем по какой либо другой причине…
Или быть может причина в ее не до конца разгаданном образе, сколько бы лет ты ее не знала…
Тайна, которая окутывает ее, словно серо-голубой туман… цвет ее глаз…
Когда она смотрит в небо, ее глаза именно такого цвета… а порой, когда ее взгляд устремлен прямо на тебя, в ее глазах начинают плясать таинственные, зеленоватые тени, хотя… она, скорее всего, даже и не замечает этого…
На солнце, при свете дня ее волосы горят огненно-рыжим пламенем, привлекая всеобщее внимание своей демонической красотой, а ближе к вечеру, пламя будто затухает, оставляя лишь небольшие, яркие блики на длинных волосах цвета меди.
Красота – это не то понятие, которым можно ее описать.
Это слишком избитое, надоевшее своей обыденностью слово, которым не думая о его истинном значении, бросаются парни, пытаясь сделать комплименты своим девушкам, мужчины – своим женщинам и мужья – своим женам.
Это. Все. Не. То.
Скорее… демоническая притягательность.
Да, именно так."

Именно такой демонической притягательностью обладала она – девушка, которую я, казалось, знала целую вечность, но которую так и не узнала до конца.
И я думаю, что вряд ли когда-нибудь найдется человек, который сможет до самого дна ее души понять все ее чувства, желания и мысли.
Так и должно быть.
Знаете, ведь часто говорят, что в девушке должна быть загадка.
Я думаю, что именно моя демоническая подружка всегда обладала этим сполна.
Зная ее с начальной школы, продолжив более близко общаться в старших классах, и не потеряв нити, соединяющей нас после поступления в разные университеты, я со временем стала понимать, как дорога мне на самом деле эта неоднозначная, порой непонятная девушка.
Обладая незаурядной, я бы даже сказала необычной внешностью, она привлекала внимание, по меньшей мере, восьмидесяти процентов мужского пола, в любой компании.
Не знаю, ставила ли она когда-нибудь для себя рекорды... в том смысле, сколько парней она сможет завоевать за один вечер, к примеру, но… то, что она всегда была сильно влюбчива, я могу сказать точно.
Хотя… кто из людей по большому счету не влюбчив…
Это даже не плохо, скорее хорошо…»
Ведь если любишь…
Даже короткое время…
Даже без взаимности…
Это делает тебя чуточку счастливее…

Школьные годы

- Какого черта, ты общаешься с ним? –
В пустом классе отчетливо было слышно каждое слово, которое с презрением выплевывал из себя молоденький парень.
Длинноволосая блондинка прищурившись, долго вглядывалась в черты лица раздраженного парня, и наконец, отвела взгляд.
- Что ты молчишь? – голос парня был напряжен до предела, казалось, что еще секунда тягостного молчания, и он просто ударит девушку.
Блондинка подняла на взбешенного парня серо-голубые глаза.
- Влад – мой друг, я просто с ним общаюсь. Не понимаю, с чего ты так злишься… -
Парень опустил голову и едва слышно ухмыльнулся.
- Ну конечно, «друг»… я вижу, КАК он на тебя смотрит, и не рассказывай мне тут, что тебе это не нравится! –
Горящий взгляд его зеленых глаз столкнулся с холодным взглядом девушки.
- Знаешь… не тебе решать, с кем мне общаться, а с кем – нет! – твердым голосом произнесла она.
- Да неужели? – парень презрительно скривил губы в усмешке.
- Именно – кивнула головой блондинка – Я думаю, нам нужно расстаться, Саша… - тихо произнесла она.
Парень на секунду замер.
А потом расхохотался.
- Только не говори, что это все из-за этого придурка... – облокотившись рукой о стену, рядом с головой девушки, усмехнулся он.
- Это из-за тебя, и только из-за этого – произнесла она.
Парень испытующе посмотрел ей в глаза.
- И что же тебе во мне не нравится? –
Девушка едва слышно вздохнула, опустила голову, и медленно отодвинув от себя руку парня, пошла к выходу.
Раздалось цоканье каблучков.
Не дойдя нескольких шагов до выхода из класса, девушка обернулась.
В ее взгляде, устремленном на парня, читались грусть и жалость.
- Все… - тихо произнесла девушка, и молча закрыла за собой дверь.

Школьные воспоминания до сих пор стоят перед моими глазами, словно я листаю страницы старого альбома, в котором собраны фотографии самых запомнившихся моментов моей жизни.
«…я помню, когда впервые пришла в девятый класс, и там, вновь, увидела тебя.
Помню, безграничную радость от того, что вижу знакомое лицо, от того, что я теперь не одна в совершенно новом и незнакомом классе.
А ты, казалось, даже не удивилась моему внезапному появлению. Просто подошла, улыбнулась и сказала: «Привет».
Знаешь, а этого «привет» в тот момент было более чем достаточно для того, чтобы я почувствовала себя гораздо спокойнее…»

«…я помню, как в первый же день, пока ты стояла в сторонке у окна, возле своей парты, и о чем-то увлеченно говорила с высоким темноволосым парнем, и смуглой, симпатичной девушкой, ко мне, за самую последнюю парту (куда меня сразу же и посадили) подсел улыбающийся, и показавшийся мне тогда очень симпатичным парень.
Знаешь, я ведь в то время совсем не знала, как парни заигрывают с девушками, да что там, я то была младше всех своих одноклассников, и тебя самой года на два… весь юмор заключался в том, что только через несколько лет я с удивлением узнала, что в тот самый день, когда я впервые перешагнула порог такого незнакомого мне класса, тот самый улыбающийся мальчик просто заигрывал со мной.
Смешно…
Теперь это вызывает на лице такую легкую полуулыбку…
Ведь ты помнишь, что тем мальчиком был Саша…
И я порой готова была биться головой об стенку, сначала от того, что поняла – этот мальчик заигрывает абсолютно со всеми, а потом… потом от того, что осознала, что он мне все равно нравится…
Да, сейчас это действительно вспоминается с улыбкой.
Даже зная, что теперь этот мальчик давно уже взрослый парень, у которого уже есть жена (кстати, это же уже… спорный вопрос, так ведь?), своя семья, я все равно порой задумываюсь – а что бы было, если бы я тогда стала с ним встречаться?
Или что даже интересней, что было бы, если бы ты с ним не рассталась, тогда, в далеком девятом классе…»

«…и вот прошел год.
Знаешь, я бы многое могла сказать о том, что со мной происходило в девятом классе, но… это как говориться уже другая история…
Помню, как ты красиво выглядела, когда мы вдвоем зашли в новый кабинет, первого сентября. На тебе были классические черные брюки, стильная белая рубашка и галстук, небрежно повязанный вокруг шеи.
Это был наш первый день в десятом классе.
Новые ученицы, несколько новых учеников… и много-много старых, знакомых лиц.
Все такие нарядные, слегка растерянные…
И ты в первую очередь!
Знаешь, ты наверное не помнишь, как переживала из-за того, что попала в разные подгруппы с Владом, на то время твоим близким другом, Верой, твоей хорошей знакомой, и многими другими, бывшими одноклассниками.
А вот я была рада.
Ведь в новой группе была ты, и мы даже сидели за одной партой, самой первой, на первом же ряду.
Как сейчас помню, за нами сидел твой двоюродный брат и с ним, сначала… сначала один парень – Артем, а после, ближе к одиннадцатому классу, Вадик, ну о нем, опять же, отдельная история…»

Это скорее будет риторический вопрос, чем что-то еще, но я все равно спрошу…
Помнишь ли ты, как весело нам было в том, далеком десятом классе? Как мы порой от смеха буквально лежали на нашей первой парте, а мальчишки за нами недоуменно переглядывались (их взгляды я прекрасно ощущала своей спиной) и крутили пальцами у висков. А еще порой со смешком добавляли: «Ну что, вас опять вставило? Травкой не поделитесь?».
Не знаю, в те минуты мне это казалось самой смешной шуткой в мире…
Весело было…
Мы шутили, смеялись, подкалывали друг друга, и мне сейчас очень не хватает тех наших школьных дней…
Знаешь, я только сейчас поняла всю глубину выражения «Школьные годы – лучшие годы».
Это правда.
Всецело.

Когда мы перешли в выпускной, одиннадцатый класс, я не могла поверить, что наконец-то покину этот осточертевший мне лицей.
Да, мне было весело, я примеряла сотни масок, как ты, как мы все, чтобы потом, выпорхнув из школы, уже точно знать какие именно маски нужно надевать на собственные лица в самых различных жизненных ситуациях.
Однако не стану скрывать того, что мне было до отвращения скучно сидеть полдня за партой, слушать занудных учителей, и в промежутках между летаргической полудремой и нервно-истерическим напряжением во время контрольных думать, а какого лешего я здесь забыла?

«…в выпускном классе случилась еще одна знаменательная вещь – в один из дней, ты пришла в лицей, небрежно сняла с головы легкую шапочку… и заставила остолбенеть всех своих одноклассников, включая меня!
В тот день ты перекрасила свои белокурые волосы, в насыщенный, огненно-рыжий цвет, тем самым став для меня чем-то непривычным, а для парней – кем-то еще более привлекательным, чем обычно.
Но, конечно смена цвета волос не было моим самым ярким воспоминанием о школьном времени.
Самой запоминающейся историей, как бы банально это не прозвучало, стала повесть о традиционном любовном треугольнике…»
А все началось весной… тогда еще я могла свободно ругаться с Вадимом на задней парте, и не воспринимать серьезно веточки сирени, подаренной как-то по дороге в лицей…

Школьные годы

Рыжеволосая девушка семнадцати лет заботливо обнимала свою подругу, сидящую с ней за передней партой. Слезы градом лились из глаз подружки, и зеленоглазая девушка никак не могла ее успокоить.
- Ну же, дорогая, почему ты плачешь? Ведь по идее плакать надо мне… - рыжеволосая девушка еще крепче прижала русоволосую подругу к себе. Рыдания перешли в тихие всхлипывания.
- Чего ревете, девчонки? – сбоку от девушек показалось ухмыляющееся лицо перегнувшегося через парту, парня.
- Отвали! – на миг, отвлекшись от всхлипываний, гундосым от слез голосом, огрызнулась расстроенная девушка, и попыталась спрятать заплаканное лицо за длинными, растрепавшимися, темно-русыми волосами.
- Да, Вадик, не приставай к ней сейчас, пожалуйста – тихо попросила рыжеволосая девушка, полуобернувшись к ухмыляющемуся парню, на что последний скорчил ужасно недовольной лицо. Однако, еще раз бросив беглый взгляд на всхлипывающую девушку, вернулся на свое место, и начал о чем-то беззаботно болтать со своим светловолосым соседом по парте.
- Спасибо… - тихо поблагодарила русоволосая девушка.
Девушка с рыжими волосами слегка улыбнулась.
- Скажи, почему ты плакала? – в который раз, спросила она.
Подруга с минуту молчала, прячась за завесой спутанных волос, но чуть позже, решившись, подняла заплаканное, покрасневшее лицо к подруге, и тихо, чтобы никто не слышал, зашептала.
- Я просто… просто… на секунду представила, что это не ты лежала там… что это не ты переживала свой первый… свой первый… раз… с парнем, а то… что на твоем месте могу когда-нибудь оказаться и я… точно окажусь… с другим парнем, в другой ситуации, но… вдруг, у меня все получится так же, как у тебя? Вдруг, я тоже… вдруг он тоже… за что-то на меня разозлиться… я… я… мне страшно от таких… - девушка всхлипнула, и к ее глазам вновь подкрались слезы.
Рыжеволосая девушка не дала своей подруге договорить, взяв ее за руки и с силой их сжав.
- Послушай меня – начала она – Не важно, что так получилось у меня. У тебя все может быть по-другому. Просто не думай об этом. Не думай и все –
- Ты так молода, так наивна… - пробулькала русоволосая девушка, и уронила голову на плечо подруге, и та, перепугавшись очередного приступа, поспешила встряхнуть соседку.
Но девушка уже вытирала со щек остатки слез, и разглядывала свое отражение в неизвестно откуда взявшемся, маленьком зеркальце.
- Быстро ты успокоилась… - с легким укором, заметила зеленоглазая девушка.
- Хочешь, чтобы я продолжила? – полушутя, полусерьезно произнесла раскрасневшаяся подруга, и подняла на рыжеволосую соседку вопросительный взгляд карих глаз.
Зеленоглазая девушка отрицательно помахала головой, в душе радуясь, что подруга наконец-то успокоилась.
- Эй, девчонки! – сзади раздался звонкий, девичий голос.
Подружки удивленно обернулись, и увидели справа от себя, улыбающуюся, симпатичную кореянку.
Девушка грациозно откинула назад свои длинные, прямые, черные волосы, и вопросительно посмотрела на подруг.
- Ну и? – произнесла она.
Девушки недоуменно переглянулись.
- Что «ну и»? – осторожно переспросила рыжеволосая девушка.
Кореянка закатила глаза, и глубоко вздохнула.
- Я уже полчаса с девчонками говорю на тему выпускного! Вы что, не слышали? – недовольно нахмурилась брюнетка.
Подружки виновато улыбнулись.
- Ну вы даете… - еще раз вздохнула кореянка – Мы тут обсуждаем, кто в чем пойдет на выпускной, да и вообще кто туда пойдет! –
Рыжеволосая девушка понимающе кивнула, а русоволосая прикусила губу.
- Ну, так вы как? – в который раз привлекла к себе внимание брюнетка.
- Конечно, я иду! – с готовностью откликнулась рыжая девушка и сверкнула зелеными глазами – Вот только про платье я еще не думала… - 
- А я, наверное, нет… - замялась русоволосая.
- Почему? – удивилась кореянка.
- Ей не нравится место, и не нравятся люди… - многозначительно окинула взглядом половину класса, рыжеволосая девушка.
- Не нравятся… - протянула брюнетка.
- Я бы пошла, - резко сказала русоволосая девушка – Если бы на выпускном были только наши одноклассники из десятого класса, а не всем табором вместе! –
- Смирись, подруга! – ухмыльнулась брюнетка и щелкнула пальцами – Не парься на эту тему, все уже за нас решили. Но если тебе станет легче, то скажу, что мне тоже эта затея с объединением всех групп не по душе –
- Вот и не пошла бы в таком случае тоже… - буркнула кареглазая девушка.
Брюнетка, хитро прищурившись, посмотрела на одноклассницу.
- А кто сказал, что я пойду? –  кореянка медленно развернулась, и без проблем протиснувшись между партами, уселась на свое место, оставив подруг пребывать в некотором замешательстве.
- М-да… - только и смогла произнести рыжеволосая девушка.
- Странная она, какая-то… - задумчиво изрекла русоволосая подружка, и уткнулась носом в тетрадь по химии.
- Блин! Я ни черта не понимаю в этой неорганике!!! Сегодня контрольная? – бешено листая тетрадь, воскликнула она.
Рыжеволосая девушка удивленно уставилась на подругу.
- Я же говорила тебе вчера, когда мы домой уходили. Ты что, опять забыла? –
- Да, да… надо было записку написать, что ли… - русоволосая девушка, издав обреченный вопль, рухнула на парту.
- Ну ты и лошааара! – насмешливо протянула подруга, и поправила зеленый сапожок на ноге.
- Да ни фига! – воскликнула соседка, моментально взвившись над партой.
- Ладно, ладно, только не буянь! – осадила ее рыжеволосая девушка.
Русоволосая упала на место, и жалостливо посмотрела на подругу.
- Помооожешь??? – протянула она.
Рыжеволосая подруга промолчала.
- Ну пожааалуйста!!! – заканючила девушка.
Подруга все еще хранила гробовое молчание, неторопливо листая страницы своей тетради.
- НУ ПОЖАААЛУЙСТА!!! – не выдержав, завопила русоволосая девушка, так, что соседка даже подпрыгнула на месте.
- Хорошо, хорошо! – сдаваясь, подняла руки вверх рыжеволосая подруга – Только не вопи больше… -
- Огрооомное вам спасибо!!! – растроганно всхлипнула кареглазая девушка, и повисла на своей спасительнице.
- О, Всевышний! Ну и почему я ее терплю?! – возвела очи к небу рыжая девушка.
- Во всем виновата моя врожденная неотразимость! Она притягивает людей магнитом!!! – самодовольно изрекла подруга.
- Скорее, твоя врожденная скромность… - обреченно произнесла зеленоглазая девушка, тщетно пытаясь отодрать от себя подругу – Молись, чтобы у меня осталось время тебе помочь! –
- Молюсь, молюсь... – пробормотала подруга и углубилась в дебри химии.

