Собаки, что гуляли по обочинам, уйдут домой. Лягут на ковер, и будут смотреть на стену. В этой стене было запрятано необъяснимое чудо, тысячами взглядов, тысячами уткнувшихся взоров в определенную точку. Цели и достижения, слабость, усталость, воспоминания о летней молодости, будто бы чешут затылок, хватают шею и крутят, и крутят, пока не сведут до конца.
Черная точка, твердая как лед на Марсе, в ответ смотрит в глаза. Ей никогда не выбраться из под этого мощного кармана бесконечных часов. Квадратных металлических часов. Их движение распространяется во все стороны дома, взлетает на углы и возвращается на место прыжка. Звон их раздувает контур стен, сжимает позиции мест, делает насекомых беззвучными. Ритм их создает в воздухе равнину, тонкую как черту между небом и космосом, прочную как планету, скользкую резкую , бьется и исчезает, словно молния в день грозы. Объятия теплых температур держатся на каждом сантиметре тела. От них хочется думать, мечтать, петь внутри с закрытыми глазами. Вечер как смысл, взвешен в кипяченой голове, он испаряется в атмосферу, он происходит в данное время.
У собак, в это время, рождается первая любовь, самая первая преданная любовь. Они в этот день лежат на полу и не двигаются. Их зрачки заполняются добрыми событиями, теми, какие были не так давно, и которые очень давно. Они помнят как кто то бежал и звал, как кто то говорил непонятно , но искренне и легко. Этот мир никогда не изменит головные потоки, их направление изучает другой элемент. Их отголоски принимает другая система. Их существование зависит от силы человеческих чувств. В этой стене никогда не исчезнет та точка, она не имеет выхода, в ней не заключено последнее слово. Ее не стереть, не смыть, не вырезать, не сорвать. Она не существует, как в то же время ослепительно горит и светит. В ней нет выхода, нет обрыва, в ней существуют теплые и вечные воспоминания.