За все надо платить

                Предисловие.

  Васютка влетел в дом, громко хлопнув дверью. Мать, хлопотавшая на кухне, вздрогнула от неожиданности и оглянулась. Взволнованный вид сына заставил ее внимательнее посмотреть на него.
- Ты что как угорелый?
- Т- т – там, т- там,- заикаясь, пытался что-то произнести  мальчик непослушными губами.
-Да говори, что там, не тяни! – прикрикнула на сына мать.
- Там…снежный человек,- запинаясь, наконец-то выговорил Васютка, - он наблюдал за мной.
- Фу, - вздохнула с облегчением тетка Варвара, - ну и напугал ты меня. Это надо же придумать – снежный человек. Телевизор надо смотреть меньше.
Раздевайся, мокрый весь. И к столу давай садись, фантазер ты мой.
- Я ничего не придумал.
Слова, произнесенные уверенным тоном сына, насторожили  Варвару. Слухам, ходившим по селу, она не верила, поэтому с удивлением смотрела на Васютку, которого считала фантазером и выдумщиком.
      А Васютка стоял около порога, глядя на мать огромными взволнованными глазами, блестевшими от пережитого волнения. Около его ног уже образовалась небольшая лужица от капель, падавших с оттаявших пальто и рукавичек. Сосульки, висевшие на шерстяных штанишках, тоже подтаяли  и с легким звуком  упали на пол.
- Ну хорошо, хорошо,- примирительно проговорила Варвара, - конечно, ты видел. А сейчас раздевайся и рассказывай все по порядку.
      Мальчик, довольный  вниманием матери, раздеваясь, по своему обыкновению начал тараторить, перескакивая с одного на другое.
- Я катался с горки за садом, там, где большой овраг. Да, мам, знаешь, я научился заходить на горку «елочкой». Так вот. Съехал я вниз и не упал на этот раз. Потом я оглянулся и вдруг увидел за деревьями огромного человека. Он был такой большой, что деревья доходили ему до плеч. Мам, ну что ты улыбаешься? Ты мне не веришь? Я правду говорю. Он смотрел на меня. Если не веришь, пойдем со мной в сад, там наверняка остались его следы.
- Ну конечно, пойдем, только не сегодня, а завтра. Сейчас уже стемнело, и мы все равно ничего не увидим.
    Варвара улыбалась про себя. Ну и выдумщик этот Васютка! Вот опять – снежный человек. Придется сходить с ним завтра, не отстанет ведь.
    А ночью выпал свежий снег. Он шел всю ночь. Тихо, без ветра, крупными хлопьями.

                1 глава
     Новенький вишневый «Жигуленок» замедлил ход и свернул с шоссе на грунтовую дорогу, и сразу же густое облако пыли окутало машину, заставив ее пассажиров поспешно закрыть окна. Чтобы пыль не проникла в салон, водитель чуть прибавил ход, и серый шлейф оторвался от машины, медленно осаживаясь на придорожные цветы и траву. Эта растительность представляла  собой жалкое зрелище, и пассажиры, две девушки и два молодых человека, сразу замолчали, глядя по сторонам.
- Смотрите, ромашки, - сказала светловолосая тоненькая девушка, - какие они милые и несчастные. Растут у самой дороги, задыхаются от пыли, но все равно такие чистые и нежные.
- Ты сама похожа на ромашку,- любовно обнимая ее за плечи, отозвался сидящий рядом красивый голубоглазый юноша и поймал на себе насмешливый взгляд черных глаз водителя, который, казалось, не обращал никакого внимания на болтовню четырех молодых людей.
    Он был старше остальных, и, возможно, это заставляло его быть сдержаннее. Весь его вид говорил об уверенности в себе, что несколько раздражало Сашу. «И зачем это Олегу понадобилось взять его в качестве шофера?- думала про себя девушка. – Он и сам прекрасно водит машину. По-моему, нам будет с ним не очень комфортно. Создается впечатление, что он посмеивается над нами, хотя молчит всю дорогу. Да и имя у него довольно редкое – Марк.»
    Марк еще раз насмешливо глянул на Олега, который ничуть не смутился, а напротив, еще крепче, по-хозяйски, прижал к себе Сашу и ласково чмокнул в нос. Нежность теплой волной нахлынула на девушку. «Олег, милый, как же я люблю тебя!»- едва слышно, одними губами прошептала она, прижимаясь к крепкому плечу юноши.
- Ну разве это не прелесть?- насмешливо воскликнула вторая девушка, Сашина подруга Вика.- Обнимаются, целуются…Нет, ребята, мне с вами становится скучно. Вы что-нибудь другое замечаете, кроме самих себя?
- Вика, зависть – это грех, - назидательно произнес молодой человек, сидевший рядом с водителем. – Тебе что, никто не говорил, что нельзя завидовать ближним? Если нет, то я готов…
- Ник, сдаюсь,- с шутовским выражением на лице завопила Вика.- Только не это. Кто-кто, а я-то знаю, как трудно бывает тебя остановить, когда на тебя находит вдохновение.
- Вика, сколько раз тебе можно говорить, что никакой я не Ник. С самого рождения я Никита. Прошу любить и жаловать, нравится вам это или нет.
    Всем было беспричинно весело. Так хорошо и легко бывает на душе, когда тебе чуть больше двадцати  лет, когда весь мир лежит перед тобой, как широкая ровная дорога.
     Никита Бердников был душой любой компании. Добродушный, внимательный, щедрый, он имел много друзей. Как никто другой, всегда умел найти подходящие слова в любой ситуации. Его шутки не обижали, хотя , когда он бывал в плохом настроении, мог быть довольно резким. У Никиты была тайная страсть (это он думал, что тайная) – Света Муромцева, лучшая подруга Саши. На самом деле, весь их институт знал, что Никита давно и безнадежно влюблен в эту строгую красавицу. Сегодня Света не смогла поехать с ними, хотя, собственно, именно она была инициатором этой поездки. Саша пригласила Вику, и эта черноглазая , худенькая, похожая на цыганочку, девушка с радостью согласилась. Вика искренне любила Сашу и втайне ревновала ее к Светлане.
    Места между тем становились все живописнее. Дорога извивалась между небольшими холмами и терялась среди буйно разросшихся кустов черемухи и боярышника. Справа изумрудной зеленью разливалось пшеничное поле, а слева глубокий овраг пугал и одновременно притягивал своей крутизной. На другой стороне оврага темнел лиственный лес, светлая зелень берез и осин перемежалась с более темной зеленью вековых дубов. Все это представляло изумительное зрелище, от которого было трудно отвести глаза. Далее дорога петляла среди полей и, наконец, привела к небольшому озеру, с двух сторон окруженному лесом.
- Марк!- с восторгом воскликнула Вика.- Это просто чудо! Никогда бы не подумала, что у нас так сравнительно недалеко от города могут быть такие восхитительные места.
- Я вырос на этом озере,- спокойно ответил  Марк.- Оно называется Юса. Здесь неподалеку находится село Юсиха. Я жил здесь когда-то.
- А твои родители тоже из этих мест? – спросила девушка.
- А любопытной Варваре на базаре нос оторвали,- прервал расспросы Вики Олег. – Так, ребята, выгружаемся. Ставим палатки и идем собирать хворост.
- Чур, я купаться. Никогда в жизни не видела такой прозрачной воды. Саш, ты со мной?
     Не дожидаясь ответа, Вика начала спускаться к озеру, по дороге сбрасывая с себя одежду: легкие шлепанцы разлетелись в разные стороны, белые шортики и голубая футболка небрежно были брошены в траву. Тоненькая стройная фигурка в красном купальнике остановилась на берегу. Девушка нерешительно попробовала ногой  воду и, громко взвизгнув, бросилась в озеро.
     Все засмеялись. Немного понаблюдав, как барахтается около берега Вика, принялись ставить палатки. Саша тоже решила искупаться. Она разделась, повесила свою одежду на спинку сиденья и начала спускаться вниз, на ходу собирая одежду подруги. Не успела она войти в воду, как фонтан брызг окатил ее с ног до головы. Взвизгнув, как и Вика, от неожиданности, Саша рассмеялась, обрызгала ее и , сложив руки вместе, нырнула. Нескоро появилась ее белокурая головка на поверхности, причем появилась она на довольно большом расстоянии от берега.
- Эй, смотри, не заплывай далеко!- крикнул Олег, хотя хорошо знал, что Саша превосходно умеет плавать. Она помахала ему в ответ рукой и поплыла на середину озера.
     Ребята залюбовались девушкой. С неожиданным интересом за Сашей наблюдал Марк. Он сам был хорошим пловцом и поэтому мог оценить ее правильный брасс. В свои двадцать девять лет Марку многому пришлось научиться. Получая временами от жизни неприятные сюрпризы, он закалился, но не ожесточился. Это сказалось на его внешности. Уверенность в себе сквозила в каждом  жесте молодого человека, и людей, мало знающих его, поначалу это раздражало. Однако узнав Марка поближе, невольно поддавались его природному обаянию. Черные жесткие волосы, небрежно зачесанные назад, черные глаза с мелькавшими  непонятными искорками и твердый подбородок говорили о незаурядности его характера.
     Между тем Саша заплыла на середину озера и легко лежала на воде, раскинув руки в разные стороны. Ее золотистые волосы намокли, потемнели и, словно водоросли, шевелились вокруг хорошенького личика с закрытыми глазами.
- Не знаю, как вы, - сказала вышедшая из воды Вика, - а я уже целую вечность ничего не ела. Не пора ли нам подкрепиться? По-моему, самое время.
- Ну да,- хмыкнул Никита,- не далее чем час назад съела полпачки печенья.
- Где у тебя что умещается?- с притворным удивлением поддержал Никиту Олег.- Так у нас продуктов ненадолго хватит.
- Это свежий воздух так на меня действует, - вздохнула Вика.
- Как же – свежий воздух. Ты и на несвежем воздухе не страдаешь от отсутствия аппетита,- продолжал подтрунивать над девушкой Никита.- Ни за что бы не женился на такой обжоре.
- Да уж, твоя снежная королева точно ест, как птичка, - не осталась в долгу Вика.
     Ребята засмеялись. Никита покраснел, но не обиделся. Всем было хорошо. Они были молоды, здоровы, полны сил.
     Вскоре весело потрескивали сучья в костре, ароматный дымок щекотал ноздри. На импровизированном столе горкой лежали аппетитные помидоры, огурцы, фрукты. Саша с Викой заканчивали приготовление бутербродов.
- Сюрприз! – воскликнул Олег, держа руки за спиной.- Оп-ля,- взмахнул он руками, в которых оказались две бутылки шампанского.
- Сюрприз удался,- сказала Вика.- И что мы празднуем?
- Причин выпить шампанское несколько. Во-первых, ты, Вика, Саша и Никита закончили свой горячо любимый институт. Во-вторых, ну вы это знаете, через месяц у нас с Сашей свадьба. И в-третьих, - тут Олег выразительно посмотрел на Сашу, - Александра Павловна Трубецкая принята на работу на мебельную фабрику моего отца. Дизайнером.
- Это действительно надо отметить, - сдержанно проговорил Марк. – Карьера прямо с институтской скамьи. До этого он сидел молча, изредка бросая изучающие взгляды на Сашу. Девушка, даже не глядя на него, чувствовала его взгляды всей кожей, они ее беспокоили, и это ей не нравилось. Но состояние счастья, переполнявшее ее, затмевало все остальные чувства, и ей ни о чем неприятном не хотелось думать. События последних месяцев настолько закружили Сашу, что не хватало времени осмыслить и проанализировать их.
- Это невероятно!- глаза Саши увлажнились.- Я сплю? Олег, ущипни меня.
- Это не сон, родная,- любовно глядя на девушку, проговорил Олег,- а всего лишь один из моих свадебных подарков.
- Как?- не удержалась Вика.- У тебя еще есть?
- Есть. Но это сюрприз,- предостерегающе поднял руку Олег, заметив готовый сорваться у Вики вопрос.- А сейчас за всех нас!
     Ребята подняли  пластиковые стаканы, выпили шипучий хмельной напиток. У девушек заблестели глаза, зарумянились щеки. Глядя на обеих, трудно было сказать, кто из них красивее. Впрочем, они не обладали броской холеной красотой, но являлись полной противоположностью друг другу. Черноглазая, черноволосая  Вика была небольшого роста. Ее изящная фигурка с высокой грудью привлекала внимание противоположного пола, но острый язычок быстро ставил всех на свое место. Длинноногая Саша с персиковой кожей и серо-зелеными глазами не обладала столь роскошной грудью, но и у нее фигура была прекрасная. Она была мечтательна, романтична, иногда своенравна и в меру насмешлива. Без этого  в их студенческом мире обойтись просто невозможно. Но сейчас ее смущало присутствие Марка. В нем было что-то такое, чего не было в других. «Жаль, Света не поехала с нами, - промелькнуло в голове Саши,- она бы не смутилась от его взглядов. Кстати, он наверняка понравился бы ей. Насколько я ее знаю».
     Мысли девушки прервал Олег, спросив, не хочет ли она спеть их любимую песню. Саша молча кивнула. Олег пробежал пальцами по струнам и несколько высоким голосом запел:
Льет ли теплый дождь, падает ли снег.
Я в подъезде против дома твоего стою…
    Голос Саши слился с голосом молодого человека. Остальные задумчиво слушали знакомую песню. Они не то чтобы не знали ее, просто им не хотелось мешать, да и так было приятно думать под знакомую мелодию  о чем-то своем, сокровенном. Закончив петь, Олег отложил гитару в сторону, взял Сашу за руку и сказал:» Пойдем погуляем». Обнявшись, влюбленные удалялись, а вслед звучал глубокий, полный чувств, голос, певший хорошо знакомый Саше романс:
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые…
«Бабушкин любимый»,- успела подумать Саша, потому что дальше все ее мысли в одно мгновение вылетели из головы. Олег нетерпеливо прижал ее к себе, ища жадными губами рот девушками. Всем своим существом она устремилась навстречу. Сердце колотилось глухо и часто, отдаваясь в висках, душа ликовала. Теперь она точно знала, что без него просто не существует.




                2 глава

     Летние ночи короткие. Густая непроглядная темень окутывает землю часа на четыре, и в три утра чернота становится  сначала темно-серой, потом седой, словно туман. Саша с Олегом не заметили, как пролетела ночь, и небо на востоке посветлело. Что такое для влюбленных четыре-пять часов! Они возвращались к палаткам, когда окружающие предметы  приобрели ясные очертания. Над озером стоял белый туман, словно пар над кипящим котлом, а отдельные деревья и лес на противоположном берегу застыли в молчаливом спокойствии, не нарушаемом ни ветром, ни человеческими голосами.
     Около палаток было тихо. Олег поцеловал Сашу и подтолкнул ее к красной палатке, в которой спали девушки, а сам откинул полог коричневой, но войти туда не успел.
     Марк, по всей видимости уже давно ждавший его, шагнул навстречу и сухо кивнул:
- Поговорить надо.
- А может позже? Спать очень хочется,- со сладкой истомой потянулся Олег. Это потягивание сытого кота непонятно почему взбесило Марка, но он не подал вида.
- Лучше сейчас. Пойдем к озеру, чтобы ребят не разбудить,- тон Марка не допускал возражений.
     Олег с деланным безразличием пожал плечами:
- Ну, если ты настаиваешь.
     Он ленивой походкой пошел вперед, около озера остановился и с вызывающим видом уставился на Марка.
- И что за спешка?
- Если не ошибаюсь, сюда я приехал по твоей просьбе,- начал Марк.
- Не ошибаешься,- подтвердил Олег.- Что дальше?
- Я старше вас всех, поэтому ответственность за происходящее полностью лежит на мне.
- По-моему, ты слишком много на себя берешь,- с раздражением сказал Олег.- Я не младенец, и не нуждаюсь в нравоучениях.
- Я это понял и воспитывать тебя не собираюсь. Скажу прямо, мне не нравится твое так называемое ночное приключение.
- Завидуешь? Давай начистоту. Давно женщины не было?- с насмешкой спросил Олег.
- Я не собираюсь с тобой это обсуждать,- терпеливо начал Марк,- но ты непорядочно поступил по отношению к Саше.
- Она моя невеста. Не советую это забывать,- с раздражением перебил Олег.-
Да и она, уверен, не нуждается в твоей защите. Так что оставь свои нравоучения при себе и при случае прочитай их своей мамочке…     Договорить он не успел. Тяжелый удар сбил его с ног. Быстро вскочив, Олег в бешенстве налетел на Марка.Бледный, со сжатыми челюстями, тот ударил его еще раз. Олег снова упал. Прибежавшая на крики Саша бросилась к Олегу, но он, ослепленный яростью, оттолкнул девушку. Марк был выше и гораздо сильнее Олега, хладнокровнее, но и ему на этот раз изменила выдержка.
- Ребята, прекратите!- в отчаянии крикнула Саша,- Я кому говорю?!
     К берегу бежали Никита и Вика.Со сна они не могли понять, что произошло, почему эти двое с ожесточением бьют друг друга, почему кричит Саша. Никита попытался их растащить, но тотчас отлетел в сторону, получив сильный удар в грудь.
     На лице Саши появилось выражение безнадежности, отвращения и страха. Несколько секунд она смотрела на дерущихся, потом резко повернулась и бросилась в озеро.
- Саша, вернись!- крикнула Вика, но та или не услышала , или не хотела слышать.
     Теплая, как парное молоко, вода охватила разгоряченное тело Саши. Чтобы успокоиться, девушка, яростно взмахивая руками, в считанные минуты оказалась на середине озера, несколько раз нырнула и уже более спокойно поплыла  к противоположному берегу. Шум драки позади затих, и она с облегчением вздохнула, но возвращаться пока не собиралась. Девушка легла на спину, но расслабиться так и не смогла, тем более что у палаток опять поднялся шум. Саша посмотрела в ту сторону, удивленная поведением друзей. Олег, Вика и Никита что-то кричали ей и отчаянно махали руками, а Марк не раздеваясь с разбегу прыгнул в воду и поплыл ей навстречу. Саша непонимающе смотрела на них, но вдруг почувствовала колыхание воды около своего тела и резко, насколько это возможно в воде, обернулась. То, что она увидела, было ужасно. К ней подплывало чудовище. Судя по размерам головы и плеч, видневшихся на поверхности, оно было огромно. Густая шерсть покрывала все видимые участки тела, и на нее, не отрываясь и не мигая, зорко глядели желтые глаза. Саша хотела закричать от ужаса, но вместо крика из ее сжавшегося горла вырвался хрип. Холод охватил ставшее непослушным тело и добрался до самого сердца. Девушка уже не чувствовала ни рук, ни ног, она погрузилась в темную, густую темноту.

     Саша очнулась и глухо застонала. Попыталась открыть глаза, но веки были тяжелыми и не поднимались. Кажется, заболела. Сейчас бабушка принесет ей молоко с медом. Бабушка? Саша с трудом разлепила глаза, ожидая увидеть родную фигуру с фарфоровой чашкой в руке. Но вместо бабушки перед ней был незнакомый каменный потолок, каменные стены. Где она? Пальцы коснулись покрывала, которым она была укрыта, и ощутили  теплый густой мех. Словно молния вспыхнула в ее голове и осветила трех кричащих человек около палаток, Марка, спешащего к ней, и жуткое лохматое существо, смотревшее желтыми немигающими  глазами. Снова волна животного ужаса поднялась откуда-то снизу и парализовала все тело, отключая сознание. Придя в себя во второй раз, она уже помнила все до малейших подробностей и постаралась проанализировать происшедшее. Раз она до сих пор жива, лежит здесь на постели из сухого мха, накрытая шкурой какого-то несчастного животного, значит, с ней не собираются делать ничего дурного. Эти умозаключения придали ей смелости, и Саша, приподнявшись на локте, огляделась. Своего похитителя она увидела сидящим около огромного валуна, который, по всей видимости, служил своеобразной дверью, закрывающей вход в пещеру. Вокруг валуна оставались довольно широкие щели, являвшиеся единственным источником света в этом мрачном жилище. Существо неподвижно сидело, привалившись спиной к стене, и не сводило глаз с Саши. Девушка, заметив, что оно не проявляет признаков агрессивности,  осмелела и тоже стала внимательно его разглядывать. Существо сидело на земле, но размер тела все равно был внушительный. Огромные руки и ноги, большая голова, мощный торс, грубо выточенное лицо – все было покрыто густой коричневой шерстью. И только нос, большой и гладкий, был как бы с чужого лица. Заметив, что гостья смотрит на него, существо пошарило рукой за спиной и протянуло ей что-то красное и мокрое. Саша не сразу поняла, что это такое. Когда же до нее дошло, что это кусок сырого мяса, она ощутила тошноту и с отвращением замотала головой. Существо поняло этот жест и опустило руку, по-прежнему не сводя с нее глаз.
     Саша легла на спину и обессилено закрыла глаза. Понятно, что она похищена, но зачем? Может, он каннибал? Сейчас он сыт, у него есть пища в запасе, а потом дойдет очередь и до нее? Происходящее казалось ей страшным сном. Почему именно она? Этот вопрос не давал покоя. Как могло случиться, что она одна без друзей оказалась в этом жутком месте? Неужели ее не найдут? Об этом не хотелось даже думать. Ведь в ее жизни  все так хорошо складывалось. Может, она здесь именно потому, что чересчур уж хорошо. Бабушка когда-то рассказывала, что жизнь состоит из черных и белых полос, которые регулярно чередуются. До сих пор у Саши была сплошная белая полоса.



     В свои двадцать два года Саша была удивительно наивной. Конечно, не до такой степени, чтобы верить, что детей приносят аисты. Она верила в искренность, в дружбу, в любовь, которая к ней придет однажды и останется на всю жизнь. Она спорила об этом с девчонками, которые постоянно были в кого-то влюблены. И только Света Муромцева полностью была с ней согласна.
     Этим летом Саша окончила строительный институт и с нетерпением ждала, когда же начнет самостоятельно работать дизайнером. Она была талантлива, имела превосходный вкус, привитый бабушкой.
     Бабушка Саши, Елизавета Алексеевна, была, по мнению девушки, незаурядным человеком. Александра доверяла ей самые сокровенные мысли, нисколько не боясь, что та неправильно ее поймет. Она гордилась ею и любила. Несмотря на возраст, Елизавета Алексеевна сохранила стройную фигуру, гордую осанку, легкую походку. Саша спрашивала у нее, не училась ли она в институте благородных девиц. Елизавета Алексеевна смеялась и отвечала вопросом на вопрос: неужели она такая древняя? Да, она не училась в институте благородных девиц, а вот ее мама была его воспитанницей. Знания и манеры, полученные в институте, мама юной Лизы вложила в свою единственную дочь.
     Саша всегда поражалась грации и изысканным манерам своей бабушки и старалась ей подражать. Ей нравилось смотреть, как бабушка пьет чай, садится в кресло, двигается по комнате. Спина прямая, плечи слегка отведены назад, живот втянут, густые волосы собраны короной. А сколько она знала! Временами Саше казалось, что нет таких вопросов, на которые та не могла бы ответить. Елизавета Алексеевна владела двумя иностранными языками, французским и английским, прекрасно разбиралась в классической литературе, в том числе и зарубежной, хорошо знала историю, превосходно играла на фортепиано. Вот только о своем прошлом не любила вспоминать. Из ее скупых рассказов Саша узнала, что дедушка был репрессирован и умер вдали от дома, оставив на руках жены двухгодовалую дочь, мать Саши. Во второй раз Елизавета Алексеевна замуж не вышла, посвятив себя маленькой Валерии.
     Валерия тоже получила прекрасное гуманитарное образование, но в двадцать два года встретила молодого, увлеченного своим делом геолога, и с тех пор его жизнь стала и ее жизнью. Вместе они исколесили почти всю страну, иногда задерживаясь на одном месте надолго, и поэтому казалось даже удивительным, что у них мог появиться ребенок. Павел Садовский, обожавший свою хрупкую красивую жену,  был уверен, что в их семье родится еще один  геолог, поэтому и имя подобрал заранее – Александр. То, что у них родилась девочка, его ничуть не обескуражило, и он не стал раздумывать над именем для дочери, назвал ее Александрой. Павел и Валерия обожали свою дочь. Малютка сумела удержать около себя отца на целых полгода, а потом неизведанные дали вновь позвали его. Валерия оставалась с дочерью, пока той не исполнился годик, а потом последовала за мужем, потому что не представляла себе жизни без него.
     Все заботы по воспитанию и потом по образованию Александры легли на Елизавету Алексеевну. Она бросила работу экскурсовода в краеведческом музее, и теперь все ее время полностью было посвящено внучке. Материально их семья была хорошо обеспечена: Валерия и Павел деньги присылали регулярно, сопровождая их короткими письмами «живы, здоровы», но сами при этом требовали, чтобы бабуля подробно описывала, как растет Саша, какие слова говорит, что любит есть, хорошо ли спит и т. д.
       Саша любила своих родителей, с нетерпением ждала их приезда, который всегда был для нее праздником. Соскучившиеся Валерия и Павел баловали ее, ласкали, любовались ею. Они заваливали дочь подарками и искренне считали, что красивее и умнее ребенка нет на всем свете.
      Когда Саша повзрослела, она сумела понять и оценить ту большую любовь, которая связывала ее родителей. Это не какая-то далекая любовь Ромео и Джульетты, а любовь двух родных людей, которая и ее греет своим теплом. Хотя виделись они редко, их заботу девушка ощущала всегда. Частые звонки то из Сибири, то с Урала, то еще бог знает откуда напоминали ей, что ее любят, что по ней скучают, что о ней заботятся. Несмотря на то что Саше нравилась романтическая профессия ее родителей, она, не оправдав надежд отца, решила заняться дизайнерской работой и по окончании школы поступила в строительный институт.
      Учиться ей нравилось. Благодаря  легкому общительному характеру, Саша в институте приобрела много новых друзей, и только Света Муромцева, учившаяся с ней на одном курсе, по-прежнему оставалась ее лучшей подругой. Она была вторым «я» Саши, надежной, как бабушка. «Снежная королева»,- так звали Свету однокурсники за холодную красоту. Многие ребята пытались завоевать  расположение девушки, но вскоре оставили безуспешные попытки, и только Никита Бердников не терял надежды.
     За год до окончания института Саша встретила Олега. Их познакомил Никита на одной из студенческих вечеринок. Юноши были знакомы друг с другом, так как Никита проходил практику на мебельной фабрике отца Олега Градова Бориса Петровича, а Олег работал там же. Эту встречу Саша помнит до мельчайших подробностей. Никита подошел к девушкам не один, с ним был высокий русоволосый молодой человек лет двадцати пяти-двадцати шести. Голубые глаза, в которых вспыхивали огоньки  то ли от мигающего освещения, то ли от озорства, внимательно посмотрели на девушек и остановились на Саше. Что сразу понравилось ей, так это то, что он не стал осматривать их с ног до головы, как делали другие ребята при знакомстве. Олег, представившись, завел ни к чему не обязывающий разговор, при этом больше обращаясь к Саше. Это явно задело Свету, зато обрадовало Никиту. Он сразу смекнул, что Олег пойдет провожать Сашу, а он, соответственно ее подругу.
      С этого дня жизнь Саши изменилась, наполнилась каким-то особенным смыслом. Она была счастлива. Иногда девушка даже удивлялась, как она могла так  медленно жить. Именно медленно, потому что до встречи с Олегом жизнь протекала размеренно и спокойно. Они часто встречались, эти встречи стали необходимы, как необходим воздух, которым она дышала. И поэтому, когда Олег предложил стать его женой, Саша с радостью согласилась. Исполнялась ее мечта - всегда быть рядом с любимым человеком. Как папа с мамой…
      Саша зашевелилась, потом приподнялась. Вставать не хотелось. Но ей надо были выйти. Встав, прошлась по пещере. Существо не двигалось. Было страшно подходить к этому лохматому чудовищу, сердце от страха подкатывалось к горлу. Однако оно вело себя мирно, и Саша решилась.
- Я…мне надо выйти,- показала Саша пальцем на выход, заваленный валуном. Существо, не мигая, смотрело на нее.
- Я… туда,- еще раз ткнула девушка пальцем в валун.
- Я-я,- протяжным гортанным голосом протянуло существо и, несмотря на свой огромный рост, легко поднялось на ноги. Саша зажмурилась и попятилась, стараясь подавить готовый вырваться крик. Это подобие человека было в два раза выше ее, плечи казались неимоверной ширины, к тому же все тело было покрыто густой шерстью, только нос был чистым, и вокруг глаз тоже не росли волосы.
- Я-я,- опять протянуло существо. Оно этот звук произносило как-то странно, протяжно и обрывало звуком, похожим на «н».
- Значит, Ян,- сказала Саша.- Что ж, Ян так Ян. Так и буду тебя звать. Открой, я хочу выйти.
     Чтобы ему было понятно, что она хочет, девушка подошла к камню и попробовала его сдвинуть, навалившись всем телом. Ян, наблюдавший за ней, все понял и без всякого напряжения легко сдвинул валун с места.
     Саша вышла из пещеры и остановилась, вдыхая всей грудью свежий воздух. Кругом стоял хвойный лес. Высокие многолетние сосны устремились верхушками к небу, наполнив воздух неповторимым запахом хвои. От светло-коричневых смолистых стволов, прогретых солнцем, тянуло ароматным теплом. Шагах в пятидесяти Саша увидела небольшое озерце, вокруг которого теснились маленькие пушистые сосенки. Размером оно было не больше Сашиной комнаты, в которой она жила в городской квартире. Сделав несколько шагов по направлению к нему, девушка ойкнула и остановилась. Нагнувшись, увидела под ногой старую шишку, старую и твердую, как камень. Шишек было великое множество, они густо лежали на ковре из порыжевших хвоинок. Теперь уже наступая более осторожно, Саша подошла к воде, коричневой и такой прозрачной, что можно было рассмотреть дно. Не колеблясь, Саша прыгнула  в эту ванну, от которой исходил запах, напоминающий хвойный шампунь, которым она любила мыть голову. Вода была теплая, мягкая; дно песчаное, твердое. Девушка встала на ноги, вода доставала ей до талии. Ян стоял неподалеку и наблюдал за ней. От взгляда на него у Саши побежали по спине мурашки. Она подавила дрожь и, не выходя из воды, огляделась более внимательно. Пещера, принадлежавшая существу, находилась у подножия горы, заваленного большими и маленькими камнями. Даже отсюда, на расстоянии пятидесяти шагов, невозможно было определить, где находится вход. Но что ее действительно поразило, так это гора. Таких гор Саша не видела даже на картинке. Окруженная у подножия соснами, вверх она уходила без всякой растительности, лишь кое-где местами зеленела жиденькая травка на фоне чего-то белого и желтого. «Как нос на волосатом  лице Яна»,- едва не рассмеявшись, подумала Саша.- Странная какая-то гора, лысая.» Она даже не подозревала, насколько точно угадала  ее название:  в ближайших селах да и на местной карте она значилась под тем же названием. Не знала она и того, что дурная слава ходит об этой горе. Местные жители, собиравшие в лесу чернику, грибы, старались Лысую гору обходить стороной. Но что Саша знала абсолютно точно, так это то, что здесь она не останется. «Бежать,- стучало в голове.- Бежать. Только наверняка. Надо все тщательно продумать, взвесить. У меня получится».