Мерзкая трель пришедшего на сотовый СМС, в один момент вывела русоволосую девушку из апатичного состояния «ничегонеделанья». 
Девушка потянулась, стараясь выпрямить согнутую, казалось в вопросительный знак, спину, и неторопливо взяв старенький телефон, откинула крышку и нажала кнопку «СМОТРЕТЬ».
«Ты поверишь, если я скажу, что люблю тебя?»
 Девушка удивленно смотрела на мирно светящийся голубоватым светом экран телефона, и никак не могла вникнуть в смысл слов, которые сейчас прочитала.
Еще раз проверив, девушка убедилась, что не знает номера, с которого было отправлено это странное сообщение.
Однако, любопытство, как известно, сильная вещь.
«Конечно, нет.»
Через несколько секунд, на экране высветилось еще одно новое сообщение.
«Почему?»
Девушка на секунду прикрыла глаза, еле сдерживая внезапно нахлынувшее бешенство, но сдержалась, не выругалась.
- Действительно, почему?! – вслух, язвительно произнесла она, и принялась писать ответ.
«Наверное, потому что я не знаю кто ты!»
На этот раз подождать пришлось подольше. Невидимый собеседник, очевидно, надолго задумался над своим ответом, и прежде чем в пустой квартире, в очередной раз раздалась противная трель телефона, прошло пятнадцать минут.
Девушка даже вздрогнула от неожиданного звука, но тут же взяв себя в руки, откинула крышку телефона и вгляделась в напечатанные строчки.
«Я – тот, кого ты ненавидишь. Вадик.»
Девушка в шоке захлопала карими глазами.
- Невозможно… - выдохнула она и вдруг… истерично рассмеялась.
- Ну погоди у меня, гаденыш мелкий… - злобненько прохихикала девушка, и взялась за телефон.
«Совсем не смешно. Знаешь, мог бы в своем возрасте шутку и получше придумать.»
Удовлетворенно закрыв телефон, девушка с наслаждением растянулась на мягком ковре, прямо перед включенным телевизором. На экране бегали и сражались друг с другом нарисованные и оживленные посредством технологий, так горячо любимые девушкой, японские человечки-мультяшки.
Внезапно, на телефон пришло еще одно сообщение.
- Ну и что этот идиот выдумал на этот раз? – даже как-то апатично поинтересовалась девушка у белого потолка, и лениво подняла с пола сотовый телефон.
«А кто тебе сказал, что я шучу?»
Девушка чуть не уронила телефон обратно, от подобной наглости.
- Эта скотина… - прошипела она.
Парень, который постоянно подначивал ее.
Парень, с которым она вечно спорила.
Парень, который называл ее ТАКИМИ унизительными словами, что другая давно бы кому-нибудь пожаловалась.
Парень, которого она сама в ответ покрывала трехэтажным матом.
Парень, который всегда казался ей грубым, тупым и невоспитанным.
И вдруг…
Этот самый парень, признается ей в любви???
И еще удивляется, почему она не воспринимает эти слова всерьез?!
- Вот… дурак… - внезапно потеряв всяческий интерес к скандалу с ним на тему бессмысленных и абсолютно несмешных признаний в любви, как-то устало произнесла девушка.
«Знаешь, а вообще как я могу быть уверенна, что ты не шутишь? Что это не розыгрыш? Откуда я вообще могу знать, что это твой номер?»
Девушка, не мигая, смотрела на сотовый телефон, пока сообщение отправлялось.
А потом…
Потом вдруг сорвалась с места, и пулей подлетев к стационарному телефону, сорвала трубку, и одним пальцем набрала знакомый номер.
Один гудок, два, три… трубку наконец сняли.
- Алло… - сонно раздалось на другом конце линии.
- Ты что, спишь??? – вместо приветствия, взорвалась девушка.
- А, это ты… и тебе привет… - никак не реагируя на вопли подруги, произнесла девушка на другом конце линии.
- Слушай! Катастрофа! Я… я наверное схожу с ума, но слушай… я даже не знаю как тебе это сказать, но… в общем… - сбиваясь на каждом слове, взволнованно затараторила русоволосая девушка.
- Успокойся, ладно? Я ничего не понимаю… - было слышно, как в трубке зевнули.
- Хорошо, в общем… мне только что написал Вадик, что любит меня! – на одном дыхании выпалила она.
В трубке повисло гробовое молчание.
- Эй, ты там??? – тряся трубку, поинтересовалась девушка.
- Не могла бы ты повторить то, что сейчас сказала… - тихо произнесла подруга.
- Я сказала, что несколько минут назад Вадик написал, что любит меня!!! – истерично завопила русоволосая собеседница.
В трубке странно хрюкнули, и потом телефон взорвался громким, нервным смехом.
- Ты же сейчас пошутила, да? – как-то безнадежно спросила подруга.
Русоволосая девушка обреченно вздохнула и отрицательно помахала головой. Однако в ту же секунду сообразив, что собеседница не может этого видеть, произнесла:
- Знаешь, я сказала ему несколько раз, что это совсем не смешная шутка, а он ответил, что не шутит… что мне делать? –
- Смешно… - каким-то надломленным голосом произнесла девушка на другом конце линии – Ты лучше скажи… что теперь делать мне? –
- Не знаю… - уже жалея о том, что позвонила подруге, тихо ответила русоволосая девушка и растерянно посмотрела перед собой.
- Может это все-таки шутка… - задумчиво пробормотала она и вдруг раздалась мелодия звонка.
Девушка вздрогнула от неожиданности и осторожно поднесла к глазам сотовый телефон.
- Это он! – в панике воскликнула русоволосая подруга.
- Поговори с ним… - тихо попросила собеседница.
Девушка вздохнула, поднесла телефон ближе, и медленно откинула небольшую крышку.
- Алло? – нерешительно произнесла она.
- Привет. Теперь веришь, что это мой номер? – насмешливо произнесли ей в ответ.
Голос оказался знакомым.
Слишком знакомым…
- Знаешь, это очень не смешная шутка, про любовь! – пытаясь накрутить саму себя, вновь завелась девушка.
- Да кто тебе сказал, что я шучу! – взорвались на том конце линии.
- Это не может быть правдой! Ты же меня ненавидишь! – в ответ завопила девушка.
- Вот как раз это неправда! – заорал парень.
Девушка внезапно замолчала. Парень был солидарен с ней в этом решении.
- Знаешь, я тут занята немного… - наконец произнесла девушка – По телефону говорю… -
Еще секунду в трубке висело напряженное молчание.
И вдруг парень кашлянул.
- Понятно… передавай нашей рыжей подружке привет… - сказал он, и отключился.
Девушка пораженно застыла на месте, сжимая в руках два телефона.
- Что ты замолчала? Эй, ты меня слышишь? – одна трубка ожила в руке.
Русоволосая девушка медленно поднесла телефонную трубку к уху.
- Он догадался… - выдохнула она.

 «…даже не знаю почему, но я до сих пор чувствую огромную вину из-за
того, что тогда случилось.
Может ли быть так, что в том, что вы с Вадиком расстались, всецело виновата лишь я одна? Я ведь всегда знала, как сильно ты его любила…
И ведь если бы меня просто не существовало в вашей жизни… никогда не произошло бы подобной истории.
Или же моя ошибка заключалась как раз в том, что я позвонила тебе, и все рассказала…
Я не знаю, прости меня.
Просто я думаю, что если бы можно было все вернуть назад, я все равно поступила бы точно так же. Я бы так же отказала твоему парню, и так же бы рассказала обо всем тебе.
Может быть, это все потому что я всегда хотела быть свободной…
Я всегда вела себя именно так. Когда хотела, я ругалась со своими обидчиками. Когда считала, что кто-то не прав, я отстаивала свое мнение. Когда мне было больно, я плакала… даже на виду у всего класса, много лет назад, прячась за спутанными волосами.
В этом заключалась моя личная свобода.
Я так думала… я пыталась себя в этом убедить.
Но… я до сих пор продолжаю мечтать стать по-настоящему свободной.
Свободной от чужих чувств, от чужих отношений, от чужих проблем.
И порой я бы очень хотела оказаться свободной от собственных переживаний и мыслей.
Так бы было гораздо проще жить.
Возможно, многие согласятся в этом со мной. Многие осудят.
Но мне впервые в жизни АБСОЛЮТНО ВСЕ РАВНО.
Потому что я, хотя бы на несколько минут, все-таки смогла стать по-настоящему СВОБОДНОЙ, написав тебе обо всех своих чувствах, даже зная, что ты никогда не прочтешь это письмо…»

Через две недели письмо было сожжено на газовой конфорке, в квартире под номером «2». Еще через несколько дней хозяйка квартиры бесследно исчезла из города. Открыв квартиру в один из прохладных, осенних дней, родственники обнаружили на прикроватной тумбочке, покрывшийся тонким слоем пыли, листок бумаги. На листке было написано всего лишь одно слово: «СВОБОДА». 


Часть третья
Awe – Страх

Когда она делала шаг вверх по длинной, широкой лестнице, и каждый раз наступала на мраморную ступеньку, в огромном холле, взлетая к самому потолку, такому высокому, что казалось, он может достать до неба, раздавалось цоканье маленьких каблучков.
Рука в длинной, лиловой, кружевной перчатке медленно скользила вверх по старинным перилам, на секунду задерживаясь на них, пока ножка, обутая в маленькую туфельку, под цвет перчаткам, делала шаг.
Сопровождавший ее молодой человек на мгновенье обернулся, остановив взгляд на своей прелестной спутнице, от чего она чуть заметно вздрогнула и остановилась.  Темно-фиолетовое платье с неглубоким декольте, схваченное на талии широким атласным поясом, выгодно подчеркивало ее стройную фигуру, а длинный подол создавал впечатление,  что девушка плыла вверх по лестнице.
Молодой человек загадочно улыбнулся своей спутнице, и прикрыв на долю секунды свои черные, как сажа, глаза, отвернулся, и продолжил подниматься по ступенькам вверх. Его светлые волосы, схваченные сзади в низкий, короткий хвост, на секунду блеснули в неярком свете заходящего солнца, чьи лучи пробивались сквозь мозаичные окна.
Девушка нерешительно двинулась вслед за молодым человеком. Ярко-зеленые глаза удивительной, «кошачьей» формы скромно устремились в пол.
- У вас удивительные волосы… - произнес светловолосый спутник.
Девушка в очередной раз вздрогнула, и осторожно дотронулась до своих ярко-рыжих волос, собранных наверх в замысловатую прическу, и украшенную жемчужными бусинами.
- Благодарю, у моей матери были такие же волосы… - тихо поблагодарила девушка, продолжив подниматься вверх.
- Сколько лет вам было, когда вы потеряли своих родителей? – не оборачиваясь, все так же продолжая подниматься по длинной лестнице, задал вопрос ее спутник.
Девушка опустила глаза. Если бы она не знала молодого человека, поднимавшегося перед ней, достаточно хорошо, то этот вопрос, скорее всего, вызвал бы у нее ступор.
Однако она знала, что задавать подобного рода вопросы было как раз в стиле ее светловолосого спутника.
- Двенадцать лет, лорд – спокойно ответила зеленоглазая девушка.
- Бэт, для вас я просто Бэт, моя леди… - слегка улыбнувшись, поправил девушку лорд.
- Простите, Бэт, я запомню… - произнесла леди, и устремила взгляд вверх.
С высоких потолков свисали громадные, хрустальные люстры. Они были прекрасны в своем величии.
Лорд, наконец, остановился на самой верхней ступеньке, и теперь, ждал, пока его спутница нагонит его.
Леди медлила.
Почему-то ей совсем не хотелось делать последний шаг, разделявший ее и молодого лорда.
Однако, пересилив себя, девушка ступила вперед.
- Теперь, прошу, сюда, моя леди… - слегка прикрыв глаза, произнес лорд, и направился к красивой, резной, деревянной, двухстворчатой двери, что находилась слева по коридору, устланному пурпурными, бархатными дорожками.
Рыжеволосая леди последовала за ним.
Лорд остановился у дверей, и не говоря ни слова, прислонил ладони к створкам двери, и с силой надавив, распахнул их.
- Вот мы и пришли, моя леди… - прошептал он, подходя к девушке и целуя ее в открытую шею.
В голове его спутницы будто разом стерли все мысли.
Как же все это началось?..

