В дверь громко постучали. Я не ждал гостей, тем более в столь поздний час, время перевалило за полночь. На благо безумцу, решившего меня посетить, сон ко мне не шел в эту ночь, спросонья мой нрав становился очень вредным, чаще всего все заканчивалось членовредительством.
- Ты! – вот уж кого не ожидал увидеть за дверью, так это человека, которого не видел уже… да, черт возьми, на-столько давно, что память меня явно подводила. Хотя, мне было что припомнить…
Вьюга разыгралась не на шутку. Холодный ветер находил мельчайшие отверстия в стенах старого срубленного дома и разгонял тепло мелкими ледяными струйками. Но мужчину и женщину, которые были внутри, это мало заботило. Мужчина, худощавый, с острыми чертами лица, которые не скрывала аккуратно подстриженная борода, и длинным шрамом, который спускался от его левого виска на щеку, огибая глаз, закончил точить нож и заткнул его за голенище сапога. Женщина, рыжеволосая, с пронзительно зелеными глазами и плавными чертами лица, напоминала кошку. Все ее движения были медленными и грациозными, она ворожила, вьюга была создана ей, в попытке задержать инквизиторов. Но паладины света были слишком преданными фанатиками, ими двигало больше чем вера, сильная ненависть ко всему магическому, начиная от существ и заканчивая магами-практиками. Они шли тяжелой поступью, захватывая земли, некогда принадлежащие детям природы, и выжигали их огненным мечом своей непреклонной и, несомненно, истинной веры. Хранителей леса и озер нарекли бесами и обозвали нечистыми, ведуний – ведьмами, уличили в любовной связи с неким Дьяволом, о котором еще сотню лет назад никто и не слышал. Мужчин-магов они тоже не обделили вниманием, тыча пальцами и выкатывая горящие безумием глаза, называли инкубом и прятали подальше своих дочек, дабы уберечь их от похотливых чудовищ.
- Ну что тебе стоило пройти мимо и не встревать? - сетовала ведунья, заканчивая последние пассы руками. – Промолчал бы, и нам не пришлось теперь бежать от этих псов…
- Хм, а вот вьюга в разгар липеня странной тебе не кажется? Али боишься на костре подрумяниться?
- Ах, ты... – девушка гневно обернулась к мужчине, но быстро остыла, увидев как на его губах играет легкая улыбка. – Ты же знаешь, огонь моя родная стихия, она мне не повредит…
- Отлично, тогда прекращай морозить народ на улице, все равно не передумают. Они уже и хворост заготовили. Да и моя задница подмерзает. Надо выходить, пока дом не запалили.
Последняя фраза утонула в яростном ликующем крике снаружи. Вьюга стихла, и собравшийся народ, решив, что это знак божий, пошли на штурм их убежища.
Мужчина не спеша поднялся с лавки и достал свой меч, одноручный вариант фламберга, с извилистым лезвием черного цвета, блестела только тонкая, в пол сантиметра толщиной, кромка заточки.
- Понеслось…
Дверь, выбитая магическим импульсом, разметала столпившихся рядом людей. Мужчина спокойной походкой вышел за ней, обвел взглядом толпу.
- Я не желаю зла собравшимся здесь, расходитесь, а мы спокойно уйдем из вашего поселения. Мне очень не хочется причинять вам вред, ваша судьба в ваших руках… - он говорил спокойным негромким голосом, но его услышал каждый.
Толпа взорвалась, вначале смехом, а после гневным шумом, выкрикивая оскорбления и ругательства, слышался басистый голос местного священника, читающего на распев молитвы. Люди, окружившие дом стали медленно приближаться, сужая круг.
- Неверный выбор… - проговорил мужчина, поднимая меч…
- Как ты меня нашла?
- Это было не сложно. Ты же частенько ныл, что хочешь на родину. – Мэв слегка улыбнулась.
Я почувствовал, что вновь тону в ее больших зеленых глазах и отвел взгляд:
- Ну, вовсе не ныл. Скорее… ведь никто не знал, где моя родина.