                3 глава

     Мысль о побеге, прочно засевшая в голове, не давала покоя. Но она не имела представления, с чего начать. Ян не оставлял ее ни на минуту. Когда он уходил, то закрывал камнем вход, а если выпускал, то по пятам следовал за ней. Он не разрешал далеко уходить от горы. Однажды Саша, исследуя местность, решила углубиться в лес, так Ян, в два прыжка догнав девушку, угрожающе зарычал и замотал головой, давая тем самым понять, что это запрещено. Саша поняла , что путь отсюда не будет легким. Однако ей было разрешено обойти вокруг горы и взобраться на вершину, разумеется, под его наблюдением. С обратной стороны горы Саша увидела несколько молодых березок. Причудливо они выглядели на фоне огромных темно-зеленых сосен. «Словно седина в бороде великана»,- подумала она, карабкаясь по склону. Ян шел рядом. Идти было трудно, гора была крутой, хотя и не очень высокой. Саша надеялась с вершины увидеть хоть какие-то признаки  близости человека, но ,увы, кругом были сосны. Разочарование было велико, оно отнимало силы, которые и так  постепенно таяли. Хотелось есть. Девушка понимала, что для побега нужно хорошее питание, но то, что предлагал Ян, не лезло в горло. Он был хорошим охотником и часто приносил дичь, однако вид сырого окровавленного мяса вызывал у нее отвращение. Несколько раз Ян приносил рыбу, но и ее Саша не могла есть. Она попробовала семечки из сосновых шишек, но их горьковатый вкус не понравился ей. А что еще можно найти в лесу в июне? Около Лысой горы она набрала ягод, которые только начали спеть, съела пригоршню, и чувство голода только усилилось. Ян, глядя на ее мучения, принес каких-то корешков. Саша не решилась их попробовать, но тот, набив полный рот, с удовольствием начал жевать. И Саша рискнула: предварительно вымыв и почистив их, съела несколько штук. Корешки понравились ей: они были сладковатые и сочные и на некоторое время притупляли чувство голода. Однако была нужна хоть и грубая, но питательная еда. С каким удовольствием съела бы она сейчас кусок простого черного хлеба!
     Вынужденная терпеть постоянное общество Яна, Саша обратила внимание, что тот был очень понятлив. Конечно, она не собиралась учить его разговаривать, но по ее жестам существо понимало, что требуется гостье. Кроме того Саша заметила, что Ян наблюдает за ее лицом, как - будто хочет предугадать ее желание. Когда он уходил из пещеры, девушка с облегчением вздыхала: слишком уж  тяготило присутствие этого подобия человека.
     Вот и сейчас, по ее предположению, Ян пошел на охоту, так как завел ее в свое жилище и задвинул вход валуном.  Саша устало рухнула  на так называемую постель из сухого мха, которую Ян уступил ей, и заплакала от бессилия и отчаяния. Надежда на освобождение постепенно покидала. Несколько раз она пыталась по его следам угадать, с какой стороны он пришел, возвращаясь назад. Но было сухо, следов на земле не оставалось. Саша дала волю своим чувствам, плакала долго, беспомощно, зная, что никто не услышит.
- Олег! – приговаривала она всхлипывая и заикаясь.- Где же ты? Почему меня не ищешь? Неужели позволишь мне остаться здесь навсегда?
     Но сердцем девушка не верила, что Олег может смириться с ее исчезновением. Он обязательно спасет.
- Прошло всего четыре дня,- убеждала себя Саша,- это не так уж много. Нечего раскисать, все будет хорошо. Когда – нибудь буду об этом вспоминать, как о кошмарном сне.
     Надо заметить, что к этому времени она уже почти перестала  бояться Яна. Он не причинял вреда, по-своему заботился о ней. Однажды, вернувшись в пещеру позже обычного, принес  одежду. Это оказалось детское трико, достававшее Саше до колен, и большая мужская рубашка. Девушка догадалась, что Ян ходил в ближайшее село и снял с бельевой веревки то, что попалось под руку. Она не стала привередничать, переоделась, сняв грязные шорты и футболку. На другой день  с удивлением обнаружила, что вещи исчезли, но ей было все равно.
     Когда слезы иссякли, Саша устало вытянулась на мхе и опять погрузилась в невеселые мысли. Множество вопросов вертелось в голове. Но один из них совсем не давал покоя: зачем она нужна Яну? Строя различные предположения, она незаметно заснула.
     Разбудил ее скрежет отодвигаемого камня. Саша даже не повернула головы: и так понятно, кто это может быть. По кромешной тьме она поняла, что проспала несколько часов и уже давно наступила ночь. Тело было слабым, тяжелым, не хотелось двигаться. «Да, так я далеко не уйду»,- с безразличием подумала девушка. Ян лег около входа, поворочался и затих.
     Утром Сашу разбудили громкие раскаты грома. Казалось, что их жилище сотрясается от мощных ударов. Страха не было , хотя она всегда боялась грозы. Кругом шумела вода. «Это ручьи бегут с горы»,- равнодушно подумала Саша, не имея ни сил, ни желания подниматься. Она устало пошевелила ногой и провела рукой по лицу. «Вот и все, - мелькнуло в голове,- это конец. Никто так и не узнает, где я и что со мной. Нет, это невозможно, этого не может быть! Если меня не могут найти, я сама должна я просто обязана найти выход. Ведь должен же он быть. Пусть это будет всего лишь случай, совсем малюсенький шанс, и я им обязательно воспользуюсь. А сейчас я встану и попью хотя бы воды». Саша с  невероятным усилием заставила себя встать и подойти к так называемой двери. Она просунула руку наружу, и почти сразу ладонь наполнилась дождевой водой. Девушка попила, выставляя несколько раз руку в щель, а потом устало привалилась спиной к стене. Ян тоже не спал, и его разбудила гроза. По своему обыкновению, он следил глазами за гостьей. Когда она обессиленно закрыла глаза, он заворчал и погладил ее по руке. До этого он ни разу не прикасался к ней, и Саша, вздрогнув от ужаса и отвращения, мгновенно открыла глаза. Довольно урча, он протягивал старую гнутую кастрюлю, доверху наполненную зеленью с огорода: луком, редиской петрушкой,- а в другой руке держал курицу со свернутой шеей. Когда Саша взяла у него это богатство, он нагнулся и подал старый кувшин с отбитым горлышком. Саша заглянула в него и скорее почувствовала, чем увидела, запах молока. Это была неслыханная роскошь. Прижавшись губами к кувшину, она осторожно сделала несколько  глотков. В животе сразу заурчало, и она остановилась. Обняв посудину, присела на мох, приятная слабость охватила  тело.
    Когда дождь закончился, Саше захотелось выйти наружу. Ян не противился. Он освободил проход, и в пещеру прохладной волной хлынул влажный воздух. После дождя аромат сосновой смолы стал еще гуще. Глубоко дыша всей грудью, Саша пошла к своему любимому «бассейну». Вдруг  неподалеку она увидела струйки дыма. «Наверное, молния попала в дерево»,- лениво подумала девушка, и тут ее осенило: а что если развести костер. Костер, конечно, она разведет костер. Но как это сделать?  Самой ей никогда не приходилось этим заниматься, да и кругом нет ни одной сухой ветки. Немного подумав, бросилась к пещере и принесла сухого мха, приложила к тлеющему стволу и принялась что было сил раздувать пламя. Это оказалось трудным делом: пламя никак не хотело появляться. У Саши потемнело в глазах, заслезились глаза, в горле першило, но все было напрасно. Прокашлявшись, девушка махнула рукой Яну, который с интересом смотрел на ее действия. Саша показала, что надо делать, и он быстро сделал то, что никак не получалось у нее самой. Девушка схватила загоревшийся мох и быстро понесла его к пещере. Там у самого входа она разожгла костер из сухих сосновых веток, которые служили постелью Яну, а вокруг огня положила шишки: пригодятся! Насадила  мясо молодой курицы на палки и поднесла к огню с той стороны, где пламя было слабее, чтобы огненные языки не сожгли его. От запаха поджаренного мяса у Саши потекли слюнки, а у Яна задвигались ноздри. Вряд ли ему приходилось когда-нибудь есть что-либо подобное, обычно он довольствовался  сырой пищей. Да и вообще, как заметила девушка, он мало зависел от еды. «Зато,- думала Саша,- когда уйду отсюда, он будет знать, как правильно готовить мясо».
      Когда «жаркое» было готово, Саша в первую очередь позаботилась об
огне. Его необходимо было поддерживать, но как это сделать, она не знала. «Как в каменном веке»,- пришло ей в голову,- первобытные тоже хранили огонь, чтобы выжить».  Девушка решила устроить очаг в углу пещеры, у самого выхода. Собрав угли в кучку, сверху насыпала полусухие шишки, а на них – мокрые. Что получится! Потом взялась за зелень, что принес Ян. Ее и тут ждал сюрприз: на дне кастрюльки лежали яйца. Обыкновенные куриные яйца, которые Саша раньше не считала за еду, а теперь ставшие настоящим богатством. Она решила их испечь, пока угли не остыли. Кто знает, сохранится ли огонь хотя бы до завтра. Закончив хозяйничать, Саша села ужинать. Дав Яну кусок побольше, себе взяла поменьше, отложив часть порции на завтра. Мясо оказалось сыроватым, но тем не менее девушка решила, что никогда не ела ничего вкуснее. Ян урчал от удовольствия, разрывая свой кусок крепкими острыми зубами. Как Саша и предполагала, ему был незнаком вкус жареного мяса. По-хозяйски  собрав оставшиеся продукты, она легла в свой угол, удовлетворенно прикрыв глаза. А Ян пусть поспит на голой земле, завтра себе новую постель соорудит. Утолив голод, девушка задремала сразу.
      Проснулась она оттого, что у нее бешено колотилось сердце. Она не сразу поняла, что ее так напугало. Вдруг Саша почувствовала, как что-то теплое, влажное ползет по ее ноге. Оцепенев от ужаса, она не могла пошевелиться. С трудом открыв глаза, увидела склонившегося над ней Яна. Очень осторожно, медленно он лизал ее ногу
- Нет, - в панике закричала Саша,- прочь, пойди прочь от меня!
   Ян шарахнулся в сторону и виновато забился в угол.
   Саша была ошеломлена. Этот случай помог ей найти ответ на мучивший ее вопрос: зачем она здесь? Теперь все абсолютно ясно: ему нужна женщина! Почему именно она? Да просто потому, что она оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. На ее месте могла оказаться любая другая, но не повезло именно ей. Положение осложнилось. Сможет ли она удержать Яна на расстоянии? До сегодняшнего дня с его стороны не было ни одной попытки приблизиться. Что же случилось сегодня? Может быть, он таким образом выражает благодарность за вкусный ужин? Пытаясь проанализировать сложившуюся ситуацию, Саша время от времени поглядывала в сторону Яна. Тот не шевелился. Видя, что он не проявляет признаков агрессии, девушка, постепенно успокаиваясь, пришла к выводу, что ее похититель таким своеобразным способом отблагодарил за угощение. Но что-то  в этом объяснении не нравилось ей, и она решила впредь быть осторожнее. Уснуть Саша так и не смогла до самого утра. Она то и дело посматривала на Яна, но тот был недвижим, и ей даже показалось, что все происшедшее приснилось. Но усталость все-таки взяла свое, и Саша забылась беспокойным сном. Перед ней хороводом кружились знакомые лица: Олег, бабушка, мама с папой, однокурсники, почему-то Марк с охотничьим ружьем – и над всеми возвышался Ян, огромный, лохматый и, что самое странное, в Сашином желтом купальнике.» Странно, что мой
купальник  ему впору, - подумала  девушка, уже не способная бороться со сном. – а я-то думала, куда он девался».
     Утром она проснулась ничуть не отдохнувшей. Было уже довольно поздно, но вставать не хотелось: тело было вялым, в голове полная неразбериха. Яна не было. Саша лежала, уставившись в потолок, и ни о чем не думала. Она сейчас себя видела словно со стороны: вот лежит худенькая белокурая девушка со спутанными волосами, глаза устало закрыты. Ей плохо. Выбраться отсюда нет никаких шансов. Сашу охватило полное безразличие к собственной судьбе, пропал страх перед неизвестностью, и только где-то глубоко внутри тоненькой жилкой билась жалость: жалость к своей погубленной жизни, к родным и любимым.
     Она была настолько погружена в себя, что не обратила внимания на осторожные, мягкие шаги около пещеры. Мало ли какие звери ходят вокруг. Она к этому уже привыкла.
     Знай она, кому принадлежат эти шаги, то не лежала бы, апатично устремив глаза вверх. Она упускала свой шанс на спасение, тот единственный шанс, на который надеялась, который должен был стать одним из тысячи.
               
                4 глава

     Марк шел осторожно. Ему хорошо была известна дурная слава  Лысой горы. Хотя он никогда не верил россказням досужих сельчанок, события последних дней заставляли быть осторожным. Еще в детстве ему и всем юсихским мальчишкам родители запрещали и близко к ней подходить. Но в двенадцать лет мальчишкам все нипочем, а об осторожности они думают в последнюю очередь. Поэтому Марк с двумя такими же, как он, сорванцами обследовал эту гору и близ лежащие окрестности. Ничего интересного они здесь не нашли и поэтому сразу потеряли к ней интерес.
     С тех пор прошло много лет. Многое изменилось в жизни Марка Шведова, изменился и он сам. Он уже не был так легкомысленно- беспечен, как семнадцать лет назад; с годами в нем развилось чувство ответственности не только за свои поступки, но и за чужие.
     Это самое чувство ответственности теперь не давало ему покоя, гнало на Юсу и дальше в лес, туда, куда убежал снежный человек, унося на руках Сашу. Что это был снежный человек, Марк уже не сомневался. Честно говоря, он в числе большей половины жителей Юсихи не верил в его существование, хотя меньшая, состоящая из самых старых сельчан, утверждала, что этот гигант иногда попадается на глаза. Правда, они не видели его вблизи, но и с далекого расстояния он производил впечатление. Марк вспомнил рассказ соседского Васютки, когда тот взахлеб расписывал страшное чудовище, наблюдавшее за ним из-за деревьев. Марк тогда только посмеивался про себя, а сейчас готов был рвать на себе волосы. Как он ругал себя за неосторожность, как хотел, чтобы время повернулось вспять.
      Марк сел на ствол поваленной обгоревшей сосны, достал сигарету и закурил, что делал крайне редко. Он обошел весь лес, дошел до Лысой горы, а жилища снежного человека так и не обнаружил. Глубоко затянувшись, Марк задумался. События недельной давности в который раз ожили в его воспоминаниях. Словно остановившиеся кадры, застыли перед ним картины: вот две палатки на берегу озера, красная и коричневая, вот две очаровательные девушки, светленькая и темненькая. Дальше кадры начинают мелькать в ускоренном темпе. Вот трое ребят вцепились друг в друга, вот стройная белокурая девушка бросается в воду, быстро плывет к противоположному берегу, поворачивается к ним лицом, а сзади  к ней подплывает ужасное существо, берет ее на руки, выскакивает на берег и скрывается среди деревьев. И убийственное чувство беспомощности.
     Марк подавил тяжелый вздох. Тогда там, на берегу Юсы, у всех вырвался крик ужаса. У Вики началась истерика. Марк, не раздумывая, бросился в озеро, стараясь успеть, опередить снежного человека, но опоздал, тот был ближе . Хотя похититель скрылся, Марк все равно бросился вдогонку, но вскоре понял тщетность своей попытки. Куда бежать? Кругом деревья, и никаких следов.
     Когда он вернулся назад, у него не было сил посмотреть в глаза ребятам. Вика сидела теперь молча, но какая-то оцепеневшая, с остановившимися глазами и помертвевшим лицом..
- Это снежный человек,- с трудом выдавил из себя Марк.
- Так,- ошеломленно проговорил Никита.- Что же нам делать?
- Это ты во всем виноват!- истерично закричал Олег, бросаясь на Марка с кулаками.- Ты! Это из-за тебя она бросилась в озеро. Как я посмотрю в глаза ее родителям?! Что скажу им?!
- Знаю, виноват. И я не снимаю с себя вину,- казалось, дальше бледнеть было некуда, но Марк побледнел еще сильней.- Я дорого заплачу за свою ошибку, и я сделаю все возможное и невозможное, чтобы найти Сашу.
- Брось болтать,- с презрением бросил Олег.- Что ты можешь? Ну побежал за ним, и что? Вернулся ни с чем.
- Ребята, погодите,- попытался остановить их Никита.-  Сейчас не время ссориться. Надо срочно что-то придумать. Надо что-то делать, чтобы спасти Сашу.
- Надо немедленно возвращаться назад,- голосом, не терпящим возражений, сказал Марк.
- Как назад? Ты соображаешь, что говоришь?- снова взорвался Олег.- Мы останемся здесь и пойдем ее искать.
- Нет, так мы только потеряем время. Вы поедете в город, сообщите в милицию о похищении Саши. А я пока останусь здесь.
- Как хочешь, но я тоже останусь,- решительно сказал Олег.
- Оставайся,- лопнуло терпение у Марка.- в конце концов ты не младенец,
чтобы уговаривать тебя, да и у меня нет времени на это.
- Олег,- с трудом проговорила Вика,- но ведь нужно Сашиной бабушке сообщить о…
     Дальше она не могла говорить. Олега ее слова отрезвили. Несколько секунд он стоял неподвижно, потом быстро направился к машине.
- Собираемся, - скомандовал он.
     В полном молчании ребята свернули палатки и тронулись в путь. По дороге они не проронили ни слова, всех терзало чувство вины.
     Убитые, виноватые, они стояли перед Елизаветой Алексеевной, не в силах взглянуть ей в глаза. Сначала она с непониманием смотрела на друзей внучки, силясь осмыслить страшные слова, а когда их смысл дошел до нее, женщина побледнела, схватилась за сердце и стала медленно опускаться . Олег вовремя подхватил ее и посадил в кресло, оставшись стоять около. Вика принесла из кухни воды, подала стакан Елизавете Алексеевне, но та жестом отказалась.
- Рассказывайте все по порядку,- едва слышно проговорила женщина,- я хочу знать правду, Олег.
     Но Олег молчал. Он боялся убить словами эту слабую, убитую горем женщину. Тогда Никита, не выдержав тягостного молчания, стал рассказывать, волнуясь и запинаясь, что случилось на озере. Единственное, о чем он умолчал, так это о драке, потому что, упомянув о ней, пришлось бы рассказать и о ее причине.
     Елизавета Алексеевна слушала не перебивая. В ее лице не было ни кровинки, и у всех создалось впечатление, что она постарела лет на десять. Когда Никита замолчал, женщина с большим трудом поднялась с кресла и попросила оставить ее одну.
- Мне необходимо сделать несколько звонков. Если станет что- нибудь известно о Саше, сообщите мне немедленно.
     Ребята, опустив головы, вышли. Олег и Никита пошли в ближайшее отделение милиции, а Вика поплелась домой, который находился неподалеку от дома Трубецких.
     Поисковая группа была сформирована довольно быстро. Правда, сначала капитан милиции Михеев заупрямился, не считая необходимым начинать поиск сразу же. Но звонок  Градова Бориса Петровича, которому Олег позвонил по возвращении домой, заставил пересмотреть это решение. Ребята включились в состав группы и через несколько часов отправились на Юсу.
     Первый день поисков не дал никаких результатов. На другой день к полудню к ним присоединились родители Саши, которых звонок Елизаветы Алексеевны заставил примчаться из Казахстана. На Валерию жалко было смотреть. Бледная, с лихорадочно горящими глазами, она почти не разговаривала. Казалось, эта хрупкая женщина не знает усталости. Наравне с мужчинами она осматривала каждый кустик, каждую впадину, надеясь обнаружить хоть какой-то след, который привел бы ее к дочери. Однако все было напрасно. Не обнаружили они ничего и на второй день, и на третий.
     Уже весь лес был прочесан, и ни одной зацепки. В гибель Саши никто не хотел верить. Да и разве возможна смерть молодой красивой девушки? Умирают старые больные люди, но Саша… Где же она? Этот вопрос  прочно засел в голове каждого, но вслух его никто не произносил. Надо было возвращаться.
     Марк тоже участвовал в поисках. Он решил , что в город вместе со всеми не поедет. Позвонит на работу, возьмет отпуск без содержания и останется здесь, в Юсихе. Родных у Марка в Юсихе уже давно не было, но тем не менее его помнили  и с радостью привечали в каждом доме.
     Он остановился у бывшей соседки, у тетки Варвары. Она ни о чем не стала его расспрашивать, хотя уже знала, зачем он здесь. Плохие новости распространяются быстро, а это деревня, слуха не утаишь, поэтому здесь только и говорили о похищенной снежным человеком девушке.
     За ужином тетка Варвара как бы невзначай обронила:
- Хоть и далековато мы от города, однако и у нас стали пошаливать. То кур с насеста снимут, то молоко и яйца из выхода вынесут.
     Марк, погруженный в свои мысли, не обратил внимания на Варварины слова, но следующие заставили его прислушаться.
- А на днях,- продолжала словоохотливая женщина,- у Таньки Суворовой белье с веревки сняли. Было б что доброе, а то ведь так, ерунда какая-то: рубаха мужнина старая да поношенное детское трико. И кому такое добро понадобилось?
     Вот то, что ему надо! Все стало на свои места. И как это раньше он об этом не подумал? Про снежного человека в этих местах поговаривали давно, он и на глаза попадался людям, но чтобы навредить кому – этого еще не случалось. И эта старая одежда, снятая с веревки. Тут есть о чем подумать!
     Бессонной ночью Марк принял решение: он еще раз обойдет лес, без суеты, хладнокровно, ничего не оставляя без внимания.
     И вот уже прошло несколько дней, и его самостоятельные поиски также не дали результатов. Сегодня он обошел вокруг Лысой горы, поднялся наверх, но так и не обнаружил признаков человеческого присутствия.
     Марк бросил недокуренную сигарету и поднялся. Сдаваться он не собирался, надо только изменить тактику, затаиться и переждать. Не ожидал, что похититель окажется столь хитер и осторожен. Теперь уже он не сомневался, что Саша скоро найдется.

                5 глава

     С полной апатией Саша услышала звук отодвигаемого камня. Она даже головы не повернула. Но так как выйти было необходимо, то девушка вяло поднялась и пошла к открывшемуся проему. Ян стоял, загораживая вход, и даже не счел нужным посторониться. Саша подошла вплотную и, подняв голову, уставилась на него. ЯН пристально, не отрывая по своему обыкновению глаз, смотрел на девушку. Потом поднял руки и положил на ее плечи. Саше настолько стала безразлична собственная жизнь, что она утратила чувство страха.
- Ну!- грозно проговорила она и повела плечами, сбрасывая с себя мощные волосатые лапы.
     Ян посторонился.
     Саша поплелась, как обычно, к своему любимому озерцу. Ян пошел следом.
 Девушка разделась и вошла в воду. Она была теплая, душистая, приятно ласкала тело, и выходить не хотелось. Саша вытянулась во весь рост в этом мини-бассейне, положив голову на берег, усеянный хвойными иголками, и уставилась в небо. Несмотря на то что солнце клонилось к закату, небо было безоблачное и безмятежно голубое. Казалось, что в этом мире не существует никаких потрясений, что вокруг полная гармония света и воздуха, природы и человека. В голове у Саши не было никаких мыслей, но тем не менее она казалась странно тяжелой. Перевернувшись на живот, она встала и, чтобы хоть немного побыть подальше от Яна, вышла из воды с другой стороны. Сделав несколько шагов, она вдруг увидела  на земле окурок. Окурок? Вчера его не было. Не веря своим глазам, осторожно нагнулась и подняла его, стараясь не привлекать внимание Яна. Сердце бешено колотилось, кровь прилила к голове, но она нарочито спокойно, ленивой походкой направилась к пещере. Там она разжала ладонь и стала рассматривать белый окурок с золотистым ободком. Он означал одно: здесь кто-то был, причем совсем недавно. Ее ищут! Надежда на спасение возвращалась. Отец и Олег не курят, а может, закурили от переживаний. Как же она соскучилась по родным лицам, да и вообще по человеческому голосу! Представляя голубые обеспокоенные глаза Олега, Саша думала о встрече с ним и со своими родными и так, тихо улыбаясь, в первый раз уснула крепко, без сновидений.
      Проснулась она отдохнувшей и не сразу вспомнила о вчерашней находке, которую крепко сжимала во сне. Жестом потребовала , чтобы Ян открыл вход. Тот повиновался, но одну ее не оставил, пошел следом. Саша умылась, позавтракала принесенной хозяином снедью и начала делать гимнастические упражнения. Ян с удивлением наблюдал за ней, стараясь понять, нравится ему это или нет. Потом, видимо, решил, что это никакой опасности для него не представляет, и потерял к ней интерес. А Саша дважды обежала вокруг Лысой горы и осталась весьма довольна собой.  Так теперь будет каждый день. Во-первых, Ян привыкнет к ее пробежкам, во-вторых, она восстановит силы, в-третьих, так время будет идти быстрее. Кроме того Саша надеялась, что когда-нибудь он забудет завалить камнем вход. А пока надо ждать. Может, неделю, а может, две.
      Но дни шли за днями, недели за неделями, а в жизни Саши ничего не менялось. Она уже потеряла счет времени и о движении лета могла  судить лишь по грибам и ягодам, которые здесь росли в изобилии. Городская жительница, она мало разбиралась в них и поэтому от грибов отказалась сразу, зато познакомилась с черникой, ежевикой, ну а малина была  хорошо
знакома ей. Отношения с Яном стали более доверительными, однако он все равно оставлял ее взаперти, покидая жилище.
     Однажды во время очередной пробежки  Саша обратила внимание на знакомые березки. Девушка видела их каждый день, но на этот раз они чем-то неуловимо изменились. Она не сразу поняла, что их светлая зелень приобрела золотистый оттенок. «Неужели я здесь все лето?- с ужасом подумала она. – Скоро осень, потом зима, и я вряд ли смогу ее перенести. Как могло случиться, что меня все забыли. А Олег? Нет, не может быть, чтобы и он меня забыл. Я же о нем думаю постоянно. Бежать! Прямо сейчас»
Саша почти уже поддалась панике, но вовремя опомнилась. В какую сторону она побежит? Да и Ян, не спускающий с нее глаз, догонит в три прыжка. И все построенное  с таким трудом здание относительного доверия рухнет в одно мгновение. Нет, она не допустит минутной слабости, сожмет зубы и будет ждать. Саша заметила, насколько она изменилась. Она не позволяет жалеть себя, научилась бороться и ждать. Каждый день ее – это борьба. С собой, с обстоятельствами, с отчаянием.
      С этого дня Саша внимательнее стала наблюдать за природой. Если раньше она ею любовалась и восхищалась, то теперь училась ее читать. И эти наблюдения оказались отнюдь не утешительными.
      Все говорило о том, что лето подходило к концу. Вода в озерце стала прохладней, хотя днем солнце по-прежнему палило нещадно и трудно было дышать. Ночью в пещере уже не было душно, и в щели тянуло свежестью. Кроме того Ян принес ей целую пригоршню  поспевших лесных орехов. Несмотря на нараставшую в душе панику, Саша старалась держать себя в руках, но настроение было отвратительное. Ян это чувствовал, он знал ее уже достаточно хорошо, и предпочитал держаться от нее подальше. А тут еще начались дожди, которые тем более не могли улучшить настроение. Хотя природа  истомилась в ожидании влаги, недостаток  которой ощущался  уже несколько недель, но третий день сидеть вдвоем в пещере…! От этого можно было сойти с ума. Яну, видно, тоже не хотелось мокнуть под дождем, и он целыми днями  лежал в углу. Съестные припасы подходили  к концу, а дождь все не прекращался. В пещере было тепло, сухо и в какой-то степени даже уютно. А дождь то утихал, то припускался с удвоенной силой, словно пытаясь наверстать упущенное за минуты временного затишья.
      На третий день после полудня дождь закончился и выглянуло солнце, по которому Саша успела соскучиться. Она вышла из пещеры, горя желанием искупаться, но холодный влажный ветер заставил зябко поежиться. О пробежке в этот день нечего было и думать, так как ноги разъезжались по раскисшей почве. «К завтрашнему дню подсохнет,- уверенно подумала девушка. Она обратила внимание, что раньше после дождя  было тепло, а сейчас холодно. «Вот и еще одна примета приближающейся осени,- с горечью подумала Саша,- я там и зима не за горами. Многому же я научилась за эти недели».
    В эту ночь Саше долго не спалось. Она вздыхала, ворочалась с боку на бок, пробовала использовать все известные способы, которые  раньше помогали уснуть, но все было напрасно. Промучавшись всю ночь, она заснула беспокойным сном лишь к утру, когда ночной мрак сменился предрассветной серостью. Сон был тяжелый, какие –то образы мелькали перед ней, надолго не задерживаясь. Но все они сместились в сторону, когда из глубины сознания возникло любимое  лицо Олега. Он, как всегда, был ослепительно хорош. Сердце Саши забилось часто- часто, она рванулась навстречу, но ноги, как это всегда бывает во сне, стали ватными и не слушались. А Олег приближался к ней, глядя в глаза и улыбаясь, и Саша потянулась к нему, протягивая руки и страшась, что сейчас он растает, как это бывало раньше, но он не исчезал. Напротив, он подошел совсем близко, обнял ее, и девушка с облегчением положила голову ему на грудь. Олег нежно, успокаивающе гладил ее по голове, по спине, потом начал покрывать легкими поцелуями Сашину взлохмаченную голову. Постепенно поцелуи становились более долгими, настойчивыми, руки более смелыми. Саша подняла голову и встретила его горящий взгляд, который  заставил ее сердце биться сильнее. Она прильнула к Олегу, но откуда-то появились огромные собаки и стали кружиться вокруг них. Девушка испуганно озиралась на животных, но Олег продолжал ее ласкать, не обращая внимания на происходящее. Собаки хотели напасть почему-то только на Сашу, а Олега словно не видели. Одна из них, подбежав, вцепилась ей в бедро. Саша почувствовала острую боль и закричала от страха. Проснулась она от собственного крика в холодном поту и не сразу сообразила, что остервенелый лай раздается совсем рядом. Девушка настолько отвыкла от этих звуков, что в первую минуту подумала, что кошмарный сон продолжается. Но поведение Яна насторожило ее. Он стоял около входа и смотрел в щель. Саша вскочила с лежанки  и бросилась к валуну, собираясь кричать что было сил, но тот схватил ее за плечи и так угрожающе зарычал, что Саше по-настоящему стало страшно. Она постаралась освободиться, но это было бесполезно. Тогда она замотала головой, давая понять, что кричать не будет, и Ян неохотно отпустил ее, продолжая  глухо рычать, но теперь уже тише.
      Саша осторожно выглянула в щель , однако ничего не увидела.  Лай раздавался совсем близко. Вдруг молодые сосенки закачались, и прямо к озеру выбежал незнакомый человек. Вопль радости готов был уже вырваться из груди девушки, но рык Яна заставил его подавить. А дальше события стали разворачиваться так неожиданно и страшно, что Саше уже самой  не захотелось выдавать свое местонахождение.
      Ее поразил вид незнакомца. Это был мужчина лет пятидесяти, небольшого роста, лысоватый, одетый просто и не очень опрятно, одним
словом, ничем особенно не примечательный, таких она встречала сотни на
улицах родного города. Но даже на расстоянии девушка почувствовала запах
страха, исходивший от него. О, он был хорошо знаком ей, этот запах. Сладковато-тошнотворный, слегка напоминавший трупный.
      Мужчина затравленно оглянулся, потом, нагнувшись к воде, сделал несколько жадных глотков и плеснул горстью в лицо. С усилием  поднявшись с колен и еще раз оглянувшись, он бросился бежать, но не успел сделать и нескольких шагов, как ему на спину прыгнула  выскочившая из кустов собака. Мужчина, по всей видимости ожидавший нападение, развернулся, чтобы сбросить животное, и это ему почти удалось, но тут подскочили еще две собаки. Все три были гончей породы, красивые, откормленные, с блестящей гладкой шерстью. У Саши внезапно мелькнула мысль, что она уже где-то видела этих гончих. Может быть, на картинке. Собака, отброшенная жертвой, уже почувствовала азарт охоты. Она с остервенением бросилась на несчастного, стараясь вцепиться в горло, но тот подставил руку, на которой  сразу же сомкнулись мощные челюсти. Сопротивление разъярило животное, и две другие тоже приготовились к нападению. Прыжок, и вот уже они висят на отчаянно вопящем бедолаге. Он упал, продолжая кричать. Отдельные слова разобрать было невозможно, и только вопль, наполненный ужасом и болью, сверлил мозг. Он проникал в сердце, холодил кровь, и Саша перестала чувствовать свое тело. Теперь на происходящее она смотрела как бы со стороны под гипнозом. Шевелящийся  живой клубок приковал ее внимание, поэтому она не заметила трех охотников, наслаждавшихся агонией жертвы. Кровавое зрелище возбуждало их, это было видно даже на расстоянии, и отгонять собак они не собирались.
      Саша  заметила мужчин только тогда, когда собаки оторвались от неподвижного тела и подошли к своим хозяевам. Те, довольно переговариваясь, поглаживали  животных по загривку, похлопывали их по бокам и улыбались. Саша, потрясенная  увиденным, перевела глаза на кровавое месиво, которое осталось от человека, и ее затошнило. Но то, что она увидела потом, лишило девушку чувств. Не зря она подумала, что видела этих собак раньше. В высоком стройном человеке, повернувшемся к ней лицом, Саша узнала Бориса Петровича Градова, отца Олега. Сознание померкло, и она беззвучно повалилась на землю.