Леди Андреа с детства отличалась удивительной красотой. В двенадцать лет, потеряв своих родителей, и оставшись на попечении у своей тетушки, она до конца поняла, как сложно сохранить себя, имея дворянский титул, огромное наследство и привлекательную внешность.
Чуть только молодой девушке исполнилось шестнадцать лет, тетушка попыталась выдать ее замуж за очень богатого и не менее старого дворянина, на что Андреа поклялась покончить с собой, если тетушка не передумает.
К ее счастью, тетушка действительно любила Андреа, иначе только бы порадовалась преждевременной кончине своей племянницы, и с удовольствием воспользовалась бы свалившимся на нее наследством.
Тетушка Андреа, скрипя сердцем, отказала старому графу, за что впоследствии попала в немилость со стороны всей его семьи.
Прошло еще несколько месяцев, и тетушка нашла очередную партию для своей привередливой леди. Однако и на этот раз, получила весьма однозначный отказ с ее стороны.
Терпение тетушки уже подходило к концу, да и Андреа со дня на день должно было исполниться семнадцать, как вдруг на горизонте замаячил еще один перспективный жених.
Лорд Бэтфорд происходил из очень древней династии, и был потомственным лордом. Его состояние было даже больше, чем наследство леди Андреа.
К тому же, судя по рассказам, он был еще довольно молод, ему шел двадцать шестой год, и он был очень умен и привлекателен.
Поднявшись в роскошную спальню к юной леди, тетушка с порога заявила, что устала от капризов своей племянницы, и если она не согласится и на этот раз обручиться с молодым лордом, то тетушка откажется от нее, как от своей воспитанницы. 
Не то чтобы слова тетушки действительно напугали Андреа… скорее она внезапно поняла, что еще немного, и она уже не будет считаться самой молодой и завидной невестой. Именно по этой причине, леди Андреа согласилась для начала встретиться с молодым лордом, большего она, пока, обещать не могла.
Тетушка возблагодарила небеса хотя бы за это, и напевая веселую песенку своей молодости, с чувством выполненного долга, удалилась в свою спальню.
Андреа же, тяжко вздохнув, смирилась со своей судьбой.
Однако на этом, как оказалось, ее проблемы только начинались…

- С сегодняшнего дня эта девушка будет работать твоей личной служанкой, Андреа. Она будет помогать тебе одеваться, умываться, будет готовить тебя ко сну, и сопровождать тебя везде, куда бы ты ни шла – оповестила тетушка племянницу, утром следующего дня.
Андреа удивленно изогнула брови, будто задавая немой вопрос: «Зачем мне теперь нужна личная служанка? Я же, как то обходилась и без нее все эти годы!»
Тетушка, однако, была иного мнения о данной проблеме.
Смирив племянницу строгим взглядом, она все-таки решила разъяснить ситуацию.
- Андреа, теперь, когда ты, моя дорогая, скоро станешь невестой, тебе понадобиться много времени на подготовку к свадьбе. В этом случае тебе действительно не обойтись без помощи. Также, когда ты станешь замужней женщиной, ты поймешь, что без личной прислуги вряд ли можно успеть переделать все важные дела. Именно поэтому я хочу, чтобы ты прямо сейчас привыкла находиться в таких условиях. К тому же, Элис – это имя твоей служанки, очень покладистая, старательная девушка. Думаю, она понравится тебе. В любом случае, я не хочу слышать никаких жалоб по крайней мере до того момента, когда ты выйдешь замуж! – закончив свои нравоучения на слегка повышенных тонах, произнесла тетушка.
- К тому времени, вы снимите с себя всяческие обязательства, относительно меня… - пробурчала крайне недовольная Андреа.
- Именно, чему я, не стану скрывать, даже немного обрадуюсь! Знала бы ты, какой проказницей ты была в детстве… сколько с тобой было головной боли… - прикоснувшись к голове, произнесла тетушка.
Андреа недовольно поджала губы, однако, промолчала.
- На этом все! Оставляю вас наедине… постарайся быть с ней добрее, Андреа! – напоследок шепнула тетушка, покидая комнату племянницы.
Девушка проводила тетушку недовольным взглядом, и чуть только за ней закрылась дверь, перевела взгляд на тихо стоявшую в углу девушку, одетую в простое, черное платье, с кружевным, белым передником.
На вид девушке было чуть больше лет, чем самой Андреа.
Черные, длинные волосы служанки были сплетены в толстую косу, лежавшую поверх обтянутого черной тканью, плеча.
Миндалевидные, голубые глаза кротко смотрели на девушку, ожидая, по-видимому, приказаний.
Сделав для себя такой неутешительный вывод, Андреа глубоко вздохнула, и опустив глаза к книге, которую читала вплоть до того момента, когда тетушка решила почтить ее своим присутствием, резко произнесла:
- Еще час я буду читать книгу. После, я бы хотела пообедать. Далее у меня назначена встреча с лордом Бэтфордом, в его загородном поместье, ближе к пяти часам вечера, я бы хотела пройтись по магазинам – нужно выбрать мне пару новых платьев, следом поедем домой, в усадьбу, к семи вечера мне бы хотелось поужинать. Что-нибудь легкое, где отсутствует рыба. С восьми до девяти я играю на фортепиано, следом я принимаю ванну. На полочке в ванной комнате, в розовом, стеклянном флаконе, стоит масло для ванн. Капнешь четыре или пять капель, пока вода не начнет пахнуть сиренью. В десять я хожу в комнату тетушки, желаю ей спокойной ночи, затем возвращаюсь к себе, и ложусь спать. Все ясно, или повторить, чтобы ты записала? –
- Все ясно, леди Андреа – тихо произнесла служанка, и поклонилась.
- Повтори! – не веря, потребовала Андреа.
- Сейчас вы будете читать книгу, в течение часа. Следом нужно подать обед. После вы едете на встречу с лордом Бэтфордом, в его усадьбу за городом. Около пяти часов вечера я буду сопровождать вас в магазин одежды, где вы хотели бы приобрести себе новые платья. Следом мы вернемся в вашу усадьбу. В семь вечера, внизу, вас будет ожидать роскошный, легкий ужин из мяса и птицы. С восьми до девяти вечера вы будете играть на фортепиано, а я тем временем приготовлю вам ванну. Нужно капнуть в воду четыре капли из розового флакона. Вода должна пахнуть сиренью. После вы желаете спокойных снов своей тетушке, и сами отправляетесь спать… -
- Молодец… - слегка удивленно произнесла Андреа и знаком руки разрешила служанке удалиться.
Элис поклонилась и вышла из комнаты своей хозяйки.
Она была очень послушной служанкой…    

- Я даже не знаю, что ответить вам на этот вопрос… - краснея, произнесла леди Андреа, и отвела взгляд от дерзкого лорда.
Лорд Бэтфорд рассмеялся.
- Оставьте! Вы так смущаетесь, хотя в наши дни, это совсем не запретно быть  с кем-то в близкой связи, не будучи связанными узами брака! - 
- Однако, хочу заметить, что еще никто не задавал мне подобного вопроса, лорд Бэтфорд… - произнесла Андреа, смяв в руке белый, шелковый платочек.
Губы лорда изогнулись в насмешливой улыбке.
- Знаете, Андреа, во-первых, я вас уже в который раз прошу называть меня просто – Бэт. К чему все эти титулы, если вы скоро станете моей женой? – на этом моменте на лице Андреа проскользнуло едва заметное выражение досады.
- И во-вторых, - продолжил лорд – Вы так и не ответили на мой вопрос. Были ли вы близки с кем-нибудь до меня? –
Леди вспыхнула.
- Вы неправильно задаете этот вопрос… - наконец, произнесла она.
- Да? И почему же? – насмешливо уточнил лорд Бэтфорд.
- Потому что… у вас это звучит так, будто я уже была близка с вами… однако, если вас интересует, была ли у меня с кем-нибудь связь, до предположительной связи с вами, то я отвечу – нет, не была… - девушка покраснела до кончиков волос.
А лорд, казалось, наслаждался смущением девушки.
- И как вы это верно подметили, «предположительная связь»… я вас недооценил, леди Андреа… - лорд Бэтфорд дьявольски улыбнулся.
Его глубокие, черные глаза, казалось, прожигали девушку насквозь, видели все ее секреты, читали все ее мысли, как раскрытую книгу.
Его светлые, прямые волосы, свободно лежали на плечах, что было так свойственно мужчинам того времени – длинные волосы, чаще всего, служили украшением не только женщин.
На зеленую веранду, бесшумно зашла Элис, и грациозно составив на стол чайные предметы, убрала за спину серебряный поднос, и одной левой рукой, не пролив ни капли, неторопливо разлила чай по двум фарфоровым кружечкам. Закончив это, служанка, также бесшумно удалилась.
Лорд Бэтфорд проводил ее любопытным взглядом.
- У вас очень симпатичная служанка… - наконец, произнес он.
Услышав эти слова, леди Андреа вспыхнула. Это, конечно, было в стиле лорда – делать комплименты другим девушкам, когда он беседовал со своей предполагаемой невестой.
- Она прислуживает мне первый день – помедлив, ответила Андреа – Она… мне тоже нравится. Весьма покладиста, и легко запоминает, а главное выполняет, весь огромный список дел, что я диктую ей в начале дня. Хотя, допускаю, что это возможно только лишь в первый день она так безупречна. Просто чтобы зарекомендовать себя. Посмотрим, что будет дальше… - добавила девушка.
Лорд едва слышно хмыкнул, и устремил свой взгляд в голубое небо, простиравшееся над их головами.
- Вы никогда не замечали, как людям, порой, чего-то не хватает в жизни, даже если у них все есть? – вдруг спросил лорд.
Леди Андреа вздрогнула от такого вопроса. Лично она всегда считала себя как раз таким вот человеком.
- Да… порой… я замечала… - замявшись, произнесла она.
Однако лорд, казалось, ее даже не услышал.
- Нужно ли… - тихо проговорил он.
Андреа прислушалась.
- Простите? –
Лорд поднял на девушку затуманенный взгляд.
- Нет… - после долгой паузы, произнес он – Ничего… я лишь только хочу вам сказать, что разделяю ваши чувства –
Девушка непонимающе захлопала глазами.
- О каких чувствах вы сейчас говорите? – удивленно спросила она.
Лорд тихо вздохнул, и с долей усталости посмотрел на девушку.
- Ни о чем… ни о чем, леди Андреа. Я просто задумался о своем… -
Андреа пожала плечами.
- Который сейчас час? – внезапно спросила она.
Но едва лорд успел открыть рот, чтобы ответить на этот вопрос, как на веранду вновь зашла Элис, и подойдя к хозяйке нагнулась над самым ухом.
- Почти пять часов, леди Андреа. Вы хотели посетить магазин одежды сегодня… - тихо прошептала она.
Андреа могла поклясться, что даже если бы лорд Бэтфорд захотел подслушать то, о чем говорила служанка, он бы все равно ничего не смог  услышать.
- Да, спасибо Элис. Ты свободна – так же тихо произнесла Андреа, и повернулась к лорду.
- Прошу меня извинить, - произнесла она – Но мне придется вас покинуть. У меня есть еще кое-какие дела на сегодня –
Лорд улыбнулся, и встал, протягивая руку леди.
- Было приятно с вами познакомиться, Андреа – произнес он, целуя узкую, девичью ладонь, обтянутую тончайшей, белой перчаткой.
- Мне тоже было приятно познакомиться с вами, Бэт… - ответила Андреа, слегка кивнув головой.

- Спокойной ночи, тетушка! – произнесла Андреа, целуя тетю в щеку, и получая ответный поцелуй.
- Приятных тебе снов, моя дорогая Андреа! – тетушка ласково погладила девушку по щеке – Как тебе нравится твоя новая служанка? –
Андреа пожала плечами.
- Элис исполнительна и безукоризненно вежлива. Это отличные качества для служанки такого уровня –
Тетушка ласково улыбнулась.
- Одно то, что ты называешь ее по имени, а не как обычных служанок просто по званию, уже выделяет ее в особую категорию, не так ли, моя дорогая? –
Андреа слегка улыбнулась, и все же кивнула в ответ на тетушкино предположение.
- Да… признаю. Твоя идея оказалась весьма недурной. Однако, со временем все станет гораздо более ясным. Нужно подождать –
- Жди столько, сколько посчитаешь нужным, - произнесла тетушка – Время – это то, что у тебя сейчас есть в достаточном количестве… –
Девушка улыбнулась, и еще раз пожелав тетушке спокойной ночи, вышла из ее комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Зайдя в свою спальную комнату, Андреа медленно подошла к огромной кровати, и осторожно залезла на нее.
- Как же болят мои ноги… - выдохнула она, кончиками пальцев дотрагиваясь до покрасневших ступней.
Сегодня вечером, девушка купила новые атласные туфельки, и пожелала примерить их прямо в магазине. Андреа настолько сильно влюбилась в них, что отказалась снимать вплоть до позднего вечера, когда нужно было готовиться ко сну. Сняв туфельки, девушка вдруг почувствовала, что ступни ног начали нестерпимо гореть. И даже ванна, с расслабляющим маслом, не помогла уменьшить ноющую боль в ногах.
Андреа расправила свою длинную, кружевную, белую ночнушку, и постаралась принять горизонтальное положение, держа ноги на весу.
Однако долго продержаться в подобном состоянии девушка не смогла, и с разочарованием опустила ноги обратно на кровать.
Внезапно, на ее ноги положили что-то прохладное и влажное.
Андреа взвизгнула, и не подскочила на месте, только лишь потому, что ее предусмотрительно удержали в лежачем положении, придерживая за плечи.
Придя в себя, девушка натолкнулась взглядом на внимательные, голубые глаза Элис.
Служанка сидела в ногах леди Андреа, и накладывала холодные компрессы на ее отекшие ноги.
- Элис! Что ты делаешь?! – Андреа решила возмутиться таким самоуправством.
Элис покорно отпустила влажную ткань, и посмотрела на свою хозяйку.
- Мне показалось, что леди Андреа натерла себе ноги своими новыми туфлями, купленными сегодня. Поэтому я решила, что лучшим выходом в данной ситуации будет наложить влажные компрессы, и сделать легкий массаж ног – девушка произнесла это спокойным, тихим голосом, так, что у Андреа улетучилось всяческое желание сердиться на нее.
К тому же девушка понимала, что в данном случае, Элис действительно хотела ей помочь.
- Ладно, Элис, ты права. Я должна была подумать, перед тем, как кричать на тебя… - тихо сказала Андреа.
Элис распахнула свои голубые глаза, и протестуя, махнула головой.
- Что вы, леди Андреа! Вы не должны передо мной извиняться! Это моя вина, я должна была сначала предложить свою помощь, а уже потом, если бы вы согласились ее принять, делать все остальное… -
Андреа улыбнулась и пошевелила правой ногой.
- Ну, тогда можешь продолжить, теперь ты добилась моего согласия! – произнесла она, и вдруг поняла, как сильно устала за сегодняшний день. Девушку неумолимо потянуло в сон.
- Можете засыпать, леди. Я буду осторожна… - тихо прошептала Элис, нежно массируя покрасневшие ступни Андреа.
Вот только леди этого уже не услышала, моментально провалившись в сон…

- Госпожа, вам письмо от лорда Бэтфорда – войдя в просторную гостиную и поклонившись, произнесла Элис.
Андреа подняла глаза от своей любимой книги, о романтических подвигах прекрасных рыцарей, и любопытно посмотрела на свою служанку.
- Интересно, что ему нужно на этот раз… - задумчиво сказала она.
Элис подошла к своей госпоже, и незамедлительно протянула ей белый бумажный конверт с витиеватой надписью на нем, сделанную дорогими, аквамариновыми чернилами.
- «Леди Андреа» - прочитала девушка, беря в руки конверт.
Андреа была знакома с лордом уже почти две недели, и за это время поняла, каким своенравным человеком он является.
Лорд любил неприличные, колкие шутки, язык его мог ранить подобно острейшему кинжалу, при всем том молодой лорд обладал притягательной, какой-то даже демонической внешностью.
В его глазах прочно засели черти.
Ко всему прочему лорд был хитер, умен и неприлично богат.
Леди Андреа могла понять разумом, что лорд является идеальной партией для нее, ей также было понятно желание любимой тетушки благоустроить дальнейшую жизнь своей племянницы. Однако сердце подсказывало юной леди, что она совершает непростительную ошибку, соглашаясь на этот брак.
Лорд, до тошноты, не нравился ей.
Андреа видела все его качества, и хорошие, и плохие. Однако одно только то, что часто на лице лорда можно было увидеть свирепое, даже звериное выражение, если что-то шло не так, как он хотел, вызывало у девушки первобытный ужас.
Взяв в руки конверт, Андреа решительно разорвала его, и достала свернутое вдвое письмо.
Не смотря ни на что, ей все же было любопытно, что понадобилось лорду от нее в столь ранний час.
На часах было начало десятого утра.
«Обворожительная Леди Андреа! Я с превеликим удовольствием хочу пригласить Вас составить мне компанию сегодня, в дневной прогулке на лошадях (Вы же умеете ездить на лошадях, моя дорогая?). Буду счастлив, если Вы ответите согласием (в таком случае, я пришлю за Вами карету к двум часам). Лорд Бэтфорд»
Андреа дочитала письмо, и отложила его в сторону. Элис стояла неподалеку, выжидательно глядя на хозяйку.
Леди вздохнула.
- Видимо, придется ехать… - тихо произнесла она, и подняла взгляд на служанку – Элис, подготовь мое прогулочное платье – сегодня мы с лордом Бэтфордром едим кататься на лошадях –
Элис покорно поклонилась, и вышла из гостиной.
- Надеюсь, это быстро закончится… - тяжело вздохнув, произнесла Андреа.