- А я знала, ты как-то проболтался.
- Пьян был…
- Не так что бы сильно, но все же. Ты почти всегда та-ким был. Пьяным и забывчивым. – Она слегка оттолкнула меня в сторону, проходя из коридора в гостиную. – А так же не воспитанным и очень не гостеприимным.
У нее был звонкий, почти невесомый смех. Он часто околдовывал мужчин, не знающих, кто она на самом деле. Сейчас в нем не было ни капли магии, но все равно он за-ставил меня пропустить мимо ее колкость.
- Я помню, у тебя всегда было вино, ты же угостишь старую подругу. Ведь нам есть что вспомнить.
- Да, конечно. Располагайся, если подумать, это и твой дом тоже.
- У нас никогда не было дома.
- А теперь есть…
- Надолго ли?
- Как получится.
- Ты не умеешь быть сторонним наблюдателем, обязательно что-либо сделаешь. Сколько раз так было, ты встреваешь в драку, показываешь зубы, и мы опять бежим со всех ног от толпы с вилами и священным огнем… - На секунду в ее глазах вспыхнули искорки гнева.
Я стоял, не зная, что ответить, не вольно давая ей своим молчанием время, что бы остыть.
- Извини. – Она обняла меня, положив голову мне на плечо. – Наш извечный спор.
- Ты права, я постоянно лезу, куда не надо. Но я не всегда был виноват…
В просторной сухой пещере горел костер. По кругу, в специально выдолбленных углублениях стояли горящие свечи, освещая каждый уголок пещеры. Рядом с костром, из подушек было выложено подобие лежака, на котором лежал мужчина. Из правой ягодицы его торчал обломок стрелы, а на спине, по диагонали, алел широкий порез, который не торопясь зашивала девушка с рыжими волосами и бездонными зелеными глазами. На ней было одето вечернее платье, в котором она бы выглядела более уместно на каком либо придворном балу, а не в мрачной, пусть и сухой, пещере.
- Все будет хорошо… отдохнем на балу… поспим в нормальных покоях… - ворчал мужчина, немного морщась от боли, когда девушка делала очередной стежок.
- Успокойся, Тарнел, все не так плохо вышло. Ты лежишь на подушках, и тебя ждет вино…
- О, да! Ради этого стоило получить стрелу в зад! - Мужчина сыпал сарказмом и распалялся все сильнее. – Мне вот интересно, почему ты сразу не повесила на шею табличку с надписью: «Ведьма». По-моему это было бы равносильно твоему поступку.
- Да ладно тебе, большинство из них даже читать не умеет. Видимо, это не достойно их аристократического происхождения.
- И то верно. – Тарнел остыл так же быстро, как и завелся. - Много там еще зашивать?
- Чуть-чуть осталось, и займемся стрелой.
Я сидел, в кресле, напротив Мэв, расположившейся на диване, в руке она держала старинный бокал из горного хрусталя.
- Памятный бокал, - она улыбнулась, - жаль что вино не из погребов того графа, не помню даже как его зовут.
- А чем тебе не по душе мое вино? Тем более, сейчас оно бы стало уксусом. Столько воды утекло. А вот ту стрелу никак не могу тебе простить.
- Но согласись, было весело. Вспомни, хотя бы лицо графа в момент твоего обращения.
- О да, помню, за столом он все грозился изловить гигантского медведя, недавно поселившегося в окрестных лесах. Он был неприятно удивлен, что это я. Жаль стража быстро набежала, не успел я показать ему когти.
- Думаю, они долго после тебя ремонтировали замковые стены. Никогда бы не подумала, что ты так силен.
- Ломать - не строить. И если бы не твой щит впереди нас, думаю, моя голова бы не выдержала.
- Надо было прикрывать и тыл. Тогда бы ты не обиделся на меня.
- Это было давно, я не могу обижаться на тебя вечность. Да и насколько помню, ты тогда сама ушла, оставив меня в той пещере. Сколько мы тогда не виделись?