                6 глава

      Саша не помнила, сколько времени длилось беспамятство. Оно было таким глубоким, что девушка не почувствовала, как Ян перенес ее подальше от входа. Он догадывался, что с ней произошло что-то страшное, и по-своему старался привести ее в чувство: поглаживал безжизненное тело, лизал щеки и шею. Однако все было тщетно, и Ян, недобро сверкнув глазами, быстро вышел из пещеры, забыв завалить вход камнем. Подобной оплошности он ни разу не допускал с тех пор, как здесь появилась Саша.
      Когда Саша пришла в себя, она сразу почувствовала, что Яна нет, и в пещере светло. Решив, что он где-то неподалеку, девушка вышла и окликнула его. Ответа не последовало. Саша еще несколько раз позвала его, потом со страхом  двинулась к озерцу. Трупа не было, и если бы не черная спекшаяся кровь на мхе и шишках и истоптанная земля, можно было бы подумать, что ей все приснилось. Почва после дождя не успела просохнуть, поэтому следы нескольких человек и животных были отчетливо видны.
      Саша нерешительно направилась в ту сторону, куда вели человеческие следы, и неуверенно оглянулась. Предупреждающего рычания, к которому она привыкла, не последовало. Она ускорила шаги и опять оглянулась. Тихо. И тогда, не оглядываясь, девушка бросилась бежать. Как же ей было страшно! Она боялась, что Ян догонит ее, боялась, что заблудится, боялась встретиться с убийцами, но больше всего боялась навсегда остаться в пещере. Этот страх гнал ее, не давая передохнуть. Она не знала, куда бежит, но была уверена, что следы приведут к людям. Все недавние переживания отступили на задний план, и в голове билось единственное слово: «Бежать!»
      Там, где была густая трава, следы пропадали, но влажная и сочная от дождя зелень была примята, и Саша ориентировалась по ней. Она уже устала, шаги замедлились, но о передышке  не хотела и думать. Страх не покидал. Вскоре хвойный лес сменился лиственным, и Саша мельком отметила, что здесь листья берез и осин желтее, чем около Лысой горы. Отметила так, невзначай, скорее по привычке, глаза ее были прикованы к земле: она боялась сбиться с пути. Минут через сорок она вышла к злополучному озеру, откуда начались ее приключения. Саша была здесь всего один раз, но хорошо запомнила  дорогу, по которой ехала сюда. Осталось только обойти Юсу, и …свобода! Девушка устала, но готова была идти не останавливаясь.  Она обогнула озеро и остановилась на том месте, где стояли их палатки. Ничего не изменилось, как будто ничего и не было.
      Поднявшись по крутому берегу вверх, Саша, пораженная, остановилась. Она не верила своим глазам. Около трех старых дубов стояла белая машина с раскрытыми дверцами, а около нее на траве вниз лицом лежал черноволосый мужчина. Судя по фигуре, он был молод, высок и строен. Саша молча смотрела на него, и он , словно почуяв ее взгляд, медленно и лениво перевернулся набок. Мгновение он лежал неподвижно, потом резко вскочил и изумленно уставился на девушку.
- Ты…- только и смог произнести он, глядя на худенькую фигурку в странном одеянии.
- Марк,- удивленно, радостно и в то же время с недоумением протянула Саша.
      Она была так рада слышать человеческую речь, видеть знакомое лицо, что ей и в голову не пришло спросить, зачем он здесь и почему без Олега. Она только подошла к нему и, обняв за шею, прижалась головой к груди. Марк одной рукой бережно прижимал ее к себе, а другой успокаивающе гладил по волосам. Он был потрясен и счастлив одновременно. В своих
мыслях он часто представлял эту встречу, ему хотелось задать Саше
множество вопросов, но он молчал, понимая, что любым неосторожным словом может испортить эту нечаянную близость. Его восхищала хрупкая сила Саши, восхищала и вызывала уважение. Несмотря на свой опыт в общении со слабым полом, который, по его наблюдениям, был не таким уж слабым, подобный характер он встретил впервые. Этот Сашин жест проявления слабости он понял совершенно правильно. Она устала, она смертельно устала от борьбы за выживание, ей хочется отдохнуть, забыться, почувствовать поддержку.
      Саша будто прочитала его мысли, отстранилась и, проведя рукой по волосам, спросила:
- А где Олег?
      Марк, не отвечая, продолжал молча смотреть на нее. Саша повторила вопрос.
- Олега с нами нет, да и я здесь случайно. Хотя, честно говоря, в последнее время часто бываю на озере. Борис Петрович тоже любит поохотиться в этих местах. Попросил меня отвезти на выходные. Сам я охоту не люблю…
      Марк  вдруг замолчал, удивленный реакцией  девушки. Прижав руку к  груди, с побелевшими губами, расширенными от ужаса глазами она стала пятиться назад. Марк даже оглянулся: нет ли кого за его спиной? Саша тем временем развернулась и бросилась бежать. В несколько прыжков Марк догнал беглянку, схватил ее за плечи и развернул к себе. Та, крепко зажмурив глаза, дрожала всем телом. Марк ничего не понимал. Он тряхнул ее, но это не помогло. Сопротивляться Саша  не пыталась, но и глаз не открывала. Она еле держалась на ногах, поэтому Марку ничего не оставалось, как взять ее на руки и отнести в машину. Посадив девушку на заднее сиденье, он предусмотрительно закрыл замки и сел за руль. «В больницу,- без колебаний  решил он,- а там видно будет».
      Джип резко рванул с места, но ехать быстро было невозможно. Дорога после дождя еще не успела просохнуть, но на ней не было луж, потому что она была под наклоном и вода скатывалась в овраг. Управляя машиной, Марк  в зеркало поглядывал на Сашу. Она выглядела ужасно. Забившись в угол машины, не переставала дрожать. Нечесанные, всклокоченные волосы беспорядочно топорщились в разные стороны, закрывая бледное осунувшееся личико, вокруг глаз темные круги. Жалость закралась в сердце Марка. Бедняжка! Сколько же ей пришлось пережить! Да и вообще эта девушка вызывала у него бурю самых разнообразных чувств. Ее мужество восхищало, наивность обезоруживала, вместе с тем он испытывал к ней и  уважение, и сострадание, однажды даже ненависть и раздражение – только не равнодушие. Он хорошо умел скрывать чувства, надевая на лицо маску непробиваемого безразличия, и за эту маску никому не позволял заглядывать. Корректный, деловой, справедливый, профессиональный – таким его знали все.
      На дорогу ушло больше времени, чем Марк ожидал. Уже стемнело, когда
он подъехал к своей клинике. Еще по дороге  решил, что Сашу необходимо обследовать, и это обследование она пройдет в его больнице, где работали опытные квалифицированные врачи. С того самого дня, как девушка была похищена, Марк остро ощущал чувство вины за случившееся на Юсе. Надо позвонить Елизавете Алексеевне. Нет, лучше зайти. Но это потом.
      В большой уютной клинике царила полусонная тишина: дневные процедуры закончились, больные отдыхали. Дежурная, рыхлая, полная  тетя Настя, с очками на самом кончике носа, вязала очередной носок, почти не глядя на руки. Около сердобольной женщины сидел больной, жалуясь на свою жизнь. Нарушая их беседу, мимо торопливо прошагал доктор Шведов с оборванной лохматой девочкой на руках.
- Опять кого-то на улице подобрал,- пробурчала тетя Настя.- Ох уж этот Марк Захарович. Не может равнодушно пройти мимо этих оборванцев. Была бы его воля, так он бы всю клинику ими наполнил.
- Душевный человек,- глубокомысленно изрек больной.- Глядишь на него и думаешь: до чего ж суров, слова лишнего не скажет. А вот тепло рядом с ним-то.
- И правда. Суровый бывает, а вот поздороваться никогда не забывает. И про Женьку моего часто спрашивает. Оперировал он его. Золотые руки. К нему в очередь записываются.
      Дверь приемной распахнулась,  и оттуда выбежала медсестра Леночка.
- Тетя Настя, быстренько приготовьте горячую ванну,- крикнула она и побежала в процедурную.
- Так я и знала,- проворчала тетя Настя, поднимаясь со стула и бережно укладывая вязанье в сумку.
      По пути в ванную она с любопытством заглянула в приоткрытую дверь приемной, но увидела лишь спины двух мужчин, стоящих около кушетки. Одна из них принадлежала Шведову Марку Захаровичу, другая – дежурному врачу-терапевту Зубову Владимиру Васильевичу. Они о чем-то тихо говорили .
- Так это та самая девушка, которая пропала в начале лета?- изумленно спросил Зубов.
- Она самая. Честно говоря, я уже не надеялся ее увидеть. Не представляю, как ей удалось освободиться.
- Разве она тебе ничего не рассказала?- удивился Зубов.
- Какое там рассказала. Ты посмотри на нее. Всю дорогу молчала, словно разговаривать разучилась.- Марк не сказал, что Саша по какой-то непонятной причине боялась его.- Меня  беспокоит ее состояние. На первый взгляд, телесных повреждений на ней нет, но что-то с ней не то. Я был бы тебе  признателен, если бы ты лично занялся ее обследованием.
- Можешь на меня положиться. Я сейчас же осмотрю ее, а завтра возьмем анализы. Ты останешься здесь?
- Думаю, мое присутствие  необязательно. Поеду к Елизавете Алексеевне,- сказал Марк.
- Ты можешь позвонить ей.
- Нет, я должен быть там. Своими подозрениями насчет Саши я делился только с ней. Стойкая женщина. Сама держится из последних сил и дочь держит.
- А Валерия? Она же тебя ненавидит,- напомнил Зубов.
- Что ж, придется ей потерпеть мое  присутствие. Скорее всего она сразу забудет обо мне, когда узнает, что дочь жива,- добавил Марк, собираясь уходить.- Я их сейчас привезу сюда. Уверен, что они не захотят отложить встречу с Сашей даже на час.
- Удачи!
- Спасибо. Кстати, история этой девушки настолько необычная, что завтра может примчаться куча репортеров…
- Можешь не продолжать. Дальше порога клиники они не сделают и шага,- уверенно сказал Зубов.
      Марк благодарно пожал ему руку и торопливо пошел к выходу.
      Сев в машину, Марк закурил и несколько минут сидел неподвижно. Волнение мешало ему сосредоточиться. Первое потрясение прошло, а на душе тяжело и тревожно. Сложные отношения сложились у Марка с Валерией. Узнав об исчезновении дочери, та сразу категорично во всем его обвинила: он виноват, что повез их в это гиблое место. Марк хотел напомнить, что идея провести пикник на Юсе принадлежала не ему, а Олегу, но промолчал. Бьющаяся в истерике женщина вызывала у него жалость и сострадание. С Елизаветой Алексеевной было проще. Она мужественно выслушала рассказ Марка обо всем, что произошло, и только с ней он поделился сомнениями насчет Саши. Он рассказал ей о разговоре с теткой Варварой, о слухах, что ходили в его деревне, и Елизавета Алексеевна ему поверила. Она не могла не поверить, потому что не могла примириться с мыслью, что Саши больше нет.
      Дверь открыла Валерия. Увидев Марка, она хотела захлопнуть ее перед его носом, но передумала. Мужчина про себя усмехнулся: другого приема он не ожидал, и тут же встретился с вопросительным взглядом Елизаветы Алексеевны. Она смотрела на него не отрываясь. Глаза Марка, влажные от радости и внутреннего волнения, сказали ей о многом. Так же, как в тот страшный день, женщина схватилась за грудь и присела на краешек стула.
- Где она?- выдохнула Елизавета Алексеевна.
- У меня в клинике,- ответил Марк,- я приехал за вами.
      Валерия с удивлением смотрела на обоих, не понимая, о чем они говорят. Ни доктор Шведов, ни мать ничего не рассказывали ей, страшась мысли, что будет с несчастной женщиной, если внушенная надежда разрушится. Елизавета Алексеевна глубоко вздохнула  и сказала:
- Лера, дорогая, сейчас мы поедем в клинику Марка Захаровича.
      Валерия все так же непонимающе переводила взгляд  с одного на другого,
а Елизавета Алексеевна продолжала:
- Ты только не волнуйся, все хорошо. Наша Саша нашлась. Она жива и сейчас находится в больнице. Марк Захарович отвезет нас к ней.
      Марк едва успел подхватить побелевшую Валерию. Не издав ни звука, она повалилась ему на руки. Когда женщина пришла в себя, она заплакала от радости. Казалось бы, что слезы все выплаканы, их источник давно иссяк, но они вновь обильно лились из глаз. У Елизаветы Алексеевны тоже лицо было мокрым. В горле Марка стоял ком, мешавший дышать, и он смущенно прокашлялся.
      Сашу они застали спящей. До их прихода девушку привели в порядок. Волосы, еще влажные после мытья, золотистой пышной волной рассыплись по подушке, на худеньком порозовевшем личике застыло выражение тревоги и недоумения. Временами она всхлипывала, вздрагивала, беспокойно шарила руками по простыне. У Марка сжалось сердце.
      Елизавета Алексеевна и Валерия  застыли в дверях. Первым их желанием было броситься к Саше, прижать к себе, но они не решились прервать ее сон. С выражением боли, страдания, счастья и любви одновременно женщины осторожно приблизились к кровати. Валерия, встав перед дочерью на колени, бережно взяла ее похудевшую руку и стала благоговейно целовать. Она это делала так, как любила в детстве Саша, начиная с большого пальчика и заканчивая маленьким. Елизавета Алексеевна, присев на краешек кровати, с любовью перебирала золотистые пряди внучки. Взволнованный Марк, никем не замеченный, вышел из палаты.
      Сон Саши был недолгим. Как ни осторожны были родные, их прикосновения разбудили ее. Открыв глаза, она увидела родное лицо бабушки, взволнованное, мокрое от слез. «Меня нашли»,- с замиранием сердца подумала Саша. За время короткого сна она забыла, что сама сумела вырваться из плена. Через минуту она уже была в объятиях плачущих женщин, которые наперебой что-то говорили, чего нельзя было понять. Когда волнение улеглось, Саша рассказала, что произошло с ней, где и как  жила, каким образом выбралась из пещеры. Но одно она утаила: она просто не могла сказать, кого видела у Лысой горы, губы отказывались произнести имя Градова Бориса Петровича. Валерия, в свою очередь, рассказала, как они искали Сашу и чем закончились эти поиски. Саша уже в который раз подивилась сообразительности Яна. И бабушка наконец-то поделилась своей маленькой тайной, которая была  у нее с Марком. Валерия удивилась, когда узнала, что несмотря на прекращение  официальных поисков, доктор Шведов продолжал настойчиво прочесывать окрестности. И Валерия впервые почувствовала к нему нечто вроде благодарности. А вот Саше неприятно было слышать даже его имя. Она ему не доверяла. Действительно ли он не знает, какой «охотой» занимается Градов?
- Мама,- взволнованно обратилась Саша к матери,- позвони, пожалуйста, Олегу. Я хочу его видеть.
- Сашунь, я, конечно, могу позвонить,- неуверенно ответила Валерия,- но,
видишь ли, сейчас уже поздно. Удобно ли будет…
- Удобно, удобно,- возбужденно перебила Саша.- Я знаю, что он сразу приедет, как только узнает обо мне.
      Она была настолько взволнована  предстоящей встречей с Олегом, что не заметила, как мама с бабушкой переглянулись. Да и если бы заметила, то вряд ли обратила на это внимание.
- Саша,- мягко сказала Елизавета Алексеевна,- сейчас действительно очень поздно. До утра не так уж много времени, как тебе кажется. Утром мы ему позвоним. А сейчас ты должна отдохнуть. Ты устала и не очень хорошо выглядишь.
      Бабушка всегда могла убедить  Сашу, и девушка нехотя согласилась. Как ни было велико желание видеть Олега, ей не хотелось, чтобы он увидел ее не в лучшем виде. Что ж, она потерпит до утра. Неожиданно перед глазами возникло другое лицо, так похожее на лицо любимого: хищное, возбужденное кровью. Саша мотнула головой, отгоняя наваждение в образе Градова. Она не допустит ему встать между ней и Олегом. Но что-то в глубине души надломилось, Саша чувствовала это, но не хотела признаться даже самой себе.
      Было уже совсем поздно, и Валерия с Елизаветой Алексеевной засобирались домой; поцеловав Сашу, обещали приехать, как только она отдохнет. Проходя по коридору, они обратили внимание, что в кабинете доктора Шведова горит свет. Елизавета Алексеевна заглянула в приоткрытую дверь: Марк что-то писал.
- Ну что?- подняв голову, спросил он.- Как вам показалась Саша?
- Не знаю, что и сказать,- помедлив, ответила Елизавета Алексеевна.- Я очень хорошо знаю нашу девочку. Она открытая, искренняя, доверчивая, а тут… что-то ее мучит, что-то не договаривает. А эта нервозность…хотя ее можно объяснить.
- Значит, я не ошибся,- задумчиво проговорил Марк.- Тут взрослый с катушек съедет, что говорить о хрупкой девчонке. Ну что ж, Саша побудет здесь несколько дней, ее осмотрят хорошие врачи. Друзья навестят, новости расскажут, ей всего этого недоставало.
- Марк,- голос Елизаветы Алексеевны дрогнул,- мы ей ничего не сказали про Олега. Я думаю, ей пока ничего не надо говорить, а там видно будет.
- Вы правы,- согласился Марк,- только нужно еще и всех остальных предупредить.
- Это я поручу Вике. Она славная девушка. Страшно переживала за Сашу. Думаю, что завтра  первой здесь будет именно она.
      Марк кивнул в знак согласия и на какое-то время задумался. Конечно же, Саша обретет душевное равновесие, но станет ли она прежней?  Вряд ли: многовато выпало на нее испытаний. Она стала взрослой, у нее появился жизненный опыт. Выдержит, Марк верил в нее. Но даже доктору Шведову с его способностями делать прогнозы на будущее и в голову не могло прийти, что еще в ближайшее время обрушится на бедную Сашу.

                7 глава

      Как и предполагала Елизавета Алексеевна, первой к Саше примчалась Вика. Она завизжала в трубку, когда поняла, о чем говорит бабушка ее любимой подруги. Обещала, что обязательно обзвонит всех, но потом, а сейчас она едет в больницу. Елизавета Алексеевна только головой покачала и приготовилась к неприятному разговору с Олегом.
        Несмотря на нетерпение увидеть Сашу, в палату Вика вошла неторопливо и сразу встретилась с глазами подруги. Вика уловила промелькнувшее разочарование в ее глазах, но не обиделась. Да и Саша после минутного замешательства приветливо и радостно улыбнулась ей. Вика присела на краешек кровати, и девушки некоторое время, не отрываясь, смотрели друг на друга. Вика отметила про себя, насколько изменилась Саша, и сердце ее дрогнуло. Взяв себя в руки, девушка засыпала Сашу вопросами. Та еле успевала отвечать. Постепенно успокаиваясь, Саша повторила то же самое, что рассказывала матери и бабушке. Вика сообщила свои новости. Она догадывалась, о чем хочет спросить подруга, и та, наконец, не выдержала:
- Вика, что ты про Олега ничего не говоришь? Как он? Почему не пришел?
- Он скоро будет здесь. Просто Елизавета Алексеевна мне первой позвонила, да и до клиники мне ближе. Уверена, что он будет с минуты на минуту.
      Глаза Саши радостно вспыхнули, а Вика продолжала:
- Ой, Саша, страшно вспомнить, что было с Олегом, когда то чудовище утащило тебя. Чуть не помешался. Не хотел никого видеть, ни с кем не разговаривал. Его мать звонила мне, просила поговорить с ним, а у самой слезы в голосе. Прихожу и вижу: Олег, одетый, в кроссовках, лежит на кровати и в потолок смотрит. Заросший, бледный, в мою сторону даже глазами не повел. Я с ним разговариваю, а он меня не слышит.
- Ну а сейчас,- нетерпеливо спрашивала Саша,- как он сейчас?
- Переживает,- не моргнув, ответила Вика,- хотя прошло больше двух месяцев, все еще прийти в себя не может. Никого к себе не подпускает, только Светка Муромцева смогла к нему пробиться. Уж и не знаю, как это у нее получилось.
- Молодец Светик! Я всегда говорила, что она способна на многое. Здорово, когда есть такие друзья,- растроганно сказала Саша.
- Кстати, Саш, Свете сейчас очень плохо. У ее мамы был инфаркт. Она долго лежала в больнице, а сейчас дома. Работать не может, теперь Света содержит семью. Олег помог ей устроиться на работу. Теперь она секретарша  у Бориса Петровича.
      Тело Саши стало противно липким, как теперь с ней бывало, когда речь заходила о Градове. По всей видимости, она сильно изменилась в лице, потому что Вика поторопилась ее успокоить:
- Да не волнуйся ты так. Тете Кате уже лучше. Она встает, ходит по квартире, даже понемногу хлопочет по хозяйству. Ты же знаешь ее девиз:»Движение – это жизнь».
      Саша откинулась на подушку. Вика с недоумением смотрела на нее и чувствовала себя виноватой, но в чем именно, не понимала. Ничего себе, поддержала! Но она же не думала, что это ее так разволнует.
      Только она открыла рот, чтобы перевести разговор на другую тему, как дверь приоткрылась, и первое, что они увидели, был огромный букет белых роз. Лица хозяина букета не было видно, но Саша и так догадалась, кто это. Лишь Олег дарил ей эти цветы, и теперь она ждала, когда появится любимое лицо. Девушка покраснела, потом побледнела, пока Олег, взволнованный и счастливый, подходил к ней. Он молча положил около нее цветы, молча встал на колени и, глубоко вздохнув, прижался головой к ее руке. В этом жесте было столько любви, нежности, отчаянной тоски, что Вика, пораженная, застыла на месте, не в силах отвести от них взгляд. Потом, словно очнувшись, потихоньку встала и , не попрощавшись, вышла из палаты. Ее уход никто не заметил.
      Олег обнял Сашу, взволнованно шепча какие-то сумасшедшие слова. Влюбленные  не выпускали друг друга из объятий, и Саша слышала бешеный стук сердца  Олега, ее собственное замирало. Они ласкали друг друга  глазами, дыханием, казалось, весь мир перестал для них существовать.
      О времени напомнил Марк Шведов. Он  зашел в палату, сухо поздоровался с Олегом и напомнил Саше, что ей пора идти на обследование. Девушка неохотно отстранилась от Олега, а он, не глядя на Марка, успокоил ее:
- Иди, иди, я подожду тебя здесь.
- Ты никуда не спешишь?
- Никуда. Я слишком долго ждал тебя.
      Саша не смотрела на Марка, поэтому не могла видеть, как он усмехнулся при этих словах. Саша с Марком ушли, а Олег остался один. Теперь у него было время, чтобы обдумать свое ставшее щекотливым положение. После звонка Елизаветы Алексеевны, после довольно неприятного разговора с ней  он больше ни о чем уже не мог думать, как только о том, что сейчас увидит Сашу. Все остальное отступило на задний план.  Поразмыслив о сложившейся ситуации, он махнул рукой на это «все остальное» и решил, что все как-нибудь образуется само собой. Главное, что Саша здесь, что она его любит и что они счастливы.
      Сашу не пришлось долго ждать . Они встретились как после продолжительной разлуки. Однако не успели они заговорить, как в палату ворвалась толпа Сашиных друзей во главе с Никитой Бердниковым. Девчоночьи охи, ахи, бесчисленные вопросы – все это уже стало утомлять Сашу. Ей хотелось остаться наедине с Олегом, прижаться к его крепкому плечу, почувствовать тепло любимых рук, слушать глупые нежности, блаженно закрыв глаза. Но и этому, видимо, сбыться было не суждено. Вошел Марк Захарович, строго посмотрел на собравшихся и сказал:
- Итак, молодые люди, время посещения ограничено, пора покинуть палату. Саша еще слишком слаба, она устала, ей нужно как можно больше отдыхать.
- Точно, ребята,- подхватил довольный вмешательством Марка Олег,- вы пока идите, а я…
- Мое распоряжение относится ко всем без исключения,- не терпящим возражений голосом добавил Марк.
- Я не устала,- неожиданно закапризничала Саша,- и не хочу, чтобы все уходили.
- Очень сожалею, но в нашей клинике есть определенный распорядок, которому необходимо подчиняться.
      Судя по тому, что Саша стала капризничать, все поняли, что она действительно устала, и стали прощаться.
- Я к тебе приду вечером, и завтра, и всегда,- целуя девушку, пообещал Олег,- еще успею надоесть.
      Саша посмотрела на него взглядом, по которому легко было догадаться, что он ей никогда не надоест. Оставшись вдвоем со Шведовым, она отвернулась.
- Саша,- мягко произнес Марк,- сегодня у тебя слишком много впечатлений. Конечно, это хорошо, но отдыхать тоже надо.
- Послушайте, уважаемый доктор ,- с еле скрываемым раздражением  проговорила девушка,- у меня что ни день, то впечатления. И раз уж вы настаиваете на отдыхе, то потрудитесь оставить меня одну.
- Думаешь, мне нравится быть твоей нянькой? Но так уж сложились обстоятельства, что некоторое время мы должны потерпеть друг друга. Кроме того, у меня есть определенные обязательства перед твоей семьей,- совсем уж официально добавил Марк и вышел из палаты.
      Он не мог понять враждебного отношения Саши к себе. Неужели она его ненавидит за ту драку на Юсе?  Или здесь кроется что-то другое? И уже совсем не понимая, зачем ему это нужно, решил разобраться в сложившейся ситуации. Было бы неплохо вызвать ее на откровенный разговор. Но она на это не идет: отмалчивается или дерзит. Непросто подступиться к этой девушке. Так ничего и не придумав, решил немного подождать. Он тоже устал, хотелось спать, а впереди еще полдня и ужин с Аллой. Он не мог его отложить, потому что привык держать слово.
      Алла сама заехала за ним. Они не виделись несколько дней, и она решила сделать ему сюрприз. Элегантно одетая, уверенная в себе девушка прошла по коридору и остановилась возле знакомого кабинета. Шутливо постучав, она вошла.
- Ну и где ты пропадаешь в последнее время?- обольстительно улыбаясь, спросила Алла после обычного приветствия.
- Дела,- неопределенно пожав плечами, ответил Марк,- но я рад, что ты приехала. Великолепно выглядишь. И это платье просто потрясающе.
      Алла довольно улыбнулась. Слова Марка ей польстили. А выглядела она действительно прекрасно. Длинное черное платье, в меру открывающее красивые плечи и грудь, было одновременно простым и элегантным. Сидело оно на стройной высокой фигуре как влитое. Нитка жемчуга довершала наряд. Алла явно хотела понравиться Марку, и это его забавляло. У девушки были на него виды: молодой перспективный доктор привлекал ее не только мужественной красотой, но и положением.
- Не прохладно будет в этом платье?- спросил Марк.
- У меня накидка в машине,- небрежно махнула рукой Алла.- Хотела сразить тебя наповал.
- Тебе это удалось,- невозмутимо ответил Марк.- Невозможно глаза оторвать.
      Алла, довольная произведенным эффектом, грациозно крутнулась на тоненьких каблучках и заторопила Марка:
- Ну давай же, собирайся. Такси ждет.
- Я почти готов. Ты пока иди в машину, а я через пару минут подойду.
      Перед уходом Марку хотелось заглянуть к Саше. Девушки на месте не оказалось. Он вышел на улицу и увидел ее прогуливающейся с Олегом. Около машины, небрежно опершись на дверцу, стояла Алла и с холодным любопытством рассматривала эту пару. Те, в свою очередь, тоже бросали на нее короткие взгляды. Не заметить ее было просто невозможно. Саша Свету Муромцеву считала  красавицей, но такую ей еще не доводилось встречать. Черные, прямые, необыкновенной густоты волосы ниспадали до лопаток. Продолговатые черные глаза не нуждались в косметике, и лишь несколько узковатые губы были накрашены красной помадой. Тонкая талия, длинные ноги, словом, все то, что привлекает взгляды мужчин. Было видно, что она знает себе цену. Саша сразу почувствовала к ней антипатию, заметив, как смотрит на нее Олег.
     Марк неторопливо подошел к Алле и посадил ее в машину. К Саше подходить уже не хотелось, но что-то заставило его оглянуться. Встретившись с взглядом зеленых глаз, он резко отвернулся и сел в машину, хлопнув дверью. Алла удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала. Она умела держать себя с мужчинами и хорошо знала, что ей надо от жизни. А ей нужен был Марк Шведов. Девушка считала, что из них получится прекрасная пара, и если бы кто сказал обратное, она бы рассмеялась ему в лицо. А дальше все совсем просто: шикарная квартира в центре города, дорогая одежда, изысканное общество, веселые вечеринки, устраивать которые она была мастерица. Алла полагала, что Марк Шведов у нее уже в руках и что предложение не заставит себя ждать. Видно же, что она ему нравится, да и не может быть иначе: красива, умна, обаятельна, богата. Кроме того, у него никого нет, кроме нее. Так что от этого вечера она ждала многого.


                8 глава

На следующий день Саша проснулась рано. Чувствовала она себя неплохо, но внутреннее беспокойство не давало ей понежиться в уютной постели. Ее не беспокоили результаты анализов и предстоящий осмотр врачей. Девушку волновало другое. Вчера Олег ей сказал, что Галина Аркадьевна, его мать, непременно хочет видеть Сашу и что к обеду он приедет в больницу вместе с ней. К сожалению, отец прийти не может, потому что отдыхает в санатории (девушка даже не запомнила – в каком), но скоро должен вернуться. Сашу опять охватила слабость, когда представила, что ей придется встречаться с Борисом Петровичем. Что делать? Как себя вести? Сделать вид, что ничего не было? Невозмутимо говорить, шутить, смеяться в его присутствии. Но она же не актриса. Господи, за что все это? И какая роль отводится в этой истории Марку Шведову? Да, его не было возле Лысой горы, но это еще ни о чем не говорит. Он привез людей Градова на озеро, сам был там, значит, знает, кого вез и зачем. Сколько вопросов, и ни одного ответа! Может быть, позвонить в полицию и рассказать обо всем? Ну конечно же, как она сразу не догадалась. А Олег? Саша совершенно запуталась  и обессилела.
      Когда за ней пришла медсестра, она заставила себя принять беззаботный вид и, следуя за ней, мечтала только об одном: скорее домой. Там у нее будет время подумать и принять правильное решение.
      После осмотра Саша вернулась в палату и в ожидании Олега уставилась в окно. Прежние мысли вернулись и закружились в голове. Она ушла в себя так глубоко, что, когда открылась дверь, вздрогнула от неожиданности. Это был Марк. Саша с раздражением взглянула на него, собираясь сказать колкость, но сдержалась.
- Саша, у меня для тебя хорошие новости,- после минутной паузы приветливо сказал он.
- Я других и не ожидала,- холодно ответила девушка.
- Может, все-таки выслушаешь меня?- терпеливо спросил доктор.- Я хочу сказать, что ты можешь ехать домой. Если не возражаешь, я отвезу тебя.
- Не стоит беспокоиться. Меня отвезет Олег, он скоро приедет.
- Как знаешь. По результатам осмотра и анализов могу совершенно определенно сказать, что с твоим здоровьем все в порядке,- продолжил Марк и замялся. Он не знал, как отреагирует Саша на то, что сейчас скажет. Девушка выжидающе смотрела на него.- Более того, у тебя будет ребенок.
      Если бы в этот момент обрушилась крыша, Саша не была бы так поражена. Она непонимающими глазами смотрела на Марка, не в силах издать ни звука.
- Какой ребенок?- едва слышно пролепетала она.- Откуда ребенок?
- Ты беременна.
- Этого не может быть! Ведь чтобы зачать ребенка, надо…- и тут она замолчала, вспомнив ту единственную ночь с Олегом на Юсе. Марк, по всей видимости, тоже подумал об этом.
- Как? Один-единственный раз и…ребенок?- не верила Саша.
- Бывает и так,- лицо Марка было непроницаемым.- Ты не рада?
- Подожди, подожди, Марк, ты ничего не перепутал? У меня в голове все перемешалось.
- Саша, у меня к тебе один вопрос, только ответь честно. У тебя были месячные?
      Сначала девушка оторопела, потом покраснела: в их семье при мужчинах подобные вопросы не обсуждались, но не удержалась, чтобы не съязвить:
- Вообще-то я могла бы не отвечать, но ты же не мужчина – ты доктор. Ни разу.
- Вот видишь. Обычно у беременных прекращаются месячные.
- Мне это известно. А ты, доктор Шведов, разве не знаешь, что у женщин, находящихся в стрессовом состоянии, их может не быть месяцами. Например, у женщин в концлагерях во время войны. Не удивительно, что я не обратила на это никакого внимания. Мне даже было на руку, так как могло причинить известные неудобства.
- Пожалуй, ты права. Как ты себя чувствуешь?- неожиданно заботливо спросил Марк, заметив в поведении Саши некоторую нервозность.
- Нормально. Я передумала и хочу, чтобы ты отвез меня домой. Не могу находиться здесь ни одной минуты. Хочу видеть маму, бабушку, Олега. Я не могу спокойно сидеть и ждать, когда ко мне придут.
      Марк понимал ее нетерпение и радовался, что в ней появился живой огонек, но и тревога не покидала его. Он знал то, чего не знала она.
      По мере приближения к дому Сашино возбуждение возрастало. Ей не терпелось рассказать всем, а больше всего Олегу, как она счастлива. Нельзя сказать, что в ней так сразу проснулся материнский инстинкт, но ей хотелось сделать счастливыми тех, кого она любила. Какой он будет, их малыш?  Ну конечно, он будет похож на Олега, иначе быть не может. Саша обняла себя за талию, скрестив руки на животе. Она представила ошеломленное взволнованное лицо Олега и улыбнулась. Девушка настолько была занята  новыми ощущениями, что не замечала внимательных взглядов Марка, который без труда догадался, о чем она думает. И поэтому, когда она попросила отвезти ее к Олегу, наотрез отказался:
- У меня нет времени, да и желания, честно говоря, нет.
      Саша не обиделась, она лишь пожала плечами и опять углубилась в свои мысли.
     Дверь открыла Валерия. Было видно, что Сашу ждали. Радостные восклицания, слезы, объятия. Наконец, оторвавшись от дочери, Валерия сказала:
- Мы уже заждались. Марк Захарович предупредил, что привезет тебя, а то сами хотели ехать. Посмотри, кто приехал.
      Оживленная женщина оглянулась, и Саша, проследив за взглядом матери, увидела отца  и сделала несколько шагов ему навстречу. Похудевший,
постаревший, с влажными блестящими глазами он смотрел на дочь, как на чудо. Он не мог говорить, бледные губы подрагивали, выдавая сильнейшее душевное волнение. Крепко обняв дочь,  Павел зарылся в ее пушистые волосы.
- Доченька, родная, как же я тебя люблю.
      От спазма в горле ему трудно было говорить, глаза застилали слезы, но он их не стыдился. Валерия и Елизавета Алексеевна тоже молча плакали. Они понимали друг друга, потому что знали, через что им пришлось пройти, что пережить. Успокоившись, Саша в который раз повторила историю своего освобождения.
- Папа, мама, бабушка, какое счастье, что вы у меня есть. Вы моя крепость, мой дом,- чувства переполняли девушку.- Я ужасно рада, что мы наконец-то собрались все вместе. Сегодня я узнала такое, что перевернуло мою жизнь.
      Сияющий вид Саши сам за себя говорил, что новость будет удивительно приятной. Хватит с них несчастий, слез, бессонных ночей.
- У меня будет ребенок.
      Слова повисли в воздухе. Все молчали, глядя на нее во все глаза. Девушка, довольная произведенным эффектом, ждала, когда родители придут в себя. Первой оправилась от шока мать.
- Доченька, ты пошутила?- в голосе звучала надежда.
- Мама,- укоризненно посмотрела дочь на мать,- разве так шутят?
- И отец, конечно же, Олег?- каким-то странным голосом уточнила Елизавета Алексеевна.
- Разумеется. Только он об этом еще не знает. Мне не терпится ему сообщить. Сейчас я иду к нему, а потом мы вместе придем сюда. Думаю, что у нас сегодня не один повод, чтобы устроить небольшой семейный праздник.
- Сашунь, может не стоит торопиться?- спросила мать.
- Ты о чем?- не поняла Саша.
- Ну может не стоит пока говорить  об этом Олегу?- неуверенно продолжала Валерия.
- Мама, ты меня удивляешь. Олег – отец моего ребенка, он имеет право знать о нем. Честно говоря, я ожидала от вас несколько другой реакции. Разве вы не рады?
- Да рады мы, рады,- вмешался отец,- только очень уж все неожиданно.
- Понимаю. Со мной было то же самое,- с мягкой улыбкой сказала Саша и добавила: Я пошла. Через час-другой будем здесь. И послав воздушный поцелуй, направилась к двери. Родители тревожно переглянулись.