- Сегодня в лесу прохладно… - заметила Андреа, зябко передернув плечами.
Лорд незамедлительно скинул с плеч длинный, черный плащ, расшитый золотом, и накинул его на плечи своей спутнице.
- В манерах, Вам не откажешь… - тихо произнесла девушка.
- Вы что-то сказали? – улыбнувшись, спросил лорд.
- Нет, нет… - поспешно ответила Андреа, и слегка дернула за поводья свою лошадь, чтобы она двинулась вперед.
Девушке досталась очень спокойная, покладистая лошадка пепельного цвета.
Лорд, как и ожидалось, ехал на игривой, молодой лошади, его любимого, черного цвета.
- Не правда ли, в этом месте чудесный воздух? – лорд Бэтфорд нагнал свою спутницу.
Леди кивнула.
- Да… очень свежий… - ответила она.
- Леди Андреа, мы знакомы уже несколько недель, и я считаю своим долгом поинтересоваться, каким вы находите наше с вами общение? – вдруг спросил лорд.
Андреа натянула поводья, и лошадь остановилась.
- Мне… мне приятно ваше общество, лорд Бэтфорд… - солгала она.
Лорд улыбнулся, и подъехал к ней.
- В таком случае, разрешите ли вы мне задать вам один вопрос? –
Андреа опустила голову, уже зная, что будет дальше.
- Конечно, лорд, спрашивайте – тихо произнесла она.
Лорд посмотрел девушке в глаза, и спокойно произнес:
- Леди Андреа, если я спрошу вас, выйдите ли вы за меня замуж, что вы ответите? -
Леди подняла голову, и встретилась взглядом с Лордом.
- Я отвечу согласием! – уверенно сказала она.
Лорд удовлетворительно кивнул головой и, дернув за поводья, направил свою лошадь вперед.
Леди знала, что ей нужно было ответить.

Со стороны, простому обывателю, могло показаться, что вниманием лорда Бэтфорда полностью овладела леди Андреа, теперь являющаяся его невестой. Однако более проницательный человек с легкостью мог бы понять, что ситуация в которой находился лорд, была весьма неоднозначной.
Было не сложно заметить его взгляды, вскользь бросаемые на служанку леди Андреа, каждый раз, когда она проходила мимо.
Лорд Бэтфорд был легко увлекающимся человеком, и не одна леди, служанка, прачка или кухарка была соблазнена им на его веку.
Однако в случае с Элис все оказалось гораздо сложнее, чем себе представлял сам лорд.
Сколько бы он не намекал девушке, сколько бы комплиментов, вскользь он ей не делал, Элис была глуха к его желаниям.
Это безумно раздражало лорда, и с каждым днем он мечтал заполучить непокорную служанку себе все сильней и сильней.
Однажды, рано утром воскресного дня, когда его невеста гостила в его усадьбе, и еще крепко спала в комнате для гостей, видя красочные сны, лорд Бэтфорд спокойно пил утренний кофе, в своей гостиной, и обдумывал план своих дальнейших действий.
Прервав ход его размышлений, в гостиную, так неосмотрительно для самой себя, зашла Элис, и держа в руках маленький кофейник, направилась к столику лорда.
- Вся ваша кухонная прислуга сейчас занята приготовлением завтрака для вас и ваших гостей, лорд Бэтфорд, поэтому я временно заменю их –
Лорд заинтересованно посмотрел на служанку.
- Правда? И это была ваша инициатива, Элис? –
- Меня любезно попросила служанка, готовящая вам кофе по утрам, лорд – вежливо ответила девушка.
- Интересно… - отпив немного из фарфоровой чашки, произнес лорд.
- Что-нибудь еще? – поинтересовалась Элис, готовая безукоризненно выполнить любую просьбу лорда. Почти любую.
- Еще? Пожалуй… - лорд медленно поставил чашечку на столик, и не сводя гипнотизирующего взгляда с Элис, поднялся со своего кресла.
- Пожалуй… - повторил он, подойдя к Элис вплотную, и неторопливо взяв ее за подбородок.
Элис нахмурилась, и отступила от лорда на шаг.
- Прошу вас, не делать этого, лорд – твердо произнесла она.
Лорд Бэтфорд прищурил глаза.
- Знаете, что я вам скажу, Элис… - медленно, растягивая каждое слово, проговорил лорд Бэтфорд – Наше общество, к сожалению, негативно относится к близким отношениям между людьми разных классов. Это весьма печально, ведь если допустить, что какая-нибудь богата леди влюбится в обычного слугу, это будет весьма несчастная любовь, которая никогда не будет одобрена нашим обществом. Но знаете… если бы вы доверились мне хотя бы на чуть, я обещаю, никто бы не то, что не осудил вас, никто даже не узнал бы… абсолютно ни о чем… -
Глаза Элис на мгновенье вспыхнули гневом.
Однако, тут же взяв себя в руки, служанка поклонилась и безупречно вежливо ответила:
- Вынуждена отказать. Приятного вам утра, лорд Бэтфорд! – поклонившись еще раз, Элис развернулась, и быстро покинула комнату.
Лорд задумчиво посмотрел ей вслед.
- Глупая… если бы я мог предложить тебе что-то большее… -

По большой спальной комнате Андреа разнесся громкий чих.
Возвращаясь как-то из очередного визита к лорду Бэтфорду, Андреа подхватила простуду, и теперь вынуждена была уже второй день лежать в кровати.
Элис суетилась вокруг своей госпожи, стараясь облегчить ее болезнь, однако пока безуспешно – Андреа еще ни разу не поела за эти два дня, только один раз выпила стакан горячего молока, да и то, потому что тетушка ее заставила.
Казалось, что девушка даже похудела за эти дни.
Однако сегодня Элис отказалась сдаваться, и принеся вечером в комнату леди целый поднос уставленный всевозможными яствами, предупредила госпожу, что не покинет ее, пока она хоть что-нибудь не съест.
Леди обреченно вздохнула, сил на споры не оставалось, да и по правде говоря, за все то время, что ей прислуживала Элис, леди привыкла порой не отдавать приказы, а исполнять какие-либо советы своей служанки.
Все, что советовала Элис, в итоге оказывалось действительно полезным для леди, так что она уже давно со всем смирилась, и порой покорно выполняла все, что говорила ей черноволосая девушка.
Элис, по своему обыкновению, села рядом со своей госпожой, поставив на колени частично разгруженный поднос, и придерживая его одной рукой, помогла Андреа сесть в постели, опершись о мягкие подушки.
- А теперь, моя госпожа, давайте съедим всю тарелку этого ароматного, куриного супа! – как с маленькой, заговорила Элис, поднося ко рту леди первую ложку куриного бульона.
Девушка покорно открыла рот.
- Не забудьте подуть! – произнесла Элис.
Андреа подула на ложку, и осторожно проглотила ее содержимое.
Вкус совсем не чувствовался. Девушке не хотелось есть.
- Теперь еще одну… - произнесла служанка, поднося ко рту леди еще одну ложку.
Было в этой ситуации что-то интимное.
Зацепившись за эту мысль только лишь на мгновенье, Андреа покраснела.
- Я… больше не хочу… - тихо сказала она. 
- Нужно съесть еще немного! – серьезно сказала Элис, и зачерпнула следующую ложку.
Андреа тяжело вздохнула, и открыв рот, быстро проглотила куриный суп.
- Осторожнее, госпожа! – вскрикнула Элис, но было уже поздно.
Рот, язык, все горло внезапно обожгло ужасающей болью.
- Горячооо! – взвыла Андреа, подскакивая на месте.
Элис быстро поставила поднос с едой на прикроватный столик, и резко схватила Андреа за руки, с силой их сжав. Это было правильным решением, так как еще чуть-чуть и девушка просто расцарапала бы себе лицо, молотя руками по воздуху.
- Андреа, Андреа! Посмотрите на меня, посмотрите! – закричала Элис.
Андреа в шоке замолчала и перестала вертеться.
Элис же, ничего не заметив, нагнулась к лицу госпожи, и осторожно подула в ее приоткрытый рот.
Андреа в ступоре сидела, не смея шелохнуться.
- Нужно быть аккуратнее, леди – укоризненно произнесла Элис, продолжая обдувать губы Андреа.
- Как ты меня назвала? – пребывая в прострации, тихо спросила леди.
- Простите? – удивилась Элис.
- Ты сказала… Андреа… - медленно произнесла девушка.
Элис нахмурилась, пытаясь вспомнить.
- Действительно? В таком случае, прошу меня простить, леди. Этого больше не повториться –
Андреа зачарованно смотрела в голубые глаза Элис, которые были так близко.
- Элис, ты… -
- Вам нужно отдыхать, леди. Я приду, когда вы проснетесь – опустив глаза, быстро проговорила Элис, и захватив с собой поднос, поспешно вышла из спальни.
- Ты… - зачарованно повторила Андреа.

Андреа сильно нервничала.
Вчера вечером был назначен день ее свадьбы.
Ее свадьбы с лордом Бэтфордом.
Андреа было страшно…
- Тетушка, быть может все еще можно отменить… - попробовала заикнуться Андреа, когда они с тетушкой выбирали свадебное платье в дорогом магазине.
В ответ девушку смерили таким грозным взглядом, что она поспешила отвернуться, и сделать вид, что ничего не говорила.
- Андреа, девочка моя… - подойдя к племяннице сзади, и слегка приобняв ее за плечи, произнесла тетя – Так будет лучше для тебя. Мне казалось, что мы все решили… -
- Да, да, тетушка, просто мне… -
- Страшно? – догадалась тетушка.
- Да… немного… - согласилась Андреа.
- Ох, моя дорогая Андреа! Знала бы ты, как страшно было мне, когда я выходила замуж за твоего дядю, то так бы не говорила! –
Андреа улыбнулась.
- Кстати, ты знаешь, что после свадьбы, Элис покинет тебя? –
Андреа в шоке распахнула глаза.
- Что? – вмиг пересохшим голосом, переспросила она.
- А ты что, не помнишь? Я ведь говорила тебе, что Элис – служанка одного моего хорошего друга. Он любезно предложил нам временно воспользоваться ее услугами. Однако вскоре, он переезжает в другое место, далеко отсюда, и очень хочет забрать свою бесценную служанку с собой! –
Для Андреа это известие было словно гром среди ясного неба
- То есть, я ее больше никогда не увижу? – тихо произнесла она.
- Скорее всего, нет – ответила тетушка.
- О, Андреа! Посмотри, какой фасон! Тебе точно подойдет! – воскликнула тетушка, и ринулась к одному из бесчисленного множества, платью.
- Не увижу… она просто… уедет. У меня ее заберут… как вещь… - тихо бормотала Андреа, и чувствовала, как ее зеленые глаза наполняются слезами.

Андреа тоскливым взглядом проводила, удаляющуюся с подносом, Элис. Она вместе с лордом Бэтфордом, как и месяц назад, сидела на его веранде, и пила вкуснейший, английский чай.
- Интересный взгляд… - невзначай заметил лорд, делая глоток.
Андреа вздрогнула.
- Это вовсе не… - начала она, но была остановлена жестом руки лорда.
- Странно, что вы начинаете оправдываться, моя леди – произнес он, внимательно разглядывая лицо Андреа.
Девушка опустила глаза.
- Просто… Элис скоро покинет меня… а мне… очень нравится, как она… прислуживает мне… - залепетала девушка.
Лорд ухмыльнулся.
- Конечно, моя леди – произнес он – Как она… прислуживает… - насмешливо повторил он.
Андреа вскинула на лорда зеленые глаза.
- Что может означать ваш тон, лорд? – напряженно поинтересовалась девушка.
Лорд загадочно посмотрел на леди.
- Помните, Андреа, тот день, когда мы с вами познакомились? – медленно произнес лорд.
Девушка кивнула.
- Я не смогу его забыть – сказала она – Мы так же, как и теперь сидели на этой веранде, и пили ароматный чай –
- Именно… - согласно кивнул лорд – А помните ли вы, что я тогда сказал вам? –
Андреа смутилась.
- Что именно вы имеете в виду? –
Лорд Бэтфорд, видя реакцию девушки, лишь глухо рассмеялся.
- Нет, нет, я имею в виду не тему вашей личной жизни! Я хотел напомнить вам свои слова… тогда, я сказал вам, что разделяю ваши чувства… -
- …а я спросила, вас, что именно вы имеете в виду… - начала припоминать Андреа.
- Верно… - кивнул головой лорд – Так вот. То, что я имел в виду тогда, я скажу сейчас. Я вижу, что не смотря на ваши безупречные манеры, вы не любите меня. Да что скрывать, вы на дух меня не переносите. И наша будущая свадьба кажется вам самым ужасным испытанием в жизни. Я согласен с вами… буду откровенен. Мне так же не слишком по нраву то, что вы вскоре станете моей женой. Однако. Я хочу вам сказать, что в этом плане мы идеально подходим друг к другу. Это отличная партия, как сказал мне один мой приятель. И вы не хуже меня понимаете, что это правда. Поэтому, я считаю нам обоим пора оставить бесплодные попытки добиться взаимных чувств от женщины, которая этих чувств испытывать не может –
Андреа замотала головой.
- Что вы… я не думаю о вас так… и женщина… о какой женщине вы говорите? –
Лорд Бэтфорд устало вздохнул.
- К черту манеры, Андреа! Вы все прекрасно понимаете. И вы на самом деле не испытываете ко мне никаких чувств, кроме отвращения. Я не слепой, и все прекрасно вижу. А также вижу, что чувства к вашей служанке у вас давно переросли в нечто большее, чем просто восхищение ее безупречностью! –
Андреа вспыхнула.
- Я… я… - заикалась она.
- Не стоит ничего говорить… мне, как никому другому понятны ваши чувства. Но если вы хотите, а я уверен, вы ХОТИТЕ обеспеченной, одобряемой обществом жизни, то вам, как и мне, следует оставить свои чувства где-нибудь далеко в стороне –
Андреа опустила голову. Длинная прядь рыжих волос, выбилась из прически, и упала на плечо, обтянутое тонкой, шелковистой, темно-фиолетовой тканью.
- Вы… правы… - наконец, произнесла девушка, и покорно посмотрела на лорда.
- Знаете… - улыбаясь странной улыбкой, произнес лорд Бэтфорд – Я даже знаю, как нам забыть о нашей с вами проблеме, Андреа… -
Девушка безразлично пожала плечами.
Лорд ухмыльнулся.
- В таком случае, следуйте за мной, моя леди… - тихо произнес он, и протянул ей руку.

