Глава городской администрации Владимир Григорьевич Лотков с утра чувствовал себя неважно. После обильного вчерашнего застолья, организованного по поводу визита высокого начальства из области, в голову ничего не лезло, он сидел с мрачным видом, тупо взирая на портрет президента на стене.
В прошлом неприметный инструктор горкома КПСС, Лотков, с началом перестройки, проявив лояльность к новой власти, сумел добиться расположения областных "патриархов", и ему благосклонно поручили возглавить город.
И все бы складывалось в его жизни хорошо, столько можно было бы провернуть дел в это смутное время, если бы не проклятое пристрастие к спиртному: "зеленый змий" не давал развернуться в полной мере. Болезни и полнейшая апатия – это, в основном, было то, на что ему приходилось тратить свои основные силы последнее время. Он это понимал. Мучился, злился на свою слабость, но ничего не мог поделать.
Зазвонил телефон. Лотков нехотя поднял трубку.
– Владимир Григорьевич! Статенин… соединить? – спросила секретарь.
– Чего ему? – недовольно процедил он. – Давайте!
Лотков, не убирая трубку от уха, встал, чтобы налить из графина воды.
– Владимир Григорьевич! – зазвучал на другом конце провода обиженный голос главврача. – Скажите, чем мы провинились перед вами?
– Ты о чем? – потирая висок, спросил Лотков.
– Можно подумать, что Вы не знаете, что у нас целая депутатская комиссия работает. Яковлев, например, меня уже второй день пытает. Кстати, кто он такой?
– Как "кто"? Депутат…– ответил Лотков и добавил недвусмысленно: – Еще тот товарищ! А о том, что тебя проверяют депутаты, мне, в самом деле, ничего не известно. Ты должен знать, что Совет мне не подотчетен, скорее наоборот…
– А с Поляковым этот вопрос можно как-нибудь уладить?
– Ну, я поговорю… А что, у тебя так плохи дела?
– Да нет! Просто времени много отнимают… Но вообще-то это не телефонный разговор…
– Обещать ничего не могу, но попробую.
"Вот дурак! – подумал он, положив трубку. – Чего он хочет? Надеется, что, при моей должности, они все у меня на крючке? Конечно, возможности у главы города большие. Но это не то, что было при советской власти. Там достаточно было сдвинуть брови, чтобы все закрутилось, как ты хочешь. В настоящее время командные рычаги передаются не в связке со статусом мэра, их приобретаешь в процессе работы, в основном, используя административный ресурс. Одному поспособствуешь приобрести собственность за бесценок, другому – "хлебную" должность… а третьему… квартиру… Вот, Полякову, обещал оставить себе новый служебный "уазик"... Таких "пойманных на крючок" столько много, что уже неизвестно, кто кого держит на "крючке": я их, или они меня…"
Лотков подошел к мини-бару, достал почти целую бутылку водки. Налил полстакана и залпом выпил. Плохое настроение, как рукой сняло. Тут же решил сходить к Полякову. Однако, уже держась за дверную ручку, передумал. Несмотря на то, что должности они имели независимые друг от друга, он, за все время на посту главы города, никогда не ходил в кабинет председателя Совета депутатов. Вернувшись к столу, нажал на кнопку вызова секретаря.
– Ольга Марковна, пригласите ко мне Полякова.
Пока секретарь связывалась с председателем Совета, он думал о разговоре с Статениным. С главврачом его связывали давние отношения. Александр Матвеевич еще с советских времен помогал ему дефицитными лекарствами, помог родственнице устроить инвалидность… В общем, долг обязывал его не оставить просьбу Статенина о содействии, тем более, что последнее время очень пошатнулось здоровье…
Его мысли прервал вошедший без стука Поляков:
– Что случилось? – с порога спросил он.
– Евгений Евгеньевич, мне звонил Статенин и жаловался, что твои депутаты ему работать не дают… Какую вы еще там проверку в ЦРБ устроили? – не скрывая недовольства, задал вопрос Лотков. – И мне ничего не сказали.
– Какая уж там проверка, Владимир Григорьевич! – поняв, о чем идет речь, попытался успокоить главу Поляков. – Яковлев по письму пенсионера Берестова разбирается и все…
– И все? Да этот Яковлев с этим…как его...