                ***

- Сашенька, ты уже вернулась?- Галина Аркадьевна казалась смущенной.- А мы с Олегом собираемся ехать в больницу. Ну-ка, дай посмотрю на тебя. Похудела, но такая же красавица.
- Здравствуйте, Галина Аркадьевна. Я тоже рада вас видеть. Олег дома?
- Да, он в своей комнате. У него сейчас там…Светочка.
- Правда? Замечательно. Я с ней давно не виделась. Можно я пройду?
- Конечно, конечно,- чересчур поспешно ответила Галина Аркадьевна.
      Саша уже не раз была в квартире Градовых, и каждый раз она поражала своим великолепием. Огромное двухуровневое помещение с шестью комнатами было обставлено дорогой мебелью из красного дерева, на стенах висели картины. Изысканные портьеры на окнах говорили о хорошем вкусе хозяйки.
      Саша без стука вошла в комнату Олега.
- А вот и я!- радостно сообщила она о своем появлении.
      Олег и Света, стоявшие друг против друга в воинственных позах, оглянулись. Лица их были красные, раздраженные, и Саша догадалась, что они ссорились.
- Все воюете?- шутливо спросила девушка.
- Саша!- обрадовался и одновременно смутился Олег.- Вот это сюрприз! Я собирался к тебе.
- Я тебя опередила,- сказала Саша и, подойдя к Свете, тепло обняла ее.- Ну здравствуй. Я все знаю и страшно благодарна тебе за то, что помогла Олегу в трудную минуту.
      Света покраснела еще сильнее и хотела что-то сказать, но Олег яростным взглядом  закрыл ей рот. Ничего не заметив, Саша взяла ее за руку и оглянулась на юношу.
- Олег, я хотела тебе сказать кое-что очень важное для нас обоих. Очень хорошо, что Света тоже здесь. У меня от нее никогда не было секретов.
      Саша как-то не заметила, что говорит она одна. Света не произнесла ни слова, и Олег, обычно разговорчивый и остроумный, тоже молчал.
- Ребята, у меня дома сегодня семейный праздник. А так как вы почти что члены моей семьи, я с радостью приглашаю вас в гости.
- У кого-нибудь день рождения?- заговорила наконец Света, лишь бы только не молчать.
- Не угадала,- довольно улыбнулась Саша и на той же шутливой ноте продолжала: во-первых, блудная дочь вернулась в семью, во-вторых, папа приехал из экспедиции, и в-третьих, в этой семье ожидается пополнение.
- Какое пополнение?- упавшим голосом переспросил побледневший молодой человек.
- Олег!- Саша обняла его и доверчиво прижалась лицом к груди,- любимый, я так счастлива. У нас будет ребенок.
- Нет!- крик Светы заставил их вздрогнуть.- Нет!
      Саша с недоумением оглянулась на нее, потом посмотрела на юношу. Света была уже не красная, как вначале, а смертельно-бледная, у Олега вид был не лучше. Только сейчас Саша ощутила напряжение, висящее в комнате.
- Я чего-то не понимаю?- спросила она, переводя взгляд с одного на другого.
- Ни черта ты не понимаешь!- истерично кричала Света. Такой ее Саша видела в первый раз.
- Света,- предостерегающе произнес Олег, но ту уже невозможно было остановить.
- Зачем ты ворвалась в нашу жизнь?- продолжала безобразно вопить Света.
- Вашу жизнь?- переспросила Саша, страшась догадаться о причине истерики подруги. Но ужасная действительность не оставляла никакой надежды. Подтверждением служил и Олег, пристыженно и виновато глядевший куда-то мимо Саши. Ей стало холодно, крупная дрожь сотрясала тело, и девушка интуитивно обхватила живот. И уже сама не зная зачем, спросила непослушными губами:
- А наш ребенок?
- Ваш ребенок?- с издевкой переспросила бывшая подруга.- Это у меня будет его ребенок. А ты своему поищи отца в той пещере, где прожила все лето.
- Замолчи!- вновь попытался остановить Олег разошедшуюся Свету.
- И ты так думаешь?- глядя прямо в глаза юноше, спросила Саша.
- И он так думает!- утвердительно сказала  Света.
- Я тебя не спрашиваю. Олег!- Саша настойчиво продолжала смотреть ему в глаза.
- Нет, конечно, нет, ты же меня знаешь,- чересчур торопливо ответил молодой человек, но глаза его беспокойно бегали по сторонам, боясь встретиться с Сашиными.
- Я тебя совсем не знаю,- покачала головой девушка.
    Невыносимая тяжесть придавила ее. Ей показалось, что ноги не смогут выдержать веса враз потяжелевшего тела. Но Саша не могла себе позволить дать им повод для жалости и с остановившимися глазами, но гордо поднятой головой двинулась к выходу.
- Саша,- бросился за ней Олег,- подожди! Я хочу тебе все объяснить.
- Нам больше не о чем говорить,- с трудом произнесла девушка, не останавливаясь.
- Ты не так все поняла,- отчаянно старался объясниться Олег.
- На этот раз я все правильно поняла.
- Но я же люблю тебя, ты не можешь уйти просто так,- он схватил ее за руки и развернул к себе лицом. Бледное лицо девушки поразило его безжизненностью, он никогда не видел ее такой. Это была другая Саша. Он понял и отпустил руки. Машинально спустившись по лестнице, девушка подошла к двери. Незаметно подошедшая Галина Аркадьевна, с состраданием глядя на нее, прошептала:
- Прости его, доченька.
      Олег, вздрогнув от звука хлопнувшей двери, развернулся и со всей силы ударил Свету по лицу:
- Сука! Ты еще об этом пожалеешь!

                9 глава 

      Саша не помнила, как спустилась по лестнице, не удивилась, когда к ней подошел отец. С ее глаз словно спала пелена, и наступило прозрение. Девушка отчетливо увидела переглядывающихся родителей, когда речь заходила об Олеге, чересчур много говорившую Вику, агрессивно настроенного по отношению к Градову Марка Шведова. Они все знали! Они как могли оберегали  ее спокойствие. Вика не дала им с Олегом побыть наедине в больнице, прислала однокурсников, потом доктор Шведов выставил всех за дверь. Понятно, почему Света не пришла навестить. Тут ее мама ни при чем. Болела голова, посторонние звуки слабо проникали в сознание, глаза застилал туман. Она позволила отцу посадить себя в такси, по дороге не проронила ни слова, да и Павел ни о чем не спрашивал. В полном молчании доехали до дома, поднялись по лестнице. Не удивило Сашу и то, что стол не был накрыт к приходу гостей. Они знали, с чем она вернется, как знали и то, что она не поверит, если сами расскажут правду. Саша молча взглянула на мать с бабушкой, виновато опустивших глаза, и прошла в свою комнату. Валерия хотела было пойти следом, но Елизавета Алексеевна удержала ее.
- Не надо. Пусть побудет одна.
- Но на ней же лица нет,- настаивала Валерия.
- Вижу, не слепая. Я точно знаю, что сегодня она никого не захочет видеть. Ей очень тяжело, но утро вечера мудренее.
- Бедная девочка,- с мукой в голосе прошептала Валерия.- За что все эти наказания? Кому-то судьба за всю жизнь не посылает столько испытаний, сколько ей в самом начале жизни. И дальше никакого просвета: беременность, роды, ребенок без отца… Не слишком ли много для одного человека?   
- Лера, родная, нам нужно быть мужественными ,- Павел обнял жену за плечи.- Подумаешь – беременность, подумаешь – ребенок… Не так уж все страшно.  Не забывай, что рядом с ней мы. А это очень много значит. Завтра  с ней поговорим.
- Стоит ли опять напоминать об Олеге?- засомневалась Валерия.
- Стоит,- уверенно сказал Павел.- На этот раз мы сможем ей помочь, мы же рядом. Лера, наша девочка особенная. Разве ты не заметила, сколько в ней мужества и жажды жизни. Она справилась, когда была одна и рассчитывать приходилось только на себя.
      Но Саша не захотела с ними разговаривать ни на другой день, ни на третий, ни на десятый. Нет, она не отворачивалась от родных, она вежливо слушала, но глаза при этом оставались пустыми и безжизненными. Она просто их не слышала. Родителям стало страшно. Приходила Вика, но и она не могла разговорить подругу. Никаких эмоций. Только однажды она гневно крикнула «нет», когда ее захотел видеть Олег. Ему позволили войти в квартиру , надеясь, что состояние Саши изменится, но стало только хуже. После этого, когда он звонил, клали трубку.
      День проходил за днем, а у Трубецких все оставалось по-прежнему. Павел отложил отъезд, всеми силами стараясь помочь дочери. У Валерии все валилось из рук, а Елизавета Алексеевна ушла в себя, о чем-то сосредоточенно размышляя, будто решаясь на какой-то важный шаг.
      Саша ничего не замечала. Она лежала без движения, устремив отсутствующий взгляд в потолок, как будто там было что-то очень важное для нее. Ела Саша совсем мало и то только потому, чтобы не огорчать маму и бабушку. Они готовили блюда, которые она особенно любила, но девушке было безразлично, что есть. Она похудела еще сильнее, щеки ввалились, прекрасные зеленые глаза сухими, тусклыми. Часто она ловила испуганные взгляды родителей, но ее это не волновало. Она боролась. Со своими воспоминаниями, которые, кроме боли, ничего не приносили. Она боролась. Гнала ненужные мысли и старалась вспомнить все, что раньше доставляло радость и приятное волнение. Но все приятное было связано с Олегом, а сейчас обернулось горьким разочарованием. Думая о нем, Саша поняла, что плохо его знала. То, что он изменил ей со Светой, еще можно понять и простить: ее не было слишком долго, он думал, что она погибла. « Марк в это не верил»,- вдруг мелькнуло в голове. Но сомнение Олега в отцовстве ошеломило девушку, выбило почву из-под ног. Как он мог так подумать! Ведь не сомневались же другие, кто является отцом малыша. «Даже Марк не сомневается»,- снова подумала Саша и разозлилась на себя. При чем тут Марк? Олег был первой и единственной  любовью, ему она собиралась посвятить жизнь. А что теперь? Беременна от любимого человека, а он считает, что это не его ребенок. «Олег, опомнись!»- хотелось кричать Саше, но она знала, что никогда не произнесет этих слов. Ее гордость была растоптана, она чувствовала себя униженной и жалкой; ей казалось, что теперь все будут показывать на нее пальцем. Несмотря на безграничную любовь к Олегу, этого она простить не могла.
      Саша устала от изнурительной внутренней борьбы, ей хотелось забыться, но мысли с упорной настойчивостью кружились в уставшей голове. Так продолжалось две недели. Однажды, ненадолго задремав, Саша увидела сон. Снится ей, что она умерла. Ее положили в гроб, поставленный в углу комнаты на две табуретки. Вокруг заплаканные лица родных, друзей, Олега, склонившегося к ней. Вдруг откуда-то появляется Ян, подходит к ней и берет за руку. Саша не видит свою руку, но внутренним чутьем понимает, что это уже кисть скелета. Девушка кричит, но, как это бывает в снах, беззвучно, и крика никто не слышит. Она дергается всем телом, вырывает руку из лапы Яна, но на самом деле не может пошевелиться. И что самое ужасное, никто не видит ничего особенного в появлении Яна. Вдруг Олег поднимает голову и с дьявольской улыбкой смотрит ей прямо в глаза. Кажется, что может быть еще страшней, но вдруг на глазах у Саши лицо Олега превращается в лицо Бориса Петровича, его отца. Он угрожающе смотрит на нее и приказывает выдать « тайну». Силы покидают девушку, сердце бьется реже, по телу проходит судорога. Ян, почувствовавший слабое подергивание Сашиной руки, вдруг хватает Градова за шею и приподнимает над полом. Он ничего больше не делает, просто держит на расстоянии вытянутых рук. Саша явственно видит, как извивается Борис  Петрович, как хрипит, закатив глаза, как  обвисает его тело.
      Большим усилием воли Саша заставила себя проснуться. Она еле дышала. Сесть на кровати у нее не хватало сил. Лежа на спине, девушка подняла руки и посмотрела на них: при свете ночника они действительно были похожи на кисти скелета, только обтянуты тонкой прозрачной кожей. Она рассматривала их, точно видела впервые, потом со страхом дотронулась до лица: оно было чужое, с ввалившимися щеками и заострившимся носом. «Неужели это я?- ужаснулась Саша.- Так и умереть можно. И сон мне приснился предупреждающий. Нет, я не хочу умирать. Я хочу жить, и я буду жить».
      Саша встала с кровати и пошла на кухню. Открыла холодильник, достала молоко и сделала несколько глотков. Потом сделала бутерброд с сыром, заставила себя все съесть. Запив молоком, почувствовала  удовлетворение. Заснула быстро и до самого утра спала без сновидений.
      Утром она сама вышла к завтраку. Родители с робкой надеждой посмотрели на нее, но сделали вид, что ничего особенного не произошло. Саша была благодарна им за это. Допивая чай, сказала, что хотела бы прогуляться. Все с радостью одобрили  решение дочери, а отец засобирался  сопровождать ее. Она не возражала.
      Утро было чудесное. Выйдя во двор, Саша подняла  лицо к небу и зажмурилась: солнце ослепило ее. Стоял сентябрь, и по утрам воздух был прохладный. Саша вдыхала утреннюю свежесть и чувствовала, как вливаются силы в уставшее тело. Она заново видела двор и подмечала многое, на что раньше не обращала внимания. Она молча поздоровалась с любимой елью, росшей посередине двора, провела ладонью по стволу дерева. Несмотря ни на что , жизнь продолжалась. Она, Саша, стала взрослой. Кончилась беспечная юность, теперь она должна сама принимать ответственные решения.

                ***

         С тех пор Саша пошла на поправку. Она добросовестно ела все, что предлагали, много гуляла, чаще всего с кем-нибудь из родных, но иногда и одна. Поправилась, посвежела, но все равно близким было заметно, что душа ее в смятении. Девушка перестала встречаться с друзьями, неохотно отвечала на звонки, и вскоре они прекратились, только Вика не оставляла ее в покое. И Саша, сама того не замечая, с каждым днем все охотнее разговаривала с ней, но обсуждать свое положение не хотела ни с кем.
      Первое шевеление ребенка она встретила равнодушно. Оно не вызвало у нее того умиления и любви, о которых была наслышана. Только жалость. Жалость к беззащитному существу, который еще до рождения был отвергнут собственным отцом. А она сама будет его любить? Саша с горечью чувствовала, что не похожа на тех матерей, которые с любовью покупают для своих малюток распашонки, чепчики, ползунки и кучу других необходимых вещей. Этим занималась Валерия. С сияющими глазами она показывала  дочери покупки, стараясь делать вид, что не замечает ее безразличия, хотя Саша изо всех сил старалась изобразить заинтересованность.
      Елизавета Алексеевна не выдержала. Однажды, выбрав подходящий момент, решила вызвать внучку на разговор. Они были одни, им никто не мог помешать, но мудрая женщина не знала, с чего начать. Начала издалека:
- Сашунь, если у тебя родится мальчик, как его назовешь?
- Не знаю, я об этом еще не думала,- безразлично ответила внучка.
- А если девочка?- продолжала бабушка.
- Бабуль, к чему спешить? У нас еще достаточно времени.
- Обычно родители как-то заранее начинают подбирать имена. И это нормально,- бабушка на некоторое время замолчала и, так и не дождавшись ответа, продолжила:
- А когда ребенок рождается, сразу становится видно, какое из них ему больше подходит.
      Саша молчала. Елизавета Алексеевна видела, что внучка не хочет продолжать разговор, но сдаваться не собиралась.
- Милая моя девочка, не думай, что я уже старая и ничего не смыслю в жизни. Думаешь, я не вижу, как ты страдаешь? Вижу и все понимаю. Я знаю, как ты любишь Олега. И он тебя любит. Зачем же мучить друг друга? Он звонит, переживает за тебя. Я тебе об этом не говорила, потому что знаю, что ты не хочешь его видеть. Он же не знал, что ты жива.
- Если бы только это?- в голосе Саши слышалось неприкрытое  страдание.- Бабулечка, миленькая, ты же не все знаешь!
- Сашенька, деточка, а ты расскажи мне, поделись, и тебе сразу станет легче,- Елизавета Алексеевна обняла внучку и, поглаживая по голове, продолжила.- Облегчи сердечко. Я давно живу на этом свете и знаю, что нет ничего такого, что нельзя исправить.
- Бабушка, как бы все было просто, если бы Олег только изменил мне. Моей любви хватило бы, чтобы простить. Но он унизил меня, оскорбил подозрением, что я ношу не его ребенка. И что самое ужасное, он думает, что это Ян…- не закончив, Саша разрыдалась, больше не в силах сдерживаться.
      Елизавета Алексеевна была потрясена. Машинально продолжая гладить внучку по голове, она ждала, пока та выплачется. После слез становится легче, пусть поплачет. У нее, у бедной, ни одной слезинки не было с тех пор, как вернулась от Олега.
- А я-то сомневалась,- непонятно почему сказала бабушка, словно отвечая на какие-то свои мысли.- Послушай, что я тебе скажу. Я многое видела в жизни, научилась разбираться в людях. Я хорошо знаю тебя, даже лучше, чем ты сама. Тебя с самого детства тянуло только к хорошему, ты интуитивно обходила все дурное, что встречалось на твоем пути. Я радовалась, считая этот дар врожденным. Поэтому, когда ты полюбила Олега, я решила, что он достоин любви моей девочки. Возникавшие временами сомнения старалась подавлять: ты его лучше знаешь, тоньше чувствуешь. Моя вина, что упустила  что-то важное, недоглядела.
- Не вини себя,- Саша взяла руки бабушки в свои.- Это моя ошибка. Честно говоря, даже если бы ты попыталась помешать, ничего бы из этого не вышло. Олега я полюбила сразу.
- Зная его отца, так ошибиться!- Елизавета Алексеевна задумчиво покачала головой.- Дети обычно похожи на своих родителей, и не только внешне.
      При этих словах Саша стала бледной, как полотно; бабушка испугалась. Ничего не подозревая, она коснулась темы, на которую девушка даже думать боялась.
- Девочка моя, тебе плохо?- испуганно засуетилась Елизавета Алексеевна. Ее доброе лицо вызывало безграничное доверие, и Саша решилась.
- Бабушка, а что ты знаешь об отце Олега?- с трудом проговорила она.
      Елизавету Алексеевну удивил несколько странный вопрос внучки, и она, подумав, осторожно ответила:
- Не больше, чем другие. Но сердце подсказывает мне, что он нехороший человек. Как хочешь это назови: жизненный опыт, интуиция.
- Бабушка, ты не можешь себе представить, какой это страшный человек.- И Саша путаясь, перескакивая с одного на другое , взволнованно рассказала все, что видела на Лысой горе.
      Елизавета Алексеевна сидела как громом пораженная. Уму непостижимо, как этот ребенок мог носить в себе подобный груз, который не по плечу и взрослому мужчине. Впервые в жизни у нее не нашлось слов утешения.
- Боже, Саша,- только и могла вымолвить Елизавета Алексеевна, не обращая внимания на текущие по щекам слезы.
- Я все время думаю об этом, мне кажется, что постепенно схожу с ума. Нельзя же все так оставить. Надо что-то делать. Может, пойти в милицию и все рассказать?
- По-моему, это не выход,- осторожно, боясь спугнуть доверие внучки, сказала Елизавета Алексеевна. Она знала решительный характер Саши и старалась уберечь ее от опрометчивого поступка.
- А где выход? Время идет, пока мы его ищем, а Градов организует еще не одну подобную «охоту» ,- с отвращением сказала Саша.
- Давай попробуем все спокойно обсудить. Представь, ты приходишь в милицию и подаешь заявление. А Градов скажет, что это месть с твоей стороны, что его сын предпочел другую девушку, вот ты и напридумывала  невесть что.
- Но это же неправда!- возмутилась Саша.- Я бы никогда не стала мстить таким образом.
- Девочка моя,- с сожалением сказала Елизавета Алексеевна.- Я-то это знаю. А что ты скажешь, когда они попросят предоставить доказательства? Сама подумай. Обвинение серьезное, чтобы его можно было принять просто так на слово. А Градов ознакомится с заявлением и станет осторожнее. На месте преступления не пойман, значит, он прав: ты мстишь.
- От твоих слов веет безнадежностью,- Саша была в отчаянии.- Я стала свидетельницей страшного преступления, и если промолчу, оно может повториться, и не раз. У меня волосы поднимаются на голове, когда думаю об этом. Что делать?
- Ждать,- спокойно ответила Елизавета Алексеевна.
- Ждать?- с удивлением переспросила Саша.- Ждать чего?
- Наказания.
- Бабушка, я не понимаю. Какого наказания? От кого?
- В жизни за все надо платить. Ты уже взрослая и сможешь меня понять. Платить приходится за все: и за хорошее, и за дурное, а за преступление – вдвойне. И чем ужаснее преступление, тем страшнее наказание.
- А я? За что плачу я? Что я такое сделала, чтобы меня так наказывать?
- А почему ты считаешь наказанием то, что происходит сейчас с тобой?- уверенная в силе собственных слов, продолжала бабушка.- Разве можно ребенка считать наказанием? Да и разрыв с Олегом скорее всего удача.
- А Ян?
- Нет худа без добра. Если бы не он, вряд ли бы ты смогла вовремя распознать, что  за человек Олег. И еще. Не может быть в жизни у человека сплошная белая полоса, как у тебя было до этого. Белые полосы чередуются с черными, сама знаешь.
- А тебе тоже приходилось платить?- задумчиво спросила Саша.
- Приходилось.
- И маме?
- И маме. Кстати,- постаралась перевести разговор на другую тему бабушка,- тебе сегодня звонил доктор Шведов.
- Марк Шведов?- Саша зло сощурила глаза.- А ты знаешь, какая роль ему принадлежит во всей этой истории?
- Узнаю, если скажешь,- спокойно ответила Елизавета Алексеевна.
- Скажу. Я вижу, ты ему доверяешь, а зря. Он тоже был на той «охоте».
- Ты его там видела?- также спокойно спросила бабушка.
- Ну, не там,- замялась Саша,- я его нашла на озере лежащим около джипа.
- Так как же ты можешь обвинять человека в том, чего он не совершал?- осуждающе спросила бабушка.- Скорее всего, он даже не подозревает, чем в лесу занимался Градов.
- Но он же сам привез их на Юсиху,- защищалась Саша ,не скрывая неприязни к Марку.
- Заметь – привез! Он не мог видеть, в каком составе они возвращались назад, так как уехал с тобой. Саша, Марк Захарович очень много сделал для нас и не заслуживает такого отношения с твоей стороны. Об этом я тоже хотела поговорить , но не было случая. Он очень хороший человек, ему много пришлось пережить. Честно говоря, мне неловко перед ним, и я была бы очень рада, если бы ты ему принесла свои извинения за грубость.
- Не могу,- торопливо отказалась Саша.
- Почему?- удивилась бабушка.
- Не могу – и все!
- Ну хорошо,- вздохнула бабушка.- Но ты можешь быть хотя бы поприветливей с ним?
- Постараюсь. Только ради тебя.
- В таком случае, в следующий раз, когда он позвонит, ты подойдешь к телефону и поговоришь с ним.
      Саша ничего не ответила. Она задумчиво смотрела перед собой, лицо было спокойно. Ей было о чем подумать. Разговор с бабушкой заставил посмотреть на многие вещи другими глазами. Она поверила ей, как привыкла верить с детства. Задумавшись, Саша не заметила, как Елизавета Алексеевна вышла из комнаты, тихонько прикрыв дверь. Кажется, получилось.

                10 глава

        Нахмурившись, Марк положил трубку. Саша упрямо не желала говорить с ним по телефону. Нелегко будет выполнить просьбу Елизаветы Алексеевны. Эта замечательная женщина с большой симпатией и доверием относилась к нему, и Марк это особенно ценил. После смерти отца он ни к кому не относился с такой теплотой. Все в ней располагало к себе: ненавязчивое внимание, сдержанность,  проницательный ум, неторопливая речь. Несмотря на разницу в возрасте, Марку интересно было с ней. Он уловил тревогу в голосе женщины, когда она позвонила и рассказала, в каком состоянии находится Саша. У Марка появилось желание помочь ей, но упрямая девчонка  не давала никакого шанса.
      Сегодня Саша опять не подошла к телефону, и у него с Елизаветой Алексеевной состоялся довольно долгий разговор, хотя обычно та была не особенно многословна. Славную женщину беспокоило, что внучка с холодным равнодушием ждет появление ребенка. Она попросила совета, и Марк решил  во что бы то ни стало поговорить с девушкой. Каково же было его удивление, когда на следующий день, позвонив,  услышал голос Саши. Она говорила сдержанно, без обычной язвительности. После нескольких обычных фраз Марк спросил:
- Не хочешь прокатиться за город? Погода чудесная. И малышу полезно будет подышать свежим воздухом.
      Несколько секунд в трубке слышалось неуверенное дыхание девушки, потом раздался и ее голос:
- Вообще-то можно.
- Вот и хорошо. Через полчаса заеду  за тобой.
      Ровно через полчаса джип Марка стоял около дома. Саша, выйдя из подъезда, зажмурилась от яркого солнца. Она была прелестна в желтенькой курточке и простеньких джинсах. Мягкий шарф в черную и желтую полоску был небрежно обмотан вокруг шеи, а светлые блестящие волосы рассыпаны по плечам. Незаметно любуясь девушкой, Марк посадил ее рядом с собой. Так было удобнее разговаривать и наблюдать за выражением лица.
      Некоторое время они ехали молча. Саша чувствовала неловкость и не знала, с чего начать разговор. Марка, казалось, забавляла эта ситуация, и он не спешил прийти на помощь. Вскоре движение стало не таким интенсивным, и они оказались за городом.
      Саше еще ни разу не приходилось быть в этих местах. Очарованная, она смотрела по сторонам и перед собой. Огромные дубы, росшие по обеим сторонам  неширокого шоссе, вверху переплетались мощными кронами, образуя причудливый тоннель. Марк замедлил ход, чтобы Саша могла насладиться великолепным видом.
- Просто чудо!- воскликнула Саша.- Представляю, как красиво здесь летом.
- Не только летом,- заметил Марк.- Я бываю здесь довольно часто, во все времена года, и каждый раз открываю для себя что-нибудь новое, ранее не замеченное. Например, летом здесь довольно темно из-за густой листвы, местами пробивается солнце и кажется, что воздух тоже зеленый,- заметив удивленный взгляд девушки, Марк усмехнулся.- Я тоже сначала думал, что это обман зрения. Уверен, что твои глаза станут в этом месте еще зеленее, когда ты приедешь сюда в это время года.
      Саша смутилась, а Марк продолжал:
- Раньше мне не приходилось ездить этой дорогой, но однажды оказавшись здесь, стараюсь по возможности приезжать сюда как можно чаще. По-моему, дубы обладают поразительной способностью успокаивать. А зимой! Представь, эти величавые гиганты в инее, мохнатые, сверкающие чистым серебром. Среди них чувствуешь себя персонажем из какой-нибудь сказки.
- Да ты поэт!- невольно вырвалось у Саши.
      Теперь пришла очередь смутиться Марку. Он выругался про себя. Кто его за язык тянул? Собирался разговорить Сашу, а получилось наоборот. Ничего не ответив, Марк свернул в сторону и, проехав еще немного, остановился. Молча открыв дверь, пригласил девушку выйти из машины.
- Иди сюда,- позвал он,- давай пройдемся пешком. Думаю, тебе понравится.
      Саша вышла из машины и пошла вперед. Она шла не торопясь, вдыхая всей грудью пьянящий аромат опавшей листвы. На нее нашло умиротворение, ей было удивительно хорошо. Марк шел рядом. Он понимал, что сейчас чувствует Саша, поэтому не пытался вновь завести разговор. Молчание не угнетало девушку, напротив, она была благодарна ему. От молодого мужчины исходила надежность, и на душе было спокойно. Саша вдруг с особой остротой почувствовала, насколько была несправедлива к нему. Как всегда, бабушка оказалась права: не мог Марк знать, что происходило на Юсе, и тем более участвовать в той чертовой «охоте». Повернувшись к нему, она хотела что-то сказать, как вдруг споткнулась о какой-то корень. Тотчас надежные крепкие руки подхватили ее.
- Осторожнее. Тут много сюрпризов, так что лучше смотреть под ноги.
      Ничего не ответив на замечание, Саша вдруг неожиданно даже для самой себя спросила:
- Марк, а кто твои родители?
- У меня нет родителей,- с напускным безразличием, слегка помедлив, ответил  Марк.
     Саша виновато взглянула на него. Человек чувствительный, она поняла, что допустила бестактность.
- Прости, я не знала.
- Я привык. Если вообще можно привыкнуть к этому. Отец умер, а где мать – не знаю. Она нас бросила.
- Бросила?- потрясенно переспросила Саша.
- Да. Мне тогда было двенадцать лет. Жили мы в Юсихе. Это сейчас село почти опустело, а тогда оно было большим и многолюдным, со своей церковью и кузницей. Отец мой работал кузнецом. Высокий крепкий мужчина с вьющимися русыми волосами и веселыми голубыми глазами. Мастер был на все руки, мог сделать все, что ни попросишь, и гармонист был известный. Ни одна свадьба не обходилась без него. Очень любил меня, а жену просто обожал.
      Саша обратила внимание, что Марк не назвал ее мамой, а тот продолжал:
- Она была очень красивая, было в ней что-то цыганское. Красота ее бросалась в глаза, заставляла оглядываться вслед. Даже я, двенадцатилетний подросток, понимал это. И она это знала. Она  любила отца. Но порой на нее что-то находило: начинала тосковать, забрасывала все дела и часами глядела в окно. Не знаю почему, но отец в такие дни выглядел виноватым, и его состояние передавалось мне. Мы с ним старались говорить шепотом, хотя она нас и так не замечала. В ту пору и познакомились мы с Борисом Петровичем Градовым.
      При упоминании этого имени Саша вздрогнула, но Марк, погруженный в воспоминания, ничего не заметил.
- Борис Петрович приехал поохотиться в наших местах и искал дом, где можно было бы остановиться. Отец пригласил его к нам. С Градовым был еще один охотник, сейчас и не вспомню, как его звали. Этакий лощеный тип с усиками и барскими манерами. Ты же знаешь Бориса Петровича, он умеет расположить к себе, и нам он сразу понравился. Никто не удивился, когда в следующий раз они опять остановились у нас. И в третий, и в четвертый… Я чувствовал, что отцу этот тип не нравится, но он его терпел не только из-за гостеприимства, но и потому, что его с Градовым приезд оживлял мать. А уж чего не сделаешь ради любимой жены!
      В голосе Марка звучала такая горечь, что Саша почти физически ощущала ее. Она дотронулась до рукава  куртки Марка,  но тот не заметил ее успокаивающего жеста. Саша поняла, что несмотря на то что с той поры прошло много времени, боль не покинула его.
- Потом этот тип стал приезжать один. И однажды в один из приездов исчез вместе с матерью. С тех пор я ничего о ней не слышал. Может, до отца и доходили какие слухи, но мне он ничего не говорил. Да он с тех пор и разговаривать почти перестал. Стал пить, опустился, сильно похудел, и вскоре обнаружилось, что у него больное сердце. Он умер от инфаркта. Это случилось перед моим выпускным вечером. Я заканчивал  школу, сдал последний экзамен. Когда вернулся домой, он был уже мертв.
     У Саши, всегда остро чувствовавшей чужую боль, не было подходящих слов утешения. Она только смотрела на него глазами, полными сочувствия. Она вдруг поняла, что все, что случилось с ней, не идет ни в какое сравнение с горем Марка. И еще она поняла то, что Марк причинил себе боль воспоминаниями только для того, чтобы помочь ей разобраться в себе, подсказать, как ужасно быть брошенным, ненужным ребенком. У нее пересохло горло. Какая же она эгоистка! Была занята собственными переживаниями, не думая о том, что в ней уже живет новый человек, которому также необходима  материнская любовь.
      Закончив рассказ, Марк посмотрел на нее отрешенным взглядом.
- После смерти отца я поклялся, что стану врачом, хорошим врачом, и никому не откажу в помощи . Поступить в институт мне помог  Борис Петрович. Я не отказался, потому что понимал, что без его помощи мне в медицинский не попасть. Вероятно, Градов чувствовал себя виноватым. Сейчас, когда приезжает на охоту, останавливается в моем доме, точнее в родительском, а сам я предпочитаю переночевать у соседки, тетки Варвары. Да и езжу я туда, надо сказать, редко.
      По глазам Саши Марк видел, что она все поняла, и нисколько не сожалел, что рассказал ей историю своего горького детства. Никогда никому прежде он не открывал душу, не выплескивал накопившуюся горечь наружу. Хотя он говорил сухо, без эмоций, в нем чувствовалось огромное внутреннее напряжение. Саша поняла его, как может понять человек, на долю которого также выпало немало испытаний. А ведь у нее есть все, чего лишен он. Она посмотрела на Марка повлажневшими глазами и благодарно сказала:
- Спасибо.
      В ответ тот взял ее за руку и повел к машине.