- Долго. Помню, что в следующий раз мы встретились в походе. Для меня тогда было неожиданностью увидеть тебя среди искателей заброшенного скита.
- Он не был заброшенным. Просто об этом знала только малая часть людей.
- Все равно мы обнаружили только руины. Кто-то успел до нас. Мы не успели их предупредить. А помнишь песню, что ты нам пел у костра? Спой ее, пожалуйста.
- У меня нет гитары.
- Но есть голос.
- Хорошо.
Утром в наш лес войду,
Рукой проведу по сосне,
Зверем лесным обернусь
И побегу по траве.
На траве серебрилась роса, легкий туман разгоняло появившееся из-за крон деревьев солнце. Люди, остановившиеся на поляне на ночевку, выбирались из палаток и не-спешно начинали заниматься разведением костра и приготовлением завтрака. Впереди были неспешные сборы и многие километры леса, в поисках старого скита.
В этой волшебной игре
Разрешения у духов спрошу,
Что бы остались в душе,
Что б отпустили к утру.
На нашу поляну приду,
После звериной игры.
Высокий костер разведу,
Палатку поставлю в тени.
Длительный поход отбирает много сил, люди становились молчаливыми, разговаривая только на привалах. С каждым днем надежда на успешный исход путешествия угасала, но люди продолжали двигаться, стараясь не думать об этом. Именно тогда Тарнел предложил Инессе использовать ее познания в травах и добавлять в чай тонизирующую травку и толику магии.
А ночью, возле углей,
Буду на звезды смотреть.
Как хорошо под Луной
Волчью песню пропеть.
И деревья в нашем лесу
Печальную песню поют.
Волчица роняет слезу
И духи горькую пьют.
Несколько раз им казалось, что они пришли к цели, но им попадались старые заброшенные охотничьи домики. Надежда пропала, из большой экспедиции их осталось только четверо, люди просто поворачивали назад, называя скит химерой, а последних энтузиастов безумцами. Остался только костяк группы, люди, которые не были людьми. Каждый понимал, зачем они идут, что хотят найти у отшельников, покинувших города много столетий назад, а на деле сбежавших от гонений.
Я песню свою допою,
Умоюсь студеной водой
У озера на берегу,
Я буду доволен игрой.
Под утро с поляны уйду,
Палатку, свернув в рюкзаке.
Печально в нашем лесу,
На травинках лежит по слезе.
- Это были самые лучшие дни, когда мы нашли скит. Самый спокойный период.
- Жаль, что и он закончился. Нас всегда находят, даже если мы сидим тише воды. – Я наполнил бокал Мэв. – Нас никогда не оставят в покое, где бы мы ни были.
Инесса молчала. Мы сидели, думая каждый о своем. Я вспоминал те дни, когда впервые увидел ее. Когда ко мне привели девочку лет восьми с одним лишь приказом, охраняй. С тех пор прошло очень много времени, мы то встречались, то разбегались, понимая, что не можем более тер-петь друг друга. Но я всегда знал, что с ней происходит. Это стало частью моей жизни. Вот и сейчас за ней гнались.
- Тарнел, ты помнишь, как мы познакомились?
- Да, - в дверь позвонили, а через пару секунд стали настойчиво стучать. – Но я позже тебе расскажу. Нам пора. – Я улыбнулся и достал свой костяной нож.
- Ты как всегда начеку. – Мэв рассмеялась. – Что на этот раз?
- В этот раз уйдем с огоньком.
Нетерпеливые гости, не церемонясь, высадили дверь моей квартиры, но нам пришлось их разочаровать, исчезнув в яркой вспышке портала, который закрывался с высвобождением энергии.
На утро пожарные закончили тушить пожар. Пострадавших не обнаружили, как и не смогли найти владельца квартиры. История быстро забылась, взрывы бытового газа не редкость в старых домах.
К утру, мы с Мэв были далеко, нам предстояло вновь бежать от наших преследователей. История повторялась…