– Косаревым.
– Да, Косаревым… меня уже достали. Сам же говорил, что, благодаря этим товарищам, тарифы "зарубили", ярмарку с торгов пришлось снят. Зачем ты именно его назначил в эту комиссию? И вообще, нельзя было без "комиссий" обойтись?
– Да что тут такого? Обыкновенная жалоба на отсутствие медикаментов.
– Чего? А ты знаешь, что все эти расследования не только Статенина коснутся, если что, но и нас. Деньги-то не все перечислены больнице. Пока нас никто не тревожит, все крутится само по себе… Так нет надо всю грязь наружу показать!
– Владимир Григорьевич, подумайте сами, что Яковлев сможет "раскопать"? Я думаю, не стоит об этом даже думать.
– Да я бы не думал, но скоро выборы главы, а следом и депутатов, – Лотков замолчал на некоторое время, после чего произнес хриплым голосом: – лишняя шумиха ни к чему, сам понимаешь. А то и автомобиля тебе не видать… Так что, решай.
Последние слова обидели Полякова.
– Владимир Григорьевич! Я из-за этого проклятого автомобиля уже лицо свое потерял. Впереди голосование по тарифам на жилищно-коммунальные услуги, и мне снова придется, скрипя зубами, идти против решения партии. Вы, может, не знаете, но те же Яковлев и Косарев выпустили листовку после прошлой сессии, в которой поименно назвали тех, кто голосовал за повышение. Мало того обратились к секретарю горкома КПРФ Бармалейцу с жалобой на меня. В результате собрание вынесло мне выговор и приняло решение, чтобы коммунисты в Совете голосовали против повышения тарифов…
Лотков понял, что называется, перегнул палку, с автомобилем, и решил сгладить обстановку.
– Ладно, успокойся, – сказал он примирительно. – Нам с тобой еще бок о бок работать. Автомобиль, как я тебе обещал, сделаю. Ну а ты все-таки подумай, как немного придержать Яковлева.
– Хорошо, подумаю.
"Все надо начинать с нуля, – выйдя от Статенина, размышлял Андрей. – Во-первых, следует проанализировать территориальную программу оказания бесплатной медицинской помощи, разработанную облсоветом… – Он остановился, чтобы прикурить сигарету. – Затем, узнать о перечислении средств: любая областная программа, насколько известно, тщательно анализируется, и должна быть подкреплена финансами…
В общем, поработать придется немало…".
Яковлев положил в пачку потухшую сигарету, так и не прикурив ее.
"В любом деле нужно разбираться, иначе, и впрямь, можно увязнуть в "болоте", как выразился Статенин при нашей первой встрече. Главное сейчас – не распыляться на мелочи, которые для дела особого значения не имеют. Суть и факты".
Мысли крутились одна за другой.
Он остановился на оживленном перекрестке, пропуская мимо летящий транспорт. Невольно выругался про себя, глядя на бесконечный поток "иномарок". Разве не обидно за державу? В Россию прут всякий хлам, а из страны вывозят золото: желтое, черное, белое…
Вдруг почувствовал, как кто-то легко тронул его за плечо. Обернулся и увидел полноватого мужчину, лет сорока пяти. На лбу у него блестели капельки пота.
– Извините! Я за Вами минут пятнадцать бегу, – тяжело дыша, произнес незнакомец и тут же спросил, словно боясь ошибиться, спросил: – Вы – депутат Яковлев?
– Да.… А Вы, собственно, кто будете? – с удивлением разглядывая собеседника, в свою очередь, поинтересовался Андрей.
– Моя фамилия... Впрочем, вам она ничего не скажет… Я работаю водителем ЦРБ… И хотел бы поговорить по поводу вашего расследования, – ответил он, чем вызвал еще большее недоумение Яковлева.
– Как вы узнали о расследовании? И где ваша машина?
– Машина там, возле больницы, – все еще тяжело дыша, произнес незнакомец. – Я как увидел, что Вы вышли от Статенина, сразу не решился, а потом все-таки отправился за Вами…
– А вдруг понадобится срочный вызов, а вы – здесь… – все еще недоверчиво глядя на собеседника, спросил Яковлев. – Как же тогда?