      Прошло несколько дней, а Марк ни разу не позвонил Трубецким. Саша не очень-то ждала его звонка, но все же недоумевала: они вроде договорились, что он позвонит. Она много думала о нем и поняла, что за маской холодного безразличия скрывается тонкая чувствительная натура. Этот новый Марк был ей понятен, хотелось поддержать его.
      Саша решила позвонить сама. Она набрала его рабочий телефон, но там ей сказали, что он уехал. Саша позвонила по домашнему номеру. Трубку взяли не сразу. Потом ленивый женский голос ответил:
- Алло.
- Мне Марка… Марка Захаровича,- от неожиданности Саша забыла поздороваться. Она как-то совсем не думала о том, что Марк – интересный взрослый мужчина, у которого может быть своя личная жизнь.
- Я слушаю,- услышала она точно такой же ленивый голос Марка. Но он тут же изменился, услышав, кто звонит.- Алло, Саша! Что-нибудь случилось?
- Да нет,- тусклым голосом ответила девушка,- просто ты пообещал позвонить. Извини, я не хотела тебе мешать.
- Ну что ты! Я рад, что ты позвонила,- начал Марк, но тут же услышал короткие гудки.
      Несколько секунд он задумчиво крутил трубку в руках, потом обернулся к Алле. Та сидела в кресле, закинув нога за ногу, и курила, внимательно наблюдая за ним.
- Одевайся, я отвезу тебя домой,- сказал Марк, собирая с пола ее одежду.
- Но я не собиралась так быстро уезжать. Что- нибудь изменилось после этого звонка?
- Звонок тут ни при чем,- ответил Марк.- Просто я вспомнил об одном неотложном деле.
- Опять дела,- насмешливо вздохнула Алла.
- Извини, что так получилось,- не захотел ничего объяснять Марк.
      Алла разозлилась, но виду не подала. Стараясь подавить раздражение, сказала:
- Не понимаю, что вы все носитесь с ней. Ах, Саша больна, ах, Саша несчастна. Только Саша чихнула, ты уже летишь к ней со всех ног.
- Перестань,- предостерегающе произнес Марк.- Я же тебе говорил, что это отчасти по моей вине произошло с ней несчастье, и я просто обязан помочь ей.
- Да ты-то тут при чем? Не хочешь же ты сказать, что теперь всю жизнь будешь нянчиться с ней?
- Если понадобится, буду,- твердый голос Марка разозлил Аллу еще больше.
- Может, и отцовство возьмешь на себя?- не унималась она.- А вдруг у нее родится чудовище, похожее на отца. Я имею в виду настоящего отца, с которым прожила лето в пещере.
- Что за ерунду ты несешь?- опешил Марк.
- Да об этом все говорят. Неужели ты не слышал? Странно, при твоей-то близости к ней.
      Марк, действительно, ничего подобного не слышал. Когда он узнал о беременности Саши, то ни на минуту не усомнился, что отец ребенка – Олег. Бедная Саша! А ведь ни словом не обмолвилась.
- Можешь оставаться,- сказал Марк.- Я уезжаю. Когда будешь уходить, захлопни дверь.
      Алла хотела еще что-то сказать, но входная дверь с грохотом закрылась. У нее на глазах закипели злые слезы. Нет, она не видела соперницы в этой беременной девчонке, она умела себя ценить. Но повышенное внимание к  «несчастненькой» ее бесило. Хладнокровно взвесив все «за» и «против», Алла успокоилась и приняла решение. Придется проучить эту соплячку, и чем быстрее, тем лучше.

                11 глава

      Перед Новым годом у Олега со Светланой была назначена свадьба. Саша об этом узнала последней. Удивительно, но к этому известию она отнеслась спокойно, даже равнодушно. Несколько раз Олег пытался объясниться: приглашал  в кафе, на прогулку, но Саша вежливо отказывалась. Он стал ей безразличен. Это она поняла, когда встретила его и Свету в женской консультации. Хотя у бывшей подруги срок беременности был меньше, чем у Саши, округлость талии была уже заметна. Светлана сделала вид, что не заметила Сашу, но Олег подошел сразу. Девушка ожидала, что при встрече у нее сладко замрет сердце, как бывало раньше, но ничего подобного не случилось. Ей стало неприятно, когда Олег как бы незаметно оглядел ее фигуру; по лицу было видно, что тому не понравилось то, что увидел. А увидел он располневшую фигуру, темные пятна на лице, припухшие губы. Сама Саша нисколько не комплексовала по поводу своей внешности, хотя частенько, вглядываясь в зеркало, удивлялась:»И кто придумал, что беременность красит женщину?» И при этом клала руку на живот. Она чувствовала, что там происходит что-то важное , необъяснимое и поэтому таинственное. Она по-прежнему уходила в себя, но это не было отрешение от окружающего; Саша вслушивалась в новую жизнь, которая с каждым днем все полнее давала о себе знать. Будущая мама уже знала вкусы своего ребенка: он любил все молочное, особенно кефир и мороженое, фрукты и ужасно бунтовал, когда она ела что-нибудь острое или жирное. Саша, посмеиваясь, баловала малыша – ела то, что ему нравилось. Она рассказала об этом Марку, и он часто подтрунивал над ней, принося в подарок пакет с фруктами. Новая внутренняя жизнь делала Сашу очаровательной, уверенной в себе женщиной. Сама она не замечала произошедших изменений, глядя в зеркало, но близким было видно, что она другая.
      Поздоровавшись, Олег хотел заговорить с Сашей, но та, сославшись на неотложные дела, поспешила уйти. Решив пройтись, она медленно шла по улице, всматриваясь в лица прохожих. Неожиданно вспомнилась давняя игра: по лицам встречающихся  узнавать их профессию, семейное положение, характер, настроение. Незаметно для себя она увлеклась и не заметила, как впереди остановилась машина. Кто-то совсем близко громко назвал ее по имени. Вздрогнув, Саша обернулась и  оказалась  с Борисом Петровичем лицом к лицу. Она замерла от неожиданности. Так сложилось, к счастью для нее, что она с ним ни разу не встречалась после возвращения с Лысой горы.
- Сашенька, какая встреча!- лучезарная улыбка Градова ослепляла.- Ты прекрасно выглядишь!
- Спасибо.- машинально ответила Саша.
- Я слышал, ты была очень больна. Тем более приятно видеть тебя посвежевшей и похорошевшей.
      Саша молчала, собираясь с мыслями. Градов внушал страх, и она искала предлог, чтобы уйти. Борис Петрович нахмурился.
- Вижу, ты не очень-то рада встрече. Но тебя можно понять: Олег поступил нехорошо, не по-мужски. И раз уж так получилось, надо как-то поправлять положение. Обещаю, что не оставлю ни тебя, ни ребенка.
      Саша не произносила ни слова, и Борис Петрович по-своему понял ее молчание.
- Мы все будем о нем заботиться. Он ни в чем не будет нуждаться. У него будет все самое лучшее: игрушки, воспитатели, учителя. Я сам могу многому научить. Подрастет – куплю ему ружье и возьму с собой на охоту.
      Саша задрожала при последних словах Градова. В который раз возникла перед ней картина страшного убийства.
- На охоту?- с трудом переспросила она. Саша вдруг поняла, что сейчас скажет все, несмотря на предостережение бабушки.- На охоту за кем? Кто будет вашей «дичью» на этот раз? Уж ни этот ли мужчина, а может, вот этот?
      Саша кивнула головой на проходившего мимо мужичонку в серой поношенной куртке.
      Градов окаменел. Он смотрел ей прямо в глаза, и с его лица постепенно исчезало выражение доброжелательности и сочувствия. Саша видела, что он все понял: в глазах плескалась тяжелая злоба.
- Детка, ты о чем это?- вкрадчиво спросил Градов.
      Саша поняла, что назад отступать поздно.
- Без сомнения, вы уже поняли, о чем я говорю. И не смейте называть меня деткой. Я видела все: и собак, и жертву, и вас. Может, освежить память?
- Детка, ты бредишь?- неестественно хохотнул Градов.- Похоже, не долечили. Интересно, твои бредни еще кто-нибудь слышал?
- Пока нет, но, полагаю, скоро услышат, в милиции. Они же занимаются поисками пропавших людей. Вот и подброшу им идейку.
- А я-то, дурень, обрадовался, что тебе стало лучше. Тут все говорили о твоих проблемах с психикой. Так мне и надо: не верил я. А на самом деле, оказывается, все еще хуже. Придется помочь, если не вылечишься,- Градов особенно выделил последние слова.- Найду тебе уютненькое  местечко в психиатрической  больнице. Главный врач – мой очень хороший знакомый.
- Вы не посмеете,- дрожащим голосом сказала Саша.
- Позвольте спросить – почему? Вас с ребенком бросил отец, то есть мой сын. Вот вы и помешались на этой почве, мстите всем подряд. Я, как благородный человек, предлагаю качественное лечение, кстати, даже счета оплачу.
      Ну почему она такая безмозглая тупица? Почему не послушалась бабушки? Ведь все получилось так, как она говорила. Он оказался еще страшней и циничней, чем она думала. Скользкий тип, такого голыми руками не возьмешь. Видя страх и растерянность девушки, Градов довольно осклабился.
- Подумай, детка, хорошенько подумай. Надеюсь, тебе не очень хочется родить в психушке?
      Нет, Саше совсем не хотелось родить в психушке. Ее малыш был ей дороже всего на свете, и она мечтала подарить ему любовь и заботу. Саша уже ругала себя за несдержанность: ее порыв мог дорого стоить обоим. От Градова исходила реальная опасность, и теперь она ощущала ее почти физически. Бабушке решила ничего не рассказывать, оберегая от лишних переживаний.


                ***

      Новый год Трубецкие встречали в кругу семьи. Нечасто они собирались вместе в новогоднюю ночь. Став взрослой, Саша уходила на студенческие вечеринки, заранее поздравив родных с наступающим праздником. С утра оживленные женщины  колдовали на кухне, наполненной запахом приготовляемых блюд. Отец ставил в зале небольшую елку, а Саша  разбирала елочные игрушки, весь год пролежавшие на антресолях.
- Какая красавица! Саша, - позвал дочь Павел, - ты  только посмотри, ей и игрушки не нужны.
- Да, папочка,- любящим голосом отозвалась девушка.- Для меня елка -  олицетворение детства, праздника, радости. А сегодня особенно. Мы вместе, даже ты смог приехать.
- Ты себе представить не можешь, как я торопился. Ну вот, опять телефон. Вроде бы уже все позвонили, кто же на этот раз?
      «Не все,- подумала Саша,- Марк еще не звонил». Сама того не замечая, она привыкла к его звонкам и насмешливому голосу. Сегодня ей особенно хотелось его слышать. Ее поздравили с Новым годом все друзья, Вика пригласила в гости, сообщив, что у нее собирается хорошая компания. Но Саша отказалась.
      Звонил, действительно, Марк. Саша сразу узнала его, хотя он, дурачась, изменил голос.
- Алло! Это квартира Трубецких? Дед Мороз. У вас елка есть?
- Елка есть,- в тон ему ответила девушка,- а вот поздравлений от Деда Мороза пока нет.
- Ах-ах-ах, вот старый пень, совсем забыл. За это с меня подарок,- затем обычным голосом Марк продолжил,- Саша, поздравляю вас  с наступающим Новым годом. Желаю, чтобы он был для всех по-настоящему счастливым.
- Спасибо, Марк, я тоже тебя поздравляю и приглашаю встретить Новый год у нас.
      Марк, до глубины души тронутый приглашением, ответил:
- Боюсь, ничего не получится. Я звоню из клиники, у меня ночное дежурство.
- Жаль,- в голосе Саши Марк уловил разочарование,- Надеюсь, что в эту ночь ничего страшного не случится.
      С одной стороны, Саша действительно была разочарована, что Марк не сможет приехать, а с другой - рада, что с ним нет той женщины, с которой она не так давно разговаривала по телефону. В силу многих причин она никогда не спрашивала о ней, а Марк ничего не объяснял.
- Зато ждите меня на Рождество,- страшным голосом проговорил он,- готовьте много всего вкусного. Я приду колядовать.
- Колядовать?- удивленно спросила Саша.-  Разве в наше время  колядуют? Я об этом только в книгах читала.
- Как? Разве ты никогда в Сочельник вместе с ряжеными не ходила по домам и не пела колядки? Это надо исправить. У нас в Юсихе Рождество любят больше, чем Новый год.
- Наверное, это очень интересно,- задумчиво сказала Саша.
- Слушай, а не поехать ли нам на Рождество в Юсиху,- неожиданно даже для самого себя предложил Марк.- Я тебя приглашаю.
- Это невозможно,- быстро ответила девушка.
- Подожди, не спеши с ответом, впереди еще целая неделя, и есть время подумать. Тебя ждут незабываемые впечатления.
- Это ты точно выразился. У меня, действительно, с этими местами связаны самые «незабываемые впечатления». Меня в дрожь бросает, как только о них заходит речь.
- Говорят, клин клином выбивают,- возразил Марк.- Живут же там люди. Остановимся у соседки, у Варвары, я тебе про нее рассказывал. Они будут рады нам. Увидишь, какой у нас в Юсихе гостеприимный народ. Вобщем, подумай, а я завтра заскочу к вам после дежурства.
      Марк положил трубку и задумался. С каждым днем он привязывался к Саше все сильнее. Ему доставляло удовольствие видеть ее, разговаривать, подшучивать, нравилось, что у нее тоже есть чувство юмора. Поэтому мысль провести Рождество в ее обществе взволновала его. Теперь он ни о чем другом уже не мог думать. А вдруг она откажется?
      Волнение оказалось напрасным: Саша согласилась.
      Накануне Рождества Марк с утра прошелся по магазинам, накупил кучу подарков, сладостей и фруктов. Сложив все в коробки на заднем сиденье, поехал к Трубецким. Саша была уже готова. Кроме нее дома была Елизавета Алексеевна. Она приветливо встретила Марка, попросила присматривать за внучкой. Марк пошутил, что глаз с нее не спустит и будет повсюду водить за руку. А про себя подумал, что в каждой шутке есть доля правды.
      В Юсиху приехали во второй половине дня. Марк остановил машину около небольшого ухоженного домика, окруженного фруктовыми деревьями. Ровные расчищенные дорожки и дымок из трубы говорили о том, что хозяева дома. Действительно, через несколько минут вышла хозяйка в накинутом на плечи полушубке и большом шерстяном платке. Узнав Марка, она тепло обняла его, а потом посмотрела не Сашу.
- Да ты никак женился?- спросила Варвара, бросив взгляд на Сашин выпуклый живот.
- Ну как я мог жениться, не сообщив тебе об этом?- шутливо ответил Марк.
- Да разве вас, молодых, сейчас поймешь? Захотели – женились, надоело – развелись.
- Нет, теть Варь, я пока холостой. А это Саша. Познакомьтесь. Она мой очень хороший друг.
- Ну здравствуй, милая,- дружелюбно поприветствовала девушку Варвара.- Уж не та ли самая Саша…
- Та, та,- не дав договорить, Марк обнял ее за плечи и спросил:- Ты не против, если мы у тебя переночуем?
- Конечно, нет. Ты же знаешь, что мы всегда  рады тебя видеть. У нас всем места хватит. Что же я вас на улице держу? Пойдемте в дом.
- Вы пока идите, а я вещи занесу,- сказал Марк.
      Вслед за Варварой Саша вошла в дом. Там было тепло, чисто и уютно, вкусно пахло пирогами. Муж Варвары , одетый по-праздничному, сидел за столом и читал газету.
- Федя, познакомься, это Саша, подружка Марка,- представила гостью хозяйка.
      Федор доброжелательно посмотрел на девушку поверх очков
- Милости просим,- радушно сказал он,- друг Марка и наш друг. Давай, мать, накрывай на стол. Гости, наверное, проголодались с дороги.
      Саша, стеснявшаяся доставить посторонним людям лишние хлопоты, вдруг почувствовала себя легко и свободно. Она улыбнулась Федору и разделась. Вошедший Марк с первого взгляда понял, что напряжение, в котором находилась всю дорогу Саша, спало, и теперь она чувствует себя более-менее комфортно. Он тоже внутренне расслабился и стал распаковывать свертки. Саша удивилась, что он предусмотрел все: привез подарки и Федору, и Варваре, и их сыну Василию. Саше Марк протянул большой плоский сверток, перетянутый зеленой лентой. Саша покраснела, потому что сама не догадалась что-нибудь купить ему, и непроизвольно завела руки за спину. Марк, глядя ей в глаза, сказал:
- Посмотри, я думаю, тебе понравится. Это рисовал мой друг, он очень талантливый художник. Возможно, о нем скоро все заговорят.
      Поймав на себе взгляды Федора и Варвары, Саша взяла картину. Неширокая луговая речка на закате, несколько березок почти у самой воды, и одинокий пышный куст, густо усеянный белыми цветами. Саша была тронута.
- Спасибо,- дрогнувшим голосом поблагодарила девушка,- она чудесная.
- Я рад, что картина тебе понравилась,- просто ответил Марк и повернулся к хозяевам.
      Варвара красовалась в подаренном Марком большом цветастом платке, а Федор с волнением рассматривал новенькую электрическую дрель.
- Ну сынок, удружил так удружил. Я давно о такой мечтал. Как ты догадался7
- Пусть это будет моей маленькой тайной. Кстати, что-то Василия не вижу. У меня и для него кое-что есть.
- Да у ребят он. Колядовать собираются,- довольная подарками, ответила Варвара.
- Ну что ж,- сказал Марк,- до вечера еще достаточно времени, а после обеда я покажу Саше свой дом. Там все в порядке?
- В порядке. Правда, холодно, но окна, двери целы.
      Дом Марка произвел на Сашу угнетающее впечатление. По размеру он был примерно такой же, как у соседей, но все в нем указывало на отсутствие хозяина, заботы. Покосившийся забор, ветхое крыльцо, открывающаяся со скрипом дверь. Внутри помещения был относительный порядок: все вещи находились на своих местах, паутина по углам обметена. Пахло затхлостью и мышами. «Когда-то здесь жила семью»,- подумала Саша.
- Я никогда не буду жить в этом доме,- словно угадав, о чем она думает, сказал Марк.- В нем много горя.
- Ты суеверен?- спросила Саша.
- Нет, не суеверен. Но каждая вещь напоминает о пережитых несчастьях.
- Тебе нравится жить в городе?- спросила Саша.
- Почему ты спросила об этом?- удивился Марк.
- Ты родился и вырос здесь, а сейчас - городской житель.- Это же большая разница. Вот я, например, не смогу жить в деревне.
- Люди живут здесь,- задумчиво ответил Марк,- и я уверен, что они не захотят что-либо менять в своей жизни. Мне нравится жить в городе, но часто чего-то не хватает. В городе не видно, как наступает весна, о том, что пришло лето, узнаешь по невыносимой жаре. Да и зима в деревне другая. Что касается меня, то, если бы можно было совместить городскую жизнь с деревенской, я, несомненно, сделал бы это.
- Как ты себе это представляешь?- спросила Саша.
- Жил бы в деревне, а работал в городе.
- Пойдем отсюда, Марк,- попросила Саша.
      Они вышли на улицу. Зимнее солнце рано садится, и, как только оно опускается, наступают сумерки. Марк заторопил Сашу:
- Пойдем быстрее, а то пропустим самое интересное, ради чего приехали. Скоро ребятишки начнут колядовать. Тут у нас колядуют группами: сначала идут ребята поменьше, потом постарше, а последними приходят взрослые ребята с девчатами.
      Действительно, не успели они отогреться, как во дворе раздался смех, а следом стук в окно. Варвара открыла дверь, и в дом вместе с клубами холодного воздуха ввалилась группа ребят. Выглядели они весьма живописно: вывернутые наизнанку полушубки со взрослого плеча, поверх полушубков матерчатые сумки, а лица так разрисованы, что даже Варвара не могла узнать, кто перед ней стоит. Подталкивая друг друга локтями, никто из них не решался начать первым. Потом тот, кто, видимо, был постарше, начал:

               Наша-то коляда
               Ни мала, ни велика,
               Она в двери не лезет
               И в окно нам шлет:
               «Не ломай, не гибай –
               Весь пирог подавай!
                Другой подхватил:
               Сеем, веем, посеваем,
               С Рождеством всех поздравляем.
                А самый маленький закончил:
               Маленький мальчик
               Сел на стаканчик,
               А стаканчик на бочок –
               Подавайте пятачок.

      Все засмеялись, а ребята застыли в ожидании. Варвара положила им в сумки приготовленные пирожки, Саша щедро насыпала конфет, а Марк дал еще по нескольку монет. Когда они ушли, Варвара со смехом сказала:
- Ну, теперь держитесь. Они же друг дружке рассказывают, где как привечают, сейчас столько набегут, что никаких конфет с пирожками не хватит.
- А почему они не пришли все сразу?- спросила Саша.
- Им невыгодно ходить всем вместе,- объяснила Варвара.- Чем меньше группа, тем больше достанется на каждого человека. Что бы им ни дали, они все делят строго поровну. А взрослые, наоборот, складывают наколядованное и гуляют всю ночь.
      Не успела она договорить, как  опять постучали. На этот раз пришли две девочки. Не спеша, выразительно они проговорили свои колядки и, получив угощение, довольные, удалились, пожелав хозяевам счастливого Рождества.
      Саша была в восторге от происходящего. Лицо девушки раскраснелось, глаза сияли, она со смехом пыталась проговорить те колядки, которые запомнила. Сейчас она сама была похожа на тех ребятишек, только что лицо не раскрашено. Варвара с Федором откровенно любовались ею, Марк же не сводил с нее глаз. Ему и самому колядование доставляло удовольствие, но он не предполагал, что это вызовет столько радости у Саши. Он никогда ее такой не видел. Ему нравилась ее естественность, детская непосредственность, простота в общении с новыми для нее людьми. «Так я скоро буду считать, что она и есть та единственная, которую я надеялся когда-либо встретить»,- усмехнулся он про себя.
      Время летело незаметно. Приходили группы ребят в масках, и всех их щедро одаривали. Казалось, запасы Марка неистощимы, и он, посмеиваясь, раскрывал один пакет за другим. Он сам когда-то любил колядовать и знал, сколько радости получают дети от этих нехитрых подарков.
      Саша не чувствовала усталости. Марк уже с опаской стал поглядывать на нее: не пора ли отдохнуть, но предложить не решался, боясь все испортить.
      Ближе к полуночи во дворе раздались звуки гармошки, девичьи голоса и веселый смех. Прямо на крыльце под лихой топот девчата запели озорные частушки. Это было своеобразным известием, что колядовать пришла последняя группа. Не дожидаясь, пока хозяева откроют, в дом ввалилась толпа ребят и девушек во главе с гармонистом. Проговорив колядки, девушки стали притоптывать, дожидаясь, когда заиграет плясовая. Гармонист знал, чего от него ждут, и уверенно развернул гармонь. Девчонки закружились в пляске, наперебой играя частушки. Саша, смеясь, встала в круг и , подражая им, стала кружиться, притоптывая ногами. Ей нравилось все: и этот дом, и эти люди, а больше всех Марк, подаривший этот праздник. Саше хотелось, чтобы и он присоединился к танцующим, но он только улыбался, глядя на веселившуюся молодежь. «Словно стариком себя чувствует»,- подумала Саша и тотчас же нахмурилась: черноволосая бойкая плясунья подплыла к Марку и вытащила его в круг. Тот, смеясь, умело выбил ногами дробь и прошелся по комнате вприсядку. Его партнерша не отставала от него ни на шаг, кружилась около, размахивая юбкой. Саша отошла в сторону, почувствовав укол в сердце, но продолжая улыбаться. Скоро все бросили плясать и сделали круг пошире, хлопая Марку и «цыганке» (так назвала Саша про себя его бойкую партнершу), а тот, закончив танец, обхватил девушку за талию и легко поднял вверх. Та завизжала, а кругом засмеялись, кроме Саши. Она заметила, что «цыганка», прижавшись к Марку, что-то горячо ему шепчет на ухо, а он, улыбаясь, качает головой. Саша отвернулась, сделав вид, что это ее не касается. Девушку удивила собственная реакция на поведение Марка, а именно то, что тот уделял внимание другой. Саша постаралась найти себе занятие: стала раздавать угощение, которое еще оставалось в пакете, а краем глаза увидела, что Марк  дал «цыганке» целую горсть монет, а гармонисту бутылку водки.
      Когда последние гости ушли, Саша почувствовала страшную усталость. Она села на стул и глубоко вздохнула, Варвара засуетилась.
- Утомилась, голубка,- ласково проговорила она.- Пойдем, я покажу твою кровать. Ложись, отдыхай. Тебе никто мешать не будет.
      Саша вопросительно посмотрела на Марка.
- Иди,- успокаивающе кивнул он,- я буду в соседней комнате вместе с Василием. Хотя думаю, с этих колядок он вернется под утро.
      Саша видела Василия днем. Он забегал домой перекусить и немного задержался. Девушке понравился этот разговорчивый, немного наивный юноша. Он был примерно одного возраста с ней, но она чувствовала себя старше.
      Несмотря на усталость, уснуть удалось не сразу. Саша перебирала в памяти события прошедшего дня, думала о новых чувствах, возникших по отношению к Марку. Она уже привыкла видеть в нем надежного друга, внимательного, чуткого, и то, что испытала сегодня, не поддавалось разумному объяснению. Проворочавшись с одного бока на другой, наконец-то заснула. Спала она хорошо, крепко, без сновидений. Утром, проснувшись, обнаружила, что все уже встали, и ей стало неловко при мысли, что заставила ждать себя. Завтрак был уже готов, и за столом много смеялись, слушая рассказы Василия о вчерашних колядках.
      Саше было жаль расставаться с новыми друзьями, однако пора было возвращаться. Она тепло простилась с Федором и Василием, обнялась с Варварой, вышедшей проводить их до машины. Саша не видела, что, когда они отъехали, она перекрестила их вслед и прошептала: »Дай-то Бог. Лучше жены Марку не найти».
      Как ни странно, он тоже думал об этом. До Рождества  Марк считал, что знает Сашу достаточно хорошо, но проведенное с нею время открыло нечто новое, о существовании которого он и не подозревал. Он любовался ею, она была близка и понятна. Именно такую девушку он ждал, надеялся встретить и теперь, найдя, не собирался терять.
      Остановив машину около Сашиного дома, Марк не торопился уезжать. Саша задумчиво посмотрела на него и, влажно поблескивая глазами, сказала:
- Марк, я не могу найти подходящих слов, чтобы поблагодарить тебя за чудесный вечер. Ты устроил настоящий праздник, который я буду помнить всю жизнь. Я давно так не веселилась. Даже не знаю, как благодарить тебя,- повторилась Саша, от волнения с трудом подбиравшая слова.
- Выходи за меня замуж.
- Что-о? – глаза и губы девушки напоминала букву «о». Она подумала, что ослышалась. Марк снова повторил:
- Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
- Это невозможно,- быстро проговорила Саша ставшую с некоторых пор любимую фразу.
- Почему?
- Но это же очевидно,- Саша нервно засмеялась,- ты должен понимать, что это все неожиданно, и к тому же посмотри на меня. Какая я невеста!
- Ты хочешь сказать, что беременность – помеха?
      Саша молча кивнула головой.
- Саша,- в голосе Марка слышалась нежность,- это твой ребенок, и я уверен, что он будет похож на тебя: такой же честный, открытый, искренний. Я буду ему хорошим отцом.
- Марк, это нечестно по отношению к тебе,- протестующе сказала Саша.- Зачем так торопиться? Ты можешь встретить хорошую, достойную тебя девушку, и у тебя родится свой ребенок.
- Но этот ребенок появится уже совсем скоро, и прийти в эту жизнь он должен, имея обоих родителей,- убежденно сказал Марк.
- Ты ставишь меня в трудное положение,- произнесла девушка.- Я не могу так поступить.
- Тебя не устраивает моя кандидатура в отцы?- старательно пряча волнение за насмешливым тоном, спросил Марк.
      Саша не почувствовала его волнение, но насмешку уловила. Еще совсем недавно они только так и разговаривали.
- Ну что ты? Я совсем не это имела в виду. Просто, зачем тебе такая…- Саша замолчала, подыскивая подходящее слово.
- Обуза?- подсказал Марк.
- Ну да,- неуверенно ответила Саша, чувствуя, что это слово не очень понравится ему.
- Как ты можешь называть ребенка обузой?- совсем как бабушка возмутился Марк.- Не смей так говорить!
      Саша вспыхнула:
- Ты что раскомандовался? Ты мне не муж, а уже голос повышаешь!
- Я скоро им стану.
      Сашу взбесила его самоуверенность, и, как прежде, сдерживая раздражение, она проговорила сладким голосом:
- Ты в этом уверен?
      О, Марку был хорошо знаком этот тон, и, не желая ссориться, он нарочито небрежным голосом сказал:
- Беременным свойственны вспышки раздражения, как, впрочем, и смена настроения. Я не тороплю с ответом, у тебя есть время подумать.
      Саша собиралась ответить что-то резкое, но Марк, усмехнувшись, вышел из машины, обошел ее спереди и открыл дверцу с Сашиной стороны.
- До завтра,- с галантным поклоном сказал он,- я позвоню.
- До свидания,- сухо попрощалась Саша и, не оглянувшись, скрылась в подъезде.
      Расслабившись, Марк шумно вздохнул. Ничего себе получилось предложение руки и сердца! Он знал, что это будет непросто, и старался подавить волнение, пряча его за сухостью фраз. А  сейчас ругал себя, понимая, что надо было найти совсем другие слова, сказать, как она дорога ему и желанна и что он, наконец, нашел свою единственную. Завтра он ей обязательно это скажет, уверенно решил Марк, подъезжая к своему дому. Он поднялся на второй этаж и открыл дверь. Не успел он раздеться, как услышал хорошо знакомый томный голос:
- Долго же мне пришлось тебя ждать.
- Как ты сюда попала?- не здороваясь, спросил Марк. Сейчас ему не хотелось никого видеть, единственным желанием было принять ванну и лечь спать.
- Как? Ты уже забыл?- с наигранным удивлением спросила Алла.- Ты же сам дал мне ключ.
- Пора бы и вернуть его,- небрежно сказал Марк раздеваясь.
      Он и так был не в самом лучшем расположении духа, а тут еще Алла со своим жеманством. Теперь это особенно бросалось в глаза. Раньше Марк как-то не обращал внимания на наигранность манер Аллы, но после общения с Сашей особенно отчетливо была видна разница между этими двумя девушками.
- У меня такое чувство, что меня не очень-то рады видеть,- скрывая обиду, сказала Алла,- а я, между прочим, скучала по тебе.
      Марку стало неловко от собственной грубости.
- Извини, - смягчился он,- я устал. Мне не помешал бы горячий душ и хороший отдых.
- Я сделаю тебе массаж,- обольстительно проворковала Алла и добавила: как ты любишь.
- Не стоит,- отказался Марк,- я действительно очень хочу спать.
- Трудное дежурство?- с сарказмом спросила Алла.
      Марк хотел ответить утвердительно, чтобы избежать дальнейших вопросов, но, взглянув в лицо девушки, понял, что она звонила в клинику и знает, что на работе его не было.
- Нет, я был в Юсихе,- устало ответил Марк.
- Опять с этой беременной шлюшкой?- с ненавистью спросила Алла.
- Не смей ее так называть!- взорвался Марк.- Она не заслуживает подобных слов.
- Да что ты?- продолжала Алла.- Нагуляла ребенка – и как же ее теперь называть? Уж не святой ли?
- Да, она ошиблась в человеке, но она намного лучше и чище, чем ты о ней думаешь. Она лучше многих.
- Ты имеешь в виду меня?- спросила Алла как-то чересчур спокойно.
- И тебя тоже.
      Марк не хотел обижать ее, но оскорбительные нападки на Сашу окончательно вывели его из себя. Пока Алла переваривала сказанное, Марк пощипывал себя за ухо, стараясь успокоиться.
- Оставь ключ и не приходи сюда больше,- после некоторого молчания устало сказал Марк.
- Ты хорошо подумал?- в голосе Аллы звучала угроза.
- Да. Я думаю, что на этом наши отношения должны закончиться. Кроме того, я женюсь.
- На ней?- чуть слышно спросила Алла.
      У нее не укладывалось в голове, как могло случиться, что она в течение двух лет не могла женить на себе Марка, а эта белобрысая гадина успела окрутить его за несколько месяцев. Да она полное ничтожество по сравнению с ней, Аллой.
- На ней,- спокойно ответил Марк.
      Этого она уже не могла перенести. Марк нанес ей жесточайшее оскорбление. Алла гордо выпрямилась и бросила ему в лицо:
- Как бы пожалеть не пришлось.
      В ответ Марк лишь равнодушно пожал плечами.

