Когда я училась в школе, дружили с Китаем.
Пели:
Русский с китайцем - братья навек,
Крепнет единство народов и рас!
Гордо шагает простой человек!
Сталин и Мао слушают нас!
В продаже были китайские товары. Обувь и одежда великолепного качества не знали сноса.
Когда к власти пришел Мао Цзе-дун, русских,
живших в Китае, депортировали в Союз, и жить им разрешили в небольших городах - подальше от греха: Родину они любили, но советскую власть не очень, и не все. Были на подозрении.
Они жалели о невозвратной прошлой жизни. Почти все знали бытовой английский, кто-то и китайский. Очень чувствалась другая культура. О китайцах репатрианты отзывались хорошо.
На выборах в марте продавались крупные китайские мандарины, снег у избирательных участков украшала их яркая оранжевая кожура.
Китайцы из раза в раз повторяли:
- Старший брат, великий русский народ...
Учили, что русский народ самый великий
в мире, что все научные открытия сделаны русскими, что покорение других народов стало благом для покоренных народов, что у нас в стране самый справедливый, самый передовой общественный строй, что природные богатства принадлежат рабочим и крестьянам - народу.
Прослойке интеллигенции позволялось трудиться на благо общества под строгим идеологическим надзором правящих классов, без которого интеллигенция сама не могла
бы разобраться, что такое хорошо, и что такое плохо.
К этой прослойке принадлежала моя семья.
Не задумываясь, я все это воспринимала, как данное, как пейзаж за окном, как фон жизни.
В пятом классе начиналось изучение истории древнего мира. Я читала учебник на каникулах.
Приводилось изображение Конфуция:
философ сидел в позе лотоса в туфлях
на толстой войлочной подошве, ногти
его завивались длинной спиралью. Это свидетельствовало о том, что философ
не осквернял себя вульгарным физическим
трудом
Учитывая накал дружбы, и то, что
Конфуций был государственником,
его называли великим мудрецом,
заложившим основы всего китайского.
Меня заинтересовало время жизни Конфуция:
551 - 479 годы до новой(!) эры. Выходило, что русский народ никак не мог быть старшим братом китайского.
Родителей мои вопросы не обрадовали. Отец, как всегда, попросил не морочить ему голову. Подразумевалось, что дураку нечего объяснять,
а умному тем более - все ясно, как божий день.
Начался учебный год. В надежде все-таки получить ответ, я обратилась к учительнице истории.
Ей тоже моя любознательность не понравилась:
- Вечно ты лезешь, куда тебя не просят!
Когда-нибудь нарвешься!
Но ее мудрость не уступала мудрости Конфуция:
- Старший брат - потому, что мы раньше
них коммунизм строить начали!