– Я не езжу по срочным вызовам, – ответил он, – Я закреплен за администрацией ЦРБ. Сегодня возил бухгалтера в банк, она мне и сказала, что вы проводите проверку в больнице.
– Хорошо. Что Вам от меня нужно?
– Видите ли, когда мы разговаривали с Катей… – он тут же поправился… – Екатериной Ивановной, она меня и попросила,… нет, это я сам предложил ей рассказать Вам... Статенина давно надо вывести на чистую воду за его махинации!
– Какие махинации?
– Ну, как "какие"…?! Зарплату вовремя не выдает... деньги расходует не по назначению. Суммы, что перечисляются из бюджета на лекарства, он тратит совсем на другие цели. Я, в общем-то, плохо разбираюсь в этой, так сказать, бухгалтерии, поэтому, лучше бы…
– Подождите. А почему вы, собственно, мне все это говорите? – с подозрением спросил Яковлев. – Откуда Вам все это известно?
– Мне Екатерина Ивановна все рассказала. Это длинная история, Она ведь пыталась урезонить главврача. Да куда ей одной-то справиться? Там помимо нее, еще два бухгалтера сидят. Спелись. Вместе со Статениным взяли ее в такой оборот, что она, бедная, неделю слезами умывалась…
– А почему она так перед вами разоткровенничалась? – сомнения в искренности шофера все еще не покидали депутата. И в то же время, ему хотелось верить. Это такая удача! О таком стечении обстоятельств можно было только мечтать! Кто еще, кроме бухгалтера лучше знает положение вещей.
– Понимаю-понимаю… – глядя на недоверчивое выражение лица Яковлева, сказал водитель и счел нужным объяснять: – Мы с нею в близ¬ких отношениях – заявление в 3АГС недавно подали. – Он перевел дыхание. – Ей все ¬равно не работать. Уйдет она – и я не задержусь ни на один день. К тому же, зарплата – курам на смех, а работы хоть отбавляй.
– Спасибо за информацию! – сказал Андрей. – Но Ваши слова к делу не при¬шьешь. Вот, если бы мне поговорить с самой Катей… Екатериной Ивановной…
– Петровой, – добавил шофер. – Только, не хотелось бы, чтобы она впутывалась в это дело. Она все расскажет Вам, а там уж как-нибудь сами…
– Я, как вы говорите, впутывать никого и никуда не собираюсь, – лицо Андрея помрачнело. – Если вы, действительно, хотите разоблачить Статенина, да и мне помочь, нужно быть ко всему готовыми. Давайте адрес. Такие разговоры лучше вести дома. Она сама решит, какую ей позицию занимать.
– Хорошо. Улица Московская, дом: двадцать три. Запишите, или так запомните?
– Запомню, – ответил Андрей и подал шоферу руку на прощание.
По пути домой он зашел в магазин и купил конфет для дочери и других продуктов на гонорар, полученный в редакции.
Дочь выбежала навстречу:
– Папа, я сегодня видела у Карины щенка, такой хорошенький, – Ангелина крепко ухватилась за его руку. – Давай, мы тоже возьмем себе маленькую собачку.
– Доченька, нам самим есть нечего, а ты собачку...
– У–у... – глаза дочери наполнились слезам.
– А я тебе что-то принес? – он достал из пакета конфеты. – Держи.
– Спасибо, – запрыгала девочка. – А я сегодня ходила к березке.
– А ты поливала ее? – спросил Андрей. – Березке ведь пить надо каждый день.
– Нет.
– Ну вот, доча, а ты хочешь собаку. Возьмем ее, а ты забудешь покормить, она и умрет.
– Если я буду поливать березку, ты мне возьмешь собаку?
– Посмотрим.
Дочь убежала к подруге, он зашел в дом. Глядя, как Андрей выкладывает продукты на стол, Ольга спросила:
– Отдали долги по зарплате?
– Нет, гонорар получил... Ничего, когда будет суд, выплатят и долги по зарплате. Кстати, завтра ко мне придут товарищи, так что будь готова.
– Опять двадцать пять! – Ольгу совсем не обрадовало это известие. – Сами ходим по одной половице, так он еще и друзей зовет. Где ты их всех посадишь?
– Разместим, не волнуйся.