Когда она делала шаг вверх по длинной, широкой лестнице, и каждый раз наступала на мраморную ступеньку, в огромном холле, взлетая к самому потолку, такому высокому, что казалось, он может достать до неба, раздавалось цоканье маленьких каблучков.
Рука в длинной, лиловой, кружевной перчатке медленно скользила вверх по старинным перилам, на секунду задерживаясь на них, пока ножка, обутая в маленькую туфельку, под цвет перчаткам, делала шаг.
Сопровождавший ее молодой человек на мгновенье обернулся, остановив взгляд на своей прелестной спутнице, от чего она чуть заметно вздрогнула и остановилась.  Темно-фиолетовое платье с неглубоким декольте, схваченное на талии широким атласным поясом, выгодно подчеркивало ее стройную фигуру, а длинный подол создавал впечатление,  что девушка плыла вверх по лестнице.
Молодой человек загадочно улыбнулся своей спутнице, и прикрыв на долю секунды свои черные, как сажа, глаза, отвернулся, и продолжил подниматься по ступенькам вверх. Его светлые волосы, схваченные сзади в низкий, короткий хвост, на секунду блеснули в неярком свете заходящего солнца, чьи лучи пробивались сквозь мозаичные окна.
Девушка нерешительно двинулась вслед за молодым человеком. Ярко-зеленые глаза удивительной, «кошачьей» формы скромно устремились в пол.
- У вас удивительные волосы… - произнес светловолосый спутник.
Девушка в очередной раз вздрогнула, и осторожно дотронулась до своих ярко-рыжих волос, собранных наверх в замысловатую прическу, и украшенную жемчужными бусинами.
- Благодарю, у моей матери были такие же волосы… - тихо поблагодарила девушка, продолжив подниматься вверх.
- Сколько лет вам было, когда вы потеряли своих родителей? – не оборачиваясь, все так же продолжая подниматься по длинной лестнице, задал вопрос ее спутник.
Девушка опустила глаза. Если бы она не знала молодого человека, поднимавшегося перед ней, достаточно хорошо, то этот вопрос, скорее всего, вызвал бы у нее ступор.
Однако она знала, что задавать подобного рода вопросы было как раз в стиле ее светловолосого спутника.
- Двенадцать лет, лорд – спокойно ответила зеленоглазая девушка.
- Бэт, для вас я просто Бэт, моя леди… - слегка улыбнувшись, поправил девушку лорд.
- Простите, Бэт, я запомню… - произнесла леди, и устремила взгляд вверх.
С высоких потолков свисали громадные, хрустальные люстры. Они были прекрасны в своем величии.
Лорд, наконец, остановился на самой верхней ступеньке, и теперь, ждал, пока его спутница нагонит его.
Леди медлила.
Почему то ей совсем не хотелось делать последний шаг, разделявший ее и молодого лорда.
Однако, пересилив себя, девушка ступила вперед.
- Теперь, прошу, сюда, моя леди… - слегка прикрыв глаза, произнес лорд, и направился к красивой, резной, деревянной, двухстворчатой двери, что находилась слева по коридору, устланному пурпурными, бархатными дорожками.
Рыжеволосая леди последовала за ним.
Лорд остановился у дверей, и не говоря ни слова, прислонил ладони к створкам двери, и с силой надавив, распахнул их.
- Вот мы и пришли, моя леди… - прошептал он, подходя к девушке и целуя ее в открытую шею.
В голове его спутницы будто разом стерли все мысли.
- Знаете, моя леди… - прошептал лорд, словно змея оплетая обнаженную шею девушки своим дыханьем – ОНА все равно не достанется ни одному из нас. Как сильно бы мы этого не хотели… в таком случае… исчезает страх, быть отвергнутыми обществом… ни вы, ни я не сможем быть с НЕЮ… мы ненавидим друг друга, однако… у нас просто нет другого выхода… мы обречены быть несчастными… но… мы все равно будем вместе… ненавидеть, страдать, вместе… потому что у нас, просто нет другого выхода… -
- Вы правы, мой лорд… - тихо произнесла Андреа, запрокидывая назад свою голову – Но быть может, когда-нибудь родиться моя далекая наследница, которая будет удивительно на меня похожа… и возможно, тогда, именно тогда она сможет сделать правильный выбор… и уже никогда не будет испытывать это ужасное чувство… чувство, под названием СТРАХ… -
- Тогда надеюсь, у нее будут такие же огненно-рыжие волосы, как у вас, моя леди… - растянув губы в улыбке, заметил лорд Бэтфорд, и яростно впился губами в шею девушки, которую никогда не сможет полюбить.
- Я тоже надеюсь на это… - произнесла леди Андреа, до боли прижимаясь телом к мужчине, которого ненавидела всем сердцем.


Часть четвертая
Yet – Всё ещё

Сидеть в темной, заполненной сумасшествием клетке. Слушать звук капель воды, капающих из сломанного крана на кухне, звонко ударяющихся о белую, в желтоватых подтеках, раковину, и разбивающихся в мельчайшие брызги на ее дне. Смотреть в горящий мертвым светом экран старого телевизора, но видеть лишь черные и белые точки, бегающие в прямоугольном пространстве. Наблюдать как медленно, из стороны в сторону раскачивается одинокая, потухшая лампочка  на тонком проводе, прямо над головой. Подбирать голыми пальцами ног густой ворс на ковре, и методично дергать его – занятие, не имеющее никакого смысла.
Бред сумасшедшего…
Или…
Его повседневная жизнь?
Кто в принципе знает, что творится в голове у психа? Быть может врач? Мамуля с папулей? Или сам господь Бог?
Для него Бог – умер.
Почему?
Сложно ответить на вопрос, если не знать точного ответа.
Давно ли?
Наверное с того самого момента, когда он понял, что вся его жизнь полетела к черту.
Сначала, его оставили два самых близких в его жизни человека: мать и отец. По какой причине?
Другой вопрос, но с тем же смыслом… быть может потому, что посчитали его уродом, изгоем, сумасшедшим…
Следующим предателем стала жена.
«Наши отношения изжили себя. Посмотри на себя – ты целыми днями торчишь в своей комнатушке, строча какие-то никому не нужные романы, и не видишь перед собой ничего кроме очередной бутылки. Скажи, ты хоть помнишь, как меня зовут…» - это было ее объяснение причины их развода. Он же так не считал.
Точнее, он вообще никак не считал.
Для него мир медленно умирал.
А Бог в этом мире давно уже умер…

Кто он такой?
Интересно, помнил ли о сам.
Сколько ему лет? Двадцать? Тридцать? Нет… это было пару лет назад… наверное, ему сейчас около тридцати двух… да, скорее всего именно так.
Какого цвета его глаза? Его волосы?
КТО ОН ВООБЩЕ ТАКОЙ???

Вытерев тыльной стороной ладони запотевшее зеркало в ванной, он с безразличием, как уже многие годы, посмотрел на свое болезненное отражение. Влажные темные волосы закрывали глаза, и ему пришлось медленно отвести их назад широкой ладонью.
Глаза…
На него смотрели уставшие, потухшие, серые глаза взрослого мужчины тридцати лет. По голому торсу медленно скользили капли воды, исчезая за границей белого, махрового полотенца.
А ведь когда-то он был очень красивым…

Со своей будущей женой он познакомился, когда заканчивал университет. Ему тогда было около двадцати пяти, а ей на несколько лет меньше. Она сразу понравилась ему своей хитроватой улыбкой и копной смолянисто-черных, кудрявых волос, заколотых в высокий хвост.
Когда они поженились, вся будущая семейная жизнь маячила у них перед глазами, как что-то безоблачно-прекрасное и волшебное. Но, как это чаще всего бывает, реальность оказалась куда преснее, чем мечта.
Все началось в тот день, когда его спонсор перестал выделять деньги на издание его книг. Начались проблемы в издательстве, с которым он сотрудничал. Он перестал получать зарплату. Тираж его старых романов резко упал, а новые отказывались печатать почти все издательства, ссылаясь на невысокую востребованность книг данного жанра. Начались проблемы в семье. В то время в его жизни еще оставался один-единственный близкий человек, но и он вскоре оставил его.
Жена ушла от него дождливой осенью, в самом конце ноября, после пяти лет брака, сказав на прощанье лишь несколько фраз, но не устроив ему скандала, и тихо прикрыв за собой дверь.

В тот день Бог в его мире, покорчившись, для приличия в последних муках, окончательно умер…
 
Его возрождения, как личности, просто не могло произойти. По-крайней мере, так считал он сам. Однако, как выяснилось, он ошибался…

В тот день, взрослый, все еще красивый мужчина стоял, облокотившись о подоконник, и курил прямо в комнате, выпуская дым сквозь приоткрытую форточку, и внезапно увидел ее.

Маленькая девочка, восьми лет беззаботно болтая своим ранцем, проходила  под его окнами.

Сердце от чего-то стукнуло. Замерло на секунду… и заколотилось как бешенное.
- Стра… нно… - дотронувшись до голой груди, нахмурившись, произнес он.
Давно он не испытывал никаких чувств, кроме как безразличия ко всему окружающему.
Резкий звук пришедшего на сотовый сообщения, на мгновенье отвлек мужчину от маленькой девочки, а когда он подошел к окну вновь, уже сжимая в одной руке телефон, а другой, держа недокуренную сигарету, девочки там уже не было.
 
- Ну как же все не вовремя… - каким-то безразличным голосом произнес мужчина и посмотрел на экран телефона.
«Хай, Нудл!!! Ты там еще не кокнулся? Если еще нет, то жди меня вечером, заскочу, поиздеваться над умирающей разведенкой!!!»
Сообщение как раз в стиле единственного оставшегося с ним, еще университетского друга. Нагловатый текст, и море восклицательных знаков, с потрохами выдающие импульсивность человека, написавшего сообщение.
- Хамло… - мужчина стер СМС со свойственной ему апатичностью.

Хм... Нудл…
Так его называл практически каждый, кто знал. Настоящее имя было давно потеряно где-то между счастливой жизнью и воспоминаниями о детстве.
Впервые так его назвал лучший друг, еще когда они учились в университете. Сам Нудл до сих пор так и не понял, почему именно так окрестил его «добрый дружочек», однако впоследствии он даже стал таким образом подписываться в своих романах.
- Заскочит он, как же! Будто я его жду… - пробурчал под нос недовольный Нудл, однако в глубине души все же радуясь, что не проведет очередной вечер в опостылевшем ему за долгие годы жизни, одиночестве.
- Интересно, что он попытается сделать на этот раз… - стряхивая пепел с сигареты прямо на пол, задумчиво произнес Нудл.
В самый последний раз, когда Нудла «навещал» его импульсивный дружок, а именно не больше, не меньше, месяц (!) назад, в квартире первого произошел грандиозных масштабов скандал, с последующим выпихиванием из законной жилплощади Нудла его дружка, и с воплями последнего о том, что никогда его ноги больше в этой «одноместной психушке для разведенок» не будет.
Причина столь грандиозной ссоры осталась лежать на поверхности, всего лишь одной фразой: «А завтра, мы с тобой, дорогой друг, отправляемся в клуб!». В ответ на казалось бы, невинное предложение друга, Нудл ответил весьма однозначным отказом, который в принципе и послужил детонатором к взрывчатке под названием «СКАНДАЛ».
С каждой последующей фразой, убеждения друга о том, что «разведенке» вроде Нудла просто необходимы новые знакомства, и отказы последнего, становились все более жесткими и оскорбительными.
В итоге, так и не придя к компромиссу, назойливый друг был выставлен вон, а Нудл был облит с ног до головы далеко не трехэтажной, а гораздо более грандиозной постройкой в форме матов.
Однако, видимо позлившись пару дней, забыв о Нудле на несколько недель и вспомнив о его существовании лишь в конце месяца, эпатажный друг решил вновь появиться в серой жизни писателя.
- Совсем не интересует… - докурив сигарету, и выкинув бычок в форточку, самому себе сказал мужчина, и отошел от окна.
Пройдясь по своей небольшой, двухкомнатной квартирке, Нудл оставил на холодном полу отпечатки голых ног.
Следы более отчетливо виднелись на фоне запыленного кафеля в кухне.
Мужчина подошел к плите и той же китайской зажигалкой, что прикуривал сигареты, зажег газ. Пламя вспыхнуло до отвращения мертвецки-голубым светом. Нудл набрал в пузатый, металлический чайник воды из протекающего крана, и поставил его на конфорку.
Последние несколько лет Нудл в основном питался кофе, если конечно этот напиток можно, хоть отдаленно, считать подобием нормальной пищи.
А ведь когда-то, каждый день, на столе его ждал аппетитный завтрак, сытный обед и роскошный ужин…

Сколько лет прошло с тех пор? Сколько лет прошло с тех пор, как он развелся со своей женой? Года три? Четыре?
Нудл откровенно не помнил…

Сколько лет он уже так жил?
Почти не выходя из дому, практически забыв, как нужно разговаривать с людьми…
Все эти годы он довольствовался своей небольшой зарплатой – одна газета подписала с ним длительный договор, и Нудл каждую неделю кропал небольшие статейки на самые незатейливые темы.
В свободное же время, то есть практически все двадцать четыре часа он либо беспрерывно курил, либо пил кофе или съедал пачку китайской лапши, либо писал очередную главу для своих фэнтези-романов, которые уже давно никто не печатал.

На самом деле, Нудлу уже давно было на все это наплевать.
Он жил так, как он жил.
И ему было абсолютно все равно на мнение других людей о нем самом и о его образе жизни.
Единственным человеком, от которого Нудл позволял себе слышать слова критики, и был тот самый университетский друг.

Чайник вскипел, и Нудл поспешил выключить газ, и снять его с плиты.
Налив в большую кружку кипятка, Нудл не перемешивая воду и растворимый кофе, тут же сделал первый глоток.
Мужчина никогда не мешал кофе. Возможно от того, что так вкус кофе распознавался постепенно, а может быть из-за того, что ему просто было лень это делать.
Нудл прошел в зал и посмотрел на часы, одиноко висящие на голой, белой стене.
- Времени еще предостаточно… - самому себе сказал Нудл, и поставил чашку с недопитым кофе на рабочий стол, заваленный макулатурой.
Чайного столика в зале не было, да и вообще здесь был минимум мебели: старый диван, телевизор с DVD и тот самый письменный стол с крутящимся стулом.
- Хочу… спать… - тихо произнес Нудл, и шатаясь, дошел до дивана.
Секунду что-то обдумывая, Нудл вдруг отрицательно махнул головой, и без лишних слов свалился на прямо на диван, заставив старые пружины жалостливо заскрипеть.
На самом деле, тем, что так недолго обдумывал Нудл, был самый, что ни на есть простой вопрос: пойти ли спать в свою комнату, или свалиться на диван прямо в зале?
Выбрав последнее, Нудл безмятежно уснул.