                12 глава

      Саша проснулась рано и стала ждать звонка Марка. Она сожалела о вчерашнем, так как поняла, что этот человек стал ей дорог. Ночь – время размышлений. Она боялась даже про себя произнести слово «любовь», испытывая суеверный страх. Она много раз говорила это слово Олегу, еще больше раз слышала от него. Но Марк, делая предложение, не сказал, что любит. Тогда зачем хочет жениться? Опять чувство вины? Желание помочь и поддержать?  Хотелось ясности.
      Зазвонил телефон. Елизавета Алексеевна, взявшая трубку, сказала внучке, что ее спрашивает какая-то женщина. Незнакомый голос спросил:
- Так ты, стало быть, та самая Саша?
- Не знаю, кто вам нужен, но меня действительно зовут Саша. И простите, но я вас не знаю.
- Меня зовут Алла Косенкова. Я подруга Марка. Однажды мы встречались, не припоминаете?
      Саша вспомнила красавицу- брюнетку, ожидавшую доктора Шведова во дворе клиники. Она сначала удивилась, а потом испугалась: не случилось ли что с Марком. Алла догадалась по встревоженному дыханию девушки, о чем та подумала, и продолжила:
- С ним все в порядке. Я только что проводила его на работу и решила с тобой поговорить.
- Поговорить со мной? О чем?- машинально спросила Саша, но холодное подозрение уже стало заползать в душу.
- О всех нас,- спокойно сказала Алла.- Вчера Марк сказал, что собирается на тебе жениться. Не скрою, меня это удивило. Он ярый женоненавистник, и только особые обстоятельства могли его вынудить принять такое решение. Мы с ним встречаемся давно, и я хорошо его знаю. Не собираюсь скрывать, что он любит проводить время со мной в постели, и эту ночь я была с ним. Марк – великолепный любовник, и как я поняла, что, даже женившись, он не собирается отказываться от моего тела, которое находит восхитительным.
- Зачем вы мне все это говорите?- дрожащим голосом спросила Саша.- Я вам не верю.
- Не веришь? Тогда откуда я знаю об этом?
      Выдержав эффектную паузу, Алла продолжила:
- Марк признался мне, что толкнуло его на этот шаг. Ты сама уже достаточно хорошо его знаешь и, думаю, успела заметить, что у него обостренное чувство ответственности. Так вот, он сказал, что готов на тебе жениться, потому что считает себя виноватым в том, что случилось  несколько месяцев назад. Я его предупредила, что ты можешь родить чудовище, но он согласен и на это мучение.
      Дальше слушать этот надменный, противный голос Саша была не в силах. Она поняла, что Алла говорит правду. Никто, кроме нее с Марком, не знал, что он вчера сделал предложение. По возвращении из Юсихи она с пылающими щеками и горящими глазами рассказала своим о проведенном Рождестве. Все, даже проницательная бабушка, решили, что возбуждение связано с этим событием, и радовались вместе с ней. Саша подробно рассказала обо всем, но ни словом не обмолвилась о прощальном разговоре с Марком.
      А Алла знает. Это говорит о том, что они встречались, причем этой ночью – другого времени у них не было. Саше стало трудно дышать, к горлу подкатилась тошнота. Глубоко вздохнув несколько раз, она постаралась привести мысли в порядок: скоро должен позвонить Марк. По природе спокойная и рассудительная, Саша никогда не закатывала истерик, но сейчас, похоже, была близка к этому. Надо взять себя в руки, она не унизится до выяснения отношений. Она просто скажет «нет» и положит трубку.
      Когда раздался звонок, Саша сама подошла к телефону. Она была готова к разговору, но сердце замерло, едва услышала знакомый голос. Собственное волнение помешало ей заметить внутреннее напряжение Марка.
- Доброе утро,- раздалось на другом конце провода.- Как спала?
- Спасибо, хорошо,- холодно ответила Саша.
- Хочу проверить старинную русскую поговорку, что утро вечера мудренее. Так что нам принесло утро?
- А что оно должно было принести?- прикинулась непонимающей Саша.
- Саша, я серьезно. Ты подумала над моим предложением?
- Подумала.
- И каким будет ответ?
- Нет.
      Саша бросила трубку. Легче не стало. Звонок раздался снова. Не отвечая, отключила телефон. Пожалуй, будет лучше, если уйдет из дома: он может прийти. Ни видеть его, ни разговаривать Саша не хотела, хотя все равно рано или поздно встретиться придется. Лучше поздно, сейчас она не готова ни к каким объяснениям.
      Марк, как она и думала, несколько раз пытался встретиться с ней, но она каждый раз находила повод, чтобы отказаться. Тогда Марк решил поговорить с Елизаветой Алексеевной в надежде, что она сможет объяснить  странное поведение  внучки. Та догадывалась, что между ними что-то произошло, потому что Саша в последнее время ходила как в воду опущенная. Елизавета Алексеевна несколько раз вызывала ее на разговор, но Саша, бывшая всегда откровенной, на этот раз отмалчивалась, повторяя «Все в порядке». И тогда бабушка поняла, что все совсем не в порядке, и приход Марка оказался весьма кстати. Марк коротко рассказал о последнем разговоре с Сашей и, в свою очередь, спросил:
- Вы ничего необычного не заметили в поведении Саши в тот вечер, когда мы вернулись из Юсихи?
- Да нет,- уверенно ответила Елизавета Алексеевна,- она была очень довольной, оживленной, много шутила. Все это выглядело естественно.
- Странно, что могло произойти ночью?- задумчиво размышлял вслух Марк.
- Не представляю. Она рано ушла в свою комнату, не стала ни телевизор смотреть, ни читать. Но это тоже вполне объяснимо, в ее положении быстро устаешь.
- А утром не стала со мной разговаривать,- сказал Марк.- Здесь что-то не сходится.
- Утром ей звонила какая-то женщина,- вспомнила Елизавета Алексеевна.
- Саша говорила – кто?- встрепенулся Марк.
- Нет, и объяснять тоже ничего не стала. Сказала, что все равно я ее не знаю. Думаешь, это имеет какое-нибудь значение?
- Елизавета Алексеевна,- не отвечая на вопрос, взволнованно сказал Марк,- вы не знаете, когда Саша вернется?
- Не знаю. Она долго гуляет.
      Марк  понял, что произошло. Недооценил он Аллу, и она выполнила свою угрозу. Быстрая работа. И он тоже хорош: нашел, с кем откровенничать. Но что она такое могла сказать, что Саша не хочет его видеть? Надо ее найти.
      Марк уже собрался уезжать, как вдруг увидел Сашу. Она неторопливо шла через двор и не сразу заметила его. Увидев знакомую машину, девушка споткнулась и чуть не упала. Убегать было глупо, и она ждала, пока он подойдет. Сердце  учащенно колотилось, кровь прилила к щекам. Несколько секунд они молча глядели друг на друга.
- Саша,- начал Марк,- нам надо поговорить.
      Девушка молчала. Она и ждала этой встречи, и боялась. Ей ужасно хотелось дотронуться до Марка, но между ними выросла стена, да и гордость не позволяла.
- Саша,- снова повторил он,- я хочу понять, что произошло между нами.
- Ничего,- еле выдавила она, так как в горле у нее пересохло,- все нормально.
- И это ты называешь нормальным?- с трудом сдерживаясь, спросил Марк.- Ты бегаешь от меня, словно от прокаженного. Должно же быть какое-то объяснение.
- Мне нужно домой,- взяв себя в руки сказала Саша.
- Черта с два ты пойдешь домой, пока не поговорим. Давай сядем в машину.
- Я не хочу.
- В таком случае будем стоять посреди двора, пока на нас не начнут обращать внимание.
      Саша знала, что так и будет, поэтому спорить больше не стала и села в машину. Тесное пространство салона, казалось, объединяло их, делало обстановку чересчур интимной; Саша, затаив дыхание, молчала.
- Я знаю, что тебе звонила Алла,- без всякого предисловия начал Марк.- Но еще больше хотелось бы знать,что она тебе сказала.
- Если знаешь, что звонила, догадайся, о чем говорила,- язвительно ответила Саша.
- Понятия не имею.
- Разве? А я думала, что по части прогнозов ты большой мастер,- продолжала иронизировать Саша.
      Марку надоела словесная перепалка.
- Послушай, для меня это очень важно, - начал он, но девушка перебила:
- А почему, собственно, я должна отчитываться перед тобой за свои телефонные разговоры?
- Не должна,- серьезно ответил Марк,- но в данном случае это просто необходимо. Так что тебе сказала Алла?
      У Саши язык не поворачивался повторить слова, сказанные Аллой. Повернув голову к Марку и глядя на него в упор, она спросила:
- Она была у тебя той ночью?
- Да,- не отводя глаз в сторону, ответил Марк.
- Это все, что я хотела у тебя узнать,- сказала Саша и решительно открыла дверцу.
- Подожди,- попытался удержать ее Марк, но Саша, глядя на него лучистыми зелеными глазами, сказала, отчетливо выделяя каждое слово:
- Я больше никогда не хочу тебя видеть.
      Хлопнув дверцей, она торопливо пошла к дому, словно боясь, что он бросится вдогонку. Но Марк лишь задумчиво смотрел девушке вслед, а потом резко рванул машину с места.

                ***

      Алла открыла дверь сразу. Ворвавшись, взбешенный Марк  схватил ее за плечи.
- Что ты наговорила Саше?- прорычал он.
- Пусти, мне больно.
- Ах, тебе больно! Ничего, потерпишь! Тебе вообще следует голову оторвать! Говори, а то хуже будет!
      Алле стало страшно; таким она его еще никогда не видела.
- Ну!- встряхнул ее Марк.- Я жду.
- Я сказала этой мерзавке, что мы любим друг друга,- с вызовом бросила ему в лицо девушка,- что ты любишь мое тело и не откажешься от него, даже если женишься.
      Марк застонал. Алла почувствовала удовлетворение: месть оказалась сладкой. Она продолжила:
- Кроме того, я открыла глаза этой наивной дурочке, рассказав, почему ты женишься на ней. Ты же сам мне как-то признался, что готов любым способом загладить свою вину перед ней. Ты должен быть мне благодарен, что я помешала тебе надеть этот хомут на шею.
- Благодарен?!- Марк почувствовал, что если сейчас не отойдет от нее, то придушит. Несколько секунд он стоял неподвижно, с ненавистью глядя на Аллу. Она растирала плечи, на которых выступили красные пятна.
- Вот что,- наконец проговорил Марк,- сейчас ты пойдешь к Саше и скажешь, что солгала.
- И не подумаю,- поняв, что Марк взял себя в руки, вызывающе ответила Алла.- Ты думаешь, мне нравится, что ты оставил меня ради какой-то беременной девчонки? Это на мне ты собирался жениться!
- Не собирался,- машинально ответил Марк.
- Как ты можешь так говорить?- взвизгнула Алла.- Мы строили планы нашей совместной жизни…
- Это ты строила. Слушай, давай поговорим откровенно. Мы никогда друг друга не любили,- заметив готовый вырваться у Аллы протест, Марк предупреждающе поднял руку.- Ты любила выдуманную жизнь со мной, совершенно не интересуясь, устраивает ли она меня. Думаешь, я не догадывался об этом?
- Неправда, я всегда думала о тебе.
- Нет, это самая настоящая правда, как и то, что я тоже тебя никогда не любил. Не отрицаю, мне нравилось проводить с тобой время больше, чем с кем-нибудь другим, но к любви это не имеет никакого отношения, и ты знала об этом.
- А твои обещания?
- Я их не давал. Ты их тоже выдумала. А те обещания, которые я даю, обычно выполняю. По-моему, ты не раз в этом убеждалась.
- Будь ты проклят!- в бешенстве крикнула Алла.
- Спасибо за пожелание,- иронично сказал Марк,- однако не забудь позвонить Саше и рассказать правду.
- А больше ничего не хочешь?
- От тебя – нет. Хорошенько подумай о том, что я тебе сказал. Не советую затягивать,- добавил Марк и вышел.
      Громко хлопнувшая дверь заглушила ругательства, вырвавшиеся у Аллы. Нервно закурив, она несколько минут думала. Нет, она не собирается облегчать участь Марку Шведову. Пусть сам выпутывается из создавшегося положения. «А девчонка-то молодец,- неожиданно усмехнулась про себя Алла.- Крепким орешком оказалась. Не по зубам даже самому доктору Шведову». Она вдруг поняла, что сделает. Просто-напросто ничего не будет делать. Возьмет билет на самолет и улетит к своей тетке в Феодосию. Та давно уже зовет племянницу погостить, и теперь самое время. С приподнявшимся настроением Алла начала собирать вещи.

                13 глава

      Март оказался переменчивым и на редкость противным. То целыми сутками  валил мокрыми хлопьями снег, подгоняемый резким холодным ветром, то шел не менее противный дождь, превращавший этот снег в грязную кашицу. Солнце выглядывало редко, а если и выглядывало, то ненадолго, не успев порадовать соскучившихся по нему людей.
      Выходить в такую погоду на улицу совсем не хотелось, но Саша упрямо совершала ежедневные часовые прогулки по свежему воздуху. Они не приносили никакого удовольствия, но девушка считала, что ребенку это необходимо. Она теперь делала только то, что, по ее мнению, было полезно для малыша. После последнего разговора с Марком ее жизнь превратилась в свод строго установленных правил: что можно и что нельзя. Она сама установила для себя распорядок дня и педантично следовала ему. Родителей пугала ее непреклонность, и у них создалось впечатление, что Саша за что-то наказывает себя. И Елизавета Алексеевна, и Валерия несколько раз вызывали ее на разговор, но безуспешно. Стараясь развлечь внучку, Елизавета Алексеевна предлагала сходить в театр – Саша отказалась. Однако на выставку модного художника Константина Ряскина девушка, хотя и с неохотой, согласилась и не пожалела. Прогулка по выставочному залу оживила ее. Особенно долго она стояла около картины «Учительница», на которой маленькая девочка с косичками читала книгу своим любимым игрушкам. Что она думала в эту минуту – кто знает! А потом все началось сначала.
      Рождение ребенка ожидалось в конце марта, и Саша уже считала не недели, а дни его появления на свет. Она располнела, движения стали мягче, спокойнее. Собственно, Саша всегда была женственной, но беременность только усиливала это впечатление. Она уже не решалась на длительные прогулки и теперь подолгу стояла во дворе, обратив лицо к небу.
      Выглянувшее солнышко выманило ее на улицу. Она неторопливо шла по тротуару, щурясь от яркого света и наслаждаясь весенним теплом. Дойдя до своего любимого кафе «Фламинго»,почувствовала непреодолимое желание  зайти туда, сесть за столик и заказать мороженое. Нужно только перейти улицу, потому что кафе находилось на другой стороне. Дождавшись зеленого света светофора, она перешла проезжую часть и натолкнулась на Бориса Петровича Градова. Преследует он ее, что ли? Ноги приросли к асфальту, тело перестало повиноваться. Градов, как всегда сияя лучезарной улыбкой, всем своим видом показывал, как он рад встрече.
- Сколько лет, сколько зим,- пропел он.- Какая приятная встреча. Давненько я тебя не видел!
- А где вы меня можете увидеть?- старательно скрывая страх, вопросом на вопрос ответила Саша.
- Ну мало ли где? Могла бы позвонить, не чужие же.
- Я так не думаю.
- Да будет тебе. Что было, то прошло. Все-таки у тебя родится мой внук, родная кровь. И ты, вижу, поумнела,- намекая на предыдущую встречу, сказал Градов.- Кстати, а срок когда?
- Вам-то зачем?- неприязненно спросила Саша.
- Странный вопрос. Рождение внука, по обычаю, полагается обмыть. Устроим шикарную охоту, забьем кабанчика, шашлычок… Ой, что это с нами?- с притворным беспокойством спросил Градов.
- Ничего. Все в порядке. Мне пора домой,- с трудом сдерживая тошноту, проговорила Саша.
- Может, подвезти?- предложил Градов.
- Не стоит, сама дойду. Тут близко,- отказалась Саша.
- Как знаешь. Тогда до скорого свидания.
      Ничего не ответив, Саша пошла назад через дорогу. Сердце билось часто-часто, было трудно дышать. Делая глубокий вдох, она вдруг почувствовала, как по ногам потекла теплая жидкость. Стараясь остановить ее, сжала мышцы – тщетно. Жидкость, заливая ботинки, продолжала стекать на асфальт. Около ног образовалась лужица, а вода все текла. Ухватившись за угол дома, Саша лихорадочно соображала: ясно как день, что у нее отошли околоплодные воды и скоро начнутся роды. До дома она не дойдет, хотя здесь и недалеко, без посторонней помощи не обойтись. Как нарочно, поблизости никого не было, только вдалеке прогуливалась какая-то парочка.
«Такси!»- пришла в голову спасительная мысль. Недолго думая, Саша оттолкнулась от стены и, сделав несколько шагов, оказалась на середине дороги. Она не думала, что ее могут сбить, ей только хотелось быстрее оказаться в больнице. Когда рядом завизжали  тормоза остановившейся машины, поясницу пронзила острая боль. Не обращая внимания на сочный мат водителя, выскочившего из машины, Саша открыла дверцу и втиснулась на переднее сидение. Опешивший шофер потерял дар речи, однако всего лишь два магических слова «я рожаю» заставили его без лишних вопросов с бешеной скоростью сорваться с места. Саша откинулась назад, что вызвало новый приступ боли, на этот раз более сильный и продолжительный. Несмотря на боль, Саша усмехнулась: как все-таки мужчины боятся рожающих женщин. Они все сделают, лишь бы поскорее избавиться от такого пассажира.
      Машина была частная, а не такси, как рассчитывала Саша, и ее хозяин не сразу нашел нужную больницу. Когда они подъехали к ней, схватки участились. Шофер хотел помочь Саше выйти из машины, но боль не давала ей разогнуться. Водитель, видя тщетность своих попыток, кинулся к роддому и от страха поднял такой шум, что через несколько минут, показавшихся им вечностью, появились два санитара с носилками. Они со знанием дела уложили Сашу на носилки и не спеша понесли в здание.
      Спокойные до равнодушия медсестры (не сравнить с шофером, который привез ее сюда) не торопясь совершали все необходимые процедуры: завели карту, искупали, переодели, проводили в предродовую палату. Также неторопливо вышли, оставив роженицу одну.
      Саша была в недоумении: почему ей не помогают, ведь боль становится все сильнее, а промежутки между схватками все короче. Но это было лишь минутное недоумение, потому что дальше она больше ни о чем не могла думать, кроме как о рвущей тело на куски боли. Саша, до этого стоически переносившая мучения, застонала. Сразу же в палату вошла врач, женщина средних лет с добрыми карими глазами. Она увидела пунцовое лицо роженицы с надувшимися щеками и, сразу все поняв, устремилась к кровати. Саша почувствовала перемену в своем теле: в животе, оторвавшись, что-то устремилось вниз. Переводить ее в родовую уже не было возможности, так как показалась головка младенца.
- И куда же мы так спешим,- приговаривала врач, помогая ребенку покинуть тело матери,- обычно первенец не торопится показаться на свет, а этот ишь какой торопыга.
- Девочка!- наконец удовлетворенно сказала она и обратилась к Саше: А ты молодчина! Нечасто такие терпеливые встречаются. Ну-ка, малышка, покажись нам. Какие мы хорошие, какие красивые!
      Саша со счастливой улыбкой слушала слова доктора, а по щекам текли слезы. Сморщенное, фиолетовое лицо кричащей дочери казалось ей самым красивым и дорогим, и она не отрывала от нее глаз, пока ту не унесли.

                ***
-
      Саша проспала остаток дня и всю ночь. Ей никто не мешал, хотя в палате, по обыкновению рассчитанной на четверых, уже были две обитательницы. Утром к ним привели еще одну молодую женщину, крупную миловидную блондинку. К этому времени Саша уже познакомилась с соседками, которые родили раньше ее. Высокую смуглянку с короткой стрижкой звали Верой. Ей и ее соседке Вале, черноволосой смешливой хохлушке, принесли детей на кормление. Саша с замирающим сердцем наблюдала, как бережно брали они из рук медсестры разноцветные свертки, подносили их к груди и затихали, не сводя глаз с маленьких сморщенных личиков. Саша удивлялась, до чего же младенцы похожи друг на друга, и тут же начинала беспокоиться: а вдруг она не узнает свою девочку, вдруг вместо нее принесут другого ребенка. А почему ей вообще не приносят ее кормить. Медсестра терпеливо объяснила, что кормить детей приносят через сутки после родов, и перепутать их невозможно, потому что на ручке каждого новорожденного висит бирка с именем матери. Саша успокоилась. Глянув на букет красных роз, стоявших на тумбочке, улыбнулась. Марк…
      Вчера, не дождавшись Сашу, Виктория с Елизаветой Алексеевной запаниковали. Что-то случилось! Саша всегда предупреждала, если задерживалась. Обзвонили все больницы – нет нигде. Кинулись к Марку. Его спокойный, невозмутимый голос раздражал взвинченную Валерию, но она знала, что на него можно положиться – и не ошиблась. Довольно быстро Марк позвонил и сказал, что с Сашей все в порядке и что у нее родилась девочка, а найти ее не могли, потому что с регистрацией вышла небольшая путаница. Еще он добавил, что Саша спит, и беспокоить ее не стоит. Деловитый тон доктора Шведова не выражал никаких эмоций, однако утром, садясь в машину, обе женщины заметили охапку красных роз, но тактично промолчали.
      Марк волновался. Какая будет у них встреча? Они не виделись больше двух месяцев, но думать о ней он не перестал. Саша снилась ему, несколько раз он брал трубку, чтобы позвонить, объясниться, и по необъяснимым причинам клал на место. Он понял, что должен вернуть ее, только надо посмотреть ей в глаза.
        Пользуясь знакомством с врачами больницы, Марк накинул белый халат и прошел в палату. Валерия и Елизавета Алексеевна остались внизу: спуститься к ним Саша пока не могла, и посетителей туда не пускали.
      Увидев Марка, Саша вспыхнула; мысли лихорадочно заметались: как держаться с ним, о чем говорить, да и вообще, зачем он здесь. Несмотря на смятение, охватившее ее, молодая женщина смело встретила взгляд черных глаз. Марк не спешил прерывать затянувшееся молчание, и женщины недоуменно переглядывались. Саша разозлилась. Марк, заметив гневные искорки в знакомых зеленых глазах, неожиданно мягко улыбнулся.
- А ты стала еще красивее. Не понимаю, как тебе это удается.
      Саша смутилась. Смущение усилилось, когда она поняла, что не может подобрать нужные слова, и на этот раз Марк пришел на помощь:
- Я ненадолго. Давно не виделись, а тут такое событие. Очень рад за тебя, поздравляю
- Спасибо,- улыбнулась Саша,- и за то, что зашел, и за то, что поздравил.
- Это тебе,- протянул он цветы.
- Спасибо,- еще раз повторила Саша,- такой огромный букет…
      Марку хотелось сказать, что он готов подарить ей гораздо большее, но вместо этого решил поддразнить:
- А ты полна сюрпризов. Только упустишь из виду, как с тобой что-нибудь происходит.
- Так было не всегда,- парировала Саша,- а с тех пор, как я познакомилась с тобой.
      Марк засмеялся и поднял руки в знак капитуляции. Саша впервые видела его смеющимся: теплая волна накрыла ее с головой.
- Здесь твои мама и бабушка. Что им передать?
- Передай, что у нас все нормально и что я их очень люблю.
      «А меня?»- глазами спросил Марк. «И тебя»,- также ответила Саша. А может, это только им показалось.
      После этого молчаливого диалога  Марк стал прощаться. Когда он вышел, у Веры вырвался возглас восхищения:
- Шикарный мужик! Ну, Александра, рассказывай, где такие водятся.
- Можно подумать, твой хуже,- одернула ее Валентина.
- Я этого не говорила. Мой – это мой, а этот словно с картинки сошел. Кто он тебе? Ясно, что не муж.
- Угадала,- натянуто улыбнулась Саша.- Это доктор Шведов, друг нашей семьи.
- Ну да,- не унималась Вера,- друзья так не смотрят.
- Да отстань ты от человека,- старалась урезонить ее Валентина.- Лучше выглянь в окно. Похоже, тебя зовут.
- Ой,- ойкнула Вера и бросилась к окну,- и вправду мой пришел.
      Саше не нравилось, когда мужей называли местоимениями мой, моему и т.д. Она ни за что не стала бы так называть своего мужа. Саша горько усмехнулась. Мужа… Дважды собиралась замуж, значит, не судьба. Зато у нее теперь есть замечательная малышка по имени Лиза. Вернувшись мыслями к дочке, она счастливо улыбнулась: вечером ее обещали принести.
Вошла Ольга Васильевна, или Оля, как называли ее женщины между собой, врач, принимавшая роды у Саши. Она тепло улыбнулась молодым мамам и начала обход. Возле блондинки врач задержалась дольше всех. Та все время лежала, отвернувшись к стене, и ни с кем не разговаривала. В палате до сих пор не знали, как ее зовут. После неудачных попыток познакомиться ее оставили в покое. Она и сейчас, разговаривая с Ольгой Васильевной, лишь односложно отвечала «да» или «нет». Отвлекшись от своих мыслей, Саша прислушалась к разговору.
- Ты пойми,- горячо убеждала Ольга Васильевна молодую женщину,- ты можешь об этом пожалеть. У тебя были очень тяжелые роды.
- Ну и что?- равнодушно ответила блондинка.
- У тебя может больше не быть детей. А этот мальчик замечательный, крупный, здоровый. Многие женщины о таком могут только мечтать.
- Он мне не нужен,- женщина говорила с полным безразличием.
- Валя, ты говоришь ужасные вещи. Ты не представляешь, какая очередь за новорожденными  в нашем роддоме, сколько людей хотят усыновить ребенка. Ничего пока мне не говори, у тебя есть время подумать. Очень надеюсь, что ты изменишь свое решение.
      Женщина, названная Валей, ничего не ответила. Ольга Васильевна, тяжело вздохнув, вышла из палаты. Женщины потрясенно молчали. У Веры и у Вали-хохлушки было уже по двое детей, их можно было назвать опытными матерями, но с подобной ситуацией они столкнулись впервые. В палате повисло гнетущее молчание. Ни разговаривать, ни тем более шутить уже не хотелось, как будто рядом лежал тяжелый больной. Так прошел весь день, изредка нарушаемый короткими фразами или воркованием Валентины и Веры с детьми, которых приносили на кормление. А вечером Саше принесли Лизу. Это был розовый тугой сверток с крохотным смуглым личиком. Саша с умилением рассматривала темные волосики, непонятного цвета глаза, крошечный зевающий ротик. Медсестра рассказала, как нужно кормить ребенка, и Саша с замирающим сердцем приложила девочку к груди. Это было удивительно, но Лиза вдруг сразу жадно вцепилась в грудь. Саша тихонько рассмеялась: маленькая, а такая жадная. Она не сводила глаз с дочки, гладила пальцем щечки, носик, бровки. Лиза хмурилась, словно досадовала, что мешают есть, а Саша опять смеялась. Счастье переполняло ее. Наевшись, Лиза сразу уснула, а Саша продолжала любоваться ею, обнимая теплое тельце.
      Обиженный детский плач заставил ее поднять голову и посмотреть на других женщин. Вера и Валя-хохлушка так же, как и Саша, ласкали своих малышей, а вот другая Валя вела себя по меньшей мере странно. Она лежала на кровати, заложив руки за голову и глядя в потолок. Было заметно, что она старалась подальше отодвинуться  от своего ребенка, чтобы не чувствовать шевеления под боком.
- Кукушка,- не выдержала Вера,- хоть бы покормила ребенка. Не видишь, что ли, что он есть хочет.
      Валя даже не пошевелилась.
- Боишься привыкнуть?- не отставала Вера.- А ты посмотри, посмотри на него, может, в тебе и проснется что-нибудь человеческое.
      Валя продолжала молчать, ребенок не унимался.
      Валя-хохлушка не выдержала. Она осторожно отодвинула своего ребенка, встала с кровати и, подойдя к плачущему малышу, бережно взяла его на руки..
- У меня молока много, и на него хватит,- ответила она на удивленные взгляды Саши и Веры.- Что ж он плакать-то будет?
      Валя и бровью не повела, когда другая женщина приложила ее ребенка к своей груди, и тот сразу перестал плакать. Это окончательно вывело Веру из себя.
- Вот истукан!- воскликнула она.
       В ответ ни звука.
- Не обращайте на нее внимания,- неожиданно сказала Саша,- возможно, у нее действительно есть веские основания так поступать.
- И эта туда же,- возмутилась Вера.- О чем ты говоришь? Назови хоть одно «основание», как ты выразилась, которое может оправдать то, что она творит.
- Все! Хватит!- неожиданно раздался голос новенькой.- Кто вы такие, чтобы судить меня? Какое вы имеете право вмешиваться в мою жизнь?
- Никто в твою жизнь вмешиваться не собирается. Но то, что ты делаешь, противоестественно человеческой природе. Даже животные не оставляют своих детенышей. А ты, ты…- Вера не могла подобрать подходящее слово, чтобы посильнее ударить Валю.
- Ну что я? Говори. Что вы вообще знаете о жизни?
- Нет, вы посмотрите на нее!- искренне изумилась Вера.- Она, чего доброго, сейчас нас начнет учить, как жить надо.
- Не собираюсь. Вот вы смотрите на меня, такие правильные, чистенькие, безгрешные, и удивляетесь, что я выпадаю из этих ваших правил.
- Это не наши правила,- перебила ее Вера,- а  общечеловеческие.
- Общечеловеческие?- с издевкой переспросила Валя.- Что-то не очень по-человечески моя жизнь складывается.
- Думаю, что основная роль в этом все-таки принадлежит тебе,- сказала Вера.- По-видимому, ты относишься к той породе людей, которые в любой ситуации обвинят кого угодно, только не себя. Легко жить хочешь.
- Да уж, легче не бывает,- с неожиданной горечью сказала Валя.- Отец ребенка, как только узнал о беременности, бросил; родители сказали, чтобы ноги моей в доме не было, если не избавлюсь от него.
      Пораженные, женщины молчали. Первой заговорила Саша:
- Ну не может же быть, чтобы не было никакого выхода. Бывает, что человек оказывается в более сложной ситуации.
- Ты, что ли?- усмехнулась Валя.- Я заметила, что твой муженек не очень-то к тебе торопится.
- У меня нет мужа,- с трудом произнесла Саша.- Но тем не менее я не собираюсь отказываться от ребенка. Разве он виноват, что его мать совершила ошибку?
- Стало быть, тебе есть, куда идти,- заключила Валя.
- А ты что, инвалид?- вмешалась Вера.- Ты же молодая, здоровая баба. Работай!
- Я знала, что вы меня не поймете,- вяло сказала Валя и снова отвернулась к стене.
- Где уж нам? Тебя вообще трудно понять. Жалуешься на безысходность, а сама ничего не предпринимаешь, чтобы как-то изменить положение. Ты пойми, что когда-нибудь придет время пожалеть об этом, но будет поздно,- не могла успокоиться Вера.
      Вдруг Саша вспомнила бабушкины слова и произнесла их вслух:
- В жизни за все надо платить.
      На Валю они не произвели никакого впечатления, и в последующие дни она не изменила своего поведения: по-прежнему отстранялась от ребенка, когда его приносили, молчала, когда Вера пыталась ее образумить. Выписавшись из больницы, она оставила его, подписав все необходимые документы. Малыша сразу усыновила молодая серьезная пара, которая не могла иметь детей.