Причина, по которой мужчина так сильно не любил свою спальню, заключалась в том, что она до боли напоминала ему о тех счастливых днях, когда он жил семейной жизнью.
В той комнате, стены которой до сих пор были обклеены пусть старыми, но все еще красивыми, фиолетовыми обоями, стояла широкая, двуспальная кровать – первое, и последнее дорогое приобретение Нудла за то время, когда он еще был нужен издательствам.
На той кровати прошли самые сладкие и самые бессонные ночи в его жизни.
Тогда он безумно любил свою жену…
В то время ему казалось, что она любила его так же сильно.
Как же давно это было…

Нудл проснулся от резкого звука. Разлепив глаза, и немного сориентировавшись в окружавшей его обстановке, мужчина понял, что источником режущего слух звука, было не что иное, как дверной звонок.
Повернув голову налево, Нудл посмотрел на круглые, настенные часы.
- Половина восьмого… о, черт… сейчас же этот идиот прийти должен… - невнятно пробулькав вышесказанное, Нудл не сделал никакой попытки подняться и открыть дверь, а лишь перевернулся с одного бока на другой и вновь закрыл глаза.
Мерзкий звон, однако, не прекратился.
- Да чтоб ты помер в самых страшных муках! – прохрипел Нудл, и свалился с дивана.
Звонок надрывался, предупреждая, что человек за дверью даже не собирается уходить.
- Иду, иду, будь ты проклят! – хриплым со сна голосом, выкрикнул Нудл, и поплелся в прихожую, на ходу подтягивая сползавшие с бедер джинсы, и зевая во весь рот.
Открыв дверь, Нудл смог лицезреть «идиота во всей красе».
Перед ним стоял мужчина лет двадцати пяти, одетый в весьма странную, для его возраста одежду – джинсы со множеством заклепок вдоль карманов, ярко-зеленую футболку, натянутую поверх нее не застегнутую белую рубашку, с закатанными по локти рукавами, и обутый в белые кеды
фирмы DC.
Короткие, золотистые волосы столь странного субъекта были слегка взлохмачены, а в огромных, карих глазах светилась улыбка, даже лучезарней, чем на симпатичном лице. В руках улыбающееся создание сжимало целое полчище разнокалиберных пакетов. 
- Тридцать лет со дня на день, а ты до сих пор как панк малолетний ходишь… - апатично заметил Нудл, пропуская старого друга в квартиру.
На лице друга расплылась широкая, довольная улыбка.
- Ну, это когда будет! А пока наслаждаюсь своими законными двадцатью восьмью годами беспечной холостяцкой жизни! –
- Джу, тебе пора бы жениться, что ли… - беря из рук друга пакеты до краев заполненные продуктами, заметил Нудл.
Друг тут же возмущенно завопил.
- Ага, как же! Чтобы потом как ты в разведенках шляться? Нет уж, я как-нибудь своей смертью помру! –
- Совсем не обязательно разводиться… - монотонно заметил Нудл, проходя в маленькую кухоньку, и ставя пакеты на круглый столик.
- Да меня ни одна нормальная женщина не выдержит! – заверил друга Джу, и покровительственно похлопал его по плечу – Зато просто встречаться с девушками пока еще, слава законодательству, никто не запрещал! – Джу интенсивно начал подмигивать другу, при этом издавая странные звуки, отдаленно напоминающие зловредный смешок.
- Так, ты опять начинаешь… - моментально ощетинившись, Нудл сбросил руку Джу с плеча.
- Нет, нет, что ты! Мне вдоволь хватило прошлого раза! – Джу, сдаваясь без боя, поднял вверх обе свои руки и расплылся в одной из своих самых невинных улыбочек, что так раздражали Нудла.
- Ну, ну… - подозрительно глядя на друга, произнес Нудл, и принялся разбирать пакеты.
Джу, даже не предлагая помощи, вальяжно раскинулся на стареньком стуле, возле стола.
- Да… ты в своем репертуаре… - растягивая слова, протянул Нудл, параллельно рассматривая содержимое пакетов.
- Пиво, пиво, пиво, и… ах, да! Еще один пакет пива! – Нудл уничтожающе посмотрел на друга.
- И орешки! – добавил Джу, делая вид, что белый потолок кухни – это то, что он всю жизнь мечтал изучить.
- Н-да… ну хоть за стандартный пакет продуктов спасибо… - сухо поблагодарил Нудл, разбирая последний пакет, и вытаскивая на свет божий пару батонов, палку докторской колбасы, кусок сыра и банку сардин.
- Эй, я вообще-то это не обязан был делать! – взъерепенился Джу, грозно сверкая огромными, карими глазами.
- Раз уж приперся без приглашения на мою территорию, то обязан дать на лапу – спокойно произнес Нудл, и поставил банку сардин в центр стола. 
- Нууудный Нууудл… - растягивая каждую гласную, пропел Джу.
Нудл швырнул в друга пакетиком орешков. Джу уклонился и рассмеялся в голос.
- И где же твой взрывной характер, когда ты пишешь очередные скучные романы! –
- В *ооопе! – в ответ пропел Нудл и треснул прыткого друга батоном по голове.
- Какой ты вежливый! – ухмыльнулся Джу, и отнял батон у друга.
- Иди, фильм какой поставь, что ли… а то прямо как в склепе… - Джу поежился, как от холода – Хотя… у тебя всегда так! – добавил эксцентричный дружок, и выудив откуда то нож, принялся нарезать свежий батон, ничуть не заботясь о том, что оставляет царапины на кухонном столе, ибо режет без дощечки.
Нудл пожал плечами и направился в зал.
- И не забудь попкорн! – выкрикнул Джу ему вслед.
В ответ, как в принципе и ожидалось, парня громко послали в весьма однозначном направлении.
Пока Джу колдовал на кухне, Нудл из-за всех сил пытался вспомнить, где лежит стопка его DVD-дисков. Если телевизор он время от времени включал, то диски уж точно не просматривал последние полгода.
- Эй, ну ты там что, умер? – состряпав самую недовольную мину, противным голосом осведомился Джу, внося в зал две тарелки с закусками.
- Отвали… - буркнул в ответ Нудл, тщетно перерывая содержимое тумбочки, что стояла под телевизором.
Джу мгновенье понаблюдав за бессмысленными действиями своего друга, глубоко вздохнул, будто говоря этим вздохом о том, какого низкого он  мнения об интеллекте Нудла, и поставив тарелки на подлокотник старенького дивана, прошел в противоположный конец комнаты.
- Ну и куда ты полез? – оторвавшись от своего занятия, поинтересовался Нудл, глядя на то, как его друг самозабвенно раскидывает стопки бумаги вокруг его компьютера, на рабочем столе.
Вдруг Джу остановился, и подняв голову, торжественно вытянул вперед обе руки, сжимая в них несколько дисков.
- Ты как всегда, в своем репертуаре! – воскликнул он – Ты же сам, в прошлый раз кинул их на письменный стол!
Нудл нахмурился, пытаясь вспомнить, но он уже давно заметил, что память в последнее время начала его подводить.
Помахав головой, Нудл вновь повернулся к телевизору и принялся колдовать над проводами.
Джу подошел к другу и присел рядом на корточки.
Нудл пыхтел, возился, обливался потом, но все же не хотел признавать своего поражения перед собственным телевизором.
- И откуда же у тебя руки растут… - как бы самому себе сказал Джу, и наклонившись вперед, отобрал у друга перемотанные провода.
Нудл посмотрел на сосредоточенное лицо Джу, и подумал о том, что этому человеку удастся сделать все, что он захочет, если возьмется за это всерьез.
Нудл так долго пялился на своего друга, что даже не заметил, как тот уже закончил подсоединять провода, и теперь в свою очередь внимательно смотрел на него.
Нудл моргнул раз, другой, и наконец заметил этот взгляд.
Не покраснеть его заставило лишь то, что он давно забыл, как это делается.
- Что, дорогой, хочешь поцеловать меня? – томно прикрыв глазки, выдохнул Джу, и облизал губы.
По телу Нудла прошла противная дрожь, и он вскочил с пола, как ошпаренный.
- Идиот! Придурок! Панк-переросток!!! – взбесившись, заорал Нудл.
Джу катался по полу от смеха, и бил раскрытой ладонью рядом с собой.
- Ха-ха-ха!!! – захлебываясь от дикого смеха, смеялся он – Видел бы ты свою рожу!!! –
Нудл свирепо посмотрел на Джу, и пнул его ногой.
- Нет, ну ты точно идиот! – со злостью воскликнул он.
- Разве что немножко! – продолжая валяться на полу, и пытаясь отдышаться, оповестил друга Джу.
- Гомосек, недоделанный! – продолжал кипятиться Нудл.
Джу мгновенно пришел в себя.
- Эй, друг, ты что, шуток не понимаешь? Давай без оскорблений, а? –
Нудл молча отвернулся, и вышел из комнаты.
Джу растерянно сидел на полу.
- Сам идиот... – по-детски протянул он.

Второй раз Нудл увидел загадочную девочку в воскресное утро.
- И почему я раньше не замечал ее? – вслух спросил самого себя мужчина.
Девочка, смеясь, шла под руку с взрослой женщиной, одетой в короткое, серое пальто. Золотистые волосы девочки были схвачены в высокий хвост на затылке, светло-зеленая курточка была точь-в-точь такого цвета, как и ее глаза.
Зеленые с голубоватым отливом…
Нудл невольно залюбовался ею. Такая маленькая, хрупкая девочка…
Мужчине было незнакомо это чувство. Это не было желанием. Не было восхищением. Не было влечением.
Скорее… это было похоже на нежность и легкое волнение.
Может быть, если бы у Нудла была младшая сестра, он бы испытывал к ней такие же чувства.
- Старый извращенец… - закашлялся Нудл, и в миллионный раз за свою жизнь подумал о том, что пора бросать курить.
Но все-таки, почему он раньше никогда не замечал эту девочку? Может, она недавно переехала в этот район?
В любом случае, чувства, которые испытывал Нудл каждый раз, когда видел ее, можно было сравнить с теми чувствами, которые испытывает человек, триста шестьдесят четыре дня живший в снегах, а проснувшись утром, триста шестьдесят пятого дня, вышел на улицу, и увидел зеленую траву.
Позже, Нудл еще много раз будет вспоминать ту маленькую девочку, и думать о том, что она сама того не зная, дала ему хоть какой-то смысл просыпаться каждое утро, чтобы продолжать монотонно жить.
- Она похожа на солнышко… - произнес Нудл, и вытащил из заднего кармана своих любимых, старых джинсов, мятую пачку крепких сигарет.
Щелкнул зажигалкой, и в оцепенении уставился на маленький оранжево-золотистый огонек.
- Странно… мне кажется ей бы больше подошел именно такой цвет… - задумчиво проговорил Нудл.
И правда…
Золотистый, почти рыжий цвет, это цвет солнца.
- Хотя, возможно со временем, она и перекрасит свои волосы… - философски заметил Нудл – Маленькие девочки, в наши дни и татуировки делают, и пирсинг, что уж говорить о простой краске для волос… -
Нудл, наконец, прикурил сигарету и, затянувшись горьким дымом, замер, прислонившись обнаженной спиной к оконной раме.
- Интересно, что сейчас делает этот идиот… - задумчиво произнес мужчина, выпуская дым из-за рта.

Говоря об идиоте, Нудл, конечно же, имел в виду Джу.
В прошлый раз, из-за абсолютно несмешной, по мнению Нудла, шутки, весь вечер прошел в неприятном напряжении, и когда на часах не было еще даже одиннадцати вечера, Джу, наконец, не выдержал, резко вскочил с дивана, и невнятно попрощавшись, поспешил ретироваться.
Теперь же, спустя несколько дней, Нудл чувствовал некоторую тревогу за старого друга.
Да, Джу был идиотом, причем редким. Однако, он был единственным человеком, которому все еще было, как казалось самому Нудлу, не наплевать на него.
Джу частенько врывался в однообразную жизнь университетского друга, словно тайфун, снося все на своем пути, и внося в нее хаос и неразбериху.   
Они часто ругались. Орали друг на друга, матерились так, что соседи даже грозились вызвать милицию, а порой даже до драки доходило, но…
Но все же, не смотря на все это, Нудл верил, что Джу желает ему только хорошего, и действительно беспокоится из-за него.
Именно поэтому в данный момент Нудл чувствовал себя не в своей тарелке, куря одну сигарету за другой, и думая, что из-за него с другом могло случиться что-нибудь нехорошее.

Нудл покрутил кран, и в тот же момент из душа полилась горячая вода. Мужчина никак не мог согреться. Упершись обеими руками в кафельную стенку, по обе стороны от металлического шланга душа, Нудл опустил голову вниз, позволяя каплям воды свободно стекать по его темным волосам.
В голове не было ни одной мысли…
Казалось, что все его чувства смываются водой, стекающей по телу.
Сквозь шум воды ничего не было слышно. Именно по этой причине Нудл смог прочитать сообщение, на сотовом, только когда вылез из душа, обернулся полотенцем, и взял с бортика раковины телефон с мигающей красной кнопочкой.
«Добрый день (хотя для тебя это, скорее, утро), Нудл-сан! Ваше депрессивное Высочество все еще в трансе от того, что давно меня не видело? Это поправимо, Мон Ами! Буду у тебя завтра, пока не знаю во сколько, так что расстилай красную, ковровую дорожку прямо с утра! Целую, мой апатичный друг!»
Явным достоинством Джу было то, что он быстро отходил от всяческих ссор, в отличие от самого Нудла. Видимо по этой причине, старые друзья все еще продолжали общаться – сам Нудл скорее всего и не позвонил бы Джу в подобной ситуации. Дождаться от него сообщения было бы тоже весьма маловероятно.   
- Ну что ж… видимо, придется доставать с антресолей и отряхивать от пыли ковровую дорожку… только не гарантирую, что она будет красной… - слегка улыбнулся Нудл, и вышел из ванной.

Когда Нудл, на утро следующего дня, открыл дверь своей квартиры, перед ним предстал никто иной, как Джу, собственной персоной. Строго говоря, последний, пребывал в отвратительнейшем настроении, что с легкостью можно было понять по его многозначительно скошенному в сторону лицу. Светлые брови Джу были нахмуренны, а губы плотно сжаты. Глаза со звериной яростью взирали на Нудла.
Однако такое «выражение лица» ничуть не побеспокоило апатичного брюнета, и Нудл, со свойственным ему спокойствием, сделал шаг в сторону, давая другу пройти в квартиру.
Сделав шаг внутрь, Джу еще раз смерил ни в чем неповинного Нудла своим фирменным взглядом, а-ля «Взгляд Ленина на буржуазию», и, как ни в чем не бывало, пошел себе вглубь квартиры.
Пожав плечами, Нудл молча, закрыл входную дверь, и поспешил вслед за другом.
- Что-то зачастил ты сюда… - это было единственной фразой, которую произнес Нудл, за все время.
Джу обжег друга гневным взглядом, и если бы Нудл хотя бы на четверть состоял из легковоспламеняющегося материала, то непременно, уже бы давно сгорел.
- Хотя… на этот раз ты хотя бы предупредил заранее… что бывает очень редко… – Нудл демонстративно не замечая взбешенного состояния друга, прошел в кухню, и уселся на один из стареньких стульев – Погода портится… самый разгар осени… вот даже ты в куртке приперся! – разговорился с пустотой Нудл.
В кухню влетел красный, как свекла, Джу.
- И ты что, даже не спросишь, почему я так взбешен? – не выдержал он.
Ответом ему послужила гробовая тишина.
Джу издал вопль полный отчаяния, и повалился на другой, кухонный стул.
Изделие из дерева жалобно скрипнуло, но осталось твердо в своем решении прожить еще немного, сохраняя все свои конечности, то бишь ножки.
- Эта Анька! Она меня просто бесит в последнее время!!! – схватившись за голову, возопил Джу.
Нудл поднял на друга вопросительный взгляд.
Анюта была девушкой Джу, Нудл был осведомлен в этом, хотя и не видел ни разу ее вживую. Однако, пару раз, Джу показывал ему Нютины фотографии, на своем телефоне, из чего Нудл сделал вывод, что его друг абсолютно не умеет выбирать себе девушек. На всех фото была изображена довольно симпатичная девушка, с приблизительно третьим размером груди, светлыми, крашеными волосами, и большими, кукольными, глупыми, голубыми глазами. На ее «барби-подобном» личике застыло выражение полного отсутствия глубоких мыслей, которые обычно отличают умную и привлекательную девушку, от глупой, но сексуальной.
Нудла удивило вовсе не то, что Джу начал говорить о Нюте. Скорее даже обрадовало, ибо его друг никогда не встречался с одной девушкой дольше, чем две недели. С Анютой же они были «неофициальной парой» уже почти месяц.
Нудла поразило другое.
Еще никогда он не видел, чтобы Джу так сильно бесился из-за какой-нибудь девушки.
- Видимо она тебя сильно задела… - задумчиво протянул Нудл, опираясь подбородком о собственную ладонь.
Джу буквально испепелил его взглядом.
- Это не то, слышишь? СОСВЕМ не то слово!!! Она меня просто, просто… АААА!!! – Джу с размаху треснулся головой о стол, и тут же вскочил со стула, как ошпаренный, жалобно подвывая и натирая, кажется до блеска, свой лоб.
- Ей, видите ли, все не нравится! – воскликнул он, усаживаясь обратно – Не нравится, как я хожу, не нравится, как я сижу, не нравится, как я одеваюсь, как разговариваю, и вообще, как живу! Она постоянно капает мне на мозг, и я чувствую, что скоро взорвусь!!! – Джу откинулся на спинку стула, и попытался отдышаться после своей бурной речи.
Нудл внимательно посмотрел на друга.
- Знаешь, - осторожно начал он – Если она тебя так нервирует, то почему бы вам с ней не расстаться? –
Джу, на мгновенье, замер, а потом зашелся в истеричном смехе.
- Дааа, а ты оказывается шутник… - задыхаясь от душившего смеха, прохрипел он.
- Не понял, что смешного? – нахмурился Нудл.
- Кольцо… я купил ей кольцо… - просипел Джу.
Нудл непонимающе  уставился на друга.
Джу, краем глаза заметив выражение лица Нудла, резко прекратив свой истеричный смех, без лишних слов, вытащил на свет божий маленькую, темно-синюю, бархатную коробочку.
Нудл осторожно взял коробочку в руки, и открыл ее.
В принципе, как и ожидалось, в ней лежало ничто иное, как маленькое, золотистое колечко, с небольшим, симпатичным камушком, зеленоватого оттенка.
- Это что? – тупо спросил Нудл, откровенно не понимая, зачем его другу понадобилось кольцо, да к тому же женское.
Джу секунду пялился на друга, пытаясь понять, не разыгрывает ли он его сейчас, но видимо поняв, что Нудл реально ничего не соображает, со вздохом отобрал у него коробочку, и запихнул обратно в карман темно-серой ветровки.
- Нет, друг, ты, конечно, извини, в области литературы, и всяческой там прочей белиберды ты бесспорный гений, но в простых житейских вопросах, ты полный дебил! –
Нудл послал другу убийственный взгляд.
- Нет, ну ты сам подумай! – принялся рассуждать Джу – Зачем мужчины покупают женские кольца? Чтобы сделать предложение тем самым женщинам! –
Нудл встряхнул головой, и до него, наконец, начал медленно доходить весь смысл только что сказанных другом слов.
- О, работа мозга пошла… - прокомментировал сосредоточенное выражение лица Нудла, Джу.
- Так ты что, хочешь жениться на Нюте? – наконец додумался Нудл.
Джу возвел очи ясные к небу.
- Слава тебе, Господи! – радостно воскликнул он – Конечно, мой дорогой друг! – сказал он, уже обращаясь к Нудлу.
Нудл почесал нос, и уставился на Джу.
- Но ты же сказал, что она тебя раздражает… -
- В том то и вся беда… - нахмурился Нудл – Не знаю теперь что делать… не больно то хочется через какой-то месяц после свадьбы в разведенках шляться, как ты… -
Нудл пропустил последнюю фразу мимо ушей.
- Подожди… ты же говорил, что не хочешь жениться! – вдруг опомнился он.
Джу посмотрел на друга, как на душевнобольного.
- Вообще-то это ты мне посоветовал! – обвиняющее ткнув в друга пальцем, оповестил Джу.
Нудл вытаращился на друга в искреннем недоумении, смешанном с недовольством.
- Я? – безрадостно буркнул он – Когда это… -
- Пару недель назад! – воскликнул Джу – Вот это друг называется! Ни хрена не помнит!!! Не помнит, как толкнул лучшего, и попрошу заметить, ЕДИНСТВЕННОГО друга в пропасть отчаянья и безысходности, называемой браком! –
- Нет, погоди! Я, конечно, предполагаю, что мог тебе когда-то сказать нечто подобное, но последнее то слово остается за тобой! Причем здесь вообще я?–
- Склеротик ты, недоделанный! – взвился Джу – Ты тут при том, что я в тот же вечер, как свалил от тебя, пошел и купил это долбаное кольцо, и все никак его подарить не могу! –
Нудл нахмурился.
- А в чем, собственно, проблема? – спокойно осведомился он.
Джу вскипел.
- А в том, - заорал он – Что НЕ ХОЧУ Я ЖЕНИТЬСЯ!!! –
- Тогда на кой кольцо купил? – задал резонный вопрос Нудл.
Джу в ответ издал какой-то непонятный человеческому созданию, звук, чем, скорее всего, перебудил половину, еще крепко спавшего дома.
- Кретин, кретин, кретин… - как молитву, повторял Джу, сжимая и разжимая кулаки.
Нудл понял, что в данной ситуации, а именно в такой ситуации, когда у друга истерика, нужно срочно что-нибудь предпринять, для ее устранения.
«Устранителем» оказался незатейливый предмет кухонного гарнитура… 
В тот же миг, на Джу обрушился сильный удар деревянным стулом.
Моментально прекратив, так называемую, истерику, пытаясь защищаться, Джу схватил второй стул, и в ответ шарахнул Нудла по спине.
Спина, однако, в тот момент находилась в несколько отличном положении, от того, в котором ее могли бы повредить. В результате чего в зоне атаки оказался стул номер один, принявший на себя всю мощь удара свирепого блондина.
Как следствие – гром, треск, звуки разваливающихся на части предметов кухонного гарнитура, маты, крики, и наконец, блаженная тишина.
Отдышавшись от поднятой вокруг пыли, друзья в ступоре посмотрели друг на друга.
Про кольцо было напрочь забыто…
Первым пришел в себя хозяин квартиры.
- С тебя новый кухонный гарнитур… - заявил он.
У Джу отвисла челюсть от такой, по его мнению, откровенной наглости.
- А больше вы ничего не хотите? – приняв позу человека, достоинство которого было не просто оскорблено, а еще и униженно в самом гнусном смысле, поинтересовался Джу.
- Ну, раз уж ты спросил, то в зал не помешал бы новый диван! – нахально потребовал Нудл.
- Обломись! – Джу одним словом отверг ужасающие, по его мнению, предложения друга.
- Ну ты и гад… - поняв, что Джу даже не планирует рассматривать возможность оплаты порченого имущества, обреченно произнес Нудл, и усевшись на пол в жалкое подобие «ЛОТОСА», грустно посмотрел на остатки двух, еще не совсем старых, стульев.
- А настоящий друг купил бы мне новые стулья… - напоследок добавил он.
Джу недовольно посмотрел на Нудла.
- Интересно, каких друзей из своей коллекции «никаких», ты считаешь настоящими? –
- Раньше у меня было много друзей… - задумчиво произнес Нудл.
- Ага, друзей, которым нужен был твой набитый купюрами кошелек! – вновь распаляясь, только уже по другому поводу, рассерженно высказался Джу. У него вдруг заболела спина, как раз в том месте, где его ударил Нудл, и откровенно тупые рассуждения на тему дружбы со стороны Нудла, только раздражали Джу, делая физическую боль все сильнее и сильнее.
- Да, это правда… но… жаль конечно… - невнятно произнес Нудл.
Джу начинал откровенно беситься.
- Все твои якобы друзья, кинули тебя в тот самый момент, когда ты перестал получать бабки за свои книжки! – яростно воскликнул он.
- В этом они оказались солидарны с моей бывшей женой… - как-то грустно ухмыльнулся Нудл.
У Джу вдруг появилось необъяснимое желание подойти и врезать своему другу. Он отказывался верить в то, что Нудл действительно скучает по всем тем тварям, которые, по правде сказать, лизали ему задницу, пока он мог им хоть в чем-то пригодиться, а после, просто вышвырнули его из своих жизней, как мусор.
- А ты никогда не задумывался, почему я тебя до сих пор не бросил? – глядя прямо в глаза лучшему другу, спросил Джу.
Нудл молча, смотрел на него.
- Знаешь, я действительно, никогда не задумывался над этим… - закашлявшись, наконец произнес он.
Джу резко вскочил со стола.
- Какой же ты все-таки идиот! – со злостью воскликнул он, и подскочив к Нудлу, с силой дернул его за длинную прядь темных волос вверх, заставляя его смотреть прямо в глаза – Думаешь, я тут ради собственного удовольствия уже четыре года подряд шляюсь в твою даже Богом забытую квартирку, и бля, развлекаю тебя?! –
Нудл почувствовал, как внутри него что-то шевельнулось.
Догадка…
- Ты что, действительно ни черта не понимаешь? – приблизив свое лицо к лицу Нудла, тихо спросил Джу.
Но вместо ответа натолкнулся на безразличный взгляд светло-серых глаз.
- Да иди ты на хрен! Делай что хочешь! Хочешь, можешь даже сдохнуть в своей квартирке, никто и не вспомнит о тебе!!! – Джу в бешенстве отскочил от Нудла, и вылетел из квартиры друга, громко хлопнув входной дверью.
Нудл так и остался сидеть на холодном полу своей кухни.

Нудл никак не мог понять, что так сильно притягивало его в той маленькой, восьмилетней девочке.
Когда она проходила под его окнами, каждое утро, и каждый вечер, скорее всего спеша в школу, и бредя из нее, в маленькой квартирке Нудла будто на несколько мгновений вспыхивало солнце.
Он сам не заметил, как стал с нетерпением ждать ее появления, все утро, просиживая у окна. Что-то было в этой девочке, что вызывало улыбку на лице человека, разучившегося улыбаться.
В один такой день, в очередной раз заметив мелькнувшую под окном, знакомую, светло-зеленую курточку, Нудл сел за компьютер, и начал писать новую книгу. У этой книги пока еще не было определенного названия, не было точного сюжета, но… в этой книге, как ни в одной другой, было до края много чувств. Непонятных, сумбурных, но… хороших чувств.
- Я сделаю ее маленькой феей, или лучше… девочкой, которая будет наделена необычными силами… добрыми силами… - самому себе, шептал Нудл, выводя на экран строку за строкой.
Внезапно, Нудл замер над клавиатурой, и взгляд его остекленел.
Мысли его, вдруг, потекли совсем в другом направлении…
Он думал о Джу… 
Нудл прекрасно понимал, что сильно обидел друга. Но вот чем, никак не мог осознать до конца. Если принять во внимание все его слова, гневные выкрики на тему дружбы, и того, что он, Джу, в отличие от всех остальных, якобы, друзей Нудла, до сих пор с ним, то наверняка он разозлился именно из-за того, что Нудл воспринимает это как должное.
Но в таком случае, как именно представляет себе дружеские отношения сам Джу?
И хотя Нудл мог бы предположить в душе, что Джу испытывает к нему, скажем так, не совсем приличные чувства, сам Нудл никогда не смог бы поверить в это предположение.
Именно по этой причине Нудл сейчас находился в слегка нервном состоянии.
- Что же именно ты хочешь от меня, придурок… - напряженным голосом, произнес Нудл, и зарылся рукой в волосы.
- Черт, этого не может быть… - дернув себя за прядь длинных, черных волос, воскликнул он.
- Отогнать эти чертовы мысли, отогнать… - словно читая мантры, вслух, монотонно убеждал себя Нудл.
- Мне явно нужен отдых! – наконец решил он, и временно забив на все, ничком рухнул на диван, и моментально уснул.
Сказалось внутреннее, многодневное напряжение.
В эту ночь Нудлу не снились сны…

Как уже было сказано, на этот раз, Нудл пребывал в твердой уверенности, что Джу серьезно на него разозлился, и вряд ли скоро вновь навестит его.
Однако, ровно через неделю, он мог лицезреть Джу, безмятежно развалившегося у него на диване, в зале.
Что в принципе не удивительно, Джу совсем не заботило то, что он, как всегда, пришел в гости без приглашения, и даже не смотря на откровенно-недовольные взгляды, изредка кидаемые в его сторону Нудлом, самому Джу, казалось, было абсолютно на все плевать.
- Ну и как же все закончилось? – осторожно спросил Нудл.
Причиной его так называемой «осторожности» являлось слегка взвинченное состояние друга. Можно сказать, что состояние, в котором в данный момент находился Джу, являлось остаточным после их с Нудлом скандала, на прошлой неделе.
В данный же момент, Нудл пытался вникнуть в смысл потока слов, который сумбурно изливал на него Джу, находясь под впечатлением от насыщенного дня.
Как выяснилось из длинного монолога Джу, сегодня он пригласил Нюту на свидание, чтобы окончательно понять, нужны ли ему эти отношения, или нет. Джу также был очень недоволен, что местом встречи Анюта предпочла назначить запредельно дорогой ресторан. Причина, по которой Джу не нравилось это место, было вовсе не в стоимости блюд (с деньгами у него, пока, все еще было в полном порядке), а скорее в вычурной публике, обитающей в нем.
Судя по рассказу друга, Нюта, как обычно ужасно опаздывала на встречу, и теперь друг рассказывал Нудлу конец своей печальной истории.
- Знаешь, КАК все закончилось?!  - в сердцах воскликнул Джу - Я, значит, весь такой расфуфыренный, захожу в этот дорогущий ресторан, сажусь за столик, и жду ее величество Анюту. Черт бы побрал эту девчонку, выбрать именно такой ресторан! Хотя, сейчас не об этом. В общем, сижу я, никого не трогаю, и вдруг подходит ко мне такой официантик, в накрахмаленной рубашечке, и таким противным голосом говорит: «Хау мэни пёрсон?»*. Ну, я тут реально понимаю, что этот мудак меня только что пидором назвал! Ну я ему «НА!», с ноги, а он с колен поднимается, тупо на меня пялиться, и такой, прикинь: «Уот ар ю дуин?!»*. Ну, такого оскорбления я, конечно, выдержать не смог! Вскочил из-за стола, и от души врезал прямо по его мерзкой роже! А он такой очухался, и знаешь что? В драку полез! Со мной!!! Естественно, что я ему в итоге морду начистил, однако и он мне, гад такой, врезал пару раз. Я потом плюнул, и на хер свалил из этого долбанутого ресторана! –
Нудл, до этого момента в трансе слушая рассказ Джу, и в красках представляя весь дурдом, который натворил его не полиязычный дружок, обреченно спросил:
- А Анюта? –
- А что, Анюта… - апатично произнес Джу – Послал я ее, от всего сердца и души на все четыре стороны! Впредь научится нормальные рестораны выбирать, с вменяемыми официантами! А кольцо я завтра в ломбард сдам, и черт с ним! –
Нудл посмотрел на друга с такой жалостью на лице, что могло показаться, что еще чуть-чуть, и он прослезится.
- Ну и что ты на это скажешь?! – все еще кипя от переполнявших его эмоций, потребовал ответа Джу.
Нудл глубоко вздохнул и смерил друга еще более жалостливым взглядом.
- Ну ты и идиот… - наконец произнес он.
Джу на мгновенье выпал в осадок.
- Это еще почему??? – отойдя от шока, возопил он.
- Да потому, что ты осёл! – нашел новое определение для друга, Нудл.
- Да это еще с какого хрена?! – возмущенно заорал Джу.
Нудл постарался взять себя в руки, и не поддаваться своим собственным эмоциям, толкавшим его к тем страшным поступкам, вроде покрытия нецензурной лекцией своего друга, которые могли бы привести его к действительно ужасным последствиям.
Набрав в грудь побольше воздуха, и сосчитав про себя до десяти, Нудл почти пришел в себя, после эмоционального монолога Джу.
- Вот что значит, не учить английский в школе… - только и сказал Нудл.
Джу нахохлился.
- Знаете что, мистер полиглот? Я – это не ты, мне и родного языка для общения хватает! И вообще, я всегда больше тяготел к миру искусства, чем к трясине того, что ты называешь лингвистикой! –
- Но элементарные слова на английском, знают даже школьники… - заметил Нудл.
Джу покрылся красными пятнами.
- Знаешь что? «Май нэйм ис»* и я сказать могу! А если официант начинает понтоваться, что мне прикажешь делать?! Думай, как хочешь, а я не намерен этого терпеть! – с пафосом воскликнул Джу, и откинулся на спинку стула.
- Феерический идиот… - покачал головой Нудл.
 