                ***

      Эта история оставила тяжелый осадок в душе Саши. Она много думала о судьбе малыша, которому родная мать не захотела дать даже имя. При этом ее мысли переходили на Лизу. Перед ее рождением Саша твердо была уверена, что никогда не расскажет дочери об отце, но теперь уверенность поколебалась. Имеет ли она на это право? Скорее всего, нет. Да и живут они в одном городе, встречи не избежать. Так что если Олег захочет взглянуть на дочь, препятствовать не станет. Как же все изменилось за столь короткий промежуток времени! Саша не переставала удивляться. Она давно не видела ни Олега, ни бывшую подругу Светлану, но от Вики, частенько забегавшей к ней, узнавала последние новости. Вика была в совершенном восторге от Лизы, что доставляло большое удовольствие матери ребенка. Как любая мать, Саша считала дочь необыкновенной, каждый день замечая что-нибудь новое в ее поведении.
      От Вики Саша узнала, что Олег стал пить. Это выводило из себя Свету, и она закатывала скандалы, что, естественно, не способствовало укреплению семьи. Олег уходил из дома, Света плакала, но ее слезы раздражали мужа еще больше. А ведь у нее скоро должен был родиться ребенок. Саше было жаль и Свету, и Олега, но в душе она была рада, что не вышла за него замуж. Как ни обманывай себя, теперь она точно знала, что не смогла бы жить с ним, потому что пришлось бы часто видеться с его отцом. Сейчас она была даже благодарна Яну, похитившему ее, так как благодаря ему смогла увидеть истинное лицо Бориса Петровича Градова.
      Очень обрадовало Сашу приглашение Вики на ее с Никитой свадьбу. Она расспрашивала подругу, как это ей удалось покорить сердце  влюбленного в Свету Никиты. Вику ничуть не задело напоминание подруги о безответной влюбленности жениха. Это было в прошлом, а прошлое есть у всех.
- Ты не поверишь,- рассказывала Вика,- но все было не так уж трудно. Несчастье, случившееся с тобой, как ни странно здорово сблизило нас. Мы много времени проводили вместе , и Света как бы выпала из поля зрения. А тут еще мы заметили, что она стала обхаживать Олега. Все это восприняли как должное, понимали, что ему тяжело, а вот Никита стал смотреть на нее с какой-то брезгливостью, другого слова и не подберешь. Он давно видел, что Света неравнодушна к Олегу и, заметь, ни словом не обмолвился. А тут тебя нет, и это развязало ей руки. Никита мучился и от ревности, и от разочарования, а я поддерживала его, как могла. Сейчас он любит меня, а когда поженимся, полюбит еще больше. Уж я-то постараюсь.
      Саша искренне радовалась счастью подруги, Вика с ее доброй душой заслужила его. Внезапно она почувствовала себя старухой  без будущего. В ее-то годы! Ей стало страшно, и она отогнала эту мысль.
- Я рада, что у вас все так хорошо складывается,- с чувством сказала она.- Никита очень хороший, и я уверена, что из вас получится замечательная пара.
      Вика пристально посмотрела на подругу.
- Что-то я все о себе да о себе. А как у тебя обстоят дела с Марком Шведовым?
- С доктором Шведовым?- притворно удивилась Саша.- А какие у меня с ним могут быть дела?
- Может быть, я чего-то не знаю?- почувствовав притворство подруги, спросила Вика.- Одно время поговаривали, что у вас намечается роман.
- Сплетни досужих старушек,- отмахнулась Саша.
- Разве? А его частые визиты к вам? Их ведь не скроешь.
- Но я же тебе уже говорила,- начала было Саша, но Вика, дурашливо закатив глаза, перебила:
- Знаю, знаю. Чувство вины, ответственности и прочая ерунда. А у нас ходят слухи, что уважаемый доктор Шведов, закоренелый холостяк, собирается жениться. Ты разве не знаешь, что он начал строить дом за городом? Говорит – для жены.
- Женится? Дом строит?- побледневшая Саша не смогла скрыть своих чувств. Она не ожидала, что будет так больно.
      Вика поняла, что переборщила.
- Что? Все настолько плохо?- виновато спросила она.
      Саша лишь кивнула головой.
- Прости, я не хотела тебя расстраивать,- сказала Вика.
- Это не твоя вина,- ответила Саша,- это моя судьба.
      Саше хотелось остаться одной, и Вика поняла, что пора прощаться. Но побыть одной Саше так и не пришлось: проснулась Лиза и стала капризничать. Умненькая малышка словно чувствовала, что нельзя оставлять мамочку наедине с грустными мыслями. Но к вечеру Лиза устала и уснула, а к Саше сон не приходил. Она вспоминала о встречах с Марком, думать о которых было невыносимо. Вот теперь все встало на свои места: Марк женится, у него будет своя семья, свои дети. Зачем ему нужны чужие? Надо уметь смотреть правде в глаза, как это ни тяжело!


                14 глава

       Градовы разослали приглашения на праздник всем своим друзьям и знакомым: они решили на широкую ногу отметить рождение Градова-внука. Света была на седьмом небе от счастья. Тяжелые роды позади, рядом трезвый предусмотрительный муж и столько внимания и предупредительности  от всех членов семьи. Главный виновник торжества только что уснул, устав от крика, и теперь все старались говорить тише, боясь потревожить его сон. На семейном совете решали, как назвать ребенка. Свету это задевало: она рожала, мучилась, а имя подбирают другие. У нее оно уже было готово. Просто так сложились обстоятельства, что ей не пришлось обсудить его с Олегом, так как в последнее время он редко бывал трезвым. Света молчала, поглядывая на мужа. Он выглядел посвежевшим, мешки под глазами уменьшились, и он, казалось, был счастлив. Таким она его давно не видела.
- А ты что помалкиваешь?- обратилась к ней Галина Аркадьевна.- Мы уже все варианты перебрали.
      Света пожала плечами:
- Не хочу лишать вас удовольствия.
Борис Петрович расхохотался.
- Один ноль в твою пользу. Мы тут спорим, а у нее, больше чем уверен, оно уже давно готово.
- Я решила назвать сына Антоном.
- Ну и имечко,- скривилась Галина Аркадьевна.- Не могла что-нибудь более подходящее придумать?
- Мне нравится,- сдерживая внезапно поднявшееся раздражение, сухо ответила Света.
- В конце концов она мать,- вмешался Борис Петрович.
- А я отец,- возразил Олег,- поэтому не мешало бы спросить и мое мнение. 
- Я думала, что оно тебе понравится,- сказала Света.- Имя Антон означает вступающий в бой, активный, независимый и самостоятельный. «Чего тебе не хватает»,- чуть не вырвалось у нее, но вовремя сдержалась.
      Борис Петрович кинул на нее внимательный взгляд и переменил тему:
- Антон, так Антон. А что думают наши милые дамы по поводу праздника?
      У Галины Аркадьевны, обожавшей разного рода вечеринки, заблестели глаза.
- О, тут я уже все продумала. Нужно устроить его по высшему классу, чтобы все только и говорили о нашем приеме. В приглашениях я указала адрес  дачи, так что гостей будет много. Меню уже готово. Я записала в тетрадь, сейчас принесу.
- Не стоит,- остановил ее муж.- В этом полагаемся на тебя полностью, все равно лучше никто не сделает. А я со своей стороны обещаю вам сюрприз.
      Заинтригованные, все стали строить догадки, а Борис Петрович только посмеивался. Он решил приготовить шашлыки из свежей дичи, убитой им собственноручно. Это вам не свинина из магазина. Гости будут лакомиться сочным ароматным мясом, а его ждет охота, единственное  развлечение, которому он отдавался со страстью. В предвкушении погони, травли у него посасывало под ложечкой , кипела кровь; Градов чувствовал себя на несколько лет моложе, сильнее и выносливее. Охота вдохновляла его и давала приток энергии на длительное время.

      Васька Заяц сидел на лавочке около фонтана и с тоской поглядывал по сторонам. Был он немолод, заросшее недельной щетиной лицо, неопрятная одежда говорили о трудных для него временах. Вообще-то полное имя мужчины – Василий Дмитриевич Зайцев, но его мало кто помнил, зато многие знали как Ваську Зайца, пьянчугу и дебошира. В этот час его голова трещала с похмелья, во рту сохло, и заплывшие, словно вылинявшие, голубые глаза с надеждой поглядывали на прохожих. Как назло, знакомых не было, а похмелиться было просто необходимо.
      К соседней лавочке подошли двое, судя по одежде, рыбаки. По-видимому, день у них был удачный, потому что они довольно похохатывали и заигрывали с проходившими мимо женщинами. Постелив на скамью газету, достали из рюкзака  бутылку водки, хлеб, свежие огурцы и порезанную крупным кусками колбасу.
      У Васьки загорелись глаза, но он, с безразличным видом закинув ногу за ногу, стал с удвоенным вниманием разглядывать прохожих, краешком глаза наблюдая, как соседи, плеснув жидкости в одноразовые стаканы, подняли их и выпили одним глотком. Васька вспотел. Надо срочно что-нибудь предпринять, а то они так всю бутылку уговорят. Однако рыбаки не торопились, жестикулируя, громко спорили, продолжая начатый разговор.
- Я тебе говорил, что на Нечаевском пруду клев классный,- сказал плотный коротышка в панаме и спортивных брюках.
- Да какая разница – где? Главное, перед ловлей рыбу надо прикормить,- возразил ему товарищ, похожий на грузина, с большим носом, напоминавшим клюв, и хищными глазами, глядевшими из-под козырька серой кепки. Потертые джинсы и старенький облегающий свитер подчеркивали атлетическую фигуру.
- Не скажи. Помнишь, на Перекате рыбачили? И подкормку сыпали, а клева все равно не было,- не соглашался коротышка.
- Так это было перед непогодой. Ты что, забыл? Потом целую неделю дождь шел, не переставая,- напомнил «грузин».
- Места надо знать,- раздался голос с соседней скамьи.
      Коротышка и «грузин» одновременно оглянулись.
- А таких не так уж много,- уверенно сказал Заяц, безошибочно определивший, чем можно привлечь к себе внимание.
- А ты знаешь?- недоверчиво спросил «грузин».
- Не знал бы – не говорил,- пренебрежительно сплюнул под ноги Васька.
      На самом деле, Заяц никогда не интересовался рыбной ловлей и, пожалуй, не смог бы даже насадить наживку на крючок, но прозрачная жидкость в бутылке сводила его с ума, и он был готов пообещать что угодно.
- Присоединяйся к нам,- пригласил коротышка.
      Ваське не надо было повторять дважды, но он встал не спеша, с чувством собственного достоинства, также неторопливо подошел к скамье с заветной бутылкой. «Грузин» накатил ему почти полный стакан и подал вместе с бутербродом. Заяц выпил не поморщившись и, блаженно растянувшись на скамье, стал лениво жевать хлеб с колбасой: есть не хотелось.
- Будем знакомы,- сказал коротышка.- Меня зовут Владимир Васильевич, а моего друга – Геннадий Иванович. Можно просто Володя и Гена.
- Васька Заяц,- бросил тот, продолжая жевать. Ему было наплевать, как их зовут: все равно забудет.
- Говоришь, что знаешь места, где можно наловить кучу рыбы?- сразу приступил к главному Гена.
- Столько рыбы вам и не снилось, можно голыми руками брать,- продолжал вешать лапшу на уши Заяц.
- А ты не покажешь нам это место?- вкрадчиво спросил Володя.- Со своей стороны обещаем ящик водки и первоклассную закуску. Это того стоит.
- Хоть щас,-  обрадованно согласился Васька, предвкушая нескучный день.
- Нет,- с сожалением сказал Володя,- сейчас мы не можем, только на следующий выходной. Завтра едем на охоту.
      Почувствовав, что выпивка уплывает, Васька забеспокоился. Он кинул жадный взгляд на бутылку; если врать, то до конца.
- А вы так же охотитесь, как и рыбу ловите?- насмешливо спросил он.
- Что ты имеешь в виду?- прикинулся непонимающим Володя.
- Вы хоть знаете, где зверье водится?- пояснил Заяц.- На охоту тоже с умом ходить надо.
- Обижаешь! Редко, когда без добычи возвращаемся. Правда, как-то больше по мелочи: птицы там разные, зайцы. А вот кабанчик ни разу не попался,- с сожалением сказал Володя.
- Это вы не там охотитесь; есть, есть в наших местах и крупный зверь,- продолжал врать Заяц.
- Может, расскажешь, где?- спросил Гена.
- Это показывать надо.
- Без проблем. Ты завтра не занят?
      Васька для фасона сделал вид, что вспоминает, нет ли у него неотложных дел. Понятно, что таковых не нашлось, и он важно согласился. Ему не верилось в удачу: столько времени жить на халяву! О последствиях Заяц не задумывался: он был такой же охотник, как и рыболов.
- Договор надо отметить,- сказал Гена, наливая Ваське еще один стакан.
- Законно,- согласился тот, не обращая внимания на то, что ему наливают больше, чем себе.
- Договоримся так,- деловито начал Володя.- Завтра встретимся на этом же месте в 17.00, все необходимое будет с собой. Там переночуем, а на рассвете начнем охотиться. Ну так что, придешь?
      Какое придешь? Васька готов был вообще не уходить отсюда, ждать до завтрашнего вечера. Однако продолжая набивать себе цену, ответил не сразу:
- По рукам. В пять, так в пять.
      Новые знакомые поднялись, оставив Ваське остаток водки в бутылке и всю закуску. Заяц, покачивая ногой, проводил их глазами, он был доволен: день удался.

                ***
      Ровно в пять Заяц был на месте. Его не заставили долго ждать, подошедший Володя кивком головы позвал за собой.
      Черная «Волга» стояла у самого входа в сквер. Зайца посадили рядом с Геной, который был за рулем, сам Володя сел на заднее сиденье рядом с незнакомым мужчиной средних лет.
- Борис Петрович,- представил его Владимир Васильевич, и незнакомец доброжелательно улыбнулся Ваське. Около них сидели две собаки гончей породы, крупные, выхоленные, с лоснящейся шерстью. Володя был в ударе, всю дорогу рассказывал анекдоты, и сам, в основном, над ними смеялся. Заяц тоже вспоминал забавные случаи из «своей богатой» опытом жизни рыбака, которые слышал от других, а теперь выдавал за свои собственные.
     На Юсу приехали засветло. Быстро поставили палатки подальше от озера, разожгли костер. Пока шли приготовления к ужину, Борис Петрович, свистнув собакам, ушел в лес. Вернулся он минут через сорок . Первоклассная закуска, много спиртного –все, как обещано. Опытным глазом Васька Заяц определил, что выпивки хватит на всю ночь. Водку разливал Горбоносый (так Васька называл про себя Гену). Почти не глядя на стаканы и бутылку, налил всем поровну, выпили все одним глотком – это Ваське понравилось, и он проникся уважением к новым знакомым, что позволило окончательно расслабиться. Он полулежал, облокотившись на руку, в ожидании следующего стакана; ему было хорошо. Горбоносый, наполнив посуду, решил сказать тост:
- Предлагаю выпить за удачную охоту!
- И за хорошую погоду!- подхватил Володя.
- Погода, по всем приметам, будет хорошая,- заметил Борис Петрович.
- Что-то у тебя, Петрович, настроение не очень?- спросил коротышка.- Какой-то ты не такой.
- На душе паршиво,- признался Градов.
- Это дело поправимое. Завтра настроение поднимется,- уверенно сказал Горбоносый.- Чую, гонка будет отличная. Давай, Петрович, еще по одной.
- Не хочется. Пожалуй, пойду в машине полежу, а вы не обращайте на меня внимания.
      Он ушел, остальные некоторое время молчали. Васька взял бутылку в руки.
- Странный у вас товарищ. Ну да ладно: нам больше достанется.
      Горбоносый как-то странно посмотрел на него, а коротышка Володя подхватил:
 - Давай, Васек, не стесняйся, наливай, сколько хочешь. Ты у нас сегодня главный.
      Довольный Заяц по-хозяйски наполнил стаканы и, не дожидаясь остальных, выпил. Его уже развезло, но он не собирался отползать. Как можно, когда столько выпивки! Пока Горбоносый и коротышка курили, он пропустил еще пару стаканов, и через несколько минут раздался густой храп.
- Порядок,- сказал Горбоносый,- и до палатки не дополз.
- Не замерзнет. Такие даже насморком не болеют,- ответил коротышка.- Зато как ему утром будет хорошо!
      Он хохотнул. Горбоносый собрал остатки еды и выпивку и отнес в машину, потом они с напарником устроились в палатке и, поговорив некоторое время, замолчали в надежде уснуть, однако вскоре поняли, что это не так просто. Васька Заяц, спавший недалеко от входа, так храпел, что ни о каком сне не могло быть и речи. Промучившись до рассвета, вышли не в самом лучшем расположении духа, к ним подошел Градов; втроем они уставились на спящего Ваську. Тот, словно почувствовав взгляды, перестал храпеть и пошевелился. Приоткрыв мутные глаза, старался сообразить, где находится. Потом, по-видимому, кое-что вспомнив, с трудом поднялся и побежал за палатку; вернулся, на ходу застегивая брюки.
- Братцы, похмелиться надо,- прохрипел он.- Голова трещит.
- Некогда, Вася, некогда,- возразил коротышка.- Самый гон начинается. Видишь, и собаки уже готовы.
      Заяц посмотрел на гончих: смирные вчера, сейчас они нетерпеливо подрагивали и тянули носами воздух.
- Хоть один стопарик!- взмолился Васька.
- Позже,- сухо бросил на ходу Борис Петрович.
      Такого изощренного издевательства Заяц никак не ожидал.
- Ах, так!- рассвирепел он.- Тогда пошли вы все со своей охотой на…
- Убедил!- воскликнул коротышка, почувствовавший, чем может закончиться Васькин протест. Открыв багажник, протянул бутылку, на четверть наполненную прозрачной жидкостью. Дрожащими руками Заяц приложил горлышко ко рту и, обливаясь, стал пить. Смотреть на него было неприятно.
      Охотники перешли на другую сторону озера и стали углубляться в лес. Утренний туман, который обычно зависал над Юсой, здесь был реже, а дальше совсем исчезал. Все, кроме Васьки, шли осторожно, придерживая собак. Заяц же, отстав, тащился где-то сбоку, вздрагивая от утренней свежести и головной боли; влажные от росы ветки кустарников задевали лицо, и Васька старался придерживать их рукой.
       Отведя ветку орешника, он остолбенел: перед ним стоял олененок. Длинноногий малыш с желтой пятнистой шкуркой не убегал, смотрел на человека с трогательной доверчивостью. Васька, не желая выдавать животное, молча замахал на него руками: он надеялся, что его никто не заметит. Тот бросился бежать, и сразу же с оглушительным лаем мимо пронеслись гончие. Им ничего не стоило догнать неопытного малыша, и когда Васька приблизился, сердце его сжалось от жалости: олененок был еще жив, он скоблил по земле ногами, пытаясь подняться. Огромный черный глаз, полный боли, как-то странно косил в сторону. Опьяненные кровью собаки кружились вокруг жертвы, не сводя с нее глаз. Подошедший Борис Петрович выстрелил в голову агонизирующего животного. Васька глянул на Градова и поспешил отвернуться: лицо у того было хищным, ноздри возбужденно раздувались. Градов перехватил взгляд Зайца и нахмурился, потом кивнул напарникам, которые сразу же стали доставать из рюкзака припасы.
- За удачное начало!- сказал коротышка Володя, налив полные стаканы.
      Заяц, с вожделением смотревший на стакан, схватил его и одним глотком опрокинул в рот. Пока охотники закусывали, Васька налил себе еще и так же залпом выпил. Головная боль стала утихать, и в нем проснулся прежний кураж. Он с интересом наблюдал за Горбоносым, который свежевал олененка. Заяц, ничего не понимавший в подобных вещах, понял, что для того это дело привычное. Коротышка помогал, придерживал тушку, а Градов, как и Васька, наблюдал за работой. Зайцу он уже не казался таким неприятным, как несколько минут назад. Заскучав, он пропустил еще пару стаканчиков, и ему захотелось поговорить.
- Если бы не я, вы бы не заметили его,- заплетающимся языком сказал он, кивнув на то, что осталось от животного.
- Никто не спорит,- согласился коротышка Володя.- Давненько у нас такой добычи не было.
- Я приношу удачу,- важно заметил Заяц.
- Это точно. Без тебя охота не охота,- нажимая на последние слова, сказал Градов.- Только то, что ты первым заметил олененка – простая случайность.
- Как это случайность?- вскинулся Заяц.- А почему ты его «случайно» не заметил? Куда смотрел? Тоже мне – охотник!
- Охотник!- невозмутимо подтвердил Градов.- А вот ты только и горазд водку чужую жрать.
      Заяц взбеленился. Схватив пустую бутылку, запустил ее в обидчика. Градов ловко уклонился и с издевкой посмотрел на Ваську, который, матерясь, кинулся на него. Пьяному Зайцу и в голову не могло прийти, что его специально вызывают на ссору, и не успел он вцепиться в противника, как почувствовал боль в лодыжке. Дернувшись всем телом, оглянулся: гончая железными челюстями держала его за ногу. Ни Горбоносый, ни коротышка Володя, ни тем более Градов не спешили отозвать собаку. Заяц еще раз дернул ногой – боль усилилась. Собака зарычала.  Васька увидел, что из пасти животного течет кровь. Да это же его кровь! Стало по-настоящему страшно.
- Сволочи!- прохрипел он.
- Пират, ко мне,- раздалась команда, и гончая, недовольно ворча и облизываясь, отпустила жертву.
      Васька, прихрамывая, отошел в сторону, закатал штанину и посмотрел на рану: кровь широкой лентой стекала на землю. Грязно выругавшись, Заяц взял бутылку водки, плеснул на рану, потом оторвал от рубашки рукав и перевязал ее. Оставшуюся водку выпил из горлышка и, прихватив еще одну бутылку, заковылял прочь. Троица переглянулась.
- Эй, чудик, не туда идешь!- крикнул коротышка Володя.
      Заяц ничего не ответил, но развернулся и пошел в противоположную сторону. Приостановившись, снял с ноги соскочившую окровавленную тряпку и бросил на землю.
      Горбоносый и коротышка Володя закончили разделку тушки, сложили мясо в пакеты, собрали пустые бутылки и даже Васькину тряпку подобрали.
- Ну что, пора?- коротко спросил Горбоносый.
- Давай!- сдержанно кивнул Градов, но двум другим, хорошо знавшим его, было видно, как в нем закипает кровь.
      Горбоносый дал собакам понюхать окровавленный рукав и скомандовал: »Фас!» Собаки рванулись вслед ничего не подозревающему несчастному забулдыге Ваське. «Охотники» шли следом. Они знали, что жертва не успела далеко уйти, и торопились, чтобы не пропустить самое интересное. Азарт охватил всех троих. Подобная «охота», идея который принадлежала Горбоносому, устраивалась не в первый раз, и Градов, однажды поучаствовав в загоне человека, был опьянен выплеснувшимся адреналином. Обычно Горбоносый и коротышка Володя присматривали жертву из числа тех, отсутствие которых заметят не сразу или не заметят вовсе. Это были постоянные обитатели пивнушек, бомжи. Горбоносый и коротышка обставляли все так, что жертва и не догадывалась, что с минуты знакомства с этой парочкой жизнь идет уже на часы.
      Они успели вовремя. Заяц, обливающийся кровью, отбивался от собак. Было видно, что силы его на исходе, но он пока еще держался на ногах. Гончие повисли на нем, а Заяц, одной рукой прикрывая горло, другой вяло старался оторвать от себя остервенелых животных. Одежды на нем почти не осталось, а то, что еще висело на окровавленном теле, ставшем одной сплошной раной, больше было похоже на бахрому. Подошедших он не заметил; все усилия были направлены на защиту, он боролся за жизнь. Его еще можно было спасти, но никто из троих не двигался: они испытывали нескрываемое наслаждение от этой дикой сцены. Собаки оторвались от жертвы только тогда, когда он упал. Васька еще был жив, когда Градов подошел к нему; глаза Зайца бессмысленно блуждали, но на какое-то мгновение они встретились с глазами убийцы, и столько в них было ненависти, что Градову стало не по себе. Он приставил ружье к голове Зайца и выстрелил…
      Убирать тело они не собирались: в ближайшие часы звери растащат его по кускам. Присев на поваленное дерево, закурили. Руки дрожали от остроты  ощущений, разговаривать не хотелось. Каждый молча переживал последние минуты «охоты», поэтому никто из троих не заметил, что за ними наблюдают. И когда перед ними возникло огромного роста, заросшее шерстью подобие человека, они оцепенели от ужаса. Парализованные страхом, не в силах пошевелиться, они лишь во все глаза смотрели на приближающееся чудовище, от всей фигуры которого исходила угроза. Великан приблизился и схватил за ногу Градова, который сидел к нему ближе остальных, и все, что произошло потом, казалось кошмарным сном. Держа несчастного за ногу вниз головой, великан стал вращать его вокруг себя, словно тряпичную куклу. Жуткий крик вырвался из груди Бориса Петровича, но тут же как-то булькающе прервался, потому что от мощного удара об дерево голова раскололась, причем так легко и страшно, словно это была не голова, а арбуз.
      Звук удара привел в чувство Горбоносого. Он вспомнил про оружие, схватил его и прыгающими руками стал стрелять не целясь. Чудовище развернулось и пошло на него, таща за собой тело убитого. Продолжая стрелять, Горбоносый пятился; похоже, ни одна из пуль не достигла цели. Великан приостановился, взял за ноги Градова и с силой рванул их в обе стороны. Треск рвущейся плоти и брызнувшая фонтаном кровь заставили бы потерять сознание кого угодно, только не Горбоносого, он продолжал стрелять. И вдруг тишина – кончились патроны. Горбоносый и ползущий на четвереньках коротышка поняли, что пришел конец. Это были самые страшные минуты в их жизни. Однако великан, схватившись за бок, развернулся и скрылся за деревьями. Не веря в удачу, Горбоносый и коротышка мгновение смотрели ему вслед, потом, не говоря ни слова, бросились бежать. Градову уже ничем не поможешь, нужно спасать собственную жизнь, которая гораздо дороже, чем чужая.

                ***
      
      О смерти Бориса Петровича Градова Саша узнала из газет. Об истории, происшедшей с ней год назад, стали забывать, а тут новые трагические события потрясли весь город. Очевидцы Геннадий Иванович и Владимир Васильевич подробно рассказали, как во время охоты на них напало неизвестное чудовище, как оно растерзало двух человек, Градова и Зайца, и с каким невероятным трудом им двоим удалось спастись. В их правдивости сомневаться не приходилось: было найдено два изуродованных тела, брошенное оружие, рюкзак с олениной, а сами спасшиеся с тех пор охоту как-то разлюбили.
               
                15 глава

В начале октября Вика с Никитой пригласили Сашу на свадьбу. Она была рада счастью друзей, но до последнего  момента не была уверена, что сможет пойти. Несколько дней назад заболела Лиза: у девочки поднялась высокая температура, покраснело горло, пропал голос. Сейчас ей было намного лучше, но Саша все равно решила остаться дома, тем более что дочка в день свадьбы с утра начала капризничать. Валерия с Елизаветой Алексеевной воспротивились: что они, вдвоем не справятся с внучкой?
      Саша, которой и самой хотелось пойти на свадьбу, стала собираться. Вздохнув, критически осмотрела свой гардероб. После рождения дочери она ни разу не была в магазине. Собиралась купить что-нибудь к свадьбе, но из-за болезни Лизы не успела. Еще раз вздохнув, надела свое любимое светло-зеленое платье, подхваченное шитьем под грудью и свободно спадавшее до колена, собрала в тугой узел волосы, слегка подкрасила глаза и губы. Придирчиво посмотрев  в зеркало, осталась довольна собой. Поцеловав Лизу и пообещав родителям позвонить, накинула легкое пальто и сбежала по лестнице. До кафе было несколько минут ходьбы, и Саша решила пройтись пешком, насладиться теплой солнечной погодой. Она пришла вовремя. К зданию подъезжали украшенные машины, останавливаясь одна за другой. Из первой машины вышел Никита и, взяв невесту на руки, понес к дверям, где их встречали родители и гости. Шум, поздравления, поцелуи – вся эта радостная суета передалась Саше, ей стало легко и весело, она словно окунулась в другую жизнь, так давно забытую. Вика увидела Сашу, обняла ее, расцеловала и ни за что не хотела отпускать. Она настояла, чтобы и за столом подруга сидела поблизости. И снова поздравления, тосты, шампанское, крики «горько».
      В зале Саша увидела много знакомых, но были и малознакомые лица. Что за нужда! Это же свадьба! Ее особая, неповторимая атмосфера как-то сразу сближает гостей, делает мужчин галантными и предупредительными, а   женщин – очаровательными. Через несколько минут Саша уже была знакома со всеми сидящими рядом. От шампанского она разрумянилась, глаза сияли, что делало ее необыкновенно привлекательной. Молодого мужчину, сидевшего напротив, звали Александром. Он был красив и, по-видимому, сам находил себя неотразимым. Александр уверенно ухаживал за девушкой: наливал шампанское, угощал фруктами. Другой молодой человек, сидящий рядом и представившийся Юрием, был весельчаком и балагуром. Тоже ухаживая за Сашей, смешил ее забавными историями и анекдотами.
      При первых звуках вальса, предназначенного молодым, все замолчали, любуясь хрупкой невестой и элегантным женихом, а они, влюблено глядя друг другу в глаза, медленно кружились, не видя никого, словно были здесь одни. Саше было хорошо и горько одновременно. Она радовалась, что друзья счастливы, а ее счастье пронеслось мимо, ненадолго задержавшись рядом и подарив ей Лизу. Долго грустить не пришлось. Вальс сменился веселой ритмичной музыкой, и вокруг молодых образовался круг танцующих. Саша любила и умела танцевать, она тонко чувствовала музыку, и ее тело легко подчинялось любому ритму. От партнеров не было отбоя, но чаще всего приглашали Юрий и Александр. Последний в танце как-то чересчур крепко прижимал ее к себе, так что Саша ощущала все его выпуклости, и ей это не нравилось. Поэтому в дальнейшем она предпочитала танцевать с Юрием. Александр был неглуп, он не мог позволить себе быть отвергнутым, и сразу переключил внимание на смазливую блондинку, которой явно приглянулся.
      Когда родители молодых вновь пригласили гостей к столу, Саша шла под руку с Юрием, который, наклонившись к ней, что-то говорил. Девушка улыбалась. Она ничуть не устала, танцы никогда ее не утомляли, а только поднимали настроение. Подняв глаза на невесту, которая уже сидела на своем месте, Саша чуть не споткнулась. Рядом с ней сидел … Марк. Он держал в руке бокал с шампанским и что-то говорил Вике с Никитой. Вика, встретившись глазами с Сашей, взглядом пригласила подругу к себе. Сашу охватило волнение, но она сделала вид, что появление Марка ее ничуть не удивило и не заинтересовало. Она спокойно подошла к Вике и села рядом с Марком. Тот тоже притворился, что только сейчас заметил ее, хотя до этого незаметно наблюдал за девушкой. Как же она хороша! С самого своего появления он любовался Сашей, которая, не подозревая о его присутствии, была такой естественной. И как много мужчин вьется около нее! А вот этот чернявый хлюпик вообще от нее не отходит, да и Саше, похоже, он нравится. У Марка чесались руки, а в душе кипела ревность.
      Приподняв бокал с шампанским, Марк с милой улыбкой пригласил Сашу:
- Присоединяйся.
- С удовольствием,- также мило улыбаясь, ответила Саша и подняла бокал.- Не ожидала увидеть тебя здесь. Ты как-то назвал меня мастером по части сюрпризов. По-моему, это определение больше тебе подходит.
- Ты мне льстишь,- сказал Марк.- Разве может кто-то соперничать с тобой? Но я рад, что мое скромное появление доставило тебе удовольствие.
- Началось,- простонала Вика.
      Самоуверенность Марка взбесила Сашу, но она, как это бывало в минуты сильного волнения, не нашла, что ответить. Не придумав ничего лучшего, отвернулась и стала разговаривать с Юрием.
- Как Лиза?- перевел разговор на другую тему Марк.
      Саша сделала вид, что не расслышала.
- Вика,- насмешливо приподняв бровь, обратился Марк к невесте,- меня чрезвычайно интересует один вопрос: твоя подруга со всеми такая неприветливая или только со мной?
      Дальше игнорировать вопросы Марка было невозможно. Саша повернулась к нему, и у нее перехватило дыхание: в черных с золотистыми искорками глазах мужчины плескалась неподдельная чувственность.
- Я так и знал,- не дожидаясь ответа, продолжал Марк,- что это особый знак внимания. С соседом с другой стороны ты разговариваешь несколько иначе.
- Тебе показалось,- сдерживая дрожь в голосе, нарочито равнодушно ответила Саша. Хорошее настроение как рукой сняло. Танцевать ей больше не хотелось, чего нельзя было сказать о Марке. Он стал центром внимания женщин: они, каждая по-своему, старались понравиться ему. Марк шутил, улыбался, а про Сашу просто забыл.
      Саша вспомнила, что надо позвонить домой. Трубку взяла бабушка, в ее голосе слышалось едва скрываемое беспокойство. Саша запаниковала.
- Что-то случилось?
- Ничего страшного,- постаралась успокоить ее Елизавета Алексеевна.
- Но я же чувствую, что что-то не так. Что с Лизой?
- Я пока сама не знаю. Валерия повезла ее в больницу к доктору Шведову. У нее вдруг стали пухнуть губы, причем увеличиваются прямо на глазах. Все-таки лицо, мозг рядом.
- Вы сделали все правильно. Я бегу.
      Схватив пальто, Саша выскочила на улицу. Она забыла, что доктор Шведов не в клинике, а когда вспомнила, возвращаться не хотелось, да и времени не было. Как назло, когда спешишь, транспорта не дождешься: ни автобуса, ни такси. У Саши тряслись руки и ноги. Она уже решила идти пешком, как вдруг рядом остановился знакомый джип. Открылась передняя дверца, и Саша села рядом с водителем.
- Куда едем?- спросил Марк.
- В твою клинику.
- Выкладывай, что там у тебя случилось. Я же видел, как ты вылетела, ни с кем не попрощавшись.
      Беспокойство Саши было так велико, что она не стала спорить, и рассказала все, что узнала от бабушки, добавив при этом:
- Надо срочно показать ее специалисту.
- А я разве не специалист? – притворно обиделся Марк.- Заодно и с дочерью твоей познакомлюсь. Ей уже семь месяцев, она сознательный человек. Уверен, на тебя похожа.
- Говорят,- уклончиво ответила Саша. Ей было приятно, что Марк помнит возраст Лизы.- Только ты забыл, что детей лечит педиатр.
- Судя по твоему рассказу, там нет ничего необъяснимого. Похоже на аллергию,- уверенно сказал Марк.
- У нее никогда не было аллергии,- возразила Саша.
- Так и возраст у нее небольшой. Кто знает! Может, укусила в губу какая-нибудь мошка.
- И что теперь?
- Ей сделают противоаллергический укол и дадут супрастин. Скорее всего она уже спит.
      Марк оказался прав: Лиза спала. Распухшие губы придавали личику обиженное выражение, и Саша расплакалась от отхлынувшего напряжения. Валерия, сидевшая здесь же, успокоила ее:
- Не плачь, с Лизой все в порядке. Она проспит всю ночь и пробудет здесь пару дней. Доктор сказал, что за ней надо немного понаблюдать.
- Это от радости,- махнула рукой Саша.- Я останусь с ней, а ты езжай домой, успокой бабушку, она места себе не находят  от волнения.
      Саша пристроилась рядом с дочерью. Та тихонько посапывала, а Саше не спалось. Она гладила белокурые волосы малышки, перебирала маленькие пальчики, целовала нежные щечки и ручки. «Только ты и я,- думала Саша.- Никто нам с тобой не нужен».
      К утру она задремала, но возня проснувшейся дочери заставила поднять отяжелевшие, словно налившиеся свинцом веки. Выспавшаяся Лиза была в хорошем настроении: лепетала что-то на птичьем языке и с удовольствием посасывала большой палец своей ноги. Саша тихонько смеялась, любуясь дочерью. Такими их и застал доктор Шведов.
- Не буду спрашивать о самочувствии,- весело сказал он,- и так видно, что у вас все в полном порядке.
- Да,- мягко сказала Саша,- большое вам спасибо.
      Эта мягкость была так необычна, что Марку показалось, что перед ним совсем другая Саша. И эта новая Саша была еще более желанна, чем та, к которой он привык и которую давно любил. Он это знал наверняка, потому что подобное чувство испытывал впервые. Ему хотелось всегда видеть ее рядом, баловать, слышать по ночам тихое дыхание. Он настойчиво будет добиваться ее любви, ждать, если понадобится, годы, тем более ( он это видел), и она тянется к нему.
      Марк подошел к Лизе. Та посмотрела на него большими зелеными глазами и вдруг улыбнулась. У Марка замерло сердце: как же она похожа на Сашу, и внезапно почувствовал, что и ее он тоже любит.
- У тебя потрясающая дочь,- с нежностью сказал он,- и она, действительно, твоя копия.
      Ничто не может растопить сердце матери так, как искреннее восхищение ребенком. Саша была растрогана до слез.
- Ну что ж,- подытожил Марк,- припухлость на губах почти исчезла, она выспалась, а вот у тебя усталый вид. Тебе бы не мешало отдохнуть.
- Да, я съезжу домой на пару часов. Только сначала дождусь маму с бабушкой. Они скоро должны подойти.
- Лиза в порядке. Можешь побыть и подольше.
- Нет, я только перекушу и переоденусь. Платье уже ни на что не похоже.
- Кстати, не успел сказать, что оно тебе очень идет,- сказал Марк.
- Спасибо,- просто ответила Саша.
- Если хочешь, я отвезу тебя домой. Только скажи, когда придут Валерия и Елизавета Алексеевна.
- Как-то неловко тебя беспокоить.
      На самом деле Саше ужасно хотелось, чтобы Марк поехал с ней. Тот словно прочитал ее мысли и решительно возразил:
- Никакого беспокойства. Так у тебя на дорогу уйдет гораздо меньше времени. И чтобы тебя не мучила совесть, сообщаю, что у меня есть немного свободного времени.
      Саша дурашливо подняла руки вверх. Ее душа ликовала. Как ни старалась она все эти месяцы выбросить Марка из головы, забыть его, у нее ничего не получилось, и сейчас поездка вдвоем взволновала ее, пусть если даже она займет всего несколько минут.

                ***

      Валерия и Екатерина Алексеевна не заставили себя долго ждать. Увидев веселое личико Лизы, любящие бабушки успокоились. Они привезли внучке новые игрушки и теперь с восхищением наблюдали за ее реакцией.
      Саша зашла за Марком. Он был уже без халата, в стильных джинсах и черном полувере, которые выгодно подчеркивали фигуру. Темноволосый, гладко выбритый, свежий, он был очень хорош. Саше почему-то было страшно смотреть в его глаза, в которых то и дело вспыхивали знакомые, но непонятные золотистые искорки. Саша представила, как выглядит она: мятое платье, ненакрашенная, хорошо хоть причесанная. К тому же она не помнила, где оставила свое пальто. Только она открыла рот, чтобы сказать об этом Марку, как увидела его висящим на вешалке.
- Я готов,- сообщил Марк и подошел к вешалке. Сняв пальто, заботливо помог Саше одеться. Она поспешно застегнулась на все пуговицы и накинула на голову капюшон. Марк усмехнулся, а Саша нахмурилась.
      По дороге они разговаривали о ничего на значащих вещах. Когда подъехали к дому и Саша вышла из машины, Марк спросил:
- Мне здесь тебя подождать?
      Саша смутилась. Она не знала, как быть: заставить ждать на улице – не гостеприимно, пригласить в дом – тогда они останутся вдвоем, сказать, что вернется на такси – ей не хотелось с ним расставаться. Марк видел, что она колеблется, но его лицо оставалось непроницаемым. Наконец Саша решилась:
- Конечно, не здесь. Пойдем со мной. Подождешь, если хватит терпения.
- Хватит,- заверил Марк.- Уверен, что найду себе занятие.
- Какое?- вспыхнула Саша.
- Увидишь,- лукаво усмехнулся Марк.
      Когда они раздевались в тесной прихожей, пришлось стоять совсем близко друг к другу. Сашу охватил жар, и она поспешила в комнату.
- Марк, ты располагайся здесь, а я быстренько приму душ,- сказала она.
- Можешь не спешить, - ответил он.- Я могу тебя ждать сколько угодно.
      Не спешить Саша не могла, поэтому не стала заполнять ванну, а включила прохладный душ, чтобы охладить пылающую кожу. Выходя из ванны, почувствовала аромат свежеприготовленного кофе и только тут поняла, насколько проголодалась. Вот о каком занятии говорил Марк! Она хотела сразу пойти на кухню, но вовремя вспомнила, что не одета. Что бы бабушка сказала, если бы узнала, что она появилась перед посторонним мужчиной в домашнем халате и с тюрбаном из мокрого полотенца на голове. Саша пошла в свою комнату, подсушила волосы феном, надела любимые джинсы и мягкий белый свитер. Когда вошла на кухню, стол был уже накрыт.
- Как ты ухитрился так быстро все приготовить?- спросила она.
- Ничего сложного, когда в холодильнике все есть, а вот кофе я готовлю по особому рецепту. Могу нескромно предположить, что ты такого еще не пробовала.
- Ну и в чем секрет?
- Как-нибудь поделюсь, а сейчас прошу к столу.
- Мне кажется, что я готова съесть целого быка,- сказала Саша.
- Честно говоря, я и сам ничего не ел.
- Тогда чего ж мы разговариваем? Садись,- скомандовала Саша.
      Первые минуты ели молча. Саша первой нарушила молчание:
- Ты умеешь готовить?
- Только самые простые вещи, как эти, например. Жены у меня нет, пришлось кое-чему научиться.
      У Саши на языке вертелся вопрос, на ком он собирается жениться, но спросить так и не решилась. Какое ей дело до этого! Однако сердце сжалось.
      Марк помог собрать посуду в раковину. Когда Саша домывала последнюю тарелку, он подошел  сзади  и мягко обнял, прижавшись щекой к душистым волосам, а потом также мягко и бережно развернул лицом к себе. У Саши перехватило дыхание. Она не отрываясь смотрела ему в глаза, и Марк увидел в их глубине нечто такое, что придало ему уверенность. Он нежно коснулся губ, и у Саши подкосились ноги. Умом она понимала, что его надо остановить, но сердце и тело предательски хотели продолжения. «Ну и пусть»,- отрешенно подумала она.- Хоть на мгновение буду принадлежать ему. Пусть я потом пожалею об этом. Нет, никогда не пожалею…» Мысли путались.
      Марк подхватил Сашу на руки и отнес в спальню. Не спеша начал раздевать ее, целуя каждый обнажившийся кусочек тела. Саша не испытывала ни малейшего стыда или неловкости. Если бы она была в состоянии соображать, она бы удивилась себе. В ее жизни была единственная ночь близости с Олегом, а сейчас она вела себя так, словно была опытной страстной женщиной. Она отвечала на ласки Марка, сама ласкала его руками и губами, заставляя красивое мужское тело вздрагивать и трепетать. Ее переполняла любовь, и Марк не мог не почувствовать это. Нежность, страсть, счастье нахлынули на него всепоглощающей волной, из которой не хотелось выбираться, ему не хотелось выпускать Сашу из объятий, он боялся: вырвется – упорхнет, спрячет то, что он сегодня сумел пробудить. И он опять целовал и ласкал ее с такой горячностью, которую и не подозревал в себе. Саша не ощущала усталости, но голос разума вернул ее на землю. С трудом оторвавшись от Марка, она заглянула ему в глаза, собираясь задать вопрос, который мучил ее, но вместо этого сказала:
- Нам пора.
      Марк в ответ обхватил ее за талию, привлек к себе, и все началось сначала.
      В больницу Саша приехала лишь после обеда. В палату она вошла с пылающими щеками и сияющими глазами, блеск которых скрыть была не в состоянии. Лиза спала, а Валерия с Елизаветой Алексеевной сидели рядом. Они вопросительно посмотрели на Сашу, но ничего не сказали, лишь незаметно переглянулись. Саша отпустила их, сказав, что завтра утром они будут дома.
      Марк в эту ночь должен был дежурить в клинике, и они договорились вместе поужинать. Несколько часов прошли в ожидании и предвкушении чего-то нового, волнующего. Саша не знала – чего именно, но чувствовала, что жизнь ее изменится. Проснувшаяся Лиза порадовала хорошим настроением. Саша покормила ее, прогулялась по воздуху, однако время тянулось нестерпимо медленно.
      В восьмом часу Марк пригласил их в кабинет, который был у дежурных врачей местом отдыха. Это была небольшая уютная комната с белыми шелковыми шторами и большим мягким диваном. В углу на тумбочке стоял телевизор, а около окна – стол с мягкими стульями. Но что Саше понравилось больше всего – это детские рисунки, развешенные на стенах. Когда-то Марк ей рассказывал, что выздоравливающие дети рисуют, что они чувствуют, когда им становится лучше.
      На столе стоял заказанный ужин. Саша села на стул и посадила Лизу на колени. Та сразу потянулась к вазе с фруктами и ухватила самое большое красное яблоко. Довольно засмеявшись, малышка надкусила его, а так как  кусок оказался слишком крупным, она вынула его изо рта и предложила незнакомому дяде. Марк расхохотался. Увидев, что незнакомый дядя смеется, Лиза от восторга замахала руками. Дружеские отношения были налажены.
      За ужином  и Саше, и Марку хотелось поговорить о сложившихся между ними новых отношениях, но разговор начать не получалось. Лиза полностью завладела вниманием обоих, и они с удовольствием подчинялись маленькой повелительнице. В конце ужина в кабинет вбежала запыхавшаяся медсестра и сказала, что привезли пострадавшего в автокатастрофе молодого мужчину, который находится в бессознательном состоянии. Марк накинул халат и кивнул Саше:
- Увидимся позже.
      Но увидеться в этот день, а точнее в эту ночь, им не пришлось. Саша долго ждала Марка, но ситуация, по всей видимости, оказалась слишком серьезной, и доктор Шведов несколько часов не выходил из операционной. Саша уснула и не слышала, как в палату вошел уставший Марк, постоял несколько минут, любуясь двумя белокурыми головками, ставшими смыслом его жизни.
      А утром Марк отвез их домой и обещал позвонить. Это сухое обещание было для Саши как пощечина. Хотелось плакать, но она не могла себе позволить подобную слабость в присутствии Марка, поэтому, сухо кивнув, простилась. Она не понимала, что он за человек. Когда же он настоящий? Вчера это был один Марк – страстный, трепетный, нежный, а сегодня совсем другой – сдержанный, немногословный. И – никаких объяснений! Саша ругала себя последними словами за свою доверчивость, но о близости с ним ничуть не сожалела. Если можно было бы повернуть время назад, она все бы повторила сначала.
               
                16 глава


      Марк не звонил вот уже четвертый день. Сначала она сама хотела напомнить о себе, но гордость остановила. «С ума сошла,- корила она себя,- мало ли что было! Просто я оказалась для него легкой добычей. Никакого сопротивления». Она не находила себе места. За что бы не взялась, все валилось из рук, стены давили, и она старалась уйти из дома. Одев Лизу, шла на улицу и подолгу гуляла с ней в парке. Собрав дочери красивый осенний букет из листьев, Саша задумчиво наблюдала, как она их раскидывает по сторонам. Лиза разбрасывала их не все сразу, а по одному, внимательно рассмотрев каждый. Что она в них видела – можно было только догадываться. Особенно нравились ей резные кленовые листья: их она дольше задерживала в маленькой ручке, а когда они падали, провожала взглядом, свесившись из коляски, до самой земли. Собрав Лизе еще один букет, Саша сошла с дорожки и с удовольствием прошлась по разноцветному шелестящему ковру. Было ее любимое время года. Осенью воздух чище и свежее, краски ярче, и самое главное – состояние души. Хотелось летать, любить, совершать немыслимые поступки – одним словом, наслаждаться полноценной жизнью.   
      Лиза проявила нетерпение: ей надоело сидеть неподвижно. Пора было возвращаться. Выходя из парка, Саша заметила на противоположной стороне улицы машину Марка. Она хотела помахать ему рукой, но сдержалась, потому что оттуда выпорхнула молодая особа с распущенными волосами. Что-то игриво пропев в открытую дверь, особа застучала каблучками по направлению к дому, возле которого притормозила машина. У Саши потемнело в глазах: ничего подобного она не ожидала. Она не помнила, как дошла до дома, и вдруг около подъезда увидела ту же машину. Поистине, наглости этого человека не было предела! Сашу охватила такая ярость, которой она еще никогда не испытывала. Словно на крыльях, взлетела с дочерью на руках на третий этаж.
      Марк, уютно устроившись в кресле, разговаривал с Елизаветой Алексеевной. На столике рядом с большим букетом белых хризантем стояла бутылка шампанского. Увидев Сашу, они замолчали.
- Ну-с,- изображая радость, начала Саша,- по какому случаю у нас праздник?
- Марк тебе все объяснит,- поднялась бабушка,- а я пойду на кухню, помогу Валерии приготовить что-нибудь.
      Она вышла, плотно закрыв за собой дверь. Саша даже не посмотрела в ее сторону. Она задыхалась от гнева, который старательно маскировала приветливой улыбкой.
- Что-нибудь случилось?- заботливо спросил Марк.
      Это было уж слишком! Саша готова была взорваться. Неимоверным усилием  взяла себя в руки и отошла к окну, чтобы не смотреть на него.
- Саша!- в теплом голосе Марка звучал вопрос.
- У меня, как всегда, все отлично,- с трудом выдавила она из себя.
- Что-то мне так не кажется. У тебя неприятности?
- Вроде того. В лице дамы с длинными волосами,- звенящим голосом ответила Саша.
      Марк недоумевающе посмотрел на нее и вдруг улыбнулся.
- Какой же ты ребенок! Думаешь, я не вижу, каких  усилий стоит тебе спокойствие. Саша, прошу тебя, никогда не заводись на ровном месте. Давай поговорим.
- Что-то не хочется ни говорить с тобой, ни видеть тебя,- и Саша сделала несколько шагов по направлению к двери.
- Ну нет,- Марк  обнял ее за талию и посадил рядом. Саша сделала попытку подняться, но Марк держал крепко.- Тебе придется выслушать меня.
- Похоже, у меня нет выбора,- вымученно улыбнулась Саша.
- Ведь знал же, что нельзя надолго оставлять тебя одну…
- Не меня, а тебя,- не удержавшись, перебила Саша.
- Дай слово немому,- пошутил Марк и уже серьезно добавил,- у меня сегодня один из самых счастливых дней.
- Охотно верю,- язвительно вставила Саша.
      Марк покачал головой и добавил:
- Помнишь, когда мы ужинали в клинике, привезли пострадавшего в автокатастрофе?
      Не дождавшись ответа, Марк продолжил:
- Состояние его было тяжелейшее. Я его штопал в течение нескольких часов, после операции он долго не приходил в себя. Саша, я боролся за его жизнь три дня.
- Ты мог бы позвонить.
- Извини, старая привычка холостяка. На душе было так скверно, ведь он совсем молодой. Я сделал все, что мог, оставалось надеяться на организм. Зато когда он пришел в себя, я был счастлив. Сразу хотел позвонить тебе, но потом решил, что лучше будет, если сам приеду. Понаблюдав за больным еще какое-то время, поехал домой принять душ и переодеться, и… уснул. Всего на минутку присел на диван и уснул, проспал почти полдня.
      Саша знала, что он говорит правду, и она гордилась им. Марк почувствовал перемену в ее настроении и наклонился, чтобы поцеловать, но та, вспомнив утреннюю сцену, отпрянула.
- Здесь не все сходится,- сказала она,- а кто же тогда та молодая особа, которую ты высадил около парка?
- Неужели ты ревнуешь?- засмеялся Марк.
- Невежливо отвечать вопросом на вопрос. Ты уходишь от ответа.
- Ни в коей мере. Эта особа, как ты выразилась, жена пациента, которого я оперировал. Она также провела в больнице несколько часов, а когда ему стало лучше, попросила подвезти ее до дома. Я как раз перед приездом сюда ненадолго заехал в клинику.
- А что она тогда с тобой кокетничала,- не удержалась Саша и вдруг покраснела.
- Ты и это заметила? Из тебя мог бы выйти классный детектив,- засмеялся Марк.- Что я могу на это сказать? Одним словом – женщины. Их трудно постичь. Вот тебя я знаю больше года, но ты не перестаешь меня удивлять.
- Я такая же, как все,- пожала плечами Саша.
- Если бы ты была, как все, я вряд ли обратил на тебя внимание,- серьезно сказал Марк.- Помнишь, я рассказывал о своей матери, как она поступила со мной и моим отцом. Она наплевала на обожание мужа и любовь сына, бросила нас ради какого-то проходимца, что довело отца до смерти. Поэтому сейчас я больше всего ценю в женщине преданность и верность. И, кажется, я такую нашел.
      Он хотел сказать еще что-то, но дверь открылась и вошла Валерия с Лизой на руках. Она знала, когда можно войти, и чувствовала, что мир между дочерью и доктором Шведовым установлен.
      Ужин прошел оживленно, много шутили, смеялись, а когда Марк собрался уходить, Саша вышла его провожать. Ей хотелось остаться  наедине, почувствовать его руки и губы.
- Я завтра заеду за вами,- между поцелуями сказал Марк,- поедем за город. Помнишь ту дубовую аллею? Ты еще не видела ее осенью.
      Саша согласно кивнула головой. Ей хотелось сказать, что с ним она готова ехать на край света, но постеснялась.

                ***
 
      Поистине, над Сашей висел какой-то рок. По крайней мере, сама она считала именно так.
      Вот и на этот раз встретиться им не пришлось. Ночью у Саши разболелось горло. Она решила пока не обращаться к врачу, надеясь, что оно пройдет само собой: теплое питье, полоскание – и все как рукой снимет. Обеспокоенному Марку она так и объяснила, когда он настойчиво уговаривал ее обратиться к специалисту.
      На следующий день она уже жалела, что не послушалась его. Горло болело ужасно, голос пропал, говорить она могла только шепотом и с большим трудом, проглотить что-либо вообще было невозможно. Дышать тоже было тяжело, к тому же поднялась высокая температура.
      Она не сопротивлялась, когда приехавший Марк без лишних разговоров забрал ее в больницу. Осматривавший Сашу врач поставил диагноз: абсцесс в горле, срочно нужна операция. Слово «операция» испугало Сашу, но врач объяснил, что это не страшно: сделают прокол и выкачают гной, скопившийся в опухоли. Это займет несколько минут.
     Действительно, процедура заняла немного времени, но лучше Саше не стало. У нее по-прежнему держалась температура, болело горло, но дышать стало легче. Она все еще ничего не могла есть, с трудом пила воду. Облегчение почувствовала лишь на третьи сутки к вечеру. Из больницы выписали ее через десять дней.
      Весь этот день соскучившаяся Саша посвятила дочери. Лиза не сходила с рук матери, ела только с ней и ни за что не хотела ложиться спать в свою кроватку. А следующее утро принесли дожди. Они зарядили надолго, и Саше пришлось сидеть дома, потому что в такую погоду выходить из дома не решалась: только из больницы.
      Вместе с дождями, сыростью пришло недомогание, пропал аппетит, часто от слабости дрожали руки, запах пищи вызывал тошноту, а по утрам и рвоту. Саша стала противна самой себе. Только ночью она чувствовала облегчение и, просыпаясь утром, каждый раз надеялась, что все прошло, но стоило встать с кровати, как желудок скручивало, и она бежала в туалет. Валерия, несколько дней наблюдавшая за ней, спросила:
- Саш, тебе не кажется, что ты беременна?
- О чем ты?- с непониманием уставилась на нее измученными глазами дочь, сильно похудевшая и побледневшая за эти дни.
- Я говорю, что по всем признакам ты беременна,- повторила Валерия.
- Глупости!- возразила Саша.- С чего это я буду беременной? К тому же, когда носила Лизу, ничего подобного не было. Просто у меня расстройство желудка.
- Беременность каждый раз может протекать по-разному,- спокойно объяснила Валерия. Чего стоило ей это спокойствие!
- Этого не может быть,- повторила Саша и вдруг покраснела. Краска залила лицо, шею и даже плечи, так что не заметить ее было невозможно. Больше ничего не надо было говорить.
- Марк?- вопросительно – утверждающе спросила она.
      Саша не ответила. Безумными глазами она дико смотрела мимо матери. Это невозможно! За всю свою жизнь она лишь дважды испытала близость с мужчиной. Дважды! Неужели у нее появится еще один незаконнорожденный ребенок? Почему так несправедливо устроена жизнь? Почему так нелепа ее собственная судьба? Хотелось кричать от безысходности.
- Ты должна ему все рассказать,- твердо сказала Валерия.
- Нет!- истерично выкрикнула Саша.- Я не могу.
- Хорошо. Тогда я сама ему расскажу.
- Нет, мамочка, нет,- чуть не плакала Саша,- пожалуйста. Я сама скажу, только не сейчас. Вполне возможно, что мы ошибаемся, нужно наверняка убедиться. Дай слово, что пока ничего не скажешь Марку.
- Хорошо, договорились, скажешь сама.
      К ужасу Саши, подозрения подтвердились. Она не находила себе места, стала дерганой, раздражительной, отказывала во встрече ничего не понимающему Марку. Часто уходила в себя, и в такие минуты Валерия с особым вниманием незаметно наблюдала за ней. Бабушка тоже была посвящена в их женские дела и старалась помочь, чем могла. Иногда Саша куда-то уходила, но ненадолго. Она говорила, что готовится к серьезному разговору с Марком, а так как в семье Трубецких отношения были построены на доверии, ее слова не подвергались сомнению.
      А Саша чувствовала себя гнусной обманщицей. Она с детства ненавидела ложь, а сейчас приходилось лгать и изворачиваться. Саша решилась на аборт. Она сдала необходимые анализы, и уже был назначен день операции. В запасе было немного времени, чтобы хорошенько обдумать правильность решения, но другого выхода из создавшегося положения она не видела. Назначенный срок неотвратимо приближался. Саша ломала голову, как объяснить родителям двухдневное отсутствие. «Правду говорят, что одна ложь порождает другую,- вздохнув, подумала она.- Что ж, одной больше, одной меньше. Когда все будет закончено, я объясню».
      Она решила сказать своим, что они с Марком едут в Юсиху и что это очень удобный повод для объяснения. Обман, конечно же, потом обнаружится, но это будет потом.
      Этот день Саша запомнит навсегда. Была среда. Она положила в сумку необходимые вещи, поцеловала Лизу и вышла из дома. Чтобы успокоиться, старалась идти как можно медленнее, но ноги сами принесли ее к больнице, как показалось, чересчур быстро. Оформившись, легла на указанную кровать и стала ждать своей очереди. На аборт, кроме нее, были еще четыре женщины. Вот уже привели одну, другую, пригласили следующую. Сердце ухало, к горлу подкатывался тугой комок. Было страшно, но она убеждала себя, что поступает правильно.
- Трубецкая!- раздался равнодушный голос медсестры.
      Глаза Саши застилал туман, ноги стали ватными. Поднявшись с кровати, она неуверенными шагами направилась к операционной. Подойдя к двери, замешкалась, и в эту самую минуту в отделение ворвался Марк Шведов. Вид его был ужасен. Бледный, растрепанный, с яростно горящими глазами, он так посмотрел на Сашу, что она задрожала. В два прыжка он оказался рядом, схватил за плечи и со всей силы тряхнул.
- Трубецкая, не задерживай!- позвал тот же голос.
      Марк свирепо схватил Сашу за руку и потащил к выходу. Вышедшая медсестра с удивлением смотрела вслед. Саша не сопротивлялась, она вдруг испытала неимоверное облегчение: врать больше не надо. Затолкав ее в машину, Марк закурил. Руки у него тряслись. Забившись в уголок, в домашнем халатике, в тапочках на босу ногу, Саша наблюдала за ним, как испуганный зверек. Глубоко затянувшись, Марк молчал.
- Хотелось бы послушать, как ты собираешься оправдываться,- наконец заговорил он.
- А с чего ты решил, что я собираюсь оправдываться?- ощетинилась Саша.
- Что-то мне подсказывает, что ты непременно должна это сделать,- выдержке Марка можно было позавидовать.
- Это мое дело,- защищалась Саша.
- Вот тут ты ошибаешься,- произнес Марк.- Я – отец ребенка, и по этой простой причине имею право принимать решения во всем, что его касается. Как ты могла приехать сюда, не поговорив со мной?!
- В этом не было необходимости,- продолжала упорствовать Саша.
- Была, черт возьми, была!- почти кричал Марк.- Как ты не понимаешь, что мне нужен наш ребенок! Когда я сегодня случайно заскочил к вам и увидел испуганную моим появлением Валерию, я чуть с ума не сошел от высказанной ею догадки. Хорошо, что хватило ума поискать тебя в больнице, которая ближе к дому. Ты хоть представляешь, какое облегчение я испытал, когда понял, что ты еще не успела избавиться от ребенка?
      Неожиданно Саша заплакала. От облегчения, от оставшегося позади страха, от радости, что Марк успел вовремя. Слезы текли по щекам, собираясь на кончике носа, на подбородке, и капали на грудь, если Саша не успевала вытереть их ладонью. Марк еще никогда не видел Сашу плачущей.
- Это ты ничего не понимаешь, - сквозь слезы выдавила она.- Мне всего двадцать четыре года, а у меня уже двое детей и нет мужа. Что я им скажу, когда они вырастут и спросят, кто их отец?
- Им не придется спрашивать, потому что он всегда будет рядом. Видишь, к чему приводят твои самостоятельные скоропалительные решения? Я никогда не откажусь от отцовства, поэтому мы с тобой немедленно поженимся.
      Опять как-то не так получилось. Марку, когда увидел Сашу, одиноко бредущую по коридору больницы, захотелось прижать девушку к себе, сказать, как сильно он ее любит. Но страх и гнев, оказавшиеся сильнее, не дали произнести этих важных слов, и момент был упущен.
- Думаю, двух недель на подготовку будет достаточно,- сказал Марк, ненавидя себя за сухой деловитый тон.
      Он ожидал, что Саша будет возмущаться и протестовать, но она не проронила ни слова. Это на нее не похоже. А Саша мучительно искала выход из создавшегося положения. Больше всего на свете она хотела выйти замуж за Марка, но, как назло, вспомнила слова Вики, что он собирался на ком-то жениться. Выходит, что она кому-то переходит дорогу. Строить счастье на чужом несчастье? Из этого, обычно, ничего хорошего не получается. Но у нее есть оправдание: она любит Марка и ждет от него ребенка. Вика, когда выходила за Никиту замуж, тоже не была уверена в его любви, а сейчас они чертовски счастливы.
- Я согласна,- неожиданно быстро согласилась Саша,- в сложившейся ситуации это единственно правильное решение.
      Марка покоробило от ее слов. Что ж, каков вопрос, таков ответ, сам виноват. Ею движет обыкновенный холодный расчет, однако отступать он не собирался.
- У нас все складывается просто замечательно,- с иронией сказал Марк.- А сейчас едем домой, тебе предстоит непростое объяснение с родными.
- Я ужасно виновата перед ними,- сникла Саша,- обманывала, изворачивалась. А как ты догадался, где меня искать?
- Это было несложно. Валерия сказала, что ты уехала со мной в Юсиху. Также она рассказала о событиях последних дней, о твоих сегодняшних сборах, поэтому двум взрослым людям нетрудно было вычислить, где ты можешь находиться.
      Марку все еще не верилось, что он успел вовремя, внутренняя дрожь не покидала, и он старательно стискивал зубы, чтобы не выдать своего волнения. Когда Валерия сказала, что Саша ждет от него ребенка и они вместе догадались, на что она решилась, он утратил способность думать.
- Так как мы теперь жених и невеста, надеюсь, будем чаще видеться,- натянуто улыбаясь, сказал Марк.- Если ты не против.
      Саша недоверчиво хмыкнула.
- Обещаю! А чтобы ты не сомневалась, я приготовил тебе сюрприз.
- Боюсь спросить – какой.
- Правильно, не спрашивай, иначе сюрприза не получится. Точно знаю, что он тебе понравится,- уверенно сказал Марк.
      Саша знала, что так и будет. За время знакомства с Марком Саша поняла, что нет человека надежнее, что его слово не расходится с делом и что он всегда рядом, когда ей трудно. А это дорогого стоит. Слова – всего лишь слова, будь то признание в любви или уверение в преданности. Марк не раз доказал, что на него можно положиться, и Саша ему верила.

                ***

      Утро началось с восхитительного букета белых роз, обручального кольца и официального предложения. Растерявшимся родителям Саши Марк сообщил, что они собираются пожениться  и со свадьбой затягивать не будут. А сейчас он похищает ее на целый день. Марк был оживленный, радостный, и, глядя на него, все заражались хорошим настроением. Кто бы мог подумать, что за этой маской прячется неуверенность и сомнение. Однако блестевшие глаза Саши, устремленные на него, говорили о том, во что он боялся поверить. Сердце этого взрослого красивого мужчины учащенно колотилось, когда они встречались взглядами.
      Когда они ушли, Валерия с Елизаветой Алексеевной некоторое время молчали.
- Господи, наконец-то,- почему-то шепотом заговорила Валерия,- я уже была готова сама пойти к доктору Шведову с предложением жениться на моей дочери.
- Она бы тебя не простила,- заметила Елизавета Алексеевна.
- Это-то меня и удерживало. Сил не было смотреть, как она мучается.
- Мучения очищают,- задумчиво, как бы про себя сказала Елизавета Алексеевна.
- О чем это ты?- удивленно спросила Валерия.
- Так, о своем. А ты знаешь, я с самого начала подозревала, что именно так и закончатся их сложные отношения.
- С какого начала?- переспросила Валерия.
- С тех пор, как Саша нашлась. Я видела, как все между ними рождало споры, как они раздражались упрямством друг друга. Марк – достойный человек, сейчас таких мало. У него хватило терпения завоевать Сашу, что весьма непросто. Она слишком долго верила в исключительность Олега, что мешало ей рассмотреть и по-настоящему оценить Марка.
- Зато сейчас наша девочка счастлива.
- И все-таки есть между ними какая-то недоговоренность, недосказанность,- сказала Елизавета Алексеевна.
- Я ничего не заметила,- заволновалась Валерия.- Что ты имеешь в виду?
- Не беспокойся, все будет хорошо. Я уверена.

                ***

          Марк с Сашей стояли на лужайке перед большим белым домом. Даже недостроенный, он вызывал восхищение: одноэтажный, но высокий, с террасой с фасадной стороны, с белыми колоннами. Кругом кучи строительного мусора, неподалеку утопающие в зелени особняки, но Саша ничего не замечала.
- Нравится?- лукаво спросил Марк.- Это и есть мой свадебный подарок.
- Не может быть,- от волнения у Саши перехватило горло,- это же … как на фотографии у бабушки .
- Да, я видел ее и подумал, что наша семья должна жить в таком доме, где всегда будет царить любовь и понимание. - Марк взял Сашу за плечи и повернул к себе лицом.- Саша, я строю его для счастья, в нем будет жить куча наших детишек, которых я буду любить не меньше тебя, а тебя я люблю больше всего на свете, больше жизни.
- Марк, - только и могла произнести Саша, по выразительным глазам которой он понял все, но, покачав головой, сказал:
- Я хочу тебя услышать, чтобы потом ты не могла отступить.
- Я люблю тебя,- сказала Саша,- очень, очень, люблю и мучаюсь от ревности.
- От ревности? Глупенькая,- с облегчением засмеялся Марк.- Я никогда бы ни на ком не женился, если бы не встретил тебя. С первой встречи я понял, какая ты особенная, и ту драку на озере устроил от ревности и от бессилия предотвратить то, что случилось.
- Марк,- сказала Саша,- я хочу забыть все, что было до тебя, потому что для меня больше никто не существует.
- Сложно забыть первое знакомство,- улыбнулся Марк и обнял ее за плечи.- Наш малыш родится в этом доме. Работы еще много, но самое основное: отопление, свет, вода – подведено и подключено. А теперь прошу внутрь.
      Саша осторожно продвигалась по шатающимся доскам. Она уже любила этот дом и чувствовала себя в нем уютно и защищено. Марку нравилось, что Сашу интересует и восхищает все, что он задумал, он с воодушевлением водил ее по дому, рассказывая, что где будет.  Когда он показал комнату Елизаветы Алексеевны, у Саши на глазах выступили слезы.
- Знаю, что тебе нелегко будет со своими расставаться. Скоро вернется Павел, пусть они одни с Валерией поживут, а у нас здесь всем места хватит. Думаю, Елизавета Алексеевна тоже будет непротив.
      Вместо ответа Саша положила голову на грудь Марка. В этом жесте было все: любовь и доверие, нежность и преданность, восхищение и счастье.
- Я люблю тебя,- шептал Марк,- я буду любить тебя всегда. Верь мне.
      И Саша верила.