сноска
* «How many person?» - «На сколько человек?»
* «What are you doing?» - «Что вы делаете?»
* «My name is…» - «Меня зовут…»

Сегодня ярко светило солнце, и если бы не подкрадывающиеся к нему, издалека, темные тучи, и не пронизывающий насквозь холодный, осенний ветер, можно было бы подумать, что на улице царит теплое лето.
Нудл поежился в своем старом, сером свитере, и сварив себе чашку кофе, прошлепал в зал ногами, к удивлению Джу, обутыми (!) в зеленые, пушистые, махровые носки.
Джу, оказался солидарен с Нудлом в желании, в такой прохладный день, выпить чашечку кофе.
- Я – вечный гость в твоем доме, а ты меня не то, что не кормишь, даже кофе не поишь! – драматично воскликнул Джу, прислонив ладонь ко лбу.
- То, что вечный – это в самую точку… - пробурчал Нудл – Вечный нахлебник в моем доме! –
Джу, изображая оскорбленное достоинство, отвернулся к стенке.
- Если хочешь кофе, иди сам готовь… - напоследок произнес Нудл, делая глоток из своей чашки.
- Но мне нужна компания! – Джу, мигом развернувшись, оповестил друга тоном, не терпящим возражений.
Нудл обреченно вздохнул, и решив, что все равно не отмажется, встал с дивана, и последовал за Джу.
Друзья прошли в маленькую, полупустую кухню.
Джу моментально подскочил к столешнице, на которой стоял еще горячий чайник, цапнул с полки большую, коричневую кружку, левой рукой с шумом открыл дверцу небольшого кухонного шкафчика, вытряхивая на свет божий баночку с быстрорастворимым кофе, правой рукой уже наливая воду из чайника. Насыпав в кружку две ложки кофе, и тщательно его перемешав, Джу, недолго думая, тут же уселся на круглый стол, ставя кружку с дымящимся кофе рядом с собой.
Нудл же, до этого момента тихо стоявший в сторонке, со свойственным ему безразличием ко всему окружающему, уселся прямо на кафельный пол. Его собственная кружка была уже пуста, и одиноко примостилась рядом.
- И кто этому виной? – Нудл, многозначительно оглядев пространство вокруг стола, как-то философски обратился к пустоте.
Джу скорчил недовольную физиономию, и левой рукой нервно провел по коротким, золотистым волосам.
- Между прочим, это ты дубасил меня табуреткой… - начал он.
- Стулом… - поправил Нудл.
- …а следовательно виноват – ты! – обвиняющее закончил Джу.
- Интересная теория… - задумчиво проговорил Нудл, голыми пальцами ног, дотрагиваясь до холодного кафеля.
Джу, вдруг с несвойственной ему серьезностью, воззрился на Нудла.
- Слушай… - начал он.
- Как-то мне не очень нравится твой тон… - перебил его Нудл.
Джу на минуту замолчал, и кухня погрузилась в тишину.
- Я долго думал… - вновь начал Джу.
- О, это может быть опасно… - снова перебив друга, ухмыляясь, заметил Нудл.
Однако на этот раз, Джу не обратил на его реплику никакого внимания.
- Я думал, и решил… нужно валить отсюда… - Джу сделал маленький глоток из кружки.
Нудл прикрыл глаза.
- Ты знаешь, где выход… - произнес он.
Джу раздраженно махнул рукой.
- Да нет же! – вдруг резко произнес он – Я имею в виду, что нужно валить из этой страны, пока еще есть такая возможность! –
Нудл покосился на друга.
- Ты не заболел? – осторожно спросил он.
Джу вскочил со стола, и развернулся лицом к Нудлу.
- Нет, ты послушай! Как было бы классно свалить отсюда, ко всем чертям послать фальшивых друзей, мнимые ценности, дерьмовую работу… поселиться, к примеру, в Канаде! – воскликнул Джу.
- Ты там и дня не продержишься… - апатично сказал Нудл.
- Это еще почему? – удивился Джу.
- Ты ни слова не знаешь по-английски. ДАЖЕ по-английски… - добавил он.
- Ну, тогда в Бразилию! – с горящими глазами, воскликнул Джу.
- Та же проблема… - меланхолично произнес Нудл.
Джу встряхнул головой, и уставился на друга.
- Ну тогда, поехали вместе! – решительно произнес он  - Мы будем вместе путешествовать по миру, ты будешь решать все эти проблемы с языковыми барьерами, а я… я просто буду делать так, чтобы мы хорошо проводили время! –
Нудл воззрился на старого друга, как на инопланетянина.
- Ты что, совсем рассудка лишился? – поинтересовался он.
Джу плюхнулся рядом с ним на пол, и схватил Нудла за руки.
- Нет, я серьезно! Пока у меня есть деньги, почему бы нам не сделать это… вместе? Тебе давно пора что-то поменять в своей жизни, да и мне, откровенно говоря, осточертела моя… так почему бы нам не изменить наши судьбы? –
Брови у Нудла поползли вверх.
- Ты точно заболел… - произнес он.
Джу с силой сжал ладони друга.
- Да нет же! Ты только послушай! Новая страна, новые знакомства, новая жизнь, черт побери! Нудл! Разве тебе не хотелось бы этого?! Какого черта ты всегда боишься?! –
Нудл опустил голову.
Пошарив рукой по полу, он наткнулся на полупустую пачку сигарет. Вытянув из нее толстую сигарету, Нудл неторопливо поднес ее ко рту, зажал фильтр зубами, и щелкнул своей китайской зажигалкой.
Затянувшись, не глядя в глаза другу, он тихо произнес:
- Джу, я не принадлежу к разряду людей-мечтателей, в отличие от тебя… может это и прозвучит обидно… хотя мне уже осточертели наши вечные ссоры по поводу и без, я все же скажу тебе. Я ПРИВЫК так жить. Точнее, я привык так МЕДЛЕННО УМИРАТЬ. Чтобы вернуть меня к жизни, нужно что-то большее, чем просто желание одного мечтателя… -
Нудл не успел поднести сигарету ко рту, чтобы вновь затянуться, как его щеку обожгло ударом.
Ненастоящим ударом.
Простой пощечиной…
Медленно подняв голову, Нудл увидел возвышавшегося над ним Джу.
Он стоял, плотно сжав губы, и с какой-то свирепостью смотрел на Нудла.
Простояв так еще долю секунды, Джу резко развернулся, и быстрым шагом направился к выходу из кухни.
Возле самой двери, он вдруг затормозил, и не оборачиваясь, тихо и медленно произнес, будто впечатывая каждое слово в сознание своего друга:
- Знаешь… а я действительно думал, что именно я… смогу вернуть тебя… к жизни… -
Со скрипом закрылась кухонная дверь.
Громко хлопнула входная.
Сигаретный дым медленно заполнял кухню…

Вопрос с претензией на философский:
«И почему большинство ссор происходят на кухнях?»
Ответ в стиле создателей шаблонных,
 газетных  анекдотов:
«Между тем, большинство примирений происходят в спальнях…»

Через три дня, около семи часов утра, на сотовый телефон Нудла, пришло последнее сообщение от Джу.

«Тебе наверняка плевать, но поскольку мы с тобой, вероятнее всего, больше никогда не увидимся, я все-таки скажу. Сегодня утром я улетаю. Неважно куда, скажем так, туда, куда я еду, мне, вряд ли понадобится английский язык. Жаль, что ты так ничего и не понял, мой старый, нудный друг. Это больно, но когда-нибудь нам бы все равно пришлось сказать друг другу: «Прощай». Так что, прощай, Нудл… не делай глупостей…»

Одиночество.
То, что захлестнуло его с головой.
То, что, как он считал, преследовало его всю жизнь…
Это оказалось неправдой…
На самом деле, все это время у него был друг. Был человек, не дававший до конца познать весь смысл настоящего одиночества.
Человек, мешавший почувствовать нестерпимую боль, в самой глубине все еще бьющегося сердца…
Джу…
Все это время, у него был Джу.
Сумасшедший, глуповатый, мечтательный, надоедливый…
Понимающий, отзывчивый, веселый, верный…
Джу…
Теперь его образ стеной встал перед глазами Нудла.
Этот образ не хотел рассеиваться.
Не хотел исчезать…
- Почему так вышло… - сухим, безжизненным голосом спросил Нудл у своего отражения в окне.
Отражение промолчало.
Теперь, Нудл понимал, что Джу точно не вернется.
Никогда.
НИ-КОГ-ДА…
Это слово резало душу на части, словно острие хирургического скальпеля.
- Как… больно… - шепнул Нудл, и закашлялся.
- Помирать, так с песней… - вдруг прохрипел он, доставая из кармана джинсов мятую сигарету, и беря с подоконника коробок спичек. Китайская зажигалка куда-то делась. Быть может, он забыл ее на кухне…
Нудл чиркнул спичкой, прикурил сигарету и затянулся.
Тут же закашлялся.
Затянулся снова…
- И это будет продолжаться бес-ко-неч-но… - деля слово на части, прошептал он.
Нудл открыл окно. Тучи сгущались на небе. Вот-вот должен был хлынуть дождь.
Внезапно, за окном, из-за тучи выглянуло солнце, и на минуту осветило улицу.
Нудл безразлично посмотрел за окно.
И замер на мгновенье…
Под окном, шагая по тропинке из света, шла его девочка.
Золотистые волосы светились на солнце, а зеленые глаза смело смотрели вперед.
А за руку…
За руку ее держал маленький, лет десяти, мальчик.
На лице его играл румянец, а в глазах затаилась огромная радость.
Вдруг, девочка остановилась, и на секунду подняв вверх свои огромные, изумрудные глаза, встретилась взглядом с болезненными глазами потерявшегося в жизни мужчины.
Девочка еще мгновенье смотрела в эти потухшие, серые глаза, и вдруг, подняла вверх свою маленькую ручку, на секунду выпустив ладошку мальчика, и радостно улыбаясь, помахала мужчине растопыренной пятерней.
Уже через секунду, вновь взяв руку мальчика, она вместе с ним, исчезла за углом дома.
Нудл в ступоре смотрел вслед исчезнувшей девочке, что так была похожа на солнце…
Как вдруг…
Сорвался с места, и подскочив к компьютерному столику, с грохотом отодвинул верхний ящик, вытряхивая на пол его содержимое.
Найдя то, что искал, Нудл запихнул этот предмет в карман синих джинсов, и повалившись на стул, возле стола, включил компьютер, барабаня пальцами по мыши от волнения.
«… она не давала людям богатств, не исцеляла больных, не даровала счастливую жизнь… она просто дарила людям веру… веру в то, что любую жизнь, какой бы тяжелой она не была, какой бессмысленной она бы не казалась, ВСЕ ЕЩЕ… можно… изменить… если есть… мечта… ведь людям, порой, просто не хватает веры…»
Напечатав последнее слово, Нудл сохранил документ, быстро подключился к интернету, и вставил текстовый документ в электронное письмо. Вбив в строку «Кому» известный ему, на память, адрес, Нудл не стал дожидаться пока письмо отправиться, а тут же вскочил из-за стола.
- Это мой последний подарок любимому издательству… - с улыбкой, произнес Нудл, и оставив компьютер включенным, а окно открытым, вбежал в прихожую, влез в кроссовки, и не задумываясь над тем, что на улице уже стеной стоит дождь, в джинсах и футболке, вылетел в подъезд.
Дверь за ним хлопнула в последний раз.

Полчаса спустя…

Джу задумчиво посмотрел в окно.
За ним, со звериной яростью, лил дождь.
Мысли в голове Джу путались, не желая выстраиваться в правильной последовательности. В душе было слишком много эмоций, что мешало хладнокровно смотреть на вещи.
Джу положил в большой, бежевый, в крупную коричневую клетку чемодан, последнюю пару джинсов, кинул сверху деревянный браслет – подарок сестры на совершеннолетие, много лет назад, и со вздохом закрыл его.
В последний раз, оглядев однокомнатную квартиру, что снимал последние полтора года, Джу наткнулся взглядом на деревянный стеллаж, заполненный распечатками таких знакомых книг.
- Этот… кретин… -
Джу подошел к стеллажу, подцепил пальцами одну из распечаток, секунду сжимая бумагу в руках, и со вздохом, опустил ее обратно.
- Их даже никто не читал… кроме меня… - как-то задумчиво произнес Джу, отходя от полок, и натягивая темно-синюю ветровку поверх черной футболки.
- Ну что ж… пора… - тихо произнес он, берясь за ручку чемодана, и катя его за собой в прихожую.
Джу медленно протянул руку к двери, два раза покрутил замок, тихо повернул ручку, и… застыл на месте, как вкопанный.   
Перед ним стоял мокрый насквозь, запыхавшийся Нудл, со странными, горящими глазами.
- Джу, ты еще здесь? – прохрипел Нудл, наваливаясь на дверной косяк, пытаясь отдышаться, и глядя прямо в глаза старому другу.
Джу растерянно посмотрел на Нудла, перевел взгляд на его руки, осмотрел вымокшую насквозь одежду, и заметил оттопыренный карман любимых другом джинсов.
Протянув руку, Джу залез в карман, и вытащил из него чудом не промокший паспорт.
Секунду, он тупо рассматривал маленький, бумажный прямоугольник в своей руке.
И вдруг тепло улыбнувшись, посмотрел на Нудла.
- Нет, дурак, я уже уехал! - 


«The Punishment for Liberty has evoked the Awe yet…» 
«Наказание за Свободу все еще вызывает Страх…»

